Решение по делу № 2-1124/2023 от 30.12.2022

                                         №2-1124/2023

50RS0033-01-2022-009689-42

                     РЕШЕНИЕ

             ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

                 1 декабря 2023 года

ОРЕХОВО-ЗУЕВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ

В составе председательствующего федерального судьи Лялиной М.А.,

С участием пом.прокурора Кулешовой О.Ю.,

При секретаре Шуклиной Ю.Д.,

Рассмотрев в открытом судебном заседании исковое заявление Седовой ЕА к ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи» о взыскании компенсации морального вреда

                    УСТАНОВИЛ:

Истец Седова Е.А. обратилась с иском к ответчику ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи», мотивирует свои требования тем, что утром 26.12.2020 года матери истца Глуховой Л.И. дома стало плохо, родственники вызвали скорую помощь. Бригада скорой помощи в составе врача Падуковой Т.В. и фельдшера Муравьевой Т.А. поставила диагноз – инфаркт миокарда передней стенки. Помощь пациенту сотрудники оказывали около часа. Необходима была госпитализация больного, был получен ответ, что надо ехать в больницу в г.Жуковский. Однако, бригада скорой помощи заканчивала работу, поэтому, приехав на станцию скорой помощи в г.Куровское началась пересменка, все это время больная находилась в машине скорой помощи без оказания ей помощи. Бригада не торопилась оказывать помощь больной. Затем другая бригада отвезла больную в лечебное учреждение - стационар ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ». На территории Жуковской больницы в машине скорой помощи произошла остановка сердца. Врачи Жуковской больницы успели реанимировать больную, но 28.12.2020 года Глухова Л.М. скончалась. Истец считает, что смерть Глуховой Л.М. 28.12.2020 года произошла из-за ненадлежащего оказания медицинской помощи бригадой скорой помощи. Смертью матери Глуховой Л.М. истице причинен моральный вред, поэтому просит суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в сумме 1500000 рублей. В судебном заседании истец исковые требования поддержала.

Полномочный представитель ответчика ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи» по надлежащей доверенности в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом, причины неявки суду не известны, поэтому суд считает возможным рассмотреть дело в его отсутствие. Ранее в судебном заседании представитель ответчика исковые требования не признал, пояснил, что истец не представила доказательств по заявленным требованиям, считает не доказанной причинно-следственную связь между смертью матери истицы Глуховой Л.И., умершей 28.12.2020 года, и ненадлежащими действиями или бездействием работников ответчика. Также указал, что Глухова Л.И. умерла в стационаре ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ», проведено заседание врачебной комиссии, оформленное протоколом №1 от 17.02.2021 года, согласно проведенной проверке врачу Падуковой Т.В. объявлен выговор, а заведующий Орехово-Зуевской ПСМП Перевозов И.Л. переведен с должности заведующего на должность врача бригады скорой помощи.

Полномочный представитель 3-его лица без самостоятельных требований ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ» в судебное заседание не явился, извещался надлежащим образом, причины неявки суду не известны, возражений не представил.

3-и лица без самостоятельных требований Падукова Т.В. и Муравьева Т.А. в судебное заседание не явились, извещались надлежащим образом, причины неявки суду не известны, возражений по делу не представили. Ранее в судебном заседании Падукова Т.В. пояснила, что иск не поддерживает, пояснила, что дала все объяснения полиции и также объяснения при проведении проверки по жалобе истицы, но считает, что произвела все необходимые и достаточные действия при оказании медицинской помощи Глуховой Л.М..

Суд, изучив материалы гражданского дела, материалы проверки ОП г.Куровское УМВД России по Орехово-Зуевскому городскому округу ГУ МВД России по Московской области №, КУСП №.05.2021 года, выслушав стороны по делу, эксперта Червонцеву Е.А., оценив представленные доказательства в их совокупности, приходит к следующему.

