Решение по делу № 8Г-17032/2024 [88-18474/2024] от 27.08.2024

УИД 74RS0032-01-2023-000019-03

Дело № 88-18474/2024

мотивированное определение

изготовлено 05 ноября 2024 года

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Челябинск                        22 октября 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего    Давыдовой Т.И.,

судей                    Руновой Т.Д., Грудновой А.В.,

с участием прокурора        Ботева В.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело                          № 2-06/2024 по иску Беспалова Вадима Викторовича к Федеральной службе исполнения наказаний, Главному управлению федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области, Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № 25 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области», Федеральному казенному учреждению здравоохранения «Медико-санитарная часть № 74 Федеральной службы исполнения наказаний» о взыскании компенсации морального вреда,

по кассационным жалобам Беспалова Вадима Викторовича, Федеральной службы исполнения наказания, Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области, Федерального казенного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть № 74 Федеральной службы исполнения наказаний», Федерального казенного учреждения «Исправительная колония № 25 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области» на решение Миасского городского суда Челябинской области от 21 февраля 2024 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 10 июня 2024 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Руновой Т.Д. об обстоятельствах дела, принятых по делу судебных актах, доводах кассационных жалоб, пояснения Беспалова В.В., настаивавшего на удовлетворении своей кассационной жалобы, представителя Федеральной службы исполнения наказаний, Главного управления федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области, Федерального казенного учреждения «Исправительная колония 25 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области», Федерального казенного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть № 74 Федеральной службы исполнения наказаний» Полетаева Д.В., представителя Федеральной службы исполнения наказаний Федеральной службы исполнения наказаний, Главного управления федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области Осиповой Т.В., представителя Федерального казенного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть № 74 Федеральной службы исполнения наказаний» Грачевой М.В., возражавших против доводов жалобы истца и поддержавших доводы кассационной жалобы ответчиков, заключение прокурора пятого отдела апелляционно - кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Ботева В.Ю., указавшего на необходимость отмены апелляционного определения по доводам кассационной жалобы Беспалова В.В., судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Беспалов В.В. обратился в суд с иском к Федеральной службе исполнения наказаний (далее - ФСИН России), Главному управлению федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области (далее - ГУФСИН России по Челябинской области), Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № 25 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области» (далее - ФКУ ИК-25 ГУФСИН России по Челябинской области), Федеральному казенному учреждению здравоохранения «Медико-санитарная часть № 74 Федеральной службы исполнения наказаний» (далее - ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России) о взыскании компенсации морального вреда в размере 2 000 000 руб.

В обоснование заявленных требований указал, что с июля 2017 года по 22 ноября 2022 года по приговору суда отбывал наказание в ФКУ ИК-25 ГУФСИН России по Челябинской области в г. Златоусте Челябинской области. В период с 13 апреля 2021 года по 12 мая 2021 года он проходил лечение в ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России (размещена в г. Златоусте на базе ФКУ ИК-25 ГУФСИН России по Челябинской области) в связи с <данные изъяты>. В результате некачественно оказанного лечения, осуществляемого терапевтом Ладыгиной Т.И. (длительное применение заживляющей мази с одновременным наложением сверху целлофанового пакета с целью создания «парникового эффекта»), ненаправления в соответствующее медицинское учреждение для принятия исчерпывающих мер по лечению, у него <данные изъяты>, следствием чего явилась последующая <данные изъяты>. Неправомерными действиями ответчиков ему были причинены тяжёлые физические травмы (<данные изъяты> (инвалидность), необходимость передвижения на костылях и протезе) и нравственные (невозможность ведения прежнего образа жизни, отсутствие возможности трудоустройства и создания семьи) страдания, что влечет необходимость взыскания компенсации морального вреда.

Решением Миасского городского суда Челябинской области от 21 февраля 2024 года с ФСИН России в пользу Беспалова В.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 700 000 руб.

В удовлетворении остальной части иска Беспалова В.В. к ФСИН России и в удовлетворении иска к ГУФСИН России по Челябинской области, ФКУ ИК-25 ГУФСИН России по Челябинской области, ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России отказано.

С ФСИН России в пользу ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» взысканы расходы по оплате услуг экспертов в размере 8 640 руб.

С ФСИН России взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 10 июня 2024 года решение Миасского городского суда Челябинской области от 21 февраля 2024 года изменено в части размера взысканной в пользу Беспалова В.В. компенсации морального вреда.

С ФСИН России за счет средств казны Российской Федерации в пользу Беспалова В.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 100 000 руб.

Решение Миасского городского суда Челябинской области от 21 февраля 2024 года в части взыскания государственной пошлины отменено. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Беспалов В.В. просит отменить решение суда и апелляционное определение, ссылаясь на незаконность оспариваемых судебных постановлений.

В кассационной жалобе приводит доводы о несогласии с заключением судебно-медицинской экспертизы № 62/23-Г от 18 января 2024 года и выводами судов о невыполнении им рекомендаций врача, обертывании по собственной инициативе левой стопы полиэтиленовой пленкой, нерегулярном выполнении перевязок, неявке на врачебные осмотры, отказе от лечения в условиях дневного стационара, а также с выводом суда апелляционной инстанции о снижении компенсации морального вреда до 100 000 руб.

В кассационной жалобе представитель ФСИН России, ГУФСИН России по Челябинской области, ФКУ ИК-25 ГУФСИН России по Челябинской области, ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России по доверенности Полетаев Д.В. просит отменить решение суда и апелляционное определение, ссылаясь на незаконность оспариваемых судебных постановлений.

В кассационной жалобе приводит доводы о том, что размер компенсации морального вреда, взысканный в пользу Беспалова В.В., является завышенным, действиями медицинских работников вред здоровью Беспалова В.В. не был причинен, прямая причинно-следственная связь между действиями ответчиков, а также моральным вредом отсутствует, имеет место виновное поведение самого истца.

На кассационную жалобу Беспалова В.В. поступили письменные возражения участвовавшего в деле прокурора Прокуратуры Челябинской области.

Третье лицо Ладыгина Т.И. в судебное заседание кассационной инстанции не явилась, извещена, ходатайств об отложении рассмотрения дела не заявляла. Судебная коллегия в соответствии с частью 3 статьи 167, частью 5 статьи 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции рассматривает дело в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Обсудив доводы кассационных жалоб, изучив материалы гражданского дела, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Судами установлено и следует из материалов дела, что Беспалов В.В. в период с 24 ноября 2013 года по 23 декабря 2022 года отбывал наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-25 ГУФСИН России по Челябинской области, является инвалидом 3 группы по общему заболеванию бессрочно с 02 декабря 2021 года

В период отбывания наказания Беспалов В.В. проходил лечение в ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России (дислоцированное на базе ФКУ ИК-25 ГУФСИН России по Челябинской области), лечащим врачом являлась Ладыгина Т.И

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы № 62/23-Г от 18 января 2024 года, проведенной на основании определения Миасского городского суда Челябинской области от 05 апреля 2023 года, Беспалов В.В. с 2016 года страдает <данные изъяты> К наиболее частым осложнениям <данные изъяты> относится: <данные изъяты>. Основной причиной развития <данные изъяты>. Механизм его развития можно описать следующим образом: <данные изъяты>

Течение <данные изъяты> истца Беспалова В.В. осложнилось развитием в 2019 году <данные изъяты>, а в апреле 2021 года развитием <данные изъяты>, характеризовавшегося образованием <данные изъяты> с последующим её инфицированием, развитием <данные изъяты>.

Развитию <данные изъяты>. Пациент нерегулярно выполнял перевязки, несколько раз не явился на назначенные врачом осмотры, отказался от предложенного 05 мая 2021 года лечения в дневном стационаре.

Экспертным исследованием установлено, что при оказании медицинской помощи Беспалову В.В. в ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России были допущены дефекты:

- на амбулаторном этапе: в амбулаторной карте за весь период наблюдения и лечения в ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России в диагнозе не указывались целевые показатели <данные изъяты>, не проводилось регулярное исследование уровня креатинина, альбуминурии, не был произведён расчет скорости клубочковой фильтрации, пациент не проходил «школу для больных <данные изъяты>». В период амбулаторного лечения с 13 апреля 2021 года по 12 мая 2021 года: не был взят бак-посев из раны на микрофлору и чувствительность к антибиотикам, не выполнялись – биохимический анализ крови, гликемический профиль, липиды крови; не была проведена рентгенография левой стопы; пациент не был своевременно направлен на консультацию к хирургу; в назначениях отсутствуют рекомендованные при осложнениях <данные изъяты> лекарственные препараты (антиоксиданты, антигипоксанты, вазодилятаторы, витамины группы В и Е);

- на стационарном этапе в период времени с 13 мая 2021 года по 20 октября 2021 года: при развитии синдрома <данные изъяты>, не была назначена своевременно инсулинотерапия. Пациент продолжал принимать препараты «глибенкламид» и «метформин» в стационаре по назначению терапевта и эндокринолога до 17 июня 2021 года, несмотря на <данные изъяты> процесс и <данные изъяты> синдром. Не была проведена оценка скорости клубочковой фильтрации в стационаре и ультразвуковая допплерография артерий нижних конечностей для решения вопроса о проведении <данные изъяты> нижних конечностей.

Дефекты оказания медицинской помощи, допущенные в ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России, сами по себе не явились причиной образования у истца Беспалова В.В. <данные изъяты> Данные дефекты так же не явились причиной развития в организме пациента каких - либо новых паталогических состояний, могущих оказать какое-либо значимое конкурирующее влияние на процесс развития неблагоприятного исхода, не вызвали развитие несвойственных заболеванию осложнений. В настоящем случае возможность развития <данные изъяты> напрямую определялась характером основного заболевания. Таким образом, между дефектами, допущенными при оказании медицинской помощи Беспалову В.В., и <данные изъяты> прямая причинно-следственная связь не усматривается.

Одновременно с этим, допущенные при оказании медицинской помощи дефекты, по сути, заключавшиеся в недостаточно полном проведении диагностических и лечебных мероприятий, снизили эффективность медицинской помощи, опосредованно способствовали развитию неблагоприятного исхода, но, учитывая невыполнение и нарушение пациентом рекомендаций врача на амбулаторном этапе лечения, оценить степень влияния допущенных дефектов на процесс прогрессирования заболевания не представляется возможным. Между допущенными дефектами и развитием неблагоприятного исхода усматривается непрямая (косвенная) причинно-следственная связь.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 150, 151, 1064, 1068, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан», Федерального закона от 29 ноября 2010 года № 26-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации», разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина», постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», исходил из наличия оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, размер которой определил в 700 000 руб.

Определяя лицо, с которого подлежит взысканию компенсация морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 125, 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации, исходил из того, что надлежащим ответчиком по настоящему делу является Российская Федерация в лице ФСИН России.

Руководствуясь положениями статьи 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции взыскал с ФСИН России государственную пошлину в размере 300 руб. в доход местного бюджета.

Также суд взыскал с ФСИН России в пользу ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» расходы по оплате судебной экспертизы в размере 8 640 руб., указав, что общая стоимость проведения экспертизы составила 78 640 руб., часть суммы в размере 70 000 руб. была взыскана ранее.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции о наличии правовых оснований для взыскания в пользу Беспалова В.В. компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции не согласился с ее размером, определив к взысканию в пользу истца 100 000 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не может согласить с выводами суда апелляционной инстанции о размере компенсации морального вреда по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Согласно пунктами 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении» решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В силу части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны: фактические и иные обстоятельства дела, установленные судом; выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

В апелляционном определении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле; мотивы, по которым суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, если его решение было отменено полностью или в части (пункты 5 и 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Приведенным требованиям закона обжалуемое апелляционное определение не соответствует по следующим основаниям.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Федеральным законом «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4).

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В силу пункта 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» под качеством медицинской помощи понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Статьей 26 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что лица, задержанные, заключенные под стражу, отбывающие наказание в виде ограничения свободы, ареста, лишения свободы либо административного ареста, имеют право на оказание медицинской помощи, в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, в соответствии с законодательством Российской Федерации (часть 1).

Порядок организации оказания медицинской помощи, в том числе в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, лицам, указанным в части 1 настоящей статьи, устанавливается законодательством Российской Федерации, в том числе нормативными правовыми актами уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 7).

В соответствии с частью 7 статьи 26 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», статьей 24 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», статьей 101 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 28 декабря 2017 года № 285 утвержден Порядок организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы.

Пунктом 2 вышеприведенного Порядка предусмотрено, что оказание медицинской помощи лицам, заключенным под стражу, или осужденным осуществляется структурными подразделениями (филиалами) медицинских организаций, подведомственных ФСИН России, и СИЗО УИС, подчиненных непосредственно ФСИН России, а при невозможности оказания медицинской помощи в медицинских организациях УИС - в иных медицинских организациях государственной и муниципальной системы здравоохранения.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Согласно части 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (часть 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии со статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как следует из разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья. При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода. На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда (пункт 48).

    Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

    Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований (пункт 25).

    Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26).

    Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

    При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага (пункт 27).

    Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего (пункт 28).

    При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

    Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункт 30).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь.

Приведенным нормативным положениям, регулирующим отношения по компенсации морального вреда и вопросы определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению обжалуемое судебное постановление суда апелляционной инстанции не отвечает.

Разрешая спор и приходя к выводу о наличии оснований для взыскания в пользу Беспалова В.В. компенсации морального вреда, суд первой инстанции, приняв в качестве допустимого доказательства заключение судебно-медицинской экспертизы № 62/23-Г от 18 января 2024 года, исходил из того, что в судебном заседании нашел подтверждение факт ненадлежащего оказания медицинским работником ФКУЗ МСЧ-74 ФСИН России медицинской помощи Беспалову В.В., допущенные дефекты оказания медицинской помощи не находятся в прямой причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья и ампутацией левой нижней конечности пациента, вместе с тем оказали негативное влияние на состояние здоровья пациента Беспалова В.В., снизили эффективность медицинской помощи, способствовали развитию неблагоприятного исхода, связанного с ампутацией части нижней конечности, в связи с чем пришел к выводу о причинении Беспалову В.В. морального вреда.

Приняв во внимание фактические обстоятельства дела, степень и характер перенесенных истцом нравственных страданий, характер допущенных ответчиком дефектов при оказании медицинской помощи истцу, наличие у истца инвалидности 3 группы и тяжелого хронического заболевания (сахарный диабет), отсутствие прямой причинно - следственной связи между ампутацией и оказанным лечением, умысла ответчика на причинение вреда истцу, длительное неблагоразумное поведение самого истца в ходе лечения (невыполнение и нарушение истцом рекомендаций врача, целенаправленное создание самим истцом «парникового эффекта» левой стопы, нерегулярное выполнение истцом перевязок, неявка на врачебные осмотры, отказ от лечения в условиях дневного стационара), финансовое и материальное положение сторон, суд определил компенсацию морального вреда, подлежащую взысканию в пользу истца, в размере 700 000 руб.

Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с выводами суда о наличии оснований для компенсации морального вреда, снижая размер такой компенсации до 100 000 руб., также учитывал наличие дефектов оказания медицинской помощи, перечень которых указал согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, наличие между допущенными дефектами и развитием неблагоприятного исхода косвенной причинно-следственной связи, принял во внимание допущенные истцом нарушения рекомендаций врача на амбулаторном этапе лечения в виде обертывания левой стопы пищевой пленкой и (или) целлофаном, нерегулярного выполнения перевязок, неявок на назначенные врачом осмотры, отказа от предложенного 05 мая 2021 года лечения в дневном стационаре.

Вместе с тем, в судебном постановлении суда апелляционной инстанции не содержится обоснования вывода о том, почему сумма в 100 000 руб., которая значительно ниже суммы компенсации морального вреда, определенной судом первой инстанции (700 000 руб.), является достаточной компенсацией причиненных Беспалову В.В. физических и нравственных страданий, учитывая, что при определении размера компенсации суд первой инстанции также принял во внимание поведение самого истца в ходе проводимого лечения.

Суд апелляционной не указал, какие конкретно обстоятельства дела послужили основанием для такого значительного уменьшения суммы компенсации морального вреда.

Кроме того, суд апелляционной инстанции, снижая размер компенсации, указал на отсутствие вины ответчика в ампутации нижней конечности.

Вместе с тем, выводы суда о наличии оснований для компенсации морального вреда и в то же время отсутствии вины ответчика в ампутации нижней конечности являются противоречивыми, поскольку по общему правилу необходимым условием для возложения обязанности по компенсации морального вреда является вина причинителя вреда. При этом обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в дефектах медицинской помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, лежит на ответчике.

С учетом изложенного, судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции находит, что апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 10 июня 2024 года принято с нарушением норм материального и процессуального права, оно подлежит отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное, разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, требованиями процессуального закона и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 3795, 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 10 июня 2024 года отменить.

Дело направить на новое апелляционное рассмотрение.

Председательствующий

Судьи