Решение по делу № 8Г-18842/2023 [88-21903/2023] от 18.08.2023

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

УИД: 78RS0007-01-2020-000985-28

№ 88-21903/2023

№ 2-877/2022

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                                                            22 ноября 2023 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Петровой Ю.Ю.,

судей Белинской С.В., Птоховой З.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-877/2022 по иску ФИО1 к ФИО5 о признании завещания недействительным и по встречному иску ФИО5 к ФИО2 и ФИО1 о признании завещания недействительным

по кассационной жалобе ФИО5 на решение Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 6 декабря 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 16 мая 2023 г.

Заслушав доклад судьи Белинской С.В.,

    установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к ответчику ФИО5 о признании недействительным завещание от 10 августа 2020 г., составленное ФИО4

В обоснование заявленных требований ФИО1 указал, что в январе 2021 г. умерла ФИО4, которая 01 февраля 2016 г. завещала истцу квартиру по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, а ФИО1 завещала объект недвижимости, расположенный по адресу: <адрес>, курортный комплекс Солнечный берег-запад, апартамент № С8. При обращении к нотариусу истцу стало известно о наличии собственноручного завещания, составленного 10 августа 2020 г. от имени ФИО4, которым все имущество завещано ответчику ФИО5 Истец полагал, что данное завещание ФИО4 не писала, оно подписано не ФИО4 По мнению истца, неизвестные воспользовались предоставленной законодательством Болгарии возможностью составления рукописного завещания. Ответчик предъявил данное завещание нотариусу в рамках наследственного дела, заявив свои права на наследственное имущество.

ФИО5 подал в суд встречный иск к ФИО1, ФИО1 о признании завещания, оформленного 01 февраля 2016 г. от имени ФИО4, недействительным, ссылаясь на то, что завещание подписано не самой ФИО4, а иным лицом.

Решением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 06 декабря 2022 г., оставленным без изменения апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 16 мая 2023 г. первоначальные исковые требования ФИО13 удовлетворены, в удовлетворении встречных исковых требований Роот И.В. отказано.

Рукописное завещание, составленное от имени ФИО4, датированное 10 августа 2020 г., признано недействительным.

С ФИО5 в пользу ФИО1 взысканы расходы по уплате государственной пошлины в сумме 300 руб.

В удовлетворении встречных исковых требований ФИО5 отказано.

В кассационной жалобе заявитель, ссылаясь на нарушение и неправильное применение норм материального и процессуального права, а также несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит об отмене принятых судебных постановлений и вынесении нового решения об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Руководствуясь пунктом 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции посчитал возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела судом кассационной инстанции.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для ее удовлетворения.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы не было допущено.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 1 февраля                 2016 г. нотариусом ФИО12 удостоверено завещание, по которому ФИО4 отменила ранее составленное ею завещание от 28 августа 2015 г. и завещала имущество - квартиру по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, <адрес> ФИО1; объект недвижимости, расположенный по адресу: <адрес>, почтовый индекс 8230, курортный комплекс Солнечный берег-запад, этаж 2, апартамент № С8 - ФИО3. Данное завещание зарегистрировано в реестре за № 2-288.

Согласно свидетельству о смерти ФИО4 умерла в январе 2021 года.

После смерти ФИО4 нотариусом Санкт-Петербурга                          ФИО11 заведено наследственное дело № 41/2021, с заявлением о принятии наследства обратились наследники по завещанию от 1 февраля 2016 г. - ФИО1 и ФИО3.

24 июля 2021 г. с заявлением о принятии наследства обратился ФИО5, который предоставил нотариусу рукописное завещание от имени ФИО4, датированное 10 августа 2020 г., выполненное на русском языке, его перевод на болгарский язык, выполненный переводчиком ФИО9

Согласно содержанию завещания от 10 августа 2020 г. ФИО4, зарегистрированная по адресу: Российская Федерация, Санкт-Петербург, <адрес>, на случай своей смерти сделала распоряжение: все имущество, в чем бы оно не заключалось и где бы оно не находилось, включая банковские счета, квартиру в Болгарии по нотариальному акту №147, peг. № 2585, нотариальное дело № 482 от 2014 и квартиру в Российской Федерации по адресу: Санкт-Петербург, <адрес> она завещает ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ г.р., место рождения <адрес>.

По ходатайству сторон, оспаривающих вышеуказанные завещания по основаниям не подписания их ФИО4, определением суда от 19 сентября 2022 г. назначена судебная почерковедческая экспертиза, проведение которой поручено ФБУ «Северо-Западный региональный центр судебной экспертизы».

Согласно заключению эксперта № от 11 ноября                        2022 г. в завещании, составленном от имени ФИО4, датированном 1 февраля 2016 г., в пользу ФИО1 и ФИО1, удостоверенном нотариусом ФИО12 и зарегистрированном в реестре за № 2-288 от 1 февраля 2016 г., подпись от имени ФИО4 исполнена, вероятно, ФИО4, запись «ФИО4» исполнена ФИО4 В реестре № 2-1 индекс 02-01 для регистрации нотариальных действий нотариуса ФИО12 на 2016 г. подпись от имени ФИО4 на странице 86 в графе «Расписка в получении нотариально оформленного документа», запись пор. № 288 от 1 февраля 2016 г., исполнена, вероятно, ФИО4, запись «ФИО4» на странице 86 в графе «Расписка в получении нотариально оформленного документа», запись пор. № 288 от 1 февраля 2016 г., исполнена ФИО4

Изображение текста завещания, записи «ФИО4» и подпись от имени ФИО4 в представленной на исследование копии рукописного завещания, составленного от имени ФИО4, датированного ДД.ММ.ГГГГ, в пользу ФИО5 не пригодны для почерковедческой идентификации исполнителя. Поэтому установить кем - ФИО4 или иным лицом (лицами) исполнены вышеуказанный текст завещания, запись «ФИО4» и подпись от имени ФИО4 по имеющемуся изображению не представляется возможным.

Оспаривая рукописное завещание от имени ФИО4 от 10 августа 2020 г., истец ФИО1 ссылался на то, что оно подписано не ФИО4, а иным лицом, в связи с чем, является недействительным. В подтверждение данных доводов истец предоставил заключение специалиста СПРОО ветеранов экспертной службы «Криминалист» от 26 января 2022 г., согласно выводам которого, рукописный текст и подпись от имени ФИО4, копии которых изображены в копии завещания на случай смерти от имени ФИО4 на имя ФИО5 от 10 августа 2020 г. - выполнены, вероятнее всего, не самой ФИО4, а другим лицом. В качестве образцов подписей ФИО4 были представлены три документа: доверенность <адрес>5 от 14 декабря 2017 г., доверенности <адрес>8 от 18 августа 2015 г., завещания <адрес>8 от 1 февраля 2016 г., однако, указанные доверенности, использованные специалистом при исследовании, в материалы дела не представлены, а завещание <адрес>8 от 1 февраля 2016 г. оспаривается ФИО5, как подписанное не ФИО4

ФБУ «Северо-Западный региональный центр судебной экспертизы» в своем заключении эксперта № от 11 ноября 2022 г. указал на невозможность установления, подписано завещание от ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 или иным лицом, поскольку изображение текста завещания не пригодно для почерковедческой идентификации исполнителя.

В материалы дела рукописное завещание от имени ФИО4, датированное 10 августа 2020 г., представлено только в виде копии, данных о том, что указанное завещание прошло процедуру объявления нотариусом на территории Республики Болгария не представлено, соответствующих отметок данное завещание не содержит. Из объяснений представителя ответчика ФИО5 следует, что у ответчика имеется лишь копия данного завещания, которая была выслана ему юристом жилого комплекса, расположенного в <адрес>, в котором у ФИО4 находились в собственности апартаменты. Каких-либо мер по легализации данного завещания на территории Республики Болгария ФИО5 не предпринимал.

Из материалов дела следует, что ФИО4 с 28 марта 2014 г. была зарегистрирована постоянно по месту жительства по адресу: Российская Федерация, <адрес>. В свидетельстве о ее смерти также указано, что умерла она в Санкт-Петербурге. Завещание ФИО4 содержит распоряжение имуществом, находящимся на территории Российской Федерации и Республике Болгария.

Разрешая спор, суд первой инстанции, исследовав и оценив представленные доказательства в их совокупности, руководствуясь подлежащими применению положениями статей 1111, 1114, 1115, 1118, 1119, 1124, 1125, 1127, 1128, 1224 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», пришел к выводу об удовлетворении первоначального иска и об отказе в удовлетворении встречных исковых требований.

Удовлетворяя первоначальные исковые требования ФИО1, суд первой инстанции исходил из того, что оснований для вывода о наличии порока воли ФИО4 при составлении завещания от 1 февраля 2016 г., равно как и для признания данного завещания недействительным, не имеется, поскольку предусмотренные законом требования о форме и порядке совершения завещания при удостоверении завещания ФИО4 от 1 февраля 2016 г. нарушены не были, завещание оформлено в письменном виде, удостоверено нотариусом, при этом экспертное заключение подтвердило факт подписания завещания 1 февраля 2016 г. самой ФИО4, факт наличия ее подписи в реестровой книге нотариуса о совершении нотариального действия по удостоверению завещания от 01 февраля 2016 г., в свою очередь, со стороны ответчика ФИО5 в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено относимых и допустимых доказательств, которые бы опровергали факт составления ФИО4 завещания от 1 февраля 2016 г. в пользу ФИО1 и ФИО1

Признавая завещание от 10 августа 2020 г., составленное                  ФИО4, недействительным, суд первой инстанции учитывал, что документального подтверждения того, что данное рукописное завещание было написано ФИО4 на территории Республики Болгария, не представлено, само завещание не содержит указанной информации, при этом достоверных доказательств, свидетельствующих о ее проживании на момент составления завещания 10 августа 2020 г. на территории Республики Болгария и наличии у нее в собственности объекта недвижимости на территории Республики Болгарии, в материалы дела не представлено, следовательно, рукописное завещание от имени Филипповой И.Г., датированное 10 августа 2020 г., содержащее распоряжение в отношении объекта недвижимости, находящегося на территории Российской Федерации, при отсутствии его нотариального удостоверения, не отвечает требованиям российского права о форме завещания.

В данной связи суд первой инстанции также отметил, что предоставление перевода завещания, написанного на русском языке, на болгарский язык само по себе не означает, что оно было оформлено на территории Республики Болгария, в данном случае руководствоваться законодательством Республики Болгария при определении соблюдения формы завещания не представляется возможным.

Также судом первой инстанции был разрешен вопрос о взыскании судебных расходов.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился, указав, что правоотношения сторон и закон, подлежащий применению определены судом правильно, обстоятельства, имеющие значение для дела установлены на основании представленных доказательств, оценка которым дана с соблюдением требований статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подробно изложена в мотивировочной части решения. Оснований сомневаться в их правильности суд апелляционной инстанции не усмотрел.

При этом суд апелляционной инстанции также отметил, что рукописное завещание от имени ФИО4, датированное 10 августа 2020 г., содержащее распоряжение в отношении объекта недвижимости, находящегося на территории Российской Федерации, при отсутствии его нотариального удостоверения, не отвечает требованиям российского права о форме завещания, в связи с чем суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о признании рукописного завещания, составленного от имени ФИО4, датированного 10 августа 2020 г., недействительным.

Отклоняя довод апелляционной жалобы относительно того, что суд первой инстанции при принятии решения не принял во внимание наличие досудебного соглашения заключенного 31 октября 2021 г. между истцом и ответчиком о разделе наследственного имущества, суд апелляционной инстанции, ссылаясь на положения пункта 2 статьи 1165 Гражданского кодекса Российской Федерации, отметил, что поскольку свидетельства о праве на наследство после смерти наследодателя ФИО4 кому-либо из сторон настоящего спора не выдавалось, изображение текста завещания от 10 августа 2020 г. и записей в нем не пригодны для почерковедческой идентификации исполнителя, то заключенное между сторонами соглашение обоснованно не принято судом первой инстанции во внимание.

Выводы суда первой инстанции и согласившегося с ними суда апелляционной инстанций основаны на всестороннем и полном исследовании представленных доказательств, оценка которым дана в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела и требованиям материального закона, регулирующего спорные отношения сторон. Оснований для признания их неправильными суд кассационной инстанции не усматривает и в кассационной жалобе заявителем не приведено.

Доводы заявителя по существу повторяют его правовую позицию, выраженную в судах первой и апелляционной инстанций, были предметом исследования и оценки суда апелляционной инстанции, получили надлежащую правовую оценку в обжалуемых судебных постановлениях и отклонены как несостоятельные с подробным изложением мотивов отклонения, выводы судов не опровергают, не содержат указаний на нарушения норм материального или процессуального права, фактически сводятся к иной оценке установленных судами обстоятельств и собранных по делу доказательств.

Несогласие заявителя с выводами судебных инстанций, основанными на нормах закона, установленных фактических обстоятельствах дела и оценке доказательств, не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права.

Доводы кассационной жалобы, свидетельствующие о несогласии заявителя с оценкой доказательств, данной судом, и установленными фактическими обстоятельствами дела, не могут служить достаточным основанием для отмены обжалуемых судебных актов в кассационном порядке.

Следует также отметить, что кассационный суд общей юрисдикции в силу своей компетенции, установленной частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при рассмотрении кассационной жалобы должен исходить из признанных установленными судами нижестоящих инстанций фактических обстоятельств дела и проверяет правильность применения и толкования судами норм материального права и норм процессуального права при разрешении дела, а правом переоценки доказательств не наделен.

Вопреки доводам кассационной жалобы применительно к установленным обстоятельствам данного дела выводы судов сомнений в законности не вызывают.

Оснований для иных выводов у судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не имеется.

Нарушения либо неправильного применения норм процессуального права, в том числе предусмотренных в части 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при рассмотрении дела не установлено.

Принимая во внимание изложенное, а также то, что при вынесении обжалуемых судебных актов суды нижестоящих инстанций правильно применили нормы материального права, не допустили нарушений норм процессуального права, которые могли привести к принятию неправильных судебных постановлений или повлечь за собой их безусловную отмену, содержащиеся в судебных актах выводы соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, которым дана надлежащая оценка, основания для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений, предусмотренные статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по доводам кассационной жалобы отсутствуют.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 6 декабря 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 16 мая 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи