Решение по делу № 22-577/2021 от 03.03.2021

Судья ФИО3 Дело №22-577/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Иваново "21" мая 2021 года

Судебная коллегия по уголовным делам Ивановского областного суда в составе:

председательствующего судьи Близнова В.Б.,

судей Веденеева И.В., Гуренко К.В.

с участием прокурора Ахмеровой Ж.Г.,

ФИО1, её защитников - адвокатов Егорова А.М., Мосиной И.И., представивших удостоверения №№,161 и ордера №№,017036 от ДД.ММ.ГГГГ, выданные Владимирским филиалом Адвокатской конторы №<адрес> коллегии адвокатов №, Ивановской городской коллегией адвокатов № соответственно,

при ведении протокола судебного заседания помощниками судьи Кучеровой А.М., Бондарь К.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы ФИО1, её защитников Егорова А.М., Пискарева А.В. на приговор Ленинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженка <адрес>, гражданка РФ,

признана виновной в совершении четырёх преступлений, предусмотренных ч.3 ст.159 УК РФ, и ей назначено наказание

по ч.3 ст.159 УК РФ/преступление по договору №-и от ДД.ММ.ГГГГ/ в виде штрафа в размере 150 000 рублей,

по ч.3 ст.159 УК РФ/преступление по договору №-и от ДД.ММ.ГГГГ/ в виде штрафа в размере 170 000 рублей,

по ч.3 ст.159 УК РФ/преступление по договору №-и от ДД.ММ.ГГГГ/ в виде штрафа в размере 170 000 рублей,

по ч.3 ст.159 УК РФ/преступление по договору №-и от ДД.ММ.ГГГГ/ в виде штрафа в размере 150 000 рублей;

в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ, по совокупности преступлений, путём частичного сложения назначенных наказаний, окончательно ФИО1 назначено наказание в виде штрафа в размере 200 000 рублей;

в соответствии с ч.8 ст.302 УПК РФ ФИО1 от назначенного наказания освобождена в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Заслушав доклад судьи Веденеева И.В., доложившего содержание обжалуемого приговора, существо апелляционных жалоб стороны защиты, выслушав мнения участников судебного разбирательства, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Приговором Ленинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 признана виновной в совершении в 2010 году, будучи генеральным директором ООО "Альтернатива Климат-Т" и ООО "Альтернатива Клима-Т"/далее - Предприятия,ООО,Общества/, в рамках реализации Программы дополнительных мероприятий <адрес> по снижению напряжённости на рынке труда для предоставления субсидий из средств федерального бюджета и средств областного бюджета, утверждённой Постановлением <адрес> №-п от ДД.ММ.ГГГГ/далее - Программа/, четырёх преступлений -

двух мошенничеств, то есть хищений чужого имущества путём обмана сотрудников ОГКУ "Ивановского межрайонного центр занятости населения"(ОГУ "Ивановский центр занятости населения", ОГКУ "Центр занятости населения <адрес>)/далее - ИЦЗН,Центр/, лицом с использованием своего служебного положения,

а также двух мошенничеств, то есть хищений чужого имущества путём обмана сотрудников ИЦЗН, лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.

Обстоятельства совершения ФИО1 указанных преступлений подробно изложены в вынесенном приговоре.

Тем же приговором от назначенного наказания ФИО1 освобождена в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит об отмене приговора и её оправдании по всем инкриминируемым ей преступлениям на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, ссылаясь на следующее:

-выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; вопреки выводу суда о наличии у неё изначально преступного умысла на обман ИЦЗН с целью незаконного получения субсидий, инициатором участия её организаций в Программе был сам Центр, и именно сотрудники последнего проверяли критерии относимости её Предприятий для участия в Программе; решение о включении её Предприятий в Программу принимали Центр и <адрес>; изложенное свидетельствует о том, что никакого умысла на обман у неё не было и быть не могло; показания допрошенных в качестве свидетелей работников Предприятий об отсутствии переводов не могут являться доказательствами её вины, поскольку данные свидетели в силу прошедшего времени забыли обстоятельства десятилетней давности и, кроме того, в силу того, что они не относились к руководству Предприятий, просто не обращали внимание принимаемые последними решения; показания указанных свидетелей опровергаются имеющейся в материалах дела документацией - приказами о переводах 1КПВ, 2КПВ, 3КПВ, карточками по формам Т2, зарплатными ведомостями, выгрузками из 1С Предприятие по кадровым перемещениям, которые подделать невозможно, а также приложением к заключению специалиста ООО "Вердикт" с приведением полного анализа выполнения каждым работником определённых видов работ на каждом объекте в 2010 году по часам; судом необоснованно отказано в удовлетворении ряда заявленных стороной защиты ходатайств, положительное разрешение которых существенно повлияло бы на исход дела; в частности, проведение по уголовному делу почерковедческой экспертизы подписей работников в документах подтвердило бы, что эти подписи ставили лично сами работники, опровергая показания последних о том, что никакие документы по переводу они не подписывали и росписи от их имени в приказах о переводе и зарплатных ведомостях они не ставили; заключение данной экспертизы опровергало бы также показания бухгалтера Свидетель №3 о подделке ею подписей работников по указанию ФИО1; судом нарушено её право на защиту, поскольку в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ в ходе прений сторон и при её последнем слове не присутствовал её защитник Егоров А.М., соответственно, непосредственно сам участия в прениях не принимавший.

В поданных в интересах ФИО1 апелляционных жалобах защитники Пискарев А.В., Егоров А.М. просят об отмене указанного приговора и вынесении в отношении ФИО1 оправдательного приговора в связи с отсутствием в её действиях состава преступлений. По мнению защитников, обжалуемый приговор судом вынесен в нарушение положений ч.3 ст.49 Конституции РФ, а также требований ст.14 УПК РФ. В обоснование своих позиций защитниками приведены следующие доводы -

Пискаревым А.В.:

-изложенные в приговоре выводы носят предположительный характер и на полном, всестороннем, объективном рассмотрении дела не основаны; судом не приняты в полной мере изложенные стороной защиты доводы;

Егоровым А.М. - в основной и дополнительной жалобах:

-выводы суда о том, что Предприятия ФИО1 в помощи не нуждались, а приказы о простое носили формальный характер, являются несостоятельными; вопрос наличия на Предприятиях тяжёлой экономической ситуации, потенциальной возможности сокращения сотрудников, а также иные критерии, позволившие Предприятиям участвовать в Программе рассматривался не ФИО1, а ИЦЗН и профильным комитетом <адрес>, отвечавшим за реализацию Программы; инициатива участия Предприятий ФИО1 в Программе исходила именно от ИЦЗН; по этим же мотивам является необоснованным и вывод суда о возникновении у ФИО1 изначально преступного умысла на обман Центра с целью незаконного получения субсидий, выделяемых юридическим лицам, участвующим в Программе; механизм включения Предприятий ФИО1 в Программу ни следователем, ни судом первой инстанции подробно не изучался; экономических экспертиз о состоянии Предприятий на момент их включения в Программу не проводилось, принимавшие решение о включении Предприятий в участие в Программе должностные лица Центра и правительства не допрошены; основания, порядок, документальное обоснование включения Предприятий в указанную Программу не установлены; показания свидетеля Свидетель №3, данные ею в период предварительного следствия, судом в качестве достоверных признаны необоснованно; между тем, данные показания являются недопустимым доказательством; от данных показаний сама свидетель в судебном заседании отказалась, пояснив, что давала их под давлением; кроме того, данные показания опровергнуты по результатам судебного следствия; сами эти показания нелогичны и противоречат показаниям работников Предприятий; судом необоснованно отказано в удовлетворении неоднократно заявленных стороной защиты ходатайств о проведении почерковедческой экспертизы росписей работников Предприятий; между тем, результаты данной экспертизы могли бы подтвердить либо опровергнуть показания свидетеля Свидетель №3 относительно подделки ею подписей; в своих показаниях свидетель Свидетель №3 фактически изобличает себя в участии в преступлении ФИО1, однако, процессуального решения применительно к вопросу о привлечении Свидетель №3 к уголовной ответственности либо её освобождении от таковой следователем не принималось, что является дополнительным подтверждением заявления свидетеля об оказании на неё сотрудниками правоохранительных органов давления и вынужденности подписания "нужных" следователю показаний в обмен на непривлечение её к уголовной ответственности; процессуальный статус Свидетель №3 как подозреваемой, изобличавшей себя в ходе допроса в совершении преступления, явно был очевиден для следователя, однако, последним право воспользоваться услугами защитника ей предоставлено не было; подлинность появившегося в уголовном деле только после заявленного стороной защиты соответствующего ходатайства постановления об изъятии и передачи уголовного дела для расследования в СО ОМВД России по <адрес> вызывает сомнение; в представленных материалах отсутствует письменное поручение руководителя СО ОМВД России по <адрес> о передаче уголовного дела для расследования следователю Астафьеву А.Е. ДД.ММ.ГГГГ, что свидетельствует о незаконности нахождения у него уголовного дела после ДД.ММ.ГГГГ; выемка документов в ИФНС России по <адрес> ДД.ММ.ГГГГ проведена с нарушением требований норм УПК РФ, поскольку разрешение суда на её производство следователю Астафьеву А.Е. не выдавалось, а было выдано иному органу предварительного расследования; в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которого проводились прения сторон и ФИО1 выступала с последним словом, он по объективным причинам не присутствовал, что нарушило право ФИО1 на защиту, равно как и лишило его возможности выступить в прениях; контроль за работой участвовавших в Программе работников был возложен на руководителей структурных подразделений, и ФИО1 непосредственно сама контролем конкретной выполняемой на объектах каждым работником работы не занималась; выписки из табелей учёта рабочего времени в соответствии с требуемой ИЦЗН формой делались руководителями структурных подразделений, сама ФИО1 их не изготавливала, а лишь подписывала сопроводительные письма; судом первой инстанции при вынесении приговора не учтены документы, подтверждающие фактический перевод сотрудников Обществ в рамках программы с ИЦЗН - заключение специалиста ООО "Вердикт" с приложениями, выгрузки из базы 1С по обоим ООО, карточки по форме Т-2, приказы о предоставлении отпусков, в которых указаны должности, на которые были переведены сотрудники, ушедшие в период действия Программы в отпуска; стороной обвинения доказательств корыстной составляющей вменённого ФИО1 состава преступления не представлено; полученные в качестве субсидий денежные средства ФИО1 были потрачены на нужды Предприятий; сама ФИО1 доходов в виде дивидендов от прибыли в 2010 - 2011 г.г. не имела, из кассы Предприятий на личные счета в банках премиальных выплат, платежей в 2010 году и по итогам 2011 года не получала; приговор основан на показаниях свидетелей об обстоятельствах десятилетней давности, при этом для свидетелей данные факты в их жизни и работе не несли каких-либо запоминающихся моментов и естественно в связи с давностью произошедшего могли забыться; вместе с тем, ФИО1 представлены документы, опровергающие показания свидетелей, и даны показания с приведением объяснений и аргументацией обстоятельств заключения договоров с ИЦЗН; обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, стороной обвинения приведённые ФИО1 доводы о своей невиновности не опровергнуты, и все сомнения в её виновности, которые не могут быть устранены, должны толковаться в её пользу.

В судебном заседании ФИО1, её защитники Егоров А.М., Мосина И.И., поддержав апелляционные жалобы по изложенным в них доводам, также обратили внимание на следующее:

ФИО1

доказательства её виновности в совершении указанных в приговоре преступлений отсутствуют; в 2010 году в силу своей неопытности как руководителя и бытовой занятости она могла невнимательно контролировать исполнение приказов руководителями структурных подразделений Предприятий о временных переводах работников и выполнении работниками временных работ не по своей основной специальности, но никакого преступного умысла на совершение мошенничества у неё не имелось; в отсутствие сговора с непосредственными руководителями работников ООО реализация инкриминируемого ей умысла на участие в Программе с целью получения субсидий и совершение мошенничества являлась невозможной; однако, наличие такого сговора стороной обвинения не доказано; приказ о переводе работника, исходя из положений действовавшего законодательства, следовало расценивать как приказ о совмещении, что фактически подтвердили и допрошенные в судебном заседании свидетели; работник на условиях совмещения, выполняя свою основную трудовую функцию на условиях неполного рабочего дня, совмещал ту работу, на которую он был переведён приказом; работники, включённые в приказы на получение субсидий, выполняли работы по своей основной специальности, а также привлекались к выполнению работ не по своей основной специальности, в соответствии с производственной необходимостью и приказами, которые были направлены в ИЦЗН; показаниям некоторых свидетелей судом в приговоре дана неправильная оценка; приказы о временных переводах работников и их привлечении к выполнению работ не по своей основной специальности, в связи с производственной необходимостью, издавались систематически в течение 2008-2021 г.г., а не только в 2010 году; в течение 2010 года ИЦЗН и Предприятия в ходе выполнения всех условий заключённых четырёх договоров добросовестно исполнили постановления Правительства РФ и <адрес> о снижении напряжённости на рынке труда, что подтверждается показаниями бывшего руководителя Центра ФИО9 об отсутствии причинённого ФИО1 государству ущерба; у всех участвовавших в Программе работников имелось несколько руководителей; у генерального директора не было возможности проконтролировать исполнение приказов о переводах работников, поскольку производственная деятельность была связана с выполнением работ на различных объектах, то есть с постоянными командировками; в удовлетворении заявленных ею ходатайств о проведении очных ставок со свидетелями и назначении почерковедческих экспертиз на предмет установления истины в вопросах подлинности имеющихся в уголовном деле документов судом было отказано; также в судебном заседании не допрошены в качестве свидетелей бухгалтер-кассир и расчётный бухгалтер Предприятий, которые могли сообщить имеющие значение для уголовного дела сведения; денежные средства получались Предприятиями в форме компенсации через месяц после того, как все фактические выплаты заработной платы и налогов с неё были произведены Предприятиями за свой счёт; уголовное дело в её отношении носит заказной характер, подготовлено юристом Предприятий и обусловлено возможной заинтересованностью должностных лиц властных органов области в создании препятствий для реализации ею значимого инновационного инфраструктурного бизнес-проекта; данная судом оценка показаниям свидетеля Свидетель №3 при её допросах следователем как достоверным является необоснованной; вопросы об адресате присвоения денег работников, полученных в виде субсидий от ИЦЗН, а также о том, какие конкретно документы по заключённым в 2010 году договорам были сфальсифицированы и кем именно, судом не разрешены; вывод суда о том, что в ИЦЗН в 2010 году Предприятиями предоставлялись якобы фиктивные табеля учёта рабочего времени, а также фиктивные ведомости по выплате заработной плате, является необоснованным; ни один из поступивших в ИЦЗН от Предприятий документов сфальсифицирован не был; проведённым в 2017 года экспертом ФИО10 экспертным исследованием использования Предприятиями денежных средств ИЦЗН, полученных в виде субсидий, хищения денежных средств со стороны ФИО1 не установлено;

защитник Егоров А.М.

судом в приговоре не дана оценка тому обстоятельству, что признание показаний свидетеля Свидетель №3 на стадии предварительного следствия в качестве достоверных свидетельствует, в свою очередь, об установлении причастности к совершению инкриминируемого ФИО1 непосредственно также и самой Свидетель №3; вопреки выводу суда о том, что уголовное дело каждый раз принималось следователем Астафьевым А.Е. и об этом выносилось соответствующее постановление, а уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает конкретного вида и формы распоряжения руководителя следственного органа, которым следователю поручается производство по уголовному делу, в судебном заседании в ходе своего допроса указанный следователь пояснял о поручении ему руководством уголовного дела для расследования исключительно в письменной форме; полученные ФИО1 в качестве субсидий денежные средства ею не присваивались, а были потрачены в основном на оплату заработной платы работников и оплату налогов, то есть возвращены в региональный и федеральный бюджеты;

защитник Мосина И.И.

в отношении обжалуемого приговора имеются предусмотренные ст.389.15 УПК РФ основания для его отмены; вопреки соответствующему выводу суда, умысел ФИО1 на хищение денежных средств не мог возникнуть с ДД.ММ.ГГГГ, поскольку текст постановления Правительства Ивановской области от 27 января 2010 года №3-П, которым была утверждена Программа дополнительных мероприятий <адрес> по снижению напряжённости на рынке труда для предоставления субсидий из федерального бюджета и средств областного бюджета, опубликован был только в Собрании законодательства <адрес> № от ДД.ММ.ГГГГ и в свободном доступе не находился; поэтому не доказано, что направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество умысел возник у лица до получения такого имущества или приобретения права на него; вывод суда о том, что во исполнение договоров о совместной деятельности по организации временного трудоустройства работников, находящихся под угрозой увольнения, нельзя было организовывать временные работы на условиях совместительства, основан на неправильной трактовке закона, не соответствуя и Письму Минздравсоцразвития РФ от ДД.ММ.ГГГГ № "О реализации региональных программ, предусматривающих дополнительные мероприятия, направленные на снижение напряжённости на рынке труда субъектов РФ"; выводы суда о недостаточной обоснованности изданных приказов о простое на Предприятиях являются ошибочными и на исследованных доказательствах не основаны; содержание таких приказов трудовым законодательством не предусмотрено; при заключении и выполнении заключенных с ИЦЗН договоров стороны сочли указанные в приказах основания достаточными; само по себе наличие хозяйственно-правовых договоров с ООО не исключает наличие простоев; в приговоре судом показания свидетелей в данной части приведены избирательно и, кроме того, приведённым показаниям дана неверная оценка; в 2009 году работники Предприятий также вынужденно переводились на другие, менее оплачиваемые должности, хотя ООО на тот период ни в каких программах не участвовало; вопреки выводам суда об изготовлении по указанию ФИО1 заведомо недействительных платёжных ведомостей и табелей учёта рабочего времени работников, никто из допрошенных лиц не показал, что они получали меньшую зарплату или не получали вообще; отражённые в ведомостях о выплате заработной платы сведения подтверждены не только документально, но и свидетельскими показаниями; оценивая доводы о направлении ФИО1 полученных денежных средств на нужды Предприятий, суд не учёл положения ст.28 Федерального Закона от ДД.ММ.ГГГГ №14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"; сама лично ФИО1 никаких доплат, премий не получала, изъятия их из кассы за других работников не производила; в приговоре не указано, каким способом были похищены ФИО1 перечисленные на расчётные счета Предприятий денежные средства, и каким способом она могла ими завладеть, учитывая, что они являлись электронными деньгами; вывод суда, учитывавшего при расчёте незаконно полученных из бюджетов в качестве субсидий денежных средств также и подлежащие уплате налог на доходы физических лиц и отчислений во внебюджетные фонды, противоречит выводам того же суда о том, что работники, которые "входили" в Программу, заработную плату не получали; судом допущено нарушение прав ФИО1 при определении подсудности уголовного дела; соответствующие доводы стороны защиты были фактически проигнорированы; инкриминируемые ФИО1 преступления считаются оконченными с момента изъятия денежных средств с банковского счёта их владельца, в результате которого последнему причинён ущерб; вопрос о территориальной подсудности уголовного дела решается, исходя из места нахождения банка, в котором владельцем денежных средств открыт банковский счёт; согласно предъявленному обвинению, расчётный счёт ОГКУ "Ивановский межрайонный ЦЗН" был открыт в ГРКЦ ГУ Банка России по <адрес>, расположенным на территории <адрес>; как следует из платёжных поручений, денежные средства переводились с расчётного счёта УФК по <адрес> ОГКУ на расчётный счёт ООО, и никаких промежуточных счетов в представленных документах не имеется.

Прокурор Ахмерова Ж.Г., находя обжалуемый стороной защиты приговор соответствующим требованиям ч.1 ст.297 УПК РФ, просила последний оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав мнения участвующих в деле лиц, судебная коллегия приходит к следующему.

Вопреки доводам стороны защиты, предусмотренных ст.389.15 УПК РФ оснований для отмены в апелляционном порядке состоявшегося в отношении ФИО1 обвинительного приговора не имеется.

Представленные в распоряжение суда апелляционной инстанции материалы дела позволяют утверждать, что судебное разбирательство в отношении ФИО1 проведено объективно, с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, принципов состязательности и равноправия сторон. Сведений о том, что при рассмотрении судом первой инстанции уголовного дела по существу сторона защиты была лишена возможности предоставления в обоснование своей позиции доказательств по делу либо ограничена в такой возможности представленные материалы, в том числе протокол судебного заседания, не содержат.

Все юридически значимые по делу обстоятельства, в том числе те, на которые обращала внимание сторона защиты, являлись предметом исследования в судебном заседании. Все заявленные стороной защиты и поддержанные в судебном заседании ходатайства разрешались судом первой инстанции по существу, без существенных нарушений закона, с указанием мотивов принятых по ним решений. Нарушений требований ст.256 УПК РФ при разрешении заявленных по делу сторонами ходатайств судом первой инстанции не допущено.Сомневаться в правильности принятых судом первой инстанции решений об отказе в удовлетворении ряда заявленных стороной защиты ходатайств судебная коллегия оснований не находит. Таких оснований не усматривается, вопреки доводам жалоб, и применительно к мотивированному решению суда первой инстанции об отказе в назначении по уголовному делу судебной почерковедческой экспертизы. Перечнем ст.196 УПК РФ в качестве обязательных к назначению и производству указанная экспертиза не предусмотрена. Достаточных же оснований для назначения такой экспертизы в целях выяснения интересующих сторону защиты обстоятельств не имеется, поскольку последние в достаточном объёме установлены иными исследованными в судебном заседании доказательствами, сомнений в своей достоверности не вызывающими. Также в связи с доводами жалоб судебная коллегия полагает необходимым отметить и то, что показания свидетеля Свидетель №3 на предварительном следствии не содержат категоричного утверждения о выполнении подписей за работников предприятий только ею; как следовало из показаний свидетеля, в изготавливаемых документах за работников расписывалась как она сама, так и непосредственно сами работники, не зная, за что расписываются. Эти обстоятельства согласуются и с показаниями допрошенных в судебном заседании в качестве свидетелей работников возглавляемых ФИО1 Обществ.

Реальная возможность и достаточное время для обеспечения явки в судебное заседание для допроса в качестве свидетелей бывших сотрудников Обществ Свидетель №46 и Свидетель №45 стороне защиты предоставлялась.

Наряду с этим следует отметить и то, что возражений против окончания судебного следствия при имеющихся доказательствах, в том числе и в отсутствие тех сведений, на которые обращено внимание в поданных по делу апелляционных жалобах, стороной защиты не высказывалось.

Кроме того, судебная коллегия полагает необходимым обратить внимание, что ходатайств о необходимости истребования сведений, которые бы при имеющихся доказательствах влияли на правильность изложенного в приговоре вывода о виновности ФИО1 в совершённых хищениях, но их отсутствие судом безосновательно оставлено без внимания, стороной защиты в рамках судебного разбирательства не заявлялось.

В связи с доводами ФИО1, сводящимися к утверждениям о сфальсифицированности, сфабрикованности уголовного дела, судебная коллегия отмечает, что законность и обоснованность предъявленного ей органами предварительного следствия обвинения проверялась в ходе судебного разбирательства и по результатам исследования представленных в соответствии с принципом состязательности сторон доказательств, их проверки и оценки судом вынесен приговор, не обусловленный наличием у отдельных сотрудников властных органов <адрес> заинтересованности в осуждении ФИО1 за совершение преступных деяний, которых она не совершала.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению о том, что обжалуемый приговор основан лишь на предположениях, при отсутствии допустимых и достоверных доказательств виновности ФИО1, являются необоснованными и опровергаются содержанием состоявшегося ДД.ММ.ГГГГ судебного решения.

Выводы о событиях преступных деяний ФИО1 и её виновности в их совершении базируются на проверенных судом первой инстанции согласно требованиям ст.87 УПК РФ конкретных доказательствах, содержание которых наряду с их анализом в обжалуемом приговоре приведено. Получив соответствующую требованиям ч.1 ст.88 УПК РФ оценку, данные доказательства в своей совокупности являлись достаточными для разрешения уголовного дела по существу и вынесения в отношении ФИО1 обвинительного приговора, обжалуемого в настоящее время в апелляционном порядке.

Сведений, которые бы свидетельствовали об ошибочности указанных выводов и необходимости оправдания ФИО1 по предъявленному ей обвинению, в распоряжение суда первой инстанции представлено не было, как не представлено таких сведений и в рамках апелляционного производства по делу.

Искажения при изложении в приговоре показаний допрошенных в судебном заседании лиц, что влияло бы на правильность установления юридически значимых обстоятельств по делу, судебная коллегия не усматривает.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению о недоказанности виновности ФИО1 в содеянном, и ссылающейся в обоснование своей позиции на отдельные по делу доказательства, основаны на оценке доказательств, носящей изолированный характер, сделанной без учёта их анализа в своей совокупности.

Само по себе несогласие стороны защиты с проведённой судом первой инстанции оценкой доказательств по делу об её ошибочности не свидетельствует.

Неустранённых сомнений в виновности ФИО1 в содеянном, которые бы судом были истолкованы в пользу стороны обвинения, не имеется.

Изложенные стороной защиты доводы, сводящиеся к утверждению о невиновности ФИО1 в содеянном, вопреки доводам жалобы адвоката Пискарева А.В., судом первой инстанции проверялись и обоснованно отвергнуты как несостоятельные, опровергнутые совокупностью исследованных по делу доказательств.

Обоснованные

неопытностью её в 2010 году как руководителя, бытовой занятостью, невозможностью в силу этого контролировать исполнение сотрудниками Предприятий издаваемых ею приказов,

исходящей именно от ИЦЗН инициативе участия Предприятий в Программе и проверке сотрудниками Центра критериев относимости этих Предприятий для такого участия, по результатам которой и было принято решение о таком участии,

непричастностью непосредственно самой ФИО1, как генерального директора Предприятий, к учёту и контролю рабочего времени своих работников, выполняемой ими работы, ведению табелей учёта рабочего времени, изготовлению Выписок из них,

доводы стороны защиты об отсутствии у ФИО1 какого-либо умысла на совершение мошенничества опровергаются показаниями свидетеля Свидетель №3 при её допросах в период предварительного следствия по делу.

Сопоставив показания данного свидетеля при допросах от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ с другими исследованными по делу доказательствами и, в частности, с показаниями допрошенных в качестве свидетелей работавших в Обществах в 2010 году лиц, суд первой инстанции пришёл к правильному выводу об отсутствии оснований сомневаться в достоверности изложенных Свидетель №3 в ходе указанных допросов обстоятельств совершённых ФИО1 преступных действий. Не находит таких оснований и судебная коллегия при апелляционном рассмотрении дела, в рамках которого стороной защиты фактически приведены доводы о недопустимости указанных показаний свидетеля, аналогичные доводам, приведённым суду первой инстанции. Между тем, мотивированная оценка данным доводам судом в приговоре приведена, и является правильной.

Получило мотивированную оценку в приговоре и изменение своих показаний свидетелем ФИО12 в судебном заседании. Доводы свидетеля о применении к ней в период расследования уголовного дела недозволенных методов ведения следствия, в результате чего она была вынуждена дать в ходе своих допросов не соответствующие действительности показания, судом проверялись и обоснованно отвергнуты, что нашло своё отражение в приговоре с приведением соответствующих мотивов. При этом, проверяя указанные доводы, суд первой инстанции принимал во внимание не только отражённые в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ результаты проведённой сотрудниками Фрунзенского МСО <адрес> СУ СК РФ по <адрес> в порядке ст.144 УПК РФ проверки, но и сопоставлял их с содержанием оспариваемых свидетелем протоколов, данных ею пояснений, в том числе и в части наличия в них сведений, которые могли бы подтвердить её доводы.Полагать, что судом первой инстанции в связи с заявлением свидетеля о применении к ней недозволенных методов ведения расследования приняты меры по проверке такого заявления, которые являлись бы недостаточными и неэффективными, судебная коллегия не усматривает.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению о нелогичности и противоречивости показаний свидетеля Свидетель №3 в период предварительного следствия, носят надуманный характер и на содержании непосредственно самих показаний не основаны. Также следует отметить, что, вопреки доводам жалобы, указанные показания согласуются и с признанными судом достоверными показаниями допрошенных в качестве свидетелей бывших работников Обществ. Мотивированные выводы в этой части в приговоре приведены.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению о лишении свидетеля Свидетель №3 при допросах следователем права пользоваться помощью защитника, вследствие чего данные ею показания являются недопустимыми, судом первой инстанции отвергнуты правильно, мотивы принятому решению в приговоре приведены. Кроме того, как следует из составленных протоколов, права отказаться свидетельствовать против самой себя и являться на допросом с адвокатом, свидетелю перед каждым допросом разъяснялись; также она предупреждалась и о том, что при согласии дать показания последние могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае её последующего отказа от этих показаний. Изложенное подтверждается соответствующими подписями свидетеля. Замечаний относительно разъяснения ей этих прав Свидетель №3 не высказывалось. Каких бы то ни было заявлений, связанных с нежеланием свидетеля давать показания, а равно с необходимостью воспользоваться в ходе своих допросов квалифицированной юридической помощью адвоката, от Свидетель №3 следователю не поступало.

Отсутствие процессуального решения следователя применительно к вопросу о привлечении к уголовной ответственности также и Свидетель №3, вопреки доводам жалоб, само по себе оказание на неё сотрудниками правоохранительных органов давления и оговора с её стороны не подтверждает. В связи с этим следует отметить, что признанные судом достоверными показания свидетеля проверены судом в полном соответствии с требованиями ст.87 УПК РФ.

Доводы жалоб, сводящиеся фактически к утверждению о явной причастности к совершению преступлений непосредственно и самой свидетеля Свидетель №3, судебная коллегия, исходя из положений ст.ст. 15, ч.1 252 УПК РФ, не являясь органом уголовного преследования, оставляет без рассмотрения.

Исходя из содержания данных свидетелем Свидетель №3 показаний, признанных судом достоверными и подтверждённых совокупностью других изложенных в приговоре доказательств, отсутствие подробных сведений о механизме, основаниях, порядке включения Предприятий ФИО1 в Программу, равно как и отсутствие заключений экономических экспертиз о финансовом состоянии Предприятий в 2010 году, на что обращено внимание в жалобах стороны защиты, об ошибочности выводов суда о доказанности в отношении ФИО1 перечисленных в ч.1 ст.73 УПК РФ обстоятельств применительно к предъявленному ей обвинению не свидетельствует.

Проверены и оценены судом первой инстанции в полном соответствии с требованиями ст.ст.87,88 УПК РФ и показания допрошенных в качестве свидетелей лиц, работавших в Обществах в период 2010 года, что нашло своё отражение в обжалуемом стороной защиты приговоре.

Доводы жалоб о том, что приговор основан только на показаниях указанных лиц, являются несостоятельными и опровергаются содержанием непосредственно самого судебного решения.

Доводы жалоб, сводящиеся к утверждению о том, что допрошенные свидетели в силу давности и несущественности для них принимаемых руководством Обществ решений могли забыть обстоятельства происходивших в 2010 году событий, на содержании показаний непосредственно самих свидетелей не основаны и опровергаются ими. При этом в связи с доводами жалоб следует отметить, что среди указанных лиц в качестве свидетелей допрошены не только обычные рядовые сотрудники, но и лица из числа управленческого состава Обществ - начальники отделов материально-технического обеспечения, снабжения, коммерческого отдела.

В связи с доводами стороны защиты, сводящимися к утверждению об отсутствии в показаниях допрошенных работников Предприятий сведений о том, что они получали меньшую зарплату, нежели указанную в ведомостях, или не получали её вообще, следует обратить внимание на следующее. Приговор не содержит категоричных выводов относительно осведомлённости каждого из указанных при описании событий преступлений работников Предприятий о существовании табелей рабочего времени и платёжных ведомостей, содержащих недостоверные сведения и предоставляемых в ИЦЗН. Наличие такой осведомлённости не подтверждается и представленными доказательствами. Кроме того, изложенные работниками Предприятий обстоятельства выдачи заработной платы не исключали возможности подписания ими предоставляемых сотрудниками бухгалтерии документов, "не глядя на их содержание", "не всегда читая документ", "расписываясь там, где говорили, доверяя бухгалтеру". Изложенное подтверждается, в частности, показаниями свидетелей Свидетель №9, Свидетель №37, Свидетель №17, Свидетель №1, согласуясь с показаниями свидетеля Свидетель №3

Исходя из того, что при составлении в Обществах соответствующих документов о бухгалтерском учёте и кадровых перемещениях, на которые имеется ссылка в апелляционных жалобах, изначально, то есть без исправления ранее существующих записей, вносились не соответствующие действительности сведения, содержание указанных документов признанные достоверными показания свидетеля Свидетель №3 и работников Обществ не опровергают.

Не опровергает основанный на совокупности доказательств по делу вывод о виновности ФИО1 и заключение специалиста №-Ю/20 ООО "Юридический центр "Вердикт". Как следует из данного заключения, специалистом оценивалась исключительно документальная база Обществ, в части и по неполно представленным документам/лишь Выписки из Табелей учёта рабочего времени и Ведомостей на получение заработной платы/, без учёта показаний непосредственно бухгалтера Обществ и работников последних.

Вывод суда о формальном характере и фактически реально не исполнявшихся приказов о простоях на обоих Предприятиях, вопреки доводам стороны защиты, ошибочным не является, в полной мере согласуясь с показаниями допрошенных работников Обществ, свидетеля Свидетель №3 и наличием применительно к периоду содеянного ФИО1 действующих более тридцати хозяйственных договоров, чему в приговоре приведено достаточно подробное обоснование со ссылкой на конкретные фактические обстоятельства. С учётом изложенных доказательств, отсутствие соответствующего заключения эксперта относительно экономических показателей Обществ в 2010 году и проверка критериев относимости последних для участия в Программе органами исполнительной власти области, указанный вывод не опровергают. Следует отметить и то, что полного финансово-хозяйственного анализа деятельности Обществ в 2010 году с выведением соответствующих требованиям репрезентативности экономических показателей органами исполнительной власти не проводилось, к выводу о чём позволяет придти содержание показаний как свидетелей ФИО9, ФИО13, Свидетель №3, так и непосредственно самой ФИО1

Доводы стороны защиты о наличии приказов о простоях по Предприятиям, равно как и приказов о временных переводах работников, в иные - нежели 2010 год - периоды, исходя из содержания показаний свидетеля Свидетель №3 о наличии у ФИО1 изначально умысла на совершение мошенничества, вывод суда первой инстанции о виновности последней в совершённом деянии не опровергают.

Доводы ФИО1 о недоказанности совершения ею преступлений в составе группы лиц по предварительному сговору с непосредственными руководителями участвовавших в Программе работников Предприятий на изложенные в приговоре выводы суда первой инстанции не влияют. В совершении таких преступлений ФИО1 не обвинялась. Между тем, виновность ФИО1 в совершении при изложенных в приговоре обстоятельствах хищений подтверждена совокупностью доказательств, достаточных для такого вывода.

Довод об исходящей от ИЦЗН инициативе участия Предприятий в Программе не опровергает вывод о возникновении у ФИО1 указанного в приговоре преступного умысла до начала выполнения ею объективной стороны преступления.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению о том, что выполнением условий заключённых с ИЦЗН договоров являлось совмещение работниками Предприятий должностей, судом первой инстанции оценены и с учётом исследованных по делу доказательств, установленных фактических обстоятельств обоснованно отвергнуты, мотивированные выводы о чём в приговоре приведены. Оснований считать данные выводы ошибочными, равно как и оснований для иной оценки указанных доводов, судебная коллегия не находит. Учитывая изложенные работниками Предприятий обстоятельства осуществления ими трудовой деятельности в 2010 году, а также показания свидетеля Свидетель №3, не находит судебная коллегия ошибочной и приведённую в приговоре оценку указанным доводам применительно к Письму Минздравсоцразвития РФ от ДД.ММ.ГГГГ №. Мотивы оценки судом первой инстанции приведены.

Показания свидетеля ФИО9, возглавлявшего в 2010 году ИЦЗН, о выполнении Предприятиями условий договоров и высказавшего мнение об отсутствии в деяниях ФИО1 состава преступления, основанные на совокупности доказательств по делу выводы суда первой инстанции о событии преступления и виновности в содеянном ФИО1 не опровергают. При этом следует отметить, что, согласно показаниям свидетеля, с соответствующей проверкой фактического выполнения на месте Предприятиями условий заключённых договоров сотрудники ИЦЗН не выезжали, принимая во внимание лишь предоставляемые им документальные сведения.

Вопреки доводам стороны защиты, вывод о недостоверности содержащихся в представленных в ИЦЗН и приведённых при описании событий преступлений документах сведений подтверждается показаниями свидетеля Свидетель №3, согласующимися с признанными достоверными показаниями допрошенных в судебном заседании работников Предприятий.

Вывод относительно расчёта суммы денежных средств, незаконно полученных Предприятиями в качестве субсидии из федерального и регионального бюджетов, учитывающего, в том числе и подлежащий уплате налог на доходы физических лиц и отчислений во внебюджетные фонды, в приговоре мотивирован. При этом противоречивых, равно как и противоречащих друг другу выводов, ставящих под сомнение доказанность в отношении ФИО1 предусмотренных ч.1 ст.73 УПК РФ обстоятельств, в том числе и в части размера причинённого преступлением вреда, обжалуемый приговор не содержит.

Указанные в жалобах способы распоряжения ФИО1 перечисленными на расчётные счета Предприятий бюджетными денежными средствами не относятся к юридически значимым сведениям применительно к выводу о совершении ею при изложенных в приговоре обстоятельствах хищений, не влияя на его правильность. После поступления на расчётные счета возглавляемых ею Обществ бюджетных денежных средств, ФИО1 получила реальную возможность пользоваться и распоряжаться последними по своему усмотрению, что свидетельствует об окончании совершённых ею уголовно-наказуемых деяний.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлечь отмену приговора, по делу не допущено.

Обстоятельства, связанные с отсутствием в материалах уголовного дела постановления руководителя следственного органа от ДД.ММ.ГГГГ об изъятии и о передаче дела, судом первой инстанции выяснялись, и с учётом пояснений государственного обвинителя, следователя Астафьева А.Е. судебная коллегия не находит оснований сомневаться в достоверности представленного непосредственно в судебное заседание стороной обвинения указанного постановления.

Законности нахождения после ДД.ММ.ГГГГ уголовного дела в производстве у следователя Астафьева А.Е., равно как и обоснованию производства надлежащим лицом выемки документов в органах ФНС, в приговоре судом дана мотивированная оценка, сомневаться в правильности которой судебная коллегия оснований не находит. Само по себе отсутствие отдельного письменного поручения о производстве после вышеуказанной даты предварительного следствия по уголовному делу следователю Астафьеву А.Е. не свидетельствовало при установленных обстоятельствах о незаконности нахождения у него в производстве дела. Вопреки доводам защитника Егорова А.М., показания свидетеля ФИО14 не содержат категоричного утверждения об исключительно письменной форме поручения ему производства предварительного следствия применительно к уголовному делу в отношении ФИО1

Доводы жалоб, сводящиеся к утверждению, что в результате отсутствия защитника Егорова А.М. в ходе прений сторон, при последнем слове подсудимой, равно как и в результате его собственного неучастия в прениях, было нарушено право ФИО1 на защиту, судебная коллегия находит необоснованными. Как следует из материалов дела и протокола судебного заседания, защитник Егоров А.М. о назначенном на ДД.ММ.ГГГГ судебном заседании был извещён, ходатайств об отложении последнего в связи со своей занятостью в эту дату в суд не предоставлял. Ходатайств об отложении рассмотрении дела в связи с отсутствием адвоката Егорова А.М. не заявляли и участвовавшие в судебном заседании лица. Профессиональную защиту ФИО1 в состоявшемся ДД.ММ.ГГГГ судебном заседании осуществлял второй её защитник - адвокат Пискарев А.В. Как сама ФИО1, так и адвокат Пискарев А.В. не возражали против проведения заседания в отсутствие адвоката Егорова А.М. Иная позиция не высказывалась стороной защиты и при окончании судебного следствия и переходе к судебным прениям. Не заявляла ФИО1 о необходимости участия в судебном заседании адвоката Егорова А.М. и при выступлении её с последним словом.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению о территориальной неподсудности Ленинскому районному суду <адрес> уголовного дела в отношении ФИО1, являются необоснованными.

В соответствии с ч.1 ст.32 УПК РФ, по общему правилу, уголовное дело подлежит рассмотрению в суде по месту совершения преступления. Согласно ч.3 той же статьи в том случае, если преступления совершены в разных местах, то уголовное дело рассматривается судом, юрисдикция которого распространяется на то место, где совершено большинство расследованных по уголовному делу преступлений или совершено наиболее тяжкое из них.

Местом совершения преступления признаётся место совершения деяния, содержащего признаки преступления.

Органами предварительного следствия ФИО1, обвинялась в совершении четырёх однотипных преступлений, каждое из которых было квалифицировано по ч.3 ст.159 УК РФ и заключалось в совершении мошенничеств путём обмана сотрудников ИЦЗН, выразившимся в предоставлении им недостоверных сведений, что повлекло перечисление на расчётные счета возглавляемых обвиняемой юридических лиц из средств федерального и областного бюджетов денежных сумм в качестве субсидий на оплату заработной платы. Исходя из предъявленного обвинения, действия ФИО1 были направлены на хищение денежных средств из федерального и областного бюджетов, а не на хищение безналичных денежных средств, расположенных на конкретном счёте юридического лица. При таких обстоятельствах отождествление стороной защиты предмета хищения с безналичными денежными средствами или электронными денежными средствами является ошибочным, а потому ссылка при определении момента окончания инкриминированных ФИО1 мошенничеств на абзац 2 пункта 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года №48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" является несостоятельной.

Исходя из содержания предъявленного обвинения, инкриминированные ФИО1 мошенничества являлись оконченными с момента, когда перечисленные бюджетные денежные средства поступили на расчётные счета возглавляемых ею юридических лиц, и она получила реальную возможность пользоваться и распоряжаться ими по своему усмотрению. Подобная позиция соответствует абзацу первому пункта пятого указанного Постановления.

Обвинение ФИО1 содержит исчерпывающие сведения о точных адресах открытых в ОАО "Сбербанк России", ООО "РеКорБанк" расчётных счетов ООО "Альтернатива Климат-Т" и ООО НПЭП "Альтернатива Клима-Т", на которые при изложенных органами предварительного следствия обстоятельствах незаконно переводились бюджетные денежные средства. Большинство из указанных адресов применительно к каждому из четырёх инкриминированных ФИО1 преступлений относится к территории <адрес>, что свидетельствует о территориальной подсудности уголовного дела именно Ленинскому районному суду <адрес>.

Следует также отметить, что ИЦЗН, с которым ФИО1 заключались соответствующие договоры и принимавшим решения о перечислении денежных средств работникам которого предоставлялись документы, содержащие недостоверные сведения, также располагается на территории <адрес>.

Вместе с тем, данная в приговоре юридическая квалификация деяниям ФИО1 как четырём самостоятельным преступлениям является ошибочной.

Как установлено судом, все хищения денежных средств ФИО1/по договорам №-и от ДД.ММ.ГГГГ, №-и от ДД.ММ.ГГГГ, №-и от ДД.ММ.ГГГГ, №-и от ДД.ММ.ГГГГ/ совершены в течение сравнительного непродолжительного периода времени/в пределах нескольких месяцев/ одним способом/путём обмана сотрудников ИЦЗН и предоставления им заведомо ложных, недостоверных сведений/ и фактически из одного источника/средства субсидий федерального и областного бюджетов/.

Из показаний свидетеля Свидетель №3 в период предварительного следствия следовало, что ФИО1 ей высказывались намерения участвовать в действующей Программе в целом, а не применительно к какому-либо отдельному договору, для чего было необходимо заключить с ИЦЗН соответствующие договора, фиктивно оформить сотрудников Предприятий на дополнительные несуществующие должности, сделать фиктивные табеля учёта рабочего времени, фиктивные ведомости на получение заработной платы, а затем подать данные фиктивные документы в ИЦЗН и получать возмещения.

Указанное свидетельствует о совершении ФИО1 продолжаемого хищения, состоящего из ряда тожественных преступных действий, совершённых путём изъятия из одного и того же источника, объединённых единым умыслом и составляющих в своей совокупности продолжаемое преступление.

При таких обстоятельствах изложенные в приговоре при описании событий преступных деяний действия ФИО1 подлежат квалификации как продолжаемое преступление по ч.3 ст.159 УК РФ/в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №420-ФЗ/ - мошенничество, то есть хищение чужого имущества путём обмана, совершённое лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере. Указанная редакция ч.3 ст.159 УК РФ, вводя в санкцию новый, более мягкий, нежели лишение свободы, вид наказания, улучшает в отличие от иных редакций положение ФИО1, а потому подлежит применению.

Наличие в содеянном ФИО1 составообразующих, квалифицирующих признаков мошенничества в приговоре судом первой инстанции мотивировано, и с приведёнными мотивами судебная коллегия согласна.

Фактически совершённые ФИО1 преступные действия, в том числе и в части описания способа хищения, образовавшие в содеянном состав мошенничества, судом первой инстанции установлены правильно и в обжалуемом приговоре приведены в объёме, достаточном для вывода о событии этого преступления.

Доводы защитника Мосиной И.И., сводящиеся к утверждению о невозможности возникновения у ФИО1 умысла на хищение с ДД.ММ.ГГГГ, поскольку соответствующий текст постановления <адрес> был опубликован только ДД.ММ.ГГГГ и ранее этой даты в свободном доступе не находился, не опровергают основанный на совокупности доказательств вывод о возникновении у ФИО1 умысла до начала выполнения ею объективной стороны преступления.

Отождествление защитником Мосиной И.И. похищенных ФИО1 денежных средств с электронными деньгами является ошибочным и на законе не основано.

Корыстный характер деяния ФИО1 подтверждается фактически совершёнными ею действиями, изложенными в приговоре и связанными с противоправным безвозмездным завладением бюджетными денежными средствами. При этом, каким именно образом в дальнейшем ФИО1 распорядилась поступившими на расчётные счета возглавляемых ею Предприятий, одним из учредителей которых она являлась, денежными средствами, юридически значимым обстоятельством применительно к составу совершённых преступлений не является. Получив возможность распоряжаться похищенными денежными средствами, ФИО1 тем самым совершила оконченное преступление.

Заключение эксперта ФИО10 от ДД.ММ.ГГГГ №, содержащее лишь выводы относительно целей, на которые осуществлялось расходование Предприятиями полученных от ИЦЗН денежных средств,

равно как и положения ст.28 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"/с последующими внесёнными в закон изменениями/, содержащие положения, регулирующие распределение прибыли общества между его участниками,

на вывод о наличии при установленных обстоятельствах в содеянном ФИО1 состава мошенничества не влияют.

Не влияет на изложенные в приговоре выводы о событии преступления и виновности в его совершении ФИО1, исходя из приведённых судом первой инстанции составообразующих мошенничество действий, и получение на расчётные счета Предприятий бюджетных денежных средств в форме компенсации, а не предварительной выплаты.

Принимая во внимание характер и степень общественной опасности совершённого ФИО1 деяния, тяжесть последнего, изложенные в обжалуемом приговоре сведения о её личности, смягчающие наказание обстоятельства при отсутствии отягчающих, учитывая положения ст.ст.6,43,46,60 УК РФ, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости назначения ФИО1 за совершение указанного преступления наказания в виде штрафа в размере 170 000/сто семьдесят тысяч/ рублей. При этом судебной коллегией принимаются во внимание имущественное положение ФИО1, её семьи, состоящей в том числе и из малолетних детей, а равно наличие у ФИО1 достаточно стабильного дохода, что следует из материалов дела и стороной защиты в судебном заседании не оспаривалось.

Исходя из размера штрафа и имущественного положения ФИО1, оснований для назначения рассрочки выплаты штрафа в порядке, предусмотренном ч.3 ст.46 УК РФ, судебная коллегия оснований не усматривает.

В связи с квалификаций совершённых ФИО1 деяний как продолжаемого преступления судебная коллегия исключает из приговора указание на назначение наказания в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ.

Между тем, согласно ч.4 ст.15 УК РФ преступление, предусмотренное ч.3 ст.159 УК РФ, относится к тяжким преступлениям.

В соответствии с п."в" ч.1 ст.78 УК РФ и частью второй той же статьи лицо освобождается от уголовной ответственности по истечении десяти лет после совершения тяжкого преступления; при этом сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу.

К моменту принятия решения судом апелляционной инстанции со дня окончания ФИО1 совершения продолжаемого преступления прошло более десяти лет. Установленный законом срок давности привлечения ФИО1 к уголовной ответственности за содеянное к настоящему времени истёк. Оснований считать, что течение сроков давности в отношении ФИО1 приостанавливалось в соответствии с ч.3 ст.78 УК РФ судебная коллегия, исходя из представленных материалов, не усматривает.

При таких обстоятельствах на основании п.3 ч.1 ст.24, ч.8 ст.302 УПК ФИО1 подлежит освобождению от назначенного наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

В остальной части приговор изменению. не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.16, 389.18, 389.20, 389.26, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Приговор Ленинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 изменить.

Действия ФИО1 квалифицировать как продолжаемое преступление по ч.3 ст.159 УК РФ/в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №420-ФЗ/ - мошенничество, то есть хищение чужого имущества путём обмана, совершённое лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере - и за совершение данного преступления назначить ей наказание в виде штрафа в размере 170 000/сто семьдесят тысяч/ рублей.

Исключить из приговора указание на назначение ФИО1 наказания в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ.

Освободить ФИО1 от назначенного наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования, в соответствии с ч.8 ст.302 УПК РФ.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы ФИО1, её защитников Егорова А.М., Пискарева А.В. - без удовлетворения.

Приговор и апелляционное определение могут быть обжалованы в суд кассационной инстанции в порядке гл.47.1 УПК РФ в течение шести месяцев с момента вступления приговора в законную силу. ФИО1 вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий: В.Б.Близнов

Судья: И.В.Веденеев

Судья: К.В.Гуренко