В судебном заседании на основании пояснений истца Седовой Е.А., 3-его лица Падуковой Т.В., а также свидетеля Глуховой И.Е., установлено, что утром ДД.ММ.ГГГГ матери истца Глуховой Л.И. дома стало плохо, родственники вызвали скорую помощь. Бригада скорой помощи в составе врача Падуковой Т.В. и фельдшера Муравьевой Т.А. поставила диагноз – инфаркт миокарда передней стенки. Помощь пациенту сотрудники оказывали около часа. Необходима была госпитализация больного, был получен ответ, что надо ехать в больницу в <адрес>. Однако, бригада скорой помощи заканчивала работу, поэтому, приехав на станцию скорой помощи в <адрес> началась пересменка, все это время больная находилась в машине скорой помощи. Затем другая бригада отвезла больную в лечебное учреждение - стационар ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ». На территории Жуковской больницы в машине скорой помощи произошла остановка сердца. Врачи Жуковской больницы успели реанимировать больную, но ДД.ММ.ГГГГ Глухова Л.М. скончалась.

Истец считает, что смерть Глуховой Л.М. ДД.ММ.ГГГГ произошла из-за ненадлежащего оказания медицинской помощи бригадой скорой помощи, поэтому ею заявлен настоящий иск в суд.

    Для установления обстоятельств дела, а также для прояснений вопросов, требующих специальных познаний, по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, которая была поручена специалистам ГБУЗ Московской области Бюро судебно-медицинской экспертизы.

    Экспертное заключение ГБУЗ Московской области Бюро судебно-медицинской экспертизы поступило в суд, приобщено к материалам дела. Стороны не возражали против выводов экспертного заключения.

    Из экспертного заключения и пояснений эксперта Червонцевой Е.А. в судебном заседании установлено, что согласно данным карты вызова скорой медицинской помощи (№.1) при осмотре Глуховой Л.М. ДД.ММ.ГГГГ (время прибытия бригады на вызов 07:39) отмечались жалобы на «боли за грудиной, иррадиирующие в левую лопатку, тошноту, рвоту, болезненность в верхней половине живота», появившиеся за 2 часа до осмотра бригадой скорой медицинской помощи (далее СМОГ), самостоятельно принимала лекарственные препараты (эналаприл, найз). В анамнезе - ранее перенесенный острый инфаркт миокарда. По данным проведенного электрокардиографического исследования (далее ЭКГ) установлены «очаговые изменения в миокарде». Согласно физикальному осмотру гемодинамика была стабильная (АД 120/80 мм рт. ст.), признаки отека легких, дыхательной недостаточности зафиксированы не были, общее состояние пациентки расценено как средней тяжести. На основании жалоб, анамнеза, объективного осмотра и данных инструментального исследования (ЭКГ) Глуховой Л.М. был установлен диагноз «Повторный инфаркт передней стенки миокарда». На основании установленного диагноза, на догоспитальном этапе пациентке было проведено лечение, включающее в себя анальгетическую (раствор морфина 10 мл в/в), антитромботическую (Аспирин 300 мг внутрь, Брилинта 180 мг внутрь, гепарин 5000 ЕД в/в) и антиангинальную (Нитроспрей 1 доза под язык) терапию. Проведенная Глуховой Л.М. симптоматическая терапия при установленном диагнозе полностью соответствовала клиническим рекомендациям Министерства здравоохранения РФ «Острый инфаркт миокарда с подъемом сегмента ST электрокардиограммы», утвержденным в 2020 году и включенным в перечень рекомендованных лекарственных средств, зарегистрированных на территории РФ, указанный в приказе Министерства здравоохранения от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении стандарта скорой медицинской помощи при остром трансмуральном инфаркте миокарда». Согласно данным карты вызова после проведенного лечения было отмечено улучшение состояния. На основании установленного Глуховой Л.М. диагноза «Повторный инфаркт передней стенки миокарда» было принято решение о медицинской эвакуации пациентки в профильный стационар для дальнейшего лечения.

Порядок оказания медицинской помощи пациенту с острым коронарным синдромом в рассматриваемый момент времени регламентирован приказом М3 РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи больным с сердечно-сосудистыми заболеваниями» в редакции от ДД.ММ.ГГГГ. Скорая, в том числе скорая специализированная, медицинская помощь больным, требующим срочного медицинского вмешательства, вне медицинской организации оказывается фельдшерскими выездными бригадами скорой медицинской помощи, врачебными выездными бригадами скорой медицинской помощи, специализированными выездными бригадами скорой медицинской помощи в соответствии с приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №н (с изменениями, внесенными приказами Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №н, от ДД.ММ.ГГГГ №н, от ДД.ММ.ГГГГ №н, от ДД.ММ.ГГГГ №н) «О порядке оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи»

Согласно п.32 приказа М3 РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н больной должен быть доставлен в максимально короткие сроки в региональный сосудистый центр для больных с острым коронарным синдромом или другую ближайшую медицинскую организацию, имеющую в своей структуре отделение рентгенохирургических методов диагностики и лечения, отделение анестезиологии-реанимации и оказывающую специализированную медицинскую помощь больным с неотложными и экстренными сердечно-сосудистыми заболеваниями (острый коронарный синдром и другие угрожающие жизни состояния).

Таким образом, пациент с установленным диагнозом «Повторный инфаркт передней стенки миокарда» подлежит обязательной медицинской эвакуации в профильное отделение в максимально короткие сроки. Проведение во время выполнения вызова «пересменки» сотрудников бригады СМП, вызывающей удлинение сроков эвакуации, недопустимо.

Ретроспективный анализ позволили экспертам сделать вывод о том, что диагноз был установлен правильно, однако формулировка его была неверной. Диагноз должен был быть сформулирован как «Повторный инфаркт миокарда передней стенки левого желудочка с подъемом сегмента ST», вместе с тем, данная погрешность при формулировке диагноза не повлияла на тактику лечения пациентки и логистику направления медицинской эвакуации. Проведённая Глуховой Л.М. медикаментозная терапия на догоспитальном этапе полностью соответствовала установленному диагнозу, была ей проведена в полном объеме. Установленный пациентке диагноз являлся показанием к медицинской эвакуации в профильный стационар, что и было выполнено в рассматриваемом случае. Предельные сроки ожидания неотложной медицинской помощи не были нарушены - бригада СМП прибыла на экстренный вызов в течении 20 минут.

Вместе с тем, эксперты установили в ходе анализа оказания медицинской помощи Глуховой Л.М., что бригадой СМП, выполнявшей вызов ДД.ММ.ГГГГ с 07:20 до 09:07 (карта вызова скорой медицинской помощи №.l) был выявлен ряд дефектов:

- диагностики и лечения: установленный диагноз был сформулирован неправильно. Сбор жалоб был проведен неполно (не уточнен характер болей, их изменения во времени, не указан эффект от самостоятельно принятых лекарственных препаратов); при описании ЭКГ не указана частота сердечных сокращений, направление электрической оси сердца, характер и локализация очаговых изменений в миокарде. Не указаны данные мониторинга витальных функций при транспортировке пациентки и состояние ее при передаче второй бригаде СМП. Как было указано выше, медицинская эвакуация пациента с диагнозом «Повторный инфаркт передней стенки миокарда» в профильное отделение проводится в максимально короткие сроки, в рассматриваемом случае эвакуация была выполнена не надлежаще, с задержкой сроков, что является недопустимым.

- ведения медицинской документации: в карте вызова отсутствует обоснование выбора эвакуационной тактики, неполно описан анамнез заболевания и жизни, не указано время начала медицинской эвакуации и время возвращения на подстанцию.

Эксперты установили, что указанные выше дефекты диагностики и лечения не позволяют признать медицинскую помощь, оказанную ДД.ММ.ГГГГ с 07:20 до 09:07 бригадой СМП, правильной и своевременной.

Согласно данным карты вызова скорой медицинской помощи (№.l) на момент осмотра Глуховой Л.М. ДД.ММ.ГГГГ (время прибытия бригады на вызов 09:12) пациентка жалоб не предъявляла, из анамнеза известно, что «год назад перенесла острый инфаркт миокарда, сегодня в 06:00 появились давящие боли за грудиной, помощь оказана бригадой ССМП». Описание объективного статуса пациентки, динамического наблюдения за ней, данного мониторинга витальных функций при транспортировке, данные о состоянии Глуховой Л.М. на момент передачи ее дежурному врачу в стационаре в карте вызова полностью отсутствуют. Согласно профессиональному стандарту «Врач скорой медицинской помощи», утвержденному приказом Министерства труда и социальной защиты РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н, врач скорой медицинской помощи обязан осуществлять медицинскую эвакуацию пациента при наличии медицинских показаний с одновременным проведением во время транспортировки пациента мероприятий по мониторингу жизненно-важных функций и по оказанию скорой медицинской помощи вне медицинской организации, вести медицинскую документацию, в том числе в форме электронного документа.

Ретроспективный анализ медицинской карты стационарного больного ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ» показал, что Глухова Л.М. поступила в отделение интенсивной терапии в крайне тяжелом состоянии, «со слов врача СМП внезапно потеряла сознания, отмечались кратковременные тонические сокращения мышц всего тела». Данный эпизод в карте вызова СМП никак не отражен, трактовка его отсутствует. С учетом анамнеза, ретроспективно, можно только заподозрить эпизод фибрилляции желудочков. Данные объективного осмотра при поступлении Глуховой Л.М: на стационарное лечение ДД.ММ.ГГГГ в 10:40 (уровень сознания - сопор, продуктивному контакту не доступна, ЧДД 6 в минуту, сатурация 75 %, ЧСС 124 ударов в минуту, пульс 124 в минуту, АД 65/38 мм. рт. ст. (без кардиотонической поддержки) свидетельствуют о наличии у нее кардиогенного шока. В какой момент ухудшилось состояние пациентки, проводилась ли на этапе медицинской эвакуации мониторирование состояния пациентки и какое-либо лечение оценить невозможно из-за отсутствия должным образом оформленной карты вызова СМП.

Таким образом, в ходе анализа оказания медицинской помощи Глуховой Л.М. бригадой СМП выполнявшей вызов ДД.ММ.ГГГГ с 09:12 до 11:02 (карта вызова скорой медицинской помощи №.1) был выявлен дефект:

- ведения медицинской документации: жалобы и анамнез указаны неполно, описание объективного статуса пациентки во время медицинской эвакуации в ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ» полностью отсутствует, не приведены данные динамического наблюдения и мониторинга витальных функций при транспортировке, сведения о состоянии Глуховой Л.М. на момент передачи ее дежурному врачу в стационаре.

Эксперты сделали вывод о том, что указанные грубые дефекты ведения медицинской документации не позволяют судить о состоянии пациентки в период с 09:12 по 11:02 ДД.ММ.ГГГГ и оценить качество оказания медицинской помощи на данном этапе.

    При поступлении Глуховой Л.М. в отделение интенсивной терапии ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ» в связи с наличием у нее сердечной и дыхательной недостаточности, нестабильностью гемодинамики произведена интубация трахеи, начата искусственная вентиляция легких с корректными параметрами, проведена инотропная поддержка дофамином. Через 40 минут от момента поступления для уточнения локализации поражения коронарного русла и определения дальнейшей тактики лечения выполнена коронарная ангиография, реваскуляризация в бассейне ПМЖВ (баллонная ангиопластика и стентирование инфарктсвязанной артерии). На всех этапах стационарного лечения для стабилизации состояния пациентки проводилась показанная ей двойная антиагрегантная терапия, назначались статины, инфузионная терапия, кардиотоники, пропофол, инотропная поддержка дофамином. Через 10 часов после окончания оперативного вмешательства при восстановлении ясного сознания и мышечного тонуса произведена экстубация трахеи, самостоятельное дыхание на фоне инсуффляции кислорода было адекватным.

С целью динамического наблюдения проводились общеклинические и биохимические анализы в динамике; коагулограмма; определение уровня сахара в крови; мониторинг ЧСС, АД, сатурации. Дневниковые записи в истории болезни вносились каждые 2 часа.

При наступлении клинической смерти ДД.ММ.ГГГГ в 12:55 незамедлительно были начаты реанимационные мероприятия, которые проводились в соответствии с Рекомендациями по проведению реанимационных мероприятий Европейского совета по реанимации (пересмотр 2015 года). Биологическая смерть констатирована в соответствии с требованиями постановления Правительства РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «Об утверждении Правил определения момента смерти человека, в том числе критериев и процедуры установления смерти человека, Правил прекращения реанимационных мероприятий и формы протокола установления смерти человека».

Эксперты пришли к выводу, что совокупный анализ предоставленных медицинских документов показал, что при оказании медицинской помощи в ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ» каких-либо дефектов установлено не было, в связи с чем, медицинская помощь на данном этапе была оказана своевременно, правильно и в полном объеме.

    Для судебно-медицинской квалификации дефекта оказания медицинской помощи необходимо наличие прямой причинно-следственной связи между дефектом и наступившим исходом.

Как было указано выше, причиной смерти Глуховой Л.М. явилось заболевание - острый трансмуральный инфаркт миокарда передней стенки левого желудочка. Между острым инфарктом миокарда и наступлением смерти Глуховой Л.М. имеется прямая (причинно-следственная) связь.

Вместе с тем, задержка сроков эвакуации пациентки в медицинское учреждение не позволила своевременно оказать Глуховой Л.М. необходимую ей специализированную медицинскую помощь и на фоне отсутствия своевременного лечения заболевание у Глуховой Л.М. закономерно прогрессировало.

При этом эксперты отмечают, что острый трансмуральный инфаркт миокарда характеризуется высокой смертностью, и даже своевременно начатое лечение не гарантирует благоприятный исход. Таким образом, сделан вывод, что между дефектами диагностики и лечения, допущенными при оказании медицинской помощи Глуховой Л.М. на догоспитальном этапе, и наступлением её смерти причинно-следственная связь отсутствует. Установление причинно-следственной связи «между действиями (бездействием) сотрудников скорой медицинской помощи и смертью Глуховой Л.М» не входит в компетенцию судебно-медицинской экспертной комиссии.

Указанное заключение экспертов суд принимает в качестве достоверного и допустимого доказательства по делу, оснований ставить под сомнение выводы экспертов у суда не имеется, поскольку экспертиза проведена на основании определения суда, государственным учреждением, комиссией экспертов, имеющих высшее медицинское образование, большой стаж и опыт работы, предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Какой-либо заинтересованности у экспертов в исходе дела судом не установлено.

Выводы экспертов основаны на представленных им судом материалах гражданского дела, а также всех имеющихся медицинских документах на имя Глуховой Л.М., медицинской карты стационарного больного ГБУЗ МО ДРБ, постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ; эпикриз от ДД.ММ.ГГГГ, эпикриз от ДД.ММ.ГГГГ, эпикриз от 9.0.2018 года, эпикриз от ДД.ММ.ГГГГ, протокол вскрытия от ДД.ММ.ГГГГ, материала проверки ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи»; материала проверки ОП <адрес> УМВД России по Орехово-Зуевскому городскому округу ГУ МВД России по Московской области (подлинник) №, КУСП 2941/5551 от ДД.ММ.ГГГГ. Экспертами при даче заключения произведен анализ представленных им материалов, даны полные, мотивированные ответы на поставленные вопросы.

    Истцом Седовой Е.А. заявлено о взыскании компенсации морального вреда ввиду смерти её матери Глуховой Л.М., умершей ДД.ММ.ГГГГ, который истец оценивает в сумме 1500000 рублей.

В соответствии со статьей 12 ГК РФ одним из способов защиты нарушенных гражданских прав является компенсация морального вреда.

Из анализа ст.151, 1101 ГК РФ следует, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. Оценка разумности и справедливости размера компенсации морального вреда относится к прерогативе суда первой и апелляционной инстанции.

Таким образом, данная категория дел носит оценочный характер, и суд вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы закона, с учетом степени вины ответчика и индивидуальных особенностей потерпевшего, определить размер денежной компенсации морального вреда по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года №10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная <данные изъяты> и т.п.)... моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

    В     соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» в случаях со смертельным исходом потерпевшими признаются близкие родственники погибшего, как это следует из пункта 32, в котором указано, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда.

    В силу п.49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 года №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» моральный вред, может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Статьей 1064 ГК РФ, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

На основании ст.1068 ГК РФ юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно ст.98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В соответствии со ст.1100 ГК РФ компенсация морального вреда в случае причинения вреда жизни и здоровью гражданина (за исключением вреда, причиненного источником повышенной опасности) производится при условии наличии вины причинителя вреда.

По смыслу названных норм закона имущественная ответственность в связи со смертью близкого родственника наступает при наличии доказательств наступления вреда, противоправности действий (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между противоправными действиями (бездействием) и вредом, а также вины лица, причинившего вред.

На основании выше указанных норм права и правоприменительной практики, оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, суд приходит к выводу, что имеются правовые основания для привлечения ответчика ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи» к гражданско-правовой ответственности в виде выплаты компенсации морального вреда истцу как дочери умершей, поскольку приходит к выводу, что имеет место быть вина работников ответчика ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи» несмотря на то, что эксперты не смогли установить причинно-следственную связь между дефектами диагностики и лечения, допущенными при оказании медицинской помощи Глуховой Л.М. на догоспитальном этапе, и наступлением смерти Глуховой Л.М. от заболевания - острого трансмурального инфаркта миокарда, которое характеризуется высокой смертностью даже при своевременно начатом лечении, не гарантирующем благоприятного исхода, однако, в судебном заседании эксперт пояснила, что комиссия экспертов не смогла сделать вывод ввиду того, что выявлены дефекты ведения работниками ответчика, причем обеими бригадами СМП, а именно установленный диагноз сформулирован неправильно, сбор жалоб произведен неполно, не указаны мониторинга состояния пациента, отсуствует обоснование выбора эвакуационной политики, жалобы и анамнез указаны неполно, описание объективного статуса пациентки во время медицинской эвакуации в ГБУЗ МО «Жуковская ГКБ» полностью отсутствует, не приведены данные динамического наблюдения и мониторинга витальных функций при транспортировке, сведения о состоянии Глуховой Л.М. на момент передачи ее дежурному врачу в стационаре. То есть, не выполнены стандарты ведения медицинской документации, что не позволило сделать вывод о состоянии пациентки в периоды оказания помощи бригадой СМП, выполнявшей вызов ДД.ММ.ГГГГ с 07:20 до 09:07 (карта вызова скорой медицинской помощи №.l), а также в период с 09:12 по 11:02 ДД.ММ.ГГГГ, поэтому эксперты не смогли оценить качество оказания медицинской помощи на последнем этапе. Кроме того, нельзя не учитывать, что задержка сроков эвакуации пациентки в медицинское учреждение не позволила своевременно оказать Глуховой Л.М. необходимую ей специализированную медицинскую помощь и на фоне отсутствия своевременного лечения заболевание у Глуховой Л.М. закономерно прогрессировало.

    При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что при оказании медицинской помощи Глуховой Л.М. допущены дефекты ее оказания, то есть, установлена вина ответчика при оказании медицинской помощи Глуховой Л.М., и с учетом критерия разумности и справедливости, с учетом обстоятельств дела, размер причиненного истице морального вреда суд оценивает в сумме 300000 рублей, поскольку в отсутствие доказательств причинно-следственной связи между качеством оказанной медицинской помощи работниками ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи» и наступлением смерти Глуховой Л.М., основания для удовлетворения требований о компенсации морального вреда в большей сумме отсутствуют.

    Таким образом, исковые требования Седовой Е.А. подлежат частичному удовлетворению.

Поскольку истец при подаче иска была освобождена от уплаты государственной пошлины, в силу ст.98 ГПК РФ с ответчика ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи» в доход соответствующего бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в сумме 6000 рублей.

     На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.194-198 ГПК РФ, суд

                     РЕШИЛ:    

     Исковые требования Седовой ЕА удовлетворить частично.

Взыскать с ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи» в пользу Седовой ЕА компенсацию морального вреда в сумме 300000 рублей. В остальной части иска отказать.

Взыскать с ГБУЗ МО «Московская областная станция скорой медицинской помощи» в доход соответствующего бюджета государственную пошлину в сумме 6000 рублей.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Московский областной суд через Орехово-Зуевский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Мотивированное решение изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.

         Председательствующий: