Решение от 01.03.2023 по делу № 2-1229/2023 (2-3067/2022;) от 16.05.2022

                                                                                        Дело № 2-1229/2023

        РЕШЕНИЕ

        Именем Российской Федерации

         01 марта 2023 года                                                                                                        г. Сергиев Посад, Мо

        Сергиево-Посадский городской суд Московской области в составе председательствующего судьи Пчелинцевой С.Н., с участием прокурора С., при секретаре судебного заседания А., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску П.О.В., П.Ю.В., О.П.В. к ФГУП «<данные изъяты> о возмещении морального вреда и выплате денежной компенсации,

        УСТАНОВИЛ:

    Истцы П.О.В., П.Ю.В., П.П.В. обратились в суд с уточненным в порядке ст. 39 ГПК РФ иском к ответчикам о возмещении морального вреда и выплате денежной компенсации.

    Требования мотивированы тем, что П.В.А., их муж и отец, работал в <данные изъяты>».

    Филиалом «<данные изъяты> оказывались услуги по горноспасательному обслуживанию опасных производственных объектов шахты «<данные изъяты>», согласно заключенному договору на горноспасательное обслуживание.

    ДД.ММ.ГГГГ произошел несчастный случай на шахте «<данные изъяты>»; при ликвидации аварии на территории шахты П.В.А., исполняя свои трудовые обязанности, погиб.

    ФГУП «<данные изъяты>», как работодатель, обязан был обеспечить работнику безопасные условия труда, в связи с чем, он несет ответственность за ущерб, причиненный жизни и здоровью работника при исполнении трудовых обязанностей.

    Поскольку вред причинен проявлением вредоносных свойств источника повышенной опасности - шахты, то и ответственность за гибель человека должна возлагаться не только на работодателя, но и на владельца источника повышенной опасности - АО «<данные изъяты>».

    Приговором Воркутинского городского суда Р. Коми по делу № от ДД.ММ.ГГГГ установлен факт небезопасной эксплуатации Печорским управлением Ростехнадзора особо опасного объекта - шахты «<данные изъяты>», что повлекло за собой возникновение аварийной ситуации и гибель П.В.А.

    В силу закона лицо, признанное вступившим в законную силу приговором суда виновным в преступной халатности, повлекшей за собой смерть человека, несет самостоятельную юридическую ответственность.

    На основании изложенного, руководствуясь статьями 151,1064,1079 ГК РФ, статьями 212,237 ТК РФ просят суд о взыскании с ответчиков ФГУП «<данные изъяты> денежной компенсации морального вреда в пользу каждого истца по 3 000 000 рублей; о взыскании с ответчика АО «<данные изъяты>» в пользу истца П.О.В. денежной компенсации, предусмотренной статьей 60 Градостроительного кодекса РФ, в сумме 3 000 000 рублей, и в пользу истца П.П.В. денежной компенсации, предусмотренной статьей 17.1 Федерального закона «О промышленной безопасности опасных производственных объектов», в сумме 2 000 000 рублей, с учетом постановленного приговора Воркутинского городского суда Р. Коми по делу № от ДД.ММ.ГГГГ, установившего факт небезопасной эксплуатации шахты «<данные изъяты>» (л.д.4-7,141-143 т.1).

    В судебном заседании истцы П.О.В., П.Ю.В. и их представитель исковые требования с учетом уточнения поддержали по вышеизложенным доводам; с учетом конкретных обстоятельств дела, степени нравственных страданий настаивали на их удовлетворении в полном объеме. Подтвердили суду о претерпевании не покидающего до настоящего времени их чувства горя и боли утраты безвременно погибшего мужа и отца. Для детей погибшего, смерть отца стала психологическим ударом, причинила нравственные страдания в виде глубоких переживаний, полученного стресса, повлекла существенные изменения для них привычного и сложившегося образа жизни.

    Истец П.П.В. в судебное заседание не явилась, представила заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие, указала, что требования поддерживает (л.д.109), представила суду копию свидетельства о браке, согласно которого в связи с замужеством она сменила фамилию на «О.» (л.д.112).

    Представитель ответчика ФГУП «<данные изъяты> по доверенности С. уточненные исковые требования не признала по доводам, изложенным в письменном отзыве. Указала, что лицами, ответственными за допущенные нарушения требований промышленной безопасности, являются работники АО «<данные изъяты>», доказательств наличия вины работодателя в смерти П.В.А. не имеется. Просил суд учесть совокупность произведенных выплат материального характера семье погибшего, сумма которых составила более 5000000 рублей (л.д.28-33 т.1, 101-109 т.2).

    Представитель ответчика АО «<данные изъяты>» по доверенности К. в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом, представил письменные возражения относительно заявленных исковых требований, просил суд об отказе в удовлетворении иска и рассмотрении дела в отсутствие представителя ответчика. Обратил внимание суда на отсутствие предусмотренных законом оснований для взыскания в пользу П.О.В. денежной компенсации, предусмотренной ст. 60 Градостроительного кодекса РФ, поскольку вред здоровью П.В.А. был причинен не вследствие нарушения Обществом законодательства о градостроительной деятельности. Просил суд также учесть факт выплаты АО «Воркутауголь» семье погибшего П.В.А. денежной компенсации морального вреда в общей сумме 3 000 000 рублей после произошедшего несчастного случая (л.д.128 т.1, 99-100, 239-240 т.2, 15, 60-63 т.3).

    Ответчик <данные изъяты>, будучи надлежащим образом извещенный о дате, месте и времени слушания дела, своего представителя в суд не направил, представил письменный отзыв на иск, в котором указал на то, что заявленные исковые требования являются необоснованными и не подлежащими удовлетворению, так как доказательств наличия прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) Печорского управления Ростехнадзора и гибелью П.В.А. при выполнении им аварийно-спасательных работ на шахте не установлено (л.д.1-2,16-19, 103-107 т.3).

    В соответствии со ст. 167 ГПК РФ, суд полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

    Изучив письменные материалы дела, заслушав объяснения сторон и их представителей, заключение прокурора, полагавшего исковые требования подлежащими частичному удовлетворению, суд приходит к следующему выводу.

    В соответствии со ст. 1 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 151-ФЗ «Об аварийно-спасательных службах и статусе спасателей», аварийно-спасательные работы – это действия по спасению людей, материальных и культурных ценностей, защите природной среды в зоне чрезвычайных ситуаций, локализации чрезвычайных ситуаций и подавлению или доведению до минимально возможного уровня воздействия характерных для них ситуаций и факторов. Аварийно-спасательные работы характеризуются наличием факторов, угрожающих жизни и здоровью проводящих эти работы людей, и требуют специальной подготовки, экипировки и оснащения.

    Особенности статуса спасателей определяются возложенными на них обязанностями по участию в проведении работ по ликвидации чрезвычайных ситуаций и связанной с этим угрозой их жизни и здоровью.

    Согласно ст. 16 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 81-ФЗ «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников угольной промышленности», организации по добыче (переработке) угля независимо от форм собственности подлежат обязательному аварийно-спасательному обслуживанию на договорной основе.

    Как следует из материалов дела, между АО «Воркутауголь» и ФГУП «ВГСЧ» был заключен договор от ДД.ММ.ГГГГ на горноспасательное обслуживание на 2016 г. опасных производственных Объектов, в том числе, и шахты угольной «Северная» п.1 Приложения № (л.д.241-245 т.2). Предметом указанного договора является горноспасательное обслуживание подземных и поверхностных объектов «Заказчика» с осуществлением мер по спасению людей, ликвидации аварий и их последствий в условиях подземных горных выработок, требующих применения изолирующих дыхательных аппаратов, другой горноспасательной техники и специального оснащения (п.п. 1.1 Договора).

    В соответствии с п.п. 2.1.2, 2.1.3, 2.1.4 Договора, ФГУП «ВГСЧ» обязалось при возникновении на обслуживаемых объектах аварий (инцидентов) обеспечить выезд аварийно-спасательного подразделения, выполнить горноспасательные работы по спасению людей, работы по ликвидации последствий аварий (взрыва метаново-воздушной смести, пожара, загазирования, обрушения горных пород, выброса горной массы, затопления и прорыва глины в горные выработки, других аварий и опасных ситуаций), в условиях, требующих применения специальной аварийно-спасательной техники, оснащения и средств защиты органов дыхания, а также оказать первую медицинскую помощь пострадавшим.

    С ДД.ММ.ГГГГ П.В.А. состоял в трудовых отношениях с ФГУП «<данные изъяты> в должности <данные изъяты>» на основании Приказа №-кл от ДД.ММ.ГГГГ, что не оспаривалось сторонами в судебном заседании.

    ДД.ММ.ГГГГ с работником П.В.А. произошел несчастный случай на производстве, в результате которого наступила его смерть.

    Согласно Акту о несчастном случае на производстве от ДД.ММ.ГГГГ №, Акту дополнительного технического расследования причин аварии от ДД.ММ.ГГГГ №-рп, несчастный случай, в результате которого наступила смерть П.В.А., произошел на шахте «<данные изъяты>» при следующих обстоятельствах: ДД.ММ.ГГГГ в 14 часов 09 минут на выемочном участке Лавы 412-з пласта «Мощный» произошел взрыв метано-воздушной смеси с групповым несчастным случаем; ДД.ММ.ГГГГ в 21 час 25 минут в СП «<данные изъяты>» для выполнения горноспасательных работ прибыл респираторщик П.В.А. в составе отделения под руководством С.; в 21 час 50 минут ДД.ММ.ГГГГ отделению С. было дано задание следовать в шахту на Центральный откаточный штрек пласта IV г. - 748 м. к месту установки взрыво-устойчивой перемычки № для возведения опалубки под перемычку и флегматизации участка при помощи «Хладона 114 В2»; отделение С. в 23 часа 40 минут ДД.ММ.ГГГГ прибыло на Центральный откаточный штрек пласта IV г. - 748 м. и приступило к исполнению задания; в 01 час 20 минут ДД.ММ.ГГГГ произошел взрыв метановоздушной смеси; в ходе поисково-спасательных работ по причине невыхода на связь отделения С., в районе перемычки № Центрального откаточного штрека пласта IV г. - 748 м. был обнаружен П.В.А. без признаков жизни, о чем в 03 часов 00 минут на КП доложил зам.командира отряда ВГСО Печорского бассейна Вид С.Н. Вины П.В.А. в несчастном случае, грубой неосторожности актом о несчастном случае, не установлено (л.д. 10-16 т.1, 107-236 т.2).

    П.О.В. является супругой погибшего П.В.А. (л.д. 17 т.1); П.Ю.В.,ДД.ММ.ГГГГ г.р., – сын П.В.А. (л.д. 18 т.1), О.П.В., ДД.ММ.ГГГГ г.р., – дочь П.В.А. (л.д. 19 т.1).

    Факт смерти П.В.А. подтверждается свидетельством о смерти (л.д.20 т.1).

    Согласно представленным приказам, приходно-расходным ордерам, платежным поручениям, с учетом положений Коллективного договора филиала «<данные изъяты>» семье погибшего П.В.А. – жене, сыну и дочери, работодателем оказывалась материальная и социально-бытовая помощь на общую сумму 5201442 рубля 47 копеек, из которых: 221730,83 руб. – оставшаяся часть заработной платы <данные изъяты>, 2446320 рублей – единовременное пособие в размере 120 окладов, 254458,14 рублей – единовременное пособие в размере 15% заработной платы работника за каждый год работы, 100000 рублей – материальная помощь, 2000000 рублей – единовременная материальная помощь в размере 2000000 рублей для приобретения жилья в связи с переездом из района <адрес>, 24500 рублей – расходы по отправке автомобиля в вагоне-автомобилевозке в связи с выездом за пределы <адрес>, 15445 рублей – расходы стоимости проезда за пределы <адрес>, 35938,50 рублей – расходы стоимости багажа в связи с выездом за пределы <адрес>, 103050 рублей – расходы по изготовлению и установке памятника, что не оспаривалось сторонами в ходе судебного разбирательства (л.д. 53-125 т.1). Также на основании заявления П.О.В., ее семье была выплачена материальная помощь в размере 1000000рублей, что подтверждается решением Коллегии от ДД.ММ.ГГГГ, платежной ведомостью (л.д.125-131 т.3).

    Однако, доказательств заключения соглашения о компенсации морального вреда семье погибшего П.В.А., а также производства указанных выплаты ответчиком ФГУП «<данные изъяты>» в материалы дела не представлено.

    В подтверждение факта выплаты АО «<данные изъяты>» семье погибшего П.В.А. – жене, сыну и дочери, денежной компенсации морального вреда в материалы дела представлены: платежное поручение № от ДД.ММ.ГГГГ на сумму 3 000 000 рублей, выписка из реестра платежей (л.д.246-249 т.2), а также расчетный лист, из которого следует, что произведенная выплата в размере 3000000 рублей является компенсацией морального вреда (л.д.62 т.3).

    В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

    В соответствие со ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 ГК РФ и статьей 151 Гражданского Кодекса РФ.

    Согласно ч. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 настоящего Кодекса.

    В силу ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

    В соответствии со ст. 1101 ГК РФ размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных физических и нравственных страданий, фактических обстоятельств, при которых причинен моральный вред, индивидуальных особенностей потерпевшего, требований разумности и справедливости.

    Согласно п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

    Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, физической болью, в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

    В соответствии с п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего, в частности, членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда.

    Согласно ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

    Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

    Законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда.

    Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

    В силу ст. 22 ТК РФ работодатель обязан обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами РФ.

    Согласно ст. 212 ТК РФ обязанность по обеспечению безопасных условий труда и охране труда возложены на работодателя.

    На основании ст. 237 Трудового кодекса РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

    Ответчиками ФГУП «<данные изъяты>» в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ не предоставлено допустимых и достаточных доказательств, свидетельствующих о том, что вред здоровью погибшему П.В.А. причинен не в результате не обеспечения безопасных условий труда для работающих в зоне аварии при выполнении горноспасательных работ, вредоносных свойств источника повышенной опасности (шахты), или, что вред возник вследствие умысла потерпевшего.

    Актом № от ДД.ММ.ГГГГ вина пострадавшего в несчастном случае не установлена; смерть П.В.А. наступила после взрыва газа метана в горных выработках СП «<данные изъяты>».

    Вступившим в законную силу приговором Воркутинского городского суда Р. Коми по делу № от ДД.ММ.ГГГГ был установлен факт небезопасной эксплуатации особо опасного объекта - шахты «<данные изъяты>», а также наличие прямой причинной связи между допущенными сотрудниками АО «<данные изъяты>» и сотрудниками ФГУП «<данные изъяты>» нарушениями правил промышленной безопасности на опасном производственном объекте и наступившими последствиями - аварийной ситуации и гибелью П.В.А.

    Так при составлении оперативных планов по ликвидации взрыва в шахте и выдаче заданий на ведение работ по ликвидации аварии вероятность повторения взрывов ими не учитывалась; горноспасатели посылались для ведения аварийных работ в опасную зону, работы по возведению изоляционных перемычек ими не были запрещены; не были предприняты меры по обеспечению безопасных условий труда для работающих в зоне аварии при выполнении горноспасательных работ.

    Действия ответственного руководителя ликвидации аварии АО «<данные изъяты>», руководителя горноспасательных работ ФГУП «<данные изъяты>» и их доверенных лиц не соответствовали положениям Устава ВГСЧ, требованиям должностных инструкций, инструкций по охране труда при выполнении аварийно-спасательных и технических работ, Правил безопасности в угольных шахтах, что свидетельствует о ненадлежащей организации горноспасательных работ, что явилось причиной гибели людей, в том числе, и респираторщика П.В.А.

    Возможности для недопущения травмирования и гибели людей, участвующих в ликвидации аварии, имелись, но не все необходимые и возможные действия были ими были выполнены (л.д.145-245 т.1, 1-97 т.2).

    Апелляционным Постановлением Верховного суда Республики Коми от ДД.ММ.ГГГГ вышеуказанный приговор Воркутинского городского суда Республики Коми от ДД.ММ.ГГГГ изменен, а именно: отменено уголовное преследование в отношении Х. по ч.3 ст.217 УК РФ в связи с его смертью, смягчено назначенное Т. по ч.3 ст.217 УК РФ наказание, осужденные А., Б., будаев О.В., К., Л., М., П., П., Т., Ф. освобождены от назначенного наказания в связи с истечением сроков <данные изъяты>ВГСЧ» в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.217 УК РФ, а именно: нарушение требований промышленной безопасности опасных производственных объектов, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц, то есть подтверждено наличие прямой причинной связи между допущенными сотрудниками АО «<данные изъяты>» и сотрудниками ФГУП «<данные изъяты>» нарушениями правил промышленной безопасности на опасном производственном объекте и наступившими последствиями - аварийной ситуации и гибелью П.В.А. (л.д.1-113 т.4).

    В соответствии со статьей 71 ГПК РФ приговор суда отнесен к числу письменных доказательств по гражданскому делу, и обстоятельства, установленные приговором, имеют значение для рассмотрения и разрешения настоящего дела.

    В соответствии с ч. 4 ст. 61 ГПК РФ вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

    В соответствии с пунктом 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 23 "О судебном решении" суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика, а может разрешать вопрос лишь о размере возмещения.

    Доказательств, свидетельствующих о том, что неправомерные действия/бездействие должностных лиц ФГУП «<данные изъяты> (не создание безопасных условий труда) не находятся в причинно - следственной связи с причинением смерти работнику П.В.А., в материалы дела не представлены, и такие доказательства по делу не установлены.

    Таким образом, суд приходит к выводу о том, что требования истцов о взыскании денежной компенсации морального вреда с работодателя ФГУП «<данные изъяты>» на основании ст.237 ТК РФ являются обоснованными.

    Требования истцов о взыскании компенсации морального вреда с ответчика АО «<данные изъяты>» суд считает не подлежащими удовлетворению, поскольку в судебном заседании нашел подтверждение факт выплаты семье погибшего П.В.А. компенсации морального вреда в размере 3000000 рублей. Доводы истцов о том, что данная выплата не является компенсацией морального вреда, а также о том, что выплата произведена только П.О.В., суд считает несостоятельными исходя из следующего. Несмотря на то, что в платежном поручении от ДД.ММ.ГГГГ на сумму 3000000 рублей указано, что «перечисляется заработная плата», но П.О.В., на чей счет была перечислена указанная денежная сумма, не являлась работником АО «<данные изъяты>», как и ее погибший супруг, в связи с чем указанная выплата не могла являться заработной платой, при этом из представленного суду расчетного листа следует, что произведенная выплата в размере 3000000 рублей является компенсацией морального вреда. Исходя из представленных суду платежных документов, в которых не указано, что выплата является материальной помощью, а, напротив, указано, что выплата является компенсацией морального вреда, суд считает, что произведенная АО «<данные изъяты>» выплата в размере 3000000 рублей является компенсацией морального вреда. При этом, учитывая размер выплаты, а также тот факт, что на дату выплаты – ДД.ММ.ГГГГ дети П.О.В. – истцы О.П.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения и П.Ю.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения являлись несовершеннолетними, то суд считает, что компенсация морального вреда в размере 3 000 000 рублей была произведена на семью погибшего П.В.А., а именно, на супругу П.О.В. и несовершеннолетних детей – П.Ю.В. и П.П.В. Исходя из вышеизложенного, суд приходит к выводу, что ответчик АО «<данные изъяты>» компенсировало истцам моральный вред, в связи с чем требования о взыскании компенсации морального вреда с АО «<данные изъяты>» удовлетворению не подлежат. Оснований для взыскании компенсации морального вреда свыше произведенной выплаты (по 1000000 рублей на каждого истца), суд не усматривает.

    Определяя размер денежной компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истцов с ФГУП «<данные изъяты>», суд учитывает обстоятельства гибели П.В.А., степень вины ответчиков, характер причиненных истцам нравственных страданий, вызванных потерей родного человека и серьезной психологической травмой для них, так как преждевременная гибель супруга/отца явилась невосполнимой утратой для жены и детей, что бесспорно свидетельствует о претерпевании истцами нравственных страданий, а также учитывает, в том числе и уже произведенные ответчиками выплаты в счет материальной помощи истцам в связи с гибелью П.В.А., в связи с чем, взыскивает компенсацию морального вреда в пользу П.О.В., П.Ю.В., П.П.В. с ответчика ФГУП «<данные изъяты>» в сумме по 1000 000 руб. каждому.

    При этом, сам по себе факт смерти человека не может не причинить его родным и близким людям соответствующих нравственных страданий в виде глубоких переживаний, полученного стресса, чувства потери и горя, ввиду их родственных отношений с погибшим.

    По мнению суда, такой размер компенсации согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (ст. ст. 21 и 53 Конституции Российской Федерации), а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевших.

    Статьей 151 ГК РФ предусмотрено возмещение гражданину морального вреда в случае причинения физических и нравственных страданий действиями нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом. Правовые основания для взыскания компенсации морального вреда с работодателя погибшего, а также владельца источника повышенной опасности предусмотрены законом, при этом такой ответственности в отношении Ростехнадзора действующим законодательством не предусмотрено. Из Приговора Воркутинского городского суда Республики Коми от ДД.ММ.ГГГГ в отношении государственного инспектора Воркутинского отдела Печорского управления Ростехнадзора М. не следует, что действия М. находятся в причинно-следственной связи со смертью горноспасателя П.В.А. в связи с чем, требования истцов о взыскании денежной компенсации морального вреда с Ростехнадзора Республики Коми удовлетворению не подлежат.

     Перечни опасных и особо опасных производств предусмотрены, в том числе, Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов".

    В частности, к категории опасных производственных объектов относятся объекты, на которых ведутся горные работы (за исключением добычи общераспространенных полезных ископаемых и разработки россыпных месторождений полезных ископаемых, осуществляемых открытым способом без применения взрывных работ), работы по обогащению полезных ископаемых (пункт 5 приложения 1 к Закону).

    Шахта угольная «Северная» относится к опасным производственным объектам (л.д.244 об. т.2).

    Поскольку П.В.А. погиб при исполнении служебных обязанностей на опасном производственном объекте, то при обращении в суд истец П.П.В., ДД.ММ.ГГГГ г.р., ссылаясь на положения статьи 17.1. Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов", просила о взыскании с ответчика АО «Воркутауголь» в счет возмещения причиненного вреда компенсацию в сумме 2 000 000 руб.

    В соответствии со ст. 17.1 Федерального закона "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" в случае причинения вреда жизни или здоровью граждан в результате аварии или инцидента на опасном производственном объекте эксплуатирующая организация или иной владелец опасного производственного объекта, ответственные за причиненный вред, обязаны обеспечить выплату компенсации в счет возмещения причиненного вреда, гражданам, имеющим право в соответствии с гражданским законодательством на возмещение вреда, понесенного в случае смерти потерпевшего (кормильца), - в сумме два миллиона рублей.

    Круг лиц, имеющих право на возмещение вреда в случае потери кормильца (потерпевшего), установлен в п. 1 ст. 1088 ГК РФ.

    К таким лицам в частности относятся нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания.

    Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 33а Постановления от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснил, что нетрудоспособными в отношении права на получение возмещения вреда в случае смерти кормильца признаются несовершеннолетние.

    В силу вышеуказанных положений закона дочь погибшего - П.П.В., как нетрудоспособное лицо, имевшая ко дню смерти отца право на получение от него содержания, после смерти П.В.А. обладает правом на получение компенсации в соответствии со ст. 17.1 Федерального закона "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" в сумме 2 000 000 рублей.

    Разрешая требования П.О.В. о взыскании с АО «<данные изъяты>» денежной компенсации, предусмотренной ст. 60 Градостроительного кодекса Российской Федерации (далее - ГрК РФ), в сумме 3 000 000 рублей, суд приходит к следующему выводу.

    Действующее законодательство (статьи 8, 12, 15, 151, 1064, 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации) предусматривает в качестве общего правила возмещение гражданам в полном объеме причиненного им вреда. При этом в случаях, установленных законом (в порядке исключения из указанного общего правила), на причинителя вреда или на лицо, которое не является причинителем вреда, может быть возложена дополнительная обязанность выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда <данные изъяты>" абз. 3 п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    Одним из таких случаев, при котором на собственника здания в силу п. 1 ч. 1 ст. 60 ГрК РФ возложена обязанность выплатить родственникам потерпевшего, в том числе супругу, в случае смерти потерпевшего, компенсацию сверх возмещения вреда в сумме 3 000 000 рублей, является причинение вреда гражданину вследствие разрушения, повреждения здания, сооружения либо части здания или сооружения, нарушения требований к обеспечению безопасной эксплуатации здания, сооружения, требований безопасности при сносе здания, сооружения, если собственник здания не докажет, что указанные разрушение, повреждение, нарушение возникли вследствие умысла потерпевшего, действий третьих лиц или чрезвычайного и непредотвратимого при данных условиях обстоятельства (непреодолимой силы).

    Таким образом, положения п. 1 ч. 1 ст. 60 ГрК РФ направлены на защиту интересов граждан, которым причинен вред вследствие совершения в сфере градостроительной деятельности определенного вида нарушений.

    Частью 1 ст. 62 ГрК РФ установлено, что в случае причинения вреда жизни или здоровью физических лиц, имуществу физических или юридических лиц в результате нарушения законодательства о градостроительной деятельности в течение десяти дней со дня причинения такого вреда создаются технические комиссии для установления причин такого нарушения и определения лиц, допустивших такое нарушение.

    В соответствии с ч. 6 ст. 62 ГрК РФ по итогам установления причин нарушения законодательства утверждается заключение, содержащее выводы: 1) о причинах нарушения законодательства, в результате которого был причинен вред жизни или здоровью физических лиц, имуществу физических или юридических лиц и его размерах; 2) об обстоятельствах, указывающих на виновность лиц; 3) о необходимых мерах по восстановлению благоприятных условий жизнедеятельности человека. В силу ч. 7 ст. 62 ГрК РФ заключение подлежит опубликованию. Принимая во внимание, что причинение вреда здоровью П.В.А., повлекшего его гибель, не обусловлено нарушением законодательства о градостроительной деятельности; техническая комиссия для установления причин нарушения законодательства о градостроительной деятельности и определения лиц, допустивших такое нарушение, в результате которых был причинен вред жизни, не создавалась; расследование в соответствии со ст. 62 ГрК РФ не проводилось, нарушений требований Градостроительного кодекса Российской Федерации не установлено, то суд приходит к выводу об отсутствии оснований для применения к спорным правоотношениям положений п. 1 ч. 1 ст. 60 ГрК РФ и удовлетворения требований П.О.В. в этой части. Также, принимая решения в данной части, суд учитывает, что погибший П.В.А. являлся горноспасателем, а не шахтером. Характер работы П.В.А. был связан с участием в аварийно-спасательных работах. Как следует из Приговора Воркутинского городского суда Республики Коми от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционного постановления Верховного Суда Республики Коми от ДД.ММ.ГГГГ, горноспасатели, в число которых входил П.В.А. были направлены Б. ДД.ММ.ГГГГ около 21 часа 50 минут в уже поврежденное сооружение шахты для выполнения работ по локализации пожара в районе возведения взрывоустойчивой изолирующей перемычки №. При этом Л., осознавая, что решение Б. о направлении горноспасателей в горные выработки шахты «<данные изъяты>» противоречит требованиям промышленной безопасности опасных производственных объектов, создает угрозу жизни и здоровью лиц, осуществляющих работы в горных выработках шахты «<данные изъяты>», будучи обязанным такое решение отменить и принять меры к разработке оперативного плана, предусматривающего локализацию и тушение пожара в труднодоступном месте с учетом рекомендаций, прогнозов и проектных решений научно-исследовательских и других специализированных организаций, данное решение не отменил. В приговоре указано, что по состоянию на 07 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ в шахте уже имелась угроза жизни здоровью лиц, находившихся в горных выработках, угроза повторного взрыва, который в сочетании с поднятой первыми взрывами угольной пылью будет в разы мощнее двух ранее произошедших и может привести к разрушению шахты «<данные изъяты>». Таким образом, суд не усматривает оснований для взыскания с АО «<данные изъяты>», как с собственника шахты «<данные изъяты>» в пользу П.О.В. возмещения вреда, предусмотренного ст.60 ГрК РФ, так как при обстоятельствах участия П.В.А. в горноспасательных работах, эксплуатация сооружения шахты уже была небезопасной, так как в ней произошел пожар и обрушения и существовала угроза жизни и здоровью горноспасателям, которые были направлены в шахту.

    На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.ст. 12,56,194-199 ГПК РФ, суд

    РЕШИЛ:

    ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░.░., ░░░░░░░ ░░░░░ № ░░░░░ ░░.░░.░░░░ ░░░ ░. <░░░░░>, ░.░.░., ░░░░░░░ ░░░░░ № ░░░░░ ░░.░░.░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░ <░░░░░>, ░.░.░., ░░░░░░░ ░░░░░ №, ░░░░░ ░░.░░.░░░░. ░░░░░ ░░░░░░ ░░ <░░░░░> ░ ░░░░ «<░░░░░░ ░░░░░░> ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, - ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

    ░░░░░░░░ ░ ░░░░ «<░░░░░░ ░░░░░░> ░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░:

    ░.░.░. – 1 000 000 ░░░░░░,

    ░.░.░. – 1 000 000 ░░░░░░,

    ░.░.░. – 1 000 000 ░░░░░░.

    ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░.░., ░.░.░., ░.░.░. ░ ░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>» ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░ 3000000 ░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ – ░░░░░░░░.

    ░░░░░░░░ ░ ░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>» ░ ░░░░░░ ░.░.░. ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░. 17.1 ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ "░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░", ░ ░░░░░ 2 000 000 ░░░░░░.

    ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░.░., ░.░.░., ░.░.░. ░ <░░░░░░ ░░░░░░> ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░ 3000000 ░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░ ░ ░░░░ «<░░░░░░ ░░░░░░> ░░░ ░░░░░░ ░ ░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>» ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░ 2000000 ░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░, ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░.░.░. ░ ░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>» ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░. 60 ░░░ ░░ ░ ░░░░░░░ 3000000 ░░░░░░ - ░░░░░░░░.

    ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

    ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 03.03.2023 ░░░░.

    ░░░░░                                                                     ░░░░░░░░░░ ░.░.