Решение по делу № 33-2427/2024 от 30.01.2024

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КРЫМ

Дело № 2-320/2023 № 33-2427/2024 УИД 91RS0019-01-2022-000516-21     председательствующий в суде первой инстанции судья – докладчик в суде апелляционной инстанции Камынина В.Ф. Копаев А.А.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

28 марта 2024 года                         г. Симферополь

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым в составе:

председательствующего        Копаева А.А.,

судей                        Балема Т.Г., Пономаренко А.В.,

при секретаре                Абкаировой З.Э.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Тишакова Алексея Степановича к Вокал Галине Александровне, Малышеву Константину Михайловичу, Марковой Ольге Александровне об аннулировании записи в ЕГРН; исправлении ошибки в ЕГРН; признании недействительными договоров купли-продажи; прекращении права собственности; истребовании имущества из чужого незаконного владения; признании недостойными наследниками; признании права собственности в порядке наследования; третьи лица, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора – нотариус Симферопольского районного нотариального округа Республики Крым Кузнецова Ирина Васильевна, нотариус Симферопольского городского нотариального округа Республики Крым Ванашов Александр Александрович, нотариус Симферопольского городского нотариального округа Республики Крым Шкуро Татьяна Григорьевна, Государственный комитет по государственной регистрации и кадастру Республики Крым, ФГУК РК «Крым БТИ» в г. Симферополь, администрация города Симферополя Республики Крым, Министерство жилищной политики и государственного строительного надзора Республики Крым, Министерство культуры Республики Крым,

по апелляционным жалобам Тишакова Алексея Степановича, представителя Малышева Константина Михайловича – Сухобоковой Александры Николаевны, на решение Киевского районного суда города Симферополя Республики Крым от 8 декабря 2023 года,

установила:

Тишаков А.С. обратился в суд с вышеуказанным иском к Вокал Г.А., Малышеву К.М., Марковой О.А., уточнив который, просил:

- признать недействительным договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, заключенный между ФИО17 и Вокал Г.А. 27 января 2021 года, удостоверенный нотариусом Симферопольского районного нотариального округа Кузнецовой И.В., зарегистрированный в реестре за номером 82/97-н/82-2021-1-39, применив последствия недействительности сделки;

- признать недействительным договор купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, заключенный 21 апреля 2022 года между Вокал Г.А. и Малышевым К.М., применив последствия недействительности сделки;

- истребовать из чужого незаконного владения Малышева К.М. квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №;

- прекратить право собственности Малышева К.М. на квартиру, расположенную по адресу: Республика Крым, г. Симферополь, ул. Воровского, д. 24 кв. 17, с кадастровым номером №;

-признать Вокал Г.А. и Маркову О.А. недостойными наследниками, отстранив от наследования наследника по завещанию Вокал Г.А. и наследника по закону Маркову О.А.;

- аннулировать запись в ЕГРН в связи с незаконным внесением государственной регистрации права, так как при совершении нотариального действия нотариусом Симферопольского районного нотариального округа Кузнецовой И.В. отсутствовал переход права собственности ФИО34 умершей ДД.ММ.ГГГГ, к ФИО17;

- исправить ошибку в ЕГРН путем внесения корректной информации в реестр отображения прав ФИО17, а именно путем внесения документов – оснований и правообладателей: на основании договора купли-продажи от 19 декабря 2002 года и наследственного дела № наследодатель ФИО16;

- признать за Тишаковым А.С. право собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, в порядке наследования по закону после смерти сына ФИО17, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

Требования мотивированы тем, что истец является наследником по закону после смерти сына ФИО17, умершего ДД.ММ.ГГГГ. При жизни, ФИО17 являлся собственником <адрес>, расположенной по адресу: <адрес>, с кадастровым номером № Являясь наследником первой очереди, истец, после смерти наследодателя обратился к нотариусу Симферопольского городского нотариального округа Республики Крым Ванашову А.А. с заявлением о принятии наследства. Нотариусом заведено наследственное дело №. После смерти сына истцу стало известно, что 27 января 2021 года ФИО17 заключил с Вокал Г.А. договор купли-продажи вышеуказанной квартиры за 800 000 рублей. Кроме того, ДД.ММ.ГГГГ ФИО17 составлено завещание, удостоверенное нотариусом Симферопольского районного нотариального округа Республики Крым, согласно которому ФИО17 все свое имущество завещал Вокал Г.А..

Истец указывает, что при заключении договора купли-продажи 27 января 2021 года и при составлении завещания ДД.ММ.ГГГГ, ФИО17 не мог понимать значение своих действий и руководить ими, так как страдал тяжелым психическим заболеванием «<данные изъяты> состоял на учете в <данные изъяты> Вокал Г.А. и её сын ФИО19 воспользовались психическим состоянием ФИО17, стечением неблагоприятных обстоятельств (утрата работы, обострение панкреатита и усугублением течением психического заболевания, злоупотреблением алкоголя, систематическим избиением ФИО17 неизвестными лицами, болезнью отца ФИО5), путем обмана, завладели квартирой, заключив 27 января 2021 года сделку купли-продажи и составления в тот же день завещания на имя Вокал Г.А..

Также, истец указывает, что при удостоверении договора купли-продажи спорной квартиры нотариусом не была проверена юридическая чистота сделки, правоустанавливающие документы не соответствуют выписке из ЕГРН, цена договора купли-продажи значительно занижена. Так, в выписке из ЕГРН имеется недостоверная информация, не соответствующая свидетельству о праве на наследство по завещанию, отсутствует ссылка на документ-основание возникновения права, сведения о предыдущем собственнике недвижимого имущества.

21 апреля 2022 года Вокал Г.А. по договору купли-продажи продала спорную квартиру Малышеву К.М. В свою очередь, Малышев К.М. при проявлении разумной осмотрительности должен был знать о приобретении имущества у лица, не имевшего права на его отчуждение. На данные факты указывают сведения в выписке из ЕГРН, а также множественные иски, поданные в суд в отношении Вокал Г.А.. Считает, что наследник Маркова О.А. (супруга ФИО17) вступила в сговор с Вокал Г.А. с целью увеличения своей доли в наследственном имуществе и уменьшения наследственной доли ФИО5.

Заключенный 27 января 2021 года договор купли-продажи между ФИО17 и Вокал Г.А., и в последующем договор купли-продажи от 21 апреля 2022 года между Вокал Г.А. и Малышевым К.М., квартиры расположенной по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, нарушают права истца, как наследника по закону и имеющего обязательную долю.

Более того, оспариваемые договора купли-продажи заключены в отношении недвижимого имущества, находящегося в пределах земельного участка, с кадастровым номером № нарушением ч. 7 ст. 48 Федерального закона «Об объектах культурного наследия (памятник истории и культуры) народов Российской Федерации» от 25 июня 2002 года№73-Ф3, поскольку жилой дом, в котором расположена спорная квартира, является памятником архитектуры регионального значения внесенного в Единый государственный реестр объектов культурного наследия. Названные обстоятельства послужили основанием для обращения истца в суд с настоящим иском.

Решением Киевского районного суда города Симферополя Республики Крым от 8 декабря 2023 года иск Тишакова А.С. удовлетворен частично, признан недействительным договор купли-продажи квартиры от 27 ноября 2021 года, расположенной по адресу: <адрес>, общей площадью 15 кв. м., кадастровый №, заключенный между ФИО17 и Вокал Г.А., удостоверенный нотариусом Симферопольского районного нотариального округа Республики Крым Кузнецовой И.В..

Истребована у Малышева К.М. квартира, расположенная по адресу: <адрес>, общей площадью 15 кв. м., кадастровый №.

Прекращена государственная регистрация права собственности Малышева К.М. на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, общей площадью 15 кв. м., кадастровый №.

Признано за Тишаковым А.С. право собственности на 1/2 долю квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, общей площадью 15 кв. м., кадастровый №, в порядке наследования по закону после смерти ФИО17, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

В остальной части в удовлетворении заявленных исковых требований, отказано.

Не согласившись с указанным решением, Тишаков А.С. подал апелляционную жалобу, в которой, ссылаясь на незаконное и необоснованное решение, принятое с нарушением норм материального и процессуального права, несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, просил решение суда отменить, принять новое решение, которым удовлетворить заявленные им требования в полном объеме.

В апелляционной жалобе представитель Малышева К.М. – Сухобокова А.Н., ссылаясь на незаконное и необоснованное решение, принятое с нарушением норм материального и процессуального права, просила решение суда отменить, принять новое об отказе в удовлетворении исковых требований Тишакова А.С..

В судебное заседание при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции Тишаков А.С., Вокал Г.А., нотариус Симферопольского районного нотариального округа Республики Крым Кузнецова И.В., представители Государственного комитета по государственной регистрации и кадастру Республики Крым, ФГУК РК «Крым БТИ» в г. Симферополь, администрации города Симферополя Республики Крым, Министерства жилищной политики и государственного строительного надзора Республики Крым, Министерства культуры Республики Крым не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом, об отложении дела не просили.

В заседание суда апелляционной инстанции нотариус Симферопольского городского нотариального округа Республики Крым Ванашов А.А., нотариус Симферопольского городского нотариального округа Республики Крым Шкуро Т.Г. не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом, направили ходатайства о рассмотрении дела в их отсутствие.

Малышев К.М., Маркова О.А., в заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещались надлежащим образом, конверты возвратились с отметкой «истек срок хранения». Представитель Малышева К.М. – Сухобоковой А.Н. направила ходатайство об отложении слушания дела в связи с занятостью в другом судебном процессе.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 63 - 68 постановления от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснил, что юридически значимое сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено, но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним (пункт 1 статьи 165.1 ГК РФ). Сообщение считается доставленным, если адресат уклонился от получения корреспонденции в отделении связи, в связи с чем она была возвращена по истечении срока хранения. Статья 165.1 ГК РФ подлежит применению также к судебным извещениям и вызовам, если гражданским процессуальным или арбитражным процессуальным законодательством не предусмотрено иное.

Правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (часть 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом (часть 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.

При рассмотрении дела суд обязан соблюдать принцип диспозитивности, который означает свободу участвующих в деле лиц в распоряжении своими правами и выражается в субъективной возможности заинтересованного лица самостоятельно определять формы и способы защиты нарушенного права или охраняемого законом интереса.

Согласно части 1 статьи 169 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отложение разбирательства дела допускается в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, а также в случае, если суд признает невозможным рассмотрение дела в этом судебном заседании вследствие неявки кого-либо из участников процесса, предъявления встречного иска, необходимости представления или истребования дополнительных доказательств, привлечения к участию в деле других лиц, совершения иных процессуальных действий, возникновения технических неполадок при использовании технических средств ведения судебного заседания, в том числе систем видеоконференц-связи.

Из указанной нормы следует, что отложение судебного заседания по ходатайству лица, участвующего в деле, является правом суда, но не его обязанностью, и такие ходатайства суд разрешает с учетом их обоснованности и обстоятельств дела.

Согласно абзацу 2 части 2 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае, если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными.

Уважительность причин неявки определяется судом на основании анализа фактических обстоятельств, поскольку предусмотреть все причины неявки, которые могут быть отнесены к числу уважительных, в виде исчерпывающего перечня в законе не представляется возможным.

Данное полномочие суда, как и закрепленное статье 118 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации право суда считать лицо в упомянутом в ней случае надлежаще извещенным, вытекают из принципа самостоятельности и независимости судебной власти. Обязательным условием удовлетворения такого ходатайства являются уважительность причины неявки и исключение возможности злоупотребления своими процессуальными правами стороной, заявляющей соответствующее ходатайство.

Протокольным определением 28 марта 2024 года судебная коллегия признала причину неявки представителя Малышева К.М. – Сухобоковой А.Н. не уважительной и отказала в удовлетворении ходатайства об отложении разбирательства по делу.

На основании статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Заслушав доклад судьи, изучив материалы дела в пределах доводов апелляционных жалоб в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом, <адрес>, расположенная по адресу: <адрес>, общей площадью 15 кв. м., принадлежала ФИО16 – матери ФИО17 (л.д. 205-206 т. 1).

ДД.ММ.ГГГГ умерла ФИО16 (л.д. 175 т. 1).

При жизни ФИО16 произвела реконструкцию данной квартиры путем увеличения площади с 15 кв. м. до 23,3 кв. м., пристроив тамбур литер «а5» - 1,95х2,65 м, в литер «А» часть коридора № переоборудована в санузел №а, площадью 1,9 кв. м.. После реконструкции квартира стала состоять из коридора №, площадью 4,6 кв. м., жилая №, площадью 8,1 кв. м., кухни №, площадью 8,7 кв. м., санузла №а, площадью 8,7 кв. м..

Наследником по завещанию после смерти ФИО16 являлся ФИО17 на основании свидетельства о праве на наследство по завещанию от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 239 т. 1).

Тишаков А.С. приходится отцом ФИО17 (л.д. 23 т. 1).

ДД.ММ.ГГГГ умер ФИО17 (л.д. 22 т. 1).

27 января 2021 года между ФИО17 и Вокал Г.А. был заключен и нотариально удостоверен договор купли-продажи <адрес>, расположенной по адресу: <адрес>, общей площадью 15 кв. м., жилой площадью 8,1 кв. м., кадастровый № (145-149 т. 2).

В п. 1.2 договора указано, что отчуждаемая квартира принадлежит продавцу на праве собственности на основании свидетельства о праве на наследство по завещанию, выданного 25 ноября 2020 года нотариусом Симферопольского городского нотариального округа Республики Крым Шкуро Т.Г. (наследственное дело №). Право собственности зарегистрировано в ЕГРН 26 ноября 2020 года, что подтверждается выпиской из ЕГРН от ДД.ММ.ГГГГ.

На основании п. 2.1 договора, продажа указанной в договоре квартиры совершена за 800 000 рублей, которые, по утверждению сторон, покупатель уплатил лично продавцу до подписания настоящего договора. Указанная цена отвечает волеизъявлению сторон, является окончательной и изменению после подписания договора не подлежит.

Согласно выписке из ЕГРН, 2 февраля 2021 года осуществлен переход права собственности на спорную квартиру от ФИО17 к Вокал Г.А. (л.д. 26-28 т. 1).

21 апреля 2022 года Вокал Г.А. по договору купли-продажи продала спорную квартиру Малышеву К.М. за 800 000 рублей (л.д. 96-98 т. 1).

Как следует из выписки из ЕГРН, правообладателем <адрес>, расположенной по адресу: <адрес>, общей площадью 15 кв. м., жилой площадью 8,1 кв. м., кадастровый №, с 5 мая 2022 года, в том числе и на момент рассмотрения данного дела, является Малышев К.М. (л.д. 84-85 т. 1).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО17 составлено завещание, удостоверенное нотариусом Симферопольского районного нотариального округа Республики Крым Кузнецовой И.В., согласно которому ФИО17, находясь в здравом уме и твердой памяти, действуя добровольно на случай своей смерти, сделал следующее завещательное распоряжение о том, что все его имущество, какое на день его смерти окажется ему принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы оно ни находилось, завещал Вокал Г.А. (л. д. 219 т. 3).

Из копии наследственного дела №, открытого нотариусом Симферопольского городского нотариального округа Республики Крым Ванашовым А.А. к имуществу ФИО17, умершего ДД.ММ.ГГГГ, следует, что ДД.ММ.ГГГГ с заявлением о принятии наследства по завещанию обратилась ФИО1; ДД.ММ.ГГГГ с заявлением о принятии наследства по закону обратился отец умершего - ФИО5; ДД.ММ.ГГГГ с заявлением о принятии наследства обратилась супруга умершего - ФИО7 (л.д. 99-112 т. 1).

Решением Железнодорожного районного суда <адрес> Республики ФИО11 от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу №, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от 29 августа 2023 года, признано недействительным завещание, составленное от имени ФИО17, удостоверенное 27 января 2021 года нотариусом Симферопольского районного нотариального округа Республики Крым Кузнецовой И.В., по реестру№82/97- н/82-2021-1-37.

Признан недействительным договор дарения 2/3 долей нежилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, заключенный 25 ноября 2020 года между ФИО17, умершим 30 января 2021 года, и Вокал Г.А., удостоверенный нотариусом Симферопольского районного нотариального округа Республики Крым Кузнецовой И.В. по реестру №82/97-н/82-2020-2-385.

Применены последствия недействительности сделки - договора дарения 2/3 долей нежилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, заключенный 25 ноября 2021 года между ФИО17, умершим ДД.ММ.ГГГГ, и Вокал Г.А., удостоверенный нотариусом Симферопольского нотариального округа Республики Крым Кузнецовой И.В. по реестру №82/97-н/82-2020-2-385, возвратив стороны указанной сделки в первоначальное состояние (л.д. 54-65, 66-74 т. 7).

Согласно информации размещенной на официальном сайте Четвертого кассационного суда общей юрисдикции, определением от 21 ноября 2023 года решение Железнодорожного районного суда города Симферополя Республики Крым от 5 апреля 2023 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от 29 августа 2023 года, оставлены без изменения.

Вышеуказанными судебными постановлениями установлено, что в момент составления завещания ФИО17 не мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

Судом в ходе рассмотрения гражданского дела № 2-146/2023 было установлено, что ФИО17, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, находился под наблюдением психиатра в <данные изъяты>» с 1994 года, с диагнозом: <данные изъяты>. За период с 1998 года по 2021 год ФИО17 находился на стационарном лечении <данные изъяты>.

ФИО17, находился на стационарном лечении в данной больнице: с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с диагнозом: <данные изъяты>; с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с диагнозом: <данные изъяты>; с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: <данные изъяты>; с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с 15.06.2014    по ДД.ММ.ГГГГ - диагноз: <данные изъяты>; с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с 22.11.2014    по ДД.ММ.ГГГГ. с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с диагнозом - <данные изъяты>; с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с диагнозом - <данные изъяты>; с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (умер).

Из копии протокола патолого-анатомического вскрытия № от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО17, умершего ДД.ММ.ГГГГ, усматривается, что основное заболевание: <данные изъяты>

В рамках рассмотрения гражданского дела № 2-146/2023 определением Симферопольского районного суда Республики Крым от 6 октября 2021 года была назначена судебная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам Федерального государственного бюджетного учреждения «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. BXL Сербского» Министерства здравоохранения Российской Федерации (л.д. 138- 141 т. 4).

Согласно заключению комплексной судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов Федерального государственного бюджетного учреждения «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Министерства здравоохранения Российской Федерации №67/з от 14 февраля 2022 года, проведенной на основании определения Симферопольского районного суда Республики Крым от 6 октября 2021 года по гражданскому делу № 2-146/2023, во время составления договора дарения от 25 ноября 2020 года, а также при составлении и подписании завещания и договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ у ФИО27 имелось <данные изъяты> на что указывают данные медицинской документации и материалы гражданского дела о возникновении у него с 1994 года биполярных (маниакальных, депрессивных) фазных состояний, сопровождающихся выраженным маниакальным либо депрессивным видоизменением аффекта, специфическими идеомоторными нарушениями с отчетливо выраженными сезонными (осенне-весенние обострения) и суточными (ухудшение самочувствия в утренние часы) ритмами на ранних стадиях течения заболевания. Депрессивные состояния отмечались значительно реже и сопровождались подавленным настроением, идеомоторной заторможенностью, депрессивным бредом, суицидальными тенденциями. На отдельных этапах течения заболевания, наряду с указанной симптоматикой отмечались бредовые включения в виде неразвернутых бредовых идей персекуторного содержания, нарушений мышления в виде шперрунгов, ощущения пустоты в голове, а также эмоциональной уплощенности, тусклости. Маниакальные фазы имели отчетливый характер гневливой мании, помимо резко повышенного аффективного фона с идеомоторным ускорением вплоть до скачки идей, разорванности мышления психомоторного возбуждения, с импульсивностью и агрессией, сопровождались идеями переоценки собственных возможностей, экспансивностью, расточительностью, наряду с эмоциональной маловыразительностью и однообразием. Уже на ранних этапах течения заболевания состояние ФИО17 усугублялось за счет злоупотребление ПАВ (алкоголь, опиаты, психостримуляторы). К середине 2000-х г. на первый план выступило злоупотребление алкоголем, носившее в тот период характер дипсоманий и определявшееся импульсивным (неодолимым влечением) к употреблению алкоголя, высокой толерантностью, постепенным формированием полиорганных проявлений. На отдельных этапах течения заболевания пьянство приобрело непрерывный характер с короткими светлыми промежутками. В этот период (примерно с 2018-19 г.г.) у ФИО17 отмечались выраженные полиорганные нарушения (алкогольная <данные изъяты>). На ранних этапах течения заболевания (БАР), на фоне поддерживающей терапии промежутки между фазами были относительно продолжительными, ФИО17 сохранял трудоспособность и социальную адаптацию. Вместе с тем, приблизительно с 2018 года, в связи с отказом от приема поддерживающей терапии либо ее избирательным приемом отмечалась тенденция к учащению аффективных приступов в структуре которых, помимо психотических включений наблюдалась отчетливая алкогольная окраска клинических проявлений (дистимические и дисфорические расстройства, огрубленность эмоциональных и поведенческих проявлений). Вместе с тем, недостаточность данных о психическом состоянии ФИО17 в период подписания договора дарения 25 ноября 2020 года не позволяет однозначно ответить на вопрос о его способности понимать значение своих действий и руководить ими. Однако, клинико-динамические особенности течения психического расстройства у ФИО17 с тенденцией к укорочению интермиссий (периодов вне психоза) и резкому ухудшению их качества за счет систематической алкоголизации, грубое расстройство социальной адаптации (утрата работы, средств к существованию, неспособность к систематической целенаправленной деятельностью) с наибольшей степенью вероятности мог свидетельствовать о неспособности ФИО17 понимать значение своих действий и руководить ими при подписании договора дарения 25 ноября 2020 года. Как показал анализ медицинской документации, в конце января 2021 года на фоне стремительно нараставшего соматического неблагополучия (продолжающееся желудочно-кишечное кровотечение, анемия, гипоксия, болевой синдром, развивающийся инфекционный процесс с двусторонним поражением легких), на фоне нарастающей вялости, адинамии, заторможенности у ФИО17, (по данным и/б №, примерно с ДД.ММ.ГГГГ) наблюдалась кратковременная острая психическая вспышка (БАР, текущий маниакальный эпизод) с психомоторным возбуждение агрессией, неправильным поведением (собирал вещи в кучи и поджигал их, озирался и к чему-то прислушивался во время осмотра ДД.ММ.ГГГГ, что лишало ФИО17 способности понимать значение своих действий руководить ими при подписании договора купли-продажи 27 января 2021 года и составлении и подписании завещания ДД.ММ.ГГГГ. Психологический ретроспективный анализ материалов медицинской документации в гражданском деле на момент, наиболее приближенный к составлению подписанию договора дарения от 25 ноября 2020 года выявляет имевшиеся у ФИО17 на фоне имевшегося психического расстройства злоупотребления спиртными напитками выраженные личностные изменен нарушения мыслительной деятельности (ускоренный темп психических процессов, трудности сосредоточения внимания, нецеленаправленность, поверхностность суждений, соскальзывания), снижение критических прогностических способностей, плохо организованную и упорядоченную активность по отношению к окружающим. На фоне лечения его состояние несколько стабилизировалось, сформировалась формальная критика к своему состоянию, однако такие периоды были достаточно кратковременными и в целом к существенному повышению его социальной адаптации не приводили. Ввиду отсутствия объективных данных непосредственно за период составления и подписания договора дарения можно предположить, что вышеописанные индивидуально-психологические особенности ФИО17 и паттерны поведения нарушали его способность к свободному волеизъявлению составлении и подписании им договора дарения, однако его действия определялись механизмами не психологического, а психопатического уровня регуляции. На момент, максимально приближенный к составлению и подписанию завещания от ДД.ММ.ГГГГ у ФИО17 обнаруживалось тяжелое психическое состояние с дезорганизацией и нецеленаправленностью деятельности, импульсивностью, негативистичностью, эмоциональной неустойчивостью, повышенной раздражительностью, гневливостью, неудержанием дистанции при нарастании социальной дистанцированности и дезадаптации, нарушение критических и прогностических возможностей. Данные индивидуально-психологические особенности ФИО17 проявлялись в его поведении, нарушали его способность к свободному волеизъявлению, однако нарушения регуляции деятельности были более глубокими и определялись не личностными, а психопатологическими механизмами (л.д. 141-152 т. 4).

Вышеуказанными судебными актами установлено, что медицинские документы на имя ФИО17 содержат сведения о том, что он страдал психическим заболеванием, которое не позволяло ему отдавать отчет своим действиям и руководить ими в день заключения сделки и составления завещания – ДД.ММ.ГГГГ, что в силу части 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не доказывается вновь и не подлежит оспариванию при рассмотрении настоящего дела, в котором участвуют те же лица.

Из представленных истцовой стороной ответов Министерства культуры Республики Крым от 28 мая 2023 года, 2 июня 2023 года, приказов Государственного комитета по охране культурного наследия Республики Крым от 3 марта 2017 года № 93, от 16 июля 2018 года № 135 (л.д. 93-120 т. 7) следует, что жилой дом, расположенный по адресу: <адрес> - «Дом жилой для административных служащих консервной фабрики А.И. Абрикосова», конец ХIХ века, включен в перечень объектов культурного наследия регионального значения, расположенный на территории Республики Крым, а также является памятником архитектуры регионального значения, внесенного в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, регистрационный номер 911710955730005 (постановление Совета министров Республики Крым от 20 декабря 2016 года № 627 «Об отнесении объектов культурного наследия к объектам культурного наследия регионального значения и выявленным объектам культурного наследия»).

Приказом Государственного комитета по охране культурного наследия Республики Крым от 3 марта 2017 года № 93 утверждено охранное обязательство на объект культурного наследия регионального значения «Дом жилой для административных служащих консервной фабрики А.И. Абрикосова», конец ХIХ века, копия которого направлена в государственный комитет по государственной регистрации и кадастру Республики Крым 3 марта 2017 года для регистрации ограничений (обременений), а также ТСЖ «Дом Абрикосова».

Приказом Государственного комитета по охране культурного наследия Республики Крым от 16 июля 2018 года № 135 утверждены границы и зоны охраны объекта культурного наследия регионального значения «Дом жилой для административных служащих консервной фабрики А.И. Абрикосова» конец ХIХ века, расположенного по адресу: <адрес>

В ходе рассмотрения дела по существу судом первой инстанции в качестве свидетелей были допрошены ФИО7, ФИО22, ФИО23, ФИО24, показания которых приведены в оспариваемом судебном постановлении.

В соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями пункта 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Согласно положений статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Разрешая настоящий спор и частично удовлетворяя исковые требования Тишакова А.С., руководствуясь положениями статей 8, 167, 171, 177, 218, 302, 422, 454, 1111, 1112, 1117, 1142, 1152, 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 25 июня 2002 года № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», Федерального закона от 13 июля 2015 года № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости, разъяснениями, содержащимися в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», приняв во внимание заключение проведенной в рамках рассмотрения гражданского дела № 2-146/2023 судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы, суд первой инстанции исходил из того, что 27 января 2021 года ФИО17 находился в состоянии, когда не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, поэтому все совершенные им, в названный день, юридически значимые действия, являются недействительными и не порождают никаких правовых последствий, в связи с чем пришел к выводу о признании недействительным оспариваемой сделки по купле-продаже квартиры от 27 января 2021 года, истребовании у Малышева К.М. указанной квартиры с прекращением зарегистрированного права собственности, признании за истцом права собственности на 1/2 доли квартиры в том объеме и той площадью, которая принадлежала наследодателю на день открытия наследства.

Отказывая в удовлетворении заявленных истцом требований о признании наследника недостойным и отстранении ее от наследства, суд исходил из того, что каких-либо доказательств, свидетельствующих о совершении Марковой О.П. противоправных действий в отношении наследодателя и иного наследника, подтвержденных в судебном порядке, истцом, в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не представлено, а материалы дела таких данных не содержат.

Учитывая, что вопрос об аннулировании записи в ЕГРН, исправлении ошибки в ЕГРН, не входит в компетенцию суда и относится к исключительной компетенции регистрирующего органа, при несогласии с действиями которого действующим законодательством предусмотрен иной, административный порядок, суд первой инстанции не нашел оснований для удовлетворения заявленных истцом требований в данной части.

Судом первой инстанции отмечено, что спорный объект недвижимости включен в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, на момент заключения оспариваемых сделок действовало охранное обязательство, однако оспариваемые договоры купли-продажи квартиры в качестве существенного условия обязательства покупателя по выполнению требований, предусмотренных охранным обязательством, порядка и условия их выполнения, не содержат.

Согласно части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Из разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 23 от 19 декабря 2003 года «О судебном решении» следует, что решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или права (часть 2 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59-61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Решение суда первой инстанции соответствует вышеизложенным требованиям.

В соответствии со статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судом первой инстанции при рассмотрении дела допущено не было.

С указанными выводами судебная коллегия соглашается и оснований для их переоценки по доводам апелляционной жалобы не усматривает, поскольку они полностью соответствует установленным судом в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации фактическим обстоятельствам и основаны на правильном применении регулирующих спорные правоотношения норм материального права.

Основания и мотивы, по которым суд пришел к такому выводу, а также доказательства, принятые судом во внимание, приведены в мотивировочной части решения суда и их правильность не вызывает у судебной коллегии сомнений.

Проверяя доводы апелляционной жалобы Тишакова А.С. о том, что на момент смерти брак между Марковой О.А. и ФИО17 прекращен в виду смерти последнего, а потому, Маркова О.А. не может являться наследником имущества умершего ФИО17, судебная коллегия исходит из следующего.

В силу части 1 статьи 25 Семейного кодекса Российской Федерации брак, расторгаемый в органах записи актов гражданского состояния, прекращается со дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - со дня вступления решения суда в законную силу.

Согласно части 1 статьи 1142 Российской Федерации наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя.

При разрешении вопроса об определении круга наследников первой очереди по закону, следует учитывать, что в случае расторжения брака в судебном порядке, бывший супруг лишается права наследовать в указанном качестве, если соответствующее решение суда вступило в законную силу до дня открытия наследства, а в случае расторжения брака в органах ЗАГС, бывший супруг наследодателя лишается права наследовать, если государственная регистрация расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния имела место быть до смерти наследодателя.

Как следует из материалов дела, в январе 2021 года ФИО17 обратился к мировому судье с иском к Марковой О.А. о расторжении брака, в связи с чем мировым судьей судебного участка № 14 Киевского судебного района города Симферополя Республики Крым от 26 января 2021 года вынесено определение о принятии иска ФИО17 к производству, возбуждении гражданского дела и подготовке дела к судебному разбирательству (л.д. 220 т. 3).

Определением мирового судьи судебного участка № 13 Киевского судебного района города Симферополя (Киевский район городского округа Симферополя) от 6 апреля 2021 года производство по гражданскому делу по иску ФИО17 к Марковой О.А. о расторжении брака прекращено в связи со смертью истца (л.д. 221 т. 3).

Из изложенного следует, что брак в судебном порядке между сторонами расторгнут не был, на момент смерти ФИО17 супружеские отношения между ним и Марковой О.А. юридически сохранялись, поэтому Маркова О.А. вопреки доводам апелляционной жалобы Тишакова А.С. на день открытия наследства являлась супругой наследодателя.

Как уже было указано ранее, в установленный законом срок с заявлением о принятии наследства после смерти ФИО17 обратилась, в том числе, супруга Маркова О.А..

То обстоятельство, что на момент смерти супруги не вели общее хозяйство и не проживали совместно, не может служить основанием для исключения Марковой О.А. из числа наследников в соответствии с вышеуказанными нормами материального права регулирующих семейные и наследственные правоотношения. Более того, закон не связывает принятие наследства с обстоятельствами совместного либо раздельного проживания, либо намерением расторгнуть брак, юридическое значение имеет вступление в законную силу решения суда о расторжении брака, а также подача заявления нотариусу в установленные законом сроки.

Фактическое прекращение семейных отношений законодателем не отнесено к числу оснований прекращения брака, и переживший супруг призывается к наследованию в качестве наследника первой очереди после смерти второго супруга, если брак не был расторгнут в судебном порядке либо через органы ЗАГС. Обстоятельства фактического прекращения семейных отношений могут иметь юридическое значение при разрешении споров о разделе совместного имущества.

Таким образом, принимая во внимание вышеизложенное, а также учитывая, что в рассматриваемом случае решение о расторжении брака постановлено не было, правовых оснований для исключения Марковой О.А., вопреки доводам апеллянта, из числа наследников по закону не имеется.

При таком положении, доводы апелляционной жалобы Тишакова А.С. об обратном отклоняются как основанные на неверном понимании норм действующего законодательства.

Доводы апеллянта о том, что в представленных нотариусом материалах наследственного дела, открытого к имуществу умершего ФИО17, не имеется подтверждающих документов нахождения Марковой О.А. в браке с наследодателем ФИО17, поскольку они опровергаются обстоятельствами, установленными вступившим в силу вышеуказанным решением Железнодорожного районного суда города Симферополя Республики Крым от 5 апреля 2023 года по гражданскому делу № 2-146/2023, согласно которого на момент смерти ФИО17 состоял в зарегистрированном браке с Марковой О.А. (об. сторона л.д. 64. Том 7), а также представленной истцом копией свидетельства о заключении брака от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 66 том 8).

Ссылка в апелляционной жалобе Тишакова А.С. о том, что Маркова О.А. избегала развода с ФИО5 и знала о ничтожных сделках по отчуждению спорной квартиры после смерти последнего, продолжает проживать в данном жилом помещении, несмотря на то, что она продана иным лицам, а также о том, что материалы наследственного дела после смерти Тишакова Т.П. содержат не достоверную оценку наследственного имущества, не имеет правового значения в рассматриваемом споре и на выводы суда, изложенные в итоговом судебном постановлении, не влияют.

Доводы представителя Малышева К.М. – Сухобоковой А.Н. о том, что он является добросовестным приобретателем, спорного жилого помещения отклоняются судебной коллегии по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 301 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

Согласно пункту 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

В пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» разъяснено, что по смыслу пункта 1 статьи 302 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Суду необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.

В соответствии с пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Как уже было установлено судом первой инстанции, на дату совершения оспариваемой сделки ФИО17 страдал психическим заболеванием, которое не позволяло ему отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

При указанных обстоятельствах и вопреки позиции представителя Малышева К.М. – Сухобоковой А.Н., выводы суда об отсутствии у ФИО17 воли на продажу принадлежащего ему имущества, сделанные на основании проведенной в рамках рассмотрения гражданского дела № 2-146/2023 судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы о том, что ФИО17 по своему психическому состоянию не мог понимать значение своих действий и руководить ими, являются верными и установленным по делу обстоятельствам не противоречат, в связи с чем, имущество, отчужденное первоначальным собственником квартиры, не понимавшим значение своих действий и не способным руководить ими, может быть истребовано от добросовестного приобретателя независимо от факта добросовестности его действий и других обстоятельств.

Кроме того, данные обстоятельства являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции, которым дана надлежащая правовая оценка, не доверять которой у суда первой инстанции не имеется.

В целом доводы апелляционных жалоб сводятся к повторному изложению фактических обстоятельств дела и позиции, выраженной в суде первой инстанции, которые надлежащим образом исследовались и оценивались судом и правильно признаны несостоятельными, выражают несогласие с оценкой исследованных судом по делу доказательств и не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, направлены на переоценку правильных выводов суда и каких-либо новых и существенных для дела фактов, не учтенных судом первой инстанции, не содержат, вышеизложенных выводов суда не опровергают и не влияют на правильность принятого судом решения. Оснований к переоценке вышеуказанных выводов судов не имеется.

Несогласие с произведенной судом оценкой доказательств и установленных судом обстоятельств не свидетельствует о незаконности судебного решения, так как в силу положений статей 56, 59, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд самостоятельно определяет какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Иные доводы апелляционных жалоб правильность выводов суда не опровергают и о незаконности вынесенного судебного постановления не свидетельствуют.

Нарушений норм материального и процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, судом не допущено. Оснований для отмены решения по доводам апелляционных жалоб не имеется.

Таким образом, постановленное по данному делу решение суда следует признать законным, обоснованным, в связи с чем подлежащим оставлению без изменения.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Киевского районного суда города Симферополя Республики Крым от 8 декабря 2023 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Тишакова Алексея Степановича, представителя Малышева Константина Михайловича – Сухобоковой Александры Николаевны - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение трех месяцев в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции (город Краснодар) через суд первой инстанции.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено в окончательной форме 4 апреля 2024 года.

Председательствующий:

Судьи: