Решение по делу № 8Г-1228/2024 [88-3005/2024] от 05.02.2024

УИД № 05RS0038-01-2022-002219-32

ПЯТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

№ дела 2-1580/2022

88-3005/2024

02 апреля 2024 года                                                                              г. Пятигорск

Судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего Росиной Е.А.,

Судей Минеевой В.В., Курасовой Е.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Ражаева ФИО8 к прокуратуре Республики Дагестан, Генеральной прокуратуре Российской Федерации о взыскании морального вреда,

по кассационному представлению прокуратуры Республики Дагестан на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан от 19 октября 2023 года,

Заслушав доклад судьи Росиной Е.А., прокурора Колячкину И.В., поддержавшую доводы кассационной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ражаев М.В. обратился в суд с иском к прокуратуре Республики Дагестан, Генеральной прокуратуре Российской Федерации о взыскании денежной компенсации морального вреда в размере 100 000 руб.

Решением Советского районного суда г. Махачкалы Республики Дагестан от 18 апреля 2022 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан от 22февраля 2023 года, в удовлетворении исковых требований Ражаева М.В. отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 11 июля 2023 года апелляционное определение отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан от 19 октября 2023 года решение отменено, по делу принято новое решение о частичном удовлетворении исковых требований.

Истцом подана кассационная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене апелляционного определения. В обоснование кассатор указывает на нарушение норм материального и процессуального права.

В соответствии со 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального или процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции находит, что судами допущены существенные нарушения норм права.

Как установлено судом, что Ражаев М.В. осужден приговором Верховного Суда Республики Дагестан от 30.01.2012 по статьям 279 и 317 Уголовного кодекса Российской Федерации к пожизненному лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

В период с 2011 по 2013 г.г., отбывая наказание в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Дагестан, администрация учреждения наложила на него 8 дисциплинарных взысканий 15.06.2012, 06.07.2012, 18.07.2012, 26.07.2012, 17.07.2013, 22.07.2013, 24.07.2013 и 01.08.2013.

Решением Заводского районного суда г.Грозного Чеченской Республики от 08.04.2019 признаны незаконными взыскания, наложенные 26.07.2012 и 22.07.2013, в признании незаконными остальных взысканий отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Чеченской Республики от 27.08.2019 решение суда в части отказа в удовлетворении требований отменено и в данной части принято новое решение, которым они удовлетворены.

Кассационным определением судебной коллегии по административным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 13.01.2022 вышеуказанные судебные акты оставлены без изменения.

06.06.2019 Ражаев М.В. обратился в прокуратуру Республики Дагестан с жалобой о проведении прокурорской проверки в связи с незаконным наложением на него дисциплинарных взысканий в порядке статьи 22 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации.

Ответом прокуратуры Республики Дагестан от 26.06.2019 Ражаеву М.В. разъяснено, что его доводы уже были предметом судебного рассмотрения. Решением Заводского районного суда г.Грозного в удовлетворении административного иска Ражаева М.В. к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Дагестан об оспаривании решений о наложении дисциплинарных взысканий в период содержания под стражей, отказано. С учетом этого, оснований для принятия мер прокурорского реагирования не усматривается (л.д. 78).

Решением Заводского районного суда г. Грозного Чеченской Республики от 29.07.2021 действия прокуратуры Республики Дагестан при рассмотрении его жалобы от 06.09.2019 признаны незаконными, несоответствующими положениям Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» от 17.01.1992 №2202-1, Федерального закона «О порядке рассмотрения обращений граждан российской Федерации» от 02.05.2006 №59-ФЗ и приказа Генеральной Прокуратуры РФ от 30.01.2013 №45. в части требований о понуждении прокуратуры Республики Дагестан к проведению повторной проверки отказано, поскольку его нарушенные права восстановлены решением суда от 08.04.2019 года и апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного суда Чеченской Республики от 27.08.2019 года.

Разрешая возникший спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 46, 53 Конституции Российской Федерации, статей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что права заявителя на момент подачи обращения уже были восстановлены вступившим в законную силу решением суда от 08.04.2019, которым часть его дисциплинарных взысканий была отменена, а в последующем отменены и другие оспоренные дисциплинарные взыскания; доказательств причинения признанными вступившим в законную силу судебным постановлением незаконными действиями прокуратуры Республики Дагестан указанных в исковом заявлении физических и нравственных страданий не представлено.

С данным решением и его правовым обоснованием согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции с указанными выводами судов не согласилась и указала, что доказательства отсутствия вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства тому, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред, однако, суды первой и апелляционной инстанций в ходе рассмотрения дела от выяснения указанных обстоятельств, имеющих юридическое значение для разрешения спора, их оценки устранились, ограничившись формальным выводом о недоказанности заявленных требований о компенсации морального вреда.

При новом рассмотрении суд апелляционной инстанции исходил из того, что действия прокуратуры Республики Дагестан при рассмотрении жалобы Ржаева М.В. от 06.09.2019 года были признаны незаконными, неправомерность действий прокуратуры Республики Дагестан при рассмотрении жалобы Ражаева М.В. установлена вступившим в законную силу решением Заводского районного суда г. Грозного Чеченской Республики от 29.07.2021, в связи с чем пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения исковых требований о компенсации морального вреда, снизив при этом заявленный истцом размер до 10 000 рублей.

С данными выводами суда апелляционной инстанции судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции согласится не может, поскольку судом не установлены обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации закреплено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Согласно статье 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что вред, причиненный имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2).

В соответствии со статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно пункту 2 статьи 1070 названного кодекса вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, не повлекший последствий, предусмотренных пунктом 1 этой статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 данного кодекса.

В соответствии с абз.3 п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу пункта 1 статьи 1099 указанного кодекса основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 этого же кодекса.

В соответствии со статьей 1101 данного кодекса размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (ст. 1101 ГК РФ).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 постановления N 33).

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред; характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда, а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда; последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Приведенные выше правовые нормы и разъяснения Верховного Суда Российской Федерации не учтены судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела.

Как раннее указывал суд кассационной инстанции в своем определении от 11 июля 2023 года, суды в ходе рассмотрения дела устранились от выяснения обстоятельств, имеющих юридическое значение для разрешения спора, их оценки, ограничившись формальным выводом о недоказанности заявленных требований о компенсации морального вреда.

При новом рассмотрении суд апелляционной инстанции, дублируя выводы суда, содержащиеся в кассационном определении, пришёл к выводу об обратном, не мотивируя свою позицию, в том числе относительно степени вины причинителя вреда, характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, критериев определения размера компенсации морального вреда.

Как следует из обжалуемого судебного постановления, при частичном удовлетворении заявленных исковых требований суд ограничился указанием на преюдициальность решения Заводского районного суда г.Грозного Чеченской Республики от 29.07.2021 года, которым установлена незаконность действий прокуратуры Республики Дагестан при рассмотрении жалобы Ражаева М.В.

Преюдициальность имеет субъективные и объективные пределы, которые учитываются судом в совокупности.

Объективные пределы преюдиции связаны с объемом обстоятельств, ранее установленных вступившим в законную силу судебным актом по другому делу, которые имеют преюдициальное значение.

В случае если сторона представляет доказательства, подтверждающие, что обстоятельствам может быть дана иная оценка, суд должен исследовать эти доказательства и доводы стороны.

Для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Разрешая вопрос о компенсации морального вреда, суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения вреда потерпевшему, какими действиями (бездействием) он был нанесен, степень вины причинителя вреда, а также какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме потерпевший оценивает их компенсацию, и другие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения заявленных требований.

С учетом изложенного, для удовлетворения иска недостаточно установления факта неправомерных действий со стороны ответчика. Признание действий (бездействия) ответчика незаконными не означает претерпевание истцом в любом случае нравственных или физических страданий.

Поскольку истец утверждал о претерпевании им не только нравственных, но и физических страданий в результате допущенного ответчиком бездействия, на нем лежала и процессуальная обязанность представить этому соответствующие доказательства; при этом суду необходимо было произвести оценку перенесенных истцом страданий (физических и нравственных) и определить степень вины причинителя вреда в претерпевании истцом неблагоприятных последствий.

В силу части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Статьей 67 этого же кодекса установлено, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1).

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4).

Частью 4 статьи 198 названного выше кодекса также предусмотрено, что в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы, которыми руководствовался суд.

Исходя из указанных выше положений закона, оценка доказательств производится судом по внутреннему убеждению, однако не может носить произвольный характер и должна быть основана на исследовании доказательств как в отдельности, так и в их совокупности.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Вопреки вышеизложенному, суд апелляционной инстанции ограничился односторонним исследованием доказательств по делу, установив лишь незаконность действий ответчика, при этом презюмировал доводы истца как установленный факт, не ссылаясь на норму права и конкретные доказательства, отстранившись от выяснения степени вины и участия ответчика в причинении истцу этих нравственных и физических страданий.

Доводам ответчика об отсутствии со стороны истца каких-либо доказательств перенесения им физических страданий правовая оценка судом не дана; суд ограничился формальным указанием на совершение ответчиком противоправных действий в виде бездействия при рассмотрении обращения истца, не приведя никакой правовой оценки возражениям ответчика и не дав правового анализа утверждениям истца.

Тем самым нарушены положения статей 67, 71, 195 - 198, 329 ГПК Российской Федерации, не допускающие формулирование выводов суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, в общей и абстрактной форме, без приведения убедительного обоснования со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости.

Без установления указанных юридически значимых обстоятельств вынесенные судебные постановления нельзя признать соответствующими положениям статьи 195 ГПК РФ.

Кроме того, как разъяснено в пункте 30 постановления N 33 при определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

Судебная коллегия кассационной инстанции отмечает, что законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет ни минимальный, ни максимальный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. В любом случае компенсация морального вреда должна отвечать цели, для достижения которой она установлена законом - компенсировать потерпевшему перенесенные им нравственные страдания.

Если суд в рамках гражданского судопроизводства признал доказанным факт причинения морального вреда в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, должностных лиц этих органов, органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то в судебном акте должны быть приведены достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемой заявителю, исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, степени вины причинителя вреда и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

Таким образом, по смыслу приведенных выше правовых положений, суды при разрешении спора о компенсации морального вреда должны привести в судебном постановлении обоснованные мотивы о размере компенсации морального вреда.

Данные требования процессуального закона судом апелляционной инстанции при разрешении исковых требований о компенсации морального вреда не выполнены, выводы суда о размере компенсации морального вреда в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не мотивированы, в судебном акте какие-либо суждения в обоснование размера присужденной истцу компенсации морального вреда со ссылкой на конкретные доказательства не приведены.

Приведенным нормативным положениям, регулирующим отношения по компенсации морального вреда и вопросов определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению обжалуемое судебное постановление в полной мере не отвечает.

Учитывая, что повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции, а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции считает необходимым отменить апелляционное определение и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенную в настоящем определении правовую позицию, установить круг обстоятельств, имеющих значение для дела и подлежащих доказыванию, распределить между сторонами бремя доказывания, принять законный и обоснованный судебный акт.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан от 19 октября 2023 года отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий                    Росина Е.А.

Судьи                                Минеева В.В.

Курасова Е.А.