Решение по делу № 22-1312/2022 от 30.03.2022

Председательствующий Московец Е.Е.     Дело № <...>

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по уголовным делам Омского областного суда в составе председательствующего судьи Винклер Т.И.,

судей Квят Е.В. и Клостера Д.А.,

с участием осужденного Радаева А.П. и его адвоката Киселева О.А.,

потерпевшей Б.Д.В. и ее адвоката Яковлева А.Л.,

прокурора Сальникова А.В.,

при секретаре Абишевой Д.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании 26 апреля 2022 года уголовное дело по апелляционному представлению (основному и дополнительному) государственного обвинителя Федоркина С.Д., апелляционной жалобе осужденного Радаева А.П. и его адвоката Киселева О.А., на приговор Ленинского районного суда г. Омска от 11 января 2022 года, в соответствии с которым

Радаев А. П., <...> года рождения, уроженец <...>, ранее не судимый,

осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Осужденный взят под стражу в зале суда. Срок отбывания наказания исчислен с момента вступления приговора в законную силу с зачетом времени содержания под стражей с 31.01.2020 года по 23.03.2020 года включительно и с 11.01.2022 года до дня вступления приговора в законную силу, из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, а также с зачетом времени нахождения под домашним арестом с 24.03.2020 года по 27.08.2021 года включительно, из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день содержания под стражей.

Приговором суда с Радаева А.П. в пользу Б.Д.В. взыскана в возмещение морального вреда денежная сумма в 1 000 000 рублей. Постановленным приговором с Радаева А.П. взысканы также расходы, связанные с оплатой услуг представителя, в сумме 75 000 рублей.

Заслушав доклад судьи Винклер Т.И., выслушав выступление осужденного Радаева А.П. в режиме видеоконференц-связи и его адвоката Киселева О.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб в полном объеме и возражавших против удовлетворения доводов апелляционного представления, выступление прокурора Сальникова А.В., потерпевшей Б.Д.В. и ее адвоката Яковлева А.Л., поддержавших доводы апелляционного представления и возражавших против удовлетворения доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Радаев А.П. признан виновным и осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни Г.И.В. с применением предметов, используемых в качестве оружия, повлекшее по неосторожности смерть последнего.

В частности, как установил суд, Радаев А.П. в ходе совместного распития спиртных напитков с Г.И.В. на почве личных неприязненных отношений нанес последнему множественные удары (не менее 35) руками и ногами в область груди и различных частей тела, а также удары неустановленными предметами в различные части тела потерпевшего, исключая область груди.

Преступление совершено в период с 21 часа 40 минут 29.01.2020 года до 09 часов 30.01.2020 года в <...> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Радаев А.П. вину не признал.

В апелляционной жалобе осужденный Радаев А.П. (т. 7 л.д.27-29) выражает несогласие с приговором, утверждая, что не наносил ударов потерпевшему.

Ссылается на полученные им травмы и перенесенные операции, в том числе, на ногах, и настаивает на том, что в связи с плохим освещением в квартире, в силу своего возраста и заболеваний, не удержался на ногах, споткнулся и упал своим телом на потерпевшего Г, а тот, в свою очередь, на табурет сзади него.

Обращает также внимание, что потерпевший самостоятельно передвигался по квартире и в состоянии алкогольного опьянения неоднократно падал.

Полагает о чрезмерной суровости назначенного наказания, просит учесть обстоятельства, смягчающие его наказание, а также состояние его здоровья, перенесенные операции, в том числе в июне 2020 года на сердце, заболевание его родственников, в частности, супруги, нуждающейся по состоянию здоровья в уходе, и назначить более мягкое наказание.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) (т.7 л.д.1-3, 79-95) адвокат Киселев О.А. в интересах осужденного Радаева оспаривает приговор, полагая о наличии оснований для его отмены.

Полагает, что те доказательства, которые положены в основу приговора, не соответствуют требованиям относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела по существу. Считает, что приговор основан на предположениях, поскольку объективные доказательства, подтверждающие вину Радаева А.П. в предъявленном обвинении по ч. 4 ст. 111 УК РФ, в материалах дела отсутствуют.

Считает, что суд не устранил противоречия, ставящие под сомнение виновность Радаева А.П., при этом не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда. Обращает внимание, что в приговоре в нарушение требований ст. 307 УПК РФ не указано по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из доказательств, а другие отверг.

Отмечает, что Радаев признавал, что 2 раза толкнул в грудь потерпевшего, на предварительном следствии в качестве обвиняемого 20.07.2020 года (т.2 л.д.185) пояснял, что случайно запнулся, упал на Г, после чего вместе они упали на табурет, при этом Радаев при падении на потерпевшего находился сверху. Повторная проверка показаний на месте, несмотря на ходатайство защиты, проведена не была.

Ссылается на последовательность утверждений Радаева А.П. о том, что Г.И.В. в состоянии алкогольного опьянения неоднократно падал и ударялся.

Обращает внимание, что показания Радаева последовательны, каких-либо противоречий в них не имеется, его показания также согласуются с заключениями экспертов № <...>, 7/1, 37, показаниями эксперта М, заключением специалиста М.В.В. (№119-499)

В этой связи, приводит показания эксперта М которая не исключила, что Г мог падать, при этом удариться об стол, косяки, дверные проемы, кухонный гарнитур, края которого острые и из алюминия, поскольку находился в состоянии тяжелого алкогольного отравления (в крови у Г.И.В был обнаружен этанол равный 3,2% промилле), травма груди могла образоваться и при падении Радаева на Г (ударное воздействие телом). Приводит аналогичные, на взгляд защиты, показания специалиста М.В.В.

Обращает внимание на отсутствие в приговоре выводов о механизме образования травмы груди, а также суждений о том, на каком основании судом приняты во внимание выводы экспертных заключений № 293 от 30.01.2020 года, № 7/1 от 25.02.2020 года. Считает, что установленный этими экспертизами механизм образования травмы груди - переломов ребер со 2 по 9 с обеих сторон, то есть единственной травмы, которая является тяжким вредом для здоровья и состоит в прямой причинно-следственной связи со смертью, не опровергает позицию защиты о возможности получения закрытой травмы груди Г при падении Радаева на него и затем на табурет. Обращает внимание, что остальные обнаруженные у потерпевшего повреждения причинили средней вред здоровью, а отдельные не причинили никакого вреда, соответственно, не находятся в прямой причинной связи с наступлением смерти.

Анализирует содержание этих экспертных заключений М.М.В. отмечает выявление с одной стороны со 2-9 ребра сгибательного перелома и с другой стороны со 2-9 ребра разгибательного перелома.

Приводит данные названных выше экспертиз, в частности, № <...> о возможности образования травмы груди даже от однократного ударного воздействия тупым твердым предметом с преобладающей контактирующей поверхностью на правую передне-боковую поверхность грудной клетки, а также о возможности 4-5 воздействий тупыми твердыми предметами с ограниченной контактирующей поверхностью, а также 7\1 о характере телесных повреждений-закрытой травмы груди в виде поперечного перелома грудины на уровне 5 межреберья, разгибательных переломов со 2 по 9 ребер справа по передней подмышечной линии с повреждением пристеночной плевры, сгибательных переломов с 2 по 9 ребер слева по передней подмышечной линии, кровоизлияния в клетчатку переднего средостенья и в диафрагму, разрыва верхней доли правого легкого, ушиба средней и нижней доли правого легкого, правостороннего гемопневмоторакса, коллапса правого легкого, кровоподтеков и ссадин грудной клетки, с аналогичными выводами о возможности образования травмы груди даже от однократного ударного воздействия тупым твердым предметом с преобладающей контактирующей поверхностью на правую передне-боковую поверхность грудной клетки, а также о возможности как 4-5 воздействий тупыми твердыми предметами с ограниченной контактирующей поверхностью, так и образования травмы при однократном падении пострадавшего из положения стоя.

Приводит данные заключения специалиста (по материалам уголовного дела) № 119-499, согласно которому, в частности, повреждения травмы груди с множественными двусторонними поперечными переломами ребер, которые идут по одной линии, обнаруженные повреждения на коже в проекции поврежденных ребер справа в виде параллельно идущих кровоподтеков длиной 12 см каждый, могли возникнуть при компрессии спереди назад, с возможностью образования травмы груди с костными и внутренними повреждениями, при поэтапном падении с высоты собственного роста на тупой удлиненный предмет, а затем на пол (Г был снизу, а Радаев сверху), что не противоречит позиции Радаева о падении друг на друга. Ссылается также на то, что повреждения не могли возникнуть при толчках руками, так как следообразующие признаки удара рукой (кулаком, ребром, ладонью) не дает таких характеристик.

Анализирует выводы комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 37, согласно которой механизм образования травмы груди установить не представилось возможным ввиду скудного описания обнаруженных при исследовании трупа повреждений, при этом закрытая травма груди потерпевшего могла образоваться от воздействия тупых твердых предметов, к которому, по показаниям М отнесено и тело Радаева, индивидуальных морфологических признаков травмирующих предметов не отобразилось.

Ссылается также на выводы суда о том, что Радаев нанес Г не менее 35 ударов руками и ногами в область груди, головы, лица, шеи, верхних и нижних конечностей, а также не менее 2 ударов неустановленными предметами, используемыми в качестве оружия, в область головы, лица, верхних и нижних конечностей, отмечая, что они противоречат выводам вышеназванных экспертиз № № 293, 7/1, 37, которые не исключают получение телесных повреждений при неоднократном самостоятельном падении Г.И.В. или при его соударении с предметами. Ссылается на существо проведенных в рамках уголовного дела экспертиз, согласно которым телесные повреждения(за исключением травмы груди) в виде ссадин, кровоподтеков и подкожных кровоизлияний шеи, верхних и нижних конечностей могли образоваться от двенадцатикратного воздействия, как вследствие ударов, так и по причине соударения, скольжения, а закрытая черепно - мозговая травма возникла от не менее чем десятикратного воздействия тупыми твердыми предметами или же при соударении с такими.

Обращает внимание на выводы эксперта М которая не исключила, что обнаруженные на голове Г телесные повреждения могли образоваться от неоднократного соударения с ножкой стола. Считает, что суд необоснованно отнесся критически к показаниям специалиста М.М.В., данным в судебном заседании, поскольку он не исследовал тело Г.И.В.

Отмечает, что М.М.В.. имеет соответствующее образование и квалификацию, его выводы основаны на научной литературе, которой пользовалась и эксперт М которая согласилась с его выводами о том, что травма груди могла образоваться в результате падения Радаева на Г. Обращает внимание, что эксперты, проводившие комиссионную судебно-медицинскую экспертизу, также не исследовали тело Г.И.В.

Обращает внимание, что, несмотря на противоречивость экспертных заключений № 293 от 18.02.2020 года и № 38 МК от 16.04.2020 года (экспертиза вещественных доказательств –препарата кожи, ножа, кухонной лопатки) (т.2 л.д.36-38), не исключено, что резаная рана правой щечной области могла образоваться от однократного воздействия предметом с острой режущей кромкой, а рубленые раны тыльной поверхности средних фаланг 3, 4, 5 пальцев правой кисти от однократного ударного воздействия рубящим предметом, и могли быть причинены самим Г, в том числе, рукояткой ножа, который был обнаружен под подушкой.

Обращает внимание на экспертное заключение молекулярно-генетической экспертизы № 67-200 от 31.03.2020 года (т. 1 л.д. 217-262), полагая, что обнаруженные на ручке лопатки и самой лопатке следы могут принадлежать любому лицу, не обязательно Радаеву.

Ссылаясь на выводы экспертизы освидетельствуемого Радаева А.П. № 1187 от 31.01.2020 года (т.1 л.д.95-96), обращает внимание на отсутствие у Радаева на руках и ногах ссадин, повреждений, которые бы подтверждали выводы суда о том, что Радаев нанес Г 35 ударов по его телу, не обнаружено на руках и следов крови. Отмечает, что сапоги осужденного не изъяты и не осмотрены.

    Отмечает, что часть вещественных доказательств утрачена (наволочка с подушки, окурки, смывы вещества бурового цвета с края косяка дверного проема, смыв с груди трупа и т.д. (т. 1 л.д. 158).

Считает, что суд необоснованно отнесся критически к показаниям Радаева на предварительном следствии и в суде в силу их непоследовательности. Обращает внимание, что в показаниях Радаева каких-либо противоречий не содержится, его показания согласованы с заключениями экспертов № 293, 7/1, 37, показаниями эксперта М заключением специалиста М.М.В.

Обращает внимание, что суд оставил без внимания то, что его первоначальный допрос не был полным, не учтено его состояние здоровья на момент допроса, скорость проведения следственных действий, отсутствие у него очков, которые бы позволили ему прочитать протоколы следственных действий.

Выражает несогласие с выводами суда о том, что Радаев выдвинул новую версию о падении вместе с Г в судебном заседании. Обращает внимание, что осужденный в ходе допроса в качестве обвиняемого <...> указывал, что запнулся и упал на Г.И.В. после чего они упали на табурет, причем Радаев в момент падения находился сверху Г. Радаев А.П. подтверждал, что толкнул в грудь Г.И.В. около 2-х раз.

Подвергает критической оценке показания свидетеля О.Ш.М. приведенные судом в подтверждение факта нахождения в квартире Г именно Радаева и закрытия им двери потерпевшего. Указывает, что ее показания в ходе разных судебных заседаний основаны на предположениях и противоречивы, поскольку она не смогла достоверно сказать, кто именно был в квартире Г и закрывал дверь.

Выражает несогласие с выводами суда о том, что Г длительное время не выходил из квартиры. Отмечает, что выводы суда в данной части противоречат показаниям потерпевшей Б.Д.В. и свидетеля М.М.В. согласно которым Г передвигался самостоятельно, мог закрывать квартиру, выходить из нее, к нему также приходили гости.

Указывает, что суд не дал оценки доводам защиты о незаконности возбуждения уголовного дела и, как следствие, недопустимости доказательств. Обращает внимание, что уголовное дело возбуждено на основании недостоверных (ложных) сведений. Ссылается на данные рапорта об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, направленного прокурору уведомления о возбуждении уголовного дела по ч.1 ст.111 УК РФ, данные рапорта об обнаружении признаков, преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, постановление о признании потерпевшей Б.д.В. по ч.1 ст.111 УК РФ (т. 1 л.д. 48), на постановление о производстве выемки по ч.1 ст.111 УК РФ, тем самым отмечает, что уголовное дело было возбуждено и расследовалось по различным статьям УК РФ, а именно, по ч. 4 ст. 111 УК РФ, ч. 1 ст. 111 УК РФ, ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Полагает, что протоколы следственных действий, а именно, протокол проверки показаний на месте от 31.01.2020 года в период с 14-45 по 15-58 по адресу: г. Омск, <...> (т. 1 л.д. 86), протокол ознакомления подозреваемого Радаева с постановлением о назначении дактилоскопической экспертизы от 31.01.2020 года с 16-03 по 16-05, составлены формально. Отмечает, что с учетом необходимости спуститься с 4 этажа дома по <...>, дойти до отдела ОП-4, больных ног и преклонного возраста Радаева, на их выполнение в целом потребовалось 5 минут, что не соответствует действительности.

Полагает о недопустимости протокола выемки у обвиняемого Радаева вещей 31.01.2020 года с 16-27 по 16-33 (т. 1 л.д. 100), постановления о привлечении в качестве обвиняемого 31.01.2020 года в 16-40 (т. 1 л.д. 108-110). Обращая внимание на то, что обвинение Радаеву было предъявлено после производства выемки, указывает, что его статус в протоколе выемки уже обозначен как обвиняемый, а не подозреваемый. Считает, что данные обстоятельства, при которых не был определен процессуальный статус Радаева, повлияли на его объем его прав, в частности, на право знакомиться с протоколами следственных действий.

Выражает несогласие с выводами суда о том, что Радаев мог закрыть дверь квартиры потерпевшего, обращая внимание, что ни у осужденного, ни у его брата, не было изъято ключей от квартиры.

Обращает внимание, что суд оставил без внимания обстоятельства проведения первого допроса Радаева, который был без очков, не имел возможности прочитать текст, испытывал затруднения в передвижении в связи с перенесенной операцией на ногах. Отмечает, что не приняты во внимание данные о 90-летнем возрасте потерпевшего, состоянии его здоровья, хрупкости костей, при которых незначительные падения могли вызвать переломы костей.

Полагает, что если бы Радаев наносил удары Г руками и ногами, то на брюках и кофте Радаева была бы обнаружена кровь потерпевшего, а не на внутренней подкладке куртки.

Считает, что все сомнения в виновности следует трактовать в пользу Радаева А.П., приговор отменить, а Радаева оправдать.

В апелляционном представлении (основном и дополнительном) т.7 л.д.8-10, 174-176) государственный обвинитель Федоркин С.Д. находит приговор подлежащим изменению ввиду неверной квалификации действий Радаева, а также чрезмерной мягкости назначенного наказания.

Ссылаясь на заключение эксперта № 293 от 30.01.2020 года, обращает внимание, что телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью и, соответственно, смерть потерпевшего Г.И.В. образовались у последнего от ударов руками и ногами, а не в результате применения не установленных предметов.

В этой связи, полагает о наличии оснований для исключения из объема осуждения Радаева А.П. излишне вмененного и объективно ничем не подтвержденного квалифицирующего признака «с применением предметов, используемых в качестве оружия».

Оспаривает наличие в действиях осужденного обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотренных п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ (явки с повинной, активного способствования расследованию преступления), и фактическое применение положений ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Обращает внимание, что в объяснении от <...> Радаев А.П. не сообщал правоохранительным органам информации, указывающей на его прямую причастность к совершению преступления в отношении Г.И.В. факты нанесения ему телесных повреждений не сообщал и не признавал, сообщив лишь обстоятельства встречи с Г И.В. по месту его жительства и совместного распития спиртных напитков (т. 1 л.д. 143-144).

Отмечает также, что <...> в ходе проведения проверки показаний на месте (т. 1 л.д. 86-90) Радаев А.П. о фактах причинения телесных повреждений (ударов) Г.И.В. не сообщал и не предоставил следствию значимых для расследования дела сведений, не принимал также участия в иных следственных действиях, а в ходе допросов вину вообще не признал.

Кроме того, считает, что решение суда о признании в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, явки с повинной и активного способствования расследованию преступления, не мотивировано судом. Отмечает, что суд не указал, каким образом показания Радаева способствовали установлению существенных для дела обстоятельств, имеющих значение для установления полной картины преступления, скорейшему производству по делу и соблюдению разумных сроков.

Выражает несогласие с взысканием с Радаева расходов по оплате услуг представителя потерпевшего. Обращает внимание, что в соответствии с ч. 1 ст. 131 УПК РФ такие расходы подлежат взысканию за счет средств федерального бюджета с последующим взысканием процессуальных издержек с осужденного в доход государства.

Просит приговор изменить, исключить из осуждения Радаева А.П. квалифицирующий признак «с применением предметов, используемых в качестве оружия», из описательно-мотивировочной части приговора указание о признании в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, фактической явки с повинной и активного способствования расследованию преступления, о назначении наказания с применением положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, а наказание Радаеву усилить до 9 лет 6 месяцев лишения свободы.

Просит также отменить приговор в части взыскания с Радаева А.П. в пользу Б.Д.В. процессуальных издержек в виде расходов на представителя в размере 75 000 рублей и взыскать их за счет средств федерального бюджета Российской Федерации.

На апелляционную жалобу осужденного Радаева А.П. и адвоката Киселева О.А., потерпевшей Б.Д.В. и адвокатом Яковлевым А.Л., государственным обвинителем Федоркиным С.Д., поданы возражения (т.7 л.д., л.д.48-53, 125-139).

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, а также поданных возражений, судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о доказанности вины Радаева А.П. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Г.И.В. повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на всесторонне исследованных и правильно оцененных доказательствах. Круг юридически значимых обстоятельств по делу судом установлен верно.

Оценка доказательствам дана судом в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ. Они отвечают требованиям относимости, достоверности, а в совокупности - достаточности для постановления приговора в отношении Радаева А.П. и его осуждения за совершение преступления, предусмотренного ч.4 ст. 111 УК РФ. Вопреки доводам защиты, ни одно из доказательств, допустимость которых вызывала бы сомнение, не положено в обоснование выводов о виновности осужденного.

Позиция осужденного Радаева А.П., приведенная суду и подробно изложенная в апелляционной жалобе адвокатом, основана на полном отрицании вины в предъявленном ему обвинении в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ.

Между тем, такая позиция Радаева достаточно непоследовательна и противоречива, что явилось причиной ее критической оценки, о чем справедливо отмечено в приговоре. Судебная коллегия в полной мере соглашается с тем, что версии защиты относительно произошедших в квартире погибшего событий, на протяжении предварительного и достаточно продолжительного судебного разбирательства, неоднократно менялись, что вполне объяснимо правом осужденного избирать способ защиты от предъявленного обвинения в зависимости от стадии производства по делу и получения тех или иных новых доказательств.

Так, исходя из первоначальных показаний Радаева, данных в присутствии защитника Ш.А.А. на следующий день после возбуждения уголовного дела, 31.01.2020 года, в качестве подозреваемого (т.1 л.д.80-84) следует, что вину в совершении преступления он признал частично, при этом подробно пояснял о событиях встречи его с Г в квартире последнего с вечера 29.01.2020 года, при этом показывал об отдельных значимых для дела обстоятельствах, в частности, подтверждал, что до прихода в квартиру погибшего телесных повреждений последний не имел, конфликтов между ними не было, однако в ходе распития спиртного в большом количестве между ними произошел словесный конфликт, в развитие которого он толкал Г в грудь не менее 2-5 раз, в ходе конфликта у него упали очки (т.1 л.д.80-84), продемонстрировал свои действия Радаев в квартире погибшего в рамках проверки показаний на месте в тот же день с участием адвоката Ш.А.А. и в присутствии понятых (т.1 л.д.86-90), аналогичным образом, указав о количестве ударных воздействий в грудь потерпевшего.

Как это следует из существа постановленного приговора, спустя значительный период времени, 23.09.2020 года, допрошенный в присутствии вновь вступившего в уголовное дело адвоката Киселева О.А. в качестве обвиняемого Радаев в полном объеме свою вину стал отрицать и подтвердил ранее выдвинутую 20.07.2020 года версию о том, что конфликта не было, обоюдно и несерьезно они толкались (он толкнул не 2, а 5 раз), потерпевший в состоянии алкогольного опьянения неоднократно падал, как и он упал на Г а тот, в свою очередь, на табурет.

В приговоре также приведены показания осужденного, данные в период продолжительного по времени судебного разбирательства, в частности, 15.02.2021 года и 24.02.2021 года, согласно которым Радаев продолжил настаивать на непричастности к совершению преступления и утверждать о том, что запнулся, упал на Г, а тот, в свою очередь, на табурет.

При том несоответствия, обнаруженные судом, в частности, связанные с утверждениями осужденного об отсутствии у Г повреждений в момент его ухода и обнаружением крови потерпевшего на одежде Радаева, последний объяснить не смог. На противоречивость показаний осужденного справедливо указано не только судом в приговоре, но и потерпевшей Б.Д.В. последовательно утверждавшей о том, что осужденный в первые сутки задержания просил у нее прощения и говорил, что не хотел Г убивать.

В связи с вышеназванными обстоятельствами суд критически отнесся к позиции Радаева, по разному объяснявшего возможность получения потерпевшим телесных повреждений в ходе предварительного и судебного следствия и привел в приговоре иную совокупность доказательств.

Так, в обоснование вины осужденного суд обоснованно сослался в приговоре на показания свидетеля О.Ш.Ж. данные в ходе предварительного и судебного следствия, существо которых сведено к тому, что в вечернее время она слышала мужские голоса в квартире потерпевшего, а уже около часа ночи проснулась от шума, поскольку в квартире Г которого знает как неконфликтного человека, услышала нецензурную брань второго находившегося в квартире мужчины.

Вопреки доводам защиты, оснований ставить под сомнение достоверность показаний свидетеля О судебная коллегия не имеет, поскольку факт нахождения в квартире с вечера 29.01.2020 года Радаев не отрицает и показывает о том, что в квартире никого больше не было. Из первоначальных показаний осужденного также видно, что ссора, в ходе которой высказывалась нецензурная брань, возникла уже ближе к ночному времени. Более того, из показаний допрошенной в ходе предварительного следствия Радаевой Н.И. также следует, что около 19 часов супруг направился к другу, около 23 часов 30 минут и около полуночи был еще там, так как она звонила ему (т.1 л.д.125-128).

Судебная коллегия, принимая во внимание показания О подтвердившей факт нецензурной брани со стороны Радаева, сопоставляя их с иной совокупностью доказательств, находит убеждение суда в том, что в ночное время у Г находился только Радаев и ссора происходила именно с ним, правильным.

Не вступают в противоречие с вышеназванными доказательствами и показания продавца магазина Х.М.В. которая узнала на предъявленной ей фотографии Радаева и пояснила, что он в магазине около 21 часа 30 минут приобретал спиртные напитки. Эти обстоятельства подтверждены содержанием видеозаписи с камер видеонаблюдения магазина.

В то же время, суд обоснованно привел в приговоре показания внучки погибшего Н.Е.В. отметившей особенность необычного закрытия замка двери квартиры на 2, а не на 4 оборота, наличие в квартире беспорядка, характерного для произошедшего конфликта, а также факт обнаружения в квартире безжизненного тела ее деда со значительными телесными повреждениями, в крови и порванной футболке. И эти обстоятельства подтверждены протоколом осмотра одежды потерпевшего, имевшей следы крови и повреждений в виде разрывов. Локализация обнаруженных телесных повреждений, их количество, что защитой не оспаривается, позволяет согласиться с насильственным характером травм потерпевшего, о чем утверждала в своих показаниях Н.Е.В.

Все это в совокупности позволяет судебной коллегии согласиться с выводами суда о том, что обнаруженные на теле погибшего телесные повреждения были причинены именно осужденным, при том в ходе конфликта с Г, и при отсутствии посторонних лиц. Наличие повреждений в области расположения жизненно-важных органов (голова, живот), их количество, обнаружение травм, не совместимых с жизнью человека, подтверждает обоснованность выводов суда о направленности умысла Радаева на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, повлекшее по неосторожности его смерть.

Доводы защиты о недопустимости полученных следствием доказательств ничем объективно не обоснованы. Достоверность приведенных судом в приговоре и положенных в основу судебного решения доказательств у судебной коллегии сомнений не вызывает. Обстоятельства, при которых в рамках уголовного дела допускались ссылки на ч.1 ст.105, ч.4 ст.111, ч.1 ст.111 УК РФ, а также ошибки при указании процессуального статуса Радаева, на допустимость доказательств и правовую оценку действий осужденного не влияют, а потому такие доводы внимания коллегии не заслуживают.

Вопреки доводам защиты, показания осужденного, свидетелей, эксперта М и специалиста М а также содержание ряда проведенных по делу экспертных исследований, в должной мере исследованы судом с соблюдением принципа состязательности сторон. Содержание названных доказательств приведено в приговоре, соответственно, не лишает защиту права ссылаться на представленные суду доказательства, не ограничивает в праве обосновывать доводы о невиновности представленными доказательствами.

Вместе с тем, судебная коллегия убеждена в том, что анализ всех без исключения доказательств не позволяет согласиться с тем, что потерпевший скончался по иным, не связанным с умышленным причинением ему телесных повреждений осужденным, причинам, как об этом утверждает защита.

Так, в силу ст.17 УПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. В этой связи, экспертиза, как одно из доказательств по уголовному делу, подлежит исследованию, наряду с иной совокупностью добытых законным путем доказательств. Согласиться с защитой и признать, что заключение специалиста М обладает безусловным преимуществом перед другими экспертизами, проведенными в ходе предварительного и судебного следствия, коллегия оснований не находит.

Вопреки доводам жалобы, суд в должной мере проанализировал показания эксперта М и ее заключения, а также исследование специалиста М и его показания, сопоставил с иной добытой обвинением совокупностью доказательств и пришел к правильным выводам, которые в приговоре изложены.

Так, суд принял во внимание выводы проведенной по делу основной судебно-медицинской экспертизы №293 от 30.01.2020 года, дополнительной судебно-медицинской экспертизы №7/1 от 25.02.2020 года, в частности, относительно локализации обнаруженных у потерпевшего телесных повреждений, их количества, наступления смерти от закрытой травмы груди.

Как справедливо отметил суд, выводы этих экспертиз не противоречат содержанию проведенной судом комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 37 от 15.10.2021 года. Что касается невозможности установления механизма образования закрытой травмы груди в рамках проведенного комиссией экспертов исследования, о невиновности Радаева это свидетельствовать не может.

Суд пришел к правильному убеждению в виновности Радаева, который нанес множественные удары руками и ногами в различные части тела потерпевшего, сопоставляя должным образом выводы эксперта М с иной совокупностью доказательств, приведенной выше.

Несмотря на то, что отдельные повреждения не имеют отношения к наступлению смерти, их количество, область расположения, безусловно свидетельствует о реализации Радаевым единого умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, опасного для жизни, с учетом того, что для пожилого человека причинение любого вреда здоровью, независимо от степени его тяжести, создает реальную угрозу для жизни, как и избранный способ нанесения повреждений (интенсивность ударов и достаточность силы).

Подробно приведенным защитой доводам о получении потерпевшим травмы груди вследствие падения Радаева на Г и затем на табурет судом дана правильная критическая оценка. Обстоятельства, при которых возможность образования травмы груди с точки зрения позиции защиты экспертными исследованиями допускалась, не ставят под сомнение выводы суда, исключившего такой механизм образования травмы груди с учетом иной совокупности доказательств. Судебная коллегия соглашается с позицией обвинения, поскольку совокупность обнаруженных на теле потерпевшего повреждений подтверждает их криминальный характер. Это визуально определяется и при просмотре фотографий, приложенных к протоколу осмотра места происшествия (т.1 л.д.11-15).

Доводы поданной адвокатом жалобы достаточно подробны, но при этом не содержат объективных данных, ставящих под сомнение обоснованность осуждения Радаева, а также достоверность тех доказательств, которые судом положены в основу обвинительного приговора. Тот факт, что судебная оценка не совпадает с позицией защиты, основанием для отмены приговора являться не может.

В частности, в жалобе не приведено убедительных мотивов, позволяющих усомниться в том, что те показания, которые приведены в протоколе допроса Радаева в качестве подозреваемого, были им даны. Отсутствие очков не свидетельствует о незаконности производства следственного действия (допроса в качестве подозреваемого, проверки показаний на месте), как и состояние здоровья осужденного. Показания были даны в присутствии защитника, с участием понятых, никаких заявлений Радаев не имел, изменил показания, будучи допрошенным в качестве обвиняемого спустя значительный период времени.

Вопреки доводам жалобы, наличие крови на куртке осужденного, принадлежность которой не исключается от Г, в большей степени подтверждает его виновность, нежели непричастность к совершению преступления. Как это верно отметил суд, позиция Радаева противоречива, поскольку он на следствии показывал, что не обратил внимания на наличие крови у потерпевшего, в судебном заседании допускал, что кровь попала в момент, когда он поднимал потерпевшего.

Несоответствия в показаниях Радаева справедливо отмечены потерпевшей стороной и судом и при анализе его позиции относительно закрытия дверей квартиры и пропажи ключей. Тот факт, что ни у Радаева А.П., ни его брата, на чем акцентировано внимание в жалобе, не были обнаружены ключи от квартиры потерпевшего, не ставит под сомнение выводы суда о том, что именно осужденный закрыл дверь потерпевшего, поскольку это он подтвердил в ходе предварительного следствия, будучи допрошенным в качестве подозреваемого в присутствии защитника Ш.А.А.

Согласно всех проведенных в рамках дела экспертиз, причиной смерти Г явился шок смешанного генеза, резвившийся в результате закрытой травмы груди. Это очевидно, исходя из обнаруженных множественных переломов ребер, ушибов и разрыва легкого, внутренних кровоизлияний и т.п.

Не оспорена защитой в подробно поданной жалобе ни достоверность выводов эксперта М ни суждения названного эксперта, позволяющие воспроизвести обстоятельства совершенного преступления по тем повреждениям, которые были обнаружены. Эксперт М.М.В. имеет стаж работы с 2008 года, первую квалификационную категорию, была неоднократно предупреждена как перед производством экспертизы, так и судом, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Суть ее показаний в целом сведена к тому, что смертельная травма груди образовалась от ударных воздействий. Что касается возможности образования травмы груди, обнаруженной у потерпевшего, при падении, то эксперт изложила условия неоднократного падения потерпевшего в одну и ту же точку.

Вопреки позиции защиты, существо всех трех приведенных судом в приговоре экспертиз, на которых основаны выводы суда, не исключают, а, напротив, доказывают, умышленный характер причинения 90-летнему потерпевшему значительного количества телесных повреждений вследствие ударных воздействий тупым твердым предметом, от которых наступила смерть Г И такую взаимосвязь суд с должной объективностью проанализировал в приговоре, а свои выводы в приговоре мотивировал. Достаточность силы ударных воздействий, на которые указал суд, подтверждена не только характером причиненных повреждений, но и показаниями подозреваемого Радаева о том, что от его толчков руками Г падал.

Вопреки доводам защиты, постановленный судом приговор позволяет согласиться с тем, что в условиях сложности доказывания конкретных обстоятельств дела, при отсутствии очевидцев преступления и достаточных оснований для эксгумации трупа, суд с должной объективностью исследовал и оценил представленные сторонами доказательства, формируя собственное убеждение по делу. Судебная коллегия не может согласиться с тем, что выводы специалиста М являются достаточным основанием для применения положений ст.14 УПК РФ и требуют безусловного толкования суждений эксперта в качестве возникших сомнений в пользу Радаева.

Вопреки доводам защиты, приговор соответствует требованиям статьям 297, 304, 307-309 УПК РФ. В законности, обоснованности и справедливости постановленного приговора, несмотря на утверждения защиты об обратном, коллегия не сомневается. Выводы суда не голословны, а достаточно убедительны со ссылкой на исследованные в судебном заседании доказательства. Произвольности судебной оценки суд не допустил, всесторонне подойдя к исследованию письменных и вещественных доказательств по делу и к проверке позиции каждой из сторон достаточно объективно. Как следует из протокола судебного заседания, судом были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Все заявленные сторонами ходатайства разрешены судом в строгом соответствии с уголовно-процессуальным законом с приведением мотивов принятого решения, оснований сомневаться в правильности которого не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона в ходе расследования и рассмотрения дела судом, в том числе, права на защиту, не допущено. Вопреки доводам, указанным в апелляционной жалобе адвокатом, каких-либо противоречий в выводах суда, ставящих под сомнение обоснованность постановленного приговора, не имеется. Уголовное дело возбуждено по ч. 4 ст. 111 УК РФ при наличии повода и оснований для этого. В установленном законом порядке постановление оспорено не было. Доводы защиты в рассматриваемой части на законность и обоснованность постановленного решения не влияют.

Действия Радаева А.П. судом правильно квалифицированы по ч.4 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего. Оснований для оправдания Радаева А.П. по ч. 4 ст. 111 УК РФ, судебная коллегия не имеет. Излишнее указание судом на признак «применения предметов, используемых в качестве оружия» подлежит исключению из осуждения, поскольку тяжкий вред здоровью был причинен рукам и ногами, как это сам же суд и указал в решении.

В соответствии со ст.307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора в отношении осужденного приведены мотивы принятого решения о назначении наказания за совершенное преступление, отнесенное законодателем к категории особо тяжкого.

При назначении наказания суд должным образом учел не только характер и степень общественной опасности совершенного преступления, но и данные о личности Радаева, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Судом не оставлено без внимания наличие ряда обстоятельств, смягчающих наказание, к которым суд справедливо отнес частичное признание вины. Вопреки доводам жалобы, состояние здоровья как осужденного, так и его близких, судом признано в качестве обстоятельств, смягчающих наказание.

Вопреки доводам обвинения, отсутствуют основания для исключения из числа смягчающих наказание обстоятельств явки с повинной. Из материалов дела следует, что уголовное дело было возбуждено 30.01.2020 года в отношении неустановленного лица. В отобранном 31.01.2020 года объяснении, исследованном судом, Радаев А.П. признался в том, что находился в квартире погибшего, где употреблял спиртные напитки, оставил там свои очки. Эти обстоятельства установлены судом, осужденный не оспаривает их в настоящее время. В этой связи, справедливым является признание фактической явки с повинной в соответствии п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ в качестве обстоятельства, смягчающего наказание.

В то же время, судебная коллегия соглашается с тем, что в подтверждение своих выводов о признании в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, активного способствования расследованию преступления, суд убедительных доводов не привел.

По смыслу закона под активным способствованием расследованию преступления понимаются активные действия виновного, направленные на сотрудничество с органами следствия, что может выражаться в том, что лицо представляет указанным органам информацию об обстоятельствах совершенного преступления, дает правдивые и полные показания, способствующие расследованию, представляет органам следствия информацию, до того им неизвестную. При этом данные действия должны быть совершены добровольно, а не под давлением имеющихся улик, направлены на сотрудничество с правоохранительными органами. Таких обстоятельств из материалов дела не усматривается, а потому коллегия находит необходимым исключить это обстоятельство из перечня смягчающих.

Иных оснований для вмешательства в состоявшееся судебное решение судебная коллегия не имеет. Наказание соответствует требованиям ч. 1 ст. 62 УК РФ, чрезмерно мягким либо чрезмерно суровым коллегия наказание не находит, поскольку в виде и размере своем является справедливым. Оснований для смягчения наказания, а равно для его усиления, в связи с вышеназванным вмешательством судебная коллегия не находит. Назначенное наказание судебная коллегия находит соразмерным содеянному, соответствующим целям исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений.

Данных, требующих смягчения наказания с применением положений ст. 64 УК РФ, суд 1 инстанции обоснованно не усмотрел. Не находит таких обстоятельств и судебная коллегия.

Разрешая исковые требования, заявленные представителем потерпевшего о компенсации морального вреда, суд пришел к выводу о частичном их удовлетворении.

В соответствии со ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Статья 1099 ГК РФ предусматривает, что моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом. Оснований для вмешательства в состоявшееся судебное решение в части гражданского иска судебная коллегия не имеет. Размер компенсации морального вреда определен в соответствии с положениями ст. 151, 1101 ГК РФ. Выводы суда в должной степени мотивированы. Сумма компенсации морального вреда, взысканная с осужденного в пользу потерпевшей, соответствует характеру причиненных потерпевшей физических и нравственных страданий, степени вины осужденного, его материального положения, требованиям разумности и справедливости. Оснований для снижения указанной суммы судебная коллегия не усматривает.

Вид исправительного учреждения определен судом верно в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ. Правила зачета времени содержания под стражей и нахождения Радаева А.П. под домашним арестом в срок лишения свободы судом соблюдены.

Вместе с тем, судебная коллегия соглашается с доводами апелляционного представления о незаконности постановленного судебного решения о взыскании расходов на представителя.

Согласно положениям ч. 3 ст. 42 УПК РФ потерпевшему обеспечивается возмещение расходов, понесенных в связи с его участием в ходе предварительного расследования и в суде, включая расходы на представителя, которые в соответствии с п. 1.1 ч. 2 ст. 131 УПК РФ относятся к процессуальным издержкам по уголовному делу.

По смыслу закона расходы, связанные с производством по делу – процессуальные издержки, возложены на орган, в производстве которого находится уголовное дело, и в соответствии с ч. 1 ст. 131 УПК РФ возмещаются за счет средств федерального бюджета либо средств участников уголовного судопроизводства.

Как следует из приговора, взыскав с осужденного Радаева в пользу потерпевшей Б.Д.В. процессуальные издержки в виде расходов, понесенных потерпевшей в связи с выплатой вознаграждения ее представителю Яковлеву А.Л., суд не принял во внимание, что данные расходы подлежат возмещению федеральным бюджетом с последующим взысканием этих процессуальных издержек с осужденного в доход государства. Взыскание процессуальных издержек в пользу конкретных лиц, а не в доход государства, противоречит требованиям закона.

С учетом изложенного, приговор в части возмещения потерпевшей расходов на представителя подлежит отмене с вынесением нового решения. С учетом объема и сложности уголовного дела сумма в 75 000 рублей (т.6 л.д.33-44, 82) является необходимой, оправданной и документально подтвержденной, а потому ее следует возместить потерпевшей за счет средств федерального бюджета РФ. Кроме того, указанная сумма процессуальных издержек подлежит взысканию с осужденного в доход федерального бюджета РФ, поскольку Радаев против этого не возражал, имеет источник дохода, данных о том, что находится в тяжелом материальном положении из материалов дела не следует.

Нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, которые могли бы стать основанием для отмены либо иного изменения приговора, судебная коллегия не находит.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Апелляционное представление (основное и дополнительное) государственного обвинителя Федоркина С.Д. удовлетворить частично.

Приговор Ленинского районного суда г. Омска от 11 января 2022 года в отношении Радаева Анатолия Прокопьевича изменить.

Исключить из осуждения Радаева А.П. квалифицирующий признак «с применением предметов, используемых в качестве оружия», из описательно-мотивировочной части приговора указание о признании активного способствования расследованию преступления в качестве обстоятельства, смягчающего наказание.

Этот же приговор в части взыскания с Радаева А.П. в пользу Б.Д.В. 75 000 рублей в счет возмещения расходов, связанных с оплатой услуг представителя, отменить.

Возместить потерпевшей процессуальные издержки, связанные с расходами на оплату услуг представителя, в размере 75 000 рублей из средств федерального бюджета.

Взыскать с осужденного Радаева А.П. в пользу федерального бюджета процессуальные издержки, связанные с расходами на оплату услуг представителя потерпевшей Б.Д.В. в сумме 75 000 рублей.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Радаева А.П. и адвоката Киселева О.А., апелляционное представление, без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в течение 6 месяцев со дня его провозглашения, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня получения копии апелляционного определения, в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, путем подачи жалобы (представления) в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в г. Кемерово через суд, постановивший приговор.

Осужденный вправе участвовать в рассмотрении дела судом кассационной инстанции и пользоваться помощью защитника.

Председательствующий

Судьи