Решение по делу № 2-21/2016 от 15.07.2016

Дело № 2-21-16

ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

город Пермь 9 августа 2016 года

Пермский краевой суд в составе:

председательствующего Налимова А.В.,

при секретаре судебного заседания Андреевой Т.В.,

с участием государственного обвинителя Утемова А.И.,

защитника Чугайнова В.А.,

потерпевшей О1.,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Ложкина Д.В., дата рождения, уроженца ****, проживавшего без регистрации по адресу: ****,официально не трудоустроенного, имеющего начальное профессиональное образование,неженатого, гражданина Российской Федерации, судимого

- 21 февраля 2006 года Краснокамским городским судом Пермской области (с учетом постановления Губахинского городского суда Пермского края от 16 августа 2011 года) по ч.4 ст.111 УК РФ к 8 годам 11 месяцам лишения свободы, освобожденного 29 октября 2014 года по отбытию наказания;

задержанного в порядке ст.91,92 УПК РФ 3 мая 2016 года, заключенного под стражу 4 мая 2016 года,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п.«а» ч.2 ст.105 УК РФ,

УСТАНОВИЛ :

Ложкин Д.В. совершил убийство О. и Т. при следующих обстоятельствах:

В ночь с 1 на 2 мая 2016 года, находясь в квартире по адресу: ****, Ложкин, действуя из личной неприязни, с целью причинения смерти двум лицам, нанес не менее восьми ударов ножом в область грудной клетки, левого плеча и других частей тела О., после чего, спустя непродолжительное время, нанес один удар рукой и не менее пятнадцати ударов двумя ножами в область грудной клетки, шеи и других частей тела Т.

В результате действий Ложкина потерпевшему О. были причинены телесные повреждения в виде линейной ссадины у внутреннего конца левой брови, линейной ссадины и поверхностной ранки на левой боковой поверхности грудной клетки, линейной ссадины на левом предплечье, не причинивших вреда здоровью, а также множественных колото-резаных ран грудной клетки и левого плеча, а именно: колото-резаной раны на груди слева по среднеключичной линии, проникающей в грудную и брюшную полости с повреждением левого легкого, левого купола диафрагмы и левой доли печени, колото-резаной раны по передней поверхности левого плеча в средней трети, непроникающей колото-резаной раны на грудной клетке слева по задне-подмышечной линии слева, колото-резаной раны на грудной клетке слева по задне-подмышечной линии на уровне восьмого ребра, проникающей в левую плевральную полость с повреждением левого легкого, колото-резаной раны задней поверхности левого плеча с повреждением трехглавой мышцы плеча, повлекших смерть О..

Потерпевшему Т. были причинены телесные повреждения в виде двух поверхностных резаных ран в области нижней челюсти слева, поверхностной резаной раны по передненаружной поверхности шеи справа, поверхностной резаной раны на тыльной поверхности третьего пальца левой кисти, двух линейных ссадин на тыльной поверхности левой кисти, линейных ссадин на передней поверхности левого плечевого сустава, прерывистых ссадин в области грудины, не причинивших вреда здоровью, сквозной подкожной колото-резаной раны на тыльной поверхности правой кисти, квалифицирующейся как легкий вред здоровью, а также множественных колото-резаных ран шеи и грудной клетки, а именно: двух колото-резаных ран (раны сливаются между собой, образуя одну рану с двумя раневыми каналами) на передней поверхности шеи слева в нижней трети, одна из которых проникает в левую плевральную полость с повреждением левой общей сонной артерии, а вторая является непроникающей, колото-резаной раны по передней поверхности левого плечевого сустава, проникающей в левую плевральную полость с повреждением левой подключичной артерии, рассечением второго ребра и повреждением левого легкого, непроникающей колото-резаной раны по передней поверхности шеи справа, непроникающей колото-резаной раны в правой надключичной области, непроникающей колото-резаной раны на левой боковой поверхности грудной клетки с переломом шестого ребра слева по переднеподмышечной линии, повлекших смерть потерпевшего Т.

Подсудимый Ложкин Д.В. полностью признал свою вину в совершении преступления.

Из показаний данных Ложкиным на предварительном следствии и в судебном заседании следует, что 20 апреля 2016 года он снял комнату в квартире Т. 1 мая 2016 года в утреннее время он употребил спиртное с Т., О. и Д., после чего ушел из дома. Спиртное в этот день более не употреблял, был трезвым, вернулся домой около 22 часов. Около 23 часов они с Д. ходили в магазин за сигаретами. Когда они вернулись, О., приревновав Д., стал предъявлять им претензии, при этом оскорблений и угроз в его адрес не высказывал. Около 24 часов он ушел к себе в комнату. Не сумев заснуть, около часа ночи он вышел на кухню покурить. Туда же пришел О., который опять стал выяснять, было ли что-то между ним и Д., сказал, что ударит его, чтобы он сказал правду. После этого О. ушел в свою комнату. Посчитав высказывание О. угрозой, он вооружился ножом с деревянной рукояткой и пошел за ним. В комнате О. резко повернулся к нему, и он ударил его ножом по телу. О. схватил его за плечо и они вместе упали на кровать. Завязалась борьба, в ходе которой он стал наносить потерпевшему удары ножом. Один из ударов точно достиг цели, так как после этого удара О. обмяк, и ему (Ложкину) удалось освободиться и выбежать в прихожую. О. вышел за ним. В прихожей между ними снова завязалась борьба, в ходе которой он нанес потерпевшему несколько ударов ножом. В итоге потерпевший упал на четвереньки и остался в прихожей, а он ушел в свою комнату. Т. и Д. чем-то подперли дверь в комнату, мешая ему выйти. Когда ему удалось покинуть комнату, в прихожей находились Д. и Т. У Т. в руке был нож. Ударить его ножом Т. не пытался, угроз не высказывал. Он потребовал, чтобы Т. бросил нож. При этом сам он был также вооружен ножом. Т. нож не бросил, тогда он толкнул его в грудь и схватился левой рукой за лезвие ножа. Т. в свою очередь схватил его за руку, в которой у него был нож, и они вместе упали на пол в комнату Т. Допускает, что в ходе борьбы наносил удары Т. ножом. В результате ему удалось забрать у Т. нож. Последний лег на диван, а он ушел на кухню покурить. Практически сразу на кухню зашел Т. Потерпевший положил руку на стол, где хранилась посуда, в том числе и ножи. Посчитав, что ему угрожает опасность, он ударил Т. ножом. Сколько точно ударов нанес, сказать не может, запомнил лишь последний, после которого из шеи Т. брызнула кровь, и он упал на пол без признаков жизни. Ножи, которыми наносил удары потерпевшим, он бросил в ведро с водой, стоящее на кухне у окна, после чего переоделся, собрал свои вещи и вместе с Д. ушел из квартиры. Труп О. находился на лестничном марше, ведущем на второй этаж. Они с Д. ушли в лес, где он развел костер и сжег вещи, в которых был в момент убийства. На следующий день они заходили к его брату, а затем уехали к знакомому Д., где их и задержали сотрудники полиции.

В ходе проверки показаний на месте Ложкин воссоздал картину происшедшего, в целом аналогичную описанной им в приведенных выше показаниях (т.1 л.д. 65-88).

Из заключения судебно-медицинского эксперта следует, что на момент осмотра, проведенного 3 мая 2016 года, у Ложкина имелись поверхностные резаные раны первого пальца и ладонной поверхности левой кисти, которые образовались за 1-2 суток до осмотра, в результате не менее двух скользящих воздействий предметами, обладающими режущими свойствами, возможно лезвия ножа (т.2 л.д.31-32).

Помимо признания своей вины самим подсудимым, его причастность к преступлению подтверждается следующими доказательствами.

Потерпевшая О1. показала, что убитый О. был ее сыном. Последний раз она видела сына 30 апреля 2016 года. 1 мая 2016 года, около 17 часов, сын звонил ей по телефону. 2 мая 2016 года она узнала о смерти сына. Обстоятельства происшедшего известны ей со слов следователя. Убийством сына ей причинены значительные нравственные страдания, просит взыскать с Ложкина компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Из показаний потерпевшей О2. следует, что на протяжении 6 лет она состояла в гражданском браке с Т., проживала в его квартире по адресу: ****. После 20 апреля 2016 года в квартире Т. поселился Ложкин, снимавший у них комнату. 1 мая 2016 года, около 10 часов, она пришла домой из больницы, где проходила стационарное лечение. Дома были Т., О. и Д., которые распивали спиртное. Ложкина дома не было. Около 16 часов 20 минут она вернулась в больницу. 2 мая 2016 года, около 10 часов 40 минут, подходя к дому, она встретила Н., который сообщил ей о том, что О. нашли мертвым. Труп О. находился на лестничном пролете между первым и вторым этажами. Двери в их квартиру были закрыты. Сотрудники полиции взломали входную дверь и обнаружили на кухне труп Т. (т.1 л.д.126-128).

Свидетель Д. подтвердила показания данные ею на предварительном следствии, из которых следует, что 1 мая 2016 года, в утреннее время, они с О., Ложкиным и Т. распивали спиртное в квартире последнего. Затем Ложкин куда-то ушел. В период с 11 часов до 16 часов 30 минут в квартире находилась О2., которая затем вернулась в больницу. Ложкин пришел около 22 часов и вновь стал распивать спиртное в их компании. Около 23 часов они с Ложкиным пошли за сигаретами в магазин. По их возвращению О. стал предъявлять им претензии, приревновав ее к Ложкину. Примерно в 23 часа 40 минут все разошлись спать. Они с О. легли спать в комнате, которая расположена рядом с кухней. Проснулась она около часа ночи оттого, что в комнате происходила какая-то борьба. О. в этот момент лежал на спине, на кровати, а Ложкин стоял у кровати с ножом в руке. Она увидела, как Ложкин нанес О. около трех ударов ножом сверху вниз. После этого О. выбежал в коридор квартиры, а Ложкин побежал за ним. Она также выбежала в прихожую и увидела О., стоящего лицом к Ложкину, который пытался нанести ему удары ножом. О. сопротивлялся. Нож у Ложкина был большой, с широким лезвием. Она хотела забрать нож у Ложкина, однако ей этого не удалось и она побежала будить Т. Разбудив Т., она вернулась в прихожую, однако там уже никого не было. Дверь квартиры была отрыта. Выбежав в подъезд, она увидела О., лежащего на лестнице, ведущей на площадку между вторым и первым этажами. Там же был Ложкин. Увидев ее, Ложкин пошел в квартиру. Т. пытался воспрепятствовать ему, однако Ложкин нанес ему удар рукой в грудь, после чего Т. ушел на кухню. Ложкин направился вслед за ним. Зайдя на кухню, она увидела, что Т. стоит около стола, лицом к входу. В руках у Ложкина она увидела два ножа, которыми он нанес множественные удары в область шеи, груди и других частей тела Т. Из раны на шее Т. хлынула кровь, он упал около стола и больше не поднимался. После этого, Ложкин переоделся, сложив одежду, в которой он был, в пакет и они вместе ушли из квартиры. В лесу, куда они пришли, Ложкин развел костер и сжег принесенную с собой одежду. Она посмотрела на телефоне время, было около 3 часов ночи. В тот же день Ложкин рассказал ей, что ножи, которыми он убил О. и Т., он выбросил в ведро в квартире. Впоследствии они уехали на такси в село ****, к ее знакомому, где их и задержали сотрудники полиции (т.1 л.д.59-63).

Из показаний свидетеля С. следует, что он проживает в квартире по адресу улица ****. 2 мая 2016 года, около 3 часов ночи, он слышал шум в подъезде, как будто кто-то бежал либо упал (т.1 л.д.133-134).

Свидетель К., также проживающая в доме по адресу улица ****, показала, что 2 мая 2016 года, около 2 часов, она слышала громкие женский и мужской голоса, доносившиеся из квартиры Т. Данные голоса не принадлежали хозяевам квартиры. Крики в квартире Т. продолжались около 30 минут (т.1 л.д 135-136).

Согласно показаниями свидетеля Л. 3 мая 2016 года около 0 часов 30 минут к нему домой пришел его сводный брат - Ложкин Д. с какой-то девушкой. Ложкин Д. сообщил, что его ищут по подозрению в убийстве двух человек, пояснил, что с этими людьми у него произошла драка, из-за чего он и убил их. Ложкин Д. попросил отвезти их в село ****, однако он отказался. После этого брат с девушкой ушли (т.1 л.д.41-43, 45-46).

Свидетель Н. пояснил, что возвращаясь домой в одиннадцатом часу 2 мая 2016 года, он обнаружил в подъезде своего дома на лестнице между первым и вторым этажами труп О.. Об обнаружении трупа сообщил в полицию (т.1 л.д.129-130).

Из имеющегося в деле сообщения по КУСП следует, что информация об обнаружении трупа О. поступила в полицию в 10 часов 25 минут 2 мая 2016 года (т.1 л.д.3).

Протоколом осмотра места происшествия зафиксирована обстановка во втором подъезде дома по адресу: ****, а также трехкомнатной квартире № 10, расположенной на втором этаже в указанном подъезде. Согласно протоколу осмотра на лестничном марше между первым и вторым этажами обнаружен труп О. с множественными ранениями. На кухне в квартире обнаружен труп Т. также с множественными ранениями. Там же, на кухне, под окном, обнаружено ведро, наполовину наполненное водой, в котором находятся два ножа – с пластиковой и деревянной рукоятками. Данные ножи изъяты с места происшествия. При осмотре комнаты № 1, расположенной слева от входа в квартиру, установлено, что на диване, на постельном белье, имеются следы вещества бурого цвета. При осмотре комнаты № 2, находящейся в правом дальнем от входа в квартиру углу, на постельном белье, которым застелена кровать, также обнаружены капли вещества бурого цвета. При входе в комнату со стороны прихожей зафиксированы обильные следы вещества бурого цвета. В прихожей квартиры, на ковре, также обнаружены пятна вещества бурого цвета (т.1 л.д. 4-34).

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта при исследовании трупа О. обнаружены множественные колото-резаные раны грудной клетки и левого плеча, а именно: 1) колото-резаная рана на груди слева по среднеключичной линии, проникающая в грудную и брюшную полости с повреждением левого легкого, левого купола диафрагмы и левой доли печени; 2) колото-резаная рана по передней поверхности левого плеча в средней трети; 3) непроникающая колото-резаная рана на грудной клетке слева по задне-подмышечной линии слева; 4) колото-резаная рана на грудной клетке слева по задне-подмышечной линии на уровне восьмого ребра, проникающая в левую плевральную полость с повреждением левого легкого; 5) колото-резаная рана задней поверхности левого плеча с повреждением трехглавой мышцы плеча. Данные повреждения образовались прижизненно, от не менее пяти воздействий орудием, обладающим колюще-режущими свойствами, например, от ударов ножом, причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и повлекли смерть О..

Смерть О. наступила в результате множественных колото-резаных ран грудной клетки и левого плеча, что подтверждается обнаружением колото-резаных ран, перечисленных выше, а также наличием признаков кровотечения и кровопотери в виде гемоторакса (скопление крови в плевральной полости) слева 400 мл, гемоперитонеума (скопление крови в брюшной полости) 700 мл, малокровием внутренних органов, островчатыми, слабо выраженными трупными пятнами.

При исследовании трупа также обнаружены: линейная ссадина у внутреннего конца левой брови, линейная ссадина и поверхностная ранка на левой боковой поверхности грудной клетки, линейная ссадина на левом предплечье, не причинившие вреда здоровью. Данные повреждения могли образоваться от не менее трех воздействий орудия, обладающего режущими свойствами, например от скользящего воздействия лезвия ножа.

Смерть О. наступила в течение нескольких десятков минут после причинения повреждений, при этом нельзя исключить возможности, что потерпевший с данными повреждениями мог совершать какие-либо самостоятельные активные действия, выраженность и интенсивность которых снижалась по мере нарастания кровопотери.

Давность наступления смерти О. составляет около 2-3 суток (экспертиза начата 4 мая 2016 года в 10 часов).

При судебно-химическом исследовании крови и мочи О. обнаружен этиловый алкоголь, концентрация которого, применительно к живым лицам, обычно соответствует тяжелой степени алкогольного опьянения (т.1 л.д.162-173).

Из заключения судебно-медицинского эксперта следует, что при исследовании трупа Т. обнаружены множественные колото-резаные раны шеи и грудной клетки, а именно: 1) две колото-резаные раны (раны сливаются между собой, образуя одну рану с двумя раневыми каналами) на передней поверхности шеи слева в нижней трети, одна из ран проникает в левую плевральную полость с повреждением левой общей сонной артерии, вторая рана непроникающая (раневой канал располагается подкожно); 2) колото-резаная рана по передней поверхности левого плечевого сустава, проникающая в левую плевральную полость с повреждением левой подключичной артерии, рассечением второго ребра и повреждением левого легкого; 3) непроникающая колото-резаная рана по передней поверхности шеи справа; 4) непроникающая колото-резаная рана в правой надключичной области (в проекции акромиально-ключичного сочленения); 5) непроникающая колото-резаная рана на левой боковой поверхности грудной клетки с переломом шестого ребра слева по переднеподмышечной линии. Данные повреждения образовались прижизненно, от не менее шести воздействий орудием, обладающим колюще-режущими свойствами, например от ударов ножом, причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и повлекли смерть Т.

Смерть Т. наступила в результате множественных колото-резаных ран шеи и грудной клетки, что подтверждается обнаружением колото-резаных ран, перечисленных выше, а также наличием признаков кровотечения и кровопотери в виде гемоторакса (скопление крови в плевральной полости) слева 600 мл, малокровием внутренних органов, островчатыми, слабо выраженными трупными пятнами.

При исследовании также были обнаружены: две поверхностные резаные раны в области нижней челюсти слева, поверхностная резаная рана по передненаружной поверхности шеи справа, поверхностная резаная рана на тыльной поверхности третьего пальца левой кисти, две линейные ссадины на тыльной поверхности левой кисти, линейные ссадины на передней поверхности левого плечевого сустава. Данные повреждения могли образоваться от не менее восьми воздействий орудия, обладающего режущими свойствами, например от ударного и скользящего воздействия лезвия ножа. Также были обнаружены прерывистые ссадины в области грудины, которые могли образоваться от плотноскользящего воздействия твердого тупого предмета. Указанные телесные повреждения вреда здоровью не причинили.

На тыльной поверхности правой кисти была обнаружена сквозная подкожная колото-резаная рана, которая образовалась от воздействия орудия, обладающего колюще-режущими свойствами, например от удара ножом, и квалифицируется как легкий вред здоровью по признаку его кратковременного расстройства на срок не более трех недель.

Смерть Т. могла наступить в течение нескольких десятков минут после причинения повреждений, при этом нельзя исключить возможности, что потерпевший с данными повреждениями мог совершать какие-либо самостоятельные активные действия, выраженность и интенсивность которых снижалась по мере нарастания кровопотери.

Давность наступления смерти Т. составляет около 2-3 суток (экспертиза начата 4 мая 2016 года в 13 часов).

При судебно-химическом исследовании крови и мочи Т. обнаружен этиловый алкоголь, концентрация которого, применительно к живым лицам, обычно соответствует тяжелой степени алкогольного опьянения (т.1 л.д.177-187).

Из выводов комиссионной судебно-биологической и молекулярно-генетической экспертизы следует, что на клинке ножа с деревянной рукояткой, обнаруженного в ведре с водой в кухне у окна, установлено наличие крови человека, которая произошла от Т. с вероятностью 99,9 %. От О. и Ложкина происхождение крови исключается.

На клинке ножа с пластмассовой рукояткой, обнаруженного в ведре с водой в кухне у окна, найдены следы крови человека, которые произошли от О. с вероятностью 99,9 %. От Т. и Ложкина происхождение исследованных следов исключается (т.1 л.д.192-206).

Из заключений судебно-медицинского эксперта следует, что колото-резаные раны № 1 (на груди слева), № 3 (на груди слева по задней подмышечной линии) и № 4 (на левой боковой поверхности грудной клетки по задней подмышечной линии) на макропрепаратах кожных покровов от трупа О. могли быть причинены в результате трех ударных воздействий клинком представленного на экспертизу кухонного ножа № 1 (нож с деревянной рукояткой, обнаруженный в ведре с водой в кухне у окна) (т.1 л.д.214-239).

Колото-резаные раны № 1 (на левой передней боковой поверхности шеи), № 2 (в области передней поверхности левого плечевого сустава) и № 4 (на правой передней боковой поверхности шеи) на макропрепаратах кожных покровов от трупа Т. также могли быть причинены в результате трех ударных воздействий клинком представленного на экспертизу кухонного ножа № 1 (нож с деревянной рукояткой, обнаруженный в ведре с водой в кухне у окна) (т.2 л.д.2-27).

Проанализировав исследованные доказательства, суд приходит к выводу об их относимости, допустимости и в своей совокупности достаточности для разрешения дела по существу.

Нарушений при производстве по делу предварительного расследования судом не установлено, приведенные выше доказательства получены в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Суд считает, что в основу обвинительного приговора должны быть положены показания свидетеля Д., данные ею на предварительном следствии, поскольку она является очевидцем преступления, ее показания логичны, согласуются с показаниями потерпевших и свидетелей, подтверждаются протоколом осмотра места происшествия и заключениями экспертов. Показания на предварительном следствии были даны Д. спустя непродолжительное время после преступления и подтверждены ею в судебном заседании. Основания для оговора Ложкина свидетелем Драчевой судом не установлены, не заявлял о наличии таковых и сам подсудимый.

Показания потерпевших О2. и О., свидетелей Л., С., К. и Н. также признаются судом достоверными. Причины оговаривать Ложкина у перечисленных лиц отсутствуют.

Оценивая показания подсудимого, суд приходит к выводу о том, что они являются достоверными в части, не противоречащей иным исследованным судом доказательствам и установленной на их основе картине происшедшего.

Вина Ложкина в совершении преступления установлена совокупностью приведенных выше доказательств.

Сам подсудимый Ложкин не оспаривает своей причастности к преступлению, поясняя, что все телесные повреждения, обнаруженные на трупах потерпевших, были причинены О. и Т. именно им, в результате нанесения ударов ножами. Причастность Ложкина к преступлению подтверждается также показаниями очевидца преступления – свидетеля Д., показаниями свидетеля Л., которому подсудимый сообщил о совершенном им убийстве двух человек. Обстоятельства преступления, кроме того, установлены показаниями потерпевших и свидетелей, протоколами следственных действий, заключениями судебных экспертиз.

На основании исследованных доказательств суд приходит к выводу о том, что Ложкин, действуя умышленно, на почве возникших личных неприязненных отношений, нанес несколько ударов ножом О., после чего, спустя непродолжительное время, нанес один удар рукой и несколько ударов ножами Т., причинив потерпевшим телесные повреждения, повлекшие их смерть, то есть совершил убийство двух лиц.

Анализируя происшедшее, суд приходит к выводу о том, что в момент преступления Ложкин не находился в состоянии необходимой обороны.

Как следует из показаний свидетеля Д. и самого Ложкина в момент нападения на потерпевших его жизни и здоровью ничто не угрожало.

Показания Ложкина о том, что на кухне О. озвучил намерение ударить его, не свидетельствуют о необходимой обороне, поскольку потерпевший никаких активных действий, направленных на реализацию данной угрозы не совершил. Напротив О. покинул помещение кухни, вернувшись в комнату, где он спал. Ложкин же, вооружившись, последовал за ним и нанес ему несколько ударов ножом. После этого, как следует из показаний свидетеля Д., О. попытался спастись бегством, однако Ложкин стал преследовать его и, догнав в прихожей квартиры, нанес еще несколько ударов ножом. В результате от полученных телесных повреждений О. скончался.

Заявление Ложкина о том, что он мог неверно истолковать поведение Т., также не свидетельствует о необходимой обороне. Отвечая на вопросы суда, подсудимый пояснил, что потерпевший не высказывал угроз и не пытался ударить его ножом в прихожей, он сам схватился за клинок ножа, который был у Т.. На кухне Т. также не высказывал угроз, не пытался ударить его, ножа у потерпевшего уже не было. Он (Ложкин), завладев ножом Т., имел возможность беспрепятственно покинуть квартиру, однако не сделал этого. Из показаний свидетеля Д. следует, что именно подсудимый последовал за Т. на кухню, а не наоборот, и нанес там последнему множественные удары ножами, от которых потерпевший скончался на месте преступления.

Признаков аффекта в действиях Ложкина также не усматривается.

Таким образом, действия Ложкина органами предварительного следствия квалифицированы правильно.

С учетом изложенного выше, считая доказанной вину Ложкина Д.В. в совершении преступления, суд квалифицирует его действия по п.«а» ч.2 ст.105 УК РФ, как убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам.

Из заключения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы следует, что Ложкин каким-либо психическим расстройством или слабоумием не страдает и не страдал ими в период, относящийся к инкриминируемому ему правонарушению. Имеющееся у него пагубное употребление нескольких психоактивных веществ с вредными последствиями не сопровождалось выраженными нарушениями мышления, сознания, критических способностей и целенаправленности поведения и не лишало Ложкина возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период совершения инкриминируемого ему деяния. По своему психическому состоянию в настоящее время Ложкин может понимать характер и значение уголовного судопроизводства и своего процессуального положения, осуществлять действия, направленные на реализацию своих процессуальных прав и обязанностей, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. В применении принудительных мер медицинского характера Ложкин не нуждается (т.2 л.д. 36-38).

Оснований усомниться в объективности приведенных выводов экспертов не имеется, поскольку они основаны на непосредственном обследовании подсудимого, медицинской документации и материалах дела, согласуются с данными о личности Ложкина, исследованными в настоящем судебном заседании, которые не содержат сведений, противоречащих этим выводам.

Учитывая изложенное, суд признает подсудимого Ложкина вменяемым в отношении инкриминируемого ему преступного деяния и подлежащим уголовной ответственности.

При назначении Ложкину наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, данные о личности подсудимого, смягчающие и отягчающее наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на его исправление.

Ложкин к административной ответственности не привлекался, заявлений в отношении него в полицию не поступало.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Ложкина, в соответствии п.«и» ч.1 и ч.2 ст.61 УК РФ, суд признает полное признание им своей вины, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, наличие у него тяжелых заболеваний.

Несмотря на доводы защитника, суд не усматривает в действиях Ложкина смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п.«з» ч.1 ст.61 УК РФ, а именно противоправности или аморальности поведения потерпевших, явившейся поводом для преступления.

Как следует из показаний свидетеля Д. и самого подсудимого, О. и Т. каких-либо аморальных либо противоправных действий не совершали, Ложкина не оскорбляли, физического насилия к нему не применяли. Распитие же потерпевшими спиртного, на что обращает внимание суда защитник, само по себе не может расцениваться как аморальное либо противоправное поведение, дающее повод для преступления.

В качестве обстоятельства, отягчающего наказание подсудимого, органами предварительного следствия в обвинительном заключении указано совершение Ложкиным преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.

Суд не находит оснований для признания в действиях Ложкина указанного отягчающего наказание обстоятельства.

Объективных данных о состоянии опьянения Ложкина суду не представлено. Сам Ложкин отрицает нахождение его в состоянии опьянения в момент преступления. Показаниями свидетеля Д. установлен факт употребления Ложкиным алкоголя, однако Д. не смогла определить состояние Ложкина перед преступлением и в момент его совершения.

С учетом изложенного невозможно сделать однозначный вывод о том, что состояние опьянения повлияло на поведение подсудимого и обусловило совершение им преступления.

Обстоятельством, отягчающим наказание Ложкина, в соответствии с п.«а» ч.1 ст.63 УК РФ, суд признает рецидив преступлений, так как он совершил умышленное преступление, имея судимость за ранее совершенное умышленное преступление.

Согласно п.«б» ч.3 ст.18 УК РФ рецидив является особо опасным, поскольку Ложкин, ранее судимый за совершение особо тяжкого преступления, вновь совершил особо тяжкое преступление.

Ложкин ранее судим, по месту отбывания наказания характеризуется отрицательно.

С учетом указанного выше, в целях восстановления социальной справедливости, исправления Ложкина, предупреждения совершения им новых преступлений, суд приходит к выводу о том, что ему должно быть назначено наказание в виде реального лишения свободы с ограничением свободы.

Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления, судом не установлено. Таким образом, основания для применения ст.64 УК РФ отсутствуют.

Оснований для применения ч.6 ст.15, ст.73 УК РФ также не имеется.

В соответствии с п.«г» ч.1 ст.58 УК РФ отбывание наказания в виде лишения свободы Ложкину должно быть назначено в исправительной колонии особого режима.

На основании ст.72 УК РФ время задержания и содержания Ложкина под стражей в период с 3 мая по 8 августа 2016 года следует зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за один день.

Дополнительное наказание в виде ограничения свободы Ложкину надлежит отбывать после освобождения из исправительного учреждения.

В связи с осуждением Ложкина к реальному лишению свободы, на основании ч.2 ст.97 УПК РФ, избранная в отношении него мера пресечения в виде заключения под стражей должна быть оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Потерпевшей О. заявлен гражданский иск о взыскании с Ложкина компенсации морального вреда, причиненного ей в результате преступления, на сумму 1000 000 рублей.

Подсудимый Ложкин признал исковые требования потерпевшей в полном объеме.

На основании ст.151, 1099-1101 ГК РФ суд считает исковые требования О. подлежащими удовлетворению.

Действиями подсудимого потерпевшей О. причинены нравственные страдания. При определении размера компенсации морального вреда суд исходит из требований разумности и справедливости. Суд учитывает степень нравственных страданий потерпевшей, связанных с потерей сына, умышленный характер преступления, совершенного Ложкиным, его материальное положение, возраст и трудоспособность. С учетом указанных обстоятельств, суд приходит к убеждению о том, что размер компенсации морального вреда, заявленный потерпевшей, является обоснованным.

Вопрос о судьбе вещественных доказательств разрешается судом в соответствии с требованиями ст.81 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 303, 304, 307-309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ :

Признать Ложкина Д.В. виновным в совершении преступления, предусмотренного п.«а» ч.2 ст.105 УК РФ и назначить ему наказание в виде 19 лет лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев с установлением ограничений: не выезжать за территорию муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы; не изменять место жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы и возложением обязанности два раза в месяц являться в указанный специализированный государственный орган для регистрации.

Отбывание наказания в виде лишения свободы назначить в исправительной колонии особого режима.

Срок наказания исчислять с 9 августа 2016 года. Зачесть в срок лишения свободы время задержания и содержания Ложкина Д.В. под стражей в период с 3 мая по 8 августа 2016 года.

Дополнительное наказание в виде ограничения свободы отбывать после освобождения из исправительного учреждения.

Меру пресечения Ложкину Д.В. в виде заключения под стражу оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.

Исковые требования О1. о взыскании с Ложкина Д.В. компенсации морального вреда удовлетворить.

Взыскать с Ложкина Д.В. в пользу О1. компенсацию морального вреда в размере 1000 000 (один миллион) рублей.

Вещественные доказательства: два ножа – уничтожить.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае обжалования приговора в апелляционном порядке осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции.

Председательствующий -