Решение по делу № 33-8756/2024 от 16.08.2024

Судья Матвеев А.В.                Дело № 33-8756/2024 (№ 2-3/2024)

                         УИД 22RS0013-01-2022-007598-24

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

10 сентября 2024 года г. Барнаул

Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего     Секериной О.И.,

судей                    Масликовой И.Б., Попова С.В.,

при секретаре            Макине А.А.,

с участием прокурора         Паршикова И.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу третьего лица Чернышева Сергея Анатольевича

на решение Бийского городского суда Алтайского края от 02 мая 2024 года

по делу по иску Соломиной Ольги Олеговны к Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Центральная городская больница, г. Бийск», Министерству здравоохранения Алтайского края о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Попова С.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Соломина О.О. обратилась в суд с иском к КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>», Министерству здравоохранения Алтайского края о взыскании компенсации морального вреда, в котором с учетом уточнения исковых требований от ДД.ММ.ГГ просила взыскать с ответчиков в её пользу в счет возмещения компенсации морального вреда 3 000 000 руб.

В обоснование исковых требований истец указала, что ДД.ММ.ГГ её дядя фио2 поступил в хирургическое отделение Центральной городской больницы <адрес> с ножевым ранением. В связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи, ДД.ММ.ГГ наступила его смерть. Дядя воспитывал истца, истец является его единственной родственницей. Потеря дяди для истца сравнима с потерей родного отца.

Решением Бийского городского суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГ исковые требования Соломиной О.О. к КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>», Министерству здравоохранения Алтайского края о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены частично.

С КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>» в пользу Соломиной О.О. взыскана компенсация морального вреда в размере 250 000 руб. При недостаточности денежных средств у КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>» взыскание произвести с Министерства здравоохранения Алтайского края.

В удовлетворении остальной части искового заявления Соломиной О.О. к КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>», Министерству здравоохранения Алтайского края о взыскании компенсации морального вреда отказано.

С КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>» в доход бюджета городского округа муниципального образования <адрес> взысканы судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере 300 руб.

В апелляционной жалобе третье лицо Чернышев С.А. просит решение суда первой инстанции отменить, вынести новый судебный акт об отказе в удовлетворении исковых требований.

В обоснование доводов жалобы указал, что судом допущены нарушения норм процессуального права, поскольку к участию в деле не привлечен надлежащий ответчик – фио3 Рассмотрение вопроса о взыскании компенсации морального вреда только с КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>» при игнорировании фактических обстоятельств дела о наличии прямой причинно-следственной связи между смертью фио2 и преступными действиями фио3 не может являться законным.

Истец намеренно не предъявляет требований о взыскании компенсации морального вреда к фио3, как к непосредственному причинителю вреда, поскольку фактически с данного лица не сможет получить компенсацию в денежном выражении. Однако указанное не должно нарушать прав ответчика КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>» и третьего лица Чернышева С.А., как работника организации ответчика.

Заключением экспертизы подтверждается отсутствие прямой причинно-следственной связи между наступлением смерти фио2 и оказанием ему медицинской помощи.

Вины врачей в произошедшем не имеется. Выводы экспертов о возможном ином благоприятном развитии ситуации носят гипотетический характер.

Наличие близких родственных отношений суд установил только на основании пояснений истца. В суде первой инстанции в качестве свидетеля участвовала сожительница фио2, которая никак не могла знать истца в детстве, поскольку сожительствовала с фио2 последние годы его жизни. Голословные утверждения истца положены в основу вынесенного решения, что является существенным нарушением норм процессуального права.

По смыслу действующего законодательства близкими родственниками являются родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушка, бабушка, внуки. Истец к данной категории не относится, поскольку являлась племянницей умершего.

Доказательств того, что истец являлась членом семьи умершего в материалы дела не представлено.

Наличие родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для взыскания компенсации морального вреда.

Суд при определении размера компенсации морального вреда не учел отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями медицинского учреждения и смертью фио2, а также факт того, что истец не является членом семьи умершего, ни его близкой родственницей, не учел отсутствие каких-либо доказательств оснований заявленных Соломиной О.О.

Компенсация морального вреда в размере 250 000 руб. является чрезмерно завышенной и взысканной без законных оснований.

В отзыве на апелляционную жалобу Министерство здравоохранения Алтайского края соглашается с доводами апелляционной жалобы третьего лица.

В возражениях на апелляционную жалобу Прокуратура <адрес> просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании <адрес>вого суда представитель третьего лица Чернышев С.А. – фио4 поддержала доводы апелляционной жалобы, представитель ответчика Министерства здравоохранения Алтайского края – фио4 поддержал позицию, изложенную в письменном отзыве.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание <адрес>вого суда не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, в связи с чем на основании ст.ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) судебная коллегия полагает возможным рассмотреть апелляционную жалобу при данной явке.

Проверив законность и обоснованность судебного решения в соответствии с ч.1 ст.327.1 ГПК РФ в пределах доводов жалобы, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как установлено судом и следует из материалов дела, фио2 умер ДД.ММ.ГГ, что подтверждается копией свидетельства о смерти (л.д. 7).

Истец Соломина О.О. приходится племянницей умершему фио2, что подтверждается копиями свидетельств о рождении фио2, Соломиной О.О., фио5 – матери истца, копией свидетельства о заключении брака фио7 и не оспаривалось лицами, участвующими в деле.

ДД.ММ.ГГ в период времени с ДД.ММ.ГГ между находившимися в состоянии алкогольного опьянения в доме по адресу: <адрес>, фио2 и фио3 произошел конфликт, в ходе которого фио3, взял в руку находившийся на кухонном столе нож и применяя его как предмет, используемый в качестве оружия, с силой нанес клинком ножа не менее одного удара в <данные изъяты> фио2, сидевшего рядом с ним за столом.

В результате вышеуказанных преступных действий фио3 потерпевшему фио2 причинены физическая боль и следующие телесные повреждения: <данные изъяты>

Это ранение причинило тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни (подпункт 6.1.9 «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ ***н) и находится в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти фио2

На место происшествия приехала бригада скорой помощи, сотрудники которой оказали фио2 неотложную медицинскую помощь и с вышеперечисленными телесными повреждениями доставили фио2 в КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>» по адресу: <адрес>, где, несмотря на оказанную медицинскую помощь, фио2 скончался.

Смерть фио2 наступила ДД.ММ.ГГ. Вышеуказанные обстоятельства установлены приговором Бийского городского суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГ по уголовному делу *** по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении фио3

Из заключения судебно-медицинской экспертизы *** от ДД.ММ.ГГ, проведенной экспертами КГБУЗ «<адрес>вое бюро судебно-медицинской экспертизы», следует, что у фио2 имелось <данные изъяты>

По данным «Медицинской карты *** стационарного больного» из КГБУЗ «Центральная городская больница (ЦГБ), <адрес>», смерть фио2 наступила в ДД.ММ.ГГ

Причиной смерти фио2 явилось <данные изъяты>

Жалобы <данные изъяты> установленному фио2 при поступлении пациента в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>» в ДД.ММ.ГГ. Больной по медицинским показаниям был госпитализирован в хирургическое отделение, так как <данные изъяты>

В соответствии с данным диагнозом и приказами, больному ДД.ММ.ГГ было проведено инструментальное и лабораторное обследование <данные изъяты>), своевременно (с ДД.ММ.ГГ) выполнена первичная хирургическая обработка <данные изъяты>

При проведении оперативного вмешательства установлено отхождение воздуха из раны на левой половине грудной клетки, что свидетельствовало о ранении <данные изъяты> <данные изъяты>. В связи с наличием воздуха в <данные изъяты> пациенту в стационаре ДД.ММ.ГГ проведена операция: <данные изъяты>

По медицинским показаниям, наличие обширной <данные изъяты>

При условии проведения данной операции ДД.ММ.ГГ в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>», это обеспечивало должную визуализацию <данные изъяты> этого повреждения, а также диагностирование <данные изъяты>).

Однако, в нарушение приказов, <данные изъяты> фио2 в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>» не была проведена, не было выполнено <данные изъяты> не были установлены <данные изъяты>, не проведено <данные изъяты>. Это привело к <данные изъяты>

Описанная отрицательная <данные изъяты> <данные изъяты> являлась абсолютным медицинским показанием к проведению <данные изъяты> ДД.ММ.ГГ с целью <данные изъяты>. Данная операция фио2 не была выполнена ДД.ММ.ГГ в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>».

Больному в стационаре ДД.ММ.ГГ ДД.ММ.ГГ./ проведено оперативное вмешательство - <данные изъяты>

В КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>» ДД.ММ.ГГ пациенту по показаниям проведено консервативное лечение с применением препаратов, обладающих обезболивающим, противовоспалительным действием (кеторол и пр.), однако не проводилась необходимая <данные изъяты>

Дневниковые записи в «Медицинской карте *** стационарного больного» из КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>» за период времени с ДД.ММ.ГГ отсутствуют. Согласно данным карты, дежурный хирург ДД.ММ.ГГ был приглашен к больному в палату дежурной медсестрой в связи с резким ухудшением состояния здоровья пациента: <данные изъяты> <данные изъяты>. Врачом-хирургом начата <данные изъяты>, в соответствии с приказом, транспортирован в отделение анестезиологии и реанимации. В этом отделении фио2 с ДД.ММ.ГГ в полном объеме проводились реанимационные мероприятия (<данные изъяты>). Несмотря на проводимые реанимационные мероприятия, в ДД.ММ.ГГ констатирована биологическая смерть фио2

Таким образом, в нарушение приказов, имелись следующие недостатки оказания медицинской помощи фио2 в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>»: недооценка тяжести (объема повреждений и их последствий) <данные изъяты>, отсутствие динамического наблюдения за состоянием здоровья пациента. Данные недостатки способствовали прогрессированию <данные изъяты>, вследствие чего благоприятствовали наступлению смерти фио2

При этом судебно-медицинская экспертная комиссия отметила, что при условии проведения <данные изъяты> и адекватной инфузионной терапии в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>» был возможен благоприятный исход - сохранение жизни фио2

Однако, <данные изъяты> с <данные изъяты> (<данные изъяты>.), нередко заканчиваются смертью пострадавших, даже при условии своевременно и в полном объеме проведенного оперативного и консервативного лечения в условиях специализированного стационара.

В данном случае наступление летального исхода у фио2 обусловлено как тяжестью причиненного ему <данные изъяты>, так и наличием вышеперечисленных недостатков оказания медицинской помощи пациенту в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>». Следовательно, отсутствует прямая причинно-следственная связь между наступлением смерти фио2 и оказанием ему медицинской помощи в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>».

Данное заключение экспертизы признано судом допустимым доказательством при разрешении спора, соответствующим требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ).

Эксперты предупреждены об уголовной ответственности, ими даны ответы на поставленные судом вопросы.

Выводы экспертного исследования каких-либо противоречий, неясностей, вероятностного характера не содержат, вопреки противоположным доводам апелляционной жалобы.

Таким образом, экспертами КГБУЗ «<адрес>вое бюро судебно-медицинской экспертизы» установлен недостаток качества оказанной медицинской помощи пациенту фио2

Разрешая спор по существу, руководствуясь положениями действующего законодательства в сфере компенсации морального вреда, суд учел обстоятельства дела, характер причиненных истцу Соломиной О.О. нравственных страданий, вызванных смертью ее родного дяди фио2, с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей истца с учетом требований разумности и справедливости, пришел к выводу о взыскании с ответчика КГБУЗ «Центральная городская больница, <адрес>» в пользу истца Соломиной О.О. компенсацию морального вреда в размере 250 000 руб.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда в части причинения истцу Соломиной О.О. морального вреда в связи со смертью дяди фио2, вместе с тем полагает, что судом не в полной мере оценены обстоятельства дела, семейные связи, а также последствия и характер травмы.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

Согласно п. 1 ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ *** «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В п. 14 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено, что под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

В пунктах 17, 18 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации *** указано, что факт причинения морального вреда потерпевшему от преступления, в том числе преступления против собственности, не нуждается в доказывании, если судом на основе исследования фактических обстоятельств дела установлено, что это преступление нарушает личные неимущественные права потерпевшего либо посягает на принадлежащие ему нематериальные блага.

Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда повлекло наступление негативных последствий в виде физических или нравственных страданий потерпевшего.

В пунктах 25-30 данного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага.

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

Разрешая спор о компенсации морального вреда, суд в числе иных заслуживающих внимания обстоятельств может учесть тяжелое имущественное положение ответчика-гражданина, подтвержденное представленными в материалы дела доказательствами (например, отсутствие у ответчика заработка вследствие длительной нетрудоспособности или инвалидности, отсутствие у него возможности трудоустроиться, нахождение на его иждивении малолетних детей, детей-инвалидов, нетрудоспособных супруга (супруги) или родителя (родителей), уплата им алиментов на несовершеннолетних или нетрудоспособных совершеннолетних детей либо на иных лиц, которых он обязан по закону содержать).

Тяжелое имущественное положение ответчика не может служить основанием для отказа во взыскании компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (ст. 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ *** «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

На основании статьи Федерального закона от ДД.ММ.ГГ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская организация обязана организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и с учетом стандартов медицинской помощи.

С учетом изложенного, для определения степени страданий, причиненных истцу смертью дяди, суду стоило детально установить факт совместного проживания, ведения общего хозяйства, изучить обстоятельства близкого общения и наличия неразрывных семейных связей истца и её дяди непосредственно перед смертью последнего.

В соответствии со ст. 14 Семейного кодекса РФ к близким родственникам относятся:

- родственники по прямой восходящей и нисходящей линии (родители и дети, дедушка, бабушка и внуки);

- полнородные и неполнородные (имеющие общих отца или мать) братья и сестры.

Аналогичный круг лиц, входящих в определение "близкий родственник", содержится и в иных нормативных правовых актах.

Так, в уголовном процессе под близкими родственниками понимаются супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки (п. 4 ст. 5 УПК РФ).

Применительно к правам свидетеля, предусмотренным ст. 25.6 КоАП РФ, под близкими родственниками понимаются родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушка, бабушка, внуки (примечание к ст. 25.6 КоАП РФ).

В п. 3 ст. 5 Федерального закона от ДД.ММ.ГГ N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле" в качестве близких родственников упоминаются дети, родители, усыновленные, усыновители, родные братья и родные сестры, внуки, дедушка, бабушка.

Таким образом, исходя из действующего законодательства, дядя не относится к близким родственникам.

Статья 2 Семейного кодекса РФ (далее - СК РФ) относит к членам семьи: супругов, родителей и детей (усыновителей и усыновленных).

Кроме того, к другим членам семьи относятся:

- братья и сестры (ст. 93 СК РФ);

- дедушки, бабушки и внуки (ст. ст. 94, 95 СК РФ);

- лица, осуществлявшие фактическое воспитание и содержание несовершеннолетних детей (ст. 96 СК РФ);

- отчим и мачеха, пасынки и падчерицы (ст. 97 СК РФ).

Согласно ч. 1 ст. 31 ЖК РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.

Из пояснений истца, данных в ходе рассмотрения дела, следует, что дядя фио2 был единственным родственником истца Соломиной О.О. по линии матери, фио1, скончавшейся в ДД.ММ.ГГ Истец всегда поддерживала с дядей родственные отношения: он регулярно приходил в гости, в обычные дни и по праздникам, принимал участие в воспитании истца, дарил подарки на День рождения. Дядю истец помнит с раннего детства, так как он также являлся ее крестным отцом. В дошкольном и школьном возрасте истец часто приходила ночевать к бабушке, фио56, которая приходилась матерью дяде фио2 С дядей истец всегда играла в различные детские игры, смотрела мультфильма, ходила в парки развлечений. Во время учебы в университете в городе Кемерово истец регулярно созванивалась с дядей, так как не имела возможности часто приезжать домой в <адрес>. В ДД.ММ.ГГ фио2 перенес онкологическую операцию на лице, в это время истец поддерживала дядю, навещала и регулярно звонила, узнавая о самочувствии, дядя помогал истцу делать ремонт в квартире.

По мнению судебной коллегии, перечисленные обстоятельства являются воспоминаниями из детского и юношеского возраста истца о тесных взаимоотношениях с фио2, к которому она испытывала близкие родственные отношения, что само по себе не могло быть оценено судом в качестве обстоятельства, влияющего на определение размера компенсации морального вреда.

Указание на уход истцом за дядей в связи с проведенной ему операцией в ДД.ММ.ГГ, а также на помощь истцу со стороны дяди в проведении ремонта не свидетельствуют о наличии близких неразрывных семейных или родственных связей указанных лиц.

На отсутствие факта ведения общего хозяйства и проживания в одной семье указывает факт раздельного проживания истца и её дяди.

Материалами дела подтверждается, что истец проживает по адресу: <адрес>, а её дядя фио2 проживал по адресу: <адрес>.

Факт наличия общей долевой собственности на квартиру по адресу: <адрес> (<данные изъяты>.,) не свидетельствует о том, что истец и её дядя являлись членами одной семьи, не подтверждает само по себе наличие близких и тесных родственных связей, констатируя лишь факт существования общей долевой собственности на объект недвижимости.

Вместе с тем, вопреки доводам апелляционной жалобы сам факт того, что истец не являлась близкой родственницей либо членом семьи фио2, не свидетельствует об отсутствии оснований для отказа во взыскании компенсации морального вреда в пользу истца в связи с потерей близкого человека.

Сам факт смерти родственника – дяди истца является невосполнимой потерей и в любом случае причинил истцу моральный вред.

Судебная коллегия отклоняет доводы апелляционной жалобы о не привлечении в качестве третьего лица фио3 к рассмотрению данного дела, поскольку данное обстоятельство прав третьего лица не нарушает.

Учитывая вышеприведенные обстоятельства, а также заключение судебной экспертизы, согласно которой наступление летального исхода у фио2 обусловлено как тяжестью причиненного ему колото-резаного ранения левой половины грудной клетки, так и наличием вышеперечисленных недостатков оказания медицинской помощи пациенту в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>», при этом отсутствует прямая причинно-следственная связь между наступлением смерти фио2 и оказанием/не оказанием ему медицинской помощи в КГБУЗ «ЦГБ, <адрес>», судебная коллегия полагает, что определенный судом размер компенсации морального вреда не отвечает требованиям разумности и справедливости, в связи с чем считает необходимым обжалуемый судебный акт изменить, взыскав с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 70 000 руб. Данный размер суд апелляционной инстанции считает справедливым, соразмерным причиненным истцу нравственным и физическим страданиям.

Руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Бийского городского суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГ изменить в части взыскания компенсации морального вреда, взыскав в пользу Соломиной О. О. компенсацию морального вреда в размере 70 000 рублей.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено ДД.ММ.ГГ.