Решение по делу № 10-2929/2017 от 01.06.2017

Дело № 10-2929/2017 Судья Шершикова И. А.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Челябинск 26 июня 2017 г.

Челябинский областной суд в составе: председательствующего - судьи Зайнетдиновой С. А., судей Сопельцева А. Г. и Мухаметова Р. Ф. при секретаре Кузнецовой А. А.

с участием прокурора Юрковой О. В., представителя потерпевшего -адвоката Ботова В. Д., потерпевшего ФИО22 защитника - адвока­та Бурангулова 3. Т. и осуждённого Мадьярова С. А.

в открытом судебном заседании рассмотрел уголовное дело по апелля­ционному представлению с дополнением государственного обвинителя Саф-ронова А. Н., а также апелляционной жалобе представителя потерпевшего -адвоката Ботова В. Д. и апелляционной жалобе с дополнением осуждённого Мадьярова С. А. на приговор Центрального районного суда г. Челябинска от 20 апреля 2017 года, которым

МАДЬЯРОВ Салават Азаматович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в с.

<адрес>, гражданин <данные изъяты>, не судимый,

осуждён по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 4 года и возложением обязанностей не ме­нять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осуждённых, и являться в указанный орган на регистрацию.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до вступления приговора в законную силу оставлена прежней.

С осуждённого в качестве компенсации морального вреда в пользу по­терпевшего Потерпевший №1 взыскано 400 000 рублей.

Приговором определена судьба вещественного доказательства.

Заслушав доклад судьи Мухаметова Р. Ф., а также выступления проку­рора Юрковой О. В., поддержавшей доводы апелляционного представления с дополнением, представителя потерпевшего - адвоката Ботова В. Д. и потер­певшего Потерпевший №1, поддержавших доводы апелляционной жалобы представителя потерпевшего, а также осуждённого Мадьярова С. А. и его защитника - адвоката Бурангулова 3. Т., поддержавших доводы апелляцион­ной жалобы с дополнением осуждённого, суд апелляционной инстанции

установил:

Мадьяров С. А. признан виновным в умышленном причинении тяжко­го, вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на 1/3 вреда здоровью потерпевшего Потерпевший №1, совер­шённом 21 марта 2015 года в помещении КРЦ «<данные изъяты>», расположенного по адресу: <адрес>, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении с дополнением государственный об­винитель Сафронов А. Н. просит приговор изменить по основаниям, преду­смотренным п. п. 1-4 ст. 389.15 УПК РФ: исключить из резолютивной части указание на назначение наказания с применением ст. 73 УК РФ, назначить наказание в виде реального лишения свободы сроком на 3 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима и дополнить вводную часть приговора указанием на то, что Мадьяров С. А. зарегистрирован в <адрес>. В обоснование доводов указывает, что совершённое осуждённым преступление отличается высокой степенью общественной опасности, причинённые потерпевшему телесные повреждения будут созда­вать неудобства на протяжении всей его жизни. Отмечает, что осуждённый в содеянном не раскаялся, извинений не принёс и не принял мер по возмеще­нию ущерба, во время совершения преступления вёл себя отрицательно, вме­сто того, чтобы обеспечивать спокойствие посетителей развлекательного комплекса, сам совершил преступление.

Представитель потерпевшего - адвокат Ботов В. Д. считает приговор не­законным в связи с чрезмерной мягкостью наказания и просит его изменить: исключить указание на признанную судом смягчающим наказание обстоя­тельством аморальность поведения потерпевшего, послужившего поводом для совершения преступления, и усилить наказание, лишив Мадьярова С. А. свободы. Полагает, что судом не учтён факт совершения осуждённым тяжко­го преступления в общественном месте при большом скоплении граждан; не­обоснованно признана смягчающим наказание обстоятельством амораль­ность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, в то время как сам Мадьяров С. А., а также потерпевший Потерпевший №1 и сви­детель ФИО10 показали, что потерпевший общественный порядок не нарушал. Обращает внимание на то, что осуждённый вину не признал, изви­нений потерпевшему не принёс, мер к заглаживанию вины не предпринимал. Назначенное судом наказание, по мнению защитника, противоречит целям восстановления социальной справедливости, исправлению осуждённого и предупреждению новых преступлений.

Осуждённый Мадьяров С. А. в апелляционной жалобе с дополнением просит приговор отменить как незаконный и необоснованный в связи с несо­ответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенны­ми нарушениями уголовно-процессуального закона, вынести оправдательный приговор. Указывает, что вину в совершении преступления не признал, в хо­де предварительного следствия и в судебном заседании дал последователь­ные показания о непричастности к совершению преступления. Обращает внимание, что показания допрошенных в ходе судебного разбирательства

свидетелей ФИО10, ФИО13 и ФИО12 в приговоре не отражены и судом не оценены. Ссылаясь на показания первого из упомяну­тых свидетелей и показания свидетеля ФИО18, настаивает на том, что руку потерпевшему сломал свидетель ФИО11; в то время когда последний удерживал Потерпевший №1 за левую руку, правой рукой потер­певший стучал о пол, что следует из данных в суде показаний свидетеля ФИО23., которые наряду с показаниями ФИО18 опровергают показания Потерпевший №1 и подтверждают позицию осуждённого. Выра­жает несогласие с изложенной в приговоре оценкой показаний потерпевшего, находя их противоречивыми, непоследовательными и недостоверными, о чём, в частности, свидетельствуют пояснения, данные Потерпевший №1 в беседе с судебно-медицинским экспертом о механизме получения телесного повреждения; потерпевший, избирая в течение всего предварительного след­ствия, наиболее выгодную, согласованную со своим представителем пози­цию по делу, оговорил осуждённого, «определив» виновным в причинении вреда его здоровью. Полагает, что Потерпевший №1, будучи потерпевшим, не мог одновременно являться очевидцем преступления, как на это указал суд, то есть свидетелем, уголовно-процессуальный закон не знает такого уча­стника судопроизводства как «очевидец преступления». Отмечает, что в по­становлении о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заклю­чении не указан подлежащий доказыванию мотив совершения преступления, которого у него (Мадьярова С. А.) в действительности не имелось; суд в на­рушение ст. 252 УПК РФ установил мотив преступления как «внезапно воз­никшее чувство неприязни к потерпевшему вследствие произошедшего кон­фликта». Считает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатай­ства стороны защиты об оглашении протокола допроса потерпевшего от ДД.ММ.ГГГГ. По мнению защитника, в ходе предварительного расследо­вания допущены существенные нарушения уголовно-процессуального зако­на: осмотра места происшествия - помещения КРК «<данные изъяты>» проведён без участия представителя данной организации и фактически представляет собой следственный эксперимент или проверку показаний Потерпевший №1 на месте; лица, предъявленные для опознания потерпевшему вместе с Мадь-яровым С. А., не были внешне сходны с опознаваемым, значительно отлича­лись от него по возрасту и являлись сотрудниками полиции, потерпевший за­ранее знал, кого ему надо будет опознать, назвав фамилию осуждённого, ко­торого на тот момент видел второй раз в жизни; понятая ФИО12, участ­вовавшая в проведении данного следственного действия, проходила практику в отделе полиции, знакома со следователем, в чьём производстве находилось настоящее уголовного дело, находится у неё в друзьях в социальных сетях, в настоящее время ФИО12 - действующий сотрудник органа внутренних дел, а потому она являлась заинтересованным лицом, что противоречит по­ложениям ч. 1 ст. 60 УПК РФ. Считает, что суд без должной оценки оставил ходатайство защитника о признании указанных доказательств недопустимы­ми без удовлетворения. К дополнению к жалобе прилагает скриншот страни­цы ФИО24 в социальной сети «<данные изъяты>» и копию протокола до­проса потерпевшего Потерпевший №1 от ДД.ММ.ГГГГ.

В возражениях на апелляционные представление с дополнением и жа­лобу представителя потерпевшего осуждённый Мадьяров С. А. просит оста­вить их без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы представления и жалоб с дополнением, суд апелляционной инстанции оснований для отме­ны или изменения приговора не находит.

Выводы суда первой инстанции о виновности осуждённого в соверше­нии описанного в приговоре преступления сделаны на основе достаточных в своей совокупности доказательств, исследованных в состязательном процес­се, проверенных и оцененных по правилам ст. ст. 17, 87, 88 и 307 УПК РФ, проанализированных в приговоре.

Так, допрошенный в ходе судебного заседания потерпевший ФИО25 показал, что ДД.ММ.ГГГГ он и ФИО10 находились в ресторане «<данные изъяты>» КРК «<данные изъяты>». Предположив, что сотрудник охраны указанного заведения Мадьяров С. А. может быть его знакомым, он решил с ним поздороваться, для чего протянул руку, но осуждённый повалил потерпевшего на пол, оказался сверху и стал удерживать его левую руку, за­ломив за спину, держа за кисть, выворачивая наружу параллельно пояснице и поднимая. Одновременно второй рукой Мадьяров С. А. давил на предплечье Потерпевший №1 с внешней стороны левой руки, не давая подняться. По­терпевший почувствовал острую, резкую и сильную боль в плече. Затем Мадьяров С. А., удерживая таким же образом за левую руку, и второй охран­ник ФИО11, взявший ФИО26. рукой за правое предплечье, потащили потерпевшего в сторону выхода из зала ресторана и положили спиной кверху на полу у гардероба, при этом осуждённый продолжал удер­живать за левую руку, заломленную сзади. Потом Мадьяров С. А. отпустил его и отошёл, а ФИО11 продолжал удерживать за правую руку. В это время к гардеробу вышел ФИО10, один из сотрудников охраны зало­мил руку ФИО10 за спину и тем самым свалил его на пол, но спустя несколько секунд ФИО10 отпустили.

В целом аналогичные показания Потерпевший №1 дал в ходе очных ставок с осуждённым Мадьяровым С. А. и свидетелем ФИО11

Согласно протоколу предъявления лица для опознания потерпевший опознал осуждённого, который сломал ему руку, заломив за спину и удержи­вая длительное время в таком положении.

Об обстоятельствах проведения опознания и данных при этом ФИО27 пояснений на стадии предварительного следствия показала свидетель ФИО12, участвовавшая в производстве указанного следст­венного действия в качестве понятой.

Из показаний свидетеля ФИО10, данных на предварительном следствии, видно, что, покинув помещение ресторана, он увидел, что на полу у гардероба спиной кверху лежал потерпевший. Кто-то из охранников дер­жал Потерпевший №1 за запястье. За какую именно руку удерживали потер­певшего, и в каком именно положении находилась рука, свидетель не пом-

нит. В дальнейшем от потерпевшего узнал, что охранник КРК «<данные изъяты>» сломал ему руку.

Свидетели ФИО13 (знакомый Потерпевший №1, к которому он приходил непосредственно после произошедших событий), ФИО14 (мать потерпевшего) и ФИО15 (знакомая Потерпевший №1, у кото­рой он был в тот день до и после получения травмы) на предварительном следствии и в ходе судебного разбирательства показали, что от потерпевшего знают, что в марте 2015 года у него произошёл конфликт с сотрудниками ох­раны КРК «<данные изъяты>», в результате чего охранник повредил ему левую ру­ку.

Как видно из показаний свидетеля ФИО11, данных на предва­рительном следствии и оглашённых в судебном заседании, кто-то из сотруд­ников ресторана сообщил ему, что один из гостей мешает отдыхать осталь­ным посетителям, подсаживается к ним без разрешения, указав на ФИО28, который стоял около столика и приставал к кому-то из посетите­лей, пытаясь навязать своё общение. Он попросил потерпевшего, находивше­гося в состоянии алкогольного опьянения, не мешать другим посетителям, на что тот отреагировал очень агрессивно, грубо выражался. ФИО11 и Мадьяров С. А. попросили Потерпевший №1 покинуть заведение. Потер­певший стал возмущаться, но потом всё-таки пошёл в сторону выхода по на­правлению к гардеробу. Они проследовали за Потерпевший №1, при этом силу к нему не применяли.

Согласно оглашённым в суде показаниям свидетеля ФИО16 (со­трудника охраны КРК «<данные изъяты>»), полученным в ходе расследования уго­ловного дела, потерпевший находился в состоянии алкогольного опьянения, громко кричал и ругался из-за того, что его хотят выгнать из заведения, гово­рил, что охранники сломали ему руку. ФИО16 видел, что рука ФИО29. травмирована, возможно, выпирала кость.

Из показаний свидетеля ФИО18, данных на предварительном следствии, видно, что он работал в охране КРК «<данные изъяты>». Получив сооб­щение по рации, спустился к гардеробу ресторана «<данные изъяты>». Там уже были Мадьяров С. А. и ФИО11 На полу около гардероба спиной кверху лежал парень, руки которого находились за спиной. Его за руку в об­ласти запястья держал ФИО11, Мадьяров С. <данные изъяты>. стоял ближе к выходу. За какую именного руку ФИО11 держал потерпевшего, пояснить не может. Спустя несколько минут ФИО11 ФИО30. отпустил, и тот вышел на улицу. Со слов своих коллег, знает, что потерпевший, будучи в состоянии алкогольного опьянения, вёл себя неадекватно, нарушал правила поведения в ресторане.

В протоколе принятия устного заявлении о преступлении Потерпевший №1 просил привлечь к уголовной ответственности неизвестное лицо, при­чинившее ему телесные повреждения в ресторане «<данные изъяты>» КРК «<данные изъяты>».

Место происшествия осмотрено с участием потерпевшего и составле­нием протокола.

По заключению судебно-медицинского эксперта у потерпевшего имел место <данные изъяты>, причинивший тяж­кий вред здоровью по признаку стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на №. <данные изъяты>

Суд с достаточной полнотой исследовал доказательства по делу и, пра­вильно установив фактические обстоятельства, верно квалифицировал дейст­вия осуждённого по ч. 1 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспо­собности не менее чем на №

Доводы стороны защиты о непричастности осуждённого к совершению преступления, аналогичные изложенным в апелляционной жалобе с допол­нением осуждённого, проверялись судом первой инстанции, нашли свою оценку в приговоре и обоснованно признаны несостоятельными.

Версия о получении Потерпевший №1 телесных повреждений в ре­зультате действий ФИО11 судом проверялась, но не нашла своего подтверждения.

Представленная в приговоре оценка доказательств позволила суду сде­лать правильный вывод о том, что тяжкий вред здоровью потерпевшего при­чинён умышленными действиями Мадьярова С. А.

Стороной защиты не отрицается тот факт, что травма руки ФИО31 получена вследствие насильственных действий при обстоятельст­вах места и времени, изложенных в описании преступного деяния, однако утверждается о её причинении ФИО11

Между теми из показаний потерпевшего прямо следует, что телесное повреждение ему причинил осуждённый, а не кто-либо иной. Об этом же Потерпевший №1 показал в ходе очной ставки и указал на Мадьярова С. А. как на лицо, совершившее преступление, на опознании.

В свою очередь, ФИО11 последовательно отрицал причинение им вреда здоровью потерпевшего.

Показания Потерпевший №1 и ФИО11 последовательны, со­гласуются межу собой и подтверждаются иными исследованными судом до­казательствами, в частности, заключением эксперта, установившего меха­низм причинения перелома руки, соответствующий механизму, описанному потерпевшим.

При таких обстоятельствах оснований не доверять вышеприведённым показаниям, как и причин полагать, что Потерпевший №1, а также ФИО11 и другие свидетели, оговаривали осуждённого, у суда не имелось. Не усматривает оснований для этого и апелляционная инстанция, тогда как при­чин для такого оговора стороной защиты не представлено.

Утверждения стороны защиты о том, что потерпевший «определил» виновным Мадьярова С. А., желая получить от него денежное возмещение, о наличии подобных оснований не свидетельствует: Потерпевший №1 и осуж­дённый ранее знакомы не были, никаких неприязненных отношений между ними не существовало и существовать не могло, а реализация потерпевшим предусмотренного законом права на возмещение причинённого преступлени­ем вреда как основание для оговора Мадьярова С. А. рассматриваться не мо­жет.

Последнего аргумента апелляционная инстанция придерживается и при оценке доводов жалобы с дополнением осуждённого, касающихся избранной по делу позиции Потерпевший №1: возможность пользоваться помощью представителя и дача объяснений в ходе доследственной проверки сообще­ния о преступлении является правом, а не обязанностью потерпевшего. По­тому отказ от дачи объяснений о недостоверности последующих показаний Потерпевший №1 не свидетельствует.

Вопреки доводам осуждённого и его защитника юридически значимые обстоятельства изложены потерпевшим и свидетелями правильно. Причины некоторых незначительных несоответствий (в частности, о пояснениях ФИО32 данных судебно-медицинскому эксперту) выяснены в су­дебном разбирательстве и принимаются во внимание судом апелляционной инстанции, которая одновременно отмечает, что согласно позиции стороны защиты перелом руки образовался у потерпевшего не в результате удара чем-то тяжёлым, как об этом пояснял Потерпевший №1 эксперту /т. 1 л. д. 88/, а вследствие скручивания рукиФИО11

Существенных противоречий в показаниях потерпевшего и свидетелей, способных повлиять на законность и обоснованность принятого судебного решения, апелляционная инстанция не находит.

Показаний о том, что потерпевший, лежа на полу, свободной рукой стучал о пол, как на том в жалобе настаивает Мадьяров С. А., ни свидетели ФИО10 и ФИО18, ни кто-либо из других допрошенных в ходе судебного разбирательства лиц не давали.

Таким образом, версия стороны защиты о непричастности осуждённого к причинению тяжкого вреда здоровью ФИО33 является несостоя­тельной и потому была обоснованно отвергнута судом.

Мотивы, по которым суд отверг показания Мадьярова С. А., в той час­ти, в которой они были опровергнуты иными доказательствами, в соответст­вии с п. 2 ст. 307 УПК РФ приведены в приговоре.

Указанные мотивы апелляционная инстанция находит убедительными как основанными на правильной оценке исследованных доказательств, сово­купность которых являлась достаточной для разрешения уголовного дела (ч. 1 ст. 88 УПК РФ).

Отсутствие в приговоре показаний свидетелей ФИО10, ФИО13 и ФИО12, данных в ходе судебного разбирательства и пред­ставленных в качестве доказательств стороны обвинения, к нарушениям за­кона, следствием которых служит безусловная отмена приговора, не отно­сится.

Указание в мотивировочной части судебного решения на то, что ФИО34 являлся очевидцем преступления /т. 3 л. д. 118/, не противоречит определению процессуального статуса потерпевшего, который от этого не меняется. Под очевидцем преступления понимается лицо, непосредственно наблюдавшее его совершение, им может быть как потерпевший, так и свиде­тель.

Описание преступного деяния, приведённое в постановлении о привле­чении Мадьярова С. А. в качестве обвиняемого /т. 1 л. д. 231-232/ и обвини­тельном заключении /т. 2 л. д. 211-212/, соответствует описанию преступного деяния, изложенному в приговоре.

В этой связи заявление стороны защиты о нарушении судом требова­ний ст. 252 УПК РФ, выразившемся в самостоятельном установлении мотива преступления, отвергается.

Мотив совершения преступления обязательным элементом субъектив­ной стороны состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ, не является.

Вывод суда о том, что вред здоровью ФИО35 был причинён осуждённым из-за внезапно возникшего чувства неприязни к потерпевшему вследствие произошедшего конфликта /т. 3 л. д. 118/, соответствует фактиче­ским обстоятельствам произошедшего.

В оглашении протокола допроса потерпевшего от ДД.ММ.ГГГГ /т. 1 л. д. 57-58 об./ судом защитнику отказано обоснованно, поскольку, бу­дучи составленным до возбуждения уголовного дела в рамках проведения проверки в порядке ст. ст. 144, 145 УПК РФ, указанный документ по сути представляет собой объяснения независимо от того, что он составлен на бланке протокола.

Потерпевший №1 допрошен в судебном заседании, при наличии к тому повода и оснований показания, данные потерпевшим на стадии предвари­тельного следствия, могли быть оглашены в ходе судебного разбирательства.

Из протокола осмотра места происшествия действительно следует, что при производстве указанного следственного действия не участвовал предста­витель КРК «<данные изъяты>» /т. 1 л. д. 80-85/.

Однако данное обстоятельство не относится к числу нарушений, безус­ловно влекущих признание протокола осмотра недопустимым доказательст­вом. Следственное действие проводилось в открытом для свободного доступа помещении развлекательного заведения, попасть в которое можно только

миновав сотрудников службы безопасности, в рабочее время, в ходе осмотра ничего не изымалось и не вскрывалось.

Далее, как видно из имеющегося в материалах дела постановления сле­дователя, о проведении следственного действия был поставлен в известность представитель КРК «<данные изъяты>» /т. 2 л. д. 202-203/.

Исходя из положений п. 10 ч. 2 ст. 42 УПК РФ потерпевший вправе принимать участие в производстве следственных действий, в том числе в ос­мотре места происшествия, в ходе которого делать необходимые пояснения, подлежащие занесению в протокол.

Соответственно, участие Потерпевший №1 в осмотре места происше­ствия основано на законе.

Данных о то, что вместо осмотра фактически проводились проверка показаний потерпевшего на месте либо следственный эксперимент, оспари­ваемый стороной защиты протокол не содержит.

В силу ч. 4 ст. 183 УПК РФ лицо предъявляется для опознания вместе с другими лицами, по возможности внешне сходными с ним. В то же время требований о том, что указанные лица (статисты) должны быть одного воз­раста с опознаваемым и не могут являться сотрудниками полиции уголовно-процессуальный закона не предъявляет.

Сведений о том, что разница в возрасте и национальности статистов, в числе которых для опознания Потерпевший №1 был предъявлен Мадьяров С. А., очевидно приводила к существенным отличиям во внешности, в про­токоле не имеется. Замечаний по этому поводу ни от кого из участников следственного действия не поступило /т. 1 л. д. 195-197/.

Более того, о том, что преступление в отношении него совершил имен­но осуждённый, потерпевший последовательно показывал в ходе всего про­изводства по делу независимо от результатов опознания.

Предположения представляют собой суждения стороны защиты о том, что Потерпевший №1 ещё до проведения следственного действия знал, кого ему необходимо опознать, а также о том, что участвовавшие в опознании статисты являлись сотрудниками полиции лишь потому, что в протоколе в качестве места их жительства записан адрес дисклокации районного отдела полиции.

Прохождение понятой ФИО12 практики в указанном отделе, дружеские, по заявлению стороны защиты, отношения со следователем, в чьём производстве находилось уголовное дело, и последующее трудоустрой­ство ФИО12 в органы внутренних дел возможности её участия в каче­стве понятой на момент проведения опознания по смыслу ч. 1 ст. 60 УПК РФ не исключали.

Данных о заинтересованности ФИО12 в исходе дела в материа­лах дела не имеется и стороной защиты не представлено.

В этой связи в удовлетворении ходатайства защитника о признании не­допустимым доказательством протокола предъявления Мадьярова С. А. для опознания судом также отказано правильно.

Наказание Мадьярову С. А. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43 и 60 УК РФ, с учётом характера и степени общественной опасно­сти совершённого преступления, обстоятельств его совершения, данных о личности осуждённого, влияния наказания на его исправление, смягчающих и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств.

Выводы об отсутствии оснований для применения ч. 6 ст. 15 и ст. 64 УК РФ, а также возможности назначения условного осуждения в приговоре надлежащим образом мотивированы и разделяются апелляционной инстан­цией.

По смыслу закона обвиняемый вправе защищаться любыми не запре­щёнными средствами и способами (п. 21 ч. 4 ст. 47 УПК РФ).

Это, в свою очередь, означает, что обвиняемый вправе избирать любую позицию по делу и вести себя соответствующим образом: признавать или не признавать вину, возмещать или не возмещать причинённый им вред и т. д.

Следовательно, отказ от реализации такого права не может расцени­ваться как упречное поведение и учитываться при назначении наказания, как на том фактически настаивают государственный обвинитель и представитель потерпевшего.

Решение суда о признании смягчающим наказание обстоятельством аморальности поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступле­ния, соответствует установленным в ходе судебного разбирательства факти­ческим обстоятельствам дела и основано на исследованных доказательствах, в частности, показаниях свидетелей ФИО11, ФИО16, ФИО18

Иных поводов к совершению Мадьяровым С. А. преступления не уста­новлено.

Таким образом, назначенное наказание является соразмерным содеян­ному, а потому не может быть признано чрезмерно мягким и подлежащим усилению.

Согласно ч. 1 ст. 187 УИК РФ контроль за поведением условно осуж­дённых в течение испытательного срока осуществляется уголовно-исполнительными инспекциями по месту жительства условно осуждённых.

Мадьяров С. А. проживает в <адрес>.

В этой связи необходимости дополнения вводной части приговора ука­занием на то, что осуждённый зарегистрирован в <адрес>, как об этом поставлен вопрос в дополнении к апелляционному представле­нию, не имеется.

Кроме того, из прилагаемой к возражениям копии паспорта Мадьярова С. А. следует, что осуждённый зарегистрирован в <адрес> /т. 3 л. д. 161/.

Согласно протоколу судебного заседания уголовное дело рассмотрено с соблюдением требований ст. ст. 14, 15 и 16 УПК РФ в состязательном про­цессе, судом были созданы все необходимые условия для реализации сторо­нами прав и исполнения процессуальных обязанностей.

Право Мадьярова С. А. на защиту, право стороны защиты на представ­ление доказательств, соблюдение принципа беспристрастности и объектив­ности судом обеспечено.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение судебного решения, не допущено.

При таких обстоятельствах апелляционное представление с дополнени­ем и апелляционные жалобы с дополнением удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

определил:

приговор Центрального районного суда г. Челябинска от 20 апреля 2017 года в отношении МАДЬЯРОВА Салавата Азаматовича оставить без изменения, а апелляционное представление с дополнением государственного обвинителя Сафронова А. Н., апелляционную жалобу представителя потер­певшего - адвоката Ботова В. Д. и апелляционную жалобу с дополнением осуждённого Мадьярова С. А. - без удовлетворения.