Решение по делу № 2-573/2020 (2-7089/2019;) от 19.07.2019

Дело № 2-573/2020                                  УИД:    78RS0023-01-2019-006798-58

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Санкт-Петербург                                                          15 сентября 2020 года

Фрунзенский районный суд города Санкт – Петербурга в составе:

председательствующего судьи Грибова И.Н.,

при секретаре Федотовой А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Комаровой Раисы Михайловны к Комаровой Ольге Викторовне о государственной регистрации перехода права собственности,

У С Т А Н О В И Л:

Истец Комарова Р.М. обратиласьв Фрунзенский районный суд города Санкт-Петербурга с иском к Комаровой О.В. и, с учетом уточнений в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просила суд произвести государственную регистрацию перехода права собственности от Комаровой О.В. к Комаровой Р.М. на основании договора дарения от 10.11.2016 года в отношении 1/3 доли квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, кадастровый №.

В обоснование заявленных требований истец указала, чтос 1985 года и по настоящее время проживает в трехкомнатной квартире по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>. Ранее указанное жилое помещение принадлежало на праве общей долевой собственности истцу (1/3 доля), и ее двум дочерям Комаровой О.В. (1/3 доля), Коковихиной М.В. (1/3 доля). 10.11.2016 году между Комаровой Р.М. и ее дочерью Комаровой О.В. был заключен договор дарения, по условиям которого Комарова О.В. безвозмездно подарила принадлежащую ей 1/3 долю вправе общей долевой собственности на указанное жилое помещение Комаровой Р.М., одаряемая в свою очередь дар приняла, фактически проживает в спорном жилом помещении, несет бремя по его содержанию.Оформив указанный договор 10.11.2016 года стороны обратились в МФЦ для государственной регистрации сделки, вместе с этим, процедура регистрации переход права собственности не состоялась. В последующем ответчик игнорировал многочисленные просьбы истца о надлежащем оформлении договора, Комарова О.В. уклоняется от государственной регистрации перехода права собственности в отношении спорного объекта недвижимости. До обращения в Многофункциональный центр ответчик выражала свою волю на регистрацию перехода права собственности, в то же время после данного обращения и по настоящее время у Комаровой О.В. была возможность обратиться с соответствующим заявлением в регистрирующий орган лично или через своего представителя, оформив соответствующую доверенность на регистрацию перехода права собственности.При это истец указывает, что доля в квартире была приобретена ответчиком в результате заключения между сторонами договора дарения, по которому истец фактически передал свою 1/3 долю в праве общей долевой собственности, в результате злоупотребления со стороны ответчика Комарова Р.М. была вынуждена обратиться в Фрунзенский районный суд города Санкт-Петербурга с иском Комаровой О.В. о признании договора дарения от 10.11.2016 года недействительным, применив последствия недействительности сделки, между тем после продолжительного процесса стороны пришли к соглашению о заключении мирового соглашения. Исходя из изложенного истец полагает, что фактически обязательства по договору дарения от 10.11.2016 года были исполнены, даритель передал, а одаряемый фактически принял дар, однако государственная регистрация перехода права собственности к истцу не произведена не была по причине уклонения ответчика от совершения регистрационных действий.

Истец Комарова Р.М. в суд явилась, в порядке статьи 48 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доверила представлять свои интересы в суде адвокату – Синицыну К.А., который, в свою очередь, заявленные исковые требования поддержал в полном объеме, по основаниям, изложенным в иске, настаивал на их удовлетворении.

Ответчик Комарова О.В. в суд явилась, возражала против удовлетворения заявленных Комаровой Р.М. исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях на исковое заявление, кроме того, просила применить последствия пропуска истцом срока исковой давности, указывая, что срок исковой давности по заявленному требованию истек 11.11.2017 года, вместе с этим, Комарова Р.М. обратилась в суд 09.07.2019 года, то есть за пределами установленного пунктом 4 статьи 165 Гражданского кодекса Российской Федерации срока.

По существу возражения ответчика относительно заявленных требований сводятся к тому, что 24.03.2015 года между Комаровой Р.М. (даритель) и Комаровой О.В. (одаряемая) был заключен договор дарения доли квартиры, по условиям которого даритель безвозмездно подарила одаряемой принадлежащую дарителю на праве общей долевой собственности 1/3 доли квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, одаряемая указанный дар приняла. 02.06.2017 года Комарова Р.М. представила в адрес Фрунзенского районного суда <адрес> исковое заявление к ФИО3 о признании указанного договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ недействительным, определением Фрунзенского районного суда города Санкт-Петербурга от 30.05.2018 года судом было утверждено мировое соглашение, заключенное между Комаровой Р.М. и Комаровой О.В., по условиям которого Комарова Р.М. признает за Комаровой О.В. право собственности на 1/3 долю в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, перешедшей в собственность Комаровой О.В. на основании договора дарения доли квартиры от 24.03.2015 года и дополнительного соглашения N1 от 20.04.2015 года к указанному договору, Комарова О.В. предоставляет Комаровой Р.М. пожизненное право пользования 1/3 долей в праве общей долевой собственности на указанную квартиру и обязуется не ограничивать указанное право Комаровой Р.М. Условия мирового соглашения не нарушались, Комарова О.В. не ограничивала право Комаровой Р.М. на пользование спорной квартирой и проживания в ней, истец проживала и продолжает проживать в указанном жилом помещении. Между сторонами всегда были хорошие семейные отношения, Комарова О.В. оказывала моральную и материальную поддержку матери, вместе с этим, резкая перемена в отношении Комаровой Р.М. к Комаровой О.В. произошла в октябре 2016 года, когда Комарова О.М. без видимых причин стала требовать от Комаровой О.В. возврата подаренной ей в 2015 году 1/3 доли квартиры по договору дарения от 24.03.2015 года, тогда и был составлен возвратный договор дарения доли квартиры от 10.11.2016 года. Между тем, поскольку с июня 2016 года сделки по отчуждению долей в праве общей собственности на недвижимое имущество стали подлежать нотариальному удостоверению в связи с принятием Федерального закона от 03.07.2016 года N 361-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации", документы для регистрации перехода права собственности в Многофункциональном центре у сторон приняты не были в связи с оформлением договора дарения доли квартиры от 10.11.2016 года в простой письменной форме. В дальнейшем Комарова О.В. отказалась идти к нотариусу для надлежащего оформления договора дарения доли квартиры, в силу того, что у нее появились основания считать, что Комарова Р.М. попала под влияние недобросовестных людей, и, вернув себе право собственности на долю квартиры, может лишиться единственного жилья из-за корыстных действий мошенников, в связи с чем, настаивала на принятии судом решения оботказе в удовлетворении заявленных Комаровой Р.М. исковых требований.

Представитель третьего лица Управление Росреестра по городу Санкт-Петербургу в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом, воспользовавшись правом, предусмотренным статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просил рассмотреть гражданское дело в свое отсутствие, представил письменный отзыв на исковое заявление.

В связи с чем, суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося представителя третьего лица в порядке статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд, исследовав материалы дела, оценив представленные доказательства в их совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, на основании фактических обстоятельств дела, приходит к следующему.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому свободу экономической деятельности, включая свободу договоров, право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами, признание и защиту, включая судебную, указанных прав и свобод, реализуемую на основе равенства всех перед законом и судом (статья 8, части 1 и 2 статьи 19, части 1 и 2 статьи35, часть 1 статьи 45, часть 1 статьи 46).

Из названных положений Конституции Российской Федерации, предопределяющих правовое положение участников гражданского оборота, в том числе при осуществлении сделок с недвижимым имуществом, во взаимосвязи с ее статьями 15 (часть 2) и 17 (часть 3) вытекает требование о необходимости соотнесения принадлежащего лицу права собственности с правами и свободами других лиц, которое означает, что собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, если они не противоречат закону и иным правовым актам и не нарушают права и законные интересы других лиц (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 31.05.2005 N 6-П и от 22.04.2011 N 5-П).

Согласно статье 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

В пункте 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В силу пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии с частью 3 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности (пункт 3 статьи 1).

На основании положений статьи 574 Гражданского кодекса Российской Федерации договор дарения недвижимого имущества заключается в виде письменного документа и подлежит государственной регистрации.

Для заключения договора дарения и придания ему юридической силы требуется выражение согласованной воли двух сторон - двусторонняя сделка, либо трех или более сторон - многосторонняя сделка (пункт 3 статьи 154 Гражданского кодекса Российской Федерации), достижение взаимного соглашения между сторонами по всем его существенным условиям, а также предоставление правоустанавливающих документы на даримое имущество.

Кроме того, поскольку дарение является реальным договором, должна состояться фактическая передача вещи (права, требования, долга, обязанности), за исключением договоров дарения, содержащих обещание дарения в будущем.

В силу пункта 1 статьи 131 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней.

При дарении недвижимого имущества потребуется государственная регистрация перехода права на имущество, а для договоров, заключенных до 01.03.2013 года, регистрации подлежала и сама сделка.

Государственная регистрация договора дарения недвижимого имущества, заключенного после 01.03.2013 года, не осуществляется на основании пункта 8 статьи 2 Федерального закона от 30.12.2012 года N 302-ФЗ "О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации". В силу статьи 8.1 Гражданского кодекса Российской Федерации государственной регистрации в Федеральной службе государственной регистрации, кадастра и картографии подлежит только переход права собственности от дарителя к одаряемому.

Согласно пункту 1 статьи 16 Федерального закона от 21.07.1997 года N 122-ФЗ (ред. от 03.07.2016 года) "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", действовавшему до 01.01.2017 года, государственная регистрация прав проводилась на основании заявления правообладателя, сторон договора или уполномоченного им (ими) на то лица.

В соответствии со статьей 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Таким образом, договор дарения считается заключенным для сторон с момента его заключения и в обязательном порядке подлежит исполнению и государственной регистрации.

Вместе с тем, в силу части 7 статьи 15 Федерального закона Российской Федерации от 13.07.2015 года N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости" при уклонении одной из сторон от государственной регистрации прав переход права собственности регистрируется на основании решения суда, вынесенного по требованию другой стороны.

Аналогичная правовая позиция поддерживается в пункте 63 совместного Постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 29.04.2010 года N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав".

Таким образом, для добросовестной стороны в договоре дарения законодатель предусматривает судебную защиту прав, возникновение которых следует непосредственно из договора дарения.

Судом установлено и следует из материалов дела, что на основании договора передачи жилого помещения в собственность граждан N 38-422 от 22.10.2002 года, жилое помещение по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, было передано в общую долевую собственность граждан: ФИО2 (1/3 доля), ФИО3 (1/3 доля), ФИО7 (1/3 доля).

Согласно свидетельству о государственной регистрации права от 10.01.2003 года серии 78-ВЛ N646752, право общей долевой собственности на 1/3 долю в указанном жилом помещении Коковихиной М.В. было зарегистрировано 10.01.2003 года за N2455886.3, за Комаровой О.В. 10.01.2003 года за N2455886.2,за Комаровой Р.М. 10.01.2003 года за N 245588.1.

10.11.2016 года между Комаровой О.В. (даритель) и Комаровой Р.М. (одаряемая) был заключен договор дарения доли квартиры, по условиям которого даритель безвозмездно подарила одаряемой принадлежащую дарителю на праве общей долевой собственности 1/3 доли квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, одаряемая указанный дар приняла (пункт 1 Договора).

Указанная доля принадлежит дарителю на праве общей долевой собственности на основании договора дарения доли квартиры от 24.03.2015 года, дополнительного соглашения N1 от 20.04.2015 года к договору дарения доли квартиры от 24.03.2015 года, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от 13.05.2015 года, о чем в ЕГРП 13.05.2015 года была сделана запись о регистрации N78-78/036-78/087/007/2015-433/2.

В силу пунктов 3 и 4 договора дарения от 10.11.2016 года настоящий договор считается заключенным с момента его подписания сторонами, доля считается переданной одаряемой с момента подписания настоящего договора.

В соответствии пунктом 5 Договора даритель гарантировал, что заключает настоящий договор не вследствие стечения тяжелых жизненных обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, настоящий договор не является для него кабальной сделкой.

С момента государственной регистрации настоящего договора одаряемая приобретает право собственности на 1/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес> (пункт 7 Договора), после чего одаряемая принимает на себя обязанности по уплате налогов на недвижимость, возмещению расходов по эксплуатации квартиры, дома в целом, его инженерного оборудования и придомовой территории по соглашению с соответствующей организацией, в соответствии с правилами нормами, действующими в Российской Федерации для государственного и муниципального жилищного фонда (пункт 8 Договора).

В соответствии с пунктом 11 Договора расходы по оплате государственной регистрации перехода права собственности оплачивает одаряемая.

Настоящий договор содержит весь объем соглашений между сторонами в отношении предмета настоящего договора, отменяет и делает недействительными все другие обязательства или представления, которые могли быть приняты или сделаны сторонами, будь то в устной или письменной форме, до заключения настоящего договора (пункт 13 Договора).

Во всем, что не предусмотрено настоящим договором, стороны руководствуются действующим законодательством Российской Федерации.

Истец указывает, что договор дарения от 10.11.2016 года заключен в письменной форме, соответствует требованиям статей 572, 574 Гражданского кодекса Российской Федерации и иным требованиям, предъявляемым к форме и содержанию договора, подписан сторонами, при его исполнении стороны достигли правового результата, характерного для данной сделки, вместе с этим, с учетом специфики сложившихся отношений между сторонами – Комаровой Р.М. и Комаровой О.В., обусловленной конфликтным характером взаимоотношений между матерью и дочерью, Комарова О.В. после его заключения стала совершать действия, с очевидностью свидетельствовавшие о явном нежелании указанного лица представлять необходимые для регистрации сделки документы в регистрирующий орган.

Возражая против заявленных Комаровой Р.М. требований ответчик указывала, что с июня 2016 года сделки по отчуждению долей в праве общей собственности на недвижимое имущество стали подлежать нотариальному удостоверению в связи с принятием Федерального закона от 03.07.2016 года N 361-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации", в связи с чем, договор дарения доли квартиры не соответствует форме, установленной законодательством, поскольку нотариально не удостоверен.

Между тем, суд не может согласиться с приведенными ответчиком в обоснование заявленной позиции доводами, поскольку они основаны на ошибочном понимании (толковании) норм законодательства, в том числе, действовавшего на момент возникновения спорных правоотношений.

В силу пункта 1 статьи 24 Федерального закона от 21.07.1997 года N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" документы, устанавливающие наличие, возникновение, прекращение, переход, ограничение (обременение) прав на недвижимое имущество и представляемые на государственную регистрацию прав, должны соответствовать требованиям, установленным законодательством Российской Федерации, и отражать информацию, необходимую для государственной регистрации прав на недвижимое имущество в Едином государственном реестре прав.

Указанные документы должны содержать описание недвижимого имущества и, если иное не установлено настоящим Федеральным законом, вид регистрируемого права и в установленных законодательством случаях должны быть нотариально удостоверены, скреплены печатями, должны иметь надлежащие подписи сторон или определенных законодательством должностных лиц.

На момент возникновения спорных правоотношений действовал Гражданский кодекс Российской Федерации в редакции N83 от 03.07.2016 года, которая начала действовать 02.10.2016 года, между тем, в статье 574 Гражданского кодекса Российской Федерации не содержалось положения плескательного характера, предписывающего обязательное удостоверение сделки у нотариуса.

Таким образом, договор дарения от 10.11.2016 года заключен в письменной форме, соответствует требованиям статей 572, 574 Гражданского кодекса Российской Федерации и иным требованиям, предъявляемым к форме и содержанию договора, подписан сторонами, при его исполнении стороны достигли правового результата, характерного для данной сделки.

Кроме того, ответчик указывала, что между сторонами всегда были хорошие семейные отношения, Комарова О.В. оказывала моральную и материальную поддержку матери, вместе с этим, резкая перемена в отношении Комаровой Р.М. к Комаровой О.В. произошла в октябре 2016 года, когда Комарова О.М. без видимых причин стала требовать от Комаровой О.В. возврата подаренной ей в 2015 году 1/3 доли квартиры по договору дарения от ДД.ММ.ГГГГ, тогда и был составлен возвратный договор дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ.

Однако представленные в материалы дела доказательства свидетельствуют о явном конфликтном подтексте взаимоотношений между сторонами.

Так, ДД.ММ.ГГГГ между ФИО2 (даритель) и ФИО3 (одаряемая) был заключен договора дарения доли квартиры, по условиям которого даритель безвозмездно подарила одаряемой принадлежащую дарителю на праве общей долевой собственности 1/3 доли квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, одаряемая указанный дар приняла.

В соответствии с пунктом 12 договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, даритель оставляет за собой право пожизненного пользования указанной квартирой и проживания в ней.

На основании дополнительного соглашения N1 от ДД.ММ.ГГГГ к договору дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, стороны пришли к соглашению об исключении из договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ пункта 12.

В соответствии со свидетельством о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ Управлением Росреестра по городу Санкт-Петербургу была произведена государственная регистрация права ФИО3 на 1/3 долю в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, о чем в Единомгосударственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним ДД.ММ.ГГГГ сделана запись регистрации за N78-78/036-78/087/007/2015-433/2.

Вместе с этим, по прошествии времени, ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 обратилась в Фрунзенский районный суд <адрес> к ФИО3с исковым заявлением о признании сделки недействительной, и просила суд признать договора дарения 1/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, заключенный между ФИО2 и ФИО3 недействительным, применить последствия недействительности сделки.

Гражданскому делу присвоен №, впоследствии 2-3624/2018.

При этом в обоснование заявленных требований ФИО2 указывала, что после заключения договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ ее дочь ФИО3 резко изменила свое отношение к ней, стала совершать действия, направленные на понуждение ФИО2 освободить занимаемое ей жилое помещение, в том числе, достоверно зная, что квартира, доля которой была отчуждена ФИО2, являлась единственным жильем ФИО2 Кроме того, истец указывала, что и на момент подачи искового заявления ФИО3 продолжала понуждать ФИО2 к освобождению жилого помещения, высказывая свое намерение на продажу квартиры.

Определением Фрунзенского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в рамках указанного гражданского дела было утверждено мировое соглашение между ФИО2 и ФИО3, по условиям которого ФИО2 признает за ФИО3 право собственности на 1/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу:<адрес>, корпус 1, <адрес>, перешедшей в собственность ФИО3 на основании договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ; ФИО3 предоставляет ФИО2 пожизненное право пользования 1/3 долей в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу:<адрес>, корпус 1, <адрес>, перешедшей в собственность ФИО3 на основании договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, и обязуется не ограничивать право пользования ФИО2 на спорную долю; стороны признают не подлежащим исполнению Дополнительное соглашение N1 от ДД.ММ.ГГГГ к договору дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с положениями статей 220 и 221 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации производство по делу было прекращено.

Кроме того, как усматривается из материалов гражданского дела N 2-3624/2018, ДД.ММ.ГГГГ в адрес Фрунзенского районного суда <адрес> ФИО3 было представлено ходатайство об отмене мер по обеспечению иска, принятые определением Фрунзенского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ.

При этом ФИО2 в материалы дела были представлены возражения относительно заявленного ФИО3 ходатайства по мотиву того, что жилое помещение – квартиры по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, является единственным жилым помещением ФИО2, в случае отмены мер по обеспечению иска у ФИО2 возникнут опасения отчуждения жилого помещения в пользу третьих лиц.

Между тем, суд, принимая во внимание, что принятые обеспечительные меры в отношении спорного жилого помещения создают ФИО3 препятствия к реализации ФИО3 прав владения, пользования и распоряжения своим имуществом, ходатайство ФИО3 было удовлетворено, определением Фрунзенского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ обеспечительные меры, принятые определением названного суда от ДД.ММ.ГГГГ в виде запрета Управлению Росреестра по городу Санкт-Петербургу совершать регистрационные действия в отношении 1/3 доли, принадлежащей на праве собственности ФИО3, в жилом помещении по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>.

Между тем, вопреки доводам ответчика, упомянутые правоотношения вытекают из договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, и не относятся к существу рассматриваемого спора, право собственности ФИО3 на 1/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, было зарегистрировано в Управлении Росреестра по городу Санкт-Петербургу в установленном законом порядке, к договору дарения от ДД.ММ.ГГГГ и обязательствам сторон, вытекающим из него, отношения не имеет.

Нормами Гражданского кодекса Российской Федерации, не регулируется порядок государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество в случае уклонения сторон договора дарения от такой регистрации.

В связи с этим в соответствии со статьей 6 Гражданского кодекса Российской Федерации, по аналогии подлежит применению пункт 3 статьи 551 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому в случае, когда одна из сторон уклоняется от государственной регистрации перехода права собственности на недвижимость, суд вправе по требованию другой стороны, а в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации об исполнительном производстве, также по требованию судебного пристава-исполнителя вынести решение о государственной регистрации перехода права собственности.

Судебная коллегия учитывает разъяснения, содержащиеся в абзацах первом и втором пункта 61 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", о том, что если одна из сторон договора купли-продажи недвижимого имущества уклоняется от совершения действий по государственной регистрации перехода права собственности на это имущество, другая сторона вправе обратиться к этой стороне с иском о государственной регистрации перехода права собственности (пункт 3 статьи 551 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Иск покупателя о государственной регистрации перехода права подлежит удовлетворению при условии исполнения обязательства продавца по передаче имущества. Согласно абзацу второму пункта 1 статьи 556 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае, если иное не предусмотрено законом или договором, обязательство продавца передать недвижимость покупателю считается исполненным после вручения этого имущества покупателю и подписания сторонами соответствующего документа о передаче.

Из системного толкования пункта 3 статьи 551, абзаца второго пункта 1 статьи 556 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта 61 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" следует, что для разрешения иска о государственной регистрации перехода права собственности на квартиру по договору дарения следует установить не только наличие документа о передаче имущества, но также установить фактический переход имущества от дарителя к одаряемому.

В ходе рассмотрения настоящего дела суду был представлен оригинал договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между ФИО2 и ФИО3, подписанный сторонами, факт подписания указанного договора дарения ответчик ФИО3 не оспаривала.

Как следует из содержания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, стороны согласовали все существенные условия договора и их волеизъявление было направлено именно на осуществление передачи указанного в договоре недвижимого имущества от дарителя к одаряемому и перехода права собственности данного имущества, действия сторон, совершенные при заключении сделки, свидетельствуют об их намерении совершить именно сделку дарения спорного имущества, и не подтверждают иных намерений сторон.

Из пояснений истца и содержания искового заявления, а также явствует из справки о регистрации граждан (по форме N 9), в спорном жилом помещении, расположенном по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>, на регистрационном учете состоит (с 1985 года) и фактически проживает ФИО2, более в указанной квартире зарегистрированных лиц нет, фактическое пользование истцом указанным имуществом никем не оспаривалось.

При этом бремя содержания указанного имущества несет ФИО2

В связи с чем, суд полагает установленным факт реального исполнения договора дарения, то есть фактического принятия одаряемой объекта недвижимости в дар, что подразумевает, в частности, пользование указанным имуществом, несение бремени содержания и другие вытекающие из факта обладания предметом дара действия.

То обстоятельство, что одаряемый проживал до и после дарения в спорном жилом доме, сам по себе не исключает фактического принятия дара, и такой вывод не следует из сущности владения. Владение предполагает фактическое обладание вещью, что является составной частью права собственности (пункт 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При таких обстоятельствах, суд отмечает, что все юридические действия, необходимые для регистрации перехода права собственности на спорный объект недвижимости, за исключением предоставления заявления и документов ответчиком ФИО3 сторонами совершены, сделка фактически исполнена сторонами.

Каких-либо претензий относительно исполнения договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ ответчиком в адрес ФИО2 предъявлено не было, обратного в материалы дела не представлено.

Однако обязательства по совершению действий, направленных на регистрацию перехода права собственности ФИО3 до настоящего времени не исполнены.

При этом, со стороны ответчика в нарушение положений стать 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в ходе рассмотрения дела не было представлено доказательств, подтверждающих, что государственная регистрация перехода права собственности не была произведена по не зависящим от ее воли обстоятельствам.

На основании установленных обстоятельств суд приходит к выводу о наличии совокупности обстоятельств, необходимых в соответствии с пунктом 3 статьи 551 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснениями, изложенными в пункте 61 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума ВАС Российской Федерации N 22 от ДД.ММ.ГГГГ "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", для удовлетворения иска ФИО2 о государственной регистрации перехода права собственности.

Совокупностью представленных сторонами доказательств подтверждается, что ФИО3 имела намерение распорядиться спорным имуществом, заключить с истцом безвозмездную сделку и зарегистрировать ее в соответствии с требованиями действующего законодательства, договор дарения был исполнен, его предмет передан во владение одаряемого, который несет бремя его содержания, вместе с этим, с момента заключения договора до настоящего времени регистрация перехода права собственности не осуществлена.

При наличии доказательств, с достоверностью свидетельствующих о направленности действий истца к побуждению ответчика к совершению указанных действий, и об отсутствии их совершения со стороны последнего, суд считает установленным факт уклонения ФИО3 от совершения действий по регистрации перехода права собственности, в связи с чем, требования ФИО2 заявлены обосновано.

В ходе рассмотрения дела ответчиком ФИО3 было заявлено ходатайство в порядке пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации о применении судом срока исковой давности по заявленному ФИО2 требованию со ссылкой на пункт 4 статьи 165 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которым срок исковой давности по требованиям, указанным в настоящей статье, составляет один год, и отказать в удовлетворении заявленных ФИО2 требований по указанному мотиву.

Так, по мнению ФИО3 в силу пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации начало течения указанного срока подлежит исчислению с ДД.ММ.ГГГГ, срок исковой давности по заявленному требованию истек ДД.ММ.ГГГГ, вместе с этим, ФИО2 обратилась в суд ДД.ММ.ГГГГ, то есть за пределами установленного пунктом 4 статьи 165Гражданского кодекса Российской Федерации срока.

Истец, возражая против удовлетворения судом заявленного ходатайства указал, что поскольку истец обращается с иском, предметом которого является государственная регистрация перехода права собственности на 1/3 долю в праве общей долевой собственности, основанием иска является договор дарения доли квартиры от 10.11.2016 года, который, вопреки доводам ответчика заключен в надлежащей форме, в связи с чем, к спорным правоотношениям не подлежат применению положения статьи 165 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В связи с чем, поскольку договора дарения доли квартиры от 10.11.2016 года заключен 10.11.2016 года, срок исковой давности в силу пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации начинает исчисляться с 11.11.2016 года, одновременно с этим, поскольку законодательством Российской Федерации не предусмотрен специальный срок исковой давности, к данным правоотношениям применяется общий срок исковой давности, составляющий три года, в связи с чем, процессуальный срок на подачу искового заявления по заявленным требованиям подлежит окончанию 11.11.2019 года, исковое заявление направлено в адрес суда 09.07.2019 года, зарегистрировано 19.07.2019 года, в связи с чем, срок исковой давности пропущен истцом не был.

Пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 данного кодекса.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (пункт 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Пунктом 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела

Такое правовое регулирование направлено на создание определенности и устойчивости правовых связей между участниками правоотношений, их дисциплинирование, обеспечение своевременной защиты прав и интересов субъектов правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков и третьих лиц, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников правоотношений от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав.

Разрешая вопрос о пропуске истцом срока исковой давности суд соглашается с позицией ФИО2, а доводы, изложенные ответчиком в обоснование заявленного ходатайства, суд находит основанными на неверном толковании норм материального права.

В силу положений части 1 статьи 196 и части 1 статьи 200Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права

В пункте 64 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума ВАС Российской Федерации N 22 от ДД.ММ.ГГГГ "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что, поскольку законом не предусмотрено иное, общий срок исковой давности, предусмотренный статьей 196Гражданского кодекса Российской Федерации, распространяется на требование о государственной регистрации сделки или перехода права собственности.

По смыслу пункта 1 статьи 200Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности по требованию о государственной регистрации сделки или перехода права собственности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, например со дня отказа контрагента по сделке передать документы, необходимые для регистрации, или создания иных препятствий для такой регистрации.

Как указывал истец, до обращения в Многофункциональный центр для регистрации перехода права собственности ответчик выражала свою волю на совершение указанных действий, между тем, впоследствии действия ФИО3 с очевидностью свидетельствовали о явном нежелании указанного лица представлять необходимые для регистрации сделки документы в регистрирующий орган.

Между тем, в материалах дела не содержатся доказательства с достоверностью указывающие на конкретную дату начала совершения ФИО3 названных действий, сам истец не именует его конкретной датой, а указывает временной период – ноябрь 2016 года.

Таким образом, с учетом конкретных обстоятельств дела, а также позиции истца, срок исковой давности по его требованию, рассматриваемому в рамках настоящего дела, в силу пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежит исчислению с 11.11.2016 года, и, с учетом разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума ВАС Российской Федерации N 22 от 29.04.2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" подлежит окончанию 11.11.2019 года.

Исковое заявление ФИО2 направлено в адрес суда ДД.ММ.ГГГГ, зарегистрировано ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, срок исковой давности пропущен истцом не был.

В соответствии со статьей 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие в Российской Федерации по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, при этом в соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или не совершения процессуальных действий.

Исходя из анализа и оценки совокупности собранных доказательств по делу, в ходе рассмотрения дела со стороны ответчика достаточных и убедительных доказательств, с необходимой полнотой объективно свидетельствующих о необоснованности заявленных истцом требований представлено не было, при таких обстоятельствах, руководствуясь принципами состязательности и равноправия сторон, в рамках заявленного спора суд не нашел каких-либо оснований для отказа в удовлетворении заявленных требований.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 12, 56, 67,167, 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Комаровой Раисы Михайловны к Комаровой Ольге Викторовне о государственной регистрации перехода права собственности - удовлетворить.

Произвести государственную регистрацию перехода права собственности от Комаровой Ольги Викторовны к Комаровой Раисе Михайловне на 1/3 долю в праве общей долевой собственности на жилое помещение – квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, корпус 1, <адрес>,кадастровый №, на основании договора дарения доли квартиры, заключенного 10.11.2016 года между ФИО3 и ФИО2.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья                                                                                           И.Н. Грибов

Мотивированное решение суда составлено ДД.ММ.ГГГГ.