Решение по делу № 2-3282/2023 от 08.06.2023

Дело № 2-3282/2023

УИД 52RS0016-01-2023-002607-39

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Кстово    07 ноября 2023 года

Кстовский городской суд Нижегородской области в составе: председательствующего судьи Иванковой Н.Г.,

при секретаре судебного заседания Жамалетдиновой Г.Т.,

с участием:

помощника Кстовского городского прокурора Нижегородской области Соковой А.А.,

истцов ФИО2, ФИО3 и ФИО4,

представителей ответчика ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» ФИО11, действующего на основании доверенности (номер обезличен) от (дата обезличена) и ФИО8, действующего на основании доверенности от (дата обезличена),

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Сысоева ФИО18, Сысоева ФИО19, Сысоевой ФИО20 к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» о признании бездействия государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» незаконным и взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истцы Сысоев ФИО21, Сысоев ФИО22, Сысоева ФИО23 обратились в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» (далее по тексту ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ») о признании бездействия государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» незаконным и взыскании компенсации морального вреда, мотивируя свои требования тем, что (дата обезличена) около 08 часов 00 минут в ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» умер Сысоев ФИО24, (дата обезличена) года рождения, приходящийся им отцом и сыном соответственно. Фактором, способствующим наступлению летального исхода, могло послужить ненадлежащее оказание медицинской помощи ФИО5, доставленному в приёмный покой ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» бригадой скорой помощи с колото-резанным ранением. Из материалов уголовного дела, возбужденного (дата обезличена) в отношении ФИО9 по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, установлено, что смерть ФИО5 наступила от острой массивной кровопотери в результате имевшихся у него колото-резанных и резанных ранений, при этом длина раневого канала от наружной поверхности правого плеча до пристеночной плевры составляет 22 см., тогда как при оказании медицинской помощи врачами ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» ФИО17 и ФИО10, глубина раны ФИО5 при поступлении была определена как 2 см., ему выполнена первичная хирургическая обработка раны, после чего он был оставлен под динамическое наблюдение в ванной комнате, иной помощи ему не оказывалось.

По указанным обстоятельствам был проведен ряд проверок, которыми подтверждены дефекты оказания медицинской помощи и в соответствии с приказами главного врача ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» (номер обезличен) и (номер обезличен). Датированных (дата обезличена) врачи-хирурги ФИО17 и ФИО15 привлечены к дисциплинарной ответственности в виде замечания и выговора соответственно. Просили признать бездействие ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ», выразившееся в оказании её сотрудниками медицинской помощи ФИО5 ненадлежащим образом, незаконным приведшим к ухудшению состояния здоровья дочери, что впоследствии способствовало летальному исходу. Взыскать с ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» в пользу истцов компенсацию морального вреда в размере (данные обезличены), по (данные обезличены) в пользу каждого и судебные расходы, связанные с оказанием юридических услуг в пользу ФИО3 в сумме (данные обезличены)

Кстовский городской прокурор Нижегородской области, представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительного предмета спора, министерства здравоохранения Нижегородской области, третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, главный врач ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» ФИО16, ФИО15 И ФИО17 в судебное заседание не явились, о месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом (л.д. 66, 73-75, 77-79), причин неявки суду не сообщили, ходатайства об отложении разбирательства по гражданскому делу не заявили.

Суд, с учетом мнения истцов и представителей ответчика, посчитал возможным рассмотрение гражданского дела в отсутствии не явившихся участников гражданского процесса и их представителей.

В судебном заседании истцы ФИО2, ФИО3 и ФИО4 поддержали исковые требования в полном объёме по основаниям, указанным в исковом заявлении, при этом истец ФИО2 пояснил, что потерял отца, являющегося для него опорой и поддержкой, боль от утраты которого невосполнима, до настоящего времени его мучают бессонница и головные боли. ФИО3 и ФИО4 уточнили, что потеря единственного сына, привела к стрессу, нервозному состоянию, периодическим головным и сердечным болям, проблемам с артериальным давлением, мерцательной аритмия и обострению множества сопутствующих заболеваний. ФИО4 была вынуждена уволиться с работы, являясь работником ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» не смогла смириться с халатным отношением медицинских работников к своей профессии, приведшим трагедии. Просили полностью удовлетворить их исковые требования.

Представитель ответчика ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» ФИО11 в судебном заседании, выражая согласованную позицию относительно заявленных требований, иск не признал, считая их незаконными и необоснованными, полностью поддержал доводы отзыва на исковое заявления (л.д. 80-90), указав, что отсутствует причинно-следственная связь между действиями (бездействиями) ответчика и смертью ФИО5 а, следовательно, и с физическими или нравственными страданиями истцов, при этом не отрицал, что со стороны ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» были допущены нарушения в процессе оказания медицинской помощи. Считал, что требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи. В рамках настоящего дела истинной причиной нравственных страданий истцов является факт смерти их близкого человека, а не некачественное оказание медицинской помощи. В материалах дела нет ни одного доказательства, подтверждающего то, что смерть. ФИО5 и, соответственно, физические или нравственные страдания истцов, наступили именно в следствии действий (бездействий) ответчика. Выявленные нарушения со стороны сотрудников ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» свидетельствуют лишь о нарушении ряда пунктов критериев качества по условиям оказания медицинской помощи, но не устанавливают причинно-следственной связи с наступившей смертью ФИО5 Более того, в материалах дела имеется достаточное количество доказательств о том, что смерть ФИО5 наступила вследствие уголовного преступления, совершенного физическим лицом ФИО9 по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 111 УК РФ. Полагал, что истцом по иску о взыскании с ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» компенсации морального вреда, причиненного некачественным оказанием медицинской помощи, мог быть только сам ФИО5, поскольку право требовать компенсацию морального вреда неразрывно связано с личностью потерпевшего.

Давая заключение по обстоятельствам дела, помощник Кстовского городского прокурора Нижегородской области ФИО12 полагала, что исковые требования ФИО2, ФИО3 и ФИО4 подлежат частичному удовлетворению, так как им действительно был причинен моральный вред действиями сотрудников ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ», оставив разрешение вопроса о размере компенсации морального вреда на усмотрение суда.

Выслушав позицию сторон, заключение прокурора, исследовав материалы гражданского дела, суд пришёл к следующим выводам.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации (далее по тексту Конституция РФ) установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В статье 17 Конституции РФ закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации. Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (части 1 и 2).

Статьей 41 Конституции РФ закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Базовым нормативно-правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее по тексту - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункт 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается:

1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти;

2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями;

3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Согласно части 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 вышеназванного Федерального закона предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и внутреннего законодательства РФ охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции РФ и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации (далее по тексту СК РФ) предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту ГК РФ) установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод в их взаимосвязи с нормами Конституции РФ, СК РФ, положениями статей 150, 151 ГК РФ, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относятся жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции). Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда (пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В пункте 22 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда РФ разъяснено, что моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (статья 1101 ГК РФ).

В силу пункта 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 года № 33 при определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

Вместе с тем, как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 48 указанного постановления Пленума Верховного Суда РФ медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 года № 323-ФЗ).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи (пункт 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

Из вышеизложенного следует, что для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага (в настоящем случае - право на охрану здоровья и медицинскую помощь), при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. При этом законом гарантировано, что медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно.

Судом установлено, что умерший (дата обезличена) Сысоев ФИО25, (дата обезличена) года рождения, приходился истцу ФИО2 отцом, а истцам ФИО3 и ФИО4 сыном, доказательством чему служат копии свидетельств о рождении и смерти, представленные в распоряжение суда (л.д. 24-26).

(дата обезличена) в 19 часов 05 минут ФИО5 доставлен в приёмное отделение ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» бригадой скорой медицинской помощи как неизвестный, с колото-резанными ранами, в состоянии алкогольного опьянения, пациент оставлен под динамическое наблюдение в приёмном отделении, что в судебном заседании сторонами не оспаривалось.

Согласно заключения эксперта (номер обезличен) от (дата обезличена) (л.д. 91-94) при экспертизе трупа ФИО5 были обнаружены повреждения в виде:

- проникающего колото-резаного ранения заднебоковой поверхности грудной клетки справа в верхней трети (наличие колото-резаной раны на наружной поверхности правого плеча в верхней трети с повреждением по ходу раневого канала, кожи, подкожно-жировой клетчатки, дельтовидной, подостной, межреберных мышц, с неполным пересечением 3-го ребра, пристеночной плевры, верхней доли правого легкого, с массивным пропитывающим кровоизлиянием в мягких тканях грудной клетки со скоплением крови в межфасциальных пространствах и правой плевральной полости; малокровие внутренних органов, отек головного мозга, отек легких; признаки наружного кровотечения, загрязнение-одежды и кожных покровов кровью);

- резаных ран волосистой части головы лобной области (2), левой надбровной дуги (1), левого крыла носа (1), верхней губы слева (1). Данные повреждения образовались от воздействия режущего предмета, имеющего острие и режущую кромку, вполне вероятно от воздействия ножа, незадолго до момента наступления смерти потерпевшего. Все вместе взятые-вышеперечисленные повреждения привели к развитию массивной кровопотери, явившейся непосредственной причиной смерти ФИО5 и вызвали причинение тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни (согласно п. 6.1.9. медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека приложения к Приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 24.04.2008 года № 194-н) и находятся в прямой причинной связи с наступлением смерти потерпевшего.

У ФИО5 имелся прямой перелом 6-го ребра справа по среднеподмышечной линии с кровоизлиянием в области перелома. Данное повреждение образовалось незадолго до момента наступления смерти потерпевшего от воздействия твердого тупого предмета, имеющего ограниченную поверхность. Не исключается вероятность его образования при падении из положения стоя с последующим соударением о твердые тупые предметы с аналогичными свойствами и вызвало причинение средней тяжести вреда здоровью по признаку длительного расстройства здоровья (согласно п. 7.1. медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека приложения к Приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 24.04.2008 года № 194-не) и к посредственной причине смерти отношения не имеет…

В соответствии с актом документарной проверки Территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Нижегородской области от (дата обезличена) были выявлены нарушения пп. «а», «б», «в», «д» п. 2.2 раздела II «Критерии качества по условиям оказания медицинской помощи» приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 года № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», что также является нарушением п. 2 ч. 1 ст. 79 Федерального закона № 323-ФЗ от 21.11.2011 года «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», выразившиеся в отсутствии описания первичной хирургической обработки (не указаны время вмешательства, вид анестезии, ход вмешательства, ассистенты, операционная медицинская сестра), ввиду чего дать заключение об адекватности выполнении ПХО, при которой не был выявлен раневой канал длиной 22 см и факт его проникновения в правую плевральную полость, не представляется возможным, не установлен предварительный диагноз, отсутствуют данные аускультации легких, не был выполнен анализ крови для оценки степени кровопотери, не выполнена рентгенография грудной клетки для уточнения диагноза (учитывая локализацию раны по заднебоковой поверхности правого плеча). Также установлено, что при оказании медицинской помощи пациенту ФИО5 в приемном покое ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» имело место недооценка тяжести полученных им травм со стороны дежурного персонала. В отделение реанимации пациент не переводился, дежурный врач анестезиолог-реаниматолог в приемный покой не вызывался и не участвовал в лечении ФИО5, в том числе при проведении реанимационных мероприятий, что является нарушением п. 9 «Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «анестезиология и реаниматология», утвержденного приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации № 919н от 15.11.2012 года, что также является нарушением п. 4 ст. 10, п. 2 ч. 1 ст. 37, п. 2 ч. 1 ст. 79 Федерального закона от 21.11.2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (л.д. 20 оборотная сторона-21, 95-98).

Актом проверки Министерства здравоохранения Нижегородской области № 218 от 17.08.2022 года (л.д. 58-59) констатировано, что нарушения Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «Травматология и ортопедия», утвержденного Минздравом России от 12.11.2012 года № 901н, не выявлено. Стандарты медицинской помощи оказываемой в приемных отделениях медицинских стационаров не утверждены.

Иные нарушения:

- проникающее в плевральную полость ранение с повреждением легкого и массивной кровопотерей не диагностировано;

- резаные раны волосистой части головы, лобной области, левой надбровной дуги, левого крыла носа, верхней губы слева, ссадины в области реберной дуги слева не диагностированы;

- противостолбнячные мероприятия не выполнены;

- диагноз «Алкогольное опьянение» не подтвержден инструментальными методами исследования;

- внесение недостоверных записей в медицинскую документацию (лица, допустившие нарушение - врач ФИО15

Из заключения эксперта (номер обезличен) (комиссионной медицинской судебной экспертизы) от (дата обезличена), назначенной в рамках уголовного дела (номер обезличен) по факту смерти ФИО5, исследованного в ходе судебного заседания, извлечение из которой находится в материалах гражданского дела (л.д. 52-57) следует, что между причиненным ФИО5 проникающим колото-резанным ранением грудной клетки с повреждением по ходу раневого канала, кожи, подкожно-жировой клетчатки, дельтовидной, подостной, межреберных мышц, с неполным пересечением 3-го ребра, пристеночной плевры, верхней доли правого легкого, с массивным пропитывающим кровоизлиянием в мягких тканях грудной клетки со скоплением крови в межфасциальных пространствах и правой плевральной полости и наступлением летального исхода имеется прямая причинно-следственная связь.

В ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» медицинская помощь ФИО5 оказывалась несовременно и не в полном объеме (не проведение необходимых диагностических мероприятий и, как следствие, не диагностирование проникающего ранения грудной клетки, установление не полного диагноза). В связи с наличием в представленных материалах противоречивых сведений о местонахождении ФИО5 в период времени с 03 часов до 07 часов (дата обезличена), отсутствии информации об объективном состоянии ФИО5 в вышеуказанный период времени, более категорично высказаться об оказанной ФИО5 медицинской помощи не представляется возможным.

Установить наличие прямой причинно-следственной связи между допущенными недостатками оказания медицинской помощи ФИО5 и наступлением его смерти не вставляется возможным, так как:

- имелось повреждение, которое изначально несло потенциал неблагоприятного исхода;

- отсутствие недостатков оказания медицинской помощи не гарантировало наступление благоприятного исхода;

- имеются противоречивые сведения о местонахождении ФИО5 и отсутствие информации об его объективном состоянии в период времени с 03 часов по 07 часов (дата обезличена) (л.д. 57).

У суда нет оснований не доверять представленному в распоряжение суда заключению, так как оно в полной мере отвечает требованиям закона, поскольку содержит подробное описание произведенных исследований и полученных результатов, положенных в обоснование сделанных экспертами выводов, не противоречит иным материалам дела и фактическим обстоятельствам. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной статьей 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, сомнения в правильности выводов экспертов, в их беспристрастности и объективности отсутствуют.

Судом принято к сведению, что заключение экспертов, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами.

При указанных обстоятельствах суд не может согласиться с доводами представителя ответчика ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» ФИО11 о том, что смерть ФИО5 наступила исключительно вследствие уголовного преступления, совершенного ФИО9 по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 111 УК РФ, поскольку вина последнего в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, не установлена, ввиду отсутствия на момент рассмотрения гражданского дела вступившего в законную силу соответствующего приговора суда. Кроме того, заключением эксперта (номер обезличен) (комиссионной медицинской судебной экспертизы) от (дата обезличена) установлено, наличие причинно-следственной связи между смертью ФИО5 и не просто нанесением последнему проникающего колото-резанного ранения грудной клетки с повреждением по ходу раневого канала, кожи, подкожно-жировой клетчатки, дельтовидной, подостной, межреберных мышц с неполным пересечением 3-го ребра, пристеночной плевры, верхней доли правого легкого, но и массивным пропитывающим кровоизлиянием в мягких тканях грудной клетки со скоплением крови в межфасциальных пространствах и правой плевральной полости, которое не было выявлено, в связи несовременным и полным оказанием ему медицинской помощи, что свидетельствует по меньшей мере об установлении косвенной причинно-следственной связи между смертью пострадавшего и бездействием сотрудников ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ».

Невозможность сделать более категоричные выводы о качестве оказанной пациенту ФИО5 медицинской помощи из-за отсутствия объективной информации о состоянии пострадавшего, не освобождает ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» от ответственности за несвоевременность и не полный объем оказания данной медицинской помощи, что однозначно подтверждено собранными по делу доказательствами.

Наличие недостатков и нарушений при оказании пациенту ФИО5 (дата обезличена) медицинской помощи подтверждено как вышеназванным экспертным заключением от (дата обезличена), так и актами документарной проверки Территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Нижегородской области от (дата обезличена) и Министерства здравоохранения Нижегородской области № 218 от 17.08.2022 года (л.д. 20 оборотная сторона-21, 95-98, л.д. 58-59).

Дополнительными аргументами того, что ответчиком признано и допущено, что грубые нарушения и нарушения требований должностных обязанностей врача-хирурга по оказанию экстренной помощи, утвержденных приказом главного врача ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» от (дата обезличена), могли способствовать наступлению летального исхода у пациента ФИО5 служат приказы ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» (номер обезличен) и (номер обезличен), датированные (дата обезличена) (л.д. 14, 15), которыми врачам-хирургам первого хирургического отделения ФИО15 и ФИО13 наложены дисциплинарные взыскания.

Оценивая совокупность представленных суду доказательств, позиции лиц, участвующих в деле, суд приходит к выводу, что со стороны ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» не были приняты все меры для оказания своевременной и качественной медицинской помощи ФИО5, допущены дефекты оказания медицинской помощи, которые, по мнению суда, хотя и не состоят в прямой причинно-следственной связи со смертью ФИО5, являются существенными, аргументов, подтверждающих, что при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса не имелось возможности оказать пациенту необходимую и своевременную помощь материалы дела не содержат.

При изложенных обстоятельствах, учитывая положение вышеприведенных правовых норм и допущенных ответчиком нарушений, суд находит бездействие ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ», в лице её медицинского персонала, незаконным.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию с ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» в пользу истцов, суд учитывает, что гибель ФИО5 (отца и сына) сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим их психическое благополучие, влечет состояние субъективного эмоционального расстройства, поскольку утрата близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, препятствующего социальному функционированию и адаптации к новым жизненным обстоятельствам, а также нарушает неимущественное право на целостность семьи и семейные связи, необходимость защиты которых следует из ст. 38 Конституции РФ, объявляющей семью находящейся под защитой государства.

При этом судом отмечено, что жизнь и здоровье относится к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной (ст. 3 Всеобщей декларации прав человека и ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах). Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции РФ. При этом возмещение морального вреда должно быть реальным, а не символическим.

Смерть близкого родственника, каковым приходится отец и сын, объективно относится к невосполнимой утрате, влечет за собой сильное моральное потрясение, причинение глубоких и длительных душевных страданий, что является очевидным и не нуждается в доказывании.

Таким образом, учитывая характер допущенных работниками ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» дефектов оказания медицинской помощи, установленных экспертами и актами проверок, степень нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями истцов (возраста всех истцов, их социальной адаптированности, состояния здоровья ФИО3 и ФИО4), степени вины ответчика и иных заслуживающих внимания обстоятельств, приведенные выше, суд считает, что сумма компенсации морального вреда в размере 200000 рублей в пользу каждого истца будет соответствовать требованиям разумности и справедливости.

Из содержания главы 7 ГПК РФ «Судебные расходы» следует, что судебные расходы - это затраты, которые несут участники процесса в ходе рассмотрения дела в порядке гражданского судопроизводства с целью полного или частичного возмещения средств, необходимых для доступа к осуществлению правосудия.

В соответствии со ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Согласно положениям статьи 94 ГПК РФ расходы на оплату услуг представителей, отнесены к издержкам, связанным с рассмотрением дела.

В силу ч. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В силу положений ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В пунктами 12, 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», разъяснено, что расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (ч. 1 ст. 100 ГПК РФ). Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, неоднократно выраженной в принятых Судом решениях (Определении от 21.12.2004 года № 454-О, Определении от 25.02.2010 года № 224-О-О, Определении от 17.07.2007 года № 382-О-О, Определении от 22.03.2011 года № 361-О-О) обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другой стороны в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя, и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации. Именно поэтому речь идет, по существу, об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле. Вместе с тем, принимая мотивированное решение об определении размера сумм, взыскиваемых в возмещение соответствующих расходов, суд не вправе уменьшать его произвольно, тем более, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов.

При определении размера расходов на оплату юридических услуг, оказанных истцу ФИО3 судом учтены сложность дела, объем оказанных представителем услуг (составление искового заявления о взыскании компенсации морального вреда).

Проанализировав обстоятельства и материалы гражданского дела, представленные доказательства, понесённых ФИО3 расходов на оплату юридических услуг в сумме 5000 рублей 00 копеек (квитанция серии НК (номер обезличен) от (дата обезличена) – л.д. 10), учитывая сложность дела, характер спора, объём защищаемого права и проделанной работы по оказанию юридических услуг, количество судебных заседаний, сложившийся уровень оплаты юридических услуг при подготовке документов в гражданском процессе, суд считает, что расходы по оплате оказанных юридических услуг должны быть возмещены в полном объёме.

Согласно ч. 1 ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобождён, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворённой части исковых требований. В этом случае государственная пошлина зачисляется в соответствующий бюджет.

Так как истцы в соответствии с подпунктами 3 пункта 1 и подпунктом 2 пункта 2 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ освобождены от уплаты государственной пошлины при подаче в суд иска о компенсации морального вреда, расходы по уплате государственной пошлины согласно ст. 103 ГПК РФ подлежат взысканию в бюджет Кстовского муниципального района Нижегородской области с ответчика ГБУЗ НО «Кстовская ЦРБ» в размере 900 рублей 00 копеек, пропорционально удовлетворенным требованиям (абзац 2 подпункта 3 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса).

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194 – 199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Сысоева ФИО26, Сысоева ФИО27, Сысоевой ФИО28 государственному бюджетному учреждению здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» о признании бездействия государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» незаконным и взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Признать бездействие государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница», выразившееся в несвоевременном и ненадлежащем оказании медицинской помощи ФИО5 незаконным.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница», ИНН (номер обезличен), ОГРН (номер обезличен) в пользу Сысоева ФИО29, (дата обезличена) года рождения, уроженца (адрес обезличен), гражданина РФ (паспорт (номер обезличен), выданный (дата обезличена) (адрес обезличен)) компенсацию морального вреда в размере (данные обезличены).

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница», ИНН (номер обезличен) ОГРН (номер обезличен) в пользу Сысоева ФИО30, (дата обезличена) года рождения, уроженца (адрес обезличен), гражданина РФ (паспорт (номер обезличен), выданный (дата обезличена) УВД (адрес обезличен)) компенсацию морального вреда в сумме 200000 (Двухсот тысяч) рублей 00 копеек.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница», ИНН (номер обезличен), ОГРН (номер обезличен) в пользу Сысоевой ФИО31 (дата обезличена) года рождения, уроженки (адрес обезличен), гражданки РФ (паспорт (номер обезличен), выданный (дата обезличена) УВД (адрес обезличен)) компенсацию морального вреда в размере 200000 (Двухсот тысяч) рублей 00 копеек.

Во взыскании с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» компенсации морального вреда в сумме 800000 рублей 00 копеек Сысоеву ФИО32 отказать.

Во взыскании с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» компенсации морального вреда в размере 800000 рублей 00 копеек Сысоеву ФИО33 отказать.

Во взыскании с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница» компенсации морального вреда в сумме 800000 рублей 00 копеек Сысоевой ФИО34 отказать.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница», ИНН (номер обезличен), ОГРН (номер обезличен) пользу Сысоева ФИО35, (дата обезличена) года рождения, уроженца (адрес обезличен), гражданина РФ (паспорт (номер обезличен), выданный (дата обезличена) УВД (адрес обезличен)) судебные расходы в размере 5000 (Пяти тысяч) рублей 00 копеек.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области «Кстовская центральная районная больница», ИНН (номер обезличен), ОГРН (номер обезличен) в бюджет Кстовского городского суда Нижегородской области государственную пошлину в размере 900 (Девятисот) рублей 00 копеек.

Решение суда может быть обжаловано в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы в Нижегородский областной суд через Кстовский городской суд Нижегородской области.

Решение в окончательной форме принято 29 декабря 2023 года.

Судья:                                    Н.Г. Иванкова