Решение по делу № 2-90/2019 от 17.12.2018

в„–2-90/2019

в„–

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

******** <адрес>

Туринский районный суд <адрес> в составе:

председательствующий Радченко Е.Ю.,

при секретаре судебного заседания Карлиной Е.А.,

с участием истцов Курановой М.С., Горюновой Л.А. и их представителя Калугиной А.Д., действующей на основании заявления истцов,

представителя ответчика Гобовой М.И., действующей на основании доверенности № от ********, представителя ответчика Евстигнеева Е.И., действующего на основании доверенности № от ********,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску

Курановой М.С., Горюновой Л.А. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения <адрес> «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» (далее ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова») о компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Куранова М.С., Горюнова Л.А. обратились в Туринский районный суд с исковым заявлением к ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» о компенсации морального вреда.

В судебном заседании Горюнова Л.А. и Куранова М.С. заявленные исковые требования поддержали, просил их удовлетворить.

Истец Куранова М.С. в судебном заседании пояснила, что её отец Г, 1958 года рождения, ******** обратился в отделение скорой помощи ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» с жалобами на слабость, потливость, давящие боли в груди и на высокое артериальное давление, в связи с чем был доставлен в приемное отделение ЦРБ, где отцу была оказана неотложная медицинская помощь, в том числе, приведшая к снижению давления. После этого Г был осмотрен терапевтом, заведующей терапевтическим отделением, которая указала, что свободных мест в стационаре нет, больной в госпитализации не нуждается, так как артериальное давление 150/90 является рабочим давлением, после чего предложила отцу обратиться к участковому врачу по месту регистрации. При этом присутствовала Горюнова Л.А., которая с первых минут обращения в больницу настаивала на срочной госпитализации больного мужа. Согласно указаний этот же день Г обратился к участковому врачу, которая прописала амбулаторное лечение и отправила отца домой. В тот же день давление опять резко повысилось, отец вновь обратился в ОВП по месту жительства, откуда Г был вновь доставлен сотрудниками скорой в Туринскую ЦРБ, где после проведения мероприятий по снижению артериального давления в санпропускнике, Г вновь не был госпитализирован, а отправлен домой. ******** Г и Горюнова также обратился в отделение скорой помощи с аналогичными жалобами. Отца доставили в приемное отделение, провели ЭКГ, поставили капельницу с лекарством, «сбили» давление, терапевт по результатам осмотра выдал направление на дневной стационар ЦРБ. В этот же день Г самостоятельно прибыл в приемное отделение для решения вопроса о госпитализации. Однако его не приняли, направив на прием к врачу кардиологу, который назначил препараты и отправил больного с пятницы до понедельника домой. Вечером 3 июня и 4 июня в выходные дни, несмотря на приём прописанных кардиологом лекарств, боли в груди не проходили, состояние здоровья Г не улучшалось. ******** около 11 часов утра Г стало ещё хуже, после вызова бригадой скорой помощи был поставлен диагноз: инфаркт миокарда острая стадия, однако, несмотря на ухудшение состояние больного, Г не был помещен в реанимационное отделение, а был по настоянию её и матери госпитализирован в терапевтическое отделение. Госпитализировать Г в отделение кардиологии <адрес>, по настоянию родственников, врачи отказались. Спустя около двух с половиной часов Г стал задыхаться, однако, вместо реанимационных мероприятий в специальном отделении, Г был подключен только кислород, после чего больной стал задыхаться, только родственниками была вызвана бригада РАО, после чего ей и матери сообщили, что Г скончался. По факту смерти отца в Туринской ЦРБ они обратились в прокуратуру, в следственный комитет. Только в октябре 2018 года они получили ответ о том, что в случае оказания надлежащей медицинской помощи Г мог жить с имеющимся у него заболеванием. Кроме того, Куранова М.С. просила учесть, что, вопреки доводам представителей ответчика, ни Г, ни Горюнова Л.А. не отказывались от госпитализации в стационар Туринской ЦРБ в период с 1 по ********, напротив, врачи Туринской ЦРБ отказывали в госпитализации, отправляли отца на дневной стационар, рекомендовали приходить на приём, тем самым вместо предусмотренного медицинскими стандартами покоя больного, провоцировали Г на движение, переезды, на фоне ухудшающегося состояния здоровья. Скоропостижная смерть отца в условиях регулярного обращения последнего в Туринскую ЦРБ с осознанием того, что наступлению смерти способствовало некачественное оказание медицинской помощи сотрудниками Туринской ЦРБ усиливает её переживания, её нравственные страдания по поводу невосполнимости утраты близкого человека. Просит взыскать с медицинского учреждения компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

Истец Горюнова Л.А. в своём выступлении сослалась на изложенные выше обстоятельства обращения её покойного мужа- Г, за медицинской помощью в период с 1 по ******** в Туринскую ЦРБ, структурные подразделения ОВП в пос. ЦБЗ <адрес>, в отделение скорой медицинской помощи. Горюнова Л.А. пояснила, что вместе с мужем вызывала « скорую», вместе находилась на приему в ОВП и в приемном покое в Туринской ЦРБ, в терапевтическом отделении ********, вместе с дочерью бегала по этажам ЦРБ, уговаривая медперсонал учреждения поместить умирающего мужа в реанимационное отделение или начать реанимационные мероприятия в условиях терапевтического отделения. После смерти мужа сотрудники Туринской ЦРБ, где она проработала длительное время, говорили ей о том, что своевременная госпитализация, о которой просила она и её муж во время каждого обращения за медицинской помощью, а также более ранее проведение реанимационных мероприятий спасло бы жизнь её мужу. Эти доводы сотрудников больницы, которые опасаются выступать в суде в качестве свидетелей, совпали с выводами посмертной экспертизы о причинах смерти Г, исследованных в ходе судебного разбирательства. Обстоятельства наступления смерти мужа, состояние здоровья которого ухудшалось на её глазах на протяжении периода с 1 по ******** в условиях неоднократного обращения в «скорую», посещения по рекомендации врачей – терапевта ОВП, кардиолога Туринской ЦРБ, осознание того, что в результате необоснованного отказа в госпитализации больного в стационар под постоянное наблюдение врачей, и в результате некачественного оказания медицинской помощи её муж 1958 года рождения, скончался в относительно молодом трудоспособном возрасте, причиняют ей дополнительные переживания и особые нравственные страдания. Настаивая на взыскании с ответчика компенсации морального вреда в сумме <данные изъяты> рублей, Г просила учесть и то, нравственные переживания повлекли и ухудшение её состояния здоровья, обострения имеющихся у неё заболеваний, что подтверждается участившимися обращениями к лечащим врачам, согласно представленной суду на обозрение медицинской карты больной на имя Г. После гибели мужа у Горюновой Л.А., страдающей сахарным диабетом, ухудшилось состояние здоровья, а именно: наблюдалось повышение артериального давления, уровня сахара в крови.

В обоснование заявленных требований представитель истцов Калугина А.Д. суду пояснила, что в связи со скоропостижной смертью мужа Горюнова Л.А. и отца Курановой М.С. - Г, последовавшей ********, истцы испытали нравственные и физические страдания от того, что их предположения относительно того, что смерть Г наступила вследствие оказания сотрудниками ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» некачественной медицинской помощи, подтвердились результатами проведенной проверки сотрудниками Следственного комитета Российской Федерации. По утверждению представителя истцов Калугиной А.Д., истцами представлены доказательства того, что на протяжении периода с 1 июня по ******** самому близкому и родному человеку Горюновой и Курановой сотрудниками ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» не были выполнены требования медицинских стандартов в области оказания медицинской помощи по линии кардиологии, на которые она сослалась в своём выступлении в судебном заседании, а также не были приняты необходимые и достаточные медицинские манипуляции, которые бы позволили избежать наступление преждевременной смерти Г.

Представитель ответчика адвокат Евстигнеев Е.И. просил в удовлетворении исковых требований Горюновой Л.А. и Курановой М.С. отказать, поскольку, по его мнению, отсутствует прямая причинно-следственная связь между смертью пациента Г и действиями (бездействиями) врачей ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова». Согласно результатам патологоанатомического исследования трупа Г причиной смерти явился инфаркт миокарда, что совпадает с прижизненным диагнозом, поставленным больному врачами. По мнению представителя ответчика, истцами не представлено доказательств, того что сотрудники медицинского учреждения не выполнили каких-либо лечебных или диагностических процедур, предусмотренных разработанными Правилами и стандартами оказания медицинской помощи. Представленное в судебное заседание экспертное заключение, по мнению Евстигнеева Е.И., не является неоспоримым доказательством заявленного иска. При этом, по мнению Евстигнеева Е.А., экспертами не учтены сведения медицинской карты больного Г о том, что при диагнозе его болезненного состояния были проведены необходимые анализы. Как указала представитель, решение об отказе в госпитализации Г в терапевтическое отделение 1 и ******** было связано с отсутствием в тот момент мест в реанимационном отделении учреждения, транспортировка больного с подозрением на «инфаркт миокарда» в соседние районные больницы была противопоказана. Кроме того, по утверждению представителя ответчика, Г отказался от госпитализации и от продолжения лечения у участкового врача и кардиолога, что является его собственным решением и к ошибкам медицинского персонала в ходе оказания отнесено быть не может.

Представитель ответчика Гобова М.И. также просила в удовлетворении исковых требований Курановой М.С., Горюновой Л.А. отказать, при этом обратила внимание суда на то, что сведения из медицинской карты Горюновой Л.А. об обращении за медицинской помощью при наличии хронических заболеваний, возникших до смерти Г, связанных, в том числе, с возрастными изменениями здоровья Горюновой Л.А., 1960 года рождения, сами по себе не свидетельствуют о том, что причиной ухудшения состояния здоровья истца явились обстоятельства, на которые ссылается истец в этой части исковых требований.

Из отзыва представителя Министерства финансов <адрес> К следует, что в соответствии с пп. 1 п. 3 ст. 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации главный распорядитель средств бюджета субъекта Российской Федерации выступает в суде соответственно от имени субъекта Российской Федерации в качестве представителя ответчика по искам к субъекту Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного физическому лицу или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, по ведомственной принадлежности, в том числе в результате издания актов органов государственной власти, органов местного самоуправления, не соответствующих закону или иному правовому акту. В случае доказанности причинения истцам морального вреда, компенсация подлежит возмещению за счет казны <адрес>, от имени которой в соответствии с п.3 ст. 125 Гражданского кодекса Российской Федерации, пп. 1 п. 3 ст. 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации выступает главный распорядитель бюджетных средств - Министерство здравоохранения <адрес>. Вместе с тем, считает, что истцами не представлено никаких доказательств причинения им морального вреда действиями ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова», а также Министерства здравоохранения <адрес>. В связи с чем, в удовлетворении исковых требований Курановой М.С. и Горюновой Л.А. о компенсации морального вреда просят отказать.

Представитель Министерства здравоохранения <адрес> К в судебное заседание не явилась, просила рассмотреть дело в свое отсутствие. В представленном отзыве указала, что из установленных обстоятельств, достоверно установлено наличие лишь ухудшения здоровья Г; получившего в ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» квалифицированную медицискую помощь в полном объеме. Полагает, что лечащими специалистами ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» выполнялись все необходимые процедуры для восстановления здоровья пациента в рамках медико-экономического стандарта. Прямой причинно-следственной связи между действиями работников больницы и наступлением летального исхода Г истцами не доказано. Действия лечебного учреждения, надлежащим образом оказавшего весь объем необходимой врачебной помощи, следует расценивать как правомерные, а условием, исключающим виновность, и в данном случае признать смерть, как необратимые последствия, вызванные тяжелым заболеванием Г, а не наступившей в виду применения и назначения неправильного лечения.

Согласно отзыву представителя Территориального фонда обязательного медицинского страхования <адрес> С, на основании ст.41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений. Согласно сведениям, имеющимся в Фонде, Г, застрахованному по ОМС Страховой медицинской компанией «Астрамед-МС» (АО) в период с 01 по ******** в ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» была оказана следующая медицинская помощь: ******** скорая медицинская помощь - экстренная; диагноз основной «Эссенциальная (первичная) гипертензия», доставлен в больницу; с 01 по ******** - плановая амбулаторная поликлиническая помощь, диагноз основной «Эссенциальная (первичная) гипертензия», направлен на госпитализацию; ******** - скорая медицинская помощь - экстренная; диагноз основной «Острый инфаркт миокарда неуточненный», доставлен в больницу; стационарная медицинская помощь - экстренная; диагноз основной «Острый трансмуральный инфаркт передней стенки миокарда», пациент скончался. Как указано в отзыве, оплата оказанной Г медицинской помощи была произведена СМК за счет денежных средств, перечисленных Фондом данной СМК в рамках договора о финансовом обеспечении ОМС № от ********. По вышеперечисленным случаям оказания медицинской помощи СМК были проведены экспертизы: ******** - целевая медико-экономическая экспертиза скорой медицинской помощи, оказанной Г ********, в связи с повторным обращением по поводу одного заболевания в течение одного дня, результат - нарушение выявлено. ******** целевая экспертиза качества медицинской помощи, оказанной Г ******** в стационаре, в связи с летальным исходом. Результат экспертизы - нарушение выявлено. Код причины отказа в оплате- невыполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, стандартами медицинской помощи и (или) клиническими рекомендациями (протоколами лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, приведших к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица, либо создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания, либо создавшее риск возникновения нового заболевания. Наиболее финансово значимый код дефекта-невыполнение обязательств, приведшие к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица, либо создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания или возникновения нового заболевания из раздела, изложенного выше. Отказ страховой компанией СМК «Астрамед-МС» в оплате оказанной Г медицинской помощи ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» не обжалован.

Представитель третьего лица Страховой медицинской компанией «Астрамед-МС» в судебное заседание не явился, просил рассмотреть дело в свое отсутствие, указав, что Куранова М.С., Горюнова Л.А. с жалобами на качество медицинской помощи, полученной Г в ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» в рамках обязательного медицинского страхования, в СМК «Астрамед-МС» не обращались, экспертиза качества оказанной Г медицинской помощи не проводилась.

При таких обстоятельствах, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом надлежащего извещения, суд рассматривает гражданское дело в отсутствии неявившихся представителей лиц, участвующих в деле.

Исследовав материалы дела, оценив доказательства, представленные в судебное заседание лицами, участвующими в деле, суд считает исковые требования подлежащими удовлетворению в части по следующим основаниям.

В силу ст.12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. В соответствии со ст.56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. При этом суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне подлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены, и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (ч.1 ст. 196 ГПК РФ).

По данному делу юридически значимым и подлежащим установлению с учетом правового обоснования Курановой М.С., Горюновой Л.А. заявленных исковых требований положениями Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан», ст. ст. 151, 1064, 1068 ГК РФ и иных норм права, подлежащих применению к спорным отношениям, является обстоятельство, касающееся того, могли ли выявленные дефекты оказания ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» медицинской помощи Г повлиять на правильность постановки ему диагноза, назначения соответствующего лечения и развитие летального исхода от острого инфаркта миокарда, осложнившегося острой левожелудочковой недостаточностью (отеком легких), а также определение степени нравственных и физических страданий истцом с учетом фактических обстоятельств причинения им морального вреда и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных ими переживаний в результате ненадлежащего оказания их супругу и отцу медицинской помощи, и его последующей смерти. В силу общих начал, отраженных в положениях ст.1064 ГК Российской Федерации, ответчик обязан предоставить суду доказательства, которые бы опровергли доводы истцов относительно обоснований заявленных исковых требований.

Согласно ст. 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от ******** № «Об основах охраны здоровья граждан» (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан»).

В соответствии со ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» под здоровьем понимается состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг, а медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния.

Статьей 4 указанного Федерального закона предусмотрено, что основными принципами охраны здоровья являются соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий, приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи, приоритет охраны здоровья детей, ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, доступность и качество медицинской помощи.

В силу пп.9 п.1 ст. 16 Федерального закона от ******** № «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» застрахованные лица имеют право на возмещение медицинской организацией ущерба, причиненного в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением ею обязанностей по организации и оказанию медицинской помощи, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Согласно ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Из положений п.21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» следует, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч.1 ст. 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч.2 ст. 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч.2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В ходе судебного разбирательства установлено, что Г, ******** года рождения, приходится мужем Горюновой Л.А. ( <данные изъяты>) и отцом Курановой М.С. ( <данные изъяты>).

Согласно медицинской карте амбулаторного больного, картам вызова скорой медицинской помощи (СМП) ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» № и № ******** Г, имеющий удостоверение о награждении нагрудным знаком «Почетный донор России» от ********, дважды обращался в отделение скорой помощи с жалобами на давящие боли в груди, высокое артериальное давление, был доставлен СМП в приемное отделение Туринской ЦРБ сначала в 13часов 54 минут, По данным врачебной записи в Журнале № регистрации больных, поступающих в ПДО при поступлении был установлен диагноз «Гипертонический криз, осложненный стенокардией», отправлен домой с отметкой об улучшении самочувствия. Затем при повторном поступлении Г, согласно записи в Журнале 9 записи вызовов по СМП с теми же симптомами в 15 часов 23 минуты вновь доставлен в приемное отделение Туринской ЦРБ установлен диагноз: «Артериальная гипертония, кризовое течение», при этом обе карты СМП имеют отметку о том, что больной самостоятельно передвигаться не может. 01, 02 и ******** осматривался терапевтом, назначено лечение, выдано направление на дневной стационар, записан на прием к кардиологу. Диагноз: ГБ 3 ст., 3 ст., р.4, гипертонический криз. ******** Г вновь обращался в отделение скорой помощи с жалобами на давящие жгучие боли в сердце, с иррадиацией в левую лопатку. Диагноз: Острый коронарный сидром, инфаркт миокарда. Госпитализирован в терапевтическое отделение Туринской ЦРБ. ******** Г скончался в терапевтическом отделении Туринской ЦРБ, что подтверждено карте стационарного больного и свидетельством о смерти № от ******** ( <данные изъяты>).

******** в Туринский межрайонный следственный отдел следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> поступило сообщение по факту халатного отношения медицинских работников ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» к своим обязанностям, в результате чего наступила смерть Г, в связи с чем была назначена до следственная проверка. На основании постановления следователя в рамках проводимой следственными органами проверки по факту смерти Г ГБУЗ СО «Бюро судебно-медицинской экспертизы» была проведена комиссионная судебно-медицинская экспертиза в отношении трупа Г. Как следует из заключения судебно-медицинской экспертизы от ******** причиной смерти Г явилось заболевание – ИБС (ишемическая болезнь сердца): острый инфаркт миокарда передне-перегородочной области левого желудочка, осложнившийся острой левожелудочковой недостаточностью (отеком легких).

При проведении экспертизы по представленным следователем документам (медицинская карта амбулаторного больного, копия карты вызова скорой медицинской помощи, медицинская карта стационарного больного; копия выписки из журнала регистрации поступающих больных в ПДО; протокол патологоанатомического исследования № от ********) экспертной комиссией выявлены дефекты оказания ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» медицинской помощи Г, отраженные в заключении экспертов, в том числе следующие: отсутствие экспресс-определения уровня тропонинов Т или I (либо КФК MB) в сыворотке крови больного, доставленного бригадой СМП ******** в приёмное отделение стационара в 13 час. 30 мин. с диагнозом «Инфаркт миокарда» и при повторном поступлении в тот же день - в 15 час. 06 мин. (медикаментозно обезболенного) в течение предшествовавших 1,5 часов, т.е. со «смазанностью» или отсутствием типичной клинической картины; отказ в госпитализации Г, при отсутствии достоверных лабораторных «критериев исключения» у него острого коронарного синдрома (ЭКГ-признаки последнего могут появляться лишь на третьи сутки от первых клинических проявлений, поэтому они не являются определяющими врачебную тактику), что должны были учитывать врачи, осматривавшие пациента в приёмном отделении. Указанные дефекты оказания медицинской помощи (лабораторной диагностики) сами по себе не явились причиной развития острого коронарного синдрома, инфаркта миокарда, но способствовали прогрессированию заболевания и ухудшения состояния Г.

По результатам проведения экспертизы сделан вывод о том, что смерть Г была обусловлена характером и тяжестью заболевания - инфаркта миокарда. Сравнительный анализ результатов ЭКГ, клинических данных, выявленных при патолого-анатомическом исследовании, патоморфологических изменений сердца позволяет высказаться о вероятной давности инфаркта миокарда у Г около суток на момент наступления его смерти. Действия медицинского персонала «Туринской ЦРБ им О.Д. Зубова» за период оказания медицинской помощи с ******** по ******** и допущенные при этом дефекты в прямой причиной связи со смертью Г не состоят. Вместе с тем, эксперты сделали выводы о том, что госпитализация Г при его поступлении в приемное отделение ГБУЗ СО Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» ******** в 13 час. 30 мин. была желательной, а в 15 час. 06 мин. - обязательной. Отказ в госпитализации был объективно необоснованным. Вероятность излечения хронически больного Г при его госпитализации отсутствовала, но возможность продления жизни и предотвращения летального исхода, наступившего ********, не исключалась.

Указанные выводы экспертов, вопреки доводам представителя ответчика Евстигнеева Е.И., признаны относимым, достоверным и допустимым доказательством утверждения истцов и их представителя о том, что сотрудниками Туринской ЦРБ в период с 1 по ******** не была оказана Г качественная медицинская помощь при наличии явных признаков предынфарктного состояния, что находит свое отражение в описании клинической картины состояния здоровья Г в указанный период, повторное обращение ******** с аналогичными жалобами в СМП через короткий промежуток времени, несмотря на проведенные медицинские манипуляции в условиях СМП и приемного отделения Туринской ЦРБ. Находит суд установленным с учетом представленных доказательств, выводов экспертов, показаний Горюновой Л.А., непосредственно присутствующей при больном с 1 по ********, в том числе, и при обращении Г за медицинской помощью, что Г по состоянию здоровья при повторном доставлении СМП в приемный покой Туринской ЦРБ была показана обязательная госпитализация в стационар, что не последовало при отсутствии письменного отказа больного Г или его представителя Горюновой Л.А. от помещения в стационар. Напротив, вопреки требованиям ст.1064 ГК Российской Федерации и распределением судом бремени доказывания, представителями ответчика не были опровергнуты утверждения Горюновой Л.А. и Курановой М.С. о том, что в Туринской ЦРБ в момент обращения Г за медицинской помощью в период с 1 по ********, имелись свободные койко-места для продолжения лечения больного в условиях стационара и постоянного наблюдения врачей. При этом, выводы суда не опровергает то обстоятельство, что постановлением следователя Туринского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> от ******** отказано в возбуждении уголовного дела по факту смерти Г в отношении сотрудников Туринской ЦРБ.

Давая оценку доводам представителя ответчика Евстигнеева Е.И. о том, что Г в период с ******** до момента его госпитализации в терапевтическое отделение ******** не предпринимал мер предосторожности, вел «неправильный» образ жизни, поскольку самостоятельно передвигался по городу, управлял автомобилем, посещал престарелую мать, суд находит эти доводы не только не оспаривающими выводы суда, а напротив, подтверждающими то обстоятельство, что именно из-за неправильного диагноза, из-за неправильной оценки состояния здоровья Г, из-за неверно выбранной методике лечения заболевания Г, врачами Туринской ЦРБ не были предприняты мера к госпитализации Г стационар в 15-00 ********. Согласно медицинской документации и вопреки стандартам лечения, терапевтом, фельдшером, кардиологом при осмотре Г не был показан обязательный покой больного, постельный режим и т.п.. Напротив, после доставления в приемный покой ******** оба раза больной отправлялся домой самостоятельно, из ОВП больной самостоятельно направлялся к кардиологу, затем также отправлялся домой, само направление больного на дневной стационар с ******** предполагает необходимость больного самостоятельно посещать медицинское учреждение при наличии признаков предынфарктного состояния. Согласно показаний Горюновой Л.А. врачами не велось и речи о какой-либо предосторожности в поведении её мужа Г за все обращения к врачам.

Как установлено в ходе судебного разбирательства, основанием обращения Курановой М.С., Горюновой Л.А. в суд с требованиями о компенсации причиненного им морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) супругу и отцу Г, приведшее, по их мнению, к преждевременной смерти близкого для них чекловека, отца и мужа.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей, как между супругами, так и между родителями и детьми. В том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п.1 ст. 1 СК РФ).

В соответствии с п.1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 51 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст.ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п.1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными ст. 1064-1101 и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно п.1, 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п.1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п.1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** № «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (в ред. постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** №) (далее постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** №), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абз.2 п.8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** №).

В п.11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** №) разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абз.3 и 4 п.32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** №).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Ответчиком ГБУЗ СО Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» в ходе рассмотрения дела не было представлено доказательств, подтверждающих отсутствие вины медицинского учреждения в оказании Г медицинской помощи, не соответствующей установленным порядкам и стандартам, утвержденным уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (Министерством здравоохранения Российской Федерации).

Установленные и указанные выше дефекты оказания медицинской помощи снизили эффективность проводимого лечения Г. Между действиями ответчика по частично ненадлежащему оказанию медицинской помощи Г и наступившими негативными последствиями для его жизни и здоровья усматривается косвенная причинно-следственная связь.

Здоровье - это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи, а при смерти пациента нарушается и неимущественное право членов его семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь.

Законодатель, закрепив в ст.151 Гражданского кодекса Российской Федерации общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно п.2 ст. 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абз.2 п.2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** № «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абз.3 п.4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ******** №).

Куранова М.С., Горюнова Л.А. в исковом заявлении и при рассмотрении дела в суде указывали на то, что в результате смерти супруга и отца им причинен существенный моральный вред, выразившийся в переживаемых ими тяжелых нравственных страданиях, они не могли смириться с утратой. Осознание того, что Г можно было продлить жизнь оказанием своевременной и квалифицированной медицинской помощи, причиняли им дополнительные нравственные страдания.

Истцы правильно полагали, что в случае оказания Г своевременной квалифицированной медицинской помощи он был бы жив, в то время как врачи ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» не госпитализировали его, в то время, когда госпитализация была обязательна.

Как следует из представленных доказательств, ответчиком не были опровергнуты выводы судебно-медицинской экспертизы, показания истцов со ссылкой на медицинские документы, фактические обстоятельства о том, что имели место дефекты оказанной медицинской помощи, которые изложены и оценены судом в настоящем решении. Представители ответчика не ходатайствовали о производстве судебной экспертизы в ходе судебного разбирательства, при этом не опровергли приведенные в качестве письменного доказательства выводы экспертов о том, что при установленных обстоятельствах, возможность продления жизни и предотвращения летального исхода Г не исключалась. Как следует из указанного заключения, эксперты давали оценку качеству оказанной медицинской помощи с момента обращения пациента за скорой медицинской помощью до его госпитализации в стационар.

В соответствии с п.25 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от ******** №н, ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи, рассматривается как причинение вреда здоровью.

Факт прекращения уголовного преследования по факту смерти Г в ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» за отсутствием состава преступления в отношении конкретного должностного лица не может служить препятствием для осуществления Курановой М.С., Горюновой Л.А. своих конституционных прав на судебную защиту всеми предусмотренными законом средствами. Законодатель не связывает отсутствие состава преступления с наступлением вреда для жизни или здоровья застрахованного лица при оказании ему медицинской помощи в медицинском учреждении.

Заключением судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках уголовного расследования, установлено, что допущенные дефекты оказания медицинской помощи не являются сами по себе причиной наступления смерти Г. Однако, между выявленными дефектами оказания медицинской помощи медицинскими работниками ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» и неблагоприятным исходом заболевания Г (смертью) имеется косвенная причинно-следственная связь, так как установленные дефекты медицинской помощи способствовали прогрессированию заболевания и ухудшению состояния здоровья пациента.

Оснований сомневаться в компетенции экспертов экспертной комиссии, а также в объективности и действительности выводов экспертного заключения, у суда не имеется. Равным образом не усматривает суд и каких-либо противоречий в выводах на поставленные судом перед экспертами вопросы.

Таким образом, суд приходит к выводу, что при оказании Г медицинской помощи с 01 по ******** в ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» сотрудниками ответчика был допущен ряд диагностических и лечебных недостатков, которые находятся во взаимосвязи с тяжестью течения заболевания и его смертью.

Данные обстоятельства свидетельствуют о наличии косвенной причинно-следственной связи между действиями работников ответчика и наступившими фатальными последствиями, в связи с чем, суд приходит к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истцов компенсации морального вреда.

В связи со смертью скоропостижной смертью мужа и осознанием того, что смерть близкого человека наступила от оказания некачественной помощи медицинским учреждением, ощущение бессилия и невозможности повлиять на поведение сотрудников Туринской ЦРБ, не проводящих необходимых медицинских манипуляций, отказывающих в госпитализации, безусловно усиливает нравственные страдания Горюновой Л.А., которая находилась постоянно с мужем с момента обращения последнего за медицинской помощью до наступления смерти. Находит суд безусловно доказанным то, что степень страданий Горюновой Л.А. были усилены и коротким промежутком времени, за который наступило ухудшение состояния здоровья Г до наступления смерти, чего можно было избежать согласно выводов посмертной экспертизы. Указанные обстоятельства в силу нарушения неимущественных права Горюновой Л.А. на здоровье и жизнь близкого ей человека, право просчитывать на помощь мужа в её возрасте, а также нарушения иных неимущественных прав Горюновой Л.А. в силу прямого указания закона подлежат защите в виде денежной компенсации причиненного морального вреда. Определяя размер такой компенсации, суд учитывает не только вышеизложенные обстоятельства, возраст истца, но и выводы экспертов о неизбежности течения болезни Г, отсутствия прямой причинной следственной связи.

Аналогичные обстоятельства учитывает суд и при оценке понесенных нравственных страданий Курановой М.С., связанных с обстоятельствами наступления смерти родного ей человека- отца, которая наступила на глазах истца в условиях лечебного учреждения. Смерть человека для его родственников является необратимым обстоятельством, нарушающим их психическое благополучие, а также неимущественное право на родственные и семейные связи. Утрата супруга и отца, является тяжелейшим событием в жизни истцов, неоспоримо причинившим нравственные страдания, и должно рассматриваться в качестве переживания, влекущего состояние стресса и эмоционального расстройства, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам.

Таким образом, факт причинения морального вреда истцам не вызывает сомнений, является очевидным и установлению подлежит лишь размер его компенсации.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает требования закона, принимает во внимание степень вины причинителя вреда и иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе, характер причинно-следственной связи между действиями ответчика и смертью. Представленными доказательствами, материалами гражданского дела находит свое подтверждение то обстоятельство, что смертью Г его жене и дочери были причинены нравственные и физические страдания, объем которых определяется невозвратностью потери. Непременным фактором, влияющим на объем нравственных и физических страданий является сознание того, что смерть наступила в том числе, из-за ошибок сотрудников медицинской организации, которая призвана в своем предназначении оказывать квалифицированную помощь застрахованному по договору обязательного медицинского страхования гражданину.

С учетом требований закона, размера нравственных и физических страданий, понесенных Курановой М.С., Горюновой Л.А. суд определяет размер компенсации причиненного истцам морального вреда в сумме по сто пятьдесят тысяч рублей, которая подлежит взысканию с ГБУЗ СО «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» в пользу каждой истицы.

С учетом удовлетворения исковых требований неимущественного характера в силу требований ст.98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд взыскивает с ответчика в пользу Курановой М.С., Горюновой Л.А. понесенные по делу судебные расходы в виде государственной пошлины в размере по 300 рублей в пользу каждой.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Курановой М.С., Горюновой Л.А. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения <адрес> «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» удовлетворить части.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения <адрес> «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» в пользу Горюновой Л.А. компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения <адрес> «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» в пользу Курановой М.С. компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

В удовлетворении остальных исковых требований Курановой М.С., Горюновой Л.А. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения <адрес> «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения <адрес> «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» в пользу Горюновой Л.А. судебные расходы в размере <данные изъяты> рублей.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения <адрес> «Туринская ЦРБ им. О.Д. Зубова» в пользу Курановой М.С. судебные расходы в размере <данные изъяты> рублей.

Решение суда первой инстанции, не вступившее в законную силу, может быть обжаловано в апелляционном порядке в Свердловский областной суд. Апелляционные жалоба, представление могут быть поданы через канцелярию Туринского районного суда в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме. Срок для обжалования судебного решения может быть восстановлен в случае его пропуска по уважительной причине по ходатайству лица, участвующего в деле.

Решение суда первой инстанции может быть обжаловано в кассационном порядке только при условии его обжалования в апелляционном порядке.

Председательствующий Е.Ю. Радченко

Мотивированное решение в окончательной форме изготовлено ********