Решение по делу № 8Г-7489/2023 [88-9304/2023] от 27.03.2023

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                              № 88-9304/2023

                                                                                                      № 2-3/2022

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово                                                                                       17 мая 2023 г.

Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в составе:

председательствующего Чуньковой Т.Ю.,

судей: Даниловой О.Н., Баера Е.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело № 22RS0008-01-2021-000166-65 по иску Чиглинцевой Надежды Александровны, Дружинина Владимира Александровича к Люденцану Григорию Михайловичу, Мельникову Валерию Пантелеевичу, Мельниковой Наталье Анатольевне об оспаривании сделок,

по кассационной жалобе представителя Дружинина Владимира Александровича – Михайловой Т.А. на решение Заринского городского суда Алтайского края от 21 октября 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 25 января 2023 года,

заслушав доклад судьи Чуньковой Т.Ю., судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, выслушав пояснения Чиглинцевой Н.А., Дружинина В.А., представителя Дружинина В.А. Михайловой Т.А., поддержавших доводы жалобы и пояснения Люденцана Г.М. и его представителя Савельевой Н.А., возражавших против доводов жалобы,

установила:

Чиглинцева Н.А., действующая в интересах недееспособной Д.А.И., обратилась с иском к Люденцану Г.М., Мельникову В.П., Мельниковой Н.А. о признании сделок недействительными, применении последствий недействительности сделок.

ДД.ММ.ГГГГ Д.А.И. умерла. Определением Заринского городского суда от 9 марта 2022 г. произведено правопреемство стороны истца Д.А.И. на Чиглинцеву Н.А. и Дружинина В.А.

Требования мотивированы тем, что истцы Чиглинцева Н.А. и Дружинин В.А. приходятся внуками Д.А.И., а ответчик Люденцан Г.М. приходится ей правнуком. На протяжении всей жизни истцы поддерживали родственные отношения с Д.А.И., заботились друг о друге, оказывали взаимную помощь, поддержку. Д.А.И. занималась воспитанием истцов после смерти их отца, в том числе помогала материально.

Д.А.И. на праве собственности принадлежала квартира, расположенная по адресу: <адрес>. Впоследствии стало известно, что Д.А.И. распорядилась указанной квартирой, передав ее по договору дарения от 12 февраля 2019 г. дочери П.Н.Г., которая в свою очередь по договору дарения от 30 апреля 2019 г. подарила квартиру своему внуку Люденцану Г.М.

С возрастом у Д.А.И. ухудшилась память, она стала забывать имена, важные события из жизни, адреса, забывала, куда положила вещи. Квартира Д.А.И. часто находилась в беспорядке, так как она доставала все из шкафов, копалась в вещах, занималась поиском какой-нибудь пропавшей вещи. У Д.А.И. нарушилась ориентация сначала в незнакомой обстановке, а затем и в домашней обстановке. Д.А.И. несколько раз терялась, не могла вспомнить, кто она и где проживает, не понимала, где находится, родные неоднократно организовывали и осуществляли ее розыск, возвращали домой. У Д.А.И. усилилась рассеянность, она забывала закрыть квартиру, выключить воду, оставляла включенной плиту, у нее возникали сложности в приобретении продуктов, жизненно необходимых вещей, она не могла посчитать деньги и не понимала предназначение денежных средств.

Решением Индустриального районного суда г. Барнаула от 14 мая 2020 г., вступившим в законную силу, Д.А.И. признана недееспособной. Распоряжением Управления социальной защиты населения по городу Барнаулу от 7 июля 2020 г. опекуном Д.А.И. назначена Чиглинцева НА.

Истцы полагают, что в момент совершения сделки по отчуждению квартиры в пользу П.Н.Г. у Д.А.И. уже прогрессировало психическое расстройство в форме <данные изъяты>, которое ей постановлено заключением комиссии экспертов КГБУЗ «Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Ю.К. Эрдмана» от 10 марта 2020 г. При этом экспертами установлено, что у Д.А.И. наличествовали грубое нарушение памяти, интеллекта, непродуктивность мышления, эмоционально-волевое снижение критических способностей. Степень выраженности выявленных психических нарушений достигает значительной глубины и выраженности, что лишает Д.А.И. способности понимать значение своих действий я руководить ими, в том числе при помощи других лиц.

С учетом указанных обстоятельств сделка по распоряжению спорной квартирой, заключенная между Д.А.И. и П.Н.Г. 12 февраля 2019 г., является ничтожной, так как Д.А.И. в. момент её совершения была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими, что привело к невозможности целостного восприятия происходящих событий и всех юридических последствий заключаемой сделки (сделка, совершенная с пороками воли). При этом другая сторона сделки знала о таком состоянии Д.А.И. и воспользовалась им. Данные обстоятельства являются основанием для признания данной сделки недействительной.

В связи с признанием недействительной первоначальной сделки, оформленной договором дарения от 12 февраля 2019 г. между Д.А.И. и П.Н.А., как совершенной с пороками воли, подлежат признанию недействительными последующие сделки, совершенные со спорным объектом недвижимости, в том числе, сделка, заключенная между П.Н.Г. и Люденцаном Г.М., оформленная договором дарения от 30 апреля 2019 г., так как сторонам сделки было известно о наличии у Д.А.И. психического заболевания, в силу которого она не способна была понимать значение совершаемых действий и руководить ими, понимали, что в случае смерти Д.А.И. наследниками первой очереди будут являться по праву представления истцы, а Люденцан Г.М. не будет являться наследником имущества, так как был усыновлен отчимом.

В ходе рассмотрения дела стало известно, что 10 марта 2020 г. спорная квартира отчуждена Люденцаном Г.М. по договору купли-продажи с одновременным обременением ее ипотекой в силу закона Мельниковой Н.А. и Мельникову В.П., который также подлежит признанию недействительным с последующим истребованием объекта недвижимости.

Истцы просили признать договор дарения от 12 февраля 2019 г. квартиры <адрес>, заключенный между Д.А.И. и П.Н.Г. недействительным (ничтожным), признать недействительным (ничтожным) договор дарения от 30 января 2019 г. квартиры <адрес>, заключенный между П.Н.Г.. и Люденцаном Г.М., признать недействительным (ничтожным) договор купли-продажи указанной квартиры, заключенный между Люденцаном Г.М. и Мельниковым В.П., Мельниковой Н.А. с одновременным обременением ее ипотекой в силу закона, применить последствия недействительности сделок, истребовать из незаконного владения Мельникова В.П. и Мельниковой Н.А. квартиру <адрес> и прекратить их право собственности, признать право собственности Чиглинцевой Н.А. и Дружинина В.А. на указанную квартиру <адрес>.

Решением Заринского городского суда Алтайского края от 21 октября 2022 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 25 января 2023 г., Чиглиицевой Н.А., Дружинину В.А. в удовлетворении исковых требований к Люденцану Г.М., Мельникову В.П., Мельниковой Н.А. о признании сделок недействительными, применении последствий недействительности сделок отказано.

В кассационной жалобе представитель Дружинина В.А. – Михайлова Т.А. просит отменить решение суда первой инстанции и апелляционное определение, направить дело на новое рассмотрение, указывая на необоснованность ссылки суда на неисполнение истцами своих процессуальных обязанностей по предоставлению относимых и допустимых доказательств в обоснование своих требований и доводов, что противоречит материалам дела. Полагает, что заключение посмертной комиссионной судебной психолого-психиатрической экспертизы, на основании которого постановлено оспариваемое решение, является недопустимым доказательством, так как содержит противоречия и сомнения, которые не устранены судом, необоснованно отказавшим в удовлетворении мотивированного ходатайства о назначении повторной экспертизы. Судом в совокупности не учтены имеющиеся в деле медицинские документы, подтверждающие последовательно с 2005 года до момента оформления и подписания оспариваемого договора дарения 12 февраля 2019 г. наличие жалоб Д.А.И. на постоянные головные боли, головокружение, тошноту, шум и звон в голове, нарушение слуха, равновесия, памяти, сна, в связи с чем Д.А.И. установлены диагнозы <данные изъяты>. Кроме того, заключение подписано экспертами психиатром и психологом, при этом психологическое состояние Д.А.И. не исследовалось.

Кассатор указывает, что решение постановлено только на обстоятельствах самостоятельного получения Д.А.И. пенсии, паспорта в ноябре 2019 года и объяснениях по факту проверки ее заявления, а также пояснениях ответчика и показаниях свидетелей, заинтересованных в исходе дела.

Также кассатор ссылается на необоснованность выводов суда, что в медицинской документации не содержится сведений, позволяющих сделать вывод о том, что имевшиеся у Д.А.И. заболевания не позволяли ей понимать значение своих действий и руководить ими, целостно воспринимать юридически значимые действия, осознавать их правовые и имущественные значения, поскольку такие выводы не могли быть постановлены судом ввиду отсутствия специальных познаний.

Относительно доводов кассационной жалобы Люденцаном Г.М. принесены возражения.

Судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции выслушаны пояснения Чиглинцевой Н.А., Дружинина В.А., представителя Дружинина В.А. Михайловой Т.А., поддержавших доводы жалобы и пояснения Люденцана Г.М. и его представителя Савельевой Н.А., возражавших против доводов жалобы,

Иные лица, участвующие в деле, извещенные о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, их представители в судебное заседание Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не явились, об отложении судебного заседания не просили. В соответствии с частью 3 статьи 167, частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены постановлений судов первой и апелляционной инстанций.

В соответствии с частью первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судами не допущено.

Судом установлено, что Д.А.И. являлась собственником квартиры, расположенной <адрес>.

12 февраля 2019 года между Д.А.И. и ее дочерью П.Н.Г. заключен договор дарения данной квартиры, 14 февраля 2019 года за одаряемым зарегистрировано право собственности.

13 апреля 2019 года между П.Н.Г. и Люденцаном Г.М. заключен договор дарения вышеуказанной квартиры.

10 марта 2020 года Люденцан Г.М. продал Мельниковой Н.А., Мельникову В.П. указанную квартиру по договору купли-продажи с обременением ипотекой.

Решением Индустриального районного суда города Барнаула от 14 мая 2020 года Д.А.И. была признана недееспособной. Распоряжением Управления социальной защиты населения но городу Барнаулу от 7 июля 2020 года опекуном Д.А.И. назначена ФИО1

ДД.ММ.ГГГГ П.Н.Г. умерла.

ДД.ММ.ГГГГ умерла Д.А.И.

Наследниками после смерти Д.А.И. являются внуки ФИО1 и ФИО3

Обращаясь в суд с иском об оспаривании договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, опекун Д.А.И. - ФИО1 указала, что на момент заключения договора дарения квартиры Д.А.И. находилась в состоянии, при котором она не осознавала в полной мере значение своих действий, не могла руководить ими, не понимала правовых последствий заключаемой сделки.

С учетом оснований заявленных требований судом первой инстанции назначена посмертная судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению комплексной комиссионной психолого-психиатрической экспертизы № 05-01 3052/1 от 29 июня 2022 года у Д.А.И. па момент составления и подписания договора дарения от 12 февраля 2019 года имелись признаки органического расстройства с когнитивными и эмоциональными нарушениями. Однако в связи с неоднозначностью свидетельских показаний, отсутствием описания психического состояния Д.А.И. в представленной медицинской документации на период сделки, определить глубину и выраженность выявленного органического расстройства с когнитивными и эмоциональными нарушениями экспертам не представилось возможным.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь пунктом 1 статьи 572, статьями 166, 167, пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом установленных по делу обстоятельств пришел к выводу, с которым согласился суд апелляционной инстанции, об отказе в удовлетворении исковых требований, при этом суд исходил из того, что факт наличия порока воли Д.Л.И. при дарении принадлежащей ей квартиры своей дочери П.Н.Г. является недоказанным.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций по существу спора, поскольку они постановлены с учетом установленных по делу обстоятельств и при правильном применении норм материального права.

Доводы кассационной жалобы не влекут отмену обжалуемых судебных постановлений.

В соответствии со статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате её совершения (пункт 1).

Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими и другая сторона сделки знала или должна была знать об этом (абзац 2 пункта 2).

Оспаривая выводы судов по существу спора, сторона истца полагает, что заключение судебной экспертизы является недопустимым доказательством, указывая, что эксперты на основании представленных медицинских документов имели возможность установить, что Д.А.И. на момент подписания договора дарения не осознавала значение своих действий и не могла руководить ими, учитывая, что последняя была признана недееспособной на основании судебной-психиатрической экспертизы от 10 марта 2020 г. Полагает, что судом неправомерно отказано в проведении повторной судебной экспертизы.

Указанные доводы не влекут отмену обжалуемых судебных актов.

Из материалов дела следует, что суд с целью разрешения вопросов, возникших в связи с результатами судебной экспертизы, отраженными в экспертном заключении, устранения сомнений заслушал экспертов ФИО16 и ФИО17, проводивших экспертизу, из пояснений которых следует что имевшееся у Д.А.И. заболевание может привести к снижению памяти и мыслительной деятельности, однако его наличие безусловно не свидетельствует о неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими, при этом диагностирование у Д.А.И. <данные изъяты> спустя 10 месяцев после оспариваемой сделки, не влечет вывод о нахождении лица в таком состоянии при совершении сделки, так как для течения такого заболевания указанный срок признается большим промежутком.

Ходатайство о назначении повторной судебной экспертизы разрешено судом в установленном законом порядке, и оснований, предусмотренных статьей 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для назначения повторной экспертизы не установлено, принимая во внимание помимо прочего, что представленная медицинская документация не позволила экспертам оценить психический статус Д.А.И. на момент совершения дарения, в такой мере, которая давала бы возможность экспертам прийти к однозначным и категоричным выводам по поставленным судом вопросам, при этом истец Дружинин В.А., настаивающий на назначении повторной экспертизы, не указал на наличие новых либо дополнительных доказательств, медицинских документов, которые могли бы быть представлены для проведения экспертизы.

Выводы суда по существу спора об отсутствии оснований для признания сделки недействительной по заявленному истцами основанию постановлен не только на основании заключения судебной экспертизы, а в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации на основании исследования и оценки совокупности доказательств.

В частности, судом обоснованно принято во внимание, что Д.А.И. на учете у врача - психиатра не состояла, впервые получила консультацию данного специалиста только 17 декабря 2019 года, после заключения договора дарения 12 февраля 2019 г., при этом Д.А.И. самостоятельно получала пенсию, а также получила в 2019 году две банковские карты и паспорта в ноябре 2019 года.

Судом исследованы отказные материалы по заявлениям Чиглинцевой И.А., Люденцан Г.П., Д.А.И., содержащие объяснения Д.А.И. должностному липу, в которых Д.А.И. указала на заключение договора дарения квартиры своей дочери П.Н.Г. и назвала причины отчуждения недвижимости дочери, вызванные поведением внучки Чиглинцевой Н.А.

На основании совокупности доказательств суды сделали обоснованные выводы о том, что факт нахождения Д.А.И. в момент совершения оспариваемой сделки в состоянии, когда она была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими, является недоказанным и, напротив, опровергается представленными в материалы дела доказательствами.

Доводы кассационной жалобы не содержат правовых оснований к отмене решения суда первой инстанции и апелляционного определения, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда, а также к выражению несогласия с оценкой судом представленных по делу доказательств, в частности экспертного заключения, что не является основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку решение вопроса исследования и оценки доказательств в силу статей 196, 327.1, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отнесено к компетенции судов первой и апелляционной инстанций, при этом в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, принимать дополнительные доказательства.

Выводы судов, содержащиеся в решении и апелляционном определении, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами, при этом судом первой и апелляционной инстанции не допущено нарушений либо неправильного применения норм материального права или норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильного судебного постановления.

Руководствуясь статьями 379.6, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

                                                   определила:

решение Заринского городского суда Алтайского края от 21 октября 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 25 января 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Дружинина Владимира Александровича – Михайловой Татьяны Александровны — без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи