Решение по делу № 33-100/2023 (33-4061/2022;) от 10.11.2022

        ВЕРХОВНЫЙ СУД УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

Судья Шалагина Т.В.                                          УИД: 18RS0005-01-2019-000684-96

Апел. производство: № 33-100/2023

1-я инстанция: № 2-14/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

18 января 2023 года                                                                                         г.Ижевск

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего - судьи Сундукова А.Ю.,

судей Ступак Ю.А., Хохлова И.Н.,

при секретаре Рогалевой Н.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Худеевой Л.В. на решение Устиновского районного суда г.Ижевска Удмуртской Республики от 15 октября 2021 года по исковому заявлению Чуриной В.А. к Страховому публичному акционерному обществу «РЕСО-Гарантия», Худеевой Л.В. о взыскании страхового возмещения, материального ущерба.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Хохлова И.Н., возражения на апелляционную жалобу представителя истца Герасимова В.Л., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Изначально истец Чурина В.А. обратилась в суд с иском к ответчику Акционерному обществу «НАСКО» (далее – АО «НАСКО») о взыскании страхового возмещения.

В обоснование иска указала, что 13 декабря 2018 года на автодороге Екатеринбург-Тюмень произошло дорожно-транспортное происшествие (далее – ДТП) – столкновение транспортных средств Сузуки Гранд Витара, государственный регистрационный знак №, под управлением Худеева А.В. и КАМАЗ, государственный регистрационный знак №, под управлением Мохова К.Б., принадлежащего истцу. В результате ДТП транспортные средства получили механические повреждения. Чурина В.А. обратилась в АО «НАСКО» с заявлением о страховом возмещении, выплата которого не была произведена. Претензия истца о выплате страхового возмещения АО «НАСКО» также была оставлена без удовлетворения. В соответствии с экспертным заключением стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца составляет с учётом износа 56 120,50 руб.

Протокольным определением суда от 9 октября 2019 года к участию в деле в качестве соответчика привлечён Худеев А.В.

Истец просит взыскать с ответчика АО «НАСКО» страховое возмещение в размере 56 120,50 руб., с ответчика Худеева А.В. материальный ущерб в размере 39 490 руб.

Определением суда от 23 декабря 2019 года произведена замена ненадлежащего ответчика АО «НАСКО» в лице конкурсного управляющего Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» на надлежащего Страховое публичное акционерное общество «РЕСО-Гарантия» (далее – СПАО «РЕСО-Гарантия»).

Протокольным определением суда от 10 июня 2021 года произведена замена ответчика Худеева А.В. в порядке универсального правопреемства на Худееву Л.В.

В судебное заседание суда первой инстанции стороны и третье лицо Мохов К.Б., надлежащим образом извещённые о времени и месте рассмотрения дела, не явились.

В соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) дело было рассмотрено в отсутствие сторон и третьего лица.

В судебном заседании суда первой инстанции представитель истца Герасимов В.Л. исковые требования поддержал в полном объёме.

Вышеуказанным решением суда постановлено:

«Требование Чуриной В.А. к СПАО «РЕСО-Гарантия» о взыскании страхового возмещения удовлетворить частично.

Взыскать с СПАО «РЕСО-Гарантия» в пользу Чуриной В.А. 65 450 (шестьдесят пять тысяч четыреста пятьдесят) рублей 00 копеек, из которых:

    56 100,00 руб. страховое возмещение,

    9 350,00 руб. штраф за неудовлетворение требования в добровольном порядке.

Требование Чуриной В.А. к Худеевой Л.В. о взыскании ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, удовлетворить полностью.

Взыскать с Худеевой Л.В. в пределах стоимости наследственного имущества за умершим Худеевым А.В. в пользу Чуриной В.А. 39 490 (тридцать девять тысяч четыреста девяносто) рублей 00 коп. материального ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием.

Взыскать в доход бюджета муниципального образования «город Ижевск» государственную пошлину в размере:

    1 801,00 руб. с СПАО «РЕСО-Гарантия»,

    1 267,00 руб. с Худеевой Ларисы Вячеславовны.

Взыскать в пользу АНО «Республиканское экспертное бюро» в возмещение расходов по проведению судебной технической экспертизы:

    12 914,00 руб. с СПАО «РЕСО-Гарантия»,

- 9 086,00 руб. с Худеевой Ларисы Вячеславовны».

В апелляционной жалобе ответчик Худеева Л.В. просит решение суда отменить в части удовлетворения исковых требований к себе, в указанной части вынести по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований к ответчику Худеевой Л.В. отказать. Выражает несогласие с выводом суда о наличии виновного противоправного поведения водителя автомобиля Сузуки Худеева А.В., повлекшего ДТП. Полагает, что судом необоснованно не принято во внимание постановление должностного лица ГИБДД от 13 декабря 2018 года, которым за нарушение требования п.13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации привлечён к административной ответственности водитель автомобиля КАМАЗ Мохов К.Б. Считает, что заключение судебной экспертизы не следовало принимать во внимание, поскольку оно сделано лишь на основании объяснений Мохова К.Б., данных в судебном заседании, которые не соответствуют его объяснениям, данным при производстве по делу об административном правонарушении. В тексте жалобы приводит собственную оценку доказательств по делу, в связи с чем, излагает собственную версию обстоятельств развития механизма ДТП. Считает, что в действиях водителя Мохова К.Б. усматривается нарушение требований п.8.8 Правил дорожного движения Российской Федерации. Также выражает несогласие с взысканием с неё в счёт возмещения материального ущерба 39 490 руб., полагая, что поскольку размер причинённого ущерба не превышает установленный законом лимит ответственности страховщика по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства, постольку страховщик должен возместить истцу причинённый ущерб в полном объёме.

В соответствии со статьями 167, 327 ГПК РФ судебное заседание суда апелляционной инстанции проведено в отсутствие сторон и третьего лица, надлежащим образом извещённых о месте и времени рассмотрения апелляционной жалобы.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истца Герасимов В.Л. возражал относительно удовлетворения апелляционной жалобы.

Изучив материалы гражданского дела, административный материал по факту ДТП, заслушав явившегося в судебное заседание представителя истца, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда.

Судебной коллегией установлено и подтверждается исследованными доказательствами, что 13 декабря 2018 года в 18 часов 20 минут на 17 км автодороги Екатеринбург-Тюмень новое направление произошло столкновение автомобиля КАМАЗ-65117, государственный регистрационный знак №, под управлением Мохова К.Б., и автомобиля Сузуки Гранд Витара, государственный регистрационный знак №, под управлением Худеева А.В.

В результате ДТП транспортные средства получили механические повреждения.

Постановлением от 13 декабря 2018 года, вынесенным должностным лицом ГИБДД, Мохов К.Б. за нарушение требований п.13.4 Правил дорожного движения, выразившемся в том, что на регулируемом перекрёстке при повороте налево не уступил дорогу транспортному средству, движущемуся со встречного направления прямо, признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч.2 ст.12.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее – КоАП РФ), ему назначено административное наказание в виде административного штрафа в размере 1000 руб.

Опрошенный 13 декабря 2018 года в ходе производства по делу об административном правонарушении Мохов К.Б. пояснил, что двигался на автомобиле КАМАЗ, государственный регистрационный знак №, из Екатеринбурга в г.Заречный по новому направлению автодороги Екатеринбург-Тюмень. На 17 км на светофоре был мигающий зелёный, он притормозил пропуская встречную машину, загорелся красный, он начал манёвр поворота налево, убедившись, что встречная машина гасит скорость. При завершении манёвра почувствовал удар в заднюю часть автомобиля.

Опрошенный 13 декабря 2018 года в ходе производства по делу об административном правонарушении Худеев А.В. пояснил, что управлял автомобилем Сузуки Гранд Витара, государственный регистрационный знак №, двигался по 17 км автодороги Екатеринбург-Тюмень (новое направление) со стороны г.Тюмени со скоростью около 50 км/ч. Въехал на перекрёсток автодороги Екатеринбург-Тюмень-Мезенское-Заречный на разрешающий сигнал светофора (зелёный мигающий). Со встречного направления поворачивал налево автомобиль КАМАЗ, государственный регистрационный знак №, который не уступил ему дорогу, в результате чего произошло столкновение.

На момент ДТП собственником транспортного средства КАМАЗ, государственный регистрационный знак №, являлась Чурина В.А., что подтверждается свидетельством о регистрации транспортного средства 18 55 №292783. Из указанного свидетельства следует, что транспортное средство КАМАЗ является грузовым бортовым (т.1 л.д.10).

На момент ДТП собственником транспортного средства Сузуки Гранд Витара, государственный регистрационный знак №, являлась Худеева Л.В., что следует из справки о ДТП (т.1, л.д.152).

Гражданская ответственность владельца транспортного средства КАМАЗ, государственный регистрационный знак №, Чуриной В.А., на момент ДТП была застрахована в АО «НАСКО» согласно страховому полису серии МММ №5010758651 от 13 ноября 2018 года (т.1, л.д.9).

Гражданская ответственность владельца транспортного средства Сузуки Гранд Витара, государственный регистрационный знак №, Худеева А.В., на момент ДТП была застрахована в СПАО «РЕСО-Гарантия» согласно страховому полису серии ХХХ №0056699683, в котором он указан в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством (т.1, л.д.6).

23 января 2019 года Чурина В.А. обратилась в АО «НАСКО» с заявлением о проведении осмотра и независимой технической экспертизы транспортного средства КАМАЗ, государственный регистрационный знак № (т.1, л.д.73-74).

29 января 2019 года Чурина В.А. обратилась в АО «НАСКО» с заявлением о страховом возмещении (т.1, л.д.7).

5 марта 2019 года Чурина В.А. обратилась в АО «НАСКО» с претензией о страховом возмещении (т.1, л.д.8).

Письмом от 5 апреля 2019 года АО «НАСКО» отказало Чуриной В.А. в выплате страхового возмещения в порядке прямого возмещения убытков ввиду отсутствия правовых оснований (т.1, л.д.68).

Приказом Банка России от 14 мая 2019 года № ОД-1090 «Об отзыве лицензий на осуществление страхования и перестрахования Акционерного общества «Национальная страховая компания ТАТАРСТАН» (АО «НАСКО»), у АО «НАСКО» отозвана лицензия на осуществление обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 августа 2019 года по делу №А65-20872/2019 АО «НАСКО» признано несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыто конкурсное производство (т.1, л.д.143-144).

В обоснование размера ущерба истцом было представлено экспертное заключение ООО «Экспертно-правовое агентство «Восточное» №6-01Э-19 от 30 января 2019 года, согласно которому по состоянию на дату ДТП стоимость восстановительного ремонта транспортного средства КАМАЗ, государственный регистрационный знак №, без учёта износа составляет 95 590 руб., с учётом износа 56 100 руб. (т.1, л.д.33-50).

15 октября 2019 года Чурина В.А. обратилась в СПАО «РЕСО-Гарантия» с заявлением о страховом возмещении, приложив копию экспертного заключения №6-01Э-19 (т.1, л.д.169).

Письмом от 16 октября 2019 года СПАО «РЕСО-Гарантия» отказало Чуриной В.А. в выплате страхового возмещения сославшись на то, что согласно документам ГИБДД, водитель транспортного средства КАМАЗ, государственный регистрационный знак №, Мохов К.Б. признан причинителем вреда (т.1, л.д.170).

31 октября 2019 года Чурина В.А. обратилась в СПАО «РЕСО-Гарантия» с претензией о страховом возмещении (т.1. л.д.171).

Письмом от 6 ноября 2019 года СПАО «РЕСО-Гарантия» отказало Чуриной В.А. в выплате страхового возмещения (т.1, л.д.172).

Не согласившись с отказом СПАО «РЕСО-Гарантия» в выплате страхового возмещения 14 ноября 2019 года Чурина В.А. обратилась к уполномоченному по правам потребителей финансовых услуг с заявлением о взыскании с СПАО «РЕСО-Гарантия» страхового возмещения в размере 56 100 руб. (т.1, л.д.173-175).

Уведомлением уполномоченного по правам потребителей финансовых услуг в сфере страхования от 5 декабря 2019 года №У-19-65505/8030-004 рассмотрение обращения Чуриной В.А. было прекращено в связи с выявлением обстоятельств, установленных ч.1 ст.19 Федерального закона от 4 июня 2018 года №123-ФЗ «Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг» (т.1, л.д.177).

Из материалов наследственного дела №150/2019, находящегося в производстве нотариуса нотариальной палаты Свердловской области г.Екатеринбург Тереньевой Н.В., следует, что Худеев А.В. умер 28 июня 2019 года. Единственным наследником, принявшим наследство после его смерти, является его супруга Худеева Л.В. Наследниками, отказавшимися от наследства после его смерти, являются дочь ФИО. и сын ФИО1

На дату смерти Худеева А.В. он являлся собственником следующего имущества:

1) ? доли земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>

2) ? доли жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>

3) земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>

4) квартиры, расположенной по адресу: <адрес>

5) квартиры, расположенной по адресу: <адрес> (т.1, л.д.223-247).

Определением суда от 13 августа 2021 года по ходатайству сторон по делу была назначена судебная автотехническая экспертиза, проведение которой поручено эксперту-технику АНО «Республиканское экспертное бюро» Световидову А.Ю.

Согласно экспертному заключению АНО «Республиканское экспертное бюро» №51-УС-21 от 14 сентября 2021 года:

1. Исходя из имеющихся в материалах дела исходных данных установлен следующий механизм ДТП.

На стадии сближения транспортных средств автомобиль КАМАЗ двигался по 17 км автодороги Екатеринбург-Тюмень, со стороны г.Екатеринбург с левым поворотом в направлении г. Заречный. На регулируемом перекрёстке выполнял поворот налево. С момента начала левого поворота, до момента столкновения автомобиль КАМАЗ преодолел расстояние 20 метров со скоростью 20 км/ч. Автомобиль СУЗУКИ двигался по 17 км автодороги Екатеринбург-Тюмень, со стороны г.Тюмень в прямом направлении со скоростью 50-60 км/час по правой полосе движения, предназначенной для движения направо. Место столкновения транспортных средств располагается на траектории их движения, в месте расположения среднего правого колеса средней оси автомобиля КАМАЗ. Имело место блокирующее фронтально-боковое столкновение, при котором автомобиль КАМАЗ остался на месте столкновения, а автомобиль СУЗУКИ, совершив столкновение передней, преимущественно правой частью своего автомобиля в среднее правое колесо автомобиля КАМАЗ получил разворачивающий момент, в результате чего изменил направление движения с разворотом на угол около 260°.

С учётом показаний участников столкновения, установить экспертным путем сигнал светофора, при котором произошло столкновение транспортных средств, не представляется возможным по причинам, указанным в исследовательской части заключения.

3. Поскольку величина остановочного пути автомобиля СУЗУКИ S0= 31,8-41,6 м меньше расстояния удаления автомобиля СУЗУКИ от места столкновения в момент начала выполнения автомобилем КАМАЗ маневра поворота налево Sа = 50-60 м, то в данной дорожной ситуации у водителя автомобиля СУЗУКИ Худеева А.В. имелась техническая возможность избежать столкновения с автомобилем КАМАЗ применением торможения с момента начала левого поворота водителем Моховым К.Б.

Кроме того, с учётом организации движения на перекрёстке, расположения установленного места столкновения, у водителя автомобиля СУЗУКИ Худеева А.В. имелась техническая возможность избежать столкновения с автомобилем КАМАЗ без применения торможения, следуя в прямом направлении в соответствии с дорожной разметкой и дорожным знаком 5.15.1 «Направление движения по полосам» по средней полосе, поскольку к моменту столкновения транспортных средств автомобиль КАМАЗ полностью покинул полосу для движения в прямом направлении (т.2, л.д.10-33).

При разрешении спора суд руководствовался положениями статьи 123 Конституции Российской Федерации; статей 15, 418, 931, 1112, 1152, 1153, 1064, 1072, 1079, 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ); статей 12, 56, 61, 88, 98, 103 ГПК РФ; статей 333.17, 333.19, 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации; статей 61.1, 61.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации; статей 12, 14.1, 16.1 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее – Закон об ОСАГО); пункта 4.15 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утв. положением Банка России от 19 сентября 2014 года №431-П; пунктов 9.1, 9.7, 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года N1090 (далее – ПДД); правовой позицией, сформулированной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2017 года №6-П; разъяснениями, содержащимися в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года N 25); в пунктах 14, 60, 61 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года №9 «О судебной практике по делам о наследовании»; в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года №8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» и исходя из того, что факт причинения материального ущерба истцу в виде повреждения принадлежащего ей автомобиля КАМАЗ в результате ДТП, вследствие виновных противоправных действий водителя автомобиля Сузуки Худеева А.В., был подтвержден в ходе рассмотрения дела, ввиду того, что на момент ДТП гражданская ответственность причинителя вреда Худеева А.В. была застрахована в СПАО «РЕСО-Гарантия», при этом у страховщика АО «НАСКО», которым на момент ДТП была застрахована гражданская ответственность истца, была отозвана лицензия на осуществление страховой деятельности в сфере обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, а также данный страховщик был признан несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыто конкурсное производство, в силу положений Закона об ОСАГО обязательство по возмещению вреда, в пределах установленного лимита, перешло на ответчика СПАО «РЕСО-Гарантия».

Определяя размер причинённого истцу ущерба, суд основывался на экспертном заключении ООО «ЭПА «Восточное» №6-01Э-19 от 30 января 2019 года, и, установив, что повреждённое транспортное средство истца КАМАЗ является грузовым автомобилем, взыскал с ответчика СПАО «РЕСО-Гарантия» в пользу истца страховое возмещение в размере 56 100 руб. (стоимость восстановительного ремонта с учётом износа, определённая в соответствии с Единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении повреждённого транспортного средства, утв. положением Банка России от 19 сентября 2014 года №432-П – далее Единая методика).

В связи с нарушением ответчиком СПАО «РЕСО-Гарантия» прав истца на своевременное и в полном объёме получение страхового возмещения, судом взыскан с ответчика в пользу истца штраф за неудовлетворение в добровольном порядке требований потерпевшего, сниженный судом с применением положений ст. 333 ГК РФ до 9 350 руб.

Удовлетворяя требование к ответчику Худеевой Л.В., как к единственному наследнику, принявшему наследство Худеева А.В., о взыскании материального ущерба, суд исходил из того, причинитель вреда Худеев А.В., застраховавший свою ответственность в порядке обязательного страхования, должен был возместить потерпевшей Чуриной В.А. разницу между надлежащим страховым возмещением и фактическим ущербом. В связи с чем, требование истца о взыскании с ответчика Худеевой Л.В., в пределах стоимости наследственного имущества, причинённого повреждением транспортного средства КАМАЗ, материального ущерба в виде разницы между фактическим ущербом и надлежащей страховой выплатой, подлежащей взысканию с СПАО «РЕСО-Гарантия» в виде стоимости восстановительного ремонта автомобиля КАМАЗ с учётом износа, определенной в соответствии с требованиями Единой методики в рамках правоотношений истца и страховой компании, регулируемых законодательством об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств, признано судом обоснованным.

В связи с чем, с ответчика Худеевой Л.В., в пределах стоимости наследственного имущества, которая не оспаривается сторонами, судом взыскан ущерб, в размере 39 490 руб. (95 590 руб. – 56 100 руб.).

Также судом, в соответствии с требованиями гражданского процессуального законодательства, взысканы с ответчиков в доход местного бюджета государственная пошлина, в пользу АНО «Республиканское экспертное бюро» расходы по проведению судебной экспертизы, в указанных выше размерах.

Перечисленные в решении выводы и их мотивировку судебная коллегия находит в целом правильными, соответствующими фактическим обстоятельствам дела и нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, оценка представленным доказательствам дана судом с соблюдением требований главы 6 ГПК РФ.

При разрешении спора судом в целом полно и правильно определены юридически значимые обстоятельства. Поскольку мотивировка в решении данных выводов является полной и правильной, коллегия не усматривает необходимости повторно приводить мотивировку этих выводов в настоящем определении.

Поскольку решение суда обжаловано только ответчиком Худеевой Л.В., постольку, в соответствии с ч.2 ст.327.1 ГПК РФ, судебная коллегия проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части.

Доводы жалобы, выражающие несогласие с выводом суда о виновности водителя автомобиля Сузуки Худеева А.В. в рассматриваемом ДТП, отклоняются судебной коллегией как необоснованные.

Согласно ст. 1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причинённый источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобождён судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 ГК РФ.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.) (пункт 1). Вред, причинённый в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064) (пункт 3).

В силу положений ст. 1064 ГК РФ вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (пункт 1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2).

На основании ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чьё право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года №25, применяя статью 15 ГК РФ, следует учитывать, что по общему правилу лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причинённых ему убытков. Возмещение убытков в меньшем размере возможно в случаях, предусмотренных законом или договором в пределах, установленных гражданским законодательством (пункт 11).

По делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное (пункт 12).

При разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесённые соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества (пункт 13).

По смыслу системного толкования перечисленных правовых норм и разъяснений, в целях возложения ответственности по возмещению причинённого ущерба необходимо доказать наличие причинно-следственной связи между действиями лица и причинённым вредом, противоправность поведения лица, виновность таких действий.

С выводом суда первой инстанции об установлении виновности водителя автомобиля Сузуки Худеева А.В. в произошедшем 13 декабря 2018 года ДТП судебная коллегия соглашается по следующим основаниям.

Из исследованных доказательств следует, что столкновение транспортных средств произошло на регулируемом светофорными объектами перекрёстке автодороги Екатеринбург-Тюмень (новое направление) и автодороги с.Мезенское – г.Заречный. При этом водитель автомобиля Сузуки Гранд Витара, государственный регистрационный знак №, Худеев А.В. перед столкновением следовал через перекрёсток в прямом направлении со стороны г.Тюмень в направлении г.Екатеринбург, а водитель автомобиля КАМАЗ, государственный регистрационный знак №, Мохов К.Б., следуя со стороны г.Екатеринбург, со встречного направления движения, осуществлял на перекрестке манёвр левого поворота в г.Заречный.

В соответствии с режимом работы светофорного объекта на перекрёстке автодороги Екатеринбург-Тюмень (новое направление) и автодороги с.Мезенское – г.Заречный (т.1, л.д.90-91), при разрешённом направлении движения автомобиля КАМАЗ, движение автомобиля Сузуки запрещено, а при разрешенном направлении движения автомобиля Сузуки, движение автомобиля КАМАЗ запрещено. То есть светофорный объект регулирует движение через перекрёсток со встречных направлений в разных фазах (по ходу движения автомобиля КАМАЗ (направление 6Н) из г.Екатеринбург в сторону г.Заречный движение разрешено в фазе 2, при которой движение по ходу автомобиля Сузуки (направление 1Н) из г.Тюмень в г.Екатеринбург и г.Заречный запрещено. По ходу автомобиля Сузуки движение разрешено в фазе 1, при которой по ходу автомобиля КАМАЗ движение запрещено).

Из проекта организации дорожного движения следует, что при приближении к указанному перекрёстку как со стороны г.Екатеринбург по направлению к г.Тюмень, так и со стороны г.Тюмень по направлению к г.Екатеринбург имеется разделение проезжей части по полосам (по три полосы движения). На проезжей части дороги имеется горизонтальная дорожная разметка 1.18 Приложения №2 к ПДД, указывающая разрешённые на перекрёстке направления движения по полосам: левая полоса – налево, средняя полоса – прямо, правая полоса - направо. Также на данном участке дороги число полос и разрешённые направления движения по каждой из них левая полоса – налево, средняя полоса – прямо, правая полоса – направо регулируются знаками особых предписаний 5.15.1 «Направления движения по полосам» (т.1, л.д.87-89). Факт наличия на проезжей части дороги указанной горизонтальной дорожной разметки на момент ДТП подтверждается схемой места ДТП, составленной инспектором ДПС и подписанной водителями Моховым К.Б. и Худеевым А.В. в присутствии понятых.

При этом из схемы места ДТП следует, что место столкновения транспортных средств Сузуки и КАМАЗ расположено на перекрёстке проезжих частей напротив правой полосы движения со стороны г.Тюмень по направлению к г.Екатеринбург, по которой разрешается движение лишь направо – в г.Заречный.

В ПДД относительно рассматриваемой дорожной ситуации установлены следующие требования.

Участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать относящиеся к ним требования Правил, сигналов светофоров, знаков и разметки, а также выполнять распоряжения регулировщиков, действующих в пределах предоставленных им прав и регулирующих дорожное движение установленными сигналами (п. 1.3 ПДД).

Участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда (п. 1.5 ПДД).

Согласно п. 6.2 ПДД круглые сигналы светофора имеют следующие значения:

ЗЕЛЕНЫЙ СИГНАЛ разрешает движение;

ЗЕЛЕНЫЙ МИГАЮЩИЙ СИГНАЛ разрешает движение и информирует, что время его действия истекает и вскоре будет включен запрещающий сигнал (для информирования водителей о времени в секундах, остающемся до конца горения зеленого сигнала, могут применяться цифровые табло);

ЖЕЛТЫЙ СИГНАЛ запрещает движение, кроме случаев, предусмотренных пунктом 6.14 Правил, и предупреждает о предстоящей смене сигналов;

ЖЕЛТЫЙ МИГАЮЩИЙ СИГНАЛ разрешает движение и информирует о наличии нерегулируемого перекрестка или пешеходного перехода, предупреждает об опасности;

КРАСНЫЙ СИГНАЛ, в том числе мигающий, запрещает движение.

Сочетание красного и желтого сигналов запрещает движение и информирует о предстоящем включении зеленого сигнала.

В соответствии с п.6.13 ПДД при запрещающем сигнале светофора (кроме реверсивного) или регулировщика водители должны остановиться перед стоп-линией (знаком 6.16), а при ее отсутствии: на перекрестке - перед пересекаемой проезжей частью (с учетом пункта 13.7 Правил), не создавая помех пешеходам.

Количество полос движения для безрельсовых транспортных средств определяется разметкой и (или) знаками 5.15.1, 5.15.2, 5.15.7, 5.15.8, а если их нет, то самими водителями с учетом ширины проезжей части, габаритов транспортных средств и необходимых интервалов между ними. При этом стороной, предназначенной для встречного движения на дорогах с двусторонним движением без разделительной полосы, считается половина ширины проезжей части, расположенная слева, не считая местных уширений проезжей части (переходно-скоростные полосы, дополнительные полосы на подъем, заездные карманы мест остановок маршрутных транспортных средств) (п.9.1 ПДД).

Если проезжая часть разделена на полосы линиями разметки, движение транспортных средств должно осуществляться строго по обозначенным полосам. Наезжать на прерывистые линии разметки разрешается лишь при перестроении (п.9.7 ПДД).

Водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.

При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства (п. 10.1 ПДД).

Дорожный знак особых предписаний 5.15.1 «Направления движения по полосам» Приложения 1 к ПДД, предписывает водителям число полос и разрешенные направления движения по каждой из них.

Горизонтальная дорожная разметка 1.18 Приложения 2 к ПДД указывает разрешенные на перекрёстке направления движения по полосам.

В соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов (ч. 1 ст. 55 ГПК РФ).

Руководствуясь ст. 67 ГПК РФ, суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (ч. 1). Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (ч. 2). Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (ч. 3).

Вопреки ошибочной позиции апеллянта, поскольку из материалов дела установлено, что движение на перекрёстке автодороги Екатеринбург-Тюмень (новое направление) и автодороги с.Мезенское – г.Заречный регулируется светофорным объектом, имеющим разные фазы для движения со стороны г.Тюмень в сторону г.Екатеринбург и наоборот (при разрешённом направлении движения автомобиля КАМАЗ, движение автомобиля Сузуки запрещено, а при разрешенном направлении движения автомобиля Сузуки, движение автомобиля КАМАЗ запрещено), постольку, при взаимоисключающих субъективных объяснениях водителей Мохова К.Б. и Худеева А.В. о выезде каждого из них на перекрёсток на разрешающий (зелёный мигающий) сигнал светофора, данных ими в ходе производства по делу об административном правонарушении, в рассматриваемой ситуации являются неприменимыми к действиям водителя Мохова К.Б. непосредственно перед ДТП положения п.13.4 ПДД, так как данный пункт ПДД применим при движении транспортных средств через перекрёсток, регулируемый светофорным объектом разрешающим одновременное встречное движение транспортных средств (т.е. когда для движущихся через регулируемый перекрёсток встречных транспортных средств одновременно горит разрешающий сигнал светофора).

Таким образом, вопреки соответствующему доводу жалобы, судом правомерно не принято во внимание в качестве доказательства виновности водителя Мохова К.Б. в рассматриваемом ДТП не имеющее преюдициального значения для разрешения настоящего спора по существу постановление от 13 декабря 2018 года, вынесенное должностным лицом ГИБДД, которым Мохов К.Б. за нарушение требований п.13.4 ПДД, признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч.2 ст.12.13 КоАП РФ. Сам по себе факт привлечения лица к административной ответственности должностным лицом полиции не предопределяет его вины в ДТП, которая подлежит установлению судом при разрешении гражданского спора по существу путём оценки совокупности представленных сторонами доказательств по правилам ст.67 ГПК РФ. В связи с чем, вывод суда первой инстанции о том, что постановление должностного лица ГИБДД от 13 декабря 2018 года, вынесено без учёта схемы организации дорожного движения, является правильным.

Также, вопреки позиции апеллянта, исходя из положения ч.1 ст.55 ГПК РФ, объяснения, данные в ходе производства по настоящему гражданскому делу третьим лицом Моховым К.Б., были правомерно использованы экспертом АНО «Республиканское экспертное бюро» при производстве судебной экспертизы. Судебная коллегия отмечает, что указанные объяснения, вопреки соответствующему доводу жалобы, не противоречат объяснениям Мохова К.Б., данным в ходе производства по делу об административном правонарушении, а уточняют их.

Доводы апелляционной жалобы в части несогласия с выводами судебной экспертизы и отклонены судебной коллегией по следующим причинам.

В соответствии со ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам. Каждая из сторон и другие лица, участвующие в деле, вправе представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Отклонение предложенных вопросов суд обязан мотивировать. Стороны, другие лица, участвующие в деле, имеют право просить суд назначить проведение экспертизы в конкретном судебно-экспертном учреждении или поручить ее конкретному эксперту; заявлять отвод эксперту; формулировать вопросы для эксперта; знакомиться с определением суда о назначении экспертизы и со сформулированными в нем вопросами; знакомиться с заключением эксперта; ходатайствовать перед судом о назначении повторной, дополнительной, комплексной или комиссионной экспертизы.

Рассматриваемая судебная экспертиза назначена определением суда от 13 августа 2021 года. Экспертом исследованы предоставленные судом материалы настоящего гражданского дела, административный материал по факту ДТП.

Судебная коллегия считает, что у суда первой инстанции не имелось оснований не доверять выводам судебной экспертизы, поскольку её заключение соответствуют требованиям ст. 86 ГПК РФ, выводы эксперта последовательны, понятны, соответствуют обстоятельствам ДТП, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу ложного заключения, обладает соответствующими квалификацией и знаниями.

В исследовательской части экспертного заключения АНО «Республиканское экспертное бюро» №51-УС-21 от 14 сентября 2021 года указано, что из схемы к протоколу осмотра места ДТП от 13 декабря 2018 года, фотографии с места ДТП, место столкновения транспортных средств расположено в районе россыпи осколков с размерами 7 х 8,8 метра, за пределами полосы для движения в прямом направлении, справа от зафиксированного расположения автомобиля КАМАЗ после столкновения. Следов движения или перемещения транспортных средств на схеме не зафиксировано (т.2, л.д.16).

С учётом того, как установлено выше из схемы ДТП от 13 декабря 2018 года и экспертного заключения АНО «Республиканское экспертное бюро» №51-УС-21 от 14 сентября 2021 года, место столкновения транспортных средств Сузуки и КАМАЗ расположено на перекрёстке проезжих частей напротив правой полосы движения со стороны г.Тюмень по направлению к г.Екатеринбург, по которой разрешается движение лишь направо – в г.Заречный, судебная коллегия полагает, что непосредственно перед столкновением с автомобилем КАМАЗ автомобиль Сузуки под управлением Худеева А.В., в нарушение требований пунктов 1.3, 1.5, 9.7 ПДД, дорожного знака особых предписаний 5.15.1 «Направления движения по полосам» Приложения 1 к ПДД и горизонтальной дорожной разметки 1.18 Приложения 2 к ПДД двигался в прямом направлении по правой полосе движения со стороны г.Тюмень по направлению к г.Екатеринбург, по которой разрешается движение лишь направо – в г.Заречный.

Таким образом, водитель автомобиля Сузуки Худеев А.В., непосредственно перед столкновением двигавшийся в нарушение ПДД РФ по траектории, движение по которой не допускается, не имел преимущества (приоритета), то есть права на первоочередное движение в намеченном направлении, по отношению к автомобилю КАМАЗ под управлением Мохова К.Б.

Как указано выше, согласно экспертному заключению АНО «Республиканское экспертное бюро» №51-УС-21 от 14 сентября 2021 года, поскольку величина остановочного пути автомобиля СУЗУКИ S0= 31,8-41,6 м меньше расстояния удаления автомобиля СУЗУКИ от места столкновения в момент начала выполнения автомобилем КАМАЗ маневра поворота налево Sа = 50-60 м, то в данной дорожной ситуации у водителя автомобиля СУЗУКИ Худеева А.В. имелась техническая возможность избежать столкновения с автомобилем КАМАЗ применением торможения с момента начала левого поворота водителем Моховым К.Б. Кроме того, с учётом организации движения на перекрёстке, расположения установленного места столкновения, у водителя автомобиля СУЗУКИ Худеева А.В. имелась техническая возможность избежать столкновения с автомобилем КАМАЗ без применения торможения, следуя в прямом направлении в соответствии с дорожной разметкой и дорожным знаком 5.15.1 «Направление движения по полосам» по средней полосе, поскольку к моменту столкновения транспортных средств автомобиль КАМАЗ полностью покинул полосу для движения в прямом направлении.

При таких обстоятельствах вывод суда о нарушении водителем автомобиля Сузуки Худеевым А.В. требований п.10.1 ПДД, согласно которому при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, является верным.

Судебная коллегия исходит из того, что ДТП произошло по вине водителя автомобиля Сузуки Худеева А.В., допустившего нарушение требований пунктов 1.3, 1.5, 9.7, 10.1 ПДД, дорожного знака особых предписаний 5.15.1 «Направления движения по полосам» Приложения 1 к ПДД и горизонтальной дорожной разметки 1.18 Приложения 2 к ПДД, находящегося в причинно-следственной связи с наступившими вредными последствиями, отсутствии нарушений ПДД со стороны водителя автомобиля КАМАЗ Мохова К.Б.

Ссылка в жалобе на нарушение водителем автомобиля КАМАЗ Моховым К.Б. требований п.8.8 ПДД не может быть принята во внимание, поскольку указанный пункт ПДД регламентирует действия водителя транспортного средства при повороте налево или развороте вне перекрестка.

Собственная трактовка апеллянтом в тексте жалобы обстоятельств ДТП и основанное на ней самостоятельное определение механизма ДТП не могут быть приняты во внимание, поскольку представляют собой субъективное их восприятие апеллянтом, противоречат положениям ст.67 ГПК РФ. Доказательств нарушения экспертом процессуальных норм при проведении судебной экспертизы либо нарушения им методик её проведения апеллянтом не представлено. При таких обстоятельствах все субъективные суждения апеллянта относительно несогласия с выводами указанного экспертного заключения, не могут быть приняты во внимание.

На основании чего, доводы апелляционной жалобы ответчика Худеевой Л.В. об отсутствии в действиях водителя автомобиля Сузуки Худеева А.В. вины в нарушении ПДД признаны судебной коллегией несостоятельными, поскольку опровергаются материалами дела.

Вопреки соответствующим доводам апелляционной жалобы, достоверных доказательств, подтверждающих наличие вины третьего лица Мохова К.Б. в рассматриваемом ДТП, в материалах дела не имеется.

Доводы жалобы, выражающие несогласие с взысканием с апеллянта в счёт возмещения материального ущерба 39 490 руб., со ссылкой на то, что поскольку размер причинённого ущерба не превышает установленный Законом об ОСАГО лимит ответственности страховщика по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства, постольку страховщик должен возместить истцу причинённый ущерб в полном объёме, на законность проверяемого решения повлиять не могут, поскольку являются необоснованными.

Согласно преамбуле Закона об ОСАГО данный закон определяет правовые, экономические и организационные основы обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств в целях защиты прав потерпевших.

При этом в отличие от норм гражданского права о полном возмещении убытков причинителем вреда (ст. 15, п. 1 ст. 1064 ГК РФ) Закон об ОСАГО гарантирует возмещение вреда, причиненного имуществу потерпевших, в пределах, установленных этим законом (абзац второй ст. 3 Закона об ОСАГО): страховое возмещение вреда, причиненного повреждением транспортных средств потерпевших, ограничено названным законом как лимитом страхового возмещения, установленным ст. 7 Закона об ОСАГО, так и предусмотренным п. 19 ст. 12 Закона об ОСАГО специальным порядком расчета страхового возмещения, осуществляемого в денежной форме - с учётом износа комплектующих изделий (деталей, узлов, и агрегатов), подлежащих замене, и в порядке, установленном Единой методикой.

Как установлено выше, поврежденное в ДТП от 13 декабря 2018 года транспортное средство КАМАЗ, государственный регистрационный знак К263ММ/159, является грузовым бортовым автомобилем.

В силу ст.15 ст.12 Закона об ОСАГО страховое возмещение вреда, причиненного транспортному средству потерпевшего (за исключением легковых автомобилей, находящихся в собственности граждан и зарегистрированных в Российской Федерации), может осуществляться по выбору потерпевшего:

путём организации и оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего на станции технического обслуживания, которая выбрана потерпевшим по согласованию со страховщиком в соответствии с правилами обязательного страхования и с которой у страховщика заключен договор на организацию восстановительного ремонта (возмещение причиненного вреда в натуре);

путём выдачи суммы страховой выплаты потерпевшему (выгодоприобретателю) в кассе страховщика или перечисления суммы страховой выплаты на банковский счет потерпевшего (выгодоприобретателя) (наличный или безналичный расчет).

В соответствии с п.19 ст.12 Закона об ОСАГО размер расходов на запасные части (за исключением случаев возмещения причиненного вреда в порядке, предусмотренном пунктами 15.1 - 15.3 настоящей статьи) определяется с учетом износа комплектующих изделий (деталей, узлов и агрегатов), подлежащих замене при восстановительном ремонте. При этом на указанные комплектующие изделия (детали, узлы и агрегаты) не может начисляться износ свыше 50 процентов их стоимости.

В п.41 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 8 ноября 2022 года N 31 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее - постановление Пленума Верховного Суда РФ от 8 ноября 2022 года N 31) разъяснено, что по договору обязательного страхования размер страхового возмещения, подлежащего выплате потерпевшему в связи с повреждением транспортного средства определяется в соответствии с Единой методикой.

    Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что потерпевшей Чуриной В.А. выплата страхового возмещения, определённого согласно Единой методики с учётом износа, должна быть произведена страховщиком в денежной форме, соответствует положениям Закона об ОСАГО.

В соответствии со ст. 1072 ГК РФ юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 статьи 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

В п.63 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 8 ноября 2022 года N 31 разъяснено, что причинитель вреда, застраховавший свою ответственность в порядке обязательного страхования в пользу потерпевшего, возмещает разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба только в случае, когда надлежащее страховое возмещение является недостаточным для полного возмещения причиненного вреда (статья 15, пункт 1 статьи 1064, статья 1072, пункт 1 статьи 1079, статья 1083 ГК РФ).

Давая оценку положениям Закона об ОСАГО во взаимосвязи с положениями главы 59 ГК РФ, Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 31 мая 2005 г. N 6-П указал, что требование потерпевшего (выгодоприобретателя) к страховщику о выплате страхового возмещения в рамках договора обязательного страхования является самостоятельным и отличается от требований, вытекающих из обязательств вследствие причинения вреда. Различия между страховым обязательством, где страховщику надлежит осуществить именно страховое возмещение по договору, и деликтным обязательством непосредственно между потерпевшим и причинителем вреда обусловливают разницу в самом их назначении и, соответственно, в условиях возмещения вреда. Смешение различных обязательств и их элементов, одним из которых является порядок реализации потерпевшим своего права, может иметь неблагоприятные последствия с ущемлением прав и свобод стороны, в интересах которой установлен соответствующий гражданско-правовой институт, в данном случае - для потерпевшего. И поскольку обязательное страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств не может подменять собой и тем более отменить институт деликтных обязательств, как определяют его правила главы 59 ГК РФ, применение правил указанного страхования не может приводить к безосновательному снижению размера возмещения, которое потерпевший вправе требовать от причинителя вреда.

Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2017 г. N 6-П Закон об ОСАГО, как специальный нормативный правовой акт, не исключает распространение на отношения между потерпевшим и лицом, причинившим вред, общих норм ГК РФ об обязательствах вследствие причинения вреда. Следовательно, потерпевший при недостаточности страховой выплаты на покрытие причиненного ему фактического ущерба вправе рассчитывать на восполнение образовавшейся разницы за счет лица, в результате противоправных действий которого образовался этот ущерб, путем предъявления к нему соответствующего требования. В противном случае - вопреки направленности правового регулирования деликтных обязательств - ограничивалось бы право граждан на возмещение вреда, причиненного им при использовании иными лицами транспортных средств.

Взаимосвязанные положения ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072 и п. 1 ст. 1079 ГК РФ по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования и во взаимосвязи с положениями Закона об ОСАГО предполагают возможность возмещения лицом, гражданская ответственность которого застрахована по договору ОСАГО, потерпевшему, которому по указанному договору выплачено страховое возмещение в размере, исчисленном в соответствии с Единой методикой с учетом износа подлежащих замене деталей, узлов и агрегатов транспортного средства, имущественного вреда по принципу полного его возмещения, если потерпевший надлежащим образом докажет, что действительный размер понесенного им ущерба превышает сумму полученного страхового возмещения.

При этом лицо, к которому потерпевшим предъявлены требования о возмещении разницы между страховой выплатой и фактическим размером причиненного ущерба, не лишено права ходатайствовать о назначении соответствующей судебной экспертизы, о снижении размера возмещения и выдвигать иные возражения. В частности, размер возмещения, подлежащего выплате лицом, причинившим вред, может быть уменьшен судом, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

Из приведенных положений закона в их совокупности, а также актов их толкования следует, что в связи с повреждением транспортного средства в тех случаях, когда гражданская ответственность причинителя вреда застрахована в соответствии с Законом об ОСАГО, возникает два вида обязательств - деликтное, в котором причинитель вреда обязан в полном объеме возместить причиненный потерпевшему вред в части, превышающей страховое возмещение, в порядке, форме и размере, определяемых ГК РФ, и страховое обязательство, в котором страховщик обязан предоставить потерпевшему страховое возмещение в порядке, форме и размере, определяемых Законом об ОСАГО и договором.

Размер причинённого ущерба подтверждён экспертным заключением ООО «ЭПА «Восточное» №6-01Э-19 от 30 января 2019 года.

Доказательств иного размера ущерба ответчиком, вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ, в материалы дела не представлено.

    При установленных по делу обстоятельствах, с учётом применения вышеуказанных правовых норм и их разъяснений, удовлетворение судом требования истца о взыскании с ответчика Худеевой Л.В. в счёт возмещения материального ущерба 39 490 руб. (95 590 руб. – 56 100 руб. = 39 490 руб.) является правильным.

Наличие у апеллянта иной позиции по делу не является основанием для отмены судебного акта, так как в соответствии с ч. 3 ст. 67 ГПК РФ право оценки достоверности, допустимости, достаточности и взаимной связи доказательств принадлежит суду.

Решение суда первой инстанции по существу является верным.

Обстоятельств, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ в качестве оснований для отмены решения суда, не установлено.

Таким образом, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Устиновского районного суда г.Ижевска Удмуртской Республики от 15 октября 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Худеевой Л.В. – без удовлетворения.

    Мотивированное апелляционное определение составлено 24 января 2023 года.

Председательствующий                  А.Ю. Сундуков

Судьи                             Ю.А. Ступак

                                   И.Н. Хохлов