Решение по делу № 33-16264/2019 от 08.08.2019

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

Апелляционное ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело № 33-16264/2019

г. Уфа                                  22 августа 2019 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе

председательствующего судьи     Троценко Ю.Ю.

судей          Сагетдиновой А.М. и Свистун Т.К.

при секретаре              Мамаюсуповой Н.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Булякова С.Ю. на решение Учалинского районного суда Республики Башкортостан от дата

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Башкортостан Сагетдиновой А.М., объяснения представителя ПАО СК «Росгосстрах» Нурмухаметовой В.Р, полагавшей решение законным и обоснованным, судебная коллегия

установила:

ПАО СК «Росгосстрах» обратилась в суд с иском к Булякову С.Ю. и ИП Шакурову А.А. о признании договора цессии недействительным (ничтожным).

Иск мотивирован тем, что дата произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого были причинены механические повреждения транспортному средству ... государственный регистрационный номер ..., принадлежащему ФИО1. На момент дорожно-транспортного происшествия автомобилем управлял Буляков Салават Юлаевич. Ответственность потерпевшего застрахована в ПАО СК «Росгосстрах», что подтверждается полисом ОСАГО ... от дата

дата между Буляковым Салаватом Юлаевичем (Цедент) и ИП Шакуровым А.А. (Цессионарий) заключен договор уступки прав (цессия) №..., согласно которому Буляков Салават Юлаевич передал ИП Шакурову А.А. право требования возмещения убытков (исполнения обязательств в полном объеме в получении страхового возмещения соответствии с Законом об ОСАГО): страхового возмещения, утраты товарной стоимости, иных выплат. Истец полагает, что у Булякова Салавата Юлаевича (Цедент) отсутствует право требования возмещения убытков (исполнения обязательств в полном объеме в получении страхового возмещения соответствии с Законом об ОСАГО): страхового возмещения, утраты товарной стоимости, иных выплат. Право требования возмещения убытков (исполнения обязательств в полном объеме в получении страхового возмещения в соответствии с Законом об ОСАГО): страхового возмещения, утраты товарной стоимости, иных выплат принадлежит только собственнику транспортного средства момент дорожно-транспортного происшествия - ФИО1. Доверенность, по которой ФИО1 уполномочил Булякова С.Ю. совершать любые гражданско-правовые сделки, в том числе по уступке прав (требования) к страховым компаниям не влечет переход к Булякову С.Ю. права требования возмещения убытков (исполнения обязательств в полном объеме в получении страхового возмещения в соответствии с Законом об ОСАГО): страхового возмещения, утраты товарной стоимости. Истец полагает, что представленный ИП Шакуровым А.А. договор уступки прав (цессии) №... от дата является недействительным (ничтожным) в силу прямого указания закона, а также как посягающий на интересы третьих лиц - страховщика.

Просил признать договор уступки прав (цессии) №... от дата, заключенный между Буляковым С.Ю. и ИП Шакуровым А.А недействительным (ничтожным), взыскать с Булякова С.Ю. и ИП Шакурова А.А. солидарно в пользу ПАО СК «Росгосстрах» расходы по оплате государственной пошлины за подачу искового заявления в размере 6000 руб.

Решением решение Учалинского районного суда Республики Башкортостан от дата постановлено:

признать договор уступки прав (цессии) №... от дата, заключенный между Буляковым Салаватом Юлаевичем и ИП Шакуровым А.А. недействительным (ничтожным). Взыскать с Булякова Салавата Юлаевича и ИП Шакурова Александра Александровича солидарно в пользу ПАО СК «Росгосстрах» расходы по оплате государственной пошлины за подачу искового заявления в размере 6 000 руб.

В апелляционной жалобе Булякова С.Ю. ставится вопрос об отмене решения суда по мотиву незаконности и необоснованности его принятия, по тем основаниям, что судом нарушены нормы материального и процессуального права, судом неверно определены обстоятельства дела.

Лица, участвующие в деле и не явившиеся на апелляционное рассмотрение дела, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса, руководствуясь положениями статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, рассмотрев дело в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов, изложенных в жалобе, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Разрешая спорные отношения, признавая указанный договор цессии недействительным, суд первой инстанции исходил из того, что статья 383 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает запрет на уступку другому лицу прав (требований), если их исполнение предназначено лично для кредитора-гражданина либо иным образом неразрывно связано с его личностью. При этом судом первой инстанции сделан вывод о том, что страховое возмещение путем организации восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре) предназначено лично для собственника транспортного средства и не может быть передано по договору цессии другому лицу.

С выводами суда нельзя согласиться по следующим основаниям.

Пунктом 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что право (требование) принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. В силу пункта 2 названной статьи для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

В силу пункта 1 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору. Согласно пункту 2 указанной нормы не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

Из положений статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что кредитор может передать право, которым сам обладает.

Пунктом 1 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что страхователь вправе заменить выгодоприобретателя, названного в договоре страхования, другим лицом, письменно уведомив об этом страховщика.

Выгодоприобретатель не может быть заменен другим лицом после того, как он выполнил какую-либо из обязанностей по договору страхования или предъявил страховщику требование о выплате страхового возмещения или страховой суммы (пункт 2 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Действующим законодательством, в том числе положениями статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации, Законом об ОСАГО не предусмотрен запрет на передачу потерпевшим (выгодоприобретателем) принадлежащего ему требования другим лицам.

Так, по смыслу пункта 1 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации замена страхователем выгодоприобретателя допустима во всех договорах имущественного страхования. Согласия страховщика в этом случае не требуется, необходимо только письменное его уведомление.

Ограничение прав страхователя по замене выгодоприобретателя установлено для защиты прав последнего только для случаев, перечисленных в пункте 2 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации, при которых такая замена может производиться по инициативе самого выгодоприобретателя.

Пунктом 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки" разъяснено, что уступка требований по денежному обязательству в нарушение условия договора о предоставлении согласия должника или о запрете уступки, по общему правилу, действительна независимо от того, знал или должен был знать цессионарий о достигнутом цедентом и должником соглашении, запрещающем или ограничивающем уступку (пункт 3 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации). Вместе с тем, если цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали с намерением причинить вред должнику, такая уступка может быть признана недействительной (статьи 10 и 168 указанного кодекса).Однако указанные правовые нормы и акт их толкования не были учтены судом апелляционной инстанции, который признал недействительным весь договор цессии от 22 января 2018 г., в то время как этим договором кроме пункта 1.1 однозначно предусмотрена уступка требований по денежным обязательствам, а сама по себе уступка таких требований без согласия должника не влечет недействительности сделки.

При этом судом первой инстанции также не учтены положения статьи 180 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.

Решением суда по иску общества признан недействительным весь договор цессии, в то время как по данному договору передавалось не только право требования к ПАО СК «Росгосстрах» по страховому полису ЕЕЕ №..., но и ко всем лицам, включая Российский Союз Автостраховщиков.

В пункте 44 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора", согласно которому при наличии спора о действительности или заключенности договора суд, пока не доказано иное, исходит из заключенности и действительности договора и учитывает установленную в пункте 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпцию разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений. Если условие договора допускает несколько разных вариантов толкования, один из которых приводит к недействительности договора или к признанию его незаключенным, а другой не приводит к таким последствиям, по общему правилу приоритет отдается тому варианту толкования, при котором договор сохраняет силу.

Учитывая, что в договоре цессии не содержится четкого указания о переводе права требования на получение страхового возмещения в натуральной форме, то содержание этого условия договора может толковаться и как допускающее право требовать страховые выплаты в денежной форме. Такой вариант не исключается в случае неисполнения страховщиком обязанности организовать ремонт поврежденной машины, а уступка требования по денежному обязательству, как указано выше, допускается независимо от наличия ограничения или запрета такой уступки, содержащихся в договоре (пункт 3 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. № 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", предъявление выгодоприобретателем страховщику требования о выплате страхового возмещения не исключает уступку права на получение страхового возмещения. В случае получения выгодоприобретателем страховой выплаты в части возможна уступка права на получение страховой выплаты в части, не прекращенной исполнением (пункт 68).

Договор уступки права на страховую выплату признается заключенным, если предмет договора является определимым, то есть возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка. При этом отсутствие в договоре указания точного размера уступаемого права не является основанием для признания договора незаключенным (пункт 1 статьи 307, пункт 1 статьи 432, пункт 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации) (абзац первый пункта 69).

Передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования допускается только с момента наступления страхового случая.

Право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, включая права, связанные с основным требованием, в том числе требования к страховщику, обязанному осуществить страховую выплату в соответствии с Законом об ОСАГО, уплаты неустойки и суммы финансовой санкции (пункт 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзацы второй и третий пункта 21 статьи 12 Закона об ОСАГО) (абзацы первый и второй пункта 70).

В оспариваемом договоре цессии от дата, заключенном между Буляковым С.Ю. и ИП Шакуровым возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка, передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования произошла после момента наступления страхового случая.

В силу указанных обстоятельств оснований для признания договора ничтожной сделкой не имеется.

Все сомнения истца относительно данного договора касаются только вопроса организации ремонта поврежденного транспортного средства.

При этом в данном случае, вопреки доводам истца, уступка требования, неразрывно связанного с личностью кредитора, не имеет места, поскольку выгодоприобретателем уступлены не права по договору, а право требования возмещения вреда, причиненного его имуществу, в рамках этого договора. О неисполнении условий договора или его расторжении лица, участвующие в деле, не заявили. Сложившиеся между сторонами правоотношения регулируются положениями Гражданского кодекса Российской Федерации о страховании и Законом об ОСАГО.

Более того судебная коллегия полагает, что истцом не доказано право на иск в материальном смысле.

Между тем, как разъяснено в пункте 78 и 84 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно абзацу первому пункта 3 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо; исходя из системного толкования пункта 1 статьи 1, пункта 3 статьи 166 и пункта 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки; в исковом заявлении такого лица должно быть указано право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате возврата каждой из сторон всего полученного по сделке; согласно абзацу второму пункта 3 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации допустимо предъявление исков о признании недействительной ничтожной сделки без заявления требования о применении последствий ее недействительности, если истец имеет законный интерес в признании такой сделки недействительной.

Принимая во внимание изложенное, решение законным быть признано не может и подлежит отмене. В соответствии с пунктом 2 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции, отменяя указанное выше судебное решение в названной части, принимает по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований ПАО СК «Росгосстрах».

Руководствуясь статьями 199, 328, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Учалинского районного суда Республики Башкортостан от дата отменить. Принять по делу новое решение. В удовлетворении требований ПАО СК «Росгосстрах» к Булякову С.Ю. и ИП Шакурову А.А. о признании договора цессии недействительным (ничтожным) – отказать.

Председательствующий                    

судьи:                                 

Справка: судья Шакирьянова А.Г.