Решение по делу № 33-11047/2024 от 03.06.2024

Дело № 33-11047/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 09.08.2024

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего	Черепановой А.М.,
судей	Лузянина В.Н.,
	Хазиевой Е.М.,

при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи помощником судьи Куренко С.А. рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-251/2022 по иску ( / / )1 к ( / / )2 о взыскании ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, судебных расходов,

по апелляционной жалобе ответчика на решение Октябрьского районного суда <адрес> от <дата>.

Заслушав доклад судьи, объяснения представителя истца – ( / / )6, ответчика – ( / / )2, судебная коллегия

установила:

( / / )1 обратился в суд с иском к ответчику ( / / )2 о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия (далее - ДТП), просил взыскать с ответчика: ущерб в размере 149822 руб.; расходы по оплате услуг эксперта – 12000 руб., стоянки – 1000 руб., дефектовки – 4000 руб., представителя – 27500 руб., нотариуса – 2500 руб., почты – 355 руб. 24 коп., копирования – 1200 руб., государственной пошлины – 4437 руб.

В обоснование требований указано, что в результате ДТП, произошедшего <дата> с участием автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, под управлением ( / / )2 (полис ХХХ <№> ООО «Зетта Страхование»), и автомобиля «Форд-Фокус», г/н <№>, принадлежащего ( / / )1, под управлением ( / / )14 (полис РРР <№> АО «ГСК «Югория»), транспортные средства получили механические повреждения. ( / / )1 полагал, что виновным в указанном ДТП является Денисова А.Б. После обращения с заявлением к страховщику в порядке прямого возмещения убытков <дата>, АО «ГСК «Югория» выплатило истцу страховое возмещение в размере 163890 руб.

Согласно экспертному заключению от <дата> <№>, подготовленному ООО «УрПАСЭ», среднерыночная стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца составила 313712 руб. В связи с этим истец просил взыскать с ответчика ущерб, не покрытый страховым возмещением, а также судебные расходы.

Решением Октябрьского районного суда <адрес> от <дата> исковые требования удовлетворены в полном объеме. Судом постановлено взыскать с ( / / )15 в пользу ( / / )1: материальный ущерб в размере 149822 руб., расходы по оплате услуг эксперта в размере 12000 руб., расходы на оплату стоянки в размере 1000 руб., расходы по оплате дефектовки в размере 4000 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 27500 руб., расходы по оплате копировальных услуг в размере 1200 руб., почтовые расходы в размере 355 руб. 24 коп., нотариальные расходы в размере 2500 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 4437 руб.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда первой инстанции отменить в полном объеме, в удовлетворении иска к ( / / )15 отказать в полном объеме. В обоснование доводов жалобы указывает на то, что ДТП от <дата> произошло по вине обоих водителей, поскольку водитель ( / / )14 предприняла торможение и остановку на зеленый мигающий сигнал светофора, проехав стоп-линию. Действия водителя ( / / )14 не соответствуют требованиям п. 6.2 ПДД, разрешающего движение на зеленый мигающий сигнал, а также 6.13, 6.14, 13.7 ПДД. Тем самым водитель ( / / )14 создала опасность для движения автомобиля под управлением ответчика, которая не ожидала указанных действий и не могла предположить возникновения данной опасности в движении. По выводам судебной экспертизы подтверждается, что водитель ( / / )14 стала останавливаться на зеленый мигающий сигнал светофора, создавая помеху движущемуся сзади автомобилю ответчика. Резкое торможение явилось причиной попутных столкновений, прибегнуть к которому водители могут лишь в крайних случаях столкновениях. Особенно опасно резкое торможение в плотном транспортном потоке. Последнее свидетельствует о нарушении п. 10.5 ПДД. Ответчик не оспаривая свою вину в ДТП полагает, что в действиях третьего лица ( / / )14 также имеется вина, поскольку именно она спровоцировала ДТП. Судом необоснованно отклонено ходатайство ответчика о назначении по делу дополнительной судебной экспертизы, постановке перед экспертом вопросов относительно механизма и обстоятельств ДТП. Отказав в удовлетворении заявленного ходатайства, суд не установил все существенные обстоятельства данного дела, неверно определил место столкновения. Ответчиком в письменном виде одновременно с апелляционной жалобой подано ходатайство о назначении дополнительной судебной экспертизы, проведение которой просит поручить эксперту - ИП ( / / )7

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от <дата> дело <№> решение Октябрьского районного суда <адрес> от <дата> изменено, постановлено: взыскать с ( / / )2 в пользу ( / / )1 ущерб, причиненный в результате ДТП, в размере 74911 руб., расходы по оплате эксперта в размере 6000 руб., расходы по стоянке в размере 500 руб., расходы по дефектовке 2000 руб., расходы на копировальные услуги в размере 600 руб., почтовые расходы в размере 177 руб. 62 коп., нотариальные расходы в размере 1250 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 13750 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 2218 руб. 50 коп. В остальной части решение оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика без удовлетворения. С ( / / )1 в пользу ИП ( / / )7 взысканы расходы по оплате дополнительной судебной экспертизы в размере 10 000 руб.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от <дата> дело <№> апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от <дата> отменено с направлением на навое апелляционной рассмотрение.

Отменяя апелляционное определение, суд кассационной инстанции указал на то, что с вменяя вину водителю ( / / )14 в ДТП в размере 50 % судом апелляционной инстанции не учтено, что доказательств резкого торможения водителем автомобиля «Форд Фокус» госномер У363НВ96 исходя из общих норм и понятий ПДД, вкладывающих в понятие резкого торможения быстрое снижение скорости ТС до полной его остановки без каких-либо причин, ни суду первой инстанции, ни суду апелляционной инстанции не представлено, к административной ответственности за нарушение ПДД по данному факту ( / / )14 не привлекалась. Пункт 6.2 ПДД, зеленый мигающий сигнал разрешает движение и информирует, что время его действия истекает и вскоре будет включен запрещающий сигнал. Желтый сигнал запрещает движение, кроме случаев, предусмотренных п. 6.14 ПДД, и предупреждает о предстоящей смене сигналов. Таким образом, с учетом указанных норм ПДД зеленый мигающий сигнал светофора не запрещает остановку транспортного средства, не прибегающего к экстренному торможению. В связи с изложенным, действия водителя ( / / )14 соответствовали сложившейся дорожной обстановке (при приближении к регулируемому перекрестку, увидев на достаточном расстоянии мигающий зеленый сигнал светофора, приняла меры к снижению скорости и остановке транспортного средства перед перекрестком, не прибегая к экстренному торможению) и требованиям ПДД. Указывая в качестве первопричины ДТП действия водителя ( / / )14, суд апелляционной инстанции оставил без должного правового внимания пояснения ( / / )15, данные непосредственно после ДТП, о том, что она не успела среагировать на торможение впереди идущего автомобиля, так как отвлеклась на телефон.

Определением судьи Свердловского областного суда от <дата> гражданское дело принято к производству суда апелляционной инстанции, с назначением даты рассмотрения на <дата> на 09:30 мин., в котором объявлен перерыв до <дата>, в том числе для опроса эксперта ( / / )7

В заседании суда апелляционной инстанции ответчик поддержала доводы апелляционной жалобы. Представитель истца возражал против доводов апелляционной жалобы, настаивая на законности и обоснованности решения суда первой инстанции.

Иные лица, участвующие в деле, в заседание судебной коллегии не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, в том числе путем размещения соответствующей информации на интернет-сайте Свердловского областного суда. Об уважительности причин неявки до начала судебного заседания суду не сообщили, об отложении дела не просили. С учетом изложенного, руководствуясь ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Изучив материалы дела, заслушав явившихся участников процесса, проверив законность и обоснованность оспариваемого решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу п. 3 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации), то есть в зависимости от вины.

В соответствии с положениями ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (п.1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (п. 2).

Согласно п. 4 ст. 931 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы.

Положениями Федерального закона от <дата> № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее - Закон об ОСАГО) предусмотрено обязательное страхование риска гражданской ответственности владельцев транспортных средств на случай причинения вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства.

Согласно п. 1 ст. 12 Закона об ОСАГО потерпевший вправе предъявить страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, в пределах страховой суммы, установленной настоящим Федеральным законом, путем предъявления страховщику заявления о страховом возмещении или прямом возмещении убытков и документов, предусмотренных правилами обязательного страхования.

В силу п. «б» ст. 7 Закона об ОСАГО страховая сумма, в пределах которой страховщик при наступлении каждого страхового случая (независимо от их числа в течение срока действия договора обязательного страхования) обязуется возместить потерпевшим причиненный вред, составляет: в части возмещения вреда, причиненного имуществу каждого потерпевшего, 400 тысяч рублей;

Согласно п.п. «б» п. 18 ст. 12 Закона об ОСАГО размер подлежащих возмещению страховщиком убытков при причинении вреда имуществу потерпевшего определяется: в случае повреждения имущества потерпевшего - в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до момента наступления страхового случая.

Положениями п. 19 ст. 12 Закона об ОСАГО предусмотрено, что к указанным в подп. «б» п. 18 настоящей статьи расходам относятся также расходы на материалы и запасные части, необходимые для восстановительного ремонта, расходы на оплату работ, связанных с таким ремонтом.

Размер расходов на запасные части (за исключением случаев возмещения причиненного вреда в порядке, предусмотренном пунктами 15.1 - 15.3 настоящей статьи) определяется с учетом износа комплектующих изделий (деталей, узлов и агрегатов), подлежащих замене при восстановительном ремонте. При этом на указанные комплектующие изделия (детали, узлы и агрегаты) не может начисляться износ свыше 50 процентов их стоимости. Размер расходов на материалы и запасные части, необходимые для восстановительного ремонта транспортного средства, расходов на оплату связанных с таким ремонтом работ и стоимость годных остатков определяются в порядке, установленном Банком России.

В силу ст. 1072 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 статьи 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Как установлено судом, в результате, произошедшего <дата> в 19 час. 10 мин. по адресу: <адрес>, с участием двух транспортных средств: автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, под управлением собственника ( / / )2, и автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, принадлежащего истцу ( / / )1, под управлением третьего лица ( / / )10, автомобилю истца причинены механические повреждения, что следует из сведений о водителях и транспортных средствах, участвовавших в ДТП от <дата> (том 1 л.д. 159).

Определением от <дата> в возбуждении дела об административном правонарушении отказано в связи с отсутствием ответственности, предусмотренной КоАП РФ за невыполнение правил дорожного движения в отношении ( / / )2 (том 1 л.д. 159 оборот).

Так, из объяснений, данных водителем ( / / )10 сотруднику ГИБДД <дата> (том 2 л.д. 110 оборот), следует, что <дата> в 19 часов 10 минут она управляла технически исправным автомобилем «Форд Фокус», г/н <№>, принадлежащим ( / / )1 В автомобиле находилось 2 пассажира: ( / / )8 и ( / / )9 На момент ДТП видимость была хорошая, состояние проезжей части – сухой асфальт. Двигалась в <адрес> по объездной дороге со стороны «Меги» в направлении <адрес> остановку согласно мигающему зеленому сигналу светофора около стоп-линии, согласно правилам ПДД РФ, в машине находился ребенок, пристегнутый в кресле. В заднюю часть автомобиля врезался автомобиль «Форд Фокус», которым управляла водитель ( / / )2 В результате ДТП ее автомобиль получил следующие повреждения: задний бампер, крышка багажника, фары, задний лонжерон, пол багажника, крепление крышки, а также имеются скрытые повреждения. Считает, что в ДТП виноват водитель позади идущего автомобиля «Форд Фокус», так как не соблюдал дистанцию.

В судебном заседании <дата> третье лицо ( / / )10 дала суду аналогичные пояснения, дополнив, что скорость ее движения была не большой, она двигалась в потоке машин очень спокойно, поскольку в автомобиле находился ее малолетний ребенок, на перекрестке затора не было. Подъезжая к перекрестку <адрес> и <адрес> увидела, что включился моргающий зеленый сигнал светофора, в связи с чем, с учетом нахождения в машине малолетнего ребенка и иного пассажира на переднем сидении, сложности указанного перекрестка, приняла решение остановиться, так как понимала, что не успеет его проехать, поскольку перекресток очень большой. Перед остановкой она не применяла ни экстренного торможения, ни резкого торможения, поскольку двигалась с небольшой скоростью, сзади сидел ребенок и начал пить, а потому она не могла резко тормозить, скорость ее движения составляла около 20 км/час. Примерно через 4 секунды после остановки, в ее автомобиль сзади врезался автомобиль «Форд Фокус», под управлением ответчика ( / / )2 Удар произошел со стороны, где сидел ребенок (в заднюю правую часть), ребенок находился в удерживающем кресле. При этом, остановившись, она видела в зеркало заднего вида, что водитель в сзади двигающемся автомобиле «Форд Фокус» отвлеклась и даже не тормозила, хотя она (( / / )10) уже остановилась. Она двигалась по третьей полосе, остановившись, была первой перед светофором. В момент удара, автомобили, двигающиеся слева, уже остановились, справа от нее двигалось две фуры, одна из которых проехала, а вторая остановилась. При этом она остановилась перед стоп-линией. От удара ее автомобиль сильно отбросило. После ДТП она произвела фотосьемку расположения автомобилей на проезжей части и фиксацию повреждений.

Водитель ( / / )2 в своих объяснениях, данных сотруднику ГИБДД <дата>, указала, что <дата> в 19 часов она управляла принадлежащим ей технически исправным автомобилем «Форд Фокус», г/н <№>, в автомобиле находилась одна. Состояние проезжей части сухой асфальт. Двигалась по <адрес> со стороны «Меги» в сторону <адрес> по третьему ряду со скоростью 60 км/час. Впереди нее двигался автомобиль Форд Фокус, г/н <№>. Приближаясь к перекрестку <адрес> и <адрес>, включился мигающий зеленый сигнал светофора. Учитывая скорость общего потока, она была уверена, что все машины проедут перекресток, как и водитель автомобиля «Форд Фокус», которая ехала впереди. Но, неожиданно для нее, водитель автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, начала тормозить, чего она не ожидала и не успела среагировать, совершила наезд на впереди идущий автомобиль. В результате ДТП ее автомобиль получил следующие повреждения: передний бампер, крышка капота, радиатор. Люди в результате ДТП не пострадали. Ее автомобиль не оборудован видеорегистратором. Считает, что в ДТП виновата она, так как не успела среагировать своевременно на торможение впереди идущего автомобиля, отвлеклась на телефон (том 2 л.д. 110).

В судебном заседании <дата> ответчик ( / / )2 изменила первоначально данные объяснения указав, что <дата> около 19 часов двигалась на принадлежащем ей автомобиле «Форд Фокус», г/н <№>, из торгового центра «Мега» по объездной дороге в сторону <адрес>, скорость ее движения составляла около 60 км/час. Движение осуществляла по третьей полосе. Подъезжая к светофору, видела, что весь поток машин едет. Включился моргающий зеленый сигнал светофора. Впереди нее двигалось две машины, в связи с чем она рассчитывала, что вместе со всем потоком машин успеет проехать. Скорость впереди идущего автомобиля была равна скорости ее автомобиля. Когда включился моргающий зеленый сигнал светофора, впереди идущая машина стала резко тормозить, а она (водитель ( / / )2) не успела остановиться, хотя начала применять торможение. В момент удара продолжал моргать зеленый сигнал светофора. После ДТП ее автомобиль был не на ходу, не мог передвигаться, самостоятельно она его не перемещала. Фотофиксацию на месте ДТП не производила.

В имеющейся в административном материале схеме места ДТП указано два места удара: одно непосредственно на линии места расположения светофора и знаков движения по полосам, второе – в непосредственной близости от первого. После удара, расположение автомобиля ответчика указано сразу за линией расположения светофора и знаков движения по полосам, расположение автомобиля истца – перед пешеходным переходом. При этом в схеме ДТП место нахождения стоп-линии и место расположения светофора и знаков движения по полосам совпадает, тогда как из имеющегося в заключении судебной экспертизы общего вида перекрестка, на котором произошло ДТП (л. 5 заключения), следует, что стоп-линия находится до места расположения светофора и знаков движения по полосам.

Автогражданская ответственность потерпевшего ( / / )1 на момент ДТП была застрахована в АО «ГСК «Югория», страховой полис серии РРР <№> от <дата> с периодом действия с <дата> по <дата>, ответственность ( / / )2 в ООО «Зетта Страхование», страховой полис серии ХХХ <№>, что следует из сведений о ДТП (том 1 л.д. 18, 19).

<дата> ( / / )1 обратился в АО «ГСК «Югория» с заявлением о наступлении страхового случая (том 1 л.д. 197).

<дата> страховщиком осуществлен осмотр автомобиля потерпевшего (том 1 л.д. 200).

На основании заключенного <дата> между страховщиком АО «ГСК «Югория» и представителем потерпевшего ( / / )1 – ( / / )11, действующей на основании доверенности, соглашения об урегулировании убытка по договору ОСАГО (том 1 л.д. 201), а также подготовленного страховщиком акта о страховом случае (том 1 л.д. 198), <дата> АО «ГСК «Югория» в пользу ООО «Региональный центр автоуслуг», уполномоченного в соответствии с доверенностью от <дата> на получение денежных средств (том 1 л.д. 201 оборот – 203), произведена выплата страхового возмещения в размере 163890 руб. (том 1 л.д. 28).

<дата> истцом получено экспертное заключение ООО «Уральская палата судебной экспертизы» <№> (том 1 л.д. 31-78), по выводам которого стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца, исчисленная по требованиям Единой методики, составила с учетом износа составляет 149397 руб. 75 коп., без учета износа – 228883 руб. Стоимость услуг по оценке составила 12000 руб. (том 1 л.д. 29, 30).

<дата> истцом получено экспертное заключение ООО «Уральская палата судебной экспертизы» <№> (том 1 л.д. 79-118), по выводам которого среднерыночная стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца, исчисленная по Методическим рекомендациям, составляет: без учета износа – 313712 руб., с учетом износа – 226773 руб. 32 коп. Стоимость услуг по оценке составила 12000 руб. (л.д. 122).

В связи с оспариванием ответчиком перечня повреждений, причиненных автомобилю истца в результате ДТП и стоимости восстановительного ремонта автомобиля, по ходатайству ответчика определением Октябрьского районного суда <адрес> от <дата> (том 1 л.д. 223-226) была назначена судебная автотехническая экспертиза, проведение которой было поручено кандидатуре эксперта, предложенной ответчиком - ( / / )7

Согласно выводам заключения эксперта ( / / )7 от <дата> <№>, перечень повреждений автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, причиненных в результате ДТП от <дата>, приведен в таблице <№> на страницах 10-14. Стоимость восстановительного ремонта автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, в результате ДТП от <дата> по Единой методике составляет без учета износа – 252300 руб., с учетом износа – 161500 руб. Стоимость восстановительного ремонта автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, в результате ДТП от <дата> по рыночным ценам (в соответствии с Методическими рекомендациями) составляет: без учета износа – 334949 руб., с учетом износа – 224667 руб.

Допрошенный по ходатайству ответчика в судебном заседании от <дата> эксперт ( / / )7 выводы, изложенные им в заключении <№> от <дата>, поддержал, указав, что объем механических повреждений автомобиля Форд Фокус, г/н <№>, определялся им на основании тех документов, которые имеются в материалах дела. На момент производства экспертизы автомобиль истцом был восстановлен, между тем осмотр автомобиля истца в натуре не требовался, так как все причиненные повреждения хорошо просматривались по фотографиям. Фонари – не являлись скрытыми повреждениями, их повреждения видно по фотографиям. При производстве экспертизы им исследовался механизм ДТП в части направления и силы удара, которые соответствовали обстоятельствам ДТП. В полном объеме механизм развития ДТП им не исследовался, так как такой вопрос на разрешение поставлен не был.

Таким образом, требования истца ( / / )1 о взыскании с лица, виновного в причинении повреждений автомобилю, разницы между страховым возмещением и стоимостью восстановительного ремонта, рассчитанного по среднерыночным ценам, является законным, обоснованным и подлежащим удовлетворению.

Разрешая спор, на основании указанных выше норм, а также с учетом положений ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, установив исключительно вину ответчика в произошедшем ДТП, нарушившей требования п.п. 9.10, 10.1 ПДД РФ, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что за вычетом страхового возмещения, выплаченного страховщиком в соответствии с Законом «Об ОСАГО», с ( / / )2 в пользу ( / / )1 подлежит взысканию ущерб в размере 149822 руб. (313712 руб. – 163890 руб.).

В рамках отмененного апелляционного производства по делу от <дата> <№> проведена и приобщена к материалам дела дополнительная судебная экспертиза от <дата> <№>, выполненная экспертом ( / / )7 По выводам дополнительной судебной экспертизы экспертом установлено:

дорожная ситуация предшествующая ДТП, при которой автомобили двигались по Объездной дороге со стороны Чусовского тракта в сторону <адрес> (подъезжали к перекрестку с ней) в четвертой полосе движения (при наличии шести полос, из них движение прямо осуществляется из 2 - 5 полос движения). При этом автомобиль под управлением ( / / )10 двигался впереди, автомобиль под управлением ( / / )2 двигался за ним - впереди на перекрестке был включен зеленый сигнал светофора, проезд через перекресток был свободен, движение происходило в не плотном общем потоке других транспортных средств, примерно со скоростью всего потока (наиболее вероятно, около 60 км/ч). После включения зеленого мигающего сигнала светофора водитель ( / / )10 предприняла резкое торможение и продолжала его до полной остановки. В связи с малым расстоянием до стоп-линии в момент начала торможения (в момент включения зеленого мигающего сигнала светофора) автомобиль под управлением (( / / )10 проехал стоп-линию и остановился на расстоянии около 7,3 м. после неё. Водитель ( / / )2 предприняла торможение (иного не установлено), но столкновения с остановившимся впереди автомобилем под управлением ( / / )10 избежать не удалось - дистанции между автомобилями не хватило для безопасной остановки и избежания столкновения. Столкновение произошло после стоп-линии, на расстоянии около 2,8 м. (в этот момент автомобиль под управление ( / / )10 находился на расстоянии около 7,3 м. после стоп-линии) - на продолжении 4-й полосы движения (где двигались автомобили до ДТП). В результате столкновения автомобиль под управлением ( / / )10 отбросило вперед на расстояние около 12-13 метров со смещением влево, в 5-ю полосу движения (место остановки зафиксировано на схеме ДТП и на фотоснимках). После столкновения автомобиль под управлением ( / / )2 снизил скорость и переместился вперед на расстояние до 1 метра (место остановки зафиксировано на схеме ДТП и на фотоснимках);

установить расстояние на котором находился автомобиль «Форд Фокус», г/н <№>, ( / / )10 в момент включения зеленого сигнала светофора по материалам гражданского дела не представляется возможным. При исследовании механизма ДТП было установлено, что данный водитель произвел остановку примерно через 7,3 м. после проезда стоп-линии (1,5 корпуса его автомобиля). Утверждая о небольшой скорости автомобиля до включения зеленого мигающего сигнала светофора (даже 10-20 км), тем не менее, водитель не смог остановиться перед стоп-линией, а проехал её на значительное расстояние. Из этого следует технический вывод, что при скорости всего потока ТС в момент включения зеленого мигающего сигнала светофора его автомобиль находился в непосредственной близости перед стоп-линией (при указанной им скорости 10-20 км. он к этому моменту мог уже даже проехать стоп-линию). Автомобили участников ДТП двигались в направлении «2Н» светофорного объекта (схема ОДД - том 2 л.д. 72 оборот). Развитие опасной ДТС происходило в конце фазы «2ф» (том 2 л.д. 72 оборот). На схеме режима работы светофорного объекта (том 2 л.д. 72) времена работы сигналов светофора «2Н» (для направления "2Н"): зеленый - 16 сек; зеленый мигающий - 3 сек; желтый - 3 сек; включение зеленого в поперечном направлении «4И» (по <адрес> речки в сторону <адрес> (справа налево относительно ТС участников ДТП) - 2 сек. По сравнению с обычным перекрестком после включения красного сигнала время до включения разрешающего зеленого сигнала в поперечном направлении увеличено с 1 до 2 сек. (что обычно делается на протяженных перекрестках с большим количеством полос движения, наличием разделительных полос). Общее время с момента включения зеленого мигающего сигнала светофора до момента включения зеленого сигнала светофора в поперечном направлении (даже не до выезда ТС с поперечного направления на перекресток, что добавляет ещё несколько секунд) составляет 8 сек. ТС при скорости 60 км/час за время 8 сек. преодолевает 133 метра ((60 / 3,6) * 8). По данным приложения https://www.google.com/maps в направлении движении ТС участников ДТП расстояние от стоп-линии до полного окончания перекрестка (за пешеходным переходом) составляет 64 м., а до дальней границы пересекаемой проезжей части 56 м. Запас времени достаточный для полного проезда как пересекаемой проезжей части, так и всего перекрестка (даже при вдвое меньшей скорости). Проезд ТС на перекресток со скоростью потока (в среднем от 60 км/ч) даже в начале фазы работы желтого сигнала светофора позволяет в течение оставшихся до включения зеленого сигнала и поперечном направлении 4-5 секунд полностью проехать и покинуть перекресток до включения зеленого в поперечном поправлении;

возникновение опасной дорожно-транспортной ситуации, которая привела к ДТП, связана с последовательным движением автомобилей участников ДТП друг за другом, перед въездом на регулируемый перекресток - водитель ТС, движущегося впереди при смене сигналов светофора принимал решение о необходимости остановки перед светофором, а водитель ТС, движущегося за ним производил торможение с целью избежания столкновения с двигавшимся впереди ТС;

действия водителя автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, ( / / )10 с технической точки зрения не соответствовали требованиям п.п. 6.2, 10.5, 6.13, 6.14 ПДД, и находятся в причинно-следственной связи с ДТП, причем эти действия оказались первичными по отношению к действиям водителя ( / / )2 с точки зрения создания опасной дорожно-транспортной ситуации. Сам по себе выезд за стоп-линию не является причиной ДТП, но он является признаком несоответствия действия водителя требованиям целого ряда указанных выше пунктов ПДД. А в результате данных несоответствий возникла и усугубилась опасная дорожно-транспортная ситуация - именно данный водитель был её инициатором, его действия первичны с точки зрения причинно-следственной связи с ДТП. При этом важным фактором с точки зрения технических причин ДТП является утверждение водителя ( / / )10 в судебном заседании <дата>: - «Для меня мигающий зеленый сигнал светофора уже запрещающий. Я не выеду на мигающий зеленый сигнал светофора на большой перекресток с маленьким ребенком» (том 2 л.д. 118 строка 7-8). Данное утверждение водителя ( / / )10 означает, что несоответствие её действий требованиям п. 6.2 ПДД является преднамеренным и в своих действиях водитель руководствуется не ПДД, а какими-то иными правилами;

действия водителя автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, ( / / )2 с технической точки зрения не соответствовали требованиям п. 9.10 ПДД. Но данное несоответствие действий водителя указанному пункту Правил само по себе не создавало опасной дорожно-транспортной ситуации и не вело к ДТП, а только не позволило в дальнейшем избежать столкновения после действий водителя ( / / )10 Установить, производилось ли водителем торможение, не представляется возможным. Отсутствуют признаки, дающие возможность предполагать возможность отсутствия торможения. Действия водителя ( / / )2 по торможению после возникновения опасности для движения (в виде снижающего скорость автомобиля под управлением ( / / )10) были вторичными - это была реакция на действия водителя ( / / )10 Действия водителя ( / / )2 так же с технической точки зрения находятся в причинно-следственной связи с ДТП, но эти действия оказались вторичными по отношению к действиям водителя ( / / )10 с точки зрения создания опасной ДТС (его действиями опасная ДТС не создавалась).

Проверяя повторно решение суда первой инстанции по доводам апелляционной жалобы ответчика, судебная коллегия, с учетом совокупности собранных по делу доказательств, соглашается с выводами суда, поскольку они соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, и установленным обстоятельствам дела.

Доводы апелляционной жалобы по существу сводятся к несогласию с исключением виновности в состоявшемся ДТП водителя ( / / )10, то есть несогласию с оценкой доказательств.

Порядок получения, исследования и оценки доказательств по гражданскому делу регламентируется положениями главы 6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В силу положений ст. ст. 56, 59, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд самостоятельно определяет какие обстоятельства, которые имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Объем относимых доказательств определен судом правильно, оценка представленным доказательствам, соответствует требованиям ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, положения ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом соблюдены.

Доводы жалобы в указной части не могут являться основанием для отмены постановленного судом решения, так как суд воспользовался правом, предоставленным ему ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

В соответствии с п. п. 1 и 3 ст. 7 Конвенции о дорожном движении (заключена в г. Вене 08.11.1968 и ратифицирована Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29.04.1974), которая наряду с общепризнанными принципами и нормами международного права является составной частью правовой системы Российской Федерации, пользователи дороги должны вести себя таким образом, чтобы не создавать опасности или препятствий для движения, не подвергать опасности людей и не причинять ущерба государственному, общественному или частному имуществу.

Правовые основы обеспечения безопасности дорожного движения на территории Российской Федерации определены Федеральным законом от 10.12.1995 № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения» (ст. 1 данного Закона). Пунктом 4 ст. 24 названного Федерального закона установлено, что участники дорожного движения обязаны выполнять требования настоящего Федерального закона и издаваемых в соответствии с ним нормативно-правовых актов в части обеспечения безопасности дорожного движения.

Единый порядок дорожного движения на всей территории Российской Федерации устанавливается Правилами дорожного движения, утверждаемыми Правительством Российской Федерации (п. 4 ст. 22 Федерального закона).

Постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23.10.1993 № 1090 утверждены Правила дорожного движения Российской Федерации (ПДД).

Решая вопрос о виновности участников ДТП, необходимо исходить из того, что вина в ДТП обусловлена нарушением его участниками ПДД.

Согласно ПДД:

п. 1.2 основные понятия - «Опасность для движения» - ситуация, возникшая в процессе дорожного движения, при которой продолжение движения в том же направлении и с той же скоростью создает угрозу возникновения ДТП, а именно ситуация, которую водитель в состоянии обнаружить;

п. 1.3 участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать относящиеся к ним требования Правил, сигналов светофоров, знаков и разметки, а также выполнять распоряжения регулировщиков, действующих в пределах предоставленных им прав и регулирующих дорожное движение установленными сигналами;

п. 1.5 участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда;

п. 6.2 зеленый мигающий сигнал светофора разрешает движение и информирует, что время его действия истекает и вскоре будет включен запрещающий сигнал (абз. 3);

п. 6.13 при запрещающем сигнале светофора (кроме реверсивного) или регулировщика водители должны остановиться перед стоп-линией (знаком 6.16);

п. 6.14 водителям, которые при включении желтого сигнала или поднятии регулировщиком руки вверх не могут остановиться, не прибегая к экстренному торможению в местах, определяемых пунктом 6.13 Правил, разрешается дальнейшее движение;

п. 9.10 водитель должен соблюдать такую дистанцию до движущегося впереди транспортного средства, которая позволила бы избежать столкновения, а также необходимый боковой интервал, обеспечивающий безопасность движения;

п. 10.1 при возникновении опасности для движения, которую он в состоянии обнаружить, он должен не меняя направления, принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства (абз. 2);

п. 10.5 водителю запрещается резко тормозить, если этого не требуется для предотвращения дорожно-транспортного происшествия (ч. 4).

Обстоятельства выезда на перекресток автомобиля «Форд Фокус», г/н <№> на желтый сигнал светофора ни одним из участников ДТП поддерживаются, что в свою очередь исключает применение п.п. 6.13, 6.14 ПДД, к заявленному спору.

С учетом установленных обстоятельств, юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению, являются наличие или отсутствие нарушений водителем: автомобиля «Форд Фокус», г/н <№> ( / / )10 абз. 1 п. 1.5, ч. 4 п. 10.1 ПДД, «Форд Фокус», г/н <№>, ( / / )2 абз. 1 п. 1.5, п. 9. 10, абз. 2 п. 10.1 ПДД.

Пунктом 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата> <№> «О судебном решении» разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (ст. 67, ч. 3 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Правила дорожного движения Российской Федерации относятся к материальному праву и их применение при рассмотрении гражданско-правового спора возложено исключительно на суд, а не на экспертов. Именно суд должен был определить, какие положения ПДД участниками ДТП нарушены или соблюдены.

Положения абз. 3 п. 6.2, п. 6.14 ПДД, с учетом их толкования судом кассационной инстанции не запрещает остановку транспортного средства, не прибегающего к экстренному торможению. С учетом последнего действия водителя ( / / )14 соответствовали сложившейся дорожной обстановке (при приближении к регулируемому перекрестку, увидев на достаточном расстоянии мигающий зеленый сигнал светофора, приняла меры к снижению скорости и остановке транспортного средства перед перекрестком, не прибегая к экстренному торможению) и требованиям ПДД.

Как было указано выше, по выводам дополнительной судебной экспертизы, эксперту не представилось возможным определить расстояние, на котором находился «Форд Фокус» г/н <№> под управлением ( / / )10 в момент включения зеленого мигающего сигнала светофора. В тоже время эксперт не усмотрел в сложившейся дорожной обстановке оснований для применения экстренного торможения. Также пришел к выводу о невозможности установить, было ли торможение экстренным (том 3 л.д. 160 3 абз. снизу 2 предложение). Таким образом водитель ( / / )10 при обнаружении зеленого мигающего сигнала светофора (предупреждающего о скорой смене сигнала на запрещающий), с учетом особенностей большого перекрестка (64 м.), не прибегая к экстренному торможению вправе остановить автомобиль перед перекрестком, что и было сделано. Поясняя в суде апелляционной инстанции вывод экспертного заключения о предпринятом водителем ( / / )10 резком торможении, эксперт ( / / )7 показал, что прямым способом в отсутствие видеозаписи установить данный факт невозможно, отсутствуют и фиксация тормозного пути. Свои выводы аргументировал тем, что поскольку установлен выезд автомобиля истца за стоп-линию, то следовательно торможение любой эффективности не позволило остановиться на стоп-линии. Самого по себе понятия экстренного торможения в ПДД не приведено, его следует воспринимать, как торможение с максимально возможной интенсивностью. Таким образом вывод эксперта о резком торможении основан на субъективной оценке дорожной обстановки и выборочно взятых из контекста предложения показаний свидетеля ( / / )12 (в частности фразы: - «Я успела осознать, что в нас сейчас въедут, так что наверно да, 5 секунд..».), не подкреплен какими-либо специальными познаниями, в частности расчетом максимально возможной интенсивности торможения и напротив служебного/рабочего торможения, плавной остановки исходя из марки автомобиля его загруженности, погодных условий, состояния дорожного плотна, и заявленного водителями скоростного режима ( / / )10 (20 км/час), ( / / )2 (60 км/час). При этом из показаний свидетеля ( / / )9 следует, автомобиль «Форд Фокус» г/н <№> под управлением ( / / )10 двигался с небольшой скоростью, остановился на зеленый мигающий сигнал светофора, после того как автомобиль остановился свидетель в боковое зеркало увидела, что сзади едет автомобиль, он приближается и не тормозит, интервал между остановкой и столкновением был 5 секунд, успела осознать что сейчас в нас въедут (том 2 л.д. 118). Ни о каком резком торможении свидетель не заверяла. Равным образом эксперт не дал ответа о причине невозможности определения расстояния, на котором находился автомобиль «Форд Фокус» г/н <№> в момент включения зеленого мигающего сигнала светофора, при наличии составляющих работы светофорного объекта (посекундно) и заявленной водителями скорости автомобилей. В обоснование выезда автомобиля «Форд Фокус» г/н <№> под управлением ( / / )10 на 7,3 метра от стоп-линии, экспертом указано на конечное расположение автомобиля «Форд Фокус», г/н <№>, ( / / )2 задние колеса которого расположены на 0,2… 0,3 м. от стоп-линии. Указав на то, что большая степень мелких осколков зафиксирована в районе расположения передней оси «Форд Фокус», г/н <№> зная технические характеристики автомобилей определил место столкновения 2,8 м. от стоп-линии. На вопрос судебной коллегии о наличии зафиксированных в фотоматериале осколков задних фонарей автомобиля истца и осыпи грязи перед стоп-линией (том 2 л.д. 86-89, том 3 л.д. 155, 156), эксперт обосновал упругостью материала фонаря, которой свойственно пружинить отскакивать назад при ударе, либо разбросом от колес мимо приезжавших автомобилей. При этом какого-либо расчета требующего специальных познаний, либо ссылки на установленные постоянные величины возможного разброса поврежденных деталей на расстояние более 2,8 м., в том числе через автомобиль ответчика, экспертом не приведено. Возможность разброса осколков до стоп-линии из под колес попутно движущегося транспортного потока в обратном (потоку) направлении ни чем не обоснована, равно как и указание на осыпь грязи от автомобиля ответчика, задняя часть которого контактировала. Экспертное заключение содержит множественные противоречия в одном случае отвечая на вопрос <№> эксперт приходит к выводу о невозможности установления факта применения автомобилем ответчика торможения (том 3 л.д. 168 9 абз. сверху), в тоже время отвечая на вопрос <№> в утвердительной форме указано на то, что действия водителя ( / / )2 по торможению после возникновения опасности для движения были вторичными. Произведенный экспертом расчет возможного безаварийного проезда перекрестка с момента включения зеленого мигающего сигнала светофора, основан на избирательности данных о скоростном режиме. Так в исследовательской части эксперт приходит к выводу о невозможности установления скорости движения автомобилей участников ДТП (том 3 л.д. 159 1, 2 абз.). Однако установив, что на участке дороги где произошло ДТП установлено ограничение скорости 80 км/час, и исходя их практики движения на данном участке дороги, пришел к выводу, что скорость обоих автомобилей могла быть около 60 км/час (том 3 л.д. 160), при этом автомобиль истца полностью успел остановиться, а после удара отлетел на 12-13 м. Исходя из приведенной экспертом формы определения расстояния, при заявленной ( / / )10 скорости 20 км/час автомобиль под ее управлением за 8 секунд (общее время с момента включения зеленого мигающего сигнала светофора до момента включения разрешающего зеленого сингала светофора в поперечном направлении) составило бы (20 / 3,6) * 8 = 44,44 м., при установленной экспертом длине перекрестка 64 м. Последнее согласуется с действиями водителя ( / / )10 принявшей решение с целью исключения аварийной ситуации остановиться на зеленый мигающий сигнал светофора, так как избранный скоростной режим не позволял пересечь перекресток до начала движения поперечном направлении.

Принимая во внимание вышеизложенное, результаты проведенной по делу дополнительной судебной экспертизы не порочат выводов суда первой инстанции об отсутствии в действиях водителя ( / / )10 нарушений ПДД, в том числе абз. 1 п. 1.5, п. 6.14, ч. 4 п. 10.5 ПДД, так как доводы ответчика о совершении водителем ( / / )10 экстренного либо резкого торможения не нашли своего подтверждения, равно как довод о незаконности остановки на зеленый мигающий сигнал светофора.

Как верно указано судом, и нашло свое отражение в выводах дополнительной судебной экспертизы, а также в объяснениях участников ДТП данных сотрудникам ГИБДД, причиной ДТП являются нарушение водителем ( / / )2 требований: абз. 1 п. 1.5, п. 9. 10, абз. 2 п. 10.1 ПДД. Водитель ( / / )2 не учла дорожную обстановку перед заездом на перекресток, не выбрала скоростной режим и дистанцию до впередиидущего автомобиля которые позволили бы избежать столкновения, проявив самонадеянность и избирательность к дорожной обстановке, отвлеклась на телефон, лишив себя возможности своевременно обнаружить снижение скорости впередиидущего автомобиля, и принять меры к торможению. Нарушение указанных норм ПДД находится в прямой причинно-следственной связи с состоявшимся ДТП, и как следствие с причиненным истцу ущербом непокрытым страховой выплатой ОСАГО.

Закон об ОСАГО определяет правовые, экономические и организационные основы обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств в целях защиты прав потерпевших.

Однако в отличие от норм гражданского права о полном возмещении убытков причинителем вреда (ст. 15, п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации) Закон об ОСАГО гарантирует возмещение вреда, причиненного имуществу потерпевших, в пределах, установленных этим законом (абз. 2 ст. 3 Закона об ОСАГО).

При этом страховое возмещение вреда, причиненного повреждением транспортных средств потерпевших, ограничено названным законом как лимитом страхового возмещения, установленным ст. 7 Закона об ОСАГО, так и предусмотренным п. 19 ст. 12 Закона об ОСАГО специальным порядком расчета страхового возмещения, осуществляемого в денежной форме - с учетом износа комплектующих изделий (деталей, узлов, и агрегатов), подлежащих замене, и в порядке, установленном Единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства, утвержденной положением Центрального банка Российской Федерации (далее - Единая методика).

Согласно п. 15 ст. 12 Закона об ОСАГО по общему правилу страховое возмещение вреда, причиненного транспортному средству потерпевшего, может осуществляться по выбору потерпевшего путем организации и оплаты восстановительного ремонта на станции технического обслуживания либо путем выдачи суммы страховой выплаты потерпевшему (выгодоприобретателю) в кассе страховщика или перечисления суммы страховой выплаты на счет потерпевшего (выгодоприобретателя).

Однако этой же нормой установлено исключение для легковых автомобилей, находящихся в собственности граждан и зарегистрированных в Российской Федерации.

В силу п. 15.1 ст. 12 Закона об ОСАГО страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется (за исключением случаев, установленных п. 16.1 указанной статьи) в соответствии с п.п. 15.2 или 15.3 данной статьи путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре).

При этом п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО установлен перечень случаев, когда страховое возмещение осуществляется в денежной форме, в том числе и по выбору потерпевшего, в частности, если потерпевший является инвалидом определенной категории (подп. «г») или он не согласен произвести доплату за ремонт станции технического обслуживания сверх лимита страхового возмещения (подп. «д»).

Также подп. «ж» п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО установлено, что страховое возмещение в денежной форме может быть выплачено при наличии соглашения об этом в письменной форме между страховщиком и потерпевшим (выгодоприобретателем).

Таким образом, в силу подп. «ж» п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО потерпевший с согласия страховщика вправе получить страховое возмещение в денежной форме.

Реализация потерпевшим данного права соответствует целям принятия Закона об ОСАГО, указанным в его преамбуле, и каких-либо ограничений для его реализации при наличии согласия страховщика Закон об ОСАГО не содержит.

Получение согласия причинителя вреда на выплату потерпевшему страхового возмещения в денежной форме Закон об ОСАГО также не предусматривает.

Пунктом 1 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Согласно ст. 1072 названного кодекса юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (ст. 931, п. 1 ст. 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Давая оценку положениям Закона об ОСАГО во взаимосвязи с положениями главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от <дата> <№>-П указал, что требование потерпевшего (выгодоприобретателя) к страховщику о выплате страхового возмещения в рамках договора обязательного страхования является самостоятельным и отличается от требований, вытекающих из обязательств вследствие причинения вреда. Различия между страховым обязательством, где страховщику надлежит осуществить именно страховое возмещение по договору, и деликтным обязательством непосредственно между потерпевшим и причинителем вреда обусловливают разницу в самом их назначении и, соответственно, в условиях возмещения вреда. Смешение различных обязательств и их элементов, одним из которых является порядок реализации потерпевшим своего права, может иметь неблагоприятные последствия с ущемлением прав и свобод стороны, в интересах которой установлен соответствующий гражданско-правовой институт, в данном случае - для потерпевшего. И поскольку обязательное страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств не может подменять собой и тем более отменить институт деликтных обязательств, как определяют его правила главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, применение правил указанного страхования не может приводить к безосновательному снижению размера возмещения, которое потерпевший вправе требовать от причинителя вреда.

Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от <дата> <№>-П Закон об ОСАГО как специальный нормативный правовой акт не исключает распространение на отношения между потерпевшим и лицом, причинившим вред, общих норм Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах вследствие причинения вреда. Следовательно, потерпевший при недостаточности страховой выплаты на покрытие причиненного ему фактического ущерба вправе рассчитывать на восполнение образовавшейся разницы за счет лица, в результате противоправных действий которого образовался этот ущерб, путем предъявления к нему соответствующего требования. В противном случае - вопреки направленности правового регулирования деликтных обязательств - ограничивалось бы право граждан на возмещение вреда, причиненного им при использовании иными лицами транспортных средств.

Взаимосвязанные положения ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072 и п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования и во взаимосвязи с положениями Закона об ОСАГО предполагают возможность возмещения лицом, гражданская ответственность которого застрахована по договору ОСАГО, потерпевшему, которому по указанному договору выплачено страховое возмещение в размере, исчисленном в соответствии с Единой методикой с учетом износа подлежащих замене деталей, узлов и агрегатов транспортного средства, имущественного вреда по принципу полного его возмещения, если потерпевший надлежащим образом докажет, что действительный размер понесенного им ущерба превышает сумму полученного страхового возмещения.

При этом лицо, к которому потерпевшим предъявлены требования о возмещении разницы между страховой выплатой и фактическим размером причиненного ущерба, не лишено права ходатайствовать о назначении соответствующей судебной экспертизы, о снижении размера возмещения и выдвигать иные возражения. В частности, размер возмещения, подлежащего выплате лицом, причинившим вред, может быть уменьшен судом, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

Из приведенных положений закона в их совокупности, а также актов их толкования следует, что в связи с повреждением транспортного средства в тех случаях, когда гражданская ответственность причинителя вреда застрахована в соответствии с Законом об ОСАГО, возникает два вида обязательств - деликтное, в котором причинитель вреда обязан в полном объеме возместить причиненный потерпевшему вред в части, превышающей страховое возмещение, в порядке, форме и размере, определяемых Гражданским кодексом Российской Федерации, и страховое обязательство, в котором страховщик обязан предоставить потерпевшему страховое возмещение в порядке, форме и размере, определяемых Законом об ОСАГО и договором.

Реализация потерпевшим права на получение страхового возмещения в форме страховой выплаты, в том числе и в случае, предусмотренном подп. «ж» п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО, является правомерным поведением и соответствует указанным выше целям принятия Закона об ОСАГО, а, следовательно, сама по себе не может расцениваться как злоупотребление правом.

Ограничение данного права потерпевшего либо возложение на него негативных последствий в виде утраты права требовать с причинителя вреда полного возмещения ущерба в части, превышающей рассчитанный в соответствии с Единой методикой размер страховой выплаты в денежной форме, противоречило бы как буквальному содержанию Закона об ОСАГО, так и указанным целям его принятия и не могло быть оправдано интересами защиты прав причинителя вреда, который, являясь лицом, ответственным за причиненный им вред, и в этом случае возмещает тот вред, который он причинил, в части, превышающей размер страхового возмещения в денежной форме, исчислен в соответствии с Законом об ОСАГО и Единой методикой.

Такая же позиция изложена в определении Конституционного Суда Российской Федерации от <дата> <№>-о по запросу Норильского городского суда <адрес> о проверке конституционности положений пунктов 15, 15.1 и 16.1 статьи 12 Федерального закона об ОСАГО с указанием на то, что отступление от установленных общих условий страхового возмещения в соответствии с пунктами 15, 15.1 и 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО не должно нарушать положения Гражданского кодекса Российской Федерации о добросовестности участников гражданских правоотношений, недопустимости извлечения кем-либо преимуществ из своего незаконного или недобросовестного поведения либо осуществления гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, о недопустимости действий в обход закона с противоправной целью, а также иного, заведомо недобросовестного осуществления гражданских прав (п.п. 3 и 4 ст. 1, п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как было указано выше <дата> между истцом и страховщиком АО «ГСК «Югория» было заключено соглашения об урегулировании убытка по договору ОСАГО, которое исполнено выплатой страхового возмещения в размере 163890 руб. (том 1 л.д. 28). В данном случае необходимо руководствоваться п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата> <№> «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», в котором закреплено, что после получения потерпевшим страхового возмещения в размере, установленном Законом об ОСАГО, обязательство страховщика по выплате страхового возмещения в связи с повреждением имущества по конкретному страховому случаю прекращается (п. 1 ст. 408 Гражданского кодекса Российской Федерации), в связи с чем потерпевший в соответствии со ст. 11.1 Закона об ОСАГО не вправе предъявлять страховщику дополнительные требования о возмещении ущерба, превышающие указанный выше предельный размер страхового возмещения (абз. 1 п. 8 ст. 11.1 Закона об ОСАГО). С требованием о возмещении ущерба в части, превышающей размер надлежащего страхового возмещения, потерпевший вправе обратиться к причинителю вреда.

По выводам судебной экспертизы, стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца, исчисленная по Единой методике с учетом износа, составила 161500 руб. (том 2 л.д. 26), фактически выплачено АО «ГСК «Югория» по соглашению 163890 руб., что прав ответчика не нарушает и исключает на стороне истца признаки злоупотребления правом.

При изложенных обстоятельствах суд первой инстанции на законных основаниях взыскал с ответчика в пользу истца материальный ущерб применительно к требованию ч. 3 ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации из расчета: 313712 руб. (среднерыночная стоимость восстановительного ремонта без учета износа, по выводам экспертного заключения ООО «Уральская палата судебной экспертизы» <дата> <№>, выполненного по заказу истца) – 163890 руб. (выплата страхового возмещения по соглашению ОСАГО) = 149822 руб., тогда как по выводам судебной экспертизы среднерыночная стоимость восстановительного ремонта без учета износа составила большую сумму 334949 руб. (том 2 л.д. 26).

Других доводов, свидетельствующих о неправильности вынесенного судом первой инстанции решения, в апелляционной жалобе не содержится, соответствующих доказательств не приложено, а суд апелляционной инстанции в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Каких-либо нарушений норм процессуального права, влекущих за собой отмену решения суда в силу ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом не допущено.

Руководствуясь ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 16.05.2022 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика без удовлетворения.

Председательствующий Черепанова А.М.

Судьи Лузянин В.Н.

Хазиева Е.М.