Решение по делу № 33-13129/2022 от 28.10.2022

Судья Музраева В.И. № 33-13129/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕОПРЕДЕЛЕНИЕ

1 декабря 2022 года                                                 г. Волгоград

Судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда в составе:

председательствующего Жабиной Н.А.,

судей: Грымзиной Е.В., Лисовского А.М.,

при секретаре Пахотиной Е.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело
№ 2-4959/2016 по иску Челюбеевой Р.С. к Фимченко А.И. о признании договора дарения недействительным,

по апелляционной жалобе Фимченко А.И. в лице представителя Б.Е.

на решение Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 13 октября 2016 года, которым постановлено:

«исковые требования Челюбеевой Р.С. к Фимченко А.И. о признании договора дарения недействительным – удовлетворить;

признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный 20 апреля 2010 года между Челюбеевой Р.С. и Фимченко А.И.;

применить последствия недействительности договора дарения, возвратить квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, в собственность Челюбеевой Р.С.;

признать недействительным государственную регистрацию права собственности за Фимченко А.И. на квартиру, расположенную по адресу: город <адрес>;

настоящее решение является основанием для внесения в ЕГРП записи о прекращении права собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, за Фимченко А.И. и внесения записи о регистрации права собственности за Челюбеевой Р.С.».

Заслушав доклад судьи Грымзиной Е.В., выслушав объяснения Фимченко А.И. и его представителя по доверенности Б.Е.., поддержавших доводы апелляционной жалобы, Великую Т.А. и её представителя С.А.., возражавших против удовлетворения жалобы, судебная коллегия по гражданским делам

установила:

Челюбеева Р.С. обратилась в суд с иском к Фимченко А.И. о признании договора дарения недействительным.

В обоснование исковых требований указала, что являлась собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес>.

Ответчик Фимченко А.И., её внук, предложил оформить и подписать договор, согласно которому ответчик будет ухаживать за истцом и в будущем он станет собственником принадлежащей истцу квартиры.

Однако в последующем оказалось, что истец подписала и заключила с ответчиком договор дарения указанной квартиры. При этом после подписания договора ответчик перестал за ней ухаживать, стал оскорблять, выгонять из квартиры.

Считает, что заключила договор дарения под влиянием заблуждения, поскольку в силу своего преклонного возраста и юридической неграмотности полагала, что подписала договор пожизненного содержания и спорная квартира перейдет в собственность ответчика только после ее смерти. Данная сделка была совершена истцом ввиду болезненного и беспомощного состояния, истец является инвалидом второй группы по общему заболеванию. После заключения договора дарения фактически квартира в дар ответчику не передана, истец проживает в спорной квартире, оплачивает коммунальные услуги, намерения подарить свое единственное жилье истец не имела.

Просила суд признать договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес> заключенный между Челюбеевой Р.С. и Фимченко А.И. недействительным, признать недействительной государственную регистрацию права собственности за Фимченко А.И. на указанную квартиру, возвратить стороны в первоначальное положение, восстановив за Челюбеевой Р.С. право собственности на спорную квартиру.

Краснооктябрьским районным судом г. Волгограда постановлено указанное выше решение.

В связи со смертью истца Челюбеевой Р.С. 4 апреля 2020 года, Волгоградским областным судом 17 февраля 2022 года произведена её процессуальная замена на нового собственника спорной квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, Великую Т.А.

В апелляционной жалобе Фимченко А.И. в лице представителя Б.Е. оспаривает законность и обоснованность постановленного судом решения, просит его отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований в полном объеме. В обоснование жалобы указано на нарушение судом норм материального и процессуального права.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, обсудив указанные доводы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с положениями статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации (здесь и далее приведены нормы в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных отношений) сделка недействительна по основаниям, установленным ГК РФ, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (пункт 2 статьи 167 ГК РФ).

Судом апелляционной инстанции установлено, что Челюбеева Р.С. являлась собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, на основании договора на передачу квартиры в собственность граждан от 3 февраля 2010 года (т.1 л.д. 54).

20 апреля 2010 года между Челюбеевой Р.С. и её внуком Фимченко А.И. был заключен договор дарения указанной квартиры, по которому истец безвозмездно передала в дар ответчику жилое помещение (т. 1 л.д. 21).

14 мая 2010 года за Фимченко А.И. зарегистрировано право собственности на спорное имущество (т. 1 л.д. 7).

В ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции Челюбеева Р.С. настаивала на том, что заблуждалась относительно природы сделки по отчуждению Фимченко А.И. квартиры, полагала, что таким образом она фактически заключает со своим внуком договор пожизненного содержания с иждивением, по которому ответчик будет обязан ухаживать за истцом в связи с её престарелым возрастом, наличием у неё ряда заболеваний, приведших к инвалидности, и только после её смерти жилое помещение перейдет в собственность ответчику. При этом спорная квартира является для неё единственным местом жительства, где она проживает постоянно, несет расходы по его содержанию, оплачивает коммунальные платежи, волеизъявления на отчуждение жилого помещения она не имела.

Разрешая заявленные Челюбеевой Р.С. требования, суд первой инстанции счел их обоснованными, в связи с чем, руководствуясь положениями статей 166, 167, 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив, что истец на дату заключения договора дарения являлась пожилым человеком, страдала рядом заболеваний, в связи с чем ей установлена инвалидность, в силу возраста и состояния здоровья заблуждалась относительно природы сделки, намерений безвозмездно передать принадлежащее ей на праве собственности недвижимое имущество в собственность ответчика истец не имела, так как считала, что заключает договор пожизненного содержания. Иного жилого помещения у истца, кроме подаренной ответчику квартиры, не имеется, а по условиям договора дарения истец не сохраняет право пользования квартирой. В силу своего возраста и юридической неграмотности Челюбеева Р.С. не осознавала, что в результате сделки она лишается права собственности на квартиру, которая является для неё единственным и постоянным местом жительства.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции соглашается, поскольку они соответствуют установленным обстоятельствам, основаны на правильном применении норм материального права.

В силу пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Таким образом, по смыслу статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации заблуждение относительно природы сделки выражается в том, что лицо совершает не ту сделку, которую пыталось совершить. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

В соответствии со статьей 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно пункту 1 статьи 583 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на его содержание в иной форме.

В соответствии с пунктом 2 статьи 601 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору пожизненного содержания с иждивением получатель ренты - гражданин передает принадлежащие ему жилой дом, квартиру, земельный участок или иную недвижимость в собственность плательщика ренты, который обязуется осуществлять пожизненное содержание с иждивением гражданина и (или) указанного им третьего лица (лиц).

В силу пункта 1 статьи 602 Гражданского кодекса Российской Федерации Обязанность плательщика ренты по предоставлению содержания с иждивением может включать обеспечение потребностей в жилище, питании и одежде, а если этого требует состояние здоровья гражданина, также и уход за ним.

Юридически значимым обстоятельством, подлежащим доказыванию по данному спору, является выяснение вопроса о понимании истцом сущности сделки на момент ее заключения. В этой связи подлежат выяснению: сформировалась ли выраженная в сделке воля истца вследствие заблуждения, на которое она ссылалась, и является ли оно существенным применительно к части 1 статьи 178 ГК РФ, в том числе оценке подлежат такие обстоятельства как возраст истца и состояние здоровья, значение оспариваемой сделки.

Истец Челюбеева Р.С. на момент совершения оспариваемой сделки достигла преклонного возраста (ДД.ММ.ГГГГ рождения), по состоянию здоровья и социальному статусу нуждалась в дополнительной поддержке и помощи, отчужденная квартира является единственным пригодным для проживания жилым помещением, при этом, договор дарения не содержит условий о сохранении за истцом права проживания в отчужденном жилом помещении.

Оспариваемый договор заключен в простой письменной форме, подписан обеими сторонами, впоследствии за ответчиком зарегистрировано право собственности в Управлении Росреестра. При заключении и подписании договора, как следует из его содержания, присутствовали только Челюбеева Р.С. и Фимченко А.И., со стороны истца не было представителя, иного незаинтересованного в исходе лица, которое бы разъяснило содержание заключаемой сделки, а также последствия заключения данной сделки.

Как поясняла истец в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции, и данным доводам стороной ответчика не представлено опровержений, заключение договора предусматривало в дальнейшем оказание материальной помощи истцу и помощи в быту, сохранение за Челюбеевой Р.С. права пользования жилым помещением.

Кроме того, договор дарения (в данном случае реальный договор) считается заключенным с момента непосредственной передачи дарителем вещи во владение, пользование и распоряжение одаряемого, однако Челюбеева Р.С. осталась проживать в квартире, несла расходы по его содержанию, оплачивала коммунальные услуги, лицевые счета на нового владельца не изменялись.

Анализ вышеперечисленных обстоятельств, позволяет сделать вывод о том, что Челюбеева Р.С. в силу возраста и состояния здоровья, фактических обстоятельств – отсутствия другого жилья, с учетом продолжения использования квартиры и оплаты коммунальных услуг, заблуждалась относительно природы сделки, не осознавала, что в результате сделки лишается права собственности на квартиру, являющуюся для нее единственным и постоянным местом жительства. Истец не имела намерений безвозмездно передать принадлежащее на праве собственности недвижимое имущество в собственность Фимченко А.И., полагая, что за ней сохраняется право пользования жилым помещением и гарантировано оказание материальной помощи и ухода.

Учитывая изложенное выше, суд первой инстанции пришел к верному выводу о наличии оснований для удовлетворения требований истца о признании договора дарения недействительным и приведения сторон в первоначальное положение, путем прекращения права собственности Фимченко А.И. на спорное жилое помещение и регистрации такого права за Челюбеевой Р.С.

Доводы апелляционной жалобы относительно ненадлежащего извещения Фимченко А.И. судом первой инстанции о времени и месте судебного разбирательства отмены решения суда не влекут.

По правилам статьи 113 Гражданского процессуального кодекса РФ лица, участвующие в деле, извещаются или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, судебной повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, по факсимильной связи либо с использованием иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или вызова и его вручение адресату.

Часть 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса РФ предоставляет право суду рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными.

Из материалов дела усматривается, что Фимченко А.И. извещался судом о дате и времени судебного заседания на 13 октября 2016 года по месту его постоянной регистрации по адресу: <адрес>, однако извещение возвращено в суд с отметкой об истечении срока хранения.

С регистрационного учета по указанному месту жительства ответчик снят только 29 марта 2017 года, что подтверждается сообщением отдела адресно-справочной работы УВМ ГУ МВД России по Волгоградской области (т.1 л.д. 175).

В силу абзаца 2 пункта 1 статьи 165.1 Гражданского кодекса РФ, части 2 статьи 117 Гражданского процессуального кодекса РФ возвращение корреспонденции с отметкой «возврат по истечении срока хранения» признается надлежащим извещением стороны о времени и месте рассмотрения дела.

При этом судебная коллегия отмечает, что риск последствий неполучения почтовой корреспонденции по обстоятельствам, зависящим в данном случае непосредственно от ответчика, несет непосредственно он.

Пунктом 68 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что статья 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежит применению также к судебным извещениям и вызовам, если гражданским процессуальным или арбитражным процессуальным законодательством не предусмотрено иное.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по смыслу пункта 1 статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридически значимое сообщение, адресованное гражданину, должно быть направлено по адресу его регистрации по месту жительства или пребывания либо по адресу, который гражданин указал сам, либо его представителю. При этом необходимо учитывать, что гражданин, индивидуальный предприниматель или юридическое лицо несут риск последствий неполучения юридически значимых сообщений, доставленных по адресам, перечисленным в абзацах первом и втором настоящего пункта, а также риск отсутствия по указанным адресам своего представителя. Сообщения, доставленные по названным адресам, считаются полученными, даже если соответствующее лицо фактически не проживает (не находится) по указанному адресу.

Согласно пункту 45 «Правил оказания услуг почтовой связи», утвержденных Приказом Минкомсвязи России от 31 июля 2014 года № 234 (в редакции, действовавшей на дату извещения Фимченко А.И. судом первой инстанции), адресат (его уполномоченный представитель) имеет право за дополнительную плату сделать распоряжение (в письменной форме) об отправлении или доставке по другому адресу поступающих на его имя почтовых отправлений и почтовых переводов.

Однако таким правом ответчик, не проживающий по месту постоянной регистрации, не воспользовался.

Согласно требованиям статьи 35 Гражданского процессуального кодекса РФ, на лиц, участвующих в деле, возложена обязанность пользоваться своими процессуальными правами добросовестно.

Таким образом, судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были выполнены необходимые действия, направленные на надлежащее извещение ответчика Фимченко А.И., который будучи извещенный о дате и времени судебного заседания, не был лишен возможности в полном объеме реализовать свои права стороны судебного разбирательства, в том числе предоставить возражения на исковое заявление, в подтверждение своей позиции.

Какие-либо препятствия к реализации ответчиком процессуальных прав и выполнению обязанностей судом первой инстанции не созданы. По мнению судебной коллегии, суд был вправе приступить к рассмотрению дела без участия ответчика.

Рассмотрение настоящего гражданского дела в отсутствие ответчика не привело к неправильному определению судом первой инстанции обстоятельств дела. Заявителем апелляционной жалобы каких-либо дополнительных доказательств, которые могли бы повлиять на выводы суда, не представлено.

Доводы апелляционной жалобы о том, что истцом в материалы дела не представлены доказательства отсутствия у неё на дату совершения сделки способности понимать значение своих действий, отмены решения суда не влекут, поскольку юридически значимым обстоятельством, подлежащим проверке при рассмотрении настоящего спора, являлось субъективное отношение Челюбеевой Р.С. к сделке, заблуждение относительно её природы, а не объективный фактор в виде неспособности понимать значение своих действий в момент её заключения. В этой связи, психолого-психиатрическое состояние истца в рамках спора о признании недействительной сделки по основаниям статьи 178 Гражданского кодекса РФ проверке, вопреки доводам жалобы, не подлежало.

Не влекут отмены решения суда и доводы жалобы о пропуске истцом срока исковой давности на обращение в суд с настоящим иском, поскольку в силу положений статьи 199 Гражданского кодекса РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Таких заявлений от ответчика в суд первой инстанции не поступало.

Кроме того, проверяя доводы апелляционной инстанции, судебная коллегия полагает необходимым отметить следующее.

В статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации установлено, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Данному конституционному положению корреспондирует пункт 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», следует, что положения гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 ГК РФ), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ.

В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Материалами дела подтверждено, что после принятия судом первой инстанции 13 октября 2016 года по настоящему делу решения, 11 октября 2018 года Челюбеева Р.С. произвела отчуждение спорной квартиры Великой Т.А. (т.1 л.д.196).

Право собственности за Великой Т.А. на спорную квартиру зарегистрировано органами Росреестра в установленном законом порядке 5 декабря 2018 года, что подтверждается выпиской из ЕГРН (т.1 л.д. 197-198).

4 апреля 2020 года истец Челюбеева Р.С. умерла (т.1 л.д. 116).

В суд с апелляционной жалобой ответчик обратился только 23 ноября 2020 года (т.1 л.д. 84-92), т.е. после смерти истца и по прошествии более полутора лет после смены собственника спорного жилого помещения.

Таким образом, Фимченко А.И. более четырех лет после признания судом первой инстанции сделки по отчуждению спорного имущества от 20 апреля 2010 года недействительной, не интересовался судьбой квартиры, не проявлял к жилому помещению интереса, внимания и должной осмотрительности. При этом уже после смерти истца заявляет об отсутствии у неё оснований для оспаривания сделки по отчуждению ему квартиры и пропуска Челюбеевой Р.С. срока на обращение в суд с настоящим иском, что нельзя признать добросовестным процессуальным поведением стороны.

Учитывая изложенное выше, доводы апелляционной жалобы Фимченко А.И., выражающие несогласие с решением суда, его отмены не влекут.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает, что обжалуемое решение постановлено в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, в связи с чем подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба, которая не содержит предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции – оставлению без удовлетворения.

На основании изложенного и руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

определила:

решение Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 13 октября 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Фимченко А.И. в лице представителя Б.Е. – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: