Решение по делу № 22-195/2024 от 04.03.2024

Дело № 22-195/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Владикавказ 23 апреля 2024 года

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Северная Осетия-Алания в составе:

    председательствующего - судьи Баликоева С.Д.,

    судей – Цакоева А.А. и Караевой З.В.,

    при ведении протокола секретарём судебного заседания Оганесянц Р.А.,

с участием:

    старшего прокурора уголовно-судебного отдела прокуратуры Республики Северная Осетия-Алания Етдзаева З.А.,

    осуждённого Цаллагова С.Х.,

    его защитника - адвоката Байкуловой З.А.,

осуждённого Гуджараидзе Р.С.,

его защитника – адвоката Табуева С.Г.,

осуждённой Шанаевой Б.Т.,

её защитника – адвоката Дреевой Ф.Ц.,

осуждённого Хетагурова Х.А.,

его защитника – адвоката Мсоева А.Х.,

защитника осуждённой Дарчиевой А.Э. – адвоката Битаровой Т.С.,

представителя потерпевшего - ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), Б.Д.,

представителей потерпевшего - МВД по РСО-Алания, Е.З.М. и К.,

    рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы защитника – адвоката Байкуловой З.А., в интересах осуждённого Цаллагова С.Х., с дополнениями защитника Байкуловой З.А. и осуждённого Цаллагова С.Х., с возражениями государственного обвинителя Царикаевой М.Ю. на них, апелляционную жалобу адвоката Дреевой Ф.Ц., в интересах осуждённой Шанаевой Б.Т., с возражениями государственного обвинителя Царикаевой М.Ю. на неё, апелляционную жалобу адвоката Мсоева А.Х., в интересах осуждённого Хетагурова Х.А., с возражениями государственного обвинителя Царикаевой М.Ю. на неё, на приговор Советского районного суда ... Республики Северная Осетия-Алания от ..., которым

Цаллагов С.Х., ... года рождения, уроженец ..., гражданин Российской Федерации, с высшим образованием, женатый, имеющий двоих малолетних детей, не работающий, ранее не судимый, зарегистрированный по адресу: РСО-Алания, ..., проживающий по адресу: РСО-Алания, ...,

осуждён:

- по ч. 4 ст. 160 УК РФ к 6 (шести) годам 6 (шести) месяцам лишения свободы со штрафом в размере 600 000 (шестьсот тысяч) рублей, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Срок наказания Цаллагову С.Х. исчислен с момента вступления приговора в законную силу, и до вступления приговора в законную силу ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Цаллагова С.Х. решено взять под стражу немедленно.

В срок наказания Цаллагову С.Х. зачтено время его нахождения под стражей со дня задержания и водворения под стражу по день вступления приговора в законную силу включительно, из расчёта один день нахождения Цаллагова С.Х. под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, а также время его нахождения под стражей и домашним арестом из расчёта один день нахождения под стражей и домашним арестом за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, то есть периоды с 15.07.2014 по 10.07.2015, и с 19.09.2017 до 15.03.2018;

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ (по эпизоду причинения существенного вреда правам и законным интересам МВД РСО-Алания) к наказанию в виде 2 (двух) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы и в связи с истечением сроков давности уголовного преследования от назначенного наказания освобождён;

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ к наказанию в виде 2 (двух) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы и в связи с истечением сроков давности уголовного преследования от назначенного наказания освобождён.

Постановлением судьи от 23 июня 2023 года осуждённый Цаллагов С.Х. объявлен в розыск, 7 сентября 2023 года задержан и водворен в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по РСО-Алания;

Гуджараидзе Р.С. ... года рождения, уроженец ... СОАССР (РСО-Алания), гражданин Российской Федерации, с высшим образованием, женатый, не работающий, ранее не судимый, проживающий по адресу: РСО-Алания, ...,

осуждён:

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ (по эпизоду причинения существенного вреда правам и законным интересам МВД РСО-Алания) и ему назначено наказание в виде 2 (двух) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы, от которого он освобожден в связи с истечением сроков давности уголовного преследования;

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ к 2 (двум) годам 6 (шести) месяцам лишения свободы, от которого он освобождён в связи с истечением сроков давности уголовного преследования;

    - по ч. 4 ст. 160 УК РФ к 5 (пяти) годам 6 (шести) месяцам лишения свободы со штрафом в размере 500 000 (пятьсот тысяч) рублей. На основании ст. 73 УК РФ назначенное Гуджараидзе Р.С. наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 5 (пять) лет, который исчислен с момента вступления приговора в законную силу, и Гуджараидзе Р.С. обязан не изменять места своего жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осуждённого. В испытательный срок Гуджараидзе Р.С. зачтено время, прошедшее со дня провозглашения приговора;

Дарчиева А.Э., ... года рождения, умершая ..., уроженка ... СОАССР (РСО-Алания), гражданка Российской Федерации, с высшим образованием, не судимая, проживавшая по адресу: РСО-Алания, ..., СНО «Дарьял», 5 линия, ...,

    осуждена:

- по ч. 4 ст. 160 УК РФ к 4 (четырем) годам лишения свободы со штрафом в размере 400 000 (четыреста тысяч) рублей. На основании ст. 73 УК РФ назначенное Дарчиевой А.Э. наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 4 (четыре) года;

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ (по эпизоду причинения существенного вреда правам и законным интересам МВД РСО-Алания) к наказанию в виде 2 (двух) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы и в связи с истечением сроков давности уголовного преследования от наказания освобождена;

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ к 2 (двум) годам 6 (шести) месяцам лишения свободы и в связи с истечением сроков давности уголовного преследования от наказания освобождена.

В связи со смертью уголовное дело в отношении Дарчиевой А.Э. прекращено;

Шанаева Б.Т., ... года рождения, уроженка ... РСО-Алания (СОАССР), гражданка Российской Федерации, с высшим образованием, замужняя, не работающая, ранее не судимая, проживающая по адресу: РСО-Алания, ...,

осуждена:

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ к наказанию в виде 2 (двух) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы и в связи с истечением сроков давности уголовного преследования от наказания освобождена;

    - по ч. 4 ст. 160 УК РФ к 4 (четырём) годам лишения свободы, со штрафом 400 000 (четыреста тысяч) рублей. На основании ст. 73 УК РФ назначенное Шанаевой Б.Т. наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 4 (четыре) года, который исчислен с момента вступления приговора в законную силу и Шанаева Б.Т. обязана не изменять места своего жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осуждённого. В испытательный срок Шанаевой Б.Т. зачтено время, прошедшее со дня провозглашения приговора;

Хетагуров Х.А., ... года рождения, уроженец ..., РСО-Алания (СОАССР), гражданин Российской Федерации, с высшим образованием, женатый, не работающий, ранее не судимый, проживающий по адресу: РСО-Алания, ...,

осуждён:

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ к 2 (двум) годам 6 (шести) месяцам лишения свободы и в связи с истечением сроков давности уголовного преследования от назначенного наказания освобождён;

    - по ч. 4 ст. 160 УК РФ к 4 (четырем) годам лишения свободы со штрафом 400 000 (четыреста тысяч) рублей. На основании ст. 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 4 (четыре) года, с зачетом времени, прошедшего со дня провозглашения приговора. Испытательный срок Хетагурова Х.А. исчислен с момента вступления приговора в законную силу. Хетагуров Х.А. обязан не изменять места своего жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осуждённого.

За гражданскими истцами ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и МВД по РСО-Алания признано право на удовлетворение гражданских исков, заявленных их представителями, и вопрос о размере возмещения гражданских исков передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Арест, наложенный постановлением Советского районного суда г. Владикавказа РСО-Алания от 22 февраля 2018 года на квартиры, расположенные по адресу: PCO-Алания, ...; PCO-Алания, ...; PCO-Алания, ..., а также на два нежилых помещения, расположенные по адресу: РСО-Алания, ..., принадлежащие Цаллагову С.Х., продлён на шесть месяцев, то есть до 5 февраля 2024 года.

Судом разрешена судьба вещественных доказательств, в том числе женские наручные часы «VERSACE» постановлено вернуть законному владельцу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), все остальные вещественные доказательства хранить при уголовном деле, а также взысканы процессуальные издержки и вынесено частное постановление на нарушение адвокатом Байкуловой З.А. действующего законодательства и ненадлежащее исполнение обязанностей адвоката.

Заслушав доклад судьи Баликоева С.Д. об обстоятельствах дела, содержании приговора, доводах апелляционных жалоб и возражений на них, выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

приговором Советского районного суда г. Владикавказа Республики Северная Осетия-Алания от 23 июня 2023 года Цаллагов С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаева Б.Т., Хетагуров Х.А., Дарчиева А.Э. признаны виновными и осуждены по ч. 4 ст. 160 УК РФ, за совершение растраты, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.

    Они же, Цаллагов С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаева Б.Т., Хетагуров Х.А., Дарчиева А.Э., признаны виновными по ч.1 ст. 201 УК РФ за злоупотребление полномочиями, то есть использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации своих полномочий вопреки законным интересам этой организации в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам организации и охраняемым законом интересам общества и государства. От назначенного по ч. 1 ст. 201 УК РФ наказания осуждённые Цаллагов С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаева Б.Т., Хетагуров Х.А., Дарчиева А.Э. освобождены в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

    Кроме того, Цаллагов С.Х., Гуджараидзе Р.С. и Дарчиева А.Э. признаны виновными и осуждены по ч. 1 ст. 201 УК РФ, за злоупотребление полномочиями, то есть использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации своих полномочий вопреки законным интересам этой организации в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам организации, и от назначенного наказания освобождены в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

В связи со смертью уголовное дело в отношении Дарчиевой А.Э. прекращено.    

Обстоятельства совершения указанных преступлений подробно изложены в описательно-мотивировочной части приговора.

С приговором не согласилась защитник осуждённого Цаллагова С.Х. – адвокат Байкулова З.А., которая в апелляционной жалобе считает его незаконным, немотивированным, необоснованным, не отвечающим требованию справедливости, объективности и доказанности, вынесенным с грубым нарушением норм УПК РФ, в связи с чем подлежащим отмене.

Указывает, что доводы суда о том, что вина Цаллагова С.Х. и других осуждённых доказана, опровергаются материалами уголовного дела, а также показаниями свидетелей, в том числе работников банка, допрошенных на предварительном следствии и в судебных заседаниях, обстоятельствами, установленными в судебных заседаниях при том, что следователь в обвинительном заключении и суд при вынесении обвинительного приговора, делая ссылки на Положения Центрального Банка Российской Федерации, не указал, какие именно пункты соответствующих Положений нарушались осуждёнными, кем именно и к каким последствиям это привело.

В обоснование приводит следующее:

- считает неправомерным заявление представителя временной администрации по управлению кредитной организацией ИАБ «Диг-Банк» К.Э., обратившейся в правоохранительные органы с заявлением о преступлении, поскольку это была прерогатива председателя Совета директоров Цаллагова С.Х., так как он не был отстранён от занимаемой должности, а также потому, что ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) – это акционерное общество, которое помимо инструкций и положений Центрального Банка России (ЦБ) руководствуется ФЗ «Об акционерных обществах» и прежде, чем обратиться с заявлением в правоохранительные органы, К.Э., согласно инструкции ЦБ, как минимум, должна была назначить проверку, привлечь ревизора для исследования жёсткого диска, переданного ей осуждёнными Хетагуровым Х.А., Дарчиевой А.Э. и Цаллаговым Ф.К., чего не было сделано;

- считает, что органы предварительного расследования, перед тем, как возбудить уголовное дело, должны были назначить исследование с привлечением ревизора в области банковской деятельности, что сделано не было, при этом уголовное дело возбуждено по истечению 10-ти суток без повода и оснований, предусмотренных ст. 140 УПК РФ, без проведения в порядке ст.144 УПК РФ должной доследственной проверки, что свидетельствует о том, что данное уголовное дело имеет заказной характер;

- считает, что, согласно Устава ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), Цаллагов С.Х., являвшийся председателем Совета директоров, то есть наблюдательного, а не исполнительного органа, не обладал правом первой и второй подписями, денежные средства и материальные ценности ему не вверялись, и он не являлся материально ответственным лицом, что исполнительные органы ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), подотчётные Совету директоров, не были подчинены Цаллагову С.Х., в связи с чем, согласно должностным обязанностям, он не мог осуществлять управление финансово-хозяйственной деятельностью ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и отдавать приказы и распоряжения сотрудникам банка, соответственно, он не может являться субъектом уголовной ответственности по ст. 160 УК РФ, в связи с чем полагает, что судом не доказано, что Цаллагов С.Х. и другие лица являются субъектами состава преступления, предусмотренного ст.160 УК РФ;    

- материалы дела не содержат сведений о собственнике имущества, а в случае, когда речь идёт о неучтённых вкладчиках, потерпевшими в преступлении, предусмотренном ст. 160 УК РФ, должны быть признаны вкладчики, то есть физические лица, а не ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), при том, что к материалам уголовного дела приобщены более 70 заявлений от граждан о преступлении, которые были зарегистрированы в КУСП, однако процессуальных решений по ним не принято, чем нарушены Конституционные права заявителей, которые лишены возможности доступа к правосудию, так как их заявления приобщены к уголовному делу в нарушении норм УПК РФ;

- органы предварительного расследования не исследовали и не проанализировали, что, согласно штатного расписания, в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) на различных должностях работали Цаллагов С.Х., Ц.И., Ц.А., Ц.С. и Г.А., которым начислялась заработная плата, материальная помощь, отпускные, премии и т.д., которые по РКО на их имя поступали в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), и этими деньгами пополнялись их пластиковые карты. Между тем данные обстоятельства, то есть эти начисления денежных средств, вменили как похищенные Цаллаговым С.Х. и другим осуждёнными, в связи с чем вывод о том, что пополнение кассы Банка на суммы, указанные в приходных кассовых ордерах на пополнение счёта осуществлялось из средств неучтённых вкладчиков, а всего на счета банковских карт Цаллагова С.Х., членов его семьи и его близких знакомых незаконно перечислено 63 503 772 рублей, является абсурдным, что процесс пополнения кассы банка осуждёнными именно денежными средствами неучтённых вкладчиков, также не доказан и не описан в объективной стороне по уголовному делу;

- в уголовном деле указан несуществующий как физически, так и юридически предмет преступления - денежные средства вкладчиков неучтённой группы, при этом в материалах дела имеются 859 решений судов, вступивших в законную силу, которыми установлено, что денежные средства «неучтённых вкладчиков» приходовались в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), то есть, согласно п. 2.2 Положения 385 П, становились денежными средствами кредитной организации ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), но при описании объективной стороны состава преступления отсутствует упоминание о денежных средствах ИАБ «Диг-Банк» (ОАО). Считает, что внесение лично Цаллаговым С.Х. либо по его просьбе, как физического лица, денежных средств на счёт его банковской пластиковой карты, либо на счета карт членов его семьи, знакомых, а также Хетагурова Х.А., осуществлялось законно, в соответствии со ст. 841 ГК РФ, что подтверждается также его показаниями в этой части, данными на предварительном следствии, а также показаниями свидетелей Ц.А., Ц.И., Ц.С., В.А., Г.А. и Хетагурова Х.А.;

- по мнению апеллянта, в нарушение ст. 73 УПК РФ в постановлении о привлечении Цаллагова С.Х. и других осуждённых в качестве обвиняемых, в обвинительном заключении и вопросах, заданных свидетелям, следователем не отражено, какие пункты и каких инструкций и положений были нарушены осуждёнными, при этом следователем были искажены показания свидетеля Я.А., сотрудника отдела пластиковых карт, что свидетельствует об искусственно созданной картине несуществующего преступления и нарушениях. В подтверждение приводит показания свидетелей Я.А., Т.Ф.С., Д.А.А., полагая, что протоколы допросов этих свидетелей не содержат показаний, доказывающих получение ими от осуждённых указаний на выполнение каких либо незаконных действий, либо действий нарушающих регламент Положений и Инструкций ЦБ РФ, связанных с их работой, что следователь А. исказила обстоятельства дела с целью создания видимости совершения осуждёнными преступления, фальсифицировала доказательства совершения ими несуществующих преступлений, приводит доводы в обоснование этого;

- считает, что показания свидетелей - кассиров К.К. и Т.Н., данные ими на предварительном следствии и положенные в основу приговора, изготовлены следователем А. так, как ей было выгодно, а свидетели, не читая, подписали их, что установлено в судебных заседаниях. Однако суд первой инстанции критически отнесся к этим показаниям. Приводит доводы в обоснование своей позиции. Указывает, что суд первой инстанции не проанализировал показания свидетелей, данные на предварительном следствии, и взял их за основу. А к показаниям, данным этими же свидетелями в судебных заседаниях, которые логичны и достоверны, суд отнёсся критически и исключил, как доказательства, обосновав своё решение тем, что эти показания даны с целью помочь осуждённым избежать уголовной ответственности;

- утверждает, что, согласно 12-ти лицевым счетам, открытым в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) на имя Цаллагова С.Х. на них ежемесячно с 1 января 2009 года по 23 июня 2014 года зачислялись безналичным путём денежные средства: зарплата, отпускные, материальная помощь, премии, аренда здания, командировочные и т.д., перечислялись деньги с вкладов, и, согласно представленным выпискам, снимались по расходным кассовым ордерам, а затем, по приходным кассовым ордерам, приобщённым в качестве вещественных доказательств (п.5.1), вносились на карты самого Цаллагова С.Х., его родственников и знакомых, что законом не запрещено.

Резюмирует, что денежные средства, поступившие от Цаллагова С.Х. в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) полностью законны, учтены на балансе и в кассе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), подтверждены имеющимися в материалах уголовного дела выписками по балансу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО). Согласно этим выпискам от Цаллагова С.Х. в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) за период с 1 января 2009 года по 23 июня 2014 года поступило наличных денежных средств в сумме 164 661 781 рублей, а пополнил он пластиковые карты по ПКО, приобщёнными в качестве вещественных доказательств, за тот же период на сумму 63 503 772 рублей. Утверждает, что данный факт подтверждается показаниями свидетелей - работников отдела кассовых операций К.К., Т.Н., Б.Л., допрошенных в ходе судебных заседаний, которые от показаний, данных на предварительном следствии, отказались, пояснив свой отказ тем, что следователь А. писала их показания как ей было выгодно, а они, не читая протоколы допросов, подписали их, в связи с чем просили суд учитывать при принятии решения показания, данные ими в суде. При этом названные свидетели подтвердили, что Цаллагов С.Х. не был материально ответственным лицом, не давал письменных и устных указаний, не занимался финансово-хозяйственной деятельностью, не брал денег из кассы без соответствующих документов, что Цаллагову С.Х. начислялись заработная плата, оплата за аренду здания, материальная помощь, дивиденды за акции, командировочные. Расходование этих денежных средств осуществлялось согласно расходным и приходным кассовым ордерам, а именно путём пополнения банковских карт, открытых на его родных и близких, то есть это были его личные денежные средства, которыми он вправе был распоряжался по своему усмотрению. Указывает, что суд первой инстанции без оснований, не мотивируя своё решение, критически отнесся к показаниям свидетелей, допрошенных в суде, которые полностью отказались от показаний, данных на стадии предварительного следствия;

- считает, что Цаллагов С.Х. располагал достаточно внушительными денежными средствами, которые ему начислялись ежемесячно, и распоряжался ими так, как считал нужным. Однако органы предварительного расследования пошли другим путём и денежные средства, которые начислялись Цаллагову С.Х. в законном порядке, решили описать как похищенные у вкладчиков, так называемой, неучтённой группы, приводя их и документы РКО и ПКО в качестве вещественных доказательств, что наличие депозитных вкладов подтверждают в своих показаниях свидетели Г.З. и Цаллагов Ф.К., которые вели вклады осуждённого Цаллагова С.Х. в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и подтвердили факт проведения приходных и расходных операций по вкладам, в том числе по списанию денежных средств с депозитных вкладов при пополнении карт самого Цаллагова С.Х., а также его родных и знакомых. По мнению апеллянта, в кассе банка, где происходили действия с указанными в материалах уголовного дела ПКО, не было «денежных средств вкладчиков неучтённой группы», поскольку материалами уголовного дела это не доказано, в связи с чем отсутствует объективная сторона преступления, описывающая и доказывающая место, время и обстоятельства совершения вменяемого преступления обвиняемыми как «пополнение кассы банка денежными средствами неучтённых вкладчиков», при том, что в материалах уголовного дела нет доказательств наличия сговора между осуждёнными, нет доказательств наличия у них любых скоординированных действий, направленных на совершение преступления;

- утверждает, что приобщённый к материалам уголовного дела акт приема-передачи б/н от 25 июня 2014 года, составленный от имени заместителя председателя Правления ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) Хетагурова Х.А., Дарчиевой А.Э. и Цаллагова Ф.К., которые передали временной администрации по управлению кредитной организации ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) К.Э. жёсткий диск с серийным номером WCAT 23489300 с информацией о второй группе вкладчиков ИАБ «Диг-Банк» (ОАО)…» (т. 3, л. д. 216), фактически в материалах дела отсутствует, поскольку следователем А. изъят не был, вещественным доказательством по делу не признан, соответственно, не осмотрен, и не известно его местонахождение, при том, что никому не известно и не установлено, какую информацию он содержал, в том числе о том, какое количество вкладчиков и на какую сумму в нём было отражено, в связи с чем задаёт риторический вопрос, каким образом следователь А. установила количество вкладчиков, каким образом составлен следователем список неучтённых вкладчиков и насколько он достоверен, если среди этого списка указаны Б.Б.Д. и И.Н., чьи вклады фактически погашены. Причём таких вкладчиков, как Б.Б.Д. и И.Н., в этом списке может быть много. Поэтому Б.Б.Д. и И.Н. должны быть исключены из списка неучтённых вкладчиков, а общая сумма их вкладов должна быть исключена из общей суммы неучтённых вкладов ИАБ «Диг-Банк» (ОАО).

Исходя из указанного, считает, что количество неучтённых вкладчиков и общая сумма неучтённых вкладов, вменяемые осуждённым, не соответствуют фактическим по количеству и общей сумме неучтённых вкладов, что ведомость остатков вкладов неучтённых вкладчиков, которую следствие использует при проведении бухгалтерских экспертиз № № 134 и 95 и при определении суммы ущерба, вменяемую подсудимым, согласно материалов уголовного дела, не соответствует ведомости остатков вкладов модуля Диасофт-тест по состоянию на 23 июня 2014 года, переданных по Акту на жёстком диске на эту дату. В ведомости остатков вкладов неучтённых вкладчиков ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) не могло и не должно быть вкладов на фамилии Б.Б.Д. и И.Н.

Тем не менее, суд первой инстанции приводит показания Б.Б.Д. и И.Н. в качестве доказательств вины Цаллагова С.Х. и других осуждённых, что является абсурдным и комментарию не подлежит. Данный факт, по мнению защиты, свидетельствует о том, что судом материалы дела не изучены должным образом, поэтому и вынесенный по нему обвинительный приговор несостоятелен и необъективен, переписан под копирку с других судебных решений, принятых по данному уголовному делу.

Более того, к материалам уголовного дела приобщены кассовые сшивы дня с кассовыми лентами при совершении всех расходных и приходных кассовых операций, которые следствием не анализировались, не исследовались, вместе с тем они свидетельствуют о том, что денежные средства вкладчиков второй группы приходовались в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) (том 8, л. д. 167-169), что при осмотре кассовых сшивов дня следствием умышлено осматриваются и исследуются только приходные кассовые ордера (ПКО) и не осматриваются и не исследуются расходные кассовые ордера, в соответствии с которыми денежные средства, начисленные бухгалтерией ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), к выдаче Цаллагову С.Х. уже находятся в кассе банка вместе с соответствующими РКО, отражены в выписках, описанных выше, которые также отражены в кассовой ленте, подшитой в кассовый сшив.

Утверждает, что в период времени после 12 августа 2015 года лицо, имеющее доступ к материалам уголовного дела - следователь А., сфальсифицировало протокол обыска (выемки) от 6 октября 2014 года, подменила его, включив в него дополнительные сведения об изъятии второго жёсткого диска с информацией об обязательствах перед вкладчиками, и подделало подписи понятых Ч.И. и П.А. Усматривая в действиях следователя А. признаки преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ, приводит доводы в обоснование этого предположения. Указывает, что на основе данных, полученных, якобы, из двух жёстких дисков, изъятых в ходе выемки 6 октября 2014 года, по делу были проведены две бухгалтерские судебные экспертизы № 95 и №134.

Изложенное, по мнению апеллянта, свидетельствует о том, что её подзащитный и другие осуждённые фактически не были ознакомлены с материалами уголовного дела в полном объёме, так как материалы уголовного дела, с которыми они знакомились, не соответствуют материалам уголовного дела, которые были впоследствии представлены суду, что органом следствия нарушена ст. 217 УПК РФ, а протокол обыска (выемки) от 6 октября 2014 года является недопустимым доказательством, который подлежит исключению из перечня доказательств, вместе с заключениями указных судебно-бухгалтерских экспертиз, поскольку они также не могут отвечать требованиям уголовно-процессуального закона, т.к. проведены по информации с жёстких дисков, которые не изымались. В обоснование своей позиции также указывает, что адвокатом Мсоевым А.Х. 11-й том дела фотографировался дважды, и им в суд были представлены фотографии двух протоколов обыска (выемки) от 6 октября 2014 года, сфотографированного 12 августа 2015 года и 18 августа 2015 года, то есть приведённые факты судом были установлены;    

- считает, что с учётом изложенного суд необоснованно отказал в удовлетворении её ходатайства по 13 пунктам, в том числе о возврате уголовного дела прокурору для устранения нарушений закона, допущенных следователем, не дав изложенным в ходатайстве доводам должной юридической оценки;

- указывает, что, согласно постановления от 3 августа 2015 года (т. 71, л.д. 148-155 и т. 11, л.д. 227-229), два жёстких диска и электронный носитель CD-R диск, признанные вещественными доказательствами и приобщённые к материалам уголовного дела, исследованные в ходе судебных заседаний с участием эксперта ЭКЦ МВД по РСО-Алания, и специалиста, работавшего в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) руководителем отдела автоматизации и программного обеспечения А.А., не содержали каких-либо сведений о деятельности «банка», документов бухгалтерского учёта, списков вкладчиков и т.д., поскольку на одном диске содержались протоколы осмотров предметов (документов), изготовленных от имени следователя, второй жёсткий диск не открылся, поскольку был пустой. Допрошенный в судебном заседании эксперт ЭКЦ МВД по РСО-Алания показал, что открыть второй диск без специальной техники, специального программного обеспечения в таких условиях не представилось возможным.

При воспроизведении в судебном заседании электронного носителя CD-R диска, осмотренного следователем Ахполовой (т.11, л.д. 227-229), содержащего список обязательств, не учтённых в основной базе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и сведения о вкладах и выплаченных процентах по вкладам вкладчиков 2 группы ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), было установлено, что на нём отобразился Портфолио логотипа и фирменного стиля, разработанного дизайнерами для ИАБ «Диг-Банка», и протоколы соревнований по Джиу-джитсу за 2012 год.

Указывает, что, согласно протокола осмотра предметов от 24 октября 2014 года, осмотр предметов, проводился якобы с участием начальника отдела автоматизации ИАБ «Диг-Банк» А.А. (т.13, л.д. 208-209), при этом два жёстких диска были подключены к компьютеру и с помощью системы управления базой данных Microsoft SOL, которые далее с помощью стандартных программных средств и автоматизированной банковской системы получили доступ к информации, отражённой на осматриваемых дисках, то есть А.А. в кабинете следователя А. на её рабочем компьютере якобы сформировал и получил оборотно-сальдовые ведомости, отражающие кредитовые и дебетовые обороты и остатки по балансовым счетам 423 (депозитный счёт), счёт начисленных процентов по вкладам за период с 16 ноября 2009 года по 23 июня 2014 года помесячно в разрезе валют, рубли, доллары, евро, при этом полученная информация в виде файлов ТХТ скопирована А.А. на CD-R диск. А.А., повторно допрошенный в судебном заседании, пояснил суду, что файлы, содержащиеся на диске, не содержат расширения, которые использовались программой Диасофт, и на вопрос стороны защиты пояснил, что участие в ходе осмотра предметов от 24 октября 2014 года (т.13, л.д. 208-209) со следователем А. не принимал, CD-R диск с двух жёстких дисков не копировал. Прочитав представленный ему на обозрение протокол осмотра предметов от 24 октября 2014 года, пояснил, что никогда ранее не видел этот документ, а содержащаяся в нём информация не соответствует действительности, так как с помощью программы, отражённой в протоколе, невозможно открыть жёсткие диски.

Также А.А. пояснил, что представленные два жёстких диска в ИАБ «Диг-Банк» никогда не использовались, и это ему известно достоверно, поскольку он лично занимался программным обеспечением и техникой. Более того, информация, содержащаяся на двух жёстких дисках, не может уместиться на CD-R диске.

По мнению апеллянта, из протокола осмотра предметов от 24 октября 2014 года следователем А., а также из показаний свидетеля А.А. в судебном заседании следует, что следователь А., не располагая доказательной базой, свидетельствующей о наличии составов преступлений в действиях Цаллагова С.Х., а также Хетагурова Х.А., Шанаевой Б.Т., Дарчиевой А.Э. и Гуджараидзе Р.С., сфальсифицировала доказательства по уголовному делу, приобщив два жёстких диска и CD-R диск в качестве вещественных доказательств, не имеющих отношение к ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), на основании, данных которых были проведены две экспертизы № 134 и № 95. Считает, что CD-R диск, происхождение которого не установлено, не может быть признан доказательством по делу и использован при проведении экспертизы № 134 и № 95, в том числе и ввиду того, что информация с жёстких дисков на него была скачана, согласно протокола осмотра предметов, 24 октября 2014 года. Вместе с тем, согласно постановлению следователя о назначении экспертизы от 21 сентября 2014 года, в распоряжение экспертов был представлен этот CD-R диск.

CD-R диск, предоставленный якобы эксперту для исследования, происхождение которого не установлено, не может быть признан доказательством по делу и использован при проведении экспертизы № 134 и № 95. Обращает внимание на то, следователь Ахполова З.А. в постановлении о назначении бухгалтерской судебной экспертизы от 21 сентября 2014 года указывает, что представляет эксперту CD-R диск, в то время как, он якобы позже с участием А.А. скачен из двух жёстких дисков, согласно протокола осмотра предметов только 24 октября 2014 года (т.13, л.д. 208-209);

- в связи с отсутствием в материалах дела CD-R диска, что было установлено в судебном заседании 10 апреля 2023 года стороной защиты было заявлено ходатайство в письменной форме о направлении уголовного дела в следственный орган для его восстановления, в удовлетворении которого было отказано без мотивировки, без ухода в совещательную комнату, чем нарушена ч.2 ст. 256 УПК РФ, что 24 апреля 2014 года в адрес судьи Советского районного суда г. Владикавказ РСО-Алания Плиева Г.А. подано заявление о выдаче заваренной копии протокола судебного заседания от 24 октября 2014 года, которое также проигнорировано судом и не рассмотрено. Считает, что решение по указанному ходатайству и заявлению судом фактически не принято;

- бухгалтерская судебная экспертиза № 134 от 6 ноября 2014 года (т.14, л.д. 101-112), которая легла в основу обвинения Цаллагова С.Х. и других осуждённых, проведена с существенными нарушениями законодательства и не может служить доказательством вины осуждённых, приводит доводы в обоснование, в том числе указывает, что для производства экспертизы следователь представил материалы дела в 1 папке на 57 листах, не указав, какие именно и электронный носитель СD-R диск, содержащий информацию по вкладам и процентам ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), который изъят позже и не мог быть представлен, что кассовых документов либо выписок по движению денежных средств по кассе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) следователем А. эксперту не предоставлено, а из материалов дела следует, что информация по вкладам и процентам ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) находилась на «жёстком диске DESKTOB HDD» (серийный номер WCAT 23489300), содержащим полную базу данных и отражающих движение денежных средств по депозитному счёту каждого вкладчика, которого как первоисточник нет, следовательно, у эксперта Ф.И. не было возможности провести соответствующие исследования и ответить на первый вопрос следователя о том, какая сумма денежных средств поступила в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) от вкладчиков, согласно данным, размещённым на представленном электронном носителе информации за период с 16 ноября 2009 года по 23 июня 2014 года.

В ходе проведения бухгалтерской судебной экспертизы экспертом неправильно использована нормативная и законодательная база, поскольку в исследовательской части экспертизы (т. 14, л.д. 102) эксперт Ф.И. указала, что при её проведении руководствовалась ФЗ от 21.11.1996 г № 129 «О бухгалтерском учёте», что является неприменимым к банковской деятельности, кроме того закон, которым пользовался эксперт, утратил силу с 1 января 2011 года, следовательно, исследования, проведённые экспертом Ф.И. в период после 1 января 2011 года основаны на Федеральном законе, действие которого утратило силу, и не могут считаться достоверными и соответствующими закону. Считает, что расчёт и начисление процентов регламентируется Положением № 309-П «Порядок начисления процентов по операциям связанным с привлечением и размещением денежных средств банками» от 26 июня 1998 года, которые экспертом Ф.И. при проведения экспертизы №134 не применялись, что, согласно ФЗ № 129 и № 402 «О бухгалтерском учёте», которым руководствовался эксперт, операция по Дебету – это списание денежных средств со счёта, а по Положению № 385-П «О правилах ведении бухгалтерского учёта в кредитных организациях», операция по Дебету – это зачисление денежных средств на счёт, соответственно там, где надо было суммировать данные по счетам учёта, эксперт Ф.И. их вычитала и итоговый результат расчётов в экспертизе № 134 даже математически неправильный, поэтому вывод эксперта на первый вопрос, поставленный следователем математически неправильный и недостоверный, что если экспертом неправильно математически посчитана общая сумма вкладов, поступивших в ИАБ «Диг-Банк», следовательно, экспертом неправильно подсчитана сумма выплаченных по этим вкладам процентов и экспертом не правильно дан ответ на второй вопрос экспертизы, которая, в свою очередь, вменена Цаллагову С.Х. по п. 1 ст. 201 УК РФ и ответ на второй вопрос в экспертизе также математический недостоверен.     

Изложенное, по мнению апеллянта, свидетельствует о том, что проведённая бухгалтерская судебная экспертиза не имеет отношение к банковской деятельности, поскольку в соответствии с Приказом МВД России от 29 июня 2005 года № 511 (ред. от 18.01.2017) «Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации» (вместе с «Инструкцией по организации…), должна была быть назначена и проведена финансово-кредитная судебная экспертиза, которая назначается с целью выявления и анализа фактических данных о соблюдении законности при предоставлении финансовых и банковских услуг, проведена с грубейшими нарушениями, не того вида, как требуется при оценке банковской деятельности, проведена некомпетентным и неуполномоченным лицом, с использованием недостоверной методической, нормативной базы, на основе исследования неких сведений, содержащихся на не существующем CD-R диске неизвестного происхождения, не имеющего никакого отношения к материалам дела, со значительными математическими ошибками, и соответственно, является незаконной, необъективной, неполной, основанной на доказательствах, полученных с нарушением норм УПК РФ;

- постановлением следователя А. назначена, а экспертом Ф.И. проведена бухгалтерская судебная экспертиза ... (т. 67, л.д. 90-209), которая легла в основу обвинения Цаллагова С.Х. и других осуждённых. При этом, как и экспертиза № 134, экспертиза ... назначена и проведена в нарушение Приказа МВД России от 29 июня 2005 года № 511 (ред. от 18.01.2017), причём экспертом использована и неправильно применена законодательная и нормативная база, поскольку эксперт должен был руководствоваться документами, регламентирующими ведение бухгалтерского учёта в банках. Приводит другие доводы в обоснование своей позиции, и считает, что выводы экспертизы носят общий характер, и не отвечают на вопрос следователя о суммах и выданных процентах по вкладам вкладчиков второй группы по каждому году в период с 2009 по 2014 годы. Указывает, что за период времени с 16 ноября 2009 года по 13 января 2013 года неучтённых денежных средств, содержащиеся на CD-R диске «Список обязательств, не учтённых в основной базе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в электродном файле «DEP_test02», экспертом не найдено.

Полагает, что у осуждённых в период с 16 ноября 2009 года по 13 января 2013 года не было возможности «распоряжаться неучтёнными денежными средствами», так называемой, неучтённой группы вкладчиков, поэтому нечем было совершать вменяемые им в этот период преступления, что, согласно выводам судебно-бухгалтерской экспертизы № 95 (т.67, л.д. 90-209), эксперт не даёт конкретного ответа, какие вклады и суммы выплаченных процентов не отражены в учёте наличных денежных средств ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), на представленном CD-R диске «Касса» ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в электронном файле (папке) «КАССА» в 2009 году, в 2010 году, в 2011 году, в 2012 году, неучтённых вкладов нет, в 2013 году, 2014 годах в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) поступила общая сумма неучтённых вкладов в размере 876 млн. рублей. Между тем эти данные необходимы для установления факта наличия в кассе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) неучтённых денежных средств и, соответственно, как доказательства возможности совершения обвиняемыми вменяемых им преступлении;

- несостоятельным находит обвинение Цаллагова С.Х. в том, что 5 апреля 2013 года путём приобретения за счёт средств банка для своих нужд он поручил Гурджараидзе Р.С. оплатить стоимость дорогостоящих часов, приобретённых в магазине ООО «Регент», поскольку в судебном заседании не установлено, что часы и другие ценные подарки, приобретённые Гурджараидзе Р.С. в магазине ООО «Регент», были подарены клиентам ИАБ «Диг-Банка», приглашенным на празднование юбилея банка, что оплачивались эти подарки и часы со специального фонда, который был создан для представительских расходов, с прибыли банка, а не за счёт неучтённых вкладчиков, что данный факт также подтверждаться показаниями работников банка, подсудимыми, а также руководителем ООО «Регент» Е.Л. Однако как орган расследования, так и суд первой инстанции данный факт не исследовали и не проанализировали. Приводит доводы и расчёты в обоснование, указывает, что часы, оплаченные ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) по счёту № 51 от 5 апреля 2013 года, полученные по накладной №51 от 5 апреля 2013 года, и часы, изъятые у Г.А., разные, поскольку модель и номер часов, изъятых у Г.А., не совпадают с моделями и номерами часов, купленных ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), а часы, изъятые у Г.А., покупались путём оплаты со счёта Цаллагова С. Х.;

- утверждает, что при вынесении приговора суд сослался на показания Г.А., которые в нарушение ст. 281 УПК РФ были оглашены в суде при отсутствии подтверждения направления свидетелям судебных повесток, уведомлений, телеграмм, без оформления приводов и при несогласии стороны защиты на оглашение показаний, незаконно были оглашены показания свидетелей: К.Э.; Б.Б.Д.; .Т.О.; Л.А., Д.Б.; ...44; Б.Г., в адрес которых были направлены адвокатские запросы, что, согласно ответам Л.А. и Г.А. (Ц.), уведомлений о вызове в суд в качестве свидетелей они не получали, адреса свои не меняли, готовы прибыть в судебное заседание для дачи показаний при официальном вызове. Более того, согласно ответу свидетеля Д.А.А. от 25 июня 2022 года, в сентябре 2021 года ей приходила повестка о вызове в суд, где ей сообщили, что заседание переноситься на другую дату, о которой сообщат дополнительно. Однако других уведомлений или повесток она не получала. Считает, что суд незаконно отказал в удовлетворении ходатайства о вызове в суд не допрошенных свидетелей обвинения – Л.А., Г.А. (Ц.) и Д.А.А., с приобщением ответов на адвокатские запросы, чем проявил предвзятость в рассмотрении уголовного дела, грубо нарушал права осуждённых и фактически лишил сторону защиты возможности оказать им квалифицированную юридическую помощь, гарантированную Конституцией Российской Федерации и УПК РФ;

- считает несостоятельным и абсурдным обвинение в том, что за счёт средств второй неучтённой группы оплачивались ремонтные работы помещений головного офиса, доп. офиса и филиала, что показывают и доказывают счета учёта и Ведомости остатков на 23 июня 2014 года, в соответствии с которыми затраты на ремонты помещений головного офиса, дополнительного офиса и филиала ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) учитывались бухгалтерией банка, оформлены и отражены в балансе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), и, соответственно, проводились не за счёт средств «неучтённых вкладчиков», поскольку на балансе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) на счёте 60701 учтены все затраты на ремонт и покупку материалов для ремонта на общую сумму 140 583 740 рублей (т. 40, л.д. 233-247). Приводит дополнительные сведения со ссылками на материалы дела, а также указывает на то обстоятельство, что в судебном заседании по данному уголовному делу, несмотря на протесты стороны защиты и подсудимых, было удовлетворено ходатайство государственного обвинителя об оглашении показаний свидетеля .Т.О., не явившегося в суд, в результате чего подсудимые и сторона защиты были лишены возможности допросить .Т.О. и задать ему вопросы относительно его показаний по проведённым им ремонтным работам в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО);

- полагает абсурдным обвинение Цаллагова С.Х. в том, что ремонт торгово-развлекательного комплекса (ТРК) ООО «Ир-Капитал» был проведён за счёт денежных средств неучтённых вкладчиков, поскольку ООО «Ир-Капитал» выполнял ремонтные и строительные работы на принадлежащем ему ТРК, расположенном по адресу: г. Владикавказ, ул. М.Горького, 1, за счёт денежных средств, предоставленных ему ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в виде кредита, а не в счёт денежных средств неучтённых вкладчиков, приводит доводы, а также указывает, что представитель АСВ Б.Д. ввёл суд в заблуждение и умышлено умолчал о том, что лично участвовал в судебных разбирательствах, в которых АСВ было отказано в исковых требованиях в связи с тем, что представитель ООО «Ир-Капитал» предоставил суду письменные доказательства о том, что оплата ремонтных работ проводилась ООО «Ир-Капитал» за счёт кредита, выданного ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), который был погашен, а не за счёт средств «неучтённых вкладчиков»;

-считает несостоятельным обвинение Цаллагова С.Х. и других осуждённых в том, что они незаконно приобрели терминальные сети в количестве 112 аппаратов у ООО «Меголайт» в нарушении порядка осуществления сделок купли-продажи и оплаты имущества из кассы ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в размере 58 миллионов рублей наличных денег, поступивших от неучтённых вкладчиков, поскольку покупка платежных терминалов отражена в балансе, представленном Цаллаговым С.Х., которые впоследствии, принеся прибыль банку, проданы, а вырученные денежные средства внесены в кассу банка, что, согласно заключению судебно-бухгалтерской экспертизы № 95, неучтённых вкладчиков второй группы на момент приобретения указанных терминалов, то есть в период с 16 ноября 2009 года по 13 января 2013 года, не было, что, по мнению апеллянта, говорит о том, что у подсудимых не было возможности «распоряжаться неучтёнными денежными средствами», так называемой, неучтённой группы вкладчиков, поэтому нечем было совершать вменяемые им в этот период преступления;

- несостоятельно также обвинение Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С. и Дарчиевой А.Э., в том, что они, якобы, нарушив условия договора с МВД по РСО-Алания об оказании услуг по организации сбора платежей с физических лиц, с целью извлечения выгоды в виде дополнительных денежных средств для расчёта с вкладчиками, выдали вкладчикам денежные средства в сумме 12 635 849 рублей, поскольку взаимоотношения МВД РСО-Алания и ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) относятся к категории гражданско-правовых отношений и должны регулироваться в суде в частном порядке, что в связи с этим, МВД не может быть потерпевшим по делу, а осуждённые не могут быть признаны виновными, что размер требования МВД РСО-Алания, включенного в реестр требований (т.77, л.д. 228-230), согласно Определения Арбитражного суда РСО-Алания по делу № 61-1553/14, составляет 9 472 164 рубля, тогда как в обвинительном заключении сумма, вменённая подсудимым, указана как 12 635 849 рублей.

    Считает, что в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, а также в связи с допущенными существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, нарушения принципа презумпции невиновности, считает недоказанной вину Цаллагова С.Х. в совершении какого-либо преступления.

Просит приговор отменить и вынести в отношении Цаллагова С.Х. оправдательный приговор.

В возражениях государственный обвинитель Царикаева М.Ю. считает приговор законным, обоснованным и справедливым, виновность осуждённых доказанной материалами дела, вещественными доказательствами, показаниями свидетелей, данными в суде и на предварительном следствии, а также показаниями самих осуждённых, полученных в ходе предварительного следствия и оглашёнными в судебном заседании, которые были положены в основу приговора.

Доводы жалобы о том, что деятельность банка неоднократно проверялась и никаких нарушений не было выявлено, несостоятельны и опровергаются заключением бухгалтерской судебной экспертизы и всеми материалами дела, при том, что созданная вторая электронная база данных вкладчиков банка не отражалась в основной базе данных банка, и проходила по второму модулю программы банка, которая не указывалась в отчётах, поэтому не могла быть обнаружена, при этом документы по неучтённой базе данных подшивались отдельно от документов, отражённых в официальной базе и хранились в отделе пассивов банка, в связи с чем и не могли быть выявлены в ходе проверки недостачи денежных средств в кассе банка.

Довод о том, что Цаллагов С.Х. занимался лишь стратегическим руководством банка как председатель Совета директоров банка и не зал о создании второй группы неучтённых вкладчиков, несостоятелен и опровергается показаниями Дарчиевой А.Э. о том, что указание о создании данной базы дал именно Цаллагов С.Х., показаниями Гуджараидзе Р.С. о том, что все решения согласовывались с Цаллаговым С.Х., при том, что Цаллагов С.Х. в судебном заседании пояснил, что мог принимать меры к руководству банка и его указания были обязательны, что подтверждается и показаниями свидетелей Т.Н., Б.Л., У.К. и Г.З., а также записью телефонных переговоров о том, что Гуджараидзе Р.С. ежедневно докладывал Цаллагову С.Х. о ситуации в банке, наличии денег в кассе банка, а Цаллагов С.Х. давал ему указания об изъятии из кассы банка денежных средств на свои нужды.

Доводы о том, что у Цаллагова С.Х. имелось несколько источников доходов и карты его знакомых и родственников пополнялись из его денег, несостоятельны и опровергаются материалами дела, показаниями осуждённого Хетагурова Х.А., заключением почерковедческой экспертизы № 393 от 29.05.2015, показаниями сотрудников банка, которые не отрицали пополнение банковских карт сыновей Цаллагова С.Х., его супруги – Ц.А., двух его знакомых – Г.А. и В.А., и от их имени без их участия подписывали приходно-кассовые ордера. Утверждает, что кассовые ордера на имя Г.А. не имеют отношения к договору банковского вклада Цаллагова С.Х., так как расходно-кассовый ордер оформляется только на Цаллагова С.Х., а не на третье лицо – Г.А., сведения о вкладе которого в базе данных банка отсутствуют.    

Довод жалобы о том, что купленные за счёт банка наручные часы были подарены Цаллаговым С.Х. его знакомой Г.А. как VIP-клиенту, является несостоятельным, поскольку ни один из свидетелей не подтвердил, что Г.А. являлась VIP –клиентом ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Причём Г.А. показала, что часы в количестве четырех штук ей были подарены в апреле 2013 года Цаллаговым С.Х., что эти часы она выбрала в магазине «Подарки» на ул. Маркуса, а затем оплачены Цаллаговым С.Х., при этом подробно рассказала о судьбе этих часов, одни из которых были у неё изъяты сотрудниками полиции, вторые подарила подруге, а двое других часов отдала знакомому, чтобы тот сдал их в ломбард, поскольку она нуждалась в деньгах. Факт приобретения Цаллаговым С.Х. этих часов подтвердила директор ООО «Регент» Е.Л., при этом деньги в сумме 1 391 335 рублей были перечислены со счёта ИАБ «Диг-Банка» (ОАО); показаниями Дарчиевой А.Э., которая пояснила, что часы являлись неликвидными активами и были переименованы как приобретение офисной мебели. Из договора розничной купли продажи от 5 апреля 2013 года, заключенного между продавцом ООО «Регент» Е.Л. и покупателем ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в лице Гуджараидзе Р.С., следует, что банк приобрёл часы в количестве четырёх штук.

Довод жалобы о том, что оплата ремонтных работ офисов банка и строительства офисного здания была произведена за счёт средств банка, а не из средств неучтённой группы вкладчиков, несостоятелен, так как строительные работы осуществлялись без документального оформления, деньги на строительство, приобретение зданий и их ремонт выделялись из кассы наличными, а также безналичным расчётом без оформления бухгалтерских документов, и не отражены в балансе банка.

Деньги в размере 58 000 000 рублей за счёт оплаты платежных терминалов были переданы представителям ООО «Мега-Лайт» в обход договора купли-продажи, согласно которым терминалы были приобретены за 2 771 630 рублей.

Доводы о том, что на 2-х жёстких дисках и CD-R диске, осмотренных в судебном заседании и признанных вещественными доказательствами не содержатся какие-либо данные, не могут быть принят во внимание, поскольку опровергаются материалами дела и показаниями специалиста, присутствующего при открытии дисков, который пояснил, что во втором диске имеется архивный файл размером 500 Гб и для его открытия требуются специальные программное обеспечение и нужен компьютер соответствующей мощности, то есть, с объёмным диском, скачать информацию из жёсткого диска на СД диск возможно, если СД диск объемом на 700 Гб, что не исключает наличия на указанных вещественных доказательствах заявленной информации, при том, что имеющаяся на указанных вещественных доказательствах информация была получена и на бумажных носителях и имеется в материалах дела, в том числе и списки неучтённых вкладчиков. Таким образом, для того, чтобы открыть жесткие диски, необходимо было дополнительное экспертное исследование и надо было установить несколько программ.

Доводы жалобы о том, что ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) не может являться потерпевшим по данному уголовному делу, поскольку средства по вкладам не отражались на балансе банка, и которых нет записи в книге регистрации отрытых счетов банка, следовательно, они не могут считаться имуществом банка, являются голословными и опровергаются установленными в судебном заседании обстоятельствами уголовного дела, при том, что в материалах дела отсутствуют сведения о том, что именно неучтённые вкладчики банка являются потерпевшими по делу, права которых, по мнению Байкуловой З.А., были нарушены в ходе предварительного и судебного следствия. Не представлено таких данных и стороной защиты.

Довод о том, что уголовное дело по ч. 4 ст. 160 УК РФ подлежит прекращению, поскольку в соответствии со ст. 20 УПК РФ оно может быть возбуждено не иначе как по заявлению потерпевшего не может быть удовлетворён, поскольку в материалах дела имеется заявление первого заместителя генерального директора ГК АСВ М.В., представителя «Диг-Банка», на имя следователя СЧ СУ МВД по РСО-Алания, по результатам которого 20 янвааря 2015 года было возбуждено уголовное дело по признакам ч. 4 ст. 160 УК РФ.

Считает, что суд всесторонне, полно и объективно исследовал все обстоятельства дела, проверил доказательства, приставленные сторонами, сопоставив их друг с другом, оценил их в совокупности, проверил все доводы защиты осуждённых, и правильно опровергнув их, пришел к обоснованному выводу о достаточности доказательств для разрешения дела по существу, правильно установил фактические обстоятельства и обоснованно пришёл к выводу о виновности Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э. в инкриминируемых преступлениях, назначив справедливые наказания.

Просит приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 7 марта 2024 года защитник осуждённого Цаллагова С.Х. - адвокат Байкулова З.А. считает приговор подлежащим отмене в полном объёме по следующим основаниям.

Находит голословным вывод суда о том, показания в судебном заседании подсудимым Цаллаговым С.Х. даны с целью уйти от ответственности, так как собранные по делу доказательства свидетельствуют о его невиновности.

Приводит доводы в обоснование заявленной позиции, в том числе в части обвинения о пополнении пластиковых карт членов семьи Цаллагова С.Х. и его знакомых. Утверждает, что в приговоре не указано, каким способом в каждую из дат, указанных в ПКО, взятыми кем-то денежными средствами неучтённых вкладчиков «пополнял кассу банка», при этом указано, что в каждую из дат, указанных в ПКО, кассу банка пополняли деньгами неучтённых вкладчиков на сумму, указанную в ПКО, что данные средства находились в кассе банка и что именно данными денежными средствами были пополнены счета пластиковых карт. Приводит перечень материалов дела, которые были исследованы в судебном заседании, ссылается на показания свидетелей Ц.И., Ц.А., Г.А., Ц.С., приводит сведения по выпискам РКО и ПКО о пополнении счетов и пластиковых карт, утверждает, что даты и суммы получаемых Цаллаговым С.Х. в кассе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) денежных средств, всегда соответствуют дате и сумме вносимых им же денежных средств по ПКО, кроме того он пополнял ПКО денежными средствами своих же вкладов, поступающих в виде аванса, заработной платы, материальной помощи, что подтверждается ежемесячными выписками.

Утверждает, что представленная свидетелем Ц.С. копия решения суда о взыскании с него 130 000 рублей в пользу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в лице ГК АСВ, полученные в качестве кредита в 2013 году в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), приобщённая к материалам дела, в приговоре не нашла своего отражения, в том числе не отражены показания Ц.С., данные им в судебном заседании, а приведены только показания Ц.С. на предварительном следствии.

Считает, что обвинительное заключение не содержит доказательств, подтверждающих обвинение о том, что во все даты, указанные в ПКО в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) находились денежные средства неучтенных вкладчиков, не имеется протоколов допроса свидетелей, которые бы подтверждали, что они пополняли кассу банка на суммы, указанные в ПКО, деньгами неучтенных вкладчиков.

В подтверждение доводов апелляционной жалобы о том, что 25 июня 2014 года Хетагуров Х.А., Дарчиева А.Э. и Цаллагов С.Х. по акту № 1 передали руководителю временной администрации по управлению кредитной организацией К.Э. жёсткий диск № WCAT 23489300 c базой данных по учёту вкладчиков, которые не отражены на балансе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), который следствием не изымался, в судебном заседании не осматривался, информация, имеющаяся на нём, следствию и суду не известна, считает, что судом не установлено количество вкладчиков и сумма вкладов, а согласно показаниям допрошенных свидетелей А.Б., К.Э., Б.Г. и Б.Д., исследованным в судебном заседании доказательствам количество неучтённых вкладчиков составило 1762 человека, а сумма поступивших денежных средств в 2013 году от неучтённых вкладчиков составила 867 998 268 рублей, при этом данные о неучтённых вкладчиках не передавались временной администрации, документы об этих лицах не изымались у заместителя главного бухгалтера и в судебном заседании не исследовались.

Обращает внимание суда на то, что после 23 декабря 2013 года Цаллагов С.Х. никаких пополнений не производил, что следует из приобщённых к делу ПКО по которым он признан виновным (стр. 149-151 приговора), в связи с чем непонятно, почему он признан виновным в период времени с 23 декабря 2023 года по 23 июня 2014 года.

В нарушение ст. 297 УПК РФ, по мнению апеллянта, в приговоре не указано основание для признания Цаллагова С.Х. виновным по ст. 160 ч. 4 УК РФ, поскольку он не являлся сотрудником банка, ему не вверялись денежные средства банка и денежные средства неучтённых вкладчиков, документов об этом в материалах дела не имеется, считает, что в приговоре не приведены письменные материалы дела, исследованные в судебном заседании, перечень которых приведен в жалобе, имеющие существенное значение для доказывания вины осужденного Цаллагова С.Х., не приведены показания свидетеля Ц.С. в судебном заседании, что суд критически отнесся к тому, что согласно таблице № 1 денежные средства всех этих неучтенных вкладчиков в количестве 1762 человека в общей сумме 867 998 268 рублей поступили в кассу банка в 2013 и 2014 годах, что Цаллагов С.Х. физически не мог пополнить этими средствами счета пластиковых карт в 2009, 2010, 2011, 2012 годах, а также к показаниям Цаллагова С.Х. о пополнениях счетов пластиковых карт лично, либо другими сотрудниками, либо по доверенности, данные им на предварительном следствии, а показания Цаллагова С.Х. в судебном заседании, приведённые в приговоре, по сути, содержат те же показания со ссылками на выписки по банковским и лицевым счетам, при этом показания свидетелей Т.Б., К., данные в судебном заседании, суд незаконно оценил критически и приводит пояснения.

Считает, что показания Цаллагова С.Х. на предварительном следствии не могут служить доказательством его вины, что кассиры К., Б. и Т. на предварительном следствии и в суде не давали показаний о том, что пополнение кассы банка на суммы, указанные в приходно-кассовых ордерах осуществлялось из средств неучтённых вкладчиков, что эти свидетели давали показания о том, что происходило в одном кассовом окне, тогда как в помещениях основного и дополнительного офисов банка имелось шесть касс, и что там происходило следствие и приговор не указывают, как не указано, каким способом и кем пополнялись кассы банка, а показания кассиров не раскрывают этой информации.

Относительно эпизода по часам, указывает, что изъятые у Г.А. в домовладении часы «Versace», о которых она пояснила, что ей их подарил Цаллагов С.Х., имеют серийный номер 86QR11040638 (т.9, л.д. 119-120), который не совпадает с номерами часов, купленных ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) у ООО «Регент» и указанных в счёте № 51 от 05.04.2013 и товарной накладной № 51 от 0-5.04.13. Соответственно считает, что часы «Versace», изъятые у Г.А. в домовладении, ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) не принадлежат. Также указывает, что, согласно осмотренной банковской выписки по счёту 40817500000000001, владельцем его является Цаллагов С.Х. и им путём безналичного денежного перевода на расчётный счёт ООО «Регент» были произведены три оплаты за часы: 1) п.2 28 февраля 2012 года в сумме 1 013 956 руб., 2) п.4 26 марта 2013 года - 405 000 руб., 3) п.7 18 июля 2013 года - 758 000 руб., то есть Цаллагов С.Х. оплачивал приобретаемые у ООО «Регент» часы, которые дарил Г.А., что он и показал суду. Однако судом его показания оценены критически. Суд также отнёсся критически к тому факту, что, согласно исследованным в судебном заседании материалам – счёту № 51 от 5 апреля 2013 года и накладной № 51 от 5 апреля 2013 года, в которых указаны: п.3 «Versace», 86Q70D002S001, п. 4. «Versace» 29G60D598S497 (т.9, л.д. 114, 116), фотографиям № 1 и 2 фотофиксации женских наручных часов «Versace», свидетельствующим о том, что номера и модели часов разные. При этом, приводя в приговоре показания Дарчиевой А.Э., данные на предварительном следствии, и показания осуждённого Гуджараидзе Р.С. в судебном заседании, суд не принял во внимание, что они не говорили, что купленные ИАБ «Диг-Банком» (ОАО) часы были переданы осуждённому Цаллагову С.Х. каким-либо документом, а пояснили, что они были подарены кому-то из VIP-клиентов банка. Просит обратить внимание на тот факт, что Г.А. в суд не вызывалась и не допрошена, при том, что никто из свидетелей не говорил о том, что Г.А. является VIP-клиентом банка, что на стр. 126 приговора перечислены исследованные в судебном заседании письменные материалы по эпизоду с часами, вместе с тем не указаны исследованные в судебном заседании счёт № 51 и товарная накладная № 51 от 5 апреля 2013 года, а также выписка по счёту 40817500000000001.

Указывает, что в ходе исследования вещественных доказательств в суде было заявлено ходатайство об осмотре женских часов «Versace», изъятых у Г.А. и приобщённых в качестве вещественных доказательств к материалам дела, однако судья отказал в удовлетворении ходатайства, указав, что часов «Versace» среди вещественных доказательств нет.

В связи с этим было заявлено ходатайство об исключении часов «Versace» из числа вещественных доказательств, но судом было отказано в его удовлетворении, при этом на стр. 149 приговора указано о передаче после вступлении приговора в законную силу вещественных доказательств, женских наручных часов «Versace», законному владельцу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО).

Считает, что обвинение по факту осуждения за оплату ремонтов головного и дополнительного офисов и филиала, строительства офисных помещений, приобретения специализированного оборудования за счёт средств неучтённых вкладчиков, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, указывает, что роль Хетагурова Х.А. в совершённом преступлении в приговоре – стр. 8, не расписана, он признан в этом механически, что согласно запрошенным через нотариуса Г.О. с официального сайта ЦБ РФ балансам ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) на даты 01.06.2014, 01.10.2010, 01.10.2009, которые были исследованы в судебном заседании, установлено, что банк обладал собственными средствами на соответствующих счетах № 10207 - уставной капитал кредитной организации, № 60401 – основные средства, и № 60312 – расчёты с поставщиками и подрядчиками, для проведения оплаты ремонтно-строительных работ и покупку специализированного оборудования, что все произведенные расходы, а также покупка стройматериалов, учтены в балансе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в полном соответствии с правилами ведениях бухгалтерского учёта в кредитных организациях, что сумма затрат, учтенных в балансе банка, опровергается голословным утверждением обвинительного заключения и приговора. Также указывает, что согласно исследованным в судебном заседании материалам уголовного дела, главным бухгалтером в соответствии с положениями с правилами ведения бухучёта вёлся штучный учёт всех затрат на ремонт с указанием стоимости в рублях, что всего на балансе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) учтено материалов и оборудования на сумму 194 936 000 рублей, которые впоследствии переданы ГК АСВ (стр. приговора 60).

Указывает, что из данных баланса, ведомостей отставок и показаний свидетелей следует, что ремонт головного офиса проводился в период с 2000 по 2006 год, дополнительного офиса – с 2008 по 2009 год, ремонт филиала – с 2009 по 2010 год, что все затраты отражены на счетах, однако факты исследования ведомостей остатков в судебном заседании не отражены в приговоре, а также не отражены факты исследования балансов за 2009, 2010, 2014 годы несмотря на то, что они были исследованы в судебном заседании.

Считает, что выводы суда о том, что деньги на строительство и ремонт выдавались из кассы банка наличными и безналичными, без составления необходимых бухгалтерских документов, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Необоснованной является ссылка в приговоре на выписки по лицевым счетам от 01.01.03-30.06.06, которые, по мнению суда, не могут служить доказательством того, что после 12.07.2009 помещения банка не ремонтировались, поскольку в судебном заседании эти выписки не исследовались, а в материалах дела таких выписок нет. Вместе с тем в судебном заседании исследовались балансы за 2009, 2010, 2014 г.г., и ведомости остатков к балансовому счёту 60401 на 23.06.2014, то есть на дату отзыва лицензии банка.

Считает, что приведённые им документы свидетельствуют о его невиновности в совершении преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ, поскольку все расходы были учтены в полном объёме, учтены на балансе, то есть все оформлено документально, как этого требует Положение 385-П и это было сделано не из средств неучтённых вкладчиков, нет доказательств того, что покупалось за наличный расчёт.

Указывает, что судом показания, данные Цаллаговым С.Х. в судебном заседании, в приговоре отражены искаженно (стр. 10-33), поскольку нарушена последовательность, логичность, считает, что это сделано умышленно, с целью создания видимости его виновности, приводит примеры прерывистости его показаний, из которых невозможно понять суть, оценить достоверность, доказывающих его невиновность, что в тексте его показаний полностью отсутствует эпизод о том, что он сам вносил денежные средства в кассу банка, приводя в качестве доказательства показания кассира К.К. об этом, что только этот эпизод подтверждает показания Цаллагова С.Х. и доказывает его невиновность по эпизоду пополнения счетов пластиковых карт за счёт собственных средств.

Утверждает, что в приговоре не приведены 27 документов: выписки по банковским и лицевым счетам, подлинники договоров депозитных вкладов, открытых на имя осуждённого Цаллагова С.Х., балансы банка за 2009, 2010, 2014 г.г., на которые Цаллагов С.Х. ссылался в своих показаниях и которые были исследованы в судебном заседании, вместе с тем эти документы, по мнению апеллянта, имеют существенное значение для доказывания вины осуждённого по всем эпизодам инкриминируемых преступлений. В тексте приговора неверно указаны номера приходных и расходных кассовых ордеров (стр. 20-21), по которым денежные средства сначала поступали в кассу банка, затем зачислялись на счета пластиковых карт, что на стр. 21 приговора приведено в виде набора цифр и букв, лишённых смысла. Приводит текст, который должен быть приведен в приговоре исходя из показаний Цаллагова С.Х. вместо этого набора цифр и букв.

Указывает, что в приговоре допущены иные искажения фактов и фальсификации, в том числе нет показаний свидетеля Ц.С., данные им в судебном заседании, им не дана оценка и не дана оценка документам, приобщенным по его ходатайству к материалам дела – копии решения районного суда г. Москвы, вступившего в законную силу, согласно которого часть денежных средств, зачисленных на счёт его пластиковой карты, взыскана с него решением суда в пользу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), что в данном случае счёт его пластиковой карты был пополнен не за счёт денежных средств неучтённых вкладчиков, как это указано в приговоре, а за счёт кредита, представленного банком. По мнению апеллянта, это имеет существенное значение для доказывания вины Цаллагова С.Х.

Не соглашаясь с выводом суда о том, что показания свидетелей в судебном заседании даны с целью помочь уйти от уголовной ответственности, указывает, что допросы свидетелей как в судебном заседании, так и на предварительном следствии проводились в полном соответствии с уголовно-процессуальным законом, разъяснялись положения ст. 51 Конституции РФ и ст. 56 УПК РФ, однако судом не обосновывается и не дается оценка разнице в показаниях свидетелей данных на этапе следствия и в суде, судом не указано, в чём конкретно состоят противоречия в показаниях и какое это имеет значение для доказанности вины каждого подсудимого, что делает выводы о виновности Цаллагова С.Х. необоснованными и незаконными.

Указывает, что, приводя в приговоре многочисленные положения ЦБ РФ, которые, по мнению суда, нарушались подсудимыми, суд не указал, в чем конкретно пункты указанных положений нарушались, в чем это выражалось, к каким последствиям это привело, без этого, по мнению апеллянта, невозможно доказать что положения нарушались, а также степень виновности каждого из осуждённых.

На стр. 120 приговора описан осмотр в судебном заседании двух жестких дисков, якобы изъятых у ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), при этом неверно указаны данные экспертиз и результаты осмотра, не указано, что в осмотре участвовал свидетель А.А., который был начальником отдела автоматизации банка. Повторно приводит обстоятельства, которые изложены в апелляционной жалобе.

Указывает, что судом в приговоре не дана оценка тому обстоятельству, что при осмотре в судебном заседании электронного носителя, приобщённого в качестве вещественного доказательства к делу, и который использовался экспертом Ф.И. для проведения экспертизы № 134, на котором, согласно обвинительному заключению, должна была содержаться база данных неучтённых вкладчиков основной базы ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) (электронный файл DEP_test02) за период с 16.11.2009 по 23.06.2014, на нем были записаны два файла – протокол соревнований по Джиу-Джитсу за 2012 и портфолио логотипа ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), а список неучтённых вкладчиков отсутствовал.

Считает, что суд незаконно наложил арест на имущество третьих лиц, указав квартиры и недвижимость, как принадлежащие Цаллагову С.Х., тогда как в судебном заседании осуждённым была представлена копия решения Советского районного суда г. Владикавказа от 2018 года, согласно которого все перечисленные в приговоре квартиры и недвижимость ему не принадлежат, решение вступило в законную силу, копия апелляционного решения также была приставлена суду.

Указывает, что в течение семи месяцев после оглашения приговора Цаллагову С.Х. не выдавалась копия протокола судебного заседания, что свидетельствует, по мнению апеллянта, о незаконности приговора и объясняет многочисленные нарушения в тексте приговора тем, что при его вынесении судья руководствовался показаниями свидетелей, данными на этапе следствия, поскольку не имел показаний свидетелей, данных в судебном заседании.

Отрицает ссылку суда в приговоре на то, что Цаллагов С.Х. в судебном заседании заявил, что показания на следствии давал под давлением следователя. Суд исказил его ответ. Утверждает, что как на предварительном следствии, так и в судебном заседании Цаллагов С.Х. давал последовательные показания по всем эпизодам преступлений. Однако в приговоре это не отражено. Существенных противоречий в его показаниях на следствии и в суде не имеется, хотя показания его в суде более подробны и конкретны, даны со ссылками на банковские документы, которые были недоступны её подзащитному на стадии расследования.

Считает, что наличие противоречий в показаниях Цаллагова С.Х. и свидетелей, не позволяло суду лишать его права задавать вопросы свидетелям, пользоваться услугами защитника, лишать его защитника права задавать вопросы свидетелям, не учитывать при вынесении приговора ответы на вопросы, заданные свидетелям в судебном заседании. При этом указывает на то, что часть свидетелей не была допрошена, поскольку в суд не вызывалась. В обоснование приводит доводы, ранее приведённые в апелляционной жалобе, относительно вызова свидетелей Д.А.А., Л.А. и Г.А., и, учитывая все сомнения и отсутствие доказательств виновности Цаллагова С.Х., просит приговор отменить и вынести в отношении Цаллагова С.Х. оправдательный приговор.

В дополнениях от 7 марта 2024 года на апелляционную жалобу адвоката Байкуловой З.А. осуждённый Цаллагов С.Х., со ссылкой на приговор и протокол судебного заседания, указывает следующее.

Судом не дана оценка тому, что согласно таблицы № 1, в которой приведены данные списка неучтённых вкладчиков, включая Ф.И.О. вкладчика, номер договора, сумма договора, дата заключения, все вкладчики, то есть 1760 человек заключили договоры вкладов с ноября 2012 года по 31 декабря 2013 года, а также заключению судебно-бухгалтерской экспертизы № 95 от 22.05.2015, исследованы судом, что в списке неучтённых вкладчиков не имеется вкладчиков, которые заключили договоры и внесли деньги в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в 2009, 2010, 2100 и с января по ноябрь 2012 года, следовательно, в указный период у него не было возможности распоряжаться денежными средствами неучтенных вкладчиков

Просит осмотреть в судебном заседании списки неучтённых вкладчиков, указанные в таблице № 1 в судебно-бухгалтерской экспертизе № 95 от 22 мая 2015 года, т. 67, л.д. 89-209, и дать оценку наличию денежных средств неучтённых вкладчиков в кассе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в период с 2009 года по ноябрь 2012 года, и в случае отсутствия денежных средств приговор в этой части отменить.

Указывает, что согласно приговору ПКО (приходно-кассовые ордера), по которым он пополнял счета пластиковых карт, указанные в приговоре, имеют номер и дату, когда он вносил деньги в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и пополнял счёт, при этом последний пополняемый им счёт пластиковой карты Ц.С. (ПКО 2869 от 23.12.2013), что в период с 23 декабря 2013 года по 23 июня 2014 года ПКО на пополнение пластиковых карт в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) он деньги не вносил, то есть не совершал преступлений, по которым признан виновным.

Просит осмотреть ПКО, указанные в приговоре и признать датой окончания совершённых им преступлений не 23 июня 2014 года, а 23 декабря 2013 года и, учитывая то, что срок исковой давности по ч. 4 ст. 160 УК РФ составляет 10 лет, а последнее из вменённых ему ПКО, согласно приговора, не вступившего в законную силу, от 23 декабря 2013 года, освободить его из СИЗО-1 из-под стражи.

По эпизоду с часами утверждает, что часы, которые были изъяты из ..., которые он подарил Г.А., и которые приобщены к материалам дела в качестве вещественных доказательств, разные по номерам с теми, которые официально купил ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в качестве подарков VIP-клиентам, считает ничем не подтверждённым довод о том, что купленные ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) часы были подарены им Г.А. как VIP-клиенту. В обоснование приводит те же доводы, которые изложены в жалобах адвоката Байкуловой З.А. Указывает, то согласно протоколам судебных заседаний от 29 и 31 мая 2023 года, доводы, указанные в приговоре по этому факту, он не приводил. Утверждает, что на предварительном следствии также давал показания, из которых следует, что на праздновании мероприятия по поводу 20-летия банка он не присутствовал, часы ему и его родным и знакомым не вручались, а на вопрос следователя, которая ввела его в заблуждение относительно принадлежности часов ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), ответил предположительно. Считает, что приговором не установлено, кто, где и когда, каким документом вверил ему купленные ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) часы, а также то, каким способом, где и когда эти часы ему были переданы.

Просит осмотреть документы, которым в судебном заседании не дана правовая оценка, в том числе: счёт № 51 и накладную № 51 от 05.04.2013 (т.9., л.д. 114, 116); фото 2, на котором изображены часы, изъятые у Г.А. и их серийный номер; сравнить номера часов по указанным счетам и номер часов, изъятых у Г.А., дать правовую оценку этим обстоятельствам, и оценку его виновности по данному эпизоду.

По факту пополнения по ПКО счетов пластиковых карт членов его семьи и знакомых приводит выписки по лицевым счетам утверждает, что, согласно выпискам, ежемесячно в период с 19 ноября 2009 года по 23 июня 2014 года в кассу поступали по РКО принадлежащие ему наличные денежные средства. Однако приговором этому факту оценка не дана, как не дана оценка тому, что все эти наличные денежные средства поступали в кассу ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) и находились в банке в качестве наличных денежных средств Цаллагова С.Х., что опровергает обвинительное заключение о том, что денежные средства Цаллагова С.Х. в кассу банка по ПКО не поступали, что судом не дана оценка тому, что дата поступления денежных средств по РКО соответствует дате поступления денежных средств по ПКО на пополнение счетов платковых карт, а сумма денежных средств Цаллагова С.Х., находящихся в кассе банка, соответствует сумме денежных средств указанных в ПКО на пополнение пластиковых карт.

Приведённые обстоятельства, по мнению Цаллагова С.Х., опровергают обвинение в этой части, приводит примеры зачисления начисленных ему денежных средств по РКО материальной помощи, за аренду, начисление их по ПКО на свои пластиковые карты, о чём он заявлял в судебном заседании 29 мая 2023 года со ссылками на счета, указывал об этом и на предварительном следствии, что всего за вменяемый ему период в кассу ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) поступило более 100 миллионов рублей, что подтверждается выписками по лицевым счетам.

Считает, что по данному эпизоду в приговоре отсутствует объективная сторона вменяемого преступления, что в приговоре не указано, кто, когда, каким способом по чьему указанию «пополнял кассу банка денежными средствами неучтённых вкладчиков», что в приговоре не указано и не доказано, что в каждый из моментов времени передачи им в кассу «Диг-Банка» ПКО на пополнение счетов пластиковых карт в кассе банка находились денежные средства неучтённых вкладчиков в необходимой для пополнения пластиковых карт сумме.

Просит осмотреть выписки по счетам, перечисленные им в его показаниях, данных суду, в апелляционных жалобах и дополнениях; дать правовую оценку тому, что согласно выпискам его денежные средства поступали в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), а даты и суммы ПКО и РКО соответствуют друг другу; дать оценку приговору с точки зрения описания объективной стороны преступления и доказательств его вины; отменить приговор по ч. 4 ст. 160 УК РФ и по данному эпизоду оправдать его.

Считает незаконным его привлечение по ст. ст. 160 и 201 УК РФ.

В обоснование приводит доводы предыдущих апелляционных жалоб в этой части, а также указывает, что ему не передавались в правомерное владение денежные средства, находящиеся в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), в том числе денежные средства неучтённых вкладчиков, что это говорит о том, что он не является субъектом преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ. Указывает, что обоснование его субъектности по ст. 201 УК РФ в приговоре на стр. 146 Уставом банка, неверно, поскольку в Уставе так не написано, что общее собрание акционеров и Совет директоров в своей деятельности руководствуется Законом РФ «Об акционерных обществах», что орган Правления назначается через согласование исключительно ЦБ РФ, а ведение баланса и правила отражения операций в балансе банка регулируется не законом РФ «О бухгалтерском учёте», а специальными положениями ЦБ РФ, то есть Положением 385-П «О правилах ведения бухгалтерского учёта в кредитных организациях, расположенных на территории Российской Федерации», соответственно контроль за деятельностью банка осуществляют территориальные управления ЦБ РФ в субъектах Российской Федерации, для чего в структурах территориального управления ЦБ РФ имеются соответствующие подразделения - отдел банковского контроля, отдел банковского надзора, ревизионный отдел, наделённые ЦБ РФ соответствующими полномочиями, что только ЦБ РФ имеет право уволить членов правления и главного бухгалтера банка в случае выявленных нарушений, а общее собрание акционеров, а также Совет директоров таких полномочий не имеют, что члены Совета директоров специальными знаниями и образованием в области банковской деятельности не обладают, ЦБ РФ не назначаются и не согласовываются, допуска к сведениям, составляющим банковскую тайну, не имеют, доступа к данным баланса банка, составляющим банковскую тайну не имеют.

По мнению Цаллагова С.Х., управлять, влиять на финансово-хозяйственную деятельность банка он не мог без права подписи, которая была только у председателя правления банка и главного бухгалтера, что у Гуджараидзе Р.С. не было необходимости согласовывать с ним операции банка, в том числе на отражение или неотражение в балансе банка вкладчиков, так как он не мог осуществлять, в отличие от ЦБ РФ, контроль за деятельностью операций.

Считает, что ответственность лежит на председателе правления и главном бухгалтере, а он лично не имел возможности управлять ведением банковской деятельностью ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), что был заинтересован, как председатель акционеров банка, в правильном ведении требований и положений ЦБ РФ, а не в создании второй неучтённой группы вкладчиков.

В дополнениях от 6 марта 2024 года к апелляционной жалобе своего защитника - адвоката Байкуловой З.А. он указывает, что неоднократно обращался к судье Плиеву Г.А. с ходатайством о предоставлении ему копии протокола судебного заседания, на которые не получил ответа, что является грубым нарушением норм уголовно-процессуального закона и Конституции Российской Федерации, и получил копию протокола судебного заседания лишь 22 февраля 2024 года, то есть спустя 8 месяцев после оглашения приговора, при этом помощник судьи пояснила, что протокол не предоставлялся ввиду того, что он изготавливался, что свидетельствует о том, что при вынесении приговора суд постановил его без учёта результатов судебного следствия, следовательно, приговор не соответствует требованиям УПК РФ, что протокол в судебном заседании не вёлся, а изготавливался в течение 8 месяцев после оглашения приговора. Приводит несоответствия, которые, по его мнению, имеются в протоколе судебного заседания, фактическим обстоятельствам, установленным в суде.

Просит признать протоколы судебных заседаний недействительными, а приговор, постановленный с такими нарушениями, отменить, признать его невиновным и оправдать.

В возражениях государственный обвинитель Царикаева М.Ю. находит необоснованными доводы дополнения адвоката Байкуловой З.А. к своей апелляционной жалобе

Считает несостоятельным довод жалобы о том, что карты родственников и знакомых Цаллагова С.Х. пополнялись из его денег. Подсудимый Хетагуров Х.А. указал, что банковскую пластиковую карту на своё имя, которой пользовался Цаллагов С.Х., он никогда не видел. Деньги из кассы ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) изымались без составления официальных расходных документов, а так же перечисления их с других счетов, присваивались и перечислялись на счета Цаллагова С.Х. и его близких родственников и знакомых. Сотрудники банка не отрицали пополнение счетов банковских карт детей Цаллагова С.Х., его супруги, двух его знакомых - Г.А. и В.А., а также пластиковой карты, выписанной на имя Хетагурова Х.А. и от их имени и без их участия подписывали приходные кассовые ордера. При этом в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) деньги никто не вносил. Что также подтверждено заключением почерковедческой экспертизы № 393 от 29 мая 2015 года, согласно которой, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах (ПКО) на имя В.А. выполнены не В.А. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 465 от 16.08.2012 года от имени В.А. выполнена Шанаевой Б.Т.; № 394 от 29.05.2015 года, согласно которой, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Ц.А. выполнены не Ц.А. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 1 от 03.06.2011 года на имя Ц.А. выполнена Шанаевой Б.Т.; № 395 от 30.05.2015 года, согласно которой, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Г.А.ёмовны выполнены не Г.А. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 2815 от 10.12.2013 года на имя Г.А. выполнена Гуджараидзе Р.С.; № 396 от 30.05.2015 года, согласно которой, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Цаллагова С.Х. выполнены не Цаллаговым С.Х. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 282 от 25.06.2012 года, и приходном кассовом ордере № 421 от 09.08.2012 года от имени Цаллагова С.Х. выполнена Шанаевой Б.Т.; № 397 от 01.06.2015 года, согласно которой, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Ц.И. выполнены не Ц.И. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере №207 от 12.12.2011 года на имя Ц.И. выполнена Цаллаговым С.Х. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере №1260 от 23.01.2013 года на имя Ц.И. выполнена Хетагуровым Х.А.; № 398 от 01.06.2015 года, согласно которой, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Ц.С. выполнены не Ц.С. Денежные средства на карты указанных лиц пополнялись по подложным приходным кассовым ордерам, согласно которым, якобы, от указанных лиц поступили наличные деньги в кассу для пополнения счёта карты. Из показаний свидетелей следует, что по указанию Цаллагова С.Х. выдавали денежные средства из кассы банка без оформления документов.

Полагает необоснованным и довод о том, что на 2-х жёстких дисках и СД-диске, осмотренных в судебных заседаниях и признанных вещественными доказательствами по делу, не содержатся какие-либо данные, указанные при осмотре вещественных доказательств. В судебном заседании при осмотре 2-х жёстких дисков и СД-диска информацию не удалось открыть и прочитать. Однако присутствующий при этом эксперт пояснил, что на указанных объектах имеется какая-то информация, открыть которую в настоящее время невозможно и для этого требуется специальные программы. То есть, этот факт не исключает наличия на указанных вещественных доказательствах заявленной информации. Кроме того, информация, имеющаяся на указанных вещественных доказательствах - электронных носителях, получена и на бумажном носителе при их осмотре, которая имеется в материалах дела, в том числе и списки неучтённых вкладчиков второй группы. Следовательно, указанный довод так же не может служить безусловным основанием для признания осуждённого Цаллагова С.Х. невиновным в инкриминируемых преступлениях.

Доводы жалобы относительно того, что оплата ремонтных работ головного офиса ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), расположенного по адресу: г. Владикавказ ул. Нальчикская, 1 «а» на общую сумму 77 671 000 рублей; оплата ремонтных работ дополнительного офиса ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), расположенного по адресу: г. Владикавказ ул. Кирова, 47 на общую сумму 19 930 700 рублей; оплата ремонтных работ филиала ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), расположенного по адресу: г. Москва, ул. Марксистская, 5, на общую сумму 67 950 000 рублей; оплата строительства двухэтажного офисного здания, расположенного по адресу: г. Владикавказ, ул. Нальчикская, 3, стоимостью 29 280 000 рублей, произведена за счёт средств банка, а не из средств неучтённой группы вкладчиков, является несостоятельным, так как в суде достоверно установлено, что строительные работы выполнялись без документального оформления, деньги на строительство выдавались из кассы банка наличными и безналичным расчётом без составления необходимых бухгалтерских документов, и не отражены на балансе банка. Выписки по лицевым счетам с 01.01.2003 года по 30.06.2006 года, скриншот из социальных сетей об открытии 12.07.2009 года дополнительного офиса, а также фотографии ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) за 2008 года, не могут служить доказательством того, что после 12 июля 2009 года помещения банка не ремонтировались, и не являются доказательствами невиновности подсудимых.

Несостоятелен также довод о том, что средства ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в размере 32 500 000 рублей вкладывались в строительство и ремонт торгово-развлекательного комплекса (ТРК), расположенного по адресу: г. Владикавказ ул. Горького 1 «в», с целью последующего извлечения выгоды, поскольку эти деньги вкладывались банком без заключения договора купли-продажи и регистрации права собственности банка на недвижимость или других устанавливающих правоотношения сторон договоров, аргументирующих расходование больших сумм из кассы банка, то есть вкладывались необоснованно.

Не основан на материалах уголовного дела довод жалобы о том, что Цаллагов С.Х. занимался лишь стратегическим руководством банка как председатель Совета директоров банка и не знал о создании второй группы неучтённых вкладчиков. Из оглашённых в суде показаний Дарчиевой А.Э следует, что указание о создании данной базы дал Цаллагов С.Х. Из показаний Гурждараидзе так же следует, что все решения согласовывались с Цаллаговым С.Х. Кроме того, Цаллагов С.Х. в судебном заседании показал, что мог принимать меры к руководству банка и эти указания были обязательны. В создании второй неучтенной базы вкладчиков принимало участие всё руководство банка, более того, все значимые решения согласовывались с Цаллаговым С.Х. На эти же обстоятельства указывают и показания свидетелей Т.Н., Б.Л., У.К. и Г.З. Согласно исследованных судом телефонных переговоров Цаллагова С.Х. и Гуджараидзе Р.С., последний (Гуджараидзе Р.С.) ежедневно докладывал Цаллагову С.Х. о ситуации в банке, наличии денег в кассе банка, а Цаллагов С.Х. давал указания Гуджараидзе Р.С. об изъятии из кассы банка денежных средств для своих нужд.

Вопреки доводам жалобы, в суде однозначно установлено, что созданная вторая электронная база данных вкладчиков банка не отражалась на балансе основной базы данных банка. Вторая группа неучтённых вкладчиков проходила по отдельному модулю программы банка, которая не указывалась в отчётах банка, в связи с чем, и не могла быть обнаружена. О второй группе неучтённых вкладчиков стало известно после жалоб со стороны вкладчиков и после того, как 25 июня 2014 года были переданы руководителю временной администрации ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) К.Э., в том числе жёсткие диски с информацией об обязательствах перед вкладчиками, данные по которым не были отражены по балансу кредитной организации и поэтому не подлежали обязательному страхованию из фонда обязательного страхования вкладов. С целью сокрытия денежных средств, полученных в неучтённой базе данных банка, ежедневно сводился баланс банка по поступившим денежным средствам учтённой и неучтённой электронной базе данных банка. Работниками банка по указанию руководства банка в конце каждого операционного дня изготавливались поддельные документы, приходные и расходные кассовые документы, документы на выдачу кредитов и др. Так сводился баланс по второй базе данных, а деньги приходывались в хранилище банка. Документы по неучтённой базе данных подшивались отдельно от документов, отраженных по официальной базе данных и хранились в отделе пассивов банка. В связи с этим Банк России не смог выявить в ходе проверки недостачу денежных средств в кассе банка.

Довод о том, что Цаллаговым С.Х. купленные за счёт банка наручные часы, были подарены Г.А. как VIР-клиенту, материалами уголовного дела не подтверждён, является необоснованным и надуманным. В частности, никто из свидетелей не подтвердил того факта, что Г.А. являлась VIР-клиентом банка и при каких обстоятельствах в ходе празднования юбилея банка ей были подарены часы.

Напротив, из оглашённых в суде показаний свидетеля Г.А. следует, что часы в количестве четырёх штук вышеуказанных моделей были ей подарены в апреле 2013 года Цаллаговым С.Х. При этом свидетель указала, что часы она выбрала в магазине по ул. Маркуса, а затем, без неё они были оплачены Цаллаговым С.Х. и пояснила, что одни часы «VERSACE» она подарила подруге, вторые – этой же фирмы были у неё изъяты сотрудниками полиции, а другие часы «UIYSSE NARDIN» и «Carl F. Buchere» она отдала знакомому, который сдал их в ломбард в г. Москва.

Из договора розничной купли-продажи №2 следует, что он заключён между продавцом ООО «Регент» в лице директора Е.Л. и покупателем ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в лице Гуджараидзе Р.С. от 5 апреля 2013 года и в соответствии с ним банк приобрёл часы на сумму 1 391 335 рублей.

Указанные обстоятельства при допросе в качестве свидетеля подтвердила директор ООО «Регент» Е.Л., показав, что в указанное время к ней в магазин приходил осуждённый Цаллагов С.Х. и приобрёл часы в количестве четырёх штук на сумму 1 391 335 рублей. Деньги были перечислены со счёта ИАБ «Диг-Банк» (ОАО).

Как следует из оглашённых в суде показаний подсудимой Дарчиевой А.Э., являвшейся тогда главным бухгалтером ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), часы являлись неликвидными активами и при проверке могли возникнуть проблемы, в связи с чем они переименовали их и указали их как приобретённая офисная мебель.

Данное обстоятельство указывает на то, что с целью сокрытия отсутствия в учреждении часов, приобретённых за счёт средств банка, осуждённая Дарчиева А.Э. внесла ложные сведения в счёт по основным средствам банка, согласно которым банком приобретена офисная мебель на сумму 1 391 335 рублей.

Таким образом, всё приведённое выше опровергает довод стороны защиты о несостоятельности предъявленного обвинения в этой части и подтверждает тот факт, что Гуджараидзе Р.С., исполняя полученное от Цаллагова С.Х. указание, используя свое служебное положение, предвидя наступление негативных последствий в виде незаконного расходования денежных средств банка, заключил от имени ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) с ООО «Регент» договор розничной купли-продажи № 2 от 5 апреля 2013 года по покупке часов на общую сумму 1 391 335 рублей, которыми Цаллагов С.Х. распорядился по своему усмотрению, а главный бухгалтер банка Дарчиева А.Э., с целью сокрытия отсутствия в учреждении часов, приобретённых за счёт средств банка, внесла ложные сведения в счёт по основным средствам банка, согласно которым банком приобретена офисная мебель на сумму 1 391 335 рублей.

Виновность Цаллагова С.Х. в инкриминированных деяниях, помимо изобличающих показаний осуждённых (сообщников), подтверждена показаниями представителей потерпевших: ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) от государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» и МВД по РСО-Алания, данными в суде, показаниями в судебном заседании и на стадии предварительного следствия свидетелями А.Б., К.Э., К.К., Т.Н., Г.З., Т.Л., Б.Г., Т.З., А.А., Т.Ф.С., Д.А.А., Цаллагова Ф.К., Е.Л., У.К., Я.А., Ц.А., Ц.С., Ц.И., Г.А., В.А., Б.Л., И.Н., письменными материалами дела, вещественными доказательствами, представляющими из себя документы, приобщённые непосредственно к материалам уголовного дела в виде протоколов следственных действий, ответов на запросы следствия.

Суд обоснованно положил в основу приговора показания осуждённых, данные ими в ходе предварительного следствия и оглашённые в судебном заседании в соответствии со п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ, а именно: показания Гуджараидзе Р.С. от 01.09.2014 года, от 02.12.2014 года и от 11.02.2015 года; показания Шанаевой Б. Т. от 18.02.2015 года, от 19.12.2014 года; от 29.12.2014 года и от 24.02.2015 года; показания Хетагурова Х.А. от 21.01.2015 года и от 27.05.2015 года.

Уголовное дело по обвинению Цаллагова С.Х. и других расследовано и судом рассмотрено в соответствии с требованиями норм УПК РФ. Наказание назначено по закону, является справедливым.

При назначении Цаллагову С.Х., Гуджараидзе Р.С., Дарчиевой А.Э., Шанаевой Б. Т. и Хетагурову Х.А. размера и вида наказания судом обоснованно учтены характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, фактические обстоятельства дела и степень участия каждого их осужденных в совершении инкриминированных деяний.

Просит приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу с дополнениями без удовлетворения.

Наряду с обжалованием приговора адвокатом Байкуловой З.А. принесена жалоба (по сути, апелляционная жалоба) на основании гл. 45.1 УПК РФ (производство в суде апелляционной инстанции) на постановление суда, вынесенное 24 апреля 2023 года в протокольной форме об отказе в удовлетворении заявленного адвокатом Байкуловой З.А. в ходе судебного разбирательства ходатайства о восстановлении утраченного вещественного доказательства по уголовному делу.

В обоснование указывает, что исследованные в судебном заседании по ходатайству стороны защиты два жёстких диска и CD-R диск, признанные вещественными доказательствами, фактически в материалах дела отсутствуют, так как не содержат тех сведений, на основании которых проводились две бухгалтерские экспертизы, выводы которых являются противоречащими. При том, что восстановление утраченных материалов дела производится должностными лицами органа предварительного расследования на основании мотивированного решения суда, вынесенного в соответствии с ч. 2 ст. 256 УПК РФ в совещательной комнате, считает, что суд в нарушение указанной нормы вынес непроцессуальное решение и необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства, чем нарушил принципы состязательности сторон, лишил сторону защиты и Цаллагова С.Х. права доступа к правосудию, не обеспечил возможность защищаться всеми не запрещенными законом способами и средствами.

Просит постановление, вынесенное судом 24 апреля 2023 года в протокольной форме, отменить и направить уголовное дело в отношении Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э. в следственный орган для его восстановления.

В возражениях на жалобу государственный обвинитель Царикаева М.Ю. считает, что доводы адвоката Байкуловой З.А. не основаны на материалах уголовного дела, а постановление суда не противоречит ст. 256 УПК РФ, поскольку указанная норма закона допускает разрешение ходатайства без удаления в совещательную комнату, при том, что принятое решение занесено в протокол судебного заседания, судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями УПК РФ, сторонам обвинения и защиты обеспечены равные процессуальные возможности для реализации своих прав, а довод жалобы об отсутствии на указанных дисках и электронном носителе сведений о деятельности ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), являются голословными, при том, что в судебном заседании достоверно не установлен факт отсутствия на дисках интересующей информации, при том, что диск, ввиду отсутствия необходимых технических средств, не удалось открыть, что подтверждено в ходе допроса специалиста.

Считает, что жалоба Байкуловой З.А. удовлетворению не подлежит.

В апелляционной жалобе защитник – адвокат Дреева Ф.Ц., в защиту осуждённой Шанаевой Б.Т., считает приговор незаконным и необоснованным, поскольку суд критически отнесся к показаниям Шанаевой Б.Т. о том, что она не занимала должность заместителя председателя с 2006 года, а также не учёл приобщённые к материалам дела копии трудовой книжки осуждённой и протоколов общих собраний акционеров ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) с ноября 2009 по июнь 2014 года, из которых следует, что Шанаева Б.Т. не занимала должность заместителя председателя Совета директоров ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Просит приговор в отношении Шанаевой Б.Т. отменить и её оправдать.

В возражениях государственный обвинитель Царикаева М.Ю. считает, что к показаниям Шанаевой Б.Т. суд отнесся критически, поскольку они опровергаются исследованными в судебном заседании доказательствами и даны с целью уйти от уголовной ответственности. Суд обоснованно посчитал показания Шанаевой Б.Т., данные ею в ходе предварительного расследования, достоверными, поскольку они согласуются как с показаниями осуждённых между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, поэтому обоснованно положил их в основу обвинения. Указывает, что эти показания Шанаевой даны в присутствии защитника, с соблюдением уголовно-процессуальных норм, ей были разъяснены положения ст. 51 Конституции Российской Федерации, разъяснены ст.ст. 46, 47 УПК РФ, достоверных данных о том, что на неё оказывалось давление следователем, суду не представлено.

Просит приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В апелляционной жалобе адвокат Мсоев А.Х. в защиту осуждённого Хетагурова Х.А. считает приговор в отношении своего подзащитного незаконным и необоснованным, вынесенным с грубым нарушением норм УПК и подлежащим отмене по следующим основаниям.

В ходе предварительного и судебного следствия были установлены обстоятельства, из которых следует, что с 16 ноября 2009 года в нарушение требований Центробанка России началось привлечение финансовых средств от физических лиц, превышающих величину собственных средств ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), в связи с чем, с целью сокрытия от Национального банка РСО-Алания информации о состоянии финансов, качестве активов и пассивов в банке была внедрена система двойного учёта вкладов населения, вкладчики, чьи номера счетов оканчивались на «0» не отражались в официальной отчётности (балансе банка) и их вклад не был застрахован в ГК «АСВ», и денежные средства в кассу банка в установленном порядке не приходовались, то есть граждан вводили в заблуждение, так как счета им фактически не открывались, и это подтверждается заключением судебной бухгалтерской экспертизы № 95 от 22 мая 2015 года, что свидетельствует о составе преступления, предусмотренного ст. 159, а не ст. 160 УК РФ.

Приводит нормы законов, положений и инструкций Банка России о порядке ведения кассовых операций, в нарушение которых законных подтверждений о наличии в банке средств вкладчиков «2 группы» не имеется, то есть не имеется сведений об открытии соответствующего лицевого счёта, в Книге регистраций открытых счетов данные вкладчиков «2 группы» не вносились, а значит и счета не открывались, что также подтверждается отсутствием сведений о денежных вкладах неучтённой группы в книге хранилища ценностей 0402118, утверждённой Положением Банка России от 24.04.2008 № 318-П «О порядке ведения кассовых операций и правилах хранения, перевозки и инкассации банкнот и монет Банка России в кредитных организациях на территории России».

Изложенное, по мнению апеллянта, в соответствии со ст. 42 УПК РФ, свидетельствует о том, что потерпевшими по данному уголовному делу являются вкладчики неучтённой группы, чьи вклады не отражались в бухгалтерии банка и по данным вкладам в ГК «АСВ» не производилось отчислений и не имелось информации о них в ГК «АСВ».

В результате ГК «АСВ» отозвало лицензию у ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и отказало в выплате страховых возмещений неучтённой группе вкладчиков, поскольку законных оснований для произведения выплат не было, а неучтённые вкладчики были лишены возможности получить свои вклады.

Считает, что средства по вкладам, которые не отражались на балансе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), по ним отсутствуют записи в книге регистрации открытых счетов ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), они не отражались в книге хранилища ценностей ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), поэтому не могут считаться имуществом ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), следовательно, ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) не может считаться потерпевшим по данному уголовному делу.

Из обвинения следует, что пополнение кассы банка на суммы, указанные в приходных ордерах на пополнение счёта, осуществлялось из средств неучтённых вкладчиков, то есть средства на счёт банка поступали, в связи с чем делает вывод, что банку не мог быть причинён ущерб.

Со ссылкой на п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении, растрате», считает, что в случае обвинения лица по ст. 160 УК РФ, обвинительное заключение должно содержать сведения о собственнике имущества, против воли которого это имущество было растрачено, а также факт вверения этого имущества лицу, обвиняемому в совершении преступления. Вместе с тем ни органом расследования, ни судом не установлено, что денежные средства неучтённых вкладчиков вверялись Хетагурову Х.А., в связи с чем признание его виновным по ч. 4 ст. 160 УК РФ незаконно.

Считает также, что ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) является выгодоприобретателем, но не потерпевшим, поскольку в судебном заседании установлено что ООО «Ир-Капитал» в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) был получен кредит в размере 50 000 000 рублей (арбитражное дело №А61-2756/15), которые пошли на инвестирование торгово-развлекательного комплекса (ТРК) по адресу: г.Владикавказ, ул. Горького, 1 «в». Также материалами дела подтверждается, что приобретённые на средства неучтённых вкладчиков сеть платежных терминалов в количестве 112 аппаратов была отражена на балансе банка и приносила доход, а позже была продана за сумму, превышающую сумму по которой приобреталась. Вместе с тем Хетагуров Х.А. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, то есть злоупотреблении полномочиями, а именно необоснованном инвестировании в июле 2012 года 32 500 000 рублей в торгово-развлекательный комплекс (ТРК) по адресу: г. Владикавказ, ул. Горького, 1 «в», а также передачи в августе 2010 года части денежных средств в сумме 58 000 000 рублей, согласно предварительной договорённости, представителям ООО «Мега-Лайт» наличными при покупке 112 аппаратов неучтённых денежных средств вкладчиков.

Считает, что указанные факты свидетельствуют о том, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом, что является основанием для отмены судебного решения в соответствии со ст. 389.15 УПК РФ.

Просит приговор отменить и вынести по делу оправдательный приговор.

В возражениях государственный обвинитель Царикаева М.Ю. считает приговор законным обоснованным и справедливым, а доводы апелляционной жалобы не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Уголовное дело в отношении Хетагурова Х.А. по ч. 4 ст. 160, ч. 1 ст. 201 УК РФ возбуждено правомерно, при наличии заявления потерпевшего. При том, что в материалах дела не имеется сведений о причинении какого-либо ущерба вкладчикам ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) и стороной защиты не представлено, поэтому суд обоснованно, на основании исследованных в судебном заседании доказательств, которые являются относимыми, допустимыми и достоверными, а в своей совокупности достаточными для разрешения дела, пришёл к выводу о доказанности вины осуждённых по вменяемым им преступлениям.

Наказание, назначенное Хетагурову Х.А., как по размеру, так и по виду соответствует требованиям уголовного закона. При этом учтены характер и степень общественной опасности преступления, фактические обстоятельства дела, степень участия осуждённого в совершении преступлений.

Просит приговор в отношении Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э. оставить без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

Проверив и исследовав материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционных жалобах с дополнениями, а также возражениях государственного обвинителя, выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Вина осуждённых Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и умершей Дарчиевой А.Э. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160, ч.1 ст. 201, ч.1 ст. 201 УК РФ, несмотря на непризнание ими вины, подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе их согласующимися между собой и дополняющими друг друга показаниями, данными на стадии предварительного расследования, которые были оглашены в судебном заседании в соответствии с положениями ст. 276 УПК РФ, то есть из-за наличия существенных противоречий между показаниями, данными в ходе предварительного следствия и в суде, и ввиду смерти Дарчиевой А.Э., чьи интересы, по поручению представителя – Т.Д.С., представляла защитник - адвокат Битарова Т.С., показаниями представителя ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) Б.Г., показаниями свидетелей А.Б., А.А., Б.Г., Б.Л., Б.Б.Д., В.А., Г.З., Г.А., Г.С., Д.Б., Д.А.А., Е.Л., И.Н., К.К., К.Э., Л.А., М.А., О.В., Т.Н., Т.Ф.С., Т.Л., .Т.О., Т.З., Цаллагова Ф.К., Ц.А., Ц.С., Ц.И., У.К., Я.А., оглашёнными в соответствии с положениями ст. 281 УПК РФ, показаниями допрошенных в судебном заседании представителя потерпевшего – ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) Б.Д., свидетелей А.Б., Е.Л. и Цаллагова Ф.К., специалиста Б.М.Е. - эксперта ЭКЦ МВД по РСО-Алания, трудовыми договорами, заключённым между ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и осуждёнными, приказами по ИАБ «Диг-Банку» (ОАО), протоколами общих собраний акционеров ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), заседаний Совета директоров ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), протоколом выемки документов о финансово-хозяйственной деятельности, протоколами осмотров вещественных и иных доказательств, заключениями экспертиз, другими доказательствами.

Судебная коллегия считает, что суд первой инстанции, оценив исследованные доказательства, правильно пришёл к выводу, что показания осуждённых Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э., а также свидетелей, данные при производстве предварительного расследования, являются последовательными, логичными, не содержат существенных противоречий, подтверждаются и согласуются с другими, полученными в судебном заседании, допустимыми доказательствами, которые в совокупности устанавливают одни и те же факты, изобличающие Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаеву Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиеву А.Э. в совершении инкриминируемых им преступлений в установленном в описательно-мотивировочной части приговора объёме обвинения, в связи с чем обоснованно признал их достоверными и положил в основу обвинительного приговора. Обстоятельств, которые могли бы повлиять на объективность приведённых в приговоре показаний, данных в ходе следствия вышеуказанными свидетелями, которые бы свидетельствовали об их заинтересованности в исходе дела и давали основания полагать, что они оговаривают осуждённых, не установлено. Напротив, изменённым в судебном заседании в пользу осуждённых показаниям свидетелей судом дана обоснованная и убедительная критическая оценка.

В ходе судебного разбирательства, в соответствии со ст. ст. 273-291 УПК РФ, судом первой инстанции достаточно полно проверены доказательства, добытые в стадии досудебного производства. При этом, соблюдая правила проверки и оценки доказательств, предусмотренные главой 11 УПК РФ, правильно установлены фактические обстоятельства, подлежащие доказыванию при производстве по уголовному делу, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, при которых осуждённые Цаллагов С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаева Б.Т., Хетагуров Х.А. и Дарчиева А.Э. совершили инкриминируемые им преступления в установленном объёме обвинения, а выводы в вынесенном обвинительном приговоре - обоснованы.

В соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, с точки зрения достоверности и допустимости, судом проверены исследованные в судебном заседания доказательства, которым дана надлежащая оценка, не согласиться с которой у судебной коллегии оснований не имеется, поскольку указанные доказательства получены с соблюдением требований ст. 74, 86 УПК РФ, а их совокупность была достаточной для вынесения обвинительного приговора.

По мнению суда апелляционной инстанции, приведённые в приговоре доказательства полностью подтверждают выводы суда о виновности Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э. в совершении предъявленных им преступлений, но в установленном в ходе судебного разбирательства объёме этих обвинений.

Данных о том, что судебное следствие проводилось предвзято либо с обвинительным уклоном и суд не создал равных условий и возможностей для участия в состязательном процессе, отдавая предпочтение какой-либо из сторон, из материалов уголовного дела не усматривается.

Наоборот, в судебном заседании соблюдался принцип состязательности и равноправия сторон, предусмотренный требованиями ст. 15 УПК РФ, вследствие чего участники судопроизводства пользовались всеми процессуальными правами, в том числе для представления доказательств в обоснование своей позиции относительно разных аспектов рассматриваемого уголовного дела, заявления ходатайств и выражения своего мнения по всем возникающим вопросам.

Все представленные сторонами доказательства исследованы судом, заявленные ходатайства рассмотрены и разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, то есть в установленном порядке по ним приняты соответствующие закону решения, обоснованность которых не вызывает сомнений.

Совокупность исследованных в судебном заседании доказательств, получивших развёрнутое отражение в приговоре, даёт судебной коллегии основание прийти к выводу, что судом первой инстанции достоверно установлены фактические обстоятельства дела, анализ которых, вопреки однотипным версиям защиты, свидетельствует о наличии у осуждённых Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э. прямого умысла, направленного на совершение, прежде всего, хищения вверенного им чужого имущества группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере. При этом криминальная подоплёка явного несоблюдения и грубового нарушения ИАБ «Диг-Банком» (ОАО) правил и Положений ЦБ РФ очевидна и несомненна, так как учётные данные фактически искажались подложными сведениями, в частности, грубо фальсифицировались балансы банка, которыми скрывалось и необъективно отражалось действительное финансовое положение ИАБ «Диг-Банка (ОАО), в связи с чем необоснованны любые доводы защиты со ссылкой на эти поддельные, по сути, документы.

Обжалованный защитой приговор соответствует требованиям ст. ст. 302, 307 УПК РФ, каких-либо предположений и неустранимых противоречий в доказательствах не содержит. Все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, в том числе, время, место, мотивы действий, наличие в банке неучтённых в переносном смысле слова вкладчиков и иные обстоятельства совершённых преступлений судом установлены правильно.

Фактов, свидетельствующих об изложении в приговоре показаний допрошенных лиц, выводов экспертов или протоколов следственных действий таким образом, чтобы это искажало существо этих доказательств и позволяло дать им иную оценку, чем та, которая содержится в приговоре, судебной коллегией не установлено. Содержание полученных в судебном заседании доказательств в приговоре приведено в той части, которая имеет значение для подтверждения либо опровержения обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ. При этом изложение судом в полном объёме содержания исследованных доказательств, в том числе заключений экспертов, требованиями уголовно-процессуального закона не предусмотрено.

В соответствии с п.3.8 Положения Банка России (Центрального Банка Российской Федерации – ЦБ РФ) от 24 декабря 2004 года № 266-П (ред. от 28.09.2020) «Об эмиссии платежных карт и об операциях, совершаемых с их использованием» вступившего в силу с 10 апреля 2005 года и действовавшего на тот период времени, при выдаче или приёме наличных денежных средств в валюте Российской Федерации или в иностранной валюте с использованием платежных карт в ПВН (пункт выдачи наличных) кредитной организации на основании документов по операциям с использованием платёжных карт оформляются соответственно расходные кассовые ордера 0402009, приходные кассовые ордера 0402008, предусмотренные Положением Банка России от 24 апреля 2008 года № 318-П «О порядке ведения кассовых операций и правилах хранения, перевозки и инкассации банкнот и монеты Банка России в кредитных организациях на территории Российской Федерации» в момент совершения операции с использованием платёжной карты или на итоговые суммы операций, совершённых с использованием платёжных карт, по окончании осуществления этих операций.

Согласно п. 2.2 данного «Положения…» при осуществлении кассовых операций кредитная организация, ВСП осуществляют идентификацию клиентов в соответствии с требованиями Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём, и финансированию терроризма».

Пунктом 3.1 «Положения…» регламентируется, что приём наличных денег кассовым работником от физических лиц для зачисления на банковские счета, счета по вкладам осуществляется по приходным кассовым ордерам 0402008.

В силу п. 3.3 «Положения…» кассовый работник проверяет в приходном кассовом документе наличие подписи бухгалтерского работника и ее соответствие имеющемуся образцу, сверяет соответствие сумм наличных денег цифрами и прописью, передает клиенту приходный кассовый документ для проставления его подписи и принимает наличные деньги.

На основании п. 3.4. после приёма наличных денег кассовый работник должен сверить сумму, указанную в приходном кассовом документе, с фактической суммой принятых наличных денег и подписать все экземпляры приходного кассового документа.

Кассовый работник должен передать в подтверждение приёма наличных денег организации, входящей в систему Банка России, подписанные им квитанцию 0402001, экземпляр приходного кассового ордера 0402008 с проставленными оттисками штампа кассы. Ордер 0402001 и экземпляр приходного кассового ордера 0402008 кассовый работник направляет бухгалтерскому работнику.

Также, в подтверждение приёма наличных денег кассовым работником от физического лица, для зачисления на счёт по вкладу по договору банковского вклада бухгалтерским работником производится запись, которая заверяется подписями бухгалтерского и кассового работников. Кассовый работник должен передать физическому лицу подписанный им экземпляр приходного кассового ордера 0402008 с проставленным оттиском штампа кассы, если при открытии счёта по вкладу по договору банковского вклада сберегательная книжка не оформлялась, а также при приеме наличных денег для зачисления на его банковский счёт.

Причём, исходя из требования п. 5.6, осуществление операций, при которых клиент, не внося наличные деньги, предъявляет одновременно расходный кассовый документ и приходный кассовый документ, не допускается.

Таким образом, по правилам Банка России (ЦБ РФ), установленным для заполнения приходного кассового ордера (ПКО) банка, применительно к деятельности ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), если пополнение счёта делал не владелец пластиковой банковской карты, а другой человек (иное лицо), то последний в обязательном порядке должен был «идентифицироваться», то есть указать в ПКО в графе «вноситель» свои анкетные данные (ФИО) и ни в коем случае не расписываться за владельца карты. Более того, кассирам категорически запрещено проводить приходные кассовые ордера с подобными нарушениями.

Однако из корыстных побуждений по воле осуждённого Цаллагова С.Х. в банковской деятельности ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) применялся заведомо незаконный порядок осуществления банковских операций, согласно которого осуждёнными Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагуровым Х.А. и Дарчиевой А.Э., осознававшими противоправный и откровенно криминальный характер нарушения правил и Положений Центрального Банка России, то есть преступность своих действий, влекущих в конечном итоге растрату вверенного им чужого имущества, словно в организованном преступном сообществе, посвящёнными и осведомлёнными осуждёнными и другими сотрудниками банка единодушно и беспрекословно исполнились незаконные поручения Цаллагова С.Х. по необоснованному зачислению на используемые им банковские карты денежных средств банка. Причём проводку по учёту о том, что деньги внесены в кассу, зачастую осуществляли не кассиры непосредственно при проставлении подписи и печати кассы банка, как это положено, а неуполномоченные на то технические специалисты отдела пластиковых карт. Более того, денежные средства, поступающие от второй, так называемой, «нулевой» группы «неучтённых» вкладчиков, реально по учёту не проводились, банковская отчётность фальсифицировалась составлением фиктивных финансовых документов, в том числе балансов, несмотря на то, что суть финансовой операции, к примеру, содержание приходного кассового ордера, подлежала объективному отражению по Дебету «счёт кассы» и по Кредиту «счёт вклада».

Между тем, для придания легитимного характера противоправной банковской операции - пополнению счетов Цаллагова С.Х. и прочих владельцев пластиковых банковских карт из числа его родственников и близких лиц, выдача денег с вкладов либо зачисление денег на счёт фактически подменялись в том числе «расходниками» на зарплату, материальную помощь, аренду и т.д. Таким примитивным способом финансовые средства, поступавшие от юридических и физических лиц (вклады примущественно «нулевой» группы «неучтённых» вкладчиков), а также деньги, полученные из Национального банка РСО-Алания, в кассе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) умышленно обезличивались в обход ограничений и запретов Банка России, что стало одной из причин, способствовавших бесцеремонному хищению (разворовыванию) путём последующей растраты вверенного им чужого имущества Цаллаговым С.Х., Гуджараидзе Р.С., Хетагуровым Х.А, Шанаевой Б.Т. и Дарчиевой A.Э., причём группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, а также злоупотреблению ими полномочиями, то есть использованию как лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческой организации своих полномочий вопреки законным интересам этой организации в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам организации и охраняемым законом интересам общества и государства. В итоге скрывавшую банком недостачу в более чем сотни миллионов рублей, образовавшуюся в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) по обязательствам перед клиентами, особенно перед вкладчиками второй «нулевой» и неучтённой группы, приведшую к банкроству ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), впоследствие возместила Государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов», исполнявшая по гражданским искам «неучтённых» вкладчиков ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) решения судов, которыми доподлинно было установлено, что каждый истец был реальным вкладчиком, не осведомлённым о применявщейся руководством банка схеме банального расхищения чужого имущества, прежде всего, денежных средств, поступавших в виде вкладов, так называемой, «неучтённой», скрытой от проверки, группы вкладчиков ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Других источников пополнения кассы банка накануне отзыва лицензии у ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) практически не оставалось. При таких обстоятельствах речь о гражданско-правовых отношениях, приводимых защитой в качестве одного из многих доводов жалоб, может идти только в контексте исполнения обвинительного приговора, вынесенного в отношении осуждённых в результате судебного разбирательства по уголовному делу.

Несмотря на полное отрицание осуждёнными Цаллагову С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурову Х.А. и Дарчиевой А.Э. своей вины по предъявленному обвинению, события, предшествовавшие преступным деяниям, обстоятельства их совершения, установленные судом, в том числе криминальное по мотивации игнорирование Положений и правил Банка России (ЦБ РФ), субъективное психически терпимое и оправдывающее отношение осуждённых к своим целенаправленным действиям и их последствиям, однозначно и неопровержимо свидетельствуют о наличии у них прямого умысла, направленного на совершение инкриминируемых им преступлений в установленном судом объёме.

В судебном заседании осуждённый (подсудимый) Цаллагов С.Х. показал, что все вменяемые ему и другим обвиняемым эпизоды преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160 и ч.1 ст. 201 УК РФ, основаны на предположениях следствия о том, что поступающие в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) денежные средства от неучтённой группы вкладчиков, в нарушении законов Российской Федерации не приходовались в установленном порядке в кассе кредитного учреждения, а учитывались отдельно, и расходовались на различные цели, не связанные с уставной деятельностью банка, что из неоприходованных в кассе кредитного учреждения денежных средств неучтённых вкладчиков впоследствии и совершались все инкриминируемые им преступления, в том числе пополнилась банковские карты Цаллагова С.Х. и его родных и знакомых без фактического внесения последними денежных средств, что денежные средства неучтённых вкладчиков присваивались и растрачивались при выдаче из кассы банка денежных средств без документального оформления, что указанные денежные средства неучтённых вкладчиков использовались руководителями банка при злоупотреблении полномочиями. Следствием установлен предмет преступления - денежные средства неучтённой группы вкладчиков, которые возникли после передачи и.о. председателя Правления ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) Хетагуровым Х.А. жёсткого диска (серийный номер WCAT 23489300) со списком вкладчиков временной администрации по управлению кредитной организации ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), в лице руководителя временной администрации К.Э. Между тем информация с указанного диска представителями временной администрации не распечатывалась, какое количество вкладчиков, на какую сумму содержал этот список не установлено, проверка по данному факту ни представителями ЦБ РФ, ни представителями ГК АСВ не назначалась и не проводилось, а сам жёсткий диск в материалах дела не содержится, не осматривался, фотографий нет, вещественным доказательством не признан, не установлено какое количество вкладчиков и на какую сумму вкладов содержали изъятые впоследствии у представителя конкурсного управляющего 2 жёстких диска. При осмотре в судебном заседании установлено, что один жёсткий диск содержит протоколы допросов следователя А., которых на жёстком диске изъятых в ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) быть не должно, а второй жесткий диск не открывается и не читается, содержит заархивированные файлы, расширение которых не может относиться к программе Диасофт-тест, содержащей базу данных по учёту вкладчиков, данные по которым не были отражены на балансе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) за период с 16 ноября 2009 года по 23 июня 2014 года, что подтвердил свидетель А.А., который также пояснил суду, что 2 жестких диска Segate Desktop, осмотренные в ходе судебного заседания с его участием, никогда не использовались при работе в серверах ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Однако именно с этих жёстких свидетелем А.А. были переписаны CD-R диски, по которым следствием были назначены и проведены две бухгалтерские экспертизы № 95 и № 134. При этом, согласно показаниям в суде от 6 марта 2023 года свидетеля А.А., информацию с 2 жёстких дисков Segate Desktop в кабинете следователя А. на CD-диск не переписывал, с жёсткими дисками не работал. При осмотре CD-диска серебристого цвета «PHILIPS» выяснилось, что он не содержит «информацию по учёту наличных денежных средств не отражённых по основному учёту ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), а на нём записаны протоколы соревнований по Джиу-джитсу за 2012 год и портфолио фирменного стиля и логотипа ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Проведённые бухгалтерские экспертизы дали ответы на вопросы следствия о сумме вкладов, поступивших в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) от вкладчиков второй неучтённой группы. Вместе с тем не учтено, что, например, в Таблице 1 среди списка неучтённых вкладчиков фигурируют Б.Б.Д. и И.Н., из показаний которых в качестве свидетелей следует, что ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) им ничего не должен был. Следовательно, ведомость остатков вкладов неучтённых вкладчиков, которую следствие использовало при проведении бухгалтерских экспертиз № 134 и № 95 при определении вменённой им суммы ущерба не соответствует ведомости остатков вкладов модуля Диасофт-тест на 23 июня 2014 года. Полагает, что в ведомости остатков вкладов неучтённых вкладчиков не могло быть вкладов на фамилии Б.Б.Д. и И.Н.

В ходе расследования уголовного дела следствием допрошено 809 свидетелей, называемых в материалах уголовного дела «неучтёнными вкладчиками», которые однозначно показали, что денежные средства по их вкладам вносились ими по ПКО и приходовались (принимались) кассирами в кассу ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в установленном порядке, с оформлением всех положенных документов и соблюдением всех процедур. ПКО, приобщённые к протоколам допросов 809 свидетелей (вкладчиков), подтвердивших факт внесения и оприходования в кассе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) «денежных средств неучтёных вкладчиков», полностью соответствуют «Положению о порядке ведения кассовых операций и правилах хранения, перевозки и инкассации банкнот и монеты банка России в кредитных организациях на территории Российской Федерации» № 318-П от 24 апреля 2008 года, главы 3. Порядок приёма наличных денег от клиентов, главы 3.1. Приём наличных денег кассовым работником от физических лиц для зачисления на банковские счета, счета по вкладам осуществляется по приходным кассовым ордерам формы 0402008, указанной в Приложении 4 этого Положения. Протоколы показаний свидетелей – вкладчиков, подшиты в 34 томах данного уголовного дела и находятся в томах 20, 22, 25 - 32, 34 - 37, 41 - 49, 53 - 64 уголовного дела. Эти материалы были осмотрены судом и установлено, что к каждому протоколу допроса приобщено соответствующее решение Советского районного суда г. Владикавказа РСО-Алания, вступившее в законную силу, которым установлено, что все денежные средства «неучтённых» вкладчиков приходовались (вносились) в установленном законом порядке в кассу ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). В обоснование привёл отдельные решения суда.

Поясняет, что в ходе судебных заседаний были допрошены в качестве свидетелей кассиры К.К., Т.Н., Б.Л., которые подтвердили факты внесения вкладчиками денег в кассу банка и подлинность своих подписей на ПКО вкладчиков при приходовали денег в кассу ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), что также указано в вынесённых решениях судов, что все документы, все ПКО с подписями кассиров в томах 20, 22, 25 - 32, 34 - 37, 41 - 49, 53 - 64, признаны подлинными решениями Советского районного суда г. Владикавказа РСО-Алания, соответственно, деньги, внесённые по данным ПКО - это деньги ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Все денежные средства, независимо от источника взноса, поступившие (приходованные) в кассу кредитной организации, учитываются в балансе согласно Положения № 385 - П ЦБ РФ «Правила ведения бухгалтерского учёта в кредитных организациях расположенных на территории Российской федерации (в ред. Указания Банка России от 26.09.2012 N 2884-У, согласно которому все деньги, поступившие в кассу банка, учитываются «котловым методом» и становятся денежными средствами кредитной организации - ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Находясь в кассе банка, денежные средства ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) не могут нести каких-либо иных индивидуальных признаков, например, как указано в обвинительном заключении - не могут быть ни физически, не юридически денежными средствами неучтённых вкладчиков.

Таким образом, в действительности в уголовном деле нет указанного в нём предмета преступления - предмета присвоения и растраты, предмета недостачи в части предъявляемых ему эпизодов совершенного преступления по ч. 4 ст. 160 УК РФ и предмета злоупотребления полномочиями в части предъявляемых ему эпизодов совершенного преступления по ч.1 ст. 201 УК РФ, поскольку в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) не могло быть ни физически, не юридически отдельных денежных средств неучтённых вкладчиков, в кассе находились только денежные средства ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Полагает голословными ссылки следствия на уголовный закон и Положения ЦБ РФ, регламентирующие порядок приходования денежных средств в кассу кредитного учреждения, поскольку не указаны пункты, которые нарушены, а также не указано кем, по чьему указанию, в чем выразились нарушения и к чему эти нарушения привели, хотя данные обстоятельства имеют существенное значение для доказывания совершенного преступления.

Считает, что описания объективной стороны по данному эпизоду вообще нет в материалах уголовного дела, из чего складывались различные суммы наличных денежных средств, кем конкретно они изымались по указаниям Цаллагова С.Х., Шанаевой Б.Т., Гуджараидзе Р.С., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э., в какие моменты времени, в какой конкретно из пяти касс ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) происходило незаконное изъятие, кто из кассиров выдавал эти различные суммы наличных денежных средств без оформления, по чьему конкретно указанию, письменному или устному, почему кассир выдавал деньги из кассы банка без оформления, будучи материально ответственным лицом, и почему обвинения, в таком случае, не предъявлены кассиру, на что и кем расходовались данные денежные средства.

Если, согласно обвинительного заключения, денежные средства изымались из кассы банка без составления бухгалтерских документов первичного учёта, отражающих основания и цели выдачи денежных средств, то в кассе банка возникает недостача. Вместе с тем в материалах уголовного дела нет актов проверки кассы, заключений проверяющих по ревизии кассы и баланса ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), подтверждающих факт недостачи в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). При этом в момент передачи баланса и остатка кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) от правления банка к представителям временной администрации факт недостачи в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) вообще не установлен, как не было установлено наличие излишков и недостач при проведении проверок в разные периоды деятельности банка.

Утверждает, что кассирам банка он не давал и не мог давать указания выдать деньги из кассы банка без оформления бухгалтерских документов первичного учёта, отражающих основания и цели выдачи денежных средств, поскольку возглавлял в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) наблюдательный, а не исполнительный орган, и сотрудники ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) ему не подчинялись. Каких либо записок, написанных кассирам его рукой или письменных приказов, подписанных им в материалах дела нет, и в качестве вещественных доказательств таковые к уголовному делу не приобщены. Отсутствуют финансовые документы, согласно которым денежные средства неучтённых вкладчиков были вверены ему и находились в его распоряжении, в связи с чем давать показания суду по этому эпизоду ему сложно и непонятно в чем конкретно состоит предъявленное ему в этой части обвинение. При этом все свидетели, кассиры ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), допрошенные в суде, показали, что деньги без оформления соответствующих РКО из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) он (Цаллагов С.Х.) не получал, указаний выдавать деньги из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) кому-либо не давал, недостачи в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) не было. Да и вообще он не являлся материально ответственным лицом в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО). Согласно Устава ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) и трудового договора, денежные средства, находящиеся в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), ему не вверялись.

Указывает, что все допрошенные в суде свидетели и подсудимые дали показания о том, что при расследовании уголовного дела следователь А. оказывала на них давление, фальсифицировала содержание протоколов допроса, обманным путём получала их подписи на протоколах допросов, в связи с чем все допрошенные в суде свидетели и подсудимые от показаний, данных на этапе следствия, отказались и дали в суде правдивые показания, не подтверждающие показания ранее данные на этапе предварительного следствия.

Утверждает, что в отношении него все эпизоды вменяемых ему преступлений следователем А. также фальсифицированы, как в части совершения самого преступления и описания объективной стороны этих преступлений, так и в части приобщённых к материалам уголовного дела вещественных доказательств.     

Все вменяемые ему преступления связаны с неотражением на балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) произведённых ремонтных и строительных работ в помещениях головного офиса, дополнительного офиса и московского филиала ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), с не отражением на балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) покупки 112 терминалов для московского филиала ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), не отражением на балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) выплаты процентов по вкладам «неучтённых вкладчиков», не отражением на балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) денежных средств, «инвестированных» в ремонтные и строительные работы в торгово-развлекательный комплекс (ТРК), принадлежащий ООО «Ир-Капитал», расположенный по адресу: г. Владикавказ, ул. Горького 1.     

Полагает, что единственный, очевидный и логичный способ удостовериться в том, отражены ли все эти расходы в балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) - это осмотреть балансы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в соответствующие каждому эпизоду моменты времени, то есть следствие должно было осмотреть и приобщить балансы к материалам уголовного дела, назначить и провести соответствующие финансово-кредитные экспертизы и доказать с помощью выписок из баланса ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) факт совершения преступления, дату совершения преступления, сумму причинённого ущерба, место совершения преступления, причину и лиц, которые не отразили в балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) соответствующую проводку, а также выяснить, в чём была выгода (мотив) данных лиц, что сделано следствием не было.

Ни одно из вменяемых ему преступлений он не совершал, поскольку не распоряжался и не использовал денежные средства неучтённых вкладчиков, согласно балансов ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), содержащихся на официальном сайте ЦБ РФ.

Считает свои действия законными, сославшись на норму ст. 841 ГК РФ.

Полагает, что по делу следовало назначить финансово-кредитную экспертизу содержания баланса ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Обвинение построено на незаверенной печатью ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) ксерокопии «Перечня ремонтных и строительных работ в головном и дополнительном офисе с указанием стоимости», переданного следствию свидетелем .Т.О. При этом подлинники документов в материалах дела отсутствуют, а указанные перечни работы составлены в произвольной форме, без указания дат начала и даты окончания работ, сроков проведения работ, адреса места проведения работ, что не соответствуют требованиям формам строительных документов КС 2, КС 3, а также формам документов, используемых в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) при ведении финансово-хозяйственной деятельности. Подпись Гуджараидзе Р.С. в указанном перечни судом не осмотрена, подлинность подписи Гуджараидзе Р.С. не проверена и не подтверждена, при определении стоимости работ, в нарушении правил ведения бухучёта, не выделен НДС. Указанные в перечне данные ИАБ «Диг-Банком» (ОАО), а также проектировщиком не подписаны. Поскольку свидетель .Т.О. не являлся сотрудником ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), то он не мог знать, как оформлялись выдаваемые ему деньги и как оплачивались материалы для ремонтных и строительных работ. Ссылаясь на данные официальной отчётности (баланса) ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), опубликованные на сайте ЦБ РФ, считает, что в период проведения ремонтных работ ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) располагал собственными денежными средствами в виде наличия Уставного капитала ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) на балансовом счёте 10207 в сумме 121 млн. рублей в 2004 году, в сумме 321 млн. рублей в 2010 году, в сумме 501 млн. рублей в 2013 году из которых, согласно Устава, по решению акционеров, оплачивались все ремонтные и строительные работы, что все ремонтные работы, выполненные в головном офисе, дополнительном офисе и в филиале ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), производились согласно разработанного архитектором О. проекта, утвержденного акционерами ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Других ремонтных и строительных работ ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) не проводил.

Осуждённый Цаллагов С.Х. приводит данные по счетам основных средств и информацию о том, что ремонтные и строительные работы в головном офисе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) были полностью закончены в 2008 году, что ремонтные работы в помещении головного офиса, расположенного по адресу: г. Владикавказ, ул. Нальчикская, 1, производились в период с 2002 года по 2004 год прорабом Т.А., в период с 2004 по 2006 год прорабом К.В., в период с 2006 по 2008 год прорабом П.С., а не прорабом .Т.О., как указано в обвинительном заключении.

В судебном заседании свидетель О.В. подтвердил, что ремонт головного офиса ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) был завершён в 2008 году с участием прорабов П.С. и К.В.

Утверждает, что, согласно данным баланса ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), капитальный ремонт и реконструкция помещения дополнительного офиса банка, расположенного по адресу г. Владикавказ, ул. Кирова, 37, проводился в период с января 2008 по июнь 2009 года? который был открыт после ремонта 12 июля 2009 года. Согласно выписке, даты проводок по покупке материалов для ремонта датированы периодом 2008 - июнь 2009 года, соответственно, денежные средства, выдаваемые прорабу .Т.О. на ремонт дополнительного офиса, были из средств ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), которые оформлялись в соответствии с правилами бухучёта и учитывались в балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) с литерой Д/О, и соответственно не могли проводиться «за счёт средств вкладчиков неучтённой группы, выведенных из оборота», которая по версии следствия возникла в ноябре 2009 года, то есть уже после открытия 12 июля 2009 года дополнительного офиса.

Ремонт помещения филиала ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в г Москва по ул. Марксистская, 5, осуществлялся в период с декабря 2009 года по сентябрь 2010 года, но не за счёт средств вкладчиков неучтённой группы, выведенных из оборота, а за счёт средств ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), при этом все расходы на ремонтные работы, материалы и купленное специализированное оборудование для филиала в г. Москве оформлены главным бухгалтером Дарчиевой А.К. и учтены в соответствии с требованием правил ведения бухгалтерского учёта в балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) на счёте 60401 Основные средства. Взаимодействие между ним и другими осуждёнными(подсудимыми) в процессе выполнения ремонтных работ происходило исключительно в рамках служебных полномочий и должностных инструкций каждого из них, Устава ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Он никогда не давал незаконных указаний исполнительным руководителям банка Гуджараидзе Р.С., Хетагурову Х.А. и Дарчиевой А.Э., оплачивать ремонты помещений головного офиса, дополнительного офиса и филиала ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), строительство офисных помещений, приобретение специализированного оборудования, ремонт объекта недвижимости, не состоящего на балансе банка, за счёт средств вкладчиков неучтённой группы, выведенных из оборота.

В материалах уголовного дела отсутствуют доказательства того, что главный бухгалтер Дарчиева А.Э., исполняя как его, так и Гуджараидзе Р.С. указания, составляла неофициальные документы, отражающие выдачу из кассы банка денег на строительно-ремонтные работы. Самих подлинников или хотя бы заверенных копий неофициальных документов нет, а в учёте на балансе банка расходы есть. Доказательств того, что Шанаева Б.Т., занимая должность заместителя председателя Совета директоров банка, руководила выдачей наличных денежных средств из кассы, в материалах уголовного дела нет, деньги выдавали кассиры банка по оформленным бухгалтерией банка и отраженным в учёте банка документам. Также не имеется доказательств того, что за период с июля 2012 года по январь 2014 года в торгово-развлекательный комплекс (ТРК), расположенный по адресу: г. Владикавказ ул. Горького, 1 «в», необоснованно инвестировано 32 500 000 рублей. Приводит обоснование своих доводов.

Считает несостоятельным и обвинение в части приобретения им в сентябре 2010 года сети платёжных терминалов в г. Москва для обеспечения деятельности филиала ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) наличными денежными средствами, поскольку решение об этом принималось не им, а общим собранием акционеров ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), соответственно решение о покупке платёжных терминалов и лимит суммы покупки был установлен акционерами ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), что он, как представитель акционеров, согласно требованиям Устава ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), согласовал сделку в сентябре 2010 года, полная оплата же была проведена в октябре 2010 года, в балансе, согласно требованиям п. 4.18 Положения ЦБ РФ №302-П от 26.03.2007 года «О правилах ведения бухгалтерского учёта в кредитных организациях, расположенных на территории Российской Федерации», покупка платёжных терминалов отражена в следующем отчётном периоде в ноябре 2010 года, и после подписания Акта приёма передачи терминалы были учтены на балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Как основные средства терминалы были учтены в балансе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в сумме 63 125 000 рублей. Если терминалы отражены в балансе, значит куплены они на деньги ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), следовательно, он не мог и не давал указание Гуджараидзе Р.С. оплачивать терминалы денежными средствами неучтённых вкладчиков. В материалах уголовного дела нет доказательств того, что кассиры или иные лица передали Хетагурову Х.А. из кассы для оплаты ООО «Мега-Лайт» именно денежные средства неучтённых вкладчиков, поскольку в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) находились только денежные средства ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Указывает, что если платёжные терминалы учтены в балансе в сумме 63 125 000 рублей, то он не давал указаний Дарчиевой А.Э. не отражать сумму покупки терминалов по балансу. Тем более, что терминалы были куплены ИАБ «Диг-Банком» (ОАО) в 2010 году, поставлены на баланс, принесли комиссионный доход в сумме 46 млн. рублей, а в 2013 году проданы за ту же сумму, за которую были куплены у ООО «Мега-Лайт» в 2010 году. Деньги поступили в ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), после чего терминалы были списаны с баланса ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Сделка не могла причинить ущерб законным интересам ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в 2014 году, сделка не оспорена в суде и не признана недействительной, а материалами уголовного дела не доказано, чем был причинён ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) ущерб по данному эпизоду в 2014 году.

Считает несостоятельным обвинение в той части, что он, осуждённые Шанаева Б.Т., Гуджараидзе Р.С. и Дарчиева А.Э., вопреки законным интересам банка, целям и принципам его деятельности, а так же в нарушении банковского законодательства, организовали и осуществляли выплату процентов, предусмотренных договорами банковских вкладов, вкладчикам неучтённой группы, не за счёт полученной прибыли от официальной банковской деятельности, а за счёт средств, поступавших в банк по вновь оформленным договорам вкладов неучтённой группы вкладчиков, поскольку поданному эпизоду не допрошен ни один свидетель, нет описания объективной стороны совершения преступления, не указаны место выплат, механизм выплат, даты выплат, лица, осуществляющие выплаты, лица получающие выплаты процентов, не указан мотив этого преступления, нет доказательств участия и виновности обвиняемых.

Поскольку все вкладчики неучтённой группы признаны решениями судов вкладчиками ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), им, в полном соответствии с договорами вкладов, должны были выплачиваться и выплачивались проценты по вкладам из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) денежными средствами ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) по РКО, оформленным на имя каждого вкладчика. Все суммы выплаченных процентов по вкладам подтверждались выписками, предоставленными по запросу судам ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Выплаченные за период с 19 ноября 2009 года по 23 июня 2014 года проценты учтены в расчётах с вкладчиками, признаны законными. Приводит доводы в обоснование своей позиции и считает голословным утверждение следствия о том, что подсудимые осуществляли выплату процентов, предусмотренных договорами банковских вкладов, вкладчикам неучтенной группы, не за счёт полученной прибыли от официальной банковской деятельности, а за счёт средств, поступавших в банк по вновь оформленным договорам вкладов неучтённой группы вкладчиков, поскольку это полностью опровергается данными баланса и решениями судов, вступивших в законную силу.

Как председатель Совета директоров он не занимался организацией сбора платежей через платёжные терминалы, а поскольку Совет директоров в соответствии с Уставом ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) орган наблюдательный, то он не давал и не мог давать каких-либо указаний сотрудникам ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в этой части.

Поскольку между ИАБ «Диг-Банком» (ОАО) и МВД по РСО-Алания был заключён договор, согласно которому ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) принимал наличные денежные средства в адрес МВД по РСО-Алания через платёжные терминалы, о чём имеется соответствующий договор, акты сверки взаиморасчётов, всё это доказывает наличие гражданско-правовых отношений между ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) и МВД по РСО-Алания, и при наличии задолженности по договору МВД по РСО-Алания должен обратиться с соответствующим иском в суд, что и было сделано, и, согласно определения Арбитражного суда РСО-Алания (дело № 61-1553/14), сумма задолженности ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) перед МВД по РСО-Алания составила 9 472 164 рубля.

Вопреки этого, по голословному и ничем не подтверждённому мнению следствия, им вменяется совершение уголовного преступления с ущербом, причинённым МВД по РСО-Алания в сумме 12 635 849 рублей, что не соответствует сумме 9 472 164 рубля, указанной в акте сверки и в решении арбитражного суда, то есть сумме исковых требований МВД РСО-Алания о включении в реестр кредиторов, реальным обстоятельствам дела.

Утверждает, что указанные в обвинительном заключении преступления он не совершал, а показания, данные им суду конкретны, последовательны, подтверждены данными баланса ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), показаниями допрошенных в ходе судебных заседаний свидетелей, данными официальной отчётности ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), предоставленной ЦБ РФ, что имеющимися в материалах уголовного дела доказательствами его вина не доказана ни по одному из предъявленных ему в качестве обвинения эпизодов.

Каждый год Центральный Банк России выдавал предписание, где было указано, что назначена проверка, какие вопросы на проверке, по результатам которой составлялись акты, один экземпляр оставался у ревизоров, один передавался в ЦБ РФ, один экземпляр передавался ему. Также каждый год банк проверяли агентство по страхованию вкладов (ГК АСВ) и по решению и указанию акционеров они проводили аудиторскую проверку, приглашалась компания, имеющая соответствующую лицензию на аудит банков. Они проверяли ту документацию, которую предоставляло управление, и писали заключение. На его рабочем компьютере программы diasoft и diasoft test не установлены и установлены быть не могли. Эти программы были установлены у главного бухгалтера банка и ставилась в тех подразделениях, которые осуществляли банковскую деятельность. У всех была разная форма допуска. У него на рабочем компьютере никакая банковская программа не стояла, потому что он не являлся сотрудником ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), который имеел доступ к банковской информации. Возможности влезать в настройки и корректировать что-то у него не было. В отличие от него главный бухгалтер банка видела на компьютере, какой должен быть денежный остаток в кассе. Тем более, что в конце дня подводился остаток и пересчитывали остатки кассы. Если имели место быть расхождения в десять рублей, то рабочий день не мог завершиться и, соответственно, потом не мог начаться новый рабочий день, программа этого не позволяла.

На его счетах на момент отзыва лицензии, оставалось порядка трёх с лишним миллионов рублей. Когда стали выплачивать возмещение, то он тоже пошёл получать, но ему их не выдали. На депозитных вкладах остались деньги - полтора миллиона рублей, но их тоже ему не отдали. Общая сумма порядка трёх миллионов рублей и в акциях ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) у него было около восьмидесяти миллионов рублей. Его отстранили от руководства в сентябре 2014 года, когда уже было подано заявление о признании банка банкротом.

Считает, что К.Э. не имела права подавать заявление от имени банка.

С заключениями судебных экспертиз №134 и №95 он знакомился. Экспертизы эти бухгалтерские, проведены бухгалтером-ревизором. Согласно заключению эксперта в 2009, 2010 и 2011 году в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) не было вкладчиков. О второй группе вкладчиков ему стало известно в октябре 2013 года, когда в банк приехала комплексная проверка ЦБ РФ из 15 человек.

Дарчиева А.Э. ему ничего не говорила о каких-то неучтённых вкладчиках, лишь пояснила, что все деньги поступали в одну кассу. Сама программа не дала бы возможность хищения. Украсть эти деньги или распорядиться ими физически невозможно.

Аналитический учёт, если говорить о вкладчиках, это когда вкладчику открывается счёт индивидуальный, на этом счёте указывается сумма вклада, указывается номер договора, дата проводки и кроме того все счета они зашифрованы внутри счёта и зашифрован срок, на который открыт вклад.

Синтетический учёт, это когда все вкладчики открыли счёт, они одной цифрой указываются в итоговом балансе. Синтетический баланс состоит, как правило, из 4-5 страниц. Он делается для итоговых проверок, для инвесторов, акционеров.

Аналитический учёт на 700-800 страниц каждый день распечатывают и что-то в нём отследить или увидеть может только один человек – главный бухгалтер, остальные не знают, что там происходит, и то даже главный бухгалтер ограничен программой. Каждый день был приходно-кассовый ордер от Тамаева. Дарчиева А.Э. говорила, чтобы деньги попали на 303 счёт она оформляла «приходник» от его имени и вот сумма вкладов, которая поступила в этот день они по «приходнику» Тамаева зачислялись на 303 счёт. Она вынуждена была это делать, потому что сама программа вносить корректировки не позволяла, поэтому она придумала такой механизм.

На него оказывалось давление во время следствия. Следователь несколько раз попыталась его поместить в СИЗО. Полтора года он сидел под домашним арестом, и каждый раз следователь через сотрудника требовала признания вины, иначе грозилась отправить его в СИЗО, чем оказывала на него давление.

Пластиковой картой, выданной взамен утерянной дебетовой, Хетагуров Х.А. мог пользоваться, однако потом Хетагуров Х.А. нашёл свою карту, и поскольку эта карта ему не нужна была больше, то он пополнял карту за счёт своих денег.

К приведённым показаниям осуждённого (подсудимого) Цаллагова С.Х., данным в судебном заседании, в части отрицания им вины, суд первой инстанции обоснованно отнёсся критически, посчитав их данными с целью уйти от уголовной ответственности, и указав при этом на то, что они опровергаются исследованными в суде доказательствами. Со своей стороны судебная коллегия отмечает циничность показаний осуждённого Цаллагова С.Х., данных в судебном заседании, в части переложения всей ответственности за хищения на главного бухгалтера ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) - осуждённую Дарчиеву А.Э., умершую 4 декабря 2020 года, полностью изобличившую его в совершении инкримированных ему преступлений в ранее данных ею на предварительном следствии показаниях.

В тоже время, согласно показаниям осуждённого Цаллагова С.Х., данным в ходе предварительного следствия, оглашённым в судебном заседании в соответствии с п. 1 ч.1 ст. 276 УПК РФ, о наличии в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) второй базы учёта вкладчиков, вклады которых никак не отражались по учёту банка, он узнал в 2013 году от Гуджараидзе Р.С., который пояснил, что банк таким образом обходит ограничения ЦБ РФ по динамике привлечения вкладов.

Выполнение ремонтных работ в здании головного офиса, расположенного в г.Владикавказе ул. Нальчикская, 1 «а», а также в помещении дополнительного офиса, расположенного в г. Владикавказе, ул. Кирова 47, осуществлял прораб .Т.О. с группой привлечённых им рабочих. Стоимость выполненных ремонтных работ в головном офисе банка составила порядка 77 миллионов рублей, а в помещении дополнительного офиса порядка 20 миллионов рублей. Денежные средства .Т.О. получал в кассе головного офиса, на основании поданной им на имя Гуджараидзе Р.С. заявки о необходимости закупки тех или иных строительных материалов. После получения разрешения он шёл в кассу, где наличкой получал под отчёт денежные средства в необходимом объёме, за которые потом предоставлял Даричевой А.Э. полный отчёт о расходе.

Ремонт филиала банка в г. Москве выполнял индивидуальный предприниматель ...134 с группой привлечённых им рабочих. Стоимость ремонта помещения филиала составила порядка 67 миллионов рублей. Контроль за объёмом и качеством выполняемых работ осуществлял И.А., который являлся членом Совета директоров банка и постоянно проживал в г. Москва, имел возможность постоянно находится в филиале и отслеживать ход ремонтных работ. Непосредственный контроль на месте и оплату выполненных работ осуществлял директор филиала Л.А. Денежные средства в филиал передавались наличными через сотрудников банка, которые выезжали в г.Москва по служебной необходимости. Полный отчет обо всех расходах Л.А. предоставлял Гуджараидзе Р.С. и Дарчиевой А.Э. Помимо этого по его распоряжению рядом с помещением головного офиса ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) был взят в аренду земельный участок, на котором в период с 2011 по 2013 год для нужд банка было построено двухэтажное здание общей площадью 260 кв.метров, в котором предполагалось разместить архив банка, с оборудованием в подвальном помещении архивной комнаты с передвижными металлическими стеллажами. На строительство и ремонт данного здания было израсходовано порядка 30 миллионов рублей. Кроме того у компании ООО «Мега-Лайт» за 60 млн. рублей банком была куплена терминальная сеть, из которых два с чем-то миллионов рублей были оплачены перечислением со счёта ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) на расчётный счёт ООО «Мега-Лайт», а 58 млн. рублей Хетагуровым Х.А. были переданы представителям фирмы наличными, что было условием продавца - компании ООО «Мега-Лайт». Каким образом сделка отражалась по бухгалтерскому учёту банка, он не знает. Хетагуров Х.А. познакомил его в 2012 году с директором ООО «Ир-Капитал» М.А., который предложил инвестировать денежные средства в строительство торгово-развлекательного комплекса (ТРК), который должен был располагаться в недостроенном 12-ти этажном здании в г. Владикавказе по ул. Горького 1, что в детском парке им. К.Л. Хетагурова. Предложение было выгодным для банка, в связи с чем им было принято решение об инвестировании в завершение строительства. Ответственным за реализацию проекта был назначен Хетагуров Х.А., которому было поручено проверить правоустанавливающие документы на недостроенное здание. По договорённости с директором М.А., это было его условием, банк выкупал за 15 миллионов рублей часть доли, принадлежащей ООО «Ир-Капитал». Он согласился, и часть выкупленной доли была оформлена на Хетагурова Х.А. Кроме этого банку переходил неоплаченный кредит ООО «Ир-Капитала» в сумме 5 миллионов рублей, взятый в Сбербанке. Какими договорными обязательствами были оформлены эти инвестиции ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) он не знает. Юридически собственником недостроенного объекта оставалось ООО «Ир-Капитал». За период октября 2013 по июнь 2014 года ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) досрочно выдал и перевёл вкладчикам около 650 млн., ЦБ РФ досрочно в безакцентном порядке списал с корреспондентского счёта банка 300 млн. рублей межбанковского кредита, также НБ РСО-Алания списал в безакцентном порядке с корреспондентского счёта банка 30 млн. рублей в фонд обязательного резервирования и более 100 млн. рублей с расчётных счетов клиентов. Таким образом, отток денежных средств за указанный период составил более 1 млрд. рублей, ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) уже не мог выполнять в полном объёме свои обязательства, в том числе перед МВД РСО-Алания (т. 39, л.д. 20-26).

Осуждённый (подсудимый) Гуджараидзе Р.С. в судебном заседании заявил, что вину в предъявленном обвинении не признаёт, при этом показал, что материалами уголовного дела его вина не доказана, поскольку он ничего противоправного не делал, поэтому просил его оправдать, от дачи иных показаний отказался, воспользовавшись положением ст.51 Конституции Российской Федерации.

В то же время, согласно показаниям осуждённого Гурджараидзе Р.С., данным в ходе производства предварительного расследования и оглашённым в судебном заседании в соответствии с п. 1 ч.1 ст. 276 УПК РФ, в 2008-2009 годах Советом директоров ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) был использован опыт многих банков, которые с целью обхода установленных Банком России нормативов создавали параллельную базу по учёту вкладчиков, вклады которых обслуживались в обычном порядке, за исключением того, что они не отражались по учёту банка. Он считал применение данной схемы временной мерой. Данное предложение он согласовал с Советом директоров банка, а именно с председателем Совета директоров Цаллаговым С.Х., который согласился с его предложением. Цаллагов С.Х. всегда принимал активное участие в управлении банком, все свои решения он всегда согласовывал с ним. Решение о создании параллельной базы по учёту вкладчиков в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) было обсуждено и принято совместно на собрании правления банка в начале ноября 2009 года. Впоследствии в ходе неоднократно проводимых совещаний были обсуждены и оговорены вопросы создания и условия ведения второй группы вкладчиков. Был приглашён начальник отдела автоматизации ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) А.А., который пояснил, что в его распоряжении имеется тестовая версия банковской программы «Диасофт», на которой вполне может разместиться параллельная база с вкладчиками. Он ему дал указание подготовить тестовую версию данной программы и установить на рабочих компьютерах в отделе пассивов. Данные, которые вносились в эту базу, не отражались по основному учёту банка, поэтому количество включаемых в неё вкладчиков и сумма их вкладов никак не влияли на показатели банка. В указанную базу с середины ноября 2009 года стали включать практически всех новых вкладчиков. Обе базы вкладчиков велись одновременно и одинаково. Различались они лишь по последним цифрам в счёте в кассовых документов, у основной группы вкладчиков счёт кассы заканчивался на «1», типа «20202…..1», а у второй группы на цифру «0», «20202…..0». Денежные средства от вкладчиков первой и второй группы поступали в одну общую кассу, а в конце рабочего дня отдел пассивов и отдел кассового обслуживания проводили документальную сверку, при этом кассовые документы, счёт которых заканчивался на цифру «0», кассиром откладывались в отдельную стопку и затем передавались в отдел пассивов, где документы формировались в отдельные сшивы и хранились. До сотрудников операционного зала и кассиров новый порядок работы должны были довести Шанаева Б.Т. и Дарчиева А.Э., как временную необходимость, вызванную требованием Национального банка РСО-Алания ограничить приём вкладов от населения. Кассир расходной кассы К.К. либо Т.Н., либо Б.Л., каждый день в конце операционного дня на листе бумаги указывала весь приход и расход наличных денег по второй группе и передавала Шанаевой Б.Т. для последующего учёта. В кассе банка не оставалось никаких сведений о наличии в банке второй группы вкладчиков. В указанный период времени по распоряжению Цаллагова С.Х. в г.Владикавказе начались ремонты помещений головного офиса банка по ул. Нальчикская, 1 «а», помещений дополнительного офиса банка по ул.Кирова 47, а также помещения филиала, который планировалось открыть в Москве. Цаллагов С.Х. поручил ему обеспечить своевременную оплату выполняемых строительно-ремонтных работ и осуществление контроля за их качеством и объёмом. Денежные средства на покупку необходимых строительных материалов и оплату выполненных работ по его распоряжению брались из кассы банка без оформления расходных кассовых документов и без отражения по учёту (отчётности) банка. Банк не мог показать производимые на ремонты расходы, так как миллионы рублей которые тратились на ремонты, во много раз превышали доходы банка. Центральным Банком России в Инструкции «Об обязательных нормативах банков», установлен первый и основной норматив «Н1» - норматив отражающий достаточность собственных средств банка (капитала). Незапланированные расходы уменьшают капитал банка, а в таком размере, в котором деньги расходовались, банк автоматически становился убыточным, что повлекло бы отзыв лицензии. С того момента, как в банке появилась вторая группа вкладчиков, начались ремонтные работы. Ежедневно с главным бухгалтером Дарчиевой А.Э. он составлял бухгалтерский баланс, в который они не вносили сведения о неучтённых вкладчиках и расходах на ремонты. Все эти данные отражались во втором неофициальном учёте, который вела Шанаева Б.Т. на основании предоставленных ей кассирами данных. Помимо этого Шанаева Б.Т. установила порядок для кассиров, согласно которого кассир, прежде чем выдать денежные средства из кассы банка, должна была согласовать выдачу денег с ней. Стоимость выполненных работ по ремонту головного офиса банка составила около 77 миллионов рублей. Денежные средства прораб .Т.О. получал в кассе банка, после согласования необходимой суммы с Цаллаговым С.Х. либо с ним. Обычно .Т.О. шёл с резолюцией Цаллагова С.Х. подходил к Дарчиевой А.Э., которая выписывала ему расходный документ, с которым он шёл в кассу, где получал денежные средства и впоследствие предоставлял Дарчиевой А.Э. авансовый отчет. Документы, свидетельствующие о получении .Т.О. в кассе банка денежных средств, в документы дня не подшивались, а подшивались Дарчиевой А.Э. в отдельную папку. В бухгалтерии хранились полные сведения о затратах, произведённых на ремонт головного офиса. В период проверки ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в октябре 2013 года эти документы были вывезены из банка и впоследствии утеряны. Помимо выполненных ремонтных работ в головном офисе по распоряжению Цаллагова С.Х., рядом с головным офисом ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) был взят в аренду земельный участок, на котором в период с 2010 по 2013 год для нужд банка было построено двухэтажное здание общей площадью 260 кв.метров, в котором предполагалось разместить личный кабинет Цаллагова С.Х., бухгалтерию и архив банка с оборудованной для этих целей в подвальном помещении архивной комнатой с передвижными металлическими стеллажами. На строительство и ремонт данного здания было израсходовано порядка 30 миллионов рублей. Строительство и ремонт здания также осуществлял .Т.О. с группой привлечённых им рабочих. Денежные средства, израсходованные на строительство и ремонт данного здания, были взяты из кассы банка. Строительство здания было завершено к концу 2013 года, но оформить его в собственность банка они не успели. Весной 2014 года по распоряжению Цаллагова С.Х, право аренды земельного участка было передано некому К.Э. Все документы по строительству и ремонту этого здания во время проверки были вывезены из банка и впоследствии утеряны. .Т.О., который строил указанное здание, сможет подтвердить факт строительства и стоимость работ, а так же тот факт, что денежные средства он получал в кассе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО). Так же помимо ремонта головного офиса банка был произведён ремонт дополнительного офиса банка, который располагался по адресу: г.Владикавказ ул.Кирова д.47 (бывшее здание ЮТК). Ремонт помещения доп.офиса так же производился .Т.О. и группой привлеченных им рабочих. В данном помещении общей площадью 180 кв.метров были построены стены и перегородки согласно проекта, был построен кассовый узел с усиленными стенами в соответствии с требованиями Центробанка РФ, был построен депозитарий с усиленными стенами в соответствии с требованиями ЦБ РФ, были выполнены внутренние ремонтные работы в соответствии с проектом разработанным так же в проектной студии О.. Денежные средства на ремонт дополнительного офиса так же забирались из кассы банка по описанной выше схеме. .Т.О. предоставил полный отчёт о выполненных работах Дарчиевой А.Э., но документы не сохранились по указанным выше причинам. Общая стоимость работ по ремонту дополнительного офиса составила порядка 20 миллионов рублей. Расход денежных средств, которые .Т.О. получал в кассе банка, не отражался по учёту банка, о чём тот не знал. Вместе с тем учёт этих документов неофициально вёлся Дарчиевой А.Э. отдельно. В процессе выполнения работ между ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в его лице и .Т.О. составлялись акты сверок взаиморасчётов, так как работы выполнялись в несколько этапов, по окончании которых были составлены акты выполненных работ, все эти документы, а также расходные кассовые документы, свидетельствующие о получении .Т.О. денег в кассе банка и представленные им авансовые отчёты хранились в одной папке в бухгалтерии у Дарчиевой А.Э. Однако с целью сокрытия эти документы вывезли за территорию банка в период проверки и впоследствии были утеряны. В период с 2009-2010 года было полностью отремонтировано помещение филиала банка в г.Москве по ул. Марксистская, 5, стр.1. Ремонт филиала выполнял индивидуальный предприниматель Кузьменко Антон с группой привлечённых им рабочих. Стоимость ремонта помещения филиала составила порядка 67 миллионов рублей. Контроль за объёмом и качеством выполняемых работ по распоряжению Цаллагова С.Х. осуществлял И.А., который был членом Совета директоров банка и постоянно проживал в г.Москве, имел возможность постоянно находиться в филиале и отслеживать ход ремонта. Непосредственный контроль за объёмом и качеством выполняемых работ контролировал директор филиала Л.А. Денежные средства, необходимые для ремонта, забирались из кассы головного офиса банка наличными, и кто-либо из сотрудников банка, ехавший в Москву по различным служебным поручениям, передавал деньги Л.А., который на месте расплачивался наличными с рабочими, либо сам закупал необходимый строительный материал. Л.А. сперва писал на его имя в произвольной форме заявку, в которой указывал, какая сумма и на что ему нужна, а он согласовывал эту сумму с Цаллаговым С.Х., после чего ставил резолюцию, и отдавал указание бухгалтерии выдать денежные средства, которые получал в кассе кто-либо из сотрудников банка, который по служебной необходимости ехал в Москву и передавал деньги Л.А., который присылал ему потом акты выполненных работ и авансовые отчёты. Все эти документы он передавал Дарчиевой А.Э. Кроме этого в сентябре 2010 года, после открытия филиала ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в г. Москве, у московской фирмы ООО «Мега-Лайт» была куплена сеть платёжных терминалов в количестве 112 штук, расположенных на территории г. Москва, стоимость которых составила около 60 миллионов рублей. Такая цена была обусловлена тем, что были приобретены не просто аппараты, а готовый бизнес в виде выгодных мест расположения терминалов с готовым программным обеспечением. Проведение переговоров с представителями ООО «Мега-Лайт» и заключением сделки купли-продажи Цаллагов С.Х. поручил Хетагурову Х.А., который в этот период времени занимал должность начальника отдела банковских технологий, и непосредственно курировал терминальную сеть банка. Хетагуров Х.А. вылетел в г. Москву и провёл все необходимые проверочные мероприятия, по приезду он охарактеризовал предлагаемую терминальную сеть выгодным вложением, единственным условием директора фирмы ООО «Мега-Лайт» К.А. было отражение в договоре купли-продажи стоимости терминалов в сумме около 2,5 миллионов рублей, а остальную часть - 58 миллионов рублей, он попросил заплатить ему наличными. Цаллагов С.Х. дал ему указание о выдаче Хетагурову Х.А. этой суммы денежных средств из кассы головного офиса банка. Таким образом, официально по учёту банка была отражена сумма около 2,5 миллионов рублей, перечисленная на расчётный счёт ООО «Мега-Лайт» по безналичному расчёту, а остальная сумма в размере 58 миллионов рублей была передана Хетагурову Х.А. Расход 58 миллионов рублей никак не был оформлен по кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Ему известно, что эти денежные средства были сданы в арендованную в московском банке ВТБ 24 в банковскую сейфовую ячейку, по условиям договора аренды которой, банковская ячейки могла быть вскрыта, а денежные средства переданы представителям ООО «Мега-Лайт» только после переоформления на ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) всей терминальной сети, а так же права на аренду площадей под установку терминалов. Когда условия сделки были соблюдены, то денежные средства были переданы представителям ООО «Мега-Лайт». Как следует из заключения бухгалтерской судебной экспертизы, сумма неисполненных обязательств ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) перед второй группой, так называемых неучтённых вкладчиков, на дату отзыва у ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) лицензии, то есть на 23 июня 2014 года составила 846 171 125 рублей, в это же время денежные средства банка в 2012 году по распоряжению Цаллагова С.Х. были инвестированы в строительство торгово-развлекательного комплекса (ТРК), расположенного в недостроенном 12-ти этажном здании по адресу: г. Владикавказ, ул. Горького 1, что в детском парке им.К.Л. Хетагурова. Всеми вопросами, касающимися строительства данного комплекса, занимался Хетагуров Х.А. Насколько ему известно, Хетагуров Х.А. заказал проект комплекса и проведение строительной экспертизы, а также привлёк для проведения ремонтных работ частного прораба Г.С. с группой рабочих. Все произведённые расходы по строительству и ремонту комплекса производились за счёт средств банка, а точнее денежных средств второй группы «неучтённых» вкладчиков ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). С целью недопущения воровства строительных материалов были наняты сторожа, которым ежемесячно из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) платилась заработная плата, которая составляла 81 тысячу рублей ежемесячно. За счёт средств банка оплачивались коммунальные услуги за электричество и газ 60 тысяч ежемесячно. Однако довести до конца начатые ремонтные работы на данном объекте они не смогли, так как в октябре - ноябре 2013 года в банке начались финансовые проблемы из-за оттока вкладов физических лиц. Все работы были приостановлены. Насколько помнит, стоимость выполненных ремонтных работ в комплексе составила 10 миллионов рублей, остальные расходы может пояснить Хетагуров Х.А., так как он лично получал денежные средства в кассе и рассчитывался с охраной, оплачивал коммунальные платежи. Также ему известно, что часть ТРК (комплекса) принадлежала на праве собственности директору ООО «Ир-Капиал» М.А., который продал свою долю ИАБ «Диг-Банку» (ОАО) за 15 миллионов рублей, которая была переоформлена на Хетагурова Х.А., тот нанял в качестве директора некого Д.Б. которому платил заработную плату, около 15 000 рублей. Помимо этого банку перешёл кредит (5 млн. руб.), полученный ООО «Ир-Капитал» в Сбербанке, который погащался за счёт средств банка, вернее, за счёт вкладов второй группы вкладчиков, хотя этот расход не отражался по учёту. Действия, направленные на создание в банке неучтённой группы вкладчиков, а также на сокрытие от учёта привлекаемых от них вкладов денежных средств, использованных впоследствии на ремонты помещений банка, то есть головного и дополнительного офисов, филиала, на приобретение терминалов, были связаны не с хищением денежных средств и не с их необоснованным расходованием (растратой), а это была вынужденная мера для формального соблюдения установленных Центральным Банком России обязательных нормативов, которые не давали возможность отражать официально по учёту все указанные и произведённые банком операции, в противном случае у банка лицензию отозвали бы намного раньше (т.38, л.д.22-30).

По оглашённым показаниям осуждённый (подсудимый) Гурджараидзе Р.С. заявил, что он их давал под давлением следователя, следователь сама всё написала, протокол допроса он подписал, не читая.

Из показаний осуждённой Дарчиевой А.Э., данных при производстве предварительного расследования, оглашённых в судебном заседании в соответствии с п. 2 ч.1 ст. 276 УПК РФ, усматривается, что с февраля 2000 года она работала главным бухгалтером ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). До момента отзыва 23 июня 2014 года ЦБ РФ у ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) лицензии всей деятельностью банка фактически руководил осуждённый Цаллагов С.Х., от которого она получала распоряжения через Гуджараидзе Р.С. Примерно с 2009 года в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) стали вести, так называемую, «вторую» группу вкладчиков, сведения о которой не вносились в отчёты банка. Поэтому вкладчики «второй» группы не были включены в реестр после отзыва у них лицензии.

25 июня 2014 года она, Хетагуров Х.А. и Цаллагов Ф.К. проинформировали руководителя временной администрации банка К.Э. о существовании «второй» группы вкладчиков в количестве 1762 человек, обязательства перед которыми составляли 867 998 268 рублей 98 копеек. Сведения о «второй» группе вкладчиков были переданы К.Э. на электронном носителе – жёстком диске. В свою очередь, К.Э. поставила обо всём этом в известность представителя ГК «АСВ» .Д.С.

В кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) всегда имелась недостача денежных средств, которая начала образовываться практически с момента создания банка, в связи с тем, что из кассы банка периодически брались денежные средства без составления расходных кассовых документов.

Денежные средства наличными из кассы забирал только Цаллагов С.Х., либо по его указанию другие лица. Делалось это таким образом, Цаллагов С.Х. писал на листке бумаги определённую сумму денег и расписывался. Данный листок являлся обязательным для кассира. Помимо записок Цаллагов С.Х. мог сам позвонить кассиру К.К. выдать ему деньги, либо заходил в кассу и брал столько денег, сколько ему надо было.

Денежные средства осуждённый Цаллагов С.Х. брал не только на свои нужды, но и на развитие банка. К примеру, на ремонт в основном здании банка по ул. Нальчикская, 1 «а». Часть затрат на ремонт была отражена в учёте банка, но основная сумма «осела» в недостаче. Учёт неофициального расхода денежных средств из кассы банка осуществляла Шанаева Б.Т., у которой была установлена специальная программа, куда она вносила сведения о том, какая сумма и кому была выдана из кассы.

Шанаева Б.Т. с момента создания банка и до отзыва лицензии единолично осуществляла контроль за расходованием денежных средств из кассы банка. Особенно тщательно она отслеживала расходы денежных средств, которые официально не оформлялись, то есть расходы Цаллагова С.Х.

Двойной учёт в банке существовал изначально и осуществлялся таким образом. Кассир расходной кассы вела тетрадь, в которую вносила сведения о выданных без документального оформления денежных средствах. Позже Хетагуров Х.А. принёс специальную программу и этот учёт стал автоматизированным. Происходило всё таким образом: кассиры расходной кассы К.К., либо Б.Л. или Т.Н., в конце рабочего дня, после проведения всех сверок, записывали на листке бумаги, выданные ими без документального оформления из кассы суммы денег и передавали их Шанаевой Б.Т., которая их, в свою очередь, вносила в автоматизированную программу.

К 2009 году недостача в кассе банка составляла около 100 млн. рублей. В конце 2009 года, несмотря на имеющуюся в банке недостачу, ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) увеличивали процент по ставкам на вклады, что привлекало еще большее количество вкладчиков. Однако при этом был превышен лимит, установленный ЦБ РФ на привлечённые вклады, поэтому в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) стали поступать предписания об ограничении вкладов. И тогда, чтобы не потерять клиентов из-за лимита ЦБ РФ на одном из рабочих заседаний, на котором присутствовали Цаллагов С.Х., Шанаева Б.Т., она (Дарчиева) Гуджараидзе Р.С., Цаллагов Ф.К., Хетагуров Х.А., именно Цаллагов С.Х. предложил создать в банке вторую базу вкладчиков. Он дал указание начальнику отдела автоматизации ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) С.А. создать техническую возможность ведения второй неучтенной на балансе банка базы вкладчиков. Для этих целей тот использовал старую автоматизированную программу «Диасофт», которую сохранил со времён работы в московском филиале.

Отличием второй базы вкладчиков являлось то, что она нигде и никем не контролировалась, данные которые в неё вносились, не отражались по основному учёту банка, поэтому количество включаемых в неё вкладчиков и сумма их вкладов никак не влияли на показатели ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

В указанную базу стали включать вкладчиков в ноябре 2009 года, то есть тех клиентов, которые приносили вклады в период введения ограничения на привлечение вкладов со стороны Национального банка РСО-Алания.

Работу по оформлению вкладчиков нулевой группы начала вести К.Ж., потом Б.Г., Г.З. и Т.З. В каком порядке должен был работать отдел кассового обслуживания было разъяснено заведующей кассой К.К. Оформление вкладов по обеим группам вкладчиков было одинаковым, различались они лишь по последним цифрам в счёте, то есть у основной группы вкладчиков счёт кассы заканчивался на цифру «1», а у неучтённой группы вкладчиков на цифру «0». Денежные средства, поступающие от вкладчиков первой и второй группы поступали в одну общую кассу.

В конце рабочего дня отдел пассивов и отдел кассового обслуживания проводили документальную сверку, кассовые документы, счёт которых заканчивался на цифру «0» кассиром откладывались в отдельную стопку и затем передавались в отдел пассивов, где документы подшивались в отдельные сшивы и хранились.

По указанию Шанаевой Б.Т., кассиры К.К., Т.Н., Б.Л. каждый день в конце операционного дня на листе бумаги указывала весь приход и расход денег по второй группе, после чего передавала его Шанаевой Б.Т. для последующего учёта.

Таким образом, в кассе банка не оставалось никаких сведений о наличии в банке «нулевой» группы вкладчиков. Денежные средства «нулевой» группы вкладчиков в кассу ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) поступали, но документально не приходовались.

Учётом оборота денежных средств второй (неучтённой) группы вкладчиков занималась Шанаева Б.Т.

Данные об остатке денежных средств в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО), отражённые в главной кассовой книге, никогда не совпадали с фактическим наличием денег в кассе из-за имеющейся в кассе недостачи. Денежные средства, которые поступали от вкладчиков «нулевой» группы, уменьшили недостачу в кассе, но на короткое время, так как Цаллагов С.Х. продолжал брать деньги из кассы без какого-либо документального оформления. Причём, начиная с 2012 года, суммы, которые им забирались из кассы, увеличились. Деньги он брал на различные свои нужды. Она неоднократно слышала, как Шанаева Б.Т. упрекала Цаллагова С.Х. в том, что тот злоупотребляет своей должностью и берёт из кассы слишком крупные суммы денег, что негативно отражается на деятельности банка, но он её не слушал.

Цаллагов С.Х. тратил крупные суммы денег на содержание себя лично, своей семьи, и двух своих сожительниц, В.А. и Г.А. Осуждённая Шанаева Б.Т. показывала ей суммы, которые тот тратил на них. Так, для Г.А. в августе 2013 года Цаллагов С.Х. приобрёл элитную квартиру в г. Москве, стоимостью 45 млн. рублей. Эти денежные средства на покупку квартиры он взял в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). В 2012 году осуждённый Цаллагов С.Х. приобрёл для В.А. квартиру в элитном доме, ... расположенном по ... в .... Денежные средства на покупку этой квартиры в сумме 25 млн. рублей Цаллагов С.Х. взял из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Кроме того, из кассы банка постоянно пополнялись пластиковые карты самого Цаллагова С.Х. членов его семьи, а именно его супруги Ц.А., детей Ц.С., Ц.И., а также двух сожительниц В.А. и Г.А. На счета их пластиковых карт ежемесячно зачислялись крупные суммы денег. По указанию Цаллагова С.Х., зачисление денег на эти карты осуществлял Цаллагов Ф.К., занимавший должность зам. председателя Правления ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), либо Я.А., которая работала с пластиковыми картами, либо компьютерщик - Денис Стародубцев. При этом оформлялись фиктивные приходные ордера о том, что от указанных лиц поступали наличные деньги в кассу для пополнения счёта карты, а кассир, принимая подложный приходный кассовый ордер к исполнению, сведения о нём вписывала в неофициальный учёт и в конце дня передавала Шанаевой Б.Т. Пополнение пластиковых карт Дарчиева А.Э. видела сама в программе.

Также, по указанию Цаллагова С.Х., она оплачивала его расходы за коммунальные услуги по двум московским квартирам, которые он приобрёл, со слов Шанаевой Б.Т., на деньги ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Деньгами банка оплачивались даже штрафы ГИБДД сыновей Цаллагова С.Х., которые проживают в г. Москве, постоянно пополнялись и счета сотовых телефонов членов его семьи и сожительниц. При этом подложные приходные кассовые ордера составлял тот сотрудник, кому это поручал Цаллагов С.Х., но чаще всего это делали Г.З. и Т.Л.

Случаев, когда Цаллагов С.Х. вернул в кассу какую-либо сумму денег, взятую им ранее, не было. Поэтому недостача в кассе только росла, поскольку Цаллагов С.Х. только забирал деньги и обратно их не возвращал.

Цаллагов С.Х. прекрасно осознавал, что пользуется денежными средствами клиентов банка, сказать ему о том, что это незаконно, что он не имеет на это право, либо не выдать ему денежные средства грозило немедленным увольнением.

Так, кассир Б.Л. работала в выходной день и для вкладчика отложила денежные средства в сумме 650 тысяч рублей, а Цаллагов С.Х. потребовал ему выдать все имеющиеся в кассе денежные средства. Б.Л., выполняя указание Шанаевой Б.Т., предупреждать её о выдаваемых Цаллагову С.Х. суммах денег, позвонила Шанаевой Б.Т., что не понравилось Цаллагову С.Х., которой устроил скандал и угрожал ей увольнением.

Аналогичный инцидент произошёл с кассиром Т.Н., когда Цаллагов С.Х. потребовал выдать ему из кассы 15 млн. рублей. Т.Н., выполняя также указание Шанаевой Б.Т., поставила в известность Шанаеву Б.Т., в связи с чем Цаллагов С.Х. приказал уволить её немедленно. И таких фактов было очень много, поэтому она (Дарчиева А.Э.) никак не могла противостоять действиям Цаллагова С.Х., который всегда говорил, что он единственный хозяин банка, и они все обязаны выполнять его указания, даже если они противоречат законной деятельности банка (т.1, л.д.183-185, т.23, л.д. 209-216).

Осуждённая (подсудимая) Шанаева Б.Т. в судебном заседании показала, что вину в совершении инкриминируемых ей преступлений не признаёт, и никогда не признавала. От всех своих предыдущих показаний отказывается. Должность заместителя председателя с 2006 года она не занимала. В ходе следствия следователь у неё не приняла этот документ собрания акционеров, и в ходе первых судебных разбирательств, у неё тоже не приняли эти ходатайства, поянив, что этот документ надо было приобщать в ходе следствия. Она всё это приложила и направила в прокуратуру, но её адвокат не донесла ни её жалобу, ни её документы. Помимо протоколов собрания, её занимаемая должность подтверждается трудовой книжкой. Более что-нибудь пояснить не желает, от дачи показаний отказывается нас основании ст.51 Конституции Российской Федерации.

В то же время, согласно показаниям осуждённой Шанаевой Б.Т., данным при производстве предварительного расследования она работала в банковской системе, общий стаж работы составляет более 35 лет.

7 июля 1995 года она была принята на должность главного бухгалтера в московский филиала ОАО «Мосэксимбанк», который располагался в здании «Севоспотребсоюза» в г.Владикавказе по ул. Ватутина, руководителем которого был Цаллагов С.Х. Вместе с ними в филиале так же работали Дарчиева А.Э., занимавшая должность зам.главного бухгалтера, К.К., которая занимала должность кассира, Б.С. в должности специалиста по работе с юридическими лицами.

В 2000 году у ОАО «Мосэксимбанка» отозвали лицензию на осуществление банковской деятельности и филиал был ликвидирован.

В этот период ей и Цаллагову С.Х. бывший председатель Национального банка РСО-Алания Д.В. предложил возглавить банк с уже имеющейся лицензий на осуществление банковской деятельности, но без клиентской базы с наименованием ИАБ «Диг-Банк» (ОАО). Они согласились и начали работу. Вместе с ними в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) перешли другие сотрудники филиала, К.К., Дарчиева А.Э., Б.С.

В её функции в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) входила работа с корпоративными клиентами, также она осуществляла контроль за поступлением денежных средств в банк и их расходованием, то есть, по сути, она выполняла функции казначея.

До 2006 года должность председателя Правления ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) занимал Цаллагов С.Х., затем он стал именовать себя председателем Совета директоров. Эта должность была номинальной, то есть он не подписывал никаких финансовых документов, но фактически он управлял ИАБ «Диг-Банком» (ОАО) и считал себя его единоличным владельцем.

С 2006 года на должность председателя Правления ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) был назначен Гуджараидзе Р.С., а она была назначена на должность главного бухгалтера, но банком продолжал управлять Цаллагов С.Х., его указания для каждого сотрудника банка были обязательными.

По факту наличия в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) неучтённой в балансе банка группы депозитных договоров (вкладов) на сумму свыше 800 млн. рублей, показала, что данная группа вкладов была создана для того, чтобы обойти нормативы, установленные Центральным Банком России. Для того, чтобы иметь возможность привлечения большего количества вкладов, надо было, чтобы остаток на корреспондентском счёте, в кассе и в уставном капитале банка увеличивался, что банку крайне трудно было выполнить, так как банк постоянно и активно использовал деньги в кассе и на корреспондентском счёте. А невыполнение норматива ЦБ РФ влекло приостановку деятельности банка, которая проверялачсь ежедневно. По этой причине вклады у людей принимались, но их официально не отражали по балансу банка.

Решение о создании второй базы вкладчиков было принято Цаллаговым С.Х., который дал указание начальнику отдела автоматизации ИАБ «Диг-Банк» С.А. создать техническую возможность ведения второй неучтённой на балансе банка базы (группы) вкладчиков. Для этих целей С.А. использовал старую автоматизированную программу «Диасофт», вернее тестовую версию программы, которую сохранил со времён работы в московском филиале ОАО «Мосэксимбанка».

Отличием второй, то есть «нулевой» или формально «неучтённой» базы (группы) вкладчиков являлось то, что она нигде и никем не контролировалась, то есть была вне проверок со стороны структур ЦБ РФ. Данные, вносимые в неё, не отражались по основному учёту банка, поэтому количество включаемых в неё вкладчиков и сумма их вкладов отрицательно никак не могли влиять на показатели банка. В указанную базу стали включать вкладчиков в ноябре 2009 года, в неё же включали нелегальные вклады тех граждан, которые сами не желали, чтобы их вклады официально отражались по учёту банка, а их фамилии фигурировали в базе банка.

Работу по оформлению вкладчиков «нулевой» группы начала К.Ж., работавшая в тот период времени в отделе пассивов ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), которая довела до сотрудников отдела пассивов Б.Г., Г.З. и Т.З. порядок оформления договоров банковского вклада и кассовых документов, подтверждающих факт внесения и получения денежных средств из кассы банка. В каком порядке должен был работать отдел кассового обслуживания, было разъяснено и заведующей кассой К.К.

Оформление вкладов по второй группе вкладчиков проходило, так же как и в первой, только счёт для основной группы вкладчиков закончивался на «1», а у неучтённой группы на цифру «0».

Денежные средства от вкладчиков первой и второй группы поступали в одну общую кассу, а в конце рабочего дня отдел пассивов и отдел кассового обслуживания проводили документальную сверку, после чего кассовые документы, то есть приходные кассовые ордера, и расходные кассовые ордера, счёт кассы которых заканчивался на «0» К.К. отделяла в отдельную группу и передавала в отдел пассивов, где они подшивались в отдельные папки и хранились. При этом К.К., по указанию Цаллагова С.Х вела на отдельных листах бумаги учёт прихода и расхода денежных средств вкладчиков «нулевой» группы. Помимо этого туда она вела учёт денежных средств, выданных из кассы банка без оформления соответствующих кассовых документов. Эти записки с неофициальным учётом движения денежных средств она передавала ей и она проводила сверку с Дарчиевой А.Э. то есть они сверяли реально проведённые банковские операции за день с теми неофициальными операциями по расходу (извлечению) денег из кассы, которые лично она ежедневно передавала заведующей кассой К.К., либо заменяющей её Т.Н. Таким образом, сверив имеющиеся у них сведения по остаткам денежных средств она и Дарчиева А.Э. всегда располагали точными данными, какая сумма наличных денежных средств фактически находится в кассе банка. Они вынуждены были это делать, так как данные об остатке денежных средств в банке, отражённые в главной кассовой книге, никогда не совпадали с фактическим наличием денег в кассе. То есть в кассе всегда была недостача денег в крупном размере. О размерах недостачи и способах её сокрытия более подробно может пояснить главный бухгалтер Дарчиева А.Э.

Денежные средства без документов из кассы мог взять только Цаллагов С.Х., либо кто-то по его указанию. За деньгами в кассу мог прийти любой человек с запиской, написанной рукой Цаллагова С.Х., на основании которой заведующая кассой К.К. выдавала денежные средства из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) и записывала выданную сумму в отдельный учёт, который ежедневно передавала ей. Фактически Цаллагов С.Х. пользовался по мере необходимости для своих личных нужд наличными деньгами из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Цаллагов С.Х. брал из кассы банка крупные суммы, которыми постоянно пополнял пластиковые карты как самого себя, так и членов семьи - супруги Ц.А., сыновей Ц.С. и Ц.И., а также двух сожительниц - В.А. и Г.А. При этом оформлялись фиктивные приходные ордера будто от указанных лиц поступали наличные деньги в кассу для пополнения счёта карты.

Помимо этого ей известно, что для Г.А. в августе 2013 года Цаллагов С.Х. приобрёл в г. Москве элитную квартиру стоимостью 45 млн. рублей, которая расположена в районе ... Денежные средства на покупку квартиры он взял в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Примерно в 2012 году Цаллагов С.Х. приобрёл для В.А. квартиру, расположенную в элитном доме по ... в ..., в, так называемом, «... Деньги на покупку этой квартиры в сумме 25 млн.рублей Цаллагов С.Х. также взял из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Кроме того на денежные средства банка Цаллагов С.Х. приобрёл для Г.А. дорогостоящий рояль стоимостью несколько миллионов рублей, который находится дома у Г.А. Также Цаллагов С.Х. передал Г.А. автомашину «... двухсотой модели, чёрного цвета который ранее принадлежал ИАБ «Диг-Банку» (ОАО), при этом по указанию Цаллагова С.Х. автомашина была переоформлена на ООО «Твинго Телеком», путем фиктивной продажи, так как деньги в банк фактически не поступили, а автомашиной пользуется Г.А.

Хетагуров Х.А. официально являлся заместителем председателя Правления ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) при этом он был лицом, исполнявшим особые поручения Цаллагова С.Х., в том числе он пареллельно и одновременно с ней вёл учёт расходования денежных средств из кассы банка без оформления кассовых документов. Таким образом Цаллагов С.Х. через Хетагурова Х.А. контролировал её, то есть проверял, не пользуется ли она, как и он, кассой банка.

Примерно в 2010 году Цаллагов С.Х. решил открыть филиал ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) и для этих целей было приобретено здание, расположенное по адресу: г. Москва ул. Марксистская, 5 «а», стоимостью около 100 миллионов рублей. При этом денежные средства были взяты наличными из кассы банка без оформления соответствующих документов. Она считает, не было никакой необходимости в создании московского филиала. Но таким образом Цаллагов С.Х. подготовил рабочее место своему младшему сыну Ц.И. Само здание филиала было оформлено на праве собственности на фирму ООО «Нурандекс», учредителем которой являлся его старший сын Ц.С.

Помимо этого из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) ежемесячно оплачивались коммунальные услуги как московского филиала банка, так и квартиры в г. Москве, приобретённой на деньги банка для Г.А. Для этого Цаллагов С.Х. просто приносил главному бухгалтеру Дарчиевой А.Э. счета на оплату и та осуществляла перечисления.

Более того, около 290 миллионов рублей из кассы банка ушло в ООО «Руссо» или, согласно торгового бренда, фирме по производству минеральной воды «Ахсау». Так, по указанию Цаллагова С.Х., на прокладку труб общей стоимостью работ 80 миллионов рублей строитель и исполнитель работ .Т.О. денежные средства забрал из кассы банка наличными. Он (.Т.О.) тогда пришёл в кассу с запиской, написанной собственноручно Цаллаговым С.Х., и заведующая кассой К.К. выдала ему деньги, но вписала сумму в неофициальный учёт, который затем передала ей. Также сожительнице Цаллагова С.Х. – В.А. на деньги банка была приобретена дорогостоящая иномарка белого цвета, на которой она ездит. Эту автомашину тогда, по указанию Цаллагова С.Х., формально приобрёл его водитель - Н.А. (т.23, л.д. 189-193, 202-204).

При допросе 29 декабря 2014 года осуждённая (подсудимая) Шанаева Б.Т. несущественно изменила ранее данные показания (т.2, л.д. 86-90, т.23, л.д. 189,193, 202-204).

По оглашённым показаниям осуждённая (подсудимая) Шанаева Б.Т. заявила, что она поддерживает только те показания, которые даны были 24 февраля 2015 года. Другие показания мотивировала тем, что давала под давлением следователя.

Осуждённый (подсудимый) Хетагуров Х.А. в судебном заседании показал, что в ИАБ «Диг-банке» (ОАО) он работал с 2000 по 2014 год на разных должностях. С 2000 по 2005 год был заместителем председателя правления банка, с 2005 по 2006 год начальником отдела ценных бумаг, с 2006 по 2012 год - начальником отдела банковских технологий. С 2012 по 2013 год исполнял обязанности заместителя председателя правления, а с февраля 2013 по июнь 2014 год – заместителя председателя правления. В его обязанности входил контроль работы отдела банковских технологий, направление, пиар и связи с общественностью, рекламная деятельность банка, юридический отдел, контроль дополнительного офиса на ул. Кирова, формирование задач и планов подразделений банка, контроль за их выполнением, а также участие в работе правления. Подчинялся он непосредственно председателю правления Гуджараидзе Р.С. О существовании в ИАБ «Диг-банке» (ОАО) второй базы данных неучтённых вкладчиков и о том, что учёт вкладчиков разделён на две группы программным модулем, узнал в ноябре-декабре 2013 года. Компьютерная программа, в которой вёлся учёт вкладов, была лимитирована по количеству вкладчиков. Как он тогда понял, это было сделано из экономии средств, так как программное обеспечение было дорогостоящим. О том, в каких объёмах денежных средств, и какое количество вкладчиков было заведено во вторую программу, на тот момент не знал. Как ему объяснили, это носит временный характер и в дальнейшем обе базы будут объединены в одну. Также это было сделано с целью отправления в Национальный Банк РСО-Алания положительной отчётности. Не признаёт вину по обвинению его по ч. 4 ст. 160 УК РФ, которое объединяет в себе две составляющие, а именно: хищение денежных средств ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) путём якобы необоснованного зачисления средств банка на счета пластиковых банковских карт Цаллагова С.Х., его родственников и знакомых в размере 63 503 772 рублей, а также в том, что он, исполняя незаконные поручения Цаллагова С.Х., необоснованно зачислял на банковские карты денежных средств банка, осознавая противоправность своих действий, влекущих растрату вверенного ему имущества вместе с Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т. и Дарчиевой А.Э., используя своё служебное положение, без фактического внесения денежных средств, давал указания подчиненным работникам отдела по обслуживанию пластиковых карт, о составлении приходных кассовых ордеров, на основании которых производилось зачисление денежных средств на счета банковских карт. Пояснил, что процессу зачисления на счета указанных лиц денежных средств он никакого отношения не имеет, а его указания для работников отдела по обслуживанию пластиковых карт, даже если бы они и были, не имели бы никакого значения и не исполнялись бы. В 2012 году он не мог найти свою карту, на которую приходила заработная плата, и думал, что утерял её. В связи с этим он попросил Цаллагова Ф.К. заблокировать её и заказать ему новую карту. Новая банковская карта обычно выпускается несколько дней. На следующий день он нашёл свою карту и попросил разблокировать её, а новую не выпускать. Через какое-то время Цаллагов С.Х. сообщил ему, что хочет воспользоваться его картой для решения некоторых вопросов в Москве. Так он узнал, что новую карту ему выпустили и сказал, что не возражает. Этой картой он сам никогда не пользовался. В августе 2012 года Цаллагов С.Х. попросил пополнить эту карту и дал указание Я.А., которая составила приходный ордер и принесла ему на подпись. По поводу обвинения в том, что без составления бухгалтерских документов первичного учёта, отражающих основания и цели выдачи денежных средств, он незаконно изымал из кассы различные суммы наличных денежных средств, поступающих от неучтённой группы вкладчиков, всего на общую сумму 128 249 936 рублей, пояснил, что не согласен с таким обвинением, так как изъятие денежных средств из кассы банка без составления официальных расходных документов невозможно. В таком случае бы не сошёлся баланс банка на конец рабочего дня. Кроме того, если указанные денежные средства на балансе банка не учитывались, то и составление расходных документов не нужно. А если денежные средства были учтены на балансе банка, то тогда их нельзя называть средствами неучтённой группы вкладчиков. По поводу обвинения его в злоупотреблении полномочиями, выразившимися в необоснованном инвестировании в июле 2012 года в торгово-развлекательный комплекс (ТРК) в г. Владикавказ по ул. Горького, 1 «в», 32 500 000 рублей, а также передачи в августе 2010 года части денежных средств в сумме 58 миллионов рублей наличными деньгами представителям ООО «Мега-Лайт» при совершении сделки по покупке действующей сети платёжных терминалов в количестве 112 аппаратов, пояснил, что в 2012 году в ИАБ «Диг-банк» (ОАО) обратился генеральный директор и один из учредителей ООО «Ир-Капитал» М.А., который предложил инвестировать средства банка в будущий торгово-развлекательный комплекс (ТРК), расположенный в г. Владикавказе по ул. Горького, 1 «в». Правление банка предложение посчитало выгодным, и одобрило. На время выяснения всех вопросов по договоренности с М.А. было решено переоформить доли в ООО «Ир-Капитал» на него. Позже между ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и ООО «Ир-Капитал» была оформлена кредитная линия и заключён договор об инвестициях, который предусматривал финансирование строительства объекта и в дальнейшем распределение прибыли от деятельности комплекса. Ему было дано указание, проверить правоустанавливающие документы на недостроенный многоэтажный объект, а также выяснить все вопросы и сложности, которые могут возникнуть при строительстве и эксплуатации объекта. Для контроля за объектом и решения текущих задач был привлечён Д.Б. который был назначен директором ООО «Ир-Капитал». Д.Б. осуществлял ежедневный контроль за объектом, включая контроль за охраной. Также вёл учёт всех коммунальных расходов и осуществлял их оплату. За вышеуказанную работу Датиев получал официально в ООО «Ир-Капитал» заработную плату в размере 18 000 рублей ежемесячно. Бухгалтер ООО «Ир-Капитал» вела отчётность фирмы и сдавала её в налоговый орган, а также производила налоговые отчисления. К заключению договора о предоставлении кредитной линии ООО «Ир-Капитал» он в силу своих должностных обязанностей отношения не имел. В связи с отсутствием проектной документации он обратился в дизайн-проект «Стиль» к К.Т. и П. Они выехали на место, но прежде чем разработать проект здания, они сказали, что необходимо провести инженерно-геодезические работы. Для проведения указанных работ обратился в компанию ООО «СитиЛайн» директором, которого являлся П.А. Между ООО «Ир-Капитал» и ООО «СитиЛайн» был заключён договор на выполнение работ, договор был подписан Д.Б. Стоимость работ составила по договору 160 тысяч рублей. Далее в московской фирме ООО «Конструктивное решение» была заказана экспертиза самого недостроенного здания, стоимость которой составила 1 850 000 рублей. Данные денежные средства, насколько ему известно, были оплачены по безналичному расчёту с расчётного счёта ООО «Ир-Капитал». В соответствии с разработанным проектом здания начались ремонтные работы, для выполнения которых был привлечён Г.С. и группа рабочих. Ими были выполнены следующие работы: демонтаж кровли здания, исследование и реконструкция фундамента здания, а так же ремонтные работы в помещениях. Он, как представитель инвестора, по поручению Правления ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) контролировал ход работ. Г.С. составил смету, по которой была составлена заявка на финансирование, которую подписал председатель правления. На основании подписанной заявки, кредитный отдел дал распоряжение бухгалтерии на зачисление средств на счёт ООО «Ир-Капитал» в рамках кредитной линии, открытой в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО), оттуда директор Датиев производил оплаты за выполненные работы. Все расходы по объекту оплачивались с расчётного счёта ООО «Ир-Капитал». В конце 2013 года у ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) начались финансовые проблемы, в связи с чем правление банка приняло решение отказаться от инвестиций в указанный объект. В дальнейшем его доля была возвращена по указанию бывшего владельца Ф.Т.. Считает, что исполняя поручения правления банка в рамках по контролю за объектом по адресу г. Владикавказ, ул. Горького, 1 «в», полномочиями не злоупотреблял, а оценка обоснованности либо необоснованности инвестирования банком денежных средств в торгово-развлекательный комплекс (ТРК) в его должностные обязанности не входила.

По обвинению в совершении преступления предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ по факту приобретения ИАБ «Диг-Банком» (ОАО) действующей сети платёжных терминалов в количестве 112 аппаратов у ООО «Мега-Лайт», пояснил, что в 2010 году в связи с открытием филиала ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в г. Москве правлением банка было принято решение о приобретении сети терминалов. Ему, как начальнику отдела банковских технологий, было поручено найти терминальную сеть в г. Москве. Остановились на предложении компании «Мега-Лайт», которая, предлагала на продажу действующую терминальную сеть. Он выехал в г. Москву, встретился с представителями данной фирмы, вместе с главным бухгалтером филиала проверили всю финансовую документацию и разрешительные документы на их размещение в торговых точках. Стоимость терминальной сети составляла 60 млн. рублей. Директор ООО «Мега-Лайт» С. предложил разделить сделку на две составляющие, и в одном договоре купли-продажи указать приобретение оборудования, т.е. самих терминалов в количестве 112 шт. за 2 700 000 рублей безналичным расчётом, а во втором договоре отразить передачу прав на аренду мест под терминалами в торговых точках за 58 000 000 рублей, при этом оплата должна была производиться за наличный расчёт. После подготовки и подписания указанных договоров (он при этом подписантом в указанных договорах не являлся), ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) оплатил по безналичному расчёту сумму в размере 2 700 000 рублей за терминалы. Оплата наличными за передачу прав на аренду мест под терминалами в торговых точках происходила следующим образом: денежные средства в сумме 58 000 000 рублей были доставлены инкассаторами из головного офиса банка в г. Владикавказе в офис московского филиала банка. В соседнем с московским филиалом ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) отделении банка ВТБ-24 была оформлена аренда банковской сейфовой ячейки, куда в присутствии сторон договора от «Мега-Лайт» С. и К., от ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) Л. и его, были положены наличные денежные средства в сумме 58 000 000 рублей. В указанном банке юристами был оформлен договор аренды сейфовой ячейки под сделку. По условиям данного договора ячейка могла быть вскрыта, а денежные средства переданы представителю ООО «Мега-Лайт» только после переоформления на ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) всей терминальной сети и прав на аренду площадей под терминалами в торговых точках. Когда ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) получил все необходимые документы на переход прав на аренду площадей под терминалами в торговых точках, наличные денежные средства в сумме 58 000 000 рублей были переданы представителю «Мега-Лайт». Сделка ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) по приобретению терминальной сети была выгодным инвестированием денежных средств банка и была предельно прозрачной. В связи с изложенным считает, что исполняя поручения правления банка в рамках сделки ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) по приобретению терминальной сети в г.Москва он за рамки поручения правления банка не выходил и полномочиями не злоупотреблял.

Цаллагов С.Х. не был материально-ответственным лицом ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Он был председателем Совета директоров, не являлся исполнительным органом и финансово-хозяйственной деятельностью не занимался. Ему, Цаллагову С.Х. и другим руководителям банка на карты производились зачисления денежных средств, которые не могли сниматься без оформления, иначе бы касса не сходилась. Ждали иногда до 23:00 ждали, пока касса сойдётся, потому что бывали и ошибки разные. Он кассу не курировал, но знает, что в конце дня все работники, которые имели отношение к кассе, предоставляли документы, потом касса обрабатывалась, сходилась или нет. Бывало так, что касса не сходилась. Тогда долго искали причину, в конце концов её находили. Новый день нельзя было начать, если предыдущий день не был закрыт. Он присутствовали на юбилее банка, были куплены и подарены золотые ручки, часы. Подарки были приобретены из фонда председателей Правления ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). Г.А., Ц.А., бывшая супруга Цаллагова С.Х., являлись сотрудниками ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) и им производились начисления, зарплаты, премии, материальная помощь.

Он был в составе трёх человек, которые передали временной администрации жёсткий диск. Диск выдала главный бухгалтер Дарчиева А.Э., которая пояснила ему, что установили незаконную программу, поэтому не могут объединить её. Больше он ничего не помнит. С содержанием диска они не ознакамливались. Просто передали диск, подписали номера, составили акт и всё. Ремонт головного помещения ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) проводился в 2009 или в 2008 году. Проводил ремонтные работы К., затем П., О., потом Т.. Он к кассе банка не имел никакого отношения ввиду своих должностных обязанностей. Это могут подтвердить все работники ИАБ «Диг-Банка» (ОАО). После того, как они передали жёсткий диск временной администрации, в последующем, он больше не видел этот жёсткий диск. Временная администрация через какое-то короткое время запретила ему и всему руководству ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) заходить на территорию банка. Их вызывали только на подпись документов. В период его работы в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) проводились проверки и хвалили за хороший порядок. Никогда не было выявлено нарушений. Самая большая проверка состояла из 11 человек и была в октябре 2013 года. У ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) был один баланс. Вторая, неучтённая группа вкладчиков, на балансе банка не отображалась. Она отображалась на других счетах. В одном балансе. Представителям Центрального Банка России о наличии других счетов он не сообщал, поскольку не знал об этом. Они использовали эти денежные средства с целью отправления в Центральный Банк России положительной отчётности. Потому что банк должен был соблюдать нормативы, он этим не занимался, но он предполагает, что эти нормативы не соблюдались. У Совета директоров банка есть своя работа, вопросы руководства работой банка к нему не относились. С вопросом о потери его пластиковой карты он обращался к Цаллагову Ф.. Потом ему открыли новую карту, на которой появилась сумма более 5 000 000 руб. Движение по новой карте он никак не отслеживал. Когда его вызвала следователь А., то именно тогда он и узнал обо всём. А банк к тому времени закрылся и вопросов некому уже было задавать.

Оценивая показания осуждённых Цаллагова С.Х., Дарчиевой А.Э., Шанаевой Б.Т., Гуджараидзе Р.С. и Хетагурова Х.А., данные ими на предварительном следствии, суд первой инстанции пришёл к мотивированному выводу о том, что допросы их в качестве подозреваемых и обвиняемых производились в присутствии защитников, какие-либо замечания на протоколы участвующими лицами не приносились, протоколы подписаны всеми присутствующими при допросе лицами, при этом, как Дарчиевой А.Э., так и Цаллагову С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т. и Хетагурову Х.А., перед допросом разъяснялись сущность ст. 51 Конституции Российской Федерации, что они вправе не свидетельствовать против себя самого и близких родственников, а также положения ст.ст. 46, 47 УПК РФ, в том числе о том, что при согласии дать показания по уголовному делу их показания могут быть использованы в качестве доказательств, даже при отказе от них в последующем. Достоверных данных о том, что на осуждённых в ходе предварительного расследования оказывалось давление со стороны следователя, материалы дела не содержат, и суду представлено не было. В связи с изложенным судебная коллегия считает, что показания осуждённых, данные в ходе предварительного следствия в части, подтверждающей обвинение, суд первой инстанции правомерно посчитал допустимыми и достоверными, указав, что они согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, поэтому обоснованно положил в основу обвинительного приговора

Свидетель К.К., допрошенная в судебном заседании, показала, что с 2000 по 2014 год она работала в ИАБ «Диг-банк» (ОАО). Вклады, которые принимались от второй неучтённой группы по балансу банка не проходили. Были ли они застрахованы, сказать не может. Денежные средства, в том числе по второй группе вкладчиков, поступали к ней, но потом у неё забирали все документы по второй неучтённой группе вкладчиков и по ним в кассе ничего не фиксировалось. Разница была по приходу, а также расходу второй группы и на эту разницу у неё был соответствующий финансовый документ, который она подшивала и по кассе всё сходилось.

Оформление по обеим группам вкладчикам было одинаковым, разница была только в счёте. По второй группе последняя цифра была «0» (ноль), а по первой группе «1» (единица).

Наличные деньги в кассу принимали председатель и главный бухгалтер. Они спускались в хранилище, и она поднимала деньги.

В главной книге ею не вносились сведения о принятых и выданных денежных средствах от второй группы неучтённых вкладчиков, потому что их документов у неё уже не было. Она ежедневно передавала их в отдел пассивов, поэтому не могла их учитывать.

Кто из руководителей контролировал расходы денежных средств, которые поступали от вкладчиков второй неучтённой группы, она не знает.

О том, что существует неучтённая вторая группа вкладчиков её предупредили. В первый же день, как ввели эту систему, к кассе подошла главный бухгалтер Дарчиева А.Э., которая сказала, что вот этих с окончанием «0» выдели, и их надо сдать. Дарчиева А.Э. дала ей указание, что эту нулевую группу не надо вносить в официальные отчёты и объяснила как поступать и что делать. Говорила, вот первая группа, вот вторая, вот приход, работай со второй группой точно также, деньги все идут сюда, а документы у тебя будут изыматься, как приходные, так и расходные, но между приходными и расходными должна быть разница. Они будут выводить эту разницу и будут выдавать документ. Деньги от первой и второй группы вкладчиков шли в общую кассу. Но в главную книгу вносились данные только по первой группе.

Цаллагов С.Х. занимался общими делами по развитию банка. Давал ли он кому-то из сотрудников письменные или устные указания, обязательные к исполнению, она не знает. Все сотрудники получали указания непосредственно от своих руководителей. Без соответствующих документов она вообще никому ничего не давала. Кассу с недостачей никогда не сдавала. Всё было нормально. Они составляли акт в присутствии главного бухгалтера и председателя. Точно также по возвращению она принимала. Недостачи никогда не было. В случае выявления недостачи, ответственность несёт она, как материально ответственное лицо, отвечала как за это, так и за работников кассы.

К показаниям свидетеля К.К., полученным в судебном заседании, в части изменения ранее данных показаний, подтверждавших обвинение, суд первой инстанции обоснованно отнёсся критически, посчитав, что они даны с целью помочь осуждённым (тогда подсудимым) избежать уголовной ответственности, указав при этом, что они опровергаются исследованными в суде доказательствами.

В то же время, согласно показаниям свидетеля К.К., данным в ходе предварительного расследования, с 2000 по май 2014 года она работала в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) в должности начальника кассового отдела. В последнее время была старшим кассиром. Она знала о том, что в кассе ведётся двойной учёт. Это началось примерно в 2009-2010 году при руководстве банком председателем правления банка Гуджараидзе Р.С. и главным бухгалтером Дарчиевой А.Э. Ей было разъяснён принцип работы по двойному учёту, который заключался в том, денежные средства, полученные от вкладчиков первой и второй группы в течение рабочего дня проводились по кассе банка в одной кассовой книге. В конце рабочего дня она проводила сверку с отделом пассивов, в том числе и по принятым денежным средствам от второй группы вкладчиков. На разницу, если таковая была, ей из отдела пассивов приносили либо приходный кассовый ордер, либо расходный кассовый ордер и у неё выравнивался баланс в кассе.

Она формировала сшив документов дня, составляла справку о приходах, расходах и остатке на конец дня. Помимо этого она вела главную книгу, в которую вносились данные о приходе, расходе и остатке за день, кроме сведений о принятых и выданных денежных средствах по второй неучтённой группе вкладчиков, так как все первичные документы она отдавала в отдел пассивов и у неё ничего не оставалось. Ей было дано указание, и она его выполняла, не задавать лишних вопросов. Она знала о том, что вклады, принимаемые от второй неучтённой группы вкладчиков, не были застрахованы и не учитываются по балансу банка, но задавать какие-то вопросы она не могла. К тому же ей казалось, что это вынужденная мера, придуманная руководством для поддержания ликвидности банка. Фиктивные кассовые документы для сокрытия разницы по кассе (приходный кассовый ордер, либо расходный кассовый ордер) ей приносили сотрудницы отдела пассивов Г.З. У.К. или Т.Л. причём уже заполненными и с подписями. Она не интересовалась, кем был составлен документ, кем подписан.

Ранее некоторое время она поработала в филиале московского банка «Мосэксимбанк» в г.Владикавказе. Руководителем московского филиала был Цаллагов С.Х., главным бухгалтером Шанаева Б.Т., заместителем Дарчиева А.Э. В 1999 году у «Мосэксимбанка» отозвали лицензию, соответственно и филиал был ликвидирован.

В 2000 году Цаллагов С.Х. создал собственный банк с наименованием ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и предложил всем работавшим в филиале сотрудникам перейти в новый банк. Практически все согласились.

В должности заведующей кассы она проработала до 13 июня 2013 года, затем была переведена на должность старшего кассира и проработала в указанной должности до дня отзыва лицензии, после была сокращена временной администрацией банка.

Все поступившие в течение операционного дня наличные деньги приходовались в операционную кассу банка и зачислялись на соответствующие счета клиентов в тот же рабочий день. По окончании рабочего дня она, как заведующая кассой, принимала по книге принятых и выданных ценностей у старшего кассира приходной кассы Т.Н. остаток денежных средств и кассовые документы, затем у старшего кассира из кассы пересчёта Б.Г. по приходному кассовому ордеру все полученные ими денежные средства от инкассаторов. Указанная сумма вносилась ею в книгу учёта принятых и выданных ценностей под роспись. Далее она проводила сверку с отделами банка: отделом переводов, отделом по обслуживанию юридических лиц и отделом пассивов. После этого начинала сводить кассу, то есть в программе формировалась общая выписка по всем проведённым за день банковским операциям. Она сверяла имеющиеся у неё кассовые документы с выпиской. Когда всё сходилось, то она вносила суммы по приходу, расходу и остатку денег в Кассовую книгу. Затем шла с ней на подпись к главному бухгалтеру Дарчиевой А.Э. и председателю правления Гуджараидзе Р.С. Они так же открывали программу учёта банка и сверяли указанную ею сумму в кассовой книге с выпиской по операциям за день, после чего ставили свои подписи в соответствующих графах книги. По указанию главного бухгалтера Дарчиевой А.Э. отчитывала определённую сумму денег для работы на следующий рабочий день, и вместе с Гуджараидзе Р.С. относила деньги в хранилище. А остальные денежные средства укладывала в инкассаторские сумки и на следующий день утром эти деньги отвозились инкассаторами в Национальный банк РСО-Алания для зачисления на корреспондентский счёт ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Она считает, что в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) имелись многочисленные нарушения, которые выразились в том, что по указанию руководства банка, а именно Цаллагова С.Х. и его заместителя Шанаевой Б.Т. ей из кассы банка неоднократно выдавались наличные денежные средства без оформления каких-либо официальных документов. Деньги выдавала только Цаллагову С.Х. и Шанаевой Б.Т. либо по их указанию лицам, которых они присылали к ней. Не исполнить указание руководства она не могла, это грозило ей увольнением.

Расход наличных денежных средств банка контролировала только Шанаева Б.Т., особо тщательно неофициальный расход и оборот денежных средств вкладчиков второй неучтённой группы. По указанию Шанаевой Б.Т. она каждый день в конце операционного дня на листе бумаги указывала весь приход и расход денег по второй группе, в том числе, если из кассы деньги забирались без каких-либо документов. Она делала запись, кто и сколько забрал денег, и этот листок отдавала лично Шанаевой Б.Т. Она записывала в блокнот дату, сумму и кто забрал деньги. Выдаваемые денежные суммы были разными от 10 тысяч рублей до 1-2 млн. рублей. Гуджараидзе Р.С. и Дарчиева А.Э. контролировали официальные банковские операции и всегда занимались сведением бухгалтерского баланса, составлением отчётности для Национального банка РСО-Алания и контролировали выполнение установленных Нац.банком нормативов.

Предполагает, что Шанаева Б.Т. вела какой-то неофициальный учёт оборота денежных средств за день по данным, которые она ей представляли на листках, возможно в электронном виде, так как в её кабинете был компьютер. Шанаева Б.Т. сверяла принесённые ею данные с другими данными за прошедший день и всегда знала, кто, когда и какую сумму получил из кассы и общую сумму недостачи.

О существовании в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) неучтённой группы вкладчиков ей официально не объявлялось, но примерно в ноябре 2009 года в конце операционного дня в кассу пришла Дарчиева А.Э. и сказала, чтобы она отделила из общей массы кассовых документов расходные и приходные кассовые ордера, счёт кассы в которых заканчивался на «0», пояснив, чтобы она их не учитывала и по кассе не проводила. Затем Шанаева Б.Т. тоже ей пояснила, чтобы все сведения по приходу и расходу денежных средств, касающихся вкладчиков, так называемой, «нулевой» группы она ежедневно записывала в отдельный черновой учёт и в конце дня передавала ей. Денежные средства от вкладчиков обеих групп в течении операционного дня принимались и выдавались одинаково. В конце рабочего дня к ней из отдела пассивов приходила Г.З. а когда та ушла в декретный отпуск, то Т.Л. или У.К. со сформированными кассовыми журналами по каждому виду операций по каждой группе вкладчиков отдельно, и после того, как сверяли свои данные, передавала им кассовые документы по второй (нулевой) группе вкладчиков, и у неё в кассе больше никаких данных по этой категории вкладчиков не оставалось.

Все документы, касающиеся обслуживания вкладчиков неучтённой группы, хранились в отделе пассивов. Правда, она ежедневно записывала в блокнот, по указанию Шанаевой Б.Т., данные по неофициальному учёту оборота денежных средств за день, и на отдельном листке бумаги записывала общие итоговые суммы по приходу и расходу денежных средств по второй неучтённой группе вкладчиков. Итоговая сумма «минуса» (недостачи) переносилась на начало нового дня, поэтому сумма недостачи менялась. Всё зависело от прихода либо расхода денег по второй группе вкладчиков, от того, денег за день пришло больше или меньше, чем ушло. В зависимости от этого недостача уменьшалась или наоборот увеличивалась. Примерно в 2011-2012 году, в период, когда в банк поступило наибольшее количество вкладов, сумма недостачи практически выровнялась. Однако затем снова стала расти, так как денежные средства из кассы руководство продолжало забирать. В кассу банка денежные средства от вкладчиков второй неучтённой группы поступали, но документально их не приходовала. По ним отдельный неофициальный учёт вела Шанаева Б.Т. Кроме неё никто в банке не контролировал данный вопрос.

В обычные дни недостача никак не скрывалась, но на случай проверки, по указанию либо Шанаевой Б.Т., либо Дарчиевой А.Э. она бы предоставила документ на расход, либо приход, чтобы выравнить кассу.

С 2006 года, когда в отношении руководства банка было возбуждено уголовное дело, и до октября 2013 года, в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) не проводилось серьёзных проверок. Если с проверкой к ним шли из Национального Банка РСО-Алания, то их предупреждали заранее, поэтому успевали подготовиться. Однако в октябре 2013 года, без предупреждения, внезапно нагрянула московская проверка. Тем не менее, пока проверяющие обговаривали с руководством банка какие-то вопросы, за несколько часов было составлено множество фиктивных расходных документов, чтобы выравнить кассу: были закрыты вклады, как валютные, так и рублёвые, на крупные суммы денег, были оформлены фиктивные кредиты на различные организации. Если поднять кассовую книгу за 18-19 октября 2013 года, то можно увидеть, что расход в банке во много раз превышал приход, и уже примерно к 24 октября 2013 года данные остатка в кассовой книге стали совпадать с реальным наличием денег в кассе. В ходе проверки остатки по кассе снимались около пяти раз, и ни разу не выявили недостачу денег в кассе, что стоило больших трудов всем сотрудникам банка, которые ночами сидели, чтобы скрыть недостачу. А затем, в связи с банкротством банка БРР, к ним в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) хлынул поток вкладчиков обеих групп, как первой, так и второй, которые расторгали договора банковского вклада и забирали свои вклады, что только увеличило и без того большую недостачу в кассе. Выдачу денег второй группе вкладчиков приходилось скрывать подложными документами, так как деньги им выдавались уже из основной кассы. Поэтому в период с октября 2013 года по 23 июня 2014 год в кассовых документах очень много фиктивных документов о выдаче крупных сумм денег, когда в банке денег фактически уже не было.

В период её работы в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) имелись нарушения порядка работы с наличными денежными средствами Положениями ЦБ РФ «О правилах организации наличного денежного обращения на территории РФ» и «О безналичных расчётах в Российской Федерации», которые выразились в том, что по указанию руководства банка, а именно Цаллагова С.Х. и его заместителя Шанаевой Б.Т., она из кассы неоднократно выдавались наличные денежные средства без оформления каких-либо официальных документов, соответствующих действительности расходных кассовых ордеров, в связи с чем в банке образовалась большая недостача.

В кассу банка денежные средства от вкладчиков второй неучтённой группы поступали, но документально ей не приходовались. По ним Шанаева Б.Т. вела отдельный неофициальный учёт, кроме неё никто в банке это не контролировал. Куда Шанаева Б.Т. вносила данные, которые она ей приносила, точно не знает, но предполагает, что она вела какой-то свой учёт, возможно в электронном виде, так как в её кабинете стоял компьютер. Так как она физически не могла бы запомнить ежедневные обороты денежных средств по второй группе вкладчиков, которые составляли от нескольких миллионнов до нескольких сот миллионов.

В период работы в ИАБ «Диг-Банк» она неоднократно выдавала денежные средства из кассы банка без оформления расходных кассовых документов только Цаллагову С.Х., либо по его указанию Шанаевой Б.Т., Дарчиевой А.Э., Гуджараидзе Р.С. либо Хетагурову Х.А. Небольшие суммы денег забирал водитель Цаллагова С.Х. – Н.А. часто приходил Т.О. который выполнял в банке различные ремонтные работы. Указанные лица приходили к ней с запиской от Цаллагова С.Х., в которой его рукой была написана дата, сумма, подлежащая выдаче, и его подпись. Выдав деньги, она записывала для Шанаевой Б.Т., какую сумму и кому выдала. Записки Цаллагова С.Х. она выбрасывала. Постоянно из кассы банка денежными средствами пополнялись пластиковые карты самого Цаллагова С.Х., членов его семьи, а именно - его супруги Ц.А., сыновей Ц.С. и Ц.И., двух его сожительниц - В.А. и Г.А. На счета их пластиковых карт ежемесячно зачислялись крупные суммы денег. По указанию Цаллагова С.Х. зачисление на эти карты осуществляла Я.А., которая работала с пластиковыми картами. Я.А. приносила ей подложные приходные кассовые ордера о том, что от указанных лиц поступили наличные деньги в кассу для пополнения счёта карты, которые она принимала к исполнению, но записывала в отдельный учёт, что денег в кассу фактически не поступило. Записку с указанием зачисленной суммы и на чьё имя передавала Шанаевой Б.Т. За все время её работы в ИАБ «Диг-Банке» никто и никогда из указанных лиц не приходил в банк и не вносил денежные средства в кассу. Кроме Цаллагова С.Х. без фактического внесения денег в кассу банка пластиковую карта на своё имя часто пополнял Хетагуров Х.А., но делал он это с разрешения Цаллагова С.Х. Она каждый раз докладывала об этом Шанаевой Б.Т., что в кассу был принят приходный ордер от Хетагурова Х.А. без фактического внесения денежных средств, но это Шанаева Б.Т. воспринимала как должное, поэтому ей было понятно, что всё это делается как с её ведома, так и с ведома руководителя банка Цаллагова С.Х. (т.8, л.д. 191-193, т.19, л.д. 74-89, т 23, л.д. 235-237, т.33, л.д. 81-87).

По оглашённым показаниям К.К. заявила, что она их давала под давлением следователя, показания подписала, нечитая.

Судом первой инстанции показания свидетеля К.К., данные при производстве предварительного расследования, обоснованно признаны достоверными, так как они согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, при этом защитой не предоставлено достоверных сведений об оказании следователем давления на К.К.

Свидетель Г.З. в судебном заседании показала, что в феврале 2009 года она была принята в ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в качестве главного специалиста, её руководителем был Гуджараидзе Р.С. Потом она была переведена на должность руководителя управления отдела кассиров. Занималась привлечением денежных средств, обслуживанием клиентов, ведением счетов, учётами, вела аналитический учёт. Вторая группа вкладчиков ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) была идентична первой, она открылась из-за отсутствия мест в первой группе. Для этого была запущена тестовая программа с такими же условиями. На её компьютере были установленные базы Диасофт и Дисофт 5, которые отличались только счётными кассами. В 2012 году вторая группа вкладчиков в банке уже была. Ведение кассовых журналов по ним было одинаковым. Однако кассовые журналы были отдельно на первую и вторую группу, они сначала сверяли кассу по первой базе, после этого по второй. Кассы сходились. Если в основную базу уже было невозможно вносить, то они оформляли во вторую, когда не было места в первой. Были случаи, клиент из первой группы оказывался во второй. В неучтённую группу вкладчиков, фиктивные вкладчики не входили. На родственников она вклады не оформляла. При завершении сроков вклада они могли оформлять на место, которое было освобождено клиентом. Приходные кассовые ордера, заканчивающиеся на «0», не попадали в сшивы. Она их забирала из кассы и передавала в бухгалтерию и тогда в кассе было больше денег, чем в документах. Общую сумму счёта вместе с разницей вешали на счёт обязательств банка. Цаллагов С.Х. был председателем Совета директоров ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), распоряжения письменные и устные сотрудникам банка он не давал, финансово-хозяйственную деятельность он не вёл, был обычным клиентом. Все проходило по стандарту, и он пополнял счета. Показала, что Ц.А., Ц.И. и Г.А. входили в штатное расписание банка и являлись сотрудниками банка, и им начислялись денежные средства, зарплата. У Ц.И. были дивиденды, мат.помощь, аренда, зарплата, как и у других сотрудников. Документы второй группы хранились в закрытых стеллажах. Она передавала Дарчиевой А.Э. документацию по второй группе вкладчиков, но договора оставались у них. По второй группе вкладчиков все документы оформлялись на Т.А., как суммарные обязательства. Это делалось с той целью, чтобы баланс подбить. Случаев недостачи у них не было. При проверке ГК АСВ руководством банка не показывать данные по второй группе вкладчиков указаний не давалось. Насколько ей известно, все вкладчики получили свои денежные средства. Нельзя считать вкладчиков второй группы неучтенными. Денежные средства, которые поступали в кассу, это средства вкладчиков, банк направлял их в оборот. Приходные и расходные кассовые ордера подписывались бухгалтером Дарчиевой А.Э. Всё, что было по основному балансу, выдавалось через банк, но вторая группа не входила в баланс основной базы.

К приведённым показаниям свидетеля Г.З., в части изменения показаний, данных на предварительном следствии, подтверждавших обвинение, суд обоснованно отнёсся критически, так как они опровергаются исследованными в суде доказательствами, поэтому правомерно посчитал их мотивированными желанием помочь избежать уголовной осуждённым (подсудимым тогда).

Между тем, из показаний свидетеля Г.З., данных в ходе предварительного расследования и оглашённых в судебном заседании, усматривается, что с февраля 2009 года по август 2013 года она работала в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) на различных должностях. Перед уходом в декретный отпуск она занимала должность руководителя Управления пассивами банка. О наличии в банке второй неучтённой группы вкладчиков и о том, что их вклады не были застрахованы и не учитывались по балансу банка, знала, но вынуждена была выполнять свою работу. В отделе пассивов начальником отдела была Б.Г., в штате отдела в тот период работали также К.Ж. и Б.Г., а У.К. и Т.Л. были приняты после её ухода декретный отпуск. В её рабочем компьютере были установлены две базы данных по учёту клиентов. Начальник отдела автоматизации А.А. передал ей два логина, под которыми она могла войти в обе базы данных, и объяснил процесс вхождения в программу, пароли она придумала сама. При входе в систему на мониторе появлялось окно, если она хотела войти в основную базу вкладчиков, то выбирала надпись «Диасофт» латинскими буквами, после этого вводила свой логин и пароль. А когда необходимо было войти во вторую базу данных неучтённых вкладчиков банка, то латинскими буквами выбирала надпись «Test» и вводила свой логин и пароль. В конце рабочего дня подводился итог работы, то есть формировался и распечатывался ежедневный кассовый журнал, который представлял собой документ, в котором отражались приходные и расходные операции таким образом: счёт клиента, поступившая сумма, либо выданная сумма. Кассовый журнал формировался автоматически самой программой, поэтому по обеим базам учёта вкладчиков формировались отдельные кассовые журналы. На основании кассового журнала проводилась сверка с первичными учётными документами, то есть РКО и ПКО, затем тот, кто провёл сверку, подписывал документ и шёл в отдел кассового обслуживания для сверки в кассе. После сверки с кассой, если всё сходилось, кассовый работник так же подписывал кассовый журнал, который подшивался в отдельную папку. Сверкой и формированием кассового журнала занималась в основном она, а в её отсутствие это изредка делала Б.Г. Когда она была в декретном отпуске, то эту работу делала Т.Л. Для сокращения количества вкладов в первой группе клиентов перемещали во вторую группу неучтённых вкладчиков. Это всегда делалось с участием самого клиента, в основном в тех случаях, когда к ним обращался клиент, у которого либо закончился срок действия договора, либо он хотел поменять вид вклада на более выгодный, в таких случаях они обнуляли его депозитный счёт, а новый открывали ему уже во второй группе. При этом клиенту они, конечно, не поясняли тот факт, что оформив новый договор банковского вклада, он попал во вторую «незастрахованную» группу вкладчиков. Документальный учёт по обеим группам вкладчиков был одинаковым, различались они лишь по последним цифрам в счёте, то есть у основной группы вкладчиков счёт кассы заканчивался на «1», то у второй группы вкладчиков на цифру «0». В конце операционного дня, после проведённых сверок с отделом кассового обслуживания она либо Б.Г. из кассы забирали РКО и ПКО второй группы вкладчиков, то есть те документы номера в кассовом счёте которых, заканчивались на «0». Эти ПКО и РКО подшивались ими в отдельные сшивы, некоторое время они хранились в отделе, а затем относились в архив. В штате банка архивариуса не было, все документы, которые они формировали в процессе работы, они самостоятельно относили в помещение, выделенное под архивное хранение документов. Для хранения документов отделу пассивов были выделены несколько металлических шкафов, в которых складывали сшивы документов, в том числе и документов по второй группе вкладчиков. Никаких журналов регистраций при этом никем не велось, не было и лица, ответственного за хранение документов. За два дня до отзыва лицензии, примерно 20-21 июня 2014 года, когда всем было понятно, что на днях у банка отзовут лицензию, её вызвали для составления отчётности. Цаллагов С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаева Б.Т. и Дарчиева А.Э. сидели в кабинете Гуджараидзе Р.С., где её спросили, какая сумма находится на счёте у Б.Б.Д., вклад которого составлял 20 млн. рублей. Как она поняла из их разговоров, они собрались разбить этот вклад на суммы, не превышающие установленный законом предел страхового возмещения в сумме 700 тысяч рублей. Для этого им нужны были чьи-нибудь паспорта, которые приносили и другие сотрудники. Она тоже принесла два паспорта своего родного брата Г.О. и снохи Б.С. На них были оформлены фиктивные договора банковского вклада, но составляла их не она сама, а У.К. либо Т.Л. При этом договора её родственники не подписывали. С целью дробления вклада Б.Б.Д. с его депозитного счёта по расходно-кассовому ордеру была списана определённая сумма, которую тот будто бы получил в кассе банка. Затем на эту же сумму, разделённую на несколько сумм, не превышающих страховочный лимит в 700 тысяч рублей, в программу были введены новые клиенты, в частности, её родственники, родственники У.К. и кто-то ещё. Для того, чтобы новые вклады не вызвали сомнения у представителей страховой компании, новых клиентов завели на незакрытые счета «старых» клиентов, которые денежные средства свои уже к тому времени получили. Это делалось для того, чтобы страховая компания видела историю движения денежных средств по счёту, так как новый вклад, оформленный в июне 2014 года, мог вызвать сомнения. Своим родственникам она не сказала, с какой целью взяла у них паспорта, и они по настоящее время не знают о том, что на них были оформлены фиктивные вклады. Позже ей стало известно, что вклад Б.Б.Д. на самом деле был ненастоящим, то есть фактически он своим вкладом как взносом погасил имеющийся у него в банке кредит на ту же сумму денег, а сведения по вкладу в базе данных остались. Руководство решило воспользоваться этой ситуацией в своих целях. Поэтому она не поставила в известность своего брата и сноху об этой махинации, да и они бы не стали предпринимать какие-либо действий для получения страхового возмещения по оформленным на них вкладам. Для себя она решила, что денег получать не будет, так как понимала, что это мошенничество. С какой целью это делалось руководством банка, она пояснить не может (т. 8, л.д. 194-196; т.16, л.д. 118-122).

Допрошенная в судебном заседании свидетель Б.Г. показала, что следователь её неоднократно допрашивал, но уже не помнит свои показания. С самого начала образования банка у неё была должность экономиста, затем - кассир операции. Занимались обслуживанием клиентов, оформляли документы, консультировали клиентов. Наличие второй группы вкладчиков ей объяснили так, что ввели новую программу, более усовершенствованную, более продвинутую, которая больше отвечала целям и задачам банка. Второй группой вкладчиков она не занималась. Количество вкладчиков банка выросло из-за постоянной рекламы, из-за того, что процентные ставки ИАБ «ДИГ-Банка» (ОАО) были привлекательнее. Функционал у основной программы и второй был одинаковым. Установкой и налаживанием программы по второй группе вкладчиков занимались специалисты (программисты).

Вместе с тем, согласно показаниям свидетеля Б.Г., данным при производстве предварительного расследования, она с 2002 года работала в должности экономиста ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), а с 2008 года была переведена на должность начальника отдела пассивов указанного банка. Председателем Правления ИАБ «Диг-Банк» тогда был Гуджараидзе Р.С., главным бухгалтером ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) - Дарчиева А.Э. В банке было также управление пассивов, начальником которого была Г.З. Специальные какие-либо указания от Гуджараидзе Р.С. лично она не получала. Однако, когда возникали проблемы с клиентами, связанные с жалобами или невозможностью выплат, то об этом сообщали Гуджараидзе Р.С., который решал проблему. Что касается Цаллагова С.Х., то она его видела только на каких-либо общих собраниях по работе банка, прямых указаний от него никогда не получала.

При приёме или выдаче вклада и процентов по вкладам первой и второй группы вкладчиков договора и кассовые документы между собой не отличались. И первая и вторая группы вкладчиков обслуживались одинаково. Условия вклада тоже были идентичными. О том, что вклады по депозитам, внесённые во вторую программу «депозитные вклады Диг-Банка» не застрахованы и не учтены в балансе банка ей стало известно после того, как у ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) отозвали лицензию, и клиенты банка начали в массовом порядке обращаться с требованиями выплатить им их деньги. Это подтвердилось, когда временной администрации была передана информация по второй группе вкладчиков.

Она точно не знает, когда именно была введена вторая база вкладчиков. Помнит, что в 2009 году она вышла из отпуска и в отделе пассивов ей пояснили, что банке создана и вторая база вкладчиков. Принцип работы с этой базой был такой же, как и с первой, между базами не было никакой разницы. Как ей пояснил Гуджраидзе Р.С., из-за притока новых вкладчиков им пришлось расширить программу, то есть создать ещё одну.

В 2013 году от руководства банка, а именно Гуджараидзе Р.С. и главного бухгалтера Дарчиевой А.Э., стали поступать различные указания, в том числе о пролонгации договоров вклада. При этом, согласно, нового указания, они уже не должны были выдавать клиенту приходно-кассовый ордер, только сам договор вклада. В тех случаях, когда клиент при пролонгации хотел снять какую-то сумму денег со счёта или проценты по вкладу либо пополнить счёт, то им было дано указание, выписывать расходный кассовый ордер только на ту сумму, которую он снял либо дополнил. Со стороны клиентов конечно были вопросы, почему они не получают приходно-кассовые ордера на сумму вкладов, на что поясняли, что это новый принцип работы банка, что в выдаче приходного ордера нет необходимости, так как фактически денежные средства ими не снимались. Тех, кто был не согласен с таким вариантом, направляли к Гуджараидзе Р.С., который приватно пояснял, что не желательно проводить большие суммы через кассу банка, и отражать их по балансу. Она стала понимать, что, скорее всего, это связано с ограничением на приём вкладов, но прямо ей об этом никто не говорил. Не выдавали они приходные ордера клиентам около двух-трёх месяцев, затем последовало новое указание от Гуджараидзе Р.С. и главного бухгалтера Дарчиевой А.Э., чтобы пролонгация договоров вклада проводилась следующим образом. Надо было забрать у клиента договор вклада и чтобы не заключать с ним новый договор и не проходить заново всю процедуру, было придумано заменять в договорах первую страницу, и включать дополнительный пункт об автоматической пролонгации. Но и с этим вариантом возникли некоторые трудности, так как при замене первого листа договора выяснилось, что какие-то сотрудники, кто оформляли договора, уже находились в декретных отпусках (Г.З. и Т.З.). Если договора оформлялись лично ею, то она старалась объяснить клиентам, что условия договора не меняются, в него лишь включается дополнительный пункт об автоматической пролонгации. Она подписывала первый лист (страницу) договора, и выдавала клиенту. В ходе пролонгации договоров других коллег она находила несоответствия, ошибки в датах и суммах, иногда не было чьей-то подписи либо отсутствовали данные клиента или работника банка. В таких случаях она обращала на это внимание клиентов и указывала, чтобы им исправили эти ошибки. Потом ей стало известно, что ошибки так и не были устранены. Считает, что в этом не было вины её коллег, так как им приходилось работать в напряжённой атмосфере криков и ругани со стороны вкладчиков, до и просто не успевали это сделать. Позже ей стало понятно, что руководство банка таким образом обходило запрет Центробанка об ограничении приёма вкладов. Правда, указания их считает неграмотными, не продуманными, поэтому, в конечном итоге, по их вине пострадали вкладчики, у которых на руках были неправильно оформленные документы, что могло привести к невозможности получить принадлежащие им деньги. В период своей работы, видя все эти нарушения, она неоднократно докладывала об этом и Гуджараидзе Р.С., и Дарчиевой А.Э., но они ей говорили, что её не касается, мол, решения, принятые ими, являются верными, и что если не хочет потерять работу, то не надо спорить. После того, как лицензия у банка была отозвана, она приходила к руководителю временной администрации по управлению банком К.Э., и разъяснила ей, что вкладчики все реальные, что в несоответствии листов в договорах вкладов, а также отсутствии у многих из них на руках приходных ордеров на сумму вкладов, их вины нет, просто документы у них оформлены неверно из-за неправильных указаний руководства банка.

Сверки с отделом кассового обслуживания в конце каждого рабочего дня проводила Г.З., а когда она ушла в декретный отпуск, то Т.Л. или У.К.

Две базы по вкладчикам у неё тоже были заведены на рабочем компьютере. При входе в систему на мониторе появлялось окно. Е

сли она хотела войти в основную базу данных, то выбирала надпись «Диасофт» на латинском, после этого вводила свой логин и пароль. Если же хотела войти во вторую базу, то выбирала надпись «Test», и также вводила свой логин и пароль. Учёт по обеим группам вкладчиков был одинаковым, различались они лишь по последним цифрам в счёте, то есть у основной группы вкладчиков счёт кассы заканчивался на «1», а у второй группы на цифру «0». Документальный учёт по второй базе вкладчиков вёлся идентично учёту по основной группе вкладчиков, оформлялись точно такие же договора вклада, начислялись ежемесячные проценты по вкладу. Однако кассовые журналы по каждой группе велись отдельно, а в конце рабочего дня они проводили сверку между приходными и расходными операциями, но по каждой группе отдельно. Помимо этого из кассы им обратно возвращали все кассовые документы, касающиеся вкладчиков второй группы, которые они подшивались в отдельные папки. В кассе никаких документов, касающихся операций со вкладчиками второй группы, не оставалось. Эти папки с кассовыми документами по вкладчикам второй группы хранились отдельно.

Фактическое управление банком всегда осуществлял Цаллагов С.Х., без его согласия в банке невозможно было принять ни одного решения. Как руководитель банка председатель правления Гуджараидзе Р.С. являлся только исполнителем его указаний.

Даже если создание второй группы вкладчиков и было его собственным решением, то только с согласия Цаллагов С.Х.

Она слышала от других работников банка, будто Цаллагов С.Х. не знал о наличии в банке неучтённой группы вкладчиков, с чем не согласна. Такого не могло быть, исходя из того, как именно давались указания Цаллаговым С.Х. в течение периода существования двух баз вкладчиков. Считает, что он не только знал, но и регулировал количество вкладчиков. А что касается Шанаевой Б.Т., то она всегда думала, что она является заместителем Цаллагова С.Х., причём Шанаева Б.Т. всегда бравировала, что это она создала «Диг-Банк» и вела себя по отношению к работникам банка как владелица банка. Шанаева Б.Т. также как Цаллагов С.Х. регулировала количество вкладчиков обеих баз. В 2014 году, незадолго до отзыва лицензии, Шанаева Б.Т. давала указания сотрудникам отдела пассивов о том, чтобы они стали переводить вкладчиков из первой базы во вторую. Лично она отказалась это делать, так как понимала, что это не в пользу вкладчиков, хотя на тот момент истинной причины ещё не знала. В период проведения проверки в банке с 21 октября 2013 года по конец года Шанаева Б.Т. дала указание сотрудникам отдела пассивов, а именно У.К. и Т.Л., чтобы они позакрывали валютные счета клиентов, при этом договора вкладов указанных клиентов были изъяты и спрятаны от поверки. Даже по завершении проверки этих клиентов уже не вернули в основную базу, а включили уже во вторую. Тем не менее, в основной базе сохранились остатки от их основного счёта в виде доначисленных процентов (т.1, л.д. 239-243, т.10, л.д. 1-4, т.13, л.д. 63-65)

Согласно оглашённым в судебном заседании показаниям свидетеля Я.А., данным при производстве предварительного расследования, с 2011 года она работала в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) специалистом в отделе пластиковых карт. Работу их отдела курировал заместитель председателя правления банка Цаллагов Ф.К. Помимо него она подчинялась руководителю банка Цаллагову С.Х., его заместителю Шанаевой Б.Т., председателю правления банка Гуджараидзе Р.С., его заместителю Хетагурову Х.А., а также главному бухгалтеру банка Дарчиевой А.Э. За период её работы в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) отступления от действующих норм и правил, регулирующих систему оформления и ведения пластиковых карт касались в основном обслуживания пластиковых карт, оформленных на руководство ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), то есть Цаллагова С.Х., Шанаеву Б.Т., Гуджараидзе Р.С., Хетагурова Х.А., а также Ц.Ф. и выражались в том, что приходные кассовые ордера на пополнение пластиковых карт ею оформлялись без их личного присутствия и ПКО относились в кассу банка ею самой. Обычно кто-либо из указанных лиц звонил ей и давал указание оформить ПКО на пополнение его карты на определённую сумму денег, она формировала ордер, подписывала его сама, несла на подпись тому, кто ей дал указание, а затем в кассу. Указания ей от перечисленных руководителей касались пополнения не только их личных пластиковых карт, но и других лиц, также в их отсутствие. В таких случаях подпись «вносителя» в кассовом документе ставил тот, кто давал ей указание, ему она и несла ордер на подпись. На пластиковую карту по счёту 40817810400005001707, оформленную на имя Хетагурова Х.А. ежемесячно зачислялась сумма свыше 300 тысяч рублей. Хетагуров Х.А. знал об этом, без его ведома она сама не могла оформить пластиковую карту на его имя и самостоятельно пополнять счёт этой карты ежемесячно. Это невозможно. Также, по указанию руководителей ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), - председателя правления Гуджараидзе Р.С., заместителя председателя Совета директоров Шанаевой Б.Т. и заместителя председателя правления Хетагурова Х.А. она ежемесячно пополняла счета пластиковых карт членам семьи руководителя ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) Цаллагова С.Х., двум его сыновьям Ц.И. и Ц.С., супруге Ц.А., а также его близким знакомым Г.А. и В.А. Указания на пополнение счетов их пластиковых карт ей давали Шанаева Б.Т., Гуджараидзе Р.С. либо Цаллагов Ф.К. При этом сами перечисленные лица в банк лично не приходили, подписи в приходных кассовых документах от их имени ставили Шанаева Б.Т., Гуджараидзе Р.С. либо Ц.Ф. Приходные кассовые ордера (ПКО) от имени указанных лиц у неё принимались в кассе кассирами К.К., Т.Н. либо Б.Л., поэтому она не может сказать, вносились ли реально по ПКО денежные средства в кассу банка. Денег она лично не вносила. Вносились ли денежные средства фактически в кассу и кто конкретно их вносил ей неизвестно, это могут пояснить кассиры. По указанию руководителей банка ей периодически приходилось зачислять денежные средства на счета пластиковых карт даже людей, которые не являлись сотрудниками банка, без присутствия самих клиентов, в таких приходно-кассовых ордерах подписи «вносителей» не соответствуют их реальным подписям, либо вообще отсутствуют. Она как подчинённый работник в банке была обязана выполнять указания, не задавая лишних вопросов. Получая указание от руководителей ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), она просто старалась его исполнить и не интересовалась, почему его даёт, к примеру, не сам Хетагуров Х.А., а Шанаева Б.Т. Каждый из них для неё являлся руководством банка и она обязана была выполнять их прямое указание, что ей было разъяснено с самого начала работы в банке. Она очень часто относила в кассу ПКО без подписи «вносителя», кто потом уже в кассе подписал указанные ордера, ей не известно (т.33, л.д. 92-98).

В ходе очной ставки между осуждённой Шанаевой Б.Т. и свидетелем Я.А. последняя дала аналогичные показания, с которыми Шанаева Б.Т. согласилась частично, подтвердив, что по распоряжению председателя Совета директоров ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) Цаллагова С.Х. подписала два приходных кассовых ордера о внесении денежных средств для пополнения счёта указанной карты, хотя денежных средств при этом в кассу банка не вносила (т.67, л.д. 22-224).

Также при проведении очной ставки между осуждённым Хетагуровым Х.А. и свидетелем Я.А. последняя дала аналогичные показания и показала, что получала указания от Хетагурова Х.А. как от одного из руководителей ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) о пополнении счёта банковской карты ..., оформленной в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) на имя Хетагурова Х.А. без внесения денежных средств в кассу банка. Осуждённый Хетагуров Х.А. с показаниями свидетеля Я.А. согласился и показал, что указание о пополнении пластиковой карты с номером счёта 40... он дал Я.А. однажды по распоряжению Цаллагова С.Х. (т. 67, л.д. 225-228).

Довод о том, что показания свидетеля Я.А. искажены следователем, несостоятелен, так как Я.А. неоднократно допрашивалась в качестве свидетеля и все протоколы её допросов имеются в материалах уголовного дела. Кроме того, от Я.А. каких-либо жалоб и заявлений ни во время проведения и по окончании допросов не поступало, о чем свидетельствуют её подписи в протоколах допросов.

    В судебном заседании свидетель Т.Н. показала, что она работала в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) 3 года «приходным» и «расходным» кассиром, а последние 8 месяцев – заведующей кассой. В её обязанности входило обслуживание клиентов. Вечером она сводила кассу, закрывала и открывала хранилище вместе с Дарчиевой А.Э. и Гуджараидзе Р.С. У неё велось 2 учёта вкладов: по группе «1» и группе «0». Весь день у неё была одинаковая касса. Операции по группе «1» и группе «0» не отличались, но вечером, когда она сводила кассу, то у неё были отдельно «расходники» и журналы по первой группе вкладчиков и отдельно по второй группе вкладчиков. Её заранее не предупреждали о том, что придёт клиент и чтобы его пустили по второй группе. Когда они считали, то были большие обороты по «нулевой» группе и у неё получилось расхождение, но после того, как ей донесли проводки, то касса выравнивалась. Она не выдавали с кассы деньги без оформления. На пластиковые карты деньги не перечисляли. Родственникам Цаллагова С.Х. она перечисляла деньги, но эти деньги списывались, соответствующий финансовый документ у неё бывал. Второй группой вкладчиков никто не руководил. Отчитываться по второй группе не нужно было. Аудиторские проверки были в банке, и ее лично проверяли. В 2012 году была проверка ГК АСБ. Всё было хорошо, никаких недостач не было выявлено. Знали ли ГК АСБ о второй группе вкладчиков, ей не известно. Ответственность за недостачу несли Дарчиева А.Э., Гуджараидзе Р.С. Работая кассиром в банке, денежные средства без оформления никому не давала. Она не была в курсе, что установлено на их компьютерах. Если есть приходный кассовый ордер, то там есть деньги. В программе есть приходный кассовый ордер, она должна принять деньги, расписаться и подтвердить, что она приняла эти деньги в программе. Руководители банка денежные средства из кассы, не внося туда приходный кассовый ордер, у неё не просили. Кассовые журналы формируются программой и их может быть много: по приходам и расходам, по нулевой группе, по второй группе, они формируются программой. А кассовая книга - это одна книга, где вечером вписывается приход, расход и остаток за день и хранится с денежными средствами в хранилище или сейфе. Согласно кассовой книге и первая группа, и вторая, обе вносились туда. Были различия в деньгах, это общий приход, расход и остаток. Различия не могло быть. Никакого отношения Шанаева Б.Т. к этим приходным кассовым ордерам не имела, и к её кассе, если от Цаллагова С.Х. по карточкам скидывались деньги, фиктивных «приходников» не могло быть. В конце рабочего дня денежные средства вкладчиков входили в остаток, который они отражали в кассовой книге. Деньги не могли делиться, остаток бывает один. Кроме остатка денег других не могло быть. Все реальные денежные средства физически находились в кассе, вся сумма отражалась на балансе банка, по балансу вторая и первая группа - это общий остаток банка.

К приведённым показаниям свидетеля Т.Н., данным в судебном заседании суд первой инстанции обоснованно отнёсся критически, посчитав их в части изменения прежних показаний, подтверждавших обвинение, обусловленными желанием помочь уйти от уголовной ответственности осуждённым (подсудимым), а также правильно отметил, что они опровергаются исследованными в суде доказательствами.

По оглашенным показаниям Т.Н. заявила, что она их давала под давлением следователя.

Оценивая показания Т.Н., данные при производстве предварительного расследования, суд обратил внимание на то, что допрос свидетеля Т.Н. производился в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, заявлений и замечаний на протокол допроса от Т.Н. не поступало, при этом ей были разъяснены как сущность ст. 51 Конституции Российской Федерации, так и права, предусмотренные ст. 56 УПК РФ.

С учётом того, что суду не предоставлено достоверных данных об оказании следователем давления на Т.Н., показания, данные ею в ходе предварительного следствия в части подтверждающей обвинение, суд признал достоверными, поскольку они согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, и правомерно положил в основу обвинительного приговора. Кроме того, показания данные ею в ходе предварительного следствия суд считает достоверными, полученными в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Между тем, согласно показаниям свидетеля Т.Н., данным при производстве предварительного расследования и оглашённым в судебном заседании, с 2011 года она работала в ИАБ «Диг-Банк» в должности кассира. Во время работы в должности кассира о существовании второй группы вкладчиков ей ничего не было известно. Она лишь знала о том, что в кассе ведётся двойной учёт. То есть в конце рабочего дня проводилась сверка документов по кассе и отделялись документов по юридическим лицам, отделялись документы по банковским картам и отдельно по вкладчикам (пассивам) и по вкладчикам ещё раз сортировались документы на две группы. При этом сортировались документы по вкладчикам согласно номеру расчётного счёта, так как на одних документах в конце расчётного счёта стояла цифра «1», а в других - цифра «0». Денежные средства полученные от вкладчиков первой и второй группы в течении рабочего дня проводились по кассе банка в одной кассовой книге. Однако кассовый журнал вёлся отдельно по каждой группе вкладчиков. В случае если в конце рабочего дня по выданным и принятым вкладам они не могли выйти на баланс, то специалисты отдела пассивов принимали или выдавали очередной вклад в первую или во вторую группу вкладчиков, учитывая положение в кассе, и баланс выравнивался. Её непосредственным начальником в должности начальника отдела кассовых операций ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) был Гуджараидзе Р.С., от которого она получала указания связанные с работой. Она никогда не задавала лишних вопросов, типа почему созданы две группы вкладчиков. Шанаева Б.Т., которая позиционировала себя как владелица банка, никаких документов, касающихся деятельности банка, никогда не подписывала, только давала указания, обязательные к исполнению. О наличии в ИАБ «Диг-Банк» неучтённой группы вкладчиков узнала от К.К., которая разъяснила ей принцип работы, который заключался в двойном учёте. В банке существовали две группы вкладчиков, которые различались между собой по последней цифре в счёте, у основной группы вкладчиков счёт кассы заканчивался на цифру «1», а у второй группы вкладчиков на цифру «0». Все документы, касающиеся обслуживания вкладчиков неучтённой группы, хранились в отделе пассивов, но специально для Шанаевой Б.Т. на отдельном листке бумаги записывались общие итоговые суммы по приходу и расходу денежных средств от второй неучтённой группы вкладчиков, которая открывала программу и сверяла, представленные ей данные, с данными программы по учёту второй группы вкладчиков. Только Шанаева Б.Т. контролировала приход денег от второй группы вкладчиков и их расход. Когда она приняла кассу у К.К., то, согласно кассовой книги (книга хранилища ценностей), формальный остаток денежных средств на конец рабочего дня составил: в рублях 163 393 942,58 рублей, в долларах – 1 120 161,84, и в евро- 355 849,21. Фактически же касса была передана с большой недостачей по всем видам валют, то есть не соответствовал данным учёта кассовой книги. Она была вынуждена принять кассу с недостачей по умолчанию, так как руководство банка было в курсе этой недостачи и ими был подписан акт приёма-передачи кассовых ценностей. Недостача денежных средств по кассе скрывалась таким образом, что она учитывалась отдельно. Механизм был такой, что в кассе банка вёлся двойной учёт. На листе бумаги вручную выводились суммы: переходящая недостача по кассе + приход, расход и остаток по второй неучтённой группе вкладчиков, а так же суммы по фиктивным кассовым документам, которые ей передавались по указанию руководства, хотя по ним деньги в кассу фактически не поступали и не выдавались. По окончании операционного дня у неё на руках находилась выписка по всем проведённым банковским операциям, её черновые записи и данные о фактическом наличии наличных денег в кассе, при сложении указанных сумм она выходила на остаток отражённый в кассовой книге. Данные внесистемного учёта, которые она отражала на листке бумаги, относила Шанаевой Б.Т., которая контролировала и вела свой учёт по приходу и расходу наличных денег в банке, которые не отражались по основному учёту банка, у неё никаких записей не оставалось. Для Шанаевой Б.Т. главным условием была её осведомлённость о поступлении денег от второй группы неучтённых вкладчиков и их расход, так как указанные операции не отражались по учёту банка. Приходные и расходные кассовые (ПКО и РКО), по которым деньги в кассу фактически не поступали и не выдавались, ей приносили. Если это был приходный кассовый ордер, то его ей приносили операционисты по работе с физическими лицами У.К. или Т.Л., если несли объявления на взнос наличными, то Т.Ф., и говорили ей, что документы надо провести по кассе, Она сразу звонила Дарчиевой А.Э. и спрашивала, что это за документ, на что та без каких-либо пояснений, давала ей указание провести документ через кассу, записав это в черновые записи, которые формировала для Шанаевой Б.Т. Таким образом она проводила подложный документ через кассу и одновременно, чтобы потом с нее не спросили деньги по нему, вписывала его в черновик для Шанаевой Б.Т. С какой целью Шанаева Б.Т. и Дарчиева А.Э. давали ей указание о проведении подложных документов через кассу банка, она не может пояснить. Данные по скрытому учёту писались на листах бумаги, а для удобства не вёлся даже журнал именно по указанию Шанаевой Б.Т., так как ранее когда-то руководство банка уже привлекалось по уголовному делу и тогда были найдены журналы с черновыми записями. Поэтому во избежание повторения той истории было указано записывать всё на отдельных листах бумаги и уничтожать их потом. Она никогда не видела, куда Шанаева Б.Т. вносит данные, которые ей приносила, но предполагает, что та вела какой-то свой учёт, возможно в электронном виде, так как в её кабинете стоял компьютер. Обороты денежных средств по второй группе вкладчиков составляли миллионы рублей, в связи с чем Шанаева Б.Т. физически не могла все это помнить. 21 октября 2013 года им сообщили, что в банк приехала московская проверка. Это был шок для руководства, так как все понимали, что при выявлении недостачи денег, у банка будут большие проблемы. Она сформировала для Дарчиевой А.Э. сумму недостачи в рублях, евро и долларах, и уже та решала, каким образом скрыть недостачу. У.К. и Т.Л. было дано указание позакрывать счета вкладчиков основной группы, чьи вклады были отражены по учёту банка и выбрать именно тех клиентов, у которых вклады в валюте и на крупные суммы, чтобы выравнить остаток валюты в кассе. Потом позакрывали и рублевые вклады. У.К. и Т.Л. ей принесли пачку расходных кассовых ордеров, по которым вкладчиками фиктивно были сняты деньги, и она подписала их все, и провела через кассу. С отдела по обслуживанию юридических лиц Т.Ф. принесла ей денежные чеки о выдаче крупных сумм организациям, которые она также провела через кассу, но фактически денег никому не выдала. Все подложные кассовые документы были сформированы за 18-19 октября 2013 года и были проведены ею задними числами. После проверки часть вкладчиков были включены обратно в программу, в основную группу вкладчиков, другие были введены во вторую группу вкладчиков, но это уже делалось без её участия, так как эти перекидки проходили, минуя кассу. По указанию руководителя банка Цаллагова С.Х. она выдавала деньги из кассы лицам, которые приходили к ней от его имени, к примеру, это был водитель Цаллагова С.Х. - Н.А., строитель .Т.О., который выполнял различные ремонтные работы в банке. Они приходили к ней с записками, написанными рукой Цаллагова С.Х., также ей звонила Шанаева Б.Т. либо Дарчиева А.Э., которые давали указание на выдачу им денег. Все выданные суммы денег она по указанию Шанаевой Б.Т. записывала на листке бумаги, после чего передавала их Шанаевой Б.Т. Помимо этого имелись факты пополнения пластиковых карт, практически ежемесячно, а в летнее время и по несколько раз в месяц. Из кассы ИАБ «Диг-банка» (ОАО) пополнялись пластиковые карты самого Цаллагова С.Х., членов его семьи, а именно супруги Ц.А., детей - сыновей Ц.С. и Ц.И., а также двух его сожительниц В.А. и Г.А. На счета их пластиковых карт зачислялись крупные суммы денег. Зачисление денежных средств на банковские пластиковые карты происходило следующим образом, к ней приходила сотрудница банка Я.А. - специалист отдела по работе с пластиковыми картами, которая приносила ПКО от имени Ц.А., Г.А. или В.А. о якобы внесённых в кассу банка денежных суммах для пополнения пластиковых карт, хотя фактически ни указанных лиц, ни денег она в кассе не видела, онако документ принимала к исполнению, сделав об этом запись для Шанаевой Б.Т. В графе «исполнитель» в таких ПКО стояла подпись Я.А. как «бухгалтерского работника», в графе «вноситель» также была подпись, но кем она была выполнена, она не знает, в графе кассир расписывалась она сама. Регулярно из кассы ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) денежными средствами пополнялись пластиковые карты руководителей ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) без фактического внесения денег в кассу. По выписке по счёту ... на имя Хетагурова Х.А. пояснила, что за период с января 2012 года по август 2013 года ежемесячно на эту пластиковую карту Хетагурова Х.А. зачислялись денежные средства на сумму свыше 300 тысяч рублей. При этом Хетагуров Х.А. не вносил таких сумм в кассу банка. Денежные средства зачислялись на его пластиковую карту с ведома одного из руководителей ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) - Шанаевой Б.Т. (т.2, л.д. 6-10, т.17, л.д. 85-92., т.23, л.д. 222-224).

При проведении очной ставки между осуждённой Шанаевой Б.Т. и свидетелем Т.Н. последняя дала аналогичные показания, о том, что по неофициальному учёту прихода и расходования наличных денежных средств из кассы банка она отчитывалась перед заместителем председателя Совета директоров ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) Шанаевой Б.Т. Учёт вёлся на отдельных листках бумаги, в которые она в течение дня вносила записи об итоговых суммах по приходу и расходу денежных средств вкладчиков, чьи вклады не отражались по учёту банка, а также суммы, которые выдавала без оформления соответствующих кассовых документов, кому выдала и сколько, либо приняла приходный документ о зачислении денежных средств на какой-либо счёт без фактического внесения денежных средств в кассу банка. Осуждённая Шанаева Б.Т. с показаниями свидетеля Т.Н. не согласилась, пояснив, что неофициального учёта расходования денежных средств в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) она не вела (т.67, л.д. 217-221).

В судебном заседании свидетель А.А. показал, что работал в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) с 2008 по 2014 года начальником отдела автоматизации, сопровождал и внедрял новые информационные системы. В банке было установлено более десяти различных программ с разным функционалом, но в итоге все сводилось к программе Diasoft. Помимо основной программы параллельно другая программа не велась, учёт был один. Вторая база (группа) вкладчиков была. Она была установлена по указанию руководителя ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) с целью экономии средств, чтобы оптимизировать расходы. Ни у кого из руководителей Diasoft на компьютере установлен не был. Вторая программа была установлена в отделе пассивов. Цаллагов С.Х. указания по второй группе вкладчиков ему не давал. Вторая группа вкладчиков была учтённая, потому что учёт вёлся только кассовый, но счёт был разный. В балансе вторая группа вкладчиков отражалась. В банке проводились проверки ГК АСВ и ЦБ РФ, к нему вопросов никаких не возникало. Цаллагов С.Х. или кто-то из других руководителей указания не показывать проверяющим сведения о второй программе ему не давали. Дарчиева А.Э. не давала ему указаний о создании второй группы вкладчиков. Если на одном счёте есть приход, то на другом нет расхода, если они не сходятся, при закрытии программа выдаёт ошибку и бухгалтер должен найти, в чём ошибка и исправить. Вторая группа вкладчиков была неучтённой по отчётности, которая сдавалась ЦБ РФ, но в балансе программы она отражалась. Правообладателем программы Diasoft была компания разработчиков. Банк приобрёл программу в 2008 году, так ранее тоже использовали Diasoft, только более старой версии. Сколько кассовых журналов велось, он не помнит. Диски, которые осматривались в судебном заседании, открылись, там были какие-то файлы, вордовские. Он со следователем не копировал данные на СД-диск. Следователь А. его допрашивала конкретно о копировании информации с жёсткого диска. Со всем, что в протоколе допроса, он был согласен. Однако с его участием копирование диска, не проводилось, с помощью программ этот диск открыть и посмотреть нельзя. Он не может объяснить, как его подпись оказалась в протоколе осмотра диска.

К приведённым показаниям свидетеля А.А., данным в судебном заседании суд первой инстанции обоснованно отнёсся критически, посчитав их в части изменения прежних показаний, подтверждавших обвинение, детерминированными желанием помочь уйти от уголовной ответственности осуждённым (подсудимым), являвшимся его руководителями, указав, что они опровергаются исследованными в суде доказательствами.

Оценивая показания свидетеля А.А., данные при производстве предварительного расследования, суд первой инстанции обратил внимание на то, что допрос свидетеля А.А. производился в соответствии с требованиями УПК РФ, заявлений и замечаний на протокол допроса от свидетеля А.А. не поступало, при этом ему были разъяснены как сущность ст. 51 Конституции Российской Федерации, так и права, предусмотренные ст. 56 УПК РФ.

Показания свидетеля А.А., данные им в ходе предварительного следствия в части подтверждающей обвинение, суд обоснованно признал достоверными, полученными в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, указав, что эти показания согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, поэтому правомерно положил в основу обвинительного приговора.

В то же время, согласно показаниям свидетеля А.А., данным в ходе предварительного расследования, с 2008 года по 30 сентября 2014 года он работал в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) начальником отдела автоматизации, пока не был сокращён в связи с признанием банка банкротом. В период его работы в банке в его должностные обязанности входило внедрение и сопровождение информационных систем. В отделе автоматизации работало четыре человека: С.Д., Р.Л., Ф.К. и Д.А., и ещё двое ребят работающих в московском филиале. Весь банковский учёт ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) осуществлялся через автоматизированную систему «Диасофт 5 NT», правообладателем которой является ЗАО «Диасофт». ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) приобрёл данную программу примерно в 2008 году в бессрочное пользование, тогда же она была введена в эксплуатацию и функционировала до отзыва лицензии. В ноябре 2009 года его вызвали на заседание Правления ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и председатель правления Гуджараидзе Р.С. спросил его, могут ли они в банке создать параллельно основной ещё одну базу данных для учёта вкладов но так, чтобы она не пересекалась с основной. Он сказал, что технически это возможно и предложил использовать для этого тестовый вариант АБС «DIASOFT», который получили при покупке основной программы для тестирования новых банковских продуктов для их последующего введения в эксплуатацию. Тестовый вариант АБС «DIASOFT» был установлен как программа в отделе пассивов на трех персональных компьютерах. Вход в программу осуществлялся следующим образом: ярлык для обеих баз данных был один «DEAL 32», затем после входа на экране монитора появлялось окно для ввода параметров доступа к обеим базам. Сотрудникам отдела пассива была разъяснено, что для входа в основную рабочую базу данных необходимо было выбрать наименование программы «DIASOFT» и ввести логин и пароль которые неоднократно менялись, для входа во вторую базу данных необходимо было выбрать «TEST» и так же ввести логин и пароль. Всё это делалось сотрудниками отдела пассивов на местах, то есть они сами при необходимости открывали одну из баз данных и вводили в неё сведения о вкладчиках. Для человека незнающего это было невозможно понять, что на компьютерах установлено две базы данных учёта вкладчиков. Учёт в обеих программах касательно оформления вкладов вёлся идентично, разница в программах была лишь в том, что в рабочую базу входил весь банковский учёт, во вторую только сведения о вкладчиках втрой группы. Вносить какие-либо изменения в обе программы задним числом технически было возможно, но это могло привести к изменению данных учёта, что в итоге искажало баланс. Если такие изменения и вносились, то в бухгалтерии, где сами вносили изменения и сами же выравнивали баланс. Незадолго до отзыва лицензии у ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) ему стало известно, что данные о вкладчиках из второй базы не отражались по балансу банка, то есть являлись неучтёнными. В начале июня 2014 года он ушёл в отпуск и когда вышел, то в банке уже работала временная администрация, а сведения о наличии в банке неучтённой группы вкладчиков стали общеизвестными. За время работы в банке он осуществлял сопровождение программы, то есть исправлял различные сбои, ошибки и не имел доступа к сведениям о балансе, поэтому просто не мог знать о том, что вкладчики из второй базы данных не отражались балансе банка (т.11, л.д. 240-242).

Согласно акту о воспрепятствовании осуществлению функций временной администрации по управлению кредитной организацией № 1 от 25 июня 2014 года, в кабинет руководителя временной администрации К.Э. прибыли заместители председателя Правления ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) Хетагуров Х.А., Цаллагов Ф.К. и главный бухгалтер банка Дарчиева Альбина Эльбрусовна с информацией о наличии в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) второй группы вкладчиков, данные по которым не отражены по балансу кредитной организации. Информация была передана на жёстком диске. Общее количество вкладчиков составляет 1762 человека на общую сумму вкладов 867 998 268,98 рублей.

Из рассекреченного постановления о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности от 11 июля 2014 года усматривается, что органу следствия предоставлены стенограммы телефонных переговоров Цаллагова С.Х. и Гуджараидзе Р.С. за 18.01.2014 г.; 21.01.14 г.; 24.01.2014 г., 05.02.2014 г., 06.02.2014 г., 11.02.2014 г., 12.02.2014 г., 14.02.2014 г., 18.02.2014 г., 19.02.2014 г., 21.02.2014 г., 22.02.2014 г., 24.02.2014 г., 11.03.2014 г., 14.03.2014г., 17.03.2014 г., 20.03.2014 г., 25.03.2014 г., 26.03.2014 г., 30.03.2014 г., 04.04.2014 г., 07.04.2014 г., 10.04.2014 г., 16.04.2014 г., 28.04.2014 г., 05.05.2014 г., 10.05.2014 г., 14.05.2014 г., 19.05.2014 г., 16.05.2014 г., 20.05.2014 г., 23.05.2014 г., 23.05.2014 г., вместе с прилагаемым CD дискоме № 605 от 11.07.2014 года с записями переговоров.

По заключению судебной бухгалтерской экспертизы № 134 от 6 ноября 2014 года, за период с 16 ноября 2009 года по 23 июня 2014 года в кассу ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) от вкладчиков, согласно данным, содержащимся на представленном электронном носителе информации, поступило денежных средств в рублях и иностранной валюте: 5 473 614 069 рублей, 6 997 392, 07 долларов США, 1 294 415, 25 евро (т. 67, л.д. 90 – 209).

В соответствии с заключением судебной бухгалтерской экспертизы № 95 от 22 мая 2015 года, суммы вкладов и выданных процентов по вкладам вкладчиков второй неучтённой группы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) за период с 16 ноября 2009 года по 23 июня 2014 года, содержащиеся на CD-R диске «Список обязательств, не учтённых в основной базе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в электроном файле «DEP_test02», не нашли отражение в учёте наличных денежных средств ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) в представленном в электронном виде на CD-R диске «Касса Диг-Банка» в электроном файле (папка) «КАССА». Согласно данным Таблицы 1 общая сумма вкладов 846 719 872, 35 рублей.

В Таблице 1 среди списка неучтённых вкладчиков фигурируют фамилии Б.Б.Д. и И.Н. (т 4, л.д. 22) сумма вклада, руб.п. 424 Б.Б.Д. 143 959 руб. 425 Б.Б.Д. 21 548 747 руб. л.д. 49п. 1377, И.Н. 20 869 041 руб. (т. 50, л.д.199-204).

Допросы свидетелей К.К., Г.З., Б.Г., Я.А., Т.Н., а также Б.Л., У.К., Т.Л., А.А., Т.Ф.С. и других свидетелей, проводились в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законом, замечания и дополнения на протоколы ими не приносились, более того, перед допросом им разъяснялись сущность ст. 51 Конституции Российской Федерации и положения ст. 56 УПК РФ.

Довод защиты о том, что показания свидетелей К.К. и Т.Н. следователем А. составлены самостоятельно, так, как ей надо, голословен, так как на стадии предварительного расследования указанными лицами показания были даны неоднократно по всем фактам. Обстоятельства, о которых они показали, не могли быть известны следователю А. Кроме того, все показания, данные свидетелями К.К. и Т.Н., нашли подтверждение как в показаниях осуждённых (подсудимых) Шанаевой Б.Т., Дарчиевой А.Э., Гуджараидзе Р.С., так и в показаниях свидетелей, изъятых в ходе следствия банковских документах.

Доводы апелляционной жалобы адвоката Дреевой Ф.Ц., о том, что её подзащитная - осуждённая Шанаева Б.Т. не занимала должность заместителя председателя с 2006 года, не основаны на материалах уголовного дела. Так, в судебном заседании от 20 июля 2022 года были исследованы письменные материалы уголовного дела (т. 70, л.д. 92-113), содержащие сведения о приёме на работу, начислении зарплаты, перемещениях, увольнениях за 2009, 2010, 2011, 2012, 2013, 2014 годы, согласно которым Шанаева Б.Т. в период с 2009 года по 23 июня 2014 года занимала должность заместителя председателя Совета директоров ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), а также копию приказа №13/А от 15 января 2013 года (т.15, л.д. 80) об утверждении штатных должностей в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО), в соответствии с которым Шанаева Б.Т. утверждена в должности заместителя председателя Совета директоров ИАБ «Диг-Банк» (ОАО). Таким образом, довод о том, что суд не учёл приобщённые к материалам дела копии трудовой книжки осуждённой Шанаевой Б.Т. и протоколов общих собраний акционеров ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) с ноября 2009 по июнь 2014 года, не может быть принят во внимание, поскольку, исследовав вышеуказанные и другие письменные материалы дела в совокупности с другими исследованными доказательствами, суд пришёл к обоснованному выводу о доказанности вины подсудимой Шанаевой Б.Т. в инкриминируемых ей преступлениях.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что показания Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Дарчиевой А.Э., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А., а также свидетелей К.К., Т.Н., Б.Л., У.К., Т.Л., Б.Г., А.А., Г.З., Т.Ф.С. и др., данные ими на предварительном следствии, являются достоверными, поскольку согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, в связи с чем обоснованно были положены судом в основу обвинительного приговора.

Доводы апелляционных жалоб адвоката Байкуловой З.А. с её дополнениями и дополнениями подзащитного - осуждённого Цаллагова С.Х., а также апелляционные жалобы адвокатов Мсоева А.Х. и Дреевой Ф.Ц., нельзя признать обоснованными и убедительными, так как они противоречат собранным по делу доказательствам.

Так, необоснован довод защиты о нарушении ст. 20 УПК РФ, поскольку уголовное дело (№ 3/38227) было возбуждено при наличии поводов и оснований, предусмотренных ст. ст. 140, 143, 146 УПК РФ.

Непосредственным поводом к возбуждению уголовного дела послужило заявление руководителя временной администрации ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и К.Э., зарегистрированное в КУСП ОП № 2 УМВД по г. Владикавказ за № 3227 от 3 июля 2014 года, о совершении преступления неустановленными лицами, а также материалы доследственной проверки, содержащие сведения о совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст.160 УК РФ: протоколы объяснений председателя правления банка Гуджараидзе Р.С., заместителя председателя банка Хетагурова Х.А., главного бухгалтера банка Дарчиевой А.Э., начальника отдела пассивов Б.Г., начальника отдела кассовых операций Т.Н. и других лиц о том, что в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) скрытно от проверки ведётся двойной учёт, а денежные средства, принимаемые в основном от новых вкладчиков, поступали в одну общую кассу банка, но не отображались в отчётных финансовых документах, соответственно, по бухгалтерскому учёту не проходили.

В материалах уголовного дела имеется также заявление первого заместителя генерального директора ГК АСВ М.В. - представителя ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), за № 1-1/377 от 15 января 2015 года, на имя старшего следователя СЧ СУ МВД РСО-Алания А., в котором указано о наличии в действиях Хетагурова Х.А. признаков преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК РФ, и выражается просьба принять соответствующие меры.

По результатам рассмотрения данного заявления 20 января 2015 года старшим следователем СЧ СУ МВД РСО-Алания А. по заявлению потерпевшего и, в соответствии с ч. 3 ст. 20 УПК РФ по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УПК РФ, было возбуждено уголовное дело.

Возбуждение уголовных дел в отношении осуждённых, в том числе Хетагурова Х.А., по ч. 4 ст. 160 и ч. 1 ст. 201 УК РФ, соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации.

Доводы защиты относительно судебных бухгалтерских экспертиз № 134 от 6 ноября 2014 года и № 95 от 22 мая 2015 года, о том, что они являются недопустимыми доказательствами, безосновательны, поскольку указанные экспертизы, положенные в основу приговора наряду с другими доказательствами по делу, соответствуют требованиям УПК РФ и Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ (ред. от 01.07.201) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Выводы, отражённые в данных заключениях, не противоречат иным собранным по уголовному делу достоверным доказательствам, научно аргументированы, надлежащим образом мотивированы, сделаны специалистами, обладающими соответствующими познаниями, использованная научная литература указана. Эксперты, проводившие данные экспертизы, имели достаточный опыт (стаж работы), были предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключения экспертов представлены в письменной форме, содержат исследование и выводы с ответами на поставленные следователем перед экспертом вопросы, несмотря на техническую ошибку – ссылку на Федеральный закон от 21 ноября 1996 года № 129-ФЗ «О бухгалтерском учёте», утративший силу с 1 января 2011 года в связи с принятием Федерального закона от 6 декабря 2011 года № 402-ФЗ «О бухгалтерском учёте». При этом в ходе проведения экспертизы эксперт сам определяет методы и способы проведения экспертизы. Нарушений требований ст. ст. 198 и 206 УПК РФ при производстве экспертиз допущено не было.

Довод апелляционной жалобы адвоката Байкуловой З.А. о том, что данному уголовному делу необходимо было назначить финансово-кредитную, а не судебно-бухгалтерскую экспертизу, является надуманным, так как основан на выражении необоснованного личного мнения.

Так, каждый вид судебно-экономической экспертизы, к которым относится финансово-кредитная либо финансово-экономическая экспертиза, подразумевает решение определённых задач, стоящих перед экспертом.

Финансово-кредитная судебная экспертиза назначается с целью выявления кредитоспособности в области кредитования и установления общих финансовых показателей кредитной организации. Финансово-кредитная либо финансово-экономическая экспертизы также назначается для установления целевого (нецелевого) использования кредитных ресурсов заёмщиком (заёмщиками) и является всего лишь разновидностью судебно-экономической экспертизы, которая в зависимости решаемых экспертных задач и предмета исследования подразделяется на два рода: судебно-бухгалтерскую экспертизу и судебную финансово-экономическую экспертизу. Вопросы эффективности финансово-экономической деятельности ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), включая вопросы кредитоспособности, обоснованности инвестирования денежных средств банка и целевого (нецелевого) использования заёмщиками кредитных ресурсов, именно в этом контексте орган следствия не интересовали.

Целью назначенной по данному уголовному делу судебно-бухгалтерской экспертизы являлась проверка бухгалтерского учёта и финансовой отчётности ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в связи с возбуждением уголовного дела по ч. 4 ст. 160 УК РФ и необходимостью установления общей суммы неисполненных обязательств ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) перед вкладчиками второй неучтённой группы по возврату вкладов. Информация о 1762 вкладчиках имелась на жёстком диске с серийным номером WCAT 23489300, предоставленном осуждёнными Дарчиевой А.Э. и

Хетагуровым Х.А. руководителю временной администрации банка К.Э. Факт передачи жёсткого диска подтверждается наличием жёсткого диска с серийным номером WCAT 23489300 и показаниями осуждённых Дарчиевой А.Э. и Хетагурова Х.А. и свидетеля К.Э.

Довод защиты (адвоката Мсоева Х.А. и других) о том, что денежные средства по вкладам неучтённых клиентов банка не отражались на балансе ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), о чём нет соответствующих записей в Книге регистрации открытых счетов ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), а также в книге хранилища ценностей ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), поэтому эти деньги не могут считаться имуществом ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), следовательно, ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) не может считаться потерпевшим, каковы должны были быть признаны физические лица, является несостоятельным, так как, согласно ст. 160 УК РФ, присвоением является хищение чужого имущества, вверенного виновному, а физические лица (вкладчики), не осведомлённые об имевшемся в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) криминальном двойном учёте, свои денежные средства вверили банку с государственной лицензией, получив на руки договоры об открытии вкладов и приходно-кассовые ордера о внесении денежных средств, которые в кассу ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) поступили реально. Однако потом деньги были похищены осуждёнными группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере с использованием своего служебного положения, что подтверждается показаниями свидетеля К.К. (т.19,л.д.79-85), согласно которых, денежные средства от вкладчиков поступали в кассу ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), но учитывались отдельно, то есть денежные средства, поступившие от «учтённого» вкладчика, имели счёт ...…1, а денежные средства, поступившие от вкладчика, включённого во вторую группу (скрытую, «неучтённую») имели счёт ...….0. Следовательно, деньги от вкладчиков сначала поступали в кассу банка, а похищались уже после их поступления из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Все заявления граждан были приняты и зарегистрированные в КУСП отделений полиции, затем приобщены к материалам уголовного дела на основании Приказа МВД России от 29.08.2014 за № 736 «Об утверждении инструкции о порядке приёма, регистрации и разрешения в территориальных органах МВД России заявлений, сообщений о преступлениях». Необходимости принятия иного решения не имелось, так как обстоятельства, изложенные в заявлениях граждан, уже являлись предметом расследования уголовного дела, возбужденного по ч. 4 ст. 160 УК РФ по соответствующему заявлению потерпевшей стороны, следовательно, и доводы защиты по этому поводу необоснованны, в том числе доводы адвоката Мсоева А.Х, о том, что именно неучтённые вкладчики ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), являются потерпевшими по делу, но в ходе предварительного следствия и суда их права были нарушены. Между тем неучтённым вкладчикам ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в порядке исполнения судебных решений ГК АСВ выплатила страховые возмещения, возместив им тем самым ущерб от растраты банком их вкладов, которые должны были быть застрахованы, если бы осуждённые не совершили хищение чужого имущества, вверенного виновному, группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере

    Довод защиты в виде суждения о том, что список, содержащий сведения о неучтённых вкладчиках второй (нулевой) группы может оказаться недостоверным, так как в нём могут содержаться сведения о погашенных вкладах, как в случае с Б.Б.Д. и И.Н.Н. судебной не может быть принято во внимание, так как по договоренности с Гуджараидзе Р.С. им были закрыты ранее выданные им банком кредиты, а они не требовали выплат по своим вкладам, что является нарушением нормативно-правовых актов, регламентирующих порядок выдачи и возврата заёмных средств, то есть погашение кредитов, выданных банком указанным лицам, было произведено сотрудниками банка по фиктивным кассовым документам и без фактического внесения в кассу банка денежных средств. Поэтому вкладчики Б.Б.Д. и И.Н. не безосновательно были включены в реестр вкладчиков, так как достоверных сведений о выдаче им денежных средств по договорам вклада в банке не было.

Вопреки доводам защиты, судебно-бухгалтерские экспертизы по делу проведены в соответствие с действующим законодательством, уполномоченными на то лицами, с составлением соответствующих заключений экспертов, которых подписаны участвующим в проведении экспертиз лицами, использованная научная литература указана. Эксперты, проводившие экспертизу, имели соответствующий опыт (стаж работы), были предупрежден об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключения экспертов представлены в письменной форме, содержат исследование и выводы с ответами на поставленные перед экспертом вопросы. При проведении экспертизы эксперт сам определяет методы и способы проведения экспертизы.

Довод жалобы адвоката Байкуловой З.А., поддержанный Цаллаговым С.Х., о том, что Цаллагов С.Х. не был материально ответственным лицом и занимался лишь стратегическим планированием и руководством банка как председатель Совета директоров банка, в связи с чем не знал о создании второй группы неучтённых вкладчиков, является надуманным и полностью опровергается исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе показаниями осуждённых Гуджараидзе Р.С., Хетагурова Х.А., Шанаевой Б.Т. и Дарчиевой А.Э., а также показаниями свидетелей К.К., Я.А., Б.Г., Б.Л., Т.Н., Г.З., У.К. и других.

В соответствии с п. 1.9 действовавшего на момент совершения Цаллаговым С.Х. инкриминируемых ему преступлений «Положения о порядке ведения кассовых операций и правилах хранения, перевозки и инкассации банкнот и монеты Банка России в кредитных организациях на территории Российской Федерации» (утв. Банком России 24.04.2008 № 318-П, ред. от 16.02.2015), руководитель кредитной организации обязан обеспечить условия сохранности наличных денег, контроль за полным и своевременным оприходованием поступивших в кредитную организацию, ВСП наличных денег, организацию работы по осуществлению операций с наличными деньгами, перевозке наличных денег, инкассации наличных денег. В случае недостачи наличных денег на сумму, равную или превышающую 150 000 рублей, произошедшей в результате действия (бездействия) работников кредитной организации, повлекшего материальный ущерб, хищения наличных денег, в том числе хищений наличных денег из автоматических устройств, нападения на должностных лиц, ответственных за сохранность ценностей, кассовых, инкассаторских работников кредитной организации при осуществлении операций с наличными деньгами, перевозки наличных денег, инкассации наличных денег (далее - случай утраты наличных денег), не позднее десяти рабочих дней после дня наступления случая утраты наличных денег кредитная организация должна сообщить в Банк России о случае утраты наличных денег.

Помимо этого, согласно показаниям осуждённой Дарчиевой А.Э., именно осуждённый Цаллагов С.Х. дал прямое указание о создании скрытой от проверок ЦБ РФ, стало быть, запрещённой электронной базы данных на вторую группу «неучтённых» вкладчиков. Он же был автором криминальной идеи создания в ИАБ «Диг-банка» (ОАО) беспрецедентной, действующей параллельно основной (легальной) системы учёта, по сути, подпольной (нелегальной) электронной системы приёма вкладов от второй группы неучтённых вкладчиков, данные о которой не отражались на балансе официальной базы данных ИАБ «Диг-банка» (ОАО), поскольку, так называемая, неучтённая или «нулевая» группа вкладчиков проходила по отдельному модулю программы банка, которая не указывалась в отчётах банка, поэтому не могла быть обнаружена в ходе проверок ЦБ РФ. Сведения о второй группы «неучтённых» вкладчиков не вносились (не включались) в реестр вкладчиков ИАБ «Диг-банка» (ОАО) и их вклады не были застрахованы в соответствии с ФЗ № 177 от 23 декабря 2003 года «О страховании вкладов физических лиц в Банках РФ».

Как усматривается из показаний осуждённого Гуджараидзе Р.С., в создании электронной базы данных на вторую неучтённую группу вкладчиков принимало участие всё руководство ИАБ «Диг-банка» (ОАО), однако все значимые решения согласовывались с Цаллаговым С.Х.

В судебном заседании осуждённый Цаллагов С.Х. показал, что полномочен был принимать меры в отношении всех руководителей ИАБ «Диг-банка» (ОАО), его указания для них были обязательными.

Причём, как указывают в своих показаниях осуждённые и вышеперечисленные свидетели - сотрудники ИАБ «Диг-банка» (ОАО), независимо от номинального статуса по своему фактическому положению Цаллагов С.Х. осуществлял управление банком, был полновластным руководителем ИАБ «Диг-банка» (ОАО) по сравнению с другими руководителями банка.

Более того, согласно исследованных в судебном заседании телефонных переговоров между осуждёнными Цаллаговым С.Х. и Гуджараидзе Р.С., последний в ежедневном режиме докладывал Цаллагову С.Х. о финансовой ситуации в ИАБ «Диг-банке» (ОАО), то есть о наличии денег в кассе, а Цаллагов С.Х. давал ему «директивные» указания об изъятии из кассы банка денежных средств именно для своих нужд.

Доводы защиты о том, что Цаллагов С.Х. располагал внушительными денежными средствами, которые ему начислялись в качестве заработной платы, аренды за помещения, премии, командировочные, а также списывались с его якобы депозитного счёта (вклада), не нашли подтверждения как в ходе предварительного, так и судебного следствия.

Осуждённый Цаллагова С.Х. в ходе предварительного следствия сообщил о том, что вклады ИАБ «Диг-банке» (ОАО) он открывал на имя «Гиляровского» (писатель). Впоследствии Цаллаговым С.Х. были предоставлены 7 договоров вклада, якобы заключённые между ним, как физическим лицом, Цаллаговым С.Х., и ИАБ «Диг-банк» (ОАО) в лице Гуджараидзе Р.С., согласно которых у него имелся вклад в банке на общую сумму 204 635 000 рублей (т. 39, л.д. 32-47), из которого он будто бы просил пополнять свои банковские счета и счета своих родных и близких. Однако согласно заключению почерковедческой экспертизы № 249 от 31 марта 2015 года печати в представленных на исследование договорах вклада выполнены не клише печати ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), что позволяет сделать вывод об их фиктивности.

К тому же, согласно имеющегося в деле ответа конкурсного управляющего ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) Б.Г. за исх. № 1565 от 15 марта 2015 года, в банке отсутствуют сведения о заключении договоров банковского вклада между ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и Цаллаговым С.Х., а также о внесении Цаллаговым С.Х. в кассу банка денежных средств.

Также, согласно ответа за исх. № 1623 от 25 марта 2015 года, в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) отсутствуют сведения об имевшихся в банке закрытых и открытых счетах на имя Г.В..

Анализ имеющихся в материалах уголовного дела выписок по банковским счетам Цаллагова С.Х., на которые, как утверждает защита, поступали денежные средства в качестве его заработной платы, премии и командировочных, показывает, что денежные средства в виде заработной платы, премии, командировочных и т.пр. не накапливались и даже не переводились на счёта родных и родственников Цаллагова С.Х., а моментально расходовались им и в полном объёме исключительно на оплату различных покупок и услуг.

Более того, согласно вышеуказанной аудиозаписи телефонных переговоров между Цаллаговым С.Х. и Гуджараидзе Р.С., осуждённый Цалагов С.Х. неоднократно давал указание осуждённому Гуджараидзе Р.С. отложить ему именно из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) различные суммы денежных средств на его личные нужды, причём в ситуации, когда денежных средств в кассе банка не хватает, о чём ему открыто говорил Гуджараидзе Р.С.

Доводы зашиты о том, что Цалагов С.Х. в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) имел несколько источников дохода и в соответствии со ст. 841 ГК РФ как свою, так и банковские карты родственников и знакомых (Ц.А., Ц.И., Ц.С., В.А., Г.А., Хетагурова Х.А.) пополнял денежным средствами, получаемыми в виде заработной платы, премий, дивидендов и т.д., является надуманным, поскольку такие банковские операции материалами уголовного дела не подтверждаются, а сами указанные лица в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) не приходили, никакие деньги в кассу банка не вносили, соответственно, балансы своих банковских карт самостоятельно не пополняли.

В своих показаниях свидетели Ц.А., Ц.И., Ц.С., В.А. и Г.А., пояснили, что в ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) лично никогда не приходили и денежных средств, подлежащих зачислению на счёт принадлежащих им банковских карт в кассу банка не вносили, в приходно-кассовых ордерах не расписывались.

Сотрудники ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) – свидетели К.К., Т.Н., Б.Л., У.К. и Г.З., допрошенные в качестве свидетелей, не отрицали пополнение счетов банковских карт детей осуждённого Цаллагова С.Х., его супруги, двух его близких знакомых - Г.А. и В.А., а также пластиковой карты, выписанной на имя Хетагурова Х.А., и от их имени и без их участия оформляли и подписывали фиктивные приходно-кассовые ордера. При этом в кассу банка деньги ни сам Цаллагов С.Х., ни кто-либо из его родственников и знакомых не вносил.

Осуждённая Шанаева Б.Т. в присутствии защитника на допросе показала, что по указанию Цаллагова С.Х. на счета банковских карт самого Цаллагова С.Х., членов его семьи и близких знакомых за счёт денежных средств ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) ежемесячно необоснованно зачислялись крупные суммы денег по фиктивным приходно-кассовым ордерам.

Аналогичные показания дала на допросе от 22 декабря 2014 года главный бухгалтер ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) Дарчиева А.Э., что банковские карты самого Цаллагова С.Х. и членов его семьи напрямую пополнялись с корреспондентского счёта банка по подложным приходно-кассовым ордерам, денежные средства при этом в кассу Цаллаговым С.Х. или кем-либо из его родственников не вносились.

Также осуждённый Хетагуров Х.А. показал, что деньги из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) изымались без составления официальных расходных документов, перечисления с других счетов присваивались и перечислялись на счета Цаллагова С.Х. и его близких родственников и знакомых, а выпущенную вновь банковскую пластиковую карту на своё имя, которой фактически пользовался Цаллагов С.Х., он сам никогда не видел.

Как показала и свидетель Я.А., работавшая в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) в должности специалиста пластиковых карт, ежемесячно по указанию либо Шанаевой Б.Т., либо Гуджараидзе Р.С., либо Цаллагова Ф.К. она формировала фиктивный приходно-кассовый ордер о пополнении счетов банковских карт как Цаллагову С.Х., так и членам его семьи без их личного присутствия и личных подписей в ПКО. Подписи за указанных лиц в ПКО ставили либо Шанаева Б.Т., либо Гуджараидзе Р.С. Затем она относила эти ПКО в кассу и передавала кассирам К.К., Т.Н. или Б.Л., которые были в курсе, поэтому принимали кассовые документы без присутствия «вносителя» и наличных денежных средств. Все ПКО на пополнение банковских карт Цаллагова С.Х. и членов его семьи готовила она, относила на подпись Шанаевой Б.Т., Гуджараидзе Р.С. или Ц.Ф.., после чего сдавала в кассу для исполнения.

Аналогичные показания дали Т.Ф.С. и Д.А.А., которые работали специалистами в отделе по работе с пластиковыми картами в банке.

Приведённые выше показания свидетелей подтверждаются заключениями почерковедческих судебных экспертиз.

Согласно заключению почерковедческой экспертизы № 393 от 29.05.2015 года, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя В.А. выполнены не В.А. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 465 от 16.08.2012 года от имени В.А. выполнена осуждённой Шанаевой Б.Т.

В соответствии с заключением почерковедческой экспертизы № 394 от 29.05.2015 года, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Ц.А. выполнены не Ц.А. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 1 от 03.06.2011 года на имя Ц.А. выполнена осуждённой Шанаевой Б.Т.

По заключению почерковедческой экспертизы № 395 от 30.05.2015 года, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Г.Т. выполнены не Г.А. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 2815 от 10.12.2013 года на имя Г.А. выполнена осуждённым Гуджараидзе Р.С.

Согласно заключению почерковедческой экспертизы № 396 от 30.05.2015 года, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Цаллагова С.Х. выполнены не Цаллаговым С.Х. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 282 от 25.06.2012 года, и приходном кассовом ордере № 421 от 09.08.2012 года от имени Цаллагова С.Х. выполнена осуждённой Шанаевой Б.Т.

В соответствии с заключением почерковедческой экспертизы № 397 от 01.06.2015 года, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Ц.И. выполнены не Ц.И. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 207 от 12.12.2011 года на имя Ц.И. выполнена Цаллаговым С.Х. Подпись в графе «подпись вносителя» в приходном кассовом ордере № 1260 от 23.01.2013 года на имя Ц.И. выполнена осуждённым Хетагуровым Х.А.

По заключению почерковедческой экспертизы № 398 от 01.06.2015 года, подписи в графе «подпись вносителя» в приходных кассовых ордерах на имя Ц.С. выполнены не свидетелем Ц.С.

Таким образом, достоверно установлено, что денежные средства на карты осуждённого Цаллагова С.Х. и вышеуказанных лиц пополнялись по подложным (фиктивным, поддельным) приходным кассовым ордерам, согласно которым, якобы от указанных лиц поступили наличные деньги в кассу для пополнения счёта карты.

Как следует из показаний вышеприведённых свидетелей, именно по прямому указанию осуждённого Цаллагова С.Х. выдавались денежные средства из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) без оформления документов. При этом кассовые ордера на имя некоего Г.В. не имеют отношения к договору банковского вклада Цаллагова С.Х., так как расходный кассовый ордер оформлялся только на Цаллагова С.Х. В судебном заседании по поводу «вклада Г.В.» осуждённый Цаллагов С.Х., что на самом деле Гелеровский В.А. никакого отношения не имеет к его вкладу, просто он не хотел, чтобы в банке знали о его вкладе, поэтому попросил Цаллагова Ф.К. условно указать вклад на имя Г.В., данные которого вымышленные.

Доводы защиты о том, что на 2-х жёстких дисках и СД-диске, осмотренных в судебных заседаниях и признанных вещественными доказательствами по делу, отсутствует какая-либо информация, изобличающая осуждённых, является надуманным.

В судебном заседании при осмотре на 2-х жестких дисков и СД-диска их действительно не удалось открыть, чтобы получить необходимую информацию.

Однако, как пояснил произошедший технический казус суду присутствовавший при этом осмотре эксперт ЭКЦ МВД по РСО-Алания Б.М.Е., это не говорит об отсутствии на этих объектах информации, а является следствием того, что диск невозможно открыть без специальной программы.

В то же время вся информация, имевшаяся на указанных электронных носителях, в установленном порядке с применением специальной программы была извлечена в ходе процессуального осмотра, перенесена на бумажный носитель и приобщена к материалам уголовного дела. Более того, эта информация была использована при проведении судебных бухгалтерских экспертиз, в том числе и списки неучтённых вкладчиков второй группы клиентов ИАБ «Диг-Банк» (ОАО).

В этой связи довод защиты об усмотрении в действиях следователя А. признаков преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ, необоснован и не может быть принят во внимание, так как в силу положения ч.1 ст. 252 УПК РФ, судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого (обвиняемых, осуждённых) и лишь по предъявленному ему (им) обвинению.

Безосновательна жалоба защиты о незаконности постановления суда, вынесенного 24 апреля 2023 года в протокольной форме, об отказе в удовлетворении письменного ходатайства, заявленного адвокатом Байкуловой З.А., о направлении уголовного дела в следственный орган для восстановления утраченного вещественного доказательства в связи с отсутствием в материалах CD-R диска, поскольку, по смыслу ч.ч. 1, 2 ст. 256 УПК РФ, по таким вопросам, суд вправе по своему усмотрению выносить определения или постановления в зале судебного заседания, которые заносятся в протокол судебного заседания.

С учётом изложенного судебная коллегия не усматривает оснований для отмены приговора по доводам апелляционных жалоб и дополнений к ним.

Довод защиты об абсурдности обвинения Цаллагова С.Х. в части оплаты ремонтных работ помещений головного офиса, дополнительного офиса, московского филиала, а также строительства двухэтажного офисного здания за счёт неучтённых средств, поступивших в банк от «нулевой» (неучтённой) группы вкладчиков, и о том, что все расходы по проведению ремонтных работ были учтены по учёту банка не нашли своего подтверждения.

Так, свидетель .Т.О. показал о том, что ремонтные работы в помещении головного офиса банка, в дополнительном офисе, а также работы по строительству двухэтажного здания были выполнены им. Денежные средства на выполнение ремонтных работ он получал в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) по устному распоряжению Цаллагова С.Х. и Гуджараидзе Р.С., квитанции и чеки за купленные материалы он предоставлял Дарчиевой А.Э. При получении денежных средств в кассе банка он нигде не расписывался.

Как показала осуждённая Дарчиева А.Э., денежные средства, потраченные на ремонтные работы в головном офисе и дополнительном офисе, в московском филиале банка, а также на строительство двухэтажного здания, выдавались без оформления соответствующих расходных документов. Данные расходы она учитывала отдельно по предоставленным ей .Т.О. чекам и квитанциям. Впоследствии все документы, подтверждающие расходы на ремонтные работы, были уничтожены в связи с проверкой в банке.

Согласно показаниям осуждённого Гуджараидзе Р.С., денежные средства на оплату ремонтных работ .Т.О. получал из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) по его указанию без оформления необходимых расходных кассовых документов. Учёт расходов денежных средств вёлся Дарчиевой А.Э., но неофициально. Впоследствии все документы при проверке в банке были утеряны.

Из показаний свидетеля И.А., занимавшего должность заместителя председателя Совета директоров ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) усматривается, что ремонтные работы филиала составили 67 950 тысяч рублей, и предоставил в обоснование стоимости копии актов выполненных работ на указанную сумму денег, подписанные Гуджараидзе Р.С.

Свидетель Л.А., занимавший должность директора московского филиала ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) показал о том, что денежные средства для оплаты ремонтных работ в московском филиале банка получал из головного офиса банка в виде наличных денег, которые ему привозили сотрудники банка. На все израсходованные денежные средства он собирал чеки и квитанции, готовил авансовые отчёты и отправлял их в головной офис председателю правления банка Гуджараидзе Р.С. и Шанаевой Б.Т.

Из протокола осмотра здания, расположенного по адресу: г. Владикавказ, ул. Нальчикская, д. 3, и фототаблицы к нему, установлено отремонтированное двухэтажное здание.

Таким образом, все расходы на ремонтные работы были неофициальными, необходимые договора не заключались, расходные документы не составлялись, и по бухгалтерскому учёту ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) денежные средства не отражались.

Довод защиты о том, что покупка 112 терминалов (терминальной сети) у ООО «Мега-Лайт» отражена по учёту банка, ничем не подтверждён и опровергается подробными показаниями по этому поводу осуждённого Хетагурова Х.А., неоднократно данными в присутствии защитника, что общая стоимость сделки составила не 2 771 630 рублей по учёту банка, а фактически - 60 771 630 рублей, так как 58 млн. рублей были переданы директору ООО «Мега-Лайт» наличными неофициально.

Осуждённые Гуджараидзе Р.С. и Дарчиева А.Э. данные показания Хетагурова Х.А. подтвердили полностью.

Довод защиты о том, что ремонт здания торгово-развлекательного комплекса (ТРК) расположенного по адресу: г. Владикавказ, ул. М. Горького, 1, был произведён ООО «Ир-Капитал» за счёт кредита, полученного в ИАБ «Диг-Банке» (ОАО) опровергается показаниями осуждённого Хетагурова Х.А., который показал, что денежные средства на ремонтные работы торгово-развлекательного комплекса (ТРК) он получал в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) по распоряжению Цаллагова С.Х., при этом он нигде не расписывался. Денежные средства вкладывались в ремонт ТРК без заключения договора купли-продажи и оформления права собственности.

Аналогичные показания в ходе следствия дал осуждённый Гуджараидзе Р.С.

Согласно решению Арбитражного суда РСО-Алания от ... по иску ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) к ООО «Ир-Капитал» «Ответчик не располагает документами, подтверждающими факт выдачи кредита в размере 50 000 000 руб. и факт его погашения ..., такими как, платежными поручениями за подписью уполномоченного лица, мемориальными ордерами и иными первичными документами бухгалтерского учёта. Довод о том, что вышеуказанные документы отсутствуют ввиду того, что они находились в кредитном досье, считаем необоснованным, так как данные документы к кредитному досье не имеют никакого отношения, а должны были храниться в документах кассового дня банка. Выписки, скриншоты программы банка «Операционный день», предоставленные истцом в качестве подтверждения факта перечисления денежных средств банка на расчётный счёт ответчика ... за выполнение работы по договору № 1/Р от 10 апреля 2014 года в размере 50 000 000 рублей, а также по погашению кредита, ответчик считает ненадлежащим доказательством.

Из выписки МРИ ФНС по г. Владикавказу по операциям на расчётном счёте ... за период с 1 января 2013 года по 31 декабря 2013 года, следует, что ООО «Ир-Капитал» не получал от ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) заёмных денежных средств (кредит) на сумму 50 000 000 руб.

Свидетель Г.С.Ю. показал о том, что Цаллаговым С.Х. был привлечён для выполнения ремонтных работ здания торгово-развлекательного комплекса (ТРК), расположенного по адресу: Владикавказ, ул. Горького, 1. Работы проводились с апреля 2013 по ноябрь 2013 года. Денежные средства, по согласованию с Гуджараидзе Р.С. и Хетагуровым Х.А., он получал в кассе ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) наличными, все квитанции и чеки передавал Дарчиевой А.Э.

В судебном заседании достоверно установлено, что ремонтные работы выполнялись без документального оформления, денежные средства выдавались из кассы ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) наличными деньгами.

Таким образом, несостоятельны все доводы апелляционных жалоб, а также заявления защиты в суде апелляционной инстанции о невиновности Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А., а также Дарчиевой А.Э., что в их действиях отсутствуют признаки составов инкриминируемых им преступлений, поскольку якобы их юридическая ответственность вытекает из гражданско-правовых отношений, поэтому их следует оправдать.

Действия Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э. по ст. ст. 160 ч. 4, 201 ч.1 УК РФ судом первой инстанции квалифицированы верно, правильность квалификации по всем эпизодам подкорректированного судом обвинения у судебной коллегии сомнений не вызывает.

Существенных противоречий в представленных сторонами доказательствах относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию по настоящему уголовному делу, которые могли бы поставить под сомнение виновность Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Дарчиевой А.Э., Шанаевой Б.Т. и Хетагурова Х.А. в совершённых преступлениях, не установлено.

Суд апелляционной инстанции находит вынесенный в отношении Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т., Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э. приговор законным и обоснованным, а назначенные им наказания справедливыми и соразмерными содеянному каждым и каждой, соответствующим общественной опасности совершённых ими преступлений и личности каждого из виновных, отвечающим принципам гуманизма и справедливости, задачам исправления осуждённых и предупреждения совершения ими новых преступлений.

Вопрос о судьбе вещественных доказательств суд разрешил правильно, однако серийный номер часов «VERSACE», изъятых у Г.А. - 86Q K11040638, не совпадает с серийными номерами часов «VERSACE» - 86Q70D002S001 и 29G60D598S497, оплата за которых произведена со счёта ИАБ «Диг-Банка» (ОАО), согласно платежному поручению № 2969 от 5 апреля 2013 года (товарная накладная № 51 от 5 апреля 2013 года).

В связи с этим из приговора необходимо исключить ошибочное указание о том, что женские часы «VERSACE» (номерное обозначение 86Q K11040638), изъятые в домовладении Г.А., были куплены ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и осуждённым Цаллаговым С.Х. подарены Г.А., как VIP клиенту, отменив в этой части резолюцию о возврате именно этих часов ИАБ «Диг-Банк» (ОАО).

В то же время указанное обстоятельство не влияет на законность и обоснованность приговора, поскольку в судебном заседании доказано, что ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) в магазине «Подарки» у ООО «Регент» были приобретены 4 единицы часов на общую сумму 1 391 335 руб., в том числе пара часов бренда «VERSACE» с номерами 86Q70D002S001, стоимостью 40 700 рублей, и 29G60D598S497, стоимостью 45910 рублей.

Данные обстоятельства подтвердила и свидетель Е.Л. - директор ООО «Регент», которая показала, что в магазин приходил Цаллагов С.Х. и приобрёл 4 (четверо) часов на сумму 1 391 335 рублей. Деньги были перечислены со счёта ИАБ «Диг-Банка» (ОАО).

Как следует из оглашённых показаний свидетеля Г.А., в апреле 2013 года осуждённым Цаллаговым С.Х. ей были подарены часы в количестве четырёх штук, которые сама выбрала в магазине ООО «Регент» по ул. Маркуса. Одни часы «VERSACE» она подарила подруге, вторые часы «VERSACE» у неё изъяли сотрудники полиции, а другие часы «UIYSSE NARDIN» и «Carl F. Buchere», она отдала знакомому, чтобы он сдал их в ломбард, так как нуждалась в деньгах.

Согласно показаний осуждённой Дарчиевой А.Э., являвшейся главным бухгалтером ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), часы, приобретённые в магазине ООО «Регент», являлись неликвидными активами и при проверке у банка могли возникнуть проблемы, в связи с чем по документам их указали как приобретённую офисную мебель.

Тот факт, что ООО «Регент» в специализированном магазине «Подарки», расположенном по адресу: г. Владикавказ, ул. Маркуса, № 26, офисную мебель никогда не продавал, неопровержимо доказывает, что с целью сокрытия необоснованных трат банка Дарчиева А.Э. запросто внесла ложные сведения в счёт по основным средствам банка, указав, вместо оплаченных со счёта ИАБ «Диг-Банка» (ОАО) часов, приобретение офисной мебели на сумму 1 391 335 рублей.

Приведённые обстоятельства доказывают виновность осуждённых и одновременно опровергают доводы защиты о необоснованности предъявленного обвинения в этой части и подтверждают то, что осуждённый Гуджараидзе Р.С., исполняя указание осуждённого Цаллагова С.Х., используя своё служебное положение, предвидя наступление негативных последствий в виде незаконного расходования денежных средств банка, то есть хищения путём растраты чужого имущества, вверенного виновному, заключил от имени ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) с ООО «Регент» договор розничной купли-продажи № 2 от 5 апреля 2013 года по покупке часов на общую сумму 1 391 335 рублей, которыми осуждённый Цаллагов С.Х. распорядился по своему усмотрению, а главный бухгалтер банка - осуждённая Дарчиева А.Э., с целью сокрытия отсутствия в учреждении часов, приобретённых за счёт средств банка, внесла заведомо ложные сведения в счёт по основным средствам банка, согласно которым банком будто бы была приобретена офисная мебель.

Довод защиты о несостоятельности обвинения Цаллагова С.Х. в части растраты денежных средств банка в сумме 1 391 335 рублей, которыми были оплачены дорогостоящие часы, приобретенные им для личных нужд в ООО «Регент», опровергается показаниями Дарчиевой А.Э., которая показала, что денежные средства в сумме 1 391 335 рублей были перечислены с корреспондентского счёта банка в счёт оплаты часов, а с целью сокрытия от проверки отсутствия в банке часов, приобретённых за счёт средств банка, она внесла ложные сведения в счёт по основным средствам банка, согласно которым банком была приобретена офисная мебель.

Довод защиты о том, что согласно Определения Арбитражного суда РСО-Алания по делу № 61-1553/14, составляет 9 472 164 рубля, тогда как в обвинительном заключении суммауказана сумма в размере 12 635 849 рублей, не является основанием для отмены и изменения приговора суда, поскольку не влияет на квалификацию содеянного, а за гражданским истцом - МВД по РСО-Алания, как и за ИАБ «Диг-Банк» (ОАО), суд признал право на удовлетворение гражданских исков, заявленных их представителями, при этом вопрос о размере возмещения гражданских исков обоснованно передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Вместе с тем арест на квартиру, расположенную по адресу: PCO-Алания, ..., квартиру, расположенную по адресу: PCO-Алания, ..., квартиру, расположенную по адресу: PCO-Алания, ... два нежилых помещения, расположенных по адресу: РСО-Алания, ..., принадлежащих Цаллагову С.Х., следует считать продлённым не на ограниченное время, а на неопределённое время, то есть до разрешения исковых требований ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и МВД по РСО-Алания в гражданском процессе.

В соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 78 УК РФ, лицо освобождается от уголовной ответственности, если после совершения тяжкого преступления истекли десять лет.

По категории тяжести преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 160 УК РФ, инкриминируемое Цаллагову С.Х., Гуджараидзе Р.С., Дарчиевой A.Э., Шанаевой Б.Т. и Хетагурову Х.А., совершённое в период с 22 февраля 2013 года по 10 января 2014 года, относится к тяжким.

В ходе осмотра сшивов был изъят приходный кассовый ордер № 2927 от 10 января 2014 года о пополнении банковской карты Цаллагова С.Х., поэтому 10 января 2014 года является датой совершения последнего эпизода хищения чужого имущества.

Следовательно, исходя из данного факта, сроки давности уголовного преследования в отношении Гуджараидзе Р.С., Дарчиевой A.Э., Шанаевой Б.Т. и Хетагурова Х.А. истекли ..., а в отношении осуждённого Цаллагова С.Х. - ..., учитывая то, что постановлением судьи от 23 июня 2023 года он был объявлен в розыск и задержан 7 сентября 2023 года с водворением в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по РСО-Алания.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 38913, 38914, 38915, 38918, 38919, 38920, 38926, 38928, 38933 и 38935 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

приговор Советского районного суда г. Владикавказа Республики Северная Осетия-Алания от 23 июня 2023 года в отношении Цаллагова С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаевой Б.Т. Хетагурова Х.А. и Дарчиевой А.Э. изменить.

В срок наказания зачесть время задержания Цаллагова С.Х. с 11 июля 2014 года по 15 июля 2014 года включительно из расчёта один день задержания (фактически содержания под стражей) за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Зачтённое Цаллагову С.Х. в срок наказания время его нахождения под домашним арестом с 15 июля 2014 года по 10 июля 2015 года исчислять с 16 июля 2014 года.

Освободить Цаллагова С.Х. от назначенного наказания по ч. 4 ст. 160 УК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 3 ч. 1 ст. 27 и ч. 8 ст. 302 УПК РФ; освободить Цаллагова С.Х. из-под стражи в зале суда немедленно.

Освободить Гуджараидзе Р.С. от назначенного наказания по ч. 4 ст. 160 УК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 3 ч. 1 ст. 27 и ч. 8 ст. 302 УПК РФ.

Освободить Шанаеву Б.Т. от назначенного наказания по ч. 4 ст. 160 УК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 3 ч. 1 ст. 27 и ч. 8 ст. 302 УПК РФ.

Освободить Хетагурова Х.А. от назначенного наказания по ч. 4 ст. 160 УК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 3 ч. 1 ст. 27 и ч. 8 ст. 302 УПК РФ.

Арест квартиры, расположенной по адресу: PCO-Алания, ..., квартиры, расположенной по адресу: PCO-Алания, ..., квартиры, расположенной по адресу: PCO-Алания, ..., а также двух нежилых помещений, расположенных по адресу: РСО-Алания, ..., принадлежащих Цаллагову С.Х., считать продлённым на неопределённое время, то есть до разрешения исковых требований ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и МВД по РСО-Алания в гражданском процессе.

Исключить из приговора указание на то, что часы «VERSACE», изъятые в домовладении Г.А., были куплены ИАБ «Диг-Банк» (ОАО) и осуждённым Цаллаговым С.Х. подарены Г.А. как VIP клиенту; отменить приговор в части резолюции о возврате часов «VERSACE» ИАБ «Диг-Банк» (ОАО).

В остальной части приговор оставить без изменения.

Апелляционную жалобу адвоката Байкуловой З.А. с дополнениями защитника Байкуловой З.А. и осуждённого Цаллагова С.Х., а также апелляционные жалобы адвокатов Мсоева А.Х. и Дреевой Ф.Ц. удовлетворить частично.

Постановление Советского районного суда г. Владикавказа Республики Северная Осетия-Алания от 24 апреля 2023 года об отказе в удовлетворении ходатайства адвоката Байкуловой З.А. оставить без изменения, а жалобу (апелляционную жалобу) адвоката Байкуловой З.А. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Пятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке сплошной кассации, предусмотренном статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ, в течение 6 месяцев со дня его вынесения, через суд первой инстанции.

Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования, может быть восстановлен судьёй суда первой инстанции по ходатайству лица, подавшего кассационную жалобу, представление. Отказ в его восстановлении может быть обжалован в порядке, предусмотренном главой 45-1 УПК РФ.

В случае пропуска шестимесячного срока на обжалование судебного решения в порядке сплошной кассации, предусмотренном статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ, или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление на приговор или иное итоговое судебное решение, подаются непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции и рассматриваются в порядке выборочной кассации, предусмотренном статьями 401.10 - 401.12 УПК РФ.

В этом случае Цаллагов С.Х., Гуджараидзе Р.С., Шанаева Б.Т., Хетагуров Х.А., представитель осуждённой Дарчиевой А.Э. - Торчинова Д.С., а также другие участники судопроизводства, вправе ходатайствовать о своём участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи

Справка: по первой инстанции уголовное дело рассмотрено судьёй Советского районного суда г.Владикавказ Республики Северная Осетия-Алания Плиевым Г.А.