Решение по делу № 33-7/2020 от 20.08.2019

Судья Кутергина Т.Ю.                          дело № 33-7/20

                            УИД 18RS0013-01-2018-000368-22

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего – судьи Ступак Ю.А.,

судей Хохлова И.Н., Нартдиновой Г.Р.,

при секретарях Рогалевой Н.В., Вахрушевой Л.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Ижевске Удмуртской Республики 17 января 2020 года гражданское дело по апелляционной жалобе Кузнецова А. В. на решение Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от 5 июня 2019 года по делу по иску Кузнецова А. В. к ПАО «Страховая акционерная компания «ЭНЕРГОГАРАНТ» о взыскании страховой выплаты, неустойки, компенсации морального вреда, штрафа,

заслушав доклад судьи Ступак Ю.А., объяснения Кузнецова А.В., его представителя Минагуловой З.И., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя САК «Энергогарант» Ямановой Т.Ю., возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы,

УСТАНОВИЛА:

Кузнецов А. В. (далее – Кузнецов А.В., истец) обратился в суд с иском к публичному акционерному обществу «Страховая акционерная компания «Энергогарант» (далее – ПАО «САК «Энергогарант», ответчик), которым с учетом заявления в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) просил взыскать с ответчика страховое возмещение в размере 732 666 рублей, компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей, неустойку в размере 0,1% от размера страховой выплаты за каждый день просрочки, расходы по оплате услуг представителя в размере 30 000 рублей. Требования мотивированы тем, что 22 марта 2016 года по договору страхования №, заключенному между истцом и ответчиком на срок с 26 марта 2016 года по 25 марта 2017 года, застрахован принадлежащий истцу жилой дом, расположенный по адресу: Удмуртская Республика, <адрес>, <адрес>, <адрес>. Дом приобретен на денежные средства, предоставленные ОАО «Россельхозбанк» Кузнецову А.В. по кредитному договору от 26 марта 2015 года №. 3 марта 2017 года на несущих стенах дома выявлены трещины, что является страховым случаем. В выплате страхового возмещения страховщик отказал, с чем не согласен истец.

В соответствии с ч. 5 ст. 167 ГПК РФ судебное заседание проведено в отсутствие третьего лица АО «Россельхозбанк», извещенного о времени и месте рассмотрения дела, представившего заявление о рассмотрении дела без его участия. Согласно выписке из ЕГРЮЛ третье лицо ООО «Зеленодолье» 28 июня 2018 года прекратило свою деятельность.

В судебном заседании истец Кузнецов А.В. исковые требования поддержал.

Представитель ответчика Яманова Т.Ю. исковые требования не признала, пояснив, что причиной разрушения стены является отсутствие отмостки, которую не установили строители, тогда как в проекте ошибок нет. В случае удовлетворения иска просила применить к размеру штрафных санкций положения ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). Размер компенсации морального вреда, расходов на оплату услуг представителя полагала подлежащими уменьшению.

В письменном отзыве АО «Россельхозбанк» указал, что задолженность по кредитному договору погашена в полном объеме 10 января 2018 года.

Судом постановлено решение, которым исковые требования Кузнецова А.В. к ПАО «САК «Энергогарант» о взыскании страховой выплаты по договору страхования, неустойки, компенсации морального вреда оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе Кузнецов А.В. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить. Полагает, что трещины на несущих стенах дома возникли в результате конструктивного дефекта, не связанного с естественным износом здания, что отвечает определению страхового случая, изложенному в п. 3.2.5 договора страхования. В материалах дела отсутствуют доказательства соответствия проекта дома требованиям ГОСТ, СНиП. Заключение судебной комплексной строительно-технической и оценочной экспертизы содержит неточности, выводы экспертов носят вероятностный характер. В нарушение принципа состязательности суд отказал в удовлетворении ходатайства о вызове эксперта в судебное заседание для допроса. Суд не дал оценку переписке АО «Россельхозбанк» и ПАО «САК «Энергогарант», в ходе которой последний фактически признавал наступление страхового случая.

Судебное заседание суда апелляционной инстанции в соответствии со ст. ст. 327, 167 ГПК РФ проведено в отсутствие третьего лица АО «Россельхозбанк», извещенного о времени и месте рассмотрения жалобы.

Выслушав участников процесса, исследовав материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов, изложенных в жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Как видно из материалов дела, 22 марта 2016 года между ПАО «САК «Энергогарант» (страховщик) и Кузнецовым А.В. (страхователь) заключен договор личного и имущественного страхования №. Застрахованным по настоящему договору имуществом является жилой дом, исключая внутреннюю отделку, расположенный по адресу: Удмуртская Республика, <адрес>, д. <адрес> <адрес>, который приобретен страхователем за счет кредитных (заемных) средств, предоставленных страхователю (застрахованному лицу) по кредитному договору № от ДД.ММ.ГГГГ с АО «Россельхозбанк».

Договор страхования заключен в соответствии с Комбинированными правилами ипотечного страхования, утвержденными Приказом ПАО «САК «Энергогарант» № от ДД.ММ.ГГГГ (далее – Правила страхования), которые являются неотъемлемой частью настоящего договора (Приложение №). Во всем остальном, что прямо не предусмотрено настоящим договором, стороны руководствуются положениями Правил (пункт 4.1 договора страхования).

В соответствии с п. 2.2 договора страхования по настоящему договору объектами страхования являются не противоречащие законодательству РФ имущественные интересы страхователя, связанные с владением, пользованием и распоряжением застрахованным имуществом (имущественное страхование), указанным в п. 1.3 настоящего договора (а именно: его несущих и ненесущих стен, перекрытий, перегородок, окон, дверей (исключая межкомнатные двери,, исключая инженерное оборудование и внешнюю и внутреннюю отделку)

Согласно п. 3.2 договора страхования страховыми случаями по договору являются: по имущественному страхованию – гибель или повреждение застрахованного имущества в результате перечисленных в договоре страховых рисков, в том числе гибели или повреждения любого элемента застрахованного имущества в результате конструктивных дефектов застрахованного имущества.

«Конструктивный дефект» - это дефект, возникший по причине, связанной с несовершенством или нарушением установленных правил и (или) норм проектирования или конструирования (п. 3.2.5 договора).

Страховая сумма по страхованию имущества составляет 732 666 рублей (п. 4.1.2 договора).

Договор заключен на срок с 26 марта 2016 года по 25 марта 2017 года включительно (п. 6.1 договора).

3 марта 2017 года истец Кузнецов А.В. обнаружил трещины на несущих стенах застрахованного дома.

6 марта 2017 года Кузнецов А.В. обратился в ПАО «САК «Энергогарант» с заявлением о выплате страхового возмещения, приложив необходимые документы.

Письмом от 28 апреля 2017 года страховщик уведомил истца, что 9 марта 2017 года для определения рыночной стоимости работ и материалов, необходимых для восстановительного ремонта застрахованного объекта, была произведена независимая оценочная экспертиза. Для установления причин появления трещин на конструктивных элементах дома назначена строительная экспертиза в ООО «Независимая экспертиза», в связи с чем страховщик приостановил рассмотрение заявления до получения результатов экспертизы.

Письмом от 23 июня 2017 года ПАО «САК «Энергогарант» уведомил Кузнецова А.В. об отсутствии оснований для выплаты страхового возмещения, поскольку, исходя из заключения строительно-технической экспертизы, трещины на несущих стенах дома возникли при производстве строительно-монтажных работ, что не отвечает описанию страховых случаев, предусмотренных договором страхования.

Разрешая спор, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства, пришел к выводу, что заявленное событие не отвечает признакам страхового случая, предусмотренным Правилами страхования (п. 4.3.2.5 Правил), в связи с чем признал обоснованным отказ страховщика в выплате страхового возмещения, отказав в удовлетворении исковых требований.

Судебная коллегия полагает изложенные в решении выводы не соответствующими обстоятельствам дела, что привело к неверному применению судом норм материального права и, как следствие, неправильному разрешению спора.

В соответствии с п. 1 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).

В соответствии с положениями подп. 1 п. 2 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования могут быть, в частности, застрахованы следующие имущественные интересы: риск утраты (гибели), недостачи или повреждения определенного имущества (ст. 930).

На основании ст. 943 ГК РФ условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования) (п. 1).

Условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре (п. 2).

В соответствии с п. 1.4 договора страхования во всем, что прямо не предусмотрено настоящим договором, стороны руководствуются положениями Правил страхования. Положения Правил страхования, расширяющие изложенный в настоящем договоре перечень оснований, освобождающих страховщика от обязательств по осуществлению страховой выплаты, а также позволяющие отсрочить страховую выплату, возлагающие дополнительные обязательства на страхователя (застрахованное лицо) или выгодоприобретателя либо иным образом сужающие права страхователя (застрахованного лица) или выгодоприобретателя в рамках настоящего договора, не применяются.

В соответствии с положениями ст. ст. 12, 56 ГК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон; каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, при этом суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать.

В нарушение требований ст.ст. 12, 56, 147-149 ГПК РФ с учетом предмета и основания заявленного спора, требований вышеуказанных условий договора страхования суд не вменил истцу в обязанность доказать наступление страхового случая исходя из его определения, данного в п. 3.2.5 договора страхования; при разрешении спора суд руководствовался понятием конструктивного дефекта, указанного в Правилах страхования, которое отличается от определения конструктивного дефекта в договоре, при этом Правила страхования не являются приоритетными перед изложенными в договоре условиями страхования. В этой связи судебной коллегией было предложено истцу представить новые доказательства, подтверждающие наступление страхового случая, исходя из понятия, которое определено договором страхования.

По ходатайству истца судом апелляционной инстанции назначена судебная строительно-техническая экспертиза, проведенная экспертом ООО «Оценочная компания «Имущество плюс» Хетагури К.Б. Согласно выводам эксперта дефекты в виде трещин на конструктивных элементах жилого дома, расположенного по адресу: Удмуртская Республика, <адрес>, <адрес>, <адрес>, являются результатом несовершенства конструктивных решений и нарушения установленных правил и норм проектирования и конструирования, а именно требований сводов правил СП 22.13330.2011 «Основания зданий и сооружений. Актуализированная редакция СНиП 2.02.01-83*» и СП 24.13330.2011 «Свайные фундаменты. Актуализированная редакция СНиП 2.02.03-85», а также нарушения, содержащиеся в вышеуказанных нормах требований о выполнении инженерных изысканий и учете их результатов при проектировании.

Экспертное заключение эксперта ООО «Оценочная компания «Имущество плюс» соответствует требованиям ст. 86 ГПК РФ, содержит ответы на поставленные судом вопросы, ссылки на методическую литературу, использованную при производстве экспертизы; выводы эксперта подробно мотивированы, не содержат противоречий. Эксперт, проводивший исследование, имеет необходимую квалификацию.

Подвергая указанное экспертное заключение критике, представитель ответчика в суде апелляционной инстанции указал, что эксперт рассмотрел в качестве объекта экспертизы жилой дом в стадии незавершенного строительства, в то время как, исходя из поставленного перед экспертом вопроса, объектом экспертизы должна выступать проектная (конструкторская) документация. Кроме того, жилой дом является завершенным строительством объектом;

Между тем, как видно, в ходе выполнения исследования экспертом проводился экспертный осмотр строения и участка застройки по адресу: Удмуртская Республика, <адрес>, <адрес> <адрес>. Поскольку по факту внутренняя отделка, благоустройство, устройство инженерных сетей объекта экспертизы не завершено, что подтверждается фотографиями, приложенными к заключению, эксперт был вправе обозначить исследуемый объект как здание в стадии незавершенного строительства. Сторона ответчика, будучи уведомленной, на осмотр экспертом данного объекта не явилась, каких-либо обоснованных возражений относительно установленной экспертом стадии обустройства дома не представила.

Исходя из поставленного судебной коллегией перед экспертом вопроса («Являются ли дефекты в виде трещин на конструктивных элементах жилого дома, расположенного по адресу: <адрес> <адрес>, результатом несовершенства или нарушения установленных правил и (или) норм проектирования или конструирования?») эксперт правомерно помимо исследования проектно-конструкторской документации сосредоточил свое внимание на изучении состояния дома, являющегося результатом проекта. Подмены объекта исследования вопреки утверждениям ответчика экспертом не допущено.

Указание ответчика на отсутствие у эксперта права на проведение обследования строительных конструкций несостоятельно, поскольку Постановление Правительства РФ от 19 января 2006 года № 20 «Об инженерных изысканиях для подготовки проектной документации, строительства, реконструкции объектов капитального строительства», на которое ссылается ответчик в своих возражениях, устанавливает порядок выполнения инженерных изысканий для изучения природных условий и факторов техногенного воздействия в целях рационального и безопасного использования территорий и расположенных на них земельных участков, подготовки данных по обоснованию материалов, необходимых для подготовки обоснования инвестиций, осуществляемых в инвестиционные проекты по созданию объектов капитального строительства, в отношении которых планируется заключение контрактов, предметом которых является одновременно выполнение работ по проектированию, строительству и вводу в эксплуатацию объектов капитального строительства, архитектурно-строительного проектирования, строительства, реконструкции объектов капитального строительства, а также для формирования государственных информационных систем обеспечения градостроительной деятельности. В этом случае, действительно, обследование строительных конструкций зданий и сооружений является специальным видом инженерных изысканий, требующим в соответствии со ст. 47 Градостроительного кодекса РФ их выполнения индивидуальными предпринимателями или юридическими лицами, которые являются членами саморегулируемых организаций в области инженерных изысканий.

В данном случае обследование строительной конструкции экспертом осуществлялось в связи с производством судебной строительно-технической экспертизы, с целью установления наличия трещин, их расположения, характера вспучивания, а не для осуществления проектных работ.

Также ответчик, возражая против принятия заключения эксперта ООО «Оценочная компания «Имущество плюс» Хетагури К.Б. в качестве доказательства, ссылается на п. 4.1 СП 13-102-2003 «Правила обследования несущих строительных конструкций зданий и сооружений», согласно которому к проведению работ по обследованию несущих конструкций зданий и сооружений допускают организации, оснащенные необходимой приборной и инструментальной базой, имеющие в своем составе квалифицированных специалистов. Квалификация организации на право проведения обследования и оценки технического состояния несущих конструкций зданий и сооружений должна быть подтверждена соответствующей Государственной лицензией.

В соответствии с п. 1.1 СП 13-102-2003 настоящие Правила предназначены для применения при обследовании строительных конструкций зданий и сооружений жилищного, общественного, административно-бытового и производственного назначения с целью определения их технического состояния, а также могут быть использованы при решении вопросов о пригодности жилых домов для проживания в них. Вместе с тем, осмотр строения производился экспертом в иных, указанных выше целях, указание экспертом в исследовательской части заключения на выполнение фотографирования исследуемого объекта в соответствии с требованиями СП 13-102-2003 не свидетельствует о необходимости наличия у экспертной организации соответствующей лицензии.

Из материалов дела следует, что эксперт Хетагури К.Б., проводивший строительно-техническую экспертизу, имеет высшее образование по специальности «Промышленное и гражданское строительство», включен в Национальный реестр специалистов в области строительства по направлению «Организация выполнения работ по строительству, реконструкции, капитальному ремонту объектов капитального строительства», Приказом Минстроя России ему присвоен статус «Эксперт в области экспертизы проектной документации», выдан квалификационный аттестат по направлению деятельности: «2.1 Объемно-планировочные, архитектурные и конструктивные решения, планирования организация земельного участка, организация строительства» сроком действия с 04.06.2015г. до 04.06.2020г., что в соответствии со ст. 13 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» позволяло ему выполнить назначенную судом экспертизу.

Доводы ответчика о необходимости наличия у эксперта квалификационного аттестата по направлению деятельности «5.1.7 Обследование состояния строительных конструкций зданий и сооружений» судебной коллегией признаются несостоятельными, поскольку не основаны на каком-либо нормативном акте, не мотивированы представителем ответчика в судебном заседании.

Утверждение представителя ПАО «САК «Энергогарант» об отсутствии у застройщика обязанности проводить инженерные изыскания при строительстве индивидуального жилого дома основано на неверном толковании норм материального права.

В силу п. 3 ст. 48 Градостроительного кодекса РФ (в ред. Федерального закона от 31 декабря 2005 года № 210-ФЗ) осуществление подготовки проектной документации не требуется при строительстве, реконструкции, капитальном ремонте объектов индивидуального жилищного строительства (отдельно стоящих жилых домов с количеством этажей не более чем три, предназначенных для проживания одной семьи). Застройщик по собственной инициативе вправе обеспечить подготовку проектной документации применительно к объектам индивидуального жилищного строительства.

Пунктом 1 ст. 47 Градостроительного кодекса РФ предусмотрено, что инженерные изыскания выполняются для подготовки проектной документации, строительства, реконструкции объектов капитального строительства. Подготовка проектной документации, а также строительство, реконструкция объектов капитального строительства в соответствии с такой проектной документацией не допускаются без выполнения соответствующих инженерных изысканий.

Из вышеизложенного следует, что застройщик, осуществляющий строительство индивидуального жилого дома, имел право не разрабатывать проектную документацию, в том числе не проводить инженерные изыскания. Однако в случае подготовки проектной документации выполнение инженерных изысканий является обязательным.

В ходе исследования проектно-конструкторской документации эксперт пришел к выводу, что инженерно-геологических и инженерно-геодезических изысканий на объекте не проводилось, расчет основания фундамента не производился, что является нарушением требования сводов правил СП 22.13330.2011 «Основания зданий и сооружений. Актуализированная редакция СНиП 2.02.01-83*» и СП 24.13330.2011 «Свайные фундаменты. Актуализированная редакция СНиП 2.02.03-85».

Не соглашаясь с экспертным заключением, ответчик полагает, что СП 22.13330.2011 не подлежит применению, поскольку областью применения данного свода правил является проектирование оснований вновь строящихся и реконструируемых зданий и сооружений в котлованах, а проектная документация на строительство жилого дома не предусматривает наличие котлована.

Вместе с тем, поскольку в проектной документации указано на выполнение фундамента, устройство которого предполагает углубление, выемку в грунте (чем исходя из определения «ГОСТ Р 58033-2017. Национальный стандарт Российской Федерации. Здания и сооружения. Словарь. Часть 1. Общие термины», по сути, и является котлован), применение экспертом положений СП 22.13330.2011 о требованиях к проектированию при сооружении оснований и фундамента здания является правомерным. Кроме того, требования к проектированию фундаментов из разных типов свай в различных инженерно-геологических условиях и при любых видах строительства регламентированы и СП 24.13330.2011, на которые также ссылается эксперт.

То обстоятельство, что проект дома, исследуемый экспертом, создавался не для строительства конкретного жилого дома, а использован при строительстве нескольких объектов, правового значения для установления причин образования дефектов дома не имеет. Ответчиком не оспаривается, что застрахованный дом возведен по представленному в материалы дела проекту, без проведения инженерных изысканий, в связи с чем эксперту, помимо изложенных в экспертном заключении нарушений сводов правил, не представлялось возможным установить, какие конкретно нормы проектирования и конструирования были нарушены при разработке проектной документации.

Поскольку при производстве судебных строительно-технических экспертиз ООО «Независимая экспертиза» и АНО «Департамент судебных экспертиз», назначенных судом первой инстанции, также анализировались причины возникновения трещин, содержащийся в экспертном заключении эксперта Хетагури К.Б. анализ ранее выполненных экспертных исследований изложенных в ст. 86 ГПК РФ требований к заключению эксперта не нарушает.

В исследовательской части заключения эксперт ООО «Оценочная компания «Имущество плюс» Хетагури К.Б. проводит исследование, расчеты и указывает причины, по которым он не принимает выводы эксперта ООО «Независимая экспертиза» о причинах образования трещин вследствие недостатков строительно-монтажных работ.

Экспертом Хетагури К.Б. также отвергнуто заключение строительно-технической экспертизы АНО «Департамент судебных экспертиз» относительно причины образования трещин из-за отсутствия отмостки, предусмотренной проектом (60 см шириной). Из показаний эксперта в судебном заседании суда апелляционной инстанции следует, что для фундамента на естественном основании отмостка действительно имеет значение, поскольку препятствует попаданию воды в грунт, отводит воду от здания. В данном же случае дом возведен на свайном фундаменте, сваи находятся на глубине 2 с лишним метра. Отмостка, которая отводит воду от здания, в любом случае не защищает от попадания воды в грунт, поэтому отсутствие отмостки, которая в данном случае является элементом благоустройства, не влияет на образование трещин.

Кроме того, в исследовательской части заключения АНО «Департамент судебных экспертиз» по второму вопросу (причина образования трещин) в нарушение требований ст. 86 ГПК РФ какие-либо проводимые экспертом исследования отсутствуют, вывод о причине образования трещин железобетонного ростверка фундамента сделан экспертом лишь из факта отсутствия отмостки по периметру здания.

Таким образом, вопреки возражениям ответчика, оснований не доверять заключению судебной строительно-технической экспертизы, с учетом показаний эксперта Хетагури К.Б. в суде апелляционной инстанции, у судебной коллегии не имеется.

Доказательств в подтверждение доводов о недостоверности заключения эксперта ООО «Оценочная компания «Имущество плюс», как того требует ст. 56 ГПК РФ, ответчиком не представлено, ходатайств о назначении повторной судебной экспертизы им не заявлялось.

Доказательств того, что на момент заключения договора страхования – 22 марта 2016 года страхователю было известно о наличии дефектов застрахованного имущества, материалы дела не содержат. Как пояснил Кузнецов А.В. в суде апелляционной инстанции, дом приобретен им в марте 2015 года, строительство дома самим истцом не велось. 3 марта 2017 года трещины на несущих стенах дома обнаружили строители, которых истец пригласил для выполнения отделочных работ.

Учитывая изложенное, поскольку дефекты жилого дома, расположенного по адресу: Удмуртская Республика, <адрес>, <адрес> <адрес>, соответствуют критериям страхового случая, определенного п. 3.2.5 договора страхования, обнаружены в период действия договора, требование истца о взыскании с ответчика страхового возмещения является обоснованным.

Решение суда в соответствии с п.п. 3,4 ч. 1 ст. 330, п. 2 ст. 328 ГПК РФ подлежит отмене с принятием по делу нового решения.

Согласно п. 1 ст. 947 ГК РФ сумма, в пределах которой страховщик обязуется выплатить страховое возмещение по договору имущественного страхования (страховая сумма), определяется соглашением страхователя со страховщиком в соответствии с правилами, предусмотренными настоящей статьей.

Согласно разделу 4 договора страхования страховая сумма по страхованию имущества составляет 732 666 рублей.

Пунктом 1.6 договора страхования предусмотрено, что страховщик обязуется за обусловленную плату (страховую премию) при наступлении страхового случая произвести страховую выплату в порядке и на условиях раздела 8 настоящего договора в пределах страховой суммы, установленной в разделе 4 настоящего договора.

В соответствии с п. 8.1.2.3 договора страхования при частичном повреждении застрахованного имущества, подлежащего восстановлению, страховая выплата осуществляется в размере восстановительных расходов, но не более размера страховой суммы. Под восстановительными расходами понимается стоимость ремонта в сумме затрат (включая затраты по расчистке места страхового случая, затраты на приобретение материалов, их доставку, а также затраты на проведение ремонтных работ), направленных на приведение имущества в состояние, годное для использования по назначению.

Согласно выводам судебной комплексной строительно-технической и оценочной экспертизы, выполненной АНО «Департамент судебных экспертиз», стоимость ремонтно-восстановительных работ объекта страхования – жилого дома, расположенного по адресу: Удмуртская Республика, <адрес>, <адрес>, <адрес>, составляет 541 847,74 рублей.

Из данного экспертного заключения видно, что при определении стоимости восстановительных работ объекта страхования экспертом применялся затратный подход, что соответствует вышеприведенным положениям договора страхования.

Заключение оценочной экспертизы АНО «Департамент судебных экспертиз» сторонами не оспорено, в связи с чем судебная коллегия полагает возможным принять данное заключение за основу при определении размера страхового возмещения. Следовательно, размер страховой выплаты составляет 541 847,74 рублей.

Абзацем вторым п. 1 ст. 934 ГК РФ предусмотрено, что право на получение страховой суммы принадлежит лицу, в пользу которого заключен договор.

Выгодоприобретателем первой очереди по договору страхования в части непогашенной заемщиком задолженности по кредитному договору по всем страховым случаям, связанным с полной (конструктивной), частичной гибелью (утратой), хищением, повреждением принятого банком в залог и застрахованного имущества является АО «Россельхозбанк». При этом в составе непогашенной задолженности по кредиту учитываются основной долг, начисленные, но неуплаченные проценты, признанные судом штрафные санкции, пени. Выгодоприобретателем второй очереди – в остальной части страховых выплат, превышающих задолженность застрахованных лиц перед банком-выгодоприобретателем, являются наследники по закону (п. 1.5 договора страхования).

Сумма страховой выплаты, оставшаяся после выплаты Банку-Выгодоприобретателю всех причитающихся ему в соответствии с условиями настоящего договора сумм, выплачивается страховщиком по страхованию имущества: выгодоприобретателю второй очереди, а если он не назначен – страхователю, либо, в случае смерти страхователя – наследникам страхователя (п. 8.3.1 договора страхования).

Как следует из отзыва АО «Россельхозбанк» на иск задолженность по кредитному договору № 1528081/0050 от 26 марта 2015 года погашена в полном объеме 10 января 2018 года.

При таких обстоятельствах страховое возмещение подлежит взысканию в пользу Кузнецова А.В., как заявлено им в иске.

В соответствии с п. 8.2.1 договора страхования принятие решения о признании или непризнании случая страховым и осуществление страховой выплаты страховщик производит в следующем порядке:

а) в течение 15 рабочих дней после получения всех документов, необходимых для осуществления страховой выплаты в соответствии с разделом 8 настоящего договора страховщик составляет и подписывает страховой акт (принимает решение об осуществлении страховой выплаты);

б) принимает решение о непризнании случая страховым (об отказе в страховой выплате) либо принимает решение об отсрочке принятия решения по существу. В этом случае страховщик направляет страхователю и банку-выгодоприобретателю мотивированное решение.

На правоотношения сторон распространяется законодательство о защите прав потребителей.

Согласно п. 5 ст. 28 Закона РФ «О защите прав потребителей» в случае нарушения установленных сроков выполнения работы (оказания услуги) или назначенных потребителем на основании пункта 1 настоящей статьи новых сроков исполнитель уплачивает потребителю за каждый день (час, если срок определен в часах) просрочки неустойку (пеню) в размере трех процентов цены выполнения работы (оказания услуги), а если цена выполнения работы (оказания услуги) договором о выполнении работ (оказании услуг) не определена - общей цены заказа. Договором о выполнении работ (оказании услуг) между потребителем и исполнителем может быть установлен более высокий размер неустойки (пени).

Согласно п. 10.3 договора страхования в случае нарушения страховщиком срока осуществления страховой выплаты, установленного настоящим договором, страховщик по требованию лица, которому должна производиться выплата, обязуется уплатить неустойку в виде пени в размере 0,1% от суммы неосуществленной страховой выплаты за каждый календарный день просрочки, но не более 10% от размера страховой суммы, исчисленной в соответствии с положениями п. 4.1 настоящего договора, на дату наступления страхового случая.

Поскольку страховая выплата после принятия 6 марта 2017 года страховщиком от Кузнецова А.В. документов на выплату страхового возмещения не осуществлена, истец вправе требовать неустойку за просрочку страховой выплаты, которую в соответствии с условиями страхования следует исчислять с 29 марта 2017 года (по истечении 15 рабочих дней после получения заявления), а не с 3 марта 2017 года, как заявлено в иске.

Как видно, при расчете неустойки за несоблюдение страховщиком срока осуществления страховой выплаты по договору страхования имущества истец ограничил ее начисление лишь моментом окончательной выплаты страхового возмещения.

Однако, учитывая, что договором страхования предусмотрено ограничение неустойки десятью процентами от размера страховой суммы, неустойка за период с 29 марта 2017 года до фактического исполнения обязательства, которая на день вынесения апелляционного определения составила бы 551 279 рублей (541 847 х 0,1% х 1 019 дней), составляет 73 266,6 рублей (10% от размера страховой суммы 732 666 рублей, установленной п. 4.1 настоящего договора). Более этой суммы размер неустойки в силу положений п. 10.3 договора быть не может.

При рассмотрении дела ответчиком заявлено о применении к размеру штрафных санкций положений ст. 333 ГК РФ.

Полагая неустойку в размере 73 266,6 рублей соразмерной последствиям нарушения ответчиком обязательства, судебная коллегия не усматривает оснований для уменьшения неустойки на основании ст. 333 ГК РФ.

Согласно ст. 15 Закона РФ «О защите прав потребителей» моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите потребителей» при решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя. Размер компенсации морального вреда определяется судом независимо от размера возмещения имущественного вреда, в связи с чем размер денежной компенсации, взыскиваемой в возмещение морального вреда, не может быть поставлен в зависимость от стоимости товара (работы, услуги) или суммы подлежащей взысканию неустойки. Размер присуждаемой потребителю компенсации морального вреда в каждом конкретном случае должен определяться судом с учетом характера причиненных потребителю нравственных и физических страданий исходя из принципа разумности и справедливости.

Учитывая, что при рассмотрении дела установлено нарушение прав потребителя со стороны ответчика, судебная коллегия с учетом характера и степени нравственных страданий истца, принципа разумности и справедливости полагает, что соразмерной причиненным истцу нравственным страданиям в связи с невыплатой страхового возмещения будет являться компенсация морального вреда в размере 10 000 рублей.

Согласно п. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей» при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Поскольку ответчик требование о выплате страхового возмещения в добровольном порядке не удовлетворил, с ответчика подлежит взысканию штраф в соответствии с п. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей», размер которого составит 312 556 ((541 847 + 73 266,6 + 10 000)х50%).

Учитывая правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в определении № 263-О от 21 декабря 2000 года, обстоятельства дела, степень вины ответчика, принимая во внимание компенсационный характер штрафа, исходя из обязанности суда установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного, а не возможного размера ущерба, судебная коллегия, полагая штраф несоразмерным последствиям нарушения ответчиком обязательства, уменьшает его размер на основании ст. 333 ГК РФ до 150 000 рублей.

В соответствии с ч.ч. 1,3 ст. 98 ГПК РФ судебные расходы, понесенные стороной, в пользу которой состоялось решение, взыскиваются с другой стороны. В случае, если суд вышестоящей инстанции, не передавая дело на новое рассмотрение, изменит состоявшееся решение суда нижестоящей инстанции или примет новое решение, он соответственно изменяет распределение судебных расходов.

Согласно ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, расходы на оплату услуг представителей.

Поскольку исковые требования Кузнецова А.В. частично удовлетворены, требование истца о возмещении понесенных им судебных расходов является обоснованным.

Как следует из материалов дела, 9 января 2018 года Кузнецов А.В. (заказчик) заключил с Федоровой К.Б. (исполнитель) договор на оказание консультационных услуг по представлению интересов заказчика в суде. Предметом договора является оказание информационно-консультационных услуг, представление интересов заказчика по разрешению споров и конфликтных ситуаций в судах общей юрисдикции на всех стадиях процесса по искам о взыскании страховой выплаты по договору страхования, подготовка и предъявление процессуальных документов. Стоимость услуг составляет 30 000 рублей.

Оплата услуг произведена в день подписания настоящего договора, что подтверждается распиской Федоровой К.Б. Согласно материалам дела, Федорова К.Б. участвовала в рассмотрении дела судом первой инстанции в качестве представителя истца.

В соответствии с актом от 8 января 2019 года исполнитель выполнил, а заказчик принял перечисленные в акте услуги на сумму 30 000 рублей. Подробный перечень работ, выполненных Федоровой К.Б. согласно акту выполненных работ, позволяет отнести их к выполненным по рассмотренному делу. Вопреки доводам ответчика, доказательств участия Федоровой К.Б. в качестве представителя Кузнецова А.В. по иному делу на основании договора от 9 января 2018 года материалы дела не содержат, ответчиком не представлено.

В соответствии со ст. 100 ГПК РФ расходы на оплату услуг представителя присуждаются стороне, в пользу которой состоялось решение, в разумных пределах.

По смыслу ст. 100 ГПК РФ разумность предела расходов по оплате услуг представителя является оценочной категорией, поэтому в каждом конкретном случае суд должен исследовать обстоятельства, связанные с участием представителя в споре.

В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, данными в постановлении от 21 января 2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (часть 3 статьи 111 АПК РФ, часть 4 статьи 1 ГПК РФ, часть 4 статьи 2 КАС РФ).

Вместе с тем в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 ГПК РФ, статьи 3, 45 КАС РФ, статьи 2, 41 АПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (п.п. 11,13 постановления).

Принимая во внимание указанные положения процессуального закона и разъяснения по их применению, учитывая конкретные обстоятельства дела, объем и характер оказанной представителем юридической помощи, судебная коллегия полагает заявленный истцом размер расходов на оплату услуг представителя 30 000 рублей отвечающим требованиям разумности. Доказательств явно неразумного (чрезмерного) характера заявленной суммы ответчиком не представлено.

Учитывая частичное удовлетворение исковых требований, в возмещение расходов по оплате услуг представителя пропорционально удовлетворенным требованиям с ответчика следует взыскать 22 200 рублей.

В силу ст. ст. 103, 98 ГПК РФ, ст. 62 Бюджетного кодекса РФ с ПАО «САК «Энергогарант» в бюджет МО «Завьяловский район» подлежит взысканию государственная пошлина в размере 8 089,73 рублей.

Апелляционная жалоба подлежит частичному удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от 5 июня 2019 года отменить.

Принять по делу новое решение, которым исковые требования Кузнецова А. В. к ПАО «Страховая акционерная компания «ЭНЕРГОГАРАНТ» о взыскании страховой выплаты, неустойки, компенсации морального вреда, штрафа удовлетворить частично.

Взыскать с ПАО «Страховая акционерная компания «ЭНЕРГОГАРАНТ» в пользу Кузнецова А. В. страховую выплату в размере 541 847 рублей, неустойку за период с 29 марта 2017 года по дату фактического исполнения обязательства по страховой выплате в размере 73 266,6 рублей, компенсацию морального вреда в размере 10 000 рублей, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 150 000 рублей, в возмещение расходов по оплате услуг представителя 22 200 рублей.

Взыскать с ПАО «Страховая акционерная компания «ЭНЕРГОГАРАНТ» в бюджет МО «Завьяловский район» государственную пошлину в размере 8089,73 рублей.

Апелляционную жалобу Кузнецова А.В. удовлетворить частично.

Председательствующий                            Ю.А. Ступак

Судьи                                        Г.Р. Нартдинова

                                            И.Н. Хохлов