Решение по делу № 2-103/2020 от 03.04.2019

Производство № 2-103/2020

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

12 февраля 2020 года г. Смоленск

Промышленный районный суд г.Смоленска в составе:

председательствующего судьи Шиловой И.С.,

при секретаре         Потапенковой А.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело (УИД 67RS0003-01-2019-001324-64) по иску Чумаковой Екатерины Анатольевны к Светличной Ирине Викторовне о признании завещания недействительным,

УСТАНОВИЛ:

Чумакова Е.А. обратилась в суд с иском к Светличной И.В. о признании завещания недействительным. В обоснование заявленных требований указала, что 03.10.2018 умер ее отец Чумаков А.Н., после смерти которого открылось наследство, состоящее из квартиры расположенной по адресу: <адрес>, и автомобиля марки «<данные изъяты>», 2013 года выпуска, (VIN) №, гос.рег.знак №. Она и родители умершего, являются единственными наследниками по закону первой очереди. После смерти наследодателя, ей стало известно, что Чумаковым А.Н. 20.09.2018 составлено завещание, удостоверенное нотариусом Смоленского городского нотариального округа Перебейнос М.Л., по которому все имущество умершего завещано сожительнице Светличной И.В. По мнению истца, названное завещание подлежит признанию недействительным на основании п.1 ст.177 ГК РФ, поскольку на момент его составления завещатель не мог понимать значение своих действий, так как в этот период жизни он очень сильно болел, находился в тяжелом психическом и физическом состоянии и не осознавал сути сделки. Кроме того, он никогда не рассказывал о составленном завещании. В обоснование позиции указывает, что в апреле 2018 года отцу выставлен диагноз - рак желудка. Он прошел курс химиотерапии, с назначением уколов и таблеток Трамадол, которые были выписаны не менее 12 раз по рецепту. За год -полтора до выставления диагноза состояние здоровья отца стало ухудшаться. При этом он употреблял алкоголь, за счет которого, по его словам, ему становилось легче. Алкоголь отец употреблял на протяжении всей жизни, даже лечился анонимно в наркологическом диспансере. Из-за употребления алкоголя у отца резко изменился характер, он стал замкнутым и раздражительным, а его поведение странным, поскольку часто принимал решения, которые вскоре менял из-за чувства страха и недоверия. Состояние здоровья отца ухудшалось: появился бред, галлюцинации, не узнавал ранее знакомых ему людей. За две недели до смерти отец не выходил из дома, вся необходимая медицинская помощь оказывалась на дому. Со своей сожительницей Светличной И.В. отец находился в крайне неприязненных отношениях, они часто скандалили.

Просит суд признать недействительным завещание, составленное 20.09.2018 Чумаковым А.Н., удостоверенное нотариусом Смоленского городского нотариального округа Перебейнос М.Л.

В судебном заседании истец Чумакова Е.А. и ее представитель Иванов И.А., действующий на основании доверенности, заявленные требования поддержали в полном объеме, по основаниям, изложенным в иске. Дополнительно указали, что Чумаков А.Н. и Светличная И.В. проживали совместно около 7 лет. В последнее время ответчик запрещала истцу общаться с отцом, хотя ранее у нее с ним были прекрасные дружеские отношения. Когда она видела отца в последний раз в июле 2018 года в деревне, он был худой, осунувшийся, бледный, при этом мало говорил и постоянно «глушил» алкоголь. Кроме того, он никогда не рассказывал о составленном завещании. Просили иск удовлетворить в полном объеме.

Ответчик Светличная И.В. в судебное заседание не явилась, обеспечив явку своего представителя Старовойтова О.Л., в порядке ст.48 ГПК РФ, действующего на основании доверенности, который с исковым заявлением категорически не согласился, заявленные требования не признал, поддержав представленные возражения на иск. В апреле Чумаков А.Н. обратился в ОГБУЗ «Поликлиника № 2», где ему выставили диагноз – рак желудка, в связи с чем назначен курс химиотерапии с применением лекарственного препарата Трамадол. Поскольку истец не общалась с отцом с 2015 года, она не знала и не могла знать о его заболевании и тем более о его поведении. Согласно справке о смерти, Чумаков А.Н. умер 03.10.2018, причина смерти – поражение желудка, выходящее за пределы локализаций (отдаленных метастазов при 4 стадии заболевания). Из истории болезни ОГБУЗ «Смоленский областной онкологический клинический диспансер» от 10.07.2018, 24.08.2018, 19.09.2018 следует, что Чумакову А.Н. выставлен диагноз – заболевание желудка, а 25.09.2018 – канцероматоз – множественные метастазы в серозных оболочках или паренхиме органов, вызванные наличием в организме больного злокачественного новообразования. 20.09.2018 хирургом ОГБУЗ «Клиническая больница скорой медицинской помощи» выставлен диагноз – метастазы при 4 стадии заболевания. До 29.05.2018 Чумаков А.Н. работал в ООО «Хлебная мануфактура» и в силу специфики работы алкоголь не употреблял. Доводы истца о том, что у Светличной И.В. и Чумакова А.Н. имели место быть конфликтные отношения, последний находился под ее влиянием, а медицинская помощь оказывалась ему на дому, не соответствуют действительности, тем более что истец не общалась и не интересовалась здоровьем отца на протяжении последних 3 лет. Вопреки доводам истца, доказательств указывающих на иное намерение и волю Чумакова А.Н. распорядиться своим имуществом, не представлено. Просил в иске отказать в полном объеме.

Третье лицо нотариус Смоленского городского нотариального округа Перебейнос М.Л., будучи извещенной надлежащим образом, в судебное заседание не явилась, по неизвестной суду причине. Ранее в судебном заседании поддержала представленные возражения на иск, пояснив дополнительно, что 20.09.2018 в нотариальную контору обратилась ФИО7 – мать гражданской жены Чумакова А.Н. с заявлением о составлении завещания, которое она удостоверяла у него (Чумакова А.Н.) на дому. Беседуя с Чумаковым А.Н. наедине он пояснил, что понимает значение своих действий, понимает, что его жизнь подходит к концу, в связи с чем хотел сделать распоряжение относительно своего имущества (комнаты) и завещать ее своей гражданской супруге. На вопрос о наличии иных родственников Чумаков А.Н. пояснил, что у него есть дочь, однако, родительские обязанности он выполнил, теперь хочет выполнить супружеские. После беседы она составила проект завещания, который Чумаков А.Н. внимательно читал, задавал вопросы, поправлял. В тот день Чумаков А.Н. был опрятным, спокойным, сидел в кресле. Он не был лежачим больным. Чумаков А.Н. внимательно читал документ, а не просто подписывал, говорил о необходимости что-то дописать. Его психоэмоциональное состояние было стабильным, изнеможенным и истощенным он не выглядел. Во время беседы Чумаков А.Н. не вызывал никаких сомнений в своей дееспособности, он не был отвлечен, не сбивался в своих ответах на поставленные вопросы. При составлении завещания она приходила к Чумакову А.Н. два раза: для составления проекта и для подписания самого завещания. Она действовала исключительно в рамках закона, в соответствии с требованиями ГК РФ.

Привлеченные к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований, относительно предмета спора, Чумаков Н.С., Чумакова Л.Г., будучи извещенными надлежащим образом, в судебное заседание не явились, о причинах неявки суду не сообщили, возражений относительно заявленных требований не представили.

В соответствии с положениями ст.167 ГПК РФ суд определил рассмотреть дело по существу в отсутствие не явившихся лиц.

Выслушав позицию сторон, показания свидетелей, эксперта, изучив письменные материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч.3 ст.17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Пунктом 3 ст.1 ГК РФ предусмотрено, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п.4 ст.1 ГК РФ).

Пунктом 1 ст.10 ГК РФ закреплена недопустимость действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

По смыслу приведенных выше законоположений, добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующее ей.

При этом установление злоупотребления правом одной из сторон влечет принятие мер, обеспечивающих защиту интересов добросовестной стороны от недобросовестного поведения другой стороны.

Пунктом 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что если совершение сделки нарушает запрет, установленный п.1 ст.10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (п.1 или 2 ст.168 ГК РФ).

В соответствии с ч.ч.1, 3 ст.166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

В силу п.2 ст.168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Исходя из системного толкования п. 1 ст. 1, п. 3 ст. 166 и п. 2 ст. 168 ГК РФ иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки.

В силу п.1 ст.177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В ходе судебного разбирательства установлено, что 03.10.2018 умер Чумаков А.Н., что подтверждается свидетельством о смерти от 08.10.2018 года (л.д.7).

После его смерти открылось наследство, состоящее из жилого помещения, назначение: жилое, общая площадь 18,5 кв.м, этаж 4, расположенного по адресу: <адрес>, автомобиля марки «<данные изъяты> гос.рег.знак №, и денежных вкладов, находящихся в ПАО «Сбербанк» (л.д.29-35).

Наследниками имущества умершего по закону являются Чумакова Е.А. (дочь/истец), Чумаков Н.С. (отец/третье лицо), Чумакова Л.Г. (мать/третье лицо), наследником по завещанию Светличная И.В. (ответчик), что подтверждается материалами наследственного дела к имуществу умершего 03.10.2018 Чумакова А.Н. (л.д.20-44).

Вместе с тем, 20.09.2018 Чумаковым А.Н. составлено завещание, удостоверенное нотариусом Смоленского городского нотариального округа Перебейнос М.Л., по которому все имущество умершего завещано Светличной И.В. (л.д.38).

По мнению истца, указанное завещание подлежит признанию недействительным на основании ч.1 ст.177 ГК РФ, поскольку на момент его составления завещатель не мог понимать значение своих действий, так как в этот период жизни он очень сильно болел, находился в тяжелом психическом и физическом состоянии и не осознавал сути сделки.

Проверяя доводы истца, изложенные ей в обоснование своей правовой позиции, о том, что в момент совершения оспариваемого завещания наследодатель Чумаков А.Н. не мог понимать значение своих действий и руководить ими ввиду злоупотребления спиртными напитками, а также наличия заболевания, в судебном заседании допрошен ряд свидетелей.

Так, свидетель Чумаков Н.С. (отец наследодателя Чумакова А.Н.) суду пояснил, что последнее время сын Чумаков А.Н. проживал с Ирой (ответчик), с которой они, то сходились, то расходились. Она часто жаловалась, что его сын Толик отказывается расписываться. У Анатолия была комната, а она (ответчик) его обманывала и говорила, чтобы он переходил к ней жить, а в комнату переедет жить ее сын, а как оказалось это племянник. Спустя время, болезнь начала прогрессировать, а после лечения Анатолий всегда приезжал к нему и мучился от боли. В последнее время Анатолий стал невменяемый, ему было все равно. Последний раз он видел сына 17.09.2018 года. Анатолий узнавал его, разговаривал с ним, бредовых идей не высказывал, уезжал из деревни на машине, спешил в больницу. На протяжении, какого времени у его сына имелось заболевание, свидетель точно указать не смог. С сыном у него были близкие, доброжелательные отношения, они никогда не ругались. В период работы на хлебозаводе сын приезжал к нему с Ириной каждые выходные, а когда заболел, то приезжать стали реже, так как необходимо было сдавать анализы, а Ирина ставила ему уколы. Ирина вообще курила, выпивала, лечилась от алкоголя, командовала, бывали конфликты с Анатолием. Анатолий иногда выпивал для аппетита, иногда нет, в связи с тем, что последнее время его мучила страшная рвота. Свою дочь Анатолий воспитывал до 18 лет, платил алименты, а потом она вышла замуж.

Свидетель ФИО19 (жена брата наследодателя Чумакова А.Н.) суду пояснила, что 06 мая Анатолий ходил в поликлинику. Последний раз она его видела в воскресенье за три дня до смерти. Она приехала на квартиру Ирины, пытались Анатолия подбодрить, но у него открылась рвота, и она уехала. Перед этим Ирина позвонила ей и сказала, что Анатолию совсем плохо. В разговоре Анатолий может и узнал ее, но разговаривал мало и все время смотрел куда-то вдаль, при этом, он понимал, кто к нему пришел. С Ириной Анатолий проживал около 8 лет, но они, то сходились, то расходились. В комнате, принадлежащей Анатолию, проживал племянник Ирины. Анатолий не говорил о своей болезни, но она и ее супруг догадались о ее существовании по тому, как сильно он похудел. Кроме того, Анатолий сам себе ставил уколы, но какие уколы, и какое лечение ему было назначено, ей ничего не известно. Анатолий выпивал и достаточно часто. Его похоронами занималась она (свидетель) и Ирина, денежные средства давал отец. Считает, что все имущество Анатолия должно перейти его дочери. С дочерью Анатолий общался часто, все время вместе находились в деревне. Как складывались их взаимоотношения в последний год, ей ничего неизвестно, так как Анатолий потерял номер телефона дочери, а Ирина всячески препятствовала их общению.

Свидетель ФИО13 (брат наследодателя Чумакова А.Н.) суду пояснил, что о заболевании брата он узнал примерно за полгода до смерти. Общались они с братом редко, раз в месяц, последний раз видел брата дня за три до смерти. В период с сентября до момента смерти, брат не сообщал ему о том, что составил завещание. В последние дни ему было все равно, что происходит. Общался он как обычно, только очень похудел, а за два месяца до смерти сам к родителям в деревню приезжал. Галлюцинаций у брата не было. Месяца за полтора до смерти брат приходил к нему в гости, говорил, что у него язва, что-то колол в ногу, о том что у него обнаружили рак, он (свидетель) ничего не знал. Когда он видел брата последний раз, тот ничего не хотел, только лежал, а когда садился, то у него открывалась рвота.

Брата он навещал у его супруги Ирины, с которой последний проживал около 7 лет. Супруга брата о его болезни ничего не говорила. Последние два месяца он не видел, чтобы его брат выпивал. Брат говорил ему, что в октябре у него планируется операция, которая может быть поможет ему недели на две, однако, недели за две, в проведении операции ему отказали, так как было уже поздно, но подробностей он не знает. Брат общался с дочерью по телефону, но подробностей он (свидетель) не знает.

В свою очередь ответчик Светличная И.В. с предъявленными требованиями не согласилась, указав, что в момент составления завещания Чумакову А.Н. действительно было плохо, однако это была физическая боль, а психически он был нормальным здоровым человеком.

В подтверждение позиции ответчика, в судебном заседании также допрошен ряд свидетелей.

Так, свидетель ФИО20 (мать ответчика Светличной И.В.) суду пояснила, что ее зять Чумаков А.Н. был умный и грамотный человек. Ее дочь (ответчик по делу) прожила с ним более 5 лет. Ни одного плохого слова она от него не слышала. По нему было видно, что у него что-то болит, но он ничего не говорил и не жаловался. Принимал препарат Алмагель и еще что-то от желудка и только 09.03.2018 пошел в поликлинику, так как начались сильные боли. После выставления диагноза и установления группы инвалидности, Анатолий Николаевич продолжал улыбаться, в его психическом состоянии и поведении ничего не изменилось. Чумаков А.Н. умирать не собирался, но когда в сентябре 2018 года он вернулся из поликлиники, то сказал, что его направили на операцию и указал на необходимость составления завещания. Так как у нее около дома находится нотариальная контора, туда она и обратилась с необходимыми документами для оформления завещания. Нотариус пришел к ним домой и разговаривал с Чумаковым А.Н. наедине, посторонних в комнате не было. Алкогольными напитками Анатолий Николаевич не злоупотреблял, мог раз в месяц выпить пива. Он постоянно ездил на машине, кроме того, на работу могли вызвать в любой момент. Дочь Чумакова А.Н. – Екатерину, она увидела первый раз на кладбище на похоронах отца, ранее она к ним никогда не приезжала. Чумаков А.Н. и ее дочь ездили к Екатерине (истцу) на День рождения внука. Анатолий говорил, что его дочь приезжала к бабе с дедом летом. Вместе с отцом она Екатерину никогда не видела. За все время она ни разу отцу не звонила и не приезжала. В деревню Анатолий Николаевич ездил один. Когда Анатолий Николаевич находился дома, она слышала, как он разговаривал с родителями, но никогда не слышала, чтобы он разговаривал с Катей. Какие лекарственные препараты ему назначали, какие он принимал, ей неизвестно. Домой врачей никогда не вызывали. В день подписания завещания Анатолий Николаевич находился в хорошем настроении, впрочем, как обычно.

Дополнительно при повторном допросе свидетель ФИО20 также пояснила, что ее дочь с Чумаковым А.Н. проживали гражданским браком. С 2009 года по 2013 год жили в общежитии, а с 2013 года жили вместе с ней в квартире на <адрес>. В марте 2018 года зять рано встал утром и уехал в поликлинику, что для него нехарактерно, по возвращению ей стало известно о наличии у него онкологического заболевания. За три месяца до смерти зять сообщил о своем заболевании и о том, что ему установили первую группу инвалидности. Никакого особенного психоэмоционального состояния во время болезни у него не было, он всегда был спокоен. Придя в очередной раз из поликлиники, сказал, что ему выдали направление в Красный крест на операцию, попросил вызвать нотариуса, так как побоялся, что не встанет с операционного стола. Завещание им было составлено только в отношении комнаты. В последнее время он много читал, собирал пазлы, провалов в памяти, галлюцинаций у него не было. Какие лекарства принимал Анатолий Николаевич, она не знает, но препарат Алмагель принимал точно. После выставления диагноза, никаких новых лекарств она не видела. Когда уже начались приступы тошноты и рвоты, зять никакие спиртные напитки не употреблял. Об отношениях с дочерью он ничего не говорил. Психоэмоциональное состояние Анатолия Николаевича до самой смерти было стабильным. Нотариус приходил один раз.

Свидетель ФИО21 (племянник ответчика Светличной И.В.) суду пояснил, что Анатолий Николаевич проживал со своей женой Светличной И.Н. (ответчик) у его бабушки (матери ответчика), которую он постоянно навещал. Ему было известно о том, что Анатолий Николаевич болеет, но какое заболевание у него было, он не знал. Ничего необычного или странного в поведении Анатолия Николаевича он не замечал, при этом в гостях у бабушки он находился часто. Иногда Анатолий Николаевич жаловался на то, что у него что-то болит, но настроение у него всегда было хорошее. Когда он приходил к бабушке в гости, Анатолий Николаевич всегда его узнавал. Ему известно лишь о том, что Анатолий Николаевич составлял завещание. Анатолий Николаевич всегда находился в хорошем настроении, конфликтных отношений ни с кем не было, он (свидетель) от него никогда не слышал даже повышенного голоса. Алкогольными напитками Анатолий Николаевич не злоупотреблял, во всяком случае, он никогда не видел. Екатерину Анатольевну (дочь Чумакова А.Н.) он видел один раз на похоронах отца. При этом, знаком он с ней не был, ему лишь сказали, что это дочь Чумакова А.Н. Какие лекарственные препараты ему назначали, какие он принимал, ему неизвестно. 17-18 сентября 2018 года Чумаков А.Н. находился в обычном состоянии: разговаривал, смеялся, разгадывал кроссворды. Перед самой смертью Чумаков А.Н. лежал, хотя дня за три до этого он еще ходил.

Свидетель ФИО23 (соседка ответчика Светличной И.В.) пояснила, что она дважды обращалась за помощью к Анатолию Николаевичу. Соседка говорила ей, что Анатолий Николаевич болеет, у него рак. При этом она (свидетель) разговаривала с ним, он ее узнавал. Незадолго до смерти, видела, как он приезжал на машине из деревни. В тот день она с ним не общалась, только поздоровалась. За сколько дней до смерти она видели его последний раз, пояснить не смогла. Находясь в гостях у соседки, она не видела, чтобы Анатолий Николаевич выпивал. Всегда, когда она приходила к ним в дом, он сидел в кресле и читал. Возможно ФИО30 (мать ответчика Светличной И.Н.) и говорила ей о том, что Анатолий Николаевич болеет, но какое лечение, лекарственные препараты или уколы ему назначали, ей ничего неизвестно.

Свидетель ФИО24 (приятель Чумакова А.Н.) суду пояснил, что знал Чумакова А.Н., с 2000 года? проживали в одном общежитии. О заболевании Чумакова А.Н. он узнал перед самой смертью, а о том, что ему установлена первая группа инвалидности, ему ничего не известно. После того, как Чумаков А.Н. переехал жить на <адрес>, они виделись 2-3 раза. Последний раз он видел Чумакова А.Н. примерно год назад.

Свидетель ФИО25 (приятель Чумакова А.Н.) суду пояснил, что знал Чумакова А.Н., с 2000 года? проживали в одном общежитии. Последний раз он видел его 29.07.2018 в День военно-морского флота. Чумаков А.Н. приехал сам, сообщил о своем онкологическом заболевании, сказал, что скоро умрет, хотел попрощаться. Общались они примерно 4 часа. На протяжении всего этого времени эмоциональное состояние Чумакова А.Н. было спокойным, он не выпивал. Психических отклонений, провалов в памяти у него не было, наоборот, они сидели и вспоминали сослуживцев. За неделю до смерти он (свидетель) ему звонил, и, судя по его голосу все было нормально. Созванивались они раза 2 в неделю, никаких изменений он не замечал. По поводу завещания ему ничего неизвестно. Выпивал Анатолий редко, а если и выпивал, то находился в нормальном состоянии. Какие лекарственные препараты принимал Анатолий, ему не известно.

Кроме того, в судебном заседании допрошен врач – терапевт ОГБУЗ «Поликлиника №2» ФИО26, которая пояснила, что последний раз Чумаков А.Н. был у нее на приеме в конце сентября начале октября 2018 года. Чумаков А.Н. находился в обычном для него психоэмоциональном состоянии. Он не был возбужден, подавлен, он отдавал отчет своим действиям. Он всегда был спокойным, в тот день также, ничего не говорил о том, что умирает. Чумакову А.Н. был назначен препарат Трамадол, она ему выписывала рецепт каждые 10 дней. В тот день, когда у него открылась тошнота и рвота, она выдала ему направление в ОГБУЗ «КБСМП», после этого он больше не приходил. Позже приходила жена к заведующей, чтобы получить справку. В какое время Чумаков А.Н. приходил точно, врач не смогла пояснить, так как время не фиксировала. Его эмоциональное состояние с учетом заболевания, было абсолютно нормальным. Никаких признаков и оснований для направления его к специалистам не было. Чумаков А.Н. также получал противоопухолевые препараты: Капецитобин и Трамадол, однако, эти препараты галлюцинации вызывать не могли, если только угнетенное состояние. На приеме он вел себя как обычно. Опасения или какие-либо иные реакции вследствие приема препаратов у него не было. Ни на какие побочные действия от препаратов он не жаловался, никогда не отказывался от выдачи таблеток. Лекарственные препараты ему выписывались для купирования болевого синдрома, лекарства принимал внутрь. Лечение Чумакову А.Н. назначал врач онколог, а она лишь выписывала ему рецепты. Для замены лекарства Чумаков А.Н. не обращался. На прием Чумаков А.Н. всегда приходил в ухоженном виде, без какого-либо запаха алкоголя.

Разрешая заявленный спор, суд, исходит из следующего.

В силу ст. 1111 ГК РФ наследование осуществляется по завещанию и по закону.

В соответствии с п.1 и 3 ст.1118 ГК РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания. Завещание должно быть совершено лично.

Согласно п.1 ст.1125 ГК РФ нотариально удостоверенное завещание должно быть написано завещателем или записано с его слов нотариусом.

Завещание, записанное нотариусом со слов завещателя, до его подписания должно быть полностью прочитано завещателем в присутствии нотариуса. Если завещатель не в состоянии лично прочитать завещание, его текст оглашается для него нотариусом, о чем на завещании делается соответствующая надпись с указанием причин, по которым завещатель не смог лично прочитать завещание (п. 2 ст. 1125 ГК РФ).

Согласно п.п.1 и 2 ст.1131 ГК РФ при нарушении положений данного Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Как разъяснено в п.21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 №9 «О судебной практике по делам о наследовании», сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§2 главы 9 ГК РФ) и специальными правилами раздела V ГК РФ.

Не могут служить основанием недействительности завещания описки и другие незначительные нарушения порядка его составления, подписания или удостоверения, если судом установлено, что они не влияют на понимание волеизъявления завещателя (п.3 ст.1131 ГК РФ).

Статья 12 ГПК РФ устанавливает осуществление правосудия по гражданским делам на основе состязательности и равноправия сторон.

В силу принципа состязательности стороны, другие участвующие в деле лица, если они желают добиться для себя либо лиц, в защиту прав которых предъявлен иск, наиболее благоприятного решения, обязаны сообщить суду имеющие существенное значение для дела юридические факты, указать или представить суду доказательства, подтверждающие или опровергающие эти факты, а также совершить иные предусмотренные законом процессуальные действия, направленные на то, чтобы убедить суд в своей правоте.

В развитие данного принципа гражданского судопроизводства ст. 56 ГПК РФ возлагает на каждую сторону обязанность доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

При этом, согласно ст. 57 ГПК РФ доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства. В случае, если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств.

Поскольку для установления сделкоспособности Чумакова А.Н. на момент составления завещания требуются специальные медицинские познания, стороной истца заявлено ходатайство о назначении по делу посмертной психолого-психиатрической экспертизы.

Определением суда от 12.09.2019 данное ходатайство удовлетворено, по делу назначена посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой было поручено ОГУЗ «Смоленская областная клиническая психиатрическая больница» (л.д. 134).

Экспертиза проведена комиссией судебно-психиатрических экспертов в составе четырех членов, которая, проанализировав материалы гражданского дела и медицинскую документацию в отношении Чумакова А.Н. (медицинская карта амбулаторного больного № 82028, медицинские карты стационарного больного № 68/159, № 309/410/524/631 от 2018 года ОГБУЗ «СООКД», дело № 02.071918 освидетельствования на главном бюро МСЭ ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Смоленской области»), пришла к заключению, что Чумаков А.Н., 09.05.1966 года рождения, умерший 03.10.2018, на фоне четвертой (терминальной) стадии онкологического заболевания желудка с метастазами в брюшину стремительно нарастали явления интоксикации в виде слабости, утомляемости, отсутствия аппетита, значительной потери массы тела, апатии, сохранялся стойкий болевой синдром средней степени (данные от 20.09.2018 г.), для купирования которого использовались наркотические анальгетики; заболевание осложнилось декомпенсированным стенозом желудка, что клинически проявлялось усугубление имеющихся ранее симптомов, частой рвотой, отказом от приема пищи. Явления интоксикации, тяжесть общего состояния нарастали (подтверждается данными об ослабленном везикулярном дыхании, приглушенности тонов сердца, бледностью кожных покровов, тошноте), отмечалась отрицательная динамика состояния. Таким образом, следует полагать, что психические нарушения в виде выраженных астетических расстройств и стойкого некупирующего болевого синдрома, с психомоторной заторможенностью, снижением способности к целенаправленному вниманию, снижением мыслительной продуктивности, волевых побуждений и активности, на момент составления завещания 20.09.2018 оказали существенное влияние на способность Чумакова А.Н понимать значение своих действий и руководить ими (ответ на вопросы № 1, частично на № 2). Вопрос о влиянии психофармакологических препаратов на состояние Чумакова А.Н. комиссией не рассматривался, так как не входит в компетенцию судебно – психиатрических экспертов, требует специальных познаний в области клинической фармакологии (участия врача клинического фармаколога) (л.д. 154-156).

Согласно положениям ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

Заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 ГПК РФ. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

Выводы экспертов могут быть определенными (категоричными), альтернативными, вероятными и условными.

Определенные (категорические) выводы свидетельствуют о достоверном наличии или отсутствии исследуемого факта.

В соответствии с положениями ст. 6 ГПК РФ экспертное заключение является одним из видов доказательств по делу, оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования. В то же время, суд при наличии в материалах рассматриваемого дела заключения эксперта должен учитывать и иные добытые по делу доказательства и дать им надлежащую оценку. Экспертные заключения оцениваются судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Суд в данном случае не усматривает оснований ставить под сомнение достоверность заключения комиссии экспертов от 20.10.2019, поскольку оно в полном объеме отвечает требованиям ст.ст. 55, 59-60 ГПК РФ, так как содержит подробное описание исследований материалов дела и медицинских документов. Оснований не доверять выводам указанной экспертизы у суда не имеется, эксперты имеют необходимую квалификацию, предупреждены об уголовной ответственности и не заинтересованы в исходе дела; доказательств, указывающих на недостоверность проведенной экспертизы, либо ставящих под сомнение ее выводы, суду не представлено.

Между тем, проанализировав представленное заключение, суд приходит к выводу, что выводы экспертизы не конкретны, носят предположительный характер, в связи с чем, для устранения неясностей экспертного заключения, в судебное заседание был вызван и допрошен судебно-психиатрический эксперт ОГУЗ «Смоленская областная клиническая психиатрическая больница» - ФИО27, которая заключение поддержала, указав дополнительно, что вероятностный вывод экспертизы обусловлен недостаточной полнотой собранной информации. Как правило в онкологическом диспансере психиатры пациента не осматривают, так как состояние пациентов практически одинаковое и на психические расстройства внимание обращается мало, в силу имеющихся обстоятельств. У человека терминальная стадия онкологического заболевания в результате 100% случаев, пациенты умирают, может 99,9%. К психиатру самостоятельно умерший не обращался, а терапевт, в данном случае, записи вел клишировано, что даже о динамике его психического состояния нам не представилось никакой возможности сделать выводы. Из представленных документов усматривается, что умерший обращался в больницу скорой медицинской помощи, где он хотел оперироваться, но документов представлено не было. Возможно, есть другие свидетели, которые не заинтересованы в исходе дела, которых можно было расспросить о состоянии умершего в последние несколько месяцев жизни. Имеющиеся в материалах дела показания свидетелей не позволяют сделать однозначный вывод. Все что эксперты могли взять из материалов дела, они взяли. Учитывая, что у Чумакова А.Н. была терминальная стадия онкологического заболевания, большее влияние оказывалось на его физическое состояние, так как у него был асцит, органная недостаточность, выраженная интоксикация, стеноз. Стеноз – сужение в желудочно-кишечном тракте, судя по всему в месте опухоли, то есть содержимое, которое должно проходить через данный участок ЖКТ, не проходит, соответственно пациент плохо кушает, а если кушает, то у него открывается рвота, пациент по этой же причине плохо пьет, наступает истощение, затем декомпенсация стеноза, которая у него и настала, так как терапевт направил его в хирургию в тот же день, когда был составлен юридический акт. Следовательно, ситуация была критической и приближалась к гибели больного. Его состояние прогрессивно ухудшалось. Кроме этого, у него был канцероматоз, были метостазы, которые также вызывают интоксикацию организма, соответственно это влияет на психические функции. По делу была назначена судебно-психиатрическая экспертиза, а не комплексная, в связи с чем привлечь стороннего эксперта, который обладает необходимыми знаниями в области клинической – фармакологии, не представлялось возможным. Однако, в случае привлечения фармаколога, ответить однозначно на поставленный вопрос нельзя. Данные психо-фармакологические препараты замедляют психические процессы, так как это наркотические анальгетики. Трамадол – это наркотический анальгетик. Ответить на 100% фармаколог не сможет, так как на разных пациентов одинаковое количество препарата действует по-разному. Кроме того, фармаколог к психиатрии не имеет никакого отношения, то есть фармаколог перечислит только то, что указано в любом справочнике. Если информации будет достаточно, то эксперты смогут ответить конкретно на поставленный вопрос.

Присущий гражданскому судопроизводству принцип диспозитивности означает, что процессуальные отношения в гражданском судопроизводстве возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорного материального правоотношения, которые имеют возможность с помощью суда распоряжаться своими процессуальными правами, а также спорным материальным правом.

Иных доказательств, подтверждающих обстоятельства, на которых истец основывала свои требования, в нарушение ст. 56 ГПК РФ, истцом не было представлено.

При этом сторона истца не ходатайствовала о назначении повторной либо дополнительной судебной экспертизы, достаточных оснований, свидетельствующих о необходимости проведения повторной либо дополнительной экспертизы, не указала. Истец от проведения по делу повторной либо дополнительной судебной медицинской экспертизы отказалась и не настаивала на ее проведении, представленное заключение экспертизы не оспаривала, просила при вынесении решения руководствоваться данным заключением экспертизы.

Разрешая данный спор, суд, также принимает во внимание пояснения и возражения нотариуса Перебейнос М.Л., согласно которым оспариваемое завещание было удостоверено ею вне помещения нотариальной конторы – по месту жительства наследодателя Чумакова А.Н. В подтверждение наличия дееспособности завещателя ею был истребован документ, удостоверяющий его личность (паспорт) и проведена беседа: о сути завещания и его подписания. На все задаваемые вопросы Чумаков А.Н. отвечал адекватно, поэтому никаких сомнений в понимании им совершаемого действия у нотариуса не возникло. При этом, ему было разъяснено, что он имеет право отменить или изменить завещание (чего в течение месяца им сделано не было), текст завещания был прочитан лично Чумаковым А.Н. и собственноручно им подписан.

Из текста самого завещания следует, что нотариусом Перебейнос М.Л. разъяснялось право в любое время отменить или изменить завещание. Текст завещания наследодателю нотариусом зачитывался до его подписания.

Действительно, удостоверение завещания нотариусом не является безусловным свидетельством того, что завещатель в момент его подписания отдает отчет своим действиям, осознает их значение, фактический характер и последствия, и не лишает заинтересованных лиц в последующем оспаривать это завещание по основанию ст. 177 ГК РФ, однако презюмируется добросовестное исполнение нотариусом своих обязанностей, возложенных на него законом, пока не доказано обратное.

Таким образом, суд исходит из того, что нотариус при удостоверении завещания разъяснил завещателю смысл и значение завещания как односторонней сделки, проверил, соответствует ли содержание завещания действительным намерениям завещателя, отсутствие пороков воли и волеизъявления, а также нотариус разъяснил соответствие совершаемой сделки требованиям закона.

Доказательств, подтверждающих нарушение порядка составления, подписания или удостоверения завещания, а также недостатков завещания, искажающих волеизъявление завещателя, истцом представлено не было, тогда как иные обстоятельства, на которые истец ссылается в своем исковом заявлении, не относятся к волеизъявлению Чумакова А.Н. Сведений о том, что воля наследодателя была иной, материалы дела не содержат. При этом, при жизни наследодатель данное завещание не оспаривал, не отменял и не изменял.

Суд критически относится к показаниям допрошенных свидетелей ФИО13 (брат наследодателя), Чумакова Н.С. (отец наследодателя), ФИО19 (жена брата наследодателя) о том, что Чумаков А.Н. (наследодатель) не понимал значение своих действий при составлении завещания, поскольку они являются близкими родственниками, и заинтересованы в исходе дела.

Показания указанных свидетелей не являются достаточными доказательствами, свидетельствующими о наличии у Чумакова А.Н. (наследодателя) заболевания, при котором он не понимал последствия составленного завещания, при том, что свидетельские показания носят крайне противоречивый характер, поэтому категорично высказаться о наличии внушаемости, подчиняемости, зависимости от чужой воли и соответственно способности критически самостоятельно оценивать сложившуюся ситуацию и принимать самостоятельное решение суду не представляется возможным.

Также суд критически относится и к показаниям свидетеля ФИО20 (матери ответчика Светличной И.В) поскольку последняя утверждает, что нотариус приходил один раз, в то время, как нотариус в судебном заседании пояснила, что приходила к наследодателю два раза; для составления проекта завещания и для его подписания. Кроме того, свидетель утверждала, что Чумаков А.Н. не принимал никаких обезболивающих препаратом, в то время как иные допрошенные в судебном заседании свидетели говорят прямо об обратном.

При этом суд дал оценку и показаниям допрошенных в судебном заседании в качестве свидетелей ФИО28 (приятель Чумакова А.Н.) и ФИО25 (приятель ФИО13), отвечающую требованиям ст. 67 ГПК РФ, поскольку данные свидетели, не обладающие познаниями в области психиатрии, не могут давать самостоятельную оценку психического состояния Чумакова А.Н. в юридически значимый период. Кроме того, из показаний указанных свидетелей следует, что на тему составления завещания с Чумаковым А.Н. они не общались, оспариваемая сделка в их присутствии с Чумаковым А.Н. не обсуждалась.

В целом, из показаний, допрошенных в судебном заседании свидетелей, следует, что Чумаков А.Н. в последние годы своей жизни страдал заболеванием – рак желудка. В то же время, Чумаков А.Н. общался с определенным кругом лиц, в который входили названные свидетели, каких-либо странностей в своем поведении не проявлял. Чумаков А.Н. самостоятельно и разумно распоряжался своими доходами, выполнял работы, связанные с физическим нагрузками, владел транспортным средством, регулярно посещая своих родителей в деревне.

Таким образом, Чумаков А.Н., обладая полной дееспособностью, как до составления завещания, так и после распоряжения принадлежащим ему имуществом, совершил действия, направленные на реализацию своих гражданских прав. Наличие заболевания, не препятствовало Чумакову А.Н. создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их, сознавая их значение и предполагаемые последствия.

Оценив все представленные по делу доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, в том числе, показания свидетелей, экспертное заключение, показания эксперта в судебном заседании, суд приходит к выводу, что исковые требования о признании завещания недействительным подлежат отклонению, поскольку истец не представила суду бесспорных, объективных доказательств того, что в момент составления завещания 20.09.2018 Чумаков А.Н. страдал заболеванием, не позволяющим ему понимать значение своих действий и руководить ими.

Таким образом, правовых оснований для признания завещания Чумакова А.Н. от 20.09.2018 недействительным не имеется, в связи с чем в удовлетворении исковых требований надлежит отказать.

Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Чумаковой Екатерины Анатольевны к Светличной Ирине Викторовне о признании завещания недействительным, - отказать.

Решение может быть обжаловано в Смоленский областной суд через Промышленный районный суд г.Смоленска в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья                 И.С. Шилова