cards

Детальная проверка физлица

  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Уголовные и гражданские дела
  • Арбитражи
Узнать подробнее
coupon

Решение по делу № 2-166/2024 (2-5554/2023;) от 03.10.2023

КОПИЯ

Дело №

УИД 50RS0042-01-2023-006554-62

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

30 июля 2024 года г. Сергиев Посад МО

Сергиево-Посадский городской суд Московской области в составе председательствующего судьи Чистиловой А.А.,

при секретаре судебного заседания Борисовой А.А.,

с участием помощника Сергиево-Посадского прокурора Седовой Т.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Максимовой Татьяны Валерьевны к ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» о взыскании компенсации морального вреда, ущерба за планируемое суррогатное материнство, компенсации материнского капитала, взыскании судебных расходов,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратилась в суд с требованиями, в порядке их уточнения, к ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» о взыскании компенсации морального вреда, ущерба за планируемое суррогатное материнство, компенсации материнского капитала, взыскании судебных расходов.

В обоснование доводов иска указано, что ДД.ММ.ГГГГ в 2 часа 15 минут истец была доставлена в «<адрес> центр материнства и детства». Истец находилась на 39-ой неделе беременности, при поступлении находилась в родах. В течение всей беременности истец наблюдалась в женской консультации по месту жительства, никаких патологий выявлено не было, предписаний для проведения кесарева сечения также не было. Ранее ДД.ММ.ГГГГ истец была на плановом приеме у врача ФИО11, которая наблюдала истца на протяжении всей беременности. На приеме все показатели, анализы (в том числе КТГ плода) были в норме. В приемном покое осмотр провела врач ФИО12, которая установила, что все показатели в норме. В 3 часа 30 минут истец была переведена в родильный блок, где снова было проведено КТГ плода и установлена капельница. Осмотр проводил врач ФИО6 Чуть позже медсестра родильного блока вызвала врача и сообщила, что КТГ не четко прослушивается. ФИО6 не обратил внимание на тот факт, не произвел дополнительно обследование, а просто сдвинул датчик и сказал, что все нормально и просто датчик ушел в сторону. В дальнейшем ФИО6 осматривал истца, пытался расширить шейку матки рукой, которая находилась в родовых путях. После этих манипуляций покинул палату, а истец услышала, что КТГ неритмично, ей сказали, что датчик ушел в сторону. Вскоре пришел ФИО6 и настоял на подписании заявления на кесарево сечение. В операционной истцу провели эпидуральную анестезию, во время укола истец чувствовала шевеление плода – ребенок был жив. Во время операции истец поняла, что анестезия не подействовала, врач-анестезиолог удивился и произнесла: «Как так? Больше нельзя». Но все же сделала дополнительный укол. В дальнейшем истец ощутила, как ей производят несколько надрезов, говорила об этом врачам, кричала от боли и потеряла сознание от болевого шока. Когда истец пришла в себя в отделении реанимации, то ее посетила ФИО7 и сообщила, что ребенка спасти не удалось, что произошел внутренний разрыв матки, и ее тоже удалили. Истец считает, что медицинская помощь ей оказана некачественно, что именно в результате халатного отношения врачей произошла гибель ребенка, так как операция была экстренной (из-за невнимательности врачей), что из-за ошибок анестезиолога и хирургов в операционной произошло повреждение матки, из-за которого она была удалена. Халатное отношение врачей к возникшей проблеме не позволило объективно оценить клиническую ситуацию и провести профилактику гипоксии плода. Не была проявлена должная настороженность в отношении развития родовой деятельности, не проведены диагностические мероприятия для исключения гипоксии плода, а именно: ультразвуковое исследование с допплерографией, и консультация профильных специалистов, что не позволило объективно оценить клиническую ситуацию и провести профилактику гипоксии и гибели плода. Истец считает, что при проведении УЗИ врач мог определить частоту сердцебиения (слабое или сильное) и предвидеть неблагоприятные последствия, и гибели плода можно было бы избежать. Однако УЗИ-диагностику истцу не проводили. Оказание медицинской помощи ответчиком производилось ненадлежащим образом, что в итоге привело к рождению плода без признаков живорожденности, а также к необратимому вреду здоровья истца – удалению детородного органа – матки. Истец до настоящего времени испытывает глубокие нравственные страдания: чувство страха потерять жизнь, чувство горя и утраты в связи со смертью долгожданного ребенка, чувство тревоги за своих родных и близких, чувство обиды и досады, потому что у них с мужем теперь нет возможности иметь детей.

В связи с чем, просила:

- взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 4000000 рублей;

- взыскать с ответчика компенсацию материального ущерба за планируемое суррогатное материнство в размере 1500000 рублей;

- взыскать с ответчика компенсацию материнского (семейного) капитала в размере 779000 рублей;

- взыскать с ответчика судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 50000 рублей.

В судебном заседании представитель истца ФИО1 по доверенности ФИО10 заявленные уточненные требования поддержала по доводам иска, просила удовлетворить.

Представитель ответчика ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» по доверенности ФИО8 возражал против удовлетворения заявленных требований по доводам письменных возражений на иск (т.1 л.д. 87-92).

Представители третьих лиц ФИО3 МО, Федерального фонда обязательного медицинского страхования, ООО «СМК Ресо-Мед», надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание не явились.

В материалы дела представлена письменная позиция по делу третьего лица ООО «СМК Ресо-Мед», из которой следует, что они просят суд исковые требования удовлетворить по изложенным доводам (т. 1 л.д.153-161).

Ранее в судебном заседании третье лицо ФИО11, являющаяся гинекологом женской консультации, поясняла, что она вела беременность ФИО1 до родов. Истец выполняла все ее рекомендации, назначения, являлась на прием, все было в срок. Если были отклонения, то она направляла к узким специалистам. Вела истца до 39 недель. Далее направление на госпитализацию. Патологии выявлено не было. КТГ перед госпитализацией было хорошее.

Ранее в судебном заседании третье лицо ФИО12, являющаяся дежурным врачом в приемном покое, поясняла, что осматривала истца в день ее поступления. Был диагностирован первый период родов. Были взяты анализы. После чего пациент была переведена в родильное отделение. Все анализы были в пределах нормы. Далее она принимала участие в качестве ассистента хирурга ФИО6 Были диагностированы признаки внутриутробной гипоксии плода. Это показал кардиомониторинг. Ей сообщил дежурный врач, что пациент экстренно подается. Операция была типичная. Когда был извлечен ребенок, было тугое обвитие ребенка. У истца было кровотечение, ушить разрыв не было возможности, было принято решение убрать орган по жизненным показаниям. У ребенка была короткая пуповина. При поступлении не было признаков гипоксии, во время схваток проявились эти осложнения. Возможно из-за третьей беременности. Также имелись вмешательства в матку. В 2014 году был аборт, в 2018 году было вмешательство. Из заключения гистологии следует, что у ребенка было запутывание пуповины вокруг шеи. Избежать невозможно. Короткая пуповина – усугубляется процесс гипоксии плода. Также у истца имелся воспалительный процесс в половых путях. На состояние матки, на ее прочность количество беременностей тоже влияет. Схватки однозначно провоцируют внутриутробное страдание плода. На момент поступления пациента показаний к операции не было. На момент операции ребенок был жив. Меры были приняты экстренно. Операция длилась два часа 34 минуты. Врач ФИО12 на этапе удаления матки не присутствовала. Хирург не мог покидать место операции. Были вызваны дополнительно гинекологи. Реаниматолог был вызван. Считала, что вины врачей нет. Были соблюдены все меры, все клинические рекомендации. Возражала против удовлетворения заявленных требований.

Суд, руководствуясь ст. 167 ГПК РФ, счел возможным рассмотреть дело в отсутствие третьих лиц.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, выслушав заключение прокурора, полагавшего иск подлежащим частичному удовлетворению в части компенсации морального вреда в размере 800000 рублей, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья и медицинскую помощь (статья 41 Конституции Российской Федерации).

В соответствии со ст. 2 ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма; медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение; медицинское вмешательство - выполняемые медицинским работником и иным работником, имеющим право на осуществление медицинской деятельности, по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности; качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

При этом, медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (ст. 37 указанного закона). Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ст. 98 указанного закона).

Согласно ст. 52 указанного закона, материнство в Российской Федерации охраняется и поощряется государством. Каждая женщина в период беременности, во время родов и после родов обеспечивается медицинской помощью в медицинских организациях в рамках программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

В материалы дела представлена справка о рождении №№ отдела № Сергиево – Посадского управления ЗАГС ГУ ЗАГС ФИО3 <адрес>, согласно которой 03.03.2023г. у истца ФИО1 был рожден мертвый ребенок, о чем имеется актовая запись № (т. 1 л.д.27).

Судом установлено, что ФИО1 состояла на учете по беременности в ГБУЗ МО «Сергиево – <адрес> больница» в женской консультации, которую вела и наблюдала врач – ФИО11 (т. 1 л.д.28-40).

Из пояснения истца следует, что она ДД.ММ.ГГГГ в 2 часа 15 минут, находясь на 39-ой недели беременности в родах, была доставлена в «<адрес> центр материнства и детства», при родах произошла гибель ребенка, был удален детородный орган – матка. Истец считает, что медицинская помощь ей оказана некачественно, имело место халатное отношение врачей, не была проявлена должная настороженность в отношении развития родовой деятельности.

Из протокола заседания КИЛИ № от 17.04.2023г. следует, что ФИО1 находилась в акушерском отделении ГБУЗ МО «Сергиево – Посадская РБ» с 03.03.2023г. по 10.03.2023г. с основным диагнозом – роды 2 срочные оперативные в головном предлежании, с осложнениями – ранее излитие околоплодных вод. Дистресс плода в родах. Интранатальная гибель плода. Разрыв матки в родах.

Из анамнеза заболевания следует, что 03.03.2023г. в 02:28 доставлена БСМП в приемное отделение. Осмотрена была ответственным дежурным врачом ФИО6 Повторнобеременная. Повторнородящая. Жалобы при поступлении на регулярные схватки с 23:00, жидкие выделения из половых путей с 02:20. Шевеление плода ощущала – хорошо, головной боли не было, изменения зрения не было. Тошноты, рвоты, боли в эпигастрии не было. Сон не нарушен.

Сведения по настоящей беременности указаны, что беременность третья. 1 – ая беременность в 2011 г. закончилась срочными родами, ребенок женского пола, вес 2700 кг, рост 48 см.; 2 – ая беременность в 2014 г. закончилась медицинским абортом по желанию женщины; 3 – я беременность 2023г. – настоящая. Роды предстояли вторые. Беременность одноплодная. Женщина взята на учет 10.08.2022г. в сроке 9 недель. Проходила узких специалистов, сдавала анализы по назначению врача.

Особенности течения беременности указаны следующие:

- в 12 недель бессимптомная бактериурия. Женщина консультирована урологом, назначен цистель. Повторный посев мочи после лечения без обнаружений бактерий.

- в 12 недель кольпит пролечен свечами депантол. С 24 недели кандидозный кольпит пролечен свечами. С 30 недели повторно кандидозный кольпит пролечен свечами полижинакс;

- в 34 недели патологическая прибавка веса, пролечена диетой.

Женщина полностью обследована, наблюдалась и получала лечение по протоколу как средняя группа риска. 02.03.2023г. – женщина направлена на госпитализацию в ОПБ г. Сергиев Посад.

При поступлении сознание ясное. Температура тела 36,6 °C Общее состояние: удовлетворительное.

Кожные покровы и видимые слизистые: нормальной окраски и влажности.

Телосложение: правильное, нормостеническое. Рост 164 см. Вес 65 кг. ИМТ-24,2.

Ожирения нет. Гирсутизм: Стрии: Послеоперационный рубец: нет

Сердечно-сосудистая система: Пульс: 88 удмин ритмичный, удовлетворительного наполнения, напряжен АД на правой руке 130/80 мм рт ст АД на левой руке 130/85 мм рт ст

Шоковый индекс ( = ЧСС в мин/ систолическому АД); 0,7 Тоны сердца ясные, чистые

Легкие дыхание, везикулярное. Живот: увеличен соотвественно сроку беременности, мягкий безболезненынй во всех отделах, участвует в акте дыхания. Печень: не пальпируется. Селезёнка: пальпируется. Почки: Поколачивание по пояснице с обеих сторон безболезненное. Регионарные лимфатические узлы не увеличены. Молочные железы мягкие, безболезненные. Отеки: Периферические вены: б/болезненные Мочеиспускание: свободное, безболезненное Стул нормальный оформлен.

Наружное акушерское исследование:

Живот: форма овоидная Матка: в нормотонусе ОЖ 96 см ВДМ 32 см

Предпологаемый вес плода по Жорданиа ( МП= ВДМ х ОЖ+- 200г):3000

Размеры таза: 24x27x29 Ромб Михаэлиса: правильный Размеры 10,5 х 10,5 см

Родовая деятельность: схватки по 25-30 сек, через 5 мин, умеренно болезненные, в паузах матка расслабляется полностью, безболезненная во всех отделах.

Положение плода: продольное Предлежащая часть: головка Предлежащая часть: прижата к плоскости входа в малый таз. Сердцебиение плода: ясное, ритмичное. ЧСС 140 ударов в минуту

Околоплодные воды: изливались. Патологических выделений из половых путей не выявлено.

Внутреннее акушерское исследование:

Осмотр в зеркалах: Слизистая влагалища и влагалищной части шейки матки:

Покрыта неизмененной слизистой Выделения: умеренные слизистые.

Произведен забор материала: мазки на микрофлору

Вагинальное исследование. Вход во влагалище рожавшей Влагалище: емкое

Шейка матки сглажена, края тонкие, мягкие. Открытие маточного зева 6 см.

Плодный пузырь: отсутствует Предлежащая часть: головка

Отношение предлежащей части к плоскости входа в малый таз: прижата к плоскости входа в малый таз. Стреловидный шов в правом косом размере. М/родничок слева спереди. Деформации малого таза: нет

Диагноз при поступлении:

Основной: Беременность 39н 2 дн. I период II срочных родов, активная фаза. I позиция. Передний головное предлежание.

Осложнение: Раннее излитие околоплодных вод.

Сопутствующий: ОАГА. Равномерносуженный таз.

Риски: кровотечения, тромбозов, септических осложнений, травматизма, перинатальной патологии клинического несоответствия.

Заключение: На данном этапе показано полное клинико-лабораторное обследование, перевод в реанимационный блок. План ведения родов: роды вести консервативно, с освоенной периферической веной, на фоне спазмалитиков, мед обезболивания. В родах КТГ-мониторинг состояния плода. Оценка функциональной емкости таза. Своевременная диагностика и коррекция аномалий родовой деятельности. Профилактика кровотечения в родах и послеродовом периодах. При развитие осложнений, не поддающихся медикаментозной коррекции, своевременно решить вопрос об оперативном родоразрешении.

Переведена в родильный блок 03.03.2023 Время 04:00

В дальнейшем, принимая во внимание сложившуюся акушерскую ситуацию: сохраняющиеся признаки дистресса плода в родахпо данным КТГ, отсутствие условий для родоразрешения через естественные родовые пути, план родов указан с родоразрешением путем операции кесарево сечения в экстренном порядке. Согласие женщины было получено. Проведена предоперационная подготовка.

Из протокола операции следует, что на 5 минуте с техническими трудностями (за счет недостаточной мышочной релаксации), выполнен дополнительный J-образный разрез на матке, при помощи вакуума экстрактора извлечена мертвая доношенная девочка, с однократным тугим обвитием пуповиной вокруг шеи, массой-3100, ростом-51см. Имело место особенность пуповины (короткая пуповина-44см Плацентарная площадка - по задней стенке матки.

Ревизия полости матки: обнаружен полный разрыв по задней стенке матки в нижнем сегменте переходом на область левого сосудистого пучка матки. Разрыв-5 см. Края разрыва неровные размозжены, прорезаются, кровотечение продолжается. В области сосудистого пучка образовалась гематома 4x5 см. Матка расслабляется, в гипотонусе. Произведена деваскуляризация матки: зажим на круглые связки, собственные связки яичников, область маточных сосудов с обеих сторон.

О сложившейся ситуации было доложено зав отделением, зам главного врача. В связи с продолжающимся кровотечением, невозможностью сопоставить ткани матки в области разрыва, гипотонией матки, принято решение о гистерэктомии. Вызвана гинекологическая бригада. Клеммированы, пресечены, лигированы: круглые связки матки; мезосальпинкс; собственные связки яичников с обеих сторон. Прошиты, пересечены и перевязаны пучки маточных сосудов нижнего уровня внутреннего зева ПГА швам и, вскрыта ретровагинальное пространство. Тело матки с шейкой удалено на уровне влагалищных сводов. Купол влагалища ушит отдельными ПГА швами. Дополнительный гемостаз. Перитонизация за счет круглой маточной связк и pl. Vesicouterinaf. Дренирование малого таза справа. Общая кровопотеря - 1600 мл.

Переведена в АРО.

06.03.2023 переведена в послеродовое отделение. В отделении продолжена ранее назначенная антибактериальная терапия, антианемическая терапия, симптоматическая терапия. Сечение послеродового периода гладкое.

Выписана в удовлетворительном состоянии домой, под наблюдение врача ЖК, терапевта по м/ж.

Из патологоанатомического диагноза мертворожденного следует, что основной диагноз: внутриутробная асфиксия плода: мертворождение; петехиальные кровоизлияния.

Патологическое состояние ребенка: обвитие пуповины вокруг шеи со сдавлением-странгуляционная борозды на шее плода с кровоизлияниями в мягких тканях. Преждевременное излитие околоплодных вод ( 6ч20м по клиничиским данным) Осложнения: отек головного мозга

Патология последа: короткая пуповина- общая длина плодного и плацентарного отрезков пуповины 44 см.

Патология матери, способствующая антенатальной гибели : Разрыв матки. Острая постгеморрагическая анемия ( общая кровопотеря 1600мл- по клиническим данным) Лапаротомия по Пфанненштилю. Кесарево сечение по Гусакову. Экстирпация матки с маточными трубами, дренирование брюшной полости 2 триместр кольпит, ОРВИ, 3 триместр кольпит.

Гистология матки: в зоне «повреждения» в нижнем сегменте матки с переходом на цервикальный кал гладкие мышечные волокна, разделенные соединительной тканью, с признаками расслоения, отека, ангиоматозом с полнокровием сосудов, обширными кровоизлияниями по типу гематомы. Различимы отдельные периваскулярные воспалительные инфильтраты преимущественно из лейкоцитов, отдельные железы, напоминающие железы при аденомиозе. Миометрий - пучки гладких мышычных волокон разделимы соединительной тканью, выраженные дистрофические изменения. Фрагментация мышечных волокон, очаговый ангиоматоз, полнокровие сосудов, кровоизлияние. Расслаивающие мышечные волокна, наличие единичным периваскулярных воспалительных инфильтратов. Различима микроструктура миомы. В зоне эндометрия децидуально измененная ткань воспалительной инфильтрацией.

Сопоставление заключительного клинического диагноза и патологоанатомического диагноза: -диагнозы расценены совпадающими.

Причина смерти: смерть мертворожденного плода наступила от внутриутробной асфиксии.

Заключение по ведению в женской консультации:

несоответствие беременностей по годам ( в обменной карте роды первые в 2011г, а в истории болезни в 2019г роды).

По ведению документации в родильном отделении:

в патолого-анатомическом диагнозе и в заключениях женской консультации: миома матки, а в заключительном клиническом диагнозе не звучит.

Таким образом, помощь на этапе районной больницы г. СП (родильный дом, реанимации РБ) оказана в соответствии с клиническими протоколами и рекомендациями в полном объеме; учитывая короткую пуповину, воспалительные изменения в стенках матки, миома матки аденомиоз – случай мертворожденности и разрыва матки – условно не предотвратим (л.д.20-26).

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Причинивший вред освобождается от его возмещения, если докажет, что вред причинён не по его вине.

В соответствии со ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В числе способов защиты прав, установленных ст. 12 ГК РФ предусмотрена компенсация морального вреда.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Исходя из правовой позиции, изложенной в п. 2, 3 Постановления Пленума ВС РФ от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с п.1 ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье относятся к нематериальным благам, принадлежащим гражданину от рождения.

В соответствии со ст.98 Федерального закона от 21 ноября 2011г. N323-ФЗ
"Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Гражданским кодексом Российской Федерации, Федеральным законом от 21 ноября 2011г. N323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации"не предусмотрена возможность компенсации морального вреда в случае отсутствия вины причинителя вреда при ненадлежащем выполнении медицинскими работниками своих профессиональных обязанностей.

Таким образом, одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ на сторону истца возлагается обязанность предоставить доказательства подтверждающие наличие причинно-следственной связи между действиями причинителя вреда и причинением вреда здоровью ненадлежащим оказанием медицинской помощи, вину врачей районной больницы. Тогда как на ответчика возлагается обязанность предоставить доказательства, подтверждающие отсутствие вины и надлежащее оказание медицинской помощи.

В обоснование доводов сторон судом была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено экспертам ООО «Институт судебной медицины и патологии» (т.1 л.д.125-129).

Экспертами ООО «Институт судебной медицины и патологии» было установлено, что при оказании медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ МО «<адрес> больница» за время беременности (на этапе ведения истицы в женской консультации и стационарном лечении) были допущены дефекты оказания помощи.

На амбулаторном этапе ведения пациентки в женской консультации ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская районная больница» установлен:

- дефект ведения медицинской документации: несоответствие даты первых родов (в обменной карте указано, что первые роды были в 2011 году, а по данным истории болезни - в 2019 году);

- дефект диагностики: не проведено определение антигена (ДНК) стрептококка группы В в отделяемом цервикального канала методом ПЦР или микробиологического (культурального) исследования отделяемого женских половых органов на аэробные и факультативно-анаэробные микроорганизмы;

- дефект тактики: позднее направление беременной с узким тазом на плановую госпитализацию и подготовку к родам на сроке 39 недель.

На стационарном этапе в ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская районная больница» выявлены:

- дефекты ведения медицинской документации: в заключительном клиническом диагнозе не указана «миома матки»; отсутствуют записи об обеспечении анестезиологом венозного доступа (2 вены катетерами 14-16G); при выполнении патологогистологического исследования операционного материала не указан патологоанатомический диагноз;

- дефекты диагностики: не выполнено УЗИ при поступлении на роды; не выполнена оценка степени шокового индекса; не проведение гравиметрического метода для оценки дефицита объёма циркулирующей крови; не проведён осмотр и пальпация вен нижних конечностей; на макроскопическом уровне патологоанатомом не указано наличие разрыва и его размеров;

Указано, что отсутствие в медицинской документации сведений об отхождении датчика как причине появлений децелераций на КТГ расценивается как дефект ведения медицинской документации. Если отхождения датчика не отмечалось, то неверную интерпретацию КТГ с наличием глубоких децелераций следует расценивать как дефект диагностики, так как такие децелерации свидетельствуют о страдании плода, что требовало рассмотрения вопроса о проведении кесарева сечения.

- дефект лечения: запоздалое принятие решение об операции кесарева сечения (учитывая отсутствие в медицинской карте фиксации отхождения датчика как причины появления децелераций на КТГ).

Экспертная комиссия обращает внимание на то, что решение о ведении родов консервативно при поступлении ФИО1 в ГБУЗ МО «<адрес> больница» было верным, основанном на текущей клинической практике и предписаниях в нормативно-правовых документах. То, что было выполнено экстренное кесарево сечение само по себе не свидетельствует о том, что тактика родоразрешения была неверной. Показания к выполнению экстренного кесарева сечения появились непосредственно в родах.

В настоящем случае, как на амбулаторном этапе оказания медицинской помощи (в женской консультации ГБУЗ МО «<адрес> больница»), так и на стационарном этапе в ГБУЗ МО «<адрес> больница» были выявлены дефекты оказания медицинской помощи (тактики, лечения, диагностики, ведения документации).

Неблагоприятный исход был обусловлен патологией родов - разрывом матки в ходе родов и, как следствие, интранатальной гибелью плода. Разрыв матки - это патология, которая исходя из имеющихся данных могла быть обусловлена наличием очагов по типу аденомиоза, а также лейомиоматозных узелков в миометрии. Неблагоприятным фоном выступило наличие операций на матке в прошлом (аборт в 2014 году, диагностическое выскабливание с полипэктомией в 2018 году). Смерть плода наступила интранатально (в родах) в результате внутриутробной асфиксии. Основной причиной, которая привела к внутриутробной асфиксии, был разрыв матки, который привел к внезапному нарушению маточно-плацентарного или плацентарно-плодного кровообращения. В то же время существенную роль на конечном этапе также сыграло обвитие пуповины вокруг шеи плода и, возможно, патология пуповины (короткая пуповина).

Все выявленные дефекты оказания медицинской помощи относятся к категории так называемого бездействия (невыполнение диагностических процедур, запоздалое проведение операции), и сами по себе не могли являться причиной развития нового патологического состояния у ФИО1 Патологический процесс в виде разрыва матки, интранатальной гибели плода является патологией беременности, которая не могла быть причинена медицинскими работниками, в связи с чем, экспертная комиссия приходит к выводу, что все выявленные дефекты оказания медицинской помощи при её оказании ФИО1 на всех этапах медицинского наблюдения не состоят в прямой причинно-следственной связи с развитием у пациентки разрыва матки и интранатальной гибели плода.

Рассматривая вопрос о косвенной причинно-следственной связи, следует отметить, что отсутствие реализации неблагоприятного исхода (разрыва матки, что потребовало ее удаления; гибели плода) могло быть достигнуто только в случае проведения программированных родов и (или) более раннем выполнении операции кесарева сечения.

Поэтому наиболее значимыми дефектами оказания медицинской помощи являлись позднее направление беременной с узким тазом на плановую госпитализацию и подготовку к родам на сроке 39 недель на этапе ведения в женской консультации ГБУЗ МО «<адрес> больница», запоздалое принятие решение об операции кесарева сечения на стационарном этапе лечения в ГБУЗ МО «<адрес> больница».

Более ранняя дородовая госпитализация в 38 недель беременности могла бы позволить выполнить обследование (выполнение УЗИ, определение предполагаемой массы плода) женщины до родов, провести преиндукцию родов при подтверждении анатомически узкого таза 1 ст., запланировать программированные роды. Программированные роды позволили бы подготовить родовые пути к консервативному родоразрешению (естественному), осуществить своевременный переход с естественных родов на оперативное родоразрешение путём кесарева сечения в случае отклонения от физиологического течения родов, в частности при возникновении клинически узкого таза (несоответствии размеров плода размерам таза женщины).

После госпитализации ФИО1 в родах в сроке 39 недель, первые признаки дистресса плода по данным КТГ были зафиксированы за 35 минут до начала операции кесарева сечения, что подтверждалось наличием глубоких децелераций. Учитывая отсутствие фиксации в медицинской карте данных об отхождении датчика, которые могли бы объяснить появление децелераций, запоздалое принятие решение об операции кесарева сечения экспертная комиссия расценивает как дефект лечения.

Более ранее принятие решения об оперативном родоразрешении позволило бы минимизировать риски неблагоприятного исхода, в первую очередь, гибель плода. Учитывая, что показания для выполнения экстренного кесарева сечения появились только в родах и были основаны на появлении признаков дистресса плода, которые в свою очередь, вероятно, были первыми клиническими признаками начавшегося разрыва матки, гарантировать благоприятный исход нельзя. Дополнительным негативным фактором было также тугое обвитие шеи плода пуповиной, которое усугубило дистресс плода и способствовало более быстрому развитию асфиксии и гибели плода. Поэтому, можно только указать, что чем быстрее извлечен плод, тем больше шансов на сохранение его жизни и минимизацию гипоксических нарушений, которые неизменно следуют за дистрессом плода в родах. Также не исключается возможность сохранения матки, если бы ее разрыв на момент операции не реализовался бы полностью и не затрагивал бы сосудисто-нервный пучок.

Таким образом, экспертная комиссия пришла к выводу, что допущенные дефект тактики на амбулаторном этапе и дефект диагностики (неверная интерпретация КТГ с наличием глубоких децелераций), дефект лечения (запоздалое принятие решение об операции кесарева сечения) на стационарном этапе состоят в косвенной причинно-следственной связи с возникновением разрыва матки, потребовавшего её удаления, и интранатальной гибели плода.

Остальные дефекты медицинской помощи, установленные при экспертном анализе (дефекты ведения медицинской документации; дефект диагностики в виде не проведения УЗИ; отсутствие выполнения мазка из цервикального канала на наличие микроорганизмов) не могли предотвратить развитие неблагоприятного исхода в виде разрыва матки и гибели плода, поэтому между указанными дефектами оказания медицинской помощи и развитием разрыва неблагоприятного исхода у ФИО1 отсутствует косвенная причинно-следственная связь.

Каких-либо неблагоприятных последствий дефектов оказания медицинской помощи, установленных с момента проведения операции до выписки из стационара, не установлено, в связи с чем причинно-следственная связь в этой части не определялась.

Согласно данным медицинских документов в 2014 году ФИО1 был выполнен аборт (II беременность), а ДД.ММ.ГГГГ ей была выполнена плановая операция - гистероскопия, раздельное диагностическое выскабливание, удаление полипа эндометрия во время лечения по поводу «аномального маточного кровотечения репродуктивного периода». По данным представленной медицинской документации каких-либо осложнений после этих операций у ФИО1 не выявлено.

Экспертами указано, что, несмотря на то, что разрыв матки не входит число прямых осложнений таких оперативных вмешательств как выскабливание (составляет основу как аборта, так и удаления полипа), исследователи, занимающиеся изучением проблемы разрыва матки отмечают более высокую частоту разрывов матки у тех женщин, которые ранее перенесли какие-либо вмешательства на матке.

На основании совокупности клинических и морфологических данных экспертная комиссия пришла к выводу, что разрыв матки у ФИО1, по-видимому, был обусловлен патологией ткани матки, выявленной при гистологическом исследовании. Ранее проведенные операции на матке (аборт в 2014 году и диагностическое выскабливание, полипэктомия в 2018 году) создавали неблагоприятный фон для возможного развития такой патологии как разрыв матки (т. 2 л.д. 1- 116).

Согласно ч.3 ст.86 ГПК РФ заключение эксперта для суда не обязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст.67 ГПК РФ.

По смыслу ч.3 и ч.4 ст.67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Таким образом, суд может отвергнуть заключение экспертизы лишь в том случае, если бы это заключение явно бы находилось в противоречии с остальными доказательствами по делу, которые бы каждое в отдельности и все они в своей совокупности бесспорно подтверждали ненадлежащее оказание ФИО1 медицинской помощи.

Однако по данному делу таких обстоятельств не имеется и заключение экспертов не только не противоречит, но и согласуются с другими доказательствами.

У суда не имеется оснований для сомнений относительно выводов комиссии экспертов, имеющих специальные познания в области медицины и достаточный опыт работы по специальности. Комиссия экспертов была предупреждена об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного экспертного заключения, ходатайств о назначении повторной либо дополнительной экспертизы от сторон не поступало.

Поскольку совокупностью доказательств подтверждается наличие косвенной причинно – следственной связи допущенных дефектов тактики на амбулаторном этапе и дефектов диагностики, дефекта лечения на стационарном этапе, то истец ФИО1 имеет право на предъявление иска о компенсации морального вреда.

Истец ФИО1 просит суд взыскать в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 4000000 руб.

Как разъяснено в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы 3 и 4 пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина").

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по возмещению вреда, в том числе по компенсации морального вреда, являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывая степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред. ( ст. 1101 ГК РФ)

В судебном заседании был опрошен свидетель ФИО2.

Свидетель ФИО2 суду пояснил, что он проживает с ФИО1 в гражданском браке на протяжении 5 лет. У них есть общий ребенок. Данная беременность ими планировалась, он сопровождал ФИО1 на приемы к врачам. 02.03.2023г. у неё начались схватки, он вызвал скорую помощь, в дальнейшем она была доставлена в больницу. В настоящее время ФИО1 прибывает в глубокой депрессии. Она обращалась за помощью ко врачам психиатру, неврологу, психологу. В родильном отделении ей также была оказана помощь психолога. В связи со своим состоянием здоровья, она была вынуждена уволиться с работы. Пояснил, что сейчас они рассматривают вопрос о суррогатном материнстве.

В материалы дела представлены письменные показания свидетеля ФИО2 ( том 1 л.д.121).

Показания свидетеля последовательны, логичны, подтверждаются материалами дела, оснований не доверять им у суда не имеется.

Материалы дела содержат осмотр невролога, выписанные рецепты, осмотр врача психиатра, которые подтверждают обращения истца за медицинской помощью, в связи с её состоянием здоровья (т.1 л.д.117-120).

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, суд учитывает, что экстирпация матки разрыв матки у ФИО1, по-видимому, был обусловлен патологией ткани матки, выявленной при гистологическом исследовании, учитывая, что на всех этапах медицинского наблюдения прямой причинно – следственной связи с развитием у пациентки разрыва матки и интернатальной гибели плода выявлено не было, экспертом были установлены дефекты ведения медицинской документации, диагностики, лечения. Кроме того, суд учитывает и то, что у истца имелось искусственное прерывание беременности, положительное решение по которому принимала она самостоятельно и, как пояснила ФИО1 в судебном заседании, она также испытывала нравственные страдания.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшей, ее детородного возраста, а также требований разумности и справедливости.

С учетом изложенного выше, суд считает возможным взыскать в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 1 000000 руб. Требуемая истцом сумма в размере 4000000 руб. является завышенной, заявленной без учета всех обстоятельств, установленных экспертным заключением.

Истец также просит суд взыскать компенсацию материального ущерба за планируемое суррогатное материнство в размере 1500000 рублей.

Учитывая заключение судебно-медицинской экспертизы, которой наличие прямой причинно – следственной связи между допущенными при оказании медицинской помощи и наступившими неблагоприятными последствиями выявлено не было, экспертами сделан вывод о том, что причинно – следственная связь имеет косвенный характер, оснований для возмещения убытков, связанных с планируемым суррогатным материнством в размере 1500000 рублей, у суда не имеется.

Истец также просит суд взыскать компенсацию материнского (семейного) капитала в размере 779000 рублей.

В соответствии с частью 1 статьи 3 ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» от ДД.ММ.ГГГГ № 256-ФЗ право на дополнительные меры государственной поддержки возникает при рождении (усыновлении) ребенка (детей), приобретшего (приобретших) гражданство Российской Федерации по рождению, у следующих лиц, имеющих гражданство Российской Федерации на день рождения ребенка, независимо от их места жительства:

1) женщин, родивших (усыновивших) второго ребенка начиная с ДД.ММ.ГГГГ;

2) женщин, родивших (усыновивших) третьего ребенка или последующих детей начиная с ДД.ММ.ГГГГ, если ранее они не воспользовались правом на дополнительные меры государственной поддержки;

4) женщин, родивших (усыновивших) первого ребенка начиная с ДД.ММ.ГГГГ;

Право на дополнительные меры государственной поддержки возникает со дня рождения (усыновления) первого, второго, третьего ребенка или последующих детей независимо от периода времени, прошедшего с даты рождения (усыновления) предыдущего ребенка (детей), и может быть реализовано не ранее чем по истечении трех лет со дня рождения (усыновления) первого, второго, третьего ребенка или последующих детей, в связи с рождением (усыновлением) которых возникло указанное право, за исключением случаев, предусмотренных частью 6.1 статьи 7 настоящего Федерального закона.

Поскольку законодатель признает юридическим фактом рождения ребенка живым, т.е. связывает право на получение маткапитала с фактом рождения живого ребенка, суд не находит оснований для взыскания в пользу истца компенсации материнского (семейного) капитала в размере 779000 рублей.

Истец просит суд взыскать судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 50000 рублей.

В соответствии со ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на представителя.

На основании ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Как разъяснено в постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (ч. 1 ст. 100 ГПК РФ, ст. 112 КАС РФ, ч. 2 ст. 110 АПК РФ). При неполном (частичном) удовлетворении требований расходы на оплату услуг представителя присуждаются каждой из сторон в разумных пределах и распределяются в соответствии с правилом о пропорциональном распределении судебных расходов (ст. ст. 98, 100 ГПК РФ, ст. 111, 112 КАС РФ, ст. 110 АПК РФ) (п. 12). Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства. Разумность судебных издержек на оплату услуг представителя не может быть обоснована известностью представителя лица, участвующего в деле (п. 13).

В обоснование заявленных требований суду представлен договор возмездного оказания юридических услуг от 09.09.2023г., заключенный между ФИО10 и ФИО1 Предметом договора являлось оказание юридических услуг. Стоимость услуг по Договору определена в размере 45000 рублей (т.1 л.д.59).

Истцом произведена обусловленная договором оплата в размере 45000 рублей, что подтверждается представленным чеком по операции (т.1 л.д.60).

Доказательств несения судебных расходов в большем размере, истцом суду не представлено.

Из протоколов судебных заседаний следует, что представитель истца по доверенности ФИО10 принимала участие в рассмотрении дела, присутствовала в судебных заседаниях, давала пояснения по делу, задавала вопросы лицам, участвующим в деле, и исполняла другие процессуальные обязанности.

С учетом категории дела, сроков его рассмотрения, занятости представителя в судебных заседаниях, с учетом разумности и справедливости, суд находит сумму оплаченных расходов в размере 45000 разумной и подлежащей взысканию с ответчика.

Руководствуясь статьями 195-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования ФИО1 к ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» о взыскании компенсации морального вреда, ущерба за планируемое суррогатное материнство, компенсации материнского капитала, взыскании судебных расходов удовлетворить частично.

Взыскать с ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» в пользу ФИО1 в счет компенсации морального вреда 1000000 рублей, в счет оплаты услуг представителя 45000 рублей.

В удовлетворении требований ФИО1 к ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» о взыскании компенсации морального вреда в размере 3000000 рублей, ущерба за планируемое суррогатное материнство, компенсации материнского капитала - отказать.

Решение может быть обжаловано в Московский областной суд через Сергиево-Посадский городской суд Московской области в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Мотивированное решение суда составлено 14 августа 2024 года.

Судья подпись А.А. Чистилова

КОПИЯ

Дело №

УИД 50RS0042-01-2023-006554-62

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

30 июля 2024 года г. Сергиев Посад МО

Сергиево-Посадский городской суд Московской области в составе председательствующего судьи Чистиловой А.А.,

при секретаре судебного заседания Борисовой А.А.,

с участием помощника Сергиево-Посадского прокурора Седовой Т.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Максимовой Татьяны Валерьевны к ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» о взыскании компенсации морального вреда, ущерба за планируемое суррогатное материнство, компенсации материнского капитала, взыскании судебных расходов,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратилась в суд с требованиями, в порядке их уточнения, к ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» о взыскании компенсации морального вреда, ущерба за планируемое суррогатное материнство, компенсации материнского капитала, взыскании судебных расходов.

В обоснование доводов иска указано, что ДД.ММ.ГГГГ в 2 часа 15 минут истец была доставлена в «<адрес> центр материнства и детства». Истец находилась на 39-ой неделе беременности, при поступлении находилась в родах. В течение всей беременности истец наблюдалась в женской консультации по месту жительства, никаких патологий выявлено не было, предписаний для проведения кесарева сечения также не было. Ранее ДД.ММ.ГГГГ истец была на плановом приеме у врача ФИО11, которая наблюдала истца на протяжении всей беременности. На приеме все показатели, анализы (в том числе КТГ плода) были в норме. В приемном покое осмотр провела врач ФИО12, которая установила, что все показатели в норме. В 3 часа 30 минут истец была переведена в родильный блок, где снова было проведено КТГ плода и установлена капельница. Осмотр проводил врач ФИО6 Чуть позже медсестра родильного блока вызвала врача и сообщила, что КТГ не четко прослушивается. ФИО6 не обратил внимание на тот факт, не произвел дополнительно обследование, а просто сдвинул датчик и сказал, что все нормально и просто датчик ушел в сторону. В дальнейшем ФИО6 осматривал истца, пытался расширить шейку матки рукой, которая находилась в родовых путях. После этих манипуляций покинул палату, а истец услышала, что КТГ неритмично, ей сказали, что датчик ушел в сторону. Вскоре пришел ФИО6 и настоял на подписании заявления на кесарево сечение. В операционной истцу провели эпидуральную анестезию, во время укола истец чувствовала шевеление плода – ребенок был жив. Во время операции истец поняла, что анестезия не подействовала, врач-анестезиолог удивился и произнесла: «Как так? Больше нельзя». Но все же сделала дополнительный укол. В дальнейшем истец ощутила, как ей производят несколько надрезов, говорила об этом врачам, кричала от боли и потеряла сознание от болевого шока. Когда истец пришла в себя в отделении реанимации, то ее посетила ФИО7 и сообщила, что ребенка спасти не удалось, что произошел внутренний разрыв матки, и ее тоже удалили. Истец считает, что медицинская помощь ей оказана некачественно, что именно в результате халатного отношения врачей произошла гибель ребенка, так как операция была экстренной (из-за невнимательности врачей), что из-за ошибок анестезиолога и хирургов в операционной произошло повреждение матки, из-за которого она была удалена. Халатное отношение врачей к возникшей проблеме не позволило объективно оценить клиническую ситуацию и провести профилактику гипоксии плода. Не была проявлена должная настороженность в отношении развития родовой деятельности, не проведены диагностические мероприятия для исключения гипоксии плода, а именно: ультразвуковое исследование с допплерографией, и консультация профильных специалистов, что не позволило объективно оценить клиническую ситуацию и провести профилактику гипоксии и гибели плода. Истец считает, что при проведении УЗИ врач мог определить частоту сердцебиения (слабое или сильное) и предвидеть неблагоприятные последствия, и гибели плода можно было бы избежать. Однако УЗИ-диагностику истцу не проводили. Оказание медицинской помощи ответчиком производилось ненадлежащим образом, что в итоге привело к рождению плода без признаков живорожденности, а также к необратимому вреду здоровья истца – удалению детородного органа – матки. Истец до настоящего времени испытывает глубокие нравственные страдания: чувство страха потерять жизнь, чувство горя и утраты в связи со смертью долгожданного ребенка, чувство тревоги за своих родных и близких, чувство обиды и досады, потому что у них с мужем теперь нет возможности иметь детей.

В связи с чем, просила:

- взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 4000000 рублей;

- взыскать с ответчика компенсацию материального ущерба за планируемое суррогатное материнство в размере 1500000 рублей;

- взыскать с ответчика компенсацию материнского (семейного) капитала в размере 779000 рублей;

- взыскать с ответчика судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 50000 рублей.

В судебном заседании представитель истца ФИО1 по доверенности ФИО10 заявленные уточненные требования поддержала по доводам иска, просила удовлетворить.

Представитель ответчика ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» по доверенности ФИО8 возражал против удовлетворения заявленных требований по доводам письменных возражений на иск (т.1 л.д. 87-92).

Представители третьих лиц ФИО3 МО, Федерального фонда обязательного медицинского страхования, ООО «СМК Ресо-Мед», надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание не явились.

В материалы дела представлена письменная позиция по делу третьего лица ООО «СМК Ресо-Мед», из которой следует, что они просят суд исковые требования удовлетворить по изложенным доводам (т. 1 л.д.153-161).

Ранее в судебном заседании третье лицо ФИО11, являющаяся гинекологом женской консультации, поясняла, что она вела беременность ФИО1 до родов. Истец выполняла все ее рекомендации, назначения, являлась на прием, все было в срок. Если были отклонения, то она направляла к узким специалистам. Вела истца до 39 недель. Далее направление на госпитализацию. Патологии выявлено не было. КТГ перед госпитализацией было хорошее.

Ранее в судебном заседании третье лицо ФИО12, являющаяся дежурным врачом в приемном покое, поясняла, что осматривала истца в день ее поступления. Был диагностирован первый период родов. Были взяты анализы. После чего пациент была переведена в родильное отделение. Все анализы были в пределах нормы. Далее она принимала участие в качестве ассистента хирурга ФИО6 Были диагностированы признаки внутриутробной гипоксии плода. Это показал кардиомониторинг. Ей сообщил дежурный врач, что пациент экстренно подается. Операция была типичная. Когда был извлечен ребенок, было тугое обвитие ребенка. У истца было кровотечение, ушить разрыв не было возможности, было принято решение убрать орган по жизненным показаниям. У ребенка была короткая пуповина. При поступлении не было признаков гипоксии, во время схваток проявились эти осложнения. Возможно из-за третьей беременности. Также имелись вмешательства в матку. В 2014 году был аборт, в 2018 году было вмешательство. Из заключения гистологии следует, что у ребенка было запутывание пуповины вокруг шеи. Избежать невозможно. Короткая пуповина – усугубляется процесс гипоксии плода. Также у истца имелся воспалительный процесс в половых путях. На состояние матки, на ее прочность количество беременностей тоже влияет. Схватки однозначно провоцируют внутриутробное страдание плода. На момент поступления пациента показаний к операции не было. На момент операции ребенок был жив. Меры были приняты экстренно. Операция длилась два часа 34 минуты. Врач ФИО12 на этапе удаления матки не присутствовала. Хирург не мог покидать место операции. Были вызваны дополнительно гинекологи. Реаниматолог был вызван. Считала, что вины врачей нет. Были соблюдены все меры, все клинические рекомендации. Возражала против удовлетворения заявленных требований.

Суд, руководствуясь ст. 167 ГПК РФ, счел возможным рассмотреть дело в отсутствие третьих лиц.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, выслушав заключение прокурора, полагавшего иск подлежащим частичному удовлетворению в части компенсации морального вреда в размере 800000 рублей, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья и медицинскую помощь (статья 41 Конституции Российской Федерации).

В соответствии со ст. 2 ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма; медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение; медицинское вмешательство - выполняемые медицинским работником и иным работником, имеющим право на осуществление медицинской деятельности, по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности; качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

При этом, медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (ст. 37 указанного закона). Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ст. 98 указанного закона).

Согласно ст. 52 указанного закона, материнство в Российской Федерации охраняется и поощряется государством. Каждая женщина в период беременности, во время родов и после родов обеспечивается медицинской помощью в медицинских организациях в рамках программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

В материалы дела представлена справка о рождении №№ отдела № Сергиево – Посадского управления ЗАГС ГУ ЗАГС ФИО3 <адрес>, согласно которой 03.03.2023г. у истца ФИО1 был рожден мертвый ребенок, о чем имеется актовая запись № (т. 1 л.д.27).

Судом установлено, что ФИО1 состояла на учете по беременности в ГБУЗ МО «Сергиево – <адрес> больница» в женской консультации, которую вела и наблюдала врач – ФИО11 (т. 1 л.д.28-40).

Из пояснения истца следует, что она ДД.ММ.ГГГГ в 2 часа 15 минут, находясь на 39-ой недели беременности в родах, была доставлена в «<адрес> центр материнства и детства», при родах произошла гибель ребенка, был удален детородный орган – матка. Истец считает, что медицинская помощь ей оказана некачественно, имело место халатное отношение врачей, не была проявлена должная настороженность в отношении развития родовой деятельности.

Из протокола заседания КИЛИ № от 17.04.2023г. следует, что ФИО1 находилась в акушерском отделении ГБУЗ МО «Сергиево – Посадская РБ» с 03.03.2023г. по 10.03.2023г. с основным диагнозом – роды 2 срочные оперативные в головном предлежании, с осложнениями – ранее излитие околоплодных вод. Дистресс плода в родах. Интранатальная гибель плода. Разрыв матки в родах.

Из анамнеза заболевания следует, что 03.03.2023г. в 02:28 доставлена БСМП в приемное отделение. Осмотрена была ответственным дежурным врачом ФИО6 Повторнобеременная. Повторнородящая. Жалобы при поступлении на регулярные схватки с 23:00, жидкие выделения из половых путей с 02:20. Шевеление плода ощущала – хорошо, головной боли не было, изменения зрения не было. Тошноты, рвоты, боли в эпигастрии не было. Сон не нарушен.

Сведения по настоящей беременности указаны, что беременность третья. 1 – ая беременность в 2011 г. закончилась срочными родами, ребенок женского пола, вес 2700 кг, рост 48 см.; 2 – ая беременность в 2014 г. закончилась медицинским абортом по желанию женщины; 3 – я беременность 2023г. – настоящая. Роды предстояли вторые. Беременность одноплодная. Женщина взята на учет 10.08.2022г. в сроке 9 недель. Проходила узких специалистов, сдавала анализы по назначению врача.

Особенности течения беременности указаны следующие:

- в 12 недель бессимптомная бактериурия. Женщина консультирована урологом, назначен цистель. Повторный посев мочи после лечения без обнаружений бактерий.

- в 12 недель кольпит пролечен свечами депантол. С 24 недели кандидозный кольпит пролечен свечами. С 30 недели повторно кандидозный кольпит пролечен свечами полижинакс;

- в 34 недели патологическая прибавка веса, пролечена диетой.

Женщина полностью обследована, наблюдалась и получала лечение по протоколу как средняя группа риска. 02.03.2023г. – женщина направлена на госпитализацию в ОПБ г. Сергиев Посад.

При поступлении сознание ясное. Температура тела 36,6 °C Общее состояние: удовлетворительное.

Кожные покровы и видимые слизистые: нормальной окраски и влажности.

Телосложение: правильное, нормостеническое. Рост 164 см. Вес 65 кг. ИМТ-24,2.

Ожирения нет. Гирсутизм: Стрии: Послеоперационный рубец: нет

Сердечно-сосудистая система: Пульс: 88 удмин ритмичный, удовлетворительного наполнения, напряжен АД на правой руке 130/80 мм рт ст АД на левой руке 130/85 мм рт ст

Шоковый индекс ( = ЧСС в мин/ систолическому АД); 0,7 Тоны сердца ясные, чистые

Легкие дыхание, везикулярное. Живот: увеличен соотвественно сроку беременности, мягкий безболезненынй во всех отделах, участвует в акте дыхания. Печень: не пальпируется. Селезёнка: пальпируется. Почки: Поколачивание по пояснице с обеих сторон безболезненное. Регионарные лимфатические узлы не увеличены. Молочные железы мягкие, безболезненные. Отеки: Периферические вены: б/болезненные Мочеиспускание: свободное, безболезненное Стул нормальный оформлен.

Наружное акушерское исследование:

Живот: форма овоидная Матка: в нормотонусе ОЖ 96 см ВДМ 32 см

Предпологаемый вес плода по Жорданиа ( МП= ВДМ х ОЖ+- 200г):3000

Размеры таза: 24x27x29 Ромб Михаэлиса: правильный Размеры 10,5 х 10,5 см

Родовая деятельность: схватки по 25-30 сек, через 5 мин, умеренно болезненные, в паузах матка расслабляется полностью, безболезненная во всех отделах.

Положение плода: продольное Предлежащая часть: головка Предлежащая часть: прижата к плоскости входа в малый таз. Сердцебиение плода: ясное, ритмичное. ЧСС 140 ударов в минуту

Околоплодные воды: изливались. Патологических выделений из половых путей не выявлено.

Внутреннее акушерское исследование:

Осмотр в зеркалах: Слизистая влагалища и влагалищной части шейки матки:

Покрыта неизмененной слизистой Выделения: умеренные слизистые.

Произведен забор материала: мазки на микрофлору

Вагинальное исследование. Вход во влагалище рожавшей Влагалище: емкое

Шейка матки сглажена, края тонкие, мягкие. Открытие маточного зева 6 см.

Плодный пузырь: отсутствует Предлежащая часть: головка

Отношение предлежащей части к плоскости входа в малый таз: прижата к плоскости входа в малый таз. Стреловидный шов в правом косом размере. М/родничок слева спереди. Деформации малого таза: нет

Диагноз при поступлении:

Основной: Беременность 39н 2 дн. I период II срочных родов, активная фаза. I позиция. Передний головное предлежание.

Осложнение: Раннее излитие околоплодных вод.

Сопутствующий: ОАГА. Равномерносуженный таз.

Риски: кровотечения, тромбозов, септических осложнений, травматизма, перинатальной патологии клинического несоответствия.

Заключение: На данном этапе показано полное клинико-лабораторное обследование, перевод в реанимационный блок. План ведения родов: роды вести консервативно, с освоенной периферической веной, на фоне спазмалитиков, мед обезболивания. В родах КТГ-мониторинг состояния плода. Оценка функциональной емкости таза. Своевременная диагностика и коррекция аномалий родовой деятельности. Профилактика кровотечения в родах и послеродовом периодах. При развитие осложнений, не поддающихся медикаментозной коррекции, своевременно решить вопрос об оперативном родоразрешении.

Переведена в родильный блок 03.03.2023 Время 04:00

В дальнейшем, принимая во внимание сложившуюся акушерскую ситуацию: сохраняющиеся признаки дистресса плода в родахпо данным КТГ, отсутствие условий для родоразрешения через естественные родовые пути, план родов указан с родоразрешением путем операции кесарево сечения в экстренном порядке. Согласие женщины было получено. Проведена предоперационная подготовка.

Из протокола операции следует, что на 5 минуте с техническими трудностями (за счет недостаточной мышочной релаксации), выполнен дополнительный J-образный разрез на матке, при помощи вакуума экстрактора извлечена мертвая доношенная девочка, с однократным тугим обвитием пуповиной вокруг шеи, массой-3100, ростом-51см. Имело место особенность пуповины (короткая пуповина-44см Плацентарная площадка - по задней стенке матки.

Ревизия полости матки: обнаружен полный разрыв по задней стенке матки в нижнем сегменте переходом на область левого сосудистого пучка матки. Разрыв-5 см. Края разрыва неровные размозжены, прорезаются, кровотечение продолжается. В области сосудистого пучка образовалась гематома 4x5 см. Матка расслабляется, в гипотонусе. Произведена деваскуляризация матки: зажим на круглые связки, собственные связки яичников, область маточных сосудов с обеих сторон.

О сложившейся ситуации было доложено зав отделением, зам главного врача. В связи с продолжающимся кровотечением, невозможностью сопоставить ткани матки в области разрыва, гипотонией матки, принято решение о гистерэктомии. Вызвана гинекологическая бригада. Клеммированы, пресечены, лигированы: круглые связки матки; мезосальпинкс; собственные связки яичников с обеих сторон. Прошиты, пересечены и перевязаны пучки маточных сосудов нижнего уровня внутреннего зева ПГА швам и, вскрыта ретровагинальное пространство. Тело матки с шейкой удалено на уровне влагалищных сводов. Купол влагалища ушит отдельными ПГА швами. Дополнительный гемостаз. Перитонизация за счет круглой маточной связк и pl. Vesicouterinaf. Дренирование малого таза справа. Общая кровопотеря - 1600 мл.

Переведена в АРО.

06.03.2023 переведена в послеродовое отделение. В отделении продолжена ранее назначенная антибактериальная терапия, антианемическая терапия, симптоматическая терапия. Сечение послеродового периода гладкое.

Выписана в удовлетворительном состоянии домой, под наблюдение врача ЖК, терапевта по м/ж.

Из патологоанатомического диагноза мертворожденного следует, что основной диагноз: внутриутробная асфиксия плода: мертворождение; петехиальные кровоизлияния.

Патологическое состояние ребенка: обвитие пуповины вокруг шеи со сдавлением-странгуляционная борозды на шее плода с кровоизлияниями в мягких тканях. Преждевременное излитие околоплодных вод ( 6ч20м по клиничиским данным) Осложнения: отек головного мозга

Патология последа: короткая пуповина- общая длина плодного и плацентарного отрезков пуповины 44 см.

Патология матери, способствующая антенатальной гибели : Разрыв матки. Острая постгеморрагическая анемия ( общая кровопотеря 1600мл- по клиническим данным) Лапаротомия по Пфанненштилю. Кесарево сечение по Гусакову. Экстирпация матки с маточными трубами, дренирование брюшной полости 2 триместр кольпит, ОРВИ, 3 триместр кольпит.

Гистология матки: в зоне «повреждения» в нижнем сегменте матки с переходом на цервикальный кал гладкие мышечные волокна, разделенные соединительной тканью, с признаками расслоения, отека, ангиоматозом с полнокровием сосудов, обширными кровоизлияниями по типу гематомы. Различимы отдельные периваскулярные воспалительные инфильтраты преимущественно из лейкоцитов, отдельные железы, напоминающие железы при аденомиозе. Миометрий - пучки гладких мышычных волокон разделимы соединительной тканью, выраженные дистрофические изменения. Фрагментация мышечных волокон, очаговый ангиоматоз, полнокровие сосудов, кровоизлияние. Расслаивающие мышечные волокна, наличие единичным периваскулярных воспалительных инфильтратов. Различима микроструктура миомы. В зоне эндометрия децидуально измененная ткань воспалительной инфильтрацией.

Сопоставление заключительного клинического диагноза и патологоанатомического диагноза: -диагнозы расценены совпадающими.

Причина смерти: смерть мертворожденного плода наступила от внутриутробной асфиксии.

Заключение по ведению в женской консультации:

несоответствие беременностей по годам ( в обменной карте роды первые в 2011г, а в истории болезни в 2019г роды).

По ведению документации в родильном отделении:

в патолого-анатомическом диагнозе и в заключениях женской консультации: миома матки, а в заключительном клиническом диагнозе не звучит.

Таким образом, помощь на этапе районной больницы г. СП (родильный дом, реанимации РБ) оказана в соответствии с клиническими протоколами и рекомендациями в полном объеме; учитывая короткую пуповину, воспалительные изменения в стенках матки, миома матки аденомиоз – случай мертворожденности и разрыва матки – условно не предотвратим (л.д.20-26).

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Причинивший вред освобождается от его возмещения, если докажет, что вред причинён не по его вине.

В соответствии со ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В числе способов защиты прав, установленных ст. 12 ГК РФ предусмотрена компенсация морального вреда.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Исходя из правовой позиции, изложенной в п. 2, 3 Постановления Пленума ВС РФ от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с п.1 ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье относятся к нематериальным благам, принадлежащим гражданину от рождения.

В соответствии со ст.98 Федерального закона от 21 ноября 2011г. N323-ФЗ
"Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Гражданским кодексом Российской Федерации, Федеральным законом от 21 ноября 2011г. N323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации"не предусмотрена возможность компенсации морального вреда в случае отсутствия вины причинителя вреда при ненадлежащем выполнении медицинскими работниками своих профессиональных обязанностей.

Таким образом, одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ на сторону истца возлагается обязанность предоставить доказательства подтверждающие наличие причинно-следственной связи между действиями причинителя вреда и причинением вреда здоровью ненадлежащим оказанием медицинской помощи, вину врачей районной больницы. Тогда как на ответчика возлагается обязанность предоставить доказательства, подтверждающие отсутствие вины и надлежащее оказание медицинской помощи.

В обоснование доводов сторон судом была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено экспертам ООО «Институт судебной медицины и патологии» (т.1 л.д.125-129).

Экспертами ООО «Институт судебной медицины и патологии» было установлено, что при оказании медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ МО «<адрес> больница» за время беременности (на этапе ведения истицы в женской консультации и стационарном лечении) были допущены дефекты оказания помощи.

На амбулаторном этапе ведения пациентки в женской консультации ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская районная больница» установлен:

- дефект ведения медицинской документации: несоответствие даты первых родов (в обменной карте указано, что первые роды были в 2011 году, а по данным истории болезни - в 2019 году);

- дефект диагностики: не проведено определение антигена (ДНК) стрептококка группы В в отделяемом цервикального канала методом ПЦР или микробиологического (культурального) исследования отделяемого женских половых органов на аэробные и факультативно-анаэробные микроорганизмы;

- дефект тактики: позднее направление беременной с узким тазом на плановую госпитализацию и подготовку к родам на сроке 39 недель.

На стационарном этапе в ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская районная больница» выявлены:

- дефекты ведения медицинской документации: в заключительном клиническом диагнозе не указана «миома матки»; отсутствуют записи об обеспечении анестезиологом венозного доступа (2 вены катетерами 14-16G); при выполнении патологогистологического исследования операционного материала не указан патологоанатомический диагноз;

- дефекты диагностики: не выполнено УЗИ при поступлении на роды; не выполнена оценка степени шокового индекса; не проведение гравиметрического метода для оценки дефицита объёма циркулирующей крови; не проведён осмотр и пальпация вен нижних конечностей; на макроскопическом уровне патологоанатомом не указано наличие разрыва и его размеров;

Указано, что отсутствие в медицинской документации сведений об отхождении датчика как причине появлений децелераций на КТГ расценивается как дефект ведения медицинской документации. Если отхождения датчика не отмечалось, то неверную интерпретацию КТГ с наличием глубоких децелераций следует расценивать как дефект диагностики, так как такие децелерации свидетельствуют о страдании плода, что требовало рассмотрения вопроса о проведении кесарева сечения.

- дефект лечения: запоздалое принятие решение об операции кесарева сечения (учитывая отсутствие в медицинской карте фиксации отхождения датчика как причины появления децелераций на КТГ).

Экспертная комиссия обращает внимание на то, что решение о ведении родов консервативно при поступлении ФИО1 в ГБУЗ МО «<адрес> больница» было верным, основанном на текущей клинической практике и предписаниях в нормативно-правовых документах. То, что было выполнено экстренное кесарево сечение само по себе не свидетельствует о том, что тактика родоразрешения была неверной. Показания к выполнению экстренного кесарева сечения появились непосредственно в родах.

В настоящем случае, как на амбулаторном этапе оказания медицинской помощи (в женской консультации ГБУЗ МО «<адрес> больница»), так и на стационарном этапе в ГБУЗ МО «<адрес> больница» были выявлены дефекты оказания медицинской помощи (тактики, лечения, диагностики, ведения документации).

Неблагоприятный исход был обусловлен патологией родов - разрывом матки в ходе родов и, как следствие, интранатальной гибелью плода. Разрыв матки - это патология, которая исходя из имеющихся данных могла быть обусловлена наличием очагов по типу аденомиоза, а также лейомиоматозных узелков в миометрии. Неблагоприятным фоном выступило наличие операций на матке в прошлом (аборт в 2014 году, диагностическое выскабливание с полипэктомией в 2018 году). Смерть плода наступила интранатально (в родах) в результате внутриутробной асфиксии. Основной причиной, которая привела к внутриутробной асфиксии, был разрыв матки, который привел к внезапному нарушению маточно-плацентарного или плацентарно-плодного кровообращения. В то же время существенную роль на конечном этапе также сыграло обвитие пуповины вокруг шеи плода и, возможно, патология пуповины (короткая пуповина).

Все выявленные дефекты оказания медицинской помощи относятся к категории так называемого бездействия (невыполнение диагностических процедур, запоздалое проведение операции), и сами по себе не могли являться причиной развития нового патологического состояния у ФИО1 Патологический процесс в виде разрыва матки, интранатальной гибели плода является патологией беременности, которая не могла быть причинена медицинскими работниками, в связи с чем, экспертная комиссия приходит к выводу, что все выявленные дефекты оказания медицинской помощи при её оказании ФИО1 на всех этапах медицинского наблюдения не состоят в прямой причинно-следственной связи с развитием у пациентки разрыва матки и интранатальной гибели плода.

Рассматривая вопрос о косвенной причинно-следственной связи, следует отметить, что отсутствие реализации неблагоприятного исхода (разрыва матки, что потребовало ее удаления; гибели плода) могло быть достигнуто только в случае проведения программированных родов и (или) более раннем выполнении операции кесарева сечения.

Поэтому наиболее значимыми дефектами оказания медицинской помощи являлись позднее направление беременной с узким тазом на плановую госпитализацию и подготовку к родам на сроке 39 недель на этапе ведения в женской консультации ГБУЗ МО «<адрес> больница», запоздалое принятие решение об операции кесарева сечения на стационарном этапе лечения в ГБУЗ МО «<адрес> больница».

Более ранняя дородовая госпитализация в 38 недель беременности могла бы позволить выполнить обследование (выполнение УЗИ, определение предполагаемой массы плода) женщины до родов, провести преиндукцию родов при подтверждении анатомически узкого таза 1 ст., запланировать программированные роды. Программированные роды позволили бы подготовить родовые пути к консервативному родоразрешению (естественному), осуществить своевременный переход с естественных родов на оперативное родоразрешение путём кесарева сечения в случае отклонения от физиологического течения родов, в частности при возникновении клинически узкого таза (несоответствии размеров плода размерам таза женщины).

После госпитализации ФИО1 в родах в сроке 39 недель, первые признаки дистресса плода по данным КТГ были зафиксированы за 35 минут до начала операции кесарева сечения, что подтверждалось наличием глубоких децелераций. Учитывая отсутствие фиксации в медицинской карте данных об отхождении датчика, которые могли бы объяснить появление децелераций, запоздалое принятие решение об операции кесарева сечения экспертная комиссия расценивает как дефект лечения.

Более ранее принятие решения об оперативном родоразрешении позволило бы минимизировать риски неблагоприятного исхода, в первую очередь, гибель плода. Учитывая, что показания для выполнения экстренного кесарева сечения появились только в родах и были основаны на появлении признаков дистресса плода, которые в свою очередь, вероятно, были первыми клиническими признаками начавшегося разрыва матки, гарантировать благоприятный исход нельзя. Дополнительным негативным фактором было также тугое обвитие шеи плода пуповиной, которое усугубило дистресс плода и способствовало более быстрому развитию асфиксии и гибели плода. Поэтому, можно только указать, что чем быстрее извлечен плод, тем больше шансов на сохранение его жизни и минимизацию гипоксических нарушений, которые неизменно следуют за дистрессом плода в родах. Также не исключается возможность сохранения матки, если бы ее разрыв на момент операции не реализовался бы полностью и не затрагивал бы сосудисто-нервный пучок.

Таким образом, экспертная комиссия пришла к выводу, что допущенные дефект тактики на амбулаторном этапе и дефект диагностики (неверная интерпретация КТГ с наличием глубоких децелераций), дефект лечения (запоздалое принятие решение об операции кесарева сечения) на стационарном этапе состоят в косвенной причинно-следственной связи с возникновением разрыва матки, потребовавшего её удаления, и интранатальной гибели плода.

Остальные дефекты медицинской помощи, установленные при экспертном анализе (дефекты ведения медицинской документации; дефект диагностики в виде не проведения УЗИ; отсутствие выполнения мазка из цервикального канала на наличие микроорганизмов) не могли предотвратить развитие неблагоприятного исхода в виде разрыва матки и гибели плода, поэтому между указанными дефектами оказания медицинской помощи и развитием разрыва неблагоприятного исхода у ФИО1 отсутствует косвенная причинно-следственная связь.

Каких-либо неблагоприятных последствий дефектов оказания медицинской помощи, установленных с момента проведения операции до выписки из стационара, не установлено, в связи с чем причинно-следственная связь в этой части не определялась.

Согласно данным медицинских документов в 2014 году ФИО1 был выполнен аборт (II беременность), а ДД.ММ.ГГГГ ей была выполнена плановая операция - гистероскопия, раздельное диагностическое выскабливание, удаление полипа эндометрия во время лечения по поводу «аномального маточного кровотечения репродуктивного периода». По данным представленной медицинской документации каких-либо осложнений после этих операций у ФИО1 не выявлено.

Экспертами указано, что, несмотря на то, что разрыв матки не входит число прямых осложнений таких оперативных вмешательств как выскабливание (составляет основу как аборта, так и удаления полипа), исследователи, занимающиеся изучением проблемы разрыва матки отмечают более высокую частоту разрывов матки у тех женщин, которые ранее перенесли какие-либо вмешательства на матке.

На основании совокупности клинических и морфологических данных экспертная комиссия пришла к выводу, что разрыв матки у ФИО1, по-видимому, был обусловлен патологией ткани матки, выявленной при гистологическом исследовании. Ранее проведенные операции на матке (аборт в 2014 году и диагностическое выскабливание, полипэктомия в 2018 году) создавали неблагоприятный фон для возможного развития такой патологии как разрыв матки (т. 2 л.д. 1- 116).

Согласно ч.3 ст.86 ГПК РФ заключение эксперта для суда не обязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст.67 ГПК РФ.

По смыслу ч.3 и ч.4 ст.67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Таким образом, суд может отвергнуть заключение экспертизы лишь в том случае, если бы это заключение явно бы находилось в противоречии с остальными доказательствами по делу, которые бы каждое в отдельности и все они в своей совокупности бесспорно подтверждали ненадлежащее оказание ФИО1 медицинской помощи.

Однако по данному делу таких обстоятельств не имеется и заключение экспертов не только не противоречит, но и согласуются с другими доказательствами.

У суда не имеется оснований для сомнений относительно выводов комиссии экспертов, имеющих специальные познания в области медицины и достаточный опыт работы по специальности. Комиссия экспертов была предупреждена об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного экспертного заключения, ходатайств о назначении повторной либо дополнительной экспертизы от сторон не поступало.

Поскольку совокупностью доказательств подтверждается наличие косвенной причинно – следственной связи допущенных дефектов тактики на амбулаторном этапе и дефектов диагностики, дефекта лечения на стационарном этапе, то истец ФИО1 имеет право на предъявление иска о компенсации морального вреда.

Истец ФИО1 просит суд взыскать в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 4000000 руб.

Как разъяснено в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы 3 и 4 пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина").

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по возмещению вреда, в том числе по компенсации морального вреда, являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывая степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред. ( ст. 1101 ГК РФ)

В судебном заседании был опрошен свидетель ФИО2.

Свидетель ФИО2 суду пояснил, что он проживает с ФИО1 в гражданском браке на протяжении 5 лет. У них есть общий ребенок. Данная беременность ими планировалась, он сопровождал ФИО1 на приемы к врачам. 02.03.2023г. у неё начались схватки, он вызвал скорую помощь, в дальнейшем она была доставлена в больницу. В настоящее время ФИО1 прибывает в глубокой депрессии. Она обращалась за помощью ко врачам психиатру, неврологу, психологу. В родильном отделении ей также была оказана помощь психолога. В связи со своим состоянием здоровья, она была вынуждена уволиться с работы. Пояснил, что сейчас они рассматривают вопрос о суррогатном материнстве.

В материалы дела представлены письменные показания свидетеля ФИО2 ( том 1 л.д.121).

Показания свидетеля последовательны, логичны, подтверждаются материалами дела, оснований не доверять им у суда не имеется.

Материалы дела содержат осмотр невролога, выписанные рецепты, осмотр врача психиатра, которые подтверждают обращения истца за медицинской помощью, в связи с её состоянием здоровья (т.1 л.д.117-120).

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, суд учитывает, что экстирпация матки разрыв матки у ФИО1, по-видимому, был обусловлен патологией ткани матки, выявленной при гистологическом исследовании, учитывая, что на всех этапах медицинского наблюдения прямой причинно – следственной связи с развитием у пациентки разрыва матки и интернатальной гибели плода выявлено не было, экспертом были установлены дефекты ведения медицинской документации, диагностики, лечения. Кроме того, суд учитывает и то, что у истца имелось искусственное прерывание беременности, положительное решение по которому принимала она самостоятельно и, как пояснила ФИО1 в судебном заседании, она также испытывала нравственные страдания.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшей, ее детородного возраста, а также требований разумности и справедливости.

С учетом изложенного выше, суд считает возможным взыскать в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 1 000000 руб. Требуемая истцом сумма в размере 4000000 руб. является завышенной, заявленной без учета всех обстоятельств, установленных экспертным заключением.

Истец также просит суд взыскать компенсацию материального ущерба за планируемое суррогатное материнство в размере 1500000 рублей.

Учитывая заключение судебно-медицинской экспертизы, которой наличие прямой причинно – следственной связи между допущенными при оказании медицинской помощи и наступившими неблагоприятными последствиями выявлено не было, экспертами сделан вывод о том, что причинно – следственная связь имеет косвенный характер, оснований для возмещения убытков, связанных с планируемым суррогатным материнством в размере 1500000 рублей, у суда не имеется.

Истец также просит суд взыскать компенсацию материнского (семейного) капитала в размере 779000 рублей.

В соответствии с частью 1 статьи 3 ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» от ДД.ММ.ГГГГ № 256-ФЗ право на дополнительные меры государственной поддержки возникает при рождении (усыновлении) ребенка (детей), приобретшего (приобретших) гражданство Российской Федерации по рождению, у следующих лиц, имеющих гражданство Российской Федерации на день рождения ребенка, независимо от их места жительства:

1) женщин, родивших (усыновивших) второго ребенка начиная с ДД.ММ.ГГГГ;

2) женщин, родивших (усыновивших) третьего ребенка или последующих детей начиная с ДД.ММ.ГГГГ, если ранее они не воспользовались правом на дополнительные меры государственной поддержки;

4) женщин, родивших (усыновивших) первого ребенка начиная с ДД.ММ.ГГГГ;

Право на дополнительные меры государственной поддержки возникает со дня рождения (усыновления) первого, второго, третьего ребенка или последующих детей независимо от периода времени, прошедшего с даты рождения (усыновления) предыдущего ребенка (детей), и может быть реализовано не ранее чем по истечении трех лет со дня рождения (усыновления) первого, второго, третьего ребенка или последующих детей, в связи с рождением (усыновлением) которых возникло указанное право, за исключением случаев, предусмотренных частью 6.1 статьи 7 настоящего Федерального закона.

Поскольку законодатель признает юридическим фактом рождения ребенка живым, т.е. связывает право на получение маткапитала с фактом рождения живого ребенка, суд не находит оснований для взыскания в пользу истца компенсации материнского (семейного) капитала в размере 779000 рублей.

Истец просит суд взыскать судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 50000 рублей.

В соответствии со ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на представителя.

На основании ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Как разъяснено в постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (ч. 1 ст. 100 ГПК РФ, ст. 112 КАС РФ, ч. 2 ст. 110 АПК РФ). При неполном (частичном) удовлетворении требований расходы на оплату услуг представителя присуждаются каждой из сторон в разумных пределах и распределяются в соответствии с правилом о пропорциональном распределении судебных расходов (ст. ст. 98, 100 ГПК РФ, ст. 111, 112 КАС РФ, ст. 110 АПК РФ) (п. 12). Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства. Разумность судебных издержек на оплату услуг представителя не может быть обоснована известностью представителя лица, участвующего в деле (п. 13).

В обоснование заявленных требований суду представлен договор возмездного оказания юридических услуг от 09.09.2023г., заключенный между ФИО10 и ФИО1 Предметом договора являлось оказание юридических услуг. Стоимость услуг по Договору определена в размере 45000 рублей (т.1 л.д.59).

Истцом произведена обусловленная договором оплата в размере 45000 рублей, что подтверждается представленным чеком по операции (т.1 л.д.60).

Доказательств несения судебных расходов в большем размере, истцом суду не представлено.

Из протоколов судебных заседаний следует, что представитель истца по доверенности ФИО10 принимала участие в рассмотрении дела, присутствовала в судебных заседаниях, давала пояснения по делу, задавала вопросы лицам, участвующим в деле, и исполняла другие процессуальные обязанности.

С учетом категории дела, сроков его рассмотрения, занятости представителя в судебных заседаниях, с учетом разумности и справедливости, суд находит сумму оплаченных расходов в размере 45000 разумной и подлежащей взысканию с ответчика.

Руководствуясь статьями 195-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования ФИО1 к ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» о взыскании компенсации морального вреда, ущерба за планируемое суррогатное материнство, компенсации материнского капитала, взыскании судебных расходов удовлетворить частично.

Взыскать с ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» в пользу ФИО1 в счет компенсации морального вреда 1000000 рублей, в счет оплаты услуг представителя 45000 рублей.

В удовлетворении требований ФИО1 к ГБУЗ МО «Сергиево-Посадская больница» о взыскании компенсации морального вреда в размере 3000000 рублей, ущерба за планируемое суррогатное материнство, компенсации материнского капитала - отказать.

Решение может быть обжаловано в Московский областной суд через Сергиево-Посадский городской суд Московской области в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Мотивированное решение суда составлено 14 августа 2024 года.

Судья подпись А.А. Чистилова

2-166/2024 (2-5554/2023;)

Категория:
Гражданские
Истцы
Максимова Татьяна Валерьевна
Сергиево-Посадская городская прокуратура
Ответчики
Государственное бюджетноре учреждение здравоохранения Сергиево-Посадская районная больница"
Другие
Бестужева Лада Александровна
Цыганова Наталья Викторовна
Министерство Здравоохранения Московской области
ООО «СМК РЕСО-МЕД»
Федеральный фонд обязательного медицинского страхования
Кузнецова Наталья Владимировна
Суд
Сергиево-Посадский городской суд Московской области
Дело на странице суда
sergiev-posad.mo.sudrf.ru
03.10.2023Регистрация иска (заявления, жалобы) в суде
03.10.2023Передача материалов судье
04.10.2023Решение вопроса о принятии иска (заявления, жалобы) к рассмотрению
04.10.2023Вынесено определение о подготовке дела к судебному разбирательству
20.10.2023Подготовка дела (собеседование)
20.10.2023Вынесено определение в порядке ст. 152 ч.3 ГПК РФ (о назначении срока проведения предв. суд. заседания выходящего за пределы установленных ГПК)
08.11.2023Предварительное судебное заседание
15.12.2023Предварительное судебное заседание
16.07.2024Производство по делу возобновлено
16.07.2024Предварительное судебное заседание
30.07.2024Судебное заседание
14.08.2024Изготовлено мотивированное решение в окончательной форме
19.08.2024Дело сдано в отдел судебного делопроизводства
30.07.2024
Решение

Детальная проверка физлица

  • Уголовные и гражданские дела
  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Арбитражи
  • Банкротство
Подробнее