Решение по делу № 8Г-9698/2021 [88-11230/2021] от 01.04.2021

ПЕРВЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-11230/2021, № 2-60/2020

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Саратов                                                                                           26 мая 2020 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Веркошанской Т.А.,

судей                                 Зюзюкина А.Н., Омаровой А.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Залевского В.Б. к Моисееву Д.Д., Моисеевой А.Д. о признании договора дарения недействительным в части, обязании исполнить договор купли-продажи

по кассационной жалобе Залевского В.Б.

на решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 21 июля 2020 г. по и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 17 декабря 2020 г.

Заслушав доклад судьи Зюзюкина А.Н., выслушав объяснения представителя Залевского В.Б.- Сеченых А.А. (по доверенности), поддержавшего доводы кассационной жалобы, возражения Моисеевой А.Д. по доводам жалобы, судебная коллегия

установила:

Залевский В.Б. обратился в суд с исковым заявлением к Моисееву Д.Д., Моисеевой А.Д. о признании договора дарения недействительным в части, возложении обязанности исполнить договор купли-продажи.

Исковые требования мотивированы тем, что 1 июня 2018 г. между истцом и Моисеевым Д.Д. заключен договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес> стоимостью <данные изъяты> руб. В соответствии с условиями договора истец внес предоплату в размере <данные изъяты> руб.

После получения предоплаты ответчик Моисеев Д.Д. по разным причинам стал уклоняться от передачи договора купли-продажи для государственной регистрации.

19 августа 2019 г. истцу стало известно, что 26 июня 2018 г. между Моисеевым Д.Д. и Моисеевой А.Д. был заключен договор дарения квартиры, в отношении которой заключен договор купли-продажи, а также другого недвижимого имущества. При этом Моисеев Д.Д. предложил вернуть предоплату, но истец не намерен отказываться от квартиры, которую ответчик обязан передать в его собственность.

Ссылаясь на осведомленность ответчиков относительно ограничений в совершении сделки дарения квартиры, допущенное ими злоупотребление правом, приводя нормы права о мнимой сделке, Залевский В.Б. просил признать по основаниям статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительным договор дарения от 26 июня 2018 г., заключенный между Моисеевым Д.Д. и Моисеевой А.Д., в части дарения квартиры, расположенной по адресу:, <адрес>, применить последствия недействительности ничтожной сделки, обязать Моисеева Д.Д. исполнить условия договора купли-продажи от 1 июня 2018 г. между Моисеевым Д.Д. и Залевским В.Б. (с учетом заявления об изменении исковых требований).

Решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 21 июля 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 17 декабря 2020 г., в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе Залевский В.Б. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений по мотивам их незаконности и необоснованности.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Изучив принятые по делу судебные акты, изложенные в жалобе доводы, судебная коллегия приходит к выводу, что таких нарушений при рассмотрении дела допущено не было.

Судами нижестоящих инстанций установлено и из материалов дела следует, что 1 июня 2018 г. между Моисеевым Д.Д. (продавец) и Залевским В.Б. (покупатель) заключен договор купли-продажи квартиры, общей площадью 77,4 кв.м, расположенной по адресу г. <адрес>. Соглашением сторон цена квартиры определена в <данные изъяты> руб., из которых покупатель оплачивает <данные изъяты> руб. в день подписания договора, остальную часть суммы- после государственной регистрации права собственности и подписания акта приема-передачи квартиры.

Истец уплатил Моисееву Д.Д. <данные изъяты> руб. в день подписания договора.

Срок, в течение которого должна быть проведена государственная регистрация права собственности, договором купли-продажи не определен.

Договор купли-продажи от 1 июня 2018 г. на государственную регистрацию не был передан.

26 июня 2018 г. между Моисеевым Д.Д. и его дочерью Моисеевой А.Д. заключен договор дарения квартиры, которая была предметом договора купли-продажи от 1 июня 2018 г., а также другой квартиры, расположенной по адресу: <адрес>

4 июля 2018 г. состоялась государственная регистрация права собственности Моисеевой А.Д. на спорную квартиру. С 6 сентября 2019 г. Моисеева А.Д. зарегистрирована по месту жительства в этой квартире.

В ходе рассмотрения дела Моисеевым Д.Д. даны объяснения о принятии им решения о дарении принадлежащих ему квартир дочери от первого брака Моисеевой А.Д. с целью недопущения обращения на них взыскания на основании решения суда по его обязательствам перед третьими лицами.

Его представитель заявил о признании иска.

Ответчик Моисеева А.Д. иск не признала, указывая на то, что при заключении с отцом договора дарения действовала добросовестно, с намерением создать соответствующие данной сделке правовые последствия, квартиру в дар приняла.

В соответствии со статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (пункт 1). Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5).

Пунктом 2 статьи 168 указанного кодекса предусмотрено, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

В пункте 7 данного постановления указано, что, если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункт 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 86 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, при разрешении спора о мнимости сделки следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По смыслу приведенных норм Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также для признания сделки мнимой на основании статьи 170 этого же кодекса необходимо установить, что стороны сделки действовали недобросовестно, в обход закона и не имели намерения совершить сделку в действительности.

Суд первой инстанции, исследовав и оценив представленные по делу доказательства, не установив обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности одаряемой Моисеевой А.Д. либо о её намерениях совершить эту сделку исключительно для вида, без ее реального исполнения, отказал в удовлетворении иска.

Суд апелляционной инстанции поддержал выводы суда первой инстанции, признав их мотивированными и обоснованными по праву.

Судебная коллегия находит эти выводы правильными, основанными на тех нормах материального права, которые подлежали применению к сложившимся отношениям сторон, и соответствующими установленным судами обстоятельствам дела.

Доводы кассационной жалобы о том, что Моисеева А.Д. при заключении с Моисеевым Д.Д. договора дарения квартиры имела намерения совершить эту сделку исключительно для вида, без ее реального исполнения, были предметом исследования судов нижестоящих инстанций, получили надлежащую правовую оценку и не могут быть признаны основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку не свидетельствуют о несоответствии выводов судов, содержащихся в обжалуемых судебных постановлениях, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушении либо неправильном применении норм материального права или норм процессуального права, а направлены на переоценку собранных по делу доказательств.

Указание в жалобе на то, что Моисеев Д.Д. заключил договор дарения во избежание обращения взыскания на недвижимое имущество, признал иск, не подтверждает нарушений норм материального права и процессуального права, повлиявших на исход дела. Намерения одного участника совершить сделку с целью причинения вреда другому лицу для применения нормы пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации недостаточно. Признание иска одним ответчиком при процессуальном соучастии, когда иск предъявлен к нескольким ответчиком, не влечет для других ответчиков, не признавших иск, последствия, предусмотренные частью 3 статьи 173 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ссылка в кассационной жалобе на недействительность договора дарения вследствие заключения данной сделки после принятия судом обеспечительных мер в виде ареста принадлежащего Моисееву Д.Д. имущества по требованиям ВТБ 24 (ПАО), отклоняется, т.к. направлена на изменение оснований иска в суде кассационной инстанции, что не допускается статьей 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. ВТБ (ПАО) состоявшиеся по делу судебные акты не оспаривает.

Другие доводы кассационной жалобы выражают несогласие истца с оценкой, данной нижестоящими судами представленным сторонами по делу доказательствам, основанием к отмене судебных актов также являться не могут, поскольку оценка доказательств по всем правилам гражданского судопроизводства является прерогативой судов первой и апелляционной инстанций, судебная коллегия в силу императивного запрета, содержащегося в части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, такими полномочиями не наделена.

Таким образом, доводы кассационной жалобы не опровергают законности выводов судов и не образуют обозначенные основания для кассационного пересмотра судебных актов кассационным судом общей юрисдикции.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 21 июля 2020 г. по и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 17 декабря 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Залевского В.Б.- без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи