Решение по делу № 22-148/2021 от 14.12.2020

Председательствующий – судья К. Н.В. 22–148-2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Красноярск 12 января 2021 года

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего Запасовой А.П.,

судей Верхотурова И.И., Ефименко П.В.,

при помощнике судьи Мамоля К.В.,

с участием осужденного Тарасова А.В., адвоката Абраменко Е.В.,

прокурора Красиковой Ю.Г.,

рассмотрела в открытом судебном заседании суда апелляционной инстанции уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Тарасова А.В., его защитника адвоката Ереминой О.С. на приговор Абанского районного суда Красноярского края от 05 ноября 2020 года, которым:

Тарасов А.В., <данные изъяты> судимый:

1. 05 июня 2007 года Тайшетским городским судом Иркутской области по ч. 1 ст. 105, ч. 1 ст. 115 УК РФ (с учетом изменений, внесенных постановлением судьи Братского районного суда Иркутской области от 12 апреля 2012 года) к лишению свободы сроком на 8 лет 7 месяцев, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; освобожденный 12 марта 2013 года постановлением судьи Братского районного суда Иркутской области от 28 февраля 2013 года условно-досрочно на 2 года 7 месяцев 13 дней; в дальнейшем УДО отменено по правилам п. «б» ч. 7 ст. 79 УК РФ;

2. 21 июля 2014 года Тайшетским городским судом Иркутской области по ч. 2 ст. 162 УК РФ, ч. 5 ст. 69 УК РФ (приговор от 01 апреля 2014 года, по которому деяние по ч. 1 ст. 158 УК РФ декриминализировано, а окончательное наказание назначено по правилам ст. 70 УК РФ (приговор от 05 июня 2007 года) к лишению свободы сроком на 5 лет 6 месяцев;

3. 15 октября 2014 года Тайшетским городским судом Иркутской области по ч. 1 ст. 161, ч. 2 ст. 159 УК РФ, ч. 5 ст. 69 УК РФ (приговор от 21 июля 2014 года) к лишению свободы сроком на 6 лет, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; освобожденный постановлением судьи суда апелляционной инстанции Иркутского областного суда от 15 мая 2019 года условно-досрочно на 4 месяца 28 дней;

осужден по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 7 лет, с отбыванием в исправительной колонии особого режима.

Срок наказания постановлено исчислять с 05 ноября 2020 года, с зачетом в срок отбытия наказания времени содержания под стражей с 30 июня 2020 года по 04 ноября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Запасовой А.П., осужденного Тарасова А.В., адвоката Абраменко Е.В., представившую ордер №, поддержавших доводы апелляционных жалоб, прокурора краевой прокуратуры Красикову Ю.Г., полагающую приговор изменить по иным основаниям, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Тарасов осужден за имевшее место в ночное время 21 июня 2020 года в с. Долгий Мост Абанского района Красноярского края покушение на убийство Потерпевший №1, при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Еремина О.С. просит приговор в отношении подзащитного изменить как незаконный и необоснованный, переквалифицировать действия Тарасова на ч. 2 ст. 111 УК РФ, указывая, что судом неправильно применен уголовный закон, оставлены без внимания обстоятельства, имеющие существенное значение для дела. Полагает, что имеющиеся в деле доказательства не указывают о наличии у подзащитного прямого конкретизированного умысла именно на убийство Потерпевший №1. Сам подзащитный на протяжении всего предварительного расследования и судебного разбирательства утверждал, что умысла на убийство Потерпевший №1 не имел.

В апелляционной жалобе и дополнениям к ней осужденный Тарасов А.В. оспаривает установленные судом первой инстанции обстоятельства, квалификацию содеянного, размер наказания, указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным в судебном заседании, его действия, с учетом всех материалов уголовного дела, мотивов и целей, подлежат квалификации по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ.

Ссылается на то, что следователь исказил обстоятельства дела, при этом изначально ему было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ.

Обращает внимание, что сам потерпевший никакого ножа в его (Тарасова) руках не видел.

Суд не взял во внимание показания свидетеля Свидетель №3, данные на стадии предварительного расследования и в судебном заседании, о том, что она лично забрала из его (Тарасова) рук орудие преступления – окровавленный напильник, и выкинула его в лес, туда же, куда он выкинул деревянную рукоятку от напильника. О месте, куда выкинули орудие преступления, и он, и Свидетель №3, сообщали сотрудникам правоохранительных органов, однако, они искать напильник отказались, только сфотографировали указанное место.

В ходе следствия не была изъята футболка потерпевшего, отверстие на которой могло бы подтвердить, что орудие преступления было округлым (напильник, который он взял на веранде просто так, безо всякого умысла), и что удар был один.

В дальнейшем его действия были переквалифицированы на покушение на убийство, при этом следователь, оказывая на него моральное давление, сказал, что орудием преступления является складной нож. Адвокат Еремина О.С. поддержала следователя, сказала, что между напильником и ножом никакой разницы нет.

В ходе предварительного расследования орудие преступления обнаружено не было.

Выражает несогласие с заключением судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего, которая проведена спустя два месяца после инкриминируемых ему событий, когда Потерпевший №1 уже была проведена операция, в ходе которой канал от удара напильником разрезали скальпелем, чтобы иметь доступ к легкому.

Ссылается на то, что не установлено, при каких обстоятельствах появилась кровь на подушке, которая лежала на диване, и на которой спала Свидетель №3, но не Потерпевший №1.

Также указывает, что Потерпевший №1 его не отталкивал, он сам сказал ему уходить, при этом никаких угроз убийством не высказывал, второй раз ударить напильником не пытался, Свидетель №3 и Свидетель №1 не вставали между ним и потерпевшим.

Просит обратить внимание на личность самого потерпевшего, ранее судимого, характеризующегося отрицательно, злоупотребляющего спиртным, который лжет ради выгоды, неоднократно угрожал ему (Тарасову) и Свидетель №3, провоцировал конфликты, бил Свидетель №3. Он ударил потерпевшего из-за прежних угроз в его и Свидетель №3 адрес, опасался новых угроз со стороны Потерпевший №1, боялся за свою жизнь и за жизнь своей девушки Свидетель №3.

Также Свидетель №3 характеризуется отрицательно, живет обманом. Считает, что Свидетель №3 на следствии дала ложные показания под давлением следователя, чтобы самой уйти от ответственности за то, что выкинула напильник.

Ссылается на то, что в деле нет первоначальных показаний Потерпевший №1 и Свидетель №3, при этом, приводит в жалобе содержание этих первоначальных показаний, излагая свою версию событий 20-<дата>.

При этом потерпевшего и Свидетель №1 29 июня 2020 года допрашивали, когда они были в состоянии алкогольного опьянения.

Ссылается на чрезмерную суровость назначенного наказания, на то, что не учтены его положительные характеристики, то, что он работал, имеет на иждивении двоих малолетних детей, что имеет хронические заболевания.

На апелляционные жалобы осужденного и его защитника государственным обвинителем прокурором Абанского района Красноярского края Войничем А.А. поданы возражения.

Проверив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений на них, судебная коллегия считает, что выводы суда о виновности Тарасова в совершении при изложенных в приговоре обстоятельствах инкриминированного ему органом предварительного расследования преступления основаны на совокупности собранных по делу доказательств, исследованных и оцененных судом в строгом соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, подробный анализ которых приведен в приговоре.

Допустимость положенных в основу обжалуемого судебного решения доказательств сомнений у судебной коллегии не вызывает, поскольку они получены в установленном законом порядке. Нарушений требований УПК РФ, ставящих под сомнение законность и обоснованность обжалуемого приговора, влекущих его отмену, судебной коллегией не установлено.

Фактические обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела, установлены судом в полном объеме.

Тщательный анализ и должная оценка имеющихся доказательств позволили суду, вопреки доводам стороны защиты, правильно квалифицировать действия Тарасова именно по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ как покушение на умышленное причинение смерти Потерпевший №1, то есть покушение на убийство потерпевшего.

Оснований для переквалификации действий осужденного на иные более мягкие нормы уголовного закона, как об этом ставится вопрос в апелляционных жалобах, оснований для отмены или изменения приговора по причине недоказанности вины Тарасова в совершении покушения на убийство Потерпевший №1, по причине постановления приговора без надлежащей оценки собранных доказательств, не имеется, поскольку не установлено нарушений материального и процессуального законодательства, свидетельствующих о незаконности и необоснованности постановленного по делу окончательного решения.

Доводы осужденного и его защитника об отсутствии у Тарасова умысла на убийство Потерпевший №1 проверялись судом первой инстанции, обоснованно отвергнуты как несостоятельные.

    Так, из показаний потерпевшего Потерпевший №1 в судебном заседании следует, что когда он, лежа на спине, проснулся от сильной боли в груди, то увидел перед собой Тарасова, который одной рукой давил ему в область правого плеча, другой чем-то упирался в ребра. Он резко оттолкнул от себя Тарасова и увидел, что у того в руках что-то блеснуло, типа ножа, при этом Тарасов вновь пошел в его сторону с ножом, но Свидетель №3 и Свидетель №1 преградили тому дорогу, и он (Потерпевший №1) выбежал из дома.

Из показаний потерпевшего, данных на стадии предварительного расследования и исследованных в судебном заседании в соответствии с требованиями УПК РФ, в связи с наличием противоречий, также следует, что когда Тарасов пошел в его сторону с ножом, то сказал: «Завалю, это моя женщина». В дальнейшем Свидетель №3 рассказывала ему, что Тарасов просил её в случае допросов говорить, что он (Потерпевший №1) первым напал на Тарасова с ножом, тот оборонялся и ударил его (Потерпевший №1) напильником в грудь.

Потерпевший после оглашения его показаний, данных на стадии предварительного расследования, подтвердил их.

Показания Потерпевший №1, данные как на стадии предварительного расследования, так и в судебном заседании, не противоречат его показаниям, данным в ходе проведения очной ставки с Тарасовым.

Из показаний свидетеля Свидетель №3 в судебном заседании следует, что когда они с Потерпевший №1 лежали на диване, подошел Тарасов, стал бить Потерпевший №1 в грудь то ли ножом, то ли напильником, после чего Потерпевший №1 убежал. Чем конкретно Тарасов бил Потерпевший №1 в грудь, она не видела, потом видела, что Тарасов стоял с напильником. Она напильник не выкидывала, его выкинул сам Тарасов.

Из показаний Свидетель №3, данных на стадии предварительного расследования и исследованных в судебном заседании в соответствии с требованиями УПК РФ, в связи с наличием противоречий, следует, что она видела, как Тарасов что-то вонзил в грудь Потерпевший №1 и давил, когда тот лежал на диване. Потерпевший №1 оттолкнул от себя Тарасова, стал кашлять, видела, как Тарасов вытащил из тела Потерпевший №1 какой-то предмет и положит его себе в боковой карман. В дальнейшем, когда они с Тарасовым убежали, она видела в руках того какой-то предмет типа напильника, тонкий и заостренный снизу, с деревянной ручкой, который он выкинул где-то в траву на свороте в <адрес>. Тарасов говорил, что всё это ради неё, что хотел ударить в сердце, но промахнулся, чтобы она говорила, что это Потерпевший №1 первым напал с ножом.

Свидетель Свидетель №3 после оглашения её показаний, данных на стадии предварительного расследования, подтвердила их.

Из показаний свидетеля Свидетель №1 в судебном заседании следует, что Потерпевший №1 говорил, что Тарасов его ударил, когда она зашла в зал, то услышала, что что-то щелкнуло, и Тарасов это убрал в карман. Ранее она видела у Тарасова складной нож. Когда Тарасов забирал Свидетель №3, то говорил ей, что всё это ради неё, что хотел в сердце, но промахнулся.

Из показаний Свидетель №1, данных на стадии предварительного расследования и исследованных в судебном заседании в соответствии с требованиями УПК РФ, в связи с наличием противоречий, также следует, что когда она забежала в зал, то увидела, как Тарасов чем-то щелкнул и убрал в задний карман, Потерпевший №1 кашлял, держался за грудь, на футболке была кровь, слышала, как Тарасов говорил Свидетель №3, что всё это ради неё, что хотел ударить в сердце, но промахнулся. Затем Потерпевший №1 сказал ей, что Тарасов ударил его ножом в грудь. Ранее она видела у Тарасова складной нож. Считает, что про напильник Тарасов всё придумал.

Свидетель Свидетель №1 после оглашения её показаний, данных на стадии предварительного расследования, подтвердила их.

Показания Свидетель №1, данные как на стадии предварительного расследования, так и в судебном заседании, не противоречат её показаниям, данным в ходе проведения очной ставки с Тарасовым.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного, каких-либо данных, указывающих на то, что потерпевший Потерпевший №1 и свидетель Свидетель №1 при даче показаний 29 июня 2020 года при проведении очных ставок с Тарасовым находились в состоянии алкогольного опьянения, в деле не имеется. Протоколы соответствующих следственных действий подписаны всеми без замечаний.

Из показаний свидетеля Свидетель №2 в судебном заседании, показаний свидетеля Свидетель №4 в судебном заседании, подтвердившего свои показания, данные на стадии предварительного расследования и исследованные в судебном заседании в соответствии с требованиями УПК РФ, в связи с наличием противоречий, показаний свидетеля Дядичкина, данных на стадии предварительного расследования и исследованных в судебном заседании в соответствии с требованиями УПК РФ, с согласия сторон, следует, что Потерпевший №1 говорил им, что Тарасов ударил его спящего ножом в грудь.

Оснований не доверять вышеуказанным показаниям потерпевшего и свидетелей у судебной коллегии не имеется, поскольку они полны, последовательны, объективно согласуются с другими имеющимися в деле доказательствами, не содержат противоречий, а содержат указание на конкретные обстоятельства, очевидцами которых они были.

Доводы осужденного о том, что потерпевший и свидетели Свидетель №3 и Свидетель №1 о многих обстоятельствах говорят неправду, судебной коллегией признаются несостоятельными.

Так, данные лица были непосредственно допрошены в судебном заседании суда первой инстанции, участники процесса не были ограничены в возможности задавать им вопросы, выражать своё мнение по поводу данных ими, в том числе, и на стадии предварительного расследования, показаний.

О наличии у Тарасова прямого умысла на убийство потерпевшего свидетельствуют также выводы судебно-медицинской экспертизы Потерпевший №1, согласно которым у Потерпевший №1 при обращении 21 июня 2020 года за медицинской помощью и дальнейшем лечении имелось проникающее колото-резаное ранение грудной клетки спереди слева, с повреждением верхней доли левого легкого, явлениями левостороннего гемоторокса, с локализацией кожной раны по передней поверхности грудной клетки слева, ближе к окологрудинной линии, на уровне второго межреберья, с направлением раневого канала сверху вниз, спереди назад, перпендикулярно телу, возникшее от однократного воздействия твердого предмета (орудия), обладающего колюще-режущими свойствами, на что указывают морфологические свойства раны и её размеры (рана 1,5х0,4см., с ровными краями, заостренными концами), квалифицирующееся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека.

Механизм образования обнаруженного при освидетельствовании Потерпевший №1 телесного повреждения, локализация данного телесного повреждения указывают на то, что удар был нанесен в жизненно важный орган – переднюю поверхность грудной клетки слева, орудием, обладающим колюще-режущими свойствами.

Оснований ставить под сомнение выводы вышеуказанной экспертизы у судебной коллегии не имеется. Данная экспертиза проведена надлежащим лицом, на основании соответствующего постановления следователя, содержит ответы на все поставленные следователем вопросы, имеющиеся выводы не противоречивы друг другу, а также материалам дела, соответствуют им, заключение как процессуальный документ составлено в соответствие с действующим законодательством, подписано экспертом, предварительно предупрежденным об уголовной ответственности.

При ознакомлении в ходе предварительного расследования и в судебном заседании с заключением судебно-медицинской экспертизы потерпевшего от Тарасова и его защитника замечаний, заявлений не последовало.

Исследованными в судебном заседании доказательствами, с учетом поведения Тарасова до и после совершения инкриминируемого ему деяния, объективно установлено, что Тарасов не смог довести свой умысел на убийство Потерпевший №1 только по независящим от него обстоятельствам, поскольку потерпевший защищался, оттолкнул от себя Тарасова, затем убежал, покинув место преступления, после чего ему была оказана квалифицированная медицинская помощь, но при этом причинил своими умышленными действиями телесное повреждение, квалифицируемое как тяжкий вред здоровью.

Судебная коллегия считает правильными выводы суда первой инстанции о том, что Тарасов умышленно, действуя на почве личных неприязненных отношений, обусловленных ревностью, с целью убийства, находясь над спящим на спине Потерпевший №1, ударил того ножом в область передней поверхности грудной клетки слева – жизненно важный орган человека, угрожал «завалить», не доведя свой преступный умысел по независящим от него обстоятельствам, но при этом причинив своими умышленными действиями телесное повреждение, квалифицируемое как тяжкий вред здоровью.

Сам Тарасов в судебном заседании не отрицал, что ударил потерпевшего в грудь напильником, напильник вошел не полностью, он добил его до конца два раза ладонью. При этом не смог назвать причин, по которым свидетели могли его оговорить.

Показаниям Тарасова в судебном заседании, а также данным неоднократно на стадии предварительного расследования и оглашенным в судебном заседании в соответствии со ст. 276 УПК РФ, судом дана должная оценка.

При этом, суд первой инстанции обоснованно отверг доводы Тарасова о том, что орудием преступления являлся напильник, а не нож, поскольку эти доводы опровергаются, в том числе, заключением судебно-медицинской экспертизы потерпевшего, а также показаниями самого Тарасова, данными на стадии предварительного расследования в качестве обвиняемого, о том, что телесное повреждение потерпевшему он причинил ножом.

При таких обстоятельствах доводы Тарасова о том, что в ходе предварительного расследования не изымалась футболка Потерпевший №1, в которой тот был в ночь на 21 июня 2020 года, а также не установлено, при каких обстоятельствах оказалась кровь на подушке, не ставят под сомнение обоснованные выводы суда о доказанности вины Тарасова по предъявленному обвинению.

Каких-либо объективных данных, указывающих на то, что Потерпевший №1 получил телесное повреждение при иных, чем установил суд, обстоятельствах, в деле не имеется.

Доводы стороны защиты о том, что нанося 21 июня 2020 года ножом удар в область грудной клетки Потерпевший №1, Тарасов действовал, обороняясь от действий потерпевшего, защищаясь, судебной коллегией признаются полностью несостоятельными, поскольку они объективно противоречат имеющимся в деле доказательствам. В судебном заседании объективно установлено, что со стороны Потерпевший №1 в отношении Тарасова, либо Свидетель №3 в указанную дату не применялось опасное для жизни и здоровья насилие, не было и непосредственной реальной угрозы применения такого насилия. Также не имеется в действиях Тарасова и превышения пределов необходимой обороны. Утверждения Тарасова в апелляционной жалобе, что ранее между ним и потерпевшим происходили конфликты, ссоры, драки, что Потерпевший №1 ранее кидался на него (Тарасова) с ножом, избивал Свидетель №3, не свидетельствуют о необходимости переквалификации действий осужденного на самооборону, поскольку в период инкриминируемых в настоящее время Тарасову событий у него отсутствовали основания обороняться, защищаться от действий Потерпевший №1.

Более того, как следует из протокола судебного заседания от 20 октября 2020 года, сам Тарасов не отрицал, что в тот момент, когда он ударил Потерпевший №1, ему ничего не угрожало.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, ставящих под сомнение законность и обоснованность постановленного по делу окончательного решения, судебной коллегией при настоящей проверке материалов не установлено. Права Тарасова, как в ходе предварительного расследования, так и в ходе судебного разбирательства соблюдены, защитой в лице адвоката он был обеспечен, что подтверждается представленными материалами.

Не усматривает судебная коллегия и нарушений прав осужденного при ознакомлении с материалами уголовного дела, на стадии выполнения следователем требований ст. 217 УПК РФ: Тарасов и его защитник с делом знакомились совместно путем личного прочтения, без ограничения во времени, при этом ходатайств, дополнений к следствию не имели.

На стадии предварительного расследования Тарасов замечаний по поводу работы своего защитника не высказывал, отводов адвокату Ереминой О.С. не заявлял. Заявление Тарасова от 31 августа 2020 года, содержащее просьбу заменить ему адвоката Еремину О.С., им поддержано не было, о чем свидетельствует протокол судебного заседания от 22 сентября 2020 года. Отводов указанному защитнику в ходе судебного разбирательства Тарасовым также не заявлялось.

Несостоятельными судебная коллегия находит и доводы апелляционных жалоб об односторонности и неполноте судебного следствия. В судебном заседании были соблюдены принципы равенства и состязательности сторон, что объективно подтверждается материалами уголовного дела. Судом были созданы все необходимые условия для исполнения сторонами своих обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Как видно из материалов дела, в судебном заседании исследованы все существенные для дела доказательства, представленные сторонами, все заявленные сторонами ходатайства разрешены судом в соответствии с требованиями закона, принятые по этим ходатайствам решения суда достаточно мотивированы и являются правильными. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне защиты в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Сведений о заинтересованности потерпевшего и свидетелей при даче показаний в отношении осужденного, оснований для его оговора, судом не установлено. Данных, которые бы свидетельствовали о фальсификации доказательств органами предварительного следствия, из материалов дела не усматривается.

Доводы стороны защиты о противоправном, аморальном поведении потерпевшего, явившегося поводом для совершения Тарасовым преступления, были предметом судебного разбирательства и суд дал им в приговоре надлежащую оценку.

    С учетом выводов судебной психиатрической экспертизы в отношении виновного суд первой инстанции обоснованно признал его вменяемым, подлежащим уголовной ответственности.

При решении вопроса о виде и мере наказания суд первой инстанции учел характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности Тарасова, характеризующий материал, влияние наказания на исправление виновного и на условия жизни его семьи.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Тарасова, судом установлено и учтено: частичное признание вины, раскаяние в содеянном, состояние здоровья, а также способствование расследованию преступления.

Иных обстоятельств, подлежащих обязательному учету в качестве смягчающих, или могущих быть признанными таковыми, влекущих необходимость смягчения назначенного Тарасову наказания, суд первой инстанции не установил, и судебная коллегия не усматривает. Противоправного или аморального поведения потерпевшего, послужившего поводом для совершения преступления, в судебном заседании на основе совокупности собранных доказательств не установлено, о чем прямо указано в приговоре.

Не имеется по делу и оснований для того, чтобы считать, что Тарасов активно способствовал раскрытию преступления, поскольку оно совершено в условиях очевидности.

Объективных данных, указывающих о наличии у Тарасова детей, что могло бы быть признано смягчающим его наказание обстоятельством, из дела не усматривается, каких-либо достоверных сведений об этом суду не представлено. При этом, как следует из протокола судебного заседания, на соответствующие вопросы суда Тарасов пояснял, что отцом двоих детей, которые, с его слов, у него имеются, он в свидетельствах о рождении не записан, их содержанием он не занимается.

В качестве отягчающего наказание обстоятельства судом обоснованно учтено наличие рецидива преступлений, вид которого установлен как особо опасный, поскольку Тарасов имеет две судимости – за совершение в совершеннолетнем возрасте умышленных особо тяжкого и тяжкого преступлений.

При наличии отягчающего обстоятельства, а также с учетом фактических обстоятельств содеянного и степени его общественной опасности, суд первой инстанции на законных основаниях не счел возможным изменить категорию совершенного Тарасовым преступления на менее тяжкую, не нашел оснований для применения положений ст. 64 УК РФ, ч. 3 ст. 68 УК РФ, ст. 73 УК РФ.

Мотивы назначения Тарасову наказания, связанного именно с реальным лишением свободы, в приговоре приведены, с ними судебная коллегия соглашается.

Вид исправительного учреждения, в котором Тарасову надлежит отбывать назначенное в виде лишения свободы наказание, судом первой инстанции определен верно – исправительная колония особого режима.

Вместе с тем, судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Исходя из смысла п.п. 3, 4 ст. 307 УПК РФ, суд обязан в описательно-мотивировочной части приговора мотивировать применение норм, ограничивающих срок или размер наказания определенной частью наиболее строгого вида наказания, что не противоречит правовой позиции, сформулированной в п. 35 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания».

В соответствии с положениями ч. 3 ст. 66 УК РФ срок и размер наказания за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части за оконченное преступление.

По смыслу закона, уголовно-правовая норма, предусматривающая ответственность за неоконченное преступление, является самостоятельной и включает в себя диспозицию и санкцию, которые отличаются по содержанию от диспозиции и санкции нормы за оконченное преступление.

Назначив Тарасову наказание за неоконченное преступление, суд в описательно-мотивировочной части приговора при решении вопроса о виде и размере наказания не указал о применении ч. 3 ст. 66 УК РФ, ограничивающей верхний предел наказания в виде лишения свободы, применение которой, исходя из общих правил назначения наказания, является обязательным.

Фактическое назначение осужденному наказания, не превышающего трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, само по себе не свидетельствует о применении судом положений ч. 3 ст. 66 УК РФ, поскольку в указанной части решение суда не мотивировано.

Указанные нарушения уголовного закона являются существенными, в связи с чем приговор подлежит изменению, наказание в виде лишения свободы подлежит смягчению с учетом положений ч. 3 ст. 66 УК РФ.

    Кроме этого, судебная коллегия считает необходимым исключить из вводной части приговора ссылку суда на судимость Тарасова по приговору мирового судьи от 01 апреля 2014 года, которым тот был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ, за кражу на сумму 2 284 рубля, поскольку данное деяние в настоящее время декриминализировано.

Федеральным законом от 03 июля 2016 года № 326-ФЗ внесены изменения в Уголовный кодекс Российской Федерации, а также в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, согласно которым кража чужого имущества стоимостью до двух тысяч пятисот рублей, при отсутствии признаков преступления, предусмотренных ч.ч. 2, 3, 4 ст. 158 УК РФ, признается мелким хищением, ответственность за которое предусмотрена ст. 7.27 КоАП РФ.

Однако, исключение из обжалуемого приговора ссылки на данную судимость не исключает факта наличия в действиях Тарасова особо опасного рецидива преступлений, не влечет необходимость смягчения наказания.

Кроме этого, судебная коллегия считает необходимым уточнить резолютивную часть приговора указанием на правильную дату начала исчисления Тарасову срока наказания в виде лишения свободы – дата вступления приговора в законную силу вместо 05 ноября 2020 года (дата провозглашения приговора), как ошибочно указано судом.

При таких обстоятельствах время содержания Тарасова под стражей в качестве меры пресечения с 05 ноября 2020 года до дня вступления приговора в законную силу подлежит зачету в срок отбытия наказания в виде лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389-9, 389-13, 389-20, 389-28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Абанского районного суда Красноярского края от 05 ноября 2020 года в отношении Тарасова А.В. изменить:

- исключить из вводной части ссылку суда на судимость по приговору мирового судьи судебного участка № 141 в Нижнеингашском районе Красноярского края от 01 апреля 2014 года за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ – в связи с декриминализацией содеянного;

- при назначении Тарасову А.В. наказания по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ применить правила ч. 3 ст. 66 УК РФ,

- назначить Тарасову А.В. наказание по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 6 (шесть) лет 8 (восемь) месяцев.

Срок наказания в виде лишения свободы исчислять с даты вступления приговора в законную силу.

Зачесть дополнительно Тарасову А.В. в срок отбытия наказания в виде лишения свободы время его содержания под стражей в период с 05 ноября 2020 года до 12 января 2021 года (дата вступления приговора в законную силу) из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

    В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитника – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи