Решение по делу № 2-17/2016 (2-1780/2015;) от 01.07.2015

                                         Дело № 2-17/2016

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

19 февраля 2016 года                 город Нижний Тагил

Дзержинский районный суд города Нижнего Тагила Свердловской области в составе: председательствующего судьи Сорокиной Е.Ю.,

при секретаре Синяевой Е.В.,

с участием истца Попова С.А., представителя истца Богомоловой Г.В.,

ответчика Попова А.Е., его представителя Дружинина А.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Попова С. А. к Попову А. Е. о признании договора дарения квартиры недействительным, о применении последствий недействительности сделки и о признании права собственности на долю в порядке наследования,

    У С Т А Н О В И Л:    

Попов С.А. обратился в суд с иском к Попову А.Е., в котором просит признать недействительной сделку по передаче в собственность Попову А.В. квартиры №** в доме №** по ул.*** в г. ***, оформленной договором дарения, заключенным между Поповой В.К. и Поповым А.Е. *** года, просит применить последствия недействительной сделки договора дарения вышеуказанной квартиры, признать за ним право собственности в порядке наследования на *** долю квартиры.

     В обоснование исковых требований указано, что истец является наследником первой очереди, фактически вступившим в права наследования после смерти ** П., умершей *** года. Ответчик также является наследником первой очереди по праву представления. У нотариуса при получении свидетельства о праве на наследство, истцу стало известно, что при жизни *** квартира была подарена ответчику, который зарегистрировал свое право собственности *** года на ***квартиру по адресу: г. ***. В связи с тем, что ***по возрасту и по болезни нуждалась в постоянном уходе, истец в последние *** лет её жизни проживал с ней и осуществлял за ней уход, будучи сам ***. Ответчик воспользовался тем, что в силу возраста и болезни Попова В.К. в полной мере не отдавал отчет своим действиям, согласившись на дарение своей квартиры ответчику-её ***, не могла предполагать последствия этой сделки.

    Истец Попов А.Е. в судебном заседании настаивал на исковых требованиях в полном объеме, поддержал пояснения данные ранее в судебных заседаниях. Будучи допрошенным в судебном заседании 08 сентября 2015 года суду пояснил, что проживал совместно с*** П. до момента ее смерти, является ее прямым наследником первой очереди. П. перенесла *** в *** года. После выписки из больницы, она долгое время не ****. П. постоянно ***. Все дела по дому он выполнял самостоятельно. Пенсию за ***он также получал сам и тратил на общие нужды. К Поповой часто приходили ее ***, ответчик Попов А.Е. также ее навещал. Разговоры вела на несерьезные темы, но он ее поддерживал, так как не хотел обидеть. Однажды, он, вернувшись домой, увидел как *** говорит ***. Это случилось примерно через ***. Кроме того, Попова В.К. могла включить все ***

Представитель истца Попова С.А. – Богомолова Г.В. в судебном заседании поддержала позицию своего доверителя. Суду пояснила, что согласно заключению экспертов Попова В.К. не могла понимать значения своих действий, у нее была нарушена *** а экспертами сделаны вполне конкретные выводы.

В судебном заседании ответчик Попов А.Е. исковые требования истца не признал, указал, что является *** умершей П.. Подтвердил ранее данные показания, где в судебном заседании 08 сентября 2015 года ответчик давал пояснения о том, что раз в неделю навещал свою ***П., так как истец работал сутками. *** учувствовала в жизни всех родственников, сама предложила подарить ему квартиру, с условием, что он не бросит С.. В день подписания договора дарения П. чувствовала себя хорошо, в регистрационную палату они ездили втроем. С ним и *** еще был истец Попов С.А.. С П. разговаривал лично регистратор, объясняли ей условия сделки. У П. были проблемы со здоровьем. У нее ***, память у нее была феноменальной. И после ***. После первого *** П. полностью восстановилась. В***года П. самостоятельно себя обслуживала, готовила себе еду. Все события, описанные истцом, происходили гораздо позже, после *** П. в ***году.

Представитель ответчика Попова А.Е. – Дружинин А.Н., действующий в соответствии с полномочиями, определенными ответчиком в устном заявлении, занесенном в протокол судебного заседания, с исковыми требованиями не согласился, поддержал доводы ответчика, подтвердил ранее данные показания, где указывал, что умершая при жизни перенесла ***. После *** она могла себя обслуживать, была адекватна. После *** состояние ухудшилось, но состояние было стабильное. При этом П. самостоятельно в регистрационной палате подписала договор дарения. Кроме того, истец сопровождал при заключении сделки ***, был в курсе ее воли. Инициатором сделки была сама П.. Суду пояснил, что заключения экспертов носит вероятностный характер, в связи с чем нельзя сделать вывод о том, что на момент подписания договора дарения П. не могла понимать значение своих действий. Доверять показаниям соседей и знакомым истца не имеется основания, а следует принять во внимание показания сторонних лиц – разносчиков пенсии.

Представитель третьего лица Нижнетагильского отделения Управления Росреестра по Свердловской области в судебное заседание не явился, был извещен надлежащим образом, направил в адрес суда ходатайство с просьбой рассмотрения дела в отсутствие их представителя.

Выслушав стороны и их представителей, изучив материалы гражданского дела, суд считает исковые требования не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

На основании пунктов 1 и 2 статьи 288 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему жилым помещением в соответствии с его назначением.

В соответствии с пунктом 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

*** года П. и Попов А.Е. заключили договор дарения*** квартиры № *** общей площадью *** кв.м., находящейся в городе **** (л.д.69-70).

Пункт 8 договора гласит, что стороны заявляют, что на момент заключения настоящего договора, они не лишены дееспособности, находятся в здравом уме, твердой памяти, ясном сознании, трезвом состоянии, абсолютно понимают значение своих действий и могут ими руководить. Сделка совершается «дарителем» и «одаряемым» добровольно, без какого-либо заблуждения относительно характера сделки, без обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороны; отсутствует стечение тяжелых обстоятельств, при которых стороны были бы вынуждены совершить сделку на крайне невыгодных для себя условиях.

Как следует из свидетельства о смерти серии ***, выданного *** года П., *** года рождения, умерла *** года.

В силу ст. 1111 Гражданского кодекса Российской Федерации наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом.

Согласно ст. 1142 Гражданского Кодекса Российской Федерации наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя.

Истец Попов С.А. является родным *** П., что подтверждается имеющимися в материалах дела свидетельством об ее рождении (л.д.39).

В материалах дела имеется копия наследственного дела после смерти П. (л.д. 34-47). Согласно которому с заявлением о принятии наследства после смерти П. обратился истец (л.д. 38), которому в дальнейшем было выдано свидетельство о праве на наследство по закону (л.д. 44).

Других наследников первой очереди после смерти П. не установлено.

На момент смерти П. была зарегистрирована по месту жительства в *** (л.д.40).

Истец оспаривает договор дарения, заключенный Поповой В.К.. В обоснование иска истец указал, что П. в момент заключения договора дарения в силу психического и физического состояния здоровья не могла понимать значения своих действий и руководить ими.

В силу пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с пунктом 2 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на момент заключения договора) Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

В соответствии со ст.56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Определением суда от 15 сентября 2015 года по данному гражданскому делу назначена судебная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза для определения психического состояния П., *** года рождения, умершей ***года, в момент заключения договора дарения *** года. Проведение экспертизы поручено врачам-экспертам ГБУЗ СО «***» города Нижний Тагил Свердловской области.

Определением суда от 13 октября 2015 года исправлена допущенная в определении Дзержинского районного суда города Нижний Тагил Свердловской области от *** года по гражданскому делу № *** по исковому заявлению Попова С.А. к Попову А.Е. о признании договора дарения квартиры недействительным, о применении последствий недействительности сделки и о признании права собственности на долю в порядке наследования описка в показаниях свидетелей Ю. и Г..

Согласно заключению комиссии экспертов № ** от *** года, в настоящее время вынести экспертное решение в отношении П. не представляется возможным, в связи с недостаточностью сведений, характеризующих П. на период составления завещания.

    Определением суда от 14 декабря 2015 года по данному гражданскому делу назначена дополнительная судебная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению комиссии экспертов №** от *** года, изучив материалы гражданского дела, медицинскую документацию, учитывая ретроспективное (посмертное) проведение судебной психолого-психиатрической экспертизы, противоречивые данные по психическому состоянию П. со стороны истца и ответчика, амбулаторная судебная психолого-психиатрическая экспертная комиссия выносит предположительное заключение, согласно которому П. на период заключения договора дарения от *** года предположительно обнаруживала ***. Об этом свидетельствуют данные анамнеза и медицинский документации: П. на протяжении многих лет страдала ***. По представленной амбулаторной карте, которая велась с *** года, П. в течение многих лет беспокоили *****. Свидетельские показания сторонних лиц К., М., А., Н., так же говорят ***.

В то же время, по свидетельским показаниям, имевшиеся у П. ****.

Таким образом, эксперту указали, что можно вынести предположительное заключение о том, что П. на момент заключения договора дарения от *** года могла ***.

Учитывая, что в исследуемый период (оформления сделки) у П. имелось ***.

Выводы сделаны судебно-психиатрическими экспертами, имеющими высшее медицинское образование и длительный стаж работы, в том числе экспертный, на основе медицинских документов, показаний свидетелей, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, в связи с чем у суда не имеется оснований не доверять заключению экспертов.

Данное заключение экспертов конкретного ответа на вопрос о том, могла ли П. в силу своего психического состояния понимать значение своих действий и руководить ими, ими дано не было.

Заключение экспертизы, выводы которой носят вероятностно-условный характер, само по себе не может служить основанием для признания соответствующих обстоятельств установленными, то есть достоверно не свидетельствуют о том, что П. в момент совершения оспариваемой сделки не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

В силу ч.3 ст.86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса.

Поскольку договор дарения был заключен *** года, судом обстоятельно выяснялся вопрос о состоянии здоровья П. в более близком к указанной дате временном интервале.

В судебном заседании по ходатайству стороны истца были допрошены свидетели.

Допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля Ю. подтвердила показания, данные в судебном заседании *** года, где поясняла, что является заведующей терапевтическим отделением ГБУЗ СО «***», в данном отделении работает фельдшер с большим стажем Г, которая наблюдала П.. Всех ***больных они с фельдшером обсуждают, разбирают лечение. П. было *** года, ****.

Свидетель Г., участковый терапевт ГБУЗ СО «***», в настоящем судебном заседании пояснила, что П. была ее пациенткой. Характеризовала последнею как спокойную, аккуратную, интеллигентную, не конфликтную. После осмотра амбулаторной карты П. дала пояснения о том, что в *** году Попова приходила на приемы самостоятельно. После *** году лечилась у невролога, принимала лечение: «***». Все препараты для улучшения ***, препараты дорогие и хорошие. В *** года имеется запись о приеме на дому по поводу ***. Когда она перестала самостоятельно ходить в поликлинику, то очень изменилась. Перестала открывать самостоятельно дверь, не ходила, сидела в кресле. Однако, отметила, что Попова всегда была чистая и опрятно одетая. *** С. за ней ухаживал. В *** года П. очень изменилась, стала ***. С *** года соседи стали жаловаться, что она стала ***. Диагноз П. в карточке указан как ****. Все препараты, которые она принимала «***».

Допрошенная в судебном заседании 08 сентября 2015 года свидетель К. суду пояснила, что была знакома с П. с *** года, является ее соседкой по дому и саду. После перенесенного *** года П. примерно *** месяцев не выходила на улицу, после чего ее *** С. помогал выходить ей на улицу погулять, посидеть на стульчике. П. принимала участие в соседских разговорах, но сама говорила мало, ***. Иногда она могла не узнавать ***. После втор***ей совсем стало плохо. Она с подругой приходила к ней домой и помогала **** за ней ухаживать.

Допрошенная в судебном заседании 08 сентября 2015 года свидетель М.. суду пояснила, что работала совместно с П. около*** лет. После того, как Попова В.К. перестала работать, они продолжили общаться, поскольку являлись соседями по садовому участку. П. ходила работать в сад до*** года. После перенесенного *** у нее изменилась ***, кроме того, часто П. вела себя неадекватно, не узнавала ее. Все работы делал за П. ее *** С. П даже не могла ответить на звонок телефона. ***.

Допрошенная в судебном заседании 08 сентября 2015 в качестве свидетеля Н. суду пояснила, что являлась ** П., знала ее около ** лет. *** года у П. случился ***, после чего на улицу она стала выходить только ***, С. садил ее на стул около подъезда. В своих разговорах П. чаще всего говорила про мужа, детство, про военные годы, про свою работу в магазине. В *** года ее*** С. отсутствовал, и они с соседями приходили ухаживать за П.. У них были свои ключи от ее квартиры. У П. ***. В *** года у нее были провалы в памяти, она могла не узнавать соседей.

Допрошенная в судебном заседании *** года в качестве свидетеля Г. суду пояснила, что совместно с ***работает на *** *** В свое время она доставляла пенсию домой к П., помнит ее и ее ***С. хорошо. Когда они приходили к ним, то дверь открывал либо Попов С.А., либо сама П. П. всегда понимала, что ей принесли пенсию, часто сама расписывалась в документах. После перенесенного *** она стала ***. Пенсию она не пересчитывала, говоря о том, что доверяет им.

Допрошенный в судебном заседании 15 сентября 2015 года в качестве свидетеля Ю., суду пояснил, что ***, доставлял пенсию П. Уточнил, что П. понимала, что принесли пенсию, могла сама расписаться в ее получении, но никогда деньги не пересчитывала, поскольку доверяла им с супругой.

Свидетель А.. в судебном заседании 15 сентября 2015 года пояснила, что является *** П. После *** году, последняя долгое время ***. Пенсию за нее получала она или ее сын. В своих разговорах П. вспоминала только прошлое, о настоящем не говорила.

Таким образом, свидетельские показания К.., М.., А., Н. говорят об улучшении общего состояния П., частичном восстановлении способности к передвижению, общему выполнению простых навыков самообслуживания.

Из показаний перечисленных свидетелей следует, что все они ссылаются на *** П., наблюдавшиеся у нее после ***. О каких-либо обстоятельствах, свидетельствующих о невменяемости П. на временной период, близкий к дате заключения договора дарения – **** года – никто из свидетелей не указал.

Так, свидетель К., *** года рождения, дала показания, указав, что ухаживала за П., когда ей было плохо, а ***году у нее случился второй инсульт.

Однако, согласно материалам дела второй инсульт у П. произошел в *** году.

Свидетель К. также указывает, что в болезненном состоянии Попова В.К. находилась – с *** года, называя конкретный период времени, при этом не может указать даже месяц смерти. Также свидетель поясняет, что не узнавала ее и подругу, при этом не называя точно период времени, уточнив, что после первого *** узнавала «маленько», а совсем стало плохо перед ***.

Свидетель А. также указала, что через шесть месяцев после *** узнавала людей.

При этом свидетели Ю.. и Ф. не отмечали каких-то отклонений в поведении П..

Кроме того, наличие в поведении П. указанных в пояснениях свидетелей признаков - заторможенность, медленная речь, ограничения в передвижении и других признаков не могут безусловно свидетельствовать о наличии у нее психического расстройства.

Каких-либо явных признаков, свидетельствующих о неадекватности П., о наличии у нее явно выраженного психического расстройства, никем из свидетелей отмечено не было.

По запросу суда получена медицинская карта стационарного больного № ***, согласно которой П. с *** года по *** года находилась на лечении в терапевтическом корпусе ГБУЗ СО «***». Согласно выписному эпикризу П. поступила в ***.

По запросу суда получена медицинская карта стационарного больного № ***, согласно которой П. с *** года вновь находилась на лечении в терапевтическом корпусе ГБУЗ СО «***». Согласно выписному эпикризу Попова В.К. поступила в ***.

Также получена амбулаторная карта П., согласно которой П. проходила социальную реабилитацию и социальную адаптацию после перенесенного ** году.

Из амбулаторной карты на П. следует, что за *** год имеются записи: *** - ***. ***

Таким образом, данное состояние П. отмечается врачом в амбулаторной карте только в *** года, что не может свидетельствовать о наличии данных симптомов в***года.

При этом психическое состояние П. на *** года в медицинских документах не отражено.

Допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля участковый терапевт ГБУЗ СО «***» Г. пояснила, что *** года П. очень изменилась; ***.

Вместе с тем, как следует из заключения экспертов, на момент заключения договора дарения от *** года П. могла воспринимать внешнюю сторону важных обстоятельств.

Более того, в материалах дела имеется копия регистрационного дела *** о регистрации договора дарения квартиры №** дома № ** по улице *** в городе ***, заключенного между П. и Поповым А.Е. (л.д.50-65).

Согласно данным материалам, Попова В.К. лично явилась в регистрационную службу. При оформлении сделки сотрудники регистрационной службы обязаны выяснить волеизъявление сторон и объяснить последствие совершаемой сделки. Таким образом, ни у кого из сотрудников регистрационной службы не возникло сомнение в том, что П. не могла понимать значение совершаемой ей сделки по отчуждению спорного жилого помещения. Доказательств обратного суду не представлено.

Договор дарения от *** года подписан также лично П.., также как и заявление в Управление Росреестра об отчуждении квартиры.

При этом, квартира была подарена ** Попову А.Е.,** которого является сыном П., и из показаний сторон, свидетелей следует, что он ***.

На основании изложенного, исходя из совокупности всех исследованных в судебном заседании доказательств, суд приходит к выводу, что нельзя сделать вывод о том, что П. не могла понимать значение своих действий и руководить ими при заключении договора дарения *** года. Бесспорных и достоверных доказательств тому, что П. на юридически значимый период времени не могла понимать значение своих действий и руководить ими, истцом не представлено.

Учитывая вероятностный характер выводов судебной экспертизы и показания свидетелей, суд, оценив данные доказательства в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, приходит к выводу о том, что правовых оснований для удовлетворения иска нет.

Каких-либо нарушений положений Гражданского кодекса Российской Федерации, влекущих за собой недействительность договора дарения, судом не установлено.

Таким образом, совокупность всех изложенных выше доказательств свидетельствует о том, что договор дарения от *** года был составлен в соответствии с требованиями закона, общими правилами, касающимися формы и порядка совершения завещания, и у суда нет оснований для признания указанного договора недействительным.

На основании вышеизложенного, суд считает исковые требования о признании договора дарения квартиры недействительным, о применении последствий недействительности сделки и о признании права собственности на долю в порядке наследования не подлежащими удовлетворению.

Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд                    

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований Попова С. А. к Попову А. Е. о признании договора дарения квартиры недействительным, о применении последствий недействительности сделки и о признании права собственности на долю в порядке наследования отказать.

Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд через Дзержинский районный суд г.Нижнего Тагила путем подачи апелляционной жалобы в течение одного месяца с момента изготовления решения суда в окончательной форме.

Судья:

Мотивированный текст решения изготовлен 24 февраля 2016 года

Судья: