Решение по делу № 33-1886/2024 от 14.05.2024

Председательствующий по делусудья Иванец С.В. Дело № 33-1886/2024       (дело в суде 1 инстанции № 2-201/2023)УИД 75RS0001-02-2022-007501-61

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

        Судебная коллегия по гражданским делам Забайкальского краевого суда в составе:

        председательствующего Епифанцевой С.Ю.,

        судей краевого суда Радюк С.Ю., Казакевич Ю.А.,

        с участием прокурора Чадовой Е.А.,

        при секретаре Железковой Д.О.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Чите 18 июня 2024 г. гражданское дело по иску В.И.Л., В.Д.В. к ГАУЗ «Клинический медицинский центр города Читы», Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края о компенсации морального вреда, возмещении материального ущерба

по апелляционной жалобе истца В.И.Л., В.Д.В.

        на решение <адрес> от <Дата>, которым постановлено:

В удовлетворении требований В.И.Л., В.Д.В. отказать.

Заслушав доклад судьи Е.С.Ю., судебная коллегия

        у с т а н о в и л а:

В.И.Л., В.Д.В. <Дата> обратились в суд с указанным иском, мотивируя тем, что в результате ненадлежащего оказания медицинских услуг умер В.К.А. <Дата> года рождения, который является сыном В.И.Л. и братом В.Д.В.

<Дата> в 14 часов 45 минут В.К.А. на дому был осмотрен участковым врачом - терапевтом ГАУЗ «Клинический медицинский центр г. Читы» поликлиническое подразделение № И.В.П. По результатам осмотра В.К.А. был выставлен диагноз: <данные изъяты>. Врачом И.В.П. было назначено лечение, взят мазок на Ковид-19, В.К.А. госпитализирован не был. <Дата> В.К.А. бригадой скорой медицинской помощи был доставлен в ГУЗ «Городская клиническая больница № <адрес>», где был обследован дежурным врачом и госпитализирован в тяжелом состоянии в отделение реанимации и интенсивной терапии с нарастающей дыхательной недостаточностью, признаками субтотальной вирусобактериальной пневмонии. В 01:00 час. <Дата> у В.К.А. произошла остановка сердечной деятельности эффекта от проводимой сердечно-легочной реанимации не наступило, в 01 час 30 минут констатирована биологическая смерть В.К.А., причина смерти: <данные изъяты>. Истцы полагают, что медицинские работники ГАУЗ «Клинический медицинский центр г. Читы» поликлиническое подразделение №, ГУЗ «Городская клиническая больница №» <адрес> оказали не надлежащую медицинскую помощь В.К.А., не провели должные диагностические мероприятия, в результате чего наступила его смерть. По данному факту было возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного <данные изъяты> УК РФ. <Дата> В.И.А. признана потерпевшей по указанному уголовному делу.

Согласно акту № от <Дата> проверки органом ведомственного контроля выявлены и подтверждены нарушения: не оформлен официальный отказ от госпитализации, согласно приказа Минздрава РФ от <Дата> №н «Об утверждении порядка дачи информационного добровольного согласия на медицинское вмешательство и отказ от медицинского вмешательства...»; не оформлено согласие пациента на оказание медицинской помощи на дому, согласно разделу № 9.5 временных методических рекомендаций «Профилактика, диагностика и лечение COVID-19»; ежедневный аудиоконтроль состояния пациента В.К.А. не проводился, согласно приложению № Приказа Минздрава РФ от <Дата> №н «О временном порядке организации работы медицинских организаций по COVID-19».

Данные нарушения подтверждены Министерством <адрес> в своем ответе на представление следственных органов № от <Дата> однако привлечь к дисциплинарной ответственности виновных лиц Министерство не может, в связи с истечением сроков давности привлечения к ответственности.

По результатам проведенной экспертизы №-К от <Дата>, экспертным советом сделан вывод о том, что комиссия не исключает возможности минимизации неблагоприятного исхода при ежедневном динамическом амбулаторном наблюдении за состоянием пациента В.К.А. который в связи с наличием у него фоновой патологии со стороны центральной нервной системы, относился к группе риска, нуждался в динамическом наблюдении.

Истцы полагают, что в случае оказания их сыну, брату своевременной квалифицированной медицинской помощи он был бы жив, в то время как врач И.В.П. при обращении В.И.Л. при наличии согласие ее сына на госпитализацию вместе с ней, не госпитализировал больного В.К.А. и истца в стационар. В связи со смертью В.К.А. им был причинен моральный вред.

Просили взыскать с ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» поликлиническое подразделение №», ГУЗ «Городская клиническая больница №» <адрес> в их пользу по 2 250 000 руб. в счет компенсации морального вреда; в пользу истца В.И.Л. 147 349 рублей в счет компенсации расходов в связи с организацией и проведением похорон (т. 1 л.д. 6-15, т. 2 л.д. 5-8).

Определениями от <Дата> к участию в деле привлечен прокурор Центрального района г. Читы, от <Дата>, <Дата> в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора привлечены И.В.П., Э.С.Ж., С.Т.Е., С.Е.А., в качестве ответчика Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края.

<Дата> истцы от исковых требований к ГУЗ «Городская клиническая больница №» <адрес> отказались, о чем подали в суд соответствующее заявление (т. 1 л.д. 233).

    Судом постановлено приведенное выше решение (т. 2 л.д. 37-41).

В апелляционной жалобе истцы В.И.Л., В.Д.В. просят решение суда отменить полностью, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований в полном объеме. Указывают, что суд не принял во внимание обстоятельства, свидетельствующие о существенных нарушениях, которые привели к смерти В.К.А., а именно: ответчиком не оформлен официальный отказ от госпитализации, согласно приказу Минздрава РФ от <Дата> №н «Об утверждении порядка дачи информационного добровольного согласия на медицинское вмешательство и отказ от медицинского вмешательства...»; не оформлено согласие пациента на оказание медицинской помощи на дому, согласно разделу №.5 временных методических рекомендаций «Профилактика, диагностика и лечение COVID-19»; не проводился ежедневный аудиоконтроль состояния пациента В.К.А., согласно приложению № Приказа Минздрава РФ от <Дата> №н «О временном порядке организации работы медицинских организаций по COVID-19». В ходе допроса <Дата> в судебном заседании И.В.П. подтвердил, что действительно не оформил официальный отказ от госпитализации, не оформил согласие пациента на оказание медицинской помощи на дому, не сообщил работодателю или непосредственному руководителю о возникновении ситуации, угрожающей жизни и здоровью В.К.А., объяснив это тем, что в течение 6 дней с 24 по <Дата> он не мог попасть в квартиру больного в виду занятости, загруженности на работе, чем нарушил п.9 «д» трудового договора. Ссылаются на отсутствие звонков из медицинских учреждений на телефон опекуна В.К.А. – В.И.Л., что является нарушением п.10 Приложения № к Приказу от <Дата> №н, обязывающего медицинские организации субъектов РФ на каждого пациента, по которому проводится телемедицинская консультация ежедневно с 7.20 до 19.30 по московскому времени направлять в региональные центры информацию о ежедневном динамическом наблюдении за пациентом с целью организации и оказания медицинской помощи с применением телемедицинских технологий для передачи данных и информации о пациентах для оптимизации их диагностики и лечения, маршрутизации по запросам региональных центров, мониторинга состояния пациентов. В нарушение п. 11 приложения № Приказа №н на пациента В.К.А. не был составлен Протокол консультации с применением телемедицинских технологий. В нарушении п. 2.16 Приложение № к Приказу №н, не было осуществлено медицинское наблюдение больного, а это ежедневная термометрия, опрос гражданина медицинским работником, в том числе по телефону, на предмет наличия симптомов ОРВИ, а также проживающих совместно с ними лиц. Не производилась передача сводной статистической информации о результатах медицинского наблюдения в территориальное управление Роспотребнадзора. В соответствии с п. 4 Приложение N 8 к Приказу №н пациент В.К.А. с положительным результатом теста на COVID-19 подлежал госпитализации при наличии одного из следующих обстоятельств: совместном проживании с лицами, относящимися к группам риска (лица в возрасте старше 65 лет, а также лица, страдающие хроническими заболеваниями бронхолегочной, сердечно-сосудистой и эндокринной систем и невозможности их отселения независимо от тяжести течения заболевания у пациента. В.К.А. находился в одном помещении (однокомнатная квартира) со своей бабушкой В.Н.Н., которой на тот момент было 72 года, а после <Дата> она также умерла с подтвержденным диагнозом COV1D-19. Суд не принял во внимание выводы экспертизы №-К от <Дата>, согласно которым комиссия не исключала возможность минимизации неблагоприятного исхода при ежедневном динамическом амбулаторном наблюдении за состоянием пациента, что говорит о том, что пациент мог выздороветь. Доводы ответчика о том, что в амбулаторной карте пациента (а также журнале активов) имеются данные, что двери с 24 по <Дата>г. никто не открывал, несостоятельны, поскольку в ходе следствия достоверно установлено, что в подъезде <адрес>, где проживал В.К.А. расположено служебное помещение ГСП «Журавушка», председатель которого в ходе допроса пояснила, что попасть в подъезд можно позвонив в домофон ТСН, поскольку у них постоянно кто-то находится на рабочем месте. Полагают, что при отсутствии указанных нарушений благоприятный исход в виде выздоровления В.К.А. был гораздо выше, а значит, летального исхода бы не произошло (т. 2, л.д. 43-47, т. 2, л.д. 52-53)

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам <адрес> от <Дата> решение <адрес> от <Дата> в части отказа в удовлетворении исковых требований В.И.Л., В.Д.В. к ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>», Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края о компенсации морального вреда отменено.

Принято в данной части новое решение, которым с ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» в пользу В.И.Л., В.Д.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 50 000 рублей каждому.

При недостаточности у ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» имущества, на которое может быть обращено взыскание для исполнения решения суда по настоящему делу, постановлено привлечь к субсидиарной ответственности Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края.

С ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» взыскана государственная пошлина в местный бюджет в размере 300 руб.

Принят отказ В.И.Л., В.Д.В. от исковых требований к ГУЗ «Городская клиническая больница №», производство по делу в указанной части прекращено.

В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения (т. 2 л.д. 106-123).

Определением Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от <Дата> апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от <Дата> в части оставления без изменения решения <адрес> от <Дата> в части отказа в удовлетворении исковых требований В.И.Л. о взыскании с Государственного автономного учреждения здравоохранения «Клинический медицинский центр <адрес>» материального ущерба (расходов на погребение) отменить, в отменённой части направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции (т. 2 л.д. 167-175).

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» С.А.И. просит решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований В.И.Л., В.Д.В. о взыскании с ответчика материального ущерба (расходов на погребение) в сумме 147 349 рублей отменить, принять в данной части новое решение, которым взыскать с КМЦ <адрес> сумму материального ущерба в размере 25 409 руб.

Истец В.Д.В., ответчик Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края, третьи лица И.В.П., Э.С.Ж., С.Т.Е., С.Е.А. о времени и месте апелляционного рассмотрения дела извещены надлежащим образом, в судебное заседание не явились, представителей не направили, о причинах неявки суду не сообщили, об отложении слушания дела не просили.

На основании ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив законность и обоснованность решения суда в отмененной Определением Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от <Дата> части относительно требований истцов о взыскании с Государственного автономного учреждения здравоохранения «Клинический медицинский центр <адрес>» материального ущерба (расходов на погребение), обсудив доводы апелляционной жалобы истцов, выслушав истца В.И.Л. и представителя истцов С.И.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» С.А.И., прокурора Ч.Е.А., полагавшую решение суда в указанной части подлежащим отмене и частичном удовлетворении требований истца, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статья 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке является неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены судом при рассмотрении настоящего дела.

Как следует из материалов дела, истец В.И.Л. является матерью В.К.А., <Дата> года рождения, истец В.Д.В. - родным братом последнего.

В.К.А. являлся инвалидом первой группы, в связи с умственной отсталостью со значительным нарушением поведения, требующим ухода и лечения.

<Дата> у В.К.А. поднялась температура тела до 39,7, появился кашель, вялость. <Дата> при проведении компьютерной томографии легких у него было выявлено поражение легких в объеме 25%, в связи с чем В.И.Л. обратилась в ГАУЗ «Клинический медицинский центр».

В 14 часов 45 минут <Дата> В.К.А. по месту жительства, по адресу: <адрес>, был осмотрен участковым врачом - терапевтом И.В.П. ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» поликлиническое подразделение №. По результатам осмотра В.К.А. у него была диагностирована <данные изъяты>, назначено лечение, взят мазок на Ковид-19, В.К.А. госпитализирован не был.

<Дата> В.К.А. бригадой станции скорой медицинской помощи доставлен в тяжелом состоянии в ГУЗ «Городская клиническая больница №», расположенная по адресу: <адрес>, где госпитализирован в отделение реанимации в связи с нарастающей дыхательной недостаточностью, признаками субтотальной пневмонии, для проведения интенсивной терапии.

<Дата> в 01 час 00 минут в отделении реанимации на фоне проводимой терапии у В.К.А. произошла остановка сердечной деятельности, на фоне проводимой сердечно-легочной реанимации в 01 час 30 минут наступила его смерть от дыхательной недостаточности в результате диффузного альвеолярного повреждения с острым респираторным дистресс-синдромом взрослых.

В рамках уголовного дела, возбужденного по заявлению В.И.Л., была проведена комиссионная судебно-медицинская экспертиза в ГУЗ «Забайкальское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы», согласно выводам которой, дефектов обследования, оказания медицинской помощи В.К.А. медицинскими работниками ГУЗ «КМЦ <адрес>» ПП № не выявлено, причинно-следственная связь отсутствует, вред здоровью не наступил.

Согласно выводам повторной комиссионной судебно-медицинской ОГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» (<адрес>) №-к от <Дата> при оказании специалистами ГАУЗ «Клинический медицинский центр» <адрес> медицинской помощи В.К.А. установлены следующие дефекты: протокол отказа от госпитализации в амбулаторной карте отсутствует, что является нарушением положений Федерального Закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ, ст. 20 Основ охраны здоровья граждан в РФ» и Приказа МЗ России от 20.12.2012 № 1177 н «Об утверждении порядка дачи информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство, отказа от медицинского вмешательства в отношении определенных видов медицинских вмешательства форм информированного добровольного согласия медицинское вмешательства и форм отказа от медицинского вмешательства»; амбулаторное динамическое наблюдение, аудиомониторинг пациента не осуществлялись, что определяется приложением № приказа МЗ РФ от <Дата> №н «О временном порядке организации работы медицинских организаций в целях реализации мер по профилактике и снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции Covid-19».

Комиссия экспертов не исключает возможность минимизации неблагоприятного исхода при ежедневном динамическом амбулаторном наблюдении за состоянием пациента. Тем не менее гарантировать благоприятный исход даже при соблюдении требований временных клинических рекомендаций, не представляется возможным, так как новая коронавирусная инфекция характеризуется быстрым прогрессирующим течением, особенно, у лиц из группы риска, и несмотря на своевременную медицинскую помощь в полном объеме наступает летальный исход.

Учитывая умственную отсталость со значительным нарушением поведения, требующим ухода и лечения, наличие иммунодефицита, возникшего ввиду поражения головного мозга, белковой дистрофии внутренних органов, наличие алиментарно-конституционального ожирения, В.К.А. входил в группу риска по тяжелому течению коронавирусной инфекции.

При первичном осмотре врачом терапевтом В.К.А. <Дата> состояние пациента оценено как удовлетворительное, но в связи с наличием у него фоновой патологии со стороны центральной нервной системы («Перинатальная энцефалопатия. Симптоматическая эпилепсия. Рлигофрения в стадии эмбицильности»), он относился к группе риска, поэтому нуждался в динамическом наблюдении. В экстренной госпитализации <Дата> пациент не нуждался.

Дефектов при оказании медицинской помощи медицинскими работками стационара ГУЗ «Краевая клиническая больница» комиссия экспертов не выявила.

Считая, что В.К.А. была оказана некачественная медицинская помощь, истцы обратились в суд с требованиями к ГАУЗ «Клинический медицинский центр» <адрес> о компенсации причиненного им смертью близкого родственника морального и материального вреда (расходы на похороны).

Разрешая спор и отказывая истцам в удовлетворении их требований о взыскании материального ущерба в виде расходов на организацию похорон В.К.А., суд первой инстанции исходил из того, что фактов, свидетельствующих о том, что смерть В.К.А. наступила в результате неправильных действий врача ГАУЗ «Клинический медицинский центр города <адрес>» не установлено, имеющимися в деле доказательствами ненадлежащее качество оказанных ответчиком медицинских услуг, которые бы повлекли за собой летальный для В.К.А. исход, не подтверждено, соответственно оснований для взыскания материального ущерба истцам не имеется.

Судебная коллегия с указанным выводом суда согласиться не может виду следующего.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Статьей 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик.

В объём возмещения вреда, причинённого жизни или здоровью гражданина, предусмотренной главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации «Обязательства вследствие причинения вреда» входят, в том числе расходы на погребение (статья 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации) и компенсация морального вреда (статьи 1099 и 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы. Пособие на погребение, полученное гражданами, понесшими эти расходы, в счёт возмещения вреда не засчитывается.

Из изложенного следует, что в случае причинения работником медицинской организации вреда жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое возмещение.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинского учреждения за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинского учреждения (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинён не по его вине. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечёт наступление негативных последствий в виде причинённого потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Из содержания искового заявления В.Д.В., В.И.Л. усматривается, что основанием для их обращения в суд с требованиями о возмещении ущерба, причинённого смертью В.К.А., понесенных на погребение послужило, по мнению истцов, ненадлежащее оказание медицинской помощи В.К.А. медицинскими работниками КМЦ <адрес>.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ответчик по настоящему делу – КМЦ <адрес> должен доказать отсутствие своей вины в причинении вреда истцам в связи со смертью В.К.А., медицинская помощь которому, по утверждению истцов, оказана ненадлежащим образом.

Как следует из материалов дела, на основании заявления В.И.Д., зарегистрированного в КРСП №пр-21 по факту смерти В.К.А. вследствие ненадлежащего оказания медицинской помощи, ст. следователем следственного отдела по <адрес> СУ СК России по <адрес> вынесено постановление о возбуждении уголовного дела от <Дата> в отношении неустановленных лиц ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» поликлиническое подразделение №, ГУЗ «Городская клиническая больница № <адрес>» по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ (т. 2 л.д. 88).

Постановлением следователя от <Дата> указанное уголовное дело прекращено по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в действиях И.В.П. признаков состава представления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ. (т. 2, л.д. 91-93).

Из заключения комиссионной судебно-медицинской ОГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» (<адрес>) №-к от <Дата>, проведенной в рамках расследования вышеуказанного уголовного дела следует, что одним из дефектов при оказании специалистами ГАУЗ «Клинический медицинский центр» <адрес> медицинской помощи В.К.А. отсутствие амбулаторного динамического наблюдения, аудиомониторинга пациента (т. 1, л.д. 163-222).

В ходе проведения анализа медицинской документации экспертами установлено, что специалистами ГАУЗ «Клинический медицинский центр» <адрес> у пациента при первом посещении забран мазок на COVID-19. После получения положительного результата пациент нуждался дополнительном дообследовании. Амбулаторное наблюдение пациента не осуществлялось. В амбулаторной карте имеются данные о попытке посещения пациента (24.06, 25.06, 26.06, 28.06, <Дата>) (т. 1, ст. 211).

Специалистами ГАУЗ «Клинический медицинский центр» <адрес> в дальнейшем осуществлялись попытки мониторирования состояния пациента, но они были безуспешны в виду невозможности попадания в квартиру по месту проживания, что подтверждается записями в амбулаторной карте (т. 1 л.д.212 заключения экспертов).

Как следует из материалов дела на вызов по адресу: <адрес>, поступивший <Дата> в ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» поликлиническое подразделение № от В.И.Л. с жалобами на высокую температуру, кашель, слабость у её сына В.К.А. выехали участковый врач - терапевт И.В.П. и участковая медицинская сестра Э.С.Ж.

В.К.А. являлся инвалидом первой группы, имел заболевание: «Перинатальная энцефалопатия. Симптоматическая эпилепсия. Рлигофрения в стадии эмбицильности», то есть находился в зоне риска и нуждался в динамическом наблюдении (ежедневном посещении).

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции ответчиком ГАУЗ Клинический медицинский центр» <адрес> была представлена копия книги активного наблюдения терапевта И.В.П.

Из имеющихся в указанном журнале записей следует, что <Дата>, <Дата> И.В.П. выезжал к В.К.А. по адресу: <адрес>, указано (не попал) (т. 1 л.д.109-110).

Иных доказательств того, что терапевтом предпринимались попытки наблюдения за состоянием пациента В.К.А., в материалах дела не имеется.

В частности в регистратуре имелся номер телефона матери В.К.А. – В.И.Л., которая звонила <Дата> и вызывала врача на дом. Однако доказательство того, что на её номер телефона осуществлялись звонки <Дата> и <Дата>, как и факт приезда врача по месту жительства В.К.А. как до, так и после, в дело не представлено. Не представлены такие доказательства и в суд в суд апелляционной инстанции.

Из протокола допроса свидетеля С.Е.А., и.о. заведующей поликлиническим подразделением № ГАУЗ «Клинический медицинский центр» <адрес>, следует, что в случае если врач не может попасть к пациенту, он обязан сообщить об этом заведующему терапевтическим отделением, либо заведующего поликлиникой, однако врач этого не сделал (т. 1 л.д. 195 заключения экспертов).

Из пояснений терапевта И.В.П., данных им в ходе расследования уголовного дела, следует, что при посещении В.К.А. дверь никто не открывал, он в известность заведующего терапевтическим отделением не поставил (т. 1 л.д. 170 экспертного заключения).

Наличие нарушений со стороны медицинских работников ГАУЗ «Краевой клинический медицинский центр» <адрес>, а именно не оформления официального отказа от госпитализации, согласия пациента на оказание медицинской помощи на дому, отсутствие ежедневного аудиоконтроля состояния пациента установлено также Министерством здравоохранения Забайкальского края в ходе проведения проверки в рамках ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности, по итогам которой медицинскому учреждению выдано предписание об устранении нарушений. Однако к дисциплинарной ответственности виновные лица при оказании медицинской помощи В.К.А. не были привлечены в связи с истечением срока давности (т. 1 л.д.46-47).

Разрешая спор, суд первой инстанции указанные обстоятельства во внимание не принял.

Вместе с тем судебная коллегия, на основании анализа и оценки представленных по делу доказательств, приходит к выводу о том, что при оказании В.К.А. медицинской помощи ответчиком были допущены дефекты (недостатки) её оказания в виде отсутствия со стороны медицинских работников ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» амбулаторного динамического наблюдения, аудиомониторинга находящегося в группе риска пациента В.К.А. не оформления согласия пациента на оказание медицинской помощи на дому.

Доказательств того, что данные дефекты (недостатки) оказания работниками КМЦ <адрес> медицинской помощи В.К.А. не способствовали ухудшению состояния его здоровья и не могли привести к неблагоприятному для него исходу, то есть к смерти, стороной ответчика не представлено.

Вместе с тем ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов её оказания (непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.), безусловно причинило истцу вред, что является достаточным основанием для взыскания с ответчика в пользу В.И.Л. расходов на погребение умершего сына.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1094 Гражданского кодекса РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

Согласно абзацу 3 пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса РФ при возмещении расходов на погребение вина потерпевшего не учитывается.

Размер подлежащих возмещению расходов на погребение подлежит определению с учетом положений Федерального закона от 12 января 1996 г. N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле", содержащего понятие "погребение" и устанавливающего перечень расходов, связанных с ним, по смыслу которых во взаимосвязи с положениями абзаца первого статьи 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации возмещению подлежат лишь понесенные на погребение необходимые расходы.

В силу статьи 3 Федерального закона от 12 января 1996 г. N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле" погребение определяется как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. Погребение может осуществляться путем предания тела (останков) умершего земле (захоронение в могилу, склеп), огню (кремация с последующим захоронением урны с прахом), воде (захоронение в воду в порядке, определенном нормативными правовыми актами Российской Федерации).

В силу статьи 5 указанного Закона вопрос о размере необходимых расходов на погребение должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти.

Статьей 9 названного Федерального закона определен перечень гарантированных услуг по погребению, в который входят: оформление документов, необходимых для погребения; предоставление и доставка гроба и других предметов, необходимых для погребения; перевозка тела (останков) умершего на кладбище (в крематорий); погребение (кремация с последующей выдачей урны с прахом).

Приведенный в законе перечень является гарантированным государством и подлежит оплате за счет средств федерального бюджета и бюджета субъекта РФ, при этом закон не запрещает приобретать ритуальные принадлежности по собственному усмотрению и за собственный счет.

Расходы, сверх определенных законом, подлежат возмещению причинителем вреда в той мере, в какой они являются необходимыми для обычного погребения.

Затраты на погребение могут возмещаться на основании документов, подтверждающих произведенные расходы на погребение, то есть размер возмещения, вопреки доводам апелляционной жалобы, не поставлен в зависимость от стоимости гарантированного перечня услуг по погребению, установленного в субъекте Российской Федерации или в муниципальном образовании, предусмотренного статьей 9 Федерального закона от 12 января 1996 года N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".

Кроме того, приведенный в указанной статье гарантированный перечень услуг по погребению, оказываемых специализированной службой по вопросам похоронного дела, не является исчерпывающим при определении вопроса о дополнительных действиях лиц по захоронению, таких как оформление документов, транспортные услуги, поминальный обед, выполнение обрядовых действий, обустройство место захоронения: установка памятника и ограждения на могиле, связанных с вероисповеданием умершего.

Полученное В.И.Л. в соответствии с Федеральным законом от 12 января 1996 г. N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле" социальное пособие на погребение в сумме 7 709,98 руб., в силу п. 2 ст. 1094 ГК РФ, не засчитывается в счет возмещения вреда.

В подтверждение несения расходов на организацию похорон своего умершего сына на сумму 147 349 рублей, В.И.Л. в материалы дела представлены договор на оказание платных услуг № от <Дата>, заключенный между В.И.Л. и ГУЗ «Забайкальское краевое патологоанатомическое бюро», а также кассовый чек от <Дата>, из которого следует, что заказчику оказаны следующие услуги: комплексная подготовка тела умершего к выдаче – 4 450 руб., бритье, подстрижка бороды, усов (для мужчин) – 648 руб., сохранение тела в холодильной камере 1 сутки – 511 руб., кассовый чек на сумму 5 609 руб., акт № от <Дата>, выданный ИП М.К.М., где указаны услуги: услуги траурного зала, из зала на кладбище – 3 000 руб., перекатка тела – 450 руб., услуги по захоронению – 6 000 руб., изготовление вкладыша COVID19 – 1 000 руб., холм – 800 руб., ожидание отпевания – 1 000 руб., кассовый чек от <Дата> на сумму 12 250 руб., акт № от <Дата>, выданный ИП М.К.М., на изготовление гроба – 3 500 руб., кассовый чек от <Дата> на сумму 3 500 руб., товарный чек № от <Дата>, выданный ИП С.А.В. на приобретение следующих товаров: защелка на гроб – 450 руб., бархат – 720 руб., атлас – 500 руб., тесьма – 480 руб., лента капроновая – 400 руб., комплект стеганный – 900 руб., вафельное полотно – 600 руб., кассовый чек от <Дата> на сумму 4 050 руб., товарный чек № от <Дата> магазина ритуальных услуг «Хэлп» от <Дата> на приобретенные товары: комплект памятника габбро долерит - 31 800 руб., благоустройство могилы: комплект лавочка – 9 700 руб., ПГЦ смесь -36 100 руб., тротуарная плитка – 27 600 руб., бордюрный камень – 16 740 руб. (т. 1 л.д. 62-68).

Судебная коллегия полагает, что на приобретение предметов для организации и проведения похорон следует отнести следующие расходы: комплексная подготовка тела умершего к выдаче – 4 450 руб., бритье, подстрижка бороды, усов (для мужчин) – 648 руб., сохранение тела в холодильной камере 1 сутки – 511 руб. (кассовый чек от <Дата> на сумму 5 609 руб.), услуги траурного зала, из зала на кладбище – 3 000 руб., перекатка тела – 450 руб., услуги по захоронению – 6 000 руб., изготовление вкладыша COVID19 – 1 000 руб., холм – 800 руб., ожидание отпевания – 1 000 руб. (кассовый чек от <Дата> на сумму 12 250 руб.), изготовление гроба – 3 500 руб. (кассовый чек от <Дата> на сумму 3 500 руб.), защелка на гроб – 450 руб., бархат – 720 руб., атлас – 500 руб., тесьма – 480 руб., лента капроновая – 400 руб., комплект стеганный – 900 руб., вафельное полотно – 600 руб., (кассовый чек от <Дата> на сумму 4 050 руб.), комплект памятника габбро долерит - 31 800 руб. (кассовый чек от <Дата>).

В связи с этим судебная коллегия полагает необходимым взыскать с ответчика в пользу истца В.И.Л. в счет возмещения материального вреда денежные средства в размере 57 209 руб.

Судебная коллегия отмечает, что указанные понесенные истцом расходы являются необходимыми по смыслу статьи 1094 Гражданского кодекса РФ, отвечающими понятию "достойное отношение к телу умершего и его памяти", а также являются разумными, и не противоречат статье 3 Федерального закона РФ "О погребении и похоронном деле".

Каких-либо бесспорных доказательств, свидетельствующих о явно неоправданно завышенной цене тех работ и услуг, которые были оплачены истцом в указанном размере, ответчик в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ судебной коллегии не представил.

При этом понесенные истцом <Дата> расходы на благоустройство могилы: комплект лавочка – 9 700 руб., ПГЦ смесь -36 100 руб., тротуарная плитка – 27 600 руб., бордюрный камень – 16 740 руб. не являются необходимыми расходами по смыслу статьи 1094 Гражданского кодекса РФ, в связи с чем отсутствуют основания для их взыскания.

Отклоняя довод стороны ответчика о том, что расходы на памятник не относятся к расходам на погребение, не являются необходимыми, судебная коллегия исходит из положений ст. ст. 3, 5 Федерального закона "О погребении и похоронном деле" о необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти и полагает, что затраты по установке памятника относятся к разряду необходимых, обеспечивающих достойное, в соответствии с обычаями, содержание места погребения. Установление мемориального надмогильного сооружения является одной из форм сохранения памяти об умершем, отвечает обычаям и традициям. При этом, не имеет правового значения период времени его установления.

В связи с чем, судебная коллегия полагает необходимым взыскать с ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» в пользу В.И.Л. расходы по организации похорон сына в размере 57 209 рублей.

В силу требований ст. 103 ГПК РФ с ответчика ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина по требованиям имущественного характера в размере 1 916 рублей, определенная в соответствии с требованиями абз. 4 пп. 1 п. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации.

Согласно п. 2 ст. 328 ГПК РФ по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

    о п р е д е л и л а:

    Решение Центрального районного суда <адрес> от <Дата> в части отказа в удовлетворении исковых требований В.И.Л., В.Д.В. к ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>», Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края о возмещении материального ущерба отменить.

    Принять в данной части новое решение, которым взыскать с ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» (ИНН №) в пользу В.И.Л. (паспорт № №) в возмещение материального ущерба 49 499,02 рублей.

    Взыскать с ГАУЗ «Клинический медицинский центр <адрес>» (ИНН №) государственную пошлину в местный бюджет в размере 1 685 рублей.

    Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в трехмесячный срок в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции (<адрес>) через Центральный районный суд г. Читы.

    Председательствующий

    Судьи

    Мотивированное апелляционное определение изготовлено 26 июня 2024 г.