Решение от 06.02.2024 по делу № 33-773/2024 (33-7242/2023;) от 25.12.2023

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

31RS0022-01-2022-006163-38                                               33-773/2024 (33-7242/2023)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Белгород                                                                                          6 февраля 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда в составе:

председательствующего Переверзевой Ю.А.,

судей Тертышниковой С.Ф., Фурмановой Л.Г.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Бурцевой Е.В.,

с участием прокурора Кирилловой М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Андреевой Елены Александровны к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Городская поликлиника города Белгорода», областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» о компенсации морального вреда,

по апелляционным жалобам областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская поликлиника города Белгорода», областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области», апелляционному представлению прокурора

на решение Свердловского районного суда города Белгорода от 28.09.2023.

Заслушав доклад судьи Переверзевой Ю.А., объяснения представителя областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» Вартынь С.А., представителя областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская поликлиника города Белгорода» Ковалевой И.Н., поддержавших доводы своих апелляционных жалоб, представителя Соколова А.Р. – Зорина А.А., поддержавшего апелляционную жалобу областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская поликлиника города Белгорода», представителя Андреевой Е.А. – Анненковой С.Н., возражавшей против удовлетворения апелляционных жалоб и апелляционного представления, заключение прокурора Кирилловой М.А., не поддержавшей апелляционное представление и считавшей решение законным и обоснованным, а в части определения размера компенсации морального вреда полагавшейся на усмотрение судебной коллегии, судебная коллегия

установила:

Андреева Е.А. обратилась в суд с указанным иском, в котором просила взыскать солидарно с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» (далее – ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа»), областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская поликлиника города Белгорода» (далее – ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода»), областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» (далее – ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области») в счет компенсации морального вреда 1 500 000 рублей.

В обоснование заявленных требований указала, что ее отец Андреев А.Е. в период с 15.10.2021 по 23.10.2021 находился на стационарном лечении в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», 22.10.2021 ему был диагностирован <данные изъяты>. 23.10.2021 Андреев А.Е. выписан на амбулаторное лечение по месту жительства в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода», которое проходил в период с 24.10.2021 по 27.10.2021.

27.10.2021 Андреевым А.Е. в связи с ухудшением состояния его здоровья осуществлялся вызов бригады скорой медицинской помощи.

28.10.2021 Андреев А.Е. умер.

Полагает, что смерть отца наступила в результате ненадлежащей и некачественно оказанной ему медицинской помощи со стороны ответчиков.

Решением суда иск удовлетворен в части. В пользу Андреевой Е.А. взысканы: с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» в счет компенсации морального вреда 450 000 рублей и расходы на проведение судебной экспертизы в размере 33 750 рублей, с ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» в счет компенсации морального вреда 450 000 рублей и расходы на проведение судебной экспертизы в размере 33 750 рублей, с ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» в счет компенсации морального вреда 100000 рублей и расходы на проведение судебной экспертизы в размере 7 500 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. На ответчиков возложена обязанность выплатить в доход муниципального образования городской округ «Город Белгород» государственную пошлину по 300 рублей.

В апелляционных жалобах ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» просят решение суда отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

В апелляционной жалобе ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» просит решение суда изменить, уменьшив размер компенсации морального вреда.

В апелляционном представлении прокурор просит решение суда изменить, уменьшив размер компенсации морального вреда, взысканной с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» и с ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода», до 100 000 рублей с каждого.

Андреевой Е.А. поданы возражения на апелляционные жалобы и на апелляционное представление.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились: Андреева Е.А. – извещена электронными заказными письмами по двум адресам, по одному из которых извещение получено 05.01.2024 (уполномочила представлять свои интересы представителя); представитель ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» - извещен посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», а также по электронной почте (28.12.2023); представитель министерства здравоохранения Белгородской области – уведомлен посредством направления судебного извещения в электронном виде по адресу электронной почты в соответствии с условиями Соглашения об обмене документами в электронном виде между Белгородским областным судом, Правительством Белгородской области, а также иными судами, органами и организациями, присоединившимися к Соглашению от 21.02.2022 (в ред. изменений от 16.03.2023), текст которого размещен на официальном сайте Белгородского областного суда (oblsud.blg.sudrf.ru) в подразделе «Информационные технологии» раздела «О суде», что подтверждается отчетом об отправке (представил ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие, в котором также выражено мнение о том, что исковые требования не подлежат удовлетворению); представители Территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Белгородской области, ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода», ОГБУЗ «Борисовская ЦРБ» - извещены посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет»; Шаповалова С.Л., Купко Е.Л., Суслов С.Е., Копылова Л.П., Соколов А.Р., Кичигина Л.И., Ефименко Н.И., Туренко Р.А. – извещены электронными заказными письмами (Шаповаловой С.Л. получено 09.01.2024, Кичигиной Л.И. – 09.01.2024, Ефименко Н.И. – 09.01.2024, Туренко Р.А. – 28.12.2023; извещения, направленные в адрес Купко Е.Л., Суслова С.Е., Копыловой Л.П., Соколова А.Р., возвращены в связи с истечением срока хранения (Соколов А.Р. уполномочил на участие в судебном заседании своего представителя)), что в силу положений части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации позволяет рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, изучив материалы дела, доводы апелляционных жалоб, апелляционного представления, возражений на них, исследовав имеющиеся в деле доказательства, выслушав объяснения явившихся лиц, заключение прокурора, судебная коллегия приходит к следующему.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается, в том числе: в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В объем возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входит, в том числе компенсация морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими, в том числе на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, право на охрану здоровья и медицинскую помощь и др.).

Согласно разъяснениям, данным в пунктах 48, 49 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности, отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Из изложенного следует, что в случае причинения работниками медицинской организации вреда жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое возмещение.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинской организации за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинской организации (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Из содержания искового заявления Андреевой Е.А. усматривается, что основанием для ее обращения в суд с требованием о компенсации морального вреда послужило ненадлежащее, по ее мнению, оказание медицинской помощи ее отцу Андрееву А.Е. сотрудниками ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» и ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области».

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ответчики должны доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда истцу в связи со смертью ее отца, медицинская помощь которому, по утверждению истца, оказана ненадлежащим образом.

    Судом установлено, что Андреев А.Е. является отцом Андреевой Е.А..

15.10.2021 Андреев А.Е. в плановом порядке госпитализирован в нефрологическое отделение ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» с целью проведения <данные изъяты>.

22.10.2021 у Андреева А.Е. отмечалась <данные изъяты>, он переведен в изолятор под динамическое наблюдение. Пациент осмотрен врачом - терапевтом, по результатам МСКТ органов грудной клетки выявлена <данные изъяты> (площадь поражения легочной ткани менее 25 %), характерные для <данные изъяты> лабораторные изменения не выявлены.

23.10.2021 при получении положительного результата ПЦР-исследования на <данные изъяты>, отсутствии признаков <данные изъяты> Андреев А.Е. выписан домой под амбулаторное наблюдение врачом общей практики.

24.10.2021 Андреев А.Е. осмотрен на дому врачом общей практики ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» с симптомами <данные изъяты>, назначена противовирусная, антибактериальная, симптоматическая терапия.

При повторном осмотре Андреева А.Е. врачом общей практики 25.10.2021 симптомов <данные изъяты> у него не отмечалось, сатурация – 98 %, при ПЦР-исследовании на <данные изъяты> получен отрицательный результат. При этом у больного сохранялись симптомы <данные изъяты>, рекомендовано продолжить назначенную терапию, при нарастании степени тяжести вызвать бригаду скорой медицинской помощи. Аудиоконтроль за состоянием Андреева А.Е. 26 и 27 октября не осуществлялся, лекарственными препаратами для лечения <данные изъяты> он обеспечен не был.

27.10.2021 в 20 часов 39 минут в связи с резким ухудшением состояния здоровья Андреевым А.Е. была вызвана бригада скорой медицинской помощи ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области».

Бригада скорой медицинской помощи прибыла в 02 часа 13 минут 28.10.2021. У больного отмечались признаки <данные изъяты>, <данные изъяты>

С целью уточнения диагноза бригада скорой медицинской помощи 28.10.2021 в 02 часа 33 минуты вызвала Андрееву А.Е. врачебную бригаду скорой медицинской помощи, которая прибыла к больному в 02 часа 50 минут.

Врачебной бригадой скорой медицинской помощи принято решение о транспортировке пациента в хирургическое отделение ковидного госпиталя ОГБУЗ «Борисовская ЦРБ» (в соответствии с утвержденной маршрутизацией пациентов с <данные изъяты>).

В ОГБУЗ «Борисовская ЦРБ» пациент осмотрен совместно врачом-хирургом, врачом-инфекционистом, врачом-анестезиологом-реаниматологом. Данных об <данные изъяты> не выявлено. При осмотре у больного отмечались гемодинамические нарушения, на фоне оказанной медицинской помощи состояние стабилизировалось. У Андреева А.Е. в ходе обследования выявлено подозрение на <данные изъяты>, в этой связи врачебная бригада скорой медицинской помощи транспортировала его в специализированное кардиологическое отделение ковидного госпиталя ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода».

28.10.2021 при поступлении в ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода» Андреев А.Е. госпитализирован в отделение анестезиологии и реанимации, где осуществлялась интенсивная комплексная терапия <данные изъяты> (антикоагулянтная, патогенетическая, антибактериальная, симптоматическая), при нарастании <данные изъяты> он был переведен на ИВЛ.

28.10.2021 в 12 часов 27 минут Андреев А.Е. умер.

По результатам оценки качества медицинской помощи, оказанной Андрееву А.Е., экспертами АО «МАКС-М» подготовлены заключения, согласно которым при оказании медицинской помощи в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» выявлено нарушение: при выписке из стационара пациент не направлен в ковидный госпиталь, что создало риск прогрессирования имеющегося заболевания. В отношении других ответчиков эксперты АО «МАКС-М» не установили нарушений, связанных с оказанием медицинской помощи больному, отмечено лишь нарушение заполнения медицинской документации работниками ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области».

Территориальный орган Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Белгородской области, проводя свою проверку, дополнительно указал, что ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» в ходе оказания медицинской помощи Андрееву А.Е. не обеспечило больного необходимыми лекарственными препаратами для лечения <данные изъяты> в амбулаторных условиях, в том числе и на бесплатной основе.

Определением Свердловского районного суда города Белгорода от 31.01.2023 по делу была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы, проведенной ОБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Комитета здравоохранения Курской области, в период нахождения Андреева А.Е. в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» с 15.10.2021 по 23.10.2021 имели место следующие дефекты оказания медицинской помощи:

- дефекты оформления медицинской документации;

- дефекты диагностического характера: диагноз сформулирован по синдромному принципу, некорректно: АГ не указана, основной патологией считают <данные изъяты>, характер которой также не указан; несвоевременно выполнены диагностические мероприятия: ЭКГ регистрируется только 18.10.2021 (3 дня с момента госпитализации), изменения на ней не учтены; при составлении плана обследования нарушены положения приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации № 203н от 10.05.2017 «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» (пункты 3.14.19, 3.9.4): в плане обследования отсутствует выполнение ЭГОКГ (эхокардиографии), рентгенографии аорты, определение уровня витамина D, назначено, но не выполнено определение уровней насыщения трансферином железа, ЩФ, кальция, фосфора, бикарбоната, не запланировано суточное мониторирование артериального давления, УЗИ почечных артерий, консультация окулиста;

- дефекты лечения: гипотензивная терапия назначена только со второго дня пребывания 16.10.2021, лечение анемия – с 19.10.2021; в день поступления больному назначено только 2 препарата – аллопуринол (лечение <данные изъяты>) и кетостерил (лечение <данные изъяты>); в лечении артериальной <данные изъяты> не учитывался риск сердечно-сосудистых событий; не назначена коррекция липидного обмена; при выписке в качестве рекомендованных гипотензивных препаратов указан Бисотропол в дозе, не оттитрованной в процессе стационарного лечения, и Валсартан, не применявшийся в схеме стационарного лечения, а также требующий титрования дозы амбулаторно;

- дефекты тактики: после выявления <данные изъяты> у Андреева А.Е., имевшего серьезные фоновые заболевания (<данные изъяты>), его целесообразно было не выписывать на амбулаторное лечение, а решить вопрос о госпитализации в стационар специализированной медицинской организации для лечения <данные изъяты>. Если же вопрос о переводе в ковидный госпиталь не решался на уровне дежурного врача, то к переводу необходимо было привлечь администрацию областной больницы (заведующего отделением, зам. главного врача по лечебной работе, главного врача).

В период амбулаторного лечения Андреева А.Е. с 24.10.2021 по 27.10.2021 в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» имели место следующие дефекты:

- дефекты оформления медицинской документации (результаты осмотра недостаточно полные, не отражают в полном объеме клиническую картину имевшейся патологии);

- дефекты диагностического характера: в диагнозе не указана тяжесть течения заболевания в соответствии с классификацией <данные изъяты> по степени тяжести (легкое, среднетяжелое, тяжелое течение); не были назначены и проведены диагностические исследования (уровня СРБ, показателей коагулограммы, общего анализа крови);

- дефекты лечения: не назначены антикоагулянты, противопоказания к ним не указаны; в качестве противовирусного средства применялся арбидол, антибактериальная терапия проводилась неадекватно, без учета результатов лабораторного обследования, которое к тому же не было назначено;

- дефекты тактики: вопрос о госпитализации пациента с <данные изъяты>, относящегося к группе риска (<данные изъяты>), на амбулаторном этапе не рассматривался и не решался; в течение 26.10.2021 и 27.10.2021 динамическое наблюдение отсутствовало, не был проведен дистанционный контроль состояния пациента.

При этом комиссия экспертов указала, что выявленные и указанные выше дефекты оказания медицинской помощи, допущенные в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» в период с 15.10.2021 по 23.10.2021 (оформления медицинской документации, диагностики, лечения), а также в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» в период с 24.10.2021 по 27.10.2021 (оформления медицинской документации, диагностики и лечения), не могли сами по себе привести к возникновению или ухудшению течения заболевания, послужившего причиной наступления и смерти (<данные изъяты>), то есть способствовать ухудшению состояния здоровья Андреева А.Е.

Имевшие место как в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», так и в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» дефекты тактики в виде непредпринятых мер по госпитализации пациента с неблагоприятным преморбидным фоном, находящегося в группе риска по развитию тяжелого и осложненного течения <данные изъяты>, в специализированный стационар, могли оказать определенное влияние на течение данного тяжелого инфекционного заболевания, развитие осложнений и наступивший исход. Однако объективно оценить степень этого влияния не представляется возможным, так как современная медицина не располагает надежными, объективными научными методиками или технологиями, позволяющими достоверно установить вероятность наступления того или иного исхода заболевания в зависимости от различных гипотетических условий (в данном случае отсутствия или наличия стационарного наблюдения и лечения).

Учитывая тяжесть и высокий уровень смертности основного заболевания (<данные изъяты>), недостаточную изученность <данные изъяты>, непредсказуемость течения и исхода этой патологии, тем более на неблагоприятном преморбидном фоне (при наличии тяжелой сопутствующей патологии – <данные изъяты>), обоснованно предполагать, что при гипотетическом отсутствии выявленных дефектов оказания медицинской помощи неблагоприятный исход (смерть больного) не наступил бы, нельзя.

При этом экспертами установлено, что смерть Андреева А.Е. наступила от заболевания – <данные изъяты> осложнившейся <данные изъяты>, развитием <данные изъяты>, протекавшей на неблагоприятном фоне <данные изъяты>

Дефекты оказания медицинской помощи, допущенные в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» (оформления медицинской документации, диагностики, лечения), а также в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» (оформления медицинской документации, диагностики и лечения), не могли сами по себе привести к возникновению или ухудшить течение заболевания, послужившего причиной наступления и смерти (<данные изъяты>), то есть способствовать ухудшению состояния здоровья Андреева А.Е. Таким образом, в причинной связи (ни в прямой, ни в косвенной) с наступлением смерти не состоят.

Тактические дефекты оказания медицинской помощи, хотя и могли оказать определенное влияние на течение данного <данные изъяты>, развитие осложнений и наступивший исход, однако, этиологически и патогенетически не могли породить и определить характер следствия (смерти) и являются в данном случае не причиной, а лишь частью совокупности условий, от наличия которых зависит возникновение, существование, развитие и время наступления следствия (смерти). Данное условие нельзя считать необходимым (то есть таким, без которого смерть закономерно не наступила бы), поскольку однозначно и аргументированно установить, наступила бы или нет смерть пациента при отсутствии этих дефектов медицинской помощи, нельзя. Таким образом, эти тактические дефекты оказания медицинской помощи в прямой причинной связи со смертью Андреева А.Е. также не состоят.

В связи с невозможностью объективного определения степени влияния на течение заболевания и его исход выявленных тактических дефектов, отсутствие объективных оснований полагать, что при их гипотетическом отсутствии неблагоприятный исход (смерть больного) не наступил бы, установить наличие или отсутствие косвенной причинной связи между этими дефектами и наступлением смерти Андреева А.Е. не представляется возможным.

Также судом первой инстанции была назначена дополнительная судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению эксперта ООО «Комитет судебных экспертов» от 07.07.2023 возможно было избежать смерти Андреева А.Е., если бы по договоренности ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» с ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода» произвели перевод в специализированное отделение по лечению <данные изъяты> своевременно, то есть 23.10.2021, и там проводилось лечение <данные изъяты>, сопутствующей патологии <данные изъяты>

В свою очередь поликлиника бы при выписке на дом контролировала процессы воспаления в организме, проводила анализы, показывающие изменения в организме при <данные изъяты> и сопутствующей патологии, следила бы за общим состоянием и при малейшем ухудшении (или без него) госпитализировала пациента в связи с сопутствующей патологией <данные изъяты>. То исход заболевания не был бы летальным для больного, это зависит еще и от развития тяжести заболевания, своевременного медикаментозного лечения <данные изъяты>.

Также были установлены дефекты оказания медицинской помощи со стороны ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области». Так, при ухудшении состояния здоровья Андрееву А.Е. 27.10.2021 вызвана скорая помощь, длительность ожидания которой составила 5,5 часов, что превысило время в 2,7 раза. При прибытии бригады № 22 установлен неправильно диагноз: <данные изъяты>, что привело к лишним действиям по исключению <данные изъяты>, требующей оперативного лечения, увеличения длительности по времени при доставке в ковидный госпиталь. В записи талона СМП при измерении сатурации указана цифра 27 %. Проведение оксигенотерапии со скоростью 8 л/мин. Его недостаточно при такой сатурации. Не указан метод введения кислорода и аппарат. При сатурации 92 % показана интубация трахеи и скорость введения кислорода должна быть до 30-60 л/мин., также не проводилась прон-позиция.

Вызванная другая бригада № 17 также выявила симптомы <данные изъяты>, для исключения ее по маршрутизации пациент доставлен в Борисовскую ЦРБ. В процессе доставки в связи со снижением сатурации до 88 % проводилась оксигенотерапия со скоростью потока 10 л/мин. Без указания методов введения кислорода и аппарата также не проведена интубация, и скорость введения кислорода недостаточна. Здесь также показана интубация и применение низко поточной оксигенации со скоростью потока 15 л/мин при сатурации ниже 93 % - 75 %. По причине не точной диагностики <данные изъяты>, для исключения которой необходимо было ехать в другой населенный пункт, потеряно время для лечения в специализированном ковидном госпитале. Тем более, состояние больного ухудшалось до крайне тяжелого по прибытии в ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода», у него появились признаки нарушения сознания на фоне недостаточности оксигенации кислородом и интоксикации, ухудшения состояния вплоть до комы и развития <данные изъяты>. Ухудшение состояния со стороны легочной системы на фоне сопутствующей патологии <данные изъяты> лечение оказалось не эффективным. В итоге около 9 часов времени понадобилось для доставки больного в ковидный госпиталь.

Исследовав представленные доказательства в совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что при оказании медицинской помощи Андрееву А.Е. имели место дефекты, в связи с чем на ответчиков должна быть возложена обязанность по возмещению истцу морального вреда.

В нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчиками не представлено доказательств отсутствия своей вины в оказании Андрееву А.Е. медицинской помощи ненадлежащего качества.

Доводы, приводимые в апелляционных жалобах и апелляционном представлении о том, что как прямая, так и косвенная причинно-следственная связь между недостатками оказания медицинской помощи и смертью Андреева А.Е. отсутствует, а потому не имеется и причинной связи между нравственными страданиями истца в результате смерти ее отца и действиями (бездействием) работников ответчиков, отклоняются как несостоятельные.

Несмотря на отсутствие прямой либо косвенной причинно-следственной связи между смертью Андреева А.Е. и выявленными недостатками (дефектами) оказанной (и не оказанной) ему медицинской помощи, его дочери Андреевой Е.А. действиями ответчиков причинен моральный вред, поскольку она вправе была рассчитывать на оказание отцу качественной и своевременной медицинской помощи, а, следовательно, имеются предусмотренные законом основания для взыскания с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда.

Вышеуказанные дефекты оказания медицинской помощи нарушают право пациента на получение полного, своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего (несвоевременного) оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине таких дефектов ее оказания как непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел имевшуюся между Андреевой Е.А. и ее отцом тесную семейную связь, принял во внимание фактические обстоятельства оказания Андрееву А.Е. некачественной медицинской помощи в сложившейся обстановке, существенность допущенных нарушений при ее оказании и с учетом требований разумности и справедливости, принципа ценности здоровья и жизни человека, пришел к выводу о взыскании компенсации в размере 1 000 000 рублей. При этом определил размер компенсации морального вреда с учетом степени и количества допущенных каждым из ответчиков дефектов при оказании больному медицинской помощи в рамках своей компетенции, их существенности, исходя из сложившейся обстановки распространения коронавирусной инфекции, группы риска пациента, его жалоб.

Анализируя выводы заключений судебно-медицинской экспертизы, суд пришел к выводу о том, что основные и наиболее существенные недостатки оказания Андрееву А.Е. медицинской помощи были допущены ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» и ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода»: дефекты, выразившиеся в непринятии мер по госпитализации пациента с неблагоприятным преморбидным фоном, находящегося в группе риска по развитию <данные изъяты>, в специализированный стационар. Учитывая изложенное, суд первой инстанции определил к взысканию с указанных ответчиков в счет компенсации морального вреда по 450 000 рублей.

Допущенные ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» дефекты оказания медицинской помощи в виде несвоевременной доставки больного в ковидный госпиталь, как указал суд первой инстанции, значительно менее существенные, в связи с чем компенсацию, подлежащую взысканию с указанного ответчика, суд определил в размере 100 000 рублей.

Судебная коллегия соглашается с установленным судом размером компенсации морального вреда, что представляется разумным и справедливым с учетом фактических обстоятельств дела, причиненных истцу нравственных страданий.

Доводы в апелляционных жалобах, представлении сводятся к чрезмерно завышенному размеру компенсации морального вреда, но судебной коллегией отклоняются ввиду следующего.

В соответствии с Временными методическими рекомендациями – Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19), утвержденными Минздравом России от 14.10.2021 № 13 и действовавшими на момент оказания медицинской помощи Андрееву А.Е. в период с 22 по 28 октября 2021 года, госпитализация пациентов с <данные изъяты> показана в случае выявления у них <данные изъяты>. Обязательной госпитализации подлежат пациенты <данные изъяты> и получающие лечение диализом (перитонеальным, гемодиализом).

Учитывая, что Андреев А.Е. имел основной диагноз: <данные изъяты> (что отражено в заключении судебной-медицинской экспертизы), и именно с этим заболеванием изначально проходил лечение в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», но 22.10.2023 у него на СКТ была выявлена картина <данные изъяты> с высокой степенью вероятности, обусловленной <данные изъяты>, а 23.10.2023 у него уже имелся положительный результат ПЦР-тестирования на <данные изъяты>, он при этом в этот же день был выписан из больницы, а не был госпитализировал в специализированный ковидный госпиталь для надлежащего лечения.

То, что ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода» (в тот период – ковидный госпиталь) по телефону было отказано в переводе Андреева А.Е., не может служить основанием для снятия обязанности ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» по госпитализации пациента, так как, если вопрос о переводе не решалс░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ (░ ░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ (░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░)).

░░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░», ░ ░░░░ ░░░░░░░, ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░ <░░░░░░ ░░░░░░>, ░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░ ░░ ░░, ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░, ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░, ░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░», ░░░ ░ ░ ░░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░» ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ <░░░░░░ ░░░░░░>, ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ <░░░░░░ ░░░░░░>, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░ ░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░.

░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░░░░, ░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░» ░ ░░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░» ░░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░ ░░░ ░░░░░ ░ ░ ░░░░░ «░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░», ░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░, ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░, ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░-░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░. ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░.

░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 151 ░ 1101 ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ 88, 94, 98 ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░.

░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ 327.1, 328, 329 ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░

░░░░░░░░░░:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ 28.09.2023 ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ (░░░░░░░ №) ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░» (░░░ 3124020975), ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░» (░░░ 3123448013), ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░» (░░░ 3123021126) ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░», ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░», ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░», ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ - ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ (░░░░░░░░░░░░░) ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 07.02.2024.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░