Решение по делу № 22-1950/2022 от 08.11.2022

Председательствующий Максимов В.В. Дело № 22-1950/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Курган 8 декабря 2022 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Курганского областного суда в составе председательствующего Головина И.Н.,

судей Алфимова А.Н. и Шаронова П.Н.,

при секретаре Осиповой С.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Пугина С.В., его защитников – адвокатов Бортниковой О.В. и Певчева В.В., защитников осужденного Осокина В.В. – адвокатов Горелого А.В., Киселева Р.Н. и Брагиной А.П., защитника осужденного Рознина В.В. – адвоката Чебесова Д.В. на приговор Курганского городского суда Курганской области от 8 ноября 2021 г., по которому

Пугин Сергей Владимирович, родившийся <...>, несудимый,

осужден:

- по ч. 3 ст. 285 УК РФ к 5 годам лишения свободы с лишением на 2 года права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий;

- по ч. 4 ст. 290 УК РФ (за получение взятки в виде имущества и незаконного оказания услуг имущественного характера) к 6 годам лишения свободы со штрафом в размере двадцатикратной суммы взятки – <...>. и лишением на 4 года права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно Пугину С.В. назначено 8 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере <...> и лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, на срок 5 лет.

Мера пресечения Пугину С.В. в виде заключения под стражу до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, в срок лишения свободы зачтен период содержания Пугина С.В. под стражей с 29 апреля 2020 года до вступления приговора в законную силу, который согласно п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ определен из расчета один день за полтора дня.

Постановлено о конфискации у Пугина С.В. денежной суммы, соответствующей размеру взятки – <...>, об освобождении Пугина С.В. от уплаты процессуальных издержек, о сохранении ареста на принадлежащий Пугину С.В. сотовый телефон, принадлежащий Пугину С.В. и Пу.. автомобиль, о снятии ареста на принадлежащую Пугину С.В. квартиру.

Осокин Владимир Валерьевич, родившийся <...>, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 285 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима с лишением на 2 года права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий.

Мера пресечения Осокину В.В. изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу до вступления приговора в законную силу. Взят под стражу в зале суда.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, в срок лишения свободы зачтен период содержания Осокина В.В. под стражей с 9 ноября 2021 года до вступления приговора в законную силу, который согласно п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ определён из расчета один день за полтора дня.

Рознин Вячеслав Васильевич, родившийся <...>, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 285 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима с лишением на 2 года права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий.

Мера пресечения Рознину В.В. изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу до вступления приговора в законную силу. Взят под стражу в зале суда.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, в срок лишения свободы зачтен период содержания Рознина В.В. под стражей с 24 декабря 2019 года по 12 февраля 2020 года, с 9 ноября 2021 года до вступления приговора в законную силу, который согласно п. «б» ч. 3.1ст. 72 УК РФ определен из расчета один день за полтора дня, период нахождения Рознина В.В. под домашним арестом с 13 февраля 2020 года по 21 мая 2020 года, который согласно ч. 3.1 ст. 72 УК РФ определён из расчета два дня за один день.

С учетом постановления этого же суда от 27 июня 2022 года, снят арест на принадлежащее Рознину В.В. имущество.

Определена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад председательствующего Головина И.Н., выступления осужденного Пугина С.В., его защитников Бортниковой О.В. и Певчева В.В., осужденного Осокина В.В., его защитника Брагиной А.П., осужденного Рознина В.В. и его защитника Чебесова Д.В., мнение государственного обвинителя Виноградова О.А. об отсутствии оснований для отмены или изменения приговора, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда Пугин, Осокин и Рознин признаны виновными в том, что являясь должностными лицами, в <...>, когда Пугин <...>, а Осокин <...>, злоупотребили должностными полномочиями, то есть из личной заинтересованности использовали свои служебные полномочия вопреки интересам службы, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, а также тяжкие последствия.

Пугин также признан виновным в том, что в период с <...> являясь должностным лицом, <...>, лично получил от Т. взятку в значительном размере в виде имущества и незаконного оказания ему услуг имущественного характера за общее покровительство представляемого Т. ООО «<...>».

Преступления совершены в г. <...> области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

По этому же приговору судом исключены из предъявленного Пугину обвинения инкриминированные ему действия по получению от Т. взяток в виде денег в <...>

В суде Пугин виновным себя не признал, Осокин признал частично, а Рознин признал полностью.

В апелляционных жалобах осужденный Пугин и его защитники – адвокаты Бортникова и Певчев просят отменить приговор.

При этом указывают, что Пугин полностью рассчитался с Т. за построенный на его даче забор и привезенный шифер, что подтверждается показаниями свидетелей Г.

Несмотря на это, Пугин осужден за получение взятки только на основании показаний Т. о том, что Пугин не заплатил ему деньги за забор и шифер, хотя это не подтверждается совокупностью исследованных доказательств.

При этом Т. необоснованно допрошен в качестве лица, в отношении которого дело выделено в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве, поскольку он является свидетелем и должен был предупреждаться об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

В судебном заседании не доказано, что доставка шифера и монтаж забора выполнены за счет средств Т. либо ООО «<...>», показания свидетеля С. о том, что строительный материал он принимал по официальным документам, не подтверждены.

Суд отверг представленные стороной обвинения доказательства стоимости предмета взятки и самостоятельно произвел расчет на основании счета-фактуры ООО «<...>», признанной неотносимым доказательством.

При этом заключение эксперта по оценке стоимости имущества противоречиво, носит вероятностный характер, состояние стройматериалов достоверно не установлено, хотя свидетели поясняли, что для строительства забора были использованы бывшие в эксплуатации трубы. Кроме того, заключение эксперта является недопустимым доказательством, при расчете рыночной стоимости материалов экспертом использованы сайты других регионов, отсутствуют ценовые показатели оказания услуг по установке забора и работы с учетом материалов. Экспертом не установлена рыночная стоимость, не проведен анализ рынка товара, проигнорированы методики определения рыночной стоимости товаров при производстве товароведческих экспертиз, рассчитана стоимость бетонирования столбов, хотя фактически оно не производилось.

Вывод суда о том, что Пугин мог оказывать покровительство ООО «<...>», основан на предположениях. Между ООО «<...>» и возглавляемым Пугиным Д. не было и не могло быть договорных отношений, организационно-распорядительные и административно-хозяйственные полномочия Пугина не распространялись на деятельность ООО «<...>» и не могли быть использованы им для покровительства. Вывод о том, что Пугин мог обеспечить работу ООО «<...>» на объектах строительства в <...> области, выходит за рамки предъявленного обвинения.

Перечисленные в обвинении действия, за которые Пугин якобы получил взятку, такие как своевременное финансирование, ускорение принятия наиболее благоприятных решений в пользу ООО «<...>», не входили в полномочия Пугина, не доказаны и не установлены судом.

Показания свидетелей Н. идр. о том, что им со слов Т. известно, что Пугин помогает деятельности ООО «<...>», являются недопустимыми доказательствами, поскольку основаны на домыслах.

Стороной обвинения не доказано, что между Пугиным и Т. была какая-либо договоренность о покровительстве, что подтверждается характером отношений между ними и отсутствием телефонных звонков в инкриминируемый период. Свидетели не поясняли о наличии между Пугиным и Т. дружеских отношений, напротив, в суде Т. заявил о неприязни к Пугину.

Оказание влияния Пугиным на муниципальных чиновников с целью победы ООО «<...>» в конкурсных процедурах в суде не доказано.

Признав недоказанным факт получения Пугиным трех взяток из четырех инкриминируемых, суд необоснованно расценил их как единое преступление и не принял по ним решение о прекращении дела по реабилитирующим основаниям.

Осуждая Пугина за получение взятки от Т., суд при этом исключил из обвинения по ст. 285 УК РФ корыстный мотив.

Уголовные дела по ст. 290 УК РФ возбуждены незаконно.

В действиях Пугина отсутствует состав преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 285 УК РФ, поскольку он не был осведомлен о наличии невыполненных работ, судом не установлено нарушений порядка доведения средств субсидий из бюджета <...> области в бюджет <...> района, а на дальнейшее движение средств субсидий и оплату работ по муниципальным контрактам полномочия Пугина не распространялись. При этом ответственность за предоставление недостоверных сведений в заявках на выделение субсидии несет <...>, оснований не доверять указанным сведениям у Д. не было, акты <...> и справки <...> не прикладывались к заявкам и не представлялись в Д.

Акты выполненных работ подписывались по результатам обсуждения на совещаниях, в которых Пугин не участвовал, согласно детализации его звонков в период с <...> он не мог принимать участия в выездных совещаниях, а на совещании <...> указанный вопрос не обсуждался, акты по объектам уже были подписаны.

Вывод суда об осведомленности Пугина о невыполненных работах в связи с телефонным разговором между ним и Т. <...> не обоснован, поскольку указанный разговор состоялся за пределами инкриминируемого ему деяния, когда ему уже было известно о невыполненных работах, и по просьбе Осокина он звонил, чтобы повлиять на завершение строительства.

Судом не дана оценка фактам продления сроков строительства и ввода объектов в эксплуатацию; не учтено, что полномочия Пугина прекращены раньше наступления срока окончания контракта по <...> и установленного срока ввода объектов в эксплуатацию в <...>. При этом сроки контрактов продлены по инициативе <...> района, что подтверждает самостоятельность действий Осокина и Рознина.

Выводы суда о том, что финансирование невыполненных работ произошло в результате злоупотребления осужденными полномочиями, и это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, а выводы об участии Пугина в финансировании невыполненных работ выходят за пределы предъявленного ему обвинения.

В приговоре искажены и не в полном объеме изложены показания свидетелей М. и др., которые не поясняли, что заявки на финансирование готовились и подписывались в нарушение установленного порядка, и отрицали получение от Пугина указаний об осуществлении финансирования по программе <...>

Суд не дал оценки тому, что из пяти заявок на перечисление субсидий одну подписал М. одну – Пугин, а другие судом не исследовались. Показания М. о том, что Пугин не давал поручений нарушать установленный законом порядок финансирования объектов строительства, судом не учтены. Утверждают, что при поступлении заявки на финансирование в Д. сотрудники <...> обязаны были направить эту заявку в работу, а в случае неосвоения бюджетных средств муниципальное образование обязано было возвратить неосвоенные средства в соответствующий бюджет.

Вывод суда о том, что наступление последствий, предусмотренных ч. 5 ст. 242 БК РФ, могло повлечь отрицательную оценку деятельности Пугина как <...> основан на предположениях. Оценку деятельности Пугина как <...>, однако суд отказал защите в вызове и допросе в качестве свидетелей <...>.

Стороной обвинения не доказано наличие у Пугина умысла на невыполнение муниципальных контрактов и нарушение тем самым законных интересов граждан, свидетели об этом не говорили, документы об этом судом не исследовались. Действия Пугина по доведению средств субсидий до бюджета <...> района не могли к этому привести. Судом не дана оценка показаниям Пугина и доводам защиты о том, что Пугин не желал и не мог предвидеть наступление общественно-опасных последствий своих действий, поскольку создание видимости освоения бюджетных средств не нарушает права и законные интересы граждан и общества.

Суд не установил сговора между осужденными, наличия у них умысла, и в результате чьих действий наступили последствия. Оценка деятельности Пугина поставлена судом в зависимость от факта исполнения или неисполнения контрактов, заключенных между ООО «<...>» и <...> района. При этом в приговоре не указан нормативный акт, регулирующий оценку деятельности директора Д., как нет и указания на злоупотребление Пугиным конкретными полномочиями. При этом представление недостоверной отчетности по формам <...> не могло повлечь тяжких последствий, существенного нарушения прав и интересов граждан.

Вывод суда о влиянии Пугина на руководителей организаций, осуществляющих строительный контроль, не подтверждается исследованными доказательствами.

Показания П. и др. носят предположительный характер в части давления на С. со стороны Пугина, о котором им стало известно со слов С.. При этом судом показания свидетеля С. необоснованно признаны допустимыми доказательствами, несмотря на то, что тот умер до рассмотрения дела судом, Пугин и сторона защиты возражали против их оглашения, поскольку они противоречат показаниям иных свидетелей и материалам дела. Кроме того, показания свидетеля П. не могут быть признаны допустимыми, поскольку в <...> он уволился из ГУП «<...>» и не мог быть свидетелем инкриминируемых деяний.

Суд необоснованно признал отягчающим обстоятельством совершение преступления группой лиц, поскольку в судебном заседании данное обстоятельство не установлено. Суд не установил роль каждого из осужденных в злоупотреблении служебными полномочиями. Пугин у подрядчика работы не принимал, акты <...> не составлял и не подписывал, не давал на это указаний. Суд установил, что каждый из осужденных действовал самостоятельно и независимо друг от друга. При этом Рознин и Осокин не находились в зависимом положении от Пугина, они самостоятельно приняли решение подписать фиктивные акты <...>, послужившие основанием для перечисления бюджетных средств ООО «<...>» по муниципальным контрактам. Се. по указанию Рознина подавала недостоверную отчетность в Д. а Осокин и Рознин должны были вернуть денежные средства в случае их неосвоения. Рознин и Осокин дали неправдивые и противоречивые показания с целью избежать ответственности, в связи с чем к их показаниям необходимо отнестись критически.

Мотив действий Пугина в виде корыстной или иной личной заинтересованности не доказан, выводы суда об этом основаны на предположениях. Признав, что Пугин действовал из побуждений карьеризма, желания приукрасить действительное положение дел на объектах, суд вышел за пределы предъявленного обвинения, поскольку такой мотив ему не вменялся.

Судом неверно установлен потерпевший, поскольку ущерб причинен федеральному бюджету и бюджету <...> области, а не бюджету <...> района.

Считают, что по делу допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона. Судом был принят обвинительный уклон, нарушена стадийность судебного процесса в части допросов свидетелей, не были рассмотрены ходатайства стороны защиты, судом задавались свидетелям наводящие вопросы, необоснованно снимались вопросы стороны защиты.

Суд не принял во внимание, что при допросах Т. не предупреждался об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, тогда как фактически является свидетелем, а в суде показывал неприязненное отношение к Пугину. Считают, что Т. дал показания из мести за то, что ему приходилось оплачивать проектирование, а Пугин не способствовал авансированию строительства, в связи с чем у него появились долги, что не указано в приговоре.

Заключение строительно-технической экспертизы от 5 июля 2020 г. является недопустимым доказательством, поскольку она проведена в рамках рассмотрения <...> области дела о банкротстве ООО «<...>».

Заключение эксперта от 17 апреля 2020 г. также является недопустимым доказательством, равно как и показания эксперта, поскольку на период проведения экспертизы эксперту не была предоставлена вся необходимая документация, что не помешало ему сделать утвердительное заключение, которое в материалах дела содержалось не в полном объеме.

В основу приговора положены показания свидетеля Р. данные им в рамках другого уголовного дела в отношении иных лиц и за год до возбуждения уголовного дела в отношении Пугина, при допросах он не предупреждался об уголовной ответственности по ст. 307, 308 УК РФ.

Суд фактически не исследовал ряд письменных доказательств по делу, а лишь перечислил их, огласив наименования; телефонные переговоры не были прослушаны, в связи с чем не могли быть положены в основу приговора.

В приговоре не дана всесторонняя оценка всем доказательствам и доводам стороны защиты, показания многих свидетелей судом изложены не в полном объеме или искажены, не разрешено ходатайство Пугина о признании незаконным возбуждения уголовного дела в отношении него по ч. 3 ст. 285 УК РФ.

Указывают на несоответствие аудиозаписи протокола судебного заседания тексту приговора, на неполноту и неправильность протокола судебного заседания в части отражения хода судебного заседания и отсутствия в нем ряда сведений, о чем было указано в замечаниях, которые отклонены судом необоснованно.

Судом нарушена тайна совещательной комнаты, поскольку в СМИ информация о провозглашении обвинительного приговора появилась до того, как суд его полностью огласил.

В апелляционных жалобах и дополнениях к ним защитники осужденного Осокина – адвокаты Брагина, Горелый и Киселев просят отменить приговор и оправдать Осокина, так как судом дана неверная юридическая оценка его действиям.

Указывают при этом, что суд пришел к выводу о злоупотреблении Осокиным полномочиями главного распорядителя бюджетных средств, тогда как фактически он обладал полномочиями распорядителя бюджетных средств, а согласно ст. 158 БК РФ главный распорядитель бюджетных средств и распорядитель бюджетных средств являются разными участниками бюджетного процесса и обладают разными полномочиями.

Вывод суда о наличии у Осокина личной заинтересованности в виде побуждений карьеризма и желания приукрасить действительное положение дел основан на предположениях, поскольку возврат неиспользованной части выделенных бюджетных средств не мог негативно сказаться на авторитете Осокина и не предполагал применение за это штрафных санкций.

Свои служебные полномочия Осокин использовал не вопреки интересам службы, а в целях доведения строительства объектов до конца и выполнения заключенных муниципальных контрактов. Умысел на совершение преступления у него отсутствовал.

Суд не привел в приговоре доказательства, подтверждающие вывод о том, что действия Осокина повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, а также наступление тяжких последствий. Никто из свидетелей не подтвердил, что невыполнение муниципальных контрактов, невведение объектов в эксплуатацию, необоснованное расходование бюджетных средств и неполучение жителями сел доступа к улучшению жилищных условий дискредитировало либо подорвало авторитет <...> области или <...> района. Каких-либо тяжких последствий для жителей сел в связи с незавершением возводимых ООО «<...>» объектов не наступило, что подтверждается письмом <...> района, показаниями представителя потерпевшего Те. и свидетелей.

Вывод суда о том, что тяжкие последствия выражаются в виде причинения значительного материального ущерба бюджету <...> района, является необоснованным, поскольку строительство объектов осуществлялось за счет средств федерального и регионального бюджетов, а не за счет средств бюджета <...> района. Кроме того, суд необоснованно сравнил сумму ущерба с суммой собственных доходов бюджета <...> района без учета безвозмездных перечислений из бюджетов всех уровней и межбюджетных трансфертов.

При решении вопроса о форме вины судом не дана оценка отношению Осокина к наступившим последствиям, причинно-следственной связи между его действиями и наступившими последствиями, а также тому, что денежные средства, выделенные в порядке авансирования работ и приобретения технологического оборудования для строящихся объектов, были похищены фактическим руководителем ООО «<...>» Т.

Осокин не мог осознавать возможность наступления общественно-опасных последствий, поскольку Т. его обманул, а само по себе выделение денежных средств подрядчику не влечет таких последствий. При этом доказательства, подтверждающие факт обмана Т. Осокина и других лиц, к материалам дела не приобщены, хотя имели значение для полного и объективного рассмотрения уголовного дела.

Т. допрошен в качестве лица, дело в отношении которого выделено в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве без предупреждения об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства защиты о проведении предварительного слушания для рассмотрения вопроса о признании протокола допроса Осокина от 24 сентября 2020 г. недопустимым доказательством и о возвращении уголовного дела прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ, что повлекло нарушение права на защиту Осокина.

Суд по собственной инициативе огласил ряд доказательств обвинения, не обсуждая этот вопрос со сторонами, а также дал указание стороне обвинения об исследовании протокола прослушивания фонограмм. Свидетель Р. допрошен без предоставления сторонам возможности задать ему вопросы. Показания свидетеля С. оглашены необоснованно, несмотря на мнение стороны защиты о недопустимости данного доказательства. При исследовании и анализе судебной строительно-технической экспертизы, проведенной по делу о банкротстве ООО «<...>», суд не проверил ее выводы на предмет относимости, допустимости и достоверности.

Суд положил в основу приговора доказательства, фактическое содержание которых не исследовалось.

Аудиозапись оглашения приговора не соответствует его тексту.

Назначенное Осокину наказание в виде реального лишения свободы считают чрезмерно суровым и не соответствующим тяжести содеянного. Судом не приняты во внимание данные о личности Осокина, который не судим, не привлекался к уголовной ответственности, характеризуется положительно, имеет поощрения за многолетний и добросовестный труд, благодарности от <...>, является <...>

В апелляционной жалобе защитник осужденного Рознина – адвокат Чебесов просит изменить приговор и назначить Рознину условное осуждение, поскольку его исправление возможно без реального отбывания наказания. В обоснование указывает, что за многолетний и добросовестный труд Рознин получил десятки поощрений, почетных грамот и благодарностей, за время его работы в <...> района <...> было построено, реконструировано и отремонтировано более тысячи объектов жилищно-коммунального хозяйства, он был награжден медалью МЧС России. Трудовой коллектив ходатайствовал о снисхождении в отношении Рознина. Жители <...> района характеризуют его положительно. В настоящее время Рознин не является должностным лицом и не будет занимать руководящие должности. Рознин ни разу не нарушил избранную в отношении него меру пресечения, чем доказал, что может исправиться без лишения свободы. Однако суд не учел эти обстоятельства и не привел в приговоре мотивы, по которым не применил к Рознину условное осуждение.

Проверив материалы уголовного дела и доводы апелляционных жалоб, заслушав выступления сторон, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения, и в этой связи влекут отмену приговора, по делу не допущено.

Уголовные дела возбуждены уполномоченным лицом при наличии повода и оснований для принятия таких решений.

Уголовное дело расследовано в соответствии с требованиями закона и с учетом предоставленных следователю полномочий самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий. При этом сторона защиты в ходе предварительного расследования дела была вправе ходатайствовать о вызове дополнительных свидетелей, о производстве необходимых, по ее мнению, следственных действий и экспертиз и использовала данные права в той мере, в которой считала для себя необходимой.

Решение судьи о назначении судебного заседания по делу без проведения предварительного слушания по ходатайству стороны защиты о признании доказательств недопустимыми и возвращении дела прокурору не нарушило право осужденных на защиту, поскольку оценка доказательствам, в том числе с точки зрения допустимости, дана судом в приговоре, а предусмотренных ст. 237 УПК РФ оснований для возвращения дела прокурору судом не установлено. Не усматривает таких оснований, на чем настаивает сторона защиты в апелляционных жалобах, и судебная коллегия.

Составленное по завершению расследования дела обвинительное заключение соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ и не имеет недостатков, которые бы исключали возможность отправления на его основе судопроизводства по делу и постановление приговора. В нем ясно изложено существо обвинения, место и время совершения инкриминированных деяний, способы их совершения, мотивы, цели, последствия и иные обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и доказательств, на которые ссылается сторона защиты, что не ограничило право осужденных на защиту от обвинения в деяниях, признанных судом доказанными.

В судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастие, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела. Все представленные суду доказательства были исследованы в судебном заседании в достаточном объеме, после оглашения письменных доказательств никто из участников процесса не заявлял о необходимости более тщательного исследования содержащихся в них сведений, заявленные сторонами ходатайства рассмотрены, принятые по ним решения являются правильными и в достаточной степени мотивированы. Сторонам, в том числе защите, была предоставлена исчерпывающая возможность задавать вопросы допрашиваемым лицам, выяснить интересующие обстоятельства, чем она активно воспользовалась, исследуя представляемые доказательства, комментируя их и поясняя, участвуя в разрешении процессуальных вопросов.

Все ходатайства участников процесса и, в частности, заявленные стороной защиты, рассмотрены судом в порядке, предусмотренном ст. 271 УПК РФ, по ним приняты мотивированные решения, в том числе об удовлетворении обоснованных ходатайств. Отказ в удовлетворении некоторых ходатайств не свидетельствует о необъективности суда.

Доказательствам, названными стороной защиты недопустимыми, как и доводам о незаконности возбуждения уголовных дела оценка дана в приговоре. Такое процессуальное разрешение ходатайства не противоречит уголовно-процессуальному закону. Доводы жалоб о том, что отложение рассмотрения вопроса о недопустимости доказательств на стадию постановления приговора ущемило право осужденных на объективное исследование доказательств, беспочвенны.

Вопреки доводам защитника Певчева в апелляционной и кассационной жалобах о якобы имевшем месте нарушении положений ст. 252 УПК РФ (со ссылкой на л.д. 9 приговора) при указании на возможность Пугина оказать общее покровительство ООО «<...>» при работах на объектах строительства в <...> области, именно это утверждение изложено в постановлении о привлечении Пугина в качестве обвиняемого и обвинительном заключении (том 30 л.д. 36, 40).

Несостоятельны и аналогичные доводы защитника Бортниковой об отсутствии в обвинении указания на карьеризм и желание приукрасить действительность. Они также противоречат содержанию постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительного заключения (том 30 л.д. 18, 19).

По делу исследованы все версии и рассмотрены все доводы стороны защиты, в том числе и те, что указаны в апелляционных жалобах, они отвергнуты с приведением соответствующих мотивов. Избирательного подхода к представлению сторонами доказательств и их оценке, игнорирования доводов стороны защиты и непринятия должных мер к их проверке в целях всестороннего и объективного разбирательства по делу не имеется.

Судебное следствие по делу завершено судом только после того, как все имевшиеся у сторон доказательства были исследованы. Никто из участников процесса не возражал против окончания судебного следствия, а в суде апелляционной инстанции не заявлял ходатайств о проверке доказательств, которые положены судом первой инстанции в основу приговора. Кроме того, в жалобе отсутствуют ссылки на доказательства, которые имели бы значение для исхода дела, но были безосновательно отвергнуты судом, либо суд незаконным образом препятствовал их представлению стороной защиты для исследования.

Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ, в нем зафиксированы значимые для дела факты, имевшие место при рассмотрении дела, а также изложены показания допрошенных лиц и выступления участников. При этом протокол судебного заседания не является стенографическим отражением происходящего в судебном заседании и не требует дословного воспроизведения пояснений участников процесса. Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены в установленном законом порядке, решение председательствующего об отклонении замечаний мотивировано надлежащим образом.

Несоответствие текста приговора аудиозаписи судебного заседания, вопреки доводам жалоб, не свидетельствует о том, что судом в него внесены изменения после провозглашения, поскольку указанные стороной защиты несоответствия являются незначительными, обусловлены объемом приговора (более 180 страниц) и временем его оглашения судом (в течение 2 дней).

Доводы о том, что председательствующий задавал вопросы свидетелям до окончания их допроса стороной защиты, не свидетельствует о существенных нарушениях судом требований закона, влекущих отмену приговора, поскольку, в соответствии с ч. 3 ст. 278 УПК РФ, суд вправе задавать вопросы допрашиваемым лицам, в связи с чем, полагать, что суд выполнил не свойственные ему функции, встав на сторону обвинения, не имеется. Заданные судом вопросы не повлияли на постановление законного и обоснованного приговора, поскольку они были направлены на уточнение обстоятельств, которые устанавливались сторонами.

Существенных нарушений предусмотренного порядка допроса свидетелей, которые бы ставили под сомнение достоверность их показаний или свидетельствовали о необъективности суда и нарушении им требования о беспристрастности, из протокола судебного заседания не усматривается.

Вопреки доводам жалоб приговор не содержит предположительных выводов суда, а также ссылок на показания допрошенных лиц в части предположений. В приговоре изложены все исследованные судом доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, с приведением их содержания в том виде, в каком они имели место. Отдельно в приговоре приведены их анализ и выводы суда об их оценке с точки зрения допустимости, относимости и достоверности.

Доводы стороны защиты, в том числе в кассационных жалобах, об изложении в приговоре (со ссылкой на лист 148 приговора) неисследованных доказательств противоречит протоколу судебного заседания, согласно которому (том 43 л.д. 58) судом приобщены к делу и исследованы по ходатайству государственного обвинителя решения <...> районной <...> об утверждении отчета об исполнении бюджета <...> района за <...>, на которые в дальнейшем ссылался и защитник Горелый (том 43 л.д. 96).

Формулировок, которые бы искажали правовое значение исследуемых событий и обстоятельств, имели взаимоисключающий смысл, либо влияли на существо выводов суда, в приговоре не допущено.

Искажений при изложении в приговоре существа показаний допрошенных лиц и оглашенных показаний, на что указывается в апелляционных жалобах, относительно зафиксированных в протоколе показаний и ответов на поставленные вопросы судебная коллегия не усматривает.

Ходатайства о признании недопустимыми и исключении отдельных доказательств обвинения вследствие допущенных следственными органами нарушений закона, тщательно проверялись в ходе судебного следствия, однако объективного подтверждения указанные нарушения не нашли либо отвергнуты судом в качестве таковых, выводы о чем суд подробно мотивировал в приговоре.

Фактически все доводы защиты о недопустимости доказательств, в том числе заключений экспертов, сводятся к оспариванию их достоверности и их субъективной переоценке. Оснований подвергать сомнению методы, порядок исследования и выводы экспертных заключений у суда не имелось. Такие основания отсутствуют и у судебной коллегии. Заключения предусмотрены как вид доказательства, относимы к делу, получены, приобщены и исследованы с соблюдением требований уголовно-процессуального закона.

Суд, оценив результаты оперативно-розыскной деятельности, зафиксированные в оперативно-служебных документах, представленные следователю и исследованные в судебном заседании, с учетом положений ст. 89 УПК РФ пришел к обоснованному выводу о том, что они отвечают требованиям относимости, допустимости и достоверности, предъявляемым к доказательствам уголовно-процессуальным законом. Нарушений закона, в частности, порядка проведения оперативно-розыскных мероприятий, на чем акцентируется внимание в апелляционных жалобах, не усматривается. Выводы, с которыми судебная коллегия не усматривает оснований не согласиться, мотивированы в приговоре.

Проанализировав и дав надлежащую оценку всем исследованным материалам дела, в том числе показаниям осужденных об их невиновности, недоказанности отдельных обстоятельств, о недопустимости некоторых из доказательств, в том числе доводы стороны защиты, суд мотивировал в приговоре, почему, с одной стороны, он принял те или иные доказательства в качестве допустимых и достоверных, а с другой - критически оценил и в итоге отверг, включая доводы стороны защиты, аналогичные указанным в апелляционных жалобах. По мнению судебной коллегии, исследованная доказательственная база достаточна для выводов, изложенных в приговоре.

Выводы суда о виновности Пугина в получении взятки в виде имущества и незаконного оказания ему услуг имущественного характера основаны на достаточной совокупности исследованных в судебном заседании допустимых доказательств, содержание и анализ которых приведены в приговоре.

Факт возведения работниками ООО «<...>» по поручению Т. забора на даче Пугина, а также доставки на дачу шифера никем не оспаривается, а доводы Пугина и его защитников о том, что он оплатил Т. указанное имущество и услуги имущественного характера, тщательно проверены судом и обоснованно отклонены, поскольку опровергаются исследованными доказательствами.

Согласно показаниям Т., данным в ходе судебного заседания и предварительного расследования, он являлся фактическим владельцем ООО «<...>», которое осуществляло строительство объектов по программе <...> При этом Пугин оказывал содействие ООО «<...>», в том числе в победе на конкурсных процедурах по заключению муниципальных контрактов, участвовал в финансировании данных контрактов. Весной-летом 2017 г. по просьбе Пугина он организовал возведение забора на садовом участке осужденного, а в последующем также доставку на садовый участок Пугина нарезанного шифера для ограждения грядок. Материалы закупались за счет ООО «<...>», выполнением этих поручений занимался Р.. Пугин не рассчитался за установку забора и шифер, вопрос оплаты они не обсуждали, про деньги у осужденного не спрашивал. Установку забора и поставку шифера сделали безвозмездно, поскольку Пугин оказывал содействие ООО «<...>» при заключении контрактов и оплате работ (т. 18 л.д. 104-107, 127-129).

Несмотря на то, что указанные показания Т. давал при допросах в качестве лица, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве, оснований сомневаться в их допустимости, вопреки доводам стороны защиты, не имеется. Его допрос и оглашение его показаний проведены по правилам ст. 181.1 УПК РФ.

Доводы жалобы о подмене статуса Т. на свидетеля судебная коллегия находит необоснованными, так как в соответствии с Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 20 июля 2016 г. N 17-П, лицо, обвиняемое по уголовному делу, выделенному в отдельное производство, может быть допрошено по основному уголовному делу в качестве участника уголовного процесса, располагающего сведениями об обстоятельствах совершения преступления подсудимыми по основному уголовному делу и вызванного по ходатайству стороны обвинения, то есть его допрос (при отсутствии в действующем уголовно-процессуальном законе специальной процедуры) может производиться по аналогии с процедурой заслушивания показаний свидетелей, но с учетом указанных особенностей правового положения лица, являющегося обвиняемым по выделенному уголовному делу.

Нарушений уголовно-процессуального закона при допросах Т. в указанном качестве не допущено. Предусмотренных законом оснований для предупреждения Т. об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний не имелось.

Отсутствуют достаточные основания, чтобы согласиться и с мнением стороны защиты о недостоверности показаний Т., исходя только из факта заключения им досудебного соглашения. Ссылки на непричастность осужденных к действиям Т., на его заинтересованность получить снисхождение и более мягкое наказание, не обесценивают ни его показания, ни их доказательственное значение. В судебном заседании он дал исчерпывающие показания, последовательно и обстоятельно ответил на все многочисленные вопросы сторон.

Отказ в удовлетворении ходатайства защитника Горелого об оглашении иных показаний Т., а именно в части использованиям им денежных средств, мотивирован их неотносимостью к рассматриваемым событиям и предъявленному осужденным обвинению.

Каких-либо данных, свидетельствующих о том, что Т. заинтересован в исходе дела и оговорил Пугина, в материалах дела не имеется, суду не представлено. При этом показания Т. о безвозмездной установке забора и поставке шифера Пугину, поскольку тот в силу занимаемой должности оказывал содействие представляемому им ООО «<...>», подтверждаются совокупностью иных исследованных доказательств.

Согласно показаниям свидетеля П., данным в суде и в ходе предварительного следствия, по поручению Т. он контролировал работу по установке забора на даче Пугина. При этом Т. не называл, для кого выполняются работы, но сказал, что они выполняются для «нужного» человека. Заработная плата рабочим за эту работу начислялась за счет ООО «<...>». Никаких смет, нарядов на строительство забора у них не было (т. 23 л.д. 120-122, 256-258).

Из показаний свидетеля С., данных в суде и в ходе предварительного расследования, следует, что Т. поручил ему подключиться к работам по установке забора на даче <...> Пугина. Т. пояснил, что Пугин человек «важный», «нужный», помогает им и может в будущем пригодиться при решении рабочих вопросов. По распоряжению Т. он встретил на трассе автомобиль, забрал материал для строительства забора, на котором не было следов эксплуатации, и отвез его на дачу Пугина. Затем рабочие ООО «<...>» демонтировали старый забор с трех сторон и установили новый. В последующем со склада ООО «<...>» на участок Пугина привезли разрезанный шифер (т. 23 л.д. 259-261).

Из показаний свидетеля Р. в суде следует, что по указанию Т. он выезжал на дачу Пугина и обсчитывал объем материалов, необходимых для установки забора. После этого ООО «<...>» закупило профлист и трубу, цемент для бетонирования столбов забора привезли с объекта в с. <...>. Затем бригада рабочих ООО «<...>» привезла материал на участок, они же демонтировали старый забор и установили новый. Другие случаи изготовления ООО «<...>» заборов частным лицам ему не известны. Примерно через год после этого по указанию Т. ООО «<...>» был закуплен шифер, который работники организации нарезали и доставили на дачу Пугина.

Согласно показаниям свидетеля Г., данным в ходе предварительного следствия, он работал сварщиком в ООО «<...>» и по поручению П. устанавливал забор на участке вблизи с. <...>. При этом П. пояснил, что данная работа будет «подработкой», но ее оплатят за счет зарплаты в ООО «<...>» (т. 23 л.д. 123-127).

Допустимость и достоверность положенных судом в основу приговора показаний свидетелей и иных доказательств сомнений не вызывают, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и не содержат существенных противоречий по обстоятельствам, имеющим значение для вывода суда о виновности Пугина в получении взятки.

В судебном заседании опровергнуты доводы стороны защиты о полном расчете Пугина с Т. за построенный на его даче забор и привезенный шифер, что, по мнению авторов жалоб, подтверждается показаниями свидетелей Г. и др.. Эти утверждения являются надуманными и противоречат содержанию протокола судебного заседания.

Допрошенная в суде по ходатайству защиты К. каких-либо сведений, подтверждающих показания Пугина о расчетах с Т. за построенный на его даче забор и привезенный шифер, не сообщила. Показала, что при ней Т. и Пугин не встречались. Вопросы о заборе, шифере и их оплате Пугиным ей даже не задавались (том 42 л.д. 237).

Свидетель С. показал, что разговора с Пугиным об оплате забора не было, речь шла о стоимости забора из профлиста 1200 рублей за 1 погонный метр с материалами. Об оплате забора Пугин не сообщал (том 42 л.д. 170).

Г. со слов Пугина знает, что Т. построил ему забор, за что Пугин рассчитался. Однако, поясняя в судебном заседании, что 70 тыс. руб. за забор в 60 погонных метров – слишком дорого, так как его забор из оцинкованного листа стоил в 2 раза дешевле, Г. даже не интересовался из какого материала забор у Пугина и входил ли в эту стоимость монтаж и демонтаж забора (том 43 л.д. 40).

При указанных обстоятельствах, сопоставив с другими доказательствами показания осужденного Пугина об оплате им Т. выполненных работ и поставленного имущества, а также показания свидетеля Г., суд пришел к обоснованному выводу о том, что они не опровергают выводы о виновности осужденного, которые подтверждается совокупностью приведенных в приговоре доказательств.

Количество и стоимость строительных материалов, включая шифер, а также стоимость услуг имущественного характера, полученных Пугиным в качестве взятки, правильно установлена судом на основании исследованных документов, в том числе на основании заключения оценочной (товароведческой) экспертизы с выездом эксперта на дачу Пугина, назначенной по инициативе стороны защиты. При этом все неустранимые сомнения в количестве и характеристиках используемого материала, а также в стоимости указанного имущества и произведенных работ суд истолковал в пользу осужденного, в том числе на основании счета-фактуры ООО «<...>», фактически установив их минимальную стоимость. Необходимости в назначении дополнительной судебной экспертизы для установления стоимости предмета взятки не имеется.

Доводы жалоб о недопустимости заключения эксперта о стоимости предмета взятки ввиду его вероятностного характера необоснованны, нарушений не приведено. Статья 204 УПК РРФ, определяя содержание заключения эксперта, не регламентирует использование такого заключения в качестве доказательства. Требование же о недопустимости основывать обвинительный приговор на предположениях не тождественно запрету на использование в процессе доказывания отдельных доказательств, имеющих вероятностный характер. При этом в соответствии с закрепленным в части первой статьи 88 данного Кодекса правилом каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Доводы защитника Певчева со ссылкой на показания С. о том, что использованные при строительстве забора трубы были не новыми, а бывшими в эксплуатации, с очевидностью противоречат показаниям этого свидетеля, зафиксированных в протоколе судебного заседания (том 42 л.д. 181-183).

Судом обоснованно признаны недостоверными показания свидетеля П. о том, что при возведении забора использовались бывшие в эксплуатации трубы, поскольку они опровергаются показаниями свидетеля С., участвовавшего в приемке строительных материалов и пояснившего, что они не имели следов эксплуатации.

При этом приговор не содержит выводов суда о том, что использованные при строительстве забора материалы были новыми, как о том утверждается в жалобах.

Доводы защитников об отсутствии предмета взятки и недоказанность виновности Пугина только лишь по причине того, что предметы взятки не были признаны вещественным доказательством в соответствие с положениями ст. 81, 81.1 УПК РФ, не основаны на законе.

Вопреки доводам апелляционных жалоб суд правильно установил и указал в приговоре, что Пугин получил от Т. взятку за общее покровительство ООО «<...>», поскольку Пугин, являясь <...>, организовывал работу по реализации федеральной программы <...> на территории <...> области, и, имея полномочия главного распорядителя бюджетных средств, обеспечивал доведение субсидий до муниципальных бюджетов для финансирования работ на объектах, строящихся в рамках мероприятий федеральной программы <...>, в том числе работ, которые осуществлялись ООО «<...>».

При этом согласно разъяснениям, данным в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», при получении взятки за общее покровительство конкретные действия (бездействие), за которые она получена, на момент ее принятия не оговариваются взяткодателем и взяткополучателем, а лишь осознаются ими как вероятные, возможные в будущем. Относящиеся к общему покровительству действия могут быть совершены должностным лицом в пользу как подчиненных, так и иных лиц, на которых распространяются его надзорные, контрольные или иные функции представителя власти, а также его организационно-распорядительные функции.

При указанных обстоятельствах, оценив все представленные сторонами доказательства в совокупности, суд дал правильную юридическую оценку действиям Пугина по получению взятки, квалифицировав содеянное им по ч. 4 ст. 290 УК РФ.

Суд в приговоре достаточно полно обосновал необходимость назначения за данное преступление наказания в виде лишения свободы, с учетом положений ст. 6, 43, 60 УК РФ, данных о личности виновного, влияния наказания на его исправление и на условия жизни его семьи, совокупности установленных и указанных в приговоре смягчающих обстоятельств. По своему виду и размеру определенное судом наказание соответствует тяжести содеянного, является справедливым, отвечает целям восстановления социальной справедливости, исправления осужденного, предупреждения совершения им новых преступлений.

В то же время судебная коллегия считает необходимым изменить приговор и исключить необоснованное указание на то, что согласно обвинению Пугин систематически получал от Т. взятки за общее покровительство и попустительство, то его действия рассматриваются судом как единое продолжаемое преступление, предусмотренное п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, с общим размером взятки исходя из обвинения в размере не менее <...>; и прекратить уголовное дело в отношении Пугина в части обвинения в получении взяток в виде денежных средств в <...> по ч. 4 ст. 290 УК РФ, а также в период <...> по п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ в связи с отсутствием события преступления.

Выводы суда о виновности Пугина, Осокина и Рознина в обеспечении оплаты из бюджетных средств заведомо невыполненных работ, в том числе непоставленного оборудования, по муниципальным контрактам основаны на достаточной совокупности исследованных в судебном заседании достоверных и допустимых доказательств, содержание и анализ которых подробно приведены в приговоре.

Как следует из материалов дела, постановлением Правительства Российской Федерации от 14 июля 2012 г. № 717 утверждена Государственная программа развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013-2020 годы (далее – Государственная программа развития продовольствия на 2013-2020 годы). Для достижения одной из основных ее целей принята федеральная целевая программа «<...>, утвержденная постановлением Правительства Российской Федерации от 15 июля 2013 г. № 598. В 2018 г. федеральная программа <...> являлась подпрограммой Государственной программы развития продовольствия на 2013-2020 годы.

Постановлением Правительства <...> области от 14 октября 2013 г. № 474 утверждена государственная программа <...> области «<...>», контроль за выполнением которой осуществлял Пугин, <...>

Постановлением <...> района от 4 апреля 2013 г. № 474 утверждена программа <...> района «Устойчивое развитие сельских территорий в <...> районе на 2014-2017 годы и на период до 2020 года».

<...> между <...>, энергетики и строительства <...> в лице заместителя <...> Рознина (заказчик) и ООО «<...>» (подрядчик) заключен муниципальный контракт на выполнение работ по строительству объекта «Комплексное обустройство площадки под компактную жилищную застройку в селе <...> <...> района <...> области», согласно условиям которого стоимость работ финансировалась за счет средств федерального, областного и муниципального бюджетов в рамках Государственной программы развития продовольствия на 2013-2020 годы и мероприятий федеральной целевой программы <...>. Расчет за выполненные и принятые заказчиком работы по муниципальному контракту предусмотрен за фактически выполненные подрядчиком и принятые заказчиком объемы работ по мере поступления средств из федерального и областного бюджетов и подписания сторонами актов сдачи-приемки выполненных работ (форма <...>) и справок о стоимости выполненных работ и затрат (форма <...>).

<...> между <...> <...> <...> района Рознина (заказчик) и ООО «<...>» (подрядчик) заключен муниципальный контракт на выполнение работ по строительству объекта «Сети водоснабжения села <...> района <...> области», согласно условиям которого, стоимость работ финансировалась за счет средств федерального и областного бюджетов в рамках Государственной программы развития продовольствия на 2013-2020 годы и мероприятий федеральной целевой программы <...> Оплата за выполненные работы предусмотрена за фактически выполненные объемы работ в соответствии с графиком выполнения работ после подписания сторонами акта сдачи-приемки выполненных работ (форма <...>), справки о стоимости выполненных работ и затрат (форма <...>), на основании выставленного счета и счета-фактуры.

<...> между <...> Пугина заключены соглашения о предоставлении из федерального бюджета субсидий бюджету <...> области на строительство объектов «Сети водоснабжения села <...> района <...> области» и «Комплексное обустройство площадки под компактную жилищную застройку в <...> района <...> области», которыми предусмотрены показатели результативности такого строительства.

<...> между Д. в лице <...> Пугина и <...> в лице <...> Осокина заключены соглашения о предоставлении <...> субсидий из бюджета <...> области бюджету <...> района на строительство объектов «Сети водоснабжения села <...> района <...> области» и «Комплексное обустройство площадки под компактную жилищную застройку в селе <...> района <...> области», в соответствии с условиями которых Д. обязуется, в том числе, обеспечить предоставление субсидий бюджету <...> района при соблюдении Муниципалитетом условий предоставления субсидий, установленных данными Соглашениями, осуществлять контроль за соблюдением Муниципалитетом условий предоставления субсидии и других обязательств, предусмотренных Соглашениями; осуществлять оценку результативности осуществления мероприятий, в целях софинансирования которых предоставляется субсидия, а Муниципалитет, в свою очередь, обязуется обеспечивать представление в Д. отчетов о расходах бюджета <...> муниципального района, достижении значений показателей результативности и исполнении графика выполнения мероприятий.

Судом правильно установлено, что Рознин, являясь должностным лицом и представителем заказчика по указанным выше муниципальным контрактам на строительство объектов в <...> района, подписал представленные подрядной организацией заведомо для него не соответствующие действительности акты <...> в которых были отражены фактически невыполненные работы и непоставленное оборудование, а также соответствующие справки <...>, что создало условия для оплаты подрядчику работ и оборудования, которые им фактически не были выполнены и поставлены.

После этого Рознин и Осокин, являвшийся руководителем <...> района <...> области и <...>, также осведомленный о фиктивности ранее подписанных Розниным актов <...> и справок <...>, обеспечили оформление по соглашениям с Д. заявок на перечисление субсидий бюджету <...> района <...> области, которые были подписаны Осокиным от имени муниципального образования и представлены в Д. для санкционирования дальнейшего финансирования подрядной организации со стороны Д..

Пугин, являясь <...> – директором Д., то есть должностным лицом, <...>, достоверно зная, что субсидии запрашиваются Осокиным от имени муниципального образования для оплаты по муниципальным контрактам невыполненных работ, включающих в себя непоставленное оборудование, организовал изготовление соответствующих заявок на доведение Д. лимитов бюджетных средств до <...> района для осуществления финансирования объектов в <...> и лично их подписал, в свое отсутствие обеспечил их подписание заменяющим его лицом.

После доведения Д. лимитов бюджетных средств до <...> района <...> области Осокин издавал и лично подписывал распоряжения о распределении субсидий, полученных из федерального и областного бюджетов, на объекты в <...>, то есть направлял денежные средства <...> для их расходования на оплату подрядчику заведомо невыполненных работ и непоставленного оборудования.

После этого <...> в лице Рознина денежные средства, поступившие в качестве субсидий, перечислялись подрядчику в качестве оплаты, в том числе за невыполненные работы и непоставленное оборудование на объектах в <...>

Несмотря на то, что предусмотренные муниципальными контрактами и оплаченные из бюджетных средств работы, включая поставку оборудования, на объектах в <...> подрядчиком не были выполнены, в период по <...> Осокин и Рознин организовали изготовление и представление в Д. предусмотренной соглашениями отчетности <...> района по программе <...>, с включением в нее сведений о полном освоении бюджетных средств и достижении показателей результативности по вышеуказанным объектам строительства <...>

В последующем Пугин, в период по <...> включительно, организовал изготовление подчиненными сотрудниками и представление в Минсельхоз России предусмотренной соглашениями отчетности Д. по программе <...>, с включением в нее сведений о полном освоении бюджетных средств и достижении показателей результативности по указанным выше объектам строительства за <...>

Стороной защиты не оспаривается, что подписание актов <...> и справок <...> по строящимся ООО «<...>» объектам в <...> района, а также оплата подрядчику выполненных работ по муниципальным контрактам входили в круг должностных полномочий осужденного Рознина, направление заявки на финансирование в Д. и распределение поступивших субсидий входили в круг должностных полномочий Осокина, а согласование заявки на доведение субсидии до <...> района входило в круг должностных полномочий Пугина.

При этом исследованные судом доказательства подтверждают, что Рознин, Осокин и Пугин, совершая входящие в их полномочия действия по обеспечению финансирования оплаты из бюджетных средств работ на указанных выше объектах, осознавали, что подрядчику будут оплачены невыполненные работы и непоставленное оборудование.

Так, из показаний осужденного Рознина, данных в ходе предварительного следствия, следует, что <...> на совещании представители подрядчика попросили дать деньги авансом, чтобы заказать технологическое оборудование стоимостью более <...>., которое позднее может стоить дороже. Во избежание срыва сроков строительства Пугин сказал ему и Осокину, что нужно дать деньги ООО «<...>», чтобы подрядчик мог купить оборудование. Данные слова Пугина были восприняты как указание о подписании фиктивных актов <...>, представленных ООО «<...>», и авансировании подрядчика, что не было предусмотрено условиями муниципального контракта. Осенью <...> состоялось не менее двух совещаний под руководством Пугина, на которых до Пугина довели информацию о наличии на объекте в <...> невыполненных работ и отсутствии оплаченного заказчиком оборудования. Представители подрядчика говорили, что у них нет денег для продолжения работ на объекте, просили оплатить работы авансом. Все понимали, что дать деньги подрядчику можно только по документам о выполненных работах, которые по факту не были выполнены. Выслушав всех участников, Пугин принял решение о том, что деньги подрядчику нужно выплатить. Он это воспринял, как указание подписать документы, изготовленные подрядчиком и содержащие сведения о невыполненных работах и непоставленном оборудовании. Также Пугин говорил о необходимости освоения бюджетных средств и возможных неблагоприятных последствиях в противном случае. <...> в <...> было проведено совещание, на котором Пугин дал указания подрядчику готовить документы о выполнении работ, а затем достраивать объект, ему как муниципальному заказчику и С. как представителю стройконтроля дал указание подписать документы, поскольку «деньги надо осваивать». При этом Пугин сказал, что если они с Осокиным не подпишут акты <...>, содержащие невыполненные работы, то объект будут достраивать за счет средств <...> района. Пугин не являлся его непосредственным руководителем, но занимал должность <...> области, руководил программой <...>, от Пугина во многом зависело, будут ли у района в будущем деньги на новые объекты. По механизму финансирования Рознин показал, что после подписания им актов <...> и справок <...> он давал указание экономисту С. подготовить заявку в Д. для получения денег, которую кроме него подписывали начальник финансового отдела <...> района и Осокин. При этом Осокин видел и осознавал, на какой объект запрашиваются деньги из бюджета, и своей подписью подтверждал указанную заявку. Они с Осокиным понимали, что деньги для ООО «<...>» по указанию Пугина запрашиваются, в том числе, для оплаты невыполненных работ и непоставленного оборудования. Далее заявка на финансирование передавалась в Д., после поступления денег на счет <...> района они перечислялись на счет <...> он еще раз согласовывал с Осокиным оплату работ ООО «<...>» при наличии невыполненных работ и непоставленного оборудования, а после получения согласования у Осокина ставил свою визу на соответствующих первичных документах ООО «<...>» для их оплаты бухгалтерией, после чего происходило перечисление денег подрядчику. Несмотря на оплату невыполненных работ и непоставленного оборудования, подрядчик работы в полном объеме не выполнил, технологическое оборудование не поставил, в связи с чем срок действия муниципальных контрактов был продлен (т. 26 л.д. 115-119, 120-128, 129-131, 132-134, 187-189, 215-217, т. 27 л.д. 29-31, т. 29 л.д. 90-92).

Согласно показаниям Осокина, данным в ходе предварительного следствия, между Пугиным, который курировал программу <...> и фактическим руководителем ООО «<...>» Т. сложились хорошие отношения с неформальным общением. Т. ездил к Пугину в г. <...> и решал свои вопросы, Пугин же обеспечивал регулярное финансирование представляемого Т. ООО «<...>», давал ему и Рознину соответствующие указания. Он не подчинялся Пугину, но находился в зависимом от него положении, поскольку Пугин курировал вопросы сельского хозяйства в <...> области, мог не поддержать инициативу района в определенных вопросах, что фактически означало бы, что район не получит федеральное или областное финансирование, распределение которого входило в полномочия Пугина. Кроме того, от Пугина в той или иной мере зависело принятие решений о включении объекта в ту или иную государственную программу для получения финансирования. Относительно строительства объектов в <...> ему известно, что ООО «<...>» получило аванс на приобретение оборудования для этих объектов строительства. Это стало возможным по результатам выездного совещания, на котором представители подрядчика говорили, что у организации отсутствуют оборотные средства, просили дать деньги авансом, чтобы можно было заказать оборудование, а Пугин давал поручения, чтобы он и Рознин обеспечивали авансирование ООО «<...>». Они с Розниным понимали, что это недопустимо и не предусмотрено условиями муниципальных контрактов, но в силу зависимого от Пугина положения выполняли данные им поручения. По этой причине по актам <...>, составленным в <...> ООО «<...>» получило аванс на покупку технологического оборудования стоимостью более <...> которое до настоящего времени так и не поставлено и отсутствует на объекте. Акты <...> подписал Рознин, понимая, что в них содержатся недостоверные сведения. На основании этих актов <...> были подготовлены заявки на финансирование в Д., которые он подписал, также зная о том, что оборудования на объекте нет. <...> в <...> состоялось не менее двух совещаний под руководством Пугина, на которых обсуждались вопросы нарушения сроков строительства по объектам в <...>, до Пугина доводилась информация о том, что на объекте имеются невыполненные работы, а также отсутствует оборудование, которое уже оплачено заказчиком. Представители подрядчика на совещаниях говорили, что у них нет денег для продолжения работ, просили оплатить работы авансом. Ввиду благосклонного отношения Пугина к Т., Пугин вновь принял решение дать ООО «<...>» деньги авансом. Все понимали, что дать деньги подрядчику можно только по документам о выполненных работах, которые по факту не были выполнены, и что указание Пугина дать подрядчику деньги авансом было незаконным, однако финансирование работ ООО «<...>» снова было осуществлено заранее, без их фактического выполнения, то есть заведомо для него и Рознина по подложным актам <...> и справкам <...> Финансирование <...> района по федеральной субсидии входило в полномочия Пугина, который мог не финансировать район в случае наличия невыполненных работ и непоставленного оборудования, но давал ему и Рознину указания об оплате фиктивных документов и сам подписывал заявки на финансирование. Несмотря на полную оплату невыполненных работ и непоставленного оборудования на объектах в <...>, подрядчик работы в полном объеме не выполнил, технологическое оборудование не поставил (т. 27 л.д. 59-64).

Из показаний Т. в суде и в ходе предварительного следствия, следует, что он являлся фактическим владельцем ООО «<...>», которое осуществляло строительство объектов в <...> по программе <...> Пугин оказывал содействие ООО «<...>» в заключении муниципальных контрактов, участвовал в их финансировании, решал все финансовые вопросы по муниципальным контрактам. Главы муниципальных районов не находились в служебном подчинении у Пугина, но фактически ему подчинялись. Он докладывал Пугину текущую ситуацию по объектам, ход выполнения работ и все этапы работ. Пугин ему сообщал, на какие суммы подписать акты выполненных работ, а он выполнял его указания. Аналогичные указания Пугин давал Осокину, а тот давал соответствующее указание Рознину. При этом Пугин знал, что на момент подписания актов <...> в них отражены, в том числе, невыполненные работы. Осокин не принимал решения без согласования с Пугиным, а Рознин – без согласования с Осокиным. Он не знал, какие работы включались в конкретные акты <...> оформление этих актов по указанию Пугина подгонялось под сроки и суммы денег, которые нужно было освоить из бюджета. Полное освоение бюджетных средств означало для Пугина, что он хорошо делает свою работу. В связи с этим Пугин требовал от него и Осокина подписывать акты выполненных работ на указанные им суммы (т. 18 л.д. 104-107, 127-129).

Согласно показаниям свидетеля Р. в суде и в ходе предварительного следствия он работал в ООО «<...>», курировал строительство объектов в <...>, участвовал в совещаниях, готовил акты <...> и справки <...>. Если была необходимость закрыть доведенные до заказчиков лимиты средств в определенный срок, по указанию Т. он подготавливалэти акты и справки с невыполненными работами и непоставленным оборудованием. Деньги в таком случае ООО «<...>» поступали в качестве аванса. Такие вопросы Т. решал лично с заказчиками, а также с Пугиным, который курировал программу <...>, в рамках которой осуществлялось финансирование объектов. Совместно с Т. он участвовал в совещаниях на объектах, в том числе с участием Пугина, которым на данных совещаниях принимались решения о составлении подрядчиком документов о выполнении невыполненных работ и непоставленном в реальности оборудовании, чтобы муниципальный заказчик мог освоить деньги. После указанных совещаний он получал от Т. указания о подготовке актов <...> и справок <...>. Невыполненные работы и непоставленное оборудование отражены в актах <...>, составленных весной и <...> В частности, в апреле им были подготовлены акты <...>, по которым муниципальным заказчиком было оплачено технологическое оборудование стоимостью более <...>., которое ООО «<...>» так и не приобрело и на объект не поставило. <...> он готовил акты <...> по невыполненным работам и непоставленному оборудованию по объекту в <...>, чтобы закрыть лимиты бюджетных обязательств. Данные акты <...> были подписаны Розниным как муниципальным заказчиком. Указанному подписанию предшествовало несколько совещаний под руководством Пугина, которому докладывали, что на объекте имеются невыполненные работы и отсутствует оборудование, которые уже оплачены заказчиком. Т. на совещаниях говорил, что у ООО «<...>» нет денег для продолжения работ на объекте и просил выдать деньги авансом. Все участники совещаний понимали, что дать деньги подрядчику можно только по документам о выполненных работах, которые фактически сделаны не были. Выслушав всех участников совещания, Пугин принял решение дать деньги подрядчику, то есть, по сути, подписать подготовленные подрядчиком документы о выполнении не сделанных работ и о наличии оборудовании, которое не было поставлено (т. 18 л.д. 2-7, 28-30).

Из показаний свидетеля Н., данных в ходе предварительного следствия, следует, что он, как представитель Д., присутствовал на совещании по объекту в <...>, которое вел Пугин. На данном совещании обсуждался вопрос выделения подрядной организации денег для оплаты оборудования на объекте, при этом все понимали, что оборудование еще не приобретено. Предложение подрядчика было обсуждено и принято решение о предоставлении аванса. Решение утверждалось Пугиным. Все понимали, что выделить деньги можно только по актам <...> и справкам <...>, что в данном случае будет осуществлено авансирование, которое не предусмотрено муниципальным контрактом. Через непродолжительное время после этого совещания в Д. из <...> района поступила заявка на финансирование объекта в <...>. Далее была составлена заявка на финансирование от Д. (т. 16 л.д. 159-162).

Согласно показаниям свидетеля П. в суде <...> он работал в должности <...>, руководителем которого был Рознин. На совещаниях Пугин говорил, что деньги за оборудование проплачены, предлагал ООО «<...>» поставить оборудование на объект. <...> на совещании, которое вел Пугин, от ООО «<...>» требовали выполнить работы, за которые они уже получили денежные средства. В частности, оборудование по очистке воды отсутствовало, но было оплачено, об этом знали все присутствующие на совещании. На том совещании Пугин говорил оплатить ООО «<...>» невыполненные работы, давал указание Осокину об оплате. Рознин подписывал акты <...> но самостоятельных решений, без согласования с Осокиным, не принимал. По муниципальному контракту авансирование не было предусмотрено, подрядчику давали деньги для покупки оборудования путем подписания не соответствующих действительности актов выполненных работ.

Согласно показаниям свидетеля Р., данным в ходе предварительного следствия, он является <...>, которое осуществляло строительный контроль за объектом в <...>, работы по строительству которого осуществлялись ООО «<...>». <...> на совещании в администрации сельского совета представитель подрядчика Т. в присутствии Осокина, Рознина и Пугина попросил оплатить авансом оборудование в <...>. На данном совещании, которое проходило под руководством Пугина, было принято решение поддержать просьбу подрядчика и заранее оплатить ему оборудование, хотя авансирование по условиям контракта не было предусмотрено. После этого были подготовлены и подписаны соответствующие фиктивные акты <...> <...> в <...> состоялось не менее двух совещаний под руководством Пугина, на которых обсуждалось, в том числе, отсутствие оплаченного заказчиком оборудования. Представители подрядчика Т. и Р. говорили, что у них нет денег для продолжения работ на объекте и просили оплатить деньги заранее, как весной. Все на совещании понимали, что деньги подрядчику заранее дать можно только по документам о выполненных работах, которые по факту не сделаны, однако вновь было принято решение, что деньги подрядчику надо дать, то есть подписать изготовленные подрядчиком документы и содержащие невыполненные работы и непоставленное оборудование. Также на этих совещаниях обсуждалась необходимость освоения бюджетных средств, возможные неблагоприятные последствия в противном случае. Несмотря на оплату невыполненных работ и непоставленного оборудования на объекте в <...>, подрядчик работы в полном объеме не выполнил, технологическое оборудование на насосную станцию второго подъема не поставил. В этой связи встал вопрос о продлении срока действия муниципального контракта (т. 16 л.д. 112-117).

Из показаний свидетеля Ру. в суде и в ходе предварительного следствия следует, что в <...> он работал <...> осуществлял строительный контроль на объекте в <...>. <...> Руд. вернулся с совещания и сообщил, что по объекту в <...> принято решение подписать акты <...> без фактического выполнения работ и поставки оборудования для предоплаты подрядчику. Со слов Руд. на совещании присутствовал Пугин, представители <...> района, в том числе Рознин, и представители подрядчика. По указанию Руд. он подписал не соответствующие действительности акты <...>. Также от Руд. ему известно, что <...> на совещаниях с представителями <...> района, представителями ООО «<...>» и <...> Пугиным, который вел указанные совещания и должен был утверждать принимаемые решения, было принято решение о подписании актов <...>, представленных подрядчиком на технологическое оборудование насосной станции второго подъема, без фактического его приобретения последним. Таким образом, акты <...> на приобретение указанного оборудования были фиктивные и все об этом знали. Он их подписал по указанию Руд.. Также по указанию Руд. он подписал не соответствующие действительности акты <...> по благоустройству, малым архитектурным формам (т. 16 л.д. 53-61).

Согласно показаниям свидетеля Е. в судебном заседании они с Ру. осуществляли строительный контроль на объекте в <...>. <...> со слов Руд. ему стало известно, что на совещании принято решение оплатить подрядчику оборудование без фактической его поставки.

Из показаний свидетеля Б. в суде и в ходе предварительного следствия следует, что он работал <...> которая осуществляла строительный контроль за объектом в <...>. Ему известно, что деньги подрядчику давали авансом, то есть было оплачено больше, чем было выполнено. Он подписывал акты <...> с невыполненными работами, поскольку на него оказывалось давление со стороны руководства и заказчика. Ему звонил Рознин, просил подписать акты, в которых были невыполненные работы, говорил, что нужно освоить деньги. Когда нужно было подписать акты по оборудованию на объект в <...>, он отказался это делать, поскольку оборудования на объекте не было. Данные акты подписал С.. Позже С. ему сообщил, что акты его заставил подписать Пугин. Он всегда проверял акты <...> и отказывался их подписывать, если указанные в них работы не были выполнены. Об этом он докладывал своему руководителю Ж., но тот давал указание подписывать данные акты <...> поскольку необходимо осваивать денежные средства. Требование об освоении бюджетных средств исходило всегда из Д., поскольку они и распределяют указанные средства. В этой связи он был вынужден подписать акты <...> указанными в них невыполненными работами. П. также отказывался подписывать такие акты <...> но Ж. заставлял его это делать. Если же они оба отказывались подписывать акты с невыполненными работами, то Ж, подписывал их лично. Позднее С. подписывал фиктивные акты <...> под нажимом Д.. Д. и <...> района были осведомлены о фиктивности актов <...> поскольку на объекте постоянно проводились планерки с участием Осокина, Рознина и представителей Д., в том числе Пугина. На указанных совещаниях до всех участвующих доводилось об оплаченных, но невыполненных работах и непоставленном оборудовании, обозначалась необходимость освоения бюджетных средств и озвучивались неблагоприятные последствия в противном случае, а именно возврат выделенных бюджетных денег и невозможность в последующем достроить объект. Также о необходимости подписания актов <...> и освоения бюджетных средств на указанных планерках говорил Осокин, убеждая в этом представителей стройконтроля (т. 16 л.д. 189-192).

Согласно показаниям свидетеля С., данным в ходе предварительного следствия и оглашенным в порядке п. 1 ч. 2 ст. 281 УПК РФ в связи <...>, он работал <...> которое осуществляло строительный контроль на объекте в с. <...>. Примерно <...> к нему часто стал приезжать Т. который просил подписать акты выполненных работ, так как Б. отсутствовал на работе. Он отказывался подписывать акты выполненных работ, поскольку работы не были сделаны. Тогда Т. обращался к Пугину, который звонил ему и требовал подписать акты <...>. Он говорил Пугину, что указанные в актах работы не выполнены, но тот угрожал ему увольнением. Пугин говорил, что необходимо перечислить деньги подрядчику, чтобы закупать оборудование (т. 18 л.д. 135-138, 139-144).

Из показаний свидетеля П. в судебном заседании следует, что когда он работал в <...>», Руд. просил его подписать не соответствующие действительности акты <...> по <...>, но он отказался. Позже Руд. сообщил, что указанные акты <...> подписал С.. Он общался с С., тот подтверждал подписание несоответствующих действительности актов <...> по оборудованию детского сада на объекте в <...>. С. дал понять, что на него оказал давление Пугин.

Оснований ставить под сомнение допустимость и достоверность показаний указанных выше лиц не имеется, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, их показания согласуются между собой и с другими доказательствами, не содержат существенных противоречий, которые могли бы повлиять на выводы суда. Каких-либо сведений, дающих основания полагать о заинтересованности указанных лиц в исходе дела, не имеется.

Утверждение защитника Бортниковой о фактическом и намеренном искажении судом фактов и о якобы имевшем место указании судом первой инстанции в приговоре, что свидетель С. в суде подтвердил свои показания, безосновательно и противоречит содержанию приговора, в котором отсутствует подобное.

Утверждение в жалобах об отсутствии у Пугина возможности задавать вопросы свидетелю Руд. является надуманным. Такая возможность была предоставлена всем участникам. Воспользовались ею и Пугин с его защитниками (том 42 л.д. 56-61). Отклонение председательствующим повторяющихся вопросов к нарушениям отнести нельзя. Согласно протоколу судебного заседания, на который в этой части замечаний не приносилось, свидетелю Р. участники также имели возможность задавать вопросы.

Доводы об отсутствии оценки показаний свидетеля Р. в суде также противоречат содержанию приговора, в котором не только подробно изложены все показания этого свидетеля, но и указано, что в части имеющихся противоречий в оглашенных показаниях Р., которые тот подтвердил, суд доверяет его показаниям в ходе предварительного следствия, которые носят более подробный характер о состоявшихся совещаниях с участием подсудимых и принятых по их итогам решениях.

Вопреки доводам защитника Певчева показания П. и др. основаны не на слухах и домыслах, а со ссылкой на конкретных лиц, а потому проверяемы. Их показания оглашены в связи с противоречиями.

Детализация входящих и исходящих соединений мобильного телефона Пугина не опровергает показания указанных выше лиц об его участии в совещаниях по обсуждению вопросов строительства на объектах в <...> района и осведомленности относительно оплаты невыполненных работ, включая непоставленное оборудование. Мнение стороны защиты об обратном является их субъективной переоценкой.

Кроме того, согласно показаниям свидетеля М. в судебном заседании, <...> будучи начальником Д. по указанию Пугина несколько раз участвовал в совещаниях по объектам в <...>, о результатах этих совещаний он докладывал Пугину.

Вопреки доводам жалоб, суд пришел к обоснованному выводу о том, что действия Пугина, Осокина и Рознина по обеспечению финансирования оплаты подрядчику невыполненных работ, включая непоставленное оборудование, повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, поскольку, несмотря на финансирование предусмотренных муниципальными контрактами работ в полном объеме, социальные объекты в <...> не были достроены и введены в эксплуатацию, жители <...> не получили доступа к улучшению условий проживания. Кроме того, бюджетные средства, выделенные по программе <...>, были израсходованы необоснованно, неэффективно, в результате чего были дискредитированы <...> района и <...> области, подорван их авторитет и авторитет органов государственной власти в целом.

При этом продление срока действия муниципальных контрактов не влияет на выводы суда об оценке действий осужденных, поскольку из показаний свидетелей следует, что этот вопрос стал решаться только по той причине, что подрядчик не выполнил в полном объеме оплаченные ему работы.

Поскольку каждый из осужденных знал, что вопреки условиям муниципальных контрактов, оплате подлежат невыполненные работы и непоставленное оборудование, однако подписывал соответствующие документы или организовывал их составление и подписание, обладая при этом должностными полномочиями, обусловленными занимаемой должностью, выводы суда о том, что действия каждого из осужденных были умышленными и состоят в причинно-следственной связи с наступившими последствиями, являются правильными.

Не усматривается и нарушений ст. 240 УПК РФ ввиду неисследования судом части заявок на финансирование, о чем ставится вопрос в апелляционных жалобах, ввиду объективных к тому препятствий. В то же время судом правильно указано, что само по себе отсутствие в материалах дела заявок на финансирование от <...> и от Д. на сумму <...>, не может свидетельствовать о том, что данные заявки не оформлялись и не направлялись, поскольку без этих заявок не прошла бы оплата по актам <...>

То обстоятельство, что одна из заявок на финансирование муниципального района подписана М., а несколько аналогичных заявок не были исследованы судом, не ставит под сомнение выводы суда о виновности Пугина в том, что в случае своего отсутствия он обеспечивал их подписание заменяющим его лицом, поскольку из показаний свидетеля М.в судебных заседаниях суда первой и апелляционной инстанций следует, что <...> в период отсутствия Пугина он исполнял за него обязанности директора Д. и подписывал заявки муниципальных районов на финансирование выполненных работ по программе <...> При этом перед подписанием заявки сотрудник <...> Н. всегда докладывал ему, что заявка согласована с Пугиным, а один раз он лично звонил Пугину, чтобы согласовать с ним подписание заявки на финансирование.

Выводы суда о том, что действия осужденных по обеспечению оплаты подрядчику невыполненных работ, помимо существенного нарушения прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, повлекли также причинение ущерба в размере стоимости невыполненных работ и непоставленного оборудования, являются правильными и основаны на исследованных доказательствах, в том числе на заключениях экспертов, все сомнения в которых суд истолковал в пользу осужденных. Допустимость указанных доказательств, в том числе заключений экспертов, сомнений не вызывает.

Несвоевременное ознакомление обвиняемого и защитника с постановлением о назначении экспертизы, о чем указано в жалобах, действительно, является несоблюдением положений ч. 3 ст. 195 УПК РФ. Однако, как видно из материалов дела, такая возможность ознакомления обвиняемым и их защитникам была предоставлена позднее, и в том числе, при ознакомлении с материалами дела в порядке ст. 217 УПК РФ, о чем свидетельствуют протоколы ознакомления с указанными постановлениями и со всеми материалами дела. При этом обвиняемые и их защитники не заявляли по существу ходатайств о реализации прав, предусмотренных ст. 198 УПК РФ. Таким образом, последствия указанного нарушения уголовно-процессуального закона были устранены последующим ознакомлением обвиняемых и защитников, и сам по себе факт несвоевременного выполнения требований ст. 198 УПК РФ при расследовании дела не повлек лишения обвиняемых и их защитников гарантированных законом прав и потому не является основанием к отмене приговора по этим основаниям.

Утверждение защитника Певчева о том, что заключение строительно-технической экспертизы от 5 июля 2020 г. (т. 28 л.д. 33-99) не исследовалось, противоречит протоколу судебного заседания, на который в этой части замечаний не приносилось (том 43 л.д. 63).

Более того, данное заключение эксперта приобщено к материалам уголовного дела на стадии предварительного расследования по ходатайству самой стороны защиты, а именно в виде приложения к протоколу допроса Осокина от 30 ноября 2020 г.

Также вопреки его доводам, с объявлением перерыва в судебном заседании, Пугину и его защитникам было предоставлено дополнительное время для ознакомления с заключениями эксперта (том 43 л.д. 14), после чего они продолжили допрос эксперта Д. по их содержанию.

Заключения эксперта № 6/221 от 30 апреля 2020 г. (том 21 л.д. 21-127) и № 6/349 от 10 июля 2020 г. (том 22 л.д. 23-102) также неоднократно были предметом исследования в судебном заседании, в том числе при допросах свидетелей и эксперта Д. а также оглашались защитником Бортниковой с приведением собственных комментариев и замечаний (том 42 л.д. 242).

Вместе с тем суд необоснованно сделал вывод о том, что действия осужденных причинили ущерб бюджету <...> района <...> области, поскольку невыполненные работы, включая непоставленное оборудование, на объектах строительства в <...> района фактически были оплачены из средств федерального и регионального бюджетов, предоставленных <...> району в качестве субсидии.

В этой связи приговор подлежит изменению с указанием о том, что ущерб действиями Пугина, Осокина и Рознина по обеспечению финансирования из бюджетных средств невыполненных работ и непоставленного оборудования, причинен государству. Установление и выделение из общего ущерба государству размеров конкретного ущерба бюджетам различных уровней на квалификацию деяния не влияет и является излишним.

В связи с этим доводы жалоб о невозможности причинения в результате инкриминируемого деяния ущерба бюджету <...> района <...> области, потеряли свою актуальность.

При этом судебная коллегия не усматривает оснований считать ошибочным признание по настоящему делу потерпевшим <...> района <...> области, как о том поставлен вопрос в кассационной жалобе защитника Брагиной со ссылкой на п.п. 3, 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве».

Согласно п. 21 (абзац 2) данного постановления, когда вред причинен имуществу, закрепленному за государственным или муниципальным предприятием, учреждением во владение, пользование и распоряжение (п. 2 ст. 214 и п. 3 ст. 215ГК РФ), то такое предприятие или учреждение признается потерпевшим.

Доводы о том, что за предоставление недостоверной отчетности установлена только административная ответственность, не могут являться основанием для освобождения осужденных от уголовной ответственности за совершение иных действий, причинивших ущерб. По настоящему делу предоставление недостоверной отчетности послужило лишь способом сокрытия причиненного ущерба.

Доводы о наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния Пугина, со ссылкой на ст. 42 УК РФ, ввиду исполнения им обязательного для него распоряжения Министерства сельского хозяйства РФ о срочном доведении субсидий, несостоятельны. Какой-либо обязанности незаконного расходования бюджетных средств на осужденных никто не возлагал.

Обязательным условием субсидирования является исполнение соответствующих работ и поставка оборудования, в то время как по данному делу имело место безосновательное расходование государственных средств с причинением материального ущерба.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, при которых осужденные обеспечили финансирование из бюджетных средств оплату подрядчику невыполненных работ и непоставленного оборудования, суд дал неверную юридическую оценку этим действиям Пугина, Осокина и Рознина, квалифицировав их по ст. 285 УК РФ, как злоупотребление должностными полномочиями.

Согласно п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» в отличие от предусмотренной ст. 285 УК РФ ответственности за совершение действий (бездействия) в пределах своей компетенции вопреки интересам службы ответственность за превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ) наступает в случае совершения должностным лицом активных действий, явно выходящих за пределы его полномочий, которые повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций, либо охраняемых законом интересов общества или государства, если при этом должностное лицо осознавало, что действует за пределами возложенных на него полномочий. Превышение должностных полномочий может выражаться, например, в совершении должностным лицом при исполнении служебных обязанностей действий, которые могут быть совершены только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте; действий, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать.

Судом правильно установлено, что по муниципальным контрактам на выполнение работ по строительству объектов «Комплексное обустройство площадки под компактную жилищную застройку в селе <...> района <...> области» и «Сети водоснабжения села <...> района <...> области», финансируемых за счет средств бюджетов разных уровней в рамках Государственной программы развития продовольствия на 2013-2020 годы и мероприятий федеральной целевой программы <...>, не было предусмотрено авансирование, в связи с чем оплате подлежали лишь фактически выполненные подрядчиком и принятые заказчиком объемы работ после подписания сторонами акта сдачи-приемки выполненных работ (форма <...> справки о стоимости выполненных работ и затрат (форма <...>

Указанные условия муниципальных контрактов об оплате заказчиком только фактически выполненных подрядчиком работ согласуются с положениями ст. 94 Федерального закона от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд», согласно которым исполнение контракта включает в себя комплекс мер, реализуемых после заключения контракта и направленных на достижение целей осуществления закупки, в том числе: приемку выполненной работы (ее результатов), а также отдельных этапов выполнения работы, предусмотренных контрактом, включая проведение экспертизы результатов выполненной работы; оплату заказчиком выполненной работы (ее результатов), а также отдельных этапов исполнения контракта.

Таким образом, исходя из условий муниципальных контрактов Рознин, выступая заказчиком, не вправе был подписывать акты <...> и справки <...> без проведения экспертизы результатов выполненной работы. Тем более, заведомо зная, что в них отражены невыполненные работы и непоставленное оборудование, не вправе был их оплачивать.

В свою очередь, Осокин и Пугин не вправе были обеспечивать оплату из бюджетных средств заведомо для них невыполненных работ и непоставленное оборудование по указанным муниципальным контрактам.

Доводы стороны защиты о том, что предъявленное Т. обвинение, исключает виновность осужденных в инкриминируемом деянии безосновательны, противоречат положениям ч. 1 ст. 252 УПК РФ и в рамках рассмотрения настоящего уголовного дела обсуждению не подлежат.

В силу тех же ограничительных положений не могут быть предметом судебного разбирательства в настоящем деле и доводы о том, что в уголовных делах в отношении Пугина, Рознина и Осокина, а также в отношении обвиняемого по ч. 4 ст. 159 УК РФ Т., «речь идет об одних и тех же фактах и обстоятельствах, только один из обвиняемых заключил судебное соглашение».

Утверждения о невиновности осужденных в связи с тем, что они были обмануты лицом, дело в отношении которого выделено в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения, несостоятельны. Организовывая оплату якобы выполненных работ, осужденные достоверно знали об их невыполнении и, соответственно, об отсутствии оснований для финансирования.

Пугин, Осокин и Рознин в рамках предъявленного обвинения признаны виновными и осуждены за то, что умышленно, с целью создания видимости полного и своевременного освоения бюджетных средств, выделенных на строительство, организовали оплату невыполненных работ, чем причинили безвозвратный ущерб в размере <...>

Возможность причинения такого ущерба ввиду отсутствия у ООО «<...>» достаточных для исполнения муниципальных контрактов собственных финансовых средств была очевидной, что осознавали и сами осужденные.

Именно в целях предупреждения наступления подобных вредных последствий (растраты или хищения бюджетных средств недобросовестными исполнителями и подрядчиками) муниципальными контрактами предусмотрено условие об оплате заказчиком только фактически выполненных подрядчиком работ, что было умышленно проигнорировано осужденными.

В силу ограничительных положений ст. 252 УПК РФ, суд лишен возможности дать надлежащую квалификацию этому деянию. Тем не менее, является очевидным, что данное деяние никто и никогда не вправе совершать.

При установлении данного обстоятельства указаний и ссылок на конкретные полномочия, которыми обладал и которые превысил виновный, не требуется.

В этой связи совершение каждым из осужденных активных действий по обеспечению финансирования оплаты из бюджетных средств заведомо для них невыполненных работ и непоставленного оборудования на объектах в <...> вопреки условиям основанных на законе муниципальных контрактов, является превышением должностных полномочий, а не злоупотреблением ими, в связи с чем, содеянное каждым из осужденных следует квалифицировать по ст. 286 УК РФ с учетом того, что при совершении этого деяния Пугин занимал <...>, а Осокин являлся <...> (ч. 2 ст. 286 УК РФ).

Кроме того, апелляционным определением от 13 апреля 2022 г. действия осужденных, квалифицированные судом первой инстанции по ч. 3 ст. 285 УК РФ, переквалифицированы на менее тяжкие преступления, на ч. 2 ст. 286 УК РФ (Пугин и Осокин) и на ч. 1 ст. 286 УК РФ (Рознин), с назначением осужденным более мягкого наказания.

Данное апелляционное определение было отменено судом кассационной инстанции по жалобам стороны защиты. Поэтому при новом рассмотрении дела судебная коллегия не вправе ухудшить положение осужденных как в отношении ранее данной квалификации по чч. 1 и 2 ст. 286 УК РФ, с которой приговор от 8 ноября 2021 г. вступил в законную силу 13 апреля 2022 г., так и назначенного за данное преступление наказания.

При указанных обстоятельствах в части осуждения по ч. 3 ст. 285 УК РФ действия осужденных подлежат переквалификации:

- Пугина - на ч. 2 ст. 286 УК РФ как совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, совершенное лицом, занимающим <...>

- Осокина - на ч. 2 ст. 286 УК РФ как совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, совершенное <...>;

- Рознина - на ч. 1 ст. 286 УК РФ как совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства.

Вносимые в приговор изменения, направленные на устранение неправильного применения судом первой инстанции уголовного закона, не ухудшают положение осужденных и не нарушают их право на защиту, поскольку не изменяют ни объем, ни фактические обстоятельства инкриминированных им действий, совершение которых установлено судом, и не изменяют существо предъявленного обвинения.

Указанная квалификация действий осужденных не содержит признака наступления в результате их совершения тяжких последствий, а мотив действий виновного не является признаком преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, в связи с чем судебная коллегия оставляет без рассмотрения доводы жалоб об отсутствии у осужденных корыстной или иной личной заинтересованности, а также о необоснованном расчете и определении судом первой инстанции размера причиненного ущерба и его оценки как значительного, повлекшего тяжкие последствия, так как данные мотивы и критерии не влияют на юридическую оценку содеянного Пугиным, Осокиным и Розниным.

При назначении осужденным наказания за превышение должностных полномочий судебная коллегия учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, обстоятельства дела, данные о личности виновных, влияние наказания на их исправление и на условие жизни их семей, а также установленные судом первой инстанции смягчающие обстоятельства – наличие у Пугина <...>, наград и поощрений; активное способствование Розниным и Осокиным расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления, наличие у Рознина и Осокина наград и поощрений.

Доводы жалоб о невозможности участия нескольких должностных лиц в объективной стороне преступлений, предусмотренных ст. 285 и 286 УК РФ, основаны на неправильном толковании закона и прямо противоречат диспозиции ч. 3 ст. 286 УК РФ и положениям п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ.

В то же время, учитывая вышеизложенное и положения ч. 2 ст. 63 УК РФ, отягчающих наказание Пугина, Осокина и Рознина обстоятельств за данное преступление, судебная коллегия не усматривает, исключая из приговора указание на совершение преступления в составе группы лиц.

Ввиду отсутствия каких-либо исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления, судебная коллегия не находит оснований для применения положений ст. 64 УК РФ и назначения осужденным более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление. Судебная коллегия также не усматривает юридически значимых обстоятельств для применения положений ч. 6 ст.15, 53.1, 73 УК РФ.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу о назначении Пугину и Осокину по ч. 2 ст. 286 УК РФ, а Рознину по ч. 1 ст. 286 УК РФ наказания в виде лишения свободы с дополнительным наказанием в виде лишения права занимать определенные должности, поскольку в данном случае только этот вид наказания обеспечит восстановление социальной справедливости, исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений.

Принимая во внимание обстоятельства совершения Пугиным, Осокиным и Розниным преступления, степень его общественной опасности и данные о личности осужденных, судебная коллегия приходит к выводу о невозможности исправления осужденных без реального отбывания лишения свободы, а также не находит оснований для изменения категории совершенного преступления на менее тяжкую.

Кроме того, согласно п. 8 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ в результате рассмотрения уголовного дела в апелляционном порядке суд может принять решение об отмене приговора и прекращении уголовного дела.

Придя к выводу о недоказанности предъявленного Пугину обвинения в получении трех взяток в виде денег с их квалификацией как самостоятельных преступлений, суд в описательно-мотивировочной части приговора должен был привести мотивы признания подсудимого виновным в одних преступлениях и оправдания по обвинению в других преступлениях, а в резолютивной части приговора сформулировать соответствующие решения о признании подсудимого виновным в совершении одних преступлений и об оправдании - по обвинению в других.

Данные требования судом не выполнены, что может быть исправлено судом апелляционной инстанции. Судебная коллегия ввиду недоказанности события преступления прекращает уголовное преследование Пугина в части обвинения в получении взяток в виде денежных средств <...> на основании п. 2 ч. 1 ст. 27, п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

В соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание Пугиным и Осокиным лишения свободы должно быть назначено в исправительной колонии общего режима.

Поскольку Пугин совершил два тяжких преступления, наказание по совокупности преступлений судебная коллегия назначает ему по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний.

Размещение в средствах массовой информации сведений о вынесении приговора по данному делу до окончания его провозглашения, вопреки доводам жалоб, не свидетельствует о нарушении судом тайны совещательной комнаты, что, с очевидностью, следует из самого текста статьи от 8 ноября 2021 г. на сайте «УралПолит.Ru». Согласно сведениям Курганского городского суда Курганской области в период нахождения в совещательной комнате по настоящему делу председательствующий судья <...> участия в рассмотрении иных дел, в том числе по указанному в жалобе № 1-955/21, не принимал.

В остальном доводы апелляционных жалоб, связанные с анализом представленных суду доказательств, также являются несостоятельными, поскольку правильные по существу выводы суда первой инстанции оспариваются участниками со стороны защиты исключительно путем переоценки в выгодную для осужденных сторону тех же доказательств, которые исследованы судом и положены в основу приговора. При этом не приводится каких-либо существенных обстоятельств, не учтенных судом или оставленных им без внимания, не указывается на существенное нарушение уголовно-процессуального закона или на иные основания для отмены приговора.

Решение о конфискации у Пугина денежной суммы, в размере взятки в <...> соответствует положениям ч. 1 ст. 104.2 УК РФ, согласно которой, если конфискация определенного предмета, входящего в имущество, указанное в статье 104.1 настоящего Кодекса, на момент принятия судом решения о конфискации данного предмета невозможна вследствие его использования, продажи или по иной причине, суд выносит решение о конфискации денежной суммы, которая соответствует стоимости данного предмета.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.18, 389.20, 389.26, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Курганского городского суда Курганской области от 8 ноября 2021 г. в отношении Пугина Сергея Владимировича, Осокина Владимира Валерьевича и Рознина Вячеслава Васильевича изменить.

Исключить указание о совершении осужденными преступления в составе группы лиц, а также о том, что согласно обвинению Пугин систематически получал от Т. взятки за общее покровительство и попустительство, и его действия рассматриваются судом как единое продолжаемое преступление, предусмотренное п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, с общим размером взятки исходя из обвинения в размере не менее <...>

Прекратить уголовное дело в отношении Пугина в части обвинения в получении взяток в виде денежных средств <...> в <...> по ч. 4 ст. 290 УК РФ, а также <...> по п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ в связи с отсутствием события преступления.

Признать за Пугиным право на реабилитацию и возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в данной части обвинения в порядке главы 18 УПК РФ.

Указать о причинении ущерба государству действиями Пугина С.В., Осокина В.В. и Рознина В.В. при обеспечении финансирования невыполненных работ, включая непоставленное оборудование.

Переквалифицировать действия Пугина С.В. с ч. 3 ст. 285 УК РФ на ч. 2 ст. 286 УК РФ, по которой назначить 3 года лишения свободы с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, на 2 года.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 286 и ч. 4 ст. 290 УК РФ, путем частичного сложения наказаний окончательно назначить Пугину С.В. 7 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере <...> и лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, на срок 5 лет.

Переквалифицировать действия Осокина В.В. с ч. 3 ст. 285 УК РФ на ч. 2 ст. 286 УК РФ, по которой назначить ему 2 года лишения свободы в исправительной колонии общего режима с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, на срок 2 года.

Переквалифицировать действия Рознина В.В. с ч. 3 ст. 285 УК РФ на ч. 1 ст. 286 УК РФ, по которой назначить ему 1 год 6 месяцев лишения свободы в колонии-поселении с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, на срок 2 года.

Срок отбывания лишения свободы Пугиным С.В. и Осокиным В.В. исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

На основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима время содержания под стражей:

-         Пугина С.В. с 29 апреля 2020 г. по 12 апреля 2022 г. и с 19 октября по 7 декабря 2022 г.,

-         Осокина В.В. с 9 ноября 2021 г. по 12 апреля 2022 г. и с 19 октября по 7 декабря 2022 г.

На основании п. «в» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей Рознина В.В. с 24 декабря 2019 г. по 12 февраля 2020 г., а также с 9 ноября 2021 г. по 12 апреля 2022 г. зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за два дня отбывания наказания в колонии-поселении.

На основании ч. 3.4 ст. 72 УК РФ время нахождения Рознина В.В. под домашним арестом с 13 февраля по 21 мая 2020 г. зачесть в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день отбывания наказания в колонии-поселении.

Освободить Рознина В.В. от отбывания наказания в виде лишения свободы в связи с его поглощением временем содержания Рознина В.В. под стражей в порядке применения меры пресечения и нахождения под домашним арестом по данному уголовному делу с учетом правил зачета, установленных ст. 72 УК РФ, а также временем отбывания Розниным В.В. лишения свободы до отмены предыдущего решения суда апелляционной инстанции по настоящему уголовному делу судом кассационной инстанции.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам главы 47.1 УПК РФ в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции с подачей кассационных жалоб, представления через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения, а осужденными, содержащимися под стражей – в тот же срок со дня вручения им копии апелляционного определения, по истечении этого срока – непосредственно в суд кассационной инстанции.

Осужденные вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи