Решение по делу № 33-9280/2021 от 29.04.2021

                                               дело № 2-66/2021

    ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    № 33-9280/2021

        г. Уфа                                                                            24 мая 2021 года

    Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе

    председательствующего             Гафаровой Л.Ф.,

    судей                         Набиева Р.Р. и Зиннатуллиной Г.Р.

при секретаре                     Бикбулатовой Р.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам законного представителя К.Е.А. Костомаровой Т.Н., Байбурина В.А. на решение Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 16 февраля 2021 года

Заслушав доклад судьи Гафаровой Л.Ф., судебная коллегия

установила:

Костомарова Т.Н., действующая в интересах несовершеннолетнего К.Е.А., обратилась в суд с иском к Костомаровой В.С.,         Байбурину В.А. о признании договора купли-продажи квартиры ничтожной сделкой по основаниям притворности, указывая, что ее сын является собственником 1/2 доли кв. адрес, собственником второй половины раньше являлась ответчик      Костомарова В.С., 28.08.2020 между ответчиками Костомаровой В.С. и Байбуриным В.А. был заключен договор купли-продажи доли, согласно условиям договора Костомарова В.С. продала Байбурину В.А. 1/2 доли квартиры за 1500000руб., согласно открытым сведениям Росреестра кадастровая стоимость квартиры составляет 2226529, 97руб., фактическая (рыночная) стоимость составляет 1489000руб., решением мирового судьи определен порядок пользования квартирой между Костомаровой В.С. и К.Е.А., ранее она проживала в браке с Костомаровым А.Н., и ответчик Костомарова В.С. являлась ее свекровью, после расторжения брака с Костомаровым А.Н. отношения между нею и членами его семьи ухудшились, свекровь считала квартиру своей собственностью и не желала отступать ее даже своему внуку, после приватизации квартиры собственниками стали Костомарова В.С. и К.Е.А., факт продажи 1/2 доли квартиры ответчику Байбурину В.А. за стоимость, явно превышающую рыночную, является злоупотреблением правом и фактически направлено на создание условий, при которых собственники долей в квартире, которые не являются родственниками, не смогут совместно проживать, действия ответчиков фактически направлены на принуждение ее сына и ее продать 1/2 доли по стоимости ниже рыночной, при отсутствии соглашения непосредственно с собственником квартиры о цене 1/2 доли в праве, является очевидным, что указанная в договоре купли-продажи цена 1/2 доли в 1500000 руб. не отвечает требованиям соразмерности и явно завышена.

Байбурин В.А. обратился в суд со встречным иском к                      Костомаровой Т.Н., действующей в интересах несовершеннолетнего К.Е.А., об устранении препятствий в пользовании 1/2 доли в квартире, указывая, что Костомарова Т.Н. нарушает его права, сменив замки на входной двери, учинив ему препятствия в доступе в квартиру, просил обязать Костомарову Т.Н. не чинить препятствия Байбурину В.А. в пользовании 1/2 доли квартиры, передать комплект ключей от входной двери квартиры, обеспечить доступ в квартиру.

Решением Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 16 февраля 2021 года в удовлетворении иска Костомаровой Т.Н., действующей в интересах несовершеннолетнего К.Е.А., к Костомаровой В.С., Байбурину В.А. о признании договора купли-продажи квартиры ничтожной сделкой по основаниям притворности, встречного иска Байбурина В.А. к Костомаровой Т.Н., действующей в интересах несовершеннолетнего К.Е.А., об устранении препятствий в пользовании 1/2 доли в квартире отказано.

С постановленным решением суда не согласились стороны, подав на него апелляционные жалобы, в которой просят судебное постановление отменить, как незаконное и необоснованное.

Принимая во внимание, что лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела, судебная коллегия находит возможным рассмотреть дело в порядке, предусмотренном статьями 167, 327 ГПК РФ, в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и поступившего относительно нее возражения, выслушав представителя Костомаровой Т.Н. Гафарова И.И., поддержавшего доводы ее апелляционной жалобы, Байбурина В.А., возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы Костомаровой Т.Н. и поддержавшего доводы своей апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

По материалам дела установлено, что 28.08.2020 между Костомарова В.С., являясь собственником 1/2 доли квартиры по адресу: адрес, продала ее по договору купли-продажи Байбурину В.А., за 1500000руб.

В соответствии с п.4.2 договора расчет между сторонами произведен полностью до подписания договора. Переход права собственности зарегистрирован в ЕГРН 31.08.2020.

Собственником другой 1/2 доли квартиры является несовершеннолетний К.Е.А. 3.12.2008г.р., в интересах которого предъявлен иск Костомаровой Т.Н.

Костомаровой Т.Н. направлена телеграмма с предложением купить у нее 1/2 доли в праве собственности на квартиру, данная телеграмма не получена Костомаровой Т.Н.

Костомарова Т.Н. утверждала в иске, что факт продажи 1/2 доли в квартире ответчику Байбурину В.А. за стоимость, явно превышающую рыночную, является злоупотреблением правом и фактически направлено на создание условий, при которых собственники долей, не являясь родственниками, не смогут совместно проживать; действия ответчика направлены на принуждение ее и сына продать принадлежащие им 1/2 доли в квартире по стоимости, ниже рыночной.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований Костомаровой Т.Н., действующей в интересах К.Е.А., суд первой инстанции, ссылаясь на положения ст.ст.166, 167, 170 ГК РФ, указал на то, что в рассматриваемом случае отсутствуют правовые основания для признания сделки купли-продажи 1/2 доли в квартире притворной, так как участники оспариваемого оговора стремились к достижению правового результата, отличного от последствий купли-продажи либо на иных условиях.

Судебная коллегия соглашается с данным выводом суда первой инстанции.

Заявляя исковые требования о притворности сделки, Костомарова Т.Н. указала в иске на то, что факт продажи Байбурину В.А. 1/2 доли за явно завышенную цену направлен на создание условий, при которых сособственники, не являясь родственниками не смогут проживать совместно, и на принуждение ее и сына на продажи их доли по цене, ниже рыночной.

В апелляционной жалобе истец Костомарова Т.Н, также указывает на то, что о притворности сделки по причине несоответствия ее стоимости рыночной действительности.

Данные доводы не могут повлечь отмену решения суда, так как в соответствии с п. 87 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила. Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

В силу п. 88 указанного Постановления применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, если судом будет установлено, что участник общества с ограниченной ответственностью заключил договор дарения части принадлежащей ему доли в уставном капитале общества третьему лицу с целью дальнейшей продажи оставшейся части доли в обход правил о преимущественном праве других участников на покупку доли, договор дарения и последующая купля-продажа части доли могут быть квалифицированы как единый договор купли-продажи, совершенный с нарушением названных правил. Соответственно, иной участник общества вправе потребовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

Из содержания указанной нормы и разъяснений Пленума следует, что для признания прикрывающей сделки недействительной в связи с ее притворностью суду необходимо установить, что действительная воля всех сторон сделки была направлена на заключение иной (прикрываемой) сделки.

Таким образом, по данному делу юридически значимым обстоятельством являлось выяснение судами вопроса о том, была ли воля всех участников сделок направлена на достижение одних правовых последствий.

Материалами дела установлено, что договор купли-продажи заключен в письменной форме, подписан сторонами, соответствует требованиям законодательства, переход права собственности зарегистрирован в установленном законом порядке в органе государственной регистрации без ипотеки в силу закона, что подтверждается выпиской Федеральной кадастровой палаты Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии.

В силу ст. 250 Гражданского кодекса Российской Федерации при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов, а также случаев продажи доли в праве общей собственности на земельный участок собственником части расположенного на таком земельном участке здания или сооружения либо собственником помещения в указанных здании или сооружении.

Согласно п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В соответствии с п. 87 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила. Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

В силу п. 88 указанного Постановления применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, если судом будет установлено, что участник общества с ограниченной ответственностью заключил договор дарения части принадлежащей ему доли в уставном капитале общества третьему лицу с целью дальнейшей продажи оставшейся части доли в обход правил о преимущественном праве других участников на покупку доли, договор дарения и последующая купля-продажа части доли могут быть квалифицированы как единый договор купли-продажи, совершенный с нарушением названных правил. Соответственно, иной участник общества вправе потребовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

Из содержания указанной нормы и разъяснений Пленума следует, что для признания прикрывающей сделки недействительной в связи с ее притворностью суду необходимо установить, что действительная воля всех сторон сделки была направлена на заключение иной (прикрываемой) сделки. Признаком притворности сделки является отсутствие волеизъявления на ее исполнение у обеих сторон, а также намерение сторон фактически исполнить прикрываемую сделку.

В рассматриваемом деле переход права собственности по договору купли-продажи свидетельствует о достижении волеизъявления сторонами на заключение именно такой сделки; доказательств, что оспариваемая сделка прикрывает другую сделку, истцом не представлено.

Следовательно, признаки притворности оспариваемого договора купли-продажи 1/2 доли квартиры отсутствуют.

Довод апелляционной жалобы Костомаровой Т.Н. о том, что основанием для признания сделки притворной является злоупотребление правом, также не может быть принят во внимание, поскольку вопреки положениям ст. 10 ГК РФ в действиях ответчиков не усматривается бесспорно намерение причинить истцам вред в обход закона с противоправной целью, как это предусматривает приведенная норма, позволяющая отказать в защите предполагаемого нарушенного права.

Иных оснований для признания оспариваемой сделки притворной истцом не заявлено.

В силу ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец вправе изменить основание или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований либо отказаться от иска

В соответствии с ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса РФ суд рассматривает спор по заявленным истцом требованиям, т.е. в пределах заявленных истцом предмета и оснований иска, а в силу ч. 6 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса РФ истец не вправе изменять предмет или основания иска на стадии апелляционного рассмотрения дела.

Таким образом, действующим гражданским процессуальным законодательством не предоставлено суду апелляционной инстанции право на уточнение исковых требований, такое уточнение, а также изменение исковых требований возможно лишь в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции.

Суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах тех доводов и оснований иска, которые были заявлены и рассмотрены судом первой инстанции.

Задачей суда апелляционной инстанции является проверка законности и обоснованности судебного постановления суда первой инстанции, правильности применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов участников гражданских, трудовых (служебных) и иных правоотношений.

Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (пункт 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. № 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции").

Суду апелляционной инстанции действующим процессуальным законом не предоставлено право выходить за пределы исковых требований, заявленных истцом в суде первой инстанции.

В апелляционной жалобе Костомарова Т.Н. ссылается также на то, что в силу п.п.2, 3 ст. 250 ГК РФ покупатель доли в праве общей долевой собственности не лишается возможности возвратить денежные средства, уплаченные ранее по догвору купли-продажи, в случае перевода судом его прав и обязанностей на участника общей долевой собюственности, обладаюшего преимущественным правом покупки; на предложение Костомаровой Т.Н. о выкупе доли ее сына Байбурин В.А. ответил отказом.

Данные доводы не могут повлечь отмену решения суда об отказе в признании сделки купели-продажи недействительности по признаку притворности, так как согласно разъяснениям, содержащимся в п. 14 Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" в случае нарушения права преимущественной покупки сособственника недвижимого имущества судебный акт, которым удовлетворен иск о переводе прав и обязанностей покупателя, является основанием для внесения соответствующих записей в ЕГРП.

Следует иметь в виду, что истец в этом случае не имеет права на удовлетворение иска о признании сделки недействительной, поскольку гражданским законодательством предусмотрены иные последствия нарушения требований п. 3 ст. 250 ГК РФ.

Согласно п. 91 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 года № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" в случае нарушения предусмотренного законом преимущественного права покупки какого-либо имущества статья 173.1 ГК РФ не подлежит применению.

Последствием такого нарушения является предоставление обладателю преимущественного права в установленном законом порядке требовать перевода на него прав и обязанностей покупателя (п. 3 ст. 250 ГК РФ, п. 18 ст. 21 ФЗ от 08.02.1998 года № 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" и т.д.).

Однако, при рассмотрении настоящего дела, Костомарова Т.Н. не просила перевести на нее права покупателя в соответствии с п. 3 ст. 250 ГК РФ, доказательства наличия необходимых средств для покупки доли не представляла, а иные последствия нарушения преимущественного права покупки указанная статья не предусматривает.

Такой подход соответствует правовой позиции Шестого кассационного суда общей юрисдикции, изложенной в определениях №№ 88-5913/2020, 88-10063/2020, 88-4578/2020, 88-2893/2021

Отказывая в удовлетворении встречного иска Байбурина В.А. о вселении, суд первой инстанции сослался на то, что между сторонами сложились крайне конфликтные отношения; участник общей долевой собственности не обладает правом на вселение и проживание в нем; соглашение о порядке пользования не достигнуто и требований об определении порядка пользования квартирой Байбуриным В.А. не заявлялось.

Судебная коллегия признает данные выводы суда первой инстанции правильными, основанными на установленных по делу обстоятельствах в соответствии ст. 195 ГПК РФ и в пределах заявленных Байбуриным В.А. исковых требований.

Довод апелляционной жалобы Байбурина В.А. о том, что суд не учёл, что спор о порядке пользования им не был возбужден, так как такой спор уже был рассмотрен мировым судьей между Костомаровой Т.Н. и прежним собственником 1/2 доли квартиры Костомаровой В.С., не может повлечь отмену решения суда, поскольку положения ст.246 ГК РФ предполагают пользование имуществом на основании соглашения между владельцами, право собственности которых зарегистрировано на момент заключения такого соглашения.

Доводы апелляционной жалобы Байбурина В.А. о том, что суд лишил его права пользования и распоряжения свои имуществом, находящимся в долевой собственности, не могут повлечь отмену обжалуемого решения суда, так как права на распоряжение спорным имуществом Байбурин В.А. не лишен.

В апелляционной жалобе Байбурин В.А. указал на то, что квартира заработана родителями мужа Костомаровой Т.Н., в настоящее время собственником 1/2 доли квартиры является он.

В ходе рассмотрения дела в апелляционном порядке Байбурин В.А. пояснил, что к нему обратилась свекровь истца (Костомарова В.С.) и сказала, что их выжили, поэтому он решил выручить свекровь и свекра истца, помочь Костомаровым; он сам живет со своей семьей в своем частном доме по адресу: адрес, у него пятеро детей; он купил 1/2 доли в квартире, чтобы потом купить остальную долю и полноценно пользоваться квартирой, чтобы перевезти туда детей и сестру.

Исходя из данных пояснений, судебная коллегия находит, что у Байбурина В.А., преследующего цель достичь справедливости, так как квартира заработана родителями мужа Костомаровой Т.Н., не было цели вселиться и проживать в данной квартире наряду с сыном Костомаровой Т.Н. Им не представлено доказательств того, что он имеет существенный интерес в использовании 1/2 доли квартиры для целей своего проживания; согласно его пояснениям, 1/2 доли приобретены с целью помочь Костомаровой В.С., т.е. контрагенту по договору купли-продажи, и ее супругу.

Такие обстоятельства не свидетельствуют о наличии существенного интереса во вселении и проживании в спорной квартире Байбурина В.А., имеющего постоянное место жительства со своими членами семьи в другом месте.

Предъявление настоящего иска в суд связано не с реальным намерением реализовать право пользования жилым помещением, а направлено на понуждение ответчика к разрешению спора относительно квартиры.

Между тем в силу ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации, осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Согласно части 1 статьи 30 Жилищного кодекса Российской Федерации собственник жилого помещения осуществляет права владения, пользования и распоряжения    принадлежащим ему на праве собственности жилым

помещением в соответствии с его назначением и пределами использования, которые установлены Кодексом.

При наличии нескольких собственников спорного жилого дома положения статьи 30 Жилищного кодекса Российской Федерации о правомочиях собственника жилого помещения владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением подлежат применению в нормативном единстве с положениями статьи 247 Гражданского кодекса РФ о владении и пользовании имуществом, находящимся в долевой собственности.

В силу части 2 статьи 1 Жилищного кодекса Российской Федерации граждане, осуществляя жилищные права и исполняя вытекающие из жилищных отношений обязанности, не должны нарушать права, свободы и законные интересы других граждан.

По смыслу приведенных норм, применительно к жилому помещению как к объекту жилищных прав, а также с учетом того, что жилые помещения предназначены для проживания граждан, в отсутствие соглашения сособственников жилого помещения о порядке пользования этим помещением участник долевой собственности имеет право на предоставление для проживания части жилого помещения, соразмерной его доле, а при невозможности такого предоставления (например, вследствие размера, планировки жилого помещения, а также возможного нарушения прав других граждан на это жилое помещение) право собственника может быть реализовано иными способами, в частности путем требования у других сособственников, владеющих и пользующихся имуществом, приходящимся на его долю, соответствующей компенсации.

В соответствии с абзацем первым части 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Таким образом, если с учетом конкретных обстоятельств дела суд придет к выводу о том, что права одних сособственников жилого помещения нуждаются в приоритетной защите по сравнению с правами других сособственников, должен быть установлен такой порядок пользования жилым помещением, который, учитывая конфликтные отношения сторон, не будет приводить к недобросовестному осуществлению гражданских прав.

В связи с этим, устанавливая порядок пользования жилым помещением, суд вправе в том числе отказать во вселении конкретному лицу, установив в качестве компенсации такому лицу ежемесячную выплату другими сособственниками денежных средств за фактическое пользование его долей, учитывая, что правомочие пользования, являющееся правомочием собственника, предполагает извлечение полезных свойств вещи, которое может достигаться и за счет получения платы за пользование вещью другими лицами. В данном случае требований о компенсации Байбуриным В.А. не заявлено. Оснований для выхода за пределы предъявленных исковых требований не имеется.

Такой подход соответствует правовой позиции Шестого кассационного суда общей юрисдикции, изложенной в определении 88-3866/2021.

Согласно ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации нарушенное гражданское право (законный интерес) подлежит защите способом, указанным в законе.

В силу ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям и может выйти за пределы этих требований только в случаях, предусмотренных федеральным законом.

В абзаце втором п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 "О судебном решении" установлено, что выйти за пределы заявленных требований (разрешить требование, которое не заявлено, удовлетворить требование истца в большем размере, чем оно было заявлено) суд имеет право лишь в случаях, прямо предусмотренных федеральными законами.

Процессуальный закон не предоставляет суду полномочий по изменению по своему усмотрению основания и предмета иска с целью использования более эффективного способа защиты, а также выбора иного способа защиты.

Обжалуемое решение суда не препятствует Байбурину В.А. заявить иные исковые требования.

Ссылка в жалобе на то, что Костомарова Т.Н. не пробрела самостоятельное право пользования жилой площадью в спорной квартире, не может быть принята во внимание, так как данное обстоятельство не являлось предметом судебного разбирательства.

Руководствуясь статьями 327 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 16 февраля 2021 года оставить без изменения, апелляционные жалобы законного представителя К.Е.А. Костомаровой Т.Н., Байбурина В.А. – без удовлетворения.

Справка: судья Ишмухаметова Г.Б.