Решение по делу № 22-2316/2022 от 15.08.2022

    Дело № 22 - 2316                                                                             судья Деркач В.В.

        АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

        5 сентября 2022 года                                                                                                г. Тула

        Тульский областной суд в составе:

        председательствующего судьи Ульяновой Т.Н.,

        при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Авериной М.В.,

        с участием прокурора Комиссаровой О.А.,

        осужденного Максимова А.В.,

адвоката Горелова В.Е.,

потерпевшей Потерпевший №1,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Горелова В.Е. в защиту интересов осужденного Максимова А.В., апелляционное представление прокурора на приговор Одоевского межрайонного суда Тульской области от 11 июля 2022 года, по которому

Максимов Алексей Владимирович<данные изъяты>, несудимый,

осужден по ч.3 ст.264 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселения, с самостоятельным следованием к месту отбывания этого наказания с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами сроком на 2 года.

Мера пресечения Максимову А.В. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Постановлено срок отбытия Максимову А.В. основного наказания исчислять со дня его прибытия в колонию-поселение с зачетом времени проведенного в пути.

Заслушав доклад судьи Ульяновой Т.Н., выслушав мнение осужденного Максимова А.В., адвоката Горелова, поддержавших доводы апелляционной жалобы, потерпевшей Потерпевший №1, просившей приговор оставить без изменения, прокурора Комиссаровой О.А., просившей приговор изменить по доводам апелляционного представления, суд апелляционной инстанции

                                                                   установил:

согласно приговору Максимов А.В. признан виновным и осужден за то, что, в период времени с 14 часов 00 минут до 16 часов 50 минут 17 января 2019 года, управляя автомобилем марки «KIO RIO», государственный регистрационный знак Т950ЕС71, допустил нарушение п.п. 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.1(1), 9.4, 9.9 и 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 23 октября 1993 года №1090 «О Правилах дорожного движения» (в редакции постановления Правительства РФ № 1478 от 4 декабря 2018 года), повлекшие по неосторожности смерть ФИО8, при обстоятельствах подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Горелов В.Е. в защиту интересов осужденного Максимова А.В. находит приговор незаконным, подлежащим отмене.

Указывает, что в нарушение положений уголовно-процессуального закона суд первой инстанции начал новое рассмотрение уголовного дела (после отмены ранее принятых решений по делу), не проведя предварительное слушание, чем нарушил права Максимова А.В. на защиту и право на проведение предварительного слушания, о чем было заявлено обвиняемым и его защитником при выполнении требований ст.217 УПК РФ.

Считает, что при вынесении приговора, суд первой инстанции также допустил нарушение уголовно-процессуального закона, которые повлекли нарушения прав Максимова А.В. на защиту, а также повлияли на выводы суда о его виновности.

Полагает, что основное и единственное доказательство стороны обвинения – заключения экспертов №№4109/7-1, 41010/7-1 (т.3 л.д.80-86), которые суд положил в основу обвинительного приговора, получено органами следствия за пределами срока расследования уголовного дела, с нарушением ч.3 ст.209 УПК РФ. Отмечает, что стороной защиты заявлялось ходатайство о признании данного доказательства недопустимым. Судом вынесено постановление об отказе в удовлетворении ходатайства, при этом мотивировка суда не основана на законе и противоречит уголовно-процессуальному закону, не соответствует положениям ч.4 ст.7 УПК РФ. При вынесении приговора, суд, признавая данное доказательство допустимым, уклонился от оценки доводов защиты о том, что дополнительная автотехническая экспертиза - заключение экспертов №№4109/7-1, 4110/7-1, проведена за пределами сроков расследования уголовного дела. Таким образом, было нарушено право обвиняемого на защиту. При этом автор жалобы, обращает внимание на то, что 26 мая 2020 года следователь вынес постановление о назначении дополнительной автотехнической судебной экспертизы (т.3 л.д.72-74), а уже 29 мая 2020 года приостановил производство по делу на основании п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ (т.1 л.д.129-133). 11 сентября постановление следователя от 29 мая 2020 г. о приостановлении отменено и 16 сентября 2020 года предварительное следствие возобновлено (т.1 л.д.137-138, 139-142). Экспертиза же была проведена в период с 08.06.2020 года по 10.07.2020 г. Согласно ч.3 ст.209 УПК РФ после приостановлении предварительного следствия производство следственных действий не допускается. Таким образом, указанное заключение экспертов является недопустимым доказательством.

Указывает, что в нарушение положений ст.284 УПК РФ, в ходатайстве защиты от 04.03.2021 г. об осмотре вещественного доказательства – автомобиля ВАЗ-21150, было отказано ввиду его хищения со ссылкой на постановление о возбуждении уголовного дела по ч.1 ст.158 УК РФ от 03.06.2022 г. Однако само по себе наличие факта возбуждения уголовного дела по факту хищения вещественного доказательства, без принятия судом мер по установлению возможности представления(либо отсутствии таковой) для его осмотра по ходатайству стороны защиты, не может свидетельствовать об обеспечении судом принципа состязательности сторон в уголовном процессе и восстановлении нарушенного права Максимова А.В. на ознакомление с вещественными доказательствами, допущенного в ходе первоначального рассмотрения дела. При этом на период первоначального рассмотрения дела вышеуказанное вещественное доказательство не было утрачено.

Также считает, что на стадии предварительного следствия были нарушены права Максимова А.В. на ознакомление с вещественными доказательствами при выполнении требований ст.ст.216, 217 УПК РФ. Согласно протоколу ознакомления обвиняемого и его защитника от 6 ноября 2020 г. ознакомление было проведено в помещении служебного кабинета МОМВД России «Суворовский» г.Суворов Тульской области, согласно тексту протокола обвиняемый Максимов А.В. и адвокат Горелов В.Е. ознакомлены с уголовным делом и вещественными доказательствами, в том числе с автомобилями «ВАЗ-21150» и «KIO RIO» (т.4 л.д.118-123). Вместе с тем, согласно рапорта от 4 декабря 2019 г. ( т.3 л.д.122) вышеуказанные автомобили оставлены для хранения на территории предприятия, расположенного по адресу: Тульская область. п.Дубна, ул.Первомайская, д.10. Таким образом, ознакомление с вещественными доказательствами не может соответствовать действительности. В протоколе также нет указаний на то, что обвиняемый и его защитник были ознакомлены с данными вещественными доказательствами, как и указаний на отсутствие их желания воспользоваться таким правом. В случае невозможности предъявления вещественных доказательств согласно ч.1 ст.217 УПК РФ следователь выносит соответствующее постановление. Однако такого постановления не выносилось. Указанное, свидетельствует о нарушении прав обвиняемого на защиту.

Считает, что суд в нарушение требований ч.1 ст.307 УПК РФ, сделав ссылку на пункты правил дорожного движения (1,3 (применительно к требованиям осевой линии дорожного движения разметки 1.11), 1.4, 9.1 (1), 9.4, 9.9. и 10.1 ПДД РФ), которые, по мнению суда, нарушил водитель Максимов А.В., указал содержание целого ряда правил дорожного движения без конкретизации к какому именно пункту Правил они относятся. В тексте же предъявленного Максимову А.В. обвинения и в обвинительном заключении следствие указывало общее содержание вышеуказанных пунктов Правил дорожного движения и не имеют отношения к рассматриваемому ДТП, что не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Суд проигнорировал тот факт, что в предъявленном Максимову А.В. обвинении не приведено содержание пункта 1.4 ПДД, как и не указано какими именно действиями водитель Максимов А.В. нарушил данный пункт ПДД. Вместе с тем, сторона защиты обращала на это внимание, однако суд не устранил существенное нарушение прав обвиняемого на защиту, но и в приговоре сам внес вышеуказанную неопределенность. Полагает, что суд не только не конкретизировал предъявленное Максимову А.В. обвинение, но и изменил его объем, при этом не мотивировал свое решение, что противоречит п.20 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29.11.2016 г. №55 «О судебном приговоре» и свидетельствует о нарушении права на защиту.

