Решение по делу № 22-439/2022 от 21.01.2022

Судья первой инстанции – Белова Е.В.                                                    № 22-439/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

11 марта 2022 года                                                                г. Иркутск

Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда в составе председательствующего Трофимовой Р.Р., судей Казаковой Т.В., Масловой Е.И., при ведении протокола судебного заседания помощниками судьи Мажириным М.В., Филипповым А.С.,

с участием прокуроров Винокуровой Н.Л., Григорьевой В.В., осужденных Соболевой Н.В., Соболева О.В., их защитников – адвокатов Чапаева И.В., Китаевой И.Н., защитника осужденного Дейнеки Д.А. – адвоката Герасимчик Е.С., потерпевших Потерпевший №5, Потерпевший №37, ФИО64,

    рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело с апелляционными жалобами (основными и дополнительными) осужденных Соболевой Н.В., Соболева О.В. и их защитников – адвокатов Аполь Е.С., Китаевой И.Н. на приговор Октябрьского районного суда г. Иркутска от 26 мая 2021 года, которым

Соболева Наталья Васильевна, родившаяся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты),

осуждена по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 238 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года 10 месяцев, с отбыванием данного наказания в исправительной колонии общего режима, со штрафом в размере 100 000 рублей, постановленного к самостоятельному исполнению.

Соболев Олег Васильевич, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты)

осужден по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 238 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года 10 месяцев, с отбыванием данного наказания в исправительной колонии общего режима, со штрафом в размере 100 000 рублей, постановленного к самостоятельному исполнению.

Мера пресечения Соболевой Н.В. и Соболеву О.В. в виде домашнего ареста изменена на заключение под стражу до вступления приговора в законную силу, осужденные взяты под стражу в зале суда.

Срок наказания в виде лишения свободы исчислен со дня вступления приговора в законную силу.    В соответствии с п. «б» ч. 3.1, ч. 3.4 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачтено время содержания под стражей с 1 по Дата изъята и с Дата изъята до дня вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, а также время нахождения под домашним арестом с Дата изъята по Дата изъята из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Полностью и частично удовлетворены гражданские иски.

С Соболева О.В. и Соболевой Н.В. солидарно в счет компенсации морального вреда взыскано: в пользу Потерпевший №2 и Потерпевший №1 800 000 рублей, в пользу Потерпевший №3 и Потерпевший №10 800 000 рублей, в пользу Потерпевший №37 и Потерпевший №36 800 000 рублей, в пользу Потерпевший №4 200 000 рублей, в пользу Потерпевший №11 300 000 рублей, в пользу Потерпевший №5 150 000 рублей, в пользу Потерпевший №35 и дочери Потерпевший №34 300 000 рублей, в пользу Потерпевший №29 и ее детей Потерпевший №28, Потерпевший №28 600 000 рублей, в пользу Потерпевший №39 250 000 рублей, в пользу Потерпевший №38 300 000 рублей, в пользу Потерпевший №40 150 000 рублей, в пользу Потерпевший №12 и ее детей Потерпевший №14 и Потерпевший №13 400 000 рублей, в пользу Потерпевший №7 и ее детей Потерпевший №8, Потерпевший №8 300 000 рублей, в пользу Потерпевший №6 150 000 рублей, в пользу ФИО92 150 000 рублей, в пользу Потерпевший №33 и ее дочери Потерпевший №32 200 000 рублей, в пользу ФИО102 20 000 рублей.

С Соболева О.В., Соболевой Н.В. и Дейнеки К.А. солидарно в счет компенсации морального вреда взыскано в пользу Потерпевший №23 и ее детей Потерпевший №24, Потерпевший №22 200 000 рублей.

С Соболева О.В. и Соболевой Н.В. солидарно в возмещение материального ущерба, причиненного преступлением, взыскано: в пользу Потерпевший №2 43 421 рубль 71 копейка, в пользу Потерпевший №3 52 760 рублей 18 копеек, в пользу Потерпевший №37 41 763 рубля, в пользу Потерпевший №39 296 881 рубль.

В части гражданского иска Потерпевший №40 в размере 1 524 000 рублей за гражданским истцом признано право на его удовлетворение в счет возмещения упущенной выгоды в связи с потерей дохода и компенсации материальных затрат, вопрос о размере возмещения гражданского иска передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Разрешены вопросы о судьбе вещественных доказательств и имущества, на которое наложен арест.

Этим же приговором Дейнека Даниил Андреевич, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты) осужден по п. «а, б, «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года, в силу ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 3 года, в отношении которого приговор не обжалован, проверяется в порядке ст. 389.19 УПК РФ.

Изложив содержание обжалуемого приговора, существо апелляционных жалоб (основных и дополнительных), поступивших возражений, заслушав участников процесса, судебная коллегия

установила:

приговором суда Соболев О.В., Соболева Н.В. и Дейнека К.А. признаны виновными и осуждены за оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, группой лиц по предварительному сговору, в отношении услуг, предназначенных для детей в возрасте до шести лет, повлекших по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Согласно приговору преступление совершено 01 июня 2018 года в помещении НРЦ «Гравитация», расположенном в ТРК «КомсоМолл» по адресу: г. Иркутск, ул. Верхняя Набережная, д. 10, при обстоятельствах, изложенных в его описательно-мотивировочной части.

В апелляционной жалобе адвокат Китаева И.Н., действуя в защиту интересов осужденного Соболева О.В., не соглашается с приговором суда, полагает его подлежащим изменению на основании ст. 389.15 УПК РФ.

Считает, что описательно-мотивировочная часть приговора, которую суд начал с фразы о виновности Соболева О.В., Соболевой Н.В. и Дейнеки К.А., не соответствует ст. 305 УПК РФ.

Указывает, что суд фактически процитировал обвинительное заключение, хотя, по мнению стороны защиты, из исследованных по делу доказательств явно следует отсутствие между Соболевым О.В., Соболевой Н.В., Дейнекой К.А. и Лоскутовой А.А. сговора на совершение умышленного преступления, предусмотренного ст. 238 УК РФ, а также отсутствие доказательств совершения данного преступления Соболевым О.В., так как допрошенные по делу Соболева, Дейнека и Лоскутова поясняли, что не договаривались ни между собой, ни с Соболевым совершать вмененное им преступление, были уверены, что занимаются законной деятельностью.

Полагает, что суд не дал оценки показаниям свидетелей, письменным доказательствам и видеозаписи, свидетельствующим о том, что рассматриваемое событие произошло в результате нарушений, допущенных Лоскутовой А.А., которая не обучалась, в том числе Соболевым, правилам проведения мероприятия, что ассистировать в тот день ее поставила администратор ФИО29 без уведомления об этом директора Соболевой, и это судом не оценено и не опровергнуто.

Считает, что органом предварительного следствия и судом не учтено отсутствие причинно-следственной связи между действиями Соболева О.В. и возникшим пожаром, не доказано наличие в его действиях инкриминированного ему преступления.

Также находит, что суд необоснованно согласился с обвинением Соболева О.В. и сделал безосновательный вывод о причинении тяжкого вреда здоровью Потерпевший №10 и Потерпевший №1 вследствие неизгладимого обезображивания их лиц, тогда как заключениями СМЭ у детей установлен средней тяжести вред здоровью, данные заключения не оспорены, потерпевшие в судебном заседании не осматривались, имелись только их фото, которых считает недостаточным. Обращает внимание на показания эксперта и медицинские правила, согласно которым степень тяжести вреда здоровью, связанного с установлением изгладимости либо неизгладимости повреждений, определяется судом самостоятельно, и обезображивание лица, как эстетическое понятие, подлежит оценке именно судом на основании совокупности доказательств, исходя из общепринятых эстетических представлений о красоте, привлекательности человеческого лица с учетом всех обстоятельств дела. Считает, что степень тяжести вреда здоровью указанных потерпевших определена без исследования всех необходимых доказательств, и установление более тяжкой степени, чем указано в судебно-медицинских экспертизах, повлекло более тяжелую квалификацию преступления, предусмотренного ст. 238 УК РФ.

Полагает, что действия Соболева О.В. следовало квалифицировать по ч. 1 ст. 293 УК РФ (халатность), учитывая осуществление им, как техническим директором, недолжного контроля за ознакомлением работников с правилами пожарной безопасности.

Указывает, что суд первой инстанции сделал неверные выводы о тяжести преступления, в котором обвинялся Соболев О.В., не учел личность последнего, не судимого, характеризующегося с положительной стороны, ухаживающего за родителями.

Кроме того, со ссылкой на положения, изложенные в п. 26 Постановления Пленума ВС РФ № 23 от 13.10.2020 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», отмечает, что суд удовлетворил иски о компенсации морального вреда лицам, в отношении которых экспертные исследования не установили ни телесных повреждений, ни психических травм и иных переживаний, в частности, потерпевшие Потерпевший №8, ФИО112 Ел.А., ФИО30, ФИО31, Потерпевший №22, Потерпевший №24, Потерпевший №32, Потерпевший №35, а также потерпевший Потерпевший №45, в отношении которого экспертные исследования вообще не проводились. Считает, что доказательств причинения указанным лицам какого-либо вреда либо негативного последствия, вызванного событием 01 июня 2018 года, в материалах дела не имеется, поэтому, по мнению защиты, суд необоснованно удовлетворил иски в отношении указанных потерпевших. Полагает, что в нарушение принципов разумности и справедливости судом завышены суммы компенсации морального вреда в отношении ряда других потерпевших.

В дополнениях к апелляционной жалобе защитник Китаева Н.Н. указывает, что показания свидетелей, изложенные в приговоре, не соответствуют показаниям, данным в судебном заседании и зафиксированным в протоколе судебного заседания. В обоснование ссылается на показания свидетелей ФИО37 и ФИО39, отраженные в приговоре на л. 76, 85 и в протоколе судебного заседания на л. 287-295, 322, 327.

Не соглашается с выводами суда о подтверждении показаниями Лоскутовой назначения ее ассистентом Дейнеки по инициативе Соболева О.В., а также считает опровергнутым Лоскутовой сговор на совершение преступления. В обоснование цитирует в данной части показания Лоскутовой, изложенные в приговоре, о том, что Соболев ей сказал, что она 01 июня 2018 года будет проводить шоу вместе с Дейнекой, и зафиксированные в протоколе судебного заседания, о том, что 31 мая 2018 года она узнала, что будет ассистировать 01 июня 2018 года, это решил Соболев, который приехав в тот день в НРЦ «Гравитация», сказал «попробуй, поассистируй». Указывает на данные видеорегистратора, просмотренные в судебном заседании, из которых следует, что программу на шоу Лоскутова получила от ФИО29 в 16 часов 01 июня 2018 года до появления в НРЦ «Гравитация» Соболева О.В. Также обращает внимание на то, что последний являлся техническим директором и никогда не занимался вопросами назначения персонала на работу в какой-либо конкретный день. Отмечает, что Лоскутова пояснила, что никогда не обсуждала с Соболевым и Дейнекой противоправность их действий по проведению опытов с открытым огнем, сговора 01 июня 2018 года между ними не было.

Обращает внимание на несогласованность показаний ФИО29, отраженных в протоколе судебного заседания, а также на то, что показания данного свидетеля, изложенные в приговоре, переписаны из обвинительного заключения, дублируется несколько раз информация о получении последней 27 марта 2017 года уведомления, направленного ООО «ГлобалИнвест» в адрес ООО «Кайзен» в лице директора Соболевой Н.В. о запрете применения открытого огня на мероприятиях с массовым пребыванием людей. Считает, что доказательств получения этого уведомления Соболевой Н.В. материалы дела не содержат, так как сотрудники, осуществлявшие руководство деятельностью ТРК «КомсоМолл», пояснили, что в марте 2018 года при смене собственника вся документация была вывезена, на письме отсутствует отметка о получении его Соболевой Н.В., из почтовой электронной корреспонденции, вопреки показаниям ФИО152, следует, что такого уведомления обвиняемым вообще не направлялось. Также полагает, что отсутствуют доказательства обнаружения представителем арендодателя нарушений пожарной безопасности со стороны ООО «Кайзен», так как не было составлено никакого акта, не была проведена проверка после якобы направленного уведомления, никем не направлялось ответа на это уведомление, а имеющаяся на его копии подпись администратора ФИО153 не доказывает получение уведомления Соболевыми. Отмечает, что свидетель ФИО29 меняла показания, постоянно указывая, что уведомление ею было получено 27 марта 2018 года, давала в суде показания, которые противоречили ее пояснениям на следствии, при этом, подтверждала свои показания, данные в ходе расследования по делу, чему суд не дал оценки.

Со ссылкой на положения статей 151, 1101 ГК РФ и положения п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 20.12.1994 № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда», не соглашается с суммами компенсации морального вреда в отношении некоторых потерпевших. Считает, что суд вышел за пределы исковых требований Потерпевший №29, заявленных в сумме 300 000 рублей, поскольку в пользу последней и ее детей суд взыскал 600 000 рублей, что не мотивировал размер компенсации морального вреда, не привел критерии для оценки его характера и степени, взыскивая в пользу Потерпевший №39 550 000 рублей, Потерпевший №40 150 000 рублей, Потерпевший №12 400 000 рублей, Потерпевший №5 150 000 рублей, ФИО92 150 000 рублей. Полагает, что данные суммы определены без учета фактических обстоятельств дела, согласно которым указанным потерпевшим не был причинен вред здоровью либо был причинен легкий вред здоровью.

Просит изменить приговор в отношении Соболева О.В., переквалифицировать его действия на ч. 1 ст. 293 УК РФ, назначить наказание с применением ст. 73 УК РФ, передать гражданские иски о возмещении материального и морального вреда на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

В апелляционной жалобе осужденный Соболев О.В. не соглашается с приговором суда, со ссылкой на положения ст. 389.15 УПК РФ просит его изменить. В обоснование доводов отмечает соответствие приговора обвинительному заключению. Считает, что суд, рассматривая уголовное дело длительное время, проигнорировал возражения стороны защиты, ссылки на фальсификацию доказательств органом предварительного следствия, оставив их без оценки, не отметив в приговоре.

Также полагает, что судом не дана оценка противоречивости показаний свидетеля Болдыревой, в частности, по дате получения ею письма № 180 (27.03.2017 или 2018 года), которым, по мнению следствия, подтверждается их умысел на совершение преступления. Отмечает, что данное письмо в процессе следствия появлялось в трех местах и в разных папках (при обыске в его доме в папке с надписью «Гравитация», затем в 2019 году в папке «Текущие документы» и в папке, изъятой у коммерческого директора ТРК «КомсоМолл» ФИО154), при том, что о его существовании он узнал на санкции 03 июня 2018 года. Обращает внимание на то, что при расшитии уголовного дела по их ходатайству было обнаружено, что письмо в папку ФИО155 было подложено, но суд принял его в качестве доказательства. Указывает, что все письма, поступающие в ООО «Кайзен», дублировались в электронном виде, однако электронной версии указанного письма за 2017 год обнаружено не было, но была обнаружена рассылка «КомсоМолла» от 27 марта 2018 года, поэтому полагает, что именно под нее и было изготовлено письмо № 180, что и было подтверждено представленными ими доказательствами в части несоответствия бланков за 2017 и 2018 годы, однако суд не обратил на это внимания, положив данный документ в основу начала замысла преступления.

Оспаривая ссылки суда на п. 111 ФЗ № 390 от 25.04.2010 «О противопожарном режиме», на нарушения всех противопожарных норм и правил, указывает, что помещение, в котором проводилось огненное шоу, не подпадает под понятие зрительного зала, сцены либо подсобного помещения, где согласно закону запрещено использование открытого огня, при том, что в соответствии с заключением эксперта № 7/31-18 от 04.03.2019 нарушение именно этого пункта закона состоит в прямой причинной связи с наступившими последствиями. Не соглашается с выводом суда о том, что любое помещение с присутствием людей является зрительным залом, независимо от строительных признаков (сцена, подиум, расстояния между креслами).

Считает необоснованным доверие суда показаниям ФИО156 и Лоскутовой относительно назначения последней ведущей шоу именно им, несмотря на то, что из видеозаписи с видеорегистратора следует, что Лоскутова была назначена ФИО157 в 14 часов 31 мая 2018 года, о чем он узнал лишь в 18 часов.

Считает, что суд безосновательно доверился показаниям представителей красноярской Гравитации-2 ФИО158, которые называют разные способы крепления защитного стекла, якобы имеющегося у них в комнате для шоу, хотя ими представлены доказательства отсутствия такового.

Полагает, что судом сделан неверный вывод о степени тяжести вреда здоровью ФИО110 и ФИО108, так как заключениями СМЭ у них был установлен вред здоровью средней степени тяжести. Со ссылкой на Приказ Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 № 194Н указывает, что степень тяжести вреда здоровью, выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, определяется судом, однако указанные потерпевшие в зал суда не вызывались, не осматривались, поэтому необоснованные выводы суда утяжелили квалификацию вмененного им преступления.

Находит завышенными суммы удовлетворенных гражданских исков потерпевших, без анализа моральных и нравственных страданий, при том, что в отношении некоторых потерпевших нет доказательств вообще какого-либо вреда. Отмечает, что потерпевшая ФИО115 в судебном заседании уменьшила свои исковые требования до 300 000 рублей, однако суд взыскал в ее пользу 600 000 рублей. Обращает внимание на то, что иски были предъявлены не к предприятию, а к нему, что адресованы они были следователю, но рассмотрел их суд при наличии ненадлежащего ответчика. Оспаривает судебное решение и в части удовлетворения гражданских исков о возмещении материального ущерба, вынесенного, по его мнению, необоснованно, без анализа целесообразности понесенных расходов потерпевших (например, ФИО117 – по поездкам на о. Ольхон и о. Бали, якобы, для реабилитации, оплата кофе в Старбаксе).

Просит изменить приговор, назначить наказание с применением ст. 73 УК РФ, передать все гражданские иски на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

В дополнениях к апелляционной жалобе осужденный Соболев О.В. указывает на необоснованность удовлетворения судом гражданских исков о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда потерпевших, у ряда которых, а именно, у Потерпевший №40, Потерпевший №5 (отца), Потерпевший №33, Потерпевший №23, Потерпевший №7, ФИО33 и ФИО102 в результате проведенных исследований не было выявлено никаких физических повреждений и психологических переживаний, в то время как компенсация морального вреда составила 20-300 тысяч рублей, у детей Потерпевший №35 и Потерпевший №12 установлен легкий вред здоровью, но их исковые требования удовлетворены в суммах 150-400 тысяч рублей, у остальных детей установлен средней тяжести вред здоровью, а моральный вред компенсирован в диапазоне 150-800 тысяч рублей. Учитывая, что, по его мнению, судом неверно установлен тяжкий вред здоровью потерпевших по признаку неизгладимого обезображивания лица, считает, что исковые требования их представителей удовлетворены судом в завышенном размере (800 000 рублей), в нарушение принципов разумности и справедливости. Оценив заключения экспертиз и содержащиеся в них выводы с точки зрения полноты и обоснованности, находит непонятной разницу в размерах удовлетворенных исковых требований потерпевших, которым установлен одинаковый по степени тяжести вред здоровью. Считает, что суд руководствовался лишь своим оценочным мнением, основанном на степени эмоционального состояния и артистизма потерпевших.

Полагает, что судом также без достаточных оснований и документального подтверждения удовлетворены исковые требования материального характера потерпевших Потерпевший №3, Потерпевший №2, Потерпевший №37, ФИО34 Указывает на ненадлежащее оформление искового заявления Потерпевший №3 (т. 124 л.д. 74) – отсутствие даты, номера уголовного дела, фамилии ответчиков, а также на то, что приобщенные документы заверены самим истцом, часто не читаемы, их подлинники судом не проверялись (т. 24 л.д. 160-230), а приобретение питьевой воды, лекарств без рецептов не подтверждают обоснованные траты. Отмечает, что судом удовлетворены требования Потерпевший №2, заявившей в судебном заседании, что ей все возместили по чекам (лист протокола судебного заседания 768), при том, что сумма по чекам составила 33 966,75 рублей, а взыскано 43 421 рубль, а прилагаемые к иску документы (т. 45 л.д. 131-175) также не оформлены должным образом, не представлены их подлинники, требуемая сумма в 450 тысяч рублей представлена как расходы на будущее. Высказывает аналогичные претензии по оформлению иска и по предоставлению документов о расходах, представленных Потерпевший №37 и, несмотря на то, что судом удовлетворена только сумма в 41 763 рубля, вместо заявленных 2 528 233 рублей, таковая также не подтверждена доказательствами. Вновь указывает на удовлетворение гражданского иска Потерпевший №29 в сумме 600 000 рублей, тогда как последней в судебном заседании поддержаны требования на сумму 300 000 рублей (т. 124 л.д. 78-79). Оспаривая судебное решение в части удовлетворения иска Потерпевший №39 на сумму 296 881 рубль указывает, что из них на лекарства потрачено 2 066 рублей, а на самостоятельную реабилитацию на о. Бали и о. Ольхон 187 215 и 12 900 рублей соответственно, и в счет будущих расходов по обработке рубцов 81 200 рублей, в обоснование представлены не исследованные в судебном заседании копии справок Сбербанка о проведенных с карты некоего Потерпевший №40 П. трансакций о туристических поездках семьи (т. 47 л.д. 146-174), сами факты оказанных услуг более ничем не подтверждены, представлены просто скриншоты с экрана компьютера с рекламой стоимости отелей, при том, что на приобретение лекарств было произведено всего три платежа.

Находит требования потерпевших завышенными, рассчитанными на лояльность суда. Обращает внимание на то, что исковые заявления Потерпевший №5 и Потерпевший №33 не подписаны истцами (т. 124 л.д. 75, 77), заявления Потерпевший №23, ФИО35, Потерпевший №33 представлены в виде фотографий (т. 124 л.д. 49, 54, 77), почти во всех заявлениях неправильно оформлена адресная строка, не указан номер уголовного дела, заявление Потерпевший №7 адресовано следствию, в заявлениях отсутствует входящий номер канцелярии суда, нет сведений о порядке их поступления в суд, при отсутствии потерпевших и их представителей в судебном заседании.

Со ссылкой на п. 5 Постановления Пленума ВС РФ № 23 от 13.10.2020 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу» отмечает, что при рассмотрении уголовного дела о преступлении, связанного с причинением вреда работником организации при выполнении трудовых обязанностей, в том числе по ч. 2 ст. 238 УК РФ, к участию в данном деле в качестве гражданского ответчика должно быть привлечено ООО «Кайзен», билеты на шоу от которого и были предоставлены потерпевшим. Считает, что Соболевы не являются непосредственными причинителями вреда, поэтому являются ненадлежащими ответчиками по заявленным в уголовном деле искам, ответчиком следовало считать ООО «Кайзен», которое впоследствии могло обратиться к своим сотрудникам в порядке регресса.

Полагает, то суд в соответствии с п. 12 указанного Постановления Пленума должен был оставить без удовлетворения требования Потерпевший №39 в части расходов на будущий период, как сделал это с аналогичными требованиями Потерпевший №37 и Потерпевший №2, а с учетом положений п. 14 этого же Постановления не должен был признавать потерпевшими и удовлетворять требования Потерпевший №5 и Потерпевший №40

Отмечает, что в нарушение п. 20 обозначенного Постановления Пленума ВС РФ суд не оглашал в судебном заседании иски потерпевших и не выяснял у подсудимых вопрос о признании этих исков.

Просит приговор в части гражданских исков отменить и передать данный вопрос на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

В последующих дополнениях к апелляционной жалобе осужденный Соболев О.В. со ссылкой на положения ст. 389.15 УПК РФ указывает, что текст обжалуемого им приговора почти полностью соответствует обвинительному заключению, во многих местах в качестве показаний свидетелей, якобы данных ими в судебном заседании, приводятся показания из обвинительного заключения, которые не соответствуют протоколу судебного заседания и тем более аудиопротоколу, несмотря на несколько разно данных показаний используется один вариант без приведения мотивов, по которым судом принят именно таковой и отвергнуты другие. Считает позицию суда обвинительной с применением принципа презумпции правоты следователя.

Оспаривая довод суда о получении 28 марта 2017 года Соболевой Н.В. письма-уведомления № 180 с предложением об исключении из программы зрелищных мероприятий действия с открытым огнем (л. 10 приговора), суд в дальнейшем (л. 171) утверждает, что данный запрет предусмотрен Законом РФ, вне зависимости от наличия этого письма, которое, тем не менее, положено в начало периода вступления их в преступный сговор. Полагает неочевидными и голословными ссылки суда на наличие указанного письма, а также на то, что оно было передано Соболевой Н.В., основанными на показаниях запуганных свидетелей ФИО29 и ФИО66

Обращает внимание на показания последнего о неосведомленности о проведении в НРЦ «Гравитация» опытов с открытым огнем, тогда как как в фойе «КомсоМолла» постоянно шла реклама об этом, и тот был неоднократно приглашен на это шоу и посещал его.

Указывает, что письмо от 27 марта 2017 года было изготовлено на бланке, который ООО «ГлобалИнвест» использовало в 2018 году, именно в марте 2018 года после событий в «Зимней вишне» г. Кемерово всем арендаторам «КомсоМолла» были разостланы письма с комплексом мероприятий по обеспечению пожарной безопасности, поэтому, по его мнению, именно под нее и ее дату изготавливалось письмо № 180 от 27 марта 2017 года, которое в 2017 году по электронной почте не дублировалось, как вся иная корреспонденция, по дате получения и передачи которого Соболевой дает противоречивые показания ФИО29 Считает, что во всех трех случаях обнаружения письма имеются сомнения в его подлинности, поскольку, во втором случае оно было обнаружено при изъятии папки по ООО «Кайзен» у заместителя управляющего ООО «ГлобалИнвест» ФИО36, в то время, как по утверждениям сотрудников ООО «КомсоМолл» все документы ранее 2018 года были украдены, а при расшивке тома изъятых документов было установлено, что письмо № 180 туда вложено, в третьем случае письмо было обнаружено у него дома при обыске в папке с текущими документами, при том, что при изъятии папки ее содержание не осматривалось и не перечислялось, а в ходе первого допроса его просили дать пояснения по поводу письма, обнаруженного в папке с надписью «Гравитация» (лист 844 протокола судебного заседания). Отмечает, что, несмотря на противоречия и ходатайства стороны защиты, суд не усмотрел оснований для исключения этого письма из числа доказательств.

Указывает на несоответствие приговора протоколу судебного заседания в части показаний свидетелей, которые утверждали о проведении инструктажа по технике пожарной безопасности, о том, что свет полностью не отключался, оставалось ультрафиолетовое освещение, что деятельность по проведению шоу с открытым огнем не приостанавливалась (ФИО159 – л. протокола 286-295, ФИО55 – л. 297, 299, ФИО38 – л. 302, 304, ФИО39 – л. 320, 332, 334).

Полагает, что имеющиеся в протоколе судебного заседания несоответствия его ходу, изложенные им в замечаниях, могли бы подтвердить и поддержать позицию защиты. Обращает внимание на полное соответствие изложенных в приговоре показаний потерпевшей ФИО111 и ее сестры. Считает, что указанное свидетельствует об обвинительном уклоне суда, копировании приговора с флешки, предоставленной ему стороной обвинения.

Со ссылкой на п. 11 Постановления Пленума ВС РФ от 25.06.2019 № 18 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 238 УК РФ» считает, что их действия могли квалифицироваться по ст. 219 УК РФ, как нарушение требований пожарной безопасности, о чем ими было написано множество жалоб с просьбой о переквалификации действий, подпадающих под признаки указанной нормы, субъектом которой является лицо, обязанное исполнять правила пожарной безопасности (руководители организаций либо уполномоченные ими лица).

Считает, что установленное заключением экспертов № Э/31-18 от 04.03.2019 нарушение п. 111 «Правил противопожарного режима в РФ», состоящее в прямой причинной связи с последствиями пожара, не соответствует выводам суда об оказании ими услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, поскольку указанное нарушение устанавливает правила поведения людей, порядок организации производства, содержания территорий, зданий, сооружений, помещений организаций и других объектов в целях обеспечения пожарной безопасности, а обвиняют их в оказании услуг, не соответствующих требованиям безопасности. Полагает, что по смыслу вышесказанного, к оказываемой НРЦ «Гравитация» услуге законодателем должны быть предъявлены требования безопасности, закрепленные в таких нормативных актах, как «Правила предоставления услуг…», при том, что услуг противопожарного режима в природе не существует, как и соответствующих Правил, при отсутствии которых невозможно их нарушить.

Ссылается на пояснения сотрудников службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и Роспотребнадзора ФИО40 и ФИО41 об отсутствии нормативно-правовых актов, регламентирующих порядок предоставления данных услуг и отсутствие их регламентации санитарно-эпидемиологическими нормами. Отмечает, что следствием им предъявлено обвинение в нарушении требований пожарной безопасности (п. 111 ППР № 390 от 25.04.2012), но не в нарушении правил предоставления зрелищно-развлекательной образовательной услуги, требований к безопасности к которой нет и, соответственно, нарушить их невозможно, что свидетельствует о признаках состава преступления, предусмотренного ст. 219 УК РФ. Полагает, что если действия Дейнеки Д.А. и Лоскутовой А.А., по мнению суда первой инстанции, невозможно квалифицировать по данной статье (л. 171 приговора), то его действия, возложенные на него приказами № 2 и 3 от 23 октября 2015 года директором ООО «Кайзен» Соболевой Н.В., как он полагает, необходимо квалифицировать именно по данной статье, а в действиях последней нет состава преступления вообще, поскольку ее обязанности по исполнению требований пожарной безопасности исчерпываются назначением ответственного лица, что и было ею выполнено.

Со ссылкой на п. 111 Правил противопожарного режима о запрете применения открытого огня в зрительных залах, на сценах и в подсобных помещениях, не соглашается с выводами суда о том, что любое помещение по своему функциональному назначению, где присутствуют зрители, независимо от наличия сцены или подиума, кресел для сиденья и подушек на сиденьях лестницы, может быть отнесено к зрительному залу (л. 171 приговора). Считает, что помещение размером 35 кв.м., в котором проводилось шоу, не подпадает под признаки зрительного зала, так как специалист ФИО103 указал, что таковое должно быть большим, оборудованным для просмотра зрелищ. Также ссылается на показания специалиста ФИО70 о том, что в помещениях общественного назначения запрета на использование открытого огня нет, используемое ими помещение описал, как помещение для проведения шоу с сидячими местами, трибуной, столом, не называя его зрительным залом, на показания специалиста ФИО42, который прямо утверждал, что помещение, в котором проводилось шоу, не является зрительным залом, поскольку таковой характеризуется наличием рядов, кресел, расстоянием между ними, возможностью прохода, имеет большую площадь в специальных объектах, а здесь имеется небольшое помещение – некая комната для представлений, на показания свидетеля ФИО43, указавшей, что демонстрационный зал у «Гравитации» – это не зрительный зал, где должны быть сцена, кресла, соответствующие сидячие места.

Отмечает, что проведенные по делу строительные экспертизы, не замеченные судом, не смогли ответить на вопрос об отнесении использованного ими для шоу помещения к зрительному залу, поскольку таковой термин в нормативно-технической литературе не встречается, поэтому считает выводы суда основанными на предположениях, без указания источника осведомленности суда, не имеющими юридической силы.

Оспаривая вменение им п. «б» инкриминированного деяния указывает на различную смысловую нагрузку понятий услуг, предназначенных для детей до 6 лет и оказанных детям до 6 лет, поскольку считает, что к первым относятся утренники в детских садах, новогодние представления для детей до 6 лет в театрах, кукольных театрах, в цирке и т.д., и совсем не относятся к таковым посещением ребенком в возрасте до 6 лет мероприятий и заведений, предназначенных для лиц старшей возрастной группы и взрослых лиц. Утверждает, что оказываемые ими услуги предназначались для детей школьного возраста, а не для их родителей и детей до 6 лет.

На основании изложенного просит постановленный в отношении него приговор отменить, как незаконный, вынесенный с существенными нарушениями норм УК и УПК РФ, и в соответствии со ст. 389.23 УПК РФ вынести новое судебное решение.

В апелляционной жалобе адвокат Аполь Е.С., действуя в защиту интересов осужденной Соболевой Н.В., не соглашается с приговором суда, просит его изменить, переквалифицировать действия последней на ч. 1 ст. 238 УК РФ, снизить наказание. В обоснование доводов указывает, что вмененные Соболевой Н.В. квалифицирующие признаки указанного состава преступления не нашли своего подтверждения в ходе судебного следствия.

В апелляционной жалобе осужденная Соболева Н.В. также выражает несогласие с постановленным в отношении нее приговором, находит его подлежащим изменению. В обоснование доводов указывает, что изложенные в приговоре выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, а полностью повторяют обвинительное заключение с ошибками и неточностями, на которые обращала внимание сторона защиты, доводам защиты не дана оценка, таковые судом проигнорированы.

Также указывает на установленные в судебном заседании обстоятельства, согласно которым НРЦ «Гравитация» в г. Иркутске был открыт не Соболевыми, а ООО «Гравитация 2» г. Красноярск, которое по договорам с ООО «Кайзен» приняло на себя весь перечень работ по открытию, организации работы центра в г. Иркутске, начиная с разработки проекта, передачи соответствующих материалов и регламентов, заканчивая подбором персонала. Отмечает, что указанная в приговоре дата открытия центра «Гравитация» в г. Иркутске не соответствует фактическим обстоятельствам дела, как и ссылки на то, что они постоянно меняли программы мероприятий, добавляя новые заимствованные в аналогичных центрах опыты. Отмечает, что в их центре и ранее, с момента открытия безопасно демонстрировался опыт «Химический калейдоскоп», что подтверждает безопасность оказываемых в обычных условиях услуг.

Оспаривая выводы суда о корыстном мотиве их действий в дни проведения шоу, указывает, что в период следствия не анализировалась финансово-хозяйственная деятельность НРЦ «Гравитация», чтобы оценить и сравнить его рентабельность в разные периоды.

Со ссылкой на положения Постановления Пленума ВС РФ от 25.06.2019 № 18 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 238 УК РФ, Закона РФ «О защите прав потребителей», Федерального закона от 27.12.2002 № 184-ФЗ «О техническом регулировании», показания свидетелей ФИО44 и ФИО40, считает безосновательным осуждение ее по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 238 УК РФ, поскольку в отношении услуг, связанных с демонстрацией научных опытов и экспериментов, которые оказывались ООО «Кайзен» в НРЦ «Гравитация», отсутствуют технические регламенты и обязательные требования безопасности услуги, а также экспертизы, которые бы свидетельствовали об опасности предоставляемых услуг в обычных условиях, то есть при соблюдении утвержденных регламентов, как это делалось на протяжении 2,5 лет.

Утверждает, что исследованными в суде доказательствами подтверждено, что к трагическому происшествию 01 июня 2018 года привело несоблюдение Дейнекой Д.А. и Лоскутовой А.А. утвержденных регламентов в части использования несоответствующих емкостей, а именно канистры, которую последняя отбросила от себя в сторону детей, что повлекло распространение пламени в их направлении.

Считает, что судом не дана оценка доводам стороны защиты о фальсификации письма № 180 от 27 марта 2017 года о рекомендации исключения из зрелищных мероприятий действий с открытым огнем, которое по версии следствия доказывает их умысел на совершение преступления. Указывает, что показания ФИО29 по поводу передачи письма Соболевой Н.В. противоречивы и в совокупности с иными доказательствами свидетельствуют о передаче Соболевой Н.В. другого письма от 28 марта 2018 года, не содержащего каких-либо запретов и предупреждений. Находит отраженные в приговоре показания данного свидетеля неполными, изложенными так, чтобы создать картину обвинения. Считает, что противоречия в них и показания свидетелей ФИО66, ФИО45, указывают на фальсификацию письма от 2017 года, как и факт расшивки папки с документами за 2018 год, изъятой у коммерческого директора ТРК «КомсоМолл» ФИО46, где обнаружено письмо от 27 марта 2017 года, факт вывоза всех документов ТРК «КомсоМолл» в марте 2018 года и отсутствие сведений, при каких обстоятельствах у них сохранилось письмо годичной давности, факт изготовления письма от 27 марта 2017 года на бланках, используемых администрацией ТРК в 2018 году.

Отмечает, что факт обнаружения письма № 180 от 27 марта 2017 года в документах, изъятых при обыске в жилище Соболевых, не подтверждается материалами дела, так как опись изъятых документов не производилась, а впоследствии письмо обнаруживалось в разных папках под названиями «Гравитация» и «Текущие документы», никому из сотрудников не было известно о письме, в электронной почте оно отсутствовало, по поводу выявленных нарушений никто из сотрудников КомсоМолла к Соболевой Н.В. не обращался, ответа на уведомление не требовал, исполнение не контролировал, что вызывает сомнение в самом факте существования данного письма на момент происшествия, поэтому оно является недопустимым доказательством, не может быть использовано для доказывания умысла.

Полагает, что в приговоре отсутствуют доказательства согласованных действий осужденных, которые отрицали наличие сговора, из исследованных доказательств установлено, что назначением на шоу ведущих занималась администратор ФИО160, которая не поставила ее в известность об изменении в графике работ, что ни Соболев О.В., ни Соболева Н.В. не уведомляли Дейнеку и Лоскутову о проведении ими научного шоу 01 июня 2018 года, в указанные в приговоре даты с последними не встречались, по телефону не общались, программу мероприятия не передавали, никаких совместных планов и действий не согласовывали, роли не распределяли, о том, что деятельность центра велась с нарушением законодательства, не знали, чему в приговоре не дана оценка.

Считает привлечение ее к ответственности по пункту «б» ч. 2 ст. 238 УК РФ также противоречащим фактическим обстоятельствам дела, поскольку по смыслу указанной нормы, по мнению апеллянта, целевой аудиторией потребителей услуги, предназначенной для детей до 6 лет, должны быть дети этого возраста, что не сопоставляется с тем, что на мероприятии присутствовало только три ребенка, не достигших 6 лет, при этом, все они были с родителями и братьями (сестрами), для которых эта услуга и была предназначена, и это подтверждается правилами работы центра, отметками на рекламных постах 6+, показаниями свидетелей, содержанием программ по естественно-научным дисциплинам. Отмечает, что запрета лицам, не достигшим определенного возраста, присутствовать на таких мероприятиях законодательно не установлено, однако родители заранее предупреждались о возможности только совместного посещения таких шоу.

Указывает на отсутствие достоверных данных, позволяющих квалифицировать вред здоровью Потерпевший №10 и Потерпевший №1, как тяжкий, поскольку данные лица в судебном заседании не осматривались, представленные их фото отражали их состояние на 2018 год и не позволяли объективно оценить внешность потерпевших на сегодняшний день, в то время как из показаний эксперта ФИО47 следует, что для определения неизгладимого обезображивания лица человека необходимо его осмотреть, так как описание не всегда дает полную картину.

Полагает, что в приговоре отсутствуют доказательства, позволяющие охарактеризовать ее действия как умышленные и состоящие в прямой причинно-следственной связи с возникшим возгоранием, что суд ошибочно в качестве нарушений требований безопасности услуги указывает на нарушение правил пожарной безопасности на объектах защиты, установленных ППР в РФ, утвержденных Постановлением Правительства РФ № 390 от 25 апреля 2012 года «О противопожарном режиме», при том, что объектами защиты являются не товары и услуги, а здания, сооружения, помещения, в которых должны соблюдаться установленные требования пожарной безопасности.

Указывает, что при квалификации событий от 01 июня 2018 года можно говорить только о том, что услуга, в отношении которой требований безопасности не установлено, предоставлялась в помещении, которое ошибочно определено как зрительный зал и в котором в соответствии с п. 111 ППР в РФ нельзя использовать открытый огонь. Считает, что в этом случае ее действия следовало квалифицировать по ст. 219 УК РФ.

Также находит, что судом первой инстанции приговор в отношении нее постановлен без учета положительных данных о личности, отсутствия нарушений избранной меры пресечения.

Полагает, что поскольку исполнителем услуг было ООО «Кайзен», то в соответствии с положениями Закона РФ «О защите прав потребителей» гражданские иски должны быть заявлены к данному обществу, а не к ним, что судом без учета требований, установленных статьями 151, 1099, 1100, 1101 ГК РФ, удовлетворены гражданские иски потерпевших, которым не причинены физический вред и нравственные страдания, в два раза завышена взысканная сумма в пользу потерпевшей Потерпевший №29, нежели предъявленная ею, взыскан материальный ущерб в пользу Потерпевший №39 в сумме 296 881 рубль, который не имеет никакого отношения к материальному вреду, причиненному преступлением, так как в большей части является расходами, связанными с отдыхом семьи, включая стоимость кофе в кофейне, при отсутствии врачебных рекомендаций для данных мероприятий, при этом, стороной защиты представлены сведения о трудовой деятельности ФИО117 в июле 2018 года и отсутствии физических и нравственных страданий.

Считает, что вопреки выводам, изложенным в приговоре о применении принципов разумности и справедливости, об учете материального положения и условий ее жизни при определении сумм компенсации морального вреда, судом завышены взысканные суммы, не учтено то, что их семья в настоящее время может проживать в квартире площадью 42 кв.м., в результате длительного нахождения под домашним арестом утратили бизнес.

Обращает внимание на то, что имущество в виде земельного участка и нежилого помещения, на которое обращено взыскание, принадлежит ей на праве долевой собственности.

Просит изменить постановленный в отношении нее приговор, переквалифицировать ее действия на ст. 219 УК РФ, назначить наказание в виде условного осуждения, гражданские иски передать для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

В дополнениях к апелляционной жалобе осужденная Соболева Н.В. вновь указывает на предъявление исковых требований потерпевшими ненадлежащему ответчику, а также на нарушение судом при рассмотрении и удовлетворении исков уголовно и гражданско-процессуального законодательства. Утверждает, что причинителем вреда посетителям НРЦ «Гравитация» 01 июня 2018 года является работник этой организации Лоскутова А.А., поэтому в соответствии с положениями, изложенными в Постановлении Пленума ВС РФ от 13.10.2020 № 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», к участию в уголовном деле в качестве гражданского ответчика должно быть привлечено юридическое лицо, а именно, исполнитель услуг – ООО «Кайзен», поэтому полагает, что ответчиками по гражданским искам должны быть непосредственный причинитель вреда Лоскутова А.А. и юридическое лицо, работником которого она являлась, – ООО «Кайзен».

Кроме того указывает, что в нарушение п. 20 указанного Постановления Пленума ВС РФ суд не выяснил у гражданских ответчиков их отношение к исковым требованиям, не дал возможность высказать по ним свою позицию, указав в приговоре о признании исков в разумной сумме. Отмечает, что в приговоре суд не привел мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение гражданских исков ни по одному из них, не привел расчет сумм, частично удовлетворенных требований о возмещении материального ущерба Потерпевший №3 и Потерпевший №37 (л. 184), указав об удовлетворении исковых требований из расчета представленных чеков документов, при том, что суммы в копиях платежных документов, указанных потерпевшими (т. 44 л.д. 36-41, т. 24 л.д. 194-235), не соответствуют суммам удовлетворенных исковых требований о возмещении материального ущерба в размере 41 763 и 52 760 рублей соответственно.

Указывает, что исковые заявления потерпевших Потерпевший №39, Потерпевший №2, Потерпевший №37 и Потерпевший №3, представленные в судебном заседании 08 апреля 2021 года (т. 124 л.д. 57-74), в нарушение ст. 131 ГК РФ, не содержат приложений, подтверждающих сумм заявленного ими материального вреда, а копии платежных документов, представленные потерпевшими на стадии предварительного следствия (т. 47 л.д. 146-176, т. 45 л.д. 131-176, т. 44 л.д. 36-41, т. 24 л.д. 194-235), в соответствии с ч. 2 ст. 71 ГК РФ не являются допустимыми письменными доказательствами заявленных требований, поскольку заверены самими потерпевшим, часто не читаемы, не соответствуют предъявленным суммам.

Отмечает, что частично удовлетворив требования Потерпевший №2 о возмещении материального ущерба на сумму 43 421 рубль, суд не учел, что в судебном заседании 08 апреля 2021 года потерпевшая заявила о полной компенсации ей всех сумм по чекам, а заявленные ею материальные требования на сумму 450 тысяч рублей запланированы на будущее (л. 768 протокола и исковое заявление в т. 124 л.д. 63-64).

Считает непоследовательной позицию суда в части отказа потерпевшим Потерпевший №37, Потерпевший №2 и Потерпевший №3 в возмещении планируемых на будущее сумм и удовлетворения материальных требований Потерпевший №39 в сумме 296 881 рубль, из которых 81 200 рублей в иске заявлены как расходы в будущем (т. 124 л.д. 57). Отмечает предъявление Потерпевший №39 иска в судебном заседании без подтверждающих расходы документов (л. 768 судебного протокола). Также полагает необоснованным удовлетворение судом исковых требований Потерпевший №39, связанных с возмещением расходов на семейный отдых на о. Бали и о. Ольхон в суммах 187 215 и 12 900 рублей соответственно, поскольку указанные путешествия, по их мнению, не являются санаторно-курортным лечением, не были рекомендованы специалистами, решение о поездках принимались самостоятельно (л. 44 протокола), при этом отмечает, что копии представленных потерпевшей платежных документов не подтверждают сумму расходов на отдых на о. Бали, документы имеются на 164 780,62 рубля (т. 47 л.д. 148-159) и включают не только расходы на перелет и проживание, как указано в исковом заявлении (т. 124 л.д. 57), но и оплату покупок при посещении магазинов и кофейни (т. 47 л.д. 171-172), и все платежи осуществлены с банковской карты ее держателя Потерпевший №40 П., что свидетельствует о том, что Потерпевший №39 данные расходы не производила, поэтому безосновательно предъявила к возмещению, не представлено достоверных доказательств и расходов, связанных с посещением о. Ольхон, а также оплатой психологической помощи, производимой потерпевшей 1 раз в месяц в МВК Москвы, поэтому исковые требования данной потерпевшей, как и потерпевших ФИО108, ФИО116, ФИО110, по мнению автора жалобы, рассмотрены и удовлетворены необоснованно.

Находит, что гражданские иски о компенсации морального вреда также были рассмотрены с грубейшими нарушениями уголовного и гражданско-процессуального законодательства, в частности, необоснованно удовлетворены иски ФИО92, ФИО102 и взыскано в их пользу соответственно 150 и 20 тысяч рублей, хотя они не признаны потерпевшими по уголовному делу (л. 15, 189 приговора), необоснованно удовлетворен иск Потерпевший №29 в сумме 600 тысяч рублей при заявленной сумме в 300 тысяч рублей (л. 771 протокола, т. 124 л.д. 78-79), необоснованно, в завышенных суммах удовлетворены иски Потерпевший №4, Потерпевший №5 и Потерпевший №40, которые незаконно признаны потерпевшими, так как в момент происшествия не находились в НРЦ «Гравитация», то есть преступление не было направлено против них, и они не являются близкими родственниками по делу о преступлении, последствием которого явилась смерть человека.

Отмечает, что в нарушение правил гражданского судопроизводства, руководящих рекомендаций Верховного Суда РФ, изложенных в Постановлениях Пленумов, суд не принял во внимание показания потерпевших, заключения проведенных по делу экспертиз, рассмотрел и взыскал необоснованно высокие суммы компенсации морального вреда в пользу:

- Потерпевший №7 (300 тысяч рублей), которая адресовала иск следственным органам (т. 22 л.д. 125), не указала обоснований исковых требований, ее детям по заключению экспертов телесных повреждений и психологических травм не причинено (т. 21 л.д. 83-93, 130-143, 210-216, т. 22 л.д. 27-36), Потерпевший №7 причинен легкий вред здоровью (т. 22 л.д. 168-169), по ее пояснениям за медицинской и психологической помощью она не обращалась, кардинальных изменений в поведении детей не произошло, с детьми все нормально (л. протокола 237-243),

- Потерпевший №23 (200 тысяч рублей), иск которой без отметки о его поступлении через канцелярию суда представлен в деле в виде фотографии без подписи истца (т. 124 л.д. 54), содержит не подтвержденные сведения о рекомендациях психолога, при показаниях в суде о том, что к психологу она и дети не обращались (л. 208-212 протокола), ее детям никаких повреждений и травм причинено не было (т. 32 л.д. 238-245, т. 33 л.д. 36-44, 117-124, 163-171), и при согласии с заключениями экспертиз, подтверждении, что дети хорошо себя чувствуют (л. 219-220 протокола),

- Потерпевший №33 (200 тысяч рублей), при наличии только фото иска (т. 124 л.д. 77) без подписи истца и наличии сведений о порядке поступления в суд, при невозможности потерпевшей в судебном заседании обосновать исковые требования и пояснении, что воспринимает таковой в качестве наказания виновных (л. 619 протокола), поскольку физических и нравственных страданий она и дочь не претерпели,

- Потерпевший №6 (150 тысяч рублей), при наличии иска без подписи (т. 124 л.д. 48) и указания в нем только о фактах воспоминаний о произошедшем событии, при отсутствии доказательств причинения ее детям телесных повреждений и психологических травм (т. 29 л.д. 14-19, 188-197, л. 471-474 протокола),

- Потерпевший №12 (400 тысяч рублей), при отсутствии в исковом заявлении, переданном суду прокурором, не уполномоченным представлять интересы потерпевшей, обоснования требований (л. 768 протокола), при установлении экспертами факта причинения ей легкого вреда здоровью и отсутствия негативных последствий на нервно-психическое состояние (т. 27 л.д. 78-84, 120-139, 213-222, т. 28 л.д. 27-34), пояснении в судебном заседании о восстановлении психического состояния детей после беспокойства в течение нескольких дней, о своих страхах отпускать их от себя (л. 141-158 протокола),

- Потерпевший №39 (550 тысяч рублей), также при отсутствии обоснования заявленных требований в иске, который в суд представил Потерпевший №40, не имевший доверенности на представление интересов в суде, не обосновавший заявленные требования (л. 768 протокола), при том, что Потерпевший №39 мотивировала их своими внутренними ощущениями (л. 47 протокола), что противоречит заключению экспертов (т. 48 л.д. 1-7), из которого следует, что она хорошо справляется с бытовыми и трудовыми обязанностями, сохранила прежний уровень контактов, адаптирована в семье, имеет планы на будущее, не проходила лечения и реабилитации после произошедших событий, в качестве характеризующих данных личности выявлены возможность самодемонстрации, повышенной эмотивности, выраженной склонности к перевоплощению, при наличии черт демонстративности, склонности к самовзвинчиванию в конфликтных ситуациях, что, по мнению апеллянта, подтверждает возможность злоупотребления правом, с учетом сведений из социальных сетей (т. 122 л.д. 160-171),

- ФИО102 (20 тысяч рублей), при отсутствии сведений о порядке поступления иска в суд, обоснования в нем заявленных требований (т. 124 л.д. 52), а также невозможности данного лица обосновать свои требования в судебном заседании (л. 594 протокола),

- ФИО49 (600 тысяч рублей), при отсутствии в иске обоснования заявленных требований, при наличии пояснений в судебном заседании о том, что деньги нужны, чтобы съездить с детьми на Черное море (л. 107 протокола), а также при том, что на следствии потерпевшая по иному поясняла о тяжести психологического состояния ее детей (т. 111-115 протокола), в ходе экспертиз не рассказала об иных пожарах, произошедших в их доме в тот же период (л. 91, 109 протокола), при проведении экспертиз в отношении детей эксперты использовали справку ИОПНД, куда обращалась одна из сестер (л. 580-582 протокола), что могло оказать существенное влияние на выводы экспертов психиатров при определении степени тяжести вреда здоровью потерпевших.

В связи с этим просит отменить приговор в части удовлетворенных гражданских исков и передать их на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

В последующих дополнениях к апелляционной жалобе со ссылкой на положения ст. 389.15 УПК РФ осужденная Соболева Н.В. отмечает неправильное применение судом уголовного закона, на что указывает отождествление требований пожарной безопасности и требований безопасности услуг, а также то, что суд не взял во внимание показания свидетеля ФИО40 об отсутствии нормативно-правовых актов, регламентирующих предоставление оказанных ими услуг и необходимости самостоятельной разработки безопасных правил (т. 69 л.д. 234-238, л. 737 протокола), показания специалиста ФИО104 о том, что в Правилах противопожарного режима содержатся требования по порядку содержания помещений, зданий, сооружений, а не требования к товарам, работам и услугам (л. 602 протокола), показания эксперта ФИО50 о том, что предметом защиты является материальный объект, а не товары, работы и услуги (л. 777 протокола), заключение № 7/31-18 о том, что объектом защиты является помещение «Гравитации», а не услуги, оказываемые центром (т. 20 л.д. 82, л. 280 протокола).

Полагает, что поскольку уголовная ответственность за нарушение требований пожарной безопасности установлена ст. 219 УК РФ, то в соответствии с п. 11 Постановления Пленума ВС РФ от 25.11.2019 № 18 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 238 УК РФ» содеянное не должно квалифицироваться по ст. 238 УК РФ независимо от того, совершены ли деяния при производстве товаров, выполнении работ или оказании услуг. Считает, что их необоснованно привлекли к уголовной ответственности по ст. 238 УК РФ за нарушение требований пожарной безопасности, которое не подтверждается материалами дела.

Указывает, что в нарушение п. 3 ст. 15 УПК РФ суд в приговоре изложил показания свидетелей, специалистов и экспертов с обвинительным уклоном, только в части подтверждения обвинения, игнорируя показания, которые могли существенно повлиять на выводы, часто не соответствующие протоколу судебного заседания. Отмечает, что обвиняя их в оказании услуг, не отвечающих требованиям пожарной безопасности, суд полностью проигнорирвал показания специалистов в области пожарной безопасности ФИО70 и ФИО68, а показания ФИО51, допрошенного в качестве специалиста, отразил в приговоре как свидетеля в не соответствующей протоколу судебного заедания интерпретации (л. 571-578 протокола).

Цитирует показания ФИО70, ФИО68, ФИО51, ФИО103, о том, что запретов на использование открытого огня в помещении общественного назначения типа НРЦ «Гравитация» нет, что запрещено применение открытого огня на сцене, в зрительном зале, в подсобном помещении, в любых других – можно, что в ходе шоу произошла внештатная ситуация, что помещение, где проводилось шоу, не является зрительным залом, каковой характеризуется наличием кресел, возможностью прохода между ними, большой площадью, что размер помещения является обязательным условием для классификации его как зрительный зал (л. 559, 598-604, 571-578, 500-506 протокола), показания ФИО52 о том, что мест для сидения в помещении, где произошли события 01 июня 2018 года, не было, ФИО53 о небольших габаритах помещения без определенного количества мест, тогда как в зрительном зале должны быть кресла, что не является одним и тем же с местами для сиденья, показания ФИО54 о том, что это было демонстрационное помещение, а не зрительный зал (л. 449, 630-631, 396, 674-675 протокола).

На основании изложенного считает доказанным то, что помещение для шоу НРЦ «Гравитация» не являлось зрительным залом, о чем также свидетельствует заключение № 246-42-7 от 22.04.2019 строительно-технической судебной экспертизы (т. 18 л.д. 88-107, л. 275, 757 протокола). Указывает, что данное заключение не приведено в приговоре, а показания вышеуказанных лиц, изложенные в приговоре, не соответствуют протоколу судебного заседания.

Полагает, что в нарушение ст. 297, п. 2 ст. 389.15 УПК РФ суд необоснованно сделал вывод о нарушении в помещении НРЦ «Гравитация» п. 111 Правил противопожарного режима. Отмечает, что требования пожарной безопасности к помещениям при проведении в них мероприятий с массовым пребыванием людей регламентированы п. 32 ППР, согласно которому запрещено полностью гасить свет в помещении во время представления, но не установлено запрета на использование открытого огня, на что они обращали внимание суда (л. 271, 693 протокола).

Обращает внимание на данные осмотра места происшествия (т. 5 л.д. 149-166), согласно которым при включенных УФ-лампах в комнате для шоу установлена видимость, на записи видеорегистратора, зафиксировавших, что свет во время шоу полностью не выключался (л. 590, 659, 661 протокола), на показания ФИО51 о том, что горящая подсветка не говорит о полностью выключенном свете, на показания потерпевших и работников «Гравитации» о том, что не было кромешной тьмы, имелось какое-то свечение, все было видно, что в ходе шоу при выключенном основном свете оставались включенными УФ-светильники, и указывает, что все эти сведения не использовались судом при постановлении приговора.

Полагает, что выводы суда о применении открытого огня и полном гашении света при демонстрации научного шоу являются нарушением п. 32 и 111 ППР, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Указывает, что показания сотрудников НРЦ «Гравитация» ФИО37 и ФИО55 противоречат протоколу судебного заседания, а именно, в части проведения инструктажа по технике безопасности, безопасности применения открытого огня при соблюдении всех правил, выключения света в ходе шоу, непрекращения проведения опытов после событий в «Зимней вишне»; показания Лоскутовой А.А. не соответствуют протоколу судебного заседания, в приговоре не отражены пояснения последней об обучении ее ФИО164, о наличии на стойке администратора рекламных буклетов, о направлении ей программы шоу ФИО165, об отсутствии указаний после событий в Зимней вишне, о том, что Соболеву видела всего пару раз, заработную плату ей выдавал администратор, ФИО161 ей сказала о том, что она будет ассистировать Дейнеке, не предполагала о возможности такого происшествия и т.п., показания ФИО29 также не соответствуют протоколу судебного заседании, где зафиксированы ее пояснения о наличии брошюр, где был указан возраст – старше 6 лет и то в сопровождении родителей, об использовании открытого огня, программа составлялась заранее, письмо о запрете открытого огня получила в марте 2018 года, расписывалась за него, были средства пожаротушения, программа была готова заранее, она выдавала зарплату и т.п., аналогичная ситуация с показаниями ФИО56 и ФИО57, пояснявшими суду о том, что вопросы замены ведущих решали администраторы, технологии проведения опытов обучали, с показаниями ФИО58, пояснявшего о том, что алгоритм опытов рассказывал ФИО14, о технике безопасности пояснял Соболев, который проводил инструктаж. С учетом изложенного считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, касающиеся деятельности НРЦ «Гравитация», рекламы, информирования посетителей, организации обучения работников, проведения инструктажей, обязанностей администраторов, не подтверждаются исследованными судом доказательствами.

Отмечает, что в приговоре не отражены показания свидетеля ФИО163. – управляющего ТРК «КомсоМолл», данные в судебном заседании и имеющие существенное значение для выводов суда, о том, что в марте 2018 года ему стало известно о проведении опытов с открытым огнем, после чего было подготовлено письмо, что письма вручаются руководителям, собственникам, что в конце марта все документы КомсоМолла пропали, после чего был изготовлен новый бланк для писем, оригинала письма он не видел (л. 378-379, 756 протокола). Полагает, что это опровергает показания свидетеля ФИО59 о том, что письмо для передачи его органам следствия она получила от ФИО166.

Считает, что в основу приговора суд положил показания свидетелей и специалистов, противоречащие протоколу судебного заседания и объективным письменным доказательствам, а в ответ на их замечания, выказанные в судебном заседании, указывает, что их объективность подсудимыми не оспаривается (л. 139 приговора), что суд вступил на стороне обвинения, не дав оценку их доводам, в том числе высказанным при исследовании протоколов осмотра места происшествия о наличии рекламных проспектов на стойке администратора, телевизоров и фото, на которых демонстрировались опыты с открытым огнем, о незамкнутости помещения для шоу НРЦ «Гравитация», что свидетельствует о том, что оно не является зрительным залом, при исследовании записей с видеорегистраторов и протоколов их осмотра о несоответствии описания событий, в частности, по приходу и уходу Соболева О.В. Полагает, что данными записи опровергнуты показания Лоскутовой А.А. о том, что 01 июня 2018 года в 11-23 Соболев О.В. вернулся в зал для шоу и дал указания Дейнеке Д.А., поскольку в это время Соболев, наоборот, уходил из «Гравитации», пробыв там 8 минут, в течение которых с Дейнекой не общался, а Лоскутовой в это время вообще не было, так как та пришла на работу в 11-40 и не могла видеть Соболева и его действий (л. 660 протокола), а также показания Лоскутовой А.А. о том, что после вспышки та поставила канистру со спиртом и выбежала из зала, открыв штору для посетителей, так как из записи следует, что та выбежала из зала третьей, штору не открывала, канистру отбросила в сторону посетителей (л. 590, 606 протокола). Также считает опровергнутыми показания ФИО29 о том, что она узнала от Дейнеки о том, что тот подменился с ФИО169, что Соболев приехал 31 мая 2018 года в районе 16 часов и поставил Дейнеку и Лоскутову вести шоу, что канистру после происшествия не видела, так как из видеозаписи следует, что Дейнеки 31 мая в «Гравитации» не было, Соболев приехал туда в 17-49, когда ФИО167 уже отправила программу Дейнеке и передала ее Лоскутовой, а 01 июня 2018 года с последними не общался, Соболевой в эти дни в «Гравитации» вообще не было, что Дейнека перед началом шоу принес канистру со спиртом в зал, взяв ее со стола администратора, ФИО168 контролировала процесс подготовки, заходила в помещение для шоу, что во время огненного светофора там горели УФ-светильники, в зале отсутствует сцена и посадочные места (л. 589-590, 604-607, 657-662 протокола).

Обращает внимание на сделанные при осмотре предметов и документов замечания стороны защиты о неполном осмотре системного блока и наличии на нем информации, имеющей значение для дела, а также на то, что при просмотре программы «1С-бухгалтерия» установлено, что 27 мая 2018 года Соболева Н.В., находясь за компьютером НРЦ «Гравитация» осуществляла прием розничной выручки и выписывала приходные кассовые ордера, что опровергает показания ФИО170 о том, что в этот день Соболева просматривала программу «микс» на рабочем компьютере (л. 118 приговора), а приход товара был 28 марта 2018 года (л. 715-716 протокола), что в совокупности с показаниями ФИО171 подтверждает получение ею письма от администрации ТРК «КомсоМолл» в марте 2018 года.

Указывает на данные файла почасового фиксирования рабочего времени и графика работы, из которых следует, что 31 мая 2018 года Дейнеки на работе не было, ФИО172 регулярно работала вплоть до происшествия, что опровергает ее показания о работе до апреля 2018 года (л. 84 приговора, л. 702 протокола), что Дейнека в период с 23 по 31 мая 2018 года проводил шоу 6 раз, в том числе миксованные, в качестве самостоятельного ведущего, с проведением опыта «огненная радуга», аналогичного «огненному светофору» (т. 74 л.д. 238-239, л. 421-422 протокола), что опровергает показания ФИО173 о том, что она считала последнего и Лоскутову неопытными сотрудниками и показания Лоскутовой о том, что она не видела и не проводила указанного опыта.

Отмечает неполноту протокола осмотра официальной страницы НРЦ «Гравитация» в социальной сети «Инстаграм», из содержания которой следует, что после марта 2017 и марта 2018 года, когда, якобы, поступало письмо и проводилась проверка пожарной безопасности, 1 раз в неделю выставлялся пост с изображением открытого огня, 05 и 11 марта 2018 года размещены ролики с демонстрацией опытов с открытым огнем в помещении красноярской «Гравитации» в присутствии посетителей, без защитного стекла, на столе, не покрытом кафелем (л. 718 протокола), что опровергает показания ФИО60 (л. 171 приговора, л. 708 протокола).

Указывает на сделанные стороной защиты замечания при исследовании в судебном заседании письма № 180 о том, что в отмеченном в нем п. 32 ППР, в который были внесены изменения 20 сентября 2016 года, снят запрет на использование открытого огня при проведении мероприятий с массовым пребыванием людей, что по ходатайству стороны защиты при исследовании протокола осмотра документов, изъятых у ФИО36, расшита подшивка, в которой обнаружено указанное письмо и установлено, что таковое частью подшивки не является, в связи с чем данное доказательство нельзя признать допустимым (л. 610-611 протокола).

Отмечает, что дважды указанный в приговоре протокол осмотра телефона потерпевшей Потерпевший №12 (т. 28 л.д. 67-72) в судебном заседании не исследовался (л. 282 протокола), что неверно указаны листы дела 74-91 по осмотру иных предметов, где многократно отмечены сцена и зрительный зал, а также полное погашение света, что не соответствует действительности, опровергнуто исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами.

Считает неотносимыми протоколы выемки и осмотра кофты, изъятой у потерпевшей Потерпевший №29 (т. 38 л.д. 3-9), пояснившей суду о том, что эта вещь не была надета на ее дочери в момент происшествия.

Обращает внимание на отмеченные на л. 127 приговора и не соответствующие действительности сведения по результатам осмотра медкарт потерпевших, из которых не следует, что они получили ожоги 01 июня 2018 года, обратились за помощью с травмами и неустойчивым эмоциональным состоянием.

Указывает, что при исследовании в судебном заседании протокола осмотра предметов (т. 92 л.д. 131-140) внимание суда было обращено на то, что в соцсети ВКонтакте под ником Гравитимен общалась администратор, что подтвердила ФИО174 (л. 523 протокола), поэтому полагает, что суд необоснованно, на основании переписки, сделал вывод о роли Соболевых, переложив на них обязанности администраторов (л. 131 приговора); что судом проигнорированы замечания, касающиеся осмотра электронных почтовых ящиков обвиняемых, из которых следует, что Соболев О.В. не согласовывал графики работ и замену ведущих, а Соболева Н.В. множество раз общалась с администрацией ТРК «КомсоМолл» по поводу деятельности «Гравитации», арендной платы и других вопросов, получала письма, из которых можно сделать вывод, что бланк письма от 21 марта 2017 года не соответствует бланку письма № 180 от 27 марта 2017 года, последнее отсутствует в ее электронной почте (л. 624 протокола).

Настаивает на том, что ФИО29 в своих показаниях говорила именно о письме от 27 марта 2018 года от администрации ТРК «КомсоМолл», содержащего поэтапные планы эвакуации, именно о нем сообщила Соболевой Н.В. 28 марта 2018 года по телефону, а также о том, что получила его по электронной почте (т. 58 л.д. 62, л. 69 приговора), его передала Соболевой в марте 2018 года, на что обращено внимание суда, а также на том, что на почту последней писем, касающихся замены ведущих, не поступало (л. 627 протокола).

Отмечает, что при просмотре дисков, содержащих сведения о телефонных соединениях, неполно осмотренных следствием, а также при осмотре сотового телефона ФИО180, установлено, что у Соболева О.В. отсутствуют соединения с Дейнекой и Лоскутовой 31 мая и 01 июня 2018 года, с ФИО175, ФИО176, и «Гравитацией» 31 мая 2018 года, у Соболевой Н.В. в указанный период отсутствуют соединения с Дейнекой и Лоскутовой, у ФИО179 зафиксированы соединения 31 мая 2018 года с ФИО37, Дейнекой Д.А. и Лоскутовой А.А., велась переписка, 31 мая 2018 года Болдырева направила ФИО177 сообщения с напоминанием участия в шоу, что свидетельствует о незнании ею в тот период о том, что ФИО14 подменится с Дейнекой, а также о том, что решение о замене ведущих на шоу 01 июня 2018 года было принято именно ФИО181 без уведомления ФИО106, опровергает выводы суда о сговоре между подсудимыми (л. 13, 14, 170, 171 приговора). Обращает внимание на то, что протокол осмотра сотового телефона ФИО182, в котором зафиксировано изложенное, не отражен в приговоре в качестве доказательства.

Утверждает, что протоколы обыска и осмотра предметов, изъятых при обыске (т. 83 л.д. 13-17, 21-189, л. 135 приговора), не являются допустимыми доказательствами, так как обыск проведен с нарушением требований ст. 182 УПК РФ, без указания в протоколе, в каком месте и при каких обстоятельствах обнаружены документы, таковые не перечислены, их количество не указано, о чем ими делались замечания (л. 425-426 протокола).

Считает, что все перечисленные в приговоре письменные доказательства не соответствуют требованиям закона, являются недопустимыми, недостоверными, противоречат иным доказательствам по делу.

Отмечает, что заключениями судебно-медицинских экспертиз у потерпевших Потерпевший №10 и Потерпевший №1 установлен средней тяжести вред здоровью, потерпевшие в судебном заседании не осматривались, факт обезображивания их лиц не устанавливался, поэтому вывод суда о причинении им тяжкого вреда здоровью сделан без достаточных на то оснований, что на л. 154 приговора заключение экспертов № 4473 изложено в редакции, не соответствующей выводам экспертов (т. 42 л.д. 176) что судом при постановлении приговора не учтено заключение комиссионной СМЭ № 104 в отношении Потерпевший №35 (л. 488 протокола).

Полагает, что заключение экспертов № Э/31-18 не соответствует требованиям УПК РФ о достоверности доказательств, так как в его основу положено первоначальное заключение строительно-технической экспертизы № 246-43-9, выводы которой были опровергнуты повторной судебной строительно-технической экспертизы № 246-42-7, в вопросах, поставленных перед экспертами содержится ссылка на недостоверное заключение № 246-43-9, на что обращалось внимание суда (л. 276-280 протокола).

Считает, что изложенное свидетельствует о том, что в основу приговора положены недостоверные, несогласующиеся с остальной совокупностью доказательств показания свидетелей ФИО29 и Лоскутовой А.А. и недопустимые, не соответствующие фактическим обстоятельствам дела, письменные доказательства.

Находит, что в нарушение ст. 87 УПК РФ выводы суда, изложенные в приговоре, сделаны без проверки доказательств и сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в материалах дела, при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в том числе, касающихся обстоятельств получения и передачи письма № 180 от 27 марта 2017 года и самого факта существования этого письма, в приговоре не указано обстоятельств, по которым суд принял одни из доказательств и отверг другие.

Указывает, что суд первой инстанции при постановлении приговора, квалифицируя содеянное по ст. 238 УК РФ, нарушил требования п. 2, 11 Постановления Пленума ВС РФ от 25.06.2019 № 18 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 238 УК РФ», не учел обстоятельств, которые должны были существенно повлиять на его выводы, в том числе, показания специалистов и свидетелей, касающиеся вопросов классификации зала для шоу ТРЦ «Гравитация» и его освещения во время мероприятия 01 июня 2018 года, что ставит под сомнение выводы суда о нарушении правил пожарной безопасности, выразившихся в нарушении п. 32 и 111 Правил противопожарного режима в РФ, утвержденных постановлением Правительства РФ от 25.04.2012 № 390.

На основании изложенного просит приговор отменить и вынести в отношении Соболевой Н.В. оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Григорьева В.В., опровергая приведенные стороной защиты доводы, считает их необоснованными, назначенное наказание справедливым, просит приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

            В суде апелляционной инстанции осужденные Соболева Н.В., Соболев О.В. и их защитники – адвокаты Чапаев И.В., Китаева И.Н. доводы апелляционных жалоб поддержали, просили приговор суда отменить, вынести в отношении осужденных оправдательный приговор либо направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Прокуроры Винокурова Н.Л., Григорьева В.В., потерпевшие Потерпевший №5, Потерпевший №37, ФИО64 возражали удовлетворению апелляционных жалоб, полагали приговор законным, обоснованным, мотивированным, не подлежащим отмене и по их доводам либо по иным обстоятельствам, в прениях сторон прокурор указала на несоответствие суммы компенсации морального вреда заявленной потерпевшей Потерпевший №29 и удовлетворенной судом, полагала о необходимости снижения этой суммы до 300 000 рублей.

            Защитник осужденного Дейнеки Д.А. в связи с согласием последнего с приговором воздержалась от высказываний по доводам жалоб.

            Проверив в апелляционном порядке материалы уголовного дела, обсудив апелляционные доводы и возражения на них, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона органами следствия при производстве предварительного расследования и судом при рассмотрении дела в судебном заседании, как и принципов презумпции невиновности и состязательности сторон, влекущих отмену приговора, по делу не установлено, дело расследовано и рассмотрено полно, всесторонне и объективно.

Данных, свидетельствующих об искусственном создании сотрудниками правоохранительных органов доказательств обвинения, фальсификации материалов дела, судом первой инстанции и судебной коллегией по делу не усмотрено.

Вопреки доводам жалоб, совокупность исследованных по делу доказательств, которым дана надлежащая оценка, явилась достаточной для признания судом первой инстанции Соболева О.В. и Соболевой Н.В. виновными в совершении инкриминированного им преступления, с чем соглашается и судебная коллегия.

Доказанность вины и правильность квалификации их действий, связанных с оказанием услуг, предназначенных для детей в возрасте до шести лет, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, совершенных группой лиц по предварительному сговору, повлекших по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью детей, не вызывает сомнений.

В обоснование вины в совершении указанного преступления судом верно положены показания потерпевших, свидетелей, специалистов и экспертов, заключения проведенных по делу экспертиз, данные осмотров места происшествия, предметов и документов, изъятых по делу, иные доказательства, из которых установлено, что Соболева Н.В. и Соболев О.В., будучи соответственно директором и техническим директором ООО «Каайзен», в 2015 году решили оказывать развлекательные услуги, с этой целью 09 июля 2015 года между ООО «ГлобалИнвест» и ООО «Кайзен» был заключен договор аренды на помещение, где начал свою работу НРЦ «Гравитация», после чего в нарушение Федеральных Законов «О защите прав потребителей», «О пожарной безопасности», а также Правил противопожарного режима в РФ, предоставляя гражданам услуги, не отвечающие требованиям безопасности их жизни и здоровья, а именно, без необходимой и достоверной информации о данной услуге, после предупреждения и проверки, сделанных арендодателем предоставленного им помещения о недопустимости использования открытого огня, стали проводить шоу с использованием открытого огня при выключенном свете, в результате чего во время проведения сотрудниками Дейнекой Д.А. и Лоскутовой А.А., при участии Соболева О.В., детской зрелищно-развлекательной программы, разработанной и согласованной Соболевой Н.В., при демонстрации зрителям в количестве более 50 человек, в том числе детям до 6 лет, химического опыта, в ходе которого Дейнека Д.А. при помощи зажигалки поджег этиловый спирт, находящийся в четырех чашах, а также выключил свет в зале для шоу, а Лоскутова А.А. подлила из канистры этиловый спирт в одну из чаш с открытым огнем, допустив при этом выплескивание большого количества этилового спирта на стол и на пол, в результате чего произошло загорание паровоздушной смеси с последующим распространением ее в сторону зрителей, которым, как потребителям услуги, был причинен вред.

Кроме того, из представленных материалов следует, что Соболев О.В., Соболева Н.В., Дейнека Д.А. не отрицали факт проведения в НРЦ «Гравитация» показательных для зрителей опытов с открытым огнем, проведения 01 июня 2018 года зрелищного шоу, которое демонстрировалось многочисленным зрителям, в том числе детям до 6 лет.

Вопреки доводам жалоб, в основу приговора положены показания допрошенных по делу лиц, данные, как в судебном заседании, так и на стадии предварительного следствия и подтвержденные ими в ходе судебного разбирательства по делу. Существенных противоречий, которые бы влияли на установление значимых юридических обстоятельств и требовали оценки суда, таковые не содержат. Несмотря на утверждения стороны защиты, обвинительного уклона со стороны суда из обжалуемого приговора судебная коллегия не усматривает.

Правила оценки доказательств судом не нарушены, проверив и сопоставив доказательства между собой, дав им надлежащий анализ, а также оценив их в своей совокупности, суд в полном соответствии с требованиями ст. 17, 86, 87 УПК РФ сослался на них в приговоре в подтверждение выводов о виновности осужденных.

Установив факт того, что Соболевы, действуя совместно и согласованно, вопреки запрету на проведение массовых зрелищных мероприятий с использованием открытого огня, даже после получения в марте 2017 года письма арендодателя, указывающего на это, продолжили осуществление преступного умысла, направленного на предоставление услуги, не отвечающей требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, суд обоснованно принял во внимание не только показания ФИО29 о получении и передаче данного письма руководителю ООО «Кайзен» Соболевой Н.В., но и на показания представителей организации арендодателя, ответственных за соблюдение требований безопасности в обслуживаемом ими здании, а именно, свидетелей ФИО66 подтвердившего, что подписывал письмо для ООО «Кайзен» № 180 от 27 марта 2017 года с предупреждением о нарушении запрета применения открытого огня в арендуемом Соболевой Н.В. помещении, а также о том, что последняя не уведомляла их о проведении таких опытов, ФИО65 о подготовке им данного письма после обнаружения в ходе проверки приборов использования в НРЦ «Гравитация» открытого огня, что запрещено, ФИО52 о запрете использования открытого огня в торговом центре и о вручении вышеуказанного письма в марте 2017 года администратору НРЦ «Гравитация» по обнаружении допущенных ООО «Кайзен» нарушений.

Вопреки доводам жалоб, наличие указанного письма было достоверно установлено судом из совокупности исследованных доказательств, не доверять которым оснований не имеется. Не опровергают данного факта ссылки ФИО29, работавшей в тот период администратором, на 2018 год, поскольку последняя стабильно утверждала, что в марте 2017 года она получала от представителя арендодателя и передавала Соболевой Н.В. данное письмо. Не свидетельствует об отсутствии письма и факты того, что таковое не было обнаружено в электронной почте Соболевой Н.В., что последняя не направляла ответ об устранении указанных в нем замечаний по пожарной безопасности, поскольку из показаний сотрудников ООО «ГлобалИнвест» ФИО65 и ФИО52 следует, что данное письмо вручалось лично представителю арендатора и не требовало ответа в связи с проверкой устранения нарушений, на которые в нем было указано.

Судебная коллегия не усматривает нарушений уголовно-процессуального закона, связанных с изъятием в ходе следствия идентичных друг другу копий письма № 180 от 27 марта 2017 года об исключении из программы «Гравитации» зрелищного мероприятия с открытым огнем, у ФИО59 и ФИО36, а также в ходе обыска в жилище Соболева О.В., на что обращено внимание стороны защиты, поскольку все следственные действия, в ходе которых обнаружено данное доказательство, выполнены с соблюдением требований УПК РФ. Доводы о его фальсификации судебная коллегия находит несостоятельными, соглашаясь с судом первой инстанции. Изъятые в ходе следственных действий документы были осмотрены с описанием их содержания, какой-либо подделки оспариваемого письма не установлено. Ссылки осужденных на несоответствие бланка, на котором оно изготовлено, периоду составления, об обнаружении письма за 2017 год в папке с документами за 2018 год, безосновательны, так как свидетель ФИО65 в судебном заседании подтвердил, что данное письмо было написано именно в 2017 году, он вложил в папку с документами, касающимися ООО «Кайзен», свидетель ФИО66 утверждал, что подписывал это письмо в марте 2017 года на бланке, сформированном на компьютере, а не изготовленном типографским способом. Не порочит указанных выводов и то обстоятельство, что весной 2018 года в связи со сменой собственника ТРК «КомсоМолл» пропали документы ООО «ГлобалИнвест», поскольку вышеуказанные свидетели пояснили об обстоятельствах обнаружения ими письма, адресованного ООО «Кайзен», а также в связи с тем, что таковое было получено следственными органами практически сразу после произошедших 01 июня 2018 года событий. Учитывая, в том числе, и изложенное, суд обоснованно не усмотрел оснований не доверять показаниям ФИО29 о получении ею от ООО «ГлобалИнвест» письма № 180 от 27 марта 2017 года, за которое она расписалась, и последующей его передаче руководству ООО «Кайзен».

Отсутствие акта проверки, в результате которой были выявлены нарушения и направлено указанное письмо, на что обращено внимание в жалобах, не свидетельствует о фиктивности такового, а также о правомерности проводимых в НРЦ «Гравитация» шоу с использованием открытого огня.

Вопреки доводам стороны защиты, факт последующих преступных согласованных, в том числе с сотрудниками, проводившими указанное зрелищное мероприятие, действий Соболевой Н.В. и Соболева О.В., как организаторов и руководителей НРЦ «Гравитация», установлен исходя из того, что в марте 2018 года, после трагических событий, произошедших вследствие нарушений требований пожарной безопасности в ТЦ «Зимняя вишня» г. Кемерово, в помещениях ТРК «КомсоМолл» проводились проверки, на время которых, согласно показаниям свидетеля ФИО29, по указанию Соболевых было приостановлено проведение экспериментов с открытым огнем, после чего продолжилось.

Несмотря на утверждения осужденных, из показаний ФИО37, данных на стадии предварительного следствия, следуют аналогичные пояснения, в судебном заседании последний на вопрос о проведении дополнительного инструктажа после событий в «Зимней вишне» пояснил, что обсудили этот вопрос, опыты продолжили, но в дальнейшем уточнил о временной приостановке опытов с открытым огнем (т. 125 л.д. 151); из показаний свидетеля ФИО55 следует, что после событий в Кемерово убрали цветной огонь, в брошюрах уже не было опытов с огнем (т. 125 л.д. 152 оборотная сторона), свидетель ФИО39 в судебном заседании также утверждала, что после проведения проверок, связанных с событиями в г. Кемерово, она узнала, что в НРЦ «Гравитация» не будут проводиться шоу с открытым огнем (т. 125 л.д. 322, 326 оборотные стороны), свидетель ФИО38 поясняла, что просто не помнит данных фактов.

Доводы авторов жалоб и их защитников о непричастности к последствиям произошедшего в НРЦ «Гравитация» пожара судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку, как верно установлено судом, согласно уставным документам, приказам, изданным в ООО «Кайзен», Соболева Н.В. являлась его руководителем, Соболев О.В. – техническим директором, ответственным за соблюдение требований пожарной безопасности, именно они организовали предоставление услуг, связанных с проведением зрелищных мероприятий в НРЦ «Гравитация», достоверно знали о запрете деятельности с применением открытого огня, однако осуществляли ее. Факт руководства центром указанными лицами, контроля за рабочим процессом, проводимыми мероприятиями установлен из показаний свидетелей – сотрудников НРЦ «Гравитация», в отношении которых именно осужденными принимались меры по трудоустройству, распределению в график работы, контролю за осуществлением непосредственной деятельности. При этом, судебная коллегия находит несостоятельными доводы жалоб о том, что Соболева Н.В. не всегда находилась в помещении Гравитации, что администраторы составляли график и распределяли ведущих шоу, выдавали заработную плату и т.п., поскольку данные обстоятельства никоим образом не умаляют их ответственности за происходившие в организованном ими центре события. Тот факт, что 27 мая 2018 года Соболева Н.В., находясь за компьютером НРЦ «Гравитация», осуществляла прием розничной выручки и выписывала приходные кассовые ордера, вопреки утверждениям осужденной, не порочит показания Болдыревой о том, что в этот день Соболева просматривала программу «микс» на рабочем компьютере.

Более того, из содержания электронных почтовых ящиков ФИО183, Соболевой и Соболева следует, что последние занимались непосредственной организацией деятельности по оказанию неопределенному кругу потребителей услуги в виде зрелищных мероприятий с использованием открытого огня, в том числе химического опыта «Огненный светофор» в помещении НРЦ «Гравитация», а 29 мая 2018 года посредством электронной почты они обменивались информацией о проведении праздничного «микс-шоу» в НРЦ «Гравитация», посвященного Международному дню защиты детей 01 июня 2018 года.

Кроме того, из содержания изъятых и осмотренных в ходе предварительного следствия данных с аккаунта «Гравити Мэн» с электронным адресом, которым пользовались сотрудники НРЦ «Гравитация», из детализации телефонных соединений, согласующихся с иными доказательствами, следует, что Соболев О.В., Соболева Н.В. соответственно распределенным ролям принимали непосредственное участие в организации зрелищных мероприятий с открытым огнем в НРЦ «Гравитация», наблюдали за работой сотрудников, давали руководящие указания по проведению шоу, координировали деятельность экскурсоводов и ведущих шоу в НРЦ «Гравитация», составляли расписание, устанавливали время и даты проведения шоу-программ, определяли, кто и когда будет вести шоу, решали иные организационные вопросы. Учитывая изложенное, доводы осужденных о том, что вся эта деятельность осуществлялась администратором, судебная коллегия находит несостоятельными.

Судом обоснованно сделан вывод о том, что исследованная переписка в указанном аккаунте свидетельствует об организации последними деятельности НРЦ «Гравитация», их руководящей и направляющей роли, принятии основных решений, даче указаний, рекомендаций и замечаний сотрудникам по текущей деятельности НРЦ «Гравитация».

Необоснованными в связи с этим судебная коллегия находит доводы авторов жалоб о виновности только Лоскутовой А.А., допустившей неосторожные действия с воспламеняющей жидкостью при проведении опыта с открытым огнем. Данным доводам в приговоре дана надлежащая оценка, не согласиться с которой у судебной коллегии оснований не имеется, так как действия Лоскутовой А.А., налившей во время опыта «Огненный светофор» спирт из канистры в горящую чашу с солью, стали последствием преступных действий всех осужденных, в том числе Соболевых, поскольку, как верно установлено судом из показаний сотрудников НРЦ «Гравитация», инструктаж по технике безопасности либо противопожарной безопасности с ними никто не проводил, ничего не объяснял, они формально расписывались в тетрадке, к проведению опытов с открытым огнем Соболевы привлекали молодых людей, в том числе несовершеннолетних, не обладающих познаниями в области химии, физики, при отсутствии соответствующего образования, без заключения трудовых либо гражданско-правовых договоров, обучением научным экспериментам в области физики и химии занимались сами ведущие научных шоу, не объясняя возможных последствий, понимая, что эксперименты с огнем запрещены законом, могут быть опасны, продолжали их применение.

Более того, судом обоснованно приняты во внимание сведения с электронного почтового адреса Соболевой Н.В. о том, что в 2015 году ей направлялись письма с инструкцией о мерах пожарной безопасности в здании ТРК «КомсоМолл», памяткой, содержащей требования о недопустимости производства любых работ и мероприятий с применением открытого огня без соответствующего разрешения, лекционный материал по пожарно-техническому минимуму для руководителей и ответственных за пожарную безопасность организаций со ссылкой на Федеральный закон «О пожарной безопасности» № 69-ФЗ, Постановление Правительства РФ № 390 «О противопожарном режиме», которым утверждены Правила противопожарного режима в Российской Федерации, в марте 2018 года от ТРК «КомсоМолл» ей поступило письмо с файлом по пожарной безопасности и указанием на то, что за нарушения ее требований предусмотрена дисциплинарная, административная и уголовная ответственность.

Из содержания переписки с электронной почты ФИО67 следует, что он неоднократно, с первого дня говорил Соболевым купить огнетушители, завести аптечки, что канистры строго запрещено хранить на шоу, указывает, что они знали обо всех рисках, отвечали за все, поэтому сами виноваты.

Изъятие всей информации, содержащей охраняемую законом тайну, в том числе переписки ФИО67 в соцсетях, произведено на основании судебных решений, содержащихся в т. 72.

Таким образом, вопреки доводам жалоб, судом верно установлено, что Соболевы действовали осознанно и целенаправленно, нарушая требования пожарной безопасности при предоставлении зрелищных услуг, доверяя неопытным молодым людям, не прошедшим соответствующий инструктаж и обучение, проведение шоу с использованием открытого огня неограниченному числу потребителей, в том числе детям в возрасте до 6 лет.

Судом дана оценка всем доводам осужденных, в том числе утверждениям о самостоятельной деятельности администратора по распределению ведущих шоу. Судебная коллегия соглашается с выводами суда о том, что ФИО29, работая в должности администратора, являлась наемным работником, выполняя все указания руководства, принимавшего управленческие решения, в том числе по назначению ведущими «микс-шоу» 01 июня 2018 года Дейнеки Д.А. и Лоскутовой А.А. Не опровергают данных выводов и ссылки осужденных на показания последней о том, что Соболев О.В. ей сказал поассистировать, а также на время появления последнего в помещении «Гравитации», отсутствие в тот период там Соболевой Н.В., на периоды телефонных переговоров администратора с работниками и с ними. При этом, по мнению судебной коллегии, суд первой инстанции обоснованного не усмотрел оснований не доверять показаниям ФИО29 о том, что она возражала проведению в этот день шоу Дейнекой Д.А. и Лоскутовой А.А. вследствие отсутствия у них достаточного опыта. Факт неопытности несовершеннолетнего на тот момент Дейнеки Д.А., а также Лоскутовой А.А. установлен судом исходя из показаний всех сотрудников ТРЦ «Гравитация» об отсутствии надлежащего обучения по технике пожарной безопасности, проведения опытов с открытым огнем, а также учитывая, что Лоскутова до рассматриваемого события участвовала только в одном шоу с открытым огнем в качестве ассистента, она и Дейнека Д.А. работали в данной организации непродолжительный период. Кроме того, о неопытности и неподготовленности ведущих также свидетельствуют данные электронных сообщений и телефонных переговоров за рассматриваемый период о том, что Лоскутова А.А. и Дейнека Д.А. были уведомлены о проведении ими микс-шоу 01 июня 2018 года незадолго до указанного дня, последний непосредственно перед шоу вел множественные телефонные переговоры с сотрудником НРЦ Павловым, который давал консультации по проведению опытов с открытым огнем.

Учитывая установленные судом обстоятельства произошедшего возгорания, предшествовавшие этому события, в том числе связанные с использованием канистры с воспламеняющей жидкостью, судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб о подготовленности и опытности Дейнеки Д.А., несмотря на то, что до этого им 6 раз проводилось микс-шоу, как на то указывает Соболева Н.В.

Показаниям свидетелей судом дана надлежащая оценка, оснований полагать, что они оговорили осужденных, как то отмечают последние, суд первой инстанции обоснованно не усмотрел, о чем мотивированно указал в приговоре.

Апелляционные доводы Соболевой Н.В. об отсутствии оценки суда рекламным проспектам на стойке администратора, телевизорах и фото, приходу и уходу Соболева О.В. в НРЦ, показаний Лоскутовой А.А. о манипуляциях с канистрой со спиртом и шторой, показаний ФИО29 о времени, когда она узнала подмене сотрудников, о прибытии Соболева 31 мая 2018 года в районе 16 часов и постановке Дейнеки и Лоскутовой на шоу, о том, что канистру не видела, в сопоставлении с видеозаписью, не опровергают выводов суда и не свидетельствуют об их невиновности.

Суд, вопреки доводам стороны защиты, верно установил наличие прямой причинной связи между нарушением осужденными требований п. 111 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 25 апреля 2012 года № 390 «О противопожарном режиме», содержащего прямой запрет на применение открытого огня в зрительном зале, на сцене, и наступившими последствиями в виде причинения вреда здоровью зрителям во время демонстрации им представления с использованием открытого огня.

Всем доводам стороны защиты по оспариванию соответствия помещения, где проводилось шоу, зрительному залу, судом дана надлежащая оценка, не согласиться с которой у судебной коллегии оснований не имеется, учитывая показания специалиста в области филологии ФИО103, а также исходя из того, что проводимое 01 июня 2018 года в НРЦ «Гравитация» шоу предназначалось для зрителей, следовательно, помещение, где таковые присутствуют, по своему функциональному назначению, независимо от его площади, наличия подиума, кресел для сидения, расстояния между креслами и т.п., представляло собой зрительный зал с местами для зрителей, импровизированной сценой, с которой демонстрировались опыты. В связи с этим утверждения осужденных о том, что зал для шоу в НРЦ «Гравитация» являлся помещением общественного назначения, где не запрещалось использование открытого огня, отвергаются как несостоятельные.

Ни одна из строительных экспертиз, показания экспертов и специалистов, на которые ссылаются осужденные, вопреки доводам жалоб, не порочат выводов суда, так как содержат только обоснования технических и строительных правил, используемых при оборудовании зрительных залов, а также факты несоблюдения нормативных требований в НРЦ «Гравитация».

Учитывая изложенное, судебная коллегия не находит оснований полагать, что на выводы суда могли повлиять показания ФИО70, ФИО104, ФИО51, ФИО103, ФИО53, ФИО54 в части того, что использованное в НРЦ «Гравитация» помещение для проведения огненного шоу по строительным нормам не соответствовало требованиям, предъявляемым к зрительным залам.

Вопреки доводам Соболевой Н.В., факт указания в приговоре на ФИО51, как свидетеля, хотя он допрошен в качестве специалиста, не является существенным нарушением, влияющим на выводы суда. Более того, данный специалист в судебном заседании пояснил о том, что Правилами противопожарного режима предусмотрен абсолютный запрет на проведение представлений с открытым огнем в помещениях, где проводятся развлекательные мероприятия (представления) – т. 125 л.д. 292. В подтверждение данного факта, вопреки доводам стороны защиты, специалист ФИО68 суду показал о том, что к комнате для шоу в НРЦ «Гравитация» должны предъявляться требования пожарной безопасности как для театров, цирков и т.д., поскольку там присутствуют зрители, имеется подобие сцены, для таких помещений, где выступают с представлением перед публикой, перед детьми, где имеется сцена – это там, где выступают, предусмотрен повышенный класс пожарной безопасности (т. 125 л.д. 304-305), специалист ФИО69 пояснил, что помещение для проведения шоу, так или иначе, является зрительным залом (т. 125 л.д. 284 оборотная сторона).

Доводы жалобы Соболевой Н.В. о незамкнутости помещения для шоу НРЦ «Гравитация», указывающей на то, что оно не является зрительным залом, судебная коллегия находит безосновательными.

Все приведенные в приговоре экспертные исследования верно оценены судом, как отвечающие требованиям уголовно-процессуального закона. Доводы Соболевой Н.В., связанные с оспариванием заключения экспертов № Э/31-18 по результатам пожарно-технической нормативной экспертизы по материалам уголовного дела, расцениваются судебной коллегией как несостоятельные.

Согласно выводам указанной экспертизы технической причиной пожара, произошедшего 01 июня 2018 года в помещении для представлений (зале для шоу) НРЦ «Гравитация», расположенном на 3 этаже здания ТРК «КомсоМолл», по адресу: г. Иркутск, ул. Верхняя Набережная, д. 10, является загорание паровоздушной смеси (паров этилового спирта с воздухом) от источника открытого огня с последующим распространением горения по паровой фазе за пределы очаговой зоны; помещение для представлений (зал для шоу), где 01 июня 2018 года произошло возгорание, не соответствовало требованиям пожарной безопасности вследствие, в том числе, отсутствия противопожарных перегородок, несоответствия выходов, пребывания в нем более 50 человек, применения общей системы противодымной вентиляции для защиты помещений различных классов функциональной пожарной опасности, допуска к работе на объекте лиц, не прошедших обучение мерам пожарной безопасности, несоответствия пройденной ответственным за пожарную безопасность в НРЦ «Гравитация» лицом программы обучения мерам пожарной безопасности типу деятельности в НРЦ «Гравитация», отсутствия в инструкции о мерах пожарной безопасности в НРЦ «Гравитация» данных о допустимом (предельном) количестве людей, которые могут одновременно находиться на объекте защиты, вопросов применения открытого огня и проведения огневых или иных пожароопасных работ, применения в культурно-просветительных и зрелищных учреждениях открытого огня на сцене, в зрительном зале и подсобных помещениях, гашения полностью света в помещении во время представления при проведении мероприятия с массовым пребыванием людей; применение открытого огня в помещении НРЦ «Гравитация» не допускалось в соответствии с требованиями п. 111 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утв. Постановлением Правительства РФ от 25.04.2012 № 390 «О противопожарном режиме»; проведение массовых мероприятий коммерческими организациями регламентируется теми же требованиями пожарной безопасности, которые распространяются на любые организации и лица, уполномоченные владеть, пользоваться или распоряжаться имуществом, в том числе руководителей организаций, лиц, в установленном порядке назначенных ответственными за обеспечение пожарной безопасности, а именно: требованиями Федерального закона от 21.12.1994 № 69-ФЗ «О пожарной безопасности», Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утв. Постановлением Правительства РФ от 25.04.2012 г. № 390 «О противопожарном режиме», инструкцией о мерах пожарной безопасности, разработанной в соответствии с разделом XVIII «Требования к инструкции о мерах пожарной безопасности» Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утв. Постановлением Правительства РФ от 25.04.2012 № 390 «О противопожарном режиме»; требования к помещению НРЦ «Гравитация» определены положениями Федерального закона от 22.07.2008 № 123-ФЗ «Технический регламент о требованиях пожарной безопасности» соответствующими нормативными документами по пожарной безопасности, положениями Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утв. Постановлением Правительства РФ от 25.04.2012 № 390 «О противопожарном режиме» и утвержденными СТУ на торгово-развлекательный центр «КомсоМолл»; между нарушением п. 111 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утв. Постановлением Правительства РФ от 25.04.2012 № 390 «О противопожарном режиме» и последствиями пожара, выразившимися в причинении вреда здоровью людей в результате воздействия на них опасных факторов пожара, имеется прямая причинно-следственная связь, требование п. 111 о запрещении применения открытого огня распространяется на проведение мероприятий вне зависимости от количества присутствующих на нем людей.

Оснований для недоверия данному заключению суд обоснованно не усмотрел, поскольку оно дано компетентными специалистами, на основании достоверных сведений, представленных экспертам органом предварительного следствия, полностью отвечает требованиям ст. 204 УПК РФ и Федеральному закону «О государственной экспертной деятельности в РФ», а также согласуется с иными исследованными по делу доказательствами.

Вопреки доводам стороны защиты, оснований полагать о недопустимости заключения экспертов № Э/31-18 не имеется, поскольку заключение строительно-технической экспертизы № 246-43-9, ссылка на которое имеется в поставленных перед экспертами вопросах, не признавалась недопустимой ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия, не опровергалась повторной судебной строительно-технической экспертизой № 246-42-7, утверждения об этом представляют собой лишь субъективное мнение автора жалоб. Обе обозначенные экспертизы исследовались в судебном заседании, отсутствие на них ссылки в судебном приговоре не опровергает изложенных в нем выводов.

Более того, заключение пожарно-технической нормативной экспертизы № Э/31-18 дано на основании всей совокупности сведений, которыми располагали органы предварительного следствия.

Вопреки доводам стороны защиты, в заключении эксперта № 246-42-7 лишь констатируется факт того, что в нормативно-технической документации отсутствует определение термина «зрительный зал», поэтому эксперт не может ответить на вопрос следствия о соответствии помещения для представлений в НРЦ «Гравитация» зрительному залу, выводы эксперта не содержат утверждений о том, что указанное помещение не является зрительным залом.

Более того, специалист ФИО70 в судебном заседании указал на то, что вопрос об использовании открытого огня согласно Правилам противопожарного режима в зрительном зале, на сцене, в подсобном помещении, а также во всех иных помещениях, является юридическим.

Верно установив нарушение осужденными запрета на проведение шоу с использованием открытого огня в оборудованном для этого зале для зрителей, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что данная оказываемая услуга не отвечала требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, независимо от иных установленных по делу обстоятельств, в том числе предупредительных мер в виде направления письма № 180 о прекращении данной деятельности со ссылкой на п. 32 ППР, количества зрителей, которым демонстрировалось огненное шоу, и т.п.

При этом, судом обоснованно установлено нарушение п. 32 Правил противопожарного режима, согласно которому при проведении мероприятий с массовым пребыванием людей в помещениях запрещается, в том числе, полностью гасить свет в помещении во время спектаклей или представлений, которое хотя и не поставлено в прямую причинную связь с наступившими последствиями, но, как следует из обстоятельств дела, поспособствовало этому. Вопреки доводам жалоб, факт темноты в результате выключения света при демонстрации 01 июня 2018 года опыта с открытым огнем, в ходе которого пострадали зрители, подтвержден показаниями потерпевших и свидетелей, в том числе ФИО115, ФИО184, ФИО111, ФИО114, ФИО113, ФИО118, Лоскутовой, а также специалистом ФИО185, пояснившим о том, что на продемонстрированных ему изображениях полностью отсутствовал свет (т. 27 л.д. 283 оборот), поэтому ссылки осужденных об обратном несостоятельны.

Более того, из протокола осмотра видеозаписей с телефона Потерпевший №12 следует, что во время демонстрации опыта с чашками полностью погашен свет, в помещении темно. Ссылка суда на протокол осмотра телефона потерпевшей, как не проверенный судом, не свидетельствует о незаконности приговора и изложенных в нем выводов, поскольку фактически в основу приговора положены данные осмотра видеозаписей от 01 июня 2018 года с огненным шоу, содержавшихся в сотовом телефоне, изъятом у Потерпевший №12, исследованных в судебном заседании с участием сторон (т. 28 л.д. 61-66, 74-91, т. 125 л.д. 145 оборот).

Содержание апелляционных жалоб осужденных и их защитников с приведением доводов о несогласии с приговором по существу сводится к изложению собственной оценки доказательств по делу, представляющейся им правильной и являющейся, по сути, их процессуальной позицией. Однако судебная коллегия не находит оснований для переоценки выводов суда, а также доказательств, на основании которых таковые сделаны, в том числе медицинских карт потерпевших, протокола выемки и осмотра кофты ФИО115, на которые обращено внимание стороны защиты.

Суд, установив факты оказания услуг, не отвечающих требованиям безопасности, привел нормативные правовые акты, в которых закреплены соответствующие требования, указал, в чем именно выразились несоответствие оказания услуг данным требованиям, их опасность для жизни или здоровья человека, наличие причинной связи между действиями виновных и наступившими последствиями.

Судебная коллегия находит, что все подлежащие доказыванию в силу ст. 73 УПК РФ обстоятельства, при которых Соболевы совершили вышеуказанное преступление, судом установлены и в приговоре изложены правильно. Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на исследованных доказательствах, которые являются последовательными, согласуются между собой и взаимно дополняют друг друга.

В своей совокупности приведенные в приговоре доказательства обоснованно признаны судом относимыми, достоверными и допустимыми, а также достаточными для постановления обвинительного приговора, поскольку полностью подтверждают вину Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в совершении преступления, за которое они осуждены.

Оснований для признания положенных в основу приговора доказательств недопустимыми в силу ст. 75 УПК РФ, вопреки утверждениям стороны защиты, не имеется. Органом предварительного следствия не допущено нарушений уголовно-процессуального закона при получении доказательств, в том числе протоколов обыска и осмотра предметов, изъятых при обыске (т. 83 л.д. 13-17, 21-189), как на том настаивают осужденные.

Так, обыск в жилище Соболевых произведен в соответствии с требованиями ст. 182 УПК РФ при наличии данных полагать, что в указанном месте могут находиться документы, имеющие значение для дела, без судебного решения, в случае, не терпящем отлагательства. Вопреки доводам жалоб, обыск произведен с участием Соболева О.В., выдавшего на предложение следователя папки с документами относительно деятельности ООО «Кайзен», поэтому место обнаружения таковых обоснованно не фиксировалось в протоколе. А поскольку выданные им папки после их изъятия в ходе обыска упакованы в коробку и опечатаны, то их содержимое не перечислялось. В дальнейшем, на основании судебного решения обыск признан законным, а при осмотре изъятого имущества, произведенного в соответствии с требованиями ст. 176, 177 УПК РФ, следователем в присутствии понятых вскрыта опечатанная коробка, после чего осмотрено содержимое всех папок.

Учитывая изложенное, оснований для сомнений в достоверности результатов обыска и осмотра изъятых документов, среди которых обнаружено письмо от 27 марта 2017 года, не имеется.

Не устраненных существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденных, требующих истолкования их в пользу, судебная коллегия по делу не усматривает.

Правильно установив фактические обстоятельства, суд дал верную юридическую оценку действиям осужденных по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 238 УК РФ, не найдя оснований для иной их квалификации, в том числе, предложенной стороной защиты. Судебная коллегия соглашается с данными выводами, поскольку из установленных приведенными в приговоре доказательствами обстоятельств дела следует, что Соболев О.В. и Соболева Н.В. совместно организовали, а также с помощью Дейнеки Д.А. и Лоскутовой А.А., действуя согласованно, по предварительной договоренности, в нарушение запрета, связанного с пожарной безопасностью, проводили шоу с использованием открытого огня в помещении, где находились зрители в количестве более 50 человек, в том числе Потерпевший №8 Дата изъята , Потерпевший №19 Дата изъята года рождения, Потерпевший №24 Дата изъята года рождения, возраст которых не достиг шести лет, то есть оказывали услугу, не отвечающую требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, в результате чего, в ходе проведения шоу 01 июня 2018 года произошло возгорание, пострадали зрители, которым причинен вред здоровью, а Потерпевший №10 и Потерпевший №1 – тяжкий по признаку неизгладимого обезображивания лица.

Оснований для иной квалификации действий осужденных, в том числе, по ст. 219, 293 УК РФ, как на то указывается в жалобах, судебная коллегия также не усматривает, при этом полагает, что все вмененные квалифицирующие признаки части 2 ст. 238 УК РФ нашли свое подтверждение, что мотивировано в обжалуемом приговоре.

Доводам стороны защиты об отсутствии предварительного сговора и действий группой лиц судом дана надлежащая оценка, не согласиться с которой, с учетом принятой судом совокупности доказательств обвинения, у судебной коллегии оснований не имеется, учитывая, что НРЦ «Гравитация», где произошли рассматриваемые события, был образован, обустроен для проведения соответствующих развлекательных мероприятий Соболевой Н.В. и Соболевым О.В., которым, как руководителям организации, а последнему, в том числе, как проходившему обучение в Центре пожарной безопасности, было достоверно известно, что применение открытого огня в помещении НРЦ «Гравитация» запрещено, учитывая требования Правил противопожарного режима в Российской Федерации, а также предупреждение, поступившее от арендодателя занимаемого ими помещения, и проводимые проверки, в том числе после событий с пожаром в г. Кемерово, во время которых ими приостанавливалась незаконная деятельность, однако в дальнейшем Соболева Н.В. и Соболев О.В. продолжили представлять эксперименты с применением открытого огня, при этом привлекли к оказанию услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, Дейнеку Д.А. и Лоскутову А.А., с которыми также действовали совместно и согласованно в группе и по предварительному сговору между собой.

Суд обоснованно отверг доводы стороны защиты о том, что оказанная услуга не была предназначена для детей в возрасте до шести лет, приведя мотивы принятого решения, не согласиться с которыми нет оснований. Судебная коллегия находит правильными выводы суда о том, что факт присутствия на шоу детей в возрасте до 6 лет свидетельствует о предоставлении услуги в виде опытов с открытым огнем и детям данной возрастной категории. Доводы осужденных о требовании совместного с родителями пребывания на шоу детей до 6 лет не опровергают выводов суда.

Суждения стороны защиты по поводу различий между оказанием и предоставлением услуг не убеждают суд апелляционной инстанции в правильности их доводов. Из обстоятельств дела следует, что дети в возрасте до 6 лет беспрепятственно допускались на представление, где использовался открытый огонь, каких-либо запретов для посещения лицами данной возрастной категории шоу при предоставлении указанной услуги не имелось, следовательно, она предназначалась и для них.

Вопреки доводам жалоб, суд обоснованно, на основании исследованных доказательств, в том числе показаний потерпевших, свидетелей, заключений судебно-медицинских экспертиз, установил факт причинения в результате оказанной услуги вреда здоровью потерпевших различной степени тяжести, принял во внимание заключения судебно-психиатрических экспертиз о состоянии потерпевших после перенесенных событий. Утверждения стороны защиты о необоснованной оценке, данной судом степени тяжести причиненного вреда здоровью несовершеннолетних Потерпевший №10 и Потерпевший №1, несостоятельны.

Так, согласно выводам проведенных по делу экспертиз, в ходе шоу Потерпевший №10, Дата изъята года рождения, были причинены телесные повреждения в виде обширных термических ожогов лица, ушных раковин, шеи, передней поверхности груди, правого надплечья, правого плеча и правой кисти, левого предплечья и левой кисти 1-2-3 степени общей площадью до 19% площади тела с исходом в формирование грубых келоидных рубцов, нарушающих мимику, требующих хирургического вмешательства для их устранения, неизгладимых; Потерпевший №1, Дата изъята года рождения, были причинены телесные повреждения в виде термического ожога головы, лица, передней поверхности груди, верхних конечностей 1-2-3 степени, общей площадью до 15% площади тела, с исходом в рубцевание и формированием гипертрофических рубцов левой ушной раковины, нормотрофических рубцов кончика носа слева и правого крыла носа, левой щеки, лобной области, подчелюстной области справа, передней и левой передне-боковой поверхности шеи, правого плеча и правого плечевого сустава, правого предплечья, левой кисти, келоидных рубцов левого плеча и левого предплечья, при этом установлено, что гипертрофические рубцы левой ушной раковины с крупно-бугристой поверхностью не станут малозаметными с течением времени и нехирургических методов лечения, поэтому неизгладимы.

Учитывая изложенное, показания эксперта ФИО47, подтвердившего выводы о неизгладимости установленных у указанных девочек рубцов после ожогов лица, а также представленные фото детей, пояснения их родителей о том, что имеющиеся рубцы у девочек обезображивают их лица, они стесняются их, переживают за свою внешность, стали чувствительны и ранимы от постороннего внимания в связи со свои видом, судебная коллегия соглашается с выводом суда о том, что по данному признаку причиненный здоровью Потерпевший №10 и Потерпевший №1 вред квалифицирован как тяжкий.

Вопреки доводам жалоб, эксперт ФИО47 лишь констатировал необходимость осмотра детей в ходе экспертных исследований, указав, что описание не всегда дает полную картину, но не указывал на то, что это необходимо сделать суду для выводов об обезображивании лиц потерпевших (т. 125 л.д. 372). Тем более, что у суда имелось не только описание, но и фотоизображение последствий ожогов у детей.

Каких-либо, в том числе неустранимых, сомнений в виновности осужденных, которые могли бы быть, в соответствии со ст. 49 Конституции Российской Федерации и ст. 14 УПК РФ, истолкованы в их пользу, судебной коллегией не установлено.

Все приведенные в приговоре доказательства в своей совокупности безусловно и достоверно подтверждают, что в период деятельности НРЦ «Гравитация» вплоть по 01 июня 2018 года Соболева Н.В. и Соболев О.В., при последовательном привлечении в преступную группу Дейнеки Д.А. и Лоскутовой А.А., совместно и согласовано нарушая требования пожарной безопасности, с целью извлечения прибыли, на возмездной основе оказывали неограниченному кругу лиц услуги, в том числе предназначенные для детей в возрасте до шести лет, которые не отвечали требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей.

Посещение зрителями организованного осужденными шоу за плату, равную стоимости билетов, свидетельствует о корыстной направленности вмененного осужденным деяния, для чего нет оснований анализировать финансово-хозяйственную деятельность их организации, как то обозначено в апелляционных доводах.

Несоблюдение требований пожарной безопасности Соболевой Н.В. и Соболевым О.В., на которых лежала обязанность по их соблюдению, привело к существенному нарушению прав и законных интересов граждан, предусмотренных Федеральными законами № 69-ФЗ, № 123-ФЗ, что в результате указанных преступных действий, а также воздействия опасных факторов пожара повлекло причинение вреда здоровью людей различной степени тяжести, в том числе тяжкого вреда здоровью двух лиц вследствие неизгладимого обезображивания их лиц.

На основе совокупности доказательств, с учетом требований вышеуказанных нормативных-правовых актов, суд правильно установил, что при оказании потребителям услуг зрелищно-развлекательного характера осужденными проигнорированы требования Закона от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей», которые регулируют отношения, возникающие между потребителями и исполнителями при оказании услуг, устанавливают права потребителей на приобретение услуг надлежащего качества и безопасных для жизни, здоровья, имущества потребителей и окружающей среды, получение информации об услугах и их исполнителях, и обязанность исполнителя оказать услугу, безопасную для жизни и здоровья потребителя, не причиняющую вреда имуществу потребителя, предоставить необходимую и достоверную информацию об услугах, обеспечивающую возможность их правильного выбора, в наглядной и доступной форме довести до сведения потребителей, с указанием правил и условий эффективного и безопасного использования услуг.

В нарушение указанных норм, осужденные, умышленно, с целью получения прибыли, сокрыли информацию от потребителей, что предоставляемая ими услуга в виде огненного шоу не отвечает требованиям пожарной безопасности, так как запрещена для проведения в оборудованном ими для этого помещении. Более того, из показаний практически всех потерпевших следует, что они не обладали информацией о проведении в рамках «микс-шоу» представления с использованием открытого огня, такая информация в наглядной и доступной форме непосредственно перед шоу с опытами до них не доводилась, они об этом не предупреждались, в ином случае не пошли бы туда, из показаний сотрудников ТРК «КомсоМолл» следует, что даже они не знали о том, что в НРЦ «Гравитация» демонстрируются опыты с открытым огнем.

Довод Соболевых о том, что они в течение двух с половиной лет предоставляли данную услугу без каких-либо происшествий, не опровергает выводов суда, как и не вызывает сомнений квалификация действий осужденных, поскольку они умышленно нарушили обязанность не оказывать услуги, не отвечающие требованиям безопасности жизни и здоровья граждан, а предоставив их, не предупредили, что существует опасность жизни и здоровья, так как имеются нарушения требований пожарной безопасности, наступили общественно опасные последствия в виде причинения вреда здоровью потребителей услуги, в том числе, тяжкого, между деянием и последствиями установлена причинно-следственная связь, при этом, последствия явились результатом неосторожности.

Позиции осужденных и их защитников в части квалификации действий оценены в приговоре с приведением соответствующих мотивов, не согласиться с которой судебная коллегия оснований не усматривает, аналогичные доводы апелляционных жалоб отвергает как несостоятельные, поскольку основополагающим является то обстоятельство, что в момент происшествия в НРЦ «Гравитация» зрителям оказывалась услуга в виде проведения праздничной программы и демонстрации перед ними научного шоу в условиях, не отвечающих требованиям пожарной безопасности, предусмотренным законодательством РФ.

Утверждения стороны защиты об отсутствии нормативных актов, регулирующих порядок предоставления оказываемой ими услуги, отвергаются как несостоятельные, поскольку условия предоставления безопасных услуг в Российской Федерации, в том числе и коммерческими организациями, урегулированы Законом «О защите прав потребителей».

Так, исходя из положений ст. 238 УК РФ и разъяснений Верховного Суда РФ, изложенных в п. 1 Постановления Пленума от 25.06.2019 № 18 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 238 Уголовного кодекса РФ», указанной нормой уголовного закона предусмотрена ответственность за оказание услуг, которые по своему составу, конструкции, свойствам или качеству не отвечают требованиям, установленным в Законе «О защите прав потребителей», а также в других Федеральных законах и в принятых в соответствии с ними иных нормативных правовых актах Российской Федерации, если эти услуги являются опасными для жизни или здоровья человека.

Таким образом, выводы суда о квалификации действий осужденных по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 238 УК РФ, выразившихся в предоставлении услуги с нарушением нормативных правил, установленных Федеральными законами в области пожарной безопасности, Правилами противопожарного режима, содержание которых направлено на обеспечение безопасности жизни и здоровья потребителей, являются верными, подтверждаются всей совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре.

В связи с этим ссылка Соболевой Н.В. на п. 11 вышеуказанного Постановления и доводы о приоритете специального состава преступления, предусмотренного ст. 219 УК РФ, по отношению к общей норме, предусмотренной ст. 238 УК РФ, отвергаются как безосновательные.

Судебное разбирательство по делу проведено в пределах, установленных ст. 252 УПК РФ, в связи с чем ссылки осужденных на деятельность, в том числе с нарушениями, НРЦ «Гравитация2» в г. Красноярске несостоятельны.

Иные доводы об оценке доказательств, приведенные в апелляционных жалобах, носят характер общих суждений и не влияют на законность и обоснованность осуждения Соболева О.В. и Соболевой Н.В. за совершенное преступление.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено, конституционные права осужденных были соблюдены. Судебное следствие проведено объективно, в соответствии со ст. 273-291 УПК РФ, нарушений принципов уголовного судопроизводства, процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, судебная коллегия не усматривает.

Апелляционные доводы стороны защиты не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, влияли на обоснованность и законность приговора, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены приговора, как на том настаивает сторона защиты, подлежат отклонению.

В приговоре, в соответствии с требованиями ст. 307 УПК РФ, изложены описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием обстоятельств совершения преступления, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления; доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности осужденных; указание на обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; мотивы решения вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания.

Судебная коллегия отвергает доводы защитника Китаевой И.Н. о несоответствии приговора ст. 305 УПК РФ, так как указанная норма содержит требования, предъявляемые к описательно-мотивировочной части оправдательного приговора, в то время как по настоящему делу судом обоснованно постановлен обвинительный приговор при отсутствии оснований для оправдания осужденных.

Также в нем приведено обоснование принятых судом решений по вопросам, указанным ст. 299 УПК РФ.

Так, вопреки утверждениям стороны защиты, из протокола судебного заседания следует, что судом исследовались все иски потерпевших, а также приобщенные к ним документы, в ходе судебного разбирательства выяснялась позиция потерпевших по заявленным искам, их обоснование с соответствующими уточнениями, в процессе чего принимали участие осужденные, которые выясняли интересующие их вопросы, связанные с исковыми требованиями, фактически высказали по ним свою позицию, что и было учтено судом при постановлении приговора.

Несостоятельными находит судебная коллегия доводы стороны защиты в части оформления гражданских исков, поскольку уголовно-процессуальный закон не предъявляет к искам строго регламентированных требований. В рамках уголовного судопроизводства положения гражданско-процессуального кодекса неприменимы, поэтому достаточно выраженной в любой форме воли пострадавшей от преступления стороны получить соответствующие возмещения и компенсации.

Несмотря на доводы, приведенные в апелляционных жалобах, судебная коллегия приходит к выводу, что исходя из системного понимания положений ст. 2 УК РФ, ст. 6, 7, 8, 11, 15, 29, 54, 73, 252 УПК РФ, учитывая правовую позицию Пленума Верховного Суда РФ, изложенную в Постановлении от 13.10.2020 № 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», о том, что в ходе судебного разбирательства надлежит принимать исчерпывающие меры для разрешения имеющегося по делу гражданского иска по существу, с тем чтобы нарушенные преступлением права потерпевшего были своевременно восстановлены, суд разрешил по настоящему уголовному делу гражданские иски, заявленные потерпевшими и в интересах потерпевших к лицам, виновным в совершении преступления, в результате которого был причинен материальный и моральный вред.

Оснований ставить под сомнение выводы суда первой инстанции в данной части, полагать о ненадлежащих ответчиках, как на том настаивает сторона защиты, не имеется.

Из обжалуемого приговора следует, что при принятии решения по заявленным по делу исковым требованиям суд руководствовался положениями уголовного и уголовно-процессуального законов, а также статей 150-151, 1100, 1101, 1064 ГК РФ, правовыми позициями Верховного Суда РФ, изложенными в предметных Постановлениях его Пленумов, согласно которым материальный ущерб, причиненный совершенным преступлением, должен быть взыскан в пользу потерпевших в размере фактически причиненного преступлениями материального ущерба, установленного в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства; гражданский иск о компенсации морального вреда (физических или нравственных страданий) может быть предъявлен по уголовному делу, когда такой вред причинен потерпевшему преступными действиями, посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага, при определении размера компенсации морального вреда необходимо учитывать характер причиненных потерпевшему физических и (или) нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, степень вины подсудимого, его материальное положение и другие конкретные обстоятельства дела, влияющие на решение суда по предъявленному иску, а также требования разумности и справедливости.

Институт гражданского иска в уголовном процессе выполняет компенсаторную функцию. Исходя из принципов справедливости и невозможности злоупотребления правом, разрешение гражданского иска предполагает возмещение ущерба, причиненного преступлением, а также компенсацию морального вреда, что направлено на восстановление нарушенных в результате совершенного преступления прав и свобод человека и гражданина.

Содержание обжалуемого судебного решения свидетельствует о том, что при определении размера возмещения материального ущерба Потерпевший №37 и Потерпевший №3 суд принял во внимание документальное подтверждение понесенных потерпевшими расходов, в том числе связанных с лечением и реабилитационными мероприятиями по восстановлению здоровья пострадавших. Ссылки осужденных на нормы гражданского законодательства в части допустимости представленных потерпевшими документов в подтверждение понесенных расходов отвергаются как несостоятельные. Оснований полагать о недостоверности представленных сведений и документов, заверенных самими потерпевшими, не имеется, взысканные судом суммы материального ущерба в пользу указанных потерпевших соответствуют представленным сведениям, несмотря на то, что в приговоре не приведены их расчеты.

Вместе с тем, взыскивая в пользу Потерпевший №2 материальный ущерб согласно представленным чекам и документам в сумме 43 421,41 рубль, суд не учел, что в судебном заседании (т. 125 л.д. 388 оборот) потерпевшая ФИО108 пояснила, что по чекам (таковые были предъявлены в период предварительного следствия) им все возместили, иск был предъявлен и поддержан в новом виде (т. 124 л.д. 63-64) с расчетом суммы материального ущерба в размере 450 тысяч рублей, которые будут понесены в дальнейшем в связи с санаторно-курортным лечением и косметологическими процедурами. Оснований для решения суда об удовлетворении данного иска в размере 43 421,41 рубль в приговоре не приведено.

Кроме того, удовлетворяя гражданский иск Потерпевший №39 о возмещении материального ущерба в полном объеме в сумме 296 881 рубль, суд не привел мотивов, по которым принял данное решение в части взыскания с осужденных Соболевых затрат на поездки семьи ФИО117 на о. Бали и о. Ольхон, предпринятые в целях реабилитации психологического состояния, без подтверждения соответствующих назначений и рекомендаций специалистов, а также в остальной части, поскольку представленные документы не содержат обоснование заявленных сумм.

В связи с изложенным, судебная коллегия находит, что решение по гражданским искам Потерпевший №2 и Потерпевший №39 в части возмещения материального ущерба подлежат отмене с передачей вопроса об их размере на разрешение в порядке гражданского судопроизводства.

Из приговора следует, что при определении размера компенсации морального вреда, суд учел испытанные и испытываемые в результате происшествия физические и нравственные страдания, обстоятельства, при которых причинен вред в основной своей части несовершеннолетним, родители которых также нравственно пострадали, наблюдая боль и стрессовое состояние детей, переживая за них. Суд принял во внимание форму вины осужденных, характер совершенных каждым из них деяний, учел имущественное и семейное положение ответчиков. Оснований для вывода о несоблюдении судом принципов разумности и справедливости не имеется, размер компенсации морального вреда определен исходя из заявленных требований, а также с учетом степени тяжести вреда, причиненного здоровью потерпевших, индивидуальных особенностей, в том числе связанных с восстановлением здоровья детей, глубины переживаний их родителей.

Доводы осужденных о том, что не присутствовавшие на шоу родители не могли предъявлять требования о компенсации морального вреда, поскольку не было гибели близких им лиц, основаны на неверном толковании закона. Ссылки при этом Соболева О.В. на п. 12, 14 вышеуказанного Постановления Пленума ВС РФ в части расходов Потерпевший №39 на будущий период, признания потерпевшими и удовлетворения требований Потерпевший №5 и Потерпевший №40, ссылки Соболевой Н.В. на удовлетворение исков ФИО92 и ФИО102, не признанных потерпевшими по делу, судебная коллегия признает несостоятельными, так как исходя из положений ст. 44 УПК РФ физическое лицо вправе предъявить по уголовному делу гражданский иск, содержащий требование о компенсации причиненного ему преступлением морального вреда, при этом ФИО92 и ФИО102 заявлены иски в интересах их детей, претерпевших от преступления, о компенсации морального вреда, законные представители признаны гражданскими истцами по делу с разъяснением им соответствующих прав, поэтому решение суда по искам указанных лиц принято без нарушений требований уголовно-процессуального закона.

Все проведенные по делу экспертизы по установлению психического состояния потерпевших после произошедших событий соответствуют требованиям закона, проведены компетентными специалистами, которые допрашивались в судебном заседании, из заключений, показаний экспертов, специалистов, потерпевших, описавших посттравматическое стрессовое расстройство, наступившее у детей и их родителей, в юридически значимый период, следует, что все лица, которым суд компенсировал моральный вред, причиненный совершенным осужденными преступления, испытали стресс и нравственные страдания, части из них потребовалась и была предоставлена психологическая помощь. И то, что в период рассмотрения дела в суде эти последствия были частично нивелированы, не ставит под сомнение правильность судебного решения, в том числе и в части размера удовлетворенных исковых требований.

Несостоятельными судебная коллегия находит и доводы стороны защиты о предыдущем обращении одной из сестер ФИО115 в ИОПНД, об испытании ими до этого стрессов от пожаров, о которых не было сказано при проведении экспертизы, так как из показаний ФИО49, пояснений специалистов, данных в судебном заседании, следует, что именно произошедшее 01 июня 2018 года сформировало негативные последствия, связанные с состоянием их психического здоровья.

Вопреки доводам жалобы Соболевой Н.В., выводы экспертов, изложенные в приговоре, полностью соответствуют исследованным заключениям, в том числе № 4473 в отношении Потерпевший №35 (т. 42 л.д. 167-176), оснований для отражения в приговоре проверенного в ходе судебного следствия заключения № 104 в отношении указанной потерпевшей у суда не имелось, поскольку в ходе данного исследования экспертами проверялось и не было выявлено вреда здоровью в результате событий 01 июня 2018 года, на фоне испытанного стресса и хронического заболевания (т. 42 л.д. 205-233).

Поскольку приговором суда установлена вина осужденных в совершении ими преступления в группе, иски предъявлены к виновным лицам, судебная коллегия отвергает, как несостоятельные, апелляционные доводы о необходимости произвести взыскания по ним с Лоскутовой А.А. и ООО «Кайзен».

При этом, суд принимает во внимание, что в соответствии с правовой позицией Пленума Верховного Суда РФ, изложенной в п. 40 Постановления № 55 от 29.11.2016 «О судебном приговоре» и в п. 24 Постановления от 29.06.2010 № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве», в случае причинения морального вреда преступными действиями нескольких лиц он подлежит возмещению в долевом порядке.

Таким образом, разрешив гражданские иски, суд взыскал с осужденных сумму компенсации морального вреда солидарно, что законом не предусмотрено, поэтому судебная коллегия считает необходимым приговор в данной части изменить, установив, что осужденные несут долевую ответственность за этот вред.

Кроме того, как верно отмечено стороной защиты, суд вышел за пределы исковых требований Потерпевший №29, взыскав в ее пользу компенсацию морального вреда в сумме 300 000 рублей, тогда как из протокола судебного заседания от 14 апреля 2020 года (л.д. 390 т. 125) следует, что последняя уточнила и поддержала свои исковые требования в сумме 300 000 рублей. В связи с этим приговор подлежит изменению и в данной части.

Учитывая степень вины каждого осужденного в совершенном преступлении, роль каждого из них, их имущественное положение, характер причиненных потерпевшим физических и нравственных страданий, требования разумности и справедливости, судебная коллегия считает необходимым взыскать в счет компенсации морального вреда, причиненного преступлением, в пользу Потерпевший №2, Потерпевший №1 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 400 000 рублей, в пользу Потерпевший №3, Потерпевший №10 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 400 000 рублей, в пользу Потерпевший №37, Потерпевший №36 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 400 000 рублей, в пользу Потерпевший №4 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 100 000 рублей, в пользу Потерпевший №11 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 150 000 рублей, в пользу Потерпевший №5 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 75 000 рублей, в пользу Потерпевший №35, Потерпевший №34 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 150 000 рублей, в пользу Потерпевший №29, Потерпевший №28, Потерпевший №28 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 150 000 рублей, в пользу Потерпевший №39 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 125 000 рублей, в пользу Потерпевший №38 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 150 000 рублей, в пользу Потерпевший №40 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 75 000 рублей, в пользу Потерпевший №12, Потерпевший №14 и Потерпевший №13 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 200 000 рублей, в пользу Потерпевший №7, Потерпевший №8, Потерпевший №8 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 150 000 рублей, в пользу Потерпевший №6 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 75 000 рублей, в пользу ФИО92 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 75 000 рублей, в пользу Потерпевший №33, Потерпевший №32 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 100 000 рублей, в пользу ФИО102 с ФИО2 и ФИО1 в равных долях с каждого по 10 000 рублей, а также в счет компенсации морального вреда, причиненного преступлением, в пользу Потерпевший №23, Потерпевший №24, Потерпевший №22 в следующих долях: с ФИО2 и ФИО1 по 90 000 рублей с каждого, с ФИО28 20 000 рублей.

Признав осужденных, с учетом заключений судебно-психиатрической экспертиз, материалов дела и данных о личности, вменяемыми лицами, подлежащим уголовной ответственности и наказанию за содеянное, суд свои выводы об этом мотивировал. Не усматривает сомнений во вменяемости и способности нести уголовную ответственность осужденных и судебная коллегия, поскольку не находит данных, порочащих оценку их психического состояния.

Обсуждая доводы жалоб о несправедливости и суровости назначенного наказания, судебная коллегия оснований для удовлетворения данных доводов не усматривает.

В силу ч. 2 ст. 389.18 УПК РФ несправедливым является приговор, по которому было назначено наказание, не соответствующее тяжести преступления, личности осужденного, либо наказание, которое, хотя и не выходит за пределы, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, но по своему виду или размеру является несправедливым, как вследствие чрезмерной мягкости, так и вследствие чрезмерной суровости.

Согласно ч. 1 ст. 6 УК РФ наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Как следует из приговора, выводы суда о виде и размере назначенного наказания надлежащим образом мотивированы.

Наказание Соболеву О.В. и Соболевой Н.В. назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 43, 60, 61 УК РФ, с учетом всех влияющих на вид и размер наказания обстоятельств.

Судом учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, полные данные о личности осуждаемых, все характеризующие их сведения, смягчающие наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семьи.

Как следует из обжалуемого приговора, в качестве смягчающих наказание Соболеву О.В. обстоятельств суд в соответствии с п. «к» ч. 1, ч. 2 ст. 61 УК РФ учел оказание медицинской помощи пострадавшим непосредственно после совершения преступления, частичную добровольную компенсацию морального вреда потерпевшим ФИО71, Потерпевший №2, Потерпевший №37, Потерпевший №4, Потерпевший №3, принесение извинений потерпевшим, неудовлетворительное состояние здоровья виновного, возраст и неудовлетворительное состояние здоровья его родителей, неудовлетворительное состояние здоровья сына, положительные характеристики, наличие несовершеннолетнего ребенка на момент совершения преступления; в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Соболевой Н.В., в соответствии с п. «к» ч. 1, ч. 2 ст. 61 УК РФ суд учел частичную добровольную компенсацию морального вреда потерпевшим ФИО71, Потерпевший №2, Потерпевший №37, Потерпевший №4, Потерпевший №3, принесение извинений потерпевшим, неудовлетворительное состояние здоровья виновной, неудовлетворительное состояние здоровья сына, положительные характеристики, наличие несовершеннолетнего ребенка на момент совершения преступления.

Таким образом, все указанные в жалобах обстоятельства были учтены судом в качестве смягчающих наказание. Новых данных о наличии смягчающих обстоятельств, которые не были известны суду первой инстанции либо которые, в силу требований закона, могут являться безусловным основанием для смягчения назначенного осужденным, обжаловавшим приговор, наказания, судебная коллегия не усматривает. Не является таковым и отсутствие со стороны Соболевой Н.В. нарушений меры пресечения, на что обращено внимание стороны защиты.

Оснований полагать, что суд, назначая наказание за содеянное, недостаточно учел смягчающие наказание обстоятельства, данные о личности осужденных, не имеется.

Отсутствие оснований для назначения наказания с учетом ст. 64 УК РФ, применение положений ч. 1 ст. 62 УК РФ суд в приговоре надлежаще мотивировал.

Суждения о необходимости назначения Соболевым наказания только в виде реального лишения свободы, без применения ст. 73 УК РФ, назначение дополнительного наказания в виде штрафа, мотивированно изложены в приговоре, и судебная коллегия с этими выводами соглашается. Назначенное им наказание соразмерно тяжести, характеру и степени общественной опасности совершенного преступления, всем влияющим на наказание обстоятельствам, личности осужденных, отвечает целям наказания, предусмотренным ст. 43 УПК РФ.

Оснований для признания несправедливым назначенного осужденным наказания судебная коллегия не усматривает. Каких-либо иных данных, способных повлиять на вид и размер наказания, не установлено. Значимых обстоятельств, дающих основание к смягчению наказания, по делу не имеется.

Вид исправительного учреждения, в котором осужденным надлежало отбывать лишение свободы, определен судом в полном соответствии со ст. 58 УК РФ, зачет периода содержания под стражей в срок наказания произведен с учетом положений ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих безусловную отмену приговора, судебной коллегией не установлено.

Из протокола судебного заседания суда первой инстанции следует, что он соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ, в нем содержатся сведения, подлежащие в силу ч. 3 ст. 259 УПК РФ обязательному отражению, приведенные в приговоре суда доказательства, исследованы судом в соответствии со ст. 240 УПК РФ, показания допрошенных лиц, изложенные в протоколе судебного заседания, в том числе с учетом постановлений, вынесенных по результатам рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания, соответствуют их показаниям, без искажения полноты и сути их содержания, при этом протокол подписан председательствующим и секретарем судебного заседания, что подтверждает объективность фиксации хода судебного разбирательства.

Замечания осужденных Соболевой Н.В. и Соболева О.В. на протокол судебного заседания рассмотрены судом согласно требованиям ст. 260 УПК РФ и удовлетворены частично, о чем вынесены соответствующие мотивированные постановления, порядок и процедура рассмотрения председательствующим замечаний на протокол судебного заседания не нарушены, постановления соответствуют ч. 4 ст. 7 УПК РФ.

Судебная коллегия отмечает, что, вопреки доводам осужденных, требования уголовно-процессуального закона не обязывают приводить в приговоре суда показания допрошенных лиц в полном объеме, оснований полагать об изменении существа и сути содержания показаний допрошенных лиц, не имеется.

Учитывая факты назначения Соболевым дополнительного наказания в виде штрафа и взыскании с них денежных сумм по гражданским искам, суд первой инстанции в соответствии с положениями ст. 115 УПК РФ и п. 11 ч. 1 ст. 299 УПК РФ принял верное решение об обращении взысканий на их имущество в счет погашения исков либо исполнения наказания в виде штрафа.

Однако, принимая решение в отношении земельного участка и нежилого помещения, принадлежащих Соболевой Н.В., суд не учел, что в соответствии со ст. 255 ГК РФ, ст. 69 ФЗ № 229 от 02 октября 2007 года «Об исполнительном производстве», в случае, если должник имеет имущество, принадлежащее ему на праве общей собственности, то взыскание обращается на долю должника.

Как верно указано в апелляционной жалобе Соболевой Н.В., из представленных в деле документов (л.д. 85-86 т. 101), протокола наложения ареста на имущество от 7 февраля 2019 года (л.д. 112-119 т. 101), следует, что таковой произведен в размере (данные изъяты) доли в праве общей долевой собственности.

В связи с этим, судебная коллегия полагает необходимым внести изменения в приговор суда первой инстанции, путем уточнения об обращении взыскания на имущество осужденной Соболевой Н.В., а именно земельный участок с кадастровым номером Номер изъят., площадью (данные изъяты) кв.м., расположенный по адресу: <адрес изъят>, <адрес изъят> <адрес изъят>, уч. 356, стоимостью (данные изъяты) рублей, нежилое помещение с кадастровым номером Номер изъят, площадью Номер изъят кв.м., расположенное по адресу: <адрес изъят>, <адрес изъят>, гаражный бокс Номер изъят, стоимостью (данные изъяты) рублей, в счет погашения гражданских исков потерпевших либо исполнения наказания в виде штрафа в размере ? доли в праве общей долевой собственности.

Таким образом, апелляционные доводы осужденных и их защитников подлежат частичному удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.26, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Октябрьского районного суда г. Иркутска от 26 мая 2021 года в отношении Соболева Олега Васильевича, Соболевой Натальи Васильевны, Дейнеки Даниила Андреевича изменить.

Снизить сумму компенсации морального вреда, взысканной в пользу Потерпевший №29, до 300 000 рублей.

Взыскать в счет компенсации морального вреда, причиненного преступлением:

в пользу Потерпевший №2, Потерпевший №1 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 400 000 рублей,

в пользу Потерпевший №3, Потерпевший №10 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 400 000 рублей,

в пользу Потерпевший №37, Потерпевший №36 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 400 000 рублей,

в пользу Потерпевший №4 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 100 000 рублей,

в пользу Потерпевший №11 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 150 000 рублей,

в пользу Потерпевший №5 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 75 000 рублей,

в пользу Потерпевший №35, Потерпевший №34 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 150 000 рублей,

в пользу Потерпевший №29, Потерпевший №28, Потерпевший №28 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 150 000 рублей,

в пользу Потерпевший №39 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 125 000 рублей,

в пользу Потерпевший №38 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 150 000 рублей,

в пользу Потерпевший №40 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 75 000 рублей,

в пользу Потерпевший №12, Потерпевший №14 и Потерпевший №13 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 200 000 рублей,

в пользу Потерпевший №7, Потерпевший №8, Потерпевший №8 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 150 000 рублей,

в пользу Потерпевший №6 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 75 000 рублей,

в пользу ФИО92 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 75 000 рублей,

в пользу Потерпевший №33, Потерпевший №32 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 100 000 рублей,

в пользу ФИО102 с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. в равных долях с каждого по 10 000 рублей.

Взыскать в счет компенсации морального вреда, причиненного преступлением, в пользу Потерпевший №23, Потерпевший №24, Потерпевший №22 в следующих долях: с Соболева О.В. и Соболевой Н.В. по 90 000 рублей с каждого, с Дейнеки К.А. 20 000 рублей.

Считать обращенными взыскания на земельный участок с кадастровым номером Номер изъят, площадью Номер изъят кв.м., расположенный по адресу: <адрес изъят>, <адрес изъят> <адрес изъят>, <адрес изъят>, стоимостью (данные изъяты), и нежилое помещение с кадастровым номером Номер изъят, площадью Номер изъят кв.м., расположенное по адресу: <адрес изъят>, гаражный кооператив Номер изъят, <адрес изъят>, гаражный бокс Номер изъят, стоимостью (данные изъяты), в счет погашения гражданских исков потерпевших либо исполнения наказания в виде штрафа на долю Соболевой Н.В. в размере (данные изъяты) в праве общей долевой собственности.

Приговор в отношении Соболевой Н.В., Соболева О.В. в части гражданских исков Потерпевший №2 и Потерпевший №39 о возмещении материального ущерба отменить с передачей вопроса о размере возмещения на разрешение в порядке гражданского судопроизводства.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы (основные и дополнительные) осужденных Соболевой Н.В., Соболева О.В. и их защитников Аполь Е.С. и Китаевой И.Н. – удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции (г. Кемерово) через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения. В случае обжалования осужденные вправе ходатайствовать об участии в суде кассационной инстанции.

Председательствующий:                                                                          Р.Р. Трофимова

Судьи:                                                                                                            Т.В. Казакова

Е.И. Маслова