Решение по делу № 22-146/2021 от 28.01.2021

Судья Мохова А.В. дело № 22-146/2021

АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ

ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

18 февраля 2021 года город Кострома.

Костромской областной суд в составе:

председательствующего по делу судьи А. Н. Андриянова

при секретаре Г. В. Семёновой,

с участием прокурора Т. А. Смирновой,

осуждённого О. Д. Комарова (по ВКС)

защитника – адвокат С. В. Баталовой,

рассмотрел в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению Нерехтского межрайонного прокурора Костромской области А. В. Шугайкина на приговор Нерехтского районного суда Костромской области от 5 июня 2020 года, которым

Комаров Олег Дмитриевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> Костромской области, гражданин России, образование среднее специальное, холостой, детей не имеющий, без постоянного источника дохода, фактически проживавший до задержания по адресу: <адрес>, ранее судимый:

    1.Приговором Нерехтского районного суда Костромской области (с последующими изменениями) от 15 января 2003 года по ч. 3 ст. 30 п.п. «а, б» ч. 2 ст. 158 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Освободился условно-досрочно 29 августа 2005 года на 7 месяцев 8 дней по постановлению Свердловского районного суда г. Костромы от 9 августа 2005 года;

    2.Приговором Красносельского районного суда Костромской области от 1 августа 2006 года по п. «а» ч. 2 ст. 158 (два преступления), ч. 3 ст. 158, ч. 3 ст. 69, ст. 79, ст. 70 УК РФ к лишению свободы сроком на 5 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

    3.Приговором Приволжского районного суда Ивановской области от 1 декабря 2006 года (с последующими изменениями) по ч. 3 ст. 162, ч. 5 ст. 69 УК РФ к лишению свободы сроком на 12 лет 10 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима со штрафом в размере 20 000 рублей.

Постановлением Костромского районного суда Костромской области от 21 мая 2018 года неотбытая часть наказания в виде лишения свободы заменена на принудительные работы сроком на 4 месяца 14 дней с удержанием 10% из заработка в доход государства.

Освободился по отбытии срока наказания 3 октября 2018 года.

Дополнительное наказание в виде штрафа в размере 20 000 рублей исполнено в апреле 2013 года.

4. Приговором Нерехтского районного суда Костромской области от 06 октября 2020 года по п. «а» ч.3 ст. 158 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

Содержится под стражей по этому приговору с 12 марта 2020 года, срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, т.е. с 10 декабря 2020 года.

осуждён по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст.158 УК РФ к лишению свободы сроком на 1 год.

На основании ст. 73 УК РФ это наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год, в течение которого он обязан дважды в месяц проходить регистрацию в специализированном органе, контролирующем поведение условно-осуждённого, и не менять место жительства без его уведомления.

    По делу разрешен вопрос о судьбе вещественных доказательств.

Доложив материалы дела, заслушав прокурора, поддержавшую апелляционное представление, осуждённого и защитника, возражавших против его удовлетворения, суд

у с т а н о в и л :

районным судом О. Д. Комаров был признан виновным в покушении на тайное хищение чужого имущества при следующих фактических обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В период времени с 21:00 21 мая до 07:45 22 мая 2019 года, О. Д. Комаров, находясь на территории пилорамы, принадлежащей А.К.Б. в д. Татарское Нерехтского района Костромской области, по адресу: ул. Новая, д. 17, имея умысел на тайное хищение чужого имущества, действуя группой лиц без предварительного сговора со вторым лицом, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, пытался похитить принадлежащий хозяйке пилорамы лом металлических изделий общим весом 897 кг по цене 12 рублей 20 копеек за 1 кг, а всего на общую сумму 10 943 рубля 40 копеек.

Во исполнение задуманного О. Д. Комаров договорился с П.Е.Л. о перевозке металлолома в пункт его приёма, однако довести кражу до конца он и второе лицо не смогли по независящим от них причинам, поскольку были задержаны на месте преступления О.Н.Б. и С.В.Л..

Органами предварительного следствия действия Комарова были квалифицированы по ч.3 ст. 30, п. «а, б» ч. 2 ст. 158 УК РФ как покушение на кражу, т.е. тайное хищение чужого имущества, совершённое группой лиц по предварительному сговору с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище.

Вину в суде он признал частично, отрицая проникновение в помещения пилорамы с целью кражи, в остальном давал показания в соответствии с обвинением.

При вынесении приговора его действия судом переквалифицированы на ч.3. ст. 30 ч.1 ст. 158 УК РФ, поскольку, по мнению суда, наличие вменённых виновному обоих квалифицирующих признаков кражи не нашло своего подтверждения в ходе судебного рассмотрения уголовного дела.

В апелляционном представлении межрайонного прокурора ставится вопрос о признании приговора незаконным и необоснованным и изменении квалификации инкриминированного О. Д. Комарову деяния, в соответствии с предъявленным ему обвинением.

Приводя содержание исследованных по делу доказательств, в том числе, данных в ходе предварительного расследования и в суде показаний Комарова О.Д., он указывает, что эти доказательства с достоверностью подтверждают наличие предварительного сговора между осужденным и вторым лицом, чьи действия были совместными и согласованными, на совершение кражи принадлежащего потерпевшей металлолома.

Анализируя положения ст. 158 УК РФ, автор представления ссылается на то, что имеющиеся доказательства подтверждают и тот факт, что Комаров О.Д. с указанным лицом пытались похитить имущество именно из ангара и столярного цеха пилорамы, которые представляют собой отдельные строения и использовались для хранения материальных ценностей.

Прокурор также высказывает несогласие с решением суда о признании недопустимыми доказательствами протоколов осмотра места происшествия и осмотров предметов от 22 мая 2019 года, составленных сотрудниками полиции Г.С.М. и П.А.В.., поскольку оно основано на неправильном толковании уголовно-процессуального закона.

В связи с этим, прокурор просит квалифицировать действия О. Д. Комарова по ч. 3 ст. 30 п.п. «а, б» ч. 2 ст. 158 УК РФ, по которой назначить ему наказание с учетом сведений о личности виновного и наличия в его действиях рецидива преступлений, без применения положений ст. 73 УК РФ, в виде реального лишения свободы.

Апелляционным постановлением Костромского областного суда от 30 июля 2020 года апелляционное представление было удовлетворено частично, судом установлено наличие в действиях О. Д. Комарова признака совершения кражи группой лиц по предварительному сговору и они квалифицированы по ч.3 ст. 30, п. «а» ч.2 ст. 158 УК РФ.

Помимо этого были исключены выводы и решения районного суда о признании недопустимыми доказательствами: протокола осмотра места происшествия от 22 мая 2019 года, составленного дознавателем Г.С.М..; протоколов осмотра предметов от 22 мая 2019 года, составленных следователем П.А.В..;

о признании в качестве отягчающего наказание обстоятельства – совершение преступления в составе группы лиц;

о применении при назначении наказания положений ст. 73 УК РФ и возложение обязанностей в связи с условным осуждением.

Действия Комарова О.Д. квалифицированы по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, и назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 (один) год 3 (три) месяца с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Принято решение о взятии О. Д. Комарова под стражу в зале суда, срок отбывания им наказания постановлено исчислять с момента вступления приговора в законную силу, т.е. с 30 июля 2020 года.

В остальном апелляционное представление было оставлено без удовлетворения, а приговор без изменений.

Кассационным определением Второго кассационного суда общей юрисдикции от 14 января 2021 года апелляционное постановление отменено, уголовное дело возвращено на новое апелляционное рассмотрение в связи с допущенными при его вынесении процессуальными нарушениями.

Рассмотрев уголовное дело в апелляционном порядке повторно, проверив материалы дела и оценив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отмене приговора районного суда в связи с несоответствием изложенных в нём выводов, фактическим обстоятельствам уголовного дела, с постановлением по делу нового апелляционного обвинительного приговора.

Вывод суда об отсутствии между осужденным О. Д. Комаровым и лицом, уголовное дело, в отношении которого выделено в отдельное производство, предварительного сговора на хищение имущества потерпевшей, основан на неверном толковании норм уголовного закона и противоречит установленным судом фактическим обстоятельствам.

В обоснование этого решения суд первой инстанции сослался лишь на не предоставление государственным обвинением доказательств тому, что Комаров и второе лицо о хищении имущества договорились до проникновения на территорию пилорамы и что заранее распределили роли.

Между тем, при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции установлено следующее.

21 мая 2019 года О. Д. Комаров и второе лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, оказавшись после 21-го часа на территории недействующей пилорамы потерпевшей А.К.Б., расположенной на окраине д. Татарское Нерехтского района Костромской области, и обнаружив в производственных помещениях ангара и столярного цеха, а также на улице возле них, металлические изделия, договорились между собой их похитить и реализовать в качестве металлолома.

С этой целью, собрав вдвоём 897 кг различных металлических изделий, общей стоимостью 10943 рубля 40 копеек по цене 12 рублей 20 копеек за 1 кг металлолома, складировали их на улице возле ангара, подготовив к транспортировке. Одновременно О. Д. Комаров по мобильному телефону договорился с владельцем грузовой «ГАЗели» П.Е.Л. об их перевозке следующим утром в пункт приёма вторсырья.

Однако, довести задуманное до конца и похитить это имущество, принадлежащее А.К.Б. они не смогли, поскольку утром 22 мая 2019 года около 7:00, при погрузке похищенного металлолома в автомобиль Л., их действия были случайно обнаружены и пресечены на месте С.В.Л. и О.Н.Б..

Тем самым О. Д. Комаров совершил покушение на кражу, т.е. тайное хищение чужого имущества, совершённое группой лиц по предварительному сговору.

Признавая частично вину по предъявленному обвинению, О. Д. Комаров в суде показывал, что в тот день 21 мая 2019 года около 21-го часа он вместе со своим недавним знакомым – Г.Д., после совместной рыбалки на дамбе в д. Татарское, решили укрыться на территории этой пилорамы от начавшегося дождя. Вход на территорию и в её помещения был свободный. Там увидели разное разбросанное железо, и Д. предложил его сдать, посчитав его никому не нужным. На это предложение он (Комаров) согласился, договорился с Л., тот приехал утром, и когда они стали грузить металл в кузов подошли Л. с Б. и их остановили (т.2 л.д. 28-30).

Кроме личного признания и показаний О. Д. Комарова об обстоятельствах этого преступления, его виновность подтверждается иными исследованными по делу доказательствами.

В частности, свидетель П.Е.Л., занимающийся частными грузоперевозками, при допросе в суде подтвердил, что приехал по звонку Комарова, которого до этого лично не знал, утром 22 мая 2019 года на эту пилораму перевезти «железо на металлолом», как его и просили накануне вечером. Заехав на её территорию к указанному ему месту, подогнал машину к приготовленной куче металлолома, мужчины-заказчики начали его грузить и в это время подошли еще двое мужчин, заявив, что они совершают кражу. Пока ожидали вызванного на место хозяина, оба заказчика скрылись (т.2 л.д.50-51).

Свидетель С.В.Л. в судебном заседании все эти обстоятельства подтвердил, показав, что проходили в это время с Б. мимо пилорамы, и обнаружили там несанкционированную погрузку металла. Он сообщил об этом по телефону Б.И. – сыну хозяйки. Одним из грузчиков был Комаров Олег, второй ему был незнаком (т.2 л.д. 52об. – 56).

Аналогично показал свидетель О.Н.Б. (т.2 л.д 72-74).

Свидетель И.А.Б. показал в суде, что прибыв по звонку Л. на пилораму матери, расположенную по соседству с его производственным предприятием ООО «Диево-Городище», обнаружил там грузовую «ГАЗель», в которую была погружена часть металлических изделий из производственных помещений ангара и столярного цеха пилорамы, часть ещё лежала рядом на земле – всего около одной тонны (т.2 л.д. 56-59).

Обстоятельства, о которых дали показания указанные свидетели, подробно подтверждаются протоколами осмотра места происшествия с фототаблицами от 22 мая 2019 года, на которых отчётливо видно автомашину ГАЗель свидетеля Л. с частично загруженным металлическими изделиями кузовом – частями производственных механизмов, остатками труб и т.п., остальная их часть лежит на земле (т.1 л.д. 6-12, 15-21).

Оценивая доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции находит, что исключение районным судом из числа доказательств протокола начального осмотра места происшествия, зафиксировавшего на месте всю основную картину содеянного, не отвечает требованиям уголовно-процессуального закона.

Принимая это решение, суд указал, что понятой В.В.В. при проведении данного следственного действия принимал участие незначительное время. Однако с данным выводом суда первой инстанции согласиться нельзя, поскольку он не основан на требованиях уголовно-процессуального закона.

Как следует из положений ст. ст. 170, 177 УПК РФ участие понятых при производстве осмотра места происшествия не является обязательным и данный вопрос решается следователем по своему усмотрению. В том случае, если понятые не участвуют при производстве данного следственного действия, то применение технических средств фиксации хода и результатов следственного действия является обязательным.

Согласно протоколу осмотра места происшествия от 22 мая 2019 года (л.д.6-12,т.1), для проведения данного следственного действия следователем были привлечены два понятых, а также применены технические средства фотофиксации, которые осуществлял специалист. При этом и специалистом, и понятыми В.В.В. и Н.Н.Г. данный протокол был подписан без каких-либо замечаний.

Таким образом, вопреки выводам суда, существенных нарушений уголовно-процессуального закона, связанных с участием в осмотре места происшествия понятого В.В.В.., которые бы обусловливали признание результатов этого следственного действия недопустимым доказательством, не имеется. Кроме того, в качестве гарантии достоверности результатов осмотра места происшествия, в данном случае в соответствии с ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ выступало использование для фиксации хода и результатов осмотра технических средств, что отражено в приобщенной к протоколу фототаблице.

Нельзя согласиться и с решением суда о признании недопустимым доказательством протоколов осмотра металлических изделий и автомашины на месте происшествия от 22 мая 2019 года в дополнение к вышеуказанному протоколу первоначального осмотра места происшествия (т.1 л.д. 15-21, 23-28), составленных следователем П.А.В.., по мотиву, того, что они якобы выполнены ненадлежащим должностным лицом.

    В данном случае, эти следственные действия, как неотложные, были проведены до возбуждения уголовного дела, что соответствует требованиям ч. 2 ст. 176 УПК РФ. При этом по смыслу закона в составе следственно-оперативной группы по неотложным следственным действиями вправе принимать участие следователь и без отдельного поручения или распоряжения другого следователя.

Таким образом, поскольку следователь П.А.В.. 22 мая 2019 года находился на службе при исполнении своих должностных обязанностей, наряду со следователем Гасиловым, никаких препятствий для проведения им неотложных следственных действий, вышеуказанными нормами уголовно-процессуального закона не предусмотрено.

Согласно результатам взвешивания обнаруженных на месте происшествия и изъятых металлических изделий, собранных Комаровым и вторым лицом для кражи, их общая масса составила 897 кг (т.1 л.д. 13-14).

Из справочной информации, предоставленной предприятием ООО «Вторчермет НЛМК СЕВЕР» от 22 мая 2019 года следует, что стоимость одного килограмма металлолома составляла на момент содеянного 12 рублей 20 копеек (т.1 л.д. 35).

Как показывала в суде потерпевшая А.К.Б., производственные здания пилорамы в д. Татарское Нерехтского района на территории бывшего животноводческого комплекса были приобретены ею в 2011 году. По прямому назначению они фактически не использовались, но регулярно страдали от краж.

Металлические изделия, которые в этот раз пытался похитить Комаров с товарищем, лежали в помещениях ангара и столярного цеха, принадлежали ей, и имели для неё свою материальную ценность, как минимум в качестве металлолома, учитывая его стоимость на то время (т.2 л.д. 30-34).

От их возвращения назад она не отказалась, получив всё похищенное у следователя по расписке (т.1 л.д. 22)

Таким образом, анализ приведённых доказательств в их совокупности с обстоятельствами дела, не вызывает у суда апелляционной инстанции никаких сомнений, что пытаясь тайно завладеть путём кражи имуществом потерпевшей в виде лома металлических изделий, О. Д. Комаров и второе лицо действовали умышлено по предварительному сговору между собой с целью получения совместной материальной выгоды от его сдачи в пункт приёма металлического вторсырья.

По смыслу закона, предварительный сговор группы лиц характеризуется договоренностью о распределении ролей в целях осуществления общего преступного умысла, степенью согласованности их действий, а также слаженными, обоюдными, совместными действиями этих лиц. При этом договоренность должна иметь место до совершения преступления.

Как следует из показаний Комарова, когда он со вторым лицом находились на территории пилорамы и обнаружили там металлолом, то последний предложил его похитить, на что осужденный согласился.

Во исполнение задуманного в указанном месте они вместе остались до утра, чтобы для вывоза металлолома дождаться автомашину, с водителем которой договорился осужденный, а найденный металлолом сложили в одном месте. Когда автомашина под управлением водителя Л. подъехала, Комаров открыл ворота, а второй показал место, где лежит металлом. После этого они оба стали грузить металлом в машину, но были задержаны.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Л. пояснил, что когда по поступившей заявке он на своей автомашине марки «Газель» приехал на территорию пилорамы, его встретили двое мужчин, которые оба стали грузить находящее там железо. Однако в это время к нему подошли другие мужчины и сказали, что данное железо воруют и вызвали хозяев.

Свидетели Л. и Б. также в суде пояснили, что при вышеуказанных обстоятельствах, они обнаружили на территории пилорамы автомашину «Газель», в которую осужденный Комаров с другим мужчиной грузили железо.

Вопреки выводам суда первой инстанции, в данном случае наличие предварительного сговора на хищение чужого имущества не зависит от того, с какой целью и каким образом эти лица оказались на территории пилорамы, поскольку незаконность проникновения на эту территорию Комарову не вменялась.

При этом, по смыслу уголовного закона, предварительный сговор может иметь место, как в случаях, если виновным точно было известно местонахождение имущества, которое они хотят похитить, так и при его непосредственном обнаружении.

Предложение одного другому похитить обнаруженный на территории пилорамы металлолом, и совершение ими в последующем согласованных действий по реализации задуманного, свидетельствует о состоявшейся между ними предварительной договоренности.

Таким образом, исследованными доказательствами убедительно подтверждается то, что Комаров и второе лицо договорились о совместном совершении преступления, их действия носили согласованный характер, каждый из них выполнил объективную сторону преступления в соответствии взятой на себя ролью.

В тоже время, суд апелляционной инстанции не находит оснований согласиться с доводами апелляционного представления о доказанности в действиях Комарова квалифицирующего признака «незаконное проникновение в помещение либо иное хранилище».

Согласно п. 2 ч. 3 примечания к ст. 158 УК РФ под хранилищем понимаются хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, трубопроводы иные сооружения независимо от форм собственности, которые предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей.

Проанализировав имеющиеся по делу доказательства, в том числе, показания потерпевшей и свидетелей, суд пришел к обоснованному выводу, что столярный цех и ангар пилорамы не соответствуют тем признакам, которые законодатель вложил в понятие «помещение или иное хранилище».

Как следует из установленных судом обстоятельств и материалов уголовного дела, указанные помещения находились в частично разрушенном состоянии, производственной деятельности в них не велось.

Фактически они длительное время не использовались собственником именно как хранилище его имущества, а само по себе присутствие в ангаре и столярном цехе отдельных частей найденного похитителями металлолома об этом не свидетельствует.

Исходя из всего изложенного, суд апелляционной инстанции полагает, что приговор районного суда в отношении О. Д. Комарова подлежит отмене, а его действия при вынесении нового обвинительного приговора подлежат квалификации только по ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, как покушение на кражу, т.е. тайное хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Учитывая личность Комарова, обстоятельства содеянного и стоимость имущества, которое им не удалось похитить, не смотря на то, что оно расценивается как металлолом, и именно в этом статусе фигурирует в уголовном деле, оснований для признания этого деяния малозначительным в соответствии с ч.2 ст. 14 УК РФ нет.

По делу также нет никаких оснований считать, что Комаров заблуждался относительно объекта посягательства, заявляя о предполагаемой ими бесхозяйности этого имущества.

Из обстоятельств дела следует, что Комаров местный житель, здесь вырос, в д. Татарское у него проживает мать, и он знал о наличии у пилорамы собственника, а, следовательно, и у всего находящегося на её территории имущества, зная при всём этом и цену металлолома, соглашаясь с предложением тайно его похитить.

Доводы защиты, в том числе и изложенные осуждённым в суде апелляционной инстанции, что следствием не был установлено верно местоположение пилорамы потерпевшей Б., имея в виду, что она не находится по адресу: д. Татарское ул. Новая, д. 17, суд апелляционной инстанции отвергает, как не имеющие существенного значения и не освобождающие Комарова от ответственности за содеянное, поскольку по делу с явной очевидностью следует, что это, хотя и не действующее предприятие с его производственными помещениями существует на земельном участке, отнесённом к территории д. Татарское, где ранее находился пришедший в упадок животноводческий комплекс, о чём Комарову, судя по его показаниям, было достоверно известно.

При назначении наказания О. Д. Комарову, суд апелляционной инстанции, учитывает характер и степень общественной опасности совершённого преступления, которое не было доведено до конца по независящим от него причинам, сведения о личности виновного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие его наказание, а также влияние наказания на исправление осуждённого и условия жизни его семьи.

В качестве обстоятельства, смягчающего наказание суд признаёт и учитывает его явку с повинной, а как отягчающее – рецидив преступлений.

Согласно требованиям уголовного закона, при наличии рецидива преступлений наказание осужденному назначается по правилам статьи 68 УК РФ, часть вторая которой обязывает суд назначать наказание на этом основании не менее одной третьей максимального срока наиболее строгого его вида, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части Уголовного Кодекса.

Применение же положений части 3 статьи 68 УК РФ о возможности назначения более мягкого наказания, если при рецидиве имеются смягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 61 УК РФ, является правом суда.

Однако, принимая во внимание данные о личности осужденного и обстоятельства нового преступления, несмотря на наличие смягчающих обстоятельств, убедительных причин для применения к нему положений ч.3 ст. 68 УК РФ не усматривается.

В этой связи, учитывая характер и степень общественной опасности ранее совершённого им преступления; обстоятельства, в силу которых исправительное воздействие предыдущего наказания оказалось недостаточным, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о назначении ему наказания в виде реального лишения свободы в соответствии с совокупными правилами, установленными ч.2 ст. 68 и ст. 66 УК РФ.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, поведением виновного во время или после его совершения, которые бы существенно уменьшали степень общественной опасности содеянного, позволяли применить к Комарову положения части 6 статьи 15, статей 64 и 73 УК РФ, суд апелляционной инстанции не усматривает и полагает, что возможность исправления осужденного без реального отбывания наказания в виде лишения свободы, утрачена.

Принимая во внимание и учитывая наличие в отношении Комарова приговора от 06.10.2020, окончательное наказание ему надлежит назначить по правилам ч. ч. 3 и 5 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения нового наказания с предыдущим.

Окончательное наказание в виде лишения свободы ему надлежит отбывать в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ в исправительной колонии строгого режима с зачётом в этот срок всего времени его содержания под стражей до дня вступления настоящего апелляционного приговора в законную силу, из расчёта день за день, т.е. с 12 марта по 29 июля 2020 года и с 30 июля 2020 года по 17 февраля 2021 года включительно.

Вещественными доказательствами по уголовному делу надлежит распорядиться в соответствии с положениями ст. 81 УПК РФ: выданные в период предварительного следствия по принадлежности металлолом, принадлежащий потерпевшей Б. и автомобиль ГАЗ 33021 «Газель» №, принадлежащий свидетелю Л., считать им возвращёнными; след руки, откопированный на дактилоплёнку и информацию о соединениях между абонентскими устройствами хранить при уголовном деле, гипсовый слепок обуви с места происшествия – уничтожить.

На основании изложенного руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15-389.18, 389.20, 389.28, 389.31- 389.33 УПК РФ, суд

п р и г о в о р и л :

приговор Нерехтского районного суда Костромской области от 5 июня 2020 года в отношении Комарова Олега Дмитриевича - отменить, и вынести новый обвинительный приговор.

Признать Комарова Олега Дмитриевича виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 30, п. «а» ч.2 ст. 158 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 3 месяца.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения этого наказания с наказанием по приговору от 06 октября 2020 года определить ему к отбытию 3 года лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбывания наказания исчислять с 18 февраля 2021 года.

Зачесть в срок отбывания наказания время его нахождения под стражей с 12 марта по 29 июля 2020 года и с 30 июля 2020 года по 17 февраля 2021 года включительно, из расчёта один день содержания под стражей за один день лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Вещественные доказательства:

- выданные период предварительного следствия по принадлежности металлолом, принадлежащий потерпевшей автомобиль ГАЗ 33021 «Газель» г/н №, принадлежащий П.Е.Л., считать им возвращёнными,

- след руки, откопированный на дактилоплёнку и информацию о соединениях между абонентскими устройствами хранить при уголовном деле,

- гипсовый слепок обуви – уничтожить.

Председательствующий: А. Н. Андриянов.