Решение по делу № 33-1236/2024 от 02.04.2024

    Судья Воронова О.Е.                                                                                          № 33-1236/2024                                  Дело № 33-396/2023

    А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

    «13» мая 2024 года

    Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:

    Председательствующего Веремьевой И.Ю.,

    судей Ивковой А.В., Коровкиной Ю.В.,

    при секретаре Молотовой Н.В.,

    рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-719/2022 (УИД 44RS0028-01-2022-000778-30) по апелляционной жалобе Павлова Владимира Васильевича на решение Костромского районного суда Костромской области от 16 ноября 2022 года по делу по иску прокурора Костромского района Костромской области, действующего в интересах Российской Федерации, Управления Федеральной службы судебных приставов Костромской области к Павлову Владимиру Васильевичу о применении последствий недействительности сделок, взыскании сумм полученных взяток.

    Заслушав доклад судьи Веремьевой И.Ю., объяснения Павлова В.В., его представителя Бишкиной Е.А., помощника прокурора Костромской области Васина А.А., судебная коллегия

    у с т а н о в и л а:

    Прокурор Костромского района Костромской области обратился в суд с вышеуказанным иском. В обоснование требований указал, что приговором Шарьинского районного суда Костромской области от 19 ноября 2021 года Павлов В.В. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст.290, п. «в» ч.5 ст.290, ч.1 ст.286, п. «в» ч.5 ст.290 УК РФ и с применением ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности совершенных преступлений путем частичного сложения Павлову В.В. назначено наказание в виде лишения свободы на срок семь лет шесть месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строго режима, со штрафом в размере 1050000 рублей, с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти, в также исполнением организационно- распорядительных функций на срок до шести лет. Из приговора суда следует, что Павлов В.В. в период с 11 января 2018 года по 13 ноября 2019 года состоял в должности начальника федерального казенного учреждения «Исправительная колония № 2 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Костромской области». В нарушение требований действующего законодательства Павлов В.В., являясь должностным лицом, действуя вопреки интересам службы, руководствуясь корыстной заинтересованностью, желая получить материальную выгоду от использования своих служебных полномочий и должностного положения, получил от Семейко-Харитонова С.А. взятки на общую сумму 629 800 рублей. Указывая на то, что действия вышеуказанных лиц, а именного договоренность о совершении противоправных действий между Павловым В.В. и Семейко-Харитоновым С.А., обладают признаками сделок, которые вышеуказанным приговором суда признаны противоправными, прокурор просил суд применить последствия недействительности ничтожных сделок, взыскать с Павлова В.В. в доход Российской Федерации незаконно полученные им денежные средства в размере 629 800 рублей.

    В ходе судебного разбирательства к участию в деле в качестве соистца привлечено Управление ФССП России по Костромской области, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования Управление федерального казначейства по Костромской области, Министерство финансов Российской Федерации, Семейко-Харитонов С.А.

    Оспариваемым решением исковые требования прокурора Костромского района Костромской области, Управления Федеральной службы судебных приставов Костромской области были удовлетворены.

    В апелляционной жалобе Павлов В.В. просит решение суда отменить. Указывая на то, что при вынесении обвинительного приговора конфискация имущества в отношении применена не была, считает, что у суда первой инстанции отсутствовали основания для взыскания с него денежных средств, конфискация имущества, переданного в виде взятки, является мерой уголовно-правового характера и не может взыскиваться в порядке гражданского судопроизводства.

    Представители УФССП России по Костромской области, Министерства финансов Российской Федерации, Управления федерального казначейства по Костромской области, Самейко-Харитонов С.А. в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

    В силу ч.3 ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела, в связи с чем судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

    Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

    Как видно из материалов дела и установлено судом, приговором Шарьинского районного суда Костромской области от 19 ноября 2021 года с учетом апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Костромского областного суда от 14 марта 2022 года Павлов В.В. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст. 290, п. «в» ч.5 ст. 290, ч.1 ст. 286, п. «в» ч.5 ст. 290 УК РФ и с применением ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности совершенных преступлений путем частичного сложения Павлову В.В. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 7 лет 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строго режима, со штрафом в размере 1050000 рублей, с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти, а также исполнением организационно-распорядительных функций на срок до 6 лет.

    Приговор вступил в законную силу 14 марта 2022 года.

    Приговором установлено, что Павлов В.В. в период с 11 января 2018 года по 13 ноября 2019 года, являясь должностным лицом, действуя вопреки интересам службы, руководствуясь корыстной заинтересованностью, желая получить материальную выгоду от использования своих служебных полномочий и должностного положения получил от Семейко-Харитонова С.А. взятку на общую сумму 629 800 рублей.

    При получении взятки в виде денег в размере 41 000 рублей (20000 рублей и 21 000 рублей) действия Павлова В.В. квалифицированы по ч.2 ст. 290 УК РФ, как получение взятки, т.е. получение должностным лицом через посредника взятки в виде денег и иного имущества, за совершение действий в пользу взяткодателя, если указанные действия входят в служебные полномочия должностного лица, за общее покровительство, в значительном размере.

    Из показаний Семейко-Харитонова С.А., признанных судом достоверными, следует, что взятку от него Павлов В.В. получал за совершение действий в пользу Семейко-Харитонова С.А. по предоставлению осужденному отпуска с выездом за пределы исправительного учреждения и общее покровительство по службе, обеспечив осужденному благоприятные условия отбывания наказания в ФКУ ИК-2. Павлов В.В. обладал служебными полномочиями на совершение действий по предоставлению отпуска с выездом. Общее покровительство заключалось в том, что Семейко-Харитонов С.А. осознавал, что с начальником колонии у него сложились «особые» взаимоотношения, он мог попросить у Павлова В.В. дополнительный выходной, поощрение, разрешение завести себе продукты питания, об их «особых» отношениях знали и другие осужденные.

    Взятка в виде иного имущества - мобильного телефона «HUAWEI Mate 20 Lite», стоимость которого с упаковкой составила 21 000 рублей, и денег в сумме 20 000 рублей получена Павловым В.В. через посредника. Общий размер взятки составил 41 000 рублей.

    При получении взятки в виде денег и иного имущества в размере 88 800 рублей действия Павлова суд квалифицировал по ч. 3 ст. 290 УК РФ, как получение взятки, т.е. получение должностным лицом лично в виде денег и иного имущества в значительном размере за незаконные действия.

    Как следует из установленных обстоятельств, взятку Павлов В.В. получал за совершение незаконных действий, а именно, способствовал Семейко-Харитонову С.А. в незаконном сбыте лицам, отбывающим наказание в ФКУ ИК-2 средств мобильной связи, обеспечив пронос указанных средств мобильной связи на территорию учреждения. Указанные действия в силу установленных нормативными документами запретов для осужденных и должностных обязанностей начальника исправительного учреждения являются незаконными.

    Взятка в виде иного имущества - электронных часов «Apple Watch Series 4», стоимость которых составила 29 999 рублей, и денег в общей сумме 59 800 рублей, перевод которых трижды осуществлялся на банковский счет Павлова В.В., получена им лично. Общий размер взятки составил 88 000 рублей, что в соответствии с Приложением к ст. 290 УК РФ является значительным размером.

     При получении взятки в виде денег в размере 1 000 000 рублей, действия Павлова В.В. судом квалифицированы по п. «в» ч.5 ст. 290 УК РФ как получение взятки, т.е. получение должностным лицом лично взятки в виде денег, за совершение действий в пользу предоставляемых взяткодателем лиц, если указанные действия входят в служебные полномочия должностного лица и если оно в силу должностного положения может способствовать указанным действиям, за общее покровительство и попустительство по службе, за незаконные действия, в крупном размере.

    Первая часть взятки в виде денег в размере 500 000 рублей наличными была передана Павлову лично Семейко-Харитоновым С.А., вторая часть должна быть передана после рассмотрения ходатайства осужденного на административной комиссии учреждения. Поскольку взяткодатель (Семейко-Харитонов С.А.) намеревался передать, а должностное лицо (Павлов В.В.) получить взятку в крупном размере (1 000 000 рублей), однако фактически принятое Павловым В.В. незаконное вознаграждение не составило указанного размера (500 000 рублей), содеянное квалифицировано как оконченное получение взятки в крупном размере, поскольку взятку предполагалось передать в два приема, и Павлов В.В. был задержан после передачи ему первой части взятки. В соответствии с п. 1 Приложения к ст. 290 УК РФ взятка в сумме 1 000 000 рублей является крупным размером.

    Таким образом, при постановлении приговора судом установлен факт получения Павловым В.В. взятки в общем размере 629 800 рублей в период с 11 января 2018 года по 24 июня 2019 года за незаконное бездействие, покровительство и попустительство по службе в пользу взяткодателя.

    В ходе разбирательства по уголовному делу вопрос о конфискации денежных средств, полученных в качестве взяток, судом не разрешался, денежные средства не изымались.

    Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, сославшись на то, что противоправность действий Павлова В.В. в виде получения денежных средств от Семейко-Харитонова С.А. в качестве взятки установлена вступившим в законную силу приговором суда, посчитав, что факт получения осужденным Павловым В.В. денежных средств от взяткодателя является ничтожной сделкой, учитывая, что данная сделка исполнена обеими сторонами, что указывает на наличие умысла у обеих сторон такой сделки, пришел к выводу о необходимости применения к спорным правоотношениям положений ст. 169 ГК РФ и, как следствие, обоснованности требований прокурора о взыскании с ответчика в доход Российской Федерации денежных средств, полученных по ничтожной сделке.

    Судебная коллегия полагает, что обжалуемое решение принято с существенными нарушениями норм права и согласиться с ним нельзя по следующим основаниям.

    В соответствии со статьей 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

    В силу части 1 статьи 14 Уголовного кодекса Российской Федерации преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное данным кодексом под угрозой наказания.

    Таким образом, действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, в частности по передаче денежных средств и иного имущества (сделки), в случае их общественной опасности и обусловленного этим уголовно-правового запрета могут образовывать состав преступления, например, сделки с объектами гражданских прав, оборотоспособность которых ограничена законом, передача денежных средств и имущества в противоправных целях и т.п.

    Вместе с тем квалификация одних и тех же действий как сделки по нормам Гражданского кодекса Российской Федерации и как преступления по нормам Уголовного кодекса Российской Федерации влечет разные правовые последствия: в первом случае - признание сделки недействительной (ничтожной) и применение последствий недействительности сделки судом в порядке гражданского судопроизводства либо посредством рассмотрения гражданского иска в уголовном деле, во втором случае - осуждение виновного и назначение ему судом наказания и иных мер уголовно-правового характера, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, либо освобождение от уголовной ответственности и наказания или прекращение дела по нереабилитирующим основаниям в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

    При этом признание лица виновным в совершении преступления и назначение ему наказания по нормам Уголовного кодекса Российской Федерации сами по себе не означают, что действиями осужденного не были созданы изменения в гражданских правах и обязанностях участников гражданских правоотношений, а также не означают отсутствия необходимости в исправлении таких последствий.

    Гражданским кодексом Российской Федерации недействительность сделок, нарушающих требования закона или иного правового акта, в отсутствие иных, специальных оснований недействительности сделки предусмотрена статьей 168 данного кодекса.

    Однако если сделка не просто незаконна, а совершена с целью, противной основам правопорядка и нравственности, что очевидно в случае ее общественной опасности и уголовно-правового запрета, такая сделка является ничтожной в силу статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна.

    Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 8 июня 2004 г. № 226-О, статья 169 Гражданского кодекса Российской Федерации указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, то есть достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка и нравственности. Антисоциальность сделки, дающая суду право применять данную норму Гражданского кодекса Российской Федерации, выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий.

    Вместе с тем статьей 169 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что такая сделка влечет последствия, установленные статьей 167 данного кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

    Согласно статье 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (пункт 1).

    При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (пункт 2).

    Как разъяснено в пункте 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в качестве сделок, совершенных с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми.

    Нарушение стороной сделки закона или иного правового акта, в частности уклонение от уплаты налога, само по себе не означает, что сделка совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности.

    Для применения статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить, что цель сделки, а также права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей заведомо противоречили основам правопорядка или нравственности и хотя бы одна из сторон сделки действовала умышленно.

    Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, влечет общие последствия, установленные статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации (двусторонняя реституция). В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

    Таким образом, признание сделки ничтожной на основании статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации влечет общие последствия, предусмотренные статьей 167 этого кодекса, в виде двусторонней реституции, а взыскание в доход Российской Федерации всего полученного по такой сделке возможно в случаях, предусмотренных законом.

    Однако в качестве такого закона, устанавливающего гражданско-правовые последствия недействительности сделок, не могут рассматриваться нормы Уголовного кодекса Российской Федерации о конфискации имущества.

    Так, в силу статьи 2 Уголовного кодекса Российской Федерации задачами данного кодекса являются: охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений (часть 1).

    Для осуществления этих задач данный кодекс устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями, и устанавливает виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений (часть 2).

    Согласно части 1 статьи этого же кодекса (принцип законности) преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только данным кодексом.

    Конфискация имущества относится к иным мерам уголовно-правового характера (глава 15.1 Уголовного кодекса Российской Федерации) и согласно части 1 статьи 104.1 названного кодекса состоит в принудительном безвозмездном изъятии и обращении в собственность государства на основании обвинительного приговора следующего имущества: а) денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступлений, предусмотренных в том числе статьей 290 этого кодекса; б) денег, ценностей и иного имущества, в которые имущество, полученное в результате совершения преступлений, предусмотренных статьями, указанными в пункте «а» данной части, и доходы от этого имущества были частично или полностью превращены или преобразованы.

    Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2018 г. № 17 «О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве», конфискация имущества является мерой уголовно-правового характера, состоящей в принудительном безвозмездном его изъятии и обращении в собственность государства, что связано с ограничением конституционного права граждан на частную собственность и осуществляется в точном соответствии с положениями Конституции Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, требованиями уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

    Согласно абзацу второму пункта 4 этого же постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по делам о коррупционных преступлениях деньги, ценности и иное имущество, переданные в виде взятки или предмета коммерческого подкупа, подлежат конфискации и не могут быть возвращены взяткодателю либо лицу, совершившему коммерческий подкуп, в том числе в случаях, когда они освобождены от уголовной ответственности.

    С учетом приведенных выше норм права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации предусмотренная статьей 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации конфискация имущества, переданного в виде взятки, является мерой уголовно-правового характера и применяется на основании постановления суда, вынесенного по результатам рассмотрения уголовного дела, а не решения суда по гражданскому делу.

    Применение принудительных мер уголовно-правового характера в порядке гражданского судопроизводства, тем более после вступления в законную силу приговора суда, которым определено окончательное наказание лицу, осужденному за совершение преступления, является недопустимым, поскольку никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление (часть 1 статьи 50 Конституции Российской Федерации).

    При этом гражданское судопроизводство не может использоваться для исправления недостатков и упущений уголовного процесса, если таковые имели место.

    Предусмотренная же статьей 243 Гражданского кодекса Российской Федерации конфискация, не является мерой уголовно-правового характера, однако применяется только в случаях, предусмотренных законом.

    Из установленных судом обстоятельств настоящего дела следует, что за совершение названных выше действий по незаконному получению денежных средств в отношении Павлова В.В. вынесен обвинительный приговор и ему назначено наказание в виде лишения свободы, штрафа и лишения права занимать определенные должности в течение установленного судом срока, однако конфискацию имущества, предусмотренную Уголовным кодексом Российской Федерации, суд в отношении него не применил.

    Удовлетворяя требования прокурора на основании статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции не указал применимый в данном случае закон, предусматривающий в качестве последствий ничтожности сделки взыскание всего полученного по сделке в доход государства.

    При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что решение суда об удовлетворении исковых требований не может быть признано законным и обоснованным, в связи с чем подлежит отмене и вынесением нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований.

    Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

    о п р е д е л и л а:

    Решение Костромского районного суда Костромской области от 16 ноября 2022 года отменить.

    Принять по делу новое решение, которым исковые требования прокурора Костромского района Костромской области, действующего в интересах Российской Федерации, Управления Федеральной службы судебных приставов Костромской области к Павлову Владимиру Васильевичу о применении последствий недействительности сделок, взыскании сумм полученных взяток оставить без удовлетворения.

    Апелляционное определение может быть обжаловано в течение трёх месяцев с момента вынесения во Второй кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции.

    Председательствующий:

    Судьи:

               Мотивированное апелляционное определение изготовлено 13 мая 2024 года