Решение от 08.10.2024 по делу № 8Г-20280/2024 [88-23875/2024] от 08.07.2024

Дело №

Уникальный идентификатор дела 68RS0№-51

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

8 октября 2024 года <адрес>

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего ФИО11,

судей ФИО3 и ФИО4

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к индивидуальному предпринимателю ФИО2 о возмещении материального ущерба, компенсации морального вреда от несчастного случая на производстве (номер дела, присвоенный судом первой инстанции, 2-1600/2023)

по кассационной жалобе ФИО1 на решение Мичуринского городского суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Тамбовского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ,

которыми исковые требования удовлетворены частично.

Заслушав доклад судьи Второго кассационного суда общей юрисдикции ФИО11, объяснения истца ФИО1 и ее представителя адвоката ФИО5, поддержавших доводы кассационной жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Ганцевой С.В., полагавшей обжалуемые судебные постановления подлежащими отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции,

судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

у с т а н о в и л а:

ФИО1 обратилась в суд с иском индивидуальному предпринимателю (ИП) ФИО2 о возмещении материального ущерба в виде стоимости приобретенного протеза в размере 237 140 руб., компенсации морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве, в размере 1 000 000 руб.

В обоснование заявленных требований ФИО1 указала, что ДД.ММ.ГГГГ, находясь на рабочем месте в мясоперерабатывающем цехе по адресу <адрес>, мкр. Индустриальный парк, <адрес>, изготавливала деликатесы и мясные полуфабрикаты, для чего вареное мясо специальной шумовкой выкладывала в загрузочную чашу мясорубки, оставшиеся куски смахнула с горловины мясорубки рукой, так как имеющийся для этой цели толкатель не подходил по размеру. В результате рука соскользнула, и ее затянуло в шнек.

В результате несчастного случая на производстве истец получила тяжелую травму в виде ампутации правой руки. Последствием полученной травмы стало установление инвалидности третьей группы бессрочно.

Полагает, что ответчик, не принявший всех необходимых и достаточных мер к обеспечению безопасных условий труда, является виновным в получении ею производственной травмы, в связи с чем обратилась в суд с настоящим иском.

Решением Мичуринского городского суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Тамбовского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, исковые требования ФИО1 удовлетворены частично.

С индивидуального предпринимателя ФИО2 в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в связи с несчастным случаем на производстве в размере 600 000 руб.

В удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда в большем размере, возмещении материального ущерба в размере 237 140 руб. отказано.

С индивидуального предпринимателя ФИО2 в пользу местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

В кассационной жалобе ФИО1, поданной во Второй кассационный суд общей юрисдикции, ставится вопрос об отмене решения Мичуринского городского суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Тамбовского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, как незаконных.

ФИО1 выражает несогласие с определенным судом размером компенсации морального вреда, установленным без учета всех законодательно определенных критериев, в частности, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств; считает необоснованным установление судом степени ответственности работника и работодателя 60/40, поскольку мясорубка была неукомплектована, толкатель не соответствовал габаритам мясорубки, кнопка выключения не работала. Полагает необоснованным отказ во взыскании стоимости самостоятельно приобретенного протеза, за изготовлением которого она (истец) обратилась сразу после несчастного случая, однако протез был изготовлен спустя более чем год, с нарушением сроков. Суд также не учел, что сам факт отсутствия руки привел к необходимости траты на приобретение протеза, без которого истец не могла осуществлять свои потребности.

В судебное заседание суда кассационной инстанции не явились надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела ответчик ИП ФИО2, представители третьих лиц ОСФР по <адрес> и Государственной инспекции труда в <адрес>, сведений о причинах неявки не представили. Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьей 379? Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Согласно ст. 379? Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены при рассмотрении дела, и выразились они в следующем.

Как установлено судом и следует из обжалуемых судебных постановлений, С ДД.ММ.ГГГГ по 13,04.2021 ФИО1 состояла в трудовых отношениях с ИП ФИО2, работая в качестве рабочей мясного цеха.

10.09.2020    произошел несчастный случай на производстве, в результате которого ФИО1 получила травматическую ампутацию правой верхней конечности на уровне средней трети предплечья; обширную рваную рану правого предплечья.

Согласно акту № о несчастном случае на производстве от ДД.ММ.ГГГГ, 10.09.2020    с работником ФИО1 произошел несчастный случай при производстве работ (изготовление фарша) на мясорубке (модель М-600-3), установленной на металлическом столе, размещенном в углу колбасного цеха, расположенного по адресу <адрес>, мкр. Индустриальный парк, <адрес>; на столе рядом с мясорубкой находится толкатель для проталкивания сырья к шнеку мясорубки и шумовка.

Опасным производственным фактором в данном несчастном случае явилась подвижная часть оборудования - мясорубки, а именно вращающийся внутри данной мясорубки шнек.

Из акта следует, что ДД.ММ.ГГГГ около 16 час. ФИО1 приступила к переработке вареного мяса; брала куски мяса шумовкой и руками, клала их в загрузочную чашу мясорубки, руками продвигала мясо к загрузочному отверстию мясорубки. ФИО1 пару раз отключала мясорубку, так как была необходимость сменить тару для загрузки готового фарша. Последний раз ФИО1 включила мясорубку, прокрутила оставшееся мясо, не выключая мясорубку, отошла от нее, относя пустой ящик из-под отварного мяса в сторону, вернувшись к работающей мясорубке, ФИО1 решила стряхнуть оставшиеся на загрузочной чаше куски мяса правой рукой, рука ФИО1 соскользнула в загрузочное отверстие мясорубки и ее затянуло в шнек мясорубки.

Согласно медицинскому заключению, выданному ТОГБУЗ «Городская больница им. ФИО6 <адрес>», у ФИО1 поставлен диагноз: полная травматическая ампутация правой верхней конечности на уровне средней трети предплечья. Указанное повреждение относится к категории «тяжелая».

Причиной несчастного случая являются: не проведение повторного инструктажа по охране труда на рабочем месте с работником ФИО1 в соответствии с требованиями трудового законодательства РФ; нарушение работником дисциплины труда, выразившееся в невыполнении требований: ст. 214 ТК РФ; п. 3.8, 3.9 Инструкции по охране труда при работе с мясорубкой, согласно которым направлять продукт внутрь рабочей камеры мясорубки необходимо специальным приспособлением: толкачом, лопаткой, пестиком, производить удаление застрявших продуктов можно только после полной остановки электродвигателя и рабочих органов мясорубки при обесточенном электродвигателе, и в личной неосторожности работника, выразившейся в применении опасного приема (п. 3.3, п. 3.6, п. 3.17, п. 3.19 Инструкции по охране труда для рабочего ИОТ-ПР-05).

Лицами, допустившими нарушение требований охраны труда, являются мастер ФИО7, на которого приказом индивидуального предпринимателя ФИО2 №-ТБ от ДД.ММ.ГГГГ возложена обязанность и ответственность за проведение инструктажей по охране труда на рабочем месте, и который не выполнил обязанности, предусмотренные должностной инструкцией мастера, и допустил не проведение повторного инструктажа по охране труда на рабочем месте с работником в установленные трудовым законодательством РФ сроки; рабочая ФИО1, не выполнившая требования ст. 214 ТК РФ, п. 3.8, 3.9 Инструкции по охране труда при работе с мясорубкой № ИОТ-ВР-О6, п. 3.3, п. 3.6, п. 3.17, п. 3.19 Инструкции по охране труда для рабочего ИОТ-ПР-05.

Согласно сообщению Мичуринского МСО СУ СК России по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело по факту несчастного случая с работником ФИО1 на производстве ИП ФИО2, имевшего место ДД.ММ.ГГГГ, не возбуждалось.

Согласно выписному эпикризу ТОГБУЗ «ПСБ им. ФИО6 <адрес>» от ДД.ММ.ГГГГ у ФИО1 имела место полная травматическая ампутация правой верхней конечности на уровне средней трети предплечья; обширная рваная рана правого предплечья. ФИО1 в связи с полученными травмами находилась на стационарном лечения в травматологическом отделении ТОГБУЗ «ГКБ им. ФИО6 <адрес>» с 10 по ДД.ММ.ГГГГ, а также на амбулаторном лечении; ФИО1 рекомендовано протезирование в плановом порядке через год.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, экспертным составом № ФКУ «ГБ МСЭ по <адрес>» Минтруда России установлена впервые третья группа инвалидности бессрочно, причина инвалидности - трудовое увечье; с ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 60 % в связи с несчастным случаем на производстве.

Согласно программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 нуждается в протезировании, а именно, в протезе предплечья косметического - 1 шт., протезе предплечья с внешним источником энергии - 1 шт., косметической оболочке на протез верхней конечности - 1 шт.

Отделение Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по <адрес> осуществляет ФИО1 выплаты в возмещение вреда здоровью.

Согласно сообщению Отделения Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 была обеспечена: ДД.ММ.ГГГГ протезом предплечья косметическим стоимостью 97 020 руб. (срок пользования 2 года), ДД.ММ.ГГГГ протезом предплечья с внешним источником энергии стоимостью 1 287 405,47 руб. (срок пользования 3 года), ДД.ММ.ГГГГ протезом предплечья косметическим стоимостью 93 344,56 руб. (досрочное обеспечение).

На основании приказа №-к от ДД.ММ.ГГГГ трудовой договор между ФИО1 и ИП ФИО2 расторгнут по п. 3 ч. 1 ст.77 ТК РФ по инициативе работника.

На основании договора на протезирование, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между ООО «Моторика» и ФИО1, истец в июне 2021 года приобрела протез предплечья стоимостью 237 140 руб.

Разрешая спор, судебные инстанции, оценив представленные в дело доказательства, руководствовались положениями ст. ст. 2, 22, 212, 215 Трудового кодекса Российской Федерации, ст. ст. 150, 151, 1099, 1101, 1083, 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. ст. 3, 8 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», разъяснениями постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» и от ДД.ММ.ГГГГ № «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» и исходили из того, что в результате несчастного случая на производстве, причиной которого послужили как бездействие со стороны работодателя, выразившееся в не проведении повторного инструктажа по охране труда на рабочем месте с работником ФИО1, так и несоблюдение работником требований охраны труда и личная неосторожность, причинен вред здоровью истца, в связи с чем ответчик как работодатель обязан возместить истцу причиненный моральный вред.

При определении размера компенсации морального вреда суды установили степень вины истца в несчастном случае 60%, степень вины работодателя – 40 % в связи с не проведением повторного инструктажа, приняли во внимание характер и степень тяжести полученного повреждения здоровья, степень нравственных и физических страданий, причиненных работнику в связи с повреждением здоровья и выразившихся в перенесенной физической боли, длительность лечения ФИО1, индивидуальные особенности истца, требования разумности и справедливости, наличие в действиях потерпевшей грубой неосторожности, учли, что истец частично утратила трудоспособность, не может поддерживать прежний уровень жизни в быту, и взыскали в пользу ФИО1 с ответчика компенсацию морального вреда в размере 600 000 руб.

Установив, что ФИО1 приобрела ДД.ММ.ГГГГ протез за свой счет, а 21.10.2021     получила бесплатный, при этом не представила допустимых доказательств, в том числе медицинского заключения, того, что ношение протеза ранее запланированного врачами времени являлось физической необходимостью, суды пришли к выводу об отсутствии оснований для возложения на ответчика ответственности по возмещению понесенных истцом расходов на приобретение протеза в размере 237 140 руб., также указав, что оплата дополнительных расходов истца на изготовление протеза является одним из видов обеспечения по социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, обязательства по страхованию истца от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний ИП ФИО2 исполнил надлежащим образом, что подтверждается фактической выдачей ФИО1 бесплатных протезов.

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции полагает, что обжалуемые судебные акты приняты с нарушением требований законодательства.

Исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основным принципом правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признается, в частности, обязательность возмещения вреда, причиненного работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей (абзацы первый и тринадцатый статьи 2 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (часть первая статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью второй данной статьи на работодателя возложена обязанность, в том числе обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов. Трудовым кодексом Российской Федерации установлено право работника на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом, иными федеральными законами (абзац четырнадцатый части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, обеспечение в соответствии с требованиями охраны труда за счет средств работодателя средствами коллективной и индивидуальной защиты и смывающими средствами, прошедшими подтверждение соответствия в установленном законодательством Российской Федерации о техническом регулировании порядке, а также гарантии защиты его права на труд в условиях, соответствующих требованиям охраны труда (абзацы второй, шестой части 1 статьи 216 Трудового кодекса Российской Федерации, части 1 и 2 статьи 216.1 Трудового кодекса Российской Федерации).

Из приведенных нормативных положений в их системной взаимосвязи следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. Все работники, выполняющие трудовые функции по трудовому договору, подлежат обязательному социальному страхованию. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии со ст. 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная <данные изъяты>, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 ГК РФ).

Согласно ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Как следует из абзаца 4 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», при разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем.

Кроме того, согласно разъяснениям, изложенным в п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (п. 26 указанного постановления).

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни (п. 27 указанного постановления).

В соответствии с пунктом 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» при определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ). В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела.

Из изложенного следует, что поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Приведенные нормы законодательства, определяющие основания компенсации работнику морального вреда, причиненного здоровью в результате несчастного случая на производстве, и определения размера указанной компенсации судебными инстанциями при рассмотрении исковых требований ФИО1 применены неправильно, без учета разъяснений Верховного Суда Российской Федерации. Вследствие этого обстоятельства, имеющие значение для дела, судебными инстанциями в полной мере не установлены.

Согласно части первой статьи 12 ГПК РФ, конкретизирующей статью 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В развитие указанных принципов статья 56 ГПК РФ предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены в том числе из показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств (часть 1 статьи 55 ГПК РФ).

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 ГПК РФ).

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле (пункт 2 части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 ГПК РФ).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3 статьи 67 ГПК РФ).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 ГПК РФ).

Данные требования процессуального закона судами первой и апелляционной инстанций при разрешении исковых требований ФИО1 о компенсации морального вреда не выполнены.

Между тем ФИО1, заявляя требование о компенсации морального вреда в сумме 1 000 000 руб., ссылалась на многочисленные нарушения работодателем законодательства о труде по обучению и проведению инструктажей работников.

ФИО1 в исковом заявлении указывала на то, что проведенным расследованием несчастного случая на производстве установлено, что на момент несчастного случая она не была полностью обеспечена средствами индивидуальной защиты, периодические медицинские осмотры и специальная оценка условий труда работодателем не проводились, тогда как ее рабочее место относится к вредным производствам, истец была принята на должность рабочей, а фактически повара без прохождения обязательного инструктажа, медицинского и психиатрического освидетельствования, не прошла ежегодное обучение по программе охраны труда для рабочего персонала, но была допущена к занимаемой профессии.

Этим доводам ФИО1 и приводимым в их обоснование обстоятельствам при определении размера компенсации морального вреда суды первой и апелляционной инстанций, вопреки требованиям статей 56, 67, 196, 198, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не дали надлежащей правовой оценки.

В материалах дела имеется Акт № от ДД.ММ.ГГГГ о несчастном случае на производстве, произошедшем ДД.ММ.ГГГГ с ФИО1, в котором отражены как обстоятельства произошедшего несчастного случая с ФИО1 (пункт 8), причины, вызвавшие несчастный случай (пункт 9), так и мероприятия по устранению 7 причин несчастного случая (пункт 11), в том числе: провести внеплановую специальную оценку условий труда рабочего места пострадавшего, с учётом всего используемого оборудования и выполняемых работ; провести внеплановый инструктаж по охране труда с работниками; обеспечить регистрацию проведения всех видов инструктажей в соответствующих журналах проведения инструктажей (в установленных случаях - в наряде-допуске на производство работ) с указанием подписи инструктируемого и подписи инструктирующего, а также даты проведения инструктажа; обеспечить функционирование системы управления охраной труда с учётом выводов комиссии по расследованию несчастного случая, в том числе реализовать мероприятия по обеспечению соответствующего контроля за состоянием охраны труда на рабочих местах и за соблюдением установленных требований охраны труда; обеспечить в установленном порядке проведение за счет собственных средств обязательных медицинских осмотров работников, в случаях предусмотренных трудовым законодательством РФ и с учётом установленных сроков (периодичности); обеспечить проведение за счёт собственных средств обязательного психиатрического освидетельствования работников, в соответствии с требованиями статьи 212, 213 Трудового кодекса РФ, Постановления Совета Министров - Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №; обеспечить ведение личных карточек выдачи СИЗ на работников на бумажных носителях или в электронной Форме с обязательной персонификацией работника, для соответствующего учёта, контроля за своевременной выдачей работникам СИЗ в соответствии с требованиями трудового законодательства РФ (т. 1 л.д. 51).

В нарушение норм процессуального права об исследовании и оценке доказательств содержание указанного Акта о несчастном случае на производстве (с учетом всех его выводов) предметом детального исследования и оценки судов первой и апелляционной инстанций не являлось, в связи с чем вывод судов о степени вины работодателя в 40 % в произошедшем с ФИО1 несчастном случае на производстве, мотивированной исключительно не проведением повторного инструктажа, не может быть признан основанным на законе.

Фактически степень вины работодателя с учетом всех допущенных им нарушений судами не устанавливалась, оценка их характеру не дана.

Определяя ко взысканию в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в 600 000 руб., суды не установили существо и значимость ее прав и нематериальных благ, которым причинен вред, полноту мер, принятых ответчиком для снижения (исключения) вреда, не выяснили, каким образом утрата истцом правой верхней конечности на уровне средней трети предплечья повлияла на ее привычный образ жизни, привела к негативным последствиям.

В связи с неправильным применением норм материального права, регулирующих спорные отношения, суды не определили и не установили приведенные выше юридически значимые обстоятельства для правильного разрешения заявленных исковых требований ФИО1 о компенсации морального вреда.

Суды не учли, что по смыслу действующего правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями этого лица, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

При таких данных, выводы судов первой и апелляционной инстанций о размере взыскиваемой в пользу истца суммы компенсации морального вреда в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не могут быть признаны законными.

Судами не учтено, что в силу положений статей 67, 71, 195 - 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Кроме того, отказывая ФИО1 во взыскании стоимости самостоятельно приобретенного протеза в размере 237 140 руб., суды первой и апелляционной инстанций оставили без внимания, что согласно разъяснениям, содержащимся в подп. «б» п.27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», в объем возмещаемого вреда, причиненного здоровью, включаются расходы на лечение и иные дополнительные расходы (расходы на дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии и т.п.). Судам следует иметь в виду, что расходы на лечение и иные дополнительные расходы подлежат возмещению причинителем вреда, если будет установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение. Однако если потерпевший, нуждающийся в указанных видах помощи и имеющий право на их бесплатное получение, фактически был лишен возможности получить такую помощь качественно и своевременно, суд вправе удовлетворить исковые требования потерпевшего о взыскании с ответчика фактически понесенных им расходов.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции был допрошен лечащий врач травматолог-ортопед ФИО8, который не смог ответить на вопрос суда о необходимости носить протез руки раньше назначенного времени.

Вместе с тем, согласно пояснениям специалиста - техника-протезиста ООО «Моторика» ФИО9 действительно, если начать носить протез раньше, то мышцы будут укрепляться; первая установка протеза была необходима в целях формирования культи и предотвращения атрофии мышц (т. 1 л.д. 145).

В нарушение положений ч. 4 ст. 198 ГПК РФ суды не привели в судебных постановлениях мотивы, по которым отклонили указанные пояснения специалиста ФИО9

Ссылки судов на то, что истцом ФИО1 не представлено суду допустимых и неопровержимых доказательств, в том числе и медицинского заключения, о наличии физической необходимости в ношении протеза ранее запланированного врачами времени, противоречат имеющимся в деле доказательствам.

В материалах дела имеется Программа реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания (карта к акту освидетельствования от ДД.ММ.ГГГГ). Согласно данной Программе ФИО10 нуждается бессрочно в протезе предплечья косметическом 1 шт., протезе предплечья с внешним источником энергии 1 шт. (правом), косметической оболочке на протез верхней конечности 1 шт. (т. 1 л.д. 94-95).

Самостоятельно протез предплечья стоимостью 237 140 руб. ФИО1 приобрела ДД.ММ.ГГГГ, при этом, обращаясь в суд, поясняла, что поставить протез раньше запланированного срока ей посоветовали врачи ООО «Моторика», пояснив, что при ношении протеза в более ранний период будет сохраняться тонус мышц и не произойдет их атрофия.

Бесплатно ФИО1 была обеспечена протезом предплечья косметическим - ДД.ММ.ГГГГ, протезом предплечья с внешним источником энергии - ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, нуждаемость ФИО1 в протезе предплечья в момент его самостоятельного приобретения ДД.ММ.ГГГГ подтверждена Программой реабилитации, которая никем не оспорена.

В судебном заседании суда первой инстанции ФИО1 и ее представитель также приводили доводы о нуждаемости истца в протезе предплечья в связи с необходимостью обслуживать себя, как для косметической, так и для физической функции, в том числе и в связи с необходимостью выхода истца на работу.

Данные доводы и представленные ФИО1 доказательства о нуждаемости в протезе предплечья на момент его приобретения, фактической невозможности получить его за счет средств бюджета ответчиком какими-либо доказательствами не опровергнуты, что было оставлено судебными инстанциями без внимания.

С учетом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что в нарушение приведённых норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению суды первой и апелляционной инстанций формально подошли к рассмотрению настоящего дела, что привело к тому, что право ФИО1 на справедливую, компетентную полную и эффективную судебную защиту было существенно ущемлено.

По указанным основаниям обжалуемые судебные постановления подлежат отмене, как незаконные, с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть все приведенное выше и разрешить спор на основании норм закона, подлежащих применению к спорным отношениям, установленных по делу обстоятельств и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379?, 379?, 390, 390? Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ <░░░░░> ░░ ░░.░░.░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░.░░.░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ – ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ <░░░░░>.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 08.10.2024