Отмечает, что суд, обоснованно установив в приговоре смягчающее обстоятельство Максимова А.В. – противоправность поведения потерпевшего, не указал, в каких действиях потерпевшего это выразилось. Установив факт выезда автомашины ВАЗ 21150 под управлением ФИО8 на встречную полосу движения, создавая при этом аварийную дорожную ситуацию для водителя Максимова А.В., который двигался по своей полосе движения с соблюдением правил дорожного движения, суд не указал какие пункты Правил дорожного движения были нарушены ФИО8 и состояли ли они в причинно-следственной связи с произошедшим ДТП. Установив противоправность поведения потерпевшего, суд должен был указать об этих обстоятельствах при описании деяния подсудимого. Таким образом, судом не дана правовая оценка действиям водителя ФИО8, что создает правовую неопределенность и является нарушением права на защиту.

Обращает внимание, что суд первой инстанции в приговоре не дал оценку доводам защиты о нарушениях уголовно-процессуального закона, допущенных при производстве предварительного следствия, а именно: 1) постановление следователя от 25 декабря 2019 г. о приостановлении предварительного следствия (т.1 л.д.73-76), не было отменено в предусмотренном законом порядке, в связи с чем, все следственные действия позже 25.12.2019 года, в том числе и предъявленное Максимову А.В. обвинение в окончательной редакции от 5.11.2020 года, являются незаконными. 2)вынося постановления о приостановлении предварительного следствия по п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ, следователями давались поручения сотрудникам ОУР о розыске лица, причастного к совершению данного преступления, вместе с тем в материалах дела рапорта о результатах выполнения поручений отсутствует. 3) 21.10.2019 г. следователем было вынесено постановление о возбуждении ходатайства перед руководителем следственного органа о продлении срока предварительного следствия с нарушением ч.7 ст.162 УПК РФ, так как срок следствия истекал 25 октября 2019 года. 4) 11.09.2020 года заместителем прокурора постановление следователя от 29 мая 2020 г. о приостановлении предварительного следствия отменено (т.1 л.д.137-138) и постановлено возвратить уголовное дело для производства предварительного следствия начальнику СО МО МВД России «Суворовский». Однако 16.09.2020 г. предварительное следствие возобновлено и принято к производству следователем (т.1 л.д.139-142), который не являлся начальником СО МО МВД России «Суворовский». Следователю ни кем не передавались материалы уголовного дела, ни кем не поручалось принимать дело к своему производству. Таким образом, возобновление дела 16.09.2020 г. произведено ненадлежащим лицом, в нарушение положений п.1 ч.1 ст.39 УПК РФ, без соответствующего распоряжения руководителя следственного органа. 5) Расследование дела неоднократно приостанавливалось разными следователями по основаниям п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ (т.1 л.д.11-14, 25-27, 39-42, 53-56, 73-76, 88-91, 101-104, 114-118, 129-133). Данные постановления отменялись руководителями следственного органа по основаниям ч.2 ст.211 УПК РФ с указанием о поручении возобновления производства предварительного расследования следователю. В дальнейшем следователи возобновляли производство предварительного следствия, принимали к своему производству и истребовали срок дополнительного следствия (т.1 л.д.19-20, 32-34, 48-50, 62-64, 81-84, 96-99, 109-112, 124-127). Вместе с тем в соответствии с положениями ч.2 ст.211 УПК РФ приостановленное предварительное следствие может быть возобновлено также на основании постановления руководителя следственного органа в связи с отменой соответствующего постановления следователя. Т.е. закон обязывает в данном случае возобновить предварительное следствие именно руководителем следственного органа, но не следователем. Таким образом, постановления о возобновлении предварительного следствия являются незаконными.

Считает, что суд в нарушение п.2 ст.307 УПК РФ, приведя в приговоре показания потерпевшей и свидетелей, протокол осмотра транспортных средств, протокол дополнительного осмотра места происшествия, протокол проверки показаний на месте с участием Максимова А.В., заключения экспертов, не указал, в какой части они свидетельствуют о наличии вины в действиях Максимова А.В. Потерпевшая и свидетели не являлись очевидцами ДТП. Напротив данные доказательства свидетельствуют о правдивости показаний Максимова А.В., о нарушении водителем ФИО8 правил дорожного движения п.1.3, 1.4, 9.4, 9.9, 10.1 ПДД РФ, который и создал аварийную ситуацию, поставив Максимова В.А. в условия обстановки крайней необходимости, а значит в действиях Максимова А.В. нет признаков преступления. При этом суд, не принял во внимание показания эксперта ФИО18, который подтвердил свои выводы, данные в заключение №539/540 от 28.04.2020 г., указав, что в пределы компетенции эксперта-автотехника входит исследование только фактических данных об обстоятельствах, способствующих возникновению происшествия, а не гипотетических, такого же мнения придерживается и специалист ФИО7 Однако эксперты Мещеряков и Фирсов заключении №№4109/7-1, 4110/7-1 (т.3 л.д.80-86) дали ответ, основываясь на гипотетической ситуации развития событий, заложенной в вопросе следователя, тем самым вышли за рамки своих полномочий и их выводы противоречат выводам на тот же вопрос в заключение эксперта №№539/540 от 28.04.2020 г. (т.3 л.д.57-66). Таким образом, вывод суда о виновности Максимова А.В. основан лишь на гипотетических рассуждениях экспертов. При этом эксперт Фирсов отказался в суде пояснить суть методик, и как они были применены к конкретным обстоятельствам дела. Считает, что выводы заключения эксперта №539/540 от 28.04.2020 г. и заключения экспертов №№4109/7-1, 4110/7-1 противоречивы по одним и тем же вопросам, в связи с чем, в соответствии с ч.2 ст.207 УПК РФ по делу должна была быть назначена повторная экспертиза, о чем заявлялось защитой в ходе предварительного следствия, но было необоснованно в этом отказано, и в ходе судебного следствия. Однако и судом данное ходатайство было необоснованно отклонено, тем самым нарушены положения ч.3 ст.15 УПК РФ, при том, что в ходе предварительного следствия обвиняемый и защитник были ознакомлены с постановлениями о назначении всех экспертиз, после их проведения.

Отмечает, что доследственная проверка и предварительное следствие по делу длились почти 2 года. Органами следствия неоднократно выносилось решение об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием в действиях Максимова А.В. состава преступления, дело неоднократно приостанавливалось на основании п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ и лишь после получения заключения эксперта №№4109/7-1, 4110/7-1, которое является недопустимым доказательством, о чем было указано выше, принято решение о виновности Максимова А.В.

Обращает внимание на то, что суд первой инстанции не дал оценку обстоятельствам, на которые ссылалась сторона защиты в обоснование действий Максимова А.В. в данной дорожной ситуации в обстановке крайней необходимости, а именно наличие опасности для прямолинейного движения автомобиля под управлением Максимова А.В. по своей полосе движения в виде движущегося навстречу без снижения скорости по этой же полосе движения с нарушением ПДД автомобиля под управлением водителя ФИО8, что подтверждено материалами дела и фабулой самого обвинения; внезапность и неожиданность возникновения опасности для водителя Максимова, что подтверждено, в том числе наличием опасного поворота со стороны движения автомобиля ВАЗ 21150, который выехал из-за него на полосу движения автомобиля под управлением Максимова А.В., протоколом проверки показаний на месте; внезапно возникшая опасность была реальной и непосредственно угрожала жизни не только Максимову, но и водителю автомобиля ВАЗ 21150, двигавшемуся ему навстречу, и Максимову необходимо было немедленно принять меры для устранения этой опасности, что он и сделал. Показания Максимова полностью подтверждаются исследованными в суде доказательствами, в том числе и заключением экспертов №№4109/7-1, 4110/7-1, которое положено судом в основу обвинительного приговора. Последствия лобового столкновения привели бы к наступлению смерти не только обоих водителей, но и пассажиров, которые могли находиться в данных автомобилях, с учетом скорости сближения транспортных средств, что подтверждено специалистами Смеловым и Дрожжиным, которые также показали, что Максимов с технической точки зрения действовал в обстановке крайней необходимости. Следствие обвиняет Максимова в том, что он совершил маневр ухода от приближающейся к нему опасности влево, когда должен был ехать прямо и тормозить, оставаясь на своей полосе движения, и с этим согласился суд первой инстанции. Однако ни следствием, ни судом, не установлена техническая возможность избежать столкновения, действуя Максимов таким образом, при этом сторона защиты ходатайствовала о постановке данного вопроса на разрешение экспертизы, однако в этом было отказано.

Считает, что показания Максимова не только не опровергнуты, а наоборот подтверждены исследованными доказательствами.

Автор жалобы не согласен с выводами суда об отсутствии признаков крайней необходимости в действиях Максимова А.В., находит их несостоятельными и немотивированными.

Отмечает, что суд, ошибочно установив виновность Максимова А.В., необоснованно не признал в качестве обстоятельства смягчающего наказание – активное способствование раскрытию и расследованию преступления. Формально указав в приговоре целый ряд смягчающих обстоятельств, суд фактически их не учел при назначении наказании. Суд не учел положительно характеризующие данные Максимова А.В., о том, что он продолжил трудовую деятельность, закончил высшее учебное заведение, имеет многочисленные благодарственные письма, грамоты, не учел его поведение до и после преступления, в котором суд признал его вину. Суд не только не установил ни одного обстоятельства отягчающего наказание, но и обстоятельства, отрицательно характеризующие подсудимого. Суд должным образом не мотивировал невозможность применения положений ст.73 УК РФ. Назначенное Максимову А.В. наказание, с учетом изложенных обстоятельств не может быть признано справедливым.

Указывает, что выводы суда о нарушении Максимовым А.В. п.п.1.3, 1.4, 9.1.1, 9.4, 9.9 и 10.1 ПДД РФ, которые стоят в причинной связи не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Ссылаясь на положения ч.1 ст.39 УК РФ, ст.49 Конституции РФ, ст.14 УПК РФ, п.17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.11.2016 г. №55 «О судебном приговоре», оценивая изложенные выше доказательства, считает, что Максимов А.В. подлежит оправданию на основании п.2 ч.1 ст.24 и п.2 ч.1 ст.27 УПК РФ.

Просит приговор Одоевского межрайонного суда Тульской области от 11 июля 2022 года в отношении Максимова А.В. отменить, вынести в отношении него оправдательный приговор, уголовное преследование прекратить.

В апелляционном представлении прокурор находит приговор незаконным, подлежащим изменению, а именно, при назначении наказания судом в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, без приведения мотивов, признано противоправное поведение потерпевшего, явившегося поводом для преступления. Описание конкретных действий водителя ФИО8, которые явились поводом для преступления и нарушали ли они установленные нормы, также не приведено. Кроме того, указание судом на действия потерпевшего, как противоправное поведение, противоречит установленным в суде обстоятельствам. Так, согласно протоколу осмотра места происшествия в связи с ДТП, с фототаблицей и схемой от 17.01.2019 г., со стороны водителя Чубанова имеется прерывистая линия. Согласно выводам заключения экспертов №4109/7-1, 4110/7-1 от 10.07.2020 г., следует, что до момента ДТП водитель ФИО8 полностью освободил полосу движения, предназначенную для встречного движения. Таким образом, данное смягчающее обстоятельство подлежит исключению из приговора.

Просит приговор суда в отношении Максимова А.В. изменить, исключить из обстоятельств смягчающих наказание – противоправное поведение потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, представления, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда первой инстанции о виновности Максимова А.В. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом первой инстанции, и подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.

Доводы апелляционной жалобы адвоката о незаконности и необоснованности приговора, о том, что выводы суда, изложенные в приговоре, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, являются несостоятельными, поскольку вина осужденного в совершении вышеуказанного преступления полностью нашла свое подтверждение в ходе судебного разбирательства, которое проведено полно, всесторонне и объективно.

Вопреки доводам защиты судом первой инстанции в полном соответствии с требованиями ст.307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора достаточно полно изложено описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, и с учетом специфики совершенного преступления указанием на нарушение конкретных пунктов Правил дорожного движения, которые повлекли наступление последствий, указанных в ч.3 статье 264 УК РФ, и в чем конкретно выразилось это нарушение.

В приговоре в необходимом объеме приведены исследованные судом доказательства, признанные допустимыми, достоверными, которые в своей совокупности являются достаточными для признания осужденного виновным в инкриминируемом деянии.

Осужденный Максимов А.В. вину не признал, при этом, не отрицая установленных по делу обстоятельств, указал, что действовал в состоянии крайней необходимости, поскольку намеревался уйти от столкновения с автомобилем ВАЗ-21150 под управлением ФИО8, который в нарушение правил дорожного движения выехал на полосу встречного движения, чем создал препятствия для его движения по своей полосе. Пояснил, что своими действиями он полностью освободил ФИО8 свою, а также и его полосы движения, что позволило бы избежать столкновения, однако ФИО8, вернувшись на свою полосу движения, сам врезался в него, когда он практически остановился на обочине встречной полосы движения.

Аналогичной позиции осужденный Максимов А.В. придерживался и в ходе производства предварительного следствия.

Суд в обоснование виновности Максимова А.В. правильно сослался в приговоре на следующие доказательства: показания потерпевшей Потерпевший №1, согласно которым о том, что ее муж попал в ДТП, узнала от сына. Ее супруг имел водительские права и стаж вождения более 20 лет. Инициатором аварий он никогда не был и к административной ответственности не привлекался, алкоголь не употреблял. Его автомобиль находился в технически исправном состоянии, так как он ежегодно проходит технический осмотр. Максимовым А.В., в настоящее время материальный и моральный вред ей и ее детям компенсирован;

аналогичные показания свидетелей ФИО9 и ФИО10;

показания свидетеля Максимова В.А., о том, что о случившемся ДТП узнал от своего сына Максимова А.В., который управлял автомобилем «КIA RIO». Он выехал на место ДТП, где были 2 машины. Автомобиль его сына находился на противоположной, относительно его полосы движения обочине, а автомобиль ВАЗ чуть под углом, на своей полосе движения. Обломки автомобилей располагались на обочине. Впоследствии сын рассказывал о том, что, не доезжая до затяжного поворота ему на встречу выехал автомобиль ВАЗ, который двигался по его полосе движения в направлении его обочины. Он применил экстренное торможение, а затем, поскольку не было других транспортных средств, принял решение уйти со своей полосы на полосу встречного движения и съехал на обочину, где практически остановился, и тогда произошло ДТП;

показания свидетеля ФИО11 - начальника отделения ГИБДД МОМВД России «Суворовский», которому о ДТП сообщил ФИО12 и он (ФИО23) непосредственно выезжал на место ДТП. По прибытии на место, он увидел два транспортных средства – автомобили «КIA RIO» и ВАЗ-21150. Обе машины находились на полосе движения автомобиля ВАЗ-21150. При этом автомобиль ВАЗ-21150 находился на своей полосе движения немного под углом. На этот момент состояние дорожного покрытия было без недостатков, и была видна разметка. Отступ на обочине соответствовал требованиям. В телефонном разговоре ФИО12 ему рассказывал, что водитель автомашины «КIA RIO» ранее на большой скорости обогнал его автомашину и сразу обогнал впереди движущуюся ГАЗель. Проехав еще некоторое время, примерно 3-5 минут, он увидел ДТП. Подойдя к водителю автомашины «КIA RIO» ФИО12 услышал, как тот говорил в слух: «Я ему показывал, что уйду»;

показания свидетеля ФИО13 - заместителя начальника следственного отдела, подтвердившего, что прибыв на место ДТП совместно со следователем ФИО14 и начальником ОГИБДД ФИО11, увидел, что с правой стороны дороги, по направлению в г. Тулу от г. Белева, стояли две автомашины с сильными механическими повреждениями. Автомашина «КIA RIO» стояла по направлению движения из г. Тулы в сторону г. Белева, параллельно проезжей части на обочине встречной полосы движения. Автомашина ВАЗ-21150 стояла на правой полосе движения, по направлению из г. Белева в г. Тулу, практически перпендикулярно обочине. Осыпь и части автомобилей были сконцентрированы на обочине в месте расположения автомобилей. На проезжей части автодороги обломков автомобилей, осыпи, следов торможения, юза обнаружено не было. Дорожное покрытие было сухое. В обеих машинах на момент ДТП находились только водители. Из беседы с водителем «КIA RIO» - Максимовым А.В., он узнал об обстоятельствах ДТП. Следователем ФИО14 был сделан осмотр места ДТП и составлена схема;

показания свидетеля ФИО15 – инспектора ГИБДД, из которых следует, что он совместно с инспектором ФИО16, прибыв на место ДТП, установили, что столкнулись два автомобиля «КIA RIO» и ВАЗ-21150, в салоне которых находились только водители. Оба автомобиля находились справой стороны автодороги по направлению в г. Тулу, при этом автомобиль «КIA RIO» располагался практически на обочине, а автомобиль ВАЗ располагался боком, почти перпендикулярно. У обоих автомобилей была повреждена передняя часть, а обломки от них находились на обочине;

аналогичные показания свидетеля ФИО16 – инспектора ДПС, кроме того пояснившего, что осыпь частей машин находилась на обочине и на проезжей части. Следов торможения обнаружено не было. Возле автомобиля «КIA RIO» находился водитель Максимов А.В., который пояснил, что когда ехал в направлении г. Белева по своей полосе, движущийся во встречном ему направлении автомобиль ВАЗ-21150 выехал на его полосу движения. Для предотвращения столкновения он выехал на левую полосу движения, с последующим съездом на обочину, однако автомобиль ВАЗ-21150 вернулся на свою полосу и, в результате всех этих действий, произошло столкновение. Водитель автомобиля ВАЗ-21150 был зажат в машине и признаков жизни не подавал. На момент ДТП в обеих машинах находились только водители. Им и ФИО15 были приняты меры по сохранению обстановки и регулированию дорожного движения;

показания свидетеля ФИО17 - фельдшера на станции скорой помощи в п. Дубна, согласно которым прибыв на место ДТП, где произошло столкновение двух автомашин ВАЗ-21150 и «КIA RIO», имелись два пострадавших. Обе машины находились на левой полосе по ходу движения из г. Тулы. При этом, автомобиль «КIA RIO» стоял на обочине, повернутым в сторону г. Белева, а автомобиль ВАЗ-21150 стоял на проезжей части, перпендикулярно левой обочине. На момент их прибытия, водитель автомобиля ВАЗ-21150 был зажат частями автомобиля и уже скончался. Водитель автомобиля «КIA RIO» Максимов А.В. находился около своей машины и мог самостоятельно передвигаться. Он был осмотрен и у него были установлены: ссадины, болезненность в поясничной области позвоночника, сотрясение головного мозга, тупая травма живота, в связи с чем, он был доставлен в больницу. По поводу ДТП Максимов А.В. пояснял, что автомобиль ВАЗ-21150 выехал ему навстречу, он пытался уйти от столкновения, но автомобиль ВАЗ-21150 все равно врезалась в него;

протокол осмотра места происшествия в связи с дорожно-транспортным происшествием с фототаблицей и схемой места совершения административного правонарушения от 17 января 2019 года, в котором зафиксирована дорожная обстановка, место расположения автомобилей «КIA RIO» и ВАЗ-21150, осыпь обломков пластмассовых деталей автомобилей, осколки фар;

протокол дополнительного осмотра места происшествия в связи с ДТП с фототаблицей и схемой от 11 июня 2019 года, согласно которому был осмотрен участок на 50-м км автодороги «Тула-Белев» вне населенного пункта, находящийся в зоне действия дорожных знаков: 1.11.2 «Опасный поворот» (налево); 3.20 «Обгон запрещен» (расположен по направлению движения в г. Белев); 3.21 «Конец зоны запрещения обгона» (расположен по направлению движения в г. Тулу). При осмотре ничего не изымалось;

протокол осмотра автомобиля ВАЗ-21150 с государственным регистрационным знаком Р657ВХ71 от 17 января 2019 года, согласно которому имеются повреждения всего кузова автомобиля, протокол осмотра легкового автомобиля «КIA RIO» с государственным регистрационным знаком <данные изъяты> в котором зафиксированы механические повреждения от 17 января 2019 года, протокол осмотра данного автомобиля с участием Максимова А.В. от 12.08.2019 г., с указанием аналогичных, в том числе и дополнительных механических повреждений, в виде разгерметизации переднего правого колесо, которое изъято и протоколом от 8 октября 2020 г. осмотрено;

заключение эксперта № 3969 от 11 сентября 2019 года, согласно которому разгерметизация правого переднего колеса автомобиля Kia Rio (Киа Рио) с государственным регистрационным знаком Т590ЕС71, произошла в момент ДТП. В момент столкновения транспортных средств на правое переднее колесо автомобиля Киа Рио воздействовали значительные разнонаправленные ударные нагрузки;

заключения экспертов № 1612 от 18 апреля 2019 года, № 1443 от 3 июня 2019 года, согласно выводам которых, рабочая тормозная система и рулевое управление автомобиля Kia Rio (Киа Рио) с государственным регистрационным знаком <данные изъяты>, автомобиля ВАЗ-21150, государственный регистрационный знак Р657ВХ71, на момент осмотра находятся в неработоспособном состоянии, наступившем в момент ДТП;

протокол проверки показаний на месте от 18 февраля 2020 года, схемой и фототаблицей к нему, проведенной 18 февраля 2020 года с участием свидетеля Максимова А.В., из которых видно, что автомобиль «КIA RIO», на момент обнаружения движущегося во встречном направлении по его полосе движения автомобиля ВАЗ, двигался в сторону г. Белева на расстоянии 4,1м от края проезжей части слева, а автомобиль ВАЗ – двигался в сторону г. Тулы на расстоянии 3,6м. Расстояние между транспортными средства составляло 90,5м. Место столкновения от автомобиля «КIA RIO» находилось на расстоянии 45,5м, от автомобиля ВАЗ – 48,8м. При этом Максимов А.В. продемонстрировал траекторию движения автомобиля «КIA RIO» до момента столкновения. Относительно траектории движения автомобиля ВАЗ от момента, когда он его увидел на своей полосе движения, до момента столкновения указать не смог, при этом показал, что в момент столкновения автомобиль «КIA RIO» располагался на левой обочине по ходу движения из г. Тулы, фактически параллельно проезжей части, а его заднее правое колесо находилось на расстоянии 0,5м от края проезжей части, тогда как его переднее правое колесо - 0,57м от края проезжей части. Также в ходе осмотра установлено, что место ДТП, со стороны движения автомобиля ВАЗ, находится: на расстоянии 38м до знака «Конец зоны запрещения обгона»; 242м до знака «Опасный поворот. Закругление дороги малого радиуса или с ограниченной видимостью направо»; 711м до трех знаков «Опасный поворот. Закругление дороги малого радиуса или с ограниченной видимостью направо», «Обгон запрещен», «Скользкая дорога»; 745,5м до указателя поворота налево «13 Дубна»; 856,5м до километрового столба «50». Данный участок дороги имеет изгиб в левую сторону с затяжным поворотом влево;

заключение эксперта № 2880 от 29 июля 2019 года, согласно выводам которого столкновение автомобилей Kia Rio (Киа Рио), государственный регистрационный знак <данные изъяты>, и ВАЗ-21150, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, произошло за пределами проезжей части дороги, на правой (по ходу движения в направлении г. Тулы) обочине;

заключение эксперта № 5943 от 18 декабря 2019 года, согласно выводам которого, угол между продольными осями автомобиля Kia Rio (Киа Рио), государственный регистрационный знак <данные изъяты>, и автомобиля ВАЗ-21150, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, в момент их первоначального контакта составлял величину от 135 до 140 градусов. При этом из исследовательской части заключения следует, что имеющиеся у данных транспортных средств повреждения были образованы в результате встречного перекрестного блокирующего контакта;

заключение эксперта № 539/540 от 28 апреля 2020 года, согласно выводам которого с технической точки зрения показания свидетеля Максимова А.В. в части того, что на момент столкновения управляемый им автомобиль «КIA RIO» располагался на левой (по ходу его первоначального движения) обочине соответствуют заявленным им обстоятельствам ДТП, поскольку не противоречат установленному месту столкновения транспортных средств. При этом столкновение автомобилей «КIA RIO», государственный регистрационный знак <данные изъяты>, и ВАЗ-21150, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, произошло за пределами проезжей части дороги на правой (по ходу движения в направлении г. Тулы) обочине. При этом определить экспертным путем состоятельность показаний Максимова А.В. в части числовых значений расположения осей правых колес автомобиля относительно края проезжей части на момент окончания ДТП не представляется возможным, также как и определить точные координаты места столкновения. Установить характер и траекторию движения автомобиля ВАЗ-21150, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, до и после столкновения, экспертным путем, поскольку на схеме места ДТП каких-либо следов колес указанного автомобиля не зафиксировано. Также не представляется возможным установить экспертным путем факт движения или неподвижности автомобиля «КIA RIO», государственный регистрационный знак <данные изъяты>, в момент удара при столкновении;

заключение экспертов № 4109/7-1, 4110/7-1 от 10 июля 2020 года, (выводы которого в полном объеме приведены в приговоре) из которого следует, что место столкновения передней торцевой частью автомобиля Киа Рио с передней торцевой частью движущегося во встречном ему направлении автомобиля ВАЗ-21150 было расположено на правой, по ходу первоначального направления движения автомобиля ВАЗ-21150 в сторону г. Тулы, стороне дороги (соответственно встречной для автомобиля «КIA RIO»), за пределами проезжей части, на правой обочине (по ходу движения в сторону г. Тулы), перед началом образования основной концентрации осыпи обломков транспортных средств (осколков стекла и пластика).

С технической точки зрения показания водителя автомобиля «КIA RIO» в той части, что в момент столкновения его автомобиль располагался на левой обочине, по ходу его первоначального направления движения в сторону г. Белева, не противоречат установленному месту столкновения транспортных средств, в связи с чем могли иметь место в действительности.

Относительно скоростей движения транспортных средств отмечено, что исходя из анализа вещественной обстановки на месте ДТП, в момент столкновения кинетическая энергия (зависит от массы и скорости объекта) автомобиля ВАЗ-21150 была больше, чем у автомобиля «КIA RIO», в связи с чем наиболее вероятно, что и скорость автомобиля ВАЗ-21150 была выше (поскольку массы двух легковых транспортных средств сопоставимы).

Поскольку вся вещественная обстановка, образовавшаяся в результате рассматриваемого ДТП (осыпь обломков транспортных средств, сами транспортные средства), полностью располагаются в пределах правой, по ходу первоначального направления движения автомобиля ВАЗ-21150 в сторону г. Тулы стороне дороги, то следовательно по какой бы траектории не двигался автомобиль ВАЗ-21150 до ДТП, непосредственно к моменту столкновения он полностью находился в пределах своей (правой) стороны дороги. Даже если водитель автомобиля ВАЗ-21150 по какой-то причине до ДТП и выезжал на полосу встречного движения, как об этом говорит водитель автомобиля «КIA RIO», что объективно никакими признаками (элементами вещественной обстановки) не подтверждается, то к моменту столкновения водитель автомобиля ВАЗ-21150 успел полностью освободить встречную для себя сторону дороги, тем самым уже не создавая помех встречным транспортным средствам, движущимся в направлении г. Белева по своей полосе движения.

Отвечая на вопрос о том, произошло бы ДТП, если бы водитель автомобиля «КIA RIO» не менял бы первоначальной траектории, а водитель автомобиля ВАЗ изменил бы свою траекторию вправо (по ходу своего движения), эксперты посчитали, что он сводится к вопросу о том, располагал ли водитель автомобиля «КIA RIO», государственный регистрационный знак Т590ЕС71, возможностью предотвратить рассматриваемое столкновение, при условии выполнения требований ПДД, которые в данном случае регулируют его действия. Также указали, что с технической точки зрения в данной дорожной обстановке водителю автомобиля «КIA RIO», государственный регистрационный номер Т590ЕС71, необходимо было действовать в соответствии с требованиями п.п. 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.1.1, 9.4, 9.9 и 10.1 Правил дорожного движения РФ. При этом указано, что с технической точки зрения это означает, что водителю автомобиля «КIA RIO» изначально, при каких бы то ни было условиях, следовало двигаться в пределах своей (правой) стороны проезжей части (как можно ближе к правому краю), не допуская выезда сначала на встречную сторону проезжей части через линию дорожной разметки 1.11 (прерывистая линия, разрешающая перестроение слева), поскольку пересекать ее запрещено во всех случаях и уж тем более на встречную обочину, движение по которым также запрещено. В случае, если какие-либо действия водителя встречного автомобиля ВАЗ-21150 были восприняты водителем автомобиля «КIA RIO», как создающие опасность для его движения, то ему необходимо было применить только меры к снижению скорости (к торможению), оставаясь в пределах своей (правой) стороны проезжей части, поскольку какие-либо маневры при возникновении опасности, тем более связанные с выездом на полосу встречного движения и встречную обочину через осевую линию дорожной разметки 1.11 (у которой прерывистые штрихи расположены слева), правилами не регламентированы.

В указанной дорожной обстановке, поскольку к моменту столкновения автомобиль ВАЗ-21150 успел полностью освободить сторону проезжей части автомобиля «КIA RIO», то согласно существующих методик, соблюдение водителем автомобиля «КIA RIO», государственный регистрационный номер <данные изъяты> требований п.п. 1.3 (применительно к требованиям дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.1.1, 9.4, 9.9 и 10.1 Правил дорожного движения РФ, а именно отказ от выезда (по каким бы то ни было причинам) на левую (встречную) сторону дороги, исключало бы рассматриваемое ДТП (столкновение со встречным автомобилем ВАЗ-21150 на встречной (для автомобиля «КIA RIO») стороне дороги (обочине), независимо от того, выезжал ли до ДТП автомобиль ВАЗ-21150 на полосу встречного движения (поскольку в любом случае к моменту ДТП он ее полностью покинул).

Допрошенные в суде первой инстанции эксперты ФИО18, ФИО19 подтвердили выводы заключений, которые были ими проведены;

заключение эксперта № 3164-И от 21 октября 2019 года, согласно выводам которого при исследовании трупа ФИО8 обнаружены телесные повреждения (подробно изложены в заключении и в приговоре суда), которые причинены ударными действиями и действиями трения тупых твердых предметов, непосредственно перед наступлением смерти и, в совокупности, по признаку опасности для жизни, имеют медицинские критерии тяжкого вреда здоровью и прямую причинную связь с наступлением смерти. Смерть ФИО8 наступила от сочетанной тупой травмы тела с разрывом аорты, сердца, ушибом легких, двусторонними переломами ребер, переломами обеих бедренных костей, костей правой голени, левого надколенника, осложнившейся смешанным шоком. В крови и моче ФИО8 этиловый спирт не обнаружен;

    а также иные доказательства, исследованные в судебном заседании, полно и правильно приведенные в приговоре суда.

Суд исследовал все представленные сторонами доказательства, которым дал надлежащую оценку в приговоре в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, привел мотивы, по которым принял одни доказательства и отверг другие, правильно признав совокупность доказательств достаточной для разрешения дела по существу. Вопреки доводам апелляционной жалобы, каких-либо сведений, позволяющих усомниться в допустимости исследованных доказательств, не установлено, учитывая, что они получены и исследованы в полном соответствии с требованиями УПК РФ, в связи с чем, оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции об оценке доказательств, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Каких-либо сведений о заинтересованности свидетелей обвинения, равно как и существенных противоречий, по обстоятельствам дела, ставящих их под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности осужденного в совершенном преступлении, на правильность применения уголовного закона, не установлено

    Вопреки доводам жалобы отсутствуют основания для признания недопустимым доказательством заключение экспертов №4109/7-1, 4110/7-1 от 10 июля 2020 г. по тем основаниям, что оно получено следствием за пределами срока предварительного следствия, с нарушением ч.3 ст.209 УПК РФ.

    Как следует из материалов следователем, в чьем производстве находилось данное дело, в пределах своих полномочий, в пределах срока расследования, 26 мая 2020 года вынес постановление о назначении дополнительной автотехнической судебной экспертизы. 29 мая 2020 года производство по делу следователь приостановил на основании п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ. Тот факт, что экспертиза начата 8 июня 2020 года, окончена 10 июля 2020 года, не свидетельствует о ее недопустимости, так как в соответствии с ч.3 ст.209 УПК РФ, после приостановления предварительного следствия не допускается производство следственных действий, т.е. действий которые проводит следователь в ходе расследования уголовного дела. Проведение экспертизы с составлением экспертного заключения, не относится ни к следственным, ни к процессуальным действиям, предусмотренным УПК РФ, и, следовательно, не влечет признание данного доказательства недопустимым, о чем ставится вопрос в апелляционной жалобе адвоката.

    Вопреки доводам жалобы, заключение эксперта №539/540 от 28.04.2020 г. и заключение экспертов №4109/7-1, 4110/7-1 от 10.07.2020 г. (экспертиза является дополнительной и проведено 2 экспертами), не содержат существенных противоречий и взаимоисключающих выводов.

Заключения экспертов, проведены компетентными экспертами, мотивированы, в них указано кем и на каком основании проводились исследования, их содержание, даны обоснованные и объективные ответы на поставленные перед экспертами вопросы и сделаны соответствующие выводы. У суда апелляционной инстанции нет оснований подвергать сомнению выводы экспертов, поскольку они объективно подтверждаются вышеуказанными доказательствами и согласуются с ними.

Таким образом, вывод суд о допустимости всех судебных экспертиз проведенных по делу, является обоснованным, суд привел соответствующие мотивы, с которыми суд апелляционной инстанции соглашается.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции полагает, что все принятые судом решения по оценке доказательств основаны на законе и материалах дела. Не устраненных существенных противоречий в исследованных доказательствах, сомнений в виновности осужденного, требующих истолкования в его пользу, по делу не установлено. Оснований для иной оценки приведенных в приговоре суда доказательств, суд апелляционной инстанции не усматривает. Таким образом, каких-либо оснований для признания имеющихся в уголовном деле доказательств, положенных судом в основу обвинительного приговора – в качестве необъективных и недопустимых доказательств, предусмотренных ст.75 УПК РФ, нет.

    Судом был установлен весь круг фактических обстоятельств, могущих оказать существенное влияние на вывод о доказанности либо недоказанности вмененных осужденному преступных действий.

    То обстоятельство, что автор жалобы иначе, в свою пользу оценивает доказательства, не является основанием к отмене или изменению приговора при апелляционном рассмотрении уголовного дела и его оценка исследованных доказательств не опровергает выводы суда о виновности Максимова А.В. в преступлении, за которое он осужден.

    Нарушений требований ст.ст.87,88 УПК РФ суд не находит.

    Событие дорожно-транспортного происшествия и причастность к нему, а также установленные обстоятельства ДТП, сторона защиты не оспаривает, вместе с тем, указывает, что Максимов А.В. действовал в состоянии крайней необходимости и со стороны водителя ФИО8 имело место противоправное поведение, выразившееся в нарушении им п.п.1.3, 1.4, 9.4, 9.9, 10.1 Правил дорожного движения, который и создал аварийную ситуацию.

Доводы осужденного Максимова А.В. о том, что он действовал в состоянии крайней необходимости, судом первой инстанции надлежащим образом проверялись и были признаны как необоснованные. Мотивы принятия судом такого решения изложены в описательно-мотивировочной части приговора, и оснований сомневаться в их правильности не имеется.

Осужденный Максимов А.В. не отрицал того обстоятельства, что именно он был участником дорожно-транспортного происшествия, в результате которого водитель ФИО8 от полученных травм скончался на месте ДТП. Вместе с тем, рассказывая об обстоятельствах, при которых им совершено дорожно-транспортное происшествие, дает неверную оценку своим действиям, расценивая их как действия в состоянии крайней необходимости.

Суд апелляционной инстанции считает, что содержащееся в апелляционной жалобе утверждение о невиновности Максимова А.В., который действовал в сложившейся дорожно-транспортной обстановке в состоянии крайней необходимости, с учетом приведенных в приговоре доказательств, лишено оснований.

Ссылка адвоката на то, что суд в приговоре создал неопределенность, не дописав предложение в приговоре на стр.15 абз.2, является несостоятельной, так как суд, при оценке доводов защиты о том, что Максимов А.В. действовал в состоянии крайней необходимости, неоднократно указывал (стр.14, 15 приговора), что они не нашли своего подтверждения и признаков крайней необходимости в действиях Максимова А.В., установлено не было. При таких обстоятельствах, указанное адвокатом, не является безусловным основанием для отмены приговора.

Как видно из материалов дела, вопреки доводам жалобы, предварительное и судебное следствие по данному уголовному делу проведены в соответствии с требованиями УПК РФ, с достаточной полнотой и объективно.

При расследовании данного уголовного дела были соблюдены нормы уголовно-процессуального закона, все полученные доказательства отвечают требованиям относимости, допустимости и достоверности. Все заявленные ходатайства разрешены в установленном законом порядке.

Порядок приостановления производства по делу по основаниям, предусмотренным п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ, возобновления предварительного следствия, вопреки доводам жалобы адвоката, не нарушен.

Доводы о том, что постановление следователя от 25 декабря 2019 года о приостановлении предварительного следствия не отменено, являются неверными, так как данное решение следователя было отменено 15 января 2020 года (т.1 л.д.78-80). Единичное указание в резолютивной части постановления об отмене постановления о приостановлении предварительного следствия от 25.09.2019 г., вместо 25 декабря 2019 г., является явной технической ошибкой, так как из самого текста постановления, а также из постановления о возобновлении предварительного следствия, принятия дела к производству, истребовании срока дополнительного следствия, речь идет об отмене именно постановления от 25 декабря 2019 года (т.1 л.д.81-84). Отсутствие в материалах дела рапортов сотрудников полиции о результатах выполнения поручений следователя при приостановлении им производства по делу на основании п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ, не свидетельствует о том, что предварительное следствие проведено с нарушением УПК РФ. Вынесение следователем 21.10.2019 г. постановления о возбуждении ходатайства перед руководителем следственного органа о продлении срока предварительного следствия не за пять дней до истечения срока предварительного следствия, как установлено ч. 7 ст. 162 УПК РФ, а позже, не повлекло нарушения срока предварительного следствия, так как все решения о продлении данного срока были приняты руководителем следственного органа в пределах его полномочий и в течение срока предварительного следствия. Таким образом, установленные законом требования о принятии решения о продлении срока предварительного следствия не нарушены. Соответственно, оснований для признания недопустимыми доказательств, представленных стороной обвинения, не имеется, поскольку все они получены в течение срока предварительного следствия, в том числе продленного в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Довод о том, что дело возобновлено 16.09.2020 года ненадлежащим лицом, также не может быть признан обоснованным. После отмены 11 сентября 2020 г. заместителем прокурора постановления о приостановлении производства по делу от 25.05.2020 г., следователем – начальником отделения СО МОМВД России «Суворовский», на основании поручения начальника СЧО МО МВД России «Суворовский» (т.1 л.д.136, 139-142) было вынесено постановление о возобновлении производства по делу и принятии к производству. Доводы защиты о том, что после отмены постановлений о приостановлении предварительного следствия на основании ч.2 ст.211 УПК РФ, производство по делу возобновлялось неуполномоченным лицом – следователем, а не руководителем следственного органа, основаны на неверном толковании закона. В соответствии со ст. 39 УПК РФ руководитель следственного органа уполномочен отменять по находящимся в производстве подчиненного следственного органа уголовным делам незаконные или необоснованные постановления следователя. Согласно ч. 2 ст. 211 УПК РФ приостановленное предварительное следствие может быть возобновлено на основании постановления руководителя следственного органа в связи с отменой соответствующего постановления следователя. Данная норма не является императивной. Кроме того, как следует из материалов дела руководителем следственного органа- начальником СО МОМВД России «Суворовский» отменялись постановления следователя о приостановлении предварительного следствия по основанию п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ, и возобновление и производство дополнительного предварительного следствия поручалось конкретному следователю, который, действуя в рамках своих полномочий, возобновлял предварительное следствие, принимал дело к производству и истребовал срок дополнительного следствия. Указанное, не свидетельствует о нарушениях требованиях уголовно-процессуального закона, а полностью соотносится с положениями ст.ст.38, 39, 211 УПК РФ.

Доводы о том, что на стадии предварительного следствия было нарушено право Максимова А.В. на ознакомление с вещественными доказательствами, являются несостоятельными. Закон, ч.1 ст.217 УПК РФ, устанавливает обязанность следователя предъявить обвиняемому и его защитнику материалы уголовного дела, и предусматривает (ст.47 УК РФ) право обвиняемого на ознакомление с материалами уголовного дела. Как видно из материалов уголовного дела, обвиняемому и его защитнику была предоставлена возможность ознакомиться с материалами уголовного дела, в том числе и с вещественными доказательствами, о чем свидетельствуют подписи указанных лиц в протоколе ознакомления с материалами дела. Предоставленное им право они реализовали в том объеме и за тот период времени, который сочли необходимым. Какие-либо заявления обвиняемого и его защитника о не предоставлении возможности ознакомиться с вещественными доказательствами, а также об ограничении во времени для ознакомления с материалами дела, в материалах дела отсутствуют.

Как видно из протокола судебного заседания, судебное следствие, вопреки доводам жалобы, проведено в соответствии с требованиями ст.ст.273-291 УПК РФ. Нарушений принципов состязательности и равноправия сторон в судебном заседании не допущено. Стороны не были ограничены в праве представления доказательств, все представленные сторонами доказательства судом исследованы. Все заявленные ходатайства, в том числе о назначении экспертизы, об осмотре вещественных доказательств по делу, разрешены судом в соответствии с правилами, установленными ст.271 УПК РФ, решения по ним приняты с учетом мнения сторон, убедительно мотивированы и являются правильными. Из протокола судебного заседания не усматривается, что со стороны председательствующего судьи проявлялась предвзятость либо заинтересованность по делу.

Доводы о том, что было нарушено право на защиту, в связи с не проведением предварительного слушания, не могут быть признаны обоснованными. При повторном апелляционном рассмотрении дела 22 ноября 2021 года, судом апелляционной инстанции был отменен приговор Одоевского районного суда Тульской области от 5 марта 2021 года и уголовное дело передано на новое судебное разбирательство в Одоевский районный суд Тульской области, в ином составе суда со стадии судебного разбирательства. Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения. Во исполнение указаний суда апелляционной инстанции, судом первой инстанции было вынесено постановление о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания. При этом, решение суда апелляционной инстанции от 22 ноября 2021 года, 21 марта 2022 года судьей Первого кассационного суда общей юрисдикции, как в части отмены приговора и передачи дела на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства, т.е. без проведения предварительного слушания, так и относительно меры пресечения, было признано обоснованным и мотивированным.

В соответствии со ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. При этом изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту. Требования данной статьи судом первой инстанции соблюдены. Описание преступного деяния в приговоре изложено в соответствии с требованиями закона, существенных противоречий, в том числе данных указывающих на то, что суд ухудшил положение осужденного, нет. При таких обстоятельствах нарушение права на защиту (как полагает автор жалобы в связи с изменением судом обвинения), не допущено.

Как правильно было установлено судом, и указано в приговоре нарушения осужденным Максимовым А.В. требований пунктов п.п. 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.1(1), 9.4, 9.9 и 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 23 октября 1993 года №1090 «О Правилах дорожного движения» (в редакции постановления Правительства РФ № 1478 от 4 декабря 2018 года) в совокупности привели к дорожно-транспортному происшествию и, как следствие, к причинению телесных повреждений ФИО8, от которых наступила смерть. Добытыми доказательствами, приведенными выше, которые были исследованы в суде и получили надлежащую оценку, объективно установлена причинно-следственная связь между нарушениями требований указанных Правил дорожного движения водителем Максимовым А.В. и наступившими последствиями.

Суд апелляционной инстанции соглашается с доводами апелляционного представления об отсутствии в действиях ФИО8 противоправного поведения, явившегося поводом для преступления. По смыслу закона, суд может признать обстоятельством, смягчающим наказание, противоправное поведение потерпевшего, в том случае, если на основании исследованных доказательств установит, что указанные в статье 264 УК РФ последствия, наступили не только вследствие нарушения лицом, управляющим транспортным средством, правил дорожного движения, но и ввиду несоблюдения потерпевшим конкретных пунктов правил. Вместе с тем, именно действия водителя Максимова А.В., который нарушил требования п.п. 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.1(1), 9.4, 9.9 и 10.1Правил дорожного движения, состоят в прямой причинной связи с дорожно-транспортным происшествием и наступившими последствиями.

При этом, вопреки доводам жалобы, в описании преступного деяния, признанного судом доказанным, такие сведения также отсутствуют. Указание о том, Максимов А.В., управляя автомобилем марки «КIA RIO», обнаружил опасность в виде следовавшего во встречном ему направлении по его полосе движения, то есть со стороны г. Белева Тульской области в направлении г. Тулы, автомобиля марки ВАЗ-21150 с государственным регистрационным знаком <данные изъяты>, под управлением ФИО8, само по себе не может расцениваться как обстоятельство, послужившее поводом к дорожно-транспортному происшествию, поскольку непосредственной причиной ДТП послужило нарушение п.п. 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.1(1), 9.4, 9.9 и 10.1 ПДД РФ именно со стороны Максимова А.В., который не принял, предусмотренных требованиями указанных пунктов Правил дорожного движения, в том числе мер к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, допустил пересечение управляемым им автомобилем линии горизонтальной дорожной разметки 1.11, прерывистая линия которой расположена слева, с выездом сначала на полосу, предназначенную для встречного движения, а затем на обочину встречного направления. Водитель ФИО8, возвратившись на свою полосу, предназначенную для движения со стороны г. Белева Тульской области в направлении г. Тулы, обнаружив опасность в виде следовавшего во встречном ему направлении автомобиля «КIA RIO», вынужденно изменил траекторию движения управляемого им автомобиля вправо, допустив выезд на обочину попутного направления, где и произошло столкновение с автомобилем «КIA RIO» с государственным регистрационным знаком Т590ЕС71, под управлением Максимова А.В.

Нарушений, в действиях потерпевшего не установлено, выезд его на полосу встречного движения, а затем возвращение на свою полосу движения, не состоят в причинно-следственной связи с дорожно-транспортным происшествием и не могут быть рассмотрены как способствование с его стороны совершению преступления.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции считает, что суд пришел к правильному выводу о доказанности вины Максимова А.В. в совершении преступления, верно квалифицировав его действия по ч. 3 ст. 264 УК РФ. Оснований для оправдания Максимова А.В., прекращения в отношении него уголовного дела, не имеется.

При решении вопроса о виде и размере наказания Максимову А.В. судом учтены характер и степень общественной опасности содеянного, известные данные о личности виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание - возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненного в результате преступления и иные действия направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему, в частности принесение потерпевшей извинений за содеянное, совершение преступления средней тяжести впервые и состояние здоровья виновного, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, а также влияние назначаемого наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.

При этом суд апелляционной инстанции, удовлетворяя представление прокурора, исключает из числа обстоятельств смягчающих наказание – противоправное поведение потерпевшего, явившегося поводом для его совершения. Оснований для признания в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, противоправное поведение потерпевшего, явившегося поводом для преступления, по вышеизложенным мотивам, у суда не имелось.

Вопреки доводам жалобы, суд апелляционной инстанции не находит, предусмотренных законом оснований, для признания в качестве обстоятельства, смягчающего наказание – активное способствование раскрытию и расследованию преступления.

Выводы о том, что исправление осужденного возможно только в условиях изоляции от общества, суд мотивировал, подробно изложил в приговоре, и суд апелляционной инстанции с приведенными мотивами согласен. При этом суд правильно применил положения ч.1 ст.62 УК РФ.

Все заслуживающие внимания обстоятельства судом первой инстанции, были учтены, в связи с чем, суд апелляционной инстанции считает назначенное наказание справедливым, соразмерным содеянному, соответствующим общественной опасности и характеру совершенного им преступления и его личности, отвечающим задачам исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений.

Суд обоснованно пришел к выводу о невозможности применения положений ст.ст.64, 73, ч.6 ст.15 УК РФ. Свои выводы суд также надлежащим образом мотивировал.

Вид исправительного учреждения, в котором надлежит Максимову А.В. отбывать наказание в виде лишения свободы, определен верно, в соответствии с п. «а» ч.1 ст.58 УК РФ.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции считает правильным с учетом положений ст.75.1 ИК РФ уточнить резолютивную часть приговора в части указаний о следовании осужденного к месту отбывания наказания и зачета в срок лишения свободы времени следования к месту отбывания наказания.

Руководствуясь ст.ст.389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

приговор Одоевского межрайонного суда Тульской области от 11 июля 2022 года, в отношении Максимова Алексея Владимировича изменить:

исключить из приговора обстоятельство, смягчающее наказание, предусмотренное п. «з» ч.1 ст.61 УК РФ – противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления.

Уточнить резолютивную часть приговора, указав, что Максимову А.В. к месту отбывания наказания в соответствии со ст.75.1 УИК РФ надлежит следовать самостоятельно за счет средств государства, в соответствии с предписанием территориального органа уголовно-исполнительной системы о направлении к месту отбывания наказания. Срок отбывания наказания исчислять со дня прибытия в колонию-поселение. Зачесть в срок лишения свободы время следования к месту отбывания наказания из расчета один день следования за один день лишения свободы.

В остальной части приговор в отношении Максимова А.В. оставить без изменения, доводы апелляционной жалобы адвоката Горелова В.Е. в защиту Максимова А.В.– без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в соответствии с главой 47.1 УПК РФ.

Кассационные жалобы, представление на указанное постановление могут быть поданы в судебную коллегию по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий