Решение по делу № 33-50/2024 (33-4870/2023;) от 24.11.2023

Судья Костина К.А.		№ 33-50/2024 (33-4870/2023)№ 2-254/202346RS0030-01-2022-008842-29
КУРСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУДАПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Курск                                                               30 января 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Курского областного суда в составе:

председательствующего – судьи Щербаковой Н.В.,

судей:         Лавриковой М.В., Леонтьевой И.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Боевой Е.Н.,

с участием прокурора Польской И.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Алымовой Л.В., Евдокимовой Ю.В. к областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская областная многопрофильная клиническая больница», областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская городская клиническая больница скорой медицинской помощи», областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская городская поликлиника № 5», областному бюджетному учреждению «Курская областная станция скорой медицинской помощи» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного при оказании медицинской помощи,

поступившее с апелляционными жалобами представителя истцов по доверенности Цурковой М.А. и главного врача областного бюджетного учреждения здравоохранения «Курская городская поликлиника № 5» Старковой С.А. на решение Ленинского районного суда г.Курска от 16 октября 2023 года, которым постановлено:

«Исковые требования Алымовой Л.В., Евдокимовой Ю.В. к Областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская областная многопрофильная клиническая больница», Областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская городская клиническая больница скорой медицинской помощи», ОБУЗ «Курская городская поликлиника № 5», Областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская областная станция скорой медицинской помощи» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного при оказании медицинской помощи удовлетворить частично.

Взыскать с ОБУЗ «Курская городская поликлиника № 5» в пользу Алымовой Л.В. компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб. 00 коп.

Взыскать с ОБУЗ «Курская городская поликлиника № 5» в пользу Евдокимовой Ю.В. компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб. 00 коп.

Взыскать с областного бюджетного учреждения здравоохранения «Курская городская клиническая больница скорой медицинской помощи» в пользу Алымовой Л.В. компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб. 00 коп.

Взыскать с областного бюджетного учреждения здравоохранения «Курская городская клиническая больница скорой медицинской помощи» в пользу Евдокимовой Ю.В. компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб. 00 коп.

Взыскать с Областного бюджетного учреждения здравоохранения «Курская областная станция скорой медицинской помощи» в пользу Алымовой Л.В. компенсацию морального вреда в размере 70 000 руб. 00 коп.

Взыскать с Областного бюджетного учреждения здравоохранения «Курская областная станция скорой медицинской помощи» в пользу Евдокимовой Ю.В. компенсацию морального вреда в размере 70 000 руб. 00 коп.

Взыскать с Областного бюджетного учреждения здравоохранения «Курская областная многопрофильная клиническая больница» в пользу Алымовой Л.В. компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб. 00 коп.

Взыскать с Областного бюджетного учреждения здравоохранения «Курская областная многопрофильная клиническая больница» в пользу Евдокимовой Ю.В. компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб. 00 коп.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с Областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская областная многопрофильная клиническая больница», Областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская городская клиническая больница скорой медицинской помощи», ОБУЗ «Курская городская поликлиника № 5», Областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская областная станция скорой медицинской помощи» госпошлину в доход бюджета МО «город Курск» по 300 рублей с каждого».

Заслушав доклад судьи Лавриковой М.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Алымова Л.В. и Евдокимова Ю.В. обратились в суд с иском к областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская областная многопрофильная клиническая больница» (ОБУЗ КОМКБ), областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская городская клиническая больница скорой медицинской помощи» (ОБУЗ КГКБСМП), областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская городская поликлиника №» (ОБУЗ КГП №), областному бюджетному учреждению здравоохранения «Курская областная станция скорой медицинской помощи» (ОБУЗ КОССМП) о взыскании компенсации морального вреда, причиненного при оказании медицинской помощи. В обоснование требований указали, что ДД.ММ.ГГГГ в 01 час 00 минут в ОБУЗ КОМКБ умер А. В.В., приходившийся им супругом и отцом (соответственно). По их мнению, к смерти родного человека привели нарушения, допущенные сотрудниками ответчиков при оказании ему медицинской помощи. С ДД.ММ.ГГГГ А. В.В. находился на амбулаторном лечении в ОБУЗ КГП № 5. После ухудшения состояния здоровья ДД.ММ.ГГГГ был госпитализирован в инфекционное отделение ОБУЗ КГКБСМП, где ему установлен диагноз: двусторонняя внебольничная нижнедолевая пневмония. В период нахождения в стационаре негативное влияние на состояние здоровья А. В.В. оказал сбой в работе газификатора. ДД.ММ.ГГГГ в 22 часа 58 минут бригадой скорой медицинской помощи он доставлен в ОБУЗ КОМКБ в крайне тяжелом состоянии. При транспортировке бригадой скорой медицинской помощи была необходимость перевода А. В.В. на инвазивную искусственную вентиляцию легких, что выполнено не было. В результате ненадлежащего и несвоевременного оказания медицинской помощи ответчиками наступила смерть А. В.В., чем им причинён моральный вред, выразившийся в нравственных страданиях. Просили взыскать с каждого ответчика по 1 500 000 руб. каждому.

Представители ответчиков в суде первой инстанции иск не признали.

Судом постановлено решение о частичном удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе представитель истца по доверенности Цуркова М.А. просит решение суда изменить, принять решение об удовлетворении требований в полном объеме, указав, что выводы суда о размере компенсации морального вреда не мотивированы, что не отвечает требованиям ст. 195, 198 ГПК РФ о законности и обоснованности решения суда.

В апелляционной жалобе главный врач ОБУЗ КГП № 5 Старкова С.А. просит отменить решение суда в части и снизить размер компенсации морального вреда, взысканной с данного ответчика.

На апелляционную жалобу представителя истцов ответчиками ОБУЗ КОССМП, ОБУЗ КГКБСМП поданы письменные возражения, в которых просят решение суда оставить без изменения.

В соответствии со ст. 117 и ч.3 ст.167 ГПК РФ, с учетом заблаговременного размещения информации о назначении судебного заседания на официальном сайте Курского областного суда в сети Интернет, дело рассмотрено в отсутствие истцов Алымовой Л.В. и Евдокимовой Ю.В., представителя ответчика ОБУЗ КГКБСМП, представителей третьих лиц Министерства имущества Курской области, САО «Ресо-гарантия», третьих лиц Бахтина С.А., Кени А.А., Евдокимовой С.В., Добрыниной Е.Е., Поднебесной Н.А., Сейитджановой И.А., извещённых надлежащим образом о времени и месте заседания в соответствии со ст. 113 ГПК РФ, о причинах неявки не сообщивших, ходатайств об отложении слушания дела не представивших.

Проверив материалы дела, заслушав объяснения представителя истцов по доверенности Цурковой М.А., представителя ответчика ОБУЗ КГП № 5 Старковой С.А., подержавших свои апелляционные жалобы, возражения представителей ОБУЗ КОССМП Казачковой И.А., ОБУЗ КОМКБ по доверенности Ежеченко А.Б., третьего лица Министерства здравоохранения Курской области по доверенности Ступаковой Е.Н., заключение прокурора Польской И.И., полагавшей решение суда оставить без изменения, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Законность решения суда проверена судом апелляционной инстанции в пределах доводов апелляционных жалоб и возражений, оснований для проверки решения суда в полном объёме не установлено (ч. 1 и 2 ст. 327.1 ГПК РФ).

В соответствии с ч. 1 ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения при рассмотрении дела судом не допущены.

Право на охрану здоровья и медицинскую помощь, оказываемую гражданам бесплатно в государственных и муниципальных медицинских учреждениях за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно ст. 2 данного Федерального закона здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п. 1), медицинская же помощь представляет собой комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (п. 3), а качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 21).

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В соответствии с п. 1 ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (п. 1 ст. 151 ГК РФ).

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст. 151 ГК РФ.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

Из разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», следует, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, к которым относятся жизнь и здоровье, или нарушающими его личные неимущественные права, в частности право на охрану здоровья и медицинскую помощь, либо нарушающими имущественные права гражданина (п. 1); под нравственными страданиями, в частности, следует понимать страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека, в том числе переживания в связи с утратой родственников (п.14).

Медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья. При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности, отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода. На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда (п.48).

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи (п.49).

Судом установлено и подтверждено материалами дела, что истцы Алымова Л.В., Евдокимова Ю.В. приходились супругой и дочерью (соответственно) А. В.В., умершему ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ А. В.В. обратился за медицинской помощью в ОБУЗ КГП № 5, ему установлен диагноз: Острый слизисто-гнойный бронхит с синдромом брохнообструкции. ДН I, назначено амбулаторное лечение.

ДД.ММ.ГГГГ А. В.В. повторно обратился за медицинской помощью в ОБУЗ КГП № 5 с жалобами на состояние здоровья, установлен диагноз: острый трахеобронхит средней степени тяжести, назначено лечение.

В дальнейшем в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ А. В.В. находился на лечении в ОБУЗ КГКБСМП.

Из медицинской карты № стационарного больного А. В.В. видно, что он поступил в стационар ДД.ММ.ГГГГ в тяжелом состоянии.

В связи с поломкой газификатора ГХК-8//1.6-500М ДД.ММ.ГГГГ А. В.В. госпитализирован в ОБУЗ КОМКБ, где скончался ДД.ММ.ГГГГ.

Как следует из копии постановления о прекращении уголовного дела от 30.06.2022 по факту ненадлежащего исполнения неустановленными лицами своих профессиональных обязанностей, выразившихся в необеспечении надлежащей, постоянной работы газификатора ГХК-8//1.6-500М, установленного в ОБУЗ «Курский городской клинический родильный дом», по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 109 УК РФ, уголовное дело № прекращено по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии М. Н.В., В. Г.М., Б. В.П., П. Э.Г., С. А.С., медицинского персонала ОБУЗ «Курский городской клинический родильный дом», ОБУЗ «Курская городская клиническая больница скорой медицинской помощи», ОБУЗ «Курская областная клиническая больница», ОБУЗ «Курская городская станция скорой медицинской помощи» состава преступления (т.1 л.д.81-85).

В соответствии с заключением комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №, с учетом состояния А. В.В. ДД.ММ.ГГГГ, наличия признаков обструкции бронхов и дыхательной недостаточности, учитывая, что он относился к группе риска по возрасту и наличию сопутствующих хронических заболеваний (...), на момент осмотра врачом-терапевтом на дому ДД.ММ.ГГГГ при наличии случая, подозрения на новую коронавирусную инфекцию, вызванную COVID-19, он подлежал обязательной госпитализации в структурное подразделение медицинской организации для лечения COVID-19. Таким образом, имел место дефект оказания медицинской помощи А. В.В. в виде несвоевременной госпитализации в профильное отделение для лечения COVID-19, что создало риск прогрессирования заболевания и более тяжелого его течения на фоне имевшихся хронических заболеваний. Кроме этого, на амбулаторном этапе Алымову В.В. не была назначена противовирусная терапия, что также создало риск более агрессивного течения заболевания и увеличило вероятность развития осложнений и неблагоприятного исхода.

За период нахождения в стационаре ОБУЗ КГКБСМП с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ А. В.В. в медицинской карте отсутствует коррекция терапии с учетом наличия у него хронических заболеваний. Сведения о том, что А. В.В. продолжал терапию по поводу имевшихся хронических заболеваний, отсутствуют. Несмотря на отсутствие явных недостатков в оказании медицинской помощи А. В.В., имела место недооценка степени влияния сопутствующей хронической патологии на течение основного заболевания, что создавало угрозу более тяжелого течения патологического процесса и увеличивало риск возможных осложнений.

При оказании медицинской помощи сотрудниками ОБУЗ КОССМП имели место следующие недостатки: не соблюден норматив времени доезда (20 минут) бригады СМП с момента вызова (нарушение приказа М3 РФ № 388н от 20.06.2013), что, однако, может быть обусловлено объективными причинами, в зависимости от оперативной обстановки: количество бригад на линии, количество вызовов и т.д. Прием вызова в 18:50, прибытие в 21:53. Повод к вызову — экстренная перевозка. Исходя из данных пациента, указанных в Талоне к сопроводительному листу СМП №, можно предположить, что произошло значительное ухудшение состояния пациента во время транспортировки, однако точно установить, в какой момент времени произошло ухудшение состояния, равно как и причину ухудшения, не представляется возможным. Учитывая данные объективного состояния пациента, необходимо было экстренно выполнять интубацию трахеи и перевод на ИВЛ, что сделано не было, что создавало угрозу прогрессивного ухудшения состояния пациента.

В ОБУЗ КОМКБ А. В.В. поступил в крайне тяжелом состоянии. Учитывая тяжесть состояния пациента, а также нарастающие признаки энцефалопатии и психомоторного возбуждения, при госпитализации его в отделение реанимации следовало сразу произвести интубацию трахеи и перевести А. В.В. на искусственную вентиляцию легких для адекватного обеспечения кислородом. Выполнение данной манипуляции, однако, не гарантировало стабилизации состояния пациента и улучшения его жизненных показателей, т.е. данный недостаток в оказании медицинской помощи не сыграл значимой роли в наступлении неблагоприятного исхода заболевания у А. В.В.

Экспертами сделан вывод, что с учетом данных медицинских документов и выводов, сделанных на основе их анализа, ведущим звеном в цепи событий, которая выразилась в ухудшении состояния А. В.В., тяжелого течения заболевания, развития осложнений и, как следствие, наступления неблагоприятного исхода, следует считать неадекватную терапию на амбулаторном этапе и несвоевременную госпитализацию в профильное подразделение медицинской организации для лечения COVID-19.

    Наиболее вероятной причиной смерти А. В.В. могла явиться двусторонняя полисегментарная пневмония неуточненной этиологии, осложнившаяся развитием <...>, на фоне <...>.

    Дефекты и недостатки оказания медицинской помощи А. В.В. не явились причиной смерти, хотя и создавали угрозу прогрессивного ухудшения состояния пациента, тяжелого течения патологического процесса и развития осложнений.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался Федеральным законом «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», статьями 150, 151, 1099, 1101 Гражданского кодекса РФ, разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», и, оценив представленные и исследованные доказательства в порядке ст. 67 ГПК РФ, пришёл к выводу, что истцам причинены нравственные страдания, потому возложил на ответчиков обязанность по возмещению им причиненного морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суд учел обстоятельства дела, степень и форму вины каждого ответчика, характер и тяжесть заболевания А. В.В., отношения истцов и умершего А. В.В., степень их переживаний и страданий, связанных с потерей родного человека, а также принципы разумности и справедливости, и пришел к выводу о взыскании в пользу Алымовой Л.В. и Евдокимовой Ю.В с ОБУЗ КГП № 5 - 150 000 руб. каждой, с ОБУЗ КГКБСМП - 100 000 руб. каждой, с ОБУЗ КОССМП – 70 000 руб. каждой, с ОБУЗ КОМКБ - 50 000 руб. каждой.

Судебная коллегия полагает, что приведённое правовое регулирование при разрешении спора и определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции применено правильно, вывод суда о наличии правовых оснований для взыскания компенсации морального вреда и определённый судом размер компенсации находит верными.

Оснований сомневаться в достоверности заключения комиссии экспертов № у судебной коллегии не имеется, поскольку при проведении экспертизы эксперты об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации предупреждены; выводы и ответы на поставленные вопросы сделаны на основании медицинских документов и в результате проведенных исследований, подробно описанных в заключении.

Доводы апелляционной жалобы представителя истцов Цурковой М.А. о заниженном размере компенсации морального вреда со ссылкой на то, что суд не учёл характер и степень перенесённых истцами физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями каждой из них, и иные заслуживающие внимания обстоятельства дела, судом апелляционной инстанции отклоняются.

Моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Выводы суда первой инстанции о размере компенсации морального вреда аргументированы, с приведением доказательств и подробным их исследованием. При рассмотрении дела судом полно и всесторонне проверены обстоятельства дела, дана объективная, соответствующая нормам процессуального права оценка доказательств. Суд обосновал размер компенсации, принял во внимание всю совокупность недостатков и нарушений, выявленных при оказании медицинской помощи А. В.В. со стороны ответчиков, учел характер нравственных и физических страданий истцов, принципы разумности и справедливости. Размер компенсации морального вреда судом первой инстанции установлен с учетом оценки всех юридически значимых по делу обстоятельств.

Само по себе несогласие истцов с размером компенсации морального вреда не является основанием для отмены либо изменения состоявшегося по делу решения суда.

Оснований для снижения размера компенсации морального вреда по доводам апелляционной жалобы представителя ответчика ОБУЗ КГП № 5 судебная коллегия не находит, поскольку из вышеприведённых нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан и обязательства вследствие причинения вреда, возможность возмещения вреда, в том числе морального вреда, не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между действиями причинителя вреда и наступившим вредом, отсутствие такой связи является одним из обстоятельств, оценка которого в совокупности с остальными обстоятельствами влияет на размер компенсации.

При определении размера компенсации морального вреда суд учёл обстоятельства, при которых причинён вред истцам как близким родственникам умершего А. В.В., выводы проверки и заключения экспертов о наличии дефектов оказания медицинской помощи, а также требования разумности и справедливости и обоснованно определил его размер равным 50 000 руб. с ОБУЗ КОМКБ, 100 000 руб. – с ОБУЗ КГКБСМП, 150 000 руб. – с ОБУЗ КГП № 5, 70 000 руб. с ОБУЗ КОССМП., уменьшив требуемую истцами сумму.

Оснований для увеличения, как просит представитель истцов Цуркова М.А., и снижения, как просит в жалобе представитель ответчика Старкова С.А., размера компенсации морального вреда судебная коллегия не усматривает и полагает, что при определении размера компенсации судом соблюдён баланс интересов сторон, сумма компенсации соразмерна последствиям нарушения прав истцов.

Доказательства оценены судом по правилам ст. 67 ГПК РФ на основании всестороннего, полного, объективного и непосредственного их исследования в совокупности. Результаты оценки в решении отражены с указанием мотивов.

При таких обстоятельствах решение суда сомнений в законности, с учётом доводов апелляционных жалоб, не вызывает, оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены судебного акта судебная коллегия не усматривает, потому апелляционные жалобы удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь ст. 199, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Ленинского районного суда г.Курска от 16 октября 2023 года оставить без изменения, апелляционные жалобы представителя истцов по доверенности Цурковой М.А., главного врача областного бюджетного учреждения здравоохранения «Курская городская поликлиника №5» Старковой С.А. – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия, на него может быть подана кассационная жалоба в Первый кассационный суд общей юрисдикции через Ленинский районный суд г. Курска в срок, не превышающий трёх месяцев со дня вступления в законную силу обжалуемого судебного постановления.

Мотивированное апелляционное определение составлено 1 февраля 2024 года.

Председательствующий:

Судьи: