Решение по делу № 2-1/2018 от 17.04.2017

дело № 2- 1/2018

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

31 января 2018 года                  в гор. Волгограде

Дзержинский районный суд г. Волгограда в составе федерального судьи Поповой К.О.,

при секретаре судебного заседания Коноваловой А.А.,

с участием прокурора Соколовой Т.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Савиной ФИО13 к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Волгоградский клинический онкологический диспансер» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Савина А.А. обратилась в суд с иском, в обоснование которого указала, что 11 марта 2017 года от заболевания умерла ее мать Самоходкина А.А., которая приходила лечение в учреждении ответчика. Утверждая, что оно являлось некачественным, что привело к летальному исходу, просила взыскать с ответчика в ее пользу 500 000 руб. компенсацию морального вреда.

В судебное заседание истец Савина А.А. не явилась, ходатайствовала об отложении слушания дела со ссылкой на наличие желания лично присутствовать в суде. Ходатайство отклонено в протокольной форме.

Представитель истца Жигачев С.С., действующий на основании доверенности, иск поддержал.

Представитель ответчика Ковалева Е.В., действующая на основании доверенности, иск не признала, пояснила, что Самоходкина А.А. находилась на лечении в представляемом ею учреждении по поводу опасного для жизни и здоровья онкологического заболевания. Настаивала на принятии всех необходимых мер по онкологического профилю в медицине.

Представитель ответчика Карпенко В.В., действующий на основании доверенности, иск не признал, поддержал позицию Ковалевой Е.В.

Не заявляющее самостоятельных исковых требований третье лицо Воробьев В.В., оперировавший умершую врач, на вопросы представителяистца пояснил, что умершей при жизни в ходе диагностики делали флюорографию. Рентген, на нуждаемости в котором настаивал истец, назначается в случае, отрицательных результатов флюорографии, которым у Самоходкиной А.А. не было. Врач-радиолог осматривал последнюю перед операцией на обходе совместно с иными врачами. УЗИ по Стандартам является минимальным средством диагностики. Все иные исследования – на усмотрение врача. УЗИ пациентке было проведено. Наличие метастаз показывает лишь гистологическое исследование, УЗИ их не выявляет. Предоперационное лечение пациентке не проводилось, поскольку ее болезнь сопровождалась анемией, кровопотерей, распадом опухоли. Лучевая терапия в таких случаях бессмысленна. Необходимо провести радикальное удаление опухоли и лишь потом приступать к восстановлению больного. У Самоходкиной А.А. диагностирован осложненный рак, при котором противопоказана лучевая терапия. Операция была радикальная. Он уверен в том, что удалена вся опухоль. При таких заболеваниях в целях исключения рецидива он при удалении отступает от границы опухоли в сторону здоровых тканей на допустимо максимальное расстояние, которое в спорном случае позволило удалить опухоль без остатка. До операции гистологическое исследование подтвердило раковое заболевание Самоходкиной А.А. при диагностике последняя подверглась пальпации, ректоскопии, иригаскопии. После операции врачебная комиссия решила целесообразным провести химиотерапию, лучевая не проводилась, поскольку она направлена на точечный удар по больным клеткам, тогда как при операции опухоль была удалена. Предмета для лучевой терапии не имелось. В гистологическом заключении отражаются сведения: рак/не рак, степень дифференцировки опухоли, уровень инвазии, поражение региональных лимфоузлов/или наличие метостазийного процесса, границы резекции. Все данные исследования были отражены в медицинской документации Самоходкиной А.А.

Заслушав лиц, участвующих в деле, исследовав письменные доказательства, выслушав заключение прокурора Соколовой Т.М., полагавшей иск необоснованным, суд приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Закон об основах охраны здоровья) медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.

Из части 2 статьи 98 названного выше закона следует, что медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации не только за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, но и за нарушение прав в сфере охраны здоровья.

Согласно пункту 6 статьи 4 Закона об основах охраны здоровья к основным принципам охраны здоровья относится доступность и качество медицинской помощи.

В пункте 21 статьи 2 данного закона определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Из пункта 2 статьи 64 Закона об основах охраны здоровья следует, что критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 данного федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с пунктом 8 статьи 84 этого же закона к отношениям, связанным с оказанием платных медицинских услуг, применяются положения Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей" (далее - Закон о защите прав потребителей).

Согласно статье 15 Закона о защите прав потребителей моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения исполнителем прав потребителя, предусмотренных законом и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины.

Пунктом 4 статьи 13 названного закона установлено, что исполнитель освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

Как разъяснено в пункте 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", при решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя.

Согласно пункту 9 данного постановления законодательство о защите прав потребителей применяется к отношениям по предоставлению медицинских услуг в рамках как добровольного, так и обязательного медицинского страхования.

В соответствии с пунктом 5 статьи 4 Закона о защите прав потребителей, если законами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к товару (работе, услуге), продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), соответствующий этим требованиям.

Таким образом, нарушение установленных в соответствии с законом порядка и стандарта оказания медицинской помощи, проведения диагностики, лечения, выполнения послеоперационных процедур является нарушением требований к качеству медицинской услуги, нарушением прав в сфере охраны здоровья, что может рассматриваться как основание для компенсации потребителю морального вреда и возмещения убытков.

Судом по делу установлено, что в период со ДД.ММ.ГГГГ года Самоходкина А.А. находилась на лечении у ответчика, где ей диагностировано онкологическое заболевание прямой кишки.

ДД.ММ.ГГГГ ей проведена лапароскопическая низкая передняя резекция прямой кишки с разгрузочной трансверзостомой. Согласно гистологическому заключению: аденокарцинома, трансмуральный рост; в лимфоузлах региональный лимфаденит, границы резекции – без опухоли.

В период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ проходила ПХТ (химиотерапия).

ДД.ММ.ГГГГ Самоходкина А.А. госпитализирована в ФГБУ «РОНЦ им. Н.Н. Блохина», которым диагностирован рецидив установленного диагноза.

ДД.ММ.ГГГГ последняя умерла.

Между тем, доводы истца о некачественном лечении подтверждения не нашли.

Так, по заключению комплексной медицинской судебной экспертизы №-ОКиКЭ ГБУЗ Астраханской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» на основании данных, отмеченных и имеющихся в представленных медицинских документах и материалах на имя гр-ки А.А. Самоходкиной, а так же на основании результатов полученных при судебно-гистологическом исследовании микропрепаратов тканей гр-ки А.А. Самоходкиной можно сделать вывод, что у неё имелось онкологическое заболевание — «Рак (аденокарцинома) среднеампулярного отдела прямой кишки второй стадии (Т4N0M0). Состояние после лапароскопической низкой передней резекции прямой кишки с разгрузочной колостомой. Состояние после двух курсов полихимиотерапии. Прогрессирование — метастазирование в печень, забрюшинные лимфоузлы, малый таз с прорастанием во влагалище и шейку матки. Состояние после трёх курсов полихимиотерапии».

Диагностические мероприятия и их результаты, отмеченные и имеющиеся в представленных медицинских документах и материалах на имя гр-ки А.А. Самоходкиной, позволили выявить картину патологического (онкологического) процесса имеющегося у неё, контролировать его течение, установить правильный диагноз, выбрать тактику, спланировать и проводить комплексное лечение.

Следует отметить, что такое заболевание как рак прямой кишки представляет из себя крайне «агрессивное» злокачественное новообразование с высоким риском как первичного распространения опухолевых клеток, так и высоким риском местного рецидивирования и отдалённого метастазирования даже на фоне длительно продолжающегося специфического лечения, что в соответствии с имеющимися данными и наблюдалось у гр-ки А.А. Самоходкиной.

На основании вышесказанного можно сделать вывод, что медицинская помощь гр-ке А.А. Самоходкиной в ГБУЗ «ВОКОД» проводилось в соответствии с установленным диагнозом и её объективным состоянием, правильно, своевременно, в необходимом объёме и в соответствии со стандартами оказания медицинской помощи пациентам, страдающим выявленным заболеванием, что не позволяет говорить о каких-либо дефектах оказания медицинской помощи гр-ке А.А. Самоходкиной, которые привели к ухудшению состояния её здоровья и наступлению смерти.

В связи с тем, что исследование трупа гр-ки А.А. Самоходкиной с целью установления причины смерти не проводилось, конкретно судить о причине смерти гр-ки А.А. Самоходкиной не представляется возможным.

Оценивая вышеназванные доказательства в совокупности, суд признает достоверным заключение судебной экспертизы, поскольку оно полностью соответствует предъявляемым к нему требованиям процессуального законодательства, выполнено с использованием материалов дела, медицинской документации и биологического материала умершей. В заключении подробно описаны оценка результатов проведенного исследования, причины по которым эксперты пришли к изложенным выводам. Эксперты предупреждены судом об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения.

Ходатайство о проведении повторной экспертизы отклонено.

При таких данных оснований к удовлетворению не имеется.

На основании ст. 94 ГПК РФ расходы на оплату экспертизы отнесены к издержкам, связанным с рассмотрением гражданского дела.

В соответствии со ст. 85 ГПК РФ эксперт или судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от проведения порученной им экспертизы в установленный судом срок, мотивируя это отказом стороны произвести оплату экспертизы до ее проведения. В случае отказа стороны от предварительной оплаты экспертизы эксперт или судебно-экспертное учреждение обязаны провести назначенную судом экспертизу и вместе с заявлением о возмещении понесенных расходов направить заключение эксперта в суд с документами, подтверждающими расходы на проведение экспертизы, для решения судом вопроса о возмещении этих расходов соответствующей стороной с учетом положений части первой статьи 96 и статьи 98 настоящего Кодекса.

Согласно ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса.

В этой связи издержки ГБУЗ Астраханской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы», связанные с проведением по делу экспертизы, на сумму 45 710 руб. подлежат возмещению истцом.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В иске Савиной ФИО14 к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Волгоградский клинический онкологический диспансер» о взыскании компенсации морального вреда на сумму 500 000 руб. отказать.

Взыскать с Савиной ФИО15 в пользу ГБУЗ Астраханской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» связанные с проведением по делу экспертизы судебные издержки на сумму 45 710 руб.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Волгоградский областной суд через Дзержинский районный суд Волгограда в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Мотивированное решение составлено 05 февраля 2018 года.

Судья                                         К.О. Попова