Решение по делу № 33-2841/2023 от 25.09.2023

Судья: Королева Ю.П.дело № 2-1487/2023                                        дело № 33-2841                44RS0002-01-2023-000268-44

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

« 13 » ноября 2023 года

Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:

председательствующего Демьяновой Н.Н.,

судей Дедюевой М.В., Жукова И.П.

при секретаре Соловьевой А.Д.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Буркова Т.В. на решение Ленинского районного суда г. Костромы от 14 июня 2023 года, которым отказано в удовлетворении исковых требований Буркова Т.В. к Следственному управлению Следственного комитета Российской Федерации по Костромской области, Следственному комитету Российской Федерации, ОГБУЗ «Костромское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» о защите чести, достоинства и деловой репутации, взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Жукова И.П., объяснения истца Буркова Т.В., поддержавшего апелляционную жалобу, объяснения представителей ответчиков Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Костромской области и Следственного комитета Российской Федерации Фролова Д.В. и ответчика ОГБУЗ «Костромское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» Шаранова А.В. и Сухаревой Л.В., возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Бурков Т.В. обратился в суд с иском к Следственному управлению Следственного комитета Российской Федерации по Костромской области (далее - СУ СК РФ по Костромской области) и ОГБУЗ «Костромское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» (далее - Бюро) о признании факта нарушения прав и распространения клеветнических сведений, порочащих его честь, доброе имя и деловую репутацию; компенсации морального вреда в общей сумме 100 000 руб.

Требования мотивированы тем, что истец, являясь судебно-медицинским экспертом Бюро, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ выполнил подготовительный этап производства судебной медико - криминалистической трасологической идентификационной экспертизы № по уголовному делу № (потерпевший С.) и после получения всех необходимых вещественных доказательств приступил к проведению экспертного исследования. Однако ДД.ММ.ГГГГ ему было передано письмо следователя по особо важным делам следственного отдела по Центральному району г. Костромы СУ СК РФ по Костромской области Муляра В.В., адресованное начальнику Бюро Шаранову А.В., в котором говорилось: «в связи с утратой доверия к судебно-медицинскому эксперту Буркову Т.В., которым затягивается производство вышеуказанной экспертизы под различными предлогами, прошу изъять из его производства данную экспертизу и поручить ее проведение другому эксперту, и убедительно прошу Вас провести медико-криминалистическую судебную экспертизу по названному уголовному делу вне очереди и в кратчайший срок, по имеющимся вещественным доказательствам». На письме стояла резолюция начальника Бюро - «передать постановление о назначении медико-криминалистической экспертизы вместе с материалами дела и биологическими объектами врачу судебно-медицинскому эксперту зав. отд. К.». Считает, что в данной деловой переписке были допущены высказывания, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию истца. Так, следователь заявил о наличии у истца неопределенного и непонятного отношения к органам следствия, нарушении им должностных обязанностей и о его непрофессионализме, выразил негативное и пренебрежительное отношение к истцу, как личности и судебному эксперту. Поставив на письме следователя резолюцию, начальник Бюро согласился с данными высказываниями, продемонстрировав личное необоснованное предпочтение истцу, как специалисту, другого сотрудника. Действия следователя были совершены с грубым нарушением требований УПК РФ, что подтверждается результатами проверки органов прокуратуры по данному факту. Истец считает, что при проведении экспертизы действовал в соответствии с требованиями закона, сроки производства экспертизы не затягивал. Напротив, следователем допускались действия, направленные на увеличение сроков производства экспертизы, а именно: необходимые вещественные доказательства представлены более чем через 30 дней после ее назначения; на экспертизу представлены вещественные доказательства, не имеющие отношения к предмету экспертизы; экспертные документы представлены не в электронном виде, а в виде незаверенных светокопий. Распространение заведомо ложной информации подтверждается тем, что деловое письмо следователь передал секретарю канцелярии Бюро, где оно было зарегистрировано. Следовательно, с ним ознакомилось, как минимум, два человека. Прочитав письмо и поставив на нем свою резолюцию, начальник Бюро присоединился к распространению заведомо ложной информации. Кроме этого, с данным письмом, как с материалом по уголовному делу, должны ознакомиться все участники следственного и судебного процесса. Указанные действия ответчиков оказали на истца негативное психоэмоциональное воздействие, тем самым причинив моральный вред, подлежащий компенсации в заявленном размере.

В ходе рассмотрения дела истец заявил дополнительные исковые требования, которые к производству суда приняты частично, а именно требования о признании не обоснованными и не соответствующими действительности утверждений следователя Муляра В.В., изложенные в письме от ДД.ММ.ГГГГ №, «об утрате доверия» и «затягивании производства экспертизы под различными предлогами».

В обоснование данных требований истец указал, что применение в его отношении выражения «утрата доверия» предполагает наличие у следователя достоверной информации, которая ставит под сомнение профессионализм истца и его объективность при производстве экспертизы. Выражение «затягивание сроков производства экспертизы» подразумевает наличие фактов недобросовестного исполнения истцом своих должностных обязанностей судебного эксперта и противодействия следствию в расследовании уголовного дела. Между тем со стороны истца подобных действий допущено не было. Изъятие из производства истца экспертизы на основании письма, содержащего порочащие сведения, лишило его возможности реализовать трудовые функции и получить оплату за труд.

К участию в деле привлечены в качестве: соответчика - Следственный комитет Российской Федерации, третьих лиц - начальник Бюро Шаранов А.В. и следователь Муляр В.В.

Судом постановлено вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе истец Бурков Т.В. просит решение отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований. Указывает, что суд не дал оценку действиям ответчиков и третьих лиц по распространению заведомо ложных сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истца как гражданина, работника и судебного эксперта; использованию полномочий государственного служащего для высказывания личных оценочных суждений; длительному не предоставлению следователем материалов для производства экспертизы; нарушениям следователем и начальником Бюро положений законодательства об экспертной деятельности, трудового, уголовного и уголовно-процессуального законов. При этом ответчиками не представлено доказательств тому, что изложенные в письме следователя формулировки предусмотрены действующим законодательством, внутренними нормативными актами следственных органов или должностной инструкцией. Кроме того, на вопрос о том, находится ли копия данного письма в материалах уголовного дела, ответ истцом не получен. Считает, что следователь Муляр В.В. должен был действовать строго в соответствии с УПК РФ и предоставленными полномочиями, в том числе приобщать к материалам уголовного дела все документы. Отмечает, что ни одной правовой нормой не предусмотрено в качестве оснований для отвода эксперту личное субъективное мнение следователя, утрата доверия к эксперту либо затягивание экспертизы. Вывод суда о том, что начальник Бюро Шаранов А.В. действовал в рамках полномочий руководителя экспертного учреждения, является необоснованным, поскольку никакие правовые нормы не наделяют руководителя правом забирать находящуюся в производстве у эксперта судебную экспертизу и передавать ее другому эксперту, кроме случая объективного длительного отсутствия эксперта на рабочем месте (командировка, отпуск, болезнь и пр.). Данными полномочиями согласно УПК РФ наделен только следователь и только при соблюдении процедуры отвода эксперта. Судом не указано, по каким критериям оспариваемые высказывания не являются клеветой в отношении истца, не носят оскорбительного характера, не порочат честь, достоинство и деловую репутацию. Их прямым следствием является изъятие у истца экспертизы и передача в производство другому эксперту. Полагает, что ответчиками не опровергнуты факты распространения порочащих сведений и несоответствие их действительности. Отказ в удовлетворении иска обоснован судом тем, что оспариваемые высказывания являются личными оценочными суждениями следователя, которые не носят оскорбительного характера. Вместе с тем выражение субъективного мнения отличается от клеветы - утверждения о факте, которое может быть проверено на соответствие действительности. Приведенные судом выводы относительно защиты оценочных суждений, как проявления демократии, плюрализма мнений и пр., противоречат требованиям закона, поскольку нарушают права и свободы истца как человека, гражданина, работника и судебного эксперта. Считает, что в настоящем споре речь идет не о высказывании личного мнения одного частного лица относительно другого, не о политической дискуссии граждан в средствах массовой информации, а о противоправных действиях должностного лица - следователя в отношении судебного эксперта. Право следователя на оценочное суждение относительно эксперта и его профессиональной деятельности не должно нарушать конституционных, трудовых, гражданских и иных прав истца. Судом не учтено, что оспариваемые суждения носят угрожающий смысл, являются формой психологического воздействия на истца как работника и судебного эксперта с целью принуждения к выполнению работы с нарушением утвержденной методологии производства экспертиз, во вредных условиях труда, увольнению. После описанных в иске событий к истцу со стороны работодателя применены такие действия как дисциплинарное взыскание, непредоставление работы по специальности, лишение стимулирующих выплат, создание неблагоприятной производственно-бытовой обстановки на рабочем месте. Полагает, что судом не исследованы все фактические обстоятельства, не указано на основании каких законов принято решение и не применены нормы, на которые истец ссылался в иске и пояснениях по делу.

В возражениях на апелляционную жалобу начальник Бюро Шаранов А.В. считает оспариваемое решение законным и обоснованным, а заявленные истцом требования не основанными на законе.

Апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие третьего лица Муляра В.В., извещавшегося надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства.

Проверив законность и обоснованность решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия не находит оснований для его отмены.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, оценив представленные в дело доказательства, посчитал, что оспариваемые высказывания не носят оскорбительного характера, не являются порочащими честь, достоинство, профессиональную и деловую репутацию истца, а представляют собой личное субъективное мнение следователя, выражающее критическую оценку работы истца, как судебного эксперта, которое не преследовало цели ущемить его честь и достоинство. Данные высказывания имели место в деловой переписке, что не может рассматриваться как их распространение. Суд отметил, что право на выражение оценочного мнения, критических замечаний или размышлений, истинность которых не может быть проверена, является необходимым для существования демократического общества и пользуется защитой. Проставление начальником Бюро визы о передаче экспертизы для производства другому эксперту не является распространением сведений в том смысле, который предусматривают нормы действующего законодательства, при этом сама по себе виза не содержит клеветнических сведений, нарушающих права истца.

Выводы суда основаны на материалах дела, достаточно мотивированы с приведением положений законодательства, регулирующего спорные правоотношения сторон, оснований не согласиться с ними не имеется.

Конституция Российской Федерации закрепляет, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (ст. 2).

Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17).

Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления (ч. 1 ст. 21).

Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ч. 1 ст. 23).

Согласно положений Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом (п. 1 ст. 150).

Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В случаях, если того требуют интересы гражданина, принадлежащие ему нематериальные блага могут быть защищены, в частности, путем признания судом факта нарушения его личного неимущественного права, опубликования решения суда о допущенном нарушении, а также путем пресечения или запрещения действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права либо посягающих или создающих угрозу посягательства на нематериальное благо (п. 2 ст. 150).

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ст. 151).

Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом (п. 1 ст. 152).

Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, содержатся в документе, исходящем от организации, такой документ подлежит замене или отзыву (п. 3 ст. 152).

Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений (п. 9 ст. 152).

Правила пунктов 1 - 9 настоящей статьи, за исключением положений о компенсации морального вреда, могут быть применены судом также к случаям распространения любых не соответствующих действительности сведений о гражданине, если такой гражданин докажет несоответствие указанных сведений действительности (п. 10 ст. 152).

Как установлено судом и следует из материалов дела, Бурков Т.В. является судебно-медицинским экспертом медико-криминалистического отделения ОГБУЗ «Костромское областное бюро судебно-медицинской экспертизы».

ДД.ММ.ГГГГ в Бюро из Следственного отдела по Центральному району г. Костромы СУ СК РФ по Костромской области поступило постановление следователя о назначении по уголовному делу № судебной медико-криминалистической экспертизы и вещественные доказательства.

ДД.ММ.ГГГГ производство данной экспертизы поручено Буркову Т.В., который после изучения постановления и представленных на экспертизу материалов ДД.ММ.ГГГГ направил в адрес следственного органа ходатайство о предоставлении дополнительных вещественных доказательств и материалов, необходимых для производства экспертизы (присвоен №).

ДД.ММ.ГГГГ Бурковым Т.В. в адрес следственного органа направлено уведомление о том, что требуемые дополнительные вещественные доказательства и материалы не поступили.

Одновременно с этим истцом на имя начальника Бюро написана служебная записка о том, что в связи с уходом в плановый краткосрочный отпуск с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он передает материалы по экспертизам, порученным ему для производства, в том числе по вышеуказанной, которую планирует принять к производству ДД.ММ.ГГГГ и провести по имеющимся объектам, решение о чем им и было приято ДД.ММ.ГГГГ.

Вместе с тем ДД.ММ.ГГГГ следователем Следственного отдела по Центральному району г. Костромы СУ СК РФ по Костромской области Муляром В.В. в адрес Бюро в дополнение к ранее назначенной медико-криминалистической судебной экспертизе по уголовному делу № направляются копии заключений экспертов медицинской, молекулярно-генетической, биологической судебных экспертиз, 4 ножа и одежда с трупа.

В тот же день следователь Муляр В.В. в адрес начальника Бюро направил ходатайство с просьбой провести медико-криминалистическую судебную экспертизу по названному уголовному делу вне очереди и в кратчайший срок, учитывая ограниченный срок расследования (до ДД.ММ.ГГГГ).

ДД.ММ.ГГГГ Бурков Т.В. в адрес следователя Муляра В.В. направил уведомление о том, что в связи с длительным сроком ожидания дополнительных материалов и нахождением в отпуске экспертиза принята к производству ДД.ММ.ГГГГ, и срок ее производства определен в 30 дней с даты поступления всех необходимых вещественных доказательств. Также отметил, что у него в производстве находится еще три экспертизы, а по экспертизе № не представлен образец кожи трупа человека для проведения экспериментальных исследований, в связи с чем может потребоваться проведение эксперимента на трупе. На изменение очередности производства экспертиз необходимо официальное распоряжение руководителя экспертного учреждения.

Также истцом на имя начальника Бюро была написана служебная записка аналогичного содержания.

ДД.ММ.ГГГГ в адрес начальника Бюро поступило обращение следователя Муляра В.В. от ДД.ММ.ГГГГ № следующего содержания:

«В производстве следственного отдела по Центральному району г. Костромы находится уголовное дело №, возбужденное ДД.ММ.ГГГГ в отношении С. по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. По уголовному делу следователем ДД.ММ.ГГГГ назначена медико-криминалистическая судебная экспертиза. В следственный отдел поступали ходатайства судебно-медицинского эксперта Буркова Т.В. о предоставлении дополнительных материалов, таких как заключения генетической, биологической судебных экспертиз, которые были предоставлены ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ в следственный отдел по Центральному району г. Костромы поступило ходатайство судебно-медицинского эксперта Буркова Т.В. о необходимости проведения эксперимента на трупе. Настоящим уведомляю, что в удовлетворении ходатайства судебно-медицинского эксперта Буркова Т.В. о проведении эксперимента на трупе полностью отказано.

В связи с утратой доверия к судебно-медицинскому эксперту Буркову Т.В., которым затягивается производство вышеуказанной медико-криминалистической судебной экспертизы под различными предлогами, прошу изъять из его производства данную экспертизу и поручить её проведение другому эксперту, и убедительно прошу Вас провести медико-криминалистическую судебную экспертизу по названному уголовному делу вне очереди и в кратчайший срок, по имеющимся вещественным доказательствам».

В тот же день начальник Бюро Шаранов А.В. на указанном обращении следователя поставил визу следующего содержания: «Буркову Т.В. передать постановление о назначении медико-криминалистической экспертизы вместе с материалами дела и объектами зав. отделением К. в срок ДД.ММ.ГГГГ. К. принять экспертизу в производство и срочно её провести».

Не согласившись с изъятием из своего производства судебно-медицинской экспертизы, Бурков Т.В. обратился в прокуратуру г. Костромы с жалобой на действия следователя Муляра В.В. при расследовании уголовного дела.

Постановлением заместителя прокурора г. Костромы от ДД.ММ.ГГГГ жалоба истца удовлетворена частично, указано, что действия следователя по направлению письма с просьбой изъять экспертизу у одного эксперта и передать ее другому не соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку подобное основание в качестве повода к отводу эксперта законом не предусмотрено. Между тем доводы жалобы о нарушениях требований ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» признаны необоснованными, поскольку, направляя руководителю экспертного учреждения анализируемые письма с просьбами о передаче производства медико-криминалистической судебной экспертизы от эксперта Буркова Т.В. другому эксперту и об отзыве производства судебной экспертизы, следствие не преследовало цели оказания на эксперта воздействия в целях получения заключения в пользу кого-либо из участников процесса или в интересах других лиц, а руководствовалось необходимостью соблюдения требований ст. 6.1 УПК РФ о разумном сроке уголовного судопроизводства ввиду необоснованно длительного, по мнению следователя, производства экспертом Бурковым Т.В. этой судебной экспертизы. Отмечено, что в соответствии с УПК РФ право назначения и отзыва уже назначенных судебных экспертиз является прерогативой следователя и относится к его исключительной компетенции.

По заявлению Буркова Т.В. заместителем начальника Бюро проведена внеплановая проверка соблюдения порядка организации и производства медико-криминалистической экспертизы №, по результатам которой установлено, что с момента поступления материалов экспертизы в Бюро и до этапа поручения экспертизы эксперту Буркову Т.В. нарушений порядка и организации производства медико-криминалистической экспертизы не обнаружено. Порядок организации и производства экспертизы производился в соответствии с действующим приказом от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях РФ». Экспертом Бурковым Т.В. неверно определён срок начала производства данной экспертизы и, как следствие, необоснованное затягивание сроков производства экспертизы. В соответствии с данным приказом сроком начала производства медико-криминалистической экспертизы № следует считать дату - ДД.ММ.ГГГГ.

Проанализировав представленные в дело доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам о том, что высказывания следователя, изложенные в деловой переписке с экспертным учреждением, не носят порочащий характер, направленный на умаление чести, достоинства, профессиональной и деловой репутации истца, являются выражением субъективного мнения относительно работы судебного эксперта, истинность которого не может быть проверена. Действия начальника Бюро, проставившего визу на обращении следователя, относятся к его полномочиям и не могут признаваться распространением сведений в значении, придаваемом этом понятию действующим законодательством, а в самом содержании визы отсутствуют клеветнические сведения или порочащие доброе имя эксперта.

Доводы апелляционной жалобы изложенных выводов не опровергают.

Содержание жалобы фактически сводится к несогласию истца с оценкой установленных судом по делу обстоятельств и представленных в дело доказательств, а также с действиями следователя и начальника Бюро в связи с производством судебно-медицинской экспертизы по уголовному делу.

Между тем из разъяснений, данных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», следует, что по делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, которые должны быть определены судьей при принятии искового заявления и подготовке дела к судебному разбирательству, а также в ходе судебного разбирательства, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Не могут рассматриваться как не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других процессуальных или иных официальных документах, для обжалования и оспаривания которых предусмотрен иной установленный законами судебный порядок (например, не могут быть опровергнуты в порядке ст. 152 ГК РФ сведения, изложенные в приказе об увольнении, поскольку такой приказ может быть оспорен только в порядке, предусмотренном Трудовым кодексом Российской Федерации).

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица (п. 7).

В силу п. 1 ст. 152 ГК РФ обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.

В соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Если субъективное мнение было высказано в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (ст. 130 УК РФ, ст.ст. 150, 151 ГК РФ) (п. 9).

В Обзоре практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 года, указано, что для удовлетворения иска о защите чести, достоинства и деловой репутации необходима совокупность обязательных условий, а именно: сведения должны носить порочащий характер, быть распространены и не соответствовать действительности. Отсутствие хотя бы одного из приведенных обстоятельств является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований

Необходимо учитывать, что содержащиеся в оспариваемых высказываниях оценочные суждения, мнения, убеждения не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, если только они не носят оскорбительный характер.

Установления характера распространенной информации, то есть того является ли эта информация утверждением о фактах либо оценочным суждением, мнением, убеждением, в том числе выраженным в оскорбительном характере, является одним из юридически значимых обстоятельств, подлежащих установлению по данной категории дел.

Разрешая спор, суд первой инстанции принял во внимания приведенные нормы права и разъяснения по их применению и обоснованно отнес оспариваемые истцом высказывания к выражению оценочного мнения, а не утверждению о фактах, достоверность которых может быть проверена на соответствие действительности.

Доказательств, которые бы опровергали указанные выводы, материалы дела не содержат, и истцом в порядке ст. 56 ГПК РФ не представлено.

При этом судебная коллегия разъясняла истцу право заявить ходатайство о назначении по делу судебной лингвистической экспертизы для подтверждения его позиции о распространении должностными лицами утверждений о фактах либо о наличии в оспариваемых высказываниях оценочных суждений, носящих оскорбительный характер. Однако Бурков Т.В. от заявления названного ходатайства отказался.

В этой связи суд апелляционной инстанции соглашается с суждениями суда о том, что фразы следователя об «утрате доверия» и «затягиванию производства медико-криминалистической судебной экспертизы под различными предлогами» относятся к выражению следователем своей субъективной оценки работы судебного эксперта в рамках экспертизы по уголовному делу.

Как пояснил сам Муляр В.В. в ходе рассмотрения дела, данные фразы были обусловлены не личным негативным отношением к истцу, как к судебному эксперту или сомнениями в его профессионализме и деловой репутации, а несогласием с установленным экспертом сроком проведения экспертизы, при котором могут быть нарушены сроки производства по уголовному делу.

Муляр В.В. отметил, что не имел умысла оскорбить или ущемить честь, достоинство и деловую репутацию истца, а лишь выразил как смог свою просьбу экспертному учреждению о скорейшем проведении экспертизы, поскольку оснований для отвода эксперту не имелось.

Оскорбительного характера данных суждений судебной коллегией также не усматривается.

Оценка фраз следователя, как клеветы, обусловлена субъективным восприятием истцом сложившейся ситуации, в которой он расценил изъятие из своего производства экспертизы, как умаление его личных качеств и деловой репутации судебного эксперта, что само по себе не является основанием для судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ.

Соответственно, в действиях начальника Бюро, наложившего визу о передаче материалов другому эксперту, не может быть усмотрено распространение клеветнических сведений, порочащих честь, доброе имя и деловую репутацию истца, как и содержание визы не умаляет личные качества и деловую репутацию судебного эксперта.

Тем самым судом дана надлежащая оценка приведенным спорным высказываниям, основания не согласиться с ней отсутствуют.

Доводы апелляционной жалобы о нарушении следователем и руководителем экспертного учреждения требований уголовно-процессуального законодательства и Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» правого значения для разрешения настоящего спора не имеют, поскольку предметом оценки по настоящему делу выступают оспариваемые истцом сведения, а не действия участников уголовного судопроизводства, поведению которых судом в рамках гражданского дела оценка дана быть не может.

Изложенные в жалобе суждения о том, что оспариваемые высказывания содержат угрожающий смысл, а действия ответчиков и третьих лиц являются формой психологического воздействия на истца, как работника экспертного учреждения, являются надуманными и ничем объективно не подтверждены.

Подобная позиция, вероятно, обусловлена наличием конфликта между Бурковым Т.В. и заведующим отделением, на что истец сам указывал в служебной переписке (т. 1 л.д. 175) и что усматривается по материалам дела.

Между тем наличие между истцом и ОГБУЗ «Костромское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» разногласий в рамках трудовых правоотношений на разрешение настоящего спора не влияет, и подобные обстоятельства, в том числе касающиеся применения к истцу работодателем мер негативного воздействия в связи с вышеописанными событиями, также не подлежат оценке судом по настоящему делу.

Тем самым апелляционная жалоба не содержит указания на обстоятельства, которые в силу ст. 330 ГПК РФ могли бы повлечь отмену решения, поэтому в ее удовлетворении надлежит отказать.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Ленинского районного суда г. Костромы от 14 июня 2023 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Буркова Т.В. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в течение трех месяцев со дня вынесения во Второй кассационный суд общей юрисдикции путем подачи кассационной жалобы через Костромской районный суд Костромской области.

Председательствующий:

Судьи: