Решение по делу № 22-428/2022 от 19.04.2022

1

Судья И. Ю. Рубликов

дело №22-428/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

19 мая 2022 года    город Кострома.

Костромской областной суд в составе судебной коллегии по уголовным делам в лице: председательствующего по делу судьи Н. Н. Нехайковой, судей А. Н. Андриянова и Е. В. Кадочниковой, при секретаре В. Ю. Краснухине,

с участием: прокурора отдела прокуратуры Костромской области С. В. Бузовой, осуждённого А. В. Глыбовского (по ВКС), защитника - адвоката Ю. В. Лыкова,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Д. А. Чепасова, и по апелляционной жалобе адвоката Ю. В. Лыкова на приговор Островского районного суда Костромской области от 18 марта 2022 года, которым

Глыбовский Алексей Викторович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> Костромской области, не судимый,

осуждён по ч. 4 ст. 111 УК РФ к лишению свободы сроком на 7 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

До вступления приговора в законную силу мера пресечения оставлена без изменения - содержание под стражей.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу с зачётом времени его содержания под стражей со дня задержания 08 августа 2020 года по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

По делу решена судьба вещественных доказательств и процессуальных издержек.

Заслушав судью А. Н. Андриянова, доложившего материалы дела; выступления осужденного и его защитника, поддержавших доводы апелляционной жалобы; прокурора, возражавшего против их удовлетворения и поддержавшего апелляционное представление, суд

установил:

А. В. Глыбовский признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшему Е.Ю.Ж. 1982 г.р., повлекшего по неосторожности его смерть при обстоятельствах, более подробно изложенных в приговоре, согласно которым 03 августа 2020 года, между 08:00 и 13:00 часами, Глыбовский при совместном распитии спиртного по месту жительства потерпевшего на станции Судиславль в Судиславском районе Костромской области во время словесного конфликта с целью причинения вреда его

1

2

здоровью ударил Е.Ю.Ж. кулаком, причинив тупую травму головы с кровоизлияниями в лобно-височные части головного мозга, причинившую его здоровью тяжкий вред, от которой он спустя некоторое время скончался на месте происшествия.

Приговором Островского районного суда от 04.02.2021, с учётом изменений внесённых апелляционным определением Костромского областного суда от 31.03.2021 он был осуждён за это к 9 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого реяшма.

Определением Второго кассационного суда общей юрисдикции от 27.09.2021 оба судебных акта отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции из-за нарушений ст. 61 УПК РФ.

При новом рассмотрении уголовного дела Глыбовский вину по предъявленному обвинению не признал, отрицая указанные в обвинении обстоятельства, от дачи показаний отказался.

Ранее вину частично признавал, подтверждая при допросах на следствии и в суде указанный в приговоре конфликт, его причину и нанесение потерпевшему сильного удара рукой наотмашь в голову подвергая сомнению лишь, что именно он стал причиной смерти.

В апелляционной жалобе его защитник - адвокат Ю. В. Лыков оспаривая приговор и находя его ошибочным, незаконным и не обоснованным, полагает, что по делу были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона.

Так, комментируя положения уголовно-процессуального законодательства, он отмечает, что при ознакомлении с материалам дела по окончании расследования Глыбовскому не были предъявлены вещественные доказательства и отметки об отказе знакомиться с ними протокол ст. 217 УПК РФ не содержит, поэтому было нарушено право обвиняемого на защиту, и суду надлежало возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий в его рассмотрении.

Само судебное разбирательство - как считает защитник, - проведено с грубыми нарушениями принципов независимости суда, законности и справедливости, поскольку по этому делу Костромским областным судом было отменено промежуточное решение председательствующего судьи, и, по мнению защитника, имелись основания, указанные в ст. 61 УПК РФ, исключающие возможность его участия в рассмотрении дела, однако в удовлетворении заявленного на этом основании отвода председательствующим было отказано, и суд в том же составе продолжил судебное разбирательство.

Подводя итог, и полагая, что указанным Глыбовский был существенно ограничен в праве на защиту, защитник считает, что приговор районного суда подлежит отмене, а уголовное дело возвращению прокурору для устранения препятствий в его рассмотрении. Сам же Глыбовский, по настоянию защиты, доложен быть освобождён из-под стражи немедленно в зале суда.

В апелляционном представлении государственный обвинитель - помощник прокурора Судиславского района Д. А. Чепасов не оспаривая иное просит исключить из приговора ссылки суда на показания сотрудника полиции А.С.К. в части обстоятельств совершения преступления, ставших ему известными из бесед с Глыбовским при получении явки с повинной и письменного объяснения, и исправить допущенную судом неясность при зачёте в срок отбывания наказания времени нахождения Глыбовского под стражей, указав о зачете этого периода не по, а до дня вступления приговора в законную силу.

2

Иными лицами приговор не обжаловался, возражений на жалобу и представление не поступило.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Вопреки доводам защиты, нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих безусловную отмену приговора, при расследовании уголовного дела и его рассмотрении в суде первой инстанции не допущено. Предварительное и судебное следствие по уголовному делу проведены полно, всесторонне и объективно; принцип состязательности сторон не нарушен, право осуждённого на защиту в полной мере соблюдено.

Несмотря на то, что изъятые по делу для проведения судебных экспертиз вещественные доказательства в виде простыни из-под трупа Е.Ю.Ж., его одежды и одежды изъятой у Глыбовского, ему не предоставлялись для непосредственного изучения при ознакомлении с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК РФ, а только защитнику (т.2 л.д. 27-32), это нельзя признать существенным нарушением прав обвиняемого на защиту. Какого-либо весомого доказательственного значения они не имеют. Тем не менее, защита не была лишена возможности заявлять ходатайства об их исследовании в суде, и он были исследованы. При этом, никаких ходатайств, связанных с этими вещественными доказательствами, защитой в судебном заседании не заявлялось. Не имелось таких ходатайств и в суде апелляционной инстанции, поэтому доводы апелляционной жалобы сводятся в этой части лишь к формальности указанного, по мнению защиты, процессуального недостатка.

Утверждения защитника в суде апелляционной инстанции о нарушении председательствующим судьёй требований ч. 1 ст. 65 УПК РФ при рассмотрении и разрешении единственного отвода (т.З л.д. 266), заявленного ему в ходе судебного разбирательства только лишь из-за несогласия с его процессуальными решениями, невозможно признать состоятельными.

Обоснованность отказа в отводе судьи сомнений не вызывает, поскольку защитой не были приведены, а судом первой инстанции и не могли быть установлены на этом основании, перечисленные в ст. 61 УПК РФ обстоятельства, исключающие дальнейшее участие судьи в рассмотрении уголовного дела.

В данном случае защитником ведётся речь об отмене областным судом постановления председательствующего о возврате апелляционной жалобы на постановление от 21.10.2021 о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания, которая затем была принята к апелляционному производству и оставлена вышестоящим судом без удовлетворения (см. приложенный к делу сформированный по этой жалобе материал судебного производства № 1 -6/2022 (нумерация областного суда 22-1308/2021, 22-27/2022, 22-215/2022)).

В силу положений ст. 64 УПК РФ, судье может быть заявлен отвод участниками уголовного судопроизводства лишь при наличии обстоятельств, предусмотренных статьями 61 и 63 УПК РФ. Как следует из ходатайства адвоката Лыкова каких-либо обстоятельств, указанных в этих нормах уголовно-процессуального закона он не привёл, в связи с чем оснований для рассмотрения его ходатайства по правилам ст. 65 УПК РФ у суда не имелось. Кроме того, материалы дела не содержат доказательств наличия, предусмотренных ст. ст. 61 и 63 УПК РФ обстоятельств, в силу которых судья подлежал отводу, ввиду чего указанный довод защиты, изложенный при апелляционном

4

рассмотрении уголовного дела, не может служить основанием к отмене постановленного судом приговора, поскольку не свидетельствует о рассмотрении уголовного дела незаконным составом суда.

Законных оснований для отвода или самоустранения председательствующего судьи И. Ю. Рубликова по этому основанию от участия в отправлении правосудия по настоящему уголовному делу в отношении Глыбовского не имелось, поскольку отмена или изменение промежуточного решения, вынесенного судьёй по находящемся в его производстве уголовному делу, не может свидетельствовать о его личной прямой или косвенной заинтересованности в его исходе, исключающей возможность постановления им приговора. Статья 61 УК РФ таких оснований не предусматривает.

В этой связи судья, заслушав мнение сторон, и с явной очевидностью не видя никаких законный оснований для своего отвода по заявлению защитника, не был обязан удаляться для обсуждения этого вопроса в совещательную комнату и поэтому, совещаясь на месте принял обоснованное и мотивированное решение об отказе в его удовлетворении, занесённое, в силу положений ст. 256 УПК РФ, в протокол судебного заседания.

В свою очередь, продолжая рассматривать уголовное дело, суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал сторонам достаточные условия для надлежащей реализации ими своих процессуальных прав. Все ходатайства стороны защиты были судом рассмотрены и принятые по ним решения не противоречат закону.

В этой связи невозможно признать убедительными доводы апелляционной жалобы адвоката Лыкова об отмене приговора по указанным им основаниям.

В соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора, суд дал надлежащую оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого.

Вина А. В. Глыбовского в умышленном причинении Е.Ю.Ж. тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности его смерть при изложенных в обвинении обстоятельствах, подтверждается исследованными в ходе судебного следствия и подробно изложенными в приговоре доказательствами, которым, в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, дана оценка с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности.

В своей совокупности эти доказательства не содержат существенных противоречий и являются достаточными для постановления в отношении него обвинительного приговора и надлежащей квалификации его действий, а всем доводам защиты, о его невиновности, которые правильно были отвергнутым судом первой инстанции, дана надлежащая правовая оценка, оснований не соглашаться с которой не имеется.

По своей сути, изложенные в суде апелляционной инстанции доводы стороны защиты направлены на переоценку правильно установленных судом фактических обстоятельств совершённого Глыбовским преступления.

Как следует из исследованных материалов уголовного дела, труп Житкова был обнаружен по месту его жительства, лёжа на диване утром 05 августа 2020 года, когда к нему в очередной раз зашёл В.А.Е., чтобы привлечь на погрузку пиломатериала.

Из заключения судебной медицинской экспертизы и показаний судмедэксперта Груздева следует, что Е.Ю.Ж. скончался от тупой травмы головы в виде:

4

5

кровоподтека на верхнем веке левого глаза и двух ссадин на его фоне в проекции средней трети и наружного конца брови; кровоизлияния в мягкие ткани левой лобно-височной области; субарахноидального кровоизлияния лобной доли по выпуклой поверхности средней трети и верхней лобной извилины с продолжением на внутреннюю поверхность полушария; субдуральной гематомы слева по выпуклой поверхности левой лобной, височной и теменной долей и по базальной поверхности в левой половине передней черепной ямке, сопровождавшейся развитием дислокации головного мозга.

Анализ этих и других выводов эксперта позволяет заключить, что смерть Е.Ю.Ж. наступила в результате тупой тяжёлой травмы головы, полученной от однократного удара в левую половину лица и орбиты левого глаза твёрдым (левую лобно-височную часть) тупым предметом, каким мог быть кулак руки. После травмы и до развития необратимых последствий - в виде смерти, - имелся светлый промежуток времени, в течение которого тот мог совершать активные действия.

Изложенные экспертом выводы достаточно ясны, научно обоснованы, подробно мотивированы. Оснований не доверять им не имеется, иным материалам уголовного дела они ни в чём не противоречат и с ними согласуются, поэтому суд признаёт, что обстоятельства и причины смерти потерпевшего установлены правильно.

Никаких реальных оснований для назначения по делу дополнительных или повторных судебно-медицинских экспертиз для установления причины его смерти, нет.

Согласно оглашённым показаниям осуждённого Глыбовского, которые он давал на следствии, в том числе и с выходом на место происшествия, а также при первом разбирательстве уголовного дела в районном суде, в тот день - 03.08.2020 утром, он зашёл к Е.Ю.Ж. со спиртным. Пробыл у него около 2-х часов. Во время распития спиртного стал ему пенять по поводу асоциального образа жизни и кражи продуктов питания из погреба местной жительницы П.. Между ними на этой почве разгорелась ссора, в которой он со злобы сильно ударил потерпевшего правым кулаком наотмашь в левую часть головы, отчего тот отшатнулся, хотя и не упал. Затем, сгладив произошедшее, они ещё выпили, и примерно через полчаса Глыбовский ушёл, узнав о его смерти только 07 августа 2020 года от полицейских.

Судом установлено, что после этого удара Е.Ю.Ж. ещё оставался жив.

Так свидетели М.В.Б. и Л.Б.С. видели его тем вечером в местном магазине, отмечая сильно распухшее лицо. После этого свидетель Ю.В.М. зашедший к нему выпить и переночевать тем вечером, свидетельствовал, что застал его лежащим на диване, заметив признаки травмы головы и его плохое самочувствие.

Из показаний свидетеля В.А.Е. следует, что утром 4 августа 2020 года около 9:30 часов зашёл к Е.Ю.Ж. пригласить на работу. Тот лежал на диване, по виду был пьян. В квартире находился Ю.В.М.. Всё было спокойно. Звать Е.Ю.Ж. на работу в тот день не стал.

Из дальнейших показаний свидетеля Ю.В.М. следует, что он обнаружил смерть Е.Ю.Ж. после визита В.А.Е., а свидетели С.С.Г. и А.К.Ц. в своих показаниях на следствии подтверждали, что 04 августа 2020 года утром к ним зашёл Ю.В.М. и сказал о смерти Е.Ю.Ж.. Никуда об этом они не сообщили.

Как следует из дальнейшей хронологии событий, труп Е.Ю.Ж. в течение последующих суток находился в квартире, пока утром 5 августа к нему вновь не зашёл Емелин позвать на работу, и обнаружил его без признаков жизни.

5

6

Анализируя эти доказательства, обстоятельства дела, характер, тяжесть и локализацию телесных повреждений, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что скончался Житков именно в результате сокрушительного удара, нанесённого ему по голове Глыбовским при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Каких-либо сомнений в этом у суда апелляционной инстанции не имеется, и в исследованных обстоятельствах нет никаких оснований полагать, что единственная смертельная травма, обнаруженная на трупе потерпевшего, была нанесена кем-либо ещё, а не осуждённым.

Все эти обстоятельства получили надлежащую оценку суда первой инстанции, выводы об этом подробно мотивированы и основаны на исследованных доказательствах.

Как полагает судебная коллегия мотивов причинять Е.Ю.Ж. указанную травму ни у кого, кроме Глыбовского более не было. В.А.Е. это не нужно, поскольку он личных отношений с Е.Ю.Ж. не имел, только привлекал его к себе на работу на пилораме, а злоупотребляющий спиртным престарелый Ю.В.М. (74 года) в силу возраста постоянного пьянства и физического здоровья, найдя у него в квартире тем летом временный приют, сделать подобное бы не смог.

Временной период нанесения Е.Ю.Ж. Глыбовским телесных повреждений, приведших к его смерти, определяется исходя из имеющихся доказательств, в том числе из выводов судебной медицинской экспертизы, согласно которым он скончался после нанесённого удара примерно в течение последующих суток.

Как видно из результатов исследования трупа Е.Ю.Ж., тупая травма головы, повлекшая летальный исход, могла иметь давность причинения от 1 до 3 суток до наступления смерти (т.1, л.д. 204 об.).

Согласно выводам указанной экспертизы, степень выраженности ранних и поздних трупных явлений соответствует давности наступления смерти в период 1,5-2 суток до их фиксации.

Из протокола осмотра места происшествия следует, что труп Е.Ю.Ж. осматривался 5 августа 2020 года, начиная с 12 час. 30 мин. В ходе осмотра были зафиксированы выраженные трупные явления (т.1, л.д. 7-16), свидетельствующие о давности наступления смерти, исходя из которых следует, что смерть Е.Ю.Ж. наступила, не ранее 4 августа 2020 года.

Суд первой инстанции принял во внимание данные факты, исследованные доказательства и сопоставил время нанесения Глыбовским сильного удара кулаком правой руки потерпевшему в указанную левую часть головы, а также и время наступления его смерти и дал этим обстоятельствам надлежащую оценку.

Таким образом, в своей совокупности исследованные судом доказательства, взаимодополняя друг друга, довольно ясно и чётко раскрывают картину смерти потерпевшего, и с учётом характера нанесённых ему телесных повреждений, их специфичности, локализации, массивности и механизма образования, дают суду апелляционной инстанции все основания для вывода о том, что они не могли возникнуть при иных, чем указаны в приговоре, обстоятельствах и причинены они именно Глыбовским.

Нанесение потерпевшему удара кулаком руки, а не какими-то иными предметами, которые могли бы использоваться в качестве оружия, следует из приведённых по делу доказательств и характера причинённой травмы.

6

7

Наличие на трупе Е.Ю.Ж. не причинивших его здоровью кровоподтёка на веках правого глаза, кровоизлияния в мягкие ткани лица справа и на передней поверхности груди, возникших в коротких промежуток времени со смертельной травмой, не свидетельствуют об иных обстоятельствах его смерти. В причинно-следственной связи с ней эти телесные повреждения не состоят и из обвинения, предъявленного Глыбовскому их нанесение исключено.

Оснований для придания обстоятельствам дела иной оценки, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Иные доводы защитника и самого осуждённого о невиновности, вызванные частной оценкой обстоятельств дела и представленных обвинением доказательств, этот вывод не опровергают и под сомнение законность и обоснованность приговора не составят.

Таким образом, судом первой инстанции на основе исследования, анализа и оценки всех представленных сторонами доказательств, были правильно установлены фактические обстоятельства уголовного дела.

Выводы суда в приговоре им не противоречат, сомнений не вызывают, и поэтому, исходя из объёма и характера предъявленного Глыбовскому обвинения, его действиям дана правильная юридическая оценка по части 4 статьи 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Оценивая действия осуждённого, суд полагает, что осознанное и намеренное нанесение единственного значительного по силе удара кулаком руки по голове потерпевшего, было обусловлено наличием у Глыбовского умысла на причинение его здоровью вреда любой тяжести, включая тяжкого, при одновременном наличии неосторожной формы вины в виде преступной небрежности по отношению к его смерти.

В соответствии со ст. 27 УК РФ, если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые не охватывались умыслом виновного лица, но по закону влекут более строгое наказание, уголовная ответственность за такие последствия наступает в случае, когда лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий.

Следствием и судом установлено, что названные умышленные действия Глыбовского, причинившие тяжкий вред здоровью потерпевшего, повлекли его смерть по неосторожности. Ударив Е.Ю.Ж., осуждённый не желал и не предвидел наступления его смерти в тот момент, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог это предвидеть.

При назначении ему наказания, которое по своему виду и размеру невозможно признать чрезмерно суровым, суд в достаточной мере учитывал характер и степень общественной опасности совершенного преступления, все данные о личности виновного, наличие приведённых в приговоре смягчающих наказание обстоятельств при отсутствии отягчающих, а также и влияние наказания на его исправление.

Все решения по этому поводу судом надлежаще мотивированы и не противоречат уголовному закону.

Каких-либо обстоятельств, в том числе исключительных, связанных с целями и мотивами преступления, поведением виновного во время или после его совершения и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, не установлено, соответственно, положения ст. 64 УК РФ, как и положения ст. 73 и ч.б ст. 15 УК РФ к нему не могут быть применены.

7

Оснований для снижения категории совершённого преступления не имеется, и исправление Глыбовского возможно только при реальном отбывании назначенного наказания.

Вид исправительного учреждения для этого судом первой инстанции правильно определён ему в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ - исправительная колония строгого режима.

Таким образом оснований для отмены приговора по доводам стороны защиты судебная коллегия не усматривает.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению по доводам апелляционного представления прокурора в связи со следующим.

Как следует из материалов уголовного дела, районный суд в обоснование своего вывода о виновности Глыбовского сослался в приговоре в числе прочего, на показания, допрошенного в качестве свидетеля, оперуполномоченного уголовного розыска МО МВД России «Островский» А.С.К. об обстоятельствах содеянного, ставших ему известными со слов задержанного при получении явки с повинной и письменного объяснения.

Однако, по смыслу закона, оперуполномоченный может быть допрошен в суде только по обстоятельствам проведения того или иного следственного или процессуального действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения содержания показаний допрошенного лица. Поэтому показания этой категории свидетелей относительно сведений, о которых им стало известно из их бесед либо во время допроса подозреваемого, обвиняемого либо свидетеля, не могут быть использованы в качестве доказательства виновности подсудимого.

Изложенное соответствует правовой позиции, сформулированной Конституционным судом РФ в Определении № 44-0 от 06 февраля 2004 года, согласно которой положения ст.56 УПК РФ, определяющей круг лиц, которые могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключает возможность допроса дознавателя, следователя, проводивших предварительное расследование по уголовному делу, в качестве свидетелей об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий.

Вместе с тем эти положения, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие допрашивать дознавателя и следователя о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, и как допускающие возможность восстановления содержания этих показаний.

При таких обстоятельствах, показания свидетеля А.С.К. относительно сведений об обстоятельствах причинения телесных повреждений, ставших ему известными из бесед с Глыбовским, суд признаёт недопустимыми доказательствами и исключает их из приговора.

В соответствии с положениями ч.З ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы подлежит зачёту время содержания осуждённого под стражей с момента задержания не по день, а до вступления приговора в законную силу. В этой связи в приговор надлежит внести соответствующее изменение и зачесть в срок отбывания наказания время содержания Глыбовского под стражей с 8 августа 2020 года до вступления приговора в законную силу.

На основании изложенного руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд

9

определил:

приговор Островского районного суда Костромской области от 18 марта 2022 года в отношении Глыбовского Алексея Викторовича - изменить:

-исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылку суда на показания свидетеля А.С.К. об обстоятельствах совершения преступления, ставших ему известными от Глыбовского при получении явки с повинной и письменного объяснения;

- зачесть в срок отбывания наказания из расчёта день за день

время содержания Глыбовского под стражей с 8 августа 2020 года по 30 марта 2021

года,

время отбывания им наказания в виде лишения свободы до вынесения кассационного определения - с 31 марта 2021 года по 26 сентября 2021 года;

и время содержания его под стражей с 27 сентября 2021 года до вступления настоящего приговора в законную силу, т.е. по 18 мая 2022 года включительно.

В остальной части этот же приговор в отношении А. В. Глыбовского оставить без изменения, а апелляционную жалобу его защитника, - без удовлетворения.

Апелляционное определение и приговор вступают в законную силу немедленно и могут быть обжалованы в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции через Островский районный суд Костромской области, в течение последующих шести месяцев со дня провозглашения апелляционного определения, а осуждённым, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии этого апелляционного определения.

В случае подачи кассационной жалобы осуждённый вправе ходатайствовать о своём участи в судебном заседании суда кассационной инстанции.