Решение по делу № 33-3906/2020 от 31.08.2020

КАЛИНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

Судья: Кулакова Н.В.                    Дело № 2-119/201420

                                  (№ 33-3906/2020)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

23 сентября 2020 года                     г. Калининград

Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:

председательствующего: Ольховского В.Н.

судей: Алферовой Г.П., Ганцевича С.В.

при секретаре: Худоба О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе представителя Галинайтене Светланы Геннадьевны и Козловой Зои Афанасьевны по доверенности Даль Лилии Сергеевны на решение Московского районного суда г. Калининграда от 4 июня 2020 года по иску Самойловой Галины Петровны к Галинайтене Светлане Геннадьевне, Козловой Зое Афанасьевне о признании недействительными сделок дарения жилого помещения, мены жилыми помещениями, применении последствий недействительности сделок.

Заслушав доклад судьи Алферовой Г.П., объяснения Галинайтене С.Г. и ее представителей по доверенности Карманович Е.С. и Даль Л.С., поддержавших доводы жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Самойлова Г.П. обратилась в суд с иском к Галинайтене С.Г., Козловой З.А. о признании недействительными сделок мены и дарения жилого помещения и применении последствий их недействительности, указав, что в настоящее время находится на стационарном лечении в ГБУЗ «Психиатрическая больница Калининградской области № 2», где узнала о том, что ею были совершены две сделки, а именно 13 июня 2019 г. она произвела обмен принадлежащей ей квартиры № 9 в доме <адрес> на квартиру № 2 в <адрес>, принадлежавшую на праве долевой собственности ответчицам, а затем 5 июля 2019 г. подарила квартиру по ул. М. ответчице Галинайтене С.Г.

До госпитализации в психиатрический стационар длительное время находилась в болезненном состоянии, не позволявшем осознавать и понимать значение своих действий, руководить ими и отдавать им отчет. В результате указанных сделок она (истица) совершила неравноценный обмен, так как принадлежавшая ей квартира оценивается в 2750000 руб., а квартира по ул. М. имела стоимость 1260000 руб., в дальнейшем же она вообще осталась без жилья. Данные факты указывают на то, что ответчицы воспользовались ее состоянием, под их влиянием сделки были совершены вопреки ее воле и выгоде.

Ссылаясь на вышеуказанные обстоятельства, истица на основании п. 1 ст. 177 ГК РФ просила признать недействительной сделку дарения квартиры № 2 в доме <адрес>, совершенную между ней и Галинайтене С.Г.; признать недействительной сделку обмена квартиры № 9 в доме <адрес> на квартиру № 2 в доме <адрес>, заключенную между ней, Галинайтене С.Г. и Козловой З.А., применить последствия недействительности сделок, вернув стороны в первоначальное состояние.

Рассмотрев дело, суд вынес решение, которым постановил:

«Исковые требования Самойловой Галины Петровны – удовлетворить.

          Признать недействительным договор дарения квартиры № 2 дома <адрес> от 05.07.2019 года, заключенный между Самойловой Галиной Петровной и Галинайтене Светланой Геннадьевной; признать недействительным договор мены квартиры № 2 дома <адрес>, на квартиру 9 дома <адрес> от 13.06.2019 года, заключенный между Галинайтене Светланой Геннадьевной, Козловой Зоей Афанасьевной и Самойловой Галиной Петровной.

        Применить последствия недействительности сделок.

Прекратить право собственности Галинайтене Светланы Геннадьевны на квартиру № 2 дома <адрес> ( номер государственной регистрации права в Едином государственном реестре недвижимости №).

    Прекратить право общей долевой собственности Галинайтене Светланы Геннадьевны, Козловой Зои Афанасьевны на квартиру № 9 дома <адрес> (номера государственной регистрации права в Едином государственном реестре недвижимости №).

        Возвратить квартиру № 2 дома <адрес> в общую долевую собственность Галинайтене Светланы Геннадьевны, Козловой Зои Афанасьевны, по ? доли каждой.

        Возвратить квартиру № 9 дома <адрес> в единоличную собственность Самойловой Галины Петровны.

     Данное решение является основанием для регистрации права общей долевой собственности Галинайтене С.Г., Козловой З.А. на квартиру № 2 дома <адрес>; права единоличной собственности Самойловой Г.П. на квартиру № 9 дома <адрес>.

      Взыскать с Галинайтене С.Г., Козловой З.А. в доход бюджета госпошлину в размере 600 рублей в равных долях, то есть по 300 рублей с каждой».

В апелляционной жалобе представитель Галинайтене С.Г., Козловой З.А. – Даль Л.С. просит решение отменить и вынести новое решение об отказе в удовлетворении иска, не соглашаясь с оценкой суда собранных по делу доказательств. Так, указывает, что оценка показаний свидетелей судом дана с учетом интересов истца, при этом показания свидетелей со стороны ответчика (Самойловой Т.Г. и Галинайтиса Г.) были искажены таким образом, чтобы они соотносились с позицией истца. Кроме того, суд оставил без внимания сведения о том, что оспариваемые сделки удостоверялись нотариусом, при этом у последнего не возникло сомнений во вменяемости истицы. Обращает внимание, что суд не обеспечил явку истицы в судебное заседание, в связи с чем у ответчиков возникли сомнения относительно ее действительного местонахождения в ГБУЗ «ПБКО № 2». Считает, что суд необоснованно отказал в назначении заочной судебно-психиатрической экспертизы по настоящему делу. Не соглашается с выводами проведенной по делу судебной экспертизы, поскольку при ее назначении сторона ответчиков отсутствовала в судебном заседании и не имела возможности предложить свои вопросы экспертам. Кроме того, в основу заключения были положены только показания свидетелей со стороны истицы, тогда как свидетели со стороны ответчика были допрошены позднее. Также полагает, что при направлении медицинской документации в экспертное учреждение судом были допущены нарушения. Экспертами также не было учтено, что стороны лично являлись в нотариальную контору, и нотариусом не было отказано в удостоверении сделок. Поскольку в настоящее время истица находится на лечении, просит назначить по делу стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в другом экспертном учреждении.

В судебное заседание истица Самойлова Г.П., ответчица Козлова З.А., третьи лица нотариус Береговой О.В., Управление Росреестра по Калининградской области не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежаще.

Нотариус Береговой О.В. представил заявление о рассмотрении дела в его отсутствие, иные лица с заявлениями об отложении судебного заседания не обращались.

В соответствии с ч. 3 ст. 167, ч. 1, 2 ст. 327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Заслушав объяснения участвующих в деле лиц, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения.

Согласно п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Как предусмотрено п. 3 вышеуказанной статьи, если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса, а именно каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что с 1986 года Самойлова Г.П. была зарегистрирована и постоянно проживала в двухкомнатной квартире площадью 47, 5 кв.м по адресу: <адрес>, право собственности на которую было зарегистрировано за ней на основании договора приватизации от 11 февраля 2000 года.

Галинайтене С.Г. и Козлова З.А. с 15 мая 1997 года являлись долевыми собственниками (по ? доле в праве каждому) и были зарегистрированы в однокомнатной квартире общей площадью 29,1 кв.м, расположенной по адресу: <адрес>.

13 июня 2019 года между Самойловой Г.П. и Галинайтене С.Г., Козловой З.А. был заключен договор мены, согласно которому они произвели между собой обмен принадлежащих им квартир. Данный договор был удостоверен Врио нотариуса КГНО Берегового О.В.- Поповой М.О.

17 июня 2019 г. было зарегистрировано право собственности Самойловой Г.П. на квартиру по адресу: <адрес> и право долевой собственности по ? Галинайтене С.Г. и Козловой З.А. на квартиру по адресу: <адрес>.

25 июня 2019 г. стороны зарегистрировались в названных выше жилых помещениях.

5 июля 2019 г. между Самойловой Г.П. и Галинайтене С.Г. был заключен договор дарения квартиры, согласно которому Самойлова Г.П. подарила Галинайтене С.Г. квартиру по адресу: <адрес>

16 июля 2019 г. Галинайте С.Г. зарегистрировала единоличное право собственности на вышеуказанную квартиру по ул. М.

В результате вышеуказанных сделок, совершенных в течении короткого промежутка времени (менее месяца), истица утратила право собственности на квартиры как по ул. С., так и по ул. М., оставшись без жилья, а ответчики Галинайтене С.Г. и Козлова З.А. приобрели право долевой собственности на квартиру по ул. С., а ответчица Галинайтене С.Г. – дополнительно и право единоличной собственности на квартиру по ул. М.

Согласно заключению амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы ГБУЗ «Психиатрическая больница Калининградской области № 1» от 15 января 2020 года на момент заключения договоров мены и дарения (13 июня 2019 г. и 5 июля 2019 г.) Самойлова Г.П. обнаруживала клинические признаки хронического психического расстройства в форме органического бредового (шизофреноподобного) расстройства вследствие органического заболевания головного мозга и находилась в таком психическом состоянии, что не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Удовлетворяя исковые требования, суд обоснованно исходил из того, что поскольку на момент заключения договоров мены и дарения, Самойлова Г.П. не могла понимать значение своих действий, то данные договоры являются ничтожными на основании п. 1 ст. 177 ГК РФ, в связи с чем    правомерно прекратил право собственности ответчиков на квартиру по ул. С., вернув ее в собственность Самойловой Г.П., и, соответственно, вернул в долевую собственность ответчиц квартиру по ул. М.

Такие выводы суда основаны на совокупности исследованных доказательств, которым суд дал в соответствии со ст. 67 ГПК РФ надлежащую правовую оценку, подтверждены материалами дела, и являются правильными

Несогласие подателя жалобы с оценкой собранных судом по делу доказательств, в том числе показаний свидетелей Самойловой Т.Г. и Галинайтиса Г., а также с выводами судебной психолого-психиатрической экспертизы, является необоснованным.

Так, из заключения экспертизы следует, что 13 сентября 2019 г. племянница привела Самойлову Г.П. на прием к врачу-психиатру в ГБУЗ «Психиатрическая больница Калининградской области № 1», где по результатам осмотра был постановлен диагноз «органическое бредоваое расстройство, гаддюцинаторно-параноидальный синдром с суицидальными мыслями» и выдано направление на госпитализацию и стационарное лечение в ГБУЗ «Психиатрическая больница Калининградской области № 2», где истица находилась как на момент проведения экспертизы, так и до настоящего времени. Хроническое безримиссионное течение данного заболевания подтверждается полученными ГБУЗ «ПБКО № 2» сведениями о наличии у Самойловой Г.П. интеллектуально мнестической недостаточности, снижении продуктивности и целенаправленности мышлении, выраженных мотивационных нарушений мышления, неконтролируемого ассоциирования, несостоятельности в анализе и прогнозировании простых ситуаций, трудности осмысления происходящего вокруг и возможности адекватной самостоятельной адаптации в социуме, признаков личностного регресса с обедненностью в сфере эмоций, наличием бредовых идей отношения, преследования. Несмотря на проводимое медикаментозное лечение, у Самойловой Г.П. в период проведения экспертизы выявляются паралогичность, нелепость суждений, снижение уровня процессов обобщения и абстрагирования, нецеленаправленность мышления с лабильностью, смысловой нечеткостью, замедленность и неравномерность темпа психических процессов, истощаемость, отвлекаемость произвольного внимания, снижение памяти. Сам характер сделки говорит о нарушении у Самойловой Г.П. в тот период времени способности к пониманию, анализу сложных проблемных ситуаций, критической оценке и прогнозированию результатов своих действий (первоначально обменяла свою квартиру на другую меньшей площади без доплаты, в неликвидном фонде малознакомым людям, а затем эту квартиру подарила тем же людям, утратив единственное жилье, не имея представления, где будет проживать, не посоветовавшись с ближайшими родственниками).

Показания свидетелей К.., С.., М.. о том, что Самойлова Г.П. в последние годы злоупотребляла спиртными напитками, перестала следить за собой, высказывала опасения, что ее хотят одурманить, убить, согласуются с выводами экспертов и объективным психическим состоянием истицы, подтвержденным медицинскими документами.

Между тем, показания свидетелей Т.. и Г.. о том, что истица не злоупотребляла спиртными напитками, всегда выглядела аккуратно, никаких странностей в ее поведении не было, судом правомерно были отклонены, поскольку длительного и тесного общения между ними не было (Т.. виделась с истицей один раз в год, а Г. дважды подвозил ее к нотариусу для оформления оспариваемых сделок, а после них перевозил ее вещи), а кроме того, данные свидетели являются родственниками ответчицы Галинайтене С.Г. (супруг и родная сестра), в связи с чем прямо заинтересованы в исходе данного дела.

Вопреки утверждениям в жалобе, заключение судебной экспертизы № 1 от 15 января 2020 года соответствует требованиям ч. 1 ст. 79, ч. 1 ст. 85, ч. 2 ст. 86 ГПК РФ, при ее назначении и проведении соблюдены требования ст. 79 ГПК РФ, лица, подписавшие экспертное заключение, предупреждены судом в порядке ч. 2 ст. 80 ГПК РФ об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, в экспертном заключении имеются соответствующие подписи экспертов об ответственности по ст. 307 УК РФ.

Исследовательская часть заключения подробна и мотивированна, содержит исчерпывающие ответы на вопросы, поставленные судом перед экспертами.

Само по себе то обстоятельство, что эксперты не дали оценки имеющемуся в материалах дела отзыву нотариуса Берегового О.В., а также провели экспертизу без учета показаний свидетелей Самойловой Т.Г. и Галинайтиса Г., не может поставить под сомнение изложенные выше выводы комиссии экспертов.

Так, из письменного отзыва нотариуса Берегового О.В. следует, что в день подписания договоров стороны предварительно были ознакомлены с их содержанием, после чего лично расписались как в договорах, так и реестре регистрации нотариальных действий (л.д. 115 том 1).

    Вместе с тем, приведенный выше отзыв не опровергает вывод экспертного заключения о том, что Самойлова Г.П., выявляя дефекты психики в виде нарушений мышления, снижения памяти, нелепости суждений и неспособности анализировать и прогнозировать простые жизненные ситуации, испытывая трудности с осмыслением происходящего вокруг и самостоятельной способности адаптироваться в социуме, была способна понимать содержание подписываемых ею договоров мены и дарения, и руководить своими действиями.

Что касается показаний свидетелей Т.. и Г.., допрошенных после проведения экспертизы, то последние также не могли повлиять на выводы экспертов, поскольку противоречат объективному психическому статусу Т.., выявленному по результатам экспериментально-психологического обследования врачами психиатрической больницы 2 октября 2019 г. и проведенного стационарного лечения, и характеризующимся резким снижением объема внимания, нарушением его концентрации, выраженными трудностями сосредоточения на заданиях, требующих умственного напряжения, нарушении критических способностей, что свидетельствует о плохом нервно-психическом состоянии (л.д. 19 том 2).

Кроме того, судебной коллегий обращено внимание на то, что показания вышеуказанных свидетелей следует оценивать критически в силу их заинтересованности.

Доводы жалобы о допущенных нарушениях при направлении экспертам медицинской документации являются несостоятельными.

Так, членом экспертной комиссии С. (зав. отделения АСПЭ Психиатрической больницы № 1) в адрес суда было направлено письмо, в котором эксперты просили суд дать разрешение на использование медицинской документации, имеющейся на Самойлову Г.П. в данной больнице (амбулаторной карты), а также в Психиатрической больнице № 2 (копии истории болезни № 1045/2019) (л.д. 223 том 1).

Определением суда от 26 февраля 2020 года экспертам было разрешено использовать вышеуказанные медицинские документы, копии которых приложены к экспертному заключению и находятся в материалах дела (л.д. 9-21 том 2).

Ссылка в жалобе на нарушение судом прав ответчиков при назначении экспертизы является несостоятельной, поскольку последние надлежащим образом извещались о датах судебных заседаний по месту их регистрации, однако от получения судебной корреспонденции уклонились (л.д. 128-131 том 1).

В соответствии со ст. 165.1 ГК РФ, п. 63, 67 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" ответчики считаются надлежащим образом извещенными о рассмотрении дела.

Таким образом, неявка ответчиков в судебное заседание, в котором рассматривался вопрос о назначении судебной экспертизы, не свидетельствует о нарушении их процессуальных прав.

    При таких обстоятельствах каких-либо нарушений в назначении и проведении экспертизы ни судом, ни экспертным учреждением не допущено, в связи с чем судом первой инстанции обоснованно было отклонено ходатайство ответчиков о проведении заочной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы, о чем вынесено отдельное мотивированное определение (л.д. 114-115 том 2).

    Аналогичное ходатайство в суде апелляционной инстанции судебной коллегией также отклонено ввиду отсутствия предусмотренных ст. 87 ГПК РФ оснований для проведения повторной экспертизы.

Само по себе то обстоятельство, что Самойлова Г.П. до настоящего времени находится на стационарном лечении в психиатрической больнице № 2 не ставит под сомнение выводы проведенной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы и не является основанием для назначения по настоящему делу стационарной экспертизы.

Установив, что оспариваемые сделки были совершены Самойловой Г.П. в состоянии, при котором она не понимала значение своих действий и не могла ими руководить, то есть с пороком воли, суд обоснованно удовлетворил иск.

В апелляционной жалобе заявителя не содержится фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на его обоснованность и законность, поэтому изложенные в ней доводы не могут служить основанием для отмены оспариваемого решения. Фактически доводы жалобы направлены на переоценку собранных по делу доказательств, которым суд дал надлежащую оценку при рассмотрении дела, и оснований не согласиться с которой у судебной коллегии не имеется.

Решение суда является законным и обоснованным. Оснований для отмены решения суда в апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Московского районного суда г. Калининграда от 4 июня 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи