Решение по делу № 33-2808/2023 от 18.09.2023

Судья Тихонова О.А. Дело № 2-690/2023

№ 33-2808/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Курганского областного суда в составе судьи – председательствующего Шарыповой Н.В.,

судей Алексеевой О.В., Фроловой Ж.А.,

при секретаре судебного заседания Губиной С.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кургане 10 октября 2023 года гражданское дело по исковому заявлению Тарлавиной Е.А. , действующей в интересах недееспособной ФИО2, к Тарлавину С.М. , Тарлавиной Н.М. о признании гражданина недееспособным, оспаривании сделок, истребовании имущества

по апелляционной жалобе Тарлавина С.М. на решение Курганского городского суда Курганской области от 20 июня 2023 года.

Заслушав доклад судьи Фроловой Ж.А., пояснения сторон, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Тарлавина Е.А. обратилась в суд в интересах недееспособной опекаемой ФИО2 с иском к Тарлавину С.М., Тарлавиной Н.М. о признании недействительными сделок, истребовании имущества.

В обоснование исковых требований с учетом их изменения указывала, что решением Курганского городского суда Курганской области от 25.05.2020 ее мать ФИО2 признана недееспособной в силу психического расстройства. Постановлением Администрации г. Кургана от 06.10.2020 № 6022 она назначена опекуном ФИО2

Признаки изменений головного мозга и психические поведенческие отклонения наблюдались у ФИО2 с 2016 года. Ответчик Тарлавин СМ., являясь зятем ФИО2, располагал сведениям о неудовлетворительном состоянии ее здоровья, но из корыстной заинтересованности организовал оформление на свое имя нотариально удостоверенной доверенности на право распоряжения принадлежащим ФИО2 имуществом: земельным участком площадью 1398 кв.м и жилым домом площадью 94,7 кв.м, расположенными по адресу: <адрес>.

08.11.2019, действуя от имени ФИО2 по указанной нотариальной доверенности, Тарлавин СМ. продал своей матери Тарлавиной Н.М. жилой дом и земельный участок по адресу: <адрес>, за 990000 руб. Фактически денежные средства по договору купли-продажи продавцу переданы не были, расписка от 24.11.2019 составлена ФИО2 под влиянием заблуждения.

Полагала, что в момент выдачи доверенности от 31.05.2019 ФИО2 не понимала значение своих действий и не могла руководить ими, а в последствие была признана недееспособной, поэтому на основании ст. 171, п. 2 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) доверенность от 31.05.2019 и договор купли-продажи от 08.11.2019 являются недействительными.

Просила суд признать ФИО2 недееспособной по состоянию на 31.05.2019; признать недействительной доверенность серии №, выданную 31.05.2019 от имени ФИО2 и удостоверенную нотариусом Дмитриевой Е.И. в реестре за №, наделяющую Тарлавина С.М. полномочиями по распоряжению недвижимым имуществом доверителя; признать недействительным договор купли-продажи земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>, заключенный 08.11.2019 между Тарлавиным С.М. и Тарлавиной Н.М.; прекратить государственную регистрацию права собственности Тарлавиной Н.М., истребовать из ее незаконного владения и признать право собственности ФИО2 на земельный участок с кадастровым номером № площадью 1398 кв.м и жилой дом с кадастровым номером № площадью 94,7 кв.м, расположенные по адресу: <адрес>.

В судебном заседании истец Тарлавина Е.А. на удовлетворении исковых требований настаивала, ходатайствовала о восстановлении срока исковой давности.

Представитель ответчика Тарлавина СМ. по доверенности Каплаух СН. против удовлетворения исковых требований возражал, полагал, что положения ст. 171 ГК РФ в данном случае не применимы, поскольку в момент совершения оспариваемых сделок ФИО2 не была в установленном законом порядке признана недееспособной. Также считал, что не имеется оснований для признания сделок недействительными по правилам ст. 177 ГК РФ. Ходатайствовал о применении исковой давности к требованию о признании сделок недействительными, которая в соответствии с п. 2 ст. 177 и п. 2 ст. 181 ГК РФ составляет один год и подлежит исчислению с даты приобретения Тарлавиной Е.А. прав и обязанностей опекуна ФИО2, то есть с 06.10.2020. Указывал, что об оспариваемых сделках Тарлавина Е.А. была осведомлена в 2019 году, а 29.11.2019 обращалась в суд с аналогичными требованиями к Тарлавину С.М. от своего имени.

Ответчики Тарлавин С.М., Тарлавина Н.М., третье лицо нотариус Дмитриева Е.И., представитель третьего лица Управления Росреестра по Курганской области в судебное заседание не явились, о месте и времени слушания дела извещались надлежаще, Тарлавина Н.М. ходатайствовала о рассмотрении дела в ее отсутствие, иные лица о причинах неявки суд не уведомили.

Судом постановлено решение о частичном удовлетворении иска. Срок исковой давности ФИО2 восстановлен; признана недействительной нотариально удостоверенная доверенность от 31.05.2019, выданная ФИО2 на имя Тарлавина С.М.; признан недействительным договор купли-продажи жилого дома и земельного участка по адресу: <адрес>, заключенный 08.11.2019 между Тарлавиным С.М., действующим по доверенности от имени ФИО2, и Тарлавиной Н.М.; прекращено зарегистрированное право собственности Тарлавиной Н.М. на спорные объекты недвижимости; жилой дом и земельный участок по адресу: <адрес>, истребованы из незаконного владения Тарлавиной Н.М. в пользу ФИО2; за ФИО2 признано право собственности на указанные объекты недвижимости. В остальной части иска отказано. С Тарлавина С.М. и Тарлавиной Н.М. взыскана государственная пошлина в бюджет муниципального образования г. Курган по 6073 руб. 52 коп. с каждого.

В апелляционной жалобе ответчик Тарлавин С.М. просит решение суда отменить, рассмотреть дело по правилам суда первой инстанции, в связи со смертью Тарлавиной Н.М. производство по делу приостановить до определения ее наследников.

Выражает несогласие с восстановлением судом срока исковой давности именно недееспособной ФИО2, а не ее опекуну Тарлавиной Е.А.

Настаивает на том, что срок для оспаривания сделки, совершенной гражданином, впоследствии признанным недееспособным (п. 2 ст. 177 ГК РФ), составляет один год и подлежит исчислению с момента, когда опекун узнал о нарушении прав недееспособного такой сделкой. Об оформлении ФИО2 доверенности на имя Тарлавина С.М. и о заключении ответчиками договора купли-продажи жилого дома и земельного участка Тарлавина Е.А. узнала в 2019 году, опекуном ФИО2 она назначена 06.10.2020, поэтому срок для оспаривания сделок по основанию п. 2 ст. 177 ГК РФ истек 06.10.2021. В суд в интересах опекаемой матери Тарлавина Е.А. обратилась 19.04.2022. Уважительных причин пропуска данного срока истец не привела. Поэтому в соответствии с п. 2 ст. 181 ГК РФ суду следовало отказать в удовлетворении исковых требований в связи с пропуском срока исковой давности.

Кроме того, выводы суда, послужившие основанием для принятия решения о недействительности сделок, основаны на предположительном выводе эксперта о невозможности ФИО2 на момент подписания доверенности понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку, как пояснил эксперт суду первой инстанции, заключение об изменении психики ФИО2 в указанный период времени основано исключительно на сведениях о ее возрасте и диагностированных заболеваниях. Пояснения нотариуса и показания свидетелей не были приняты во внимание экспертом.

Полагает, что, признавая сделки недействительными, суд не в полной мере применил последствия их недействительности, не определил судьбу денежных средств, полученных ФИО2 в результате продажи дома и земельного участка.

Указывает, что спорные объекты недвижимости фактически являлись совместно нажитым имуществом супругов Тарлавиной Е.А. и Тарлавина С.М., но были оформлены на имя ФИО2 в целях уменьшения налоговой нагрузки. В собственности ФИО2 имеется четырехкомнатная и однокомнатная квартиры, при этом он и его мать Тарлавина Н.М. иного жилья в пользовании не имеют. В результате переживаний и нервного потрясения от результатов рассмотрения настоящего дела обострились хронические заболевания Тарлавиной Н.М. и 24.07.2023 она умерла.

В возражениях на апелляционную жалобу Тарлавина Е.А. просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика Каплаух С.Н. на удовлетворении жалобы настаивал.

Истец Тарлавина Е.А. выразила согласие с решением суда, просила в удовлетворении жалобы отказать.

Иные участвующие в деле лица в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом. Руководствуясь ст.ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и возражений на жалобу, судебная коллегия приходит к выводу об отмене решения суда в связи с неправильным применением норм материального права (п. 4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ).

Согласно ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

По договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (ст. 130) (п. 1 ст. 549 ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 182 ГК РФ сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого.

Согласно п. 1 ст. 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами.

В соответствии с п. 1 ст. 187 ГК РФ лицо, которому выдана доверенность, должно лично совершать те действия, на которые оно уполномочено.

Из материалов дела и пояснений сторон следует, что истец Тарлавина Е.А. и ответчик Тарлавин С.М. до декабря 2021 года состояли в зарегистрированном браке. В период брака супругами был приобретен земельный участок площадью 1398 кв.м по адресу: <адрес>, на котором они возвели жилой дом общей площадью 94,7 кв.м. Несмотря на то, что указанные объекты недвижимости являлись совместно нажитым имуществом супругов, титульным собственником жилого дома и земельного участка в целях уклонения Тарлавиных от уплаты налогов на имущество значилась мать истца – ФИО2 (том 1 л.д. 24, 25, 45-46, 47-48).

Фактически ФИО2 по адресу: <адрес>, не проживала, зарегистрирована и проживает в собственной четырехкомнатной квартире по адресу: <адрес>.

31.05.2019 ФИО2 выдала на имя Тарлавина С.М. нотариально удостоверенную доверенность на право продажи за цену и на условиях по своему усмотрению принадлежащих ей земельного участка и жилого дома по адресу: <адрес> (том 1 л.д. 76-77).

Действуя на основании указанной доверенности от имени ФИО2, Тарлавин С.М. 08.11.2019 продал своей матери Тарлавиной Н.М. жилой дом общей площадью 94,7 кв.м и земельный участок площадью 1398 кв.м, расположенные по адресу: <адрес>, за 990000 руб. 20.11.2019 осуществлена государственная регистрация права собственности Тарлавиной Н.М. на указанные объекты недвижимости (том 1 л.д. 85).

Решением Курганского городского суда Курганской области от 25.05.2020 ФИО2, <...> года рождения, признана недееспособной (том 1 л.д. 11).

Постановлением Администрации г. Кургана от 06.10.2020 № 6022 в отношении недееспособной ФИО2 установлена опека, опекуном назначена дочь Тарлавина Е.А. (том 1 л.д. 12).

Обращаясь в суд с иском о признании недействительными доверенности от 31.05.2019 и договора купли-продажи от 08.11.2019, Тарлавина Е.А. указывала, что при выдаче доверенности ФИО2 не понимала значение своих действий и не могла руководить ими ввиду болезни, поскольку уже на тот момент являлась недееспособной.

По ходатайству истца судом была назначена комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой поручено ГБУ «Курганская областная психоневрологическая больница».

Согласно заключению судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы ФИО2 в момент подписания доверенности (31.05.2019) страдала психоорганическим синдромом с выраженными когнитивными нарушениями, а в настоящее время страдает органической деменцией сосудистого генеза тяжелой степени. Об этом свидетельствуют данные анамнеза о развитии у испытуемой на фоне гипертонической болезни постепенного интеллектуально-мнестических нарушений (по данным свидетельских показаний с 2017 года), достигающих уровня деменции, с утратой основных социально-бытовых навыков и способности к самообслуживанию, нарушений внимания, явлений психической и физической истощаемости, эмоционально-волевых нарушений. Также диагноз подтверждается настоящим клиническим исследованием, которое выявило у ФИО2 грубые нарушения ориентировки, выраженные интеллектуально-мнестические и эмоционально-волевые нарушения, непродуктивность мышления, социально-бытовую несостоятельность испытуемой. Указанные изменения со стороны психики на момент подписания доверенности были выражены столь значительно, что она не могла 31.05.2019 и не может в настоящее время понимать значение своих действий и руководить ими (том 2 л.д. 67-78).

Допрошенная в судебном заседании эксперт Карпенко И.И. подтвердила выводы экспертного заключения.

Отказывая в удовлетворении требования о признании доверенности и договора купли-продажи недействительными на основании ст. 171 ГК РФ, суд первой инстанции исходил из того, что в момент выдачи доверенности 31.05.2019 ФИО2 не была признана недееспособной. При этом суд указал, что признание гражданина недееспособным наступает с момента вступления решения в законную силу, такое решение состоялось 25.05.2020 и вступило в силу 03.07.2020, поэтому требование о признании ФИО2 недееспособной по состоянию на 31.05.2019 удовлетворению не подлежит.

В указанной части постановленное судом решение не обжалуется сторонами, поэтому предметом проверки суда апелляционной инстанции не является (ст. 327.1 ГПК РФ).

Разрешая иные требования, суд принял во внимание заключение судебной экспертизы и исходил из того, что на момент выдачи доверенности – 31.05.2019 ФИО2 не могла понимать значение своих действий и руководить ими, а потому, применив положения п. 1 ст. 177 ГК РФ, признал недействительными как выданную доверенность, так и заключенный на основании доверенности договор купли-продажи спорного имущества между Тарлавиным С.М. и Тарлавиной Н.М. При этом суд пришел к выводу о том, что признание недействительным договора купли-продажи является в соответствии со ст. 301 ГК РФ основанием для истребования имущества у покупателя Тарлавиной Н.М.

Суд констатировал пропуск срока исковой давности для оспаривания сделок по указанному основанию (п. 2 ст. 181 ГК РФ) и удовлетворил ходатайство истца Тарлавиной Е.А. о его восстановлении на основании ст. 205 ГК РФ, сославшись на состояние здоровья и наличие заболевания ФИО2, как уважительную причину пропуска срока.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда о том, что оспариваемые сделки совершены с пороком воли ФИО2, что подтвердила судебная психолого-психиатрическая экспертиза.

Вопреки доводам апеллянта, разрешение вопроса о том, могла ли ФИО2 в момент выдачи Тарлавину С.М. доверенности на право распоряжения имуществом понимать значение своих действий и руководить ими, требует специальных познаний в области медицины, психиатрии, психологии, что предполагает назначение экспертизы (ст. 79 ГПК РФ).

Экспертное заключение является одним из наиболее достоверных доказательств, поскольку отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования. Тем не менее, суд должен оценивать его не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами (ч. 3 ст. 86, ст. 67 ГПК РФ).

Не соглашаясь с заключением судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, апеллянт ссылался на показания свидетелей и объяснения нотариуса, по мнению которых ФИО2 в момент оформления доверенности, несмотря на возраст, была вменяемой, адекватной и способной понимать значение своих действий, психическими расстройствами не страдала.

Между тем в соответствии с ч. 1 ст. 69 ГПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела.

Таким образом, свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения ФИО2, о совершаемых ею поступках, действиях и об отношении к ним. Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психических нарушений и их степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, включая удостоверившего доверенность нотариуса, ни суд не обладают.

Принимая во внимание приведенные положения закона, суд первой инстанции, вопреки, доводам жалобы ответчика, дал верную оценку экспертному заключению ГБУ «Курганская областная психоневрологическая больница», в совокупности с иными, исследованными судом доказательствами. Не установив достаточных оснований для сомнений в правильности и объективности выводов экспертов, суд первой инстанции обоснованно признал указанное заключение допустимым доказательством, подлежащим учету при вынесении решения.

Судебная коллегия также отмечает, что экспертиза по делу проведена в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» в соответствии с профилем деятельности экспертной организации, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения (ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации).

Все свидетели были допрошены до назначения и проведения судебной экспертизы, их показания, медицинские документы и иные материалы дела были представлены экспертам для исследования и приведены в экспертном заключении. Экспертное заключение отвечает требованиям ст. 86 ГПК РФ, поскольку содержит подробное описание произведенных исследований, сделанные на их основе выводы и ответы на поставленные вопросы.

При допросе в судебном заседании эксперт подтвердил свои выводы.

Несогласие ответчика с выводами экспертов само по себе не является основанием для исключения экспертного заключения из числа надлежащих доказательств. Критическая оценка указанного заключения, фактически основана на субъективном толковании доказательств и направлена на переоценку выводов суда первой инстанции, оснований для которой судебная коллегия не находит.

В силу п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Согласно п. 2 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции ошибочно применил положения п. 1 ст. 177 ГК РФ, тогда как иск о признании сделок недействительными был заявлен на основании п. 2 ст. 177 ГК РФ. Кроме того, с учетом обстоятельств дела оспариваемые сделки следует квалифицировать как недействительные именно в соответствии с п. 2 ст. 177 ГК РФ, как сделки, совершенные гражданином, впоследствии признанным недееспособным. Такие сделки могут быть признаны недействительными по иску опекуна недееспособного лица, то есть являются оспоримыми.

Пунктом 2 ст. 181 ГК РФ предусмотрено, что срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (п. 1 ст. 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Вывод суда о том, что срок исковой давности пропущен по уважительной причине ввиду состояния здоровья и психического расстройства недееспособной ФИО2 сделан судом без учета вышеприведенных требований закона и разъяснений, содержащихся в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», согласно которым в случае нарушения прав физических лиц, не обладающих полной гражданской или гражданской процессуальной дееспособностью (например, малолетних детей, недееспособных граждан), срок исковой давности по требованию, связанному с таким нарушением, начинается со дня, когда об обстоятельствах, указанных в п. 1 ст. 200 ГК РФ, узнал или должен был узнать любой из их законных представителей, в том числе орган опеки и попечительства.

В рассматриваемом случае для целей восстановления пропущенного срока исковой давности состояние здоровья ФИО2 правового значения не имеет, а важен момент, с которого истец Тарлавина Е.А., являясь опекуном ФИО2, узнала или должна была узнать, действуя добросовестно, об обстоятельствах нарушения прав недееспособной.

Как следует из материалов дела и пояснений сторон, об оформлении ФИО2 доверенности и заключении ответчиками договора купли-продажи спорного имущества Тарлавиной Е.А. стало известно осенью 2019 года, в ноябре 2019 года она обратилась в суд от своего имени с иском к Тарлавину С.М. о признании недействительными доверенности и договора купли-продажи жилого дома и земельного участка адресу: <адрес>. Определением Курганского городского суда Курганской области от 02.03.2020 производство по делу по иску Тарлавиной Е.А. к Тарлавину С.М. прекращено в связи с отказом истца от иска (том 1 л.д. 142).

Опекуном недееспособной матери Тарлавина Е.А. была назначена 06.10.2020. После получения статуса опекуна истец должна была реализовать право на оспаривание сделок в интересах опекаемой ФИО2 до 06.10.2021. С настоящим иском в суд Тарлавина Е.А. обратилась только 19.04.2022, то есть за пределами установленного законом срока исковой давности.

В силу пп. 1, 2 ст. 199 ГК РФ требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности. Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Статьей 205 ГК РФ предусмотрено, что в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.), нарушенное право гражданина подлежит защите. Причины пропуска срока исковой давности могут признаваться уважительными, если они имели место в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее шести месяцев – в течение срока давности.

В качестве уважительной причины пропуска срока исковой давности Тарлавина Е.А. назвала возобновление семейных отношений и проживание с ответчиком Тарлавиным С.М. в период с декабря 2019 года по ноябрь 2021 года в спорном доме. Между тем данное обстоятельство нельзя расценивать как объективное и непреодолимое препятствие для своевременного обращения в суд, а, следовательно, как уважительную причину пропуска срока исковой давности.

На основании изложенного судебная коллегия приходит к выводу о применении положений п. 2 ст. 199 ГК РФ к требованию Тарлавиной Е.А. о признании недействительными доверенности от 31.05.2019, договора купли-продажи жилого дома и земельного участка адресу: <адрес>, от 08.11.2019.

При этом коллегия учитывает и то, что спорные жилой дом и земельный участок фактически являлись совместно нажитым имуществом супругов Тарлавиных Е.А. и С.М., инициированный Тарлавиной Е.А. спор направлен на раздел данного имущества с бывшим супругом, а не на восстановление прав ФИО2, которая по адресу: <адрес>, не проживала, имеет в собственности другое жилое помещение – четырехкомнатную квартиру по адресу: <адрес>, где зарегистрирована и постоянно проживает на протяжении длительного времени.

С учетом изложенного постановленное судом решение подлежит отмене в части удовлетворения иска Тарлавиной Е.А. о признании недействительными доверенности от 31.05.2019, договора купли-продажи жилого дома и земельного участка адресу: <адрес>, от 08.11.2019, истребовании спорного имущества из владения Тарлавиной Н.М.

В силу ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверил законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов апелляционной жалобы.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Курганского городского суда Курганской области от 20 июня 2023 года отменить в части, изложив резолютивную часть в следующей редакции:

В удовлетворении исковых требований Тарлавиной Е.А. , действующей в интересах недееспособной опекаемой ФИО2, о признании ФИО2 недееспособной по состоянию на 31 мая 2019 года; признании недействительными нотариально удостоверенной доверенности серии № от 31 мая 2019 года и договора купли-продажи от 8 ноября 2019 года; прекращении государственной регистрации права собственности Тарлавиной Н.М. , истребовании из незаконного владения Тарлавиной Н.М. и признании права собственности ФИО2 на земельный участок и жилой дом по адресу: <адрес>, отказать.

Судья-председательствующий

Судьи: