Решение от 23.03.2023 по делу № 33-3975/2023 от 08.02.2023

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 14.04.2023

Дело № 2-1842/2022 (№ 33-3975/2023)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

23.03.2023 г. Екатеринбург

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе

председательствующего	Панкратовой Н.А.
судей	Рябчикова А.Н.
	Мартыновой Я.Н.

при помощнике судьи Бочкаревой В.С.

при участии прокурора Волковой М.Н.

при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело

по иску Мельниковой Татьяны Алексеевны, Мельникова Дмитрия Владимировича к обществу с ограниченной ответственностью «Горстройцентр» о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе ответчика на решение Красногорского районного суда г.Каменска-Уральского Свердловской области от 15.12.2022.

Заслушав доклад председательствующего, объяснения истца Мельниковой Т.А. и ее представителей Пастухова О.А., возражавших относительно доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Мельникова Т.А., Мельников Д.В. обратились с иском к ООО «Горстройцентр», в котором просили взыскать компенсацию морального вреда за причинение вреда здоровью их дочери Мельниковой У.Д. в размере 100000 руб. каждому, указав в обоснование, что находилась на работе, когда ей сообщили, что дочь сильно травмировала ногу во дворе и ее на скорой помощи отправляют в больницу. Она приехала в больницу, следом приехал ее супруг, им сообщили, что дочь находится в операционной. Они слышали, что она плачет. Затем дочь вывезли из операционной, несколько дней она проходила лечение в больнице, они ее там навещали, потом забрали домой. Она ходила с трудом, затем в местах сгиба ноги шрам при ходьбе стал лопаться, дочь испытывала болевые ощущения. Шрам был очень некрасивым, они обратились в клинику для удаления шрама. Им назначили лечение – удаление капилляров из шрама и разглаживание ткани. Одна процедура длится около 15 минут, она болезненная, дочь плачет. На процедуры сопровождают либо она сама либо супруг, когда есть возможность едут все вместе. В настоящее время дочь переживает по поводу шрама, испытывает боль при нагрузках на ногу, после процедуры нога неделю болит. Они с супругом очень беспокоятся за дочь, переживают за нее. Она сама стала болеть, врачи говорят, что в результате стрессовой ситуации. У супруга нарушен сон, он долго не спит (л.д. 16-17).

Решением Красногорского районного суда г.Каменска-Уральского Свердловской области от 15.12.2022 иск удовлетворен, взыскана с ООО «Горстройцентр» компенсация морального вреда в пользу Мельниковой Т.А. в размере 100000 руб., в пользу Мельникова Д.В. в размере 100000 руб. (л.д. 83-86).

Не согласившись с указанным решением, заявитель подал на него апелляционную жалобу, в которой просит решение изменить, уменьшив размер компенсации морального вреда в соответствии с принципами разумности и справедливости (л.д. 93-94).

В заседание судебной коллегии не явились истец Мельников Д.В., представитель ответчика ООО «Горстройцентр», извещенные надлежащим образом, в частности, Мельников Д.В. заказным письмом с уведомлением от 13.02.2023, возвращенным в суд за истечением срока хранения, а также посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» 13.02.2023, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, определила о рассмотрении дела в отсутствие указанных лиц.

В соответствии со ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов апелляционной жалобы и проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в обжалуемой части; выйти за пределы доводов апелляционной жалобы и проверить законность и обоснованность решения суда в полном объеме суд апелляционной инстанции вправе в интересах законности и обязан при нарушении судом первой инстанции норм процессуального права, перечисленных в ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Из материалов дела следует, что в суде первой инстанции ответчик не оспаривал наличие оснований для взыскания компенсации морального вреда, возражал лишь относительно истребуемого размера компенсации морального вреда в пользу каждого из родителей, отмечая, что иск заявлен в связи с причинение вреда здоровью дочери истцов (л.д. 37).

Как следует из апелляционной жалобы, ответчиком решение суда первой инстанции обжалуется только в части взысканного размера компенсации морального вреда, полагая его завышенным, что определяет пределы рассмотрения дела судом апелляционной инстанции и проверки законности и обоснованности решения суда первой инстанции, поскольку нарушений, указанных в ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом апелляционной инстанции не установлено, на таковые ответчиком в апелляционной жалобе не указывается.

Изучив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии со ст. ст. 327 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Судом первой инстанции установлено, что Мельников Д.В., ... г.р., Мельникова Т.А., ... г.р., являются родителями Мельниковой У.Д., ... г.р. (л.д. 21).

17.07.2019 Мельниковой У.Д. получена травма в результате падения с неисправного игрового оборудования.

Согласно решению Красногорского районного суда г. Каменска-Уральского от 20.10.2020 иск прокурора г. Каменска-Уральского в интересах несовершеннолетней Мельниковой У.Д. к ООО «Горстройцентр» о взыскании компенсации морального вреда удовлетворен частично, с ООО «Горстройцентр» в пользу Мельниковой У.Д. в лице законного представителя Мельниковой Т.А. в счет компенсации морального вреда взыскано 150000 руб. (л.д. 52-57).

Жизнь и здоровье относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной (ст. 3 Всеобщей декларации прав человека и ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах). Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации.

В соответствии с п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (п. 2).

Установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Согласно ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации к нематериальным благам относятся жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В силу ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В Постановлении Европейского Суда по правам человека от 18.03.2010 по делу «М. (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу, что ответчик должен нести ответственность перед истцами за причиненный вред. При этом факт получения травмы ребенком был установлен и не оспаривался. Доказательств отсутствия вины ответчика материалы гражданского дела не содержат, ответчиком соответствующих доказательств суду не представлено, равно как не доказано, что вред ребенку причинен по вине иных лиц. Не установлено судом и других обстоятельств, которые могли бы служить основанием для освобождения ответчика от ответственности.

Судом первой инстанции отмечено, что объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты.

Моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. Перечень нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, не является исчерпывающим.

При этом следует учитывать, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания в разумных размерах.

Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции признал необходимым учесть, что истцы испытывают душевную боль от причиненных дочери страданий, проходят с ребенком длительное и болезненное лечение, от чего испытывают душевные страдания. Переживают за психологическое здоровье своей дочери, которая переживает из-за того, что у нее шрам на ноге и стойко проходит все курсы лечения по его удалению.

Суд отклонил возражения ответчика о неосторожности ребенка при причинении травмы, руководствуясь п. 1 ст. 21, ст. 26 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку на момент причинения травмы 17.07.2019 Мельниковой У.Д. было 11 лет, т.е. она была полностью недееспособна, что означает, что она не могла своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность).

Таким образом, наличие вины, даже неосторожной, ребенку вменить нельзя. Кроме того, судом отмечается, что ребенок в 11 лет, при правильном воспитании и доведении сведений о безопасном для него поведении, в силу своего возраста и уровня образования не может понимать технологию изготовления качели-балансира. Такому ребенку еще недостаточно жизненного опыта для того, чтобы осознать, что качель непригодна для использования в силу отсутствия деревянного сидения и наличия торчащих металлических элементов.

При этом суд отметил то обстоятельство, что ссылаясь на ненадлежащий присмотр родителей и неосторожность девочки, ответчик не мотивирует каким образом, должностные лица, в обязанности которых входит контроль за малыми архитектурными формами на обслуживаемой территории - на детской площадке, допустили наличие оборудования, к которому нельзя допускать детей, оборудование не было своевременно приведено в порядок или удалено с детской площадки, доступ детей к нему не был ограничен.

При этом должностные лица ответчика были обязаны, в силу своих должностных полномочий, знать и применять строительные нормы и правила по эксплуатации малых архитектурных форм.

Учитывая изложенное, с учетом принципа разумности и справедливости, суд первой инстанции признал подлежащей возмещению в пользу каждого истца сумму в размере 100000 руб.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции в части наличия оснований для компенсации морального вреда родителям травмированного ребенка, поскольку они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права и правильном определении обстоятельств, имеющих значение по делу, установленных на основании исследованных в судебном разбирательстве доказательств, которым дана оценка по правилам, предусмотренным ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, результаты которой изложены в мотивировочной части решения в соответствии с требованиями, закрепленными ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В тоже время судебная коллегия полагает заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы относительно завышенного размера компенсации морального вреда с учетом следующего.

Как следует из текста искового заявления, его содержание носит формальный характер, по сути, изложено от лица матери пострадавшего ребенка, представляет собой краткое изложение нравственных и физических страданий непосредственно пострадавшего ребенка, при этом не содержит какой-либо конкретизации нравственных и/или физических страданий каждого из родителей, их индивидуальных особенностей, влияющих на степень их страданий.

При этом истец Мельников Д.В. в судебных заседаниях не участвовал, каких-либо объяснений по своим нравственным и физическим страданиям не представил, все сведения о них известны суду лишь со слов истца Мельниковой Т.А.

Истец Мельникова Т.А. принимала участие, как в суде первой инстанции, так и в суде апелляционной инстанции, давала подробные объяснения, но в основном они касаются нравственных и физических страданий дочери, а не родителей.

При этом каких-либо иных доказательств, кроме объяснений истца МельниковойТ.А., свидетельствующих о степени страданий родителей, в материалы дела не представлено, тогда как в силу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать то, на что ссылается в обоснование своих требований или возражений.

При этом стороной истцов не учитывается, что презумпция вины причинителя вреда, презумпция морального вреда при причинении вреда здоровью, не освобождает от доказывания степени нравственных и физических страданий именно истцов, их индивидуальных особенностей и т.д.

Так, определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции признал необходимым учесть, что истцы испытывают душевную боль от причиненных дочери страданий, проходят с ребенком длительное и болезненное лечение, от чего испытывают душевные страдания, переживают за психологическое здоровье своей дочери, которая переживает из-за того, что у нее шрам на ноге и стойко проходит все курсы лечения по его удалению.

Однако, по мнению судебной коллегии, изложенного недостаточно для присуждении компенсации морального вреда в размере 100000 руб. каждому из родителей.

Учитывая вышеизложенное, решение суда не может быть признано законным и обоснованным, в связи с чем, судебная коллегия усматривает основания, влекущие удовлетворение апелляционной жалобы и изменение обжалуемого решения суда первой инстанции.

Разрешая вопрос о размере компенсации морального вреда, причиненных Мельниковой Т.А. и Мельникову Д.В., судебная коллегия учитывает, что степень нравственных и физических страданий, причиненных их дочери, принимая во внимание длительность ее лечения, последствия травмы и др., определен в судебном порядке в размере 150000 руб., указанная сумма не может не быть учтена, исходя из принципов разумности, соразмерности и справедливости.

Истцы являются взрослыми людьми, как пояснила истец, они понимают последствия травмирования их дочери, лишь не считают нужным ей об этом говорить, обнадеживая дочь возможностью в результате лазерного лечения и шлифования шрама избавиться от видимых следов травмы.

Не может быть не принято во внимание и то обстоятельство, что проведение дочери истцом многочисленных болезненных процедур обусловлено не непосредственно самим травмированием, за что должен нести ответственность ответчик, а тем, каким методом зашивалась рана при оказании первой медицинской помощи, при том, что жизненных показаний в таком лечении не имеется, так как он имеет лишь косметический эффект, что связанно с личным выбором родителей и ребенка.

Судебная коллегия также обращает внимание, что о соответствующей степени нравственных страданий родителей свидетельствует и то обстоятельство, что с иском в интересах дочери обратился прокурор, а не кто-либо из родителей, хотя они являются совершеннолетними и трудоспособными и могли самостоятельно как законные представители реализовать право на обращение в суд от имени дочери.

Указывая на ухудшение здоровья на фоне стрессовой ситуации, истцы каких-либо письменных доказательств, свидетельствующих с достоверностью об ухудшении здоровья и его связи с травмированием и лечением дочери, не представили.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия полагает, что имеются основания для снижения размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу Мельниковой Т.А. до 70000 руб., в пользу Мельникова Д.В. до 50000 руб., поскольку оснований для взыскания компенсации морального вреда в большем размере из материалов дела не усматривается, а указанные суммы наиболее отвечают принципам разумности и справедливости.

Оснований для отмены решения суда первой инстанции, предусмотренных ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не установлено.

Руководствуясь п.п. 1 и 2 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░░» ░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░.░░░░░░░░-░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░░» ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ 70000 ░░░., ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ – 50000 ░░░., ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░.

░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░.

░░░░░░░░░ ░.░.