Решение по делу № 33а-1679/2021 от 02.07.2021

Судья Архипова В.В. Дело № 33а-1679/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

«21» июля 2021 года

Судебная коллегия по административным делам Костромского областного суда в составе председательствующего Зиновьевой О.Н.,

судей Пелевиной Н.В., Колесова Р.Н.

при секретаре Орлик А.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело (№2а-430/2021, УИД 44RS0001-01-2020-006035-14) по апелляционным жалобам Смирнова Александра Николаевича, представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Нижегородской области и ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области Бужак А.С., начальника ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия Сатаева Т.А. на решение Свердловского районного суда города Костромы от 12 марта 2021 года, которым административное исковое заявление Смирнова Александра Николаевича удовлетворено частично; с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний за счет средств казны Российской Федерации в пользу Смирнова Александра Николаевича взыскана компенсация морального вреда 4000 руб.; в удовлетворении остальной части иска, а также в требованиях к ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия, ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области, ФКУ СИЗО-1 России по Ярославской области отказано.

Заслушав доклад судьи Пелевиной Н.В., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Смирнов А.Н. обратился в суд с административным иском к ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия, ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Ярославской области, ФСИН России о признании незаконными действий, выразившихся в ненадлежащих условиях его содержания в исправительных учреждениях, взыскании компенсации в размере 250 000 руб.

Требования мотивировал тем, что в период с февраля 2017 года по август 2020 года отбывал наказание в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия, содержался в отрядах №№ 1, 3, 5, 6. Помещения отрядов казарменного типа, площадь спального места около 100 кв.м., в каждом отряде содержалось в среднем 130 человек. В туалете имелось 5 унитазов и 5 рукомойников, что недостаточно для 130 человек, унитазы были без кабинок и дверок, отсутствовали ножные ванны. В августе-сентябре 2020 года в течение 10 дней он содержался в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области в камере 202, где также не обеспечивалась санитарная норма, отсутствовала приватность и полноценный дневной свет, что создавало неудобства. Аналогичные условия содержания были в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Ярославской области, где он содержался в сентябре 2020 года. 17 августа 2020 года он убыл из ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия в исправительное учреждение в г. Костроме, его этапирование происходило по маршруту Республика Мордовия - Рузаевка (Рязанская область) - Нижний Новгород – Ярославль – Кострома. Весь маршрут он содержался в отсеках с другими заключенными в тесноте, без возможности доступа ко сну, поскольку отсутствовало спальное место.

Судом к участию в деле в качестве заинтересованных лиц привлечены УФСИН России по Республике Мордовия, УФСИН России по Ярославской области, ГУФСИН России по Нижегородской области, ФКУ ОК УФСИН по Республике Мордовия.

Судом постановлено вышеприведенное решение.

В апелляционной жалобе представитель ФСИН России, ГУФСИН России по Нижегородской области и ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области Бужак А.С. просит решение суда отменить, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований. Считает, что судом при вынесении решения не в полном объеме установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, а выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела. Указывает, что суд не учел, что следственный изолятор не может не принять спецконтингент по причине переполненности учреждения, и перелемит в камерном помещении был допущен не по вине данного учреждения. Рассматривая доводы истца о нехватке посадочных мест в камере, суд не принял во внимание, что решением Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 года № АКПИ19-117 абзац 14 пункта 42 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 14 октября 2005 года № 189, в части несоответствия стандартам оборудования камер столом и скамейками с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере; светильниками ночного освещения; телевизором, холодильником (при наличии возможности); вентиляционным оборудованием (при наличии возможности) признан не противоречащим действующему законодательству. Отмечает, что в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года № 47 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания» указано, что при разрешении административных дел суды могут принимать во внимание обстоятельства, соразмерно восполняющие допущенные нарушения и улучшающие положение лишенных свобод лиц, и полагает, что такими обстоятельствами при незначительном отклонении от установленной законом нормы площади (0,1-0,2 кв.м) являются обеспечиваемые подозреваемым и обвиняемым в соответствии с пунктами 134 и 136 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов ежедневные прогулки продолжительностью не менее одного часа на территории прогулочных дворов, которые оборудованы скамейками для сидения и перекладинами для выполнения физических упражнений. Судом не учтено, что следственный изолятор введен в эксплуатацию с 06 января 1964 года, здания учреждения являются историческими, в связи с чем требования СП 247.1325800.2016 «Следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования» с учетом пункта 1.2 на него не распространяются. Принимая во внимание доводы административного истца о недостаточном обеспечении камерных помещений санитарно-бытовыми устройствами, суд не учел, что пункты 34, 35 таблицы 12 Приказа Минюста № 130 ДСП от 02 июня 2003 года «Об утверждении Инструкции по проектированию исправительных и специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации (СП 17-02 Минюста России)», как и Приказ ФСИН России от 27 июля 2006 года № 512 «Об утверждении номенклатуры, норм обеспечения и сроков эксплуатации мебели, инвентаря, оборудования и предметов хозяйственного обихода (имущества) для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы» носят лишь рекомендательный характер. Суд также не учел, что процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания осуществляется на основании нормативно-правовых актов, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание, поэтому содержание на законных основаниях лица под стражей или отбывание им наказания в местах, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может причинить физические и нравственные страдания.

В апелляционной жалобе начальник ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия Сатаев Т.А. также полагает решение суда незаконным и просит его отменить. Указывает, что суд при вынесении решения сослался на проведенные прокуратурой Республики Мордовия проверки и выявление в ИК-1 нарушений нормы жилой площади для осужденных. Вместе с тем судом не учтено, что в данных проверках учитывалась только жилая площадь отрядов, а не вся площадь учреждения, предназначенная для проживания осужденных. Истец находился в отрядах не 24 часа в сутки, он работал на производственных площадях учреждения, принимал пищу в столовой, участвовал в проведении общественных мероприятий в комнате воспитательной работы, и непосредственно в отрядах находился только во время восьмичасового сна. Истец отбывал наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия с 10 марта 2017 по 18 августа 2020 года, в этот период норма жилой площади на одного осужденного при установленном лимите наполнения учреждения 1038 человек и жилой площади учреждения 2193,52 кв.м соответствовала требованиям части 1 статьи 99 УИК РФ и составляла 2,11 кв.м на осужденного, что подтверждается справкой тыловой службы ИК-1, которую прикладывает к апелляционной жалобе.

В апелляционной жалобе Смирнов А.Н. просит решение суда отменить и вынести по делу новое решение, увеличив сумму компенсации до размера, заявленного в административном иске. Полагает, что при вынесении решения судом нарушены нормы материального права, нарушен принцип справедливости в части определения суммы компенсации, которую считает унизительно заниженной, ссылаясь на то, что по практике ЕСПЧ средние суммы компенсаций по мировым соглашениям или односторонним декларациям (то есть по предложению РФ) по аналогичным делам за нарушение условий содержания в колониях 3000 Евро, за нарушение этапирования - не менее 1000 Евро. В ходе рассмотрения дела суд установил нарушение его прав в связи с несоблюдением социальной нормы площади в период, когда он содержался в колонии и транзитных СИЗО, однако не признал нарушений при этапировании, тогда как ЕСПЧ признает условия этапирования в специально оборудованных вагонах и автомобилях в Российской Федерации в целом унизительными, что отражено в решении «Томов и другие». С учетом того, что Российская Федерация признает нормы международного права и данные нормы являются частью правовой системы Российской Федерации, то они являются обязательными для исполнения.

В возражениях относительно апелляционной жалобы административного истца начальник ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия Сатаев Т.А. просит указанную апелляционную жалобу оставить без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, в суд апелляционной инстанции не явились, извещены о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом.

Смирнов А.Н. отбывает наказание в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Костромской области, о личном участии в судебном заседании не ходатайствовал.

Техническая возможность обеспечения участия представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Нижегородской области и ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области в судебном заседании посредством видеоконференц-связи, о чем тот ходатайствовал перед судом апелляционной инстанции, согласно сообщениям районных судов г.Нижнего Новгорода отсутствует.

УФСИН России по Республике Мордовия и ФКУ ОК по Республике Мордовия просили рассмотреть дело в отсутствие их представителей.

Изучив материалы административного дела и личного дела осужденного Смирнова А.Н., обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, судебная коллегия, рассмотрев дело в отсутствие сторон и заинтересованных лиц, приходит к следующему.

В соответствии со статьей частью 1 статьи 227.1 КАС РФ лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении.

Частью 5 этой же статьи предусмотрено, что при рассмотрении административного искового заявления, поданного в соответствии с частью 1 настоящей статьи, суд устанавливает, имело ли место нарушение предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, а также характер и продолжительность нарушения, обстоятельства, при которых нарушение допущено, его последствия.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 47 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания» разъяснено, что под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц, в том числе право на материально-бытовое обеспечение, обеспечение жилищно-бытовых, санитарных условий и питанием, прогулки.

В пункте 14 этого же постановления разъяснено, что условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учетом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий; и что о нарушений условий содержания лишенных свободы лиц могут свидетельствовать, например, переполненность камер (помещений), невозможность свободного перемещения между предметами мебели, отсутствие индивидуального спального места, естественного освещения либо искусственного освещения, достаточного для чтения, отсутствие либо недостаточность вентиляции, отопления, отсутствие либо непредоставление возможности пребывания на открытом воздухе, затрудненный доступ к местам общего пользования, соответствующим режиму мест принудительного содержания, в том числе к санитарным помещениям, отсутствие достаточной приватности таких мест, не обусловленное целями безопасности, невозможность поддержания удовлетворительной степени личной гигиены, нарушение требований к микроклимату помещений, качеству воздуха, еды, питьевой воды, защиты лишенных свободы лиц от шума и вибрации.

Как следует из материалов дела и установлено судом, в период с 10 марта 2017 года по 18 августа 2020 года Смирнов А.Н. отбывал наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия, затем был переведен для дальнейшего отбывания наказания в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Костромской области.

18 августа 2020 года Смирнов А.Н. был автотранспортом отконвоирован из ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия в транзитно-пересыльный пункт ФКУ ИК-18 УФСИН России по Республике Мордовия.

21 августа 2021 года он был автотранспортом отконвоирован из транзитно-пересыльного пункта ФКУ ИК-18 УФСИН России по Республике Мордовия на обменный пункт станции Потьма, и в этот же день отконвоирован железнодорожным транспортом от станции Потьма до станции Рузаевка, и далее – автотранспортом от станции Рузаевка в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Мордовия.

27 августа 2020 года Смирнов А.Н. автотранспортом был отконвоирован из ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Мордовия на обменный пункт станции Саранск-1.

27 августа 2020 года был железнодорожным транспортом отконвоирован от станции Саранск до станции Нижний Новгород, откуда был доставлен автотранспортом в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области.

С 27 августа по 07 сентября 2020 года Смирнов А.Н. содержался в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области.

07 сентября 2020 года он железнодорожным транспортом был отконвоирован от станции Нижний Новгород до станции Ярославль, откуда автотранспортом – в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Ярославской области.

С 08 по 10 сентября 2020 года Смирнов А.Н. содержался в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Ярославской области.

10 сентября 2020 года был отконвоирован автотранспортом в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Костромской области.

Разрешая требования Смирнова А.Н., суд первой инстанции пришел к выводу об их частичном удовлетворении.

При этом суд исходил из того, что во время содержания Смирнова А.Н. в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия, ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области и СИЗО-1 УФСИН России по Ярославской области не соблюдались нормы жилой и санитарной площади на одного человека, установленные частью 1 статьи 99 УИК РФ и частью 5 статьи 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», чем были нарушены его личные неимущественные права и ему был причинен моральный вред.

Исходя из характера допущенного нарушения, продолжительности содержания Смирнова А.Н. в ненадлежащих условиях, степени его страданий, а также требований разумности и справедливости, суд посчитал необходимым взыскать в его пользу компенсацию в размере 4000 руб.

Вместе с тем суд признал не обоснованными доводы административного истца о наличии иных перечисленных в административном исковом заявлении нарушений условий его содержания в указанных учреждениях, таких как отсутствие приватности при пользовании туалетом, необеспечение достаточным количеством санитарно-бытовых приборов, отсутствие естественного освещения, теснота и необеспечение спальным местом при этапировании в вагонзаке, вследствие чего отказал в удовлетворении административного иска в остальной части.

Оснований не согласиться с выводами суда судебная коллегия не усматривает.

Принимая решение по делу, суд достаточно подробно проанализировал действующее законодательство, регулирующее условия содержания лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы в исправительных учреждениях, и объем их материально-бытового обеспечения, в частности, нормы УИК РФ, Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», а также приказы Министерства юстиции РФ от 02 марта 2003 года и от 27 июля 2006 года, в соответствии с которыми осуществляется обеспечение исправительных учреждений мебелью, хозяйственным инвентарем и санитарным оборудованием, оценил применительно к ним условия, в которых находился в перечисленных исправительных учреждениях административный истец, и сделал правильные по существу спора выводы.

Норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров (часть 1 статьи 99 УИК РФ).

Судом установлено и это подтверждается материалами дела, что в период содержания Смирнова А.Н. в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия указанной нормой жилой площади он был обеспечен не всегда, в 2018 и 2019 годах норма жилой площади не соблюдалась, на одного осужденного в общежитиях отрядов, где проживал истец, приходилось от 1,6 до 1,8 кв.м жилой площади.

В силу части 5 статьи 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» в следственных изоляторах уголовно-исполнительной системы норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров.

Поскольку из дела не следует, что при этапировании через ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области и СИЗО-1 УФСИН России по Ярославской области в периоды с 27 августа по 07 сентября 2020 года и с 08 по 10 сентября 2020 года, соответственно, Смирнов А.Н. проживал в общежитиях для осужденных к лишению свободы, по отношению к которым применяется норма части 1 статьи 99 УИК РФ, а, напротив, усматривается, что он проживал в камерах, при оценке его размещения в названных следственных изоляторах суд обоснованно исходил из нормы площади, установленной частью 5 статьи 23 названного Федерального закона.

Установив, что эта норма также не была соблюдена, суд сделал верный вывод о том, что содержание Смирнова А.Н. в спорный период в учреждениях системы ФСИН требованиям закона не соответствовало, и правомерно взыскал в его пользу компенсацию морального вреда.

Доказательства, на основании которых суд сделал вывод об имевшем место нарушении, приведены в решении суда, и доводами апелляционных жалоб административных ответчиков не опровергнуты.

Мнение, изложенное в апелляционной жалобе ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия, о том, что при расчете обеспеченности истца жилой площадью следовало учитывать не только площадь общежитий, в которых он проживал, но и иные площади исправительного учреждения, используемые осужденными, в том числе, площади производственных помещений, столовой, мест проведения общественных мероприятий и комнат воспитательной работы, ошибочно.

В силу закона (часть 1 статьи 99 УИК РФ) осужденные подлежат обеспечению именно жилой площадью, то есть площадью, предназначенной непосредственно для проживания.

Довод апелляционной жалобы представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Нижегородской области и ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области о том, что незначительное отклонение предоставленной истцу в следственном изоляторе площади от установленной законом нормы было восполнено предоставленными ему согласно пунктам 134 и 136 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов ежедневными прогулками в оборудованном прогулочном дворе, несостоятелен.

Приводя такой довод, автор жалобы ссылается на абзац третий пункта 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года № 47 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания», в котором разъяснено, что суды могут принимать во внимание обстоятельства, соразмерно восполняющие допущенные нарушения и улучшающие положение лишенных свобод лиц (например, незначительное отклонение от установленной законом площади помещения в расчете на одного человека может быть восполнено созданием условий для полезной деятельности вне помещений, в частности для образования, спорта и досуга, труда, профессиональной деятельности).

Между тем приведенные разъяснения истолкованы автором жалобы неверно.

Пункты 134-136 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Министерства юстиции РФ от 14 октября 2005 года № 189, которыми определен порядок предоставления лицам, содержащимся в названных учреждениях, обязательных ежедневных прогулок, так же как и установление нормы санитарной площади направлены на обеспечение прав лиц, содержащихся в камерах следственных изоляторов, то есть по своей сути и ежедневные прогулки, и норма социальной площади – это гарантии, которые предоставляются независимо друг от друга, а не в альтернативном порядке по принципу заменяемости.

В этой связи необеспечение одной из них может быть восполнено только созданием дополнительных улучшений, которые не входят в перечень гарантированных нормативными правовыми актами, регулирующими условия содержания в обозначенных местах.

С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу, что доводы апелляционных жалоб административных ответчиков, которые по существу повторяют позицию последних, озвученную в ходе судебного разбирательства и являвшуюся предметом оценки суда первой инстанции, не могут повлечь отмену обжалуемого решения.

Содержащиеся в апелляционной жалобе представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Нижегородской области и ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области суждения о неправильной оценке судом доводов административного истца о недостаточном обеспечении камер следственного изолятора санитарно-бытовыми приборами и предметами мебели поводом для вмешательства в решение суда первой инстанции также не являются, поскольку выводов о том, что в спорный период было допущено подобное нарушение, решение суда не содержит, доводы административного истца о недостаточности унитазов, раковин, отсутствии естественного освещения, необеспечении условий приватности при пользовании туалетом судом первой инстанции признаны необоснованными.

Оснований не согласиться с выводами суда об отсутствии нарушений в условиях содержания административного истца при его этапировании железнодорожным транспортом из ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Костромской области в августе - сентябре 2020 года и в части определения размера компенсации морального вреда, на неправильность которых указывает в апелляционной жалобе административный истец, также не имеется.

    Отклоняя доводы Смирнова А.Н. о том, что при его этапировании железнодорожным транспортом он не был обеспечен спальным местом и весь маршрут содержался в тесноте с другими осужденными, суд проанализировал маршрут его конвоирования, оборудование специального транспорта, условия содержания в нем, и обоснованно исходил из того, что состояние железнодорожных вагонов и их оборудование соответствовало требованиям приложения 6 к Наставлению по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы, утвержденному приказом Министерства юстиции РФ от 04 сентября 2006 года № 279; все системы жизнеобеспечения специальных вагонов, в которых следовал административный истец, а именно: освещение, вентиляция, водоснабжение, были в исправном состоянии; административный истец содержался в больших камерах специального вагона, размещение осужденных в которых не превышало норм, установленных Инструкцией по служебной деятельности специальных подразделений УИС по конвоированию, утвержденной приказом Министерства юстиции РФ и Министерства внутренних дел РФ от 24 мая 2006 № 199дсп/369дсп (в редакции приказа МЮ РФ и МВД РФ от 09 февраля 2018 года № 26дсп/85дсп); выдача постельных принадлежностей на период перемещения и выделение индивидуального спального места в камере спецвагона конвоируемым лицам не предусмотрены; в период этапирования железнодорожным транспортом жалоб и заявлений от Смирнова А.Н. на условия содержания не поступало.

Каких-либо данных, опровергающих приведенные судом обстоятельства и ставящих под сомнение выводы суда, материалы дела не содержат и в апелляционной жалобе не приведено.

Из дела также не следует, что конструкция вагонов, внутреннее оборудование и оснащение помещений, а также системы жизнеобеспечения вагона не соответствовали требованиям действовавших в спорный период Санитарных правил по организации пассажирских перевозок на железнодорожном транспорте, СП 2.5.1198-03, утвержденных постановлением Главного государственного санитарного врача РФ от 04.04.2003 года № 12.

Ссылки административного истца на то, что размеры камер спецвагонов не соответствуют нормам международного права, и ЕСПЧ признает условия этапирования в спецвагонах в Российской Федерации в целом унизительными, что отражено в решении «Томов и другие против Российской Федерации», несостоятельны.

Какой-либо нормативный правовой акт, устанавливающий иные размеры камер в указанном спецтранспорте, нежели вышеприведенные акты Министерства юстиции РФ, отсутствует.

В упоминаемом истцом решении Европейский Суд высказал позицию о том, что оценка того, достигли ли условия, в которых находился заявитель, уровня жестокости, необходимого для применения статьи 3 Конвенции, не может сводиться исключительно к вычислениям размеров площади, доступной перевозимым заключенным, и зависит от совокупности всех обстоятельств дела, включая длительность нахождения в таких условиях; должны быть приняты во внимание частота и количество поездок в таких условиях, а также их продолжительность; сильная презумпция наличия нарушения может быть опровергнута только в случае краткосрочных или периодических поездок (§§115, 119, 121, 124, 126).

27 августа 2020 года истец в дневное время был отконвоирован железнодорожным транспортом от станции Саранск до станции Нижний Новгород, куда прибыл в тот же день, содержался в большой камере, рассчитанной на 10 человек, до станции Арзамас с пятью осужденными, от станции Арзамас до станции Нижний Новгород – с шестью осужденными.

07 сентября 2020 года железнодорожным транспортом он был отконвоирован от станции Нижний Новгород до станции Ярославль, также содержался в большой камере до станции Иваново с 8 осужденными, от станции Иваново до станции Ярославль – с 9 осужденными, переезд также осуществлялся в дневное время.

По мнению судебной коллегии, ни частота переездов, ни их продолжительность с учетом соблюдения норм размещения осужденных в камере специального железнодорожного вагона и отсутствия перемещения истца в ночное время суток не давали суду основания для установления факта нарушения, порождающего у административного истца право на компенсацию морального вреда.

Вопреки доводам апелляционной жалобы размер компенсации, присужденной за необеспечение жилой площадью в исправительном учреждении и следственных изоляторах, отвечает требованиям справедливости и соразмерности с учетом характера, объема и значимости нарушенного права, выводы суда первой инстанции соответствуют обстоятельствам административного дела и нормам материального закона.

При таких обстоятельствах основания для отмены или изменения судебного решения по доводам апелляционных жалоб отсутствуют.

Процессуальных нарушений, предусмотренных частью 1 статьи 310 КАС РФ и влекущих безусловную отмену решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Поскольку в случае оставления решения суда первой инстанции судом апелляционной инстанции без изменения оно вступает в законную силу с момента вынесения апелляционного определения, принятая судом апелляционной инстанции мера обеспечения в виде приостановления исполнения обжалуемого решения суда до его вступления в законную силу подлежит отмене.

Руководствуясь статьей 309 КАС РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Свердловского районного суда города Костромы от 12 марта 2021 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Смирнова Александра Николаевича, представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Нижегородской области и ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Нижегородской области Бужак А.С., начальника ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Мордовия Сатаева Т.А. – без удовлетворения.

Приостановление исполнения указанного решения суда на основании определения судьи Костромского областного суда от 05 июля 2021 года отменить.

На судебные акты может быть подана кассационная жалоба через суд первой инстанции во Второй кассационный суд общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения.

Председательствующий:

Судьи: