Решение по делу № 22-565/2021 от 06.04.2021

Дело № 22-565/2021

Председательствующий Трофимов И.О.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Абакан                                            28 апреля 2021 года

Верховный Суд Республики Хакасия в составе

председательствующего                       Карпова В.П.,

при секретаре                             Шутовой В.В.,

с участием:

прокурора     отдела прокуратуры РХ            Я.,

защитника - адвоката                        П.,

осужденного                            Е.

рассмотрел в судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Е. и его защитника П. (основную и дополнительную) на приговор Усть-Абаканского районного суда Республики Хакасия от 11 марта 2021 года, которым

Е., <данные о личности изъяты>, судимый:

- 19 июня 2018 года мировым судьей судебного участка № 3 г. Черногорска Республики Хакасия по ст. 264.1 УК РФ к 10 месяцам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 3 года. Освобожден 19 апреля 2019 года условно-досрочно на неотбытый срок 1 месяц 2 дня на основании постановления Черногорского городского суда Республики Хакасия от 8 апреля 2019 года (дополнительное наказание не отбыто),

осужден по ст. 264.1 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 11 месяцев.

Дополнительное наказание по приговору от 19 июня 2018 года постановлено исполнять самостоятельно.

Изучив обстоятельства дела, доводы апелляционных жалоб и возражений на них, выслушав осужденного Е. и защитника П., просивших об отмене приговора, прокурора Я., предлагавшего приговор отменить с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство, суд

УСТАНОВИЛ:

Е. осужден за управление автомобилем в состоянии опьянения при наличии судимости за совершение преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ.

По мнению суда, преступление совершено Е. 08 октября 2020 года в р.<адрес> при обстоятельствах, указанных в описательно-мотивировочной части приговора.

В апелляционной жалобе осужденный Е. выражает несогласие с приговором суда.

В обоснование указывает, что согласно видеозаписи с видеорегистратора патрульной машины их (его и Е.) машина ушла из поля зрения видеорегистратора машины ДПС, которая подъехала к ним только через 13 секунд. Когда сотрудники ДПС допрашивали его в патрульной машине, его супруга неоднократно подходила к ним и сообщала, что автомобилем управляла она. Обращает внимание, что ему и супруге хватило времени, чтобы пересесть с водительского на пассажирское сиденье, что также подтверждено в ходе проведения следственного эксперимента на специализированной стоянке.

В приговоре неверно указано о том, что когда подошли сотрудники ДПС, он признался им, что управлял данным автомобилем, поскольку на тот момент, когда подъехали сотрудники ДПС, машина была заглушена, и ключ зажигания находился у супруги.

После проведения двух следственных экспериментов суд предпочел результаты первого следственного эксперимента. Относительно «тряски» автомобиля, которая по утверждению суда на следственном эксперименте прослеживается, однако на видеозаписи ее не видно, указывает, что суд не учел, что около 03-05 секунд автомобиль был ослеплен светом фар.

Отмечает, что по мету жительства характеризуется удовлетворительно, имеет на иждивении двух несовершеннолетних детей, у врачей нарколога и психиатра на учете не состоит. Просит его оправдать.

В апелляционной жалобе (основной) защитник П. считает приговор незаконным и необоснованным, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, существенно нарушены требования уголовно - процессуального закона, в том числе обеспечивающие право обвиняемого на защиту.

В приговоре в качестве доказательств виновности Е. приведены протоколы осмотров места происшествия, участие в которых принимал Е. При этом процессуальный статус Е. дознавателем не определен. Между тем, на момент производства осмотров Е. фактически являлся подозреваемым, соответственно, был лишен фундаментального конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи при производстве следственных действий, в ходе которых давал пояснения по существу инкриминированного впоследствии деяния.

Ссылаясь на Постановление Конституционного суда РФ от 27.06.2000, считает, что реальной возможности воспользоваться помощью защитника Е. предоставлено не было, Е. не были разъяснены права, предусмотренные ст.ст. 46, 47 УПК РФ, ст. 51 Конституции РФ, что является грубейшим нарушением уголовно-процессуального закона и влечет признание доказательства недопустимым.

Более того, на момент производства данных следственных действий Е. находился в состоянии алкогольного опьянения, подтвержденном актом медицинского освидетельствования на состояние опьянение №, что исключало производство каких-либо следственных действий с его участием.

Суд первой инстанции данным обстоятельствам надлежащей оценки не дал, и это привело к вынесению незаконного и необоснованного приговора.

Просит приговор отменить, уголовное дело в отношении Е. прекратить.

В апелляционной жалобе (дополнительной) защитник П. к ранее приведенным основаниям для отмены приговора дополнительно указывает следующее.

Приводя положения п. 5 ч. 1 ст. 281 УПК РФ, постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2017 № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции», а также правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Постановлении от 10.10.2017 № 2262-О, считает, что показания свидетеля Т., данные им в ходе производства дознания, оглашены судом первой инстанции в нарушение требований уголовно-процессуального закона, поскольку исчерпывающие меры по установлению места нахождения данного свидетеля для вызова в судебное заседание приняты не были. Государственным обвинителем в обоснование своего ходатайства об оглашении показаний свидетеля Т. в судебном заседании не было представлено доказательств того, что свидетель действительно находится в <адрес>, постоянно находится в рейдовых мероприятиях и меняет дислокацию, и не сообщено, какие меры были им приняты для установления места нахождения вышеуказанного свидетеля. Более того, нахождение свидетеля Т. в <адрес>, с учетом технических возможностей, не является препятствием его явки в любой из судов Республики Чечня и его допроса посредством видеоконференц-связи. Кроме того, согласно протоколу судебного заседания (стр. 1) от 21.01.2021 в зал судебного заседания не явились: свидетели Т., Е., Б. по неизвестной суду причине, хотя о месте и времени судебного заседания были уведомлены надлежащим образом. То есть, для вручения свидетелю Т. повестки о вызове в первое судебное заседание для его допроса суд установил место его нахождения, а во второе судебное заседание свидетель не явился, и его местонахождение установить не представилось возможным. Принудительному приводу свидетель также не подвергался. Таким образом, суд первой инстанции, огласив в нарушение закона показания Т., нарушил право обвиняемого на защиту (обвиняемый был лишен возможности допрашивать показывающего против него свидетеля), что является основанием для отмены приговора.

Полагает, что судом первой инстанции нарушены требования ст. 240 УПК РФ, поскольку суд, оценивая показания свидетеля Е., сослался в приговоре (стр. 4) на постановление по делу об административном правонарушении, согласно которому, свидетель Е. управляла транспортным средством после того, как ее супруга отстранили от управления автомобилем, за что она и была привлечена к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ. Данное постановление, согласно протоколу судебного заседания (стр. 18-19), по ходатайству государственного обвинителя было приобщено к материалам уголовного дела, однако не исследовалось.

Считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, а также содержат существенные противоречия. Суд первой инстанции как на доказательство виновности Е. ссылается на показания свидетеля С. Однако содержание приведенных в приговоре показаний не соответствует фактически данным С. Согласно протоколу судебного заседания свидетель С. не указывал время, дату, месяц и год, когда они с инспектором Т. находились на дежурстве и остановили автомобиль, не указывал марку остановленного автомобиля, не указывал место (улицу и населенный пункт) остановки автомобиля.

Кроме того, суд в приговоре указал: «показания инспектора ДПС Т., оглашенные в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, полностью подтверждают показания свидетеля С.».

В то же время, согласно протоколу судебного заседания показания данного свидетеля были оглашены при возражениях стороны защиты и в порядке п. 5 ч. 2 ст. 281 УПК РФ, а не в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, и оглашались л.д. 59-62 том 1, а не л.д. 63-66, как указано в приговоре. В связи с этим не ясно, какие показания свидетеля оглашались и в порядке какой части ст. 281 УПК РФ. Более того, суд первой инстанции в приговоре не приводит основное содержание оглашенных показаний инспектора Т., что не соответствует требованиям п. 8 постановления Пленума верховного суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55. Таким образом, судом первой инстанции не установлено и не указано в приговоре, какие именно показания свидетеля Т. подтверждают показания свидетеля С. и в чем именно.

Также судом первой инстанции в приговоре приводится в качестве доказательства протокол осмотра предметов от 16 ноября 2020 года с указанием на то, что Е. подтверждает, что управлял транспортным средством после того, как употреблял алкоголь. В то же время из содержания протокола осмотра предметов (л.д. 96-100) такого не усматривается.

Иные доказательства, приведенные в приговоре, никоим образом не подтверждают вину Е. в совершении преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ, в частности, не доказывают факт управления транспортным средством Е. При этом в ходе судебного следствия были добыты доказательства, подтверждающие невиновность Е., устанавливающие, что он транспортным средством не управлял.

Приводя показания Е. и свидетеля Е., а также результаты исследования видеозаписи от 08.10.2020, полагает, что видеозапись полностью подтверждает их показания в части того, что автомобилем управляла Е., а Е. оказался за рулем уже стоявшего с заглушенным двигателем автомобиля и автомобилем не управлял, и с первых минут общения с сотрудниками ДПС свидетель Е. утверждала, что управляла автомобилем именно она. В нарушение требований ст. 88 УПК РФ суд первой инстанции в своем приговоре данным видеозаписям никакой оценки не дал, что привело к вынесению незаконного и необоснованного приговора.

Также по ходатайству государственного обвинителя был проведен судебный эксперимент, в результате которого супруги Е. пересели с сидений за 8,9 секунд, что подтверждает показания Е. о возможности их перемещения и сходится со временем на исследованной видеозаписи (с момента поворота патрульного автомобиля до момента подъезда к автомобилю Е. прошло 10-13 секунд).

При таких обстоятельствах, когда суд первой инстанции допустил существенные нарушения уголовно-процессуального закона, не дал надлежащей оценки всем доказательствам по уголовному делу, постановленный приговор нельзя признать соответствующим требованиям, предъявляемым к правосудному - то есть законному, обоснованному и справедливому, а потому в соответствии со ст. 389.15 УПК РФ он подлежит отмене в апелляционном порядке, а уголовное дело подлежит прекращению.

В возражениях на апелляционную жалобу Е. государственный обвинитель Ч. считает приговор законным и обоснованным, оснований для его отмены не имеется.

В ходе предварительного расследования и в судебном заседании допрошенные свидетели С., Т. дали подробные, правдивые показания об обстоятельствах совершенного преступления, данные показания согласуются с материалами уголовного дела.

Вопреки доводам апелляционной жалобы в ходе судебного следствия судом существенных нарушений требований уголовно-процессуального законодательства не допущено. Судом в приговоре дана оценка всем представленным как стороной обвинения, так и стороной защиты доказательствам.

Просит приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционном представлении и возражении на него, а также выслушав выступления участников судебного заседания, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим отмене на основании пп. 1, 2 ст. 389.15 УПК РФ ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, и существенного нарушения уголовно-процессуального закона.

Согласно ст. 389.16 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.

В соответствии со ст. 389.17 УПК РФ под существенными нарушениями уголовно-процессуального закона понимаются такие нарушения, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

К таким нарушениям относятся, в частности, нарушения положений главы 37 УПК РФ об исследовании доказательств, несоблюдение правил проверки и оценки доказательств, предусмотренных ст.ст. 87, 88 УПК РФ, а также требований к составлению приговора, установленных ст.ст. 305, 307 УПК РФ.

Согласно ст. 87 УПК РФ проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

Положения ст. 88 УПК РФ устанавливают, что каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

В описательно-мотивировочной части обвинительного приговора, исходя из положений п. 2 ст. 307 УПК РФ, надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом.

Приведенные требования закона судом не выполнены.

Обжалуемым приговором Е. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ.

В судебном заседании Е. вину в инкриминируемом ему преступлении не признал, указав, что до остановки их автомобиля сотрудниками ГИБДД автомобилем управляла его супруга, Е., которая, чтобы избежать лишения права управления транспортным средством за вождение в пьяном виде, пересела на переднее пассажирское сидение, а он (Е.) пересел с заднего сидения на место водителя.

Приведя в приговоре показания подсудимого Е., суд в нарушение ст. 88 УПК РФ не дал им какой-либо оценки, результатов их проверки по правилам ст. 87 УПК РФ путем сопоставления с иными исследованными доказательствами, не указал.

В качестве доказательства виновности Е. в совершении инкриминируемого ему деяния суд сослался на протокол осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 29-31), указав, что осмотрен участок местности, откуда Е. начал движение на автомобиле "TOYOTA CARINA ED", государственный регистрационный знак №. Отмеченные судом сведения о движении автомобиля под управлением Е. и месте, откуда оно начато, изложены в протоколе лишь со слов Е., принимавшего участие в данном следственном действии.

Однако, как следует из материалов уголовного дела, осмотр места происшествия проведен дознавателем в связи с проверкой сообщения о преступлении, и потому в соответствии с ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ участвовавшему в осмотре Е. должны были быть разъяснены права, в том числе не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката и обжаловать действия дознавателя, а также обеспечена возможность осуществления этих прав. Протокол осмотра места происшествия, как и иные документы таких сведений не содержит.

Использовав пояснения Е., полученные в ходе названного процессуального действия, суд указанным обстоятельствам оценки не дал.

Аналогичные нарушения допущены судом и при использовании сведений, сообщенных Е. при отстранении его инспектором ДПС от управления транспортным средством и освидетельствовании, зафиксированных на видеозаписи, которая вместе с протоколом ее осмотра (л.д. 96-100, 102) приведены судом в приговоре в качестве доказательств с указанием на то, что Е. подтвердил инспектору ДПС, что управлял транспортным средством после того, как употребил алкоголь.

В судебном заседании пояснения, данные инспектору ДПС в отсутствие адвоката, подсудимый не подтвердил, утверждая, что не говорил ему об управлении автомобилем (л.д. 161), однако суд признал допустимым их использование в качестве доказательства, не дав им оценки, в том числе с учетом положений п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ.

Признание судом пояснений Е. самооговором не соответствует фактической позиции подсудимого, отрицавшего как управление автомобилем, так и признание в этом инспекторам ДПС.

Однако суд первой инстанции такой вывод, не основанный на установленных им обстоятельствах, сделал, указав при этом, что «довод Е. о самооговоре» находит опровергнутым показаниями инспекторов ГИБДД С. и Т. о том, что до момента остановки сотрудниками транспортного средства автомобилем управлял Е.

Между тем, из приведенных в приговоре показаний свидетеля С. таких сведений прямо не следует.

Более того, содержание приведенных в приговоре показаний свидетеля С. не соответствуют его показаниям, зафиксированным в протоколе судебного заседания, в части времени и места инкриминируемых Е. событий.

Ссылка суда на показания свидетеля Т. также не может быть признана обоснованной.

С учетом положений ст. 74 УПК РФ о том, какие сведения могут признаваться доказательствами по уголовному делу, суд в описательно-мотивировочной части приговора не вправе ограничиться перечислением доказательств или указанием на протоколы процессуальных действий и иные документы, в которых они отражены, а должен раскрыть их основное содержание. (п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № "О судебном приговоре")

В нарушение данных положений, а также требований ст. 307 УПК РФ суд не привел содержания показаний свидетеля Т., данных им на досудебной стадии производства и оглашенных в связи с неявкой свидетеля в судебное заседание, ограничившись лишь указанием на то, показания свидетеля Т. полностью подтверждают показания свидетеля С., сославшись к тому же на листы дела, не относящиеся к протоколу допроса Т.

При этом не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона и само решение суда об оглашении показаний свидетеля Т.

Данные показания оглашены на основании постановления суда (по ходатайству государственного обвинителя при наличии возражений стороны защиты) со ссылкой на п. 5 ч. 1 ст. 281 УПК РФ. Постановление мотивировано тем, что в результате принятых мер установить местонахождение свидетеля не представилось возможным. (л.д 158 об.)

Приведенные судом мотивы прямо противоречат содержанию протокола судебного заседания, в котором на той же странице (л.д. 158 об.) указано, что не явившийся в суд свидетель Т. (наряду с другими лицами) о месте и времени судебного разбирательства были уведомлен надлежащим образом.

Кроме того, какого-либо подтверждения тому, что были приняты необходимые и достаточные меры по установлению места нахождения свидетеля Т., материалы дела не содержат, притом что согласно пояснениям свидетеля С. место пребывания Т. известно, он находится в служебной командировке в <адрес>, что по смыслу п. 5 ч. 2 ст. 281 УПК РФ не может расцениваться как обстоятельство, исключающее явку свидетеля в суд.

Таким образом, показания свидетеля Т. в судебном заседании были оглашены в нарушение положений ст. 281 УПК РФ, в том числе без учета положений ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ, предусматривающих, что в случаях, предусмотренных п.п. 2 - 5 ч. 2 ст. 281 УПК РФ, решение об оглашении показаний потерпевшего или свидетеля и о воспроизведении видеозаписи или киносъемки следственных действий, производимых с их участием, может быть принято судом при условии предоставления обвиняемому (подсудимому) в предыдущих стадиях производства по делу возможности оспорить эти доказательства предусмотренными законом способами. Соблюдение данного условия при решении об оглашении показаний свидетеля Т. судом не было проверено.

Не может быть признана законной и оценка результатов следственного эксперимента, изложенная в приговоре.

Как следует из протокола судебного заседания, по решению суда, удовлетворившего ходатайство государственного обвинителя, проведен эксперимент с целью проверки показаний свидетеля Е. и определения времени, за которое возможно ее и Е. перемещение в салоне автомобиля.

Согласно ст.ст. 181, 288 УПК РФ следственный эксперимент производится судом в целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для уголовного дела, путем воспроизведения действий, а также обстановки или иных обстоятельств определенного события.

Таким образом, условия проведения следственного эксперимента, обеспечивающие воспроизведение имеющих значение действий или обстановки, определяются судом.

Вместе с тем, оценивая результаты следственного эксперимента, в ходе которого супруги Е. поменяли местоположение в автомобиле за 8,9 секунд, суд признал их недостоверными по причине того, что «были изменены первоначальные условия: поднят руль до упора вверх, отодвинуто водительское кресло, опущена спинка кресла». Данная оценка дана без учета того, что следственный эксперимент проведен самим судом и именно им контролировалось воспроизведение соответствующих условий и обстановки, обеспечивающих проверку возможности совершения действий, о которых пояснили Е..

Кроме того, считая опровергнутой возможность совершения таких действий, суд сослался на зафиксированную в ходе следственного эксперимента «тряску» автомобиля, которая отсутствовала на видеозаписи, предоставленной «сотрудниками ГАИ». В то же время протокол судебного заседания, в котором отражены ход и результаты следственного эксперимента, каких-либо сведений о «тряске», раскачивании и иных движениях кузова автомобиля не содержит (л.д. 164 об.). Следовательно, вывод суда не основан на исследованных доказательствах.

Принимая во внимание изложенное, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что суд первой инстанции вопреки требованиям закона ограничился перечислением и изложением в приговоре доказательств без их надлежащей оценки и анализа и, оставив, по сути, не опровергнутыми доводы стороны защиты, не указал при этом, какие именно доказательства подтверждают его вывод о том, что автомобилем управлял именно Е.

Вышеуказанные нарушения закона суд апелляционной инстанции находит существенными, повлиявшими на вынесение законного и обоснованного приговора, поскольку в соответствии с пп. 1 и 2 ст. 389.15, ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ невыполнение судом обязанности по анализу и оценке доказательств является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, так как объективно сопряжено с лишением подсудимого его конституционного права на справедливое судебное разбирательство, имеющего фундаментальное значение.

Допущенные нарушения, касающиеся основ уголовно-процессуального закона, не могут быть устранены судом второй инстанции, поскольку основной задачей апелляционного производства является осуществление контроля за законностью отправления правосудия судом первой инстанции. Обеспечивая реализацию конституционного права граждан на рассмотрение дела именно тем судом, которому оно подсудно, и на возможность инстанционного обжалования принятого решения, суд апелляционной инстанции не может подменять нижестоящую инстанцию, компетентную в вопросах юридической квалификации и назначения уголовного наказания.

В связи с изложенным приговор в отношении Е., по которому он признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ, подлежит отмене, а уголовное дело - направлению на новое судебное разбирательство в тот же суд иным составом, в ходе которого суду необходимо всесторонне, полно, объективно и с учетом требований закона об осуществлении правосудия на основе состязательности сторон исследовать все доказательства, дать им надлежащую оценку и принять по делу законное и обоснованное решение, проверив в полном объеме доводы, приведенные в апелляционных жалобах.

С учетом отмены приговора подлежит отмене и мера пресечения в отношении Е. в виде заключения под стражу.

Вопреки доводам участвующего в суде апелляционной инстанции прокурора основания для оставления без изменения названной меры пресечения отсутствуют, поскольку Е. был заключен под стражу исключительно в связи с постановлением обвинительного приговора и назначением наказания в виде лишения свободы, с обоснованием возможностью скрыться с целью избежать наказания. Постановленный приговор подлежит отмене, а иных оснований полагать, что Е., имеющий семью и место жительства, скроется от суда, не представлено.

При этом суд апелляционной инстанции обращает внимание, что в резолютивной части приговора решение об избрании меры пресечения в отношении Е. суд не привел, ограничившись лишь указанием о взятии осужденного под стражу в зале суда.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.15, 389.16, 389.17, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

приговор Усть-Абаканского районного суда Республики Хакасия от 11 марта 2021 года в отношении Е. отменить.

Уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд иным составом суда со стадии судебного разбирательства.

Меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении Е. отменить.

Е. из-под стражи освободить.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ.

В случае принесения кассационных жалобы или представления подсудимый вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий