Решение по делу № 22-1775/2021 от 20.04.2021

Судья: Ольховский С.С. Дело №

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

15 июня 2021 года <адрес>

<адрес>вой суд в составе:

председательствующего судьи ФИО44,

судей ФИО43, ФИО45

при секретаре ФИО4,

с участием: прокурора ФИО5,

защитника - адвоката ФИО6,

рассмотрел в открытом судебном заседании в апелляционном порядке уголовное дело с апелляционной жалобой осужденного ФИО1 на постановление Фрунзенского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в признании недопустимыми доказательства, с апелляционной жалобой осужденного ФИО1 и адвоката ФИО6 на избранную меру пресечения, с апелляционной жалобой (с дополнениями) осужденного ФИО1, адвокатов ФИО6 и ФИО7 на приговор Фрунзенского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес> Республики Казахстан, гражданин РФ, с высшим образованием, женатый, инвалид 2 группы, имеющий троих несовершеннолетних детей, работающий во Всесоюзном институте нефтегазопроводов, военнообязанный, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, не судимый,

осужден по ч.3 ст. 33, ч. 3 ст. 204 УК РФ (в редакции ФЗ РФ от ДД.ММ.ГГГГ №97-ФЗ) к 3 годам лишения свободы, со штрафом в размере в размере двукратной суммы коммерческого подкупа, в размере 10000000 рублей, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в коммерческих организациях сроком на 2 года, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Срок отбытия наказания исчислен с ДД.ММ.ГГГГ.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменена, ФИО1 взят под стражу в зале суда.

Зачтено в срок отбывания наказания время содержания ФИО1 под стражей по настоящему делу с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно и до вступления приговора в законную силу на основании ст. 72 УК РФ, из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Зачтено в срок отбывания наказания время нахождения ФИО1 под домашним арестом с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на основании ст. 72 УК РФ из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Сохранен арест, наложенный на имущество ФИО1, с обращением по вступлении приговора в законную силу взыскания на имущество, в счет исполнения ФИО1 дополнительного наказания в виде штрафа.

Гражданский иск ФГУП «РСУ» Управления делами Президента РФ- оставлен без рассмотрения, с признанием за ФГУП «РСУ» Управления делами Президента РФ права предъявления и рассмотрения гражданского иска в порядке гражданского судопроизводства.

В приговоре разрешены вопросы о вещественных доказательствах.

Выслушав доклад судьи ФИО43, выступления защитника настаивавшего на доводах апелляционных жалоб, мнение прокурора, полагавшей приговор подлежащим изменению в части применения редакции уголовного закона, в остальной части посчитавшей приговор суда законным и обоснованным,

У С Т А Н О В И Л:

ФИО1 осужден за организацию коммерческого подкупа, то есть незаконного получения лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, денег за совершение действий в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением, выразившуюся в организации совершения преступления и руководстве его исполнением.

Преступление совершено в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе на постановление от ДД.ММ.ГГГГ осужденный ФИО1 с постановлением не согласился, в связи с незаконностью вынесенного решения.

Указывает о нарушениях положений ч.5 ст. 164 УК РФ, ч.2,6 ст. 166 УПК РФ, ч. 10,13 ст. 182 УК РФ, в связи с чем считает недопустимыми доказательствами: протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, проведенного следователем СУ СК РФ по ПК ФИО8 по адресу: <адрес>, о.Русский, Мелководный пос.2, комната №; протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, проведенного следователем СУ СК РФ по ПК ФИО9 в помещении ФГУП «РСУ»» по адресу: <адрес>, о. Русский, полуостров Житкова; а также результаты оперативно-розыскных мероприятий, проведенных в отношении ФИО10.

В обоснование данного вывода указал, что участвующим в ходе обыска от ДД.ММ.ГГГГ по адресу: <адрес>, о. Русский, Мелководный пос. 2, комната № лицам не были предъявлены обнаруженные и изъятые денежные купюры, отсутствовала возможность сличения индивидуальных признаков денежных средств серии и номеров со сведениями указанными в протоколе обыска, копирование и составление фото-таблицы не производилось. При этом следователь при внесении в протокол индивидуальных признаков купюр, обнаруженных в бумажном конверте, получал сведения по сотовому телефону и записывал номера и серии купюр.

Также обращает внимание, что при проведении ДД.ММ.ГГГГ следователем СУ СК РФ по ПК ФИО9 при проведении обыска в помещении ФГУП «РСУ»» по адресу: <адрес>, <адрес> не была надлежащим образом установлена личность понятого ФИО2, поскольку согласно ответу на адвокатский запрос он службу в войсковой части №, как указано в протоколе обыска, не проходил; имеется несоответствие в денежной сумме, изъятой при производстве обыска (990000 рублей), и денежной сумме, указанной в протоколе обыска (1000000 рублей).

Автор жалобы обращает внимание на материалы оперативно-розыскных мероприятий в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, приводит последовательность составления документов оперативно-розыскной деятельности и указывает, что сведения в рапортах оперативных сотрудников противоречат документам, аудио и видеозаписям, исследованным в судебном заседании. Так, справка-меморандум от ДД.ММ.ГГГГ не содержит сведений о том, что ФИО10 подтвердил ФИО11 о необходимости передачи ему наличными 10% от суммы контракта, а справка-меморандум от ДД.ММ.ГГГГ не содержит никаких сведений о том, что ФИО11, приехав к месту встречи ДД.ММ.ГГГГ, сообщил ФИО10, что привез ему денежные средства в размере одного миллиона рублей.

Полагает, что в нарушение постановления о проведении оперативного эксперимента от ДД.ММ.ГГГГ, результаты каждого этапа данного ОРМ не оформлены рапортами.

Обращает внимание, что, несмотря на осведомленность оперативных сотрудников о совершенных ФИО10 действиях ДД.ММ.ГГГГ, оперативно-розыскные мероприятия продолжились и уже после возбуждения уголовного дела в отношении ФИО10 (ДД.ММ.ГГГГ). Так, ДД.ММ.ГГГГ проведено ОРМ «Оперативный эксперимент», в ходе которого ФИО11 были переданы ФИО10 денежные средства в сумме 1000 000 рублей. Однако, как следует из копий купюр, было вручено 990 000 рублей. Имеется указание, что данные действия проводятся в рамках оперативного эксперимента, однако, ссылка на конкретное постановление вопреки ст.8 ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности в РФ» отсутствует.

Обращает внимание, что из участвовавших при проведении ОРМ ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ в качестве понятых ФИО12 и ФИО13 по делу был допрошен только ФИО13, который показал, что участвовал при проведении ОРМ только ДД.ММ.ГГГГ, по поводу участия ДД.ММ.ГГГГ при вручении денежных средств ФИО11 ничего пояснить не смог.

В допросе свидетеля ФИО12 стороне защиты судом было отказано в виду не установления его местонахождения. В связи с чем, имеющиеся противоречия и сомнения в участии и независимости специально приглашенных для участия в ОРМ ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ лиц, по мнению автора жалобы не устранены.

Считает, что действия оперативных работников и ФИО11 по отношению к ФИО14 носили подстрекательский характер. В ходе реализации ОРМ не установлено каких-либо доказательств причастности к данным событиям других лиц, в том числе заместителя директора ФГУП «РСУ» по общим вопросам ФИО1

Обращает внимание, что материалы ОРМ от ДД.ММ.ГГГГ были переданы в органы следствия только ДД.ММ.ГГГГ, то есть уже после предъявления ФИО10 и ФИО1 (ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ соответственно) обвинения в совершении преступления, предусмотренного ст.204 УК РФ, с указанием, в том числе, событий от ДД.ММ.ГГГГ. В связи с чем, считает ОРМ, относящихся к событиям ДД.ММ.ГГГГ, постановления о привлечении ФИО10 и ФИО1 в качестве обвиняемых, обвинительное заключение, предъявленное ФИО1 в части событий ДД.ММ.ГГГГ являются незаконными.

Ссылаясь на положения ст.ст.75,89 УПК РФ, п.34 Постановления Пленума ВС РФ от ДД.ММ.ГГГГ «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», ст. 6,13 Конвенции «О защите прав человека и основных свобод», ст.49,50 Конституции РФ, Определений Конституционного суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, просит признать недопустимыми доказательствами и исключить из числа доказательств два протокола обысков от ДД.ММ.ГГГГ; материалы оперативно-розыскных в отношении ФИО10.

В апелляционной жалобе от ДД.ММ.ГГГГ адвокат ФИО15 с приговором не согласился, поскольку выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, в связи с неверным применением уголовного закона.

Указывает, что выводы суда о причастности, организации и руководстве в лице ФИО1 вменяемого ему преступления, опровергаются рядом обстоятельств имеющих место в настоящем уголовном деле, а также показаниями свидетелей, допрошенных в ходе судебного заседания.

Обращает внимание, что диспозиция ч. 3 ст. 204 УК РФ в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ №97-ФЗ, которая инкриминируется ФИО1, не включала в себя «действия по оказанию содействия», ответственность по этой статье была предусмотрена только за совершение самим виновным лично определенных действий в интересах дающего, причем эти действия он мог совершить только в связи с занимаемым им служебным положением. В то же время, непосредственное совершение действий в интересах дающего (ФИО11) ни ФИО1, ни ФИО10 не совершали. Ссылается на то, что в приговоре не указано и не конкретизировано в чем заключалось содействие ФИО10, а имеющиеся доказательства свидетельствуют об отсутствии с его стороны какого-либо содействия ФИО11 в заключении договора.

Из предъявленного обвинения следует, что ФИО1 организовывал и руководил незаконным получением ФИО10 денежных средств от ФИО11 за совершение действий в интересах ФИО11 в связи с занимаемым ФИО10 служебным положением.

Вместе с тем, в приговоре отсутствуют сведения о том, что ФИО10 в период времени с 15 марта по ДД.ММ.ГГГГ выполнял управленческие функции в коммерческой или иной организации, обладал ли тот в указанный период служебными полномочиями, относящимися к заключению договора между ФГУП «РСУ» и ООО «НПО «Технопарк», какие конкретно действия по заключению названного договора ФИО10 обещал выполнить в интересах ФИО11 и какие конкретно выполнил, и входили ли эти действия в его служебные полномочия.

Обращает внимание, что в приговоре суд указывает на получение ФИО1 от ФИО10 денег в сумме 200000 рублей и 250000 рублей в качестве коммерческого подкупа. Однако, ФИО10 не вменялась дача коммерческого подкупа, ФИО1 не вменялось получение коммерческого подкупа.

Указывает, что согласно материалам уголовного дела, а также доказательствам, полученным в ходе судебного следствия, сумма денежного вознаграждения и общая сумма договора, указанные в обвинительном заключении не соответствуют действительности. Следовательно, судом в нарушение ст. 75 УПК РФ, также как и органом предварительного расследования, не была установлена точная «твердая цена» договора, что в свою очередь повлекло назначение наказания в виде штрафа, исходя из неверной суммы коммерческого подкупа, и нарушение права ФИО1 на защиту, ухудшая его положение.

Полагает, что ФИО1 не были выполнены действия объективной стороны преступления. Так, из показаний ФИО16 следует, что ФИО1 каких-либо указаний на совершение преступления, заключения договора субподряда, на получение денег от Зубко, не давал, план совершения преступления не разрабатывал, действиями ФИО10 не руководил, встречи между последними не инициировал, разработкой договора не занимался.

Полагает, выводы суда о том, что денежные средства (200000 и 250000 рублей), обнаруженные по месту проживания ФИО1 в ходе обыска у ФИО17 являются денежными средствами, полученными от ФИО10 в качестве коммерческого подкупа, опровергаются показаниями ФИО1, свидетелей ФИО18 и ФИО19, из которых следует, что денежные средства обнаруженные при обыске являются заемными денежными средствами у ФИО10.

Далее адвокат ФИО15 приводит доводы, изложенные в апелляционной жалобе ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ, относительно нарушений закона при производстве двух обысков от ДД.ММ.ГГГГ, оперативно-розыскных мероприятий, проведенных в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, указывает на незаконность проведения оперативного мероприятия в отношении ФИО10 ДД.ММ.ГГГГ. Считает данные доказательства недопустимыми, а результаты оперативно-розыскных мероприятий от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ незаконными.

Указывает, что судом не дана надлежащая оценка сведениям о личности ФИО1, наличию на его иждивении 8 детей, трое из которых несовершеннолетние, наличию у ФИО1 заболевания сердца, инвалидности 2 группы, тому обстоятельству, что ФИО1 является опекуном ФИО20 Согласно заключению специалиста №.07-19 СМЭ от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 не может нести уголовную ответственность в виде лишения свободы.

Считает, что дополнительное наказание, назначенное ФИО1 в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в коммерческих организациях сроком на 2 года, противоречит существу предъявленного ФИО1 обвинения и подлежит исключению.

Просит, приговор отменить, вынести оправдательный приговор, исключить из числа доказательств: два протокола обысков от ДД.ММ.ГГГГ, результаты ОРМ от ДД.ММ.ГГГГ.

В апелляционной жалобе от ДД.ММ.ГГГГ осужденный ФИО1 с приговором не согласился, считает его незаконным и необоснованным.

Осужденный приводит доводы, аналогичные доводам жалобы адвоката ФИО15, в части характеризующих его данных.

Кроме того, считает, что судом при вынесении решения допущены существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, не верно применены указанные нормы, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Полагает, что в ходе рассмотрения судом уголовного дела были выявлены обстоятельства, указывающие на наличие в действиях сотрудников правоохранительных органов при производстве ОРМ - провокации.

Считает что судом немотивированно и необоснованно были отклонены все ходатайства стороны защиты.

Полагает, что в его действиях отсутствует состав преступления.

Обращает внимание, что судом не дана оценка показаниям свидетелей ФИО46, ФИО47 и ФИО48, а показания некоторых свидетелей, в приговоре судом были искажены, что повлекло за собой вынесения обвинительного приговора.

Просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

В дополнении к апелляционной жалобе от ДД.ММ.ГГГГ осужденный ФИО1 и адвокат ФИО6 с приговором не согласились, ввиду неправильного применения уголовного закона.

Указывают, что санкция ч.3 ст. 204 УК РФ в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ, не предусматривала назначение дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, ссылка на применение ст. 47 УК РФ в приговоре отсутствует.

Ссылаясь на п.9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О практике назначения судами российской Федерации уголовного наказания», утверждает, что лишение права занимать определенные должности состоит в запрещении занимать должности только на государственной службе или в органах местного самоуправления, а не в коммерческих организациях, как это указано в приговоре.

Полагает, действия ФИО1, описанные в приговоре не образуют объективную сторону вмененного ему состава преступления. Так, в приговоре суд признал ФИО1 виновным в том, что он организовал совершение и руководил незаконным получением ФИО10 от ФИО11 денег в сумме 1990000 рублей, как части предназначенных ФИО10 и ФИО1 денежных средств в сумме 5000000 рублей за совершение ФИО10 в интересах ФИО11 действий по оказанию содействия в заключении договора №-Р/РСУ от ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, из текста приговора следует, что ФИО10 не сам совершил действия в интересах ФИО11, а только оказал ему содействие в заключении ДД.ММ.ГГГГ договора №-Р/РСУ между ФГУП «РСУ» и ООО «НПО «Технопарк», и именно за оказание этого содействия получил от ФИО11 денежные средства в размере 1 990 000 рублей из общей суммы в 5 000 000 рублей.

Вместе с тем, действия по оказанию содействия не входят в объективную сторону преступления предусмотренного ч.3 ст. 204 УК РФ в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ №97-ФЗ, что, по мнению авторов жалобы, свидетельствует о неправильной квалификации действий ФИО1 и об отсутствии в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 33, ч.3 ст. 204 УК РФ.

Указывают на неправильное применение уголовного закона, так как ответственность за незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег за способствование совершению действия (бездействия) в интересах дающего или иных лиц в силу своего служебного положения была введена Федеральным Законом от ДД.ММ.ГГГГ № 324-ФЗ и квалифицируется по ч. 5 ст. 204 УК РФ.

В нарушение требований уголовного закона, по мнению авторов жалобы, описательная часть преступления основана на ч. 5 ст.204 УК РФ (в ред. ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ), тогда как в резолютивной части приговора, действия ФИО1 квалифицированы по ч. 3 ст. 204 УК РФ в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ.

Полагает, что допрос ФИО10 судом произведен с нарушением требований уголовно-процессуального законодательства. Суд в нарушение уголовно-процессуальных требований, необоснованно принял во внимание показания свидетеля ФИО10, указав, что оснований не доверять ему нет, поскольку последний дал показания, будучи предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, в присутствии всех участников процесса.

Судом не было учтено, что приговор в отношении ФИО10 был постановлен судом в особом порядке, и с учетом положений Конституционного суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ №-П, суд обязан был предупредить ФИО10 лишь о предусмотренных главой 40.1 УПК РФ последствиях нарушения им обязательств, указанных в досудебном соглашении. Обращает внимание, что в нарушение указанных требований, показания свидетеля ФИО10, приведенные в приговоре, являются копией его показаний из обвинительного заключения, без учета его показаний, данных в судебном заседании.

Просит учесть, что судом не установлено, какие обязанности были возложены на ФИО10, который занимал должность заместителя директора ФГУП «РСУ» Управление делами Президента РФ, и являлся ли он лицом, выполняющим управленческие функции в ФГУП «РСУ», какие именно функции выполнял, было ли связано получение денежных средств ФИО10 в связи с занимаемым им служебным положением.

Полагает, что судом не установлены доказательства, подтверждающие возможность ФИО1, который был переведен на должность исполняющего обязанности заместителя директора по общим вопросам строительства объекта НОК «Приморский океанариум», руководить действиями ФИО10, какими приказами оформлены их служебные взаимоотношения и в какой подчиненности они находились.

Считает, что перечисление приказов и должностных инструкций без краткого приведения их содержания свидетельствует о нарушении судом уголовно-процессуальных требований при вынесении приговора и о неясности приведенных судом доказательств.

Обращает внимание, что обвинительное заключение и приговор в отношении ФИО10 не содержат признаков объективной стороны преступления, указанных в обвинительном заключении и приговоре в отношении ФИО1. Так, вменив ФИО1 совместно с ФИО10 совершение действий вопреки законным интересам ФГУП «РСУ», а также причинение ФИО1 совместно с ФИО10 существенного вреда правам и законным интересам ФГУП «РСУ» и ООО НПО «Технопарк» в сравнении с вмененными ФИО10 действиями совершенными совместно с ФИО1 при отсутствии последствий в виде причинения вреда от их действий, суд и органы предварительного следствия превысили объем обвинения, что в свою очередь, по мнению осужденного и его защитника, ухудшило положение ФИО1 и нарушило его право на защиту.

Указывает, что не устранено противоречие в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, когда ФИО1 исполнял обязанности заместителя директора ФГУП «РСУ», и период времени инкриминируемого ему преступления с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Как следует из приговора, ФИО10, выполняя «указания ФИО1» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, получил от ФИО11 денежные средства ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ.

Однако, в приговоре отсутствуют сведения о том, какую должность в данные периоды занимал ФИО1, какие служебные взаимоотношения в этот период времени были между ним и ФИО10, имел ли он право давать ФИО10 указания, а если имел, то чем это регламентировалось, подчинялся ли ему ФИО10 по службе и из каких побуждений, при отсутствии служебной подчиненности, ФИО10 выполнял «указания ФИО1», были ли эти указания обязательными, и как их невыполнение могло отразится на служебном положении ФИО10

Указывает, что весь приговор основан на действиях ФИО10, что касается роли ФИО21, то она описана через действия ФИО10, который действовал якобы «по указанию ФИО21».

Считает, что дача ФИО1 указаний ФИО10 доказательствами не подтверждена, кроме того, из приговора следует, что ФИО10 самостоятельно принимал решение о ведении переговоров с ФИО11, самостоятельно назначал ему размер денежных средств, которые планировал получить от него, самостоятельно с ним встречался, - вел переговоры, лично получал денежные средства. ФИО1 никакого фактического участия в договоренностях с ФИО11 не принимал, размер получаемых ФИО10 денежных средств ни с ФИО10, ни с ФИО11 не согласовывал, никакие переговоры ни с кем не вел, что подтверждается показаниями ФИО11, который ФИО1 не знает, и об участии ФИО1 ФИО10 ему не сообщал.

Полагает, что показания ФИО10, который якобы способствовал заключению договора между ФГУП «РСУ» и ООО НПО «Технопарк», опровергаются показаниями свидетеля Шахова B.C., который обладал правом на заключение договоров с субподрядными организациями. При этом свидетель ФИО22 пояснил, что в процессе заключения договора с ООО НПО «Технопарк» конкурентов у организации не было, к заключению договора его не склоняли, он подписал его, поскольку все требования к договору были соблюдены. Указанное противоречие при вынесении приговора судом не устранено.

Обращает внимание, что суд критически отнесся к показаниям ФИО1 отрицавшего свою вину, однако никаких конкретных доказательств наличия договоренностей с ФИО10 и дачу ему указаний, в приговоре не привел.

Указывает на показания представителя потерпевшего ООО НПО «Технопарк» ФИО23 о том, что со слов ФИО11 ей известно, что он по требованию ФИО1 и ФИО10 передавал денежные средства в качестве коммерческого подкупа в размере 1990 000 рублей, которые противоречат показаниям свидетеля ФИО11 о том, что ФИО1 он не знает и не говорил о передаче денежных средств по требованию ФИО1, поскольку переговоры вел только с ФИО10 и денежные средства также передавал только ему.

Утверждает, что размер причиненного ООО НПО «Технопарк» ущерба не определен и в приговоре не указан. Так, из показаний ФИО11 следует, что он передавал ФИО10 денежные средства в размере двух миллионов рублей, которые частично принадлежали его компании, частично являлись его личными сбережениями, но в какой именно части, в приговоре не указано, и в показаниях ФИО11 также не приведены конкретные цифры.

Полагает, что поскольку ФИО11 действовал в рамках ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», то ни он, ни возглавляемая им организация не являются потерпевшими по делу и не могут быть ими признаны, так как фактически, потерпевший был искусственно создан при проведении оперативно-розыскных мероприятий.

Обращает внимание, что вопреки п.2 Постановления Пленума ВС РФ от ДД.ММ.ГГГГ в вводной части приговора не указаны сведения о наличии у ФИО1 инвалидности 2-ой группы, наличие тяжелых заболеваний, являющихся основанием для его освобождения от наказания.

Просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе от ДД.ММ.ГГГГ осужденный ФИО1 оспаривает избранную ему приговором меру пресечения.

Указывает, что наличие тяжелых заболеваний препятствующих содержанию под стражей в совокупности с отсутствием нарушений ранее избранной меры пресечения свидетельствует об отсутствии оснований для изменения меры пресечения.

Просит отменить избранную меру пресечения в виде заключения под стражу до вступления приговора в законную силу, избрать подписку о невыезде и надлежащем поведении.

В дополнении к апелляционной жалобе от ДД.ММ.ГГГГ осужденный ФИО1 указывает, что приговор не содержит развернутых показаний свидетелей ФИО10, ФИО49, ФИО50, ФИО24, ФИО18, ФИО51, ФИО26C., ФИО25, ФИО11 и ФИО19 данных в ходе судебных заседаний. Суд в приговоре не указал на явные противоречия, которые содержали процессуальные документы предварительного следствия и которые были даны свидетелями в судебных заседаниях, учитывая, что многие их этих противоречий в корне опровергают причины и следствие вмененного ему преступления. Считает, что суд в приговоре взял за основу мнение стороны обвинения, изложенное в обвинительном заключении и в полном объеме перенес текст показаний ФИО10 в текст приговора.

Указывает, что в показаниях ФИО10 данных в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ, имеются существенные противоречия с выводами обвинительного заключения и приговором суда.

Так в приговор суд перенес показания ФИО10 о том, что ФИО1 имеет неизвестных ни ему, ни установленных следствием высокопоставленных покровителей из числа руководящего состава администрации Президента РФ и якобы раздавал указания не только сотрудникам «РСУ» в рамках своей компетенции, но еще и позволял спрашивать в жесткой форме на совещаниях и требовать отчет по соблюдению планов и сроков строительства «Приморского океанариума».

Автор жалобы считает абсурдной версию, что ФИО1 восстанавливал автомобиль для перегона его в КНДР.

Осужденный указал, что он не руководил действиями ФИО10, не поручал ему требовать денежные средства с ФИО11, не участвовал в процессе заключения договора субподряда с ООО НПО «Технопарк», рекомендаций по заключения этого договора никому не давал. Не организовывал, каких либо встреч с заинтересованными лицами, не давал советов и практически не мог повлиять на процесс заключения такого договора в силу своих должностных и служебных обязанностей. У него отсутствовали полномочия по ведению финансово - хозяйственной деятельности от имени ФГУП «РСУ», это же подтвердил в своих показаниях ФИО10 и генеральный директор ФГУП «РСУ» ФИО22

Просит учесть, что ФИО10 в своих показаниях неоднократно утверждал о том, что именно он не только получил денежные средства от ФИО11, но и лично сам принимал решение, как должны быть распределены денежные средства между ним, ФИО1 и работниками ИТР. Именно он решал сколько, кому и когда раздать.

Считает, что судом не была установлена точная сумма выполненных работ. Показания ФИО10 и ФИО11 содержат информацию о том, что заключенный договор субподряда №-Р/РСУ от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение строительно-монтажных работ фактически не был освоен в полном объеме. Вместе с тем, в приговоре суд не указал, на основании каких критериев и доказательств была установлена сумма назначенного в качестве дополнительного наказания штрафа, который должен назначаться с установленной и выверенной суммы.

Обращает внимание, что судом первой инстанции были нарушены права ФИО1 на защиту. Сторона обвинения умышленно не захотела оказать помощь ФИО1 с вызовом в суд свидетелей-понятых, которые могли показать и подтвердить существенные нарушения норм УПК РФ, допущенных на предварительном следствии.

Указывает, что опрошенные свидетели защиты дали показания в суде, на основании которых у суда должны были возникнуть вопросы и зародиться сомнения относительно соблюдения требований норм УПК РФ сотрудниками осуществлявших предварительное следствие. Но суд в приговоре уместил все показания свидетелей защиты на одном листе приговора. Судом не дана оценка показаниям свидетелей ФИО26, ФИО24, ФИО18, ФИО19 и ФИО13, которые напрямую не указывают и не опровергают версию стороны обвинения, но должны были значительно расширить обстоятельства, на которые суд обязан был обратить внимание и отразить в тексте приговора. В частности, суд первой инстанции не заинтересовали показания свидетелей защиты ФИО19 и ФИО18, нашедшие отражение в протоколе судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, о том, что ФИО10 передавались денежные средства не только полученные от ФИО11, но и другие денежные средства.

В дополнении к апелляционной жалобе от ДД.ММ.ГГГГ осужденный ФИО1 и адвокат ФИО6 указали, что из описательной части приговора следует, что непосредственным исполнителем преступления, инкриминируемого ФИО1 является ФИО10 В то же время установлено, что ФИО10 сам никаких действий в интересах ФИО11 не совершал, более того совершить не мог, поскольку интересующие ФИО11 действия в виде заключения договора субподряда на выполнение работ были в компетенции директора ФГУП «РСУ» ФИО22 и в обязанности ФИО10 не входили. Также не понятно, в чем конкретно выражалось содействие ФИО10, и было ли оно вообще. В материалах дела отсутствуют доказательства оказания содействия в заключении договора, в связи с чем, по мнению авторов жалобы, описанные в приговоре действия ФИО1 не образуют состава преступления предусмотренного ч.3 ст. 204 УК РФ.

Из показаний ФИО10, данных в ходе судебного заседания, следует, что ФИО1 не давал ему указания заключить договор субподряда с ООО НПО «Технопарк», никаких указаний о совершении в интересах ФИО11 действий также не давал, просить вознаграждение у ФИО11 за заключение договора подряда ФИО1 ФИО10 не заставлял, план действий по получению денежных средств от ФИО11 не разрабатывал, указание встретиться с ФИО11 в дни передачи денежных средств ФИО1 ФИО10 не давал.

Обращает внимание, что при описании показаний ряда свидетелей, суд привел их только в той части, в которой они подтверждали выводы суда о виновности ФИО1, показания свидетелей, оправдывающие ФИО1, суд в приговоре не привел и не дал им оценку.

Так, в приговоре суд не привел показания ФИО22 в той части, что ФИО1 не являлся руководителем ФИО10. ФИО22 пояснил, что они подчинялись ему как начальнику управления. В должностные обязанности ФИО1 не входил контроль за ходом строительства «Приморского океанариума». Также ФИО22 пояснил, что окончательное решение о заключении договора субподряда с ООО НПО «Технопарк» было принято им после доработки договора на их условиях. ФИО10 к заключению договора его не склонял, не уговаривал.

Указанные показания, по мнению осужденного и защитника, свидетельствуют об отсутствии содействия со стороны ФИО10 в заключении договора, соответственно и об отсутствии вины в действиях ФИО1

Так обращает внимание, что вопреки п. 8 Постановления Пленума ВС РФ суд в приговоре как на доказательство вины ФИО1 сослался на протоколы очных ставок между ФИО1, и ФИО10, между ФИО1 и ФИО27, в ходе которых ФИО27 и ФИО10 подтвердили свои показания, однако краткое содержание этих показаний, подтверждающих вину ФИО1, суд не привел. В то же время, указанные показания не подтверждают предъявленное ФИО1 обвинение в той части, что он организовал и руководил совершением преступления, давая указания ФИО10 Более того, ФИО10 таких показаний не давал.

Просят приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

В возражениях государственный обвинитель ФИО28 просит оставить апелляционные жалобы без удовлетворения, приговор – без изменения.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, содержащиеся в апелляционных жалобах, и возражениях на них, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно ст. 389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора, законность и обоснованность иного решения суда первой инстанции.

В соответствии с положениями ст. 307 УПК РФ в приговоре содержится надлежащее описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени и способа его совершения, формы вины, мотивов целей и последствий преступления; дана оценка всем рассмотренным в судебном заседании доказательствам обвинения и защиты, как подтверждающим выводы о виновности, так и противоречащим этим выводам; при этом указано, почему одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты. Доводы стороны защиты о нарушении судом положений данной нормы закона несостоятельны.

Обстоятельства, подлежащие доказыванию в силу ст. 73 УПК РФ, по настоящему делу установлены полно.

В судебном заседании осужденный ФИО1 с предъявленным обвинением по ч. 3 ст. 33 ч. 3 ст. 204 УК РФ не согласился, вину не признал. При этом ФИО1 пояснил, что во время работы в ООО НПО «Мостовик» он по предложению первого заместителя Управления делами Президента РФ занял должность советника директора ФГУП «РСУ» Управления делами Президента РФ, при этом он отвечал за внешнюю деятельность, за системы контроля, доступа, учета, за безопасность предприятия, проверял работу контрагентов и сотрудников. По его рекомендации из ООО НПО «Мостовик» для выполнения технических работ в ФГУП «РСУ» на должность начальника штаба строительства объекта «Приморский океанариум» от ФГУП «РСУ» был принят ФИО10. В мае возникла необходимость его (ФИО1) присутствия на объекте в <адрес>. Поскольку были майские праздники, с ним прилетели супруга и дети. Он попросил ФИО10 подыскать гостиницу на о. Русский для их размещения. По приезду они разместились в гостинице «Новик» в двух номерах. ФИО10 пообещал скидку на номера. Впоследствии ФИО10 сказал, что сам рассчитается за гостиницу. Позже он узнал, что данная гостиница принадлежит ФИО11 – директору ООО НПО «Технопарк», с которым ФГУП «РСУ» был заключен договор о выполнении строительно-монтажных работ по озеленению и благоустройству территории «Приморского океанариума». По прибытию на строительный объект (океанариум) он раскритиковал работу сотрудников ООО НПО «Технопарк», был конфликт с ФИО11, в ходе которого он сообщил ФИО11, что намерен поставить вопрос перед руководством о расторжении заключенного с ООО НПО «Технопарк» договора. Через 1-2 дня ФИО10 передал ему конверт с деньгами в сумме 200000 рублей, купюрами по 5000 рублей. Посчитав примерную стоимость проживания, он достал из конверта 20000 рублей передал их ФИО52, чтобы тот купил морепродукты. Конверт положил в свою сумку, которую оставил в номере гостиницы.

08 мая он узнал о задержании ФИО10 сотрудниками ФСБ. В следственном комитете он был допрошен в качестве свидетеля. При обыске в гостиничном номере был изъят принадлежащий ему конверт с деньгами, затем его задержали.

Указаний ФИО10 на заключение договора с ООО НПО «Технопарк» он не давал, требований о передаче денежных средств за заключение договора не высказывал, а денежные средства в размере 200 тысяч рублей он занял у ФИО10 в качестве оплаты за проживание в гостинице. Считает, что ФИО10 его оговаривает, поскольку его напугали сотрудники правоохранительных органов.

Непризнание ФИО1 своей вины в инкриминируемом преступлении суд правильно принял, как избранную форму защиты с целью избежания уголовной ответственности за содеянное, поскольку данная позиция подсудимого опровергается совокупностью исследованных судом доказательств, показаниями свидетелей, письменными материалами дела.

Так, виновность ФИО1 в совершении указанного преступления находит свое объективное подтверждение следующими доказательствами.

Представитель потерпевшего юридического лица ФГУП «Ремонтно-строительное управление» (далее - ФГУП «РСУ») ФИО29 пояснила, что действиями ФИО1 причинен вред деловой репутации предприятия.

Представитель потерпевшего юридического лица ООО НПО «Технопарк» ФИО23 сообщила, что со слов ФИО11 ей известно, что ФИО11 по требованию ФИО1 и ФИО10 передавал денежные средства в качестве коммерческого подкупа в сумме 1990 000 рублей, чем причинен вред деловой репутации обществу.

Из показаний свидетеля ФИО10, оглашенных с согласия сторон в порядке ст. 281 УПК РФ, данных в ходе следствия и в последующем им подтвержденных в судебном заседании следует, что по рекомендации ФИО1 после проведенного директором ФГУП «РСУ» ФИО22 собеседования он был принят на должность заместителя директора ФГУП «РСУ». При этом ФИО22 в присутствии ФИО1 сообщил, что ФИО1 назначен его руководством для контроля деятельности ФГУП «РСУ» на объекте НОК «Приморский океанариум», и он должен подчиняться ему в своей деятельности. На объекте ФИО1 появлялся периодически с марта 2015 года. Даваемые ФИО1 указания он не оспаривал, у ФИО22 не переспрашивал, так как понимал, что ФИО1 фактически ФИО22 не подчиняется.

В конце марта 2015 года он сказал ФИО1, что заработная плата слишком низкая, даже ниже той, которую раньше получали в НПО «Мостовик». ФИО1 сообщил о возможности получения денежных средств от привлекаемых субподрядчиков за заключение с ними договоров субподряда. Через неделю, в апреле 2015 года, когда ФИО1 вновь приехал в <адрес>, он снова подтвердил о необходимости получения дополнительных денежных средств с субподрядчиков к получаемой ими заработной платы за заключение ими договоров, и он (ФИО10) это должен организовать в ближайшее время, чтобы денежные средства были получены за январь и февраль 2015 года не менее, чем по 250 000 рублей. ФИО1 также сказал, что и его заработная плата за указанный период должна составлять такую же сумму.

В дальнейшем, при встрече с ФИО11, который имел предложение по выполнению работ по благоустройству, он сообщил ему, что при заключении договора будут взиматься так называемые «генподрядные» в размере 20%, полагая, что 10 % из них будут перечислены ФГУП «РСУ» согласно условиям контракта, а 10 % будут ему переданы наличными или переведены на какой-либо счет. ФИО11 согласился. Стоимость договора составляла 50000 000 рублей. В текст договора было включено условие о выплате генподрядных в размере 10% от стоимости договора. После того, как он попросил ФИО11 передать ему наличными оставшиеся 10%, тот пояснил, что сумма очень большая, тогда он сказал ФИО11, чтобы он передал ту сумму, которую может сейчас. Получив впоследствии согласие ФИО11, он сообщил об этом ФИО1, который одобрил его действия и попросил быстрее заключить договор с данным субподрядчиком. Далее он порекомендовал ФИО22 подписать договор с НПО «Технопарк», сообщив, что он проверен и согласован, подрядчик надежный. Договор был подписан ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ позвонил ФИО11, предложил встретиться, затем во второй половине дня ФИО11 приехал к нему в кабинет, где передал 1000000 рублей, купюрами по 5000 рублей. Он сообщил об этом ФИО1. Далее ДД.ММ.ГГГГ конверт с деньгами в размере 200000 рублей как расчет за январь 2015 года был передан ФИО1, а затем ДД.ММ.ГГГГ - в сумме 250 000 рублей. Договоренность о получении ФИО1 250000 рублей в месяц была негласной, к этой сумме необходимо было стремиться. ФИО1 осуществлял контроль за процессом договоренности с ФИО11 Эти деньги не были займом, подарком либо какой-то возмездной передачей денежных средств, ФИО1 передавал деньги потому, что он предложил поработать с субподрядчиками, если бы этого он не сделал, то у него могли быть проблемы, потому что ФИО1 являлся фактически руководящим звеном по отношению к нему. ДД.ММ.ГГГГ ФИО11 вновь передал ему 1000000 рублей, деньги он не пересчитывал, потратить их не успел, был задержан сотрудниками правоохранительных органов. Прослушанные им в ходе следствия аудио и видеозаписи его разговоров с ФИО11 соответствуют действительности.

Из показаний свидетеля ФИО11 следует, что во время нахождения его в должности директора ООО НПО «Технопарк», весной 2015 года от начальника сметно-договорного отдела ФГУП «РСУ» ФИО30 поступило предложение заключить договор субподряда по благоустройству территории НОК «Приморский океанариум». ФИО30 сообщила, что вести переговоры по обсуждению договора будет ФИО10, а подписывать договор - ФИО22 При обсуждении условий договора с заместителем директора ФИО10, тот озвучил сумму своего вознаграждения в размере 10 %, которую он (ФИО11) должен оплачивать наличными либо через банк другой страны. Как сказал ему ФИО10, его роль состояла в том, что он перед руководством будет «подписываться за него». При этом на заданный вопрос: «С кем ФИО10 собирался поделиться с деньгами?», ФИО10 сказал, что у него есть еще другие определенные обязательства, и также показал, что в этом разговоре речь шла о тех 10 %. Затем он (ФИО11) обратился в УФСБ по <адрес> и дал согласие на проведение с его участием оперативно-розыскных мероприятий с целью фиксации противоправных действий ФИО10 Он дал ФИО10 свое согласие на выплату вознаграждения в размере 10% от стоимости договора. Договор был подписан ФИО22. Сумма договора составила 50000 000 рублей, аванс в размере 70 % от этой суммы, то есть в размере 33000 000 рублей, был перечислен быстро. 05 и ДД.ММ.ГГГГ в ходе ОРМ денежные средства были дважды переданы ФИО10, в каждом случае по 1000 000 рублей. Хотя о сроках передачи денежных средств ФИО10 они не договаривались, ему было понятно, что деньги он должен передать, как только они поступят на расчетный счет ООО НПО «Технопарк». До первой передачи денежных средств ФИО10 интересовался, все ли у него в порядке. По имеющейся договоренности ФИО10 за оговоренное вознаграждение в размере 10 % от суммы договора, должен был способствовать заключению контракта с ФГУП «РСУ». При производстве ОРМ оперативными сотрудниками вручались средства аудио и видео-фиксации, в протоколах вручения денежных средств и протоколах личного досмотра стоят его подписи. Далее свидетель ФИО11 дал подробные показания о своем участии в оперативно-розыскных мероприятиях, связанных с передачей денежных средств наличными ФИО10 Подтвердил свои подписи в протоколах вручения денежных средств, иных материалах ОРМ.

Свидетель ФИО31, занимавшая должность юриста в ФГУП «РСУ», пояснила, что ФИО10 представил ей ФИО1 с просьбой исполнять наряду с его указаниями и указания ФИО1, она восприняла, что ФИО1 выше ФИО10 по статусу. Она готовила по шаблону проект договора с ООО НПО «Технопарк». Типовой договор разрабатывали юристы. Договор направлялся в ООО НПО «Технопарк», потом ФИО1, ФИО22, все смотрели и после согласования договор передавался в технических отдел. Для заключения договора с ООО НПО «Технопарк» имелись существенные препятствия, не были приложены смета графика платежей, график выполнения работ. При таких обстоятельствах руководители могли отложить подписания договора.

Свидетель ФИО22, занимавший в период 2015 года должность генерального директора ФГУП «РСУ», пояснил, что в феврале-марте 2015 года он познакомился с ФИО1, который затем был устроен его советником и отвечал за режим на строительном объекте, охрану, курировал внешнеэкономическую деятельность. ФИО10 осуществлял организационно-строительную деятельность на предприятии, занимался подбором субподрядных организаций. Далее, свидетель ФИО22 подтвердил факт подписания им договора субподряда с ООО НПО «Технопарк» в 2015 году, указав, что оснований для отказа в заключении этого договора субподряда не было, цена была сформирована на основании расчетов, которые производились производственным, техническим и экономическими отделами, и по данным сметчиков. Цена в договоре соответствовала возможностям по оплате этих работ.

Свидетель ФИО32, занимавший должность заместителя главного инженера в ФГУП «РСУ», пояснил, что поручения по рабочим вопросам ему давались ФИО1

Свидетель ФИО13, участвовавший на добровольной основе в качестве понятого при проведении ОРМ «Оперативный эксперимент» с участием ФИО11 05 и ДД.ММ.ГГГГ, связанных с пресечением противоправной деятельности ФИО10, пояснил об обстоятельствах проведенных ОРМ, своем участии ДД.ММ.ГГГГ.

Свидетель ФИО33, занимавший должность оперативного сотрудника УФСБ по ПК, подтвердил факт организации и проведения им ДД.ММ.ГГГГ ОРМ «Оперативный эксперимент» с участием ФИО11, которому были вручены денежные средства в размере 990 000 рублей, указание в протоколе на вручение 1000 000 рублей объяснил возможной технической ошибкой. При этом, свидетель в судебном заседании показал, что и ДД.ММ.ГГГГ, и ДД.ММ.ГГГГ денежные средства передавались в рамках одного ОРМ «Оперативный эксперимент» на основании вынесенного постановления с применением видео фиксации.

Свидетель ФИО27, занимавший должность заместителя главного механика в ФГУП «РСУ», пояснил, что в апреле-мае 2015 года к нему подошел ФИО1, сообщив, что нужно подобрать машину для геологов, направляемых в Северную Корею. ФИО1 передал ему 250 000 рублей, для ремонта автомобилей.

Что касается доводов апелляционных жалоб о том, что в приговоре не дана оценка показаниям свидетелей защиты ФИО24, ФИО26, ФИО34, ФИО18 и ФИО19, суд мотивировал свои выводы о виновности ФИО1, ссылаясь на доказательства, подтверждающие его вину. Названные свидетели защиты не указывают о невиновности осужденного и не опровергают версию стороны обвинения. В том числе, вопреки доводам апелляционной жалобы показания свидетелей ФИО18 и ФИО19 сами по себе не опровергают то обстоятельство, что денежные средства, обнаруженные в ходе обыска, являются заемными у ФИО10. В приговоре суд привел показания всех допрошенных в судебном заседании лиц.

Виновность ФИО1 в совершении инкриминируемого преступления, несмотря на непризнание им своей вины, подтверждается также письменными доказательствами, исследованными в судебном заседании, в том числе, материалами оперативно-розыскных мероприятий, в отношении которых отсутствуют основания для признания их недопустимым доказательствами в связи со следующим.

Согласно пп. 1 п. 2 ч. 1 ст. 7 ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" основаниями для проведения оперативно-розыскной деятельности являются ставшие известными органам, ее осуществляющим, сведения о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

Из материалов дела следует и судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО11 обратился в органы УФСБ по ПК с сообщением о подготавливаемом ФИО10 преступлении, а именно о незаконном предложении, поступившем от заместителя директора ФГУП «РСУ» ФИО10, передачи ему денежных средств в размере 10 % от суммы контракта за заключение договора субподряда с ООО НПО «Технопарк» на выполнение строительно-монтажных работ по озеленению и благоустройству территории НОК «Приморский океанариум». В этот же день ФИО11 выразил согласие на добровольное участие в проведении оперативно-розыскных мероприятий. Органами дознания УФСБ по ПК были вынесены постановления на проведение ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д.167) со сроком проведения 180 дней, «Наблюдения с использованием негласной аудио и видеозаписи» от ДД.ММ.ГГГГ со сроком проведения 180 дней (т.1 л.д.50), «Снятие информации с технических каналов связи» от ДД.ММ.ГГГГ со сроком проведения 180 суток (т.1 л.д.169), и «Оперативного эксперимента» от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д. 48), без указания сроков их проведения в отношении ФИО10 с целью документирования и пресечения совершения ФИО10 преступления коррупционной направленности, а также проверки оперативным путем его причастности к иным преступлениям.

Вопреки доводам жалобы, свидетель ФИО13, не отрицал, что участвовал при проведении ОРМ «Оперативный эксперимент» и ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которого сверялись денежные купюры, кроме того, подтвердил принадлежность своих подписей в протоколах вручения денежных средств от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ. Само по себе не установление места нахождения ФИО12, указанного в качестве понятого при проведении ОРМ не свидетельствует, о недопустимости данных доказательств.

Оперативно-розыскные мероприятия по фиксированию незаконного получения ФИО10 части денежного вознаграждения от ФИО11 в качестве коммерческого подкупа в размере 10 % от цены контракта, которая составляла 50000 000 рублей, за совершение действий, связанных с заключением договора субподряда между ООО «НПО «Технопарк» и ФГУП «РСУ» были проведены. Материалами ОРМ был зафиксирован момент передачи ФИО11 денежных средств ФИО10, предназначавшихся, в том числе, для ФИО1.

Данная оперативно-розыскная деятельность не противоречила положениям ст.ст.8,9 ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности».

ОРМ «Оперативный эксперимент» в отношении ФИО10, который действовал по указанию своего организатора ФИО1, был проведён органами дознания УФСБ по ПК 05 и ДД.ММ.ГГГГ, на основании постановления от ДД.ММ.ГГГГ, что не противоречит положениям ст.8 ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности», поскольку проведение второго этапа «оперативного эксперимента» ДД.ММ.ГГГГ по поручению следователя в рамках возбужденного ДД.ММ.ГГГГ СУ СК РФ по ПК уголовного дела №, было связано с необходимостью проверки оперативным путем на причастность иных лиц к преступлению, о приготовлении которого сообщил ФИО11, а именно: о требовании ФИО10 незаконного денежного вознаграждения наличными в размере 10 % от суммы контракта за оказание содействия НПО «Технопарк» в заключении с ФГУП «РСУ» договора субподряда, по результатам которой были задержаны ФИО10, а также ФИО1, являвшийся организатором этого преступления.

При таких обстоятельствах, учитывая скрытный характер совершения коммерческого подкупа, специфику методов расследования преступлений коррупционной направленности, а также выявления организаторов преступления, судебная коллегия приходит к мнению, что способ получения доказательств в отношении ФИО10, получившего денежные средства в качестве коммерческого подкупа от ФИО11, и доказательств организации ФИО1 этого преступления и руководство его исполнением, путем проведения оперативных мероприятий 05 и ДД.ММ.ГГГГ, был оправданным, материалы ОРД и доказательства, полученные по уголовному делу в отношении ФИО1 и ФИО10, обоснованно были рассекречены в соответствии с ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» и переданы в органы предварительного следствия постановлениями от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ.

С учетом изложенного, судебная коллегия не принимает доводы осужденного и защитников об отсутствии конкретного постановления о проведении ОРМ, нарушении ст. 8 ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности», а также о якобы незаконном продолжении ОРМ после возбужденного в отношении ФИО10 уголовного дела.

Доводы апелляционных жалоб о незаконности проведенных ОРМ по причине передачи материалов ОРМ от ДД.ММ.ГГГГ только ДД.ММ.ГГГГ, о подстрекательном характере действий оперативных сотрудников и ФИО11, поскольку в ходе реализации ОРМ не установлено каких-либо доказательств причастности к данным событиям ФИО1, судебная коллегия считает неубедительными, рассматривает их как попытку поставить под сомнение законность полученных в ходе ОРМ доказательств совершенного ФИО10 преступления, организованного ФИО1, с целью избежать ФИО1 уголовной ответственности за содеянное.

Как установлено судом вынесенные уполномоченными должностными лицами УФСБ по ПК соответствующие постановления о проведении ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д.167), «Наблюдения с использованием негласной аудио и видеозаписи» от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д.50), «Снятие информации с технических каналов связи» от ДД.ММ.ГГГГ на 180 суток (т.1 л.д.169), и «Оперативного эксперимента» от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д. 48), равно как и справки, рапорта и протоколы, составленные по результатам их проведения, были проведены и оформлены до возбуждения уголовного дела в соответствии с положениями ст. 2 - 4, 6, 7 Федерального Закона "Об оперативно-розыскной деятельности", Инструкцией «О порядке предоставления результатов ОРД дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд» от ДД.ММ.ГГГГ. В дальнейшем были рассекречены и вместе с перечнем материалов ОРД сопроводительными письмами переданы в следственный орган для принятия решения, за исключением результатов ОРМ «Оперативный эксперимент», проведенного по поручению следователя ДД.ММ.ГГГГ, результаты которого были представлены в орган следствии ДД.ММ.ГГГГ.

Довод апелляционной жалобы, что оперативно-розыскное мероприятие «Наблюдение с использованием аудио и видеозаписи» в отношении ФИО10 на основании постановления от ДД.ММ.ГГГГ проводилось по другому преступлению, связанному с мошенническими действиями со средствами ФГУП «Дирекция по строительству ДФО», и не имело отношение к подозрению ФИО10 в совершении коммерческого подкупа, не может являться основанием для невозможности использования результатов ОРМ, связанных с совершаемым ФИО10 коррупционным преступлением, поскольку исходя из положений ст. 2 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" задачами такой деятельности являются выявление, документирование и пресечение не только определенного преступления, но и других преступлений, если таковые будут выявлены.

Вопреки доводам жалоб, предоставление ФИО11 при проведении ОРМ «Оперативный эксперимент» части своих денежных средств не противоречит положениям ст.19 ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности», в которых отсутствуют указания на запрет в использовании при проведении ОРМ денежных средств граждан на добровольной основе.

Обстоятельства проведения ОРМ и процессуальное оформление полученных в результате ОРМ доказательств, подтверждены показаниями незаинтересованных лиц, присутствовавших при проведении оперативного мероприятия. Суд апелляционной инстанции считает, что результаты, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий, в соответствии с требованиями ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» и ст. 89 УПК РФ, правомерно признаны допустимыми доказательствами, все ОРМ проведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в связи с чем, доводы о признании данных доказательств недопустимыми, судебная коллегия находит необоснованными.

Суд апелляционной инстанции не установил нарушений требований УПК РФ и при допустимости в качестве доказательств материалов аудио и видеозаписи, которые были получены в рамках ОРМ «Наблюдение с использованием аудио и видеозаписи», что не противоречит положениям ст.74, ч.2 ст.84 УПК РФ, которые определяют, что документы могут содержать сведения, зафиксированные, как в письменном, так и в ином виде. К ним могут относиться материалы фото и киносъемки, аудио и видеозаписи и иные носители информации, полученные, истребованные или представленные в порядке, установленном ст. 86 УПК РФ. Как установлено, все материалы органами дознания УФСБ ПК, полученные в рамках оперативно-розыскных мероприятий, были рассекречены и переданы в органы следствия.

При проведении ДД.ММ.ГГГГ обыска по адресу: <адрес>, <адрес> №, при участии ФИО35(т.4 л.д.51-57), а также обыска по адресу: <адрес>, <адрес> (т.4 л.д.96-107), судебная коллегия не установила нарушений требований ч.5 ст.164, ч.3,6 ст.166, ч.10,13 ст.182 УПК РФ.

Как установлено исследованными доказательствами, изъятые в ходе обыска денежные средства находились в сумке, принадлежащей ФИО1, являлись частью денежных средств, относящихся к предмету коммерческого подкупа.

Из протокола обыска в помещении ФГУП «РСУ»» по адресу: <адрес>, <адрес> (т.4 л.д.96-107), не следует, что личность понятого как ФИО2 не устанавливалась.

Довод осужденного и защитников о том, что количество денежных купюр обнаруженных в ходе обыска (1000000 рублей), отличается от суммы указанной в протоколе осмотра (990 000 рублей), был предметом обсуждения в суде первой инстанции, в приговоре суд дал надлежащую оценку данному обстоятельству и противоречия были устранены, в том числе показаниями свидетеля ФИО33, указавшего на наличие технической ошибки.

Протокол обыска по адресу: <адрес>, <адрес> №, проведенный при участии ФИО35(т.4 л.д.51-57), не содержит данных об участии ФИО1, в связи с чем, доводы жалоб о не разъяснении ФИО1 при проведении обыска процессуальных прав и о иных якобы процессуальных нарушениях по данному поводу судебной коллегией не принимаются. Как следует из показаний самой ФИО36, отраженных в протоколе судебного заседания (т.12 л.д.202-203), ФИО1 пришел в конце обыска и при проведении обыска не присутствовал.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами жалоб о том, что изъятые при обыске денежные средства не содержат точного описания, позволяющего их идентифицировать. Протокол обыска содержит указание на номинал изъятых купюр, с указанием серии и номера каждой купюры, что является достаточным для их идентификации. При этом, отсутствие в качестве приложений к протоколам обысков копий купюр и фототаблиц, сами по себе, не могут свидетельствовать о нарушениях положений УПК РФ.

Участие при обыске в качестве понятых ФИО37 и ФИО38, являвшихся военнослужащими, не противоречит положениям ч.2 ст.60 УПК РФ.

Суд первой инстанции правильно не установил достаточных оснований для допроса понятых ФИО37 и ФИО38, ФИО39 и ФИО2 по обстоятельствам производства обысков, содержание которых отражено в протоколах, не вызывающих сомнений к их содержанию о порядке его проведения.

В связи с чем, достаточных оснований для признания протоколов обысков недопустимыми доказательствами судебная коллегия также не усматривает.

Выводы суда о виновности ФИО1 в совершении преступления в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании, которым в приговоре дана надлежащая оценка.

Так, судом установлено, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО1, действуя умышленно, из корыстных побуждений, вопреки интересам ФГУП «РСУ», которое является коммерческой организацией, находящейся в ведомственном подчинении Управления делами Президента РФ, являясь исполняющим обязанности директора по общим вопросам ФГУП «РСУ», назначенный на эту должность для осуществления контроля за строительством НОК «Приморский океанариум», организовал незаконное получение ФИО10, выполняющим управленческие функции на данном предприятии от ФИО11, действовавшего в рамках Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», денег в сумме 1990000 рублей, как части предназначенных ФИО10 и ФИО1 денежных средств в качестве коммерческого подкупа в сумме 5000000 рублей, за совершение ФИО10 в интересах ФИО11 действий, способствовавших заключению между ФГУП «РСУ» и ООО «НПО «Технопарк» договора №-Р/РСУ от ДД.ММ.ГГГГ, в связи с занимаемым ФИО10 служебным положением.

Реализуя преступный умысел, ФИО1 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, находясь на территории НОК «Приморский океанариум», предложил ФИО10 получать от потенциальных субподрядчиков ФГУП «РСУ» денежные средства за совершение в их интересах действий, способствующих заключению договоров субподряда на выполнение строительных и иных видов работ на объекте НОК «Приморский океанариум», и в последующему распределять между собой в размерах, обеспечивающих получение ими дохода не менее 250000 рублей в месяц каждым. Затем ФИО1 дал указание ФИО10 доводить до потенциальных субподрядчиков ФГУП «РСУ» информацию о возможности оказания названного содействия, потребовав от ФИО10, сообщать о каждом случае достижения договоренности.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО10, действуя по указанию ФИО1, в ходе встречи с генеральным директором ООО НПО «Технопарк» ФИО11, сообщив ему о возможности оказания им содействия в заключении договора на выполнение строительно-монтажных работ между ФГУП «РСУ» и ООО НПО «Технопарк», предложил ФИО11 передать ему за совершение указанных действий денежное вознаграждение в качестве коммерческого подкупа в размере 10% от общей суммы договора.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО11, действуя в рамках Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», сообщил ФИО10 о своем согласии передать названное денежное вознаграждение, о чём ФИО10 незамедлительно поставил в известность ФИО1, который дал ФИО10 указание совершить в интересах ФИО11, как генерального директора ООО НПО «Технопарк» действия, направленные на содействие данной организации в заключении указанного договора.

ФИО10 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, действуя по указанию ФИО1, доложил директору ФГУП «РСУ» ФИО22 о необходимости заключения договора на выполнение строительно-монтажных работ по озеленению и благоустройству территории НОК «Приморский океанариум» с ООО НПО «Технопарк», тем самым содействовав заключению ДД.ММ.ГГГГ договора №-Р/РСУ на выполнение данных работ на сумму 50000000 рублей. В этот же день на счет ООО НПО «Технопарк» был перечислен аванс в сумме 33000000 рублей.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 получил от ФИО11 в качестве части коммерческого подкупа деньги в сумме 1000000 рублей.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 передал ФИО1 в качестве части коммерческого подкупа деньги в сумме 200000 рублей.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 получил от ФИО11 в качестве части коммерческого подкупа деньги в сумме 990000 рублей и ДД.ММ.ГГГГ часть коммерческого подкупа в размере 250000 рублей передал ФИО1

При этом ФИО10, являлся лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, поскольку занимал должность заместителя генерального директора ФГУП «РСУ» и в силу возложенных на него должностной инструкцией обязанностей должен был вести деловые переговоры при заключении договоров с субподрядчиками.

С учетом вышеизложенного, установленные судом обстоятельства преступления, касающегося действий ФИО10, его служебного положения и управленческих функций, направленности умысла ФИО10 и ФИО1 на незаконное получение вознаграждения в интересах дающего лица – ФИО11 за совершение конкретных действий, обусловлены и согласуются с совокупностью вышеприведенных доказательств по делу.

На основании приказа №-лс от ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 был назначен на должность руководителя проекта – заместителя директора ФГУП «РСУ».

Таким образом, с ДД.ММ.ГГГГ ФИО10, заняв должность заместителя директора ФГУП «РСУ», в соответствии со своим служебным положением стал обладать рядом управленческих функций, связанных с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных обязанностей в данной организации согласно должностной инструкции № от ДД.ММ.ГГГГ (том 10 л. д. 34-36), в том числе, на ФИО10 были возложены функции организации взаимодействия всех структурных подразделений и производственных единиц обособленных подразделений (п. 2.1); возложены обязанности по осуществлению руководства хозяйственной и производственной деятельностью обособленных подразделений на время осуществления «Проекта»: строительство объекта НОК «Приморский океанариум» (п. 3.1); по проведению деловых переговоров при заключении договоров, приобретения материалов и оборудования (п.3.11), а также иные обязанности.

Наличие указанных управленческих полномочий, их осуществление в инкриминируемый период, выполнение служебных обязанностей, имеющих правовое значение, нашло подтверждение представленными письменными материалами. Данные обстоятельства и доказательства были предметом исследования в судебном заседании и получили в приговоре надлежащую оценку.

В связи с чем, довод осужденного ФИО1 и его защитников об отсутствии сведений: о выполнении ФИО10 управленческих функций в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в коммерческой организации; о возложенных на ФИО10 обязанностей и служебных полномочиях, является несостоятельным, так как противоречит фактическим обстоятельствам, установленным по делу.

Ссылка защитников на то, что судом не установлены доказательства, подтверждающие наличие приказов, подтверждающих служебные взаимоотношения и подчиненность ФИО1 и ФИО10, правового значения не имеет.

Судом первой инстанции в приговоре на основании исследованной доказательственной базы правильно установлены юридически значимые обстоятельства, связанные с предметом данного преступного деяния и незаконным характером получения ФИО1 вознаграждения за совершение ФИО10 действий, выполнение которых стало возможным в силу занимаемого служебного положения, обусловленного кругом осуществляемых прав и выполняемых обязанностей.

Судом правильно установлено, что именно ФИО1 явился инициатором и организатором противоправной деятельности по незаконному получению денежных средств от привлекаемого ФИО10 субподрядчика за заключение договора субподряда.

В судебном заседании доказательствами подтверждено, что ФИО10 согласился с предложением ФИО1 о незаконном получении денежного вознаграждения в качестве коммерческого подкупа от привлекаемых субподрядчиков за заключение с ними договоров субподряда. При этом судом установлено, что в процессе совершения преступления ФИО10 фактически подчинялся ФИО40, выполняя его указания, учитывая сложившиеся между ними отношения. Также в своих показаниях ФИО10 не оспаривал, что он сдержал обещание, данное ФИО11, заверив генерального директора ФИО22, что договор субподряда проверен и согласован, подрядчик с лице ООО НПО «Технопарк» надежный. После чего ФИО22 был подписан договор субподряда с ООО НПО «Технопарк».

С учетом возложенных на ФИО10, как заместителя генерального директора ФГУП «РСУ» должностных обязанностей по ведению деловых переговоров при заключении договоров, мнение последнего перед генеральным директором ФИО22 относительно необходимости заключения договора субподряда с тем или иным субподрядчиком имело решающее значение, в связи с чем, вопреки доводам жалоб, показания свидетеля ФИО22, отрицавшего оказание на него какого-либо давления при принятии решения о заключении договора субподряда между ФГУП «РСУ» и ООО НПО «Технопарк» сами по себе не опровергают показания ФИО10. Кроме того, свидетель ФИО31 сообщила о том, что в действительности договор ООО НПО «Технопарк» не подлежал заключению по причине наличия существенных препятствий, так как к договору не было приложений: смет, графиков платежей, графиков выполнения работ.

О том, что ФИО10 действовал не только в своих интересах, но и в интересах организатора преступления ФИО1, также косвенно следует из показаний ФИО11, данных в судебном заседании (т.12 протокол л.д.172). Так, ФИО11 на вопрос подсудимого ФИО1 относительно того, говорил ли ФИО10, с кем он собирался поделиться деньгами, показал, что ФИО10 подтвердил, что у него есть еще другие обязательства, что он за него (ФИО11) «подписывается». Это указывает на то, что ФИО10 напрямую действовал в интересах ФИО11, убедив ФИО22 заключить договор субподрядчика именно с ООО НПО «Технопарк», и соответственно в своих и ФИО1 интересах, которому впоследствии ФИО10 и передал часть полученных от ФИО11 денежных средств в качестве коммерческого подкупа.

Кроме того, показаниями ФИО10 установлено, что именно ФИО1 предложил и согласовал ФИО10 размер денежного вознаграждения, составлявший 10% от суммы договора субподряда, который и был в дальнейшим озвучен ФИО10 руководителю ООО НПО «Технопарк» ФИО11, и эту сумму последний должен был передать ФИО10 наличными, помимо других 10 % отчислений, которые подлежали официальному отражению в договоре субподряда.

Также исследованными доказательствами установлено, что ФИО10 информировал ФИО1 о ходе переговоров с ФИО11 и его результатах, о согласии ФИО11 на выдвинутые условия, при которых может быть заключен договор субподряда, о незаконном получении ФИО10 от этого субподрядчика в лице ФИО11 незаконного вознаграждения в личных целях после заключения договора №-Р/РСУ от ДД.ММ.ГГГГ и перечисления 70 % от суммы договора в размере 33000 000 рублей на счет субподрядчика, часть из которых, в дальнейшем, была передана уже ФИО10 непосредственно ФИО1 наличными двумя суммами 200000 рублей и 250000 рублей.

О заинтересованности ФИО1 в быстром получении незаконной материальной выгоды от ООО НПО «Технопарк», которая напрямую зависела от срока заключения названного договора субподряда и срока перечисления денежных средств от ФГУП «РСУ», также следует из показаний ФИО10, которому ФИО1 предлагал заключить этот договор на условиях незаконного вознаграждения в размере 10 % от суммы договора в ближайшее время.

В связи с чем, доводы апелляционных жалоб о том, что ни ФИО1, ни ФИО10 каких-либо действий в интересах ФИО11 по заключению договора субподряда не совершали, о невыполнении ФИО1 действий объективной стороны преступления, о том, что ФИО10, выполняя управленческие функции в коммерческой организации, никаким образом не был причастен к принятию решения по заключении договора субподряда с ООО НПО «Технопарк», так как полномочия на подписание договора были только у ФИО22, что в обвинение, выдвинутом ФИО1, не конкретизированы его действия в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.33, ч.3 ст. 204 УК РФ, что последний каких-либо указаний на совершение преступления, заключения договора субподряда, на получение денег от ФИО11 не давал, действиями ФИО10 не руководил, являются не убедительными.

Как установлено судом, именно действия ФИО10, как заместителя генерального директора ФГУП «РСУ», способствовавшие заключению договора субподряда с ООО НПО «Технопарк», выразившиеся в заверении генерального директора ФГУП «РСУ» ФИО22 о надежности субподрядчика и согласованности им договора субподряда, безусловно повлияли на подписание этого договора ФИО22, и от времени его заключения напрямую зависело дальнейшее получение ФИО10 незаконного денежного вознаграждения от генерального директора ООО НПО «Технопарк» ФИО11, а в дальнейшем, и получение части этого вознаграждения ФИО1 от ФИО10

Свидетель ФИО10 прямо указал на ФИО1, как организатора преступления. Именно ФИО10, преследуя корыстные цели, действуя, в том числе, в интересах организатора преступления ФИО1, вопреки интересам коммерческой организации, игнорируя обязательные требования, предъявляемые к подобным договорам не принял мер к отложению его подписания, а, напротив, используя свои должностные обязанности, убедил ФИО22 подписать договор субподряда с ООО «НПО Технопарк», сразу после подписания которого, ООО НПО «Технопарк» от ФГУП «РСУ» были перечислены денежные средства, а ФИО10 получена часть незаконного вознаграждения от ФИО11.

То обстоятельство, что суд перед допросом предупредил ФИО10 об уголовной ответственности по ст. ст. 307, 308 УК РФ, а обязан был предупредить о предусмотренных главой 40.1 УПК РФ последствиях нарушения им обязательств, не является существенным нарушением положений УПК РФ и основанием для признания показаний ФИО10, данных в судебном заседании, недопустимыми доказательствами. Доводы жалобы в этой части подлежат отклонению.

Показаниями ФИО11 подтверждено, что заинтересованный в незаконном получении от субподрядчика вознаграждения в личных целях ФИО10, действовавший в соответствии с указаниями ФИО1, организовавшего совершение названного преступления, напрямую был заинтересован в этом и обеспокоен тем, не отказался ли ФИО11 от передачи им незаконного вознаграждения после подписания договора субподряда на оговоренных условиях, ФИО10 до первой передачи ему денежных средств спрашивал у ФИО41, все ли у него нормально.

Вопреки доводам жалоб судом первой инстанции правильно в приговоре указаны должности ФИО1 и ФИО10, которые они занимали в момент совершения преступления. Стороной защиты не представлено доказательств, опровергающих должностное положение последних.

Доводы ФИО1, со ссылкой на показания свидетелей ФИО18 и ФИО19, что денежные средства, обнаруженные при обыске, являются заемными денежными средствами у ФИО10, полностью опровергаются как свидетельскими, так и письменными доказательствами, исследованными в судебном заседании.

При рассмотрении данного уголовного дела судом первой инстанции соблюдены разъяснения, содержащиеся в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 55 «О судебном приговоре». Сославшись в приговоре на протоколы очных ставок между ФИО1 и ФИО10 (т. 2 л.д. 222-228), между ФИО1 и ФИО27 (т. 2 л. д. 229-241), как на доказательства вины ФИО1, без приведения краткого содержания показаний лиц, участвовавших в очных ставках, суд в приговоре изложил показания указанных лиц, имеющие значение для дела и требующие оценки суда. Все возникшие в судебном заседании противоречия в показаниях допрошенных лиц судом устранены. Имеющиеся в деле справки-меморандумы от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ являются процессуальными документами, относятся к иным документам, которые исследовались в ходе судебного заседания, и в приговоре допустима только ссылка на эти документы, а не раскрытие их содержания.

Вопреки доводам жалоб судом первой инстанции установлена точная сумма коммерческого подкупа, исходя из цены заключенного договора субподряда (10% от 50 миллионов рублей), поскольку ФИО10 и ФИО1, руководивший исполнением получения незаконного вознаграждения, намеревались получить незаконное вознаграждение именно в этом размере.

Исходя из положений ст.252 УПК РФ, оснований сравнивать процессуальные документы, вынесенные в отношении ФИО10 и ФИО1, на предмет наличия или отсутствия в них противоречий суд не вправе. Сам по себе приговор, постановленный в отношении ФИО10 не может расцениваться как имеющий преюдициальное значение для признания ФИО1 виновным в совершении преступления, инкриминированного ему по настоящему уголовному делу.

Что касается доводов жалоб о неверной квалификации действий ФИО1, судебная коллегия считает необходимым указать следующее.

Диспозиция ч.3 ст.204 УК РФ (в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ № 97-ФЗ) не содержит разграничений совершены ли лицом указанные в статье действия (бездействие), входящие в служебные полномочия такого лица, либо в силу своего служебного положения это лицо могло способствовать указанным действиям (бездействию), так как все действия (бездействия) лица в этой редакции статьи УК РФ охватывались указанием на совершение лицом указанных действий (бездействий) входящих в его служебные полномочия.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что установленные в судебном заседании фактические обстоятельства совершенных ФИО10, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, действий, связанных с незаконным получением денег за совершение действий в интересах дающего, в связи с занимаемым ФИО10 служебным положением, полностью охватываются объективной стороной вмененного ФИО10 преступления, предусмотренного ч.3 ст.204 УК РФ, за которое он ранее был осужден. Соответственно действия ФИО1 полностью подпадают под признаки преступления, предусмотренного ч.3 ст.33, ч.3 ст.204 УК РФ, как организация и руководство исполнением этого преступления.

Все собранные по делу доказательства суд, в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, проверил, сопоставив между собой, и оценил с точки зрения относимости, допустимости и достоверности. Выводы суда первой инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам дела, при рассмотрении дела суд исследовал все доказательства, которые являются достаточными для постановления обвинительного приговора.

Уголовное дело рассмотрено судом в строгом соответствии с нормами уголовно-процессуального закона, в условиях равноправия и состязательности сторон, предусмотренного ст. 15 УПК РФ.

Вопреки доводам жалоб все заявленные сторонами ходатайства разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, принятые судом по ходатайствам решения мотивированы и аргументированы. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне защиты в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Выводы суда о виновности ФИО1 в совершении преступления, при обстоятельствах, указанных в приговоре, являются правильными, основаны на совокупности всех доказательств, исследованных в судебном заседании и получивших надлежащую оценку, которые согласуются с письменными доказательствами по уголовному делу, исследованными судом, в достоверности которых сомнений не имеется.

Иные доводы осужденного ФИО1 и его защитников о не доказанности его вины, о необъективности и незаконности постановленного приговора суд апелляционной инстанции находит неубедительными, противоречащими установленным по делу фактическим обстоятельствам совершения преступления.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции на основании п.3 ст.389.15 УПК РФ, ч.1 п.1ст.389.18 УПК РФ установил обстоятельства для изменения приговора в отношении осужденного ФИО1 в связи нарушением требований уголовного закона.

Назначая ФИО1 дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в коммерческих организациях, суд свой вывод ничем не мотивировал, ссылки на ч. 3 ст. 47 УК РФ приговор не содержит, санкция ч. 3 ст. 33 ч.3 ст.204 УК РФ (в ред. Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 97-ФЗ) при назначении основного наказания в виде лишения свободы предусматривала назначение дополнительного наказания лишь только в виде штрафа.

В связи с чем, доводы апелляционных жалоб о неправильном назначении ФИО1 дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью судебная коллегия признает обоснованными.

Кроме того, при вынесении приговора и квалификации действий ФИО1 судом не учтено, что Федеральным законом РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 420-ФЗ санкция ч. 3 ст. 204 УК РФ дополнена более мягким по сравнению с лишением свободы альтернативным наказанием в виде принудительных работ, что улучшает положение осужденного и в силу ч. 1 ст. 10 УК РФ подлежит применению по делу при назначении наказания.

Поскольку допущенное нарушение ст. 10 УК РФ является существенным и повлияло на исход дела, судебная коллегия считает необходимым в соответствии с ч. 1 ст. 10 УК РФ переквалифицировать действия ФИО1 на ч. 3 ст. 33 ч. 3 ст. 204 УК РФ (в редакции ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ N 420-ФЗ), что в свою очередь влечет снижение назначенного ФИО1 наказания.

Исходя из положений ч. 7 ст. 53.1 УК РФ наказание в виде принудительных работ не может быть назначено ФИО1 ввиду наличия у него второй группы инвалидности (бессрочно), что подтверждено документально (том 13 л. д. 99).

При назначении ФИО1 наказания судом апелляционной инстанции судебной коллегией учитываются обстоятельства установленные судом первой инстанции.

Так, при назначении ФИО1 наказания в соответствии с требованиями ст.ст.6,60,61 УК РФ подлежат учету характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные характеризующие личность, наличие смягчающих обстоятельств, в качестве которые признаны – наличие несовершеннолетних детей, состояние здоровья его, родных и близких, оказание им помощи, совершение преступления впервые, наличие наград, служба в горячих точках, положительные характеристики, отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, влияние наказание на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Все сведения, изложенные в апелляционных жалобах осужденного и защитника относительно личности виновного, наличия у неё детей, инвалидности 2 группы, были известны суду первой инстанции, оценивались и учтены при назначении наказания в качестве смягчающих наказания обстоятельств либо данных, характеризующих личность осужденного.

Оснований для назначения ФИО1 наказания с применением положений ст. 64, ч. 6 ст. 15, ст. 73 УК РФ, суд обосновано не усмотрел, надлежащим образом мотивировав принятое решение о том, что исправление осужденного ФИО1 достигнет своей цели только в случае назначения наказания в виде лишения свободы реально. Судебная коллегия находит приведенные мотивы убедительными и основанными на законе. Достаточных доводов, опровергающих вывод суда, в апелляционных жалобах не приведено.

При назначении дополнительного наказания в виде штрафа, назначение которого является обязательным к основному наказанию в вид лишения свободы, с учетом семейного положения ФИО1 и данных о личности, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о назначении ФИО1 дополнительного наказания в виде штрафа в минимальном его размере - в размере 2-х кратной суммы коммерческого подкупа, то есть в сумме 10000 000 рублей из расчета того, что судом правильно определена сумма коммерческого подкупа в размере 5000 000 рублей.

Доводы осужденного ФИО1 и его защитников об изменении меры пресечения до вступления приговора суда в законную силу в суде апелляционной инстанции адвокатом ФИО6 поддержаны не были, как неактуальные с учетом того, что в настоящее время ФИО1 освобожден условно-досрочно. Вместе с тем, судебная коллегия полагает, что с учетом степени общественной опасности и характера совершенного преступления, обстоятельств его совершения, данных о личности осужденного, избрание в отношении ФИО1 при постановлении приговора меры пресечения в виде заключение под стражу было правильным.

Доводы апелляционных жалоб о том, что ФИО1 в силу наличия заключения специалиста №.07-19 СМЭ от ДД.ММ.ГГГГ не может нести уголовную ответственность в виде лишения свободы, судебная коллегия признает несостоятельными, поскольку данное заключение специалиста №.07-19 СМЭ от ДД.ММ.ГГГГ, представленное стороной защиты, не может само по себе подменять медицинское заключение, оформленное соответствии с постановлением Правительства РФ от ДД.ММ.ГГГГг. №, и выводы специалиста для суда не имеют юридического значения. При медицинском освидетельствовании ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ, проведенном по инициативе суда первой инстанции, результаты которого были оформлены в соответствии с постановлением Правительства РФ от ДД.ММ.ГГГГг. № «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений» у ФИО1 заболеваний, препятствующих содержанию его в местах лишения свободы, не установлено.

Вид исправительного учреждения для отбывания ФИО1 наказания в виде лишения свободы определен судом первой инстанции в соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ верно.

Время содержания ФИО1 под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ, подлежит зачету в срок лишения свободы в соответствии с п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима. Постановлением Армавирского городского суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 был освобожден от отбывания наказания, назначенного приговоров Фрунзенского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ условно-досрочно,

Иных существенных нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих отмену или изменение приговора, по доводам апелляционных жалоб осужденного и защитников судебная коллегия не находит.

Руководствуясь ст. ст. 389⁹, 389²⁰, 389²⁸ УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Фрунзенского районного суда <адрес> края от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 изменить.

Переквалифицировать действия ФИО1 с ч. 3 ст. 33, ч. 3 ст. 204 УК РФ (в ред. Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 97-ФЗ) на ч. 3 ст. 33, ч. 3 ст. 204 УК РФ (в ред. Федерального Закона от ДД.ММ.ГГГГ N 420-ФЗ), по которой назначить наказание - 2 года 10 месяцев лишения свободы со штрафом в размере двукратной суммы коммерческого подкупа, то есть в размере 10000000 рублей, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

В соответствии с п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ время содержания ФИО1 под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу, то есть по ДД.ММ.ГГГГ, зачесть в срок лишения свободы из расчета день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы удовлетворить частично.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Кассационная жалоба, представление подаются через суд первой инстанции в Девятый кассационный суд общей юрисдикции, правомочный пересматривать обжалуемое судебное решение, в течение шести месяцев со дня его вступления в законную силу.

Осужденный, содержащийся под стражей, подает жалобу в тот же срок, со дня вручения ему копии судебного решения, вступившего в законную силу.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий:	ФИО44
Судьи:	ФИО43 ФИО53