Решение по делу № 55-7/2021 от 08.12.2020

Мотивированное апелляционное определение

изготовлено 14 января 2021 года

Судья Зиньков В.И.                                             Дело № 55-7/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Сочи                                                                                              12 января 2021 года

Судебная коллегия по уголовным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции в составе председательствующего судьи Салтыкова Е.В.,

судей Слепченко В.М., Силиной О.В.,

при помощнике судьи Мезенцевой А.А.,

с участием прокурора Гордеевой С.Н.,

осужденных Кондратова О.В., Богданова С.С.,

защитников Пономарева С.С., Ростовцева А.О.,

рассмотрела в открытом судебном заседании с применением системы видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционным жалобам защитников Понаморева С.С., Ростовцева А.О. на приговор Верховного Суда Республики Крым от 21 октября 2020 года, которым

Кондратов О.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <данные изъяты> не судимый,

осужден по:

ч. 5 ст. 228.1 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 10 лет,

ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 8 лет.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 12 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Богданво С.С., родившийся ДД.ММ.ГГГГ, уроженец г<данные изъяты> не судимый,

осужден по:

ч. 5 ст. 228.1 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 9 лет 6 месяцев,

ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 8 лет.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 11 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад председательствующего судьи Салтыкова Е.В., выступления осужденных Кондратова О.В., Богданова С.С, защитников Пономарева С.С., Ростовцева А.О., прокурора Гордеевой С.Н., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Кондратов О.В. и Богданов С.С. приговором суда, постановленным на основании вердикта присяжных заседателей, признаны виновными в совершении незаконного производства наркотических средств, совершенном группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, а также в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, совершенный группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от них обстоятельствам.

Преступления совершены в <адрес> с декабря 2019 года по 14 февраля 2020 года.

В судебном заседании Кондратов О.В. и Богданов С.С. вину в совершении преступлений признали.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник Богданова С.С. адвокат Пономарев С.С. просит приговор отменить, уголовное дело вернуть на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

По его мнению, обжалуемый приговор принят с нарушением норм материального, процессуального и международного публичного права.

Обращает внимание на то, что при отборе присяжных им были заявлены мотивированные отводы кандидатам № 10, 12, 15, 20, 27, 28, 33, однако председательствующий по делу безосновательно не отвел кандидатов № 10, 27, 33; в коллегию присяжных был включен кандидат № 8 – ФИО1 у которого дочь работает <данные изъяты> при заявлении мотивированных отводов государственным обвинителем стороне защиты, не предоставлялась возможность с ними ознакомиться и против них возражать; адвокату Ростовцеву А.О. не предоставили возможности воспользоваться правом на немотивированный отвод; старшина присяжных был избран за одну минуту; председательствующий не предоставил сторонам право на один дополнительный немотивированный отвод, что повлекло за собой формирование незаконного состава коллегии присяжных.

Кроме того, при исследовании перед присяжными заседателями доказательств председательствующий сделал замечание одному из присяжных по поводу мимики и жестов; он же лишил сторону защиты права заявить в судебном заседании возражения в связи с содержанием напутственного слова.

Допросы осужденных Кондратова О.В., Богданова С.С., свидетелей ФИО2, ФИО6, ФИО4, ФИО5 в судебном заседании проведены с нарушением процедуры, предусмотренной УПК РФ для суда с участием присяжных заседателей.

Указывает, что перед формированием вопросного листа один из присяжных заседателей высказался о недоказанности виновности осужденных ввиду отсутствия чеков на приобретение прекурсоров, что является высказыванием позиции до удаления в совещательную комнату.

Отмечает, что при формировании вопросного листа суд не учел позицию стороны защиты, изложенную в ходатайстве от 12 октября 2020 года, а также не включил в него вопросы защитника Ростовцева А.О. Указывает, что судом первой инстанции не учтены замечания стороны защиты по вопросам № 2, 5, 8, 9 и 12, что, по его мнению, повлекло за собой грубое нарушение права на защиту и, как следствие, одностороннюю постановку вопросов перед присяжными.

Указывает, что, несмотря на то, что государственной обвинитель не возражал против редакции вопроса № 1, предложенной защитником, окончательное формирование вопросного листа состоялось без учета его замечаний, что повлекло за собой нарушение права на защиту.

Обращает внимание на то, что в приговоре имеется высказывание: «…во исполнение состоявшейся договоренности провели подготовительные действия к успешному совершению преступления…», которое противоречит предъявленному обвинению и не совпадает с вердиктом коллегии присяжных.

Указывает, что по вопросам № 10 и 13 присяжные признали фактически Богданова С.С. и Кондратова О.В. виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ. При этом, вопрос с «последующей реализацией» или «без последующей реализации» (как указано в вопросах № 16, 16-а, 19, 19-а) по преступлению с закладкой наркотического средства – <данные изъяты> массой 19,92 грамма, перед присяжными не ставился.

Считает, что с учетом примечания к статье 228 УК РФ, а также того факта, что Богданов С.С. и Кондратов О.В. сами показали сотрудникам УФСБ России по Республике Крым и г. Севастополю место, где спрятали закладку, принимая во внимание их явки с повинной и активное способствование раскрытию и расследованию преступления, имела место добровольная выдача указанного наркотического средства, а, соответственно, были основания для прекращения уголовного дела по преступлению с закладкой на основании ч. 2 ст. 75 УК РФ.

Отмечает, что в приговоре не получила оценку просьба государственного обвинителя о признании в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, совершение преступления впервые.

Считает, что судом ошибочно истолкованы ответы присяжных на вопросы № 4, 7, 11 и 14 о том, заслуживают или нет осужденные снисхождения, в связи с чем безосновательно не были применены положения ч. 1 ст. 65 УК РФ.

По мнению защитника, наличие в вопросном листе, речах прокурора, фразы «<данные изъяты> вызвало предубеждение присяжных в отношении осужденных.

Отмечает, что в вопросах № 2 и № 5 вопросного листа от 14 октября 2020 года указано: «…часть готового к употреблению указанного наркотического средства массой 19,92 грамм, Кондратов О.В. совместно с Богдановым С.С. упаковали в полимерный пакет, осуществив его закладку (тайник)», вследствие чего по вопросу № 6 во взаимосвязи с вопросом № 5 Богданов С.С. признан виновным коллегией присяжных.

Считает, что анализ вопросов № 2, 5, 6, 8 и 12, а также всех обстоятельств в их совокупности позволяет сделать вывод о том, что имело место грубое нарушение ст. 4 Протокола № 7 Европейской Конвенции по правам человека, поскольку что присяжные дважды признали Богданова С.С. и Кондратова О.В. виновными в осуществлении закладки наркотического средства – <данные изъяты> массой 19,92 грамма.

Обращает внимание на то, что наказание осужденным назначено строже, чем другим лицам по данной категории дел при наличии отягчающих наказание обстоятельств.

Указывает, что содержание напутственного слова в протоколе судебного заседания отсутствует, записи в протоколе о приобщении напутственного слова в письменном виде к делу не имеется.

Выражает несогласие с позицией председательствующего, изложенной в напутственном слове, в той части, что присяжные «…не должны принимать во внимание при вынесении вердикта высказывания защитника Пономарева С.С., прозвучавшие в ходе прений сторон, ставящего под сомнение исследованные в судебном заседании доказательства и содержащиеся в них сведения…». Считает, что данное мнение председательствующего вызвало предубеждение у присяжных, поскольку он не ставил под сомнение доказательства, а фактически просил дать им оценку в совокупности с другими доказательствами, в том числе с точки зрения противоречивости и вовсе не говорил о допустимости.

Указывает, что в напутственном слове председательствующий озвучивает словосочетание «вещественные доказательства», однако вещественные доказательства в ходе судебного следствия не исследовались в присутствии присяжных.

Считает, что государственный обвинитель в своей речи в прениях воздействовала на присяжных в нарушение п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2005 года № 23 «О применении судами норм УПК РФ, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей», высказывалась об обстоятельствах, не охватывающих предъявленное обвинение.

В апелляционной жалобе защитник Кондратова О.В. – адвокат Ростовцев А.О. просит приговор отменить, уголовное дело возвратить прокурору для приведения обвинительного заключения в соответствие с нормами УПК РФ.

По его мнению, приговор является незаконным, необоснованным и несправедливым в связи с имеющимися существенными нарушениями норм уголовно-процессуального права, не соответствующим постановлению Пленума Верховного Суда Российской федерации от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» и Международному пакту о гражданских и политических правах» от 16 декабря 1966 года.

Обращает внимание на то, что во вступительном заявлении государственный обвинитель, излагая существо предъявленного Кондратову О.В. обвинения по тексту обвинительного заключения дважды довел до сведения коллегии присяжных факт того, что на момент совершения инкриминируемых деяний Кондратов О.В. <данные изъяты> чем изначально сформировал негативное отношение к нему со стороны коллегии присяжных, вызвав у присяжных предубеждение к Кондратову О.В. как к <данные изъяты>

Полагает, что, указав в строгом соответствии с нормами УПК РФ, на странице 1 обвинительного заключения в п. 1-12 в полном объеме данные о личности Кондратова О.В. и на стр. 40 обвинительного заключения в п. 1-12 данные о личности Богданова С.С., органы предварительного следствия нарушили положения п. 3 ст. 220 и ч. 8 ст. 335 УПК РФ, доведя до сведения присяжных негативные данные о личности подсудимых, способных вызвать к ним предвзятое отношение.

Отмечает, что суд не только не отреагировал на нарушение процессуальных норм стороной обвинения, но и продублировал эти нарушения, скопировав дословно часть формулировки обвинительного заключения в вопросный лист для коллегии присяжных, а также включил в формулировку вопроса № 2 вопросного листа данные о личности подсудимого Кондратова О.В., характеризующие последнего как <данные изъяты>.

Обращает внимание на то, что действия суда привели к тому, что признав Кондратова О.В. причастным к действиям, перечисленным в вопросах № 2, 16, а Богданова С.С. причастным к действиям, перечисленным в вопросе № 5 присяжные заседатели, отвечая на вопрос № 3 о виновности Кондратова О.В. и в ответе на вопросы № 6 и 19 о виновности Богданова С.С. в совершении выше указанных действий единодушно признали их виновными, в том числе и в том, что последние не имели постоянного законного источника доходов.

Указывает, что, установив в описательно-мотивировочной части приговора преступное деяние в действиях Кондратова О.В. и Богданова С.С., выразившееся в <данные изъяты>, суд не дал этому деянию оценку в его резолютивной части, не принял решение о виновности в его совершении осужденных на основании вердикта присяжных заседателей, не принял решение о назначении наказания или освобождения от наказания, чем нарушил нормы ст. 308 УПК РФ.

Отмечает, что, сторона защиты была лишена возможности высказать свои возражения о напутственной речи председательствующего, в связи с тем, что последний не предоставил возможность сторонам высказать свои возражения о нарушении принципов объективности и беспристрастности при ее произнесении, направив присяжных заседателей в совещательную комнату для вынесения вердикта.

Выражает несогласие с квалификацией действий осужденных по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ в связи с тем, что перед коллегией присяжных в вопросах № 8 и 12 вопрос о покушении на сбыт наркотических средств не ставился, и в связи с чем присяжными не разрешался.

Защитник полагает, что в данном случае, обвинение Кондратова О.В. и Богданова С.С. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, не может быть признано законным, в связи с его противоречием вердикту присяжных заседателей.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Мотошина Е.Г. просит апелляционные жалобы адвокатов Ростовцева А.О. и Пономарева С.С. оставить без удовлетворения.

В судебном заседании осужденные Богданов С.С., Кондратов О.В., защитники Пономарев С.С., Ростовцев А.О. поддержали доводы жалоб стороны защиты, прокурор Гордеева С.Н. просила частично удовлетворить апелляционные жалобы защитников, приговор отменить.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений на них, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 389.15, ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ, вследствие нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого судебного решения.

В соответствии с ч. 7 ст. 335 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Согласно ч. 8 ст. 335 УПК РФ данные о личности подсудимого исследуются с участием присяжных заседателей лишь в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется. Запрещается исследовать факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого.

Вместе с тем, во вступительном заявлении государственный обвинитель, излагая существо предъявленного Кондратову О.В. и Богданову С.С. обвинения по тексту обвинительного заключения, дважды довела до сведения коллегии присяжных тот факт, что на момент совершения инкриминируемых деяний <данные изъяты>

Кроме того, нарушение данных норм было допущено и председательствующим, включившим в формулировку вопроса № 2 вопросного листа в отношении подсудимого Кондратова О.В. и в формулировку вопроса № 5 в отношении подсудимого Богданова С.С. аналогичные сведения, чем было вызвано предубеждение присяжных заседателей к Кондратову О.В. и Богданову С.С.

В соответствии с ч. 1 ст. 339 УПК РФ по каждому из деяний, в совершении которых обвиняется подсудимый, ставятся три основных вопроса: 1) доказано ли, что деяние имело место; 2) доказано ли, что это деяние совершил подсудимый; 3) виновен ли подсудимый в совершении этого деяния.

Согласно ч. 7 ст. 339 УПК РФ, если уголовное дело рассматривается в отношении нескольких подсудимых, вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, ставятся в отношении каждого из них отдельно, за исключением вопроса о событии преступления.

В то же время вопросный лист сформулирован судом в нарушение ч. 7 ст. 339 УПК РФ, поскольку вопросы № 2, 5, 9, 12, 16, 16-а, 19, 19-а содержат формулировки о совершении действий каждого из подсудимых, с указанием их фамилий.

Кроме того, по мнению судебной коллегии, форма поставленных перед присяжными вопросов № 8, 9, 12 не позволяет суду сделать однозначный вывод о мотивах и направленности умысла осужденных при помещении в тайник наркотического средства – <данные изъяты> (<данные изъяты> массой 19,92 грамма, то есть о субъективной стороне преступления.

Несмотря на это, суд в описательно-мотивировочной части приговора в нарушение п. 3 ч. 1 ст. 351 УПК РФ необоснованно указал, что вердиктом коллегии присяжных заседателей Кондратов О.В. и Богданов С.С. признаны виновными в производстве наркотического средства – <данные изъяты> и последующем его сбыте.

Указанное противоречит постановленному вердикту, поскольку вопрос о направленности умысла осужденных на сбыт наркотического средства – <данные изъяты> перед присяжными заседателями не ставился ни в вопросе о производстве данного наркотического средства, ни в вопросах о дальнейших действиях осужденных с частью наркотического средства – <данные изъяты> массой 19,92 грамма.

Более того, по мнению судебной коллегии, при данной формулировке вопросов вопросного листа у суда первой инстанции отсутствовала возможность и иной квалификации действий осужденных с частью наркотического средства – <данные изъяты> массой 19,92 грамма, поскольку для квалификации данных действий по ч. 2 ст. 228 УК РФ также требуется установление цели данных действий – без цели сбыта.

При таких обстоятельствах, состоявшиеся по делу вердикт и приговор нельзя признать соответствующими требованиям закона, в связи с чем приговор подлежит отмене, поскольку нарушение уголовно-процессуального закона не может быть устранено судом апелляционной инстанции, а уголовное дело подлежит передаче в тот же суд на новое судебное разбирательство в ином составе суда, со стадии подготовки к судебному заседанию, при котором должны получить разрешение все доводы, изложенные в апелляционных жалобах защитников.

Принимая во внимание необходимость обеспечения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения в разумные сроки судебного заседания по данному уголовному делу в отношении Кондратова О.В. и Богданова С.С., обвиняемых в совершении деяний, отнесенных законодателем к категории особо тяжких, судебная коллегия, исходя из общих положений, закрепленных в уголовно-процессуальном законе, а также положений ст. 255 УПК РФ, считает необходимым продлить меру пресечения в виде заключения под стражу сроком на 3 месяца.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, п. 4 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Верховного Суда Республики Крым от 21 октября 2020 года, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, в отношении Кондратова О.В., Богданова С.С. отменить.

Передать уголовное дело в тот же суд на новое судебное разбирательство в ином составе суда со стадии подготовки к судебном разбирательству.

Меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении Кондратова О.В., Богданова С.С. продлить на 3 месяца, то есть до 12 апреля 2021 года.

Апелляционное определение вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в суд кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи