Решение по делу № 33-1168/2021 от 21.04.2021

УИД: 19RS0002-01-2020-003564-45

Председательствующий: Коноплева Ю.Н.

Дело № 33-1168/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия в составе:

председательствующего Топоева А.С.,

судей Морозовой В.Н., Прониной А.В.,

при ведении протокола помощником судьи Ахпашевым Н.В.,

с участием прокурора Сергеевой М.Д.,

рассмотрела в открытом судебном заседании 18 мая 2021 года гражданское дело по апелляционной жалобе истца Камаева Владимира Алексеевича, апелляционной жалобе и дополнениям к ней представителя ответчика общества с ограниченной ответственностью «Компонент-К» -          Велемицына Г.В., на решение Черногорского городского суда Республики Хакасия от 8 февраля 2021 года, которым частично удовлетворены исковые требования Камаева Владимира Алексеевича к обществу с ограниченной ответственностью «Компонент-К» о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, оплаты листка временной нетрудоспособности, компенсации морального вреда, обязании оборудовать рабочее место.

Заслушав доклад судьи Прониной А.В., объяснения истца Камаева В.А. и его представителя Иванова В.Г., поддержавших доводы апелляционной жалобы истца Камаева В.А., представителя ответчика Велемицына Г.В., поддержавшего доводы своей апелляционной жалобы, заключение прокурора Сергеевой М.Д., полагавшей решение суда не подлежащим отмене, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Камаев В.А. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Компонент-К» (далее - ООО «Компонент-К») о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, обязании оборудовать рабочее место. Требования мотивировал тем, что с 01.11.2018 работал по трудовому договору в ООО «Компонент-К» заведующим автопарком, выполнял свои трудовые обязанности по адресу: <адрес>. 08.10.2020 ему работодателем в устном порядке предложено уволиться по соглашению сторон или по собственному желанию, от которого он отказался. После отказа от увольнения 09.10.2020 ему в устной форме сообщено о его увольнении, был отключен доступ к сетевым папкам компьютера, корпоративной почте, охране дано распоряжение не допускать его на территорию предприятия, что лишило его возможности исполнять трудовые обязанности. Приказом директора ООО «Компонент-К» от 30.10.2020 он уволен с 01.11.2020 на основании подпункта «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации за прогул. Полагал свое увольнение незаконным, поскольку прогула не совершал, с приказом об увольнении его не ознакомили, не выдали трудовую книжку, а также не произвели с ним полный расчет. Также свое увольнение считал незаконным, поскольку оно произведено в период его временной нетрудоспособности. Незаконными действиями работодателя ему причинен моральный вред, выразившийся в ухудшении состояния здоровья, что подтверждается электронными листками нетрудоспособности. С учетом увеличения исковых требований просил восстановить его на работе в ООО «Компонент-К», взыскать с ответчика в его пользу средний заработок за время вынужденного прогула по день восстановления на работе, компенсацию морального вреда в размере 50000 руб., произвести оплату листка временной нетрудоспособности, обязать ответчика установить и оборудовать рабочее место по адресу: <адрес>, а также возместить судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 20000 руб.

В судебном заседании истец Камаев В.А. и его представитель         Иванов В.Г. исковые требования поддержали по изложенным в иске основаниям с учетом их уточнения.

Представитель ответчика Велемицын Г.В. исковые требования не признал, поскольку трудовой договор с Камаевым В.А. заключен в                  г. Красноярске, где он ежедневно и выполнял свои трудовые обязанности. Каких-либо филиалов, структурных подразделений ООО «Компонент-К» в    г. Абакане не имеет, а представленные Камаевым В.А. доказательства о его работе в г. Абакане не относятся к спорному периоду. Указал, что акты о прогулах составлены уполномоченным лицом, в адрес истца работодателем направлялись письма с просьбой дать объяснения по факту отсутствия без уважительных причин на рабочем месте, в связи с чем процедура увольнения работодателем соблюдена, как и учтено предшествующее увольнению поведение истца.

Прокурор Цицилина О.А. полагала исковые требования подлежащими удовлетворению.

Дело на основании статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрено в отсутствие представителя привлеченного определением суда от 21.01.2021 в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Государственного учреждения – регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации по Республике Хакасия (далее - Фонд социального страхования по Республике Хакасия).

Суд постановил решение о частичном удовлетворении иска. Восстановил Камаева В.А. в ООО «Компонент-К» в качестве заведующего автопарком с 01.11.2020. Взыскал с ООО «Компонент-К» в пользу         Камаева В.А. заработную плату за время вынужденного прогула в размере 37352 руб. 28 коп., компенсацию морального вреда в размере 5000 руб., а также возместил судебные расходы по оплате услуг представителя в размере         10000 руб. Обязал ООО «Компонент-К» произвести расчет и выплату пособия по временной нетрудоспособности Камаева В.А. с 19.10.2020 по 30.11.2020. В удовлетворении остальной части исковых требований отказал.

С данным решением не согласны истец Камаев В.А. и представитель ответчика Велемицын Г.В.

В апелляционной жалобе истец Камаев В.А. просит решение суда отменить, принять новое решение об удовлетворении его исковых требований в полном объеме. В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает на то, что в ходе судебного разбирательства им полностью доказан факт исполнения трудовых обязанностей по адресу: <адрес>, в связи с чем исковые требования о возложении на ответчика обязанности оборудовать рабочее место по данному адресу подлежали удовлетворению. Частичное удовлетворение его исковых требований без восстановления на работе по прежнему месту работы, при том, что после вынесения решения, им от ответчика получена телеграмма с требованием приступить к работе по адресу: <адрес>, ул. <адрес>А, стр. 3, носит формальный характер и не направлено на защиту его нарушенных трудовых прав. Считает, что судом первой инстанции неверно произведен расчет его среднего заработка за время вынужденного прогула, поскольку присужденная судом сумма составляет менее минимального размера оплаты труда за каждый календарный месяц, что является незаконным. Полагает, что судом неверно рассмотрено его требование о взыскании оплаты листка временной нетрудоспособности, ввиду того, что работодатель не предоставил соответствующих сведений в Фонд социального страхования по Республике Хакасия. Выражает несогласие с присужденным размером компенсации морального вреда, считает его заниженным, поскольку в результате незаконных действий работодателя у него произошло резкое ухудшение состояния здоровья, вследствие чего он долгое время находился на лечении. Указывает, что сумма возмещенных судебных расходов на оплату услуг представителя судом снижена необоснованно, так как их стоимость соответствует сложившимся расценкам представительских расходов в Республике Хакасия.

В апелляционной жалобе и дополнениям к ней представитель ответчика Велемицын Г.В. просит решение суда отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает на то, что показания свидетелей ФИО7 и ФИО8, подтвердивших факт работы истца в                   г. Абакане, не могут быть приняты во внимание, поскольку они не являлись работниками ООО «Компонент-К», а исполняли трудовые функции в иной организации – <данные изъяты> (далее – <данные изъяты>). Обращает внимание, что никакой договоренности о предоставлении сотрудников в распоряжение ООО «Компонент-К» с данной организацией не заключалось. Кроме этого, показания свидетелей носят противоречивый характер, в частности оба свидетеля утверждали, что видели Камаева В.А. на рабочем месте в г. Абакане до 09.10.2020, в то время как свидетель ФИО7 работал в двух разных предприятиях и не мог находиться в подчинении истца, в том числе по причине его увольнения 06.06.2019, то есть за полтора года до спорных событий. Свидетель ФИО8, согласно его трудовой книжке, уволился 11.06.2020, то есть за четыре месяца до обозначенных событий. Указывает, что журнал постановки на стоянку транспортного средства не подтверждает исполнение истцом трудовых обязанностей в г. Абакане, поскольку указанный документ является документом частной организации, не имеет утвержденной формы, составлен без какой-либо ответственности за недостоверность указанных в нем сведений и не проходит проверку государственными органами. Отмечает, что представленные доверенности собственника и арендатора помещения по адресу: <адрес> недостоверны, поскольку не сверены с их оригиналом, могут быть сфальсифицированы без ведома руководителя            <данные изъяты> - ФИО9 и индивидуального предпринимателя ФИО10 Данные обстоятельства могла подтвердить соответствующая почерковедческая экспертиза. Указывает, что суд первой инстанции ошибочно принял во внимание информацию с сайта Государственного казенного учреждения Республики Хакасия «Центр занятости населения» (далее – ГКУ РХ «Центр занятости населения»), где якобы их организация размещала вакансии главного бухгалтера с местом работы по адресу: <адрес>, поскольку подобной информации на указанном сайте не имеется, а коммерческая интернет-платформа не является зарегистрированным государственным порталом, таким как «Госуслуги». Просит учесть, что период прогулов истца значительно превышает периоды, указанные в листках временной нетрудоспособности, в связи с чем            Камаев В.А. отсутствовал на рабочем месте без уважительных причин, что явилось основанием к его увольнению. Отмечает, что даже с учетом наличия листков временной нетрудоспособности истец отсутствовал на рабочем месте с 6 октября по 8 октября 2020 года. Считает, что наличие законных действий работодателя также подтверждается отсутствием прокурорского реагирования на заявление Камаева В.А. о нарушении его трудовых прав, поскольку соответствующего представления, либо предупреждения в отношении ООО «Компонент-К» не вынесено. Полагает, что отправка листка временной нетрудоспособности на электронную почту работодателя действующим законодательством не предусмотрена, кроме того судом не установлен факт получения листка временной нетрудоспособности директором ООО «Компонент-К». Выводы об отсутствии дисциплинарных взысканий в отношении Камаева В.А. судом первой инстанции не проверялся, соответствующих доказательств у работодателя запрошено не было. Просит учесть, что истец до настоящего времени не появлялся на рабочем месте, несмотря на то, что решение суда в указанной части подлежит немедленному исполнению. Дополнительно указывает, что согласно ответу Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Хакасия «Черногорская межрайонная больница» (далее – ГБУЗ РХ «Черногорская межрайонная больница») листок временной нетрудоспособности, оформленный с 19.10.2020 по 02.11.2020, выдан и продлен с нарушением существующего порядка, в связи с чем состояние здоровья Камаева В.А. позволяло ему выполнять свои трудовые обязанности. Просит приобщить в качестве новых доказательств запрос в Министерство здравоохранения Республики Хакасия, ответ на запрос № 4967-04 от 06.04.2021.

В письменных возражениях относительно доводов апелляционных жалоб прокурор Стрельцов Р.В. выражает согласие с решением суда.

Выслушав лиц, участвующих в деле, изучив материалы гражданского дела в пределах доводов апелляционных жалоб и письменных возражений относительно них, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела, Камаев В.А. работал в ООО «Компонент-К» с 01.11.2018 заведующим автопарком.

Пунктом 2.3 трудового договора определено, что местом работы Камаева В.А. является автопарк.

На основании этого трудового договора, работодателем издан приказ от 01 ноября 2018 года о принятии Камаева В.А. на работу в указанной должности.

В материалы дела ответчиком представлены копии актов об отсутствии Камаева В.А. на рабочем месте в периоды с 6 по 9 октября 2020 года, с 12 по 16 октября 2020 года, с 19 по 23 октября 2020 года и 30 октября 2020 года.

9 и 20 октября 2020 года работодателем по адресу места жительства Камаева В.А. в г. Черногорске Республики Хакасия направлены уведомления о необходимости объяснить причины неявки на работу с 6 по 20 октября 2020 года.

20.10.2020 в адрес Камаева В.А. также направлена телеграмма о необходимости объяснить причины неявки на работу в указанные дни.

30 октября 2020 года в г. Красноярске директором ООО «Компонент-К» ФИО12 в присутствии оператора ФИО13, заведующего складом ФИО14 составлен акт об отказе Камаева В.А. в предоставлении письменных объяснений по факту его отсутствия на рабочем месте в период с 6 по 20 октября 2020 года.

Приказом директора ООО «Компонент-К» от 30.10.2020 трудовой договор с Камаевым В.А. расторгнут, и он уволен с работы по подпункту «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации за прогул.

В тот же день составлен акт об отсутствии возможности ознакомить Камаева В.А. с приказом об увольнении по причине его отсутствия на рабочем месте 30.10.2020, в адрес Камаева В.А. направлено уведомление о необходимости забрать трудовую книжку.

По заявлению Камаева В.А. трудовая книжка направлена в его адрес работодателем почтовой связью.

Признавая приказ об увольнении незаконным, суд первой инстанции исходил того, рабочее место истца находилось в г. Абакане, а не в                   г. Красноярске, в связи с чем отсутствие истца по месту нахождения работодателя не является прогулом. Также суд пришел к выводу о том, что истец уволен ответчиком в период его временной нетрудоспособности и без учета предыдущего поведения истца, что свидетельствует о незаконности увольнения.

Оценивая доводы апелляционной жалобы представителя ответчика о законности произведенного им увольнения истца за прогулы, судебная коллегия исходит из следующего.

Основания расторжения трудового договора по инициативе работодателя определены в статье 81 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно подпункту «а» пункта 6 части 1 которой трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей - прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

В пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

В соответствии с частью 2 статьи 57 Трудового кодекса Российской Федерации обязательным для включения в трудовой договор являются, в том числе условие о месте работы и трудовая функция (работа по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы).

Согласно части 6 статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации рабочее место - место, где работник должен находиться или куда ему необходимо прибыть в связи с его работой и которое прямо или косвенно находится под контролем работодателя.

Из заключенного между сторонами настоящего спора трудового договора не усматривается в каком городе оборудовано рабочее место истца, указано только на то, что его рабочим местом является автопарк.

Оценивая доводы истца о том, что с момента трудоустройства и до момента его увольнения он осуществлял трудовую деятельность не в              г. Красноярске, а в г. Абакане, суд первой инстанции принял во внимание пояснения истца; показания свидетелей ФИО7 и ФИО8, работавших водителями в <данные изъяты> (учредителем которого является ООО «Компонент-К»), согласно которым истец работал заведующим гаражом в <адрес>, осматривал автомобили свидетелей перед рейсами и выписывал маршрутные листы; показания свидетелей ФИО15 и ФИО16, проживающих с истцом в одном подъезде и видевших его и его автомобиль на стоянке возле дома в рабочие дни по утрам и вечерам; журналы постановки транспортных средств на стоянку за период с 1 августа по 1 октября 2020 года, из которых усматривается, что истец, являясь собственником автомобиля Mazda, государственный регистрационный знак Н225ЕВ124, ежедневно заезжал на стоянку и выезжал со стоянки в г. Черногорске; содержащееся в свободном доступе на интерактивном портале Службы занятости Республики Хакасия с ДД.ММ.ГГГГ по день вынесения решения суда объявление №14800017/20СЗН, размещенное 27.05.2020 о наличии вакансии главного бухгалтера, заместителя главного бухгалтера в ООО «Компонент-К», адрес рабочего места: <адрес>.

Выражая несогласие с решением суда в указанной части представитель ответчика в апелляционной жалобе и дополнениях к ней ссылается на противоречивость показаний свидетелей ФИО7 и ФИО8, работавших водителями в ООО «Хак-Компонент-М», которые работали в иной организации и не весь заявленный истцом период, на недостоверность содержащейся на сайте Службы занятости Республики Хакасия информации о наличии у ответчика вакансий в г. Абакане, на отсутствие у ответчика в      г. Абакане филиалов и структурных подразделений.

Судебная коллегия находит данные доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней не опровергающими выводы суда первой инстанции о том, что фактически рабочее место истца находилось в <адрес>, поскольку они постановлены на основании оценки совокупности собранных по делу доказательств, которым дана надлежащая правовая оценка в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оснований не согласиться с которой судебная коллегия не усматривает. Нарушений требований статьей 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации об относимости и допустимости доказательств судом не допущено.

Судебная коллегия также считает необходимым отметить, что представителем ответчика ни в суд первой инстанции, ни в суд апелляционной инстанции не представлено доказательств работы истца с момента его трудоустройства и до момента его увольнения в г. Красноярске, при том, что в апелляционной жалобе имеется ссылка на то, что в организации установлены камеры видеонаблюдения, записи с которых могли бы опровергнуть доводы истца.

То обстоятельство, что у ответчика в г. Абакане не зарегистрированы в установленном порядке ни филиалы, ни структурного подразделения, также не свидетельствует о незаконности выводов суда, поскольку юридическое лицо вправе вне места своего нахождения создавать иные обособленные подразделения, не являющиеся филиалом и структурным подразделением, что следует из статьи 11 Налогового кодекса Российской Федерации, согласно которой под обособленным подразделением понимается любое территориально обособленное от организации подразделение, по месту нахождения которого оборудованы стационарные рабочие места. Признание обособленного подразделения организации таковым производится независимо от того, отражено или не отражено его создание в учредительных или иных организационно-распорядительных документах организации, и от полномочий, которыми наделяется указанное подразделение. При этом рабочее место считается стационарным, если оно создается на срок более одного месяца.

Кроме того, судебная коллегия учитывает, что согласно части шестой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации не допускается увольнение работника по инициативе работодателя (за исключением случая ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем) в период его временной нетрудоспособности и в период пребывания в отпуске.

Из представленных истцом сведений электронного листка нетрудоспособности видно, что он в период с 19.10.2020 по 02.11.2020 года был временно нетрудоспособен, в связи с чем ответчик не мог уволить его по своей инициативе.

Ссылка представителя ответчика в апелляционной жалобе на ответ ГБУЗ РХ «Черногорская межрайонная больница» о том, что листок временной нетрудоспособности, оформленный с 19.10.2020 по 02.11.2020, выдан и продлен с нарушением существующего порядка, в связи с чем состояние здоровья Камаева В.А. позволяло ему выполнять свои трудовые обязанности, не принимается во внимание судебной коллегией, поскольку данное доказательство не принято в качестве нового в связи с недоказанностью невозможности его представления в суд первой инстанции.

Более того, факт ненадлежащего оформления истцу листков нетрудоспособности, не опровергает факт его обращения в медицинское учреждение с жалобами на состояние здоровья и установление у него соответствующим врачом заболеваний, препятствующих трудовой деятельности.

Доказательств, опровергающих данный вывод суда либо свидетельствующих об отсутствии фактической нетрудоспособности истца в оспариваемый период, стороной ответчика не представлено.

При этом истец по объективным причинам не мог предоставить работодателю листок временной нетрудоспособности на момент увольнения, поскольку его увольнение состоялось 30.10.2020, т.е. до момента его оформления истцу - 02.11.2020, а предоставить письменные объяснения по факту отсутствия на рабочем месте в г. Красноярске истец не имел возможности в связи с нахождением в г. Черногорске и прохождения лечения по месту своего жительства, а также в связи с отстранением истца от работы с 09.10.2020.

Обстоятельств злоупотребления истцом правами, выразившимися в преднамеренном сокрытии от работодателя факта временной нетрудоспособности, в ходе судебного разбирательства не установлено.

Доводы апелляционной жалобы представителя ответчика о том, что отправка листка временной нетрудоспособности на электронную почту работодателя действующим законодательством не предусмотрена, и не установлен факт его получения директором ООО «Компонент-К», судебная коллегия находит не влияющими на правильность вывода суда о незаконности увольнения по вышеприведенным мотивам.

Также судом первой инстанции обоснованно учтены положения пункта 3 части 1 статьи 192 и части 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которым за совершение дисциплинарного проступка, работодатель имеет право применить дисциплинарное взыскание в виде увольнения по соответствующим основаниям, предусмотренным этим Кодексом, но при условии того, что при наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, решение работодателя о признании конкретной причины отсутствия работника на работе неуважительной и, как следствие, увольнение его за прогул может быть проверено в судебном порядке. При этом, осуществляя судебную проверку и разрешая конкретное дело, суд действует не произвольно, а исходит из общих принципов юридической, а, следовательно, и дисциплинарной ответственности (в частности, таких как справедливость, соразмерность, законность) и, руководствуясь подпунктом «а» пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с другими его положениями, оценивает всю совокупность конкретных обстоятельств дела, в том числе причины отсутствия работника на работе (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19.02.2009 № 75-О-О, от 24.09.2012 № 1793-О, от 24.06.2014 № 1288-О, от 23.06.2015 № 1243-О и др.).

При рассмотрении настоящего спора стороной ответчика суду не представлено доказательств того, что при увольнении истца за прогул им учитывалось предшествующее поведение истца и его отношение к труду, в связи с чем при отсутствии в приказе об увольнении истца сведений об учете работодателем таких обстоятельств, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что за период работы истца у ответчика он не привлекался к дисциплинарной ответственности и претензий к его работе со стороны работодателя не имелось.

Вопреки доводам апелляционной жалобы представителя ответчика о недоказанности такого вывода суда, им не представлено доказательств привлечения истца к дисциплинарной ответственности либо ненадлежащего исполнения им трудовых обязанностей.

Признав увольнение истца незаконным, суд восстановил его на работе в прежней должности с 01.11.2020 и взыскал в его пользу средний заработок за время вынужденного прогула, отказав при этом в удовлетворении исковых требований о возложении на ответчика обязанности оборудовать для истца рабочее место в <адрес>

Не соглашаясь с решением суда в данной части, истец в апелляционной жалобе указывает на то, что частичное удовлетворение его исковых требований без восстановления на работе по прежнему месту работы носит формальный характер и не направлено на защиту его нарушенных трудовых прав, поскольку после вынесения решения, им от ответчика получена телеграмма с требованием приступить к работе по адресу: <адрес>, в связи с чем нарушение его трудовых прав продолжается по настоящее время, а также на то, что присужденная судом сумма среднего заработка за время вынужденного прогула составляет менее минимального размера оплаты труда за каждый календарный месяц, что является незаконным.

Данные доводы апелляционной жалобы истца судебная коллегия находит подлежащими отклонению по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 106 Федерального закона от 02.10.2007           № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» содержащееся в исполнительном документе требование о восстановлении на работе незаконно уволенного или переведенного работника считается фактически исполненным, если взыскатель допущен к исполнению прежних трудовых обязанностей и отменен приказ (распоряжение) об увольнении или о переводе взыскателя.

В соответствии с частью 1 статьи 234 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате незаконного отстранения работника от работы, его увольнения или перевода на другую работу.

Исходя из содержания приведенных положений закона, процедура восстановления на работе заключается в устранении правовых последствий увольнения путем отмены приказа об увольнении работника и производства соответствующих выплат за время его вынужденного прогула (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2010 N 5-В09-159).

Обустройство рабочего места истца и предоставление ему работы в соответствии с занимаемой должностью находится за пределами рассмотрения спора о восстановлении на работе и связано с исполнением решения суда.

По аналогичным мотивам подлежат отклонению доводы апелляционной жалобы представителя ответчика о том, что истец, несмотря на неоднократные уведомления, до настоящего времени не появился на рабочем месте в г. Красноярске, поскольку как указывалось выше выход либо не выход истца на работу после вынесения решения о восстановлении на работе находится вне рамок рассмотрения самого гражданского дела о восстановлении на работе.

В силу статьи 394 Трудового кодекса Российской Федерации в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.

Орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула или разницы в заработке за все время выполнения нижеоплачиваемой работы.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 2 от 17.03.2004 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», средний заработок для оплаты времени вынужденного прогула определяется в порядке, предусмотренном статьей 139 Трудового кодекса Российской Федерации.

Особенности порядка исчисления средней заработной платы, установленного статьей 139 Трудового кодекса Российской Федерации, определяются Правительством Российской Федерации с учетом мнения Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений (часть седьмая статьи 139 Трудового кодекса Российской Федерации).

Постановлением Правительства Российской Федерации от 24.12.2007 № 922 предусмотрено, что средний заработок работника определяется путем умножения среднего дневного заработка на количество дней (календарных, рабочих) в периоде, подлежащем оплате (пункт 9).

Средний дневной заработок, кроме случаев определения среднего заработка для оплаты отпусков и выплаты компенсаций за неиспользованные отпуска, исчисляется путем деления суммы заработной платы, фактически начисленной за отработанные дни в расчетном периоде, включая премии и вознаграждения, учитываемые в соответствии с пунктом 15 настоящего Положения, на количество фактически отработанных в этот период дней.

Судом из представленных ответчиком документов о заработной плате истца в период с октября 2019 года по сентябрь 2020 года установлено, что среднедневной заработок истца составлял 704 руб. 76 коп., что сторонами не оспаривается.

Согласно трудовому договору, истцу установлена сорокачасовая (пятидневная) рабочая неделя, таким образом, на период вынужденного прогула истца с учетом его временной нетрудоспособности до 30.10.2020 приходится 53 дня, а потому средний заработок за время вынужденного прогула правильно исчислен судом в размере 37352 руб. 28 коп.

Трудовым законодательством предусмотрена оплата времени вынужденного прогула не за месяц, а за количество дней, приходящихся на период вынужденного прогула, при этом доводов о несоответствии ежемесячной заработной платы минимальному размеру оплаты труда, истцом в суде первой инстанции не заявлялось.

Доводы апелляционной жалобы истца о неверном рассмотрении судом его требования о взыскании оплаты листка временной нетрудоспособности, ввиду того, что работодатель не предоставил соответствующих сведений в Фонд социального страхования по Республике Хакасия отклоняются судебной коллегией, поскольку решением суда на ответчика возложена обязанность произвести расчет и выплату пособия по временной нетрудоспособности в соответствии с заявленными истцом требованиями, которые согласно пояснениям истца на момент рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции исполнены.

Также судебная коллегия учитывает, что данный довод апелляционной жалобы истец и его представитель в суде апелляционной инстанции не поддержали.

Не заслуживает внимания и довод апелляционной жалобы истца о необоснованном снижении судом размера судебных расходов на оплату услуг представителя.

В соответствии со статьями 88, 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации расходы на оплату услуг представителей, отнесены к издержкам, связанным с рассмотрением дела.

Согласно части 1 статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В соответствии с частью 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В обоснование понесенных по делу расходов на оплату услуг представителя истцом представлены заключенный с Ивановым В.Г. договор оказания юридических услуг и расписка от 03.11. 2020 о получении Ивановым В.Г. от истца вознаграждения в размере 20000 руб.

Принимая во внимание характер спорных правоотношений, сложность категории дела, объем выполненной представителем работы – участие представителя в четырех судебных заседаниях, требования разумности и справедливости, суд первой инстанции пришел к выводу о частичном удовлетворении заявления Камаева В.А. и взыскал в его пользу в счет возмещения судебных расходов по оплате услуг представителя 10000 руб.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определениях от 17.07.2007 № 382-О-О, от 22.03.2011 № 361-О-О, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Именно поэтому в части 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации речь идет, по существу, об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле.

Разумность размеров, как категория оценочная, определяется индивидуально с учетом особенностей конкретного дела.

Следовательно, при оценке разумности заявленных расходов необходимо обращать внимание на сложность, характер рассматриваемого спора и категорию дела, на объем доказательной базы по данному делу, количество судебных заседаний, продолжительность подготовки к рассмотрению дела.

Данные обстоятельства, а также установленные статьей 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации требования разумности были учтены судом первой инстанции, в связи с чем оснований для изменения определенного судом к взысканию размера судебных расходов не имеется.

Установив, что ответчиком нарушены трудовые права истца, суд первой инстанции пришел к правильным выводам о наличии оснований для взыскания компенсации морального вреда.

В то же время судебная коллегия находит заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы истца о несогласии с определенным судом размером компенсации морального вреда.

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18.03.2010 по делу «Максимов (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Так, суд первой инстанции, устанавливая компенсацию морального вреда в размере 5000 руб., подлежащую взысканию в пользу истца, ограничился формальным приведением нормативных положений, регулирующих вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению и ссылкой на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в названных нормативных положениях, однако неправильно применил их к спорным отношениям.

Судебная коллегия считает, что с учетом увольнения истца, достигшего возраста 58 лет, по такому основанию как «за совершение грубого проступка – прогула», с внесением соответствующей записи в трудовую книжку, в период временной нетрудоспособности истца, вывод суда первой инстанции о том, что сумма в 5000 руб. является достаточной компенсацией причиненных истцу ответчиком нравственных страданий, является необоснованным, в связи с чем полагает необходимым изменить решение суда в указанной части, увеличив размер подлежащей взысканию в пользу истца компенсации морального вреда до 25000 руб., что с учетом вышеприведенных обстоятельств позволит загладить причиненные истцу нравственные страдания, вызванные незаконным увольнением и будет отвечать принципам разумности и справедливости.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Черногорского городского суда Республики Хакасия от                    8 февраля 2021 года по настоящему делу в части размера компенсации морального вреда изменить, взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Компонент-К» в пользу Камаева Владимира Алексеевича в счет компенсации морального вреда 25000 руб.

В остальной части это же решение оставить без изменения, а апелляционную жалобу истца Камаева Владимира Алексеевича, апелляционную жалобу и дополнения к ней представителя ответчика общества с ограниченной ответственностью «Компонент-К» -          Велемицына Г.В. без удовлетворения.

Председательствующий                        А.С.Топоев

Судьи                                                В.Н.Морозова

                                                                                                  А.В.Пронина