Решение по делу № 33-3795/2023 от 30.03.2023

Судья: Антипова И.М.

Докладчик: Калашникова О.Н.                Дело № 33-3795/2023 (2-305/2023)

                                                              42RS0013-01-2022-004268-08

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ    ОПРЕДЕЛЕНИЕ

25 апреля 2023 года                                                                           г. Кемерово

Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда в составе:

председательствующего Калашниковой О.Н.,

судей: Котляр Е.Ю., Смирновой С.А.,

с участием прокурора Самусевой Т.А.,

при секретаре Некрасовой Н.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Калашниковой О.Н. гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» Ксензовой В.Е., действующей на основании доверенности от 12.01.2023 сроком по 31.10.2024,

на решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 09 января 2023 года

по иску Вороняк Юрия Ярославовича к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда, взыскании судебных расходов,

установила:

Вороняк Ю.Я. обратился в суд с иском к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее - ПАО «Южный Кузбасс») о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов.

Требования мотивированы тем, что во время работы <данные изъяты> он подвергся воздействию вредных производственных факторов, в том числе тяжести трудового процесса.

В результате, при обстоятельствах и условиях отсутствия безопасных режимов труда и отдыха, нарушения правил производственной санитарии, неэффективности работы средств индивидуальной защиты, несовершенства технологии, механизмов, оборудования, рабочего инструментария 11.12.2017 ему было установлено профессиональное заболевание: <данные изъяты> о чем был составлен акт № 254 о случае профессионального заболевания от 29.12.2017.

В связи с указанным профессиональным заболеванием заключением МСЭ № 247.27.42/2018 от 08.02.2018 ему впервые была установлена утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% на срок с 31.01.2018 до 01.02.2019. В последующем, согласно справке МСЭ от 01.02.2021 (акт № 160.14.42/2021), вследствие профессионального заболевания от 11.12.2017 ему установлена утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% с 20.01.2021 бессрочно.

В соответствии с заключением врачебной экспертной комиссии Клиники НИИ КПГиПЗ № 28 от 15.02.2018, степень вины ПАО «Южный Кузбасс» в возникновении у него указанного профессионального заболевания составляет 36,3%.

Согласно программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания от 20.01.2021, ему установлен диагноз: <данные изъяты>

ПАО «Южный Кузбасс» на основании приказа от 18.04.2018 № Пр/ЮК-УПДУ/О578/0РГ, в связи с установленной утратой профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% по профессиональному заболеванию (акт № 254 от 29.12.2017), учитывая вину ПАО «Южный Кузбасс» в развитии профессионального заболевания в размере 36,3%, на основании пункта 10.2.2 Коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс» на 2014-2016 годы, Положения о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда выплатило ему единовременную компенсацию в возмещение морального вреда в размере 61022,67 руб.

Выплаченную сумму считает недостаточной, так как в результате профессионального заболевания от 11.12.2017 и установленной в связи с ним степенью утраты профессиональной трудоспособности в <данные изъяты>% бессрочно, он испытывал и испытывает по настоящее время физические и нравственные страдания: <данные изъяты>

<данные изъяты>

Учитывая тяжесть профессионального заболевания и имеющиеся от него последствия, а также увеличение степени утраты профессиональной трудоспособности до <данные изъяты>% бессрочно, отсутствие прогноза на выздоровление, оценивает размер компенсации морального вреда в 500000 рублей.

Вороняк Ю.Я. просил взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» в его пользу с учётом отсутствия его вины, степени вины ПАО «Южный Кузбасс» в размере 36,3% и выплаченной единовременной компенсации в счет возмещения морального вреда на основании приказа от 18.04.2018 в размере 61022,67 руб., сумму доплаты компенсации в размере 120477,33 рублей, а также 10000 рублей в счет возмещения судебных расходов.

В судебном заседании истец Вороняк Ю.Я. и его представитель адвокат Кирищенко Д.П., действующий на основании ордера № 355 от 27.12.2022, поддержали исковые требования в полном объеме.

Представитель ответчика Макеева О.Н. возражала против удовлетворения требований.

Согласно заключению помощника прокурора г. Междуреченска Сотниковой Н.Ю., требования истца подлежат удовлетворению.

Решением Междуреченского городского суда Кемеровской области от 09 января 2023 года постановлено:

Иск Вороняк Юрия Ярославовича к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда, взыскании судебных расходов, удовлетворить частично.

Взыскать с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» в пользу Вороняк Юрия Ярославовича компенсацию морального вреда за профессиональное заболевание в размере 102327,33 рубля, расходы по оплате услуг представителя в размере 10000 рублей, отказав в удовлетворении иска в остальной части.

Взыскать с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 рублей.

В апелляционной жалобе представитель ПАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» Ксензова В.Е., действующая на основании доверенности, просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное, отказать в удовлетворении заявленных требований, ссылаясь на то, что компенсация морального вреда, причиненного истцу в связи с профзаболеванием, подлежит возмещению в соответствии с требованиями коллективного договора, Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности. Полагает, что истец реализовал свое право на получение морального вреда в счет возмещения вреда здоровью путем обращения к работодателю.

Указывает, что на основании заявления истца, Федерального отраслевого соглашения, Коллективного договора, приказом от 18.04.2018 Общество добровольно начислило и выплатило Вороняк Ю.Я. компенсацию в счет возмещения морального вреда в размере 61022,67 руб. Вороняк Ю.Я. не возражал в отношении размера данной суммы и принял её, тем самым согласился с возмещением морального вреда в указанном размере.

Кроме того, с Вороняк Ю.Я. было заключено Соглашение о выплате компенсации морального вреда, в котором стороны согласовали размер компенсации морального вреда 61022,67 руб.

Полагает, что добровольное определение сторонами размера компенсации морального вреда и перечисление истцу указанной суммы влечет прекращение данного обязательства.

Выплаченные суммы, с учетом вины Общества в причинении профессионального заболевания соответствует степени разумности и справедливости, соответствуют действующему Отраслевому соглашению по угольной промышленности Российской Федерации.

Считает, что при обращении истца в суд с настоящим исковым заявлением, по сути, возник вопрос о взыскании повторной компенсации морального вреда, что законом не предусмотрено.

Полагает, что взысканная в пользу истца сумма в счет возмещения судебных расходов является завышенной, не соответствует принципам разумности и справедливости, сложности дела.

На апелляционную жалобу Вороняк Ю.Я., а также прокурором, участвующим в деле, поданы возражения, в которых они просят решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции явился прокурор гражданско-судебного отдела прокуратуры Кемеровской области - Кузбасса Самусева Т.А.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о дне и времени рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, в том числе путем размещения информации о дате и времени судебного заседания на официальном сайте Кемеровского областного суда в сети Интернет, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, об отложении судебного заседания не ходатайствовали, об уважительности причин неявки не сообщили.

Руководствуясь ч. 3 ст. 167, ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, учитывая, что участие в судебном заседании является правом, а не обязанностью лиц, участвующих в деле, их отсутствие не препятствует рассмотрению дела, судебная коллегия определила о рассмотрении дела в отсутствие неявившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, заслушав заключение прокурора гражданско-судебного отдела прокуратуры Кемеровской области-Кузбасса Самусевой Т.А., полагавшей, что решение суда подлежит оставлению без изменения, проверив в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, возражениях, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности.

В соответствии со статьей 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением им трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами. Работник обязан соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда.

В силу статьи 22 Трудового кодекса Российской работодатель обязан предоставлять работникам работу, обусловленную трудовым договором, обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, а также возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, федеральными законами и иными нормативными актами.

Статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон.

В соответствии с пунктом 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» работник в силу статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда.

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 Трудового кодекса Российской Федерации).

Пунктом 3 ст. 8 Федерального закона от 24.06.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» предусмотрено, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.03.2011 № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»).

По смыслу статей 212, 219, 220 Трудового кодекса Российской Федерации, статьи 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» работодатель, должным образом не обеспечивший безопасность и условия труда на производстве, является субъектом ответственности за вред, причиненный работнику, когда такой вред причинен в связи с несчастным случаем на производстве либо профессиональным заболеванием.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» следует, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

В пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что суд в силу статьей 21 (абз. 14 ч. 1) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя. При этом размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В соответствии с пунктом 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Ввиду отсутствия в Трудовом кодексе Российской Федерации норм, регламентирующих иные основания возмещения работнику морального вреда, помимо неправомерных действий или бездействия работодателя, к отношениям по возмещению работнику морального вреда применяются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие обязательства вследствие причинения вреда.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2).

    В пункте 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др.

    Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что во время работы <данные изъяты> истец подвергся воздействию вредных производственных факторов, в том числе тяжести трудового процесса, что подтверждается его трудовой книжкой (л.д.13-17), актом о случае профессионального заболевания (л.д.18), санитарно-гигиенической характеристикой условий труда работника (л.д. 19-20), заключением врачебной экспертизы (л.д.25).

Согласно санитарно-гигиенической характеристике условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) от 20.09.2017 № 942, стаж работы истца в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профзаболевание (отравление) составил 20 лет 5 мес. (л.д. 19-21).

В период работы <данные изъяты> у истца развилось профессиональное заболевание.

11.12.2017 истцу установлено профессиональное заболевание: «<данные изъяты>

Заключением МСЭ от 08.02.2018 истцу впервые установлена утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% на срок с 31.01.2018 до 01.02.2019. В последующем, процент утраты профессиональной трудоспособности увеличился до <данные изъяты>%, степень утраты профессиональной трудоспособности вследствие профессионального заболевания от 11.12.2017 составляет <данные изъяты>% с 20.01.2021 бессрочно (л.д.22-23).

Согласно заключению врачебной экспертной комиссии ФГБНУ «Научно- исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» № 28 от 15.02.2018 (л.д. 25), общий стаж с воздействием вредного фактора согласно профмаршруту составил 20 лет 6 мес., степень вины в возникновении и развитии у истца профзаболевания, пропорциональная стажу, составила: Шахта им. 60-летия Ленинского комсомола - 28,0%, АО «Обуховская»-6,9%, ОАО «Ростовшахтострой»-5,7%, ООО «Сибшахтарудстой»-6,9%, Сибирское ШПУ-8,1%, Междуреченское ШПУ-7,3%, ЗАО «Металлургшахтспецстрой» филиал «Томусашахтострой»-0,8%, филиал ПАО «Южный Кузбасс»-Управление по подземной добыче угля -36,3%.

Таким образом, согласно заключению врачебной экспертной комиссии и исторической справке по шахте им. Ленина, степень вины ПАО «Южный Кузбасс составляет 36,3%, что ответчиком не оспаривается.

В досудебном порядке ответчиком на основании приказа № Пр/ЮК-УПДУ/О578/0РГ от 18.04.2018 в связи с профессиональным заболеванием выплачена истцу единовременная компенсация в счет возмещения морального вреда в сумме 61022,67 рублей. Размер компенсации рассчитан согласно Федеральному отраслевому соглашению, п. 10.2.2 Коллективного договора по трудовым и социальным гарантиям трудящихся ПАО «Южный Кузбасс» на 2014-2016гг., исходя из средней заработной платы истца, степени утраты профессиональной трудоспособности и с учетом вины предприятия 36,3% (л.д. 28).

Кроме того, материалами дела подтверждено, что решением Междуреченского городского суда от 16.08.2018 с ООО «Сибшахторудстрой» в пользу Вороняк Ю.Я. в счет компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием взыскана сумма 55000 руб. исходя из степени вины ООО «Сибшахторудстрой» - 22,3% (л.д.53-57).

Согласно программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания от 20.01.2021 в связи с профессиональным заболеванием у истца имеются стойкие незначительные нарушения сенсорных, нейромышечных, скелетных и связанных с движением (статодинамических) функций (л.д.24).

Из представленных медицинских документов, программы реабилитации пострадавшего, пояснений истца следует, что в связи с профессиональным заболеванием истец испытывает физические и нравственные страдания, в том числе претерпевает длительное время болезненные ощущения, вынужден периодически обращаться к врачам, проходить лечение, принимать лекарства, изменился его образ жизни, так как возникли ограничения обычной жизнедеятельности, обусловленные заболеванием, что причиняет ему дискомфорт в обычной жизни.

Указанные обстоятельства также подтверждаются показаниями свидетеля ФИО1

Разрешая спор, оценив представленные доказательства в их совокупности, применив нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, установив факт причинения истцу вреда здоровью в результате профзаболевания, повлекшего частичную утрату профессиональной трудоспособность и иные связанные с этим неблагоприятные последствия, суд первой инстанции пришел к выводу, что в связи с полученным профессиональным заболеванием истец утратил здоровье, испытывает нравственные и физические страдания. Ввиду того, что работодателями не были обеспечены безопасные условия труда истца, выявленное у истца профессиональное заболевание находится в причинно-следственной связи с воздействием вредных производственных факторов в процессе выполнения последним трудовых обязанностей, в том числе на предприятии ответчика, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для возложения на причинителя вреда, которым в настоящем случае является, в том числе ответчик, обязанности по компенсации истцу морального вреда, причиненного вследствие профессионального заболевания, при этом суд первой инстанции исходил из того, что выплаченная ответчиком в пользу истца в добровольном порядке сумма компенсации морального вреда в размере 61022,67 руб. не в полной мере компенсирует причиненные истцу нравственные и физические страдания.

Учитывая перенесённые истцом физические и нравственные страдания, неудобства, ограничения и переживания в связи с полученным профзаболеванием, степень утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты>%, индивидуальные особенности истца, степень его нравственных и физических страданий, с учетом требований разумности и справедливости суд первой инстанции определил общий размер подлежащей взысканию компенсации морального вреда в связи с профзаболеванием в сумме 450000 руб., и, исходя из вины ответчика – 36,3%, не обеспечившего безопасные условия труда, с учетом выплаченной ответчиком добровольно суммы 61022,67 руб. в счет компенсации морального вреда, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 102 327,33 рублей.

Кроме того, установив факт несения истцом судебных расходов по настоящему делу на оплату услуг представителя, с учетом процессуального результата разрешения спора, принимая во внимание объем оказанных представителем истца юридических услуг, суд первой инстанции счел подлежащими полному возмещению расходы истца на оплату услуг представителя, признав расходы истца по оплате услуг представителя в размере 10000 руб. разумными, связанными с рассмотрением дела.

Также в соответствии со ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд взыскал с ответчика в доход местного бюджета госпошлину 300 рублей.

Основания и мотивы, по которым суд пришел к таким выводам, а также доказательства, принятые судом во внимание, подробно приведены в мотивировочной части решения.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они мотивированы, соответствуют требованиям материального закона и установленным обстоятельствам дела.

Установив факт наличия у истца диагноза профессионального заболевания, повлекшего частичную утрату профессиональной трудоспособности и иные связанные с этим неблагоприятные последствия, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что профессиональное заболевание у истца возникло, в том числе по вине ответчика, не обеспечившего безопасные условия труда, а потому, суд обоснованно возложил обязанность компенсировать физические и нравственные страдания на причинителя вреда, которым в настоящем случае является, в том числе ответчик по делу – ПАО «Южный Кузбасс», не оспаривающий размер вины в возникновении у истца профзаболевания –36,3%.

Обстоятельств, при наличии которых ответчик освобождался бы от обязанности возместить моральный вред истцу, не установлено.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что выплаченная ответчиком в добровольном порядке на основании приказа сумма компенсации морального вреда 61 022,67 руб. в достаточной мере не компенсирует причиненные истцу физические и нравственные страдания.

При определении общей суммы компенсации морального вреда в размере 450000 руб., суд первой инстанции применил критерии, предусмотренные статьями 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, учел конкретные обстоятельства дела, характер причиненных истцу нравственных и физических страданий, степень утраты профессиональной трудоспособности, индивидуальные особенности истца, иные заслуживающие внимание обстоятельства.

По мнению судебной коллегии, установленный судом первой инстанции общий размер компенсации морального вреда 450000 руб., причиненный истцу в результате профессионального заболевания, соответствует тому объему физических и нравственных страданий, о которых заявлено истцом, согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (ст. ст. 21, 53 Конституции Российской Федерации), а также с принципами разумности и справедливости.

При расчете компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика сверх выплаченной в добровольном порядке компенсации морального вреда, суд первой инстанции обоснованно исходил из права истца на компенсацию морального вреда в связи с профзаболеванием в общей сумме 450000 рублей и степени вины ответчика в возникновении и развитии профзаболевания, при этом суд правомерно учел добровольно выплаченную ответчиком сумму в счет компенсации морального вреда в размере 61 022,67 руб.

Довод апелляционной жалобы о том, что истец реализовал свое право на получение морального вреда в счет возмещения вреда здоровью путем обращения к работодателю, а также об отсутствии оснований для определения размера компенсации морального вреда сверх выплаченной суммы, установленной соглашением, является несостоятельным.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, удовлетворяя частично исковые требования о взыскании компенсации морального вреда сверх суммы, выплаченной добровольно истцу ответчиком, суд первой инстанции правильно исходил из того, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом вне зависимости от размера, установленного соглашением.

Данный вывод согласуется с разъяснениями, содержащимся в абз. 3 п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», согласно которым, факт получения потерпевшим добровольно предоставленной причинителем вреда компенсации как в денежной, так и в иной форме, как и сделанное потерпевшим в рамках уголовного судопроизводства заявление о полной компенсации причиненного ему морального вреда, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в порядке гражданского судопроизводства. Суд вправе взыскать компенсацию морального вреда в пользу потерпевшего, которому во внесудебном порядке была выплачена (предоставлена в неденежной форме) компенсация, если, исходя из обстоятельств дела, с учетом положений статей 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации придет к выводу о том, что компенсация, полученная потерпевшим, не позволяет в полном объеме компенсировать причиненные ему физические или нравственные страдания.

Из содержания данных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон.

Довод апелляционной жалобы о том, что моральный вред истцу подлежит возмещению исключительно в соответствии с требованиями коллективного договора, Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности, судебная коллегия находит несостоятельными.

При этом, судебная коллегия принимает во внимание, что положения отраслевого соглашения и коллективного договора означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований произвести в бесспорном порядке денежные выплаты работнику в предусмотренном размере.

В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (ч. 2 ст. 7 Конституции Российской Федерации), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (ч. 3 ст. 37 Конституции Российской Федерации), каждый имеет право на охрану здоровья (ч. 2 ст. 41 Конституции Российской Федерации), каждому гарантируется право на судебную защиту (ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных ст. 55 Конституции Российской Федерации случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья.

Приведенные выше конституционные положения конкретизированы в соответствующих нормах трудового права и разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Так, в соответствии с частью 2 статьи 9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Так как в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры не могут ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья, произведенная истцу выплата в счет компенсации морального вреда не лишает истца права обратиться в суд с требованием о компенсации морального вреда в размере, превышающем выплаченную в добровольном порядке сумму.

В силу изложенного, довод апелляционной жалобы о повторном взыскании с ответчика компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, является необоснованным.

Доводы апелляционной жалобы о прекращении обязательства перед истцом основаны на субъективном толковании норм материального права.

Гражданским кодексом Российской Федерации в качестве основания для прекращения обязательства, в том числе, предусмотрено надлежащее исполнение обязательства. Поскольку судом установлено, что обязательство по возмещению вреда, причиненного истцу ответчиком исполнено ненадлежащим образом, оснований для прекращения данного обязательства нет.

Не влекут отмену решения суда и доводы апелляционной жалобы относительно размера подлежащих взысканию судебных расходов.

Установив факт несения истцом судебных расходов по настоящему делу в размер 10000 руб., с учетом процессуального результата разрешения спора суд первой инстанции пришел к правильному выводу о праве истца на возмещение судебных расходов за счет ответчика.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда в части размера взысканных в пользу истца судебных расходов, так как размер подлежащих возмещению истцу расходов по оплате услуг представителя судом первой инстанции определен с учетом всех заслуживающих внимания обстоятельств, а также необходимости их несения, является разумным, соответствует объему нарушенного права, получившего защиту, и объему оказанных представителем услуг, не нарушает баланс процессуальных прав и обязанностей сторон, сопоставим с расходами, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги.

Соглашаясь с выводом суда первой инстанции относительно размера взысканных судом расходов на оплату услуг представителя, судебная коллегия также принимает во внимание, что ответчиком не представлено каких-либо бесспорных доказательств чрезмерности, неразумности и необоснованности, определенных судом первой инстанции расходов на оплату юридических услуг, равно как не было представлено доказательств неправильной оценки судом первой инстанции размера и качества оказанных услуг.

Поскольку обстоятельств, свидетельствующих о нарушении судом принципа разумного возмещения расходов на оплату услуг представителя по делу не установлено, оснований для снижения судебных расходов не имеется.

Само по себе несогласие ответчика с суммой взысканных судом судебных расходов не влияет на законность судебного акта.

Таким образом, изложенные в апелляционной жалобе доводы правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции и к выражению несогласия с действиями суда, связанными с установлением фактических обстоятельств, имеющих значение для дела, и оценкой представленных по делу доказательств.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает, что правоотношения сторон в рамках заявленных требований определены судом первой инстанции правильно, обстоятельства, имеющие правовое значение, установлены на основании добытых по делу доказательств, выводы суда первой инстанции по обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения исковых требований, подробно мотивированы, подтверждены материалами дела, основаны на полном, всестороннем, объективном и непосредственном исследовании всех имеющихся в деле доказательств, нарушений норм материального или процессуального права судом не допущено.

Нарушений норм процессуального права, предусмотренных частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которые являются безусловными основаниями к отмене решения, не установлено.

При таких обстоятельствах, оснований для отмены либо изменения решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ч. 1 ст. 327.1, ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 09 января 2023 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» Ксензовой В.Е., действующей на основании доверенности, - без удовлетворения.

Председательствующий: О.Н. Калашникова

Судьи: Е.Ю. Котляр

                                                                                           С.А. Смирнова

Апелляционное определение изготовлено в окончательной форме 02.05.2023.