Решение по делу № 22-3561/2023 от 19.05.2023

Судья Кривоносов Д.В.

Дело № 22-3561

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Пермь 15 июня 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Быстровой Е.Л.,

судей Воронова Ю.В., Евстюниной Н.В.,

при секретаре судебного заседания Ирдугановой Ю.В.,

с участием прокурора Набережной Е.В.,

осужденного Исаева В.С.,

адвоката Юркина О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Исаева В.С. и адвоката Юркина О.В. в его защиту на приговор Осинского районного суда Пермского края от 30 марта 2023 года, которым

Исаев Владимир Сергеевич, родившийся дата в ****, несудимый,

осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 10 месяцам исправительных работ с удержанием 15 % из заработной платы в доход государства, ч. 1 ст. 105 УК РФ к 8 годам лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев с установлением ограниченийи возложением обязанностей, указанных в ч. 1 ст. 53 УК РФ. На основании ч. 3 ст. 69, п. «в» ч. 1 ст. 71 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний к 8 годам 2 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев с установлением ограниченийи возложением обязанностей, указанных в ч. 1 ст. 53 УК РФ.

Срок отбывания наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу. В срок лишения свободы зачтено время содержания Исаева В.С. под стражей с 17 сентября 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Разрешен вопрос о судьбе вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Быстровой Е.Л., объяснение осужденного Исаева В.С. в режиме видеоконференц-связи и выступление адвоката Юркина О.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Набережной Е.В. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА :

Исаев В.С. признан виновным в умышленном причинении смерти ХИ., а также тайном хищении денежных средств потерпевшего с причинением материального ущерба в размере 4850 рублей.

Преступления совершены 16 сентября 2022 года **** при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный Исаев В.С. ставит вопрос об отмене приговора. Оспаривая причастность к убийству ХИ., указывает на отсутствие конфликтов с потерпевшим. Засыпая в кресле в доме потерпевшего, он слышал разговоры на повышенных тонах между СА. и ХИ., находившимися в состоянии опьянения. Обращает внимание, что сообщил сотрудникам полиции о галлюцинациях, начавшихся после выпитого спиртного. Ему привиделось чудовище, которое приближалось к нему, а он, испугавшись, взял какой-то предмет и ударил чудовище. Когда очнулся, обнаружил лежащего на диване ХИ., на лице которого ничего не заметил. Считает недостоверными свои показания, положенные в основу приговора, поскольку сотрудники полиции убедили его в причастности к убийству ХИ. При проверке показаний на месте он также оговорил себя, обращал внимание на нанесение удара черту по причине галлюцинаций, при даче явки и при проверке показаний на месте его убедили указать на топор. Полагает, что изъятый на месте преступления топор, который он впервые увидел в судебном заседании, не пригоден для использования, поскольку металлическая часть топора не держалась на топорище, свободно проскальзывала. Указывает, что суд не дал оценку тому, что в ранах трупа потерпевшего была обнаружена медь, при этом топор, изъятый на месте преступления, не был исследован на наличие следов меди, кроме того, в смывах его рук ничего не было обнаружено. По мнению автора жалобы, имеющиеся у потерпевшего раны не могли быть причинены обухом топора. Суд в приговоре не указал, какой частью и каким образом были нанесены удары. Полагает, что суд необоснованно не рассмотрел версию о причастности ПА. и СА. к убийству ХИ., которые в том числе находились около сельсовета, где впоследствии был обнаружен кошелек потерпевшего. Кроме того, суд не принял во внимание показания свидетеля ЛЭ., который видел, как из дома потерпевшего выходил мужчина, похожий на СА. Полагает, что ПА. мог зайти в дом потерпевшего после того, как он сам ушел оттуда, и взять топор. Оспаривая вывод суда о том, что его велосипед мог находиться в ограде или за забором палисадника дома потерпевшего, ссылается на показания свидетеля ЛЭ., согласно которым в момент убийства его велосипеда около дома потерпевшего не было. Просит его оправдать.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Юркин О.В. приводит аналогичные доводы об отмене приговора. Дополнительно приводит анализ доказательств, указывающих на отсутствие мотива, способа совершения и орудия преступления. Обращает внимание на то, что суд положил в основу приговора не все исследованные доказательства, не дал им оценку, не привел мотивы, по которым эти доказательства были отвергнуты. Ссылается на заключение № 499 (мко), согласно которому на поверхности микропрепарата кожных покровов ушибленной раны в правой надлобной области были обнаружены следы меди. Однако топор, изъятый при осмотре места происшествия, на химическое исследование на предмет наличия наслоений указанного цветного металла не направлялся, соответственно, у суда отсутствовали основания для вывода, что именно этот топор являлся орудием преступления, кроме того, подсудимый изъятый топор не опознал, эксперт не смог ответить на вопрос о том, каким именно орудием были причинены телесные повреждения. Согласно протоколу осмотра места происшествия в доме на кухне находились и другие твердые тупые предметы: монтировка, газовый ключ и т.д., которые также не изымались, не осматривались и не исследовались на предмет отношения к делу. Указывает на отсутствие в вышеуказанном заключении эксперта размеров следоообразующей поверхности. Оспаривает вывод суда о том, что рана 5,2 см соответствует длине обуха, а рана 8 см могла образоваться в результате скользящего удара, поскольку в ходе экспертизы не установлен механизм скользящего удара в отношении всех ранений, а также механизм повреждения линейных ранений кроме линейной раны в правой надлобной области размером 0,3 см х 3 см. Обращает внимание на противоречия между проведенными экспертизами №№ 187 и 499 (мок) в части размеров ранений. Полагает, что обвинение его подзащитного в совершении инкриминируемого преступления при полном отсутствии прямых доказательств строится исключительно на его недостоверных показаниях в ходе досудебного производства, от которых в суде он полностью отказался. Считает недопустимым доказательством протокол проверки показаний на месте, поскольку данное следственное действие проводилось в нарушение его целей, предусмотренных ст. 197 УПК РФ. Фактически все комментарии к фотоснимкам этого следственного действия не соответствовали содержанию показаний при проверке на месте, искажали их суть и были направлены на искусственное создание доказательств виновности. По мнению автора жалобы, вывод суда о месте совершения преступления противоречит данным протокола осмотра места происшествия и показаниям свидетелей. Так, согласно выводам судебно-медицинской экспертизы № 187, смерть потерпевшего наступила в пределах нескольких минут после причинения всего комплекса повреждений, следовательно, в течение нескольких минут во время причинения повреждений и нескольких минут после их причинения у потерпевшего билось сердце, что при указанных тяжелых повреждениях лица, как следует из судебно-медицинских данных, должно было сопровождаться массивным наружным кровотечением с разбрызгиванием крови и большой кровопотерей. Из наружного исследования трупа следует, что на одежде трупа были обнаружены помарки вязкой и подсохшей крови. Однако, согласно протоколу осмотра места происшествия, ни на подушках, на которых лежала разбитая голова потерпевшего, ни на простыни, ни на диване, ни на стенах возле дивана, ни на ковре и других предметах обихода следы крови не были обнаружены и не были описаны в протоколе. В комнате, где был обнаружен ХИ., пятен крови не было, что подтвердили свидетели ЛЭ. и ЛТ. При таких обстоятельствах автор жалобы делает вывод о том, что отсутствие следов крови на месте происшествия при массивных повреждениях лица свидетельствует о том, что насилие применялось в другом месте, и труп возможно перемещали, о чем косвенно свидетельствует протокол осмотра места происшествия, согласно которому в туалете на крышке унитаза зафиксировано темное пятно, в протоколе оно не описано, но о его наличии показали свидетели ЛТ. и потерпевшая ХН. Судом не установлены обстоятельства, при которых это пятно могло образоваться, при этом суд расценил показания ЛТ. и ХН. в этой части как несущественные для разрешения данного уголовного дела по причине того, что сторонами не представлено доказательств, что кровь могла произойти от третьих лиц. Однако в ходе судебного заседания стороны не заявляли про третьих лиц, наоборот, с учетом того, что на месте нахождения трупа следов крови не было обнаружено, а на унитазе имелось довольно значительное пятно, похожее на кровь алого цвета, необходимо было установить его принадлежность и обстоятельства происхождения, а если это кровь ХИ., то установить, каким образом она там появилась, что позволило установить реальное место совершения преступления. Оспаривая причастность Исаева В.С. к совершению убийства, ссылается на результаты судебно-биологической экспертизы № 769, согласно которым на смывах с рук его подзащитного крови потерпевшего не было обнаружено, как и следов его генетического материала на топорище, свидетель ТС. показал, что около 7 часов Исаев В.С. уже находился в полицейской машине, то есть не успел вымыть руки, кроме того, на одежде его подзащитного крови потерпевшего не было. Анализируя выводы заключения экспертов № 769 и результаты наружного осмотра трупа потерпевшего, указывает, что суд в приговоре не установил, в результате каких обстоятельств кровь потерпевшего оказалась под ногтевыми срезами при ее отсутствии на руках. Полагает, что показания свидетелей по делу, не являющихся очевидцами преступления, подтверждают непричастность Исаева В.С. к убийству потерпевшего, свидетельствуют о возможной причастности к убийству иных лиц, в частности, СА. и ПА., однако органы расследования данную версию не рассматривали, что, по мнению автора жалобы, свидетельствует о неполноте расследования дела. Таким образом, суд фактически пошел на поводу у органа расследования и самоустранился от установления истины по делу, в нарушение требований п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре», несмотря на изменение подсудимым показаний в суде, не выяснил причины, по которым он отказался от ранее данных показаний на предварительном следствии, тем самым предвзято и формально подошел к рассмотрению дела. По мнению стороны защиты, не подтверждение подсудимым показаний, данных им в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, в силу п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ влечет признание их недопустимым доказательством вне зависимости от причин, по которым подсудимый их не подтвердил. В ходе судебного следствия Исаев В.С. не подтвердил сведения, изложенные в явке с повинной. Защита ходатайствовала о признании явки с повинной недопустимым доказательством в связи с тем, что подсудимому не было обеспечено право на защиту. Суд фактически признал данное доказательство недопустимым, так как не использовал его в приговоре, вместе с тем в нарушение требований ст. 88 УПК РФ в приговоре указанному доказательству не дал никакой оценки, чем нарушил право подсудимого на защиту, что повлияло на обоснованность выводов о виновности. Считает, что при исследовании психического состояния подсудимого экспертами использовалось недопустимое доказательство – явка с повинной. Ее содержание цитировалось, чем признавалась ее важность для исследования, давался анализ в совокупности с другими представленными документами и обстоятельствами. Таким образом, эксперты не вправе были использовать при проведении исследований доказательство, не имеющее юридической силы, так как это влияло на допустимость производного доказательства – заключения судебно-психиатрической экспертизы. С учетом изложенного просит приговор отменить, Исаева В.С. оправдать.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Юркина О.В. старший помощник прокурора Осинского района Пермского края Сабанцев О.Г. просит приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника – без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, поступивших возражений, судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым.

Выводы суда о виновности Исаева В.С. в совершении инкриминируемых ему преступлений подтвержден совокупностью доказательств, исследованных и проверенных в судебном заседании, подробный анализ которых с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности содержится в приговоре.

При этом обстоятельства, подлежащие доказыванию, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, в том числе описание преступных деяний, совершенных осужденным, с указанием места, времени и способа их совершения, мотивов, целей и последствий преступлений, были установлены судом и отражены в описательно-мотивировочной части приговора.

Выводы суда об указанных обстоятельствах подробно и надлежащим образом мотивированы в приговоре, основаны на исследованных судом доказательствах.

Доводы стороны защиты о том, что судом в нарушение закона не указаны точное место, время, способ совершения Исаевым В.С. преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, форма его вины, мотив, цели и последствия его совершения, не установлено орудие преступления - являются несостоятельными. Кроме того, суд в соответствии со ст. 307 УПК РФ указал мотивы, по которым в основу выводов положены одни доказательства и отвергнуты другие.

Доводы защиты о непричастности Исаева В.С. к убийству ХИ., как видно из протокола судебного заседания, выдвигались в ходе судебного следствия, были предметом тщательной проверки в суде первой инстанций, в результате которой мотивированно, со ссылкой на установленные обстоятельства, отвергнуты.

По мнению судебной коллегии, суд первой инстанции правильно сослался, как того требует уголовно-процессуальный закон, на совокупность доказательств.

Суд правомерно положил в основу приговора изобличающие себя показания самого Исаева В.С., данные им на стадии досудебного заседания на первоначальном этапе предварительного следствия, о том, что, встав с кресла, он схватил топор, подошел к лежащему на диване ХИ., которого принял за чудовище (черта), и, не глядя, ударил топором. Когда очнулся, понял, что ударил ХИ. топором по лицу. Других лиц в доме не было. Накрывая тело ХИ. одеялом, обнаружил деньги, которые взял себе. Через 10 минут после того, как пришел в себя, вышел из дома и позвал ЛЭ., чтобы посмотреть жив ли ХИ. Когда они оба зашли в дом, ЛЭ. сказал, что у ХИ. нет пульса, и вызвал скорую медицинскую помощь.

В ходе проверки показаний на месте Исаев В.С. показал и рассказал, где и при каких обстоятельствах потерпевшему ХИ. были нанесены телесные повреждения, от которых ХИ. скончался на месте происшествия, а также о хищении у потерпевшего денежных средств.

При проверке показаний на месте и в ходе допроса в качестве подозреваемого Исаев В.С. указывал место, откуда взял топор, а также сообщил, что после нанесения им ударов потерпевшему, вернул его на то же место.

У суда первой инстанции обоснованно отсутствовали основания для признания показаний Исаева В.С. недопустимыми, поскольку его допросы проведены в период расследования дела в установленном законом порядке, с участием защитника. Подозреваемому, а впоследствии и обвиняемому в присутствии защитника были разъяснены предусмотренные уголовно-процессуальным законом права в соответствии с его процессуальным положением, кроме того, Исаев В.С. был предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств, в том числе и при последующем отказе от данных показаний, разъяснялось также право, предусмотренное ст. 51 Конституции РФ, не свидетельствовать против самого себя.

Помимо прочего суд первой инстанции не установил причин у Исаева В.С. для самооговора, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции. Его показания не содержат в себе противоречий, должным образом проверены, сопоставлены и оценены в совокупности с другими доказательствами, без придания им заранее установленной силы.

Изменению осужденным Исаевым В.С. своих показаний в судебном заседании суд дал надлежащую оценку, с которой не может не согласиться и суд апелляционной инстанции. Так, Исаев В.С. вину в нанесении ударов топором именно ХИ., которого из-за галлюцинации принял за чудовище признавал вплоть до ознакомления 27 декабря 2022 года с заключением комиссии экспертов-психиатров, которые сделали вывод о том, что в момент совершения инкриминируемого ему деяния испытуемый не находился в состоянии физиологического аффекта, а также ином эмоциональном состоянии, которое оказало бы существенное влияние на его сознание и поведение. У Исаева В.С. выявлена склонность к совершению необдуманных поступков, продиктованных удовлетворением сиюминутных потребностей, к перекладыванию ответственности на окружающих, нетерпеливости.

Тем не мене, изобличающие себя показания Исаева В.С., данные им на предварительном следствии, подтверждаются совокупностью иных доказательств, в частности, суд обоснованно сослался на показаний СА., который пояснял, что после совместного употребления спиртного с ХИ. и Исаевым В.С., потерпевший начал выражаться нецензурной бранью и лег на диван. Он сам ушел, в доме остались потерпевший и Исаев В.С.

Свидетель ЛЭ. показал, что, встретив на улице Исаева В.С., узнал от него, что тот возвращается от ХИ., с которым употреблял спиртное. Через 10-15 минут Исаев В.С. к нему снова подошел и попросил проверить, что случилось с ХИ. Он с Исаевым В.С. зашли в дом потерпевшего и увидели, что ХИ. лежал на диване и был закрыт одеялом. Открыв ему голову, увидел на лице ХИ. раны, из которых вытекало белое вещество, понял, что лопнул череп. Он предположил, что удары нанесены обухом топора. О случившемся сообщил в скорую медицинскую помощь и супруге.

Свидетель ЛТ. показала, что 16 сентября 2022 года ЛЭ. сообщил об обнаружении трупа ХИ., проживавшего в соседнем доме. Вместе с сотрудниками скорой медицинской помощи она прошла в дом ХИ. Тело потерпевшего лежало на диване под одеялом. У ХИ. был разбит лоб. Следов крови в доме не видела. На топорище видела бело-розовые пятна, похожие на мозги.

Согласно выводам эксперта смерть ХИ. наступила в результате открытой черепно-мозговой травмы в виде: множественных ушибленных ран (7) и ссадин на лице с многооскольчатыми переломами основания черепа и лицевых костей, разрушением правого глазного яблока, субарахноидальными кровоизлияниями на полюсах лобных долей и на полюсе левой височной доли; данная открытая черепно-мозговая травма квалифицируется как тяжкий вред здоровью по критерию опасности для жизни, находится в причинно-следственной связи с наступлением смерти ХИ.; телесные повреждения, составившие открытую черепно-мозговую травму, образовались прижизненно, в результате не менее семи ударных воздействий массивного твердого тупого предмета в область лица; на поверхности макропрепарата кожных покровов с области ран трупа ХИ. обнаружены следы меди и двухвалентного железа. В крови и моче трупа ХИ. обнаружен этиловый спирт в концентрации, указывающей на тяжелую алкогольную интоксикацию.

В ходе осмотра места происшествия, на кухне у стола обнаружен топор с деревянным топорищем, обмотанным бумажных скотчем, на обухе топора и деревянном топорище обнаружены помарки вещества красного цвета, похожего на кровь.

При экспертном исследовании топора, в области основания топорища обнаружена кровь, которая могла произойти от ХИ. На самом топорище найдены следы пота и крови, установить генетические признаки указанных биологических следов и их принадлежность не представилось возможным.

Согласно протоколу выемки, 17 сентября 2022 года у Исаева В.С. обнаружены и изъяты денежные средства в размере 4850 руб.

Из ответа Чайковского почтамта и платежного поручения ** (т. 2 л.д. 64-65), исследованного в суде апелляционной инстанции по ходатайству прокурора и с согласия сторон, в связи с наличием ссылки на этот документ в приговоре и при отсутствии в протоколе судебного заседания суда первой инстанции об его оглашении, усматривается, что 15 сентября 2022 года ХИ. получил пенсию наличными денежными средствами в сумме 16919 руб. 11 копеек.

Всем вышеуказанным и иным доказательствам, содержащимся в приговоре, судом дана надлежащая оценка, они обоснованно признаны достоверными и достаточными, поскольку согласуются между собой и в своей совокупности устанавливают одни и те же факты, свидетельствующие о том, что Исаев В.С. умышленно причинил смерть ХИ., а также тайно похитил денежные средства потерпевшего.

Переоценка доказательств, положенных судом в основу приговора, со стороны осужденного и его защитника, выявление несущественных и незначительных противоречий, не отражающихся на полноте восстановленной картины произошедшего в целом, обусловлены необходимостью опорочить эти доказательства, являются способом защиты, а потому не могут быть признаны обоснованными.

Отсутствие на смывах с рук Исаева В.С. крови потерпевшего, как и следов генетического материала его подзащитного на топорище, не исследование иных предметов, которые могли являться орудием преступления, наличие в ранах потерпевшего следов меди, на что указано в апелляционных жалобах, не опровергают изложенных выше доказательств совершения Исаевым В.С. действий, направленных на лишение ХИ. жизни.

Судом правильно установлено место совершения преступления, при этом согласно заключению эксперта, после получения ХИ. травмы головы, которая в большинстве случаев приводит к потере сознания у пострадавших, способность к совершению активных действий у потерпевшего была утрачена. Телесные повреждения, составившие открытую черепно-мозговую травму, соответствуют одному сроку образования, образовались прижизненно, в результате не менее семи ударных воздействий массивного твердого тупого предмета в область лица. Таким образом, выводы эксперта подтверждают показания осужденного Исаева В.С. в той части, что удары по голове потерпевшего он наносил топором. Отсутствие у потерпевшего обильной кровопотери, что следует из заключения эксперта, протокола осмотра места происшествия и показаний свидетелей Ленеговых, и обусловило отсутствие следов крови потерпевшего на теле и одежде Исаева В.С.

Суд, вопреки доводам осужденного и его защитника, проверил и обоснованно опроверг все версии о возможной причастности к убийству ХИ. иных лиц. С этой целью судом проанализированы показания допрошенных в судебном заседании свидетелей ПА., БИ., ТС., СА. и другие доказательства, содержащиеся в приговоре.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что показания всех свидетелей должным образом судом были проверены, сопоставлены и оценены в совокупности с другими доказательствами, без придания каким-либо из них заранее установленной силы.

Правовая оценка, данная судом первой инстанции действиям осужденного Исаева В.С. по ч. 1 ст. 105, ч. 1 ст. 158 УК РФ, не вызывает сомнений в своей правильности.

О направленности умысла Исаева В.С. на причинение смерти ХИ. свидетельствует характер его действий, орудия преступления - топор, обладающий большой поражающей способностью, множественность нанесенных потерпевшему ударов указанным орудием, локализация телесных повреждений в областях расположения жизненно важного органа потерпевшего и наступление его смерти на месте происшествия через короткий промежуток времени.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы лишали или ограничивали гарантированные УПК РФ права участников уголовного судопроизводства, нарушали процедуру уголовного судопроизводства при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции, не установлено.

Предварительное и судебное следствия по делу проведены всесторонне и достаточно полно.

Заявления осужденного Исаева В.С. и его защитника о том, что полученные в ходе предварительного следствия признательные показания Исаева В.С. о совершении им убийства ХИ. являются недопустимым доказательством, обоснованно не были приняты судом во внимание, поскольку убедительных данных о допущенных при получении этих показаний нарушениях закона представлено не было.

Доводы защитника о недопустимости в качестве доказательства протокола проверки показаний Исаева В.С. на месте являются настоятельными, поскольку данное следственное действие проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Утверждения защитника о несоответствии комментариев к фотоснимкам этого следственного действия содержанию показаний при проверке на месте, искажающих их суть и направленных на искусственное создание доказательств виновности, исходят исключительно из субъективной оценки поведения осужденного в ходе данного следственного действия, без учета совокупности исследованных судом доказательств.

Председательствующий судья, сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечил равноправие сторон, принял предусмотренные законом меры по реализации сторонами принципа состязательности и создал все необходимые условия для всестороннего и полного рассмотрения уголовного дела. Все ходатайства сторон были рассмотрены в соответствии с требованиями УПК РФ с принятием соответствующих решений. Оснований сомневаться в их правильности у судебной коллегии не имеется. Необоснованных отказов в удовлетворении ходатайств участников процесса не было. Возражений против окончания судебного следствия в объеме представленных доказательств никто не выразил. Нарушения права на защиту осужденного не допущено.

Доводы защиты о недопустимости использования в качестве доказательств заключений медицинских исследований, наличия в них противоречий и невозможности нанесений телесных повреждений потерпевшему изъятым в ходе осмотре места происшествия топором, были проверены и отвергнуты судом первой инстанции с приведением конкретных мотивов, оснований сомневаться в правильности которых у судебной коллегии не имеется. Так, выводы экспертов понятны, непротиворечивы, компетентны, научно обоснованы, объективно подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами, а потому суд правильно признал заключения экспертов достоверными и положил их в основу приговора.

Оснований для признания недопустимыми доказательствами показаний осужденного, данные им в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, суд первой инстанции обоснованно не установил. Следственные действия с осужденным проводились в присутствии защитника, с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, с разъяснением Исаеву В.С процессуальных прав. Каких-либо заявлений и жалоб в протоколах допросов не содержится.

Сведения, изложенные осужденным в ходе допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого, нашли свое подтверждение совокупностью иных доказательств, в связи с чем данные показания обоснованно положены судом в основу обвинительного приговора.

Постановленный по уголовному делу приговор отвечает предъявляемым уголовно-процессуальным законом требованиям, в нем, в частности, в соответствии со ст.ст. 73 и 307 УПК РФ отражены все значимые обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, исходя из предъявленного Исаеву В.С. обвинения.

Судом проверялось психическое состояние осужденного Исаева В.С., согласно заключению комиссии экспертов (т. 1 л.д. 229-232) в период, относящийся к инкриминируемому ему деянию, признаков временного психического расстройства или иного болезненного состояния психики он не обнаруживал, мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, оснований ставить под сомнение допустимость проведенной экспертизы и ее выводы, которая проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, компетентными экспертами у суда не имелось. В связи с чем суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о вменяемости подсудимого, который в полной мере может нести ответственность за совершенные им преступления.

Согласно ст. ст. 6, 60 УК РФ наказание является справедливым, когда судом при его назначении в совокупности учтены характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности виновного, обстоятельства, смягчающие наказание и его влияние на исправление осужденного.

Названные требования уголовного закона судом при назначении вида наказания Исаеву В.С. были соблюдены, при этом, исходя из размера назначенного ему наказания, нет оснований полагать, что оно является чрезмерно суровым.

Определенный Исаеву В.С. судом срок лишения свободы является соразмерным, назначенное ему наказание – справедливым.

Вид исправительного учреждения определен осужденному правильно в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Каких-либо нарушений требований уголовного и уголовно-процессуального закона при рассмотрении дела, влекущих за собой отмену приговора судебная коллегия не находит.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА :

приговор Осинского районного суда Пермского края от 30 марта 2023 года в отношении Исаева Владимира Сергеевича оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и адвоката Юркина О.В. – без удовлетворения.

Судебное решение может быть обжаловано в кассационном порядке в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу через Осинский районный суд Пермского края, а для осужденного, содержащегося под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу, с соблюдением требований статьи 401.4 УПК РФ.

В случае пропуска срока кассационного обжалования или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 401.10 – 401.12 УПК РФ.

В случае подачи кассационных жалобы, представления лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий: подпись

Судьи: подпись