Решение по делу № 7У-5384/2023 [77-2730/2023] от 21.06.2023

    ЧЕТВЕРТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

    ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                 дело № 77-2730/2023

    КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    г. Краснодар              22 августа 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Асанова Р.Ф.,

судей Омарова О.М. и Найденова А.Д.,

    при ведении протокола судебного заседания секретарем ФИО8,

    рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по кассационным жалобам осужденных Мордвинцева ФИО38, Богомолова ФИО39 и адвоката Селиванова Е.В. в интересах осужденного Шефера ФИО40 на приговор <адрес> районного суда Волгоградской области от 16 декабря 2022 года и апелляционное определение Волгоградского областного суда от 20 февраля 2023 года.

Заслушав доклад судьи Асанова Р.Ф., выступления осужденных Шефера В.Ф., Мордвинцева Д.С., Богомолова Е.Е., их защитников Селиванова Е.В., Бабанова К.А., Попова Д.И., поддержавшие доводы кассационных жалоб, мнение прокурора Загудаевой Е.Ю., полагавшей необходимым судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

по приговору <адрес> районного суда Волгоградской области от 16 декабря 2022 года:

Шефер ФИО41, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин Российской Федерации, несудимый;

осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 2281 УК РФ к 9 годам 10 месяцам лишения свободы, в исправительной колонии строгого режима.

Богомолов ФИО42, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин Российской Федерации, несудимый;

осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 2281 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы, в исправительной колонии строгого режима.

Мордвинцев ФИО43, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин Российской Федерации, несудимый;

осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 2281 УК РФ к 9 годам лишения свободы, в исправительной колонии строгого режима.

В приговоре также решены вопросы о мере пресечения, исчислении срока наказания и зачете времени содержания под стражей, судьбе вещественных доказательств.

Апелляционным определением Волгоградского областного суда от 20 февраля 2023 года приговор изменен:

- исключена из описательно-мотивировочной части приговора ссылка на показания свидетеля оперуполномоченного по особо важным делам отдела № УНК ГУ МВД России по Волгоградской области ФИО44. в части обстоятельств совершения Шефером В.Ф. преступления, ставших ему известными с его слов, как на доказательство, подтверждающее виновность осужденных;

-    исключена из описательно-мотивировочной части приговора ссылка об исследовании диска № и его оценка как доказательства судьей Волгоградского областного суда при рассмотрении уголовного дела;

-     определена судьба вещественных доказательств по делу, с указанием их идентификационных признаков.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

По приговору суда Шефер В.Ф., Богомолов Е.Е. и Мордвинцев Д.С. признаны виновными и осуждены за покушение на незаконный сбыт наркотических средств, в особо крупном размере, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой.

Преступление совершено в сроки и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней адвокат Селиванов Е.В. в интересах осужденного Шефер В.Ф. выражает несогласие с принятыми по делу судебными решениями, просит их изменить, переквалифицировать действия Шефер В.Ф. и смягчить назначенное наказание.

В обоснование кассационной жалобы, ссылаясь на то, что судом апелляционной инстанции исключены из числа доказательств показания оперуполномоченного ФИО12 в части обстоятельств совершения Шефер В.Ф. преступления, отмечает, что оперуполномоченный ФИО14 дал аналогичные показания в качестве свидетеля в части обстоятельств совершения Шефер В.Ф. преступления. В связи с чем, считает, что показания свидетеля ФИО14 в этой части также должны быть исключены из числа доказательств. Утверждает, что смесь, содержащая наркотическое средство мефедрон, для его использования в целях немедицинского потребления не получилась, поскольку согласно показаниям осужденных имела неприятный резкий запах, а цвет не соответствовал тому, который должен был быть. Отмечает, что вопрос о том, пригодна ли была изготовленная смесь, содержащая мефедрон, для немедицинского употребления, как в ходе расследования уголовного дела, так и в ходе рассмотрения дела в суде остался не выясненным, поскольку никакой экспертизы либо специального исследования о возможности немедицинского использования полученной смеси, содержащей мефедрон, не проводилось. Суд апелляционной инстанции также не обратил на это должного внимания. Полагает, что действия осужденных должны быть квалифицированы как совершенные группой лиц по предварительному сговору, поскольку в их действиях отсутствуют признаки, характеризующие группу, как организованную. Ссылается на протоколы осмотра фонограмм телефонных разговоров между Шефер В.Ф. и Богомоловым Е.Е., отмечает, что последние не скрывали свою деятельность, открыто по телефону обсуждая вопросы изготовления смеси, содержащей мефедрон. Считает, что судом первой инстанции неверно квалифицированы действия осужденных, как организованная группа, а суд апелляционной инстанции с ней необоснованно согласился. Отмечает, что квалификация действий Шефера В.Ф. по признаку «с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»)» также является необоснованной. Считает, что само по себе использование Интернета для получения от неустановленных лиц инструкций и материалов для изготовления наркотического средства, не свидетельствует о том, что сеть Интернет будет использована для последующего сбыта изготовленной смеси. Обращает внимание на то, что большинство исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств ранее использовались стороной обвинения для доказывания совершения осужденными производства наркотического средства, что было впоследствии исключено из обвинения самим гособвинением. Вместе с тем, эти доказательства использовались государственным обвинителем как доказательства совершения покушения на незаконный сбыт наркотических средств, организованной группой в особо крупном размере, что является недопустимым, поскольку никакой идеальной совокупности преступлений нет. Отмечает, что фактически изготовление смеси Шефером В.Ф. и Богомоловым Е.Е., содержащей наркотическое средство мефедрон, носило пробный характер, поскольку целью являлось установить, смогут ли они получить или нет наркотическое средство мефедрон. Утверждает, что у них не имелось намерений изготовить определенное количество смеси, содержащей мефедрон, а именно: более половины килограмма, что инкриминируется Шеферу В.Ф., для его последующего сбыта. По мнению автора жалобы, доказательств того, что данное количество смеси изготовлено именно для последующего сбыта, государственным обвинителем не представлено. Отмечает, что осужденные вообще не знали, получится ли у них наркотическое средство и в каком конкретно количестве, поскольку ни химического и ни иного смежного образования у них не имелось. Также указывает на то, что сторона защиты не согласна с некорректной формулировкой суда апелляционной инстанции о том, что вся масса 554, 466 грамм является наркотическим средством, поскольку эта смесь лишь содержащая мефедрон. Утверждает, что фонограммы телефонных разговоров не указывают на то, что осужденные планировали сбывать полученную ими смесь, содержащую мефедрон. Обращает внимание на то, что никакой расфасовки смеси не было и выводы суда в этой части противоречат обстоятельствам дела. Боле того, отмечает, что согласно выводам заключений экспертов (том № л.д.№) исследованное вещество, которое изготовили Шефер В.Ф. и Богомолов Е.Е., является смесью, содержащей мефедрон. Соответственно, изготовленная смесь лишь включает наркотическое средство мефедрон, и как таковая не является самим наркотическим средством. Считает, что ни следствием, ни судом не установлено, является ли смесь, содержащая мефедрон, наркотическим средством, либо относится к прекурсорам, содержащим наркотическое средство, независимо от их количества. Полагает, что действия осужденных должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 228.4 УК РФ. Отмечает, что заключения экспертов №-н и №-н от 2 марта 2020 года, данные экспертом ФИО35, подлежат исключению из числа доказательств, поскольку они проводились одновременно. А выводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что нет запрета на одновременное проведение судебных экспертиз, считает необоснованными. Считает рапорт № от 14.02.2020 о негласном обследовании гаража и изъятии образцов для сравнительного исследования, а также всех последующих документов, касающихся проведения данного ОРМ, в том числе протокола изъятия № от ДД.ММ.ГГГГ, недопустимыми доказательствами, поскольку рапорт был утвержден начальником органа ДД.ММ.ГГГГ, то есть за два дня до составления и проведения ОРМ, что является грубейшим нарушением, ставящим под сомнение дату его проведения. В дополнениях к кассационной жалобе отмечает, что Шефер В.Ф. на протяжении 3 лет 1 месяца и 24 дней содержался под стражей в условиях следственного изолятора, что, по мнению автора жалобы, является длительным сроком. В связи с чем, в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ, просит признать в качестве смягчающего наказание обстоятельства длительное содержание осужденного Шефер В.Ф. под стражей во время предварительного следствия и рассмотрения дела в судах первой и апелляционной инстанций до вступления приговора в законную силу. Ссылаясь на данные о личности Шефер В.Ф., просит смягчить назначенное ему наказание, поскольку снижение срока наказания послужит возможности осужденному Шефер В.Ф. быстрее вернуться в общество, чтобы начать работать, тем самым приносить пользу как обществу, так и государству.

В кассационной жалобе осужденный Мордвинцев Д.С. выражает несогласие с принятыми по делу судебными решениями, просит их изменить, переквалифицировать его действия и смягчить назначенное наказание.

В обоснование кассационной жалобы указывает, что судом первой инстанции дана неверная квалификация его действиям, поскольку только лишь пособничал в совершении преступного деяния, предоставив Шеферу В.Ф. и Богомолову Е.Е. жилище для изготовления смеси, содержащей мефедрон, кроме того оказал помощь в вывозе оборудования. При этом Шефер В.Ф. и Богомолов Е.Е. являются соисполнителями данного преступного деяния. Утверждает, что у него не было умысла на изготовление совместно с Шефером В.Ф. и Богомоловым Е.Е. более полукилограмма смеси, содержащей мефедрон, для ее последующего сбыта, а также доказательств этого в материалах дела также нет. Отмечает, что Шефер В.Ф. и Богомолов Е.Е. не знали, получится ли у них наркотическое средство и в каком конкретно количестве, поскольку ранее этим никогда не занимались. Также утверждает, что ранее не был знаком с Шефером В.Ф. и познакомился с ним непосредственно перед задержанием, а также ничего не расфасовывал и никакого участия в этом не принимал, а выводы суда в данной части противоречат фактическим обстоятельствам дела. Поддерживает позицию стороны защиты о том, что смесь, содержащая наркотическое средство мефедрон, для его использования в целях немедицинского потребления не получилась, поскольку имела неприятный резкий запах, а цвет не соответствовал тому, который должен был быть. При этом отмечает, что вопрос о пригодности изготовленной смеси, содержащей мефедрон, для немедицинского употребления судами остался не выясненным, и доводы стороны защиты в этой части не опровергнуты. Утверждает, что его действия, как совершенные в составе организованной группы, квалифицированы неверно, поскольку в действиях всех лиц отсутствуют признаки, характеризующие группу, как организованную. Считает, что неоднократности совершения преступлений членами группы нет, поскольку он и другие осужденные впервые привлекаются к уголовной ответственности, кроме того, не было тщательной подготовки совершенного преступления. Также указывает на то, что квалификация его действий по признаку «с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»)» также является необоснованной, поскольку само по себе использование Интернета для получения от неустановленных лиц инструкций и материалов для изготовления наркотического средства, не свидетельствует о том, что сеть Интернет будет использована для последующего сбыта изготовленной смеси. Обращает внимание на то, что заключения экспертов №-н и № от 2 марта 2020 года, данные экспертом ФИО35, подлежат исключению из числа доказательств, поскольку они проводились одновременно. Считает рапорт № от 14.02.2020 о негласном обследовании гаража и изъятии образцов для сравнительного исследования, а также все последующие документы, касающиеся проведения данного ОРМ, в том числе протокол изъятия № от 14.02.2020, недопустимыми доказательствами. Ссылаясь на данные о своей личности, полагает, что назначенное ему наказание является достаточно суровым и несправедливым.

В аналогичной по содержанию кассационных жалоб осужденного Мордвинцева Д.С. и адвоката Селиванова Е.В., поданной в интересах осужденного Шефер В.Ф., осужденный Богомолов Е.Е. считает приговор и апелляционное определение незаконными и необоснованными, просит их изменить, переквалифицировать его действия и снизить срок назначенного наказания.

В возражениях на кассационную жалобу заместитель прокурора <адрес> ФИО15 полагает приведенные в жалобах доводы необоснованными и просит оставить их без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В силу ст. 4011 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалоб суд кассационной инстанции проверяет законность приговора, постановления или определения суда, вступивших в законную силу, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального закона.

    С учетом ограничения, содержащегося в данной норме уголовно-процессуального закона, судебное решение не может быть обжаловано сторонами и пересмотрено в кассационном порядке, предусмотренном главой 471 УПК РФ, по такому основанию, как несоответствие выводов суда, изложенных в судебном решении, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

    В соответствии с ч. 1 ст. 40115 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

    Таких нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход данного дела, по приведенным в жалобах осужденных и стороны защиты доводам, не установлено.

Обвинительный приговор соответствует требованиям ст. 303, 304, 307 – 309 УПК РФ. В нем указаны обстоятельства преступного деяния, установленные судом, проанализированы доказательства, обосновывающие вывод суда о виновности осужденных в содеянном. Каких-либо противоречий в выводах судом не допущено.

Как видно из материалов уголовного дела, обстоятельства совершения осужденными противоправных действий установлены на основании доказательств, которые непосредственно исследовались в судебном заседании в соответствии с требованиями ст. 240 УПК РФ, а затем с достаточной полнотой приведены в приговоре.

Вопреки доводам жалобы все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, судом установлены с приведением в приговоре мотивов принятого решения.

Описание деяния, признанного судом доказанным, содержит все необходимые сведения, позволяющие судить о событии преступления, причастности к нему Шефера В.Ф., Богомолова Е.Е. и Мордвинцева Д.С. и их виновности, а также об обстоятельствах, достаточных для правильной правовой оценки содеянного.

В приговоре отсутствуют выводы предположительного характера либо основанные на предположении, в связи с чем, доводы жалобы об обратном являются несостоятельными. Несмотря на занятую осужденными позицию по отношению к предъявленному обвинению, суд пришел к обоснованному выводу о их виновности в совершении инкриминируемого преступления, которая подтверждается достаточной совокупностью допустимых и достоверных доказательств, собранных в ходе предварительного следствия, исследованных с участием сторон и подробно изложенных в приговоре, в том числе: показаниями свидетелей ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО30, ФИО31, ФИО32, ФИО33, ФИО34, заключениями экспертов, протоколами следственных действий, а также иными документами.

Таким образом, доказательства оценены судом по правилам, предусмотренным ст. 88 УПК РФ, с точки зрения их достаточности, полноты, допустимости и относимости к рассматриваемым событиям. Не имеется каких-либо противоречивых доказательств, которые могли бы существенно повлиять на выводы суда о виновности Шефера В.Ф., Богомолова Е.Е. и Мордвинцева Д.С. и которым суд не дал оценки в приговоре.

Утверждение стороны защиты и осужденных о том, что приведенные в приговоре доказательства не указывают на причастность Шефера В.Ф., Богомолова Е.Е. и Мордвинцева Д.С. к совершению инкриминируемого преступления, является необоснованным, противоречащим установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам.

Версия стороны защиты об изготовлении наркотических средств для личного употребления, о том, что изготовление смеси носило пробный характер, были тщательно проверены судом первой инстанции путем оценки представленных сторонами доказательств, но своего подтверждения не нашли. Критичное отношение суда к такой позиции осужденных является верным, их показания признаны неубедительными с приведением в приговоре подробных доказательств, с изложением мотивов принятых решений, не согласиться с которыми оснований у суда кассационной инстанции не имеется.

Кроме того, объем изъятого после их задержания полученного ими в результате синтеза наркотического средства (554,466 грамма) явно не был предназначен для личного употребления.

Доводы авторов жалоб о том, что действия Шефера В.Ф., Богомолова Е.Е. и Мордвинцева Д.С. необходимо переквалифицировать по ч. 2 ст. 228.4 УК РФ, являются несостоятельными и опровергаются материалами дела.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 года № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», об умысле на сбыт указанных наркотических средств могут свидетельствовать их количество (объем), размещение в удобной для передачи расфасовке.

Доводы осужденных и защитников об отсутствии умысла на сбыт наркотических средств были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и опровергаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе показаниями самих осужденных в ходе предварительного расследования, согласно которым Шефер В.Ф. согласился на предложение неизвестного лица изготавливать из полученных от него прекурсоров наркотическое средство мефедрон, а затем реализовывать его третьим лицам за вознаграждение от 400 000 до 600 000 рублей за килограмм, Богомолов Е.Е. выразил желание принять участие в изготовлении и распространении мефедрона, привлек для этого в конце декабря 2019 г. Мордвинцева Д.С.

Указанные показания Шефера В.Ф. в деталях согласуются с показаниями Богомолова Е.Е. и Мордвинцева Д.С., данными на предварительном следствии, которые также указали о совместном изготовлении мефедрона, намерении передать его через закладки для реализации за вознаграждение неизвестному лицу, с которым поддерживал связь Шефер В.Ф. посредством переписки. Данные обстоятельства подтвердили свидетели, которые изложили подробно известные им сведения, данная информация проверялась и в ходе оперативно-розыскных мероприятий, и нашла свое полное подтверждение.

Таким образом, изготовив наркотическое средство и, расфасовав его, осужденные выполнили часть объективной стороны сбыта, однако по независящим от них обстоятельствам указанные средства не были переданы иным лицам - соучастникам, а затем приобретателям.

Утверждение в защиту о том, что никакой расфасовки смеси не было, противоречат установленным фактическим обстоятельствам преступления и исследованным доказательствам по делу,

Доводы осужденного Мордвинцева Д.С. лишь о содействии им Шеферу В.Ф. и Богомолову Е.Е. в изготовлении наркотических средств путем доставления с последними в гаражный бокс прекурсоров (реактивов) после их получения в транспортной компании, предоставления своего дома, где Богомолов Е.Е. и Шефер В.Ф. изготовили изъятое сотрудниками полиции вещество, без выполнения при этом действий, непосредственно направленных на изготовление наркотических средств, являлись предметом проверки суда первой инстанции, который обоснованно расценил как способ защиты, признав их несостоятельными, поскольку они опровергаются совокупностью исследованных доказательств.

Таким образом, Шефером В.Ф., Богомоловым Е.Е. и Мордвинцевым Д.С. совершены действия, направленные на последующую реализацию наркотических средств и составляющие часть объективной стороны сбыта, следовательно, содеянное ими обоснованно квалифицировано как покушение на сбыт наркотических средств в особо крупном размере, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой.

Утверждения в жалобах о возможной непригодности для использования изготовленной и изъятой смеси противоречит выводам экспертов о том, что вещество массой 135,11 г, 102,32 г, 309,75 г, изъятое в автомобиле «ВАЗ- 2114», является смесью, содержащей мефедрон (4-метилметкатинон) - наркотическое средство.

Доводы жалоб о том, что размер наркотического средства с достоверностью не был установлен, проведенные экспертами исследования являются не полными и не соответствуют методике проведения подобного рода судебных экспертиз, выдвигались стороной защиты в судах первой и апелляционной инстанций и были признаны несостоятельными.

Суд правомерно использовал в качестве доказательств по делу заключения проведенных по делу экспертиз, проверив их на предмет допустимости, достоверности и относимости; учитывал при этом полноту проведенных исследований и заключения эксперта, их логичность и непротиворечивость, взаимосвязь с другими доказательствами по делу; руководствовался при этом также положениями ч. 2 ст. 17 УПК РФ, согласно которой никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Заключения экспертов соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ. Выводы экспертов научно аргументированы, основаны на результатах проведенных исследований, составлены в полном соответствии с требованиями УПК РФ, являются ясными, конкретными, обоснованными и понятными.

Вопреки доводам стороны защиты, в соответствии с Перечнем наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации, утвержденному постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 1998 года № 681, мефедрон (4-метилметкатинон), а также все смеси, в состав которых входит указанное наркотическое средство независимо от его количества, отнесены к наркотическим средствам, а не к прекурсорам.

При этом по смыслу закона, если наркотическое средство или психотропное вещество, включенное в Список I, входит в состав смеси, содержащей одно наркотическое средство, его размер определяется весом всей смеси.

Согласно Постановлению Правительства Российской Федерации от 1 октября 2012 года № 1002 количество вещества, являющегося смесью, содержащей мефедрон (4-метилметкатинон) - наркотическое средство массой 554,466 грамма, относится к категории особо крупных размеров.

Ссылка же в жалобах на необходимость учета при оценке действий осужденных разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, содержащихся в абз. 5 п. 4 постановления от 15 июня 2006 года № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» несостоятельна, поскольку данные положения подлежат применению в том случае, когда наркотическое средство или психотропное вещество смешивается с нейтральными компонентами в целях сокрытия этого средства или вещества, находящегося в незаконном обороте.

Доводы жалоб о том, что два экспертных исследования выполнялись экспертом в одно и то же время опровергаются тем, что в Федеральном законе от 31 мая 2001 года № 73 «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», отсутствуют запреты на начало производства исследования одновременно по нескольким экспертизам.

Более того, допрошенные в судебном заседании эксперты ФИО35 и ФИО36 подтвердили выводы, изложенные ими в заключениях, в том числе о виде и массе поступившего для исследования в упакованном и опечатанном виде вещества - смеси, содержащей мефедрон (4- метилметкатинон) - наркотическое средство, также ФИО35 подтвердила, что ведомственными актами не запрещено параллельное проведение исследований, кроме того, при их проведении пробы от каждого объекта она собирала отдельно, что исключает возможность смешивания.

Следовательно, совпадение времени проведения исследований, выводы которых изложены в заключениях № и №, не указывает на их недопустимость как доказательств и не повлияло на достоверность этих исследований.

Доводы жалоб о том, что в рапорте № от 14 февраля 2020 года указано о его согласовании 12 февраля 2020 года не свидетельствуют о незаконности этого рапорта, поскольку, как следует из материалов дела, рапорт составлен 14 февраля 2020 года, на оборотной стороне также стоит дата 14 февраля 2020 года, 15 февраля 2020 года о нем доложено, 17 февраля 2020 года он рассекречен. Оснований сомневаться в достоверности проведения, оперативно-розыскных мероприятий именно 14 февраля 2020 года, у судебной коллегии не имеется.

Доводы в защиту о том, что квалифицирующий признак «с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»)» не нашел свое подтверждение в суде первой инстанции, являются несостоятельными.

Так, при квалификации действий осужденных по квалифицирующему признаку с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет») суд первой инстанции правильно установил, что после получения путем переписки в сети Интернет с лицами, дело в отношении которых выделено в отдельное производство, информации о способе изготовления мефедрона, получения от них с указанной целью прекурсоров наркотических средств, химических реактивов, приобретения необходимого оборудования, Шефер В.Ф., Богомолов Е.Е. и Мордвинцев Д.С. произвели химический синтез мефедрона общей массой 554,466 грамма, затем расфасовали в два свертка и стеклянную посуду, для дальнейшего оборудования тайников с указанными наркотическими средствами на территории России в том числе в г. Волгограде и Волгоградской области, с целью сообщения сведений об их местоположении неустановленному лицу- организатору, используя информационно-телекоммуникационные сети (включая сеть «Интернет»), с целью дальнейшего совместного незаконного сбыта и извлечения из этого материальной выгоды, при этом неустановленные организаторы, использовавшие интернет-платформу и платформу интернет-приложения, под различными псевдонимами и выполнявшие функции по обеспечению каналов бесперебойной поставки участникам совершаемых преступлений наркотических средств, химических реагентов и оборудования для их изготовления в надлежащем качестве и количестве, при этом организатором осужденные лично не были знакомы, поскольку общение происходило непосредственно с использованием информационно-телекоммуникационные сети (включая сеть «Интернет»), с целью конспирации, исключения личного общения между организаторами и исполнителями.

Вопреки доводам жалоб, квалификация действий осужденных как совершенных организованной группой является правильной, соответствующей установленным судом фактическим обстоятельствам уголовного дела.

В приговоре убедительно мотивированы выводы суда, касающиеся этого квалифицирующего признака, и обоснованно отвергнуты доводы стороны защиты о его отсутствии.

Согласно ч. 3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. По данному уголовному делу судом обоснованно установлено, что устойчивость преступной группы выразилась, в том числе в осведомленности участников группы о незаконном характере своей деятельности, совершении действий согласно отведенной каждому из них роли, о чем свидетельствует совокупность всех исследованных доказательств по делу, в том числе активные телефонные переписки, техническая оснащенность участников группы.

О наличии и устойчивости организованной группы также свидетельствуют стабильность состава участников группы, распределение ролей между ними при подготовке к преступлению и непосредственном его совершении, планирование преступления, определенный временной промежуток ее существования, единый умысел - незаконный сбыт наркотических средств.

Непродолжительность деятельности осужденных в составе организованной группы обусловлена не их добровольным отказом от участия в незаконном сбыте наркотических средств, а пресечением их деятельности правоохранительными органами. Созданная организованная группа, в состав которой входили Шефер В.Ф., Богомолов Е.Е. и Мордвинцев Д.С., характеризовалась устойчивостью и организованностью.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о виновности осужденных в изложенных в приговоре преступных действиях сделан в результате всестороннего, полного исследования собранных по делу доказательств, при выполнении требований ст. 15 УПК РФ об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. Сведений о том, что предварительное следствие и судебное разбирательство проводились предвзято либо с обвинительным уклоном и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, из материалов дела не усматривается.

Действия осужденных Шефера В.Ф., Богомолова Е.Е. и Мордвинцева Д.С., исходя из фактических обстоятельств дела, правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 2281 УК РФ. Оснований для иной квалификации не имеется.

Вопреки доводам жалоб, наказание осужденным назначено в соответствии со ст. 6, 43, 60, ч. 1 ст. 62, ч. 3 ст. 66, ст. 67 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, влияния назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семьи, данных о личности Шефера В.Ф., Богомолова Е.Е. и Мордвинцева Д.С., а также перечисленных в приговоре смягчающих обстоятельств.

Вопреки доводам жалобы, все обстоятельства, смягчающие Шеферу В.Ф. наказание, судом установлены. Иных смягчающих обстоятельств, подлежащих безусловному учету при назначении наказания, но не установленных судом или не учтенных им в полной мере на момент постановления приговора в отношении Шефера В.Ф., по делу не усматривается, а признание таковым длительное содержание осужденного Шефер В.Ф. под стражей во время предварительного следствия и рассмотрения дела в судах первой и апелляционной инстанций до вступления приговора в законную силу, о чем указано в кассационной жалобе адвоката ФИО13, в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ, не является тем безусловным основанием признания его в качестве смягчающего наказание обстоятельства.

Обстоятельств, отягчающих наказание Шефера В.Ф., Богомолова Е.Е. и Мордвинцева Д.С., судом не установлено.

Мотивы решения всех вопросов, касающихся назначения конкретного вида и размера наказания, в том числе назначения осужденным наказания без применения ч. 6 ст. 15, ст. 64 и ст. 73 УК РФ в приговоре приведены.

Назначенное Шеферу В.Ф., Богомолову Е.Е. и Мордвинцеву Д.С. наказание нельзя признать чрезмерно суровым, оно справедливо и отвечает требованиям закона.

В соответствии с требованиями п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ осужденным правильно назначен вид исправительного учреждения.

Принимая во внимание изложенное основания для удовлетворения кассационных жалоб отсутствуют.

Руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 40114 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

кассационные жалобы осужденных Мордвинцева ФИО45, Богомолова ФИО46 и адвоката ФИО13 в интересах осужденного Шефера ФИО47 на приговор <адрес> районного суда Волгоградской области от 16 декабря 2022 года и апелляционное определение Волгоградского областного суда от 20 февраля 2023 года оставить без удовлетворения.

В соответствии со ст. 4013 УПК РФ кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке главы 471 